Судебный акт #1 (Решение) по делу № 2-3889/2016 ~ М-2121/2016 от 11.03.2016

дело <номер обезличен>

РЕШЕНИЕ

Именем Российской Федерации

07 декабря 2016 года <адрес обезличен>

Ленинский районный суд <адрес обезличен>

в составе:

председательствующего судьи Гаппоевой М.М.

при секретаре Даниелян Г.Г.,

с участием:

истцов – Афанасьевой Н. В. и Афанасьева С. В., их представителей - адвокатов Жукова Е.В. и Чубаркиной Н.А., действующих по ордерам и по доверенности,

представителей ответчика - ГБУЗ СК «Шпаковская ЦРБ» - адвоката Щетининой Н.А., действующей по ордеру и по доверенности, Николенко В.В., действующей по доверенности,

представителя ответчика - Министерство здравоохранения <адрес обезличен> - Хвостовой С.В., действующей по доверенности,

представителя третьего лица - Министерства финансов СК - Ершовой О.М., действующей по доверенности,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по исковому заявлению Афанасьева С. В. и Афанасьевой Н. В., действующей также в интересах несовершеннолетней дочери Афанасьевой А. С. к ГБУЗ СК «Шпаковская ЦРБ» о взыскании компенсации морального вреда за смерть новорожденного ребенка,

УСТАНОВИЛ:

Истцы - Афанасьева Н. В., действующая также и в интересах несовершеннолетней дочери А., 2005 года рождения, и Афанасьев С. В. обратились в суд с иском к ответчику - ГБУЗ СК «Шпаковская ЦРБ» о взыскании компенсации морального вреда за некачественное оказание медицинской помощи, повлекшее смерть новорожденного ребенка, в размере по 1500000 рублей каждому, а также к ответчикам - Министерству здравоохранения <адрес обезличен> и Министерству финансов <адрес обезличен> о взыскании за счет средств казны <адрес обезличен> денежных средств по 300 000 рублей каждому за ненадлежащий контроль качества медицинской помощи.

В ходе судебного разбирательства истцы Афанасьевы уточнили исковые требования и в части взыскания с Министерства здравоохранения <адрес обезличен> за счет средств казны <адрес обезличен> денежных средств по 300 000 рублей каждому за ненадлежащий контроль качества медицинской помощи отказались. Отказ принят судом и производство в этой части иска прекращено.

В обоснование иска истцы указали, что в родильный дом Шпаковской ЦРБ Афанасьеву Н.В. привез муж со схватками <дата обезличена> в 03 часа ночи. Истице провели процедуры, положили в предродовую палату, она помнит, что ее оскорбляла акушерка, высказывая, что «она громко орет». В родильный зал Афанасьева Н.В. была переведена уже под утро, когда закончились схватки. Вокруг нее собрались врачи, они решали, что же делать дальше? Из разговоров врачей истица поняла, что головка малыша вышла, но возникли какие-то проблемы. Афанасьева Н.В. слышала, как акушерка спрашивала у врача: «ну что, мне обрезать пуповину?», потом они решили просто выдавить ребенка из нее. Врач стала давить Афанасьевой Н.В. на живот весом своего тела. Ребенок родился живой, но закричал не сразу. Ребенка показали матери и унесли. Через некоторое время Афанасьева Н.В. увидела своего ребенка уже в боксе и он был весь синий. Умер ее новорожденный сын <дата обезличена> около 4 часов утра. О том, что у ее ребенка остановилось сердце, сообщил ей врач.

Истцы Афанасьевы также указали, что они были убиты горем и были не в состоянии что-либо доказывать и куда-то обращаться после смерти сына.

В дальнейшем из документов им стала известна причина смерти их ребенка, что ему были причинены травмы головы и шейных позвонков, а именно: перелом теменных и затылочных костей, разрывы мостовых вен с образованием субдуральной гематомы под наметом мозжечка, массивные кровоизлияния, очаг размозжения костей. Эпидуральные гематомы в позвоночном канале шейного и грудного отделов позвоночника, массивный ушиб тканей печени со множественными подкапсульными разрывами и гематомами.

Истцы считают, что не была надлежаще оказана помощь и после рождения ребенка.

Из акта исследования <номер обезличен> от <дата обезличена> ГБУЗ СК Бюро СМЭ им стало известно, что у родившегося ребенка были зафиксированы:

Родовая травма: переломы теменных и затылочной костей; разрывы мостовых вен с образованием субдуральной гематомы под наметом мозжечка; массивные субарахноидальные кровоизлияния. и очаг размозжения левой темной и затылочной долей; кровоизлияние в кожно-мышечный лоскут головы; - эпидуральные гематомы в позвоночном канале шейного и грудного отделов позвоночника; - массивный ушиб ткани печени со множественными подкапсульными разрывами и подкапсульными гематомами;

Осложнения: травматический шок – ДВС - синдром, массивные кровоизлияния в надпочечники.

Истцы указали, что на основании данных исследования трупа их новорожденного ребенка, с учетом данных представленных медицинских документов, судебный эксперт пришел к заключению, что смерть новорожденного наступила в результате родовой травмы, сопровождавшейся тупой травмой головы, шейного и грудного отделов спинного мозга, тупой травмой живота с развитием травматического шока, что и явилось непосредственной причиной смерти новорожденного.

Истцы считают, что в смерти их ребенка виновна вся бригада врачей, Шпаковской больницы, которая принимала роды и наблюдала ребенка после его рождения.

Истцы указали, что невозможно выразить словами и изложить на бумаге те нравственные страдания и переживания, которые они перенесли и продолжают переносить по поводу смерти их долгожданного ребенка - сына. Они испытывают неутешное горе, чувство невосполнимой утраты и неотвратимой беспомощности, поскольку время невозможно повернуть вспять и вернуть к жизни их малыша, которого они назвали В..

По вине врачей семья Афанасьевых переживает глубокую душевную травму, у них появился страх обращения к врачам.

На фоне долгожданной беременности, неожиданная и скоротечная утрата ребенка явилась для них сильнейшим потрясением. От одной только мысли о том, что их сын был искалечен и страдал сразу после появления на свет, и ему не была оказана надлежащая помощь, не был распознан болевой шок, не начато своевременное лечение, они испытывают сильное душевное волнение и ужас. Хотя со дня смерти уже прошло более двух лет, они - супруги Афанасьевы до сих пор находятся в депрессии, испытывают мучения от безысходности и невосполнимости потери.

Сын Афанасьевых был для них ребенком, которого они долго ждали.

Его смерть – трагедия для всей семьи, в том числе и для дочери Афанасьевой А. С., которая с нетерпением ждала рождения на свет братика. Произошедшая трагедия сказалась на детской психике, дочь стала испытывать страх перед обращением к врачам.

Истцы полагают, что врачи своими непрофессиональными действиями и бездействием, своей невнимательностью довели ребенка до летального исхода.

Факт причинения им нравственных страданий в результате виновных действий врачей подтверждается медицинскими документами и является психотравмирующей ситуацией, влекущей для них внутренние стрессы, страхи, волнения, душевную рану.

Свои страдания Афанасьевы воспринимают, как травмирующее эмоциональное состояние, обусловленное переживаниями, возникшими под действием травмирующих психику событий – смерти новорожденного сына. Их страдания сопровождаются стрессом, чувством постоянной тревоги, страха перед медицинским персоналом, невосполнимого горя, что служит доказательством причинения им нравственного вреда. Причиняет им значительные моральные страдания и тот факт, что ребенок, родившись живым, умер в больнице, в условиях лечебного учреждения в окружении медицинского персонала.

В судебном заседании истцы Афанасьевы поддержали доводы, изложенные ими в первоначальном и уточненном исках и просили суд взыскать с ответчика - ГБУЗ СК «Шпаковская ЦРБ» компенсацию морального вреда за некачественное оказание медицинской помощи, повлекшее смерть ребенка, в размере по 1500000 рублей каждому.

В судебном заседании представители истцов – адвокаты Жуков Е.В. и Чубаркина Н.А. поддержали требования истцов в полном объеме, указали, что вина врачей подтверждается материалами служебной проверки, проведенной в ГБУЗ СК «Шпаковская ЦРБ», в том числе, приказом главного врача больницы о разборе данного летального случая, по результатам которого всем врачам, принимавшим роды и сопровождавшим новорожденного, были объявлены выговоры.

Так, из приказа главного врача ГБУЗ СК «Шпаковская ЦРБ» от <номер обезличен>-Н от <дата обезличена> «О дефектах оказания медицинской помощи в случае смерти ребенка Афанасьевой Н.В.» следует, что при анализе медицинской документации выявлен ряд дефектов оказания медицинской помощи.

Из акта исследования <номер обезличен> от <дата обезличена>г. ГБУЗ СК Бюро СМЭ следует, что зафиксирована родовая травма.

Смертельный случай ребенка Афанасьевой Н.В. был разобран на заседании подкомиссии по летальности КИЛИ <номер обезличен> от 19.09.2013г. (вопрос <номер обезличен>), где были указаны все замечания по ведению беременности, по ведению в родах, по оказанию помощи новорожденному.

<дата обезличена> главным врачом ГБУЗ СК «Шпаковская ЦРБ» приняты административные меры в связи с дефектами оказания медицинской помощи в случае смерти ребенка Афанасьевой Н.В., что отражено в приказе руководителя лечебного учреждения.

В данном же приказе указано, что неквалифицированное оказание пособия при дистоции плечиков привело к возникновению тяжелой травмы и смерти плода.

Представители истцов утверждали, что проведенной по делу судебно-медицинской экспертизой также подтверждается вина врачей в смерти ребенка Афанасьевой Н.В.

При таких обстоятельствах, полагали, что иск супругов Афанасьевых подлежит удовлетворению в полном объеме.

Кроме этого представители истцов просили суд взыскать с ответчика штраф в размере 50% от суммы, присужденной судом в пользу потребителей, за несоблюдение в добровольном порядке удовлетворить их требования.

Представитель истцов – Жуков Е.В. сообщил, что в адрес главного врача Шпаковской больницы <дата обезличена> была направлена претензия о компенсации морального вреда, на что <дата обезличена> в удовлетворении законных требований истцов было отказано.

В судебном заседании представители ответчика - адвокат Щетинина Н.А. и Николенко В.В. исковые требования Афанасьевых не признали и просили в иске отказать.

Представитель ответчика – ГБУЗ СК «Шпаковская ЦРБ» - адвокат Щетинина Н.А. возражая против требований супругов Афанасьевых, пояснила, что истица Афанасьева Н.В. неправильно трактует понятие родовой травмы, полагая, что имевшиеся повреждения у новорожденного причинили врачи прямыми и непосредственными своими действиями.

Сообщила, что утверждение Афанасьевой Н.В. о том, «что роды <дата обезличена> были приняты со значительными нарушениями, и что дежурившая в ту ночь бригада врачей, причинили многочисленные родовые травмы, что послеродовой уход был ненадлежащим, в результате чего умер ее ребенок» опровергаются заключением эксперта, согласно которому врачи самостоятельно не причинили ребенку многочисленные родовые травмы, а указали на то, что не были соблюдены условия оказания пособия при дистоции плечиков, что привело к травматизации ребенка. Показания врача акушера-гинеколога Дорошенко Л.П., принимавшей роды, подтверждают, что головка ребенка родилась самостоятельно и никто никаких травм головке ребенка не причинял. Врач Дорошенко Л.П. вовремя отреагировала на обвитие шеи ребенка пуповиной и помогла без каких-либо разрывов и разрезов матери родиться ребенку. Родовая травма – это повреждения, полученные ребенком, при прохождении через кости таза матери. Врач Дорошенко Л.П. пояснила, что после этого случая Афанасьева Н.В. обращалась несколько раз к ней за оказанием медицинской помощи при замерших беременностях. Поэтому нельзя говорить о том, что у Афанасьевой Н.В. появился страх перед обращением к врачам.

Считает утверждение Афанасьевой Н.В. о том, что ее ребенок был искалечен врачами, беспочвенным. Из заключения экспертов следует, что имевшие место дефекты оказания медицинской помощи в послеродовом периоде не находятся в прямой причинной следственной связи с неблагоприятным исходом. Врач –неонатолог Тищенко И.В. сообщила суду, что как бы не лечили ребенка, чтобы ему не делали, он бы все равно, к сожаленью, скончался бы.

Из показаний свидетеля Рыжкова В.В. « распознать болевой шок» вообще не возможно. С его слов смерть ребенка наступила от септического шока. Это осложнение тяжелых инфекционных заболеваний, приводящих к полиорганной недостаточности, то есть тяжелого состояния, которое характеризуется нарушением или отсутствием функционирования двух или более систем организма ребенка.

Дополнила, что у Афанасьевой Н.В. имеется ряд заболеваний, с которыми невозможно выносить и родить здорового ребенка.

В ноябре 2016 года у Афанасьевой Н.В. был недоношенный ребенок. Афанасьевой Н.В.

Министерством здравоохранения было предложено оказание помощи при обследовании и лечении ее заболеваний в перинатальном центре, однако, Афанасьева Н.В. не воспользовалась этим предложением.

Также считала заключение эксперта, проводившего вскрытие ребенка, не качественным, поскольку он не является экспертом в области понятий анатомии новорожденных, которые значительно отличаются от анатомии более взрослых детей и взрослых людей, то есть не знание основных понятий патологии перинатального периода. Полагала, что врач патологоанатом черепные швы ребенка принял за переломы костей черепа.

Считала, что вины врачей Шпаковской больницы в смерти ребенка Афанасьевой Н.В. не имеется и просила в удовлетворении иска Афанасьевых отказать.

В судебном заседании представитель Министерства здравоохранения <адрес обезличен> - Хвостова С.В. полагала требования Афанасьевых необоснованными и не подлежащими удовлетворению.

Вместе с тем от имени Министерства здравоохранения СК предложила Афанасьевой Н.В. консультации и лечение имеющихся у нее заболеваний в перинатальном центре <адрес обезличен>.

В судебном заседании представитель Министерства финансов <адрес обезличен> – Ершова О.М. считала, что требования Афанасьевых изначально к ответчикам - Министерству здравоохранения СК и Министерству финансов СК необоснованными.

Также считала, что вина врачей Шпаковской больницы не доказана и в иске Афанасьевых следует отказать.

В судебном заседании были допрошены в качестве свидетелей работники Шпаковской больницы:

- Дорошенко Л.П. - акушер-гинеколог, стаж работы 44 года, которая сообщила, что она принимала роды у Афанасьевой Н.В. <дата обезличена>, это была пятая беременность, головка ребенка родилась самостоятельно, шея была обвита пуповиной, были проблемы с передним плечиком плода, плечико не выходило, она применила пособие при дистоции плечиков, ребенок родился в 05 часов 30 минут и был передан врачу- педиатру.

- Вересокина О.И. – акушерка, которая держала головку ребенка, чтобы не травмировать ее, пока Дорошенко Л.П. выводила плечики ребенка, роды были тяжелыми, ребенок родился синим.

- Кулижникова А.П. - медсестра Шпаковской больницы, которая также участвовала во время родов Афанасьевой Н.В., держала руки роженицы, в это время Дорошенко Л.П. выводила плечики ребенка, головка ребенка была синяя, от чего умер ребенок она не знает.

- Цатурова А.Б. – врач-педиатр, дежурившая во время родов ребенка Афанасьевой Н.В., сообщила, что ребенок родился 05 часов 30 минут <дата обезличена>, она оценила его состояние по шкале Апгар 6-8 баллов и ребенка поместили в кислородную палату под наблюдение, состояние ребенка было средней тяжести – это кислородное голодание, обвитие шеи ребенка пуповиной, сердцебиение.

- Рыжков В.В. – профессор кафедры акушерства и гинекологии Ставропольского государственного медицинского университета сообщил, что это была не штатная ситуация, для освобождения плечиков плода требуется уровень специалистов, ребенок родился без перелома ключицы, значит, пособие применялось правильно. Ребенок умер от септического шока, который вызывает полиорганную недостаточность. В анамнезе пациентки две замерзшие беременности, значит она страдает хроническим эндометритом. Источником заражения плода является его мать. Полагал, что эксперт - патолоанатом мог принять естественные швы на головке новорожденного за трещины. Полагал, что смерть ребенка наступила из-за ДВС –синдрома и сепсиса. Летальность при сепсисе высока.

-Тищенко И.В. – неонотолог сообщила, что нарушений со стороны врачей, принимавших роды у Афанасьевой Н.В., не имеется. Прочитав заключение патологоанатома, проводившего вскрытие трупа новорожденного, приходит к выводу, что это ДВС –синдром, так как нет переломов, разрывов, костный канал не имеет повреждений, кровоизлияния приняты за травмы.

- Байков Е.А.- заведующий отделением Шпаковской больницы сообщил, что ребенок у Афанасьевой Н.В. родился средней степени тяжести. После этого случая у Афанасьевой Н.В. три беременности, две – в 2014 году и третья прервалась в ноябре 2016 года преждевременными родами, причиной этому является внутриутробная инфекция. Афанасьева Н.В. направлена для лечения в перинатальный центр <адрес обезличен>.

- Траубе Е.Е. – заместитель главного врача Шпаковской больницы сообщила, что был разбор случая смерти ребенка Афанасьевой Н.В. Врачи были наказаны и они не оспаривали это. Комиссия сделала заключение, не имея всех материалов, не было протокола патологоанатомического вскрытия, не имея гистологии. Полагала, что смерть ребенка наступила в результате внутриутробной инфекции.

Выслушав объяснения участников процесса, допросив свидетелей, исследовав материалы дела, суд находит заявленные Афанасьевыми требования подлежащими частичному удовлетворению по следующим основаниям.

Судом установлено, что истцы Афанасьева Н. В. и Афанасьев С. В. являются родителями новорожденного ребенка Афанасьева В. С., родившегося <дата обезличена> в ГБУЗ СК «Шпаковская ЦРБ».

Согласно свидетельству о смерти новорожденный ребенок умер в ГБУЗ СК «Шпаковская ЦРБ» на следующие сутки после родов - <дата обезличена>.

В ходе судебного следствия установлено, что <дата обезличена> в три часа утра в родильное отделение ГБУЗ СК «Шпаковская ЦРБ» поступила Афанасьева Н. В. со схватками. Роды начались <дата обезличена> 05 часов в срок 38 недель, быстрые (3 часа), возникло затруднение выведение плечиков (дистоция плечиков). Ребенку бригадой врачей было оказано пособие при дистоции плечиков, осуществлены роды. После рождения ребенок осмотрен дежурным педиатром - состояние ближе к средне тяжелому, крик негромкий, тонус снижен, поза полуфлексии, сделаны назначения.

Впоследствии состояние ребенка ухудшилось, реаниматологом ребенок переведен на искусственную вентиляцию легких, из-за брадикардии вводится адреналин, которые не дают положительного эффекта и в 3 часа 10 минут <дата обезличена> констатирована смерть новорожденного.

Смертельный случай ребенка Афанасьевой был разобран комиссионно в ГБУЗ СК «Шпаковская ЦРБ» с участием врачей, принимавших роды и осуществляющих послеродовой уход.

Из материалов служебной проверки усматривается, что были выявлены замечания по ведению беременности, по ведению в родах, по оказанию медицинской помощи новорожденному.

Так, из приказа главного врача ГБУЗ СК «Шпаковская ЦРБ» от <номер обезличен>-Н от <дата обезличена> «О дефектах оказания медицинской помощи в случае смерти ребенка Афанасьевой Н.В.» следует, что при анализе медицинской документации выявлен ряд дефектов оказания медицинской помощи, а именно:

Замечания по ведению беременной в ЖК (врач Татова В.А.)

1. Не обследована на ЗТП и TRCH

2.Не придано значению наличию многоводия (по данным УЗИ от
30.05.2013г.)

З. Не консультирована инфекционистом и эндокринологом

Замечания по ведению в родах (врач Дорошенко Л.П.)

Неквалифицированное оказание пособия при дистоции плечиков привело к возникновению тяжелой травмы и смерти плода.

Замечания по оказанию медицинской помощи новорожденному:

1. Явно неправильная оценка при рождении по шкале Апгар (при
сравнении с реанимационной картой - ребенка можно оценить не выше
4 баллов).

В дальнейшем при осмотре дежурного врача тяжесть
состояния ребенка также явно недооценена. Отсюда неправильная
тактика ведения пациента – не начата адекватная своевременная терапия.

2. Осмотр невролога вообще не выдерживает критики, тяжесть состояния
не соответствует описанию.

3. Осмотр неонатолога недооценка состояния. Тактика лечения выбрана
неправильно, лечение неадекватное, инфузионная терапия опаздывает,
поскольку шок не заподозрен, назначений соответствующих нет. В
дальнейшем назначения не корригируются. Перевод на ИВЛ опоздал.

4. Нет связи с неонатологом по санавиации.

5. Оформление медицинской документации некачественное.

Данным приказом главного врача за дефекты оказания медицинской помощи Афанасьевой Н.В. врачам акушер-гинекологу Дорошенко Л.П. и неонатологу Черкасовой В.А. объявлены выговоры.

Приказом главного врача ГБУЗ СК «Шпаковская центральная районная больница» от <дата обезличена> за дефекты оказания медицинской помощи ребенку Афанасьевой Н.В. врачу-педиатру Цатуровой А.Б. также объявлен выговор.

В судебном заседании установлено, что дисциплинарные взыскания врачами оспорены не были, названные приказы главного врача от 14 и <дата обезличена> не отменены.

Смертельный случай ребенка Афанасьевой был разобран также на заседании подкомиссии по летальности КИЛИ <номер обезличен> от 19.09.2013г. (вопрос <номер обезличен>), где были указаны все замечания по ведению беременности, по ведению в родах, по оказанию помощи новорожденному.

Установленные комиссией нарушения аналогичны, изложенным в приказе главного врача ГБУЗ СК «Шпаковская ЦРБ» от <номер обезличен>-Н от <дата обезличена>.

Из материалов дела следует, что было проведено и патологоанатомическое исследование трупа новорожденного ребенка.

Из акта исследования <номер обезличен> от <дата обезличена> ГБУЗ СК Бюро СМЭ следует, что зафиксирована родовая травма:

- переломы теменных и затылочных костей; разрывы мостовых вен с образованием субдуральной гематомы под наметом мозжечка; массивные субарахноидальные кровоизлияния и очаг размозжения левой темной и затылочной долей; кровоизлияние в кожно-мышечный лоскут головы;

- эпидуральные гематомы в позвоночном канале шейного и грудного отделов позвоночника;

- массивный ушиб ткани печени со множественными подкапсульными разрывами и подкапсульными гематомами;

Осложнения: травматический шок – ДВС-синдром, массивные кровоизлияния в надпочечники;

Сопутствующие: признаки внутри утробного инфицирования: внутриутробная гипоксия плода.

В ходе судебного разбирательства от представителя ответчика ГБУЗ СК «Шпаковская ЦРБ» - адвоката Щетининой Н.А. поступило ходатайство о назначении комплексной судебно-медицинской экспертизы на поставленные ими вопросы.

Представители истцов Афанасьевых - адвокаты Жуков Е.В. и Чубаркина Н.А. от постановки дополнительных вопросов отказались, несмотря на предложение суда.

По инициативе суда на разрешение экспертов также были поставлены ряд вопросов.

Определением суда от <дата обезличена> была назначена комплексная судебно-медицинская экспертиза, производство которой было поручено Санкт – Петербургскому Государственному бюджетному учреждению здравоохранения «Бюро судебно – медицинской экспертизы».

Из выводов комиссии экспертов, изложенных в заключении <номер обезличен>/вр-О от <дата обезличена> следует, что согласно данным акта судебно-медицинского исследования трупа новорождённого младенца матери Афанасьевой Н.В. (акт <номер обезличен> от <дата обезличена>) и результатам судебно-гистологического исследования (акт <номер обезличен> без даты) у младенца имелась тупая закрытая сочетанная травма головы, шеи, позвоночника, живота:

- переломы теменных и затылочной костей; интрадуральное кровоизлияние в намёт мозжечка, субдуральная гематома (3,5 мл) под наметом мозжечка; массивные субарахноидальные кровоизлияния, внутримозговая гематома (2 мл) левой затылочной доли, кровоизлияние в кожно-мышечный лоскут головы;

- кровоизлияния в мягкие ткани шеи;

- эпидуральная гематома шейного и грудного отделов спинного мозга;

- разрывы печени, кровоизлияния в ткань и под капсулу печени.

Комиссия считает, что повреждения головы и печени подучены по механизму сдавления. В пользу этого свидетельствует отсутствие наружных повреждений на коже младенца; локализация переломов костей черепа (теменных и затылочной) по краям шва; отсутствие корковых очагов ушиба и признаков противоударных повреждений головного мозга; наличие множественных кровоизлияний под капсулу печени, локализованных на обеих долях.

Характеристика кровоизлияний в мягкие ткани шеи позволяет считать, что эти повреждения образовались при растяжении шеи или (и) при её интенсивном сгибании (разгибании). По этому же механизму могли быть получено и эпидуральное кровоизлияние шейного и грудного отделов спинного мозга.

Характер реактивных изменений, выявленных при гистологическом исследовании головного мозга и его оболочек, оболочек спинного мозга, ткани печени, мягких тканей затылочной области, свидетельствует, что повреждения этих органов и тканей образовались не менее чем за 5-6 часов до смерти.

Результат родовспоможения - тяжелая родовая травма у младенца - и характер имевших у него повреждений позволяет считать, что не были соблюдены условия оказания пособия при дистоции плечиков (не проводить чрезмерных тракций за голову, не стараться выдавить плод, не совершать чрезмерных сгибаний головки), что и привело к травматизации ребёнка в родах.

Интрадуральное кровоизлияние, субдуральная гематома, массивное субарахноидальное кровоизлияние, кровоизлияние в кожно-мышечный лоскут головы; кровоизлияния в мягкие ткани шеи; эпидуральная гематома в позвоночном канале; повреждения печени обусловлены механическим воздействием (см. ответы на вопросы 2 (часть 1,2,4),7,8,17).

Причиной смерти младенца матери Афанасьевой Н.В. явилась родовая травма, включавшая переломы костей свода черепа, субдуральную гематому, массивное, субарахноидальное кровоизлияние, эпидуральную гематому в шейном и грудном отделах позвоночника, разрывы печени, кровоизлияния в ткань и под капсулу печени.

Непосредственной причиной смерти новорождённого явились развившиеся осложнения - травматический шок, синдром диссеминированного внутрисосудистого свёртывания, кровоизлияние в надпочечники.

Показаний к плановому родоразрешению путем операции кесарева сечения у Афанасьевой Н.В. не было, у пациентки сужение таза отсутствовало; при абдоминальном родоразрешении оговариваются только масса плода у первородящих женщин 4500 грамм и более. Судя по описанию, клинического несоответствия между тазом матери и головкой плода не было. Замечаний по ведению первого периода родов нет.

Во втором периоде родов развилось осложнение - дистоция плечиков. Оценить в полном объёме правильность оказания акушерского пособия, проводимого Афанасьевой Н.В. в период с 05:22 по 05:30 <дата обезличена>, по имеющимся записям в истории родов не представляется возможным. Но, даже исходя из имеющихся данных, можно отметить, что был нарушен алгоритм ведения родов при дистоции плечиков: не проведено рассечение промежности. Кроме того, наличие у младенца тяжелой родовой травмы свидетельствует о некачественном оказании медицинской помощи в родах (см. ответ на вопрос 10).

Комиссия экспертов считает, что при ведении второго периода родов у Афанасьевой Н.В. сотрудниками акушерского отделения были допущены дефекты оказания медицинской помощи, находящиеся в прямой причинно-следственной связи с неблагоприятным исходом (смертью новорождённого).

Решение вопроса о том, кем именно (фамилия, имя, отчество) были допущены дефекты, выходит за пределы компетенции комиссии медицинских экспертов.

При ведении ребёнка в послеродовом периоде также имели место дефекты оказания медицинской помощи.

Тяжесть состояния ребёнка была недооценена, начиная с оценки по шкале Апгар (6-8 баллов), которая была завышена. Не были определены факторы антенатального (глюкозурия у матери; замершие беременности в анамнезе; многоводие) и интранатального риска (аномалия родовой деятельности (быстрые роды), дистоция плечиков), которые необходимо было учитывать при определении тактики ведения новорождённого.

В дальнейшем при осмотрах дежурного врача и врачей-специалистов имела место недооценка тяжести состояния младенца, что обусловило несвоевременное начало адекватной терапии.

Несмотря на явное ухудшение состояния с признаками нарушения микроциркуляции, началом развития ДВС-синдрома (мраморность кожи) и тяжелой гипогликемией (с 13:00 - 15:00 <дата обезличена>) адекватной терапии не проводилось вплоть до наступления терминального состояния.

Отмеченные дефекты оказания медицинской помощи при послеродовом ведении младенца матери Афанасьевой Н.В. явились факторами, оказавшими негативное влияние на течение основного заболевания и находятся в непрямой (косвенной) причинно-следственной связи с неблагоприятным исходом.

Таким образом, совокупность имеющихся в материалах дела доказательств позволяет суду прийти к выводу о том, что ненадлежащее оказание медицинской помощи при родоразрешении Афанасьевой Н.В. находится в прямой причинно-следственной связи с неблагоприятным исходом (смертью новорожденного), а отмеченные дефекты оказания медицинской помощи при послеродовом ведении младенца матери Афанасьевой Н.В. явились факторами, оказавшими негативное влияние на течение основного заболевания и находятся в непрямой (косвенной) причинно-следственной связи с неблагоприятным исходом.

Доводы представителей ответчиков о том, что полученные повреждения ребенком могли быть вызваны внутриутробной инфекцией и доводы о том, что повреждения ребенку Афанасьевой Н.В. могли возникнуть от падения новорожденного, отклоняются судом по следующим основаниям.

Комиссия судебных экспертов в выводах указала, что морфологических признаков, свидетельствующих об образовании повреждений у младенца матери Афанасьевой Н.В. от соударения тела новорожденного младенца с тупыми предметами в момент его падения, не установлено.

Обнаруженный у младенца комплекс повреждений, включавший переломы костей черепа, субдуральную гематому в полости черепа, эпидуральную гематому спинного мозга и разрывы печени, не мог быть вызван асфиксией или внутриутробной инфекцией.

Данные выводы комиссии экспертов представителями ответчиков не опровергнуты, оснований для недоверия заключению комиссии экспертов у суда не имеется.

В судебном заседании представители истцов указали на то, что в ГБУЗ СК «Шпаковская ЦРБ» высокие показатели детской смертности, а именно, что за 8 месяцев 2013 года в Шпаковской больнице умерло 6 новорожденных детей, что указывает на низкий уровень качества, оказываемой медицинской помощи детям и еще раз подтверждает ненадлежащее оказания медицинской помощи Афанасьевой Н.В.

Данные доводы представителей истов не могут быть приняты судом во внимание, поскольку в рамках настоящего дела рассматривается конкретный единичный случай смерти ребенка Афанасьевой Н.В. и общие статистические данные о смертности не могут являться доказательствами по рассматриваемому случаю.

К доводам представителей ответчиков о том, что поскольку после смерти новорожденного ребенка Афанасьева Н.В. не может выносить здорового ребенка, беременности оканчиваются выкидышами, следовательно, Афанасьева Н.В. не может родить здорового жизнеспособного ребенка отвергаются по следующим основаниям.

В рамках настоящего дела рассматривается конкретный случай смерти ребенка Афанасьевой Н.В., который был доношен и родился живым.

Иные случаи беременности Афанасьевой Н.В. их результаты не имеют отношения к настоящему делу.

К аналогичным выводам пришла и комиссия судебных экспертов, где на л. 23-24 заключения экспертов указано, что представленные диспансерная книжка беременной женщины <номер обезличен> от <дата обезличена>, индивидуальная карта беременной и родильницы <номер обезличен> от <дата обезличена>, индивидуальная карта беременной и родильницы <номер обезличен> от <дата обезличена>, медицинская карта <номер обезличен> стационарного больного от 24.03.2014г., медицинская карта <номер обезличен> стационарного больного от 15,09.2014г. и медицинская карта <номер обезличен> стационарного больного от <дата обезличена>, касающиеся иных случаев беременности Афанасьевой Н.В., не содержат сведений относящихся к проводимой экспертизе.

Версия представителей ответчика - ГБУЗ СК «Шпаковская ЦРБ» о том, что травмы новорожденному ребенку Афанасьевой Н.В. были причинены самой роженицей, была проверена в судебном заседании и не нашла своего подтверждения.

Так, врач акушер-гинеколог Дорошенко Л.П. в судебном заседании пояснила, что после того, как в процессе родовой деятельности вышла головка малыша, роженица Афанасьева Н.В. вдруг села на головку, в связи с чем, могли возникнуть травмы головы ребенка.

Подобные показания не были даны ни одним из свидетелей в судебном заседании.

Так, медицинская сестра Кулижникова Л.П. пояснила суду, что она держала руки Афанасьевой Н.В. и не давала ей сесть с того момента, как появилась головка младенца до того пока не родилось тело малыша.

Акушерка Вересокина О.И. указала суду, что Афанасьева Н.В. на головку ребенка не садилась, она во время родов держала головку ребенка руками.

Педиатр Цатурова А.Б. также пояснила, что Афанасьева Н.В. на головку ребенка не садилась и что это не возможно было сделать.

Из показаний в судебном заседании истицы Афанасьевой Н.В. следует, что она и не пыталась садиться на головку ребенка и что таких действий она не производила, поскольку роды происходили в родильном кресле, где ее ноги были установлены на специальных подставках, что такая поза сама по себе исключает возможность сесть на головку малыша и причинить ему травму.

Иных доказательств, в подтверждение данной версии представителями ГБУЗ представлено не было, к тому же, согласно заключению судебной экспертизы, травмы у ребенка отмечены не на шее в месте возможного перегиба, а на голове, образованные по методу сдавления.

К показаниям свидетеля гинеколога Рыжкова В.В., допрошенного в качестве специалиста, в части указания причины возникновения травм у новорожденного из-за внутриутробной инфекции, наличия ошибки патологоанатома, производившего вскрытие трупа новорожденного, суд относится критически в связи со следующим.

Такая причина возникновения травм у новорожденного, как внутриутробная инфекция, опровергнута заключением судебно-медицинской экспертизы. Данный вопрос ставился на разрешение перед экспертной комиссией.

Кроме того, врач-педиатр Цатурова А.Б. в настоящее время не работающая в ГБУЗ СК «Шпаковская ЦРБ», соответственно, не находящаяся в трудовой или иной зависимости от работодателя, пояснила суду, что имеющиеся травмы у ребенка не могли образоваться от внутриутробной инфекции, и что внешне родовые травмы у новорожденного не были видимы.

Обоснование наличия многочисленных переломов и травм из-за ошибки патологоанатома, производившего вскрытие трупа новорожденного, суд не может принять во внимание, учитывая следующие обстоятельства.

Патологоанатомическое исследование трупа новорожденного ребенка проведено судебным экспертом ГБУЗ СК Бюро СМЭ в июне-августе 2013 года.

При проведении исследования присутствовали врач акушер-гинеколог Дорошенко Л.П. и врач-неонатолог Черкасова В.А. Никаких замечаний по поводу обнаруженных повреждений и относимости их к переломам присутствующими врачами высказано не было, несогласия с выводами патологоанатома также высказано не было. Заключение, изложенное в акте исследования <номер обезличен> от <дата обезличена>, вплоть до момента рассмотрения настоящего дела судом ни ответчиком - ГБУЗ СК «Шпаковская ЦРБ», ни врачами оспорено не было.

Иных доказательств, свидетельствующих об ошибочности выводов патологоанатома, в материалы дела не представлено.

К показаниям свидетеля врача-неонатолога Тищенко И.В., допрошенного в судебном заседании, в части указания причины повреждений у новорожденного из-за внутриутробной инфекции, наличия ошибки патологоанатома, производившего вскрытие трупа новорожденного, отсутствия каких-либо родовых травм у новорожденного, суд также относится критически по изложенным выше мотивам.

В материалы дела ответчиками предоставлен разбор ранней неонатальной смертности (без даты), проведенный врачом-неонатологом Тищенко И.В., где она указала, что «на основании патологоанатомического и гистологического исследования <номер обезличен> от <дата обезличена>, произведенного врачом патологоанатомом Ляховец Д.В., нет убедительных данных за наличие у ребенка родовой травмы».

Вместе с тем, о наличии родовых травм указано в самом акте.

Таким образом, вывод, сделанный специалистом на основании конкретного документа, опровергается данным же документом.

Суд учитывает, что Тищенко И.В. является внештатным неонатологом Министерства здравоохранения СК, то есть находится в трудовой зависимости от Министерства.

Доводы заместителя главного врача «Шпаковская ЦРБ» - Траубе Е.Е. о том, что нарушения, изложенные в приказах главного врача от 14 и <дата обезличена> о дефектах оказания медицинской помощи Афанасьевой Н.В. не соответствуют действительности, приведены с переоценкой вины врачей в целях повышения качества их работы, не могут быть приняты судом по следующим основаниям.

Названные приказы о наложении дисциплинарных взысканий не были оспорены лицами, в отношении которых они были вынесены, врачи с данными приказами были согласны.

Кроме того, комиссия судебных экспертов подтвердила правильность выводов главного врача, изложенных в данных приказах, а именно: при родах были допущены дефекты оказания медицинской помощи, находящиеся в прямой причинно-следственной связи с неблагоприятным исходом - смертью новорождённого.

При ведении ребёнка в послеродовом периоде также имели место дефекты оказания медицинской помощи. Тяжесть состояния ребёнка была недооценена, начиная с оценки по шкале Апгар (6-8 баллов), которая была завышена. Не были определены факторы антенатального (глюкозурия у матери; замершие беременности в анамнезе; многоводие) и интранатального риска (аномалия родовой деятельности (быстрые роды), дистоция плечиков), которые необходимо было учитывать при определении тактики ведения новорождённого.

В дальнейшем, при осмотрах дежурного врача и врачей-специалистов, имела место недооценка тяжести состояния младенца, что обусловило несвоевременное начало адекватной терапии. Несмотря на явное ухудшение состояния с признаками нарушения микроциркуляции, началом развития ДВС-синдрома (мраморность кожи) и тяжелой гипогликемией (с 13:00 - 15:00 <дата обезличена>) адекватной терапии не проводилось вплоть до наступления терминального состояния.

Отмеченные дефекты оказания медицинской помощи при послеродовом ведении младенца матери Афанасьевой Н.В. явились факторами, оказавшими негативное влияние на течение основного заболевания и находятся в непрямой (косвенной) причинно-следственной связи с неблагоприятным исходом (послеродовой уход за ребенком в первые два часа после родов осуществлялся врачом-педиатром Цатуровой А.Б.)

К аналогичным выводам пришла и комиссия по летальности ГБУЗ СК «Шпаковская ЦРБ», заключение которой приведено выше.

Таким образом, правильность выводов, изложенных в приказах главного врача от 14 и <дата обезличена> о дефектах оказания медицинской помощи Афанасьевой Н.В., у суда не вызывает сомнение.

Из части 1 ст. 41 Конституции РФ следует, что каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь.

В соответствии с положениями ст.98 ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» от <дата обезличена>г. №323-ФЗ, органы государственной власти и органы местного самоуправления, должностные лица организаций несут ответственность за обеспечение реализации гарантий и соблюдение прав и свобод в сфере охраны здоровья, установленных законодательством Российской Федерации (ч.1).

Медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи (ч.2).

Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации (ч.3).

Согласно положений п. 21 ст.2 ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации», качество медицинской помощи — это совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

Из положений ст.19 ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» следует, что каждый имеет право на медицинскую помощь (ч.1). Каждый имеет право на медицинскую помощь в гарантированном объеме, оказываемую без взимания платы в соответствии с программой государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи, а также на получение платных медицинских услуг и иных услуг, в том числе в соответствии с договором добровольного медицинского страхования (ч.2).

Постановлением Пленума Верховного Суда Российской Федерации от <дата обезличена> <номер обезличен> в пункте 9 указано, что к отношениям по предоставлению гражданам медицинских услуг, оказываемых медицинскими организациями в рамках добровольного и обязательного медицинского страхования, применяется законодательство о защите прав потребителей.

Согласно преамбуле Закона РФ от <дата обезличена> <номер обезличен> «О защите прав потребителей», настоящий Закон регулирует отношения, возникающие между потребителями и изготовителями, исполнителями, импортерами, продавцами при продаже товаров (выполнении работ, оказании услуг), устанавливает права потребителей на приобретение товаров (работ, услуг) надлежащего качества и безопасных для жизни, здоровья, имущества потребителей и окружающей среды, получение информации о товарах (работах, услугах) и об их изготовителях (исполнителях, продавцах), просвещение, государственную и общественную защиту их интересов, а также определяет механизм реализации этих прав.

Разрешая исковые требования истцов, суд находит их подлежащими регулированию законодательством о защите прав потребителей, поскольку с одной стороны выступает юридическое лицо – больница (лицо, оказывающее медицинские услуги), а с другой стороны – роженица и ее ребенок (потребители данных услуг).

Положениями ст. 4 Закона РФ «О защите прав потребителей», продавец (исполнитель) обязан передать потребителю товар (выполнить работу, оказать услугу), качество которого соответствует договору (ч. 1). Если законами или в установленном ими порядке предусмотрены обязательные требования к товару (работе, услуге), продавец (исполнитель) обязан передать потребителю товар (выполнить работу, оказать услугу), соответствующий этим требованиям.

Частью 1 ст. 13 названного Закона установлено, что за нарушение прав потребителей изготовитель (исполнитель, продавец, уполномоченная организация или уполномоченный индивидуальный предприниматель, импортер) несет ответственность, предусмотренную законом или договором.

Из ч.1 ст. 14 данного Закона следует, что вред, причиненный жизни, здоровью или имуществу потребителя вследствие конструктивных, производственных, рецептурных или иных недостатков товара (работы, услуги), подлежит возмещению в полном объеме.

Частью 2 той же статьи установлено, что право требовать возмещения вреда, причиненного вследствие недостатков товара (работы, услуги), признается за любым потерпевшим независимо от того, состоял он в договорных отношениях с продавцом (исполнителем) или нет.

Статьей 15 Закона РФ «О защите прав потребителей» закреплено, что моральный вред, причиненный потребителю вследствие нарушения изготовителем (исполнителем, продавцом, уполномоченной организацией или уполномоченным индивидуальным предпринимателем, импортером) прав потребителя, предусмотренных законами и правовыми актами Российской Федерации, регулирующими отношения в области защиты прав потребителей, подлежит компенсации причинителем вреда при наличии его вины. Размер компенсации морального вреда определяется судом и не зависит от размера возмещения имущественного вреда.

В силу ст. 151 ГК РФ если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. (в редакции Федерального закона от <дата обезличена> № 142-ФЗ).

При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред (в редакции Федерального закона от <дата обезличена> № 142-ФЗ).

В соответствии со ст. 1064 ГК РФ вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Законом обязанность возмещения вреда может быть возложена на лицо, не являющееся причинителем вреда.

Законом или договором может быть установлена обязанность причинителя вреда выплатить потерпевшим компенсацию сверх возмещения вреда. Законом может быть установлена обязанность лица, не являющегося причинителем вреда, выплатить потерпевшим компенсацию сверх возмещения вреда.

Согласно статье 1068 ГК РФ, юридическое лицо возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей.

Компенсация морального вреда осуществляется независимо от возмещения имущественного вреда и понесенных потребителем убытков.

В пункте 45 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от <дата обезличена> <номер обезличен>, указано, что при решении вопроса о компенсации морального вреда достаточным условием для удовлетворения иска является установленный факт нарушения прав потребителя.

Размер компенсации морального вреда определяется судом независимо от размера возмещения имущественного вреда, в связи с чем, размер денежной компенсации, взыскиваемой в возмещение морального вреда, не может быть поставлен в зависимость от стоимости товара (работы, услуги) или суммы подлежащей взысканию неустойки. Размер присуждаемой потребителю компенсации морального вреда в каждом конкретном случае должен определяться судом с учетом характера причиненных потребителю нравственных и физических страданий исходя из принципа разумности и справедливости.

Вина причинителя вреда является общим условием ответственности за причинение вреда. При этом вина причинителя вреда презюмируется, поскольку он освобождается от возмещения вреда только тогда, когда докажет, что вред причинен не по его вине (пункт 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Оценив вышеприведенные доказательства в совокупности, суд находит факт причинения физического вреда новорожденному и морального вреда родителям умершего ребенка доказанным.

В связи с вышеизложенным, суд приходит к выводу об удовлетворении заявленных исковых требований Афанасьевой Н. В. и Афанасьева С. В..

Относительно оценки в силу ст. 151 ГК РФ степени моральных и нравственных страданий истцов, суд, применительно к конкретным фактическим данным, индивидуальных особенностей произошедшего смертельного случая, установил следующие обстоятельства, влияющие на характер физических и нравственных страданий.

По вине врачей родители Афанасьевы пережили и переживают глубокую душевную травму; причинена смерть единственному мальчику в семье, родившемуся живым; неутешное горе, чувство невосполнимой утраты и неотвратимости произошедших событий; на фоне долгожданной беременности, неожиданная и скоротечная утрата ребенка явилась для родителей сильнейшим потрясением; причинение повреждений новорожденному при рождении и ненадлежащее оказание ему помощи после родов, не распознание болевого шока, несвоевременное начало лечения, не облегчение страданий новорожденного, не проведение противошоковых мероприятий для облегчения страданий новорожденного ребенка.

Установленные факты, несомненно, является психотравмирующей ситуацией, влекущей для родителей стрессы, являются фактором постоянной тревоги, страха перед медицинским персоналом, невосполнимого горя, что служит доказательством причинения им нравственного вреда.

По мнению суда, то факт, что ребенок, родившись живым, умер в больнице, в условиях лечебного учреждения в окружении медицинского персонала, бесспорно, причиняет семье значительные моральные страдания.

Суд также учитывает длящийся характер причиненных родителям моральных страданий, поскольку произошло неотвратимое событие – смерть ребенка, которое невозможно восполнить со временем.

Рассматривая вопрос о размере компенсации морального вреда с ГБУЗ СК «Шпаковская ЦРБ», суд считает, что исходя из тех нравственных и физических страданий, которые испытали истцы Афанасьевы по случаю смерти их ребенка, сумма в 500 000 рублей является соразмерной, причиненным им физическим и нравственным страданиям.

При этом, суд считает возможным взыскать с ответчика - ГБУЗ СК «Шпаковская ЦРБ» в пользу истицы- Афанасьевой Н. В. в счет компенсации морального вреда за некачественное оказание медицинской помощи, повлекшее смерть новорожденного, денежную сумму в размере 300000 рублей, а в пользу отца умершего ребенка – Афанасьева С. В. компенсацию морального вреда в размере 200000 рублей.

В остальной части требований Афанасьевых о взыскании морального вреда с ГБУЗ СК «Шпаковская ЦРБ», суд считает необходимым отказать.

При взыскании компенсации морального вреда непосредственно с ГБУЗ СК «Шпаковская ЦРБ», а не с соответствующей казны, суд руководствуется следующими положениями.

В соответствии со статьей 9 Федерального закона от 21.11.2011г. <номер обезличен>-Ф3 «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации», органы государственной власти и органы местного самоуправления, должно­стные лица организаций несут в пределах своих полномочий ответственность за обеспечение гарантий в сфере охраны здоровья, установленных законода­тельством Российской Федерации.

Полномочия органов государственной власти субъектов Российской Федерации в сфере охраны здоровья, к которым относится Министерство здравоохранения <адрес обезличен>, определены в статье 16 Федерально­го закона от 21.11.2011г. <номер обезличен>-Ф3 «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации». Среди них отсутствует ответственность (в том чис­ле солидарная) за действия подведомственных им бюджетных учреждений.

При этом, согласно статье 79 Федерального закона от 21.11.2011г. <номер обезличен>-Ф3 «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» одной из обязанностей медицинских организаций является осуществление страхования на случай причинения вреда жизни и (или) здоровью пациента при оказании медицинской помощи в соответствии с действующим законо­дательство.

В соответствии со статьей 98 Федерального закона от 21.11.2011г. <номер обезличен>-Ф3 «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» медицинские организации несут ответственность в соответствии с законода­тельством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоро­вья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам ме­дицинской помощи. Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими органи­зациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации.

Согласно статье 123.22 Гражданского кодекса Российской Федерации, бюджетное учреждение отвечает по своим обязательствам всем находя­щимся у него на праве оперативного управления имуществом, в том чис­ле приобретенным за счет доходов, полученных от приносящей доход дея­тельности, за исключением особо ценного движимого имущества, закреплен­ного за бюджетным учреждением собственником этого имущества или при­обретенного бюджетным учреждением за счет средств, выделенных собст­венником его имущества, а также недвижимого имущества независимо от то­го, по каким основаниям оно поступило в оперативное управление бюджет­ного учреждения и за счет каких средств оно приобретено.

По обязательствам бюджетного учреждения, связанным с причинением вреда гражданам, при недостаточности имущества учреждения, на которое обращено взыскание, субсидиарную ответственность несет собственник имущества бюджетного учреждения.

В соответствии с Федеральным законом от 12.01.1996г. №7-ФЗ «О не­коммерческих организациях», ГБУЗ СК «Шпаковская ЦРБ» явля­ется некоммерческой организацией, а именно - бюджетным учреждением.

Согласно пункту 3 статьи 123.21 Гражданского кодекса Российской Федерации, учреждение отвечает по своим обязательствам, находящими­ся в его распоряжении денежными средствами, а в случаях, установлен­ных законом, также иным имуществом. При недостаточности указанных де­нежных средств или имущества субсидиарную ответственность по обяза­тельствам учреждения в случаях, предусмотренных пунктами 4-6 статьи 123.22 и пунктом 2 статьи 123.23 Гражданского кодекса Российской Федера­ции, несет собственник соответствующего имущества.

Согласно пункту 5 статьи 123.22 Гражданского кодекса Российской Федерации, бюджетное учреждение отвечает по своим обязательствам всем находящимся у него на праве оперативного управления имущест­вом, в том числе приобретенным за счет доходов, полученных от принося­щей доход деятельности, за исключением особо ценного движимого имуще­ства, закрепленного за бюджетным учреждением собственником этого иму­щества или приобретенного бюджетным учреждением за счет средств, выде­ленных собственником его имущества, а также недвижимого имущества не­зависимо от того, по каким основаниям оно поступило в оперативное управ­ление бюджетного учреждения и за счет каких средств оно приобретено.

По обязательствам бюджетного учреждения, связанным с причинением вреда гражданам, при недостаточности имущества учреждения, на которое обращено взыскание, субсидиарную ответственность несет собственник имущества бюджетного учреждения.

Следовательно, взыскание компенсации морального вреда должно осуществляться за счет средств ГБУЗ СК «Шпаковская ЦРБ», которое в полном объеме несет от­ветственность за свои действия, за счет находящихся в его распоряже­нии денежных средств, а также находящемся у него на праве оператив­ного управления имуществом.

Вместе с тем, суд не может согласиться с тем, что моральный вред причинен и сестре умершего ребенка, которой на момент смерти брата было 7 лет, поскольку ребенок в силу данного возраста не может в полной мере оценить произошедшую утрату, а, следовательно, и нести моральные страдания.

В этой связи суд отказывает во взыскании компенсации морального вреда в пользу дочери истцов.

Согласно статье 13 ФЗ «О защите прав потребителей» при удовлетворении судом требований потребителя, установленных законом, судвзыскиваетс изготовителя (исполнителя, продавца, уполномоченной организации или уполномоченного индивидуального предпринимателя, импортера) за несоблюдение в добровольном порядке удовлетворения требований потребителя штраф в размере пятьдесят процентов от суммы, присужденной судом в пользу потребителя.

Истцами в адрес главного врача больницы <дата обезличена> была направлена претензия с просьбой о компенсации морального вреда.

В ответе на претензию от <дата обезличена> главный врач отказал в удовлетворении данной претензии.

Таким образом, судом достоверно установлено, что претензионный порядок истцами был соблюден, однако, удовлетворения законных требований потребителя не последовало.

Из «Обзора законодательства и судебной практики Верховного Суда Российской Федерации за третий квартал 2006 года» (утвержденной Постановлением Президиума Верховного Суда РФ от <дата обезличена>) следует, что действующая редакция Закона РФ «О защите прав потребителей» возлагает на суд обязанность взыскивать штраф всегда при наличии обстоятельств, указанных в статье 13, применение судом такой меры ответственности не зависит от того, заявлялось ли соответствующее требование (вопрос 24).

В «Обзоре законодательства и судебной практики Верховного Суда Российской Федерации за второй квартал 2007 года» (утвержденной Постановлением Президиума Верховного Суда РФ от <дата обезличена>) (редакция от <дата обезличена>) указано, что данная норма предусматривает обязанность суда взыскивать штраф с изготовителя от всей суммы, присужденной судом в пользу потребителя, без конкретизации требований, которые должны учитываться при взыскании указанного штрафа.

Ответственность продавца, как следует из положенийп. 3 ст. 13ист. 15Закона Российской Федерации «О защите прав потребителей», наступает в форме возмещения вреда, уплаты неустойки (пени) и компенсации морального вреда.

Таким образом, суд, взыскав в пользу истицы Афанасьевой Н.В. компенсацию морального вреда в сумме 300000 рублей, считает необходимым взыскать штраф за несоблюдение в добровольном порядке удовлетворения требований потребителя в размере пятьдесят процентов от присужденной судом суммы в размере 150000 рублей.

По аналогичному основанию суд находит необходимым взыскать штраф за несоблюдение в добровольном порядке удовлетворения требований потребителя в пользу истца Афанасьева С.В. в размере 100000 рублей.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 198-199 ГПК РФ,

РЕШИЛ:

Исковые требования Афанасьева С. В. и Афанасьевой Н. В., действующей в своих интересах и в интересах несовершеннолетней дочери Афанасьевой А. С., о взыскании компенсации морального вреда за смерть новорожденного ребенка, удовлетворить частично.

Взыскать с ответчика - ГБУЗ СК "Шпаковская ЦРБ" в пользу истицы Афанасьевой Н. В. в счет компенсации морального вреда за некачественное оказание медицинской помощи, повлекшее смерть ребенка, денежную сумму в размере 300000 рублей;

Взыскать с ответчика - ГБУЗ СК "Шпаковская ЦРБ" в пользу истца Афанасьева С. В., в счет компенсации морального вреда за некачественное оказание медицинской помощи, повлекшее смерть ребенка, денежную сумму в размере 200000 рублей.

Во взыскании с ответчика - ГБУЗ СК "Шпаковская ЦРБ" в пользу Афанасьевой Н. В., действующей в своих интересах и в интересах несовершеннолетней дочери Афанасьевой А. С., в счет компенсации морального вреда за некачественное оказание медицинской помощи, повлекшее смерть ребенка, денежной суммы в размере 1200000 рублей и 1500000 рублей соответственно - отказать;

Во взыскании с ответчика - ГБУЗ СК "Шпаковская ЦРБ" в пользу истца Афанасьева С. В., в счет компенсации морального вреда за некачественное оказание медицинской помощи, повлекшее смерть ребенка, денежной суммы в размере 1 300000 рублей - отказать;

Взыскать с ответчика - ГБУЗ СК "Шпаковская ЦРБ" в пользу истца Афанасьевой Н. В. штраф за несоблюдение в добровольном порядке удовлетворения требований потребителя в размере 150000 рублей;

Взыскать с ответчика - ГБУЗ СК "Шпаковская ЦРБ" в пользу истца Афанасьева С. В. штраф за несоблюдение в добровольном порядке удовлетворения требований потребителя в размере 100000 рублей.

Решение может быть обжаловано в <адрес обезличен>вой суд через Ленинский районный суд <адрес обезличен> в течение месяца со дня изготовления его в окончательной форме.

Мотивированное решение составлено <дата обезличена>.

Судья М.М. Гаппоева