Решение по делу № 2-139/2015 (2-1990/2014;) ~ М-2049/2014 от 22.10.2014

Дело № 2-139/2015

РЕШЕНИЕ

Именем Российской Федерации

16 февраля 2015 года город Хабаровск

Кировский районный суд г.Хабаровска

в составе: председательствующего судьи Костевской И.Д.

при секретаре Шамрай Е.С.,

с участием: помощника прокурора Кировского района г.Хабаровска Бородиной К.Н.,

представителя истца Ахеева Э.А., действующего по доверенности от 7.03.2014 г.,

представителей ответчика: Владимировой Н.Ю., Свередюк М.Г., действующих по доверенностям от 27.01.2015 г.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по исковому заявлению Юрьевой ФИО21 к Краевому государственному бюджетному учреждению здравоохранения «Перинатальный центр» о взыскании компенсации морального вреда,

установил:

Юрьева А.А. обратилась в суд с иском к Краевому государственному бюджетному учреждению здравоохранения «Перинатальный центр» (далее по тексту – КГБУЗ «Перинатальный центр») о взыскании компенсации морального вреда. В обоснование указала, что состояла на учете по беременности и родам в КГБУЗ «Перинатальный центр» по адресу: ул.Истомина, 85, г.Хабаровск, где в результате некачественного оказания медицинской помощи была причинена смерть ее ребенку и причинен вред ее здоровью. В ДД.ММ.ГГГГ ДД.ММ.ГГГГ. у Юрьевой А.А. наступила беременность. С ДД.ММ.ГГГГ. по ДД.ММ.ГГГГ. она находилась в стационаре <данные изъяты> по поводу угрозы прерывания беременности. До 12 недели беременности встала на учет в КГБУЗ «Перинатальный центр», где по назначению врача сдала все необходимые анализы, вплоть до анализа на врожденную патологию. Со слов врача все результаты без патологии. Прошла 1 скрининг на сроке 13-14 недель, беременность соответствовала сроку, без аномалий, самочувствие тоже было хорошее. Вирусными инфекциями во время беременности не болела. ДД.ММ.ГГГГ. в 13 час. 20 мин. появились <данные изъяты> выделения, по поводу которых Юрьева А.А. обратилась к акушерке <данные изъяты>, так как отсутствовал врач-гинеколог. После осмотра Юрьева А.А. была госпитализирована в КГБУЗ «Перинатальный центр». При поступлении у Юрьевой А.А. взяли необходимые анализы. Через неделю выделения прекратились, со слов врача анализы при поступлении без патологии, в мазке патологии тоже не обнаружено. Юрьева А.А. прошла 2 скрининг и готовилась на выписку. ДД.ММ.ГГГГ. проведен осмотр, по результатам которого врачом центра было принято спорное (ранее Юрьева А.А. при аналогичных обстоятельствах родила здорового ребенка) решение о необходимости наложения шва на шейку матки в связи с наличием короткой шейки матки. ДД.ММ.ГГГГ. Юрьевой А.А. наложили шов на шейку матки. С этого дня ДД.ММ.ГГГГ. начались <данные изъяты> выделения, редкие в течение дня. ДД.ММ.ГГГГ. начались <данные изъяты>, немного <данные изъяты> выделения, поднялась температура до 37,7, появились боли внизу живота. ДД.ММ.ГГГГ. температура поднялась до 39,2, продолжались боли внизу живота, выделения <данные изъяты>. Через час зав.отделением провела осмотр, выделения обильные и было принято решение вызывать роды. ДД.ММ.ГГГГ. Юрьевой А.А. сняли шов и поставили препарат, стимулирующий родовую деятельность. ДД.ММ.ГГГГ. Юрьева А.А. родила мертвого мальчика, затем ее отвезли в операционную, где было произведено выскабливание полости матки. ДД.ММ.ГГГГ. Юрьеву А.А. выписали. В результате принятого решения и некачественно проведенной операции (наложения шва на шейку матки) истцу был причинен вред здоровью, что в последующем вызвало гибель плода. В соответствии с гистологическим исследованием №№ от ДД.ММ.ГГГГ. выявлен <данные изъяты>, т.е. <данные изъяты>, которая была занесена во время проведения операции по наложению шва на шейку матки, в результате чего погиб плод. В результате некачественного оказания ответчиком медицинских услуг, истец потеряла ребенка, была лишена радости материнства, длительное время испытывала страх за свою собственную жизнь, а в последующем находилась на лечении у врача-невролога с диагнозом <данные изъяты>, что подтверждается справкой КГБУЗ «Мухенская районная больница» от ДД.ММ.ГГГГ.

Ссылаясь на ст.ст.1095, 151 ГК РФ, ст.ст.6, 7, 15 Закона о защите прав потребителей, п.9 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 28.06.2012г. № 17 «О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей», п.32 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 26.01.2010г. № 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданину», ст.ст.94, 98, 100 ГПК РФ, просит взыскать с ответчика в свою пользу компенсацию морального вреда в размере <данные изъяты> руб., судебные расходы (оплата услуг представителя) в размере <данные изъяты> руб., штраф в размере 50% от суммы, присужденной судом в пользу потребителя.

В судебных заседаниях истец Юрьева А.А. и ее представители Аслямова Э.Р., действующая по доверенности от 7.03.2014 г., Ахеев Э.А. на заявленных требованиях настаивали.

Истец Юрьева А.А. пояснила, что беременность наступила в ДД.ММ.ГГГГ., долгожданная, очень ждали мальчика. Вредных привычек у нее нет, ведет здоровый образ жизни, занимается в секции по волейболу, ходит на плаванье, зимой катается на лыжах. Когда она узнала, что беременна, то в ДД.ММ.ГГГГ. обратилась в Перинатальный центр. До этого момента по поводу данной беременности к врачам не обращалась. За 3 месяца до беременности она пропила фолиевую кислоту и йодомарин, так как данные препараты исключают развитие пороков у плода. С целью планирования беременности обратилась в Перинатальный центр, где ее осмотрела доктор ФИО22. и сказала, что ей нужно сдать анализы на инфекции. Раннее, за год до беременности, в ДД.ММ.ГГГГ. она сдавала анализы, путем сдачи крови на уроплазму, герпес, хламидии, микоплазму в Хабаровском НИИ эпидемиологии и микробиологии с целью выявления патологий и обнаружения инфекций, если они имеют место быть. Результаты обследования на инфекции были отрицательными, они у нее не сохранились. Когда она забеременела, в ДД.ММ.ГГГГ. она опять обратилась в Перинатальный центр, где по записи доктор ФИО23 поставила ее на учет по беременности и провела первичный осмотр, по результату которого она установила факт наступления беременности и срок беременности 8 недель. Истец сдала мазок, ФИО24 дала направление на сдачу крови, с целью определения врожденной патологии, а также направления на общий анализ мочи и крови, на биохимию. Результаты обследований: общий анализ крови, Т3, Т4, ТТГ, анализ на врожденные патологии, общий анализ мочи, мазок на флору и другие, со слов ФИО25, поскольку она их не видела, без патологии. ДД.ММ.ГГГГ. на сроке 13-14 недель беременности она прошла 1 скрининг. Беременность соответствовала сроку, протекала без аномалий. С ДД.ММ.ГГГГ. она находилась в стационаре <данные изъяты> по поводу угрозы прерывания беременности, получила курс дицинона, дюфастона, после выписки продолжила прием фолиевой кислоты, йодомарина. ДД.ММ.ГГГГ. она увидела <данные изъяты> выделения, после этого муж отвез ее в <данные изъяты>, к которой она относилась по месту жительства. В день обращения ее сразу приняли, прописали постельный покой, все рекомендации врача она исполняла. По какой причине у нее начались <данные изъяты> выделения, она не выясняла. После прохождения лечения в <данные изъяты> проблема, в связи с которой она была госпитализированы, была устранена, жалоб не было. После выписки находилась дома. После того как она встала на учет по беременности в Перинатальном центре у доктора ФИО26, узнала, что ей необходимо переехать в п.<данные изъяты>. Она по телефону сообщила доктору о своем переезде в п.<данные изъяты>, сказала, что продолжит наблюдаться и сдавать анализы в Перинатальном центре, так как в п.<данные изъяты> отсутствует врач гинеколог, анализы, которые она сдавала в Перинатальном центре, в п.<данные изъяты> сдавать у нее не было бы возможности. ФИО27 не возражала. Об этом они устно договорились по телефону. В связи с этим, на учет в п.<данные изъяты> она не становилась, в ДД.ММ.ГГГГ. к врачу в п.<данные изъяты> не обращалась. В её индивидуальной карте № № беременной и родильницы врачом ФИО28 в протоколе осмотра от ДД.ММ.ГГГГ. дописана фраза «дообследование». Однако в телефонном разговоре с врачом гинекологом информация о дообследовании ей не сообщалась и направления на дообследование она не получала. С учета в Перинатальном центре она не снималась. Она продолжала исполнять рекомендации врача, принимала Дюфастон и Магний В6. После ДД.ММ.ГГГГ. какие-либо обследования не проходила. Примерно на 20-21 неделе она звонила доктору ФИО29, чтобы ее записали на скрининг, врач ответила, что скрининг лучше пройти на 24 неделе. ДД.ММ.ГГГГ в 13.20 она заметила, что у нее появились <данные изъяты> выделения, возникла тянущая боль, она сразу позвонила на скорую помощь, вызвала акушерку. После осмотра акушерки было решено госпитализировать ее в Перинатальный центр г.Хабаровска. При поступлении в Перинатальный центр, она обратилась в приемный покой, где ее осмотрел доктор ФИО30, у нее взяли анализы, в том числе и мазок на флору, после чего ее отправили в отделение. На следующий день, ДД.ММ.ГГГГ к ней пришел лечащий врач ФИО31., на УЗИ он ее не отправлял, сказав, что ещё рано, направил на ДД.ММ.ГГГГ., она ему сообщила о выделениях. С ДД.ММ.ГГГГ ДД.ММ.ГГГГ. никакого специального лечения не проводилось, проводилось все по назначению врача, ею соблюдался постельный режим. Выделения продолжались до операции. ДД.ММ.ГГГГ. был проведен второй скрининг ФИО32., на её приеме она спросила о состоянии плода, она сказала, что все соответствует норме, без патологий. ДД.ММ.ГГГГ. ее осмотрела заведующая отделением ФИО33, которая сказала, что у нее шейка матки короткая и необходимо наложить шов на шейку матки. Лечащий врач стоял рядом. Она спросила для чего это надо, ей ответили, что это лучший вариант при короткой шейке матки и осложнений не будет. Если шов не наложить, существовала угроза прерывания беременности. Лечащий врач ей сообщил, что анализы при поступлении в Перинатальный центр были без патологий. Также он ей сказал, ничем не обосновав, что необходимо купить шовный материал. В аптеке Перинатального центра в этот же день она купила данный шовный материал и передала его через медсестру. Позже пришел анестезиолог для того, чтобы она подписала согласие на проведение анестезии. Утром ДД.ММ.ГГГГ. к ней в палату зашел лечащий врач и сказал, что перед операцией ей принесут информационное согласие. Его она получила от медсестры в операционной, где его и подписала. Затем она легла на операционный стол, ей провели операцию, доктора в тот момент она не видела. После операции в этот же день пришел лечащий врач, спросил про её состояние. Позже она ему сказала, что у нее имеются <данные изъяты> выделения. Выделения у нее сохранялись до ДД.ММ.ГГГГ. включительно. Выделения были <данные изъяты>. ДД.ММ.ГГГГ. начались <данные изъяты>, немного <данные изъяты> выделения, поднялась температура до 37,2 градусов, появились боли внизу живота, она вызвала дежурного врача. Дежурный врач пришел через 1,5 часа, она предъявила ему вышеперечисленные жалобы, на что он ей сказал, что данные жалобы возможны и нужно в понедельник ДД.ММ.ГГГГ. сделать УЗИ и обратиться к своему лечащему врачу. Она попросила его посмотреть ее на кресле, но он ей отказал, так как она не его пациентка, отвернулся и в коридоре сказал, что подумает, какой препарат ей поставить. Ее обезболили платифиллином, но боли в животе не прекратились. ДД.ММ.ГГГГ. она проснулась в 07.00 с жаром, ознобом, живот также болел, выделения стали <данные изъяты>, ее всю трясло, стучали зубы, ей было очень холодно. Она попросила соседок по палате вызвать врача, они звали медсестру несколько раз, но никто не подходил к ней, ей было очень плохо. ДД.ММ.ГГГГ. она сказала лечащему врачу, что ДД.ММ.ГГГГ. ее осматривал дежурный врач и проигнорировал все ее жалобы. Ей было сделано УЗИ, сердцебиение у ребенка было хорошим, отслойки не было, ребенок шевелился, шейка матки была 38 миллиметров, внутренний зев не расширен. Повторное УЗИ подтвердило малое количество околоплодных вод. После этого ее осмотрела заведующая отделением ФИО34, которая спросила, какие у нее жалобы. Она ответила, что у нее выделения и боли. На это ей было сообщено, что все эти симптомы свидетельствуют о наличии инфекции и что при поступлении в Перинатальный центр у нее были плохие результаты мазков. Лечащий врач сказал, что поскольку у нее плохой мазок, что свидетельствует об инфекции, возникла необходимость снятия шва. ФИО35 сказала ей, что они будут вызывать роды. У нее началась паника, так как она чувствовала своего ребенка, он был живой. ФИО36 сказала, что если бездействовать, то ее матка инфицируется и её придется удалять. Вызывать роды она отказалась, она просила врачей любыми способами пролонгировать беременность. Температура продолжала сохраняться. ДД.ММ.ГГГГ. она обратилась к психологу, которая ее внимательно выслушала и оказала психологическую помощь. После этого она поднялась в смотровой кабинет, где лечащий врач в 13.30 снял шов и поставил препарат, который с его слов способствовал началу родовой деятельности. Примерно через 2 часа у нее начались схватки. В 17.20 час. она попросила пригласить к ней дежурного врача ФИО37, которая пришла и осмотрела ее только около 19.30 час. Шейка матки тонизировала. Ей был рекомендован постельный режим. Она попросила стимулировать родовую деятельность раствором окситоцина, на что ей дежурный врач ответила, что в настоящее время этим препаратом запрещено стимулировать родовую деятельность. Она развернулась и ушла. Около 24.00 час. поднялась температура до 40.1, ей было очень плохо. Медсестра звонила доктору, но врач не пришла посмотреть на нее. Схватки прекратились. ДД.ММ.ГГГГ. примерно в 09.00 час. пришел ФИО38. и сказал, что все-таки будет стимулировать родовую деятельность и назначил внутривенно окситоцин. Началась родовая деятельность. Шевеление плода она не чувствовала. Все это время она находилась в палате, в которой также находились другие беременные. Когда шейка матки хорошо раскрылась, к ней подошли две медсестры и предложили пациенткам выйти из палаты, так как она будет рожать. Врача не было. Около 14.50 час. она родила мертвого ребенка, он не кричал, его положили в пакет, не взвешивая. После этого ее отвезли в операционную, где поставили наркоз, надели операционную рубашку, произвели выскабливание, удалили плаценту. ДД.ММ.ГГГГ. у нее взяли общий анализ крови и общий анализ мочи. В общем анализе мочи эритроцитов было 100. При выписке данное обследование нигде не фигурирует. В истории болезни указан категорический отказ пациентки от стимулирования родовой деятельности, хотя отказывалась от снятия шва. В Перинатальный центр она приехала сохранить беременность, а не потерять ребенка. Считает, что вина ответчика в причинении ей морального вреда заключается в проявленном к ней персоналом игнорировании. ДД.ММ.ГГГГ. ее не осматривал врач ФИО39. В стационарной карте ДД.ММ.ГГГГ. дежурным врачом зафиксированы осмотры в 17.00, 21.30, 23.00, 07.00, но фактически дежурного врача ФИО40 она видела примерно в 19.30. Инфузия окситоцина после снятия шва не проводилась. В Перинатальном центре у нее взяли один мазок – ДД.ММ.ГГГГ. Сначала сказали, что он был хороший, потом выяснилось, что он был плохим. О том, что в результате хирургического вмешательства она может потерять ребенка, что у нее может развиться инфекция, которая приведет к потере плода, ее не предупредили, также как и о том, что у нее могут быть скрытые инфекции, которые медицинское учреждение не сможет выявить, Также ей не сообщили, что у нее была выявлена инфекция, что у нее имеется <данные изъяты>. До поступления ДД.ММ.ГГГГ. в Перинатальный центр у нее не было воспалительного процесса. Считает, что он возник после наложения шва врачом Перинатального центра, так как появились <данные изъяты>. До наложения шва анализы были хорошими. При поступлении в Перинатальный центр врач ей не сказал, что ей необходима операция. Об этом ей было сообщено ДД.ММ.ГГГГ. Считает, что если бы у нее своевременно выявили и вылечили инфекцию, как говорят врачи, имевшую место до беременности, то беременность можно было бы сохранить.

Представители ответчика Владимирова Н.Ю. и Свередюк М.Г. против удовлетворения заявленных требований возражали, поддержали представленный в материалы дела отзыв, в котором ответчик указал, что Юрьева А.А.была поставлена под динамическое наблюдение по беременности в Центр в сроке 8-9 недель ДД.ММ.ГГГГ Явилась после выписки из гинекологического отделения <данные изъяты>, где находилась по поводу угрозы прерывания беременности ранних сроков. В больнице получала дюфастон, витамин Е, фолиевую кислоту, дицинон. Группа риска была обусловлена наличием <данные изъяты>. Осмотрена терапевтом <данные изъяты>, диагноз подтвержден, рекомендации по лечению не даны. Обследована. В <данные изъяты> выявлены <данные изъяты>, назначался кардиомагнил 75мг. Получала дюфастон 10мг 2 раза в день по схеме постепенной отмены препарата. ДД.ММ.ГГГГ. проведен I УЗИ-скрининг, без особенностей. I биохимический скрининг - риск хромосомных аномалий низкий. ДД.ММ.ГГГГ. по телефону беременная сообщила, что уезжает из г.Хабаровска в п<данные изъяты> на постоянное место жительства, поэтому была с учета снята, рекомендованы консультативные приемы в Центре. ДД.ММ.ГГГГ. была направлена в КГБУЗ «Перинатальный центр» акушеркой п.<данные изъяты> с подозрением на <данные изъяты> при беременности 21-22 недели. Госпитализирована в гинекологическое отделение ДД.ММ.ГГГГ. в 17.19 с жалобами на ноющие боли в животе, <данные изъяты> выделения из половых путей. Выставлен диагноз «беременность 21-22 недели. <данные изъяты>. <данные изъяты>. Подозрение на <данные изъяты>», назначено обследование, лечение (инфузии сульфата магния, дицинон). По УЗИ диагностировано <данные изъяты>. Запланировано при купировании угрозы прерывания и прекращении <данные изъяты> выделений из половых путей, при подтверждении <данные изъяты> решить вопрос о целесообразности наложения шва на шейку матки. С ДД.ММ.ГГГГ. жалоб беременная не предъявляла. По УЗИ II скринингу диагностировано <данные изъяты>. На ДД.ММ.ГГГГ. была запланирована операция наложения шва на шейку матки. Согласие беременной на наложение шва на шейку матки получено. ДД.ММ.ГГГГ. в 10.00 произведена операция наложения шва на шейку матки по Садаускасу, без осложнений. ДД.ММ.ГГГГ. жалоб не предъявляла. По УЗИ от ДД.ММ.ГГГГ. - без патологии. В 10.00 предъявила жалобы на <данные изъяты> выделения из половых путей, боли внизу живота, повышение температуры тела до 39 градусов. В связи с активными проявлениями инфекционного процесса шов с шейки матки был снят, начата антибактериальная терапия. ДД.ММ.ГГГГ. произошел <данные изъяты>, в связи с чем в сроке 22-23 недели, в связи с бесперспективностью дальнейшего вынашивания беременности, начата стимуляция родовой деятельности окситоцином. Проведена консультация психолога. Согласие на стимуляцию родовой деятельности, выскабливание полости матки от больной получено. Инфузия окситоцина проводилась до 21.30 ДД.ММ.ГГГГ., в родах отмечались признаки <данные изъяты>, продолжалась антибактериальная терапия. ДД.ММ.ГГГГ. повторно проводилась инфузия окситоцина, в 14.50 произошли ранние преждевременные роды мертвым плодом массой 495г, далее произведено выскабливание полости матки. В послеродовом периоде неоднократно консультирована психологом с улучшением психологического статуса; ­антибактериальная терапия, озонотерапия. Выписана ДД.ММ.ГГГГ. в удовлетворительном состоянии с рекомендациями. В связи со сроком беременности 23-24 недели выдан листок нетрудоспособности на 156 дней. В ходе экспертизы профессора кафедры акушерства и гинекологии КГБОУ ДПО «ИПКСЗ», д.м.н. ФИО42 дефектов оказания акушерско-гинекологической помощи не выявлено. Эксперт отмечает, что причиной развития <данные изъяты> и излития околоплодных вод у Юрьевой А.А. при сроке 22-23 недели явилась <данные изъяты>, которая не была диагностирована во время беременности. Действие врачей, избранная тактика ведения беременности, не имеют причинно-следственной связи с не вынашиванием беременности. Повторяющиеся осложнения беременности в виде угрозы не вынашивания, формирование <данные изъяты> свидетельствуют о наличии <данные изъяты>, то есть исходном неблагополучии в ее развитии, что подтверждается гистологией плаценты (<данные изъяты>). Также была проведена экспертиза качества медицинской помощи страховой медицинской организацией - Филиалом ОАО«РОСНО-МС». Согласно экспертному заключению эксперта краевого фонда обязательного медицинского страхования, врача акушера-гинеколога высшей категории, доктора медицинских наук, заведующей кафедрой акушерства и гинекологии КГБОУ ДПО «Институт повышения квалификации специалистов здравоохранения» министерства здравоохранения Хабаровского края, профессора ФИО43 обследование и лечение Юрьевой А.А. проведено правильно, в полном объеме. Исход - ранние преждевременные роды мертвым плодом - был не предотвратим. В соответствии с гражданским законодательством для возникновения обязательства по возмещению вреда необходима совокупность условий: наличие вреда жизни или здоровью гражданина, противоправность действий (бездействия) медицинского учреждения, причинно-следственная связь между противоправным поведением и наступившим вредом, вина причинителя вреда. На основании вышеизложенного можно сделать однозначный вывод о том, что состав правонарушения в действиях сотрудников КГБУЗ «Перинатальный центр» в данном случае отсутствует: медицинская помощь Юрьевой А.А. оказана в строгом соответствии с требованиями к оказанию акушерско-гинекологической помощи; вины в действиях медицинских работников КГБУЗ «Перинатальный центр» нет; прямая причинно-следственная связь между действиями медицинских работников и неблагоприятным исходом беременности отсутствует.

Представитель ответчика Владимирова Н.Ю. в судебном заседании уточнила, что до постановки на учет в Перинатальном центре, истец наблюдалась в <данные изъяты>. Беременность у истца протекала не совсем благоприятно. Судя по выписке из <данные изъяты>, состояние мазков истца было не очень хорошим. С подозрением на излитие вод, <данные изъяты> истец была направлена в гинекологическое отделение Перинатального центра. Наблюдалась ли истец в период между 13 неделей, когда была снята с учета, и 21 неделей, когда поступила в гинекологическое отделение, не известно по причине того, что обменная карта на пациентку представлена не была. Истец поступила в гинекологическое отделение Перинатального центра по направлению с выраженной угрозой прерывания беременности, врачи её лечили, угрозу удалось купировать, но одновременно по УЗИ было выявлено <данные изъяты> и чтобы помочь женщине сохранить беременность, пролонгировать ее, с добровольного согласия истца (ДД.ММ.ГГГГ. истец подписала согласие на операцию и анестезию), наложили ей циркулярный шов на шейку матки. Если при <данные изъяты> не наложить шов на шейку матки, то у пациентки будут наблюдаться кровотечения и выкидыш произойдет в любом случае. Возникновение осложнений после шва в виде повышения температуры тела свидетельствует о наличии <данные изъяты>, с которой женщина по существу вошла в беременность. В связи с этим, когда развиваются такие признаки, срок беременности бесперспективный в плане выхаживания беременности. После выкидыша истец в полном объеме получала медикаментозную терапию, психологическую коррекцию, озонотерапию. В последующем в удовлетворительном состоянии истец была выписана.

Вскрытие плода не производилось, поскольку на тот период времени, по приказу о патологоанатомической службе, вскрытие плода при массе тела менее 500 грамма не проводилось. На данный момент нормативная база изменилась, проводится вскрытие любого плода. В Перинатальном центре производилось исследование плаценты. При мертворождении происходит <данные изъяты> плода, то есть <данные изъяты>, вследствие чего проведение диагностики не возможно.

Ситуация, произошедшая с истцом, является распространенной, основной причиной выкидышей является наличие инфекции в организме женщины, которую можно установить при обследовании вне беременности, при планировании беременности. Подобная инфекция не может быть занесена в медицинском учреждении, так как всё стерильно, стерильность подтверждена различными документами, которые соответствуют санитарно-эпидемиологическим нормам. При поступлении в Перинатальный центр для выявления скрытой инфекции, у истца был произведен забор мазков. Мазки были хорошими, наличие инфекции не было выявлено. У истца мог поменяться биоценоз влагалища. Если инфекция была специфической, например, <данные изъяты>, то такую инфекцию выявить за один раз практически невозможно. Согласно стандартам, у пациентки берется один мазок при поступлении, если он хороший, повторный забор мазка и дополнительные исследования не производятся, если плохой, тогда проводится углубленное обследование, берется анализ на специфические инфекции, берется бактериологический посев, то есть развернутый стандарт. Более углубленные методы исследования на наличие скрытых инфекций проводятся только по показаниям. К тому же, не все виды исследования можно произвести беременной женщине, например, нельзя сделать соскоб либо посев из полости матки. Стандарты исследования беременных женщин очень ограничены. Но наличие инфекции изначально в организме истца имело место быть, что подтверждалось ранней угрозой выкидыша, кроме того, у истца наблюдалось нарушение системы <данные изъяты>. Впоследствии наличие инфекции в организме истца подтвердилось излитием вод, повышением температуры тела, в плаценте наблюдался <данные изъяты>), что свидетельствует об <данные изъяты>. Если бы у истца была обнаружена инфекция, шов на шейку матки не был бы наложен, первоначально бы лечили инфекцию, а в последующем наложили шов, поскольку при наличии инфекции шов не накладывается. Излечение от инфекции можно начинать только с 16-ти недель, до этого момента все препараты противопоказаны для плода. Целенаправленное лечение антибиотиками до 16-ти недель противопоказано полностью. Наложение шва спровоцировало обострение в организме истца инфекции, поскольку это сложные патогенетические механизмы. Возможно, было инфицирование околоплодного пузыря, который находится близко к шейке матки. При оперативном вмешательстве происходит общее снижение местного иммунитета влагалища и шейки матки. При благоприятном течении беременности на 21-22 неделе угроза выкидыша на пустом месте не возникает. Вместе с тем, если бы у истца определили наличие скрытой инфекции, в связи с чем не наложили бы шов, были бы шансы доносить ребенка до 27-28 недель беременности, впоследствии все равно произошли бы преждевременные роды, шансов выжить у ребенка не было.

Роды в 22-23 недели являются неперспективными для плода. Нигде не написано, что при родах в 22-23 недели в гинекологическом отделении должен присутствовать врач, роды принимаются акушеркой. То, что роды в Перинатальном центре происходят в палате это данность, это все происходило в дневное время. Женщин в малую операционную не переводят, там нет кровати, имеется только гинекологическое кресло. Это неудобно испытывать схватки 22-23 недели в операционной, где нет кровати. У Юрьевой были не роды и никакого оставления в опасности в данной ситуации не было, потому что эти роды не могут закончится смертью женщины, тем более, что присутствует средний медицинский персонал.

Представитель ответчика Свередюк М.Г. в судебном заседании дополнил, что в исковом заявлении не указано, в чем была противоправность действий медицинского учреждения, не указана также прямая причинно-следственная связь между оказанием медицинской помощи и наступившими последствиями, что является основным моментом для решения вопроса о возмещении морального вреда.

Свидетель ФИО44 суду пояснил, что имеет <данные изъяты>, являлся лечащим врачом истца, наблюдал ее со второго дня поступления. Юрьева поступила с диагнозом: <данные изъяты>. Об угрозе прерывания беременности свидетельствовали <данные изъяты> выделения. УЗИ <данные изъяты> не подтвердило, показало <данные изъяты>. Истец сдала анализы. Мазок был удовлетворительный: на флору 1-2 степень частоты, лейкоциты от 10 до 30, промежуточный тип. Наличие инфекции у нее выявлено не было. До ДД.ММ.ГГГГ. истец получала сохраняющую терапию, был назначен диценон как кровоостанавливающий препарат. Ежедневно на обходе производил осмотр истца, о чем имеются записи в медицинской документации. Руководствуясь существующим федеральным стандартом лечения по невынашиванию беременности, ими было принято решение о наложении шва на шейку матки. Альтернативы в случае Юрьевой не было. Перед проведением операции по наложению шва анализы не берутся, если при поступлении они были удовлетворительными или с момента сдачи прошло менее 10 дней. Мазок истца был удовлетворительным, позволял наложить шов. О предстоящей операции Юрьевой было сообщено за 1-2 дня до нее. Он объяснил ей о необходимости наложения шва, о возможных последствиях, истец подписала согласие на проведение операции. Не помнит, где было оформлено согласие: в палате или ординаторской. Операция была плановой, проведена была ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ. состояние Юрьевой было хорошее, ДД.ММ.ГГГГ. у нее появилась температура. В этот же день она была осмотрена им совместно с зав.отделением. Истцу был поставлен диагноз: <данные изъяты>, о котором свидетельствовали <данные изъяты> выделения из половых путей. Юрьева отказалась от снятия шва, была начата антибактериальная терапия, в результате чего произошло излитие вод. ДД.ММ.ГГГГ. шов был снят. Беременность Юрьевой осложнилась наличием инфекции, явившейся причиной выкидыша, которую надо было выявить путем обследования до беременности. Наличие инфекции показало гистологическое исследование плаценты. Также имели место быть косвенные признаки инфекции – <данные изъяты>. Инфицирование Юрьевой за время пребывания в больнице исключено. Связи между хирургическим вмешательством и последующим выкидышем нет. Ранее истцу было произведено <данные изъяты> В акушерстве и гинекологии повышение температуры у беременной женщины называется <данные изъяты> – <данные изъяты>. У женщины не всегда можно выявить инфекцию. <данные изъяты> свидетельствует о бактериальной инфекции. Швы по Садаускасу и Макдональду одинаковые, разные авторы и названия.

Свидетель ФИО45 суду пояснила, что работает в КГБОУ ДПО «Институт повышения квалификации специалистов здравоохранения», занимает должность ректора и заведующей кафедрой, также является главным акушером-гинекологом Хабаровского края и специалистом по экспертизе страховых случаев от ФОМС и страховых компаний. В КГБУЗ «Перинатальный центр» она является врачом консультантом отделения репродуктивного здоровья, в ее обязанности входит проводить консультации тяжелых больных по Хабаровскому краю. С этой целью она устроилась врачом-консультантом на 0,25 ставки в консультативную поликлинику КГБУЗ «Перинатальный центр». Она не работает в гинекологическом, патологическом и других отделениях КГБУЗ «Перинатальный центр». Проводимые ею экспертизы включают в себя не только прямые причинно-следственные связи между причиной и последствиями, но и оформление, следование стандартам лечения. В ДД.ММ.ГГГГ. она экспертировала медицинскую карту Юрьевой в порядке плановой экспертизы. Ею была исследована история болезни Юрьевой из гинекологического отделения Перинатального центра, которую ей предоставила страховая компания. Она оценивала обоснованность поступления, выполненный объем обследования и достоверность, качество оказания медицинской помощи, объем лечения, дефекты, преемственность и ошибки. По итогам исследования она не выявила грубых дефектов. Так, ею было установлено, что Юрьева поступила с диагнозом беременность 21-22 недели, <данные изъяты>. Это был рабочий диагноз при поступлении, <данные изъяты> не подтвердилась, поэтому клинический диагноз: беременность 21-22 недели, <данные изъяты> под вопросом. Потом по результатам УЗИ <данные изъяты> подтвердилось. Был поставлен диагноз: <данные изъяты>, беременность 21-22 недели, <данные изъяты>. Обследование выполнено в соответствии со стандартами, лечение проведено правильно, шов наложен по показаниям, имели место быть <данные изъяты> и <данные изъяты>. Причиной выкидыша является инфекция. Заключение, которое дал гистолог, возможно после выскабливания матки. Мазок на цитологию, выделения - все было в пределах нормы. Показания для наложения шва были, шов наложен своевременно, правильно. Выкидыш являлся не осложнением после наложения шва, а последствием имеющейся у Юрьевой инфекции. В анамнезе у Юрьевой было <данные изъяты>. После того как произошел выкидыш, произвели выскабливание, провели антибактериальную терапию, далее Юрьева была выписана домой. В истории болезни содержатся результаты гистологического исследования. 23.01.2014г. имеется макроскопическое описание, где содержится описание плацентарной ткани: <данные изъяты>. Это заключение дает врач патологоанатом, то есть, это исследование того, что направляется на гистологию после выкидыша. По каким причинам у истца в организме имелась инфекция, не знает, так как изучала материалы обследования, которые уже имели место быть. Предполагает, что имел место быть <данные изъяты>. В этом случае к беременности нужно готовиться очень длительное время, необходимо проводить многочисленные исследования и антибактериальную терапию. Причиной инфекции может являться собственная условно-патогенная флора, которая имеется у каждой женщины – стафилококки, стрептококки, кишечная палочка. В отношении Юрьевой, если брать структуру невынашивания, то до 30-40% в данной структуре скрытая инфекция. Если инфекция явная, то она выявляется, проводится лечение, если инфекция скрытая, то выявляется её постфактум. Для полноты исследования необходимо проводить посев из матки, цервикального канала, из эндометрия, при посеве крови на стерильность, на флору, на чувствительность к антибиотикам – это до беременности. Во время беременности нет достоверных критериев на наличие внутриматочной инфекции, есть только поверхностная инфекция. При беременности прижизненных методов выявления инфекции нет, потому что надо взять из матки посев и соскоб, чтобы микробиолог нашел инфекцию, при беременности это сделать не возможно, так как в матке находится плод. Можно выявить инфекцию во влагалище, но инфекция во влагалище не всегда соответствует инфекции, которая в матке, так как не всегда флора из влагалища соответствует флоре, которая находится в матке, поскольку, например, после родов может происходить смена флоры. Инфекция во влагалище выявляется путем забора мазка на наличие любых микроорганизмов или бакпосев, который должен иметь основания. Истцу бакпосев был не показан, у неё имелись <данные изъяты> выделения, а не <данные изъяты>, имели место быть нормальные параметры мазка, в этом случае бакпосев не делается. Даже если бы истцу сделали бакпосев, он бы показал флору, имеющуюся во влагалище, которая с каждым циклом меняется, а не внутриматочную инфекцию. Мазки у Юрьевой до операции были нормальные, была вторая степень чистоты влагалища, которая позволяет наложить шов, после операции была активация флоры, в результате чего плохой мазок, показывает содержание лейкоцитов 20-30 в поле зрения, в норме до 50. Противопоказаний для наложения шва на шейку матки не было. Шов был наложен правильно, выкидыш не был связан с наложением шва, был связан с <данные изъяты> <данные изъяты>. Лечение, которое проводилось после снятия шва и выкидыша, тоже было правильным. Ею не были выявлены дефекты, повлиявшие на исход беременности. В данном случае стандарт был выполнен. Занесение инфекции во время операции крайне сомнительно, операция выполняется в асептических условиях. Перед каждой операцией открывается стерильный набор, моются руки, одеваются перчатки. После выкидыша исследование показало, что у истца уже давно существовал воспалительный процесс, <данные изъяты> сформировалось ещё в начале беременности. Не возможно, чтобы прошло два дня с момента заражения после наложения шва до выкидыша, это более долгий процесс. Настаивала, что имел место быть <данные изъяты>, который имел длительное время, наложили бы шов или не наложили, выкидыш бы произошел в любом случае, потому что имели место быть некротические изменения. Лейкоциты и эритроциты в повышенном количестве в моче бывают в двух случаях: неправильно собранная моча или в период беременности либо послеродовой период. Ничего страшного в этом нет. Необходимо повторить сдачу анализа либо собрать мочу с помощью катетера, чтобы исключить попадание влагалищных выделений. При выписке самое главное: инволюция матки, данные УЗИ либо осмотра, нормальная температура тела и нормальный химический анализ крови. Все остальные исследования носят вторичный характер, которые можно не проводить. Если бы истцу провели стимуляцию родовой деятельности, шансов спасти ребенка не было бы ввиду малого срока беременности. 22-23 недели это глубоко недоношенный плод. В данных случаях смертность плода составляет 99,9%. Нет никакой связи между выживаемостью или не выживаемостью плода и назначением окситоцина, поскольку он не влияет на выживаемость плода, а назначается для того, чтобы увеличить сократительную функцию матки при родах, выкидышах. Если имеется угроза прерывания беременности – шов накладывать нельзя пока угрозу не снимут или не пройдет определенное время, шов накладывается только при несостоятельности внутреннего зева. Самый оптимальный срок для наложения шва с 15 до 22 недель. Если раньше проводить, то плацента ещё не сформировалась. Если есть показания, то шов накладывается при цервикальной недостаточности, а также при <данные изъяты>, для того, чтобы плацента мигрировала, если это возможно. У женщин с синдромом потери плода осмотр проводится в 12 недель, при этом необходимо помнить, что при синдроме потери плода сроком для наложения шва является 13-16 недель, дальше ждать нельзя. В остальных случаях – 15-22 недели. Для того чтобы не потревожить шейку, санация проводится непосредственно перед операцией. Пациентка лежит на кресле, шейка берется на пулевые щипцы, обрабатывается антисептиком, накладывается шов, опять обрабатывается и уходит. Промывать влагалище после операции нецелесообразно. Оснований для назначения антибиотиков не было, при беременности принимается минимум лекарственных средств. На сроке в 22 неделе любой вариант <данные изъяты> считается <данные изъяты>, поскольку <данные изъяты>. Только после 28 недель объективно устанавливается вариант <данные изъяты> и делится на <данные изъяты>. Согласно УЗИ, если <данные изъяты>, то это <данные изъяты>. По УЗИ у Юрьевой <данные изъяты>. <данные изъяты> не указывается, поскольку он имеет значение только при доношенной беременности. Если происходит <данные изъяты>, то производится кесарево сечение, если частично, то вскрывается плодный пузырь и производится родоразрешение через родовые пути. Длина шейки матки не является основанием и критерием диагностики. Длина шейки матки в пределах нормы от 2,5 до 4,7 у Юрьевой длина шейки матки – 4. Самые главные критерии: ширина внутреннего зева и изгиб шейки матки. У Юрьевой были основания для наложения шва на шейку матки, поскольку имел место <данные изъяты> и <данные изъяты>. Шов на шейку матки в некоторых случаях накладывается профилактически, в данном случае шов не накладывали, ввели только писарий. Также наличие первых благополучных родов не исключает дальнейший неблагополучный исход беременности, так как существовал достаточно большой период между первыми родами и данным выкидышем, в этот период времени могли иметь место вирусные заболевания. Плановый осмотр больной проводится 1 раз в 3 дня. Выделения каждый день в норме у каждой женщины. Юрьева получала диценон, который устраняет мажущие выделения, она получала магния сульфат, который устраняет боль внизу живота. Когда у Юрьевой случился выкидыш, ей подключили инфузионную терапию, антибиотики, окситоцин, озонотерапию, поэтому считает, что стандарт выполнен в полном объеме, как до выкидыша, так и после него. Иногда на фоне лечения жалобы на боли и выделения у пациентов сохраняются, постепенно стихая, так было и в случае Юрьевой. В норме лейкоцитов в крови до 11000 в 9 степени. Повышение лейкоцитов не является критерием воспалительного процесса, повышение лейкоцитов может наблюдаться у беременных. Лейкоцитоз не является показанием для антибактериальной терапии, это лабораторный показатель. Если нет других признаков, антибактериальная терапия не назначается, тем более в сроках до 20 недель. У Юрьевой в крови лейкоцитов было 14000 – это повышенное содержание, что называется умеренный лейкоцитоз – лабораторный показатель. В мазках Юрьевой лейкоциты не превышали предельную норму, это вторая допустимая степень чистоты влагалища. То, что в выписном эпикризе Юрьевой написано, что в мазке были единичные лейкоциты, это такая трактовка, чтобы не перечислять. В мазке в норме допускается количество лейкоцитов 30-50 в цервикальном канале, в эндометрии до 15. Если больше 50 лейкоцитов и сопровождается выделениями, ставится диагноз цервицит. Во влагалище тоже может быть до 30-50 лейкоцитов. В уретре в норме до 10-15 лейкоцитов. Вторая степень чистоты соответствует 20-30 лейкоцитам в цервикальном канале, что является вариантом нормы. У Юрьевой было 10-15 лейкоцитов в уретре, 20-30 – в цервикальном канале, 20-25 – во влагалище, что является вариантом нормы. У нее не было кольпита, вагинита, цервита, она в лечении не нуждалась. Шов на шейку матки Юрьевой был наложен по Садаускусу, этот шов касается коррекции при <данные изъяты>. Шов по Макдональду накладывается при истмико-цервикальной недостаточности. Эти два шва одинаковы, просто авторы по-разному их называют. Техника наложения шва одна и та же: на шейке матки в области внутреннего зева накладывается круговой шов. Целью наложения шва служит укрепление внутреннего зева, в одном случае, чтобы ушла плацента, в другом – чтобы не расширялась шейка. В выписном эпикризе Юрьевой допущена техническая ошибка в указании наложенного шва. Любая операция имеет риск осложнений. При данной операции осложнения минимальны. Наличие осложнений зависит от условий, при которых накладывается шов, например, очень короткая шейка матки, прогрессирование угрозы выкидыша, выкидыш, излитие околоплодных вод. Если это происходит на фоне инфекционного заболевания – развивается инфекция, происходит излитие околоплодных вод и в последующем выкидыш. Осложнения Юрьевой не связаны с наложением шва, у нее была внутриматочная инфекция, наличие которой было подтверждено гистологическим исследованием последа и выскобленной полостью матки, которые были воспалены. Был подтвержден <данные изъяты>. <данные изъяты> - это <данные изъяты>. Ни одно УЗИ не покажет <данные изъяты>. <данные изъяты> нельзя диагностировать по влагалищным мазкам. С наличием такой инфекции плод до 28 недель беременности в 90% - неперспективный плод, более того, матка может сильно воспалиться. Не может плод 500-600 грамм при <данные изъяты> родиться и жить. Это невозможно. Ребенок с инфекцией может выжить, если рождается после 37 недель беременности. Считает, что причиной потери истцом ребенка явилось наличие внутриматочной инфекции, которая сформировала неполноценное плодное яйцо. Наложение шва или какие-либо мелкие недочеты не могли послужить причиной для выкидыша, причина явно носила инфекционный характер. Кроме этого, наличие инфекции стало причиной излития околоплодных вод, количество которых у Юрьевой было нормальным. Показателем количества околоплодных вод является индекс амниотической жидкости. В пределах 15 считается нормой, все что меньше 10-15 – маловодье, все что больше 25 – многоводье. Наложение шва на шейку в тот момент для Юрьевой было лучшим решением. Врач выбрал наиболее оптимальный вариант, чтобы пациентка выносила беременность. Не знает, какая инфекция была выявлена у истца. Гистология показала гнойный процесс. Думает, что воспалительный процесс у Юрьевой был до беременности. Поскольку при наступлении беременности происходит генерализация инфекции и происходит выкидыш. Юрьева с данными результатами должна была пройти анализы в больнице по месту жительства. Своевременное выявление и лечение инфекционной патологии половых путей может служить одним из путей снижения чистоты и неблагоприятных перинатальных исходов в результате внутриутробной инфекции. Если проводится адекватная подготовка эндометрия к беременности, выявляются микроорганизмы, лечатся, тогда снижаются репродуктивные потери. Но избавить от инфекции невозможно, так как все являются носителями инфекции, надо проводить специальную подготовку, которая предполагает возможность вынашивания беременности на фоне латентной или подавленной инфекции. Например, вирус герпеса вывести не возможно, а вот хламидии возможно и то не всегда, микоплазма вылечивается полностью. Условно-патогенную флору вылечить не возможно, так как это собственная флора человека. Если бы посеяли флору из матки и узнали бы, что явилось причиной эндометрита и провели целенаправленное лечение, то дали бы шанс до 50 % выносить последующую беременность. Меры принять можно до беременности, но не во время её, так как в матке находится плодное яйцо. ПЦР-диагностику можно применять до беременности. Она применяется для выявления хламидий, микоплазмы и уроплазмы в цервикальном канале, но не в матке. У Юрьевой имеется своя условно-патогенная флора, которая вызывает гнойный процесс. Подготовка к беременности не входит в задачи Перинатального центра, для этих целей существуют женские консультации. Истец сама должна была позаботиться о подготовке к беременности. Ведущий врач отмечает факт беременности и наблюдает за ее ходом, какие-либо меры для ее сохранности предпринимать не должен. После первого аборта 90% женщин рожают. У Юрьевой произошел <данные изъяты>, что было определено посредством <данные изъяты>, все обошлось нормально. В настоящее время у нее <данные изъяты>, так как имеется <данные изъяты>. Плацента - это уникальный орган, который создает условия для жизнеобеспечения плода. Ситуация, при которой может быть инфицирована только плацента, а плод – нет, крайне редка. Если инфицирование позднее, после 26 недель, можно рассчитывать, что до 32 недель плацента будет сопротивляться, если это произошло в 16-17 недель, до 22 недель будет справляться, потом декомпенсация и идет генерализация инфекции. Если произошло инфицирование во время беременности, то нельзя выдать такую дозу антибиотиков, которая вылечила бы мать и не повлияла на плод. Для выявления скрытых инфекций Юрьева после <данные изъяты>, получив результаты гистологии, должна была пройти обследование, включающее: мазки, ПЦР-диагностику, вирусологическое исследование, посев на микрофлору содержимого полости матки. Прохождение анализов фиксируется в истории болезни. Медицинская помощь оказывается на основании приказа № 572 от 02.11.2012г. «О порядке оказания медицинской помощи по акушерству и гинекологии», кроме ЭКО, раздел: Невынашивание беременности либо раздел: Угрожающий самопроизвольный выкидыш. В случае с Юрьевой раздел приказа «<данные изъяты>» не был применен в виду того, что <данные изъяты> не подлежит госпитализации. Госпитализация происходит только если <данные изъяты>, в каждом конкретном случае свое направление. У Юрьевой <данные изъяты> было вторым диагнозом. В 21-22 недели <данные изъяты> самостоятельно не лечится. Также, помимо приказа, медицинская помощь оказывается на основе клинического протокола, методических рекомендаций лечебного учреждения. Перинатальный центр пользуется клиническим протоколом по кровотечению, методические рекомендации не разрабатывал. Экспертное заключение ею было изготовлено для страховой компании. Если в ходе экспертизы не выявляются дефекты, допущенные в ходе лечения, страховая компания оплачивает выставленный счет больницы. Если имеются дефекты, то страховая компания снимает деньги, если нет дефектов - деньги не снимаются. Если бы она нашла дефекты диагностики это было бы 25% от суммы, если дефекты медицинской документации -10%, дефекты лечения 50%. В случае Юрьевой дефектов она не нашла. Все действия, которые проводились в отношении Юрьевой, были направлены на сохранение беременности.

Свидетель ФИО46.суду пояснила, что работает в КГБУЗ «Перинатальный центр» в должности <данные изъяты> с 2008г., несет ответственность за то, что пациентам оказывалась медицинская помощь, осуществлялось питание, были постельные принадлежности, за состоянием отделения внутри центра. Юрьева поступила 08.01.2014г. на сроке беременности 21-22 неделя с <данные изъяты>. Ей была назначена сохраняющая терапия. 15.01.2014г. при осмотре противопоказаний к наложению шва на шейку матки выявлено не было. Юрьевой было разъяснено, что шов является хирургическим вмешательством, что он имеет определенные осложнения, но это единственный шанс, который возможен для того, чтобы выносить беременность. В результате операции инфицирование не происходит. Юрьева дала свое согласие на наложение шва. Накануне операции Юрьева вместе с врачом подписала добровольное информационное согласие (согласие на проведение манипуляций, лечения, наркоза, это типовой бланк, который используется при любой операции, в п.п.3, 4, 5, 7 имеется информация о том, что в результате операции пациент может умереть), предварительно просмотрела план операций, была осмотрена анестезиологом. Истец имела право отказаться от операции. 16.01.2014г. наложили шов, но возникли осложнения – у истца поднялась температура. 20.01.2014г. истцу было сделано УЗИ, индекс амниотической жидкости был в норме. Юрьева отказалась от стимуляции выкидыша. 21.01.2014г. произошло излитие вод. В проведении УЗИ 21.01.2014г. не было смысла, поскольку у истца отошли околоплодные воды, показанием к стимуляции выкидыша были: высокая температура, <данные изъяты>, антибактериальная терапия. Вызвали прерывание беременности, после которой произвели выскабливание полости матки. Количество лейкоцитов 14.10 при клиническом анализе крови – это реакция организма на угрозу прерывания беременности, воспалительного процесса нет. Наличие инфекции можно выявить по повторному анализу крови, проверяется лейкоцитоз, повышается температура. У Юрьевой уровень лейкоцитов был в норме – 20-25. Оснований для назначения антибактериальной терапии не было. Выявить инфекцию у Юрьевой во время беременности не представилось возможным, так как инфекцию необходимо выявлять до беременности, поскольку в период беременности в матке находится плод. Только по результатам гистологии плаценты можно было судить о наличии <данные изъяты>. Юрьева наблюдалась ежедневно лечащим врачом. 19.01.2014г. – выходной день. В выходные дни записи не делаются, обход производится дежурным врачом, фиксируются жалобы тяжелых и средне-тяжелых больных. Температура 40 – это удовлетворительное состояние. Сама температура не является состоянием пациента. При любой температуре может наступить смерть больного. Не сообщала Юрьевой, что у нее плохой мазок. Условия родоразрешения у гинекологических больных с ранними сроками беременности и при полноценных родах отличаются. Выкидыши происходят в палате. При них присутствуют медсестры. У КГБУЗ «Перинатальный центр» много задач, в том числе, для вынашивания беременности, для планирования беременности, для проведения оперативных вмешательств гинекологическим больным, для выхаживания новорожденных и т.д.

Свидетель ФИО47.суду пояснила, что работает в КГБУЗ «Перинатальный центр» в должности <данные изъяты>. 21.01.2014г. дежурной медсестрой ей было доложено о повышении температуры у Юрьевой. Она подошла к истцу, посмотрела ее и ее историю болезни. Учитывая повышение температуры, назначила инфузионную терапию – раствор для проведения дезинтоксикации, чтобы снизилась температура. Назначила дополнительно к назначенной антибактериальной терапии прокапать 3 бутылки раствора. При высокой температуре необходимо восполнять жидкость в организме. Утром температуры не было. Вмешивается в терапию, если в этом есть необходимость. В основную плановую расписанную терапию не вмешивается, старается провести терапию до утра, когда приходят лечащий врач и зав.отделением. На момент проведения ею осмотра Юрьевой, необходимости в назначении какого-либо вида лечения не нашла. Осматривала истца столько раз, сколько указано в истории болезни – 3. Подтверждает сведения, указанные в истории болезни.

Свидетель ФИО48.суду пояснила, что работает в КГБУЗ «Перинатальный центр» в должности <данные изъяты> с 2012г. С Юрьевой училась на одном курсе, отношения у них нормальные. В октябре 2013г. Юрьева обратилась в КГБУЗ «Перинатальный центр» в связи с беременностью. До этого не обращалась. Показаний для обращения в КГБУЗ «Перинатальный центр» у нее не было, приняла ее по знакомству. По просьбе истца 11.10.2013г. поставила ее к себе на учет, выполнила все действия, согласно клиническому протоколу: завела индивидуальную карту беременной и родильницы, опросила, дала направление на анализы, которые она прошла. В связи с тем, что у Юрьевой был <данные изъяты>., она получила рекомендации, в обязательном порядке ей были произведены мазок на флору, общий анализ крови и мочи. Также, учитывая, что Юрьева находилась в <данные изъяты>» в связи с <данные изъяты>, что следовало из выписки, ей для пролонгирования беременности был назначен дюфастон и магний В6. Для того чтобы текущая беременность не закончилась <данные изъяты>, было назначено обследование для исключения наличия <данные изъяты>. В дополнительном приеме лекарственных препаратов истец не нуждалась. Затем Юрьева появилась 28.10.2013г., они провели подготовку к УЗИ, она прошла I скрининг, после которого были даны повторные рекомендации с учетом УЗИ. Потом Юрьева позвонила и сообщила, что переезжает на постоянное место жительства в <данные изъяты>, попросила снять с учета, договорились, что будет приезжать на консультативные явки. После того, как в ноябре 2014г. сняла с учета, беременность Юрьевой не вела. После снятия с учета в Центре, выдала Юрьевой на руки обменную карту. Потом Юрьева позвонила и сообщила о <данные изъяты>. Она ей сказала вызвать акушерку, так как <данные изъяты> это повод для госпитализации. Пока Юрьева стояла у нее на учете, состояние было удовлетворительным, т.е. здоровая, жалоб не было. Юрьеву видела 3 раза, все было физиологично. После снятия с учета, больше не встречались, в конце декабря истец ей не звонила. В дневнике указала о дообследовании в связи с предстоящим II скринингом. О сроках УЗИ Юрьева была осведомлена, ей его нужно было провести на 19-21 неделе – это в конце декабря 2013г. – начале 2014г.

Свидетель ФИО49.суду пояснил, что работает в КГБУЗ «Перинатальный центр» в должности <данные изъяты> 2 года. 09.01.2014г. провел УЗИ Юрьевой. То, что наблюдал: срок беременности, сердцебиение, данные периметрии, <данные изъяты> – то и описал. Еще какую-либо работу с Юрьевой не проводил. Протокол УЗИ был подшит в историю болезни. По УЗИ какие-либо рекомендации дает лечащий врач. <данные изъяты> бывает нескольких видов. В случае с Юрьевой вариант <данные изъяты> не указал, так как плацента в течение беременности может мигрировать. <данные изъяты> указывается в третьем триместре беременности (треть беременности), который у Юрьевой не наступил.

Свидетель ФИО50.суду пояснила, что находилась в КГБУЗ «Перинатальный центр» с 22.12.2013г. по 26.01.2014г. Лежала с Юрьевой в одной палате в период нахождения истца в стационаре. В палате их было трое. В пятницу истцу сделали операцию – наложили шов на шейку матки. В субботу вечером ей стало плохо, поднялась температура. Юрьева вызвала дежурного врача, которая пришла только на 3 вызов. Врач сказала, что не будет осматривать ее, необходимо снять шов и в понедельник вызвать роды. Юрьева плакала, просила сохранить ребенка, проколоть антибиотики. Во вторник Юрьевой сняли шов, привезли в палату и сказали ждать роды. Больше ничего не делали. Начались схватки, которые к вечеру прекратились. В среду поставили капельницу, стимулирующую роды. При родах не находилась. Когда они начались, медсестры попросили их освободить палату. Роды принимали медсестры. Лечащим врачом был ФИО51. Впечатление о нем у нее сложилось нормальное, к ней относился хорошо, а Юрьевой – не очень. Не видела, как к Юрьевой приходил врач и разъяснял ей суть и последствия операции.

Свидетель ФИО52 суду пояснил, что является супругом истца, работает в <данные изъяты>» в должности <данные изъяты>. У истца появились боли, <данные изъяты>, возникла <данные изъяты>. Она обратилась к акушерке в <данные изъяты>, которая выставила диагноз и направила ее в Перинатальный центр, где она находилась с 08 по 30.01.2014г. О дальнейших событиях знает от истца, о которых она ему рассказывала по телефону, так как его к ней не пускали и не сообщали о ее состоянии. Сначала она ему сообщила, что у неё существует <данные изъяты>. На фоне принятия препаратов, исчезли <данные изъяты> и боли. Потом сообщила, что лечащим врачом совместно с завотделением принято решение о наложении ей шва на шейку матки. Он спросил, для чего это нужно, ведь в медицинской карте написано, что <данные изъяты> <данные изъяты>. Её убедили в том, что эта процедура на данном этапе предупредит дальнейшие осложнения, благоприятно повлияет на исход беременности и каких-либо неблагоприятных последствий не будет. Её поверхностно посвятили о данной манипуляции. О возможных последствиях операции в виде <данные изъяты> ее не предупредили. Хотел поговорить с завотделением ФИО54, но она не отвечала на его звонки. Перед операцией они созванивались каждые 3 часа за исключением сонного часа. После операции на первые и вторые сутки они общались примерно также. Примерно на третьи сутки после операции у неё появились <данные изъяты> из половых путей, боли и температура. Она плакала, жаловалась, что никто кроме медсестры к ней не подошел. Звонила ему каждые 30 мин., иногда раз в час. Она была категорически против снятия шва, так как считала, что сохранение шва может привести к рождению живого ребенка. В связи с потерей ребенка она испытывала ощущение одиночества, чувство безысходности. Невозможно измерить деньгами те нравственные переживания, которые испытала истец, у нее была сильная депрессия, она постоянно плакала.

Понятия плод и ребенок различаются, поскольку, по умолчанию, плод менее 500 грамм, более 500 грамм – ребенок. На УЗИ-скрининге специалист Перинатального центра определил ориентировочную массу ребенка 510-515 грамм.

Выслушав стороны, заключение прокурора, полагавшего исковые требования не подлежащими удовлетворению, исследовав письменные материалы дела, суд установил следующие обстоятельства.

Согласно п.1 ст.1064 ГК РФ,вредпричиненный личности гражданина, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившимвред, если это лицо не докажет, чтовредвозник не по его вине.

Законом обязанностьповозмещениювредаможет быть возложена на лицо, не являющееся причинителем вреда.

Согласно п.1 ст.1068 ГК РФ юридическое лицо (учреждение здравоохранения) возмещаетвред, причиненный его работником (например, врачом) при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей.

Применительно к правилам, предусмотренным главой 59 ГК РФ, работниками признаются граждане, выполняющие работу на основании трудового договора (контракта), а также граждане, выполняющие работу по гражданско-правовому договору, если при этом они действовали или должны были действовать по заданию соответствующего юридического лица или гражданина и под его контролем за безопасным ведением работ.

В соответствии с п.1 ст.1099 ГК РФ основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными гл.59 ГК РФ и ст.151 ГК РФ.

Согласно ст.151 ГК РФ если гражданину причиненморальныйвред(физические и нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежнойкомпенсацииуказанноговреда.

Ст.1100 ГК РФ предусматривает, чтокомпенсацияморальноговредаосуществляется в денежной форме, размер которого определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителявредав случаях, когда вина является основанием для возмещениявреда.

В соответствии со ст. 1101 ГК РФкомпенсацияморальноговредаосуществляется в денежной форме. Размеркомпенсацииморальноговредаопределяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителявредав случаях, когда вина является основанием возмещениявреда. При определении размеракомпенсациивреда должны учитываться требования разумности и справедливости.

Согласно ч.1, п.9 ч.5 ст.19 Федерального закона от 21 ноября 2011г. №323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации», каждый имеет право на медицинскую помощь. Пациент имеет право на возмещение вреда, причиненного здоровью при оказании ему медицинской помощи.

Согласно ч.ч.2, 3 ст.98 названного закона, медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи. Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации.

То есть, ответственность завред, причиненный в результате повреждения здоровья пациента, несет перед ним медицинское учреждение – в случае установлении его вины в причинениивредаздоровью пациента и без вины в случае оказания медицинских услуг ненадлежащим образом. Лечебно – профилактическое учреждение (далее ЛПУ) признается виновным, если установлена вина его работников, выражающаяся в ненадлежащем (виновном) исполнении своих служебных обязанностей по оказанию медицинской помощи.

Таким образом, к условиям наступления гражданско – правовой ответственности ЛПУ относятся противоправный характер поведения, выраженный в активной форме (действие) или пассивной форме (бездействие) медицинского учреждения (его персонала), наличиевредау потерпевшего (пациента), выраженного в материальной или моральной форме и наличие причинно-следственной связи между ними.

Под противоправностью действий (бездействий) медицинских работников (учреждений) при этом понимается нарушение норм закона или иного нормативного акта (приказа, инструкции), регулирующих медицинскую деятельность, или условий договора, а также нарушение сложившихся правил поведения, обычаев медицинской практики при проведении комплекса профилактических, диагностических и лечебных мероприятий, существующих как в письменной форме (в источниках информации, учебниках, статьях и т.п.), так и в неписанных традициях медицинской деятельности.

Согласно п.1 ст.401 ГК РФ лицо, не исполнившее обязательства либо исполнившее его ненадлежащим образом, несет ответственность при наличии вины.

Нормой этой же статьи определены условия, при которых вина отсутствует: если при той степени заботливости и осмотрительности, какая требовалась по характеру обязательства и требованиям правых норм, лицо приняло все меры для надлежащего исполнения обязательств.

То есть, медицинскому работнику при причинениивредаздоровью пациента следует доказать, что данный вредбыл причинен в результате невиновного действия, а не в результате дефектов при оказании медицинской помощи, что пациенту была оказана медицинская помощь надлежащего объема, содержания, качества, новредвсе равно наступил.

При этом под виной понимается непринятием стороной гражданского оборота всех возможных мер по предотвращению неблагоприятных последствий своего поведения, необходимых при той степени заботливости и осмотрительности, которая требовалась от него по характеру лежащих на нем обязанностей в силу закона или договора.

В соответствии со ст.56 ГПК РФ каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

В ходе судебного разбирательства по настоящему гражданскому делу было установлено, что 11.10.2013г. Юрьева А.А. обратилась в КГБУЗ «Перинатальный центр» для наблюдения по беременности к врачу ФИО55., с которой ранее была знакома, поскольку вместе с ней обучалась в медицинском университете.

До обращения в Перинатальный центр Юрьева А.А. в период с 28.09.2013г. по 11.10.2013г. находилась на стационарном лечении в гинекологическом отделении <данные изъяты>» с диагнозом: <данные изъяты>. Получала витамин Е, фолиевую кислоту, дицинон, дюфастон, йодомарин. В удовлетворительном состоянии была выписана под наблюдение врача женской консультации. Рекомендовано продолжить терапию, направленную на пролонгирование беременности. Явка 14.10.2013г.

При постановке на учет в КГБУЗ «Перинатальный центр» Юрьевой А.А. был поставлен диагноз: <данные изъяты>. Назначены: витамин Е, фолиевая кислота, дюфастон, магний В6, УЗИ I скрининг, обследования.

После осмотра 28.10.2013г. Юрьевой А.А. был поставлен диагноз: <данные изъяты> Рекомендовано: магне В6,, дюфастон, фолиевая кислота, кардиомагнил, УЗИ I скрининг.

Первичное скрининговое УЗИ проведено 14.11.2013г., без особенностей, плод соответствует сроку гестации. Диагноз: <данные изъяты> Рекомендовано: магне В6,, дюфастон, кардиомагнил.

22.11.2013г. Юрьева А.А. по телефону сообщила, что уезжает из г.Хабаровска на постоянное место жительства в <данные изъяты>. С учета в ООРЗ ПЦ снята. Диагноз: <данные изъяты>. Рекомендовано: магне В6, дюфастон.

08.01.2014г. Юрьева А.А. поступила в гинекологическое отделение КГБУЗ «Перинатальный центр» с жалобами на боли внизу живота тянущего характера, <данные изъяты> из п/путей. Осмотрена врачом ФИО56. Поставлен диагноз: <данные изъяты>. Назначено: до обследования мазок на флору, мазок на цитологию, общий анализ мочи, клинический анализ крови, кровь на сахар, биохимия крови: глюкоза, общий белок, общий билирубин, мочевина, ПТВ, фибриноген, группа крови и резус фактор, RW, ВИЧ, маркеры гепатитов «В» и «С», УЗИ состояния плода, плаценты. Лечение: магния сульфат 25%-20,0 в/в капельно, натрия хлорида 0,9% - 400,0 в/в капельно, дицинон (этамзилат натрия) 500мг*2 раза в сутки. План ведения: клинико-лабораторное обследование, сохраняющая, магнезиальная, гемостатическая терапия; в динамике УЗИ плода, ИАЖ, плаценты в динамике.

09.01.2014г. Юрьева А.А. осмотрена врачом ФИО57 совместно с зав.ГО ФИО58 Юрьева А.А. жаловалась на те же симптомы: на боли внизу живота тянущего характера, <данные изъяты> из п/путей. Поставлен диагноз: <данные изъяты>? Подозрение на <данные изъяты>. Рекомендовано: продолжить терапию, направленную на сохранение беременности, контроль УЗИ состояния плода, плаценты, при выявлении <данные изъяты> по УЗИ (на I УЗИ диагностировано <данные изъяты>), после купирования <данные изъяты>, решить вопрос о необходимости наложения шва на шейку матки по Садаускасу.

При вторичном скрининговом УЗИ у Юрьевой А.А. было выявлено, что <данные изъяты>.

09, 10 января 2014г. общее состояние Юрьевой А.А. удовлетворительное. Жалобы на <данные изъяты> из половых путей, осмотрена лечащим врачом ФИО59.

11.01.2014 г. Юрьева осмотрена дежурным врачом ФИО60., общее состояние удовлетворительное, жалобы на <данные изъяты> из половых путей.

13.01.2014 г. Юрьева А.А. осмотрена лечащим врачом ФИО61., общее состояние удовлетворительное, жалобы на ноющие боли внизу живота, <данные изъяты> из половых путей.

14.01.2014 г., 15.01.2014 г. Юрьева А.А. осмотрена лечащим врачом ФИО62., общее состояние удовлетворительное, жалоб на момент осмотра нет.

С 14.01.2014 г. по УЗИ II скринингу диагностировано <данные изъяты>. <данные изъяты>. На 16.01.2014 г. была запланирована операция наложения шва на шейку матки. Согласие беременной на наложение шва на шейку матки получено.

15.01.2014 г. врачом анестезиологом проведен предоперационный осмотр Юрьевой А.А., получено информированное добровольное согласие Юрьевой А.А. на анестезию.

16.01.2014 в 10-00 произведена операция наложения шва на шейку матки по Садаускасу в связи с <данные изъяты>, без осложнений. После операции был осмотр Юрьевой А.А. в палате через два часа лечащим врачом ФИО63., установлено удовлетворительное состояние, матка в нормотонусе, <данные изъяты> из половых путей <данные изъяты>, продолжена инфузия магнезии, лечение по листу назначений.

17,18 января 2014 г. Юрьева А.А. жалоб не предъявляла, ее состояние удовлетворительное. Была осмотрена зав. Отделением ФИО64., проведено полное клинико-лабораторное исследование. На основании жалоб, анамнеза, клинического обследования, гинекологического осмотра и по результатам дополнительных диагностических методов обследования выставлен клинический диагноз: <данные изъяты>. Продолжено лечение по листу назначений.

По УЗИ от 20.01.2014г. - без патологии. В 10-00 предъявила жалобы на <данные изъяты> из половых путей, боли внизу живота, повышение температуры тела до 39 градусов. В связи с активными проявлениями инфекционного процесса шов с шейки матки был снят, начата антибактериальная терапия. В связи с категорическим отказом Юрьевой А.А. от стимуляции родовой деятельности, принято решение в течение суток на фоне антибактериальной терапии продолжить терапию, направленную на сохранение беременности, с последующим решением вопроса о целесообразности пролонгирования беременности.

20.01.2014 г. в 10 час. 55 мин. Юрьева А.А. прошла 2 скрининг, осмотрена врачом ФИО65.

21.01.2014 г. Юрьева повторно осмотрена в 11 час. врачом ФИО66., установлено, что начались ранние преждевременные роды, произошел преждевременный разрыв плодных оболочек, рекомендовано продолжить антибактериальную терапию, начать стимуляцию родовой деятельности, согласие на стимуляцию родовой деятельности, <данные изъяты> получено. Начата стимуляция родовой деятельности окситоцином. Проведена консультация психолога. Инфузия окситоцина проводилась до 21-30 21.01.2014г, в родах отмечались признаки <данные изъяты>, продолжалась антибактериальная терапия. 22.01.2014г, повторно проводилась инфузия окситоцина, в 14-50 произошли ранние преждевременные роды <данные изъяты> г, далее произведено <данные изъяты>. Причиной развития <данные изъяты> и излития околоплодных вод у Юрьевой А.А. при сроке 22-23 недели явилась <данные изъяты>, которая не была диагностирована во время беременности, а обследование до беременности истица не проводила. <данные изъяты>, диагностированный в <данные изъяты>, является проявлением <данные изъяты>.

В послеродовом периоде Юрьева А.А. неоднократно консультирована психологом с улучшением психологического статуса, антибактериальная терапия, озонотерапия. Выписана 30.01.2014г. в удовлетворительном состоянии с рекомендациями. В связи со сроком беременности 23-24 недели выдан листок нетрудоспособности на 156 дней.

Вышеописанные обстоятельства наблюдения Юрьевой А.А. по беременности, установлению диагноза, а также по прохождению ею лечения, объему рекомендаций и назначений врачей, оказанию медицинской помощи подтверждаются медицинскими картами истицы из КГБУЗ «Перинатальный центр», <данные изъяты>», индивидуальной картой беременной и родильницы №№.

В связи с обращением истца по поводу некачественного оказаний ей медицинских услуг в Министерство здравоохранения Хабаровского края, ответчиком была проведена служебная проверка на основании распоряжения главного врача КГБУЗ «Перинатальный центр» от 28.04.2014 г. № №, по результатам которой установлено, что дефектов оказания акушерско – гинекологической помощи Юрьевой А.А. не выявлено, установлено, что причиной развития <данные изъяты> и излития околоплодных вод у Юрьевой А.А. при сроке 22-23 недели, причиной очень ранних преждевременных родов, явилась <данные изъяты>. Действия врачей, избранная тактика ведения беременности не имеют причинно – следственной связи с невынашиванием беременности. Повторяющиеся осложнения беременности в виде <данные изъяты>, формирование <данные изъяты> свидетельствуют о наличии <данные изъяты>, что подтверждается <данные изъяты>). В связи с этим <данные изъяты> является не предотвратимым. Данные выводы отражены в акте служебного расследования от 29.04.2014 г., подтверждены экспертизой, проведенной профессором кафедры акушерства и гинекологии КГБОУ ДПО «ИПКСЗ» д.м.н. ФИО67

По поручению ОАО «РОСНО-МС» филиал «Хабаровск-РОСНО-МС» № № в связи с жалобой застрахованного лица –Юрьевой А.А. с целью выявления нарушений прав застрахованного лица была проведена экспертиза качества медицинской помощи. Согласно актам от 12 мая 2014 г., экспертному заключению (протокол оценки качества медицинской помощи) в целом обследование и лечение Юрьевой А.А. проведено правильно, в полном объеме. Выявленные дефекты обследования и лечения (<данные изъяты>) на исход не повлияли, так как в дальнейшем проявления <данные изъяты> не было и она реализовалась только в 22-23 недели (<данные изъяты>). Данный исход – ранние преждевременные роды <данные изъяты>, был непредотвратимым (л.д.27-29).

Вышеприведенные выводы служебной проверки, экспертиз, были подтверждены в ходе рассмотрения дела ФИО68., согласуются с информацией, содержащейся в вышеприведенных медицинских документах об обследованиях и лечении, проведенном Юрьевой А.А., показаниями свидетелей – врачей КГБУЗ «Перинатальный центр» ФИО69, допрошенных в судебном заседании с соблюдением требований закона, поэтому принимаются судом в качестве допустимых доказательств по делу.

Истцом, его представителями допустимых доказательств, опровергающих вышеуказанные выводы, не представлено. Доводы представителя истца Ахееева Э.А. о заинтересованности ФИО70. в результатах экспертиз, которые были ими проведены, являются голословными, получение последними дохода в виде заработной платы по месту работы также не опровергают выводов, изложенных указанными лицами в экспертных заключениях, поскольку получение заработной платы по месту работы предусмотрено нормами трудового законодательства РФ. Кроме того, выводы, изложенные в указанных экспертных заключениях, мотивированы, обоснованы данными медицинских исследований, знаниями в области акушерства и гинекологии, соответствующим медицинским образованием и квалификацией указанных лиц.

Ссылки представителя истца Ахеева Э.А. на приведенные им методики и стандарты оказания медицинской помощи, подвергнуты последним самопроизвольному толкованию, не основанному на медицинских познаниях, в противоречие их содержанию, поэтому отклоняются судом как несостоятельные. Доводы представителя истца Ахеева Э.А. на фальсификацию данных, содержащихся в журнале УЗИ об обследовании Юрьевой А.А., опровергаются данными, содержащимися в ее медицинской карте, а также показаниями свидетеля ФИО71 в судебном заседании, проводившего ультразвуковое исследование Юрьевой А.А.

Доводы истца, его представителей о том, что истец была инфицирована в процессе наложения ей шва на шейку матки, также не нашли своего подтверждения в ходе рассмотрения дела. Напротив, данные медицинских обследований, проведенных Юрьевой А.А., течение у нее беременности, выявленные в ходе наблюдения в период беременности осложнения в виде <данные изъяты>, а затем, после наложения шва на шейку матки-<данные изъяты>, поднятие температуры, последующие преждевременные роды <данные изъяты>, проведенная <данные изъяты>, подтвердили выводы врачей о наличии у последней <данные изъяты> что привело к развитию <данные изъяты> и излитию околоплодных вод. Данная <данные изъяты> не могла быть диагносцирована в период беременности, поскольку для этого необходимо было исследование полости матки, что в состоянии беременности являлось невозможным.

Доказательств тому, что до беременности Юрьева А.А. прошла необходимое обследование, последняя не представила, предоставленное Юрьевой исследование в Дальневосточном окружном центре по профилактике и борьбе со СПИД от 8.12.2011 г. <данные изъяты> не опровергает доводов ответчика о наличии у истца <данные изъяты>, поскольку целью данного исследования не являлось, результатом исследования явился только отрицательный результат на <данные изъяты>. Справка Центра СПИД так же не подтверждает проведение у Юрьевой А.А. исследований на инфекции, влияющие на развитие беременности.

Доводы истца о том, что длительное неоказание ей помощи и отсутствие стимуляции родов привело к гибели плода, не нашли своего подтверждения. В ходе рассмотрения дела установлено, что истец отказывалась от <данные изъяты> окситоцином, что и привело к затягиванию процесса. Окситоцин в данном случае применяется для ускорения окончания родов в связи с угрозой для здоровья женщины, потому что при <данные изъяты>) имеется высокий риск инфекционно-токсического шока и последующего удаления матки. Риск имеется и для жизни женщины. Окситоцин противопоказан для ускорения преждевременных родов в сроках до 34 недель, он ухудшает состояние плода и не способствует его рождению живым.

Вес плода установлен путем взвешивания, что зафиксировано в медицинских документах. Пояснением врача УЗИ ФИО72 установлено, что вес, указываемый при исследовании при проведении УЗИ, носит предположительное значение.

Доводы истицы в части причинения ей морального вреда вследствие родов в палате и со средним медицинским персоналом не могут служить основанием компенсации ей морального вреда, поскольку речь идет о ранних преждевременных родах неперспективных для плода. Роды на стадии схваток в акушерском кресле не предусмотрены. Вмешательство врача необходимо на стадии <данные изъяты>, что и было исполнено. После родов истица была доставлена в манипуляционную для <данные изъяты>, и ей была оказана медицинская помощь врачом.

Показания свидетелей ФИО73., данных выводов не опровергают.

ФИО74., являющийся мужем истицы, показания о ее моральном, физическом состоянии, качестве оказанной ответчиком медицинской помощи дает только со слов последней, указывая на переживания, страдания истца, связанные с прерыванием беременности, потерей ребенка. Вместе с тем, данные переживания, страдания истца Юрьевой А.А. явились следствием вполне объяснимой и характерной для женщины, ожидающей ребенка, психико-эмоциональной реакции на преждевременное прерывание желанной беременности, но не находятся в причинно – следственной связи с действиями ответчика по оказанию истице медицинской помощи, которая являлась своевременной, достаточной, правильной и квалифицированной, поэтому не являются основанием для взыскания в ее пользу с ответчика компенсации морального вреда.

Показания ФИО75 также не доказывают виновности ответчика в причинении истцу морального вреда, поскольку в части нереагирования врачей на обращения истца, «плохого» отношения к ней врача ФИО76., опровергаются данными медицинской карты Юрьевой А.А,, а показания о нахождении Юрьевой А.А. в период преждевременных родов в палате, что представителями ответчика не оспаривалось, не находится в причинно – следственной связи с преждевременными родами и потерей Юрьевой А.А. ребенка, действующих стандартов оказания медицинской помощи, не нарушает.

Таким образом, отсутствует причинно-следственная связь между оказанием Юрьевой А.А. медицинской помощи, в том числе и по наложению шва на шейку матки и наступившими последствиями, в виде рождения мертвого плода.

Согласно п. 9 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 28.06.2012 № 17 «О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей» к отношениям по предоставлению гражданам медицинских услуг, оказываемых медицинскими организациями в рамках добровольного и обязательного медицинского страхования, применяется законодательство о защите прав потребителей.

В соответствии с п. 28.указанного Постановления при разрешении требований потребителей необходимо учитывать, что бремя доказывания обстоятельств, освобождающих от ответственности за неисполнение либо ненадлежащее исполнение обязательства, в том числе и за причинение вреда, лежит на исполнителе (пункт 4 статьи 13, пункт 5 статьи 14, пункт 5 статьи 23.1, пункт 6 статьи 28 Закона о защите прав потребителей, статья 1098 ГК РФ).

Истцом не представлено доказательств наличия причинно-следственной связи между действиями ответчика по оказанию ей медицинской помощи и наступившими последствиями, в виде рождения <данные изъяты>, судом также таких доказательств не установлено.

Иных экспертных исследований истец не проходила, с учетом вышеприведенных обстоятельств, данных гистологического исследования, медицинских документов, суд также не усматривает оснований для назначения и проведения экспертизы.

В ходе рассмотрения дела истцом не представлено и судом не установлено доказательств нарушения ответчиком при обследовании и лечении Юрьевой А.А. Региональных стандартов скорой медицинской помощи, утвержденных приказом Министерства здравоохранения Хабаровского края от 17 августа 2007 г. N 283, приказа Министерства здравоохранения Российской Федерации от 7 ноября 2012 г. N 592н «Об утверждении стандарта специализированной медицинской помощи при преждевременных родах», Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации», иных законодательных актов РФ в области охраны здоровья граждан.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 194-199 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд

решил:

░ ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░77 ░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░ «░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░» ░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░.

░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░ ░.░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░ ░░ ░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░.

░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ 16 ░░░░░░░ 2015░.

░░░░░: ░.░.░░░░░░░░░░