Судебный акт #1 (Решение) по делу № 2-36/2018 (2-1717/2017;) ~ М-1392/2017 от 24.10.2017

Дело № 2-36/2017

Р Е Ш Е Н И Е

ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

24 января 2018 года                         город Нижний Тагил

    Дзержинский районный суд города Нижний Тагил Свердловской области в составе: председательствующего судьи Каракаш М.С.,

при секретаре Чарушиной О.Н.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Айдаркина В.В., Боева М.Ю. к Министерству финансов Российской Федерации о взыскании компенсации морального вреда в связи с незаконным уголовным преследованием,

УСТАНОВИЛ

Айдаркин В.В., Боев М.Ю., обратились в суд с исковым заявлением к Министерству финансов РФ, в котором Айдаркин В.В., просит взыскать с ответчика в свою пользу за счет казны Российской Федерации 500 000 рублей в качестве компенсации морального вреда, причиненного в результате незаконного уголовного преследования. Боев М.Ю., просит взыскать с ответчика в свою пользу за счет казны Российской Федерации 1000000 рублей в качестве компенсации морального вреда, причиненного в результате незаконного уголовного преследования.

В обоснование заявленных требований Айдаркин В.В., указал, что **.**.***** был задержан сотрудниками полиции возле ***. В этот же день в отношении него был составлен протокол об административном правонарушении 66 Г № **. **.**.***** в отношении него было вынесено постановление об административном правонарушении, предусмотренном ч. <данные изъяты> ст. <данные изъяты> КоАП РФ, и назначено наказание в виде административного ареста. **.**.***** и **.**.***** Айдаркин В.В., был допрошен в качестве свидетеля по уголовному делу № ** дознавателем ОД ОП № ** МУ МВД РФ «Нижнетагильское» ФИО6 **.**.***** Айдаркин В.В. в рамках вышеуказанного уголовного дела был уведомлен дознавателем ФИО6 о подозрении в совершении преступлений, предусмотренных ст.ст. 213 ч. 1 п. «а», 222 ч. 1 УК РФ, и допрошен в качестве подозреваемого. **.**.***** в 9 часов 00 минут Айдаркин В.В. был задержан сотрудниками ОБОП ГУ МВД по *** возле своей квартиры. В этот же день в 10 часов 15 минут следователем СО № ** СУ МУ МВД РФ «Нижнетагильское» в отношении него был составлен протокол задержания по подозрению в совершении преступлений, предусмотренных ст.ст. 161 ч. 2 п. «г», 161 ч. 2 п. «а» УК РФ. **.**.***** судьей Дзержинского районного суда г. Н.Тагил в отношении него была избрана мера пресечения в виде заключения под стражу. В этот же день был этапирован в ИЗ № ** ГУФСИН РФ по ***. **.**.***** старшим следователем СЧ СУ МУ МВД РФ «Нижнетагильское» Айдаркину В.В. было предъявлено обвинение в совершении преступлений, предусмотренных ст.ст. 161 ч. 2 п. «г», 161 ч. 2 п. «а», 161 ч. 2 п. «а, в», 162 ч. 1, 161 ч. 2 п. «г» УК РФ. **.**.***** Дзержинским районным судом г. Н.Тагил срок содержания под стражей был продлен до 4-х месяцев 22 суток. **.**.***** заместителем начальника ОД ОП № ** МУ МВД РФ «Нижнетагильское» Айдаркин В.В. был уведомлен о подозрении в совершении преступления, предусмотренного ст. 222 ч. 1 УК РФ. С **.**.***** по **.**.***** содержался в ИЗ <данные изъяты> ГУФСИН РФ по ***. На основании постановления старшего следователя по особо важным делам отдела № ** СЧ ГСУ ГУ МВД РФ по *** ФИО7 от **.**.***** был перемещен в ПФРСИ ИК-2 ГУФСИН РФ по *** для дальнейшего содержания на весь период предварительного расследования. В указанном учреждении содержался с **.**.***** до начала судебного разбирательства в Свердловском областном суде (до середины **.**.*****). **.**.***** Айдаркину В.В., было предъявлено обвинение в совершении преступлений предусмотренных ч. 1 ст. 222, п. «а» ч. 4 ст. 162, п. «а» ч. 4 ст. 162, п. «а» ч. 3 ст. п. «а» ч. 3 ст. 163, п. «а» ч. 4 ст. 162, п. «в» ч. 2 ст. 163, п. «а» ч. 3 ст. 161, п. «а» ч. 3 ел п. «а» ч. 1 ст.213, п. «а» ч. 3 ст. 163, п. «а» ч. 4 ст. 162. В постановлении о привлечении качестве обвиняемого следователь ФИО7, квалифицировал его действия как организатора преступной группы. Айдаркин В.В. не признал свою вину ни по одном из предъявленных ему эпизодов обвинения. **.**.***** Верх-Исетским районным судом срок содержания под стражей был продлен до 8 месяцев 21 суток. С момента поступления в ИК-№ ** его содержали в одиночной камере наличия каких-либо законных на то оснований. В результате травмы головы и одиночного содержания у Айдаркин В.В. ухудшилось состояние здоровья, мерещились голоса, он плохо осознавал окружающую действительность, y него были галлюцинации, плохо спал, одолевали жестокие головные боли. **.**.***** Верх-Исетским районным судом срок содержания под стражей был продлен до 10 месяцев 21 суток. **.**.***** Верх-Исетским районным судом срок содержания под стражей был продлен до 12 месяцев. **.**.***** Айдаркину В.В. предъявлено обвинение в совершении преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 209, п. «а» ч. 4 ст. 162 (4 эпизода), п. «а» ч. 3 ст. 161 (2 эпизодом ч. 1 ст. 325 (5 эпизодов), ч. 2 ст. 325, п. «а» ч. 3 ст. 163 (5 эпизодов), ч. 1 ст. 22 эпизода), ч. 1 ст. 163 (2 эпизода), ч. 1 ст. 167, п. «в» ч. 2 ст. 163, ч. 4 ст. 159, ч. 2 ст. 15 «а» ч. 1 ст. 213, ч. 2 ст. 162 УК РФ. Вину в предъявленном обвинении не признал полностью. **.**.***** Айдаркину В.В. вновь было предъявлено обвинение. Таким образом, государство в лице СЧ ГСУ ГУ МВД РФ по ***, обвинило Айдаркина В.В. в совершении 26 преступлений различной категории тяжести, многие из которых предусматривают максимальное наказание в виде лишения свободы на срок до 15 лет. Кроме того, государство предъявило обвинение в организации банды, то есть фактически незаконно признало и объявило его бандитом. В ходе предварительного расследования Айдаркин В.В. не признал себя виновным ни в одном преступлении. **.**.***** срок содержания под стражей был продлен Свердловским областным судом до 13 месяцев 21 суток. **.**.***** Айдаркин В.В. был уведомлен об окончании предварительного расследования, потом было предъявлено для ознакомления материалы уголовного дела в соответствии со ст. 217 УПК РФ. Впоследствии обвинительное заключение по данному уголовному делу было утверждено должностным лицом прокуратуры Свердловской области, и уголовное дело было направлено для рассмотрения по существу в Свердловский областной суд, куда поступило **.**.*****. **.**.***** состоялось предварительное слушание по уголовному делу. **.**.***** государственный обвинитель в судебном заседании до отбора коллегии присяжных заседателей заявил ходатайство о прекращении в отношении него уголовного преследования по фактам похищения важных личных документов у потерпевших <данные изъяты> (ч. 1 ст. 325 УК РФ) в связи с отказом от обвинения по причине отсутствия составов инкриминируемых преступлений, в связи с чем уголовное преследование в отношении Айдаркина В.В. в указанной части прекращено в связи с отсутствием составов преступлений. При этом ему было разъяснено право на реабилитацию в связи с осуществлением в отношении него по данным фактам незаконного уголовным преследования. Судебные заседания по настоящему уголовному делу состоялись **.**.*****, **.**.*****, **.**.*****, **.**.*****, **.**.*****, **.**.*****, **.**.*****, **.**.*****, **.**.*****, **.**.*****, **.**.*****, **.**.*****, **.**.*****, **.**.*****, **.**.*****, **.**.*****, **.**.*****, **.**.*****, **.**.*****, **.**.*****, **.**.*****. Коллегия присяжных заседателей рассматривала в отношении Айдаркина В.В. вопрос о его виновности или невиновности в совершении 22 инкриминируемых ему преступлений. Присяжные заседатели удалились в совещательную комнату для вынесения вердикта **.**.***** и находились там до 18 часов 39 минут **.**.*****. Согласно вердикту коллегии присяжных заседателей события 18-ти из 23-х преступлений, в которых обвинялся Айдаркин В.В., не доказаны и не установлены. Коллегия присяжных заседателей своим вердиктом установила, что отсутствуют события следующих инкриминированных ему преступлений, предусмотренных ст. 162 ч. 4 п. «а», ст. 163 ч. 3 п. «а», ст. 161 ч. 3 п. «а», ст. 222 ч. 1, ст. 209 ч. 1, ст. 163 ч. 3 п. «а», ст. 163 ч. 1, ст. 325 ч. 1, ст. 163 ч. 1, ст. 163 ч. 2 п. «в», ст. 159 ч. 4, ст. 163 ч. 3 п. «а», ст. 159 ч. 2, ст. 213 ч. 1, ст. 222 ч. 1, ст. 161 ч. 3 п. «а», ст. 162 ч. 2, ст. 163 ч. 2 п. «в» УК РФ. **.**.***** по данным эпизодам Айдаркина В.В. был оправдал в связи с не установлением событий преступлений (в соответствии со ст. 302 ч. 2 п. 1 УПК РФ) и за ним было признано право на частичную реабилитацию. Определением Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ приговор был изменен: Айдаркин В.В. был освобожден от наказания, назначенного по п. «в» ч. 2 ст. 115 УК РФ, в связи с истечением срока давности уголовного преследования. При этом общий срок назначенного ему наказания судом второй инстанции был снижен до **.**.***** лет **.**.***** месяцев лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии общего режима. В остальной части приговор от **.**.***** оставлен без изменений. Таким образом, вступившими в законную силу приговором и постановлением Свердловского областного суда установлено отсутствие состава преступления по 4 предъявленным ему эпизодам (ч. 1 ст. 325 УК РФ), и отсутствие события преступления в 18 инкриминируемых ему эпизодам. Соответственно в отношении Айдаркина В.В. осуществлялось незаконное уголовное преследование по 22 фактам. Незаконным уголовным преследованием Айдаркину В.В. причинены огромные физические и нравственные страдания. Моральный вред, доставленный Айдаркину В.В., государственными органами состоит в следующем. Избрание ему меры пресечения в виде заключения под стражу и все последующие продления ее сроков были мотивированы тем, что он обвинялся в совершении многочисленных преступлений, в том числе тяжких и особо тяжких. Обвинение было связано с тем, что он якобы создал организованную преступную группу и руководил ею, при этом группа совершила многочисленные тяжкие и особо тяжкие преступления. В последствие ему предъявили обвинение в создании банды и руководстве данной устойчивой вооруженной группой. Указанное уголовное преследование в совокупности с обвинением еще в 25 преступных эпизодах не давало судам возможности изменить меру пресечения. Считает, что, таким образом, то незаконное и необоснованное обвинение, которое было предъявлено, служило постоянным основанием для его содержания под стражей, длительный срок предварительного расследования, а соответственно, и его содержания под стражей. В итоге оказалось, что доказанными являются только 4 эпизода его обвинения. При этом из них 2 преступления относятся к категории тяжких, два - небольшой и 1 - средней тяжести. Вся эта ситуация доставила ему огромные переживания, страдания, мучения, причинила огромный моральный вред. В ходе предварительного расследования следователь запрашивал в Дзержинском районном суде г. Н.Тагил в отношении Айдаркина В.В. копию приговора от **.**.*****. При этом представитель Российской Федерации опорочил его честь и достоинство, употребив некоренные высказывания, таким образом, опорочив его перед сотрудниками Дзержинского районного суда, более того, поставил под сомнение законность и обоснованность вынесенных данным судом и вступивших в законную силу судебных актов. Он обвинил его в том, чего он никогда не совершал: в особо тяжких преступлениях с применением огнестрельного оружия в период с **.**.***** по **.**.*****., в создании на территории *** организованной преступной группы и в руководстве ей; в совершении порядка 30 разбойных нападений, вымогательств и грабежей, в использовании нескольких единиц огнестрельного оружия. Подобные ложные высказывания представителя следственного органа в период предварительного расследования, адресованные в суд по месту его проживания и регистрации, являются недопустимыми, непозволительными, незаконными и необоснованными, они причинили ему огромные нравственные страдания, опорочили его честь, репутацию и достоинство. Аналогичные высказывания следователь допустил и в средствах массовой информации, им также были высказаны не соответствующие действительности сведения относительно его обвинения по настоящему уголовному делу. При расследовании настоящего уголовного дела начальником ОП № ** МУ МВД «Нижнетагильское» в материалы уголовного дела был предоставлен рапорт – характеристика. В данном документе представитель полиции, равно как представитель государственной власти, дал ложную информацию, которая была опровергнута судом первой инстанции. Ложная информация, распространенная начальником ОП № ** МУ МВД «Нижнетагильское», стала доступна для третьих лиц – защитника, потерпевших, представителей следственных органов, привлекаемых лиц, сотрудник судов, прокуратуры, иных граждан, что также причиняет ему нравственные страдания, в связи с предъявленным ему обвинением в совершении многочисленных тяжких, особо тяжких преступлений, в создании и организации преступной группы и банды он поставлен в следственных изоляторах на профилактический учет как лицо, оказывающее негативное влияние на других подозреваемых, обвиняемых и осужденных. Данный учет повлек для него серьезные последствия - повышенное внимание со стороны представителей администрации изоляторов, постоянное наблюдение за ним, содержание в одиночной камере на протяжении длительного времени, постоянные профилактические; беседы с сотрудниками изолятора, более жесткое обращение с ним с их стороны, осуществление видеонаблюдения в камерах, где он содержался, что доставляло ему нравственные переживания, постоянно находился в стрессе, негативные эмоции, душевные страдания. В период содержания под стражей **.**.***** в ФКУ ИК-№ ** ему была проведена операция в виде <данные изъяты>. Производство данного оперативного вмешательства в условиях следственного изолятора при ИК-№ ** оказало на него негативное влияние, это была стрессовая ситуация, он испытывал переживания за исход операции, боялся. Операция в условиях изоляции от общества стала причиной того, что суды постоянно продлевали ему срок содержания под стражей. При обследовании в ФКУ ИК-№ ** **.**.***** у него было диагностировано <данные изъяты>, была рекомендована сосудистая, нейрометаболическая терапия. Данное лечение можно произвести качественно только на свободе. Однако по причине незаконного уголовного преследования суды не могли изменить ему меру пресечения на более мягкую. В результате того, что он не смог качественно и своевременно лечиться в условиях свободы, заболевание <данные изъяты> у него постепенно прогрессирует. Это заболевание доставляет ему огромные физические и нравственные страдания. Во многих репортажах на различных телеканалах его позиционировали бандитом, информация о деятельности банды была размещена даже на официальном сайте Свердловского областного суда. Эта порочащая его информация до настоящего времени не опровергнута ни следователем, ни сотрудниками прокуратуры области. Это доставляет ему неизгладимые моральные страдания. До настоящего времени он не получил никаких извинений от представителей правоохранительных органов за незаконное уголовное преследование по 22 эпизодам. Данная информация создает ему массу препятствий и проблем в последующем трудоустройстве на престижную, высокооплачиваемую работу, в предоставлении ему кредитов. Данные последствия и информация о привлечении к уголовной ответственности неустранимы. Считает, что фактом незаконного привлечения его уголовной ответственности были нарушены его личные права, что причинило ему физические и нравственные страдания, так как он испытывала чувства унижения и стыда по поводу того, что подвергся уголовному преследованию и считает, что данные денежные средства должны быть взысканы в его пользу с государства в лице Министерства финансов РФ.

В обоснование заявленных требований Боев М.Ю. указал, что **.**.***** старшим следователем СО № ** СУ ММУ МВД РФ «Нижнетагильское» возбуждено уголовное дело по факту совершения открытого хищения его имущества (ст. 161 ч. 2 п. «г» УК РФ). **.**.***** в 21 час 55 минут, он был доставлен сотрудниками полиции в ОП № ** ММУ МВД РФ «Нижнетагильское», где был опрошен по хищению имущества оперуполномоченным. Оперуполномоченный изъял у него в тот день в 23 часа 40 мин личные вещи. **.**.***** он был допрошен в качестве подозреваемого по факту хищения имущества, в тот же день в отношении Боева М.Ю. избрана мера пресечения подписки о невыезде и надлежащем поведении, была проведена очная ставка между Боевым М.Ю. и потерпевшим. В тот же день с его участием была проведена проверка показаний на месте. **.**.***** ему предъявлено обвинение в совершении открытого хищения имущества по ст. 161 ч. 2 п. «г» УК РФ. **.**.***** Следователем СО № ** СУ ММУ МВД РФ «Нижнетагильское» было вынесено постановление о прекращении уголовного преследования в части открытого хищения имущества (ст. 161 ч. 2 п. «г» УК РФ), продолжено по факту причинения побоев (ст. 116 ч. 1 УК РФ). С **.**.***** сотрудниками ОП № ** ММУ МВД РФ «Нижнетагильское» в отношении Боева М.Ю. постоянно были приводы, организовывались засадные мероприятия. Неоднократно были допрошены его родственники, которым от сотрудников полиции стало известно о якобы совершенном им преступлении. Работники полиции многократно приезжали к нему домой, в том числе и в ночное время, тревожили покой близких ему людей. В отношении него осуществлялись оперативно-розыскные мероприятия, он был объявлен в федеральный розыск. **.**.***** ему было предъявлено обвинение в совершении преступления, предусмотренного ст. 116 ч. 1 УК РФ. В тот же день в отношении него вновь была избрана мера пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении. Старшим следователем в порядке ст. 5 ФЗ «О воинской обязанности о военной службе» начальнику отдела военного комиссариата Свердловской области Н.Тагилу и Пригородному району было направлено сообщение о возбуждении в отношении него уголовного дела. Также информация о том, что привлекается к уголовной ответственности была направлена следователем по месту его работы - магазины «<данные изъяты>» и «<данные изъяты>». Также в адрес и работодателя ИП ФИО8 следователь отправила представление об устранении обстоятельств, способствовавших совершению преступления. В документе следователь указала, что он в состоянии алкогольного опьянения совершил преступление, попросила принять к нему меры реагирования. Эта информация опорочила его перед работодателем, что привело к его дальнейшему увольнению. Считает, что таким образом, в период расследования уголовного дела по факту открытого хищения имущества сотрудниками ОП № ** ММУ МВД «Нижнетагильское» неоднократно нарушались его права на неприкосновенность, свободу передвижения, на защиту тайны личной жизни, распространялись порочащие его сведения. Предварительное расследование уголовного дела № ** по факту грабежа, в рамках которого Боев М.Ю. являлся обвиняемым, продолжалось 5 месяцев в срок с **.**.***** по **.**.*****. **.**.***** основании постановления заместителя прокурора Дзержинского района г. Н.Тагила данное уголовное дело было возвращено следователю для производства дополнительного следствия. **.**.***** предварительное следствие по уголовному делу было возобновлено. **.**.***** заместителем начальника ГСУ ГУ МВД РФ по Свердловской области постановление следователя СО № ** СУ ММУ МВД РФ «Нижнетагильское» от **.**.***** о прекращении в отношении Боева М.Ю. уголовного преследования по ст. 161 ч. 2 п. «г» было отменено. **.**.***** Боев М.Ю. был задержан в порядке ст. 91 УПК РФ по подозрению в совершении преступления, предусмотренного ст. 162 ч. 4 п. «а» УК РФ. В тот же день он был допрошен по данному уголовному делу в качестве подозреваемого. **.**.***** в удовлетворении ходатайства старшиго следователя по особо важным делам отдела № ** СЧ ГСУ ГУ МВД России по Свердловской области обратился в Верх-Исетский районный суд *** об избрании в отношении Боева М.Ю. меры пресечения в виде заключения под стражу отказано, в отношении Боева М.Ю. избрана мера пресечения в виде домашнего ареста. Данным судебным актом в отношении него были установлены следующие запреты и ограничения: не выходить за пределы жилого помещения, расположенного по адресу: г. ***, ***, кроме случаев вызова к следователю и в суд для участия в следственных и процессуальных действиях, запретить общение со свидетелями, потерпевшими по настоящему уголовному делу, запретить отправку и получение почтово-телеграфных отправлений, запретить использование всех средств связи и информационно-телекоммуникационной сети «Интернет». Осуществление надзора за соблюдением установленных ограничений было возложено на ГУФСИН РФ по Свердловской области. С указанного времени он выходил из квартиры только в сопровождении сотрудников Уголовно-исполнительной инспекции ГУФСИН России. **.**.***** ему было предъявлено обвинение в совершении преступления, предусмотренного ст. 162 ч. 4 п. «а» УК РФ в составе организованной преступной группы, в соучастии с Айдаркиным В.В., ФИО9 и ФИО10 **.**.***** срок действия меры пресечения в виде домашнего ареста продлен Верх-Исетским районным судом еще на три месяца, до **.**.*****. Запреты и ограничения в отношении него судом были оставлены прежние. **.**.***** ему было предъявлено обвинение в совершении преступлений, предусмотренных ст.ст. 162 ч. 4 п. «а», 161 ч. 2 п. «г» УК РФ в составе организованной преступной группы, в соучастии с Айдаркиным В.В., ФИО9 и ФИО10, а также в грабеже. **.**.*****. ему вновь предъявлено аналогичное обвинение.**.**.***** ему были предоставлены для ознакомления материалы уголовного дела в соответствии со ст. 217 УПК РФ. Утверждение и рассмотрение уголовного дела происходило также как у Айдаркина В.В. **.**.***** провозглашен вердикт коллегии присяжных заседателей, в соответствии с которым события преступлений, в которых обвинялся Боев М.Ю., не доказаны и не установлены. В связи с этим суд признал его оправданным и отменил меру пресечения в виде домашнего ареста. **.**.***** состоялись вторые прения сторон и председательствующий удалился в совещательную комнату для постановления приговора. **.**.***** в отношении Боева М.Ю. постановлен оправдательный приговор в cвязи с отсутствием событий преступлений, в соответствии с которым за ним было признано право на реабилитацию. На оправдательный приговор суда первой инстанции было подано апелляционное представление. Оправдательный приговор в отношении него был оставлен без изменения. Считает, что таким образом, уголовное преследование в отношении Боева М.Ю. осуществлялось уполномоченными органами Российской Федерации на протяжении практически полутора лет, в период времени с **.**.***** по **.**.*****. За это время Боев М.Ю. находился под действием двух мер пресечения: подписки о невыезде надлежащем поведении в период с **.**.***** по **.**.***** и домашнего арест с **.**.***** по **.**.*****. Одни сутки он находился в изоляторе временного содержания, как задержанный в порядке ст. 91 УПК РФ - с **.**.***** по **.**.*****. Полтора года он испытывал переживания по поводу того, что государство обвиняет его в совершении преступлений, к которым он не был причастен. Он никогда не признавал себя виновным в совершении разбойного нападения и грабежа, отрицал свою причастность к какой-либо организованной преступной группе. Считает, что его права как гражданина РФ на протяжении всего периода уголовного преследования были ущемлены государственными органами - оперативными подразделениями, следственными работниками, представителями прокуратуры, судами. Он был лишен возможности свободно передвигаться по территории *** и России, не мог выехать за рубеж. На протяжении **.**.***** годов он постоянно находился в состоянии правовой неопределенности, стресса, страха перед тем, что его незаконно осудят и отправят отбывать наказание в исправительную колонию. В связи с нахождением под действием меры пресечения в виде домашнего ареста он не мог совершать прогулки, полноценно наслаждаться свежим воздухом, заниматься спортом, в том числе горными лыжами, бегом на лыжах, хоккеем, футболом, лишен был возможности совершать утренние и вечерние пробежки. Он не мог посещать спортивные залы, хотя до задержания активно занимался боксом, единоборствами, борьбой, фитнесом, тяжелой атлетикой. Все эти ограничения в занятиях спортом и наслаждением природой невосполнимы, что принесло ему огромные физические и нравственные страдания. С 20 апреля по **.**.***** он не мог помогать своим близким по хозяйству - в саду, огороде, деревне, не мог сходить в магазин за продуктами. Необходимость постоянного нахождения в помещении делала его беспомощным и бесполезным для семьи. Он не мог устроиться на работу и приносить деньги в дом. Он лишен был элементарной возможности обеспечить себя самого, не говоря уже о близких и родных. В связи с незаконным уголовным преследованием он стал «тунеядцем». Фактически на протяжении года он «сидел на шее» у своих родственников, которые должны были одевать, обувать, кормить его за их счет. Неоднократно со стороны близких по данному поводу в его адрес высказывались претензии, от которых он был на грани суицида. Претензии, связанные с тем, что он преступник и бездельник, доводили его до морального бессилия, иногда до бешенства, он срывался на своих родственниках, они ругались на него, происходили постоянные конфликты. В результате ограничений, связанных с действием меры пресечения в виде домашнего ареста, он был лишен возможности пользования услугами сети Интернет, не мог осуществлять переписку с родственниками и знакомыми, не мог выходить на улицу, не имел права совершать прогулки, в случае небольшого недомогания не мог элементарно сходить в аптеку и купить себе лекарства. Он не имел возможности общения со многими знакомыми, родственниками и друзьями, так как большинство из них были допрошены по настоящему уголовному делу в качестве свидетелей, а общение с этими участниками судопроизводства ему было запрещено. В силу постоянного нахождения в своей квартире он не имел возможности общения и контакта с представителями женского пола, что в огромной степени приносило ему страдания. Практически все потерпевшие и свидетели обвинения являлись закоренелыми наркоманами и наркоторговцами. Многие из них уже скончались от передозировки наркотиками и иных заболеваний, большинство из них уже находятся в исправительных колониях с гигантскими сроками лишения свободы за преступления в сфере незаконного оборота наркотических средств. Ложные и противоречивые показания этих «лжепотерпевших», которые отравляют наших отцов, матерей, детей, внуков наркотиками, присяжные признали недостоверными, не поверили в них. Бессилие от того, что подобных неблагополучных лиц сотрудники правоохранительных органов используют как средство доказывания, осуществляют их защиту, до сих пор не покидает его и доставляет беспокойство. При производстве предварительного расследования следователем были запрошена информация в отношении Боева М.Ю. из ГБУЗ СО «Психиатрическая больница № **». В соответствии с ответом данного медицинского учреждения, он наблюдался наркологом с **.**.***** года с диагнозом: «<данные изъяты>». Данный ответ на запрос следователя стал доступен и известен многим участникам уголовного судопроизводства: обвиняемым, потерпевшим, сотрудникам следственной группы, защитникам, государственным обвинителям, председательствующему судье. Более того, третьим лицам следователем была представлена его карта амбулаторного больного из ГБУЗ СО «Психиатрическая больница № **» с подробным изложением его диагноза, симптомов заболевания, методики лечения. Ксерокопия данной карты находятся в материалах уголовного дела, и была предоставлена для ознакомления всем участникам уголовного судопроизводства в соответствии со ст.ст. 215, 217 УПК РФ. Также следователем была истребована информация в отношении него из ГБУЗ «Городская больница № **» о его амбулаторном лечении в **.**.***** году. Тот факт, что данная охраняемая законом информация была разглашена другим лицам доставляет ему нравственные страдания и переживания, порождает у него сейчас чувство неудобства перед окружающими. Также сотрудниками следственной группы была истребована и обнародована для иных лиц информация о его доходах и местах его трудовой деятельности и в связи с этим доставляет ему нравственные переживания. Как ему стало известно из материалов уголовного дела, **.**.***** он был объявлен в розыск сотрудниками ОП № ** МУ МВД России «Нижнетагильское». Сведения об объявлении в розыск и о привлечении к уголовной ответственности, которые всегда в последующем будут отражаться в результатах различных специальных проверок, в информационных центрах России и Свердловской области, также создают массу препятствий и проблем в последующем трудоустройстве на престижную высокооплачиваемую работу, в предоставлении ему кредитов. Данные последствия неустранимы, они останутся на всю его жизнь, будут «преследовать» и его детей. Осознание такого «груза «наследства», которые стали результатом ошибки правоохранительных органов доставляет ему огромные страдания и мучения. Также следователями была запрошена и распространена информация в отношении него о совершении им административных правонарушений - сведения о месте, времени, проступков, их квалификации и наказании. Подобным распространением охраняемых законом сведений ему также причинен моральный вред. Его постоянно перемещали по городам Нижний Тагил и Екатеринбург под охраной и надзором сотрудника уголовно - исполнительной инспекции. Он не мог отойти от машины, на которой его возил сотрудник, элементарно не имел возможности зайти в магазин, купить себе продуктов, воды и сигарет. Эти мучения, ощущения беспомощности и безнадежности, вызывали у него чувство ненависти. Огромные физические и нравственные страдания он испытал от непрерывных поездок для участия в судебном разбирательстве в Свердловском областном суде. Практически все заседания начинались в 10 или 11 часов. Для своевременного прибытия в суд ему с сотрудником УИИ приходилось выезжать из города Н.Тагила в 6 часов 30 минут. Выезды в столь раннее время объяснялся тем, что необходимо было забрать еще подсудимого, который также находился под действием меры пресечения в виде домашнего ареста, заехать на заправочную станцию. Кроме того, погодные условия в октябре-ноябре месяце приводили к постоянному гололеду на дорогах, шли обильные снегопады. В этих условиях водителю автомобиля УИИ приходилось двигаться с минимальной скоростью, происходившие в указанный период времени ДТП на трассе также вызывали у его чувства неуверенности и страха. В ходе предварительного расследования и судебного разбирательства обвиняемый и подозреваемый ФИО10 давал ложные показания, изобличая его в совершении разбоя, также он умышленно, с целью минимизации своего наказания, оговаривал его и на протяжении полутора лет он испытывал ненависть, однако практически ежедневно был вынужден сидеть с ним постоянно в одном автомобиле и на соседних креслах в зале судебного заседания. Постоянное нахождение с человеком, который путем дачи ложных показаний оговаривал его, вызывало у него огромный стресс, негативные эмоции, переживания. Санкции статьи 162 части 4 УК РФ предусматривает максимальное наказание в виде лишения свободы на срок до 15 лет. Постоянное понимание того, что в случае обвинительного приговора, его посадят на лет 8, приводило его в уныние, пугало, такое особо тяжкое обвинения выдвинутое в его адрес Российской Федерацией, доставляло ему тяжкие страдания и переживания. Также в период в период предварительного расследования старшим следователем была представлена информация прессе и телевидению, в соответствии с которым публично обвиняли в бандитизме, также это было продемонстрировано в сети интернета, эта порочащая его информация до настоящего времени не опровергнута, в связи с чем, это доставляет ему моральные страдания. Считает, что Российская Федерация в лице уполномоченных органов должна нести ответственность за незаконное уголовное преследование в отношении Боева М.Ю. путем возмещения ему причиненного морального вреда. При определение размера компенсации морального вреда просят учесть статью 133 ч. 2 УПК РФ.

Определением Дзержинского районного суда г. Н.Тагила от **.**.***** к участию в деле для дачи заключения по делу привлечена прокуратура Дзержинского района города Нижний Тагил Свердловской области, в качестве третьего лица к участию в деле привлечено ГУ МВД России по Свердловской области.

Определение Дзержинского районного суда г. Н. Тагила от **.**.***** к участию в деле привлечена Прокуратура Свердловской области для дачи заключения по делу.

Определение Дзержинского районного суда г. Н. Тагила от **.**.***** в качестве третьего лица привлечена прокуратура Свердловской области.

Истец Боев М.Ю. в судебном заседании на исковых требованиях настаивала по основаниям, изложенным в исковом заявлении. Дополнительно суду пояснил, что **.**.***** его задержали на улице, откуда и доставили в отдел полиции, после задержания его обыскали, забрали все личные вещи, после чего поместили в камеру временного задержания. Когда находился в камере временно содержания, он находился в подавленном состояние. Находясь в отделе полиции, его допрашивали, в последующем следователь отправил ему на работу документы о том, что его подозревают в совершении преступления и его уволили с работы, после чего ему пришлось уехать на заработки в ***. По приезду обратно в *** он пришел в отдел полиции для того, чтобы сообщить новый номер телефона, где его сразу задержали и повезли на *** для допроса и потом увезли в ***, где уже посадили в изолятор временного содержания. Потом его перевели в другую камеру, там были убийцы. Он понимал, что можно все что угодно ожидать от сокамерников. Потом ему избрали меру пресечения в виде домашнего ареста, где были наложены ограничения, ему нельзя было выходить за пределы квартиры, кроме случаев вызова к следователю и в суд для участия следственных и процессуальных действий. Ему было запрещено общение с людьми, не проживающими вместе с ним в квартире. Был запрет на все виды связи и сеть «Интернет». Он нервничал и переживал, не мог заниматься спортом. Его родители и родственники так же страдали, так как у них в связи с его нахождением под домашним арестом, были скандалы. У него были склонности к суициду. Ранее до произошедшего он занимался боксом и хоккеем, во время содержания под домашним арестом он себя чувствовал очень плохо, как морально, так и физически. Во время проведения следственных действий его перевозили на автомобиле, который был очень холодный, у него очень сильно замерзали ноги, ему приходилось снимать обувь и греть ноги руками, это все отразилось на его здоровье, ему приходилось пить таблетки для успокоения. Находясь под домашним арестом, ему нельзя было не с кем контактировать кроме лиц, которые с ним проживали, в связи с чем это отразилось на его личной жизни, его бросила девушка, когда она увидела в СМИ репортаж, где говорили, что он преступник и она решила не связывать с ним свою жизнь. В связи с произошедшем, была опорочена его честь и достоинство, и он вправе требовать их опровержения в судебном порядке на основании статьи 152 ГК РФ.

Истец Айдаркин В.В. в судебное заседание не явился, в связи с тем, что отбывает наказание в ФКУ ИК-№ ** ГУФСИН России по Свердловской области, о дате времени и месте рассмотрения дела извещался надлежащим образом, о чем в материалах дела имеются уведомления в доставке корреспонденции и расписки о вручении.

Представитель истцов Айдаркина В.В. и Боева М.Ю. - Калашников А.А., в судебном заседании на исковых требованиях истца Айдаркина В.В. настаивал по основаниям, изложенным в исковом заявлении. Дополнительно суду пояснил, что в СИЗО-№ ** Айдаркина В.В. сразу же поставили на учет, как лидера организованной преступности. Айдаркин В.В. в связи с переживанием от нахождения в местах лишения свободы испытывал чувство несправедливости, так как не совершал всех предъявляемых ему преступлений. Так же у него было ограничение в свободе передвижения, недостаток воздуха. Переживание того, что он потеряет работу. Раз предъявлено обвинение, значит, его считают преступником. Необходимость строгого соблюдения режима данных учреждений, таких как, вставать в 06:00 утра, запрещается лежать в дневное время суток, прогулки только в определенное время, лишен возможности совершать действия, к которым привык, доставляло ему дискомфорт. Нарушений условий содержания не было. Но в связи с тем, что Айдаркин В.В. человек достаточно активный и у него много друзей, там он был ограничен в общении с мамой и друзьями. Так же на момент заключения его под стражу, Айдаркин В.В. проживал с мамой и помогал ей вести быт. Находясь в местах лишения свободы, он переживал, что не может помогать маме, после всего произошедшего жизнь Айдаркина В.В. изменилась, у него была девушка, после этого они расстались. Свидания ему не предоставляли, даже с мамой. После **.**.***** Айдаркин В.В. был перемещен в ИК-№ ** ГУФСИН РФ, где содержался с **.**.***** по **.**.*****, и потом его этапировали в СИЗО-№ **. Претензии по содержанию в ИК-№ ** имеется только по нахождению Айдаркина В.В. в одиночной камере. Айдаркин В.В., находясь в одиночной камере, сходил с ума, после ДТП у Айдаркина В.В. была травма головы, в связи с этим у Айдаркина В.В. органическое расстройство личности. Он был на грани невменяемости. Ему нужно было общение. Айдаркин В.В. даже гулял один, говорил, что сойдет с ума, все общение у него происходило только с администрацией учреждения и еще он читал книги. Во время содержания Айдаркина В.В. в ИК-№ ** были избиения, Айдаркин В.В. обращался в медицинскую часть, у него выявили грыжу и его оперировали, это последствия избиения. Но данному факту доказательств нет. Айдаркин В.В. находился в СИЗО-№ ** до вступления приговора в закону силу, потом его эпатировали в ИК-№ **. Айдаркин В.В. переживал чувство неопределенности, безысходности, страха, регулярные продления ареста. Он понимал, что лишился работы.

Представитель ответчика Министерство финансов Российской Федерации в судебное заседание не явились, о дате, времени и месте рассмотрения дела извещен надлежащим образом, направил в суд возражение на исковое заявление, в котором исковые требования истцов не признал в полном объеме, просил в удовлетворение заявленных требований истцов Айдаркина В.В., Боева М.Ю. отказать, поскольку наличие вреда является обязательным условием применения статьи 1070 ГК РФ, а доказать наличие негативных последствий должен истец, то в данном случае доводы, на которые ссылаются истцы, не подтверждаются доказательствами.

Представитель третьего лица Прокуратуры Свердловской области – помощник прокурора Дзержинского района г. Н.Тагила – Бызов А.В., действующий на основании доверенности, в судебном заседание пояснил, что в силу ст. 56 ГПК РФ, ст. 1101 ГК РФ на истцов возлагается обязанность доказать обстоятельства, влияющие на размер компенсации морального вреда. Айдаркиным В.В. заявлены требования о компенсации морального вреда, причиненного незаконным уголовным преследованием, в размере 500 000 рублей. Однако относимых и допустимых доказательств, свидетельствующих о причинении истцу физических и нравственных страданиях, не представлено. В ходе предварительного расследования Айдаркину В.В. мера пресечения в виде заключения под стражу избиралась с учетом тяжести всего предъявленного обвинения, аналогичные мотивы указаны и при продлении сроков содержания под стражей. Несмотря на прекращение уголовного преследования в отношении Айдаркина В.В. в части предъявленного обвинения, он был признан виновным в совершении оконченных преступлений, в том числе и относящихся к категории тяжких, и ему назначено наказание в виде лишения свободы. При этом весь период содержания его под стражей зачтен в срок отбытия наказания, назначенного приговором суда. До настоящего времени истец находится в местах лишения свободы, срок отбытия наказания по приговору суда не истек. В силу ст. 152 ГК РФ в случае распространения сведений в средствах массовой информации о совершенном преступлении, и, по мнению истца, порочащих его честь и достоинство, он вправе требовать их опровержения в судебном порядке. Доводы о невозможности получения квалифицированной медицинской помощи при возникновении в этом необходимости, а также отказе в ее получении при обращениях истца, надлежащими доказательствами, соответствующими требованиям ст. 60 ГПК РФ, не подтверждены. Боевым М.Ю. заявлены требования о компенсации морального вреда, причиненного незаконным уголовным преследованием, в размере 1 000 000 рублей. Ссылка истца на прекращение трудовых отношений в связи с осуществлением уголовного преследования является голословной, относимыми и допустимыми доказательствами не подтверждена. Кроме того, сведений об обращении в установленном уголовно-процессуальным законодательством порядке с требованиями о восстановлении истца в трудовых правах, либо в порядке гражданского судопроизводства за защитой нарушенных трудовых прав, исковое заявление не содержит. Доводы о причинении моральных и нравственных страданий распространением сведений об уголовном преследовании истца в связи с направлением правоохранительными органами запросов в рамках предварительного следствия и осуществления иных процессуальных действий, их длительности, носят общий характер. Согласно ч. 2 ст. 8 УПК РФ никто не может быть признан виновным в совершении преступления и подвергнут уголовному наказанию иначе как по приговору суда и в порядке, установленном УПК РФ. Соответственно, вину устанавливает суд, органами предварительного расследования следственные действия проводятся по всем вменяемым в вину эпизодам. Избрание меры пресечения в виде домашнего ареста предусмотрено ст. 107 УПК РФ при невозможности применения иной, более мягкой, меры пресечения. При этом судебные постановления об избрании данной меры пресечения в отношении истца, а также действия сотрудников ГУФСИН России по Свердловской области в связи осуществлением контроля за нахождением Боева М.Ю. в месте исполнения меры пресечения в виде домашнего ареста и за соблюдением им наложенных судом запретов и ограничений незаконными не признавались. Обязанность по соблюдению предусмотренных законом требований разумности и справедливости должна обеспечить баланс частных и публичных интересов с тем, чтобы выплата компенсации морального вреда одним категориям граждан не нарушала бы права других категорий граждан, учитывая, что казна Российской Федерации формируется в соответствии с законодательством за счет налогов, сборов и платежей, взимаемых с граждан и юридических лиц, которые распределяются и направляются как на возмещение вреда, причиненного государственными органами, так и на осуществление социальных и других значимых для общества программ, для оказания социальной поддержки гражданам, на реализацию прав льготных категорий граждан. При определении размера компенсации морального вреда, применяя положения ст. 1101 ГК РФ, необходимо исходить не только из обязанности максимально возместить причиненный моральный вред реабилитированному лицу, но и не допустить неосновательного обогащения потерпевшего. В результате оправдания Айдаркина В.В. в части преступлений, в совершении которых он обвинялся, существенный ущерб его правам и интересам не причинен, поскольку Айдаркин В.В. осужден за иные преступления, обвинение в совершении которых предъявлено ему в рамках уголовного дела. Окончательное наказание в виде лишения свободы назначено Айдаркину В.В. путем частичного, а не полного сложения наказаний. Согласно ч. 2 ст. 1101 ГК РФ, с учетом требований разумности и справедливости размер компенсации морального вреда, причиненного Айдаркину В.В. в результате незаконного уголовного преследования, подлежит снижению до 20 000 рублей, размер компенсации морального вреда, причиненного Боеву М.Ю., - до 100 000 рублей.

Представитель третьего лица ГУ МВД России по Свердловской области в судебное заседание не явились о дате времени и месте рассмотрения дела извещен надлежащим образом, направил в суд возражение, в котором считает исковые требования истцов необоснованны и не подлежат удовлетворению, поскольку ими не представлено доказательств, на основании которых можно однозначно сделать вывод о том, что действия сотрудников следствия негативно отразились на состояние их здоровья. Таким образом, отсутствует причинно-следственная связь между теми фактами, на которые ссылаются истцы в обосновании компенсации морального вреда, и наступившими последствиями.

Выслушав истца Боева М.Ю., представителя истцов, представителя третьего лица, допросив свидетелей ФИО14, Боева А.Ю., исследовав представленные суду письменные материалы, оценив доказательства в их совокупности, суд приходит к следующему.

Согласно статье 45 Конституция Российской Федерации государственная защита прав и свобод человека и гражданина в Российской Федерации гарантируется. Каждый вправе защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом.

Согласно статье 46 Конституция Российской Федерации каждому гарантируется судебная защита его прав и свобод.

Согласно статье 53 Конституции Российской Федерации каждый имеет право на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями органов государственной власти или их должностных лиц. Вред, причиненный гражданину в результате незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде возмещается за счет казны Российской Федерации в полном объеме независимо от вины должностных лиц органов дознания, предварительного следствия и суда в порядке, установленном законом (статья 1070 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В соответствии с положениями части 4 статьи 61 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации вступивший в законную силу приговор суда по уголовному делу обязателен для суда, рассматривающего дело о гражданско-правовых последствиях действий лица, в отношении которого вынесен приговор суда, по вопросам, имели ли место эти действия и совершены ли они данным лицом.

Приговором Свердловского областного суда от **.**.***** Айдаркин В.В. признан виновным в совершении преступлений, предусмотренных п.п. «а, г» ч. 2 ст. 161, п. «в» ч. 2 ст. 115, ч. 1 ст. 167, ч. 2 ст. 162 УК РФ, и ему назначено наказание по совокупности преступлений путем частичного сложения в виде лишения свободы на срок 8 лет с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима. На основании оправдательного вердикта присяжных заседателей Айдаркин В.В. оправдан по предъявленному обвинению в совершении преступлений, предусмотренных п. «а» ч.4 ст. 162, п. «а» ч.3 ст. 161, п. «а» ч.3 ст. 163, ч.1 ст. 222, ч. 1 ст. 209, п. «а» ч.3 ст. 163 ч.1 ст. 163, ч.1 ст. 325, ч.1 ст. 163, п. «в» ч.2 ст. 163, ч. 4 ст. 159, п. «а» ч.3 ст. 163, ч.2 ст.159, п. «а» ч.1 ст. 213, ч.1 ст. 222, п. «а» ч. 3 ст.161, ч.2 ст. 162, п. «а» ч.2 ст. 163 УК РФ, на основании п. 1 ч. 2 ст. 302 УПК РФ в связи с неустоновлением событий преступлений и за ним признано право на частичную реабилитацию. Боев М.Ю. на основании оправдательного вердикта присяжных заседателей по предъявленному обвинению в совершении преступлений, предусмотренных п. «а» ч.4 ст. 162, п. «г» ч.2 ст. 161 УК РФ, на основании п.1 ч.2 ст. 302 УПК РФ в связи с неустановлением событий преступлений и за ним признано право на реабилитацию

Приговор вступил в законную силу **.**.*****.

В соответствии со статьей 133 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации право на реабилитацию включает в себя право на возмещение имущественного вреда, устранение последствий морального вреда и восстановление в трудовых, пенсионных, жилищных и иных правах. Вред, причиненный гражданину в результате уголовного преследования, возмещается государством в полном объеме независимо от вины органа дознания, дознавателя, следователя, прокурора и суда (часть первая статьи). Право на реабилитацию, в том числе право на возмещение вреда, связанного с уголовным преследованием, имеет обвиняемый, уголовное преследование, в отношении которого прекращено в том числе по основаниям непричастности к совершению преступления. В соответствии со статьей 136 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации иски о возмещении морального вреда в денежном выражении предъявляются в порядке гражданского судопроизводства.

Согласно части 2 статьи 136 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации иски о компенсации за причиненный моральный вред в денежном выражении предъявляются в порядке гражданского судопроизводства.

Согласно статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный личности или имуществу гражданина, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред.

В соответствии со статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

Согласно статье 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации, компенсация морального вреда осуществляется независимо от вины причинителя вреда в случае, когда вред причинен гражданину в результате его незаконного привлечения к уголовной ответственности.

В силу положений статей 1070, 1071 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный гражданину в результате незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу возмещается за счет казны Российской Федерации, а в случаях, предусмотренных законом, за счет казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования в полном объеме независимо от вины должностных лиц органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда в порядке, установленном законом, при этом от имени казны выступают соответствующие финансовые органы.

На основании пункта 3 Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29.11.2011 № 17 «О практике применения судами норм главы 18 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регламентирующих реабилитацию в уголовном судопроизводстве», исходя из положений Конституции Российской Федерации о праве каждого на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц, и пункта 4 части 2 статьи 133 УПК РФ право на реабилитацию имеет не только лицо, уголовное преследование в отношении которого прекращено по основаниям, предусмотренным частью 2 статьи 133 УПК РФ, по делу в целом, но и лицо, уголовное преследование в отношении которого прекращено по указанным основаниям по части предъявленного ему самостоятельного обвинения

Исходя из вышеуказанных норм, при наличии оправдательного приговора в отношении Боева М.Ю., Айдаркина В.В., их требования к Министерству Финансов Российской Федерации о взыскании денежной компенсации морального вреда, причиненного в результате незаконного привлечения к уголовной ответственности, подлежат частичному удовлетворению за счет казны Российской Федерации независимо от вины должностных лиц органов предварительного следствия и прокуратуры.

Определяя размер денежной компенсации морального вреда, подлежащей взысканию в пользу истцов, суд учитывает конкретные обстоятельства дела, степень физических и нравственных страданий, причиненных Боеву М.Ю., Айдаркину В.В., незаконным привлечением к уголовной ответственности.

Так, факты привлечения истцов к уголовной ответственности, возбуждения в отношении них уголовного дела, совершения процессуальных действий в отношении истцов в ходе производства по уголовному делу, рассмотрения уголовного дела в суде, учитывая, что истцы длительное время были подвергнуты уголовному преследованию, безусловно нарушили личные неимущественные права истцов, принадлежащие им от рождения: достоинство личности, право не быть привлеченным к уголовной ответственности за преступления, которых они не совершали, честное и доброе имя, деловую репутацию, право свободного передвижения, выбора места пребывания и жительства.

Нарушение данных неимущественных прав причинило истцам нравственные страдания, поскольку они не могли не переживать и не испытывать чувство унижения, стыда по поводу того, что подвергались уголовному преследованию и претерпевали в связи с этим вышеуказанные лишения.

Истец Боев М.Ю. пояснил об испытанных им в связи с незаконным привлечением к уголовной ответственности и испытываемых им до настоящего времени нравственных страданиях, существо которых изложено в решении выше в доводах истца.

Доводы Боева М.Ю. о том, что в период производства по уголовному делу он испытывал переживания в связи с уголовным преследованием, суд находит обоснованными, полагая, что данные последствия незаконного уголовного преследования для него явились стрессовым событием, повлиявшим на его психологическое состояние.

Допрошенный в судебном заседании в качестве свидетеля ФИО14, пояснили, что его вместе с Боевым М.Ю. возили на следственные и процессуальные действия, возили сотрудники – надзиратели на служебном автомобиле, в автомобиле было очень холодно. Взаимоотношения между Боевым и ФИО17 были напряженные, поскольку ФИО18 оклеветал Боева М.Ю., и Боева М.Ю., чуть не посадили в тюрьму из-за него. У Боев М.Ю. было постоянно депрессивное состояние в связи с тем, что он переживал. Он ранее более худой был. После оглашения приговора, он поправился. Так же у Боева М.Ю. дома были стрессы. До вынесения приговора Боев М.Ю. не с кем не разговаривал, а после вынесения – успокоился, улыбался, его переполняли эмоции, стал разговаривать, говорить, что он будет делать дальше по жизни.

Допрошенный в судебном заседании в качестве свидетеля ФИО15, брат истца Боева М.Ю., суду пояснили, что о том, что его брат подозревался в совершении преступления стало известно, когда брат уехал на заработки в *** и к ним приехали сотрудники отдела полиции, произвели обыск и сказали, что брат подозревается в совершении преступления. В дальнейшем ему избрали меру пресечения – домашний арест. В период действия меры пресечения у них с братом начались конфликты, так как ему приходилось содержать брата, мама в то время зарабатывала не много и были трудности. Моральное состояние брата было убитое. Он совершенно замкнулся в себе, ни с кем не разговаривал.

Показания свидетелей логичны, согласуются с показаниями истца Боева М.Ю. и письменными материалами дела, в связи с чем у суда сомнений не вызывают.

Относительно исковых требований Айдаркина В.В. суд также учитывает, что каких-либо доказательств перенесенных им нравственных и физических страданий им суду не представлено.

Доводы истцов об испытании ими физических страданий в период производства по уголовному делу, связанных с ухудшением здоровья, суд во внимание не принимает, поскольку истцами не представлено доказательств таких страданий и наличия причинно-следственной связи между уголовным преследованием и возникшими заболеваниями.

Также суд не принимает во внимание довод истцов о том, что в связи с незаконным привлечением к уголовной ответственности у них возникли проблемы по месту работы, так как доказательств этому доводу истцами суду не представлено.

На основании изложенного, исходя из совокупности всех исследованных в судебном заседании доказательств, суд находит установленным, что истцы незаконно были привлечены к уголовной ответственности, в связи с чем претерпели нравственные страдания, связанные с нарушением права на честь и доброе имя, переживаниями по поводу предъявленного обвинения, необходимостью приводить доводы в свою защиту; испытывали нервное напряжение.

Разрешая исковые требования, суд приходит к выводу о том, что нематериальное право истцов подлежит восстановлению. Объем обвинения, вмененный каждому из истцов в вину, представляется значительным, они обвинялись в совершении тяжких и особо тяжких преступлений. Результатом расследования уголовных дел явилось постановление оправдательного приговора в отношении Боева М.Ю. в полном объеме и в отношении Айдаркина В.В. частично в связи с неустановлением событий преступлений. Согласно принципа разумности и справедливости, с учетом исследованных обстоятельств, суд полагает разумной к присуждению сумму компенсации морального вреда в размере 120 000 рублей в пользу Боева М.Ю. и 30 000 рублей в пользу Айдаркина В.В. В остальной части иска о возмещении морального вреда суд считает необходимым отказать.

Руководствуясь статьями 194-199 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд                        

Р Е Ш И Л:

░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░.░., ░░░░░ ░.░. ░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░ ░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░.

░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░ ░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░ ░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░ ░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░.░. ░ ░░░░░░░ 30 000 ░░░░░░, ░ ░░░░░░ ░░░░░ ░.░. ░ ░░░░░░░ 120 000 ░░░░░░. ░ ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░.

░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░ ░. ░░░░░░░ ░░░░░░ ░ ░░░░░░░ ░░░░░░ ░░ ░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░.

░░░░░:                                ░.░. ░░░░░░░