Решение по делу № 2-463/2020 ~ М-223/2020 от 11.02.2020

Дело № 2-463/2020; УИД: 42RS0010-01-2020-000301-08

РЕШЕНИЕ

Именем Российской Федерации

Киселёвский городской суд Кемеровской области

в составе председательствующего – судьи Улитиной Е.Ю.,

при секретаре – Степановой О.И.,

с участием прокурора – Ильинской Е.В.,

истца – Красова С.В.,

представителя истца – адвоката Красовой М.В., представившей ордер № от ДД.ММ.ГГГГ., удостоверение № от ДД.ММ.ГГГГ.,

представителя ответчика Общества с ограниченной ответственностью «Разрез Киселёвский» – Фролова С.Н., действующего на основании доверенности № от ДД.ММ.ГГГГ., сроком на ДД.ММ.ГГГГ,

рассмотрев в открытом судебном заседании в городе Киселёвске

«06» августа 2020 года

гражданское дело по иску

Красова Сергея Васильевича

к Обществу с ограниченной ответственностью «Разрез Киселёвский»

о взыскании компенсации морального вреда,

УСТАНОВИЛ:

    Истец Красов С.В. обратился в Киселёвский городской суд с иском к ответчику Обществу с ограниченной ответственностью «Разрез Киселёвский» (далее – ООО «Разрез Киселёвский») о взыскании компенсации морального вреда в связи с повреждением здоровья в результате несчастного случая на производстве.

В обоснование иска указывает, что работал у ответчика водителем по перевозке ГСМ, 07.03.2019г. уволен в связи с выходом на пенсию на льготных условиях.

15.06.2016г. с ним произошел несчастный случай на производстве – во время выполнения ремонтных работ, при подвешивании запасного колеса в посадочное место, произошел обрыв троса, колесо упало на пол, попало ему по коленям и правой ноге, в результате чего ему был причинен закрытый перелом внутренней лодыжки правой голени без смещения отломков. В акте о несчастном случае на производстве указано, что травма относится к категории легкой.

21.06.2016г. истец написал заявление о расследовании несчастного случая на производстве. Сразу в больнице он не сказал о том, что травма является производственной, так как его об этом попросили руководители автоколонны и отдела по технике безопасности. По результатам расследования несчастного случая на производстве комиссия пришла к выводу о наличии в действиях пострадавшего грубой неосторожности и установила вину истца в размере 50%. Истец с выводами комиссии не согласился, оспорил акт в указанной части в судебном порядке, его требования были удовлетворены, суд установил вину работодателя в несчастном случае на производстве в размере 100%. Ответчик обжаловал решение суда, однако, судом апелляционной инстанции решение суда первой инстанции было оставлено без изменения.

Действиями ответчика истцу причинен моральный вред, который выразился в следующем.

После получения травмы истцу в больнице наложили гипс на ногу, после чего истца вновь привезли на рабочее место – в помещение хозяйственной автоколонны. На работу истец всегда добирался на личном транспорте. В тот день его автомобиль находился, как обычно, на автостоянке у автоколонны. Испытывая невыносимую боль в ноге, истец был вынужден самостоятельно добираться до дома, управляя своим автомобилем, так как ответчик никакой помощи в доставлении его домой, транспортировке его автомобиля, не оказал. Истец проживает на пятом этаже пятиэтажного дома, лифта в доме нет. Держась за перила, прыгая на одной ноге, истец пытался подняться к себе на этаж. Передвигаться дома без костылей было затруднительно, лишь через несколько дней знакомые по просьбе истца привезли ему костыли.

С момента получения травмы и до 03.08.2016г. истец находился на больничном, за это время никто из сотрудников работодателя не поинтересовался его здоровьем, не оказал никакой помощи. Истец был вынужден просить друзей и знакомых, чтобы они помогали ему спускаться по лестнице, доставляли его на лечение и на прием к врачу.

28.04.2016г. супруге истца была выполнена сложная операция по <данные изъяты>, 16.05.2016г. она была выписана домой, но самостоятельно передвигаться не могла, а истец не имел возможности оказать помощь супруге ввиду состояния своего здоровья. В связи с этим истец также обращался к родственникам и знакомым, которые привозили им продукты питания, готовили еду, производили уборку квартиры.

В связи с получением производственной травмы в летний период времени, в разгар дачного сезона, истец не имел возможности работать на даче, все работы за него выполняли пожилые родители.

Все эти обстоятельства также вызывали у истца нравственные страдания, он чувствовал свою несостоятельность.

После получения травмы и до настоящего времени истец испытывает боль и ограничения движения в правом голеностопном суставе, периодически проходит лечение. В октябре – ноябре 2017 года истец обращался за медицинской помощью, ему был установлен диагноз: «<данные изъяты>». Боли в ноге сохраняются до настоящего времени, особенно при длительном хождении и физических нагрузках на ногу.

Оспаривая свою вину в несчастном случае на производстве, истец был вынужден обратиться в суд за защитой своих нарушенных прав, в связи с этим он также испытал нервный стресс, унижение, доказывая свою невиновность. Перед каждым судебным заседанием и после него он принимал успокаивающие препараты, у него поднималось давление.

Кроме того, даже и после вступления в законную силу решения суда, обязывающего ответчика составить новый акт формы Н-1, без указания вины работника в несчастном случае на производстве, ответчик решение суда не исполнил. 30.12.2019г. истец направил ответчику письменное заявление о составлении нового акта формы Н-1. Однако, 05.02.2020г. истец получил акт, из содержания которого видно, что решение суда ответчиком не исполнено, так как указания о нарушении требований охраны труда со стороны работника Красова С.В. из акта не исключены. После получения данного акта истец вновь был расстроен, у него заболела голова, поднялось давление, он был вынужден принимать лекарства.

На основании изложенного, с учетом всех обстоятельств дела, требований разумности и справедливости, истец просит взыскать с ответчика в свою пользу компенсацию морального вреда в размере 300000 рублей.

В судебном заседании истец Красов С.В. и его представитель Красова М.В. поддержали заявленные требования по изложенным в иске доводам, дав подробные пояснения по существу иска.

Представитель ответчика ООО «Разрез Киселёвский» Фролов С.Н. в судебном заседании исковые требования признал частично, ссылаясь на доводы, изложенные в письменном отзыве (л.д.96-97). Ответчик не оспаривает право истца на получение компенсации морального вреда, но считает заявленную к взысканию сумму завышенной. Просит определить размер компенсации морального вреда в размере 5000 рублей.

            Прокурор Ильинская Е.В. в судебном заседании дала заключение об обоснованности заявленных требований и их частичном удовлетворении, с учетом всех обстоятельств дела, требований разумности и справедливости.

Суд, выслушав участников процесса, допросив свидетелей, исследовав материалы дела, в том числе заключение судебно-медицинской экспертизы, находит исковые требования Красова С.В. законными, обоснованными и подлежащими частичному удовлетворению.

Согласно ч.1 ст.1064 Гражданского Кодекса Российской Федерации, вред причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред.

В силу положений ст.2 Трудового кодекса Российской Федерации, исходя из общепризнанных принципов и норм международного права и в соответствии с Конституцией Российской Федерации основными принципами правового регулирования трудовых отношений и иных непосредственно связанных с ними отношений признаются, в том числе, обеспечение права каждого на защиту государством его трудовых прав и свобод, включая судебную защиту.

В соответствии со ст.237 Трудового Кодекса Российской Федерации, моральный вред, причиненный работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, возмещается работнику в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон.

Согласно п.2 ч.3 ст. 8 Федерального закона Российской Федерации от 24.07.1998г. «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний», возмещение застрахованному морального вреда, причиненного в связи с несчастным случаем на производстве или профессиональным заболеванием, осуществляется причинителем вреда.

Моральный вред, в соответствии со ст.151 Гражданского Кодекса Российской Федерации, определен как физические или нравственные страдания, причиненные гражданину действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага.

Применительно к трудовым отношениям – это физические и нравственные страдания работника, связанные с неправомерным поведением работодателя. Физические страдания работника выражаются в форме болевых ощущений, например, при несчастном случае на производстве, связанном с нарушением норм по технике безопасности, приведшем к увечью или иному повреждению здоровья, заболеванию работника.

Как установлено ч.2 ст.237 Трудового кодекса Российской Федерации, в случае возникновения спора факт причинения работнику морального вреда и размеры его возмещения определяются судом независимо от подлежащего возмещению имущественного ущерба.

В судебном заседании установлено, что истец работал у ответчика водителем автомобиля.

15.06.2016г. в 12 часов 30 минут с истцом Красовым С.В. произошел несчастный случай на производстве при следующих обстоятельствах.

15.06.2016г. в первую смену, в 07 часов 40 минут водители автотопливозаправщика КамАЗ-43118-10, г/н №, ФИО5, ФИО6, Красов С.В. получили наряд от заместителя начальника хозяйственной автоколонны ФИО7 на замену автошины (два задних колеса слева) и проведение ТО (замена масла и фильтров в ДВС). В 08 часов водители ФИО5, ФИО6, Красов С.В. приступили к выполнению наряда. До 12-00 часов они установили два задних колеса слева, заменили масло и фильтры в ДВС. Около 12 часов 10 минут водители ФИО5, ФИО6, Красов С.В. принялись за установку запасного колеса. Автомобиль КамАЗ-43118-10, г/н №, переставили на середину бокса, подкатили запасное колесо к задней части автомобиля, закрепили прицепное устройство к запасному колесу, а трос для подъема запасного колеса прикрепили к механизму для подъема колеса, находящемуся под автомобилем. Затем водитель ФИО6 сел за руль автомобиля КамАЗ-43118-10, г/н №, и стал тащить волоком запасное колесо (для его выравнивания) по полу бокса на расстояние примерно 8 метров. Водители Красов С.В. и ФИО5 во время движения автомобиля ногами выравнивали запасное колесо в нужном направлении. Проехав 8 метров с прицепленным запасным колесом, водитель ФИО6 остановился, включил задний ход и наехал на запасное колесо для его установки на штатное место. Затем, при помощи подъемного механизма (штатный подъемный механизм находится в комплектации автомобиля), водители ФИО5, ФИО6 и Красов С.В. стали поднимать колесо, чтобы закрепить его в посадочном месте. При этом водитель ФИО5, находясь с правой стороны автомобиля, при помощи подъемного механизма и монтажного ключа, подтаскивал и поднимал колесо. Водитель ФИО6 также находился с правой стороны, отгибал мешающий вращению монтажного ключа брызговик задних колес. Водитель Красов С.В. находился с левой стороны, около рамы автомобиля, находясь в слегка согнутом положении туловища, направлял поднимаемое запасное колесо (вес колеса 120 кг) для установки крепления в посадочное место. В 12 часов 29 минут запасное колесо было поднято к посадочному месту. Водитель Красов С.В. пытался защелкнуть фиксирующую пластину подъемного устройства. Внезапно произошел обрыв троса, которым удерживалось колесо, с прицепного устройства. Колесо упало на пол, ударив при этом Красова С.В. по коленям и правой ноге. Водители ФИО5 и ФИО6, увидев падение колеса, подбежали к Красову С.В., который пожаловался на острую боль в ноге. Водитель ФИО5 сообщил о происшествии механику хозяйственной автоколонны ФИО8, последний сообщил о происшествии начальнику хозяйственной автоколонны ФИО9, который доставил Красова С.В. в здравпункт предприятия, а затем – в МУ Горбольница №1 г.Киселёвска, где пострадавшему оказали необходимую медицинскую помощь. Водитель Красов С.В., изначально полагая, что последствия травмы не являются тяжелыми, не сообщил в больнице, что травмировался на производстве. Однако, после консультации с хирургом, он принял решение о проведении расследования несчастного случая по заявлению. 21.06.2016г. Красовым С.В. было написано заявление о расследовании несчастного случая.

В результате производственной травмы истцу были причинены следующие повреждения: закрытый перелом внутренней лодыжки правой голени без смещения отломков.

Указанные сведения зафиксированы в пунктах 8 и 8.2. акта о несчастном случае на производстве №2 от 18.07.2016г. (л.д.43-45), где также указано, что полученная истцом травма по степени тяжести повреждения здоровья относится к категории легкой.

После получения травмы истец был доставлен в городскую больницу №1 г.Киселёвска, где ему был установлен диагноз «перелом внутренней лодыжки правой голени без смещения», наложен гипс. Длительное время истец находился на амбулаторном лечении, что подтверждается медицинской картой из МБУ ЦГБ Хирургическое поликлиническое отделение (л.д.33-40).

07.10.2017г. истец обращался в ООО «КДП «Авиценна» с жалобами на боли и ограничение движений в правом голеностопном суставе. По результатам обследования истцу был установлен диагноз: «<данные изъяты>» (л.д.32).

ДД.ММ.ГГГГ. истец был уволен из организации ответчика, в связи с выходом на пенсию.

Справкой от 20.02.2020г. подтверждается, что истец проходил лечение по последствиям производственной травмы с 26.08.2019г. по 09.09.2019г. (л.д.65).

Утрата профессиональной трудоспособности в результате производственной травмы истцу не установлена (л.д.98-99).

Вместе с тем, судом установлено, что истец имеет заболевания, состоящие в причинно-следственной связи с производственной травмой.

Определением Киселёвского городского суда от 08.06.2020г. (л.д.112-113) по ходатайству стороны истца была назначена судебно-медицинская экспертиза, проведение которой было поручено Кемеровскому областному бюро судебно-медицинской экспертизы, Киселёвскому городскому отделению (г.Киселёвск, ул.Ленина, 31).

В соответствии с заключением эксперта № от 08.07.2020г., Красову С.В. был причинен закрытый перелом медиальной (внутренней) лодыжки правой голени без смещения отломков (подтверждаемый рентгенограммой правого голеностопного сустава №5273), который образовался от однократного воздействия твердого тупого предмета, возможно при указанных в определении суда обстоятельствах, незадолго до момента первичного обращения за медицинской помощью, квалифицируется как вред здоровью средней тяжести по признаку длительного расстройства здоровья продолжительностью более 21 суток. Имеющиеся у Красова С.В. заболевания «посттравматический <данные изъяты>», судя по их этиологии, развитию после причиненной травмы от 15.06.2016г., являются её осложнением, то есть состоят в причинно-следственной связи с производственной травмой от 15.06.2016г. (л.д.117-118).

Оценивая указанное заключение эксперта по правилам ст.67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд исходит из того, что данное заключение является полным, объективным и обоснованным, врач судебно-медицинский эксперт ФИО10, заведующий отделением, имеет специальность судебно-медицинская экспертиза, стаж работы по специальности 24 года, высшее медицинское образование, высшую категорию. Заключение содержит обоснованные выводы на поставленные вопросы, рассматриваемая экспертиза проведена в соответствии с требованиями Федерального закона от 31.05.2001г. №73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» на основании определения суда о поручении проведения экспертизы, эксперт предупрежден об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения по ст.307 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Ответчиком указанное заключение экспертизы не оспорено, ходатайств о назначении повторной либо дополнительной экспертизы не заявлено.

При изложенных обстоятельствах суд считает возможным использовать заключение судебной экспертизы при принятии решения.

Указанным заключением эксперта опровергаются доводы ответчика о том, что травма, полученная истцом, относится к категории легких, а имеющиеся последствия не состоят с ней в причинно-следственной связи.

В соответствии с актом о несчастном случае на производстве, составленным работодателем по результатам расследования, вина пострадавшего Красова С.В. была установлена в размере 50% (л.д.45).

Истец, не согласившись с наличием своей вины в несчастном случае на производстве, обратился в Киселёвский городской суд, с иском к ООО «Разрез Киселёвский» о признании незаконным в части акта о несчастном случае на производстве, установлении отсутствия вины работника в несчастном случае на производстве, возложении обязанности составить новый акт.

Решением Киселёвского городского суда от 18.09.2019г. по делу №2-1209/2019 исковые требования Красова С.В. были удовлетворены (л.д.53-60). Судом постановлено:

«Установить, что вина Красова Сергея Васильевича в несчастном случае на производстве, произошедшем с ним 15 июня 2016 года в период работы водителем автомобиля в Обществе с ограниченной ответственностью «Разрез Киселёвский», - отсутствует (составляет 0%), вина работодателя - Общества с ограниченной ответственностью «Разрез Киселёвский» в указанном несчастном случае на производстве составляет 100%».

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Кемеровского областного суда от 17.12.2019г. вышеназванное решение оставлено без изменения (л.д.61-62).

В соответствии с ч.2 ст.61 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, обстоятельства, установленные вступившим в законную силу судебным постановлением по ранее рассмотренному делу, обязательны для суда. Указанные обстоятельства не доказываются вновь и не подлежат оспариванию при рассмотрении другого дела, в котором участвуют те же лица.

Таким образом, установленные ранее судом обстоятельства об отсутствии вины Красова С.В. в несчастном случае на производстве обязательны для суда при вынесении решения по настоящему делу.

Как установлено судом при рассмотрении гражданского дела по делу №2-1209/2019, ответчик должным образом не обеспечил охрану труда и здоровья на производстве, не обеспечил возможность выполнения истцом работ в безопасных условиях, что и явилось основной причиной несчастного случая на производстве.

Таким образом, суд признает, что в результате несчастного случая на производстве истцу был причинен вред здоровью, а в связи с этим - физические и нравственные страдания, которые нашли подтверждение в ходе судебного разбирательства, в связи с чем суд признает за истцом Красовым С.В. право на компенсацию морального вреда, обязанность по выплате которого лежит на работодателе.

Определяя размер компенсации морального вреда по данному спору, суд исходит из следующего.

Статьей 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что компенсация морального вреда осуществляется в денежной форме, при этом размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда; при определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости.

В соответствии с п.2 ст.1101 Гражданского кодекса Российской Федерации размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

В соответствии с разъяснениями, содержащимися в Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20.12.1994г. №10 (ред. от 06.02.2007г.) «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда», при определении размера компенсации морального вреда необходимо учитывать характер и объем причиненных истцу нравственных страданий, индивидуальных особенностей истца, в том числе его возраст и состояние здоровья, степень вины ответчика, длительного характера неисполнения законных требований, требования разумности и справедливости.

Учитывая характер травмы, длительность лечения, у суда не возникло сомнений в том, что вследствие травмы и её последствий истец испытывает физические страдания, претерпевает ограничения в жизненной деятельности, что является причиной нервных стрессов, он испытывает нравственные страдания.

Допрошенные в судебном заседании свидетели ФИО11 и ФИО12 подтвердили доводы истца о том, что после полученной производственной травмы истец длительное время не имел возможности самостоятельно передвигаться, выполнять какие-либо работы по дому и на даче, в тот же период времени супруге истца требовалась помощь после перенесенной операции. По факту истец и его супруга с трудом передвигались даже по квартире, не имея возможности выйти в магазин. К ним по очереди приезжали друзья и знакомые, привозили продукты питания, готовили еду, стирали, оказывали помощь, в том числе, в доставлении истца на прием к врачу, к месту лечения и обратно.

Доводы истца о том, что летом 2016 года его супруга находилась дома в послеоперационном периоде, подтверждены выписным эпикризом (л.д.41-42).

Из пояснений истца, его представителя, свидетелей судом установлено, что истец до настоящего времени испытывает боли в правой ноге, нога постоянно отекает, в связи с чем истец регулярно принимает обезболивающие препараты, которые вынужден приобретать на собственные денежные средства.

Суд принимает во внимание доводы истца о невозможности полноценно выполнять работы по дому, на даче, управлять автомобилем.

Также суд оценивает конкретные обстоятельства, при которых был причинен вред.

Судом установлено и никем из участвующих лиц не оспаривается, что после получения травмы истец был доставлен в больницу, где ему был наложен гипс на правую ногу, а после этого был вновь доставлен на рабочее место. Свою помощь по доставлению истца домой работодатель не предложил, в связи с чем истец был вынужден добираться до дома на личном автомобиле, управляя им, используя левую ногу.

За весь период нахождения истца на больничном, работодатель не интересовался состоянием здоровья своего работника, не предложил помощь в доставке к месту лечения и обратно, не оказал материальной помощи по приобретению лекарств, костылей.

Более того, суд учитывает, что ответчик, имея возможность по выплате компенсации морального вреда, до настоящего времени (с 2016 года) не только не предпринял никаких действий по выплате возмещения хотя бы в неоспариваемой части (в том числе и после обращения истца в суд, иск поступил в суд 11.02.2020г.), но и своими незаконными действиями по установлению вины работника в несчастном случае на производстве по факту затянул сроки выплаты, поставив истца в условия, требующие длительной судебной защиты его нарушенных прав. В рамках настоящего гражданского дела ответчик также оспаривает исковые требования истца, не согласен с ними, как в части размера компенсации, так и в части причинно-следственной связи установленного истцу диагноза с производственной травмой. При этом неоспариваемая ответчиком часть возмещения вреда истцу до настоящего времени не выплачена.

Суд учитывает, что моральный вред причинен истцу, в том числе, признанными судом неправомерными действиями работодателя по установлению вины работника в несчастном случае на производстве, а также бездействием ответчика после вступления в законную силу решения, обязывающего ответчика составить новый акт формы Н-1.

Кроме того, как установлено судом, даже и после получения заявления от истца о составлении нового акта (л.д.25), ответчик не исполнил в полной мере вступившее в законную силу судебное решение.

Решением Киселёвского городского суда от 18.09.2019г., вступившим в законную силу 17.12.2019г., признан незаконным акт о несчастном случае на производстве формы Н-1 от 18 июля 2016 года, составленный и подписанный комиссией по расследованию несчастного случая Общества с ограниченной ответственностью «Разрез Киселёвский», в части указания в нем на нарушения требований охраны труда со стороны работника Красова Сергея Васильевича, наличия в его действиях грубой неосторожности и вины пострадавшего в размере 50%; на Общество с ограниченной ответственностью «Разрез Киселёвский» возложена обязанность составить новый акт о несчастном случае на производстве формы Н-1, исключив из акта вышеназванные сведения.

Вместе с тем, как следует из акта №1 о несчастном случае на производстве, составленном ответчиком 28.01.2020г., ответчик не исключил из пункта 10 сведения о нарушении работником Красовым С.В. требований охраны труда (л.д.27-28).

При решении вопроса о размере компенсации морального вреда, суд принимает во внимание все вышеперечисленные обстоятельства, характер причиненных истцу физических и нравственных страданий, повлекших за собой изменение привычного уклада и образа жизни, тяжесть причиненных телесных повреждений, индивидуальные особенности потерпевшего, тяжелые посттравматические последствия, продолжительный характер нравственных и физических страданий истца, поведение ответчика, длительный характер неисполнения ответчиком законных требований истца, а также требования разумности и справедливости, в связи с чем суд считает необходимым требования истца о взыскании компенсации морального вреда удовлетворить частично, в сумме 120000 рублей, а в удовлетворении остальной части иска отказать, признав размер заявленной к взысканию компенсации завышенным.

Указанный размер компенсации морального вреда, по мнению суда, является разумным и справедливым, соответствующим тем нравственным и физическим страданиям, которые истец вынужден претерпевать в связи с повреждением здоровья вследствие производственной травмы.

Согласно ч.1 ст.103 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, издержки, понесенные судом в связи с рассмотрением дела, и государственная пошлина, от уплаты которых истец был освобожден, взыскиваются с ответчика, не освобожденного от уплаты судебных расходов, пропорционально удовлетворенной части исковых требований. В этом случае взысканные суммы зачисляются в доход бюджета, за счет средств которого они были возмещены, а государственная пошлина - в соответствующий бюджет согласно нормативам отчислений, установленным бюджетным законодательством Российской Федерации.

Истцы по искам о возмещении вреда, причиненного увечьем или иным повреждением здоровья, в соответствии с подпунктом 3 пункта 1 статьи 333.36 части второй Налогового кодекса Российской Федерации, освобождаются от уплаты государственной пошлины.

Таким образом, истец Красов С.В. при подаче иска был освобожден от уплаты государственной пошлины, в связи с чем с ответчика подлежит взысканию в доход местного бюджета государственная пошлина, рассчитанная на основании пп.3 п.1 ст.333.19 Налогового кодекса Российской Федерации, в размере 300 рублей.

На основании изложенного и руководствуясь ст.ст. 194-198, 199 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд

РЕШИЛ:

Взыскать с Общества с ограниченной ответственностью «Разрез Киселёвский» в пользу Красова Сергея Васильевича компенсацию морального вреда в размере 120000 рублей (сто двадцать тысяч) рублей.

В удовлетворении остальной части исковых требований Красова Сергея Васильевича к Обществу с ограниченной ответственностью «Разрез Киселёвский» о взыскании компенсации морального вреда (в размере 180000 рублей) – отказать.

Взыскать с Общества с ограниченной ответственностью «Разрез Киселёвский» в доход местного бюджета государственную пошлину в размере 300 (триста) рублей.

Решение может быть обжаловано в апелляционном порядке в Кемеровский областной суд, путем подачи апелляционной жалобы через суд, принявший решение, в течение месяца со дня принятия решения суда в окончательной форме.

В окончательной форме решение изготовлено 11 августа 2020 года.

Председательствующий -                       Е.Ю.Улитина

    Решение в законную силу не вступило.

В случае обжалования судебного решения сведения об обжаловании и о результатах обжалования будут размещены в сети «Интернет» в установленном порядке.