Решение по делу № 22-3045/2019 от 02.10.2019

Судья Аршинов А.А.                                                                     Дело № 22-3045/2019

Докладчик Старопопов А.В.

30 октября 2019 года                                                                                 г. Архангельск

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

Судебная коллегия по уголовным делам Архангельского областного суда в составе председательствующего Старопопова А.В.,

судей Попеля Ю.В., Хандусенко М.В.,

при секретаре Агапитовой С.А.,

с участием прокурора Григорьева Н.Е.,

осужденного Вельниковского М.П., его защитника - адвоката Рейзовой Н.Е., представившего удостоверение № 614 и ордер № 32929,

рассмотрела в открытом судебном заседании 30 октября 2019 года в                       г. Архангельске уголовное дело по апелляционному представлению государственного обвинителя Злобина Д.А. и апелляционной жалобе потерпевшего Д.Д.В. на приговор Ломоносовского районного суда города Архангельска от 6 августа 2019 года с участием коллегии присяжных заседателей, которым

Вельниковский Михаил Павлович, родившийся ДД.ММ.ГГГГ в <адрес>, несудимый,

осужден:

- по п. «з» ч. 2 ст. 112 УК РФ к 4 (четырем) годам лишения свободы с отбыванием в колонии-поселении.

Срок отбывания наказания Вельниковскому М.П. исчислен со дня вступления приговора в законную силу, зачтено в срок отбывания наказания время содержания под стражей в период с 6 февраля 2019 года до дня вступления приговора в законную силу из расчета один день содержания под стражей за два дня лишения свободы в колонии-поселении.

По приговору суда на основании вердикта коллегии присяжных заседателей Вельниковский М.П. признан виновным и осужден за умышленное причинение 17 декабря 2018 года средней тяжести вреда здоровью потерпевшего         Д.Д.В. путем нанесения ему не менее двух ударов руками в область головы, один из которых не достиг цели, и одного удара ножом в область лица слева.

Преступление совершено в г. Архангельске при обстоятельствах, изложенных в приговоре.

Заслушав доклад судьи Старопопова А.В., выступления осужденного Вельниковского М.П. в режиме видеоконференц-связи и его защитника                 Рейзовой Н.Е. об отсутствии оснований для удовлетворения апелляционного представления государственного обвинителя и апелляционной жалобы потерпевшего, мнение прокурора Григорьева Н.Е. о наличии оснований для отмены приговора, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

В апелляционном представлении государственный обвинитель Злобин Д.А. ставит вопрос об отмене приговора в связи с существенными нарушениями уголовно-процессуального закона, допущенными Вельниковским М.П. и судом, сформировавшими предвзятость коллегии присяжных заседателей и повлиявшими на содержание данных присяжными заседателями ответов, а также несправедливостью приговора вследствие чрезмерной мягкости.

Автор представления отмечает, что в ходе судебного следствия, в прениях сторон подсудимый и его защитник оказывали незаконное воздействие на коллегию присяжных заседателей, которое выразилось в доведении до присяжных заседателей недопустимых сведений, порочащих представляемые государственными обвинителями доказательства. Реакция председательствующего в виде объявления замечаний являлась несоразмерной допущенным нарушениям закона.

Так, подсудимый сообщил присяжным заседателям о перенесенной операции на коленном суставе левой ноги и влиянии на его поведение болевых ощущений в области данной ноги, вызванных действиями потерпевшего Д.Д.В. До сведения коллегии присяжных заседателей доведена выписка из истории болезни Вельниковского М.П., диагнозе и проведенном оперативном лечении, чем было сформировано у присяжных заседателей чувство жалости к подсудимому из-за состояния его здоровья.

По мнению государственного обвинителя действия Вельниковского М.П. с учетом вердикта коллегии присяжных заседателей подлежат квалификации                    по ч. 3 ст. 30 и ч. 1 ст. 105 УК РФ. При этом решение коллегии присяжных заседателей об исключении из вопросного листа формулировки: «...но смерть                 Д.Д.В. не наступила, поскольку первый удар ножом в область спины Д.Д.В. не достиг цели из-за толщины надетой на Д.Д.В. куртки...» не является препятствием для указанной квалификации действий              Вельниковского М.П.

Решение вопроса о наличии либо отсутствии у Вельниковского М.П. прямого умысла на убийство не входит в компетенцию коллегии присяжных заседателей, и решается судом исходя из признанного доказанным события преступления. Вывод суда об отсутствии у Вельниковского М.П. умысла на убийство Д.Д.В. является необоснованным и незаконным, поскольку из показаний свидетеля           Ф.Ю.А. (врача, оперировавшего потерпевшего) следует, что нанесение удара ножом под иным углом в лицо потерпевшего могло повлечь за собой наступление смерти Д.Д.В.

С учетом изложенного просит приговор отменить, уголовное дело передать на новое судебное разбирательство в суд первой инстанции со стадии подготовки к судебному заседанию.

В апелляционной жалобе потерпевший Д.Д.В. просит квалифицировать действия Вельниковского М.П. как покушение на убийство и назначить ему более строгое наказание.

В письменных возражениях и дополнениях к ним на апелляционное представление государственного обвинителя осужденный Вельниковский М.П. находит доводы, изложенные в представлении прокурора, несостоятельными и неподлежащими удовлетворению, просит дать оценку его действиям в соответствии с положениями ст. 37 УК РФ.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционных жалобы и представления и возражений, судебная коллегия приходит к следующим выводам.

В соответствии с ч.7 ст.335 УПК РФ в ходе судебного следствия в присутствии присяжных заседателей подлежат исследованию только те фактические обстоятельства уголовного дела, доказанность которых устанавливается присяжными заседателями в соответствии с их полномочиями, предусмотренными ст. 334 УПК РФ. Нахождение обвиняемого в момент инкриминируемого ему деяния в состоянии опьянения, вызванного употреблением алкоголя, входит в предмет доказывания, относящийся к компетенции присяжных заседателей.

С учетом приведенных требований уголовно-процессуального закона, а также соблюдая принцип состязательности сторон, суд, вопреки доводам апелляционного представления правильно удовлетворил ходатайство защитника об исследовании в присутствии присяжных заседателей сведений о перенесенной Вельниковским М.П. операции на ноге, поскольку данное доказательство (по мнению защиты) объясняло «шаткую походку» обвиняемого, на которую ссылался в своих показаниях свидетель Х.А.В. как на один из признаков алкогольного опьянения Вельниковского М.П. При этом в тех случаях, когда подсудимый пытался сообщить присяжным заседателям о перенесенном им заболевании в ином аспекте, председательствующий останавливал                        Вельниковского М.П. и обращался с просьбой к присяжным заседателям учитывать сам факт полученной подсудимым травмы лишь для проверки версии о «шаткой походке», повторив свои разъяснения для присяжных заседателей в напутственном слове.

Не может согласиться судебная коллегия и с доводами апелляционного представления о том, что при вынесении вердикта коллегия присяжных заседателей вышла за пределы своей компетенции, а также о необходимости учитывать при квалификации действий осужденного показания свидетеля                  Ф.Ю.А. - врача, оперировавшего потерпевшего.

    Так, в соответствии с ч.3 ст.339 УПК РФ в необходимых случаях в вопросном листе ставятся вопросы о степени осуществления преступного намерения, а также о причинах, в силу которых деяние не было доведено до конца, поэтому оценка указанных обстоятельств входит в полномочия коллегии присяжных заседателей.

    Согласно ч.3 ст.348 УПК РФ председательствующий квалифицирует содеянное подсудимым в соответствии с обвинительным вердиктом, который в силу требований ч.2 ст.348 УПК РФ является обязательным для председательствующего.

    Свидетель Ф.Ю.А. в своих показаниях указал на возможность наступления смерти потерпевшего и о причинах, вследствие которых смерть не наступила, т.е. высказал суждения об обстоятельствах, которые уже были предметом оценки коллегии присяжных заседателей при вынесении вердикта, поэтому данные свидетельские показания не могут быть использованы судом для установления иных (не соответствующих вердикту) фактических обстоятельств дела, в том числе и при разрешении вопроса о юридической квалификации содеянного.

    В соответствии с ч.1 ст.389.19 УПК РФ при рассмотрении уголовного дела в апелляционном порядке суд не связан доводами апелляционных жалобы, представления и вправе проверить производство по уголовному делу в полном объеме.

Согласно п.2 ч.2 ст.389.17 УПК РФ такое существенное нарушение уголовно-процессуального закона как вынесение вердикта незаконным составом коллегии присяжных заседателей в любом случае является основанием для отмены судебного решения.

Именно такие нарушения уголовно-процессуального закона и были допущены по настоящему уголовному делу.

Так, в соответствии с ч.1 ст.326 УПК РФ после назначения судебного заседания по распоряжению председательствующего секретарь судебного заседания или помощник судьи производит отбор кандидатов в присяжные заседатели из находящихся в суде общего и запасного списков путем случайной выборки.

Аналогичное разъяснение содержится и в п.10 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 22.11.2005 № 23 (ред. от 15.05.2018) «О применении судами норм Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регулирующих судопроизводство с участием присяжных заседателей» (далее - постановление Пленума ВС РФ от 22.11.2005 № 23), согласно которому в районном суде отбор кандидатов в присяжные заседатели в предварительный список путем случайной выборки осуществляется из общего и запасного списков.

Вместе с тем, как следует из скриншота (снимка с экрана компьютера) раздела «выборка» компьютерной программы «Присяжные заседатели», используемой судами для осуществления отбора кандидатов в присяжные заседатели путем случайной выборки, по настоящему уголовному делу отбор граждан в предварительный список в количестве 1 000 человек вопреки требованиям закона был произведен только из общего списка кандидатов в присяжные заседатели. Таким образом, 1 620 кандидатов в присяжные заседатели не приняли участие в отборе при формировании коллегии присяжных заседателей по настоящему уголовному делу, что подтверждается скриншотом раздела «список граждан» компьютерной программы «Присяжные заседатели».

Кроме того, принцип «случайной выборки», указанный в ч.1 ст.326 УПК РФ, включает в себя не только персональный отбор кандидатов в присяжные заседатели из общего и запасных списков для конкретного уголовного дела, но и определяет случайный (в данном случае определенный компьютерной программой) порядок очередности фамилий кандидатов в присяжные заседатели в данном списке, что имеет принципиальное значение для формирования коллегии присяжных заседателей, поскольку, как об этом указано в чч.18 и 20 ст.328 УПК РФ, только первые по списку 8 кандидатов (для районных судов) в присяжные заседатели образуют состав коллегии присяжных заседателей.

Именно для сохранения данного принципа «случайной» очередности кандидатов в ч.5 ст.326 УПК РФ содержится прямое указание о том, что фамилии кандидатов в присяжные заседатели вносятся в предварительный список в том порядке, в каком проходила случайная выборка, а части 6, 10, 13 ст.328 УПК РФ содержат правило о том, что выбывшие при отборе кандидаты в присяжные заседатели исключаются (вычеркиваются) из предварительного списка, т.е. ранее установленная в предварительном списке очередность оставшихся кандидатов в присяжные заседатели не нарушается.

Кроме того, ч.17 ст.328 УПК РФ прямо обязывает секретаря судебного заседания или помощника судьи после разрешения всех вопросов о самоотводах и об отводах кандидатов в присяжные заседатели составлять список оставшихся кандидатов в присяжные заседатели в той последовательности, в которой они были включены в первоначальный список.

Приведенные требования закона по настоящему уголовному делу выполнены не были, а список явившихся в суд кандидатов в присяжные заседатели составлен совершенно в иной последовательности, чем предварительный список, составленный путем случайной выборки.

Так, кандидат в присяжные заседатели, проходящий в списке кандидатов, явившихся в суд, под № 1 и попавший в состав коллегии присяжных заседателей под тем же номером (№ 1), в предварительном списке находится на 29 листе. А кандидат в присяжные заседатели, числящийся в списке явившихся в суд кандидатов под № 20 (который так и не вошел в состав коллегии присяжных заседателей, т.к. не попал в число первых 9 кандидатов) в предварительном списке находится на листе 28, т.е. впереди фамилии кандидата № 1, вошедшего в состав коллегии присяжных заседателей.

Таким образом, составив список явившихся в суд кандидатов в присяжные заседатели в иной последовательности, чем в предварительном списке, сотрудник аппарата суда (в данном случае – помощник судьи) вопреки требованиям закона и в нарушение принципа «случайной выборки» фактически самостоятельно предопределил состав коллегии присяжных заседателей, распределив фамилии в списке кандидатов в той последовательности, в которой он посчитал нужным, руководствуясь исключительно своим личным усмотрением.

Как следует из разъяснений, содержащихся в п.13 постановления                    Пленума ВС РФ от 22.11.2005 № 23, в ходе опроса кандидатов в присяжные заседатели председательствующему надлежит выяснить, имеются ли у кого-либо из них обстоятельства, предусмотренные частями 2, 3 статьи 4, пунктом 2                  статьи 7 Федерального закона о присяжных заседателях.

Выясняя указанные обстоятельства, председательствующий исключил из предварительного списка кандидата в присяжные заседатели № 5, который в силу требований ч.21 ст.328 УПК РФ должен был войти в основной состав коллегии присяжных заседателей. Основанием для принятия такого решения послужило сообщение от кандидата о том, что он ранее проходил службу в уголовном розыске.

Однако сам факт прохождения службы в органах внутренних дел, как это следует из пп. «е2» п.2 ст.7 Федерального закона от 20.08.2004 № 113-ФЗ (ред. от 01.07.2017) «О присяжных заседателях федеральных судов общей юрисдикции в Российской Федерации», не является обстоятельством, препятствующим участию гражданина в отправлении правосудия в качестве присяжного заседателя. Данный кандидат мог быть исключен из предварительного списка только при наличии от него письменного либо устного заявления о наличии обстоятельств, препятствующих исполнению им обязанностей присяжного заседателя, что, как следует из протокола судебного заседания, кандидатом № 5 заявлено не было.

Каждое из вышеприведенных нарушений уголовно-процессуального закона как в отдельности, так и в совокупности нарушило предусмотренную законом процедуру формирования коллегии присяжных заседателей, состав которой вследствие допущенных нарушений был изменен по непредусмотренным законом основаниям, а значит, является незаконным, что влечет за собой отмену постановленного по делу приговора.

Кроме того, судебная коллегия обращает внимание на следующие нарушения уголовно-процессуального закона, допущенные по настоящему уголовному делу, которые повлияли на содержание данных присяжными заседателями ответов, а также ограничили участников уголовного судопроизводства в реализации гарантированных уголовно-процессуальным законом прав, что повлияло на вынесение законного и обоснованного судебного решения.

Так, защитник Монич А.А., выступая перед присяжными заседателями во вступительном слове, заявил, что «специфика уголовного преследования в Российской Федерации такова, что, задержав моего подзащитного, сотрудники полиции и государственное обвинение уже считают его виновным, хотя приговора, вступившего в законную силу, который определял бы виновность, еще нет!», допустив тем самым высказывание, направленное на дискредитацию всей правоохранительной системы Российской Федерации, поставив под сомнение объективность, законность и конституционность процессуальной деятельности государственного обвинителя и органов, осуществляющих уголовное преследование. При этом председательствующий никак не отреагировал на подобное высказывание.

Непосредственность и устность как основные принципы исследования доказательств в судебном заседании закреплены в ч.1 ст. 240 УПК РФ, согласно которой суд, а в данном случае - коллегия присяжных заседателей заслушивает показания, осматривает вещественные доказательства, производит другие судебные действия по исследованию доказательств.

Как следует из протокола судебного заседания, на обозрение коллегии присяжных заседателей было представлено вещественное доказательство – видеозапись событий, в которых участвовали потерпевший и подсудимый, сделанная с камеры видеонаблюдения. Несмотря на то, что присяжные заседатели непосредственно просмотрели указанную видеозапись, председательствующий, выслушав возражения со стороны защиты, удовлетворил ходатайство государственного обвинителя об оглашении в полном объеме протокола осмотра указанной видеозаписи, составленного следователем, допустив, тем самым, в нарушение ч.1 ст.240 УПК РФ опосредованное (через восприятие следователем) повторное исследование данного доказательства, проигнорировав тот факт, что в оглашенном протоколе осмотра изложено субъективное восприятие следователем исследуемых событий со стороны обвинения, что на данной стадии судебного разбирательства преждевременно, а также дана правовая оценка действиям подсудимого, которая вообще не входит в компетенцию присяжных заседателей.

Так, в частности, до присяжных заседателей были доведены содержащиеся в протоколе осмотра суждения следователя о том, что потерпевший пытался уложить подсудимого на землю, чтобы пресечь его «противоправные действия…, подавить агрессивное поведение Вельниковского М.П.»; потерпевший наносит обвиняемому «три несильных удара ногами в область груди и живота»; потерпевший наносит обвиняемому «два несильных удара ногой в область спины и головы»; потерпевший «показывает, что больше не желает продолжать конфликт»; «пресекая агрессивные действия Вельниковского М.П., потерпевший наносит ему один несильный удар правой ногой в область живота»; потерпевший «удерживает Вельниковского М.П. на земле, наносит ему два несильных удара в область спины».

Приведенные обстоятельства свидетельствуют о доведении до присяжных заседателей сведений, способных вызвать у них предубеждение как в отношении подсудимого, так и в отношении потерпевшего, что повлияло на беспристрастность коллегии присяжных заседателей и отразилось на содержании ответов на поставленные вопросы при вынесении вердикта.

Согласно ч.1 ст.338 УПК РФ вопросы, подлежащие разрешению присяжными заседателями, судья должен сформулировать в письменном виде и передать сторонам, что по настоящему уголовному делу председательствующим сделано не было.

Как следует из протокола судебного заседания, в ходе обсуждения вопросного листа со сторонами председательствующий предложил и зачитал вслух новую редакцию вопроса № 3, которая не совпадала ни с первоначальным проектом вопросного листа, ни с редакцией данного вопроса, предложенной сторонами.

Таким образом, стороны были лишены возможности высказать свои замечания по содержанию вопросов, предложенных председательствующим (ч.2 ст.338 УПК РФ), на основе сформулированного в письменном виде проекта вопросного листа, обязанность по вручению копии которого участникам судебного разбирательства возложена на суд. При этом в нарушение принципа равенства и состязательности сторон (ст.15 УПК РФ) председательствующий по причинам, не указанным в протоколе судебного заседания, не посчитал необходимым выяснить позицию потерпевшего Д.Д.В. по вопросам №№ 4 и 5, опросив при этом по указанным вопросам всех участников судебного разбирательства.

При таких обстоятельствах приговор не может быть признан законным и обоснованным и подлежит отмене с направлением дела на новое судебное рассмотрение в тот же суд, в ином составе суда, со стадии судебного разбирательства, включающей в себя также подготовительную часть судебного заседания и формирование коллегии присяжных заседателей.

В связи с отменой приговора и направлением дела на новое судебное разбирательство доводы апелляционных жалобы и представления, в том числе о неправильной юридической квалификации содеянного, о несправедливости назначенного осужденному наказания вследствие чрезмерной мягкости наказания, а также о необходимости применения положений ст.37 УК РФ не подлежат обсуждению судом апелляционной инстанции на данной стадии рассмотрения уголовного дела.

При наличии к тому процессуальных оснований все перечисленные вопросы должны быть разрешены судом первой инстанции при новом судебном разбирательстве с учетом вердикта, вынесенного коллегией присяжных заседателей, состав которой должен быть сформирован в соответствии с требованиями закона.

Принимая во внимание, что Вельниковский М.П. обвиняется в совершении особо тяжкого преступления, направленного против личности (в покушении на убийство), в браке не состоит, нигде не работает, постоянным источником дохода не располагает, по зарегистрированному месту жительства фактически не проживает, может продолжить занятие преступной деятельностью, скрыться от суда и таким образом воспрепятствовать производству по делу в разумные сроки, судебная коллегия в соответствии со ст. 97, 108, 255 УПК РФ принимает решение о продлении ему меры пресечения в виде заключения под стражу на три месяца.

На основании изложенного и руководствуясь ст. 389.13, 389.15, 389.17, 389.19, 389.20, 389.22, 389.24, 389.27 и 389.28 УПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Приговор Ломоносовского районного суда города Архангельска от 6 августа 2019 года в отношении Вельниковского Михаила Павловича – отменить. Уголовное дело передать на новое судебное рассмотрение со стадии судебного разбирательства в тот же суд, но в ином составе суда.

Меру пресечения в отношении Вельниковского Михаила Павловича оставить прежней в виде заключения под стражу до 30 января 2020 года.

Председательствующий                                                                       А.В. Старопопов

Судьи                                                                                                     Ю.В. Попель

М.В. Хандусенко