Решение по делу № 2-271/2018 ~ М-218/2018 от 28.02.2018

№

64RS0№-58

РЕШЕНИЕ

ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

05 декабря 2018 года                  <адрес>

Балашовский районный суд <адрес> в составе:

председательствующего судьи Тарараксиной С.Э.,

при секретаре Ланиной К.А.,

с участием истца Бурлакова О.Б.,

его представителя в порядке ст. 53 ГПК РФ Герасимовой Е.А.,

главного врача государственного учреждения здравоохранения <адрес> «Балашовский родильный дом» Четверткова А.И.,

представителей ответчика государственного учреждения здравоохранения <адрес> «Балашовский родильный дом» по доверенности Ванькова В.С. и Курьяновой В.В.,

главного врача государственного учреждения здравоохранения <адрес> «<адрес> больница» Бочаговой Т.В.,

представителя ответчика государственного учреждения здравоохранения <адрес> «<адрес> больница» по доверенности Зеновой М.С.,

представителей ответчика государственного учреждения здравоохранения <адрес> «Областная клиническая больница» заместителя главного врача Фисун А.М. и представителя по доверенности Гамзатовой З.Н.,

старшего помощника прокурора <адрес> Бурминова Д.В.,

рассматривает в открытом судебном заседании в помещении Балашовского районного суда <адрес> гражданское дело по иску Бурлакова Олега Борисовича, действующего за себя и в интересах несовершеннолетней ФИО2, к Министерству здравоохранения <адрес>, государственному учреждению здравоохранения <адрес> «Балашовский родильный дом», государственному учреждению здравоохранения <адрес> «<адрес> больница», государственному учреждению здравоохранения <адрес> «Областная клиническая больница» о взыскании компенсации морального вреда,-

установил:

Бурлаков О.Б., действующий за себя и в интересах несовершеннолетнего ребенка ФИО2, обратился в суд с иском, в котором просит о взыскании с ответчиков в солидарном порядке компенсации морального вреда в общем размере 5 000 000 рублей. Свои требования мотивирует тем, что ДД.ММ.ГГГГ врачи ГУЗ СО «Балашовский родильный дом» провели у роженицы ФИО10 операцию «кесарево сечение» при повышенном артериальном давлении. Дальнейшее ухудшение здоровья, неправильное медикаментозное лечение, по мнению истца, привело к смерти ДД.ММ.ГГГГ его супруги ФИО10 Согласно экспертному заключению, истец считает доказанным недооценку состояния факторов перинатального и материнского риска, нечеткую оценку причины кровотечения и объема кровопотери, проведение инфузионно- трансфузионной терапии, неправильные диагностические и лечебные мероприятия, что привело к летальному исходу роженицы ФИО10, и явилось причинением нравственных и физических страданий, выразившихся в переживаниях как супруга и несовершеннолетнего ребенка, в связи с утратой матери.

В судебном заседании Бурлаков О.Б., его представитель в порядке ст. 53 ГПК РФ Герасимова Е.А. поддержали требования в полном объёме, выдвигая в их обоснование изложенные в иске доводы. Представитель истца Герасимова Е.А. дополнила, что степень причиненных страданий, связанных с потерей матери ребенка, супруги истца, мучениями ФИО10 и переносимой физической боли, несвоевременное оказание помощи и запоздалая эвакуация родильницы в ГУЗ « Областная клиническая больница » вызывали тяжелое психо-эмоциональное состояние.

Главный врач государственного учреждения здравоохранения <адрес> «Балашовский родильный дом» Четвертков А.И. указал на руководство в деятельности согласно Приказу Министерства здравоохранения РФ от ДД.ММ.ГГГГ №н утвержден Порядок оказания медицинской помощи по профилю «акушерство и гинекология (за исключением использования вспомогательных репродуктивных технологий)», которым регулируется амбулаторное обследование пациенток, лечение и наблюдение до госпитализации, обследование в родовом и послеродовом периоде. ФИО10 поступила ДД.ММ.ГГГГ в отделение патологий беременных, ДД.ММ.ГГГГ проведено кесарево сечение. ДД.ММ.ГГГГ поступило сообщение, что у ФИО10 возникли осложнения. В 12 часов ФИО10 проведено УЗИ и принято решение об оперативном вмешательстве, поскольку диагностировали кровотечение в брюшной полости. В ходе операции сотрудниками роддома ДД.ММ.ГГГГ источник кровотечения не был обнаружен, была проведена ревизия брюшной полости, установлены дренажи. В этот же день вызвана бригада санитарной авиации, которые приехали поздно вечером. Было принято коллегиальное решение о проведении третьей операции. Источник кровотечения также не найден, во время третьей операции, кровопотеря составила около 50 мл. Следующий день консультация реаниматологов с анестезиологом бригады санитарной авиации проходила по телефону. Как следует из истории болезни, был поставлен вопрос о возможном наличии отека легких анестезиологом. Приехавшая бригада в ночь на ДД.ММ.ГГГГ не забрала ФИО10 Согласно истории болезни, состояние ФИО10 не позволяло ее транспортировать. ДД.ММ.ГГГГ в первой половине дня вызвали вновь бригаду санитарной авиации, дана была рекомендация стабилизировать ее состояние. К моменту ее транспортировки состояние было стабильно тяжелое. Пациента доставлена в отделение Областной клинической больницы, где спустя несколько часов умерла. Все рекомендации санавиации носят исключительно рекомендательный характер, анестезиолог принимает решение исходя из состояния пациента. ГУЗ « Балашовский роддом » полагает, что причинно-следственной связи между действиями сотрудников и смертью пациентки не имеется, а поэтому просил в удовлетворении требований отказать.

Представители ГУЗ СО «Балашовский родильный дом» по доверенности Ваньков В.С., по доверенности Курьянова В.В. иск не признали, просили суд в его удовлетворении отказать, обосновывая позицию отсутствием вины врачей медицинского учреждения при родоразрешении ФИО10 и недоказанности истцом причинно-следственной связи, что подтверждено проведенной по делу экспертизой. Ваньков В.С. дополнил, что сушествуют определенные критерии определения диагноза. Диагноз преэклампсия в случае с ФИО10 не подтвердился и по состоянию на ДД.ММ.ГГГГ существовали показания к оперативному лечению, был определен источник кровотечения. Была выполнена релапаротомия: ревизия и санация органов брюшной полости, произведено прошивание внутренней подвздошной артерии. Маточного кровотечения установлено не было. Согласился с мнением эксперта, что после проведения повторной релапаротомии в результате неадекватной трансфузионной терапии и гиперфузии растровов возник синдром массивных трансфузий, что и привело к отеку легких и почечной недостаточности. На момент второй релапаротомии, с участием специалистов ОКБ объем кровопотери восстановился, поднялся уровень гемоглобина, состояние стабилизировалось и необходимо было выполнить ряд определенных мероприятий, которые на базе ГУЗ СО «Балашовский родильный дом» не могли быть произведены в связи с отсутвием аппаратного обеспечения. Вызов экстренной медицинской помощи находит своевременным. С момента вызова и приезда врачей санитарной авиации дальнейшая тактика ведения пациентки определяется именно ими, рекомендации специалистов санитарной авиации обязательны для всех врачей вызывающей медицинской организации. Указал на отсутствие показаний к повторной релапаротомии.

    Главный врач государственного учреждения здравоохранения <адрес> «<адрес> больница» Бочагова Т.В., представитель ответчика по доверенности Зенова М.С., требования истца Бурлакова О.Б. не признали. Пояснили, что ФИО10 встала на учет в женскую консультацию ГУЗ СО «Аркадакская РБ» по беременности ДД.ММ.ГГГГ в сроке 11 недель. За время нахождения пациентки на учете посетила женскую консультацию 19 раз. Согласно приказу Министерства здравоохранения Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ №н «Об утверждении Порядка оказания медицинской помощи по профилю «акушерство и гинекология (за исключением использования вспомогательных технологий)» ФИО10 проведено обследование, в ходе которого патологий не выявлено. По заключению беременная относилась к
группе низкого риска по генетической и наследственной патологии, к группе
среднего риска по развитию акушерских осложнений и перинатальной
смертности. При последней явке ДД.ММ.ГГГГ устно предложено ФИО10 направление на дородовую госпитализацию в стационар III уровня в <адрес>, между тем поступил отказ, в виду договоренности по поводу родовспоможения в родильном доме II уровня <адрес>. Общим принципом ответственности за причинение вреда жизни и здоровью является ответственность за вину. При этом, истцом не указаны действия ГУЗ <адрес> «<адрес> больница», которые привели к смерти его супруги, в виду чего просили в иске отказать.

Министерство здравоохранения <адрес> не обеспечила к участию в деле своего представителя. Согласно возражений, представленных суду, по иску просили отказать в удовлетворении требований. В соответствии со ст. 2 Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ №-
ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» медицинская
организация - это юридическое лицо независимо от организационно-правовой формы, осуществляющее в качестве основного (уставного) вида деятельности медицинскую деятельность на основании лицензии, выданной в порядке, установленном законодательством Российской Федерации. Министерство здравоохранения <адрес> является органом
исполнительной власти <адрес>, наделенным полномочиями и осуществляющим функции в соответствии с Положением о министерстве здравоохранения <адрес>, утвержденным постановлением правительства <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ №-П, и не имеет лицензии на оказание медицинских услуг, соответственно не является медицинской организацией и медицинскую помощь не оказывает. Помощь во время беременности, родов и в послеродовой период является неотъемлемой частью оказания медицинской помощи по профилю «акушерство и гинекология» и проводится в рамках первичной специализированной и специализированной
медицинской помощи, в виду чего не может быть организована и оказана органом
исполнительной власти в лице министерства здравоохранения области. ГУЗ СО «Балашовский родильный дом», и ГУЗ СО «<адрес> больница» созданы как некоммерческие организации, имеющие организационно-правовую форму – государственное учреждение, Собственником и Учредителем которого является <адрес>. Правомочия и функции Учредителя от имени <адрес> осуществляет министерство здравоохранения <адрес>. ГУЗ СО «Балашовский родильный дом» и ГУЗ СО «<адрес> больница» по типу государственного учреждения являются бюджетными учреждениями, права и обязанности Собственника от имени <адрес> осуществляются комитетом по инвестиционной политике и имущественных отношений <адрес>. Тот факт, что Министерство здравоохранения <адрес> несет функции учредителя ГУЗ СО «Балашовский родильный дом» и ГУЗ СО «<адрес> больница» не возлагает на Министерство здравоохранения <адрес> гражданско-правовую ответственность за действия ГУЗ СО «Балашовский родильный дом» и ГУЗ СО «<адрес> больница». Между Министерством здравоохранения области и
Бурлаковым О.Б. отсутствуют материально-правовые отношения и спор о праве.

Представители государственного учреждения здравоохранения <адрес> «Областная клиническая больница», привлеченного к участию в деле в качестве ответчика заместитель главного врача Фисун А.М., по доверенности Гамзатова З.Н. полагали требования истца не основанными на законе и доказательствах, в удовлетворении которых просили отказать. Представитель по доверенности Гамзатова З.Н. пояснила, что на базе ГУЗ СО «Областная клиническая больница» имеется отделение экстренной консультативной скорой медицинской помощи. Санитарная авиация - это способ транспортировки больного в экстренной ситуации. Транспортировка больного после вызова бригады дежурных врачей не всегда является обязательной. Согласно действующему законодательству ответственным за лечение является лечащий врач, который собирает консилиум, на основании решения которого совершается вызов бригады экстренной консультативной скорой медицинской помощи. В комиссионной экспертизе ГУЗ СО «Областная клиническая больница» отсутствует заключение о причинно-следственной связи между действиями сотрудников и смертью ФИО10 По результатам проверки по факту смерти супруги истца следственным отделом по городу Балашову следственного управления Следственного комитета РФ по <адрес> ДД.ММ.ГГГГ вынесено постановление об отказе в возбуждении уголовного дела. Полагает, что истицей не представлено суду доказательств своих страданий и несовершеннолетнего ребенка.

Допрошенный в судебном заседании заместитель главного врача Фисун А.М. дополнил, что вызов бригады экстренной консультативной скорой медицинской помощи не всегда сопровождается с транспортировкой больного в областную больницу. Консультативная бригада на месте обсуждает состояние больного с лечащим врачом, назначает лечение, которое возможно провести на базе медицинского учреждения, либо принимается решение о переводе больного в областную больницу. ДД.ММ.ГГГГ в диспетчерскую отделения экстренной консультативной скорой медицинской помощи поступил вызов ГУЗ СО «Балашовский родильный дом» по поводу оказания помощи ФИО10. Направлена бригада из двух человек - анестезиолог ФИО16 и акушер-гинеколог ФИО17, которыми по приезду произведен осмотр больной, изучена медицинская документация, принято решение о проведении второй в тот день релапаротомии, поскольку по имеющимся данным стало ясным, большая кровопотеря. Источник кровотечения найден не был. Во время операции врачами отделения экстренной консультативной скорой медицинской помощи была дополнительно прошита брюшная стенка, оставлены дренажи. Уровень гемоглобина оставался низким. Состояние не стабилизировалось, что исключало возможность к транспортировке. Пациентка оставлена для стабилизации состояния, к чему даны дополнительные рекомендации по улучшению состояния, по проведению инфузионно-трансфузионной терапии. ДД.ММ.ГГГГ в ранее утро состояние больной стабилизировалось, и даны дальнейшие рекомендации по ведению больной, по результатам которого мог быть решен вопрос о транспортировке. С интервалом 3-4 часа ДД.ММ.ГГГГ по телефону сотрудникам ГУ СО «Балашовский роддом» давал консультации анестезиолог ФИО18 О незначительно стабильном состоянии стало известно лишь после 20 часов 00 минут ДД.ММ.ГГГГ, когда выехала бригада специалистов состояла из анестезиолога ФИО19 и акушера-гинеколога ФИО17, по приезду застали ФИО10 в крайне тяжелом состоянии, были также даны рекомендации по стабилизации состояния, в том числе о воздержании от инфузионной терапии. ДД.ММ.ГГГГ положительная динамика не наступила и бригада в составе двух анестезиологов, забрали больную в областную больницу. Не усматривая причинно- следственной связи действий сотрудников ГУЗ СО « ОКБ » в смерти ФИО10, просил в иске Бурлакову О.Б. отказать. Заместитель главного врача Фисун А.М. дополнил, что после повторной операции релапоратомии состояние больной продолжало оставаться тяжелым. Транспортировка ее за 250 км в условиях реанимобиля представляла определенный риск, поскольку кровотечение могло возобновиться.

Анализируя в совокупности доводы сторон, имеющиеся в деле доказательства и законодательство, подлежащее применению к рассматриваемому спору, суд находит заявленный иск Бурлакова О.Б. подлежащим удовлетворению в части, исходя из следующего.

В силу ст. ст. 11, 12 ГК РФ нарушенное право подлежит защите.

Всеобщая Декларация прав человека, принятая Генеральной Ассамблеей ООН 10 декабря 1948 года, установила, что каждый человек имеет право на эффективное восстановление в правах компетентными национальными судами в случае нарушения его основных прав, предоставленных ему конституцией и законом. Право на судебную защиту закрепляется также в статье 14 Международного пакта о гражданских и политических правах и части 1 статьи 6 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод.

Согласно части 1 статьи 41 Конституции Российской Федерации каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь. Медицинская помощь в государственных и муниципальных учреждениях здравоохранения оказывается гражданам бесплатно за счет средств соответствующего бюджета, страховых взносов, других поступлений.

Согласно пункту 5 статьи 10 Федерального закона от 21 ноября 2011 года № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» доступность и качество медицинской помощи обеспечиваются предоставлением медицинской организацией гарантированного объема медицинской помощи в соответствии с программой государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи.

Как следует из пункта 21 статьи 2 указанного Закона под качеством медицинской помощи понимается совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

Пунктом 9 части 5 статьи 19 Федерального закона от 21 ноября 2011 года № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» предусмотрено, что пациент имеет право на возмещение вреда, причиненного здоровью при оказании ему медицинской помощи.

Статьей 98 указанного Закона установлено, что медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи. Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации.

В соответствии с пунктом 1 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред.

В силу части 2 названной статьи лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

Из системного анализа указанных правовых норм следует, что ответственность за вред, причиненный недостатками оказанной медицинской помощи, наступает при совокупности следующих условий: наступление вреда, противоправность поведения причинителя вреда, причинная связь между этими двумя элементами. Приэтом на потерпевшего возложена обязанность по доказыванию обстоятельства, подтверждающего факт увечья или иного повреждения здоровья, размер причиненного вреда, а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред (пункт 11 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 года N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина")..

Установленная указанной нормой презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик.

Согласно разъяснениям, изложенным в пункте 9 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 28 июня 2012 года N 17 "О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей", к отношениям по предоставлению гражданам медицинских услуг, оказываемых медицинскими организациями в рамках добровольного и обязательного медицинского страхования, применяется законодательство о защите прав потребителей.

Положениями статьи 14 Закона Российской Федерации "О защите прав потребителей" предусмотрено, что вред, причиненный жизни, здоровью или имуществу потребителя вследствие недостатков товара услуги, подлежит возмещению в полном объеме исполнителем; изготовитель (исполнитель, продавец) освобождается от ответственности, если докажет, что вред причинен вследствие непреодолимой силы или нарушения потребителем установленных правил использования, хранения или транспортировки товара (работы, услуги).

В силу статьи 1095, пункта 1 статьи 1096 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный жизни, здоровью или имуществу гражданина вследствие конструктивных, рецептурных или иных недостатков работы или услуги подлежит возмещению лицом, выполнившим работу или оказавшим услугу (исполнителем).

Как установлено судом и следует из материалов дела, исследованной медицинской карты стационарного больного, ФИО10 встала на учет в женскую консультацию ГУЗ СО «Аркадакская РБ» по беременности ДД.ММ.ГГГГ на сроке 11 недель. ДД.ММ.ГГГГ ФИО10 при сроке беременности 39 недель, головное предлежание, ложные схватки после 37 недель беременности, хроническая фетоплацентарная недостаточность с нарушением гемодинамики 1А степени, диффузное увеличение щитовидной железы 1 степени, миопия слабой степени госпитализирована на плановую дородовую в ГУЗ СО «Балашовский родильный дом». В 16 часов 45 минут ДД.ММ.ГГГГ была родоразрешена операцией кесарево сечение в нижнем сигменте матки под спинно- мозговой анестезией, по окончании которой извлечен живой доношенный
ребенок женского пола. Состояние ФИО10 стало ухудшаться, в связи с чем, последней в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ производилась инфузионно-трансфузионная терапия. В связи с крайне тяжелым состоянием, ДД.ММ.ГГГГ бригадой санавиации ФИО10 госпитализирована в ГУЗ «Областная клиническая больница» <адрес>, где, несмотря на оказанную медицинскую помощь, скончалась в указанный день.

В соответствии со статьей 55 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации доказательствами по делу являются полученные в предусмотренном законом порядке сведения о фактах, на основе которых суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения сторон, а также иных обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения и разрешения дела.

Содержащиеся в материалах уголовного дела № по признакам преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 109 УК РФ, акт судебного- медицинского исследования трупа от ДД.ММ.ГГГГ №, экспертные заключения, соответственно № от ДД.ММ.ГГГГ, № от ДД.ММ.ГГГГ, которые также нашли свое отражение в постановлении об отказе в возбуждении уголовного дела от ДД.ММ.ГГГГ, вынесенного по результатам материалов уголовного дела, суд принимает в качестве допустимых письменных доказательств, применительно к ст. 55 ГПК РФ и ч. 1 ст. 71 ГПК РФ, соответствует критериям относимости и допустимости доказательства, и подлежат оценки оценены по правилам статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в совокупности с показаниями свидетелей допрошенных в судебном заседании - ФИО22, ФИО20, ФИО21, ФИО29, ФИО16, ФИО17, ФИО30

Постановление следственного отдела по <адрес> следственного управления Следственного комитета Российской Федерации по <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ об отказе в возбуждении уголовного дела следует также признать одним из письменных доказательств по настоящему делу, поскольку оно подтверждает обстоятельства смерти ФИО10, составлено на основе полученных объяснений очевидцев происшествия и лиц, имевших к событию какое-либо отношение.

В ходе допроса в судебном заседании свидетель врач- анестезиолог ФИО22 показал, что ДД.ММ.ГГГГ из отделения беременных патологий была переведена на экстренное родоразрешение путем операции кесарево сечение ФИО10. Операция происходила без особенностей, кровопотеря составила около 700 мл., рекомендовано дополнительное наблюдение за ее состоянием, проведении инфузионной терапии, посредством переливания кристаллоидов. В ходе наблюдений у женщины состояние ухудшалось, выявлены розовые кровянистые выделения. В ночь ДД.ММ.ГГГГ принято решение о переливании свежезамороженной плазмы, фиксирован подъем артериального давления, в связи с чем введена магнезия и назначена гипертензионная терапия. В процессе наблюдения у пациентки было стабильное состояние, она находилась в сознании. ДД.ММ.ГГГГ вновь заступил на дежурство. В ходе проведения осмотра состояние ФИО10 ухудшалось, поставлен вопрос о внутреннем кровотечении, о чем предупредил дежурного врача ФИО23, проведено УЗИ, осмотр врача показал наличие гематомы в брюшной полости. В 14 часов начата операция совместно с ФИО24, источник кровотечения не найден. В ходе проведения операции кровопотеря минимальная. В послеоперационный период, решения по поводу проведения медикаментозного лечения принимает врач акушер-гинеколог, за ним лежит обязанность наблюдения за состоянием пациентки в послеоперационный период до стабилизации жизненно важных показаний. При наличии отклонений параметров жизнедеятельности от нормы поставил в известность хирурга. Им, как врачом- анестезиолог-реаниматологом принималось решение о проведении инфузионной терапии. Полагает, неправомерным вывод эксперта об увеличении положительного гидробаланса на 5800 мл. После проведенной операции релапоратомии пациентка была подключена к аппарату ИВЛ. Поскольку состояние стабилизировалось, ФИО10 начала самостоятельно дышать, посчитал необходимым отключить ФИО10 от ИВЛ. По приезду санитарной авиации провели третью операцию. Состояние было стабильно тяжелым. Разрешить вопрос о наличии проблемы свертываемости крови на уровне ГУЗ СО «Балашовский роддом» не могли поскольку отсутствовали гемостозиограмма и тромбоэластограф. Дополнил, что во время третьей операции вопрос об инфузионной терапии решался специалистом ГУЗ «ОКБ», о чем даны письменные указания. Рано утром ДД.ММ.ГГГГ появились признаки отека легких, но своевременно купировал их лекарственными препаратами, но был поставлен вопрос об экстренной медицинской эвакуации ФИО10, о чем лично разговаривал с представителем Министерства здравоохранения ФИО25 Причина не приезда неизвестна. ДД.ММ.ГГГГ состояние ФИО10 стало крайне тяжелым. Появились отеки туловища, лица, ничем не купировалась тахикардия. По приезду врачи ОКБ забрали пациентку.

Заведующая родильным отделением ГУЗ СО « Балашовский роддом » ФИО20, допрошенная в судебном заседании в качестве свидетеля показала, что ДД.ММ.ГГГГ на лечение поступила ФИО10, более 37 недель беременности. При поступлении в отделение установлены отеки, ложные схватки, с жалобами на боли в животе и спине. ДД.ММ.ГГГГ при осмотре ФИО10 установлено повышение тонуса матки, незрелый родовой путь, принято решение об оперативном родоразрешении при умеренной артериальной гипертензии. В операционном блоке кесарево сечение проводил врач ФИО26, ассистентом была ФИО27, анестезиолог ФИО22 После операции ФИО10 была направлена под интенсивное наблюдение дежурного врача акушера-гинеколога и анестезиолога. ДД.ММ.ГГГГ от дежурного врача ФИО21 стало известно, что у ФИО10 внутреннее кровотечение. Данный вывод ею сделан исходя из резкого снижения уровня гемоглобина и по результатам проведенного УЗИ, где установлено гематома брюшной полости, присутствовали сгустки крови. После проведения повторного УЗИ принято решение о проведении операции с участием сосудистого хирурга ФИО28 для перевязки подвздошных сосудов. Пациентка перед операцией была бледна, вздут живот, видимые признаки кровотечения отсутствовали. В ходе операции проводимой ею и заведующей гинекологическим отделением врачом ФИО24 После удаления сгустков крови, проведена ревизия внутренних органов. Матка при осмотре не была изменена, швы состоятельные, кровотечения не было. Маточные трубы чистые. Осушили внутреннюю полость, источник кровотечения так и не обнаружили. После роспуска наложенных швов была удалена гематома, при операции кровопотеря составила около 750-800 мл.. В мышечной ткани также не был обнаружен источник кровотечения. Хирург повторно проверил все органы, перевязал артерию гипогастрика. Произвели дренирование брюшной полости для контроля наличия кровотечения. Выделяемую жидкость направили на анализ на наличие крови, поскольку жидкость была геморрагическая. Гематокрит определен в 5 %, о чем можно сделать вывод, что кровотечения нет. После операции ФИО10 находилась под наблюдением анестезиолога. Известно, о вызове экстренной медицинской помощи ГУЗ СО «ОКБ», подробности неизвестны. В дополнении указала на отсутствие показаний к третьей операции. Исследования гематокрита подтвердили отсутствие кровотечения.

Допрошенная в судебном заседании врач акушер-гинеколог ГУЗ СО «Балашовский родильный дом» ФИО21 подтвердила изложенные выше обстоятельства свидетелем ФИО20 по факту ДД.ММ.ГГГГ.

Свидетель ФИО29 - врач трансфузиолог ГУЗ СО «Балашовский родильный дом» показала, что ДД.ММ.ГГГГ занималась организацией переливания крови пациентке ФИО10 Запасы крови в течении 15 минут предоставлены в операционную. Анализ крови на антитела после предыдущего переливания плазмы проводился, но антитела не были выявлены.

Свидетель ФИО16- врач анестезиолог-реаниматолог отделения санитарной авиации ГУЗ СО «ОКБ» в судебном заседании, допрошенный в качестве свидетеля показал, что ДД.ММ.ГГГГ к пациентке ФИО10 вызван по линии санитарной авиации в составе бригады с акушером-гинекологом ФИО17 При вызове указали на наличие внутрибрюшного кровотечения, которое развилось на вторые сутки после кесарева сечения. По приеду у ФИО10 усматривалось нарушение внешних органов дыхания, снижение такого показателя как насыщение крови кислородом, ситурация ниже 90%, соответственно ситуации цвет кожи изменился и слизистые оболочек. По дренажу, оставленному при проведении первой релапаротомии, поступало жидкость, выделялось около 200 мл/час геморрагической жидкости, это является показанием к местной операции в третий раз, о чем принято решение на консилиуме. Главной задачей было лечении кровопотери - остановка кровотечения, в любой ситуации время между постановкой диагноза и началом хирургической остановки кровотечения должно быть минимальным, что предпринято в соответствии с клиническими рекомендациями - протоколы рассмотрены и рекомендованными к утверждению комиссией по анестезиологии и реаниматологии на заседании ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ, утвержденных решением Президиума Общероссийской общественной организацией Федерации анестезиологов и реаниматологов ДД.ММ.ГГГГ, обновление в 2016 году. Оперативное лечение должно быть начато в любых условиях, никакие обстоятельства не могут мешать хирургической остановке кровотечения. В ходе третьей операции ( ререлапаротомии) предпринят дополнительный гемостаз, прошивание кровоточащих сосудов передней брюшной стенки, санация и ревизию брюшной полости. По состоянию ФИО10 высокая вероятность рецидива кровотечения при транспортировке, а поэтому после операции даны рекомендации о продолжении динамического наблюдения за пациенткой, продолжение ИВЛ, массивная антибактериальная терапия, при необходимости коррекция гемостаза. Пациентка была оставлена в реанимационном отделении акушерского учреждения второго уровня под наблюдением врачей анестезиологов-реаниматологов высшей категории. Протоколом Министерства здравоохранения РФ от ДД.ММ.ГГГГ № «Организация медицинской эвакуации беременных женщин, рожениц и родильниц при неотложных состояниях», в приложении 4 установлены абсолютные противопоказания к медицинской эвакуации при продолжающемся кровотечение. Дополнил, что после проведения операции кровотечение было остановлено, но существовал высокий риск рецидива. В связи с высоким риском ухудшения состояния и рецидива кровотечения, нормализировать которое в условиях реанимобиля невозможно. Рекомендации были оставлены, но по ходу изменения состояния пациентки должны корректироваться лечащим врачом. Приоритет отдается не мнению консультанта, а лечащего врача. По работе бригады санавиации ОКБ ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ информации не представил.

Свидетель ФИО17 врач акушер-гинеколог отделения санитарной авиации ГУЗ СО «ОКБ» в судебном заседании пояснил, что во второй половине дня ДД.ММ.ГГГГ поступил вызов из Балашовского родильного дома, бригада экстренной медицинской помощи приехала во второй половине дня, встретились с сотрудниками больницы, ознакомились с историей болезни, осмотрели пациентку. При осмотре были выявлены два установленных дренажа, из одного усматривалось кровотечение брюшной полости, выделялось около 400 мл/час. После осмотра больной, консилиума приняли решение о проведении операции в экстренном порядке в связи с наличием внутрибрюшного кровотечения. Операция прошла без технических сложностей. Из брюшной полости было удалено небольшое количество сгустков, жидкости практически не было. Источником кровотечения были прямые мышцы живота, расположенные ближе к пупку, которые в ходе операции были прошиты. Эффект был, но недостаточный. Дополнительно попросили гемостатическую губку, после чего кровотечение остановилось, гемостаз был достигнут. Кровопотеря за время операции составила не более 100 мл., продолжительность операции около 40 минут. По окончании операции пришли результаты анализа жидкости, уровень гемоглобина составил 38 гр., что подтверждало наличие кровотечения. Состояние больной не позволяло перевести ее в ГУЗ «ОКБ», в раннем послеоперационном периоде больная не была транспортабельной. Находилась в тяжелом состоянии. Был велик риск возникновения кровотечения. И в случае улучшения состояния можно было бы и забрать. Трансфузия была проведена в достаточном количестве. Дальнейшее лечение на месте оговаривалось с коллегами по назначениям, а ФИО16 дал рекомендации местному анестезиологу, но последнее слово остается за лечащим врачом, если по каким-то определенным причинам он считает необходимым изменить ход лечения. Изменение в лечении должно быть аргументированно, и чем делается отметка в истории болезни. В ночь с ДД.ММ.ГГГГ на ДД.ММ.ГГГГ вновь осуществлял осмотр в отделении ГУЗ «Балашовский роддом» совместно с врачом реаниматологом ФИО18. ФИО10 находилась в крайне тяжелом состоянии, была подключена к ИВЛ. Со стороны живота были скудные выделения, живот был относительно благополучен. Принято однозначное решение о ее переводе. ФИО18 указал о возможном наличии отека мозга, произвел коррекцию лечения, однако оставалась вероятность ухудшения состояния. Вечером ДД.ММ.ГГГГ другая бригада ОКБ забрала пациентку.

Врач анестезиолог-реаниматолог отделения санитарной авиации ГУЗ СО «ОКБ» ФИО30, допрошенный в судебном заседании в качестве свидетеля показал, что до ДД.ММ.ГГГГ не знал о состоянии ФИО10 ДД.ММ.ГГГГ пациентка ФИО10 была доставлена в ГУЗ «ОКБ». В тот день находился на суточном дежурстве, главный специалист Фисун А.М. сообщил, что в Балашовском роддоме находится в крайне тяжелом состоянии пациентка ФИО10 и её необходимо транспортировать в ГУЗ «ОКБ». Оказываемая ей помощь врачей акушеров-гинекологов и анестезиологов-реаниматологов <адрес> не помогала, однако клиническая ситуация которая развилась, привела к летальной недостаточности, то есть недостаточности систем жизнеобеспечения в стадии декомпенсации, в том числе к почечной недостаточности. Это потребовало помимо известной интенсивной терапии включения в нее диализной терапии с применением аппаратов. Для того, чтобы обеспечить терапию в обозначенном полном объеме, больную необходимо было доставить в ГУЗ «ОКБ», где эти условия есть. Учитывая тяжесть состояния пациентки, была направлена бригада в составе двух анестезиологов-реаниматологов для транспортировки ФИО10, состояние которой было крайней степени тяжести. Требовалось наблюдение двух врачей анестезиологов во время транспортировки. ФИО10 передана в стационар, и о дальнейшем лечении ничего неизвестно.

        Показания свидетелей суд находит допустимыми доказательствами по делу.

В результате проведенной комплексной судебно-медицинской экспертизы в Санкт-Петербургском государственном бюджетном учреждении здравоохранения «Бюро судебно-медицинской экспертизы» № от ДД.ММ.ГГГГ выявлен ряд дефектов оказанной медицинской помощи ФИО10 на всех этапах ведения беременности, родов и послеродового периода.

Так, выявленные дефекты оказанной медицинской помощи ФИО10 на этапе ведения беременности в женской консультации ГУЗ СО «<адрес> больница» и ГУЗ СО «Балашовский родильный дом» как в
совокупности, так и каждый в отдельности не повлияли на развитие
неблагоприятного исхода (смерти ФИО10) в послеродовом периоде.
Дефекты оказанной медицинской помощи на дородовом периоде и родах
(кесаревом сечении) не находятся в связи с последующей смертью Шальневой
Н.В.

Между тем, как следует из экспертного заключения выявлены ряд дефектов оказания медицинской помощи после родоразрешения, носящих акушерский диагностический, лечебный, тактический, характеры, а также дефекты анестезиологического обеспечения и интенсивной терапии.

Акушерские:

Диагностические:

недооценка тяжести состояния родильницы;

запоздалая диагностика продолжавшегося внутреннего кровотечения;

отсутствие диагностики большого фрагмента ткани в послеродовой матке по результатам УЗИ и непоказанное УЗИ в динамике при показаниях к
релапаротомии;

не было полноценного контроля системы гемостаза, не диагностирован ДВС-синдром;

отсутствие динамического наблюдения за состоянием в
послеоперационном периоде и после плазма трансфузии;

отсутствуют четкая оценка причины кровотечения, объема кровопотери, контроль гемостазиограммы.

Лечебные:

не показанное проведение тромбоирофилактики назначением аспирина;

необоснованно назначена магнезиальная терапии (см. Инструкцию к
препарату: Показания к применению в том числе - купирование гипертонического
криза (с явлениями (отека мозга);.. . поздние токсикозы беременности:
преэклампсия и эклампсия).

Тактические:

запоздалая релапаротомия;

не поставлен вопрос о гистерэктомии (удалении матки);

повторная релапаротомия без дополнительного обследования
(гемостазиограмма, УЗИ) и без убедительных показаний. Объективных показаний
для повторной релапаротомии ее было. Геморрагическое отделяемое по дренажам
более 200 мл/ч на самом деле является показанием к релапаротомии, однако
гематокрит отделяемой жидкости составлял всего 5%, что говорит об отсутствии
продолжающегося кровотечения. Других методов дополнительного обследования
для подтверждения диагноза «внутрибрюшное кровотечение» не проводилось;

несвоевременный (запоздалый) перевод в ОКБ.

Дефекты анестезиологического обеспечения и интенсивной терапии:

трансфузии СЗП выполнены без убедительных медицинских показаний:

поздно выполнена катетеризация подключичной вены;

проведение необоснованной инфузионной терапии ДД.ММ.ГГГГ с
положительным суточным балансом 1300 мл;

неадекватная инфузионная терапия ДД.ММ.ГГГГ перед первой
релапаротомией. За 6 часов объем инфузии составил 4500 мл, что увеличило
положительный гидробаланс на 5800 мл. Таким образом, инфузионная терапия была противопоказана и влекла за собой риск не только дилютационной
коагулопатии, анемии, но и отека легких;

после операции (первой релапаротомии) была показана продленная ИВЛ, что не было обеспечено;

назначение рефортана при абсолютных противопоказаниях, назначение свежезамороженной плазмы в противоречии с приказом №н и утвержденными клиническими рекомендациями;

параметры проводимой ИВЛ неадекватны для респираторного дистресс-синдрома;

после трансфузионной терапии в протоколах переливания компонентов крови указывается на повышение АД до 180 и 124 мм.рт.ст.. значимое увеличение ЧСС до 150 в мин. При это не отражено в дневниковых записях;

несмотря на наличие признаков отека легких, развития острой почечной недостаточности продолжается инфузионная терапия:

ДД.ММ.ГГГГ при наличии прямых показаний для ультрафикации
(гемодиализа), необоснован отказ санитарной авиации в переводе пациентки в
ОКБ;

ДД.ММ.ГГГГ врачом санитарной авиации при констатации
гипергидратационного синдрома, почечной, дыхательной недостаточности
назначен рефортан при абсолютных противопоказаниях.

При этом, экспертом указано, что все выявленные (как в совокупности, так и каждый в отдельности) акушерские и анестезиологические дефекты, включая интенсивную терапию, в ГУЗ СО «Балашовский родильный дом» ФИО10 ухудшали течение послеродового кровотечения, снижали эффективность лечебных мероприятий, направленных на борьбу с ним, но не являлись причиной наступления смерти (причина послеродовое кровотечение) и поэтому между ними имеется причинно- следственная связь, но она не имеет прямого характера (является косвенной (ответ на 3-5 вопросы)).

Утверждения содержащиеся в выводах доцента кафедры
акушерства и гинекологии педиатрического факультета ФГБОУ ВО «Саратовский государственный медицинский университет им ФИО31» кандидата медицинских наук врача-акушера высшей квалификационной категории ФИО32, при проведении судебно-медицинской экспертизы трупа ФИО10 ( заключение экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГг.), указывают, что рекомендации
специалиста санитарной авиации обязательны для всех врачей вызывающей медицинской организации. Пациентке (им. ввиду ФИО10) с наличием
признаков отека легких, мозга, ОПН при отсутствии продолжающегося
кровотечения был показан немедленный перевод в ОКБ и проведение
ультрафикации. Отказ в эвакуации ДД.ММ.ГГГГ являлся необоснованным. Пациентка была эвакуирована спустя сутки в гораздо худших условиях.» Аналогичный вывод, в числе прочих, сделан заведующим городским центром клинической гемостазиии и трансфузиологии, кандидатом медицинских наук, врачом анестезиологом- реаниматологом высшей квалификационной категории ФИО33 в выводах судебно-медицинской экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГг., который показал, что врачом санитарной авиации не распознана основная причина ухудшения состояния, тяжесть состояния обосновывается им продолжающимся кровотечением, а не гипергидратацией, приведшей к отеку легких. Диагноз респираторного синдрома не выставлен. Не проводилось исследование газового и КОС крови, не выполнялось
рентгенография легких; повторная лапаротомия выполнена без показаний, которые выставили врачи санитарной авиации;

продолжение массивной инфузионно-трансфузионной терапии врачом
санитарной авиации. Назначение плазмы в противоречии с приказом №н и
утвержденными клиническими рекомендациями;

не осуществлена катетеризация центральной вены, но вместо этого
катетеризируется эпидуральное пространство, выполнение которого при
коагулопатии, продолжающимся кровотечении противопоказано;

параметры проводимой ИВЛ неадекватны для респираторного дистресс- синдрома;

после трансфузионной терапии в протоколах переливания компонентов крови указывается на повышение АД до 180 и 124 мм.рт.ст., значимое увеличение ЧСС до 150 в мин. Что не нашло отражение в дневниках;

несмотря на наличие признаков отека легких, развития ОПН продолжалась инфузионная терапия;

ДД.ММ.ГГГГ при наличии прямых показаний для ультрафильтрации, необоснован отказ санитарной авиации в переводе пациентки в ОКБ;

ДД.ММ.ГГГГ назначение лекарственных препаратов рефортан при абсолютных противопоказаниях для данной клинической ситуации (при констатации гипергидратационного синдрома, почечной, дыхательной недостаточности).

Согласно выводам экспертов, изложенных в вопросах 10-11 экспертного заключения № от ДД.ММ.ГГГГ следует, что при оказании медицинской помощи ФИО10 надлежащим образом вероятность избежать наступления опасных последствий (смерти) возрастала, но с учетом тяжести патологии ( массивное послеродовое кровотечение неуточненной причины) не являлась гарантированной.

Ответ на 12 вопрос экспертизы в части механизма (танатологическая картина) смерти эксперт указал, что у ФИО10 имелась дисфункция органов внутренней секреции (микроаденомы в капсуле надпочечника) на фоне которой в послеродовом периоде развилось раннее маточное кровотечение. По представленным данным обоснованно установить точную причину его возникновения не представляется возможным. С учетом времени развития (вскоре после кесарева сечения) оно могло быть связано с индивидуальными нарушениями в системе свертывания крови (коагулопатией), задержкой плацентарной ткани в полости матки, повреждением стенки матки или сосудов в процессе кюретажа (выскабливания полости матки). Это требовало восполнение объема циркулирующей крови, установления и устранения источника кровотечения. В дальнейшем неадекватная акушерская тактика, нерациональная трансфузионная и избыточная инфузионная терапия с положительным гидробалансом утяжеляли состояние пациентки (провоцировали разжижение крови,
усиление кровотечения, развитие ДВС-синдрома, синдрома массивных трансфузий). В дальнейшем это привело к развитию тяжелых осложнений - развитию острой почечной недостаточности в стадии анурии (отсутствия мочи), отека легких, острой сердечной недостаточности, что и явилось непосредственной причиной наступления смерти.

Немаловажную роль в танатогенезе явилось развитие грозного индивидуального гемотрансфузионного осложнения - ТИАИ-синдрома (синдрома острого посттрансфузионного повреждения лёгких). В данном случае указанное осложнение, характеризующееся поражением легочной ткани по типу синдрома дыхательных расстройств, развилось на фоне переливания СЗП ФИО10 в послеродовом периоде.

Данные выводы свидетельствуют в пользу потерпевшей стороны.

Согласно статье 151 ГК РФ, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред.

В силу пункта 2 статьи 1101 ГК РФ размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

Юридическое лицо либо гражданин возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей (пункт 1 статьи 1068 ГК РФ).

В соответствии с разъяснениями, содержащимися в пункте 8 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от ДД.ММ.ГГГГ N 10 "О некоторых вопросах применения законодательства о компенсации морального вреда" размер компенсации зависит от характера и объема причиненных истцу нравственных или физических страданий, степени вины ответчика в каждом конкретном случае, иных заслуживающих внимания обстоятельств. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий.

Учитывая, что истцы в связи со смертью ФИО10 испытывали нравственные страдания, факт причинения им морального вреда предполагается.

Доводы представителя государственного учреждения здравоохранения <адрес> «Областная клиническая больница» по доверенности Гамзатовой З.Н., что истцом не доказан факт причинения ему и несовершеннолетней морального вреда, судом не может быть принят во внимание.

Анализируя собранные по делу доказательства, в их совокупности, принимая во внимание осложнение в виду неоказания соответствующей медицинской помощи, совокупность действий государственного учреждения здравоохранения <адрес> «Балашовский родильный дом» и государственного учреждения здравоохранения <адрес> «Областная клиническая больница», носящих длящийся характер, позволяют суду придти к решению о возложении ответственности к взыскании компенсации морального вреда с государственного учреждения здравоохранения <адрес> «Балашовский родильный дом» за ненадлежащее оказание медицинской помощи ФИО10 в условиях ГУЗ <адрес> « Балашовский родильный дом », которое заключалось в том числе нерациональной трансфузионной и избыточной инфузионной терапия с положительным гидробалансом, что утежеляло состояние пациентки, к развитию тяжелых осложнений - острой почечной недостаточности в стадии анурии (отсутствия мочи), отека легких, острой сердечной недостаточности, и явилось непосредственной причиной наступления смерти, а также на государственное учреждение здравоохранения <адрес> «Областная клиническая больница», которой не организован своевременный перевод пациентки в ОКБ, а равно и отсутствие убедительных показаний к повторной релапаротомии без дополнительного обследования
(гемостачиограмма, УЗИ).

Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий.

Материалами дела бесспорно установлено, что Бурлаков О.Б. состоял в браке с ФИО10, от совместной жизни рождена ДД.ММ.ГГГГ ФИО2

Гибель родственника и близкого человека сама по себе является необратимым обстоятельством, нарушающим психическое благополучие родственников и членов семьи, а также неимущественное право на родственные и семейные связи, а в случае истцов, - утрата супруги, матери безусловно является тяжелейшим событием в жизни, неоспоримо причинившим нравственные страдания.

При этом следует учитывать, что моральный вред по своему характеру не предполагает возможности его точного выражения в деньгах и полного возмещения, предусмотренная законом денежная компенсация должна лишь отвечать признакам справедливого вознаграждения потерпевшего за перенесенные страдания в разумных размерах.

Определяя размер компенсации морального вреда, суд должен в полной мере учитывать предусмотренные ст. 1100 ГК РФ требования разумности и справедливости, позволяющие, с одной стороны, максимально возместить причиненный моральный вред, с другой - не допустить неосновательного обогащения потерпевшего.

Принимая решение о частичном удовлетворении исковых требований о компенсации морального вреда, суд, учитывая правовую позицию Верховного суда РФ, закрепленной в постановлении Пленума Верховного суда РФ от 20.12.1994 года № 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда», исходит из того, что вред истцам причинен в связи с утратой близкого родственника, в том числе с потерей матери, отсутствия материнской ласки и заботы у дочери ФИО2. принимая во внимание степень и тяжесть нравственных переживаний истцов, обстоятельства произошедшего и конкретные обстоятельства дела, руководствуясь принципами разумности и справедливости, определяет к взысканию с государственного учреждения здравоохранения <адрес> «Балашовский родильный дом», государственного учреждения здравоохранения <адрес> «Областная клиническая больница» в пользу Бурлакова Олега Борисовича, действующего за себя и в интересах несовершеннолетней ФИО2 компенсацию морального вреда в размере по 250 000 рублей с каждого.

Между тем не находит оснований к привлечению указанных юридических лиц к солидарной ответственности в рамках требований ст. 322 ГК РФ, в силу которой солидарная обязанность (ответственность) или солидарное требование возникает, если солидарность обязанности или требования предусмотрена договором или установлена законом, в частности при неделимости предмета обязательства.

При этом не находит оснований к взысканию компенсации морального вреда с государственного учреждения здравоохранения <адрес> «<адрес> больница». Лечение, проводимое ФИО10 в условиях женской консультации, соответствовало установленному диагнозу.

Не нашло в судебном заседании обоснование доводов представителя истца о привлечения к солидарной ответственности Министерства здравоохранения <адрес>.

Из норм п. 5 ст. 123. 22 ГК РФ бюджетное учреждение отвечает по своим обязательствам всем находящимся у него на праве оперативного управления имуществом, в том числе приобретенным за счет доходов, полученных от приносящей доход деятельности, за исключением особо ценного движимого имущества, закрепленного за бюджетным учреждением собственником этого имущества или приобретенного бюджетным учреждением за счет средств, выделенных собственником его имущества, а также недвижимого имущества независимо от того, по каким основаниям оно поступило в оперативное управление бюджетного учреждения и за счет каких средств оно приобретено.

Исходя из буквального толкования абзаца второго пункта 5 статьи 123.22 ГК РФ субсидиарная ответственность собственника имущества бюджетного учреждения возникает только при недостаточности имущества учреждения, перечисленного в первом абзаце указанного пункта, с лица, являющегося собственником имущества учреждения.

Приведенные нормы, обстоятельства позволяют истцу разрешить вопрос о субсидиарной ответственности Министерства здравоохранения <адрес> лишь при недостаточности имущества государственного учреждения здравоохранения <адрес> «Балашовский родильный дом» и государственного учреждения здравоохранения <адрес> «Областная клиническая больница», в том числе на стадии исполнения судебного акта.

В материалах дела отсутствуют доказательства, подтверждающие то обстоятельство, что ответчики не располагают денежными средствами, достаточными для исполнения удовлетворенных требований Бурлакова О.Б., действующего за себя и в интересах несовершеннолетней, и разрешая с учетом требований ч. 4 ст. 196 ГПК РФ, у суда отсутствуют основания для привлечения Министерства здравоохранения <адрес> к субсидиарной ответственности.

Руководствуясь ст. ст. 194-199 ГПК РФ, суд

решил:

исковые требования Бурлакова Олега Борисовича, действующего за себя и в интересах несовершеннолетней ФИО2 о взыскании компенсации морального вреда, удовлетворить в части.

Взыскать с государственного учреждения здравоохранения <адрес> «Балашовский родильный дом» в пользу Бурлакова Олега Борисовича, действующего за себя и в интересах несовершеннолетней ФИО2 компенсацию морального вреда в размере 250 000 ( двухсот пятидесяти тысяч ) рублей.

Взыскать с государственного учреждения здравоохранения <адрес> «Областная клиническая больница» в пользу Бурлакова Олега Борисовича, действующего за себя и в интересах несовершеннолетней ФИО2 компенсацию морального вреда в размере 250 000 ( двухсот пятидесяти тысяч ) рублей.

Решение может быть обжаловано в Саратовский областной суд в течение месяца со дня изготовления мотививрованного решения с ДД.ММ.ГГГГ, путем подачи жалобы через Балашовский районный суд.

Председательствующий                     С.Э. Тарараксина