Судебный акт #1 (Определение) по делу № 22-5608/2011 от 16.09.2011

судья Федотова Т.М. дело № 22-5608/11

КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

12 октября 2011 г. г. Ставрополь

Судебная коллегия по уголовным делам Ставропольского краевого суда в составе:

председательствующего судьи Вершковой О.Ю.,

судей Саркисяна В.Г. и Юрасова Ю.А.,

при секретаре Мануйловой М.В.,

с участием прокурора Степанова Р.В.

рассмотрела в закрытом судебном заседании кассационное представление государственного обвинителя Щербакова С.Ф. на постановление Лермонтовского городского суда Ставропольского края от 01 сентября 2011 г., которым уголовное дело в отношении Михайлова Д.А., обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 159 УК РФ, возвращено прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом.

В отношении подсудимого избрана мера пресечения в виде подписке о невыезде и надлежащем поведении.

Заслушав доклад судьи Саркисяна В.Г., изложившего обстоятельства дела и доводы кассационного представления, мнение прокурора об отмене постановления по доводам представления, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

при обстоятельствах, указанных органом предварительного расследования, Михайлов Д.М. обвиняется в совершении в период с начала марта 2004 г. по 08 ноября 2004 г. в г. … Украины мошенничества, т.е. хищения чужого имущества путем злоупотребления доверием, с завладением денежных средств П.Л.М., С.Е.Л., П.С.А., М.И.Л., Р.И.А., Ч.Е.В., З.Е.Ю., А.Д.М., Б.Е.М., Б.С.В., М.В.П., Ч.В.В., М.Н.С., К.В.И., К.А.В., К.Ю.В., Г.Т.А., Ж.А.В., С.Е.М., Ч.Т.Г., Л.Т.И., Ш.М.В., М.В.В., Н.Н.М. и М.Л.Д., а всего на общую сумму, эквивалентную … рублям … копейкам, являющуюся крупным размером.

Постановлением Лермонтовского городского суда от 01 сентября 2011 г., вынесенным по итогам предварительного слушания, уголовное дело возвращено прокурору на основании п. 1 ч. 1 ст. 237 УПК РФ.

Решение мотивировано следующим:

обвинение, предъявленное Михайлову Д.А. и содержащееся в обвинительном заключении, не сформулировано в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона. Не указаны способ и мотивы совершения преступления, а также то, каким образом Михайлов Д.А. злоупотреблял доверием членов фонда, какие конкретно пункты Устава фонда нарушены и как Михайлов Д.А. обратил в свою пользу чужое имущество либо приобрел на него право;

в обвинительном заключении следователь не выполнил требования закона об указании данных о потерпевшем, характере и размере вреда, причиненного ему преступлением, а так же данные о гражданском истце и ответчике;

признанные по уголовному делу потерпевшие Ж.В.П., О.Д.П., С.В.Н., Т.В.В., Ч.Ж.М., Ш.Е.И., Ю.Ю.С., В.Ю.Г., В.В.Г., Т.О.Н., Р.Ю.М., К.Т.В., П.С.В., К.Ю.В., К.Л.В., К.Е.Н., М.Л.Д., М.Т.В., Р.Е.А., А.А.Л., А.Р.А., А.С.Ф. и Б.Я.М. в обвинительном заключении не указаны в качестве потерпевших;

данные о характере и размере причиненного потерпевшим вреда указаны в обвинительном заключении не полностью, а суммы, указанные в качестве ущерба, причиненного потерпевшим, не согласуются с сумами, указанным в исковых заявлениях потерпевших и гражданских истцов, имеющихся в материалах дела;

из обвинительного заключения следует, что потерпевшей П.Л.М. причинен ущерб в сумме … долларов США, что в соответствии с курсом ЦБ РФ составляет … рублей, а потерпевшему К.В.И. – ущерб в сумме … гривен Украины, что в соответствии с курсом ЦБ РФ составляет … рубля. При этом в материалах дела отсутствуют данные, подтверждающие ущерб, причиненный этим потерпевшим. В деле нет заявлений этих потерпевших и расчета суммы причиненного им ущерба, а в обвинительном заключении нет ссылок на доказательства, подтверждающие этот ущерб;

по обвинительному заключению Михайлов Д.А. обвиняется в совершении мошенничества – хищения чужого имущества путем злоупотребления доверием, в крупном размере, т.е. в совершении одного преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 159 УК РФ. Михайлов обвиняется в совершении ряда тождественных действий, которые охватываются единым умыслом, однако его действия направлены на различные объекты – имущество потерпевших. Из обвинительного заключения следует, что каждое из действий Михайлова Д.А. в отношении каждого из потерпевших имеет все признаки самостоятельного преступления, а поэтому каждое его действие должно квалифицироваться самостоятельно. Приведенное нарушение свидетельствует о нарушении прав обвиняемого на защиту, поскольку лишает его возможности определить объем обвинения, от которого он вправе защищаться.

Согласно постановлению суда все вышеперечисленные процессуальные нарушения, допущенные органом предварительного следствия, являются существенными, суд не может устранить их самостоятельно, эти нарушения могут повлечь лишение или стеснение прав участником уголовного судопроизводства, а потому исключают возможность постановления законного и обоснованного приговора.

В кассационном представлении государственный обвинитель считает постановление незаконным, приводя следующие доводы.

Выводы суда о том, что обвинение, предъявленное Михайлову Д.А. и содержащееся в обвинительном заключении, не сформулировано в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, не указаны способ и мотивы совершения преступления, а также то, каким образом Михайлов зло­употреблял доверием членов фонда, как Михайлов Д.А. обратил в свою пользу чужое имущество, не соответствуют фактическим обстоятельствам дела. В постановлении о привлечении в качестве обвиняемого и в обвинительном заключении указано, что Михайлов Д.А., являющийся с 24.03.2003 г. гражданином РФ, состоя на основании протокола № 1 от 01.08.2003 г. собрания учредителей в должности директора Луганского областного благотвори­тельного фонда «…», переименованного 06.02.2004 г. в соответствии с прото­колом № 1 собрания учредителей в Луганский областной благотворительный фонд «…», зарегистрированного по адресу: Украина, Луганская область, …, обладая правом заключать от имени фонда раз­личные сделки, распоряжаться имуществом и средствами фонда, имея единый умысел на хищение мошенническим путем денежных средств, принадлежащих членам фонда, злоупотребляя их доверием, осознавая преступный характер своих действий, из корыстных побуждений, введя в заблуждение относительно своих истинных намерений членов фонда, приступил к задуманному. В последующем в обвинении указаны периоды или даты принятия в помещении офиса фонда от потерпевших, в том числе в соответствии с договорами о благотворительном взносе, денежных средств в долларах США или в гривнах Украины с отражением соответствующего их курса в рублях. Подытоживая общую сумму похищенного, следователь указал: «всего на общую сумму … рубля … копеек, являющуюся крупным размером, кото­рые похитил, обратил в свою пользу и в дальнейшем распорядился по своему усмотрению».

Выводы суда о том, что требование закона, согласно которому в обвинительном заключении указываются данные о потерпевшем, характере и размере вреда, причиненного ему преступлением, а также данные о гражданском истце и ответчике, следователем не выполнены, не соответствуют фактическим обстоя­тельствам дела.

В рамках направленных в компетентные органы Украины международных поручений были признаны потер­певшими, допрошены в качестве потерпевших и отобраны исковые заявления от П.Л.М., С.Е.Л., П.С.А., М.И.Л., Р.И.А., Ч.Е.В., З.Е.Ю., А.Д.М., Б.Е.М., Б.С.В., М.В.П., Ч.В.В., М.Н.С., К.В.И., К.Ю.В., К.А.В., Г.Т.А., Ж.А.В., С.Е.М., Ч.Т.Г., Л.Т.И., Г.М.В. (Ш.), М.В.В., Н.Н.М. и М.Л.Д..

Остальные лица, признанные потерпевшими компетентными органами Украины в соответствии с УПК Украины, потерпевшими в рамках УПК РФ не признавались, их местонахождение не установлено. Уголовное преследование в отношении Михайлова по фактам хищения денежных средств данных лиц следователем прекращено на основании п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ. Поэтому эти лица не указаны в обвинительном заключении в качестве потерпевших.

Выводы суда о том, что данные о характере и размере причиненного потерпевшим вреда приведены в обвинительном заключении не полностью, а суммы, указанные в качестве ущерба, причиненного потерпевшим, не согласуются с суммами, отраженными в их исковых заявлениях, не соответствуют фактическим обстоятель­ствам дела. Как видно из материалов дела, Михайлов от лиц, признанных потерпевшими, лично принимал денежные средства в размере, эквивалентном … дол­ларов США, о чем выписывал соответствующие документы. Денежные средст­ва, указанные в исковых требованиях, в полном объеме Михайло­вым Д.А. не похищались, часть из них по договорам дарения пе­редавалась участниками благотворительного фонда.

Выводы о том, что Михайлов обвиняется в совершении ряда тождественных действий, которые охватываются единым умыслом, однако его действия направлены на различные объекты и каждое из действий в отношении каждого из потерпевших имеет все признаки самостоятельного преступления, а потому должно квалифицироваться самостоятельно, не соответствуют фактическим обстоятельствам дела. Умысел Михайлова был направлен на хищение денежных средств у неограниченного количества граждан. При создании и работе фонда тот не знал и не мог знать, что полностью подтверждается материалами дела, сколько будет участников фонда и в какой период они вступят в фонд, сколько человек и кого именно они вовлекут в деятельность фонда. Таким образом, совер­шенное Михайловым преступление является продолжаемым, так как состоит из ряда тождественных преступных деяний, которые охватываются единым умыслом на хищение денежных средств у неограниченного числа граждан и обра­зуют в целом одно преступление.

Кроме этого, Михайлов полностью признал себя виновным в инкриминируемом ему деянии и с защитником ходатайствовал о рассмотрении дела в особом порядке, полностью согласившись с предъявленным обвинением. Свое желание Михайлов подтвердил и в суде. Государственный обвинитель также ходатайствовал о рассмотрении уголовного дела в особом по­рядке.

Просит решение суда отменить, уголовное дело направить на новое рассмотрение в тот же суд в ином составе.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационного представления, судебная коллегия считает следующее.

Вопреки доводу представления выводы суда первой инстанции о том, что обвинение, предъявленное Михайлову Д.А. и содержащееся в обвинительном заключении, не сформулировано в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, основаны на материалах уголовного дела.

Как следует из предъявленного обвинения, содержащегося в обвинительном заключении, описывая способ совершения Михайловым преступления, следователь указал, что Михайлов, злоупотребляя доверием членов фонда, «введя в заблуждение относительно своих истинных намерений членов фонда, приступил к задуманному…».

Далее следователь, отражая время и место совершения Михайловым действий в отношении каждого потерпевшего, отмечает, что Михайлов лично принял от них денежные средства. В описании данных действий указано, что денежные средства от 24-х из них (за исключением П.Л.М.) обвиняемый принял в соответствии с договорами без номера о благотворительном взносе. Подытоживая действия обвиняемого, следователь отразил принятую от всех 25-ти потерпевших общую сумму … рубля … копеек, являющуюся крупным размером, и указал, что Михайлов эти деньги «похитил, обратил в свою пользу и в дальнейшем распорядился по своему усмотрению».

Между тем из существа предъявленного обвинения не усматривается, в чем заключались злоупотребление доверием потерпевших и введение членов фонда «в заблуждение относительно своих истинных намерений», какие действия по введению потерпевших в заблуждение были совершены Михайловым, и какие действия обвиняемого побудили потерпевших передать ему денежные средства.

В этой связи, сославшись на получение Михайловым от 24-х потерпевших денег в соответствии с договорами о благотворительном взносе, которые приведены в обвинительном заключении как доказательства по делу, следователь не указал, в чем суть этих договоров и каким образом обвиняемый их использовал для введения потерпевших в заблуждение.

Тем самым следователь не выполнил взаимосвязанные положения п. 1 ч. 1 ст. 73, п. 4 ч. 2 ст. 171 и п. 3 ч. 1 ст. 220 УПК РФ, обязывающие орган предварительного расследования устанавливать событие преступления в части способа его совершения, отражать в обвинении и обвинительном заключении существо обвинения и описание преступления с указанием способа совершения преступления и обстоятельств, связанных с этим способом.

При таких обстоятельствах суд первой инстанции правильно отметил, что в обвинении Михайлова не указаны способ совершения преступления, а также то, каким образом Михайлов Д.А. злоупотреблял доверием членов фонда, каким образом обратил в свою пользу денежные средства потерпевших.

А потому суд правомерно указал, что обвинительное заключение составлено с нарушением требований УПК РФ и это препятствует рассмотрению дела судом,

В силу этого возвращение дела прокурору по основанию п. 1 ч. 1 ст. 237 УПК РФ соответствует закону.

Одновременно судебная коллегия считает не основанной на законе ссылки государственного обвинителя на признание Михайлова себя виновным в инкриминируемом ему деянии, на ходатайство обвиняемого о рассмотрении дела в особом порядке и на его согласие с предъявленным обвинением.

Решения суда о возвращении дела прокурору было принято на предварительном слушании, которое предшествует проведению судебного заседания в порядке ст. 316 УПК РФ.

Поэтому по смыслу ч. 1 ст. 236 и ч. 1 ст. 237 УПК РФ при возникновении обстоятельств, указанных в ч. 1 ст. 237 УПК РФ, в первую очередь уголовное дело возвращается прокурору, а не назначается к рассмотрению в судебном заседании, в том числе и в порядке главы 40 УПК РФ.

Кроме того, из правового смысла ч. ч. 6 и 7 ст. 316 УПК РФ следует, что при наличии обстоятельств, препятствующих постановлению обвинительного приговора в порядке главы 40 УПК РФ, суд не вправе выносить такой приговор.

В силу этого доводы представления в части отмены судебного решения не подлежат удовлетворению.

Вместе с тем в постановление суда следует внести изменения, в том числе связанные с доводами кассационного представления.

Вывод суда о том, что в обвинении, предъявленном Михайлову и содержащемся в обвинительном заключении, не приведены мотивы совершения преступления, противоречит обвинительному заключению, в котором следователь указал на действия Михайлова из корыстных побуждений.

Ссылаясь на то, что в обвинительном заключении не указано, какие пункты Устава фонда нарушены Михайловым, суд не учел, что Михайлову вменено хищение денежных средств не фонда, а физических лиц.

Кроме того, данное требование суда не соответствует закону, поскольку обвиняемому не инкриминирован квалифицирующий признак «с использованием своего служебного положения».

В качестве препятствия для рассмотрения дела суд сослался на то, что признанные по уголовному делу потерпевшие Ж.В.П., О.Д.П., С.В.Н., Т.В.В., Ч.Ж.М., Ш.Е.И., Ю.Ю.С., В.Ю.Г., В.В.Г., Т.О.Н., Р.Ю.М., К.Т.В., П.С.В., К.Ю.В., К.Л.В., К.Е.Н., М.Л.Д., М.Т.В., Р.Е.А., А.А.Л., А.Р.А., А.С.Ф. и Б.Я.М. не указаны в обвинительном заключении в качестве потерпевших.

Между тем такой вывод суда не соответствует материалам дела и основан на ошибочном применении норм УПК РФ.

Так, из обвинительного заключения следует, что в нем в числе потерпевших значится К.Ю.В. с указанием его данных, как в самом заключении, так и в списке лиц, подлежащих вызову в суд (т. 28, л.д. 149, 153).

Ссылаясь на отсутствие данных о других потерпевших, суд не учел, что Михайлову не инкриминировано совершение преступлений в отношении названных лиц. Кроме того, суд не придал значения тому, что уголовное преследование Михайлова по факту хищения имущества этих лиц путем мошенничества прекращено органом предварительного расследования 25 июля 2011 г. по основанию п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ (т. 28, л.д. 88-92).

А потому в силу этого и положений ст. 252 УПК РФ о пределах судебного разбирательства вовлечение названных лиц к участию в деле в качестве потерпевших было бы грубым нарушением уголовного судопроизводства и прав обвиняемого на защиту.

Одновременно судебная коллегия отмечает, что обвинительное заключение и приложение к нему содержат данные о гражданских истцах и размерах иска.

Отсутствие же данных о потерпевшей П.Л.М. в списке лиц, подлежащих вызову в судебное заседание, не может служить препятствием рассмотрения дела в суде, поскольку эти данные указаны в самом обвинительном заключении в числе потерпевших и такое нарушение, допущенное следователем, может быть устранено судом.

Утверждение суда об отсутствии в обвинительном заключении данных о гражданском ответчике опровергается материалами дела. Таковым по делу указан Михайлов Д.А. (т. 28, л.д. 152).

Кроме того, по смыслу ч. 1 ст. 54 УПК РФ в качестве гражданского ответчика в уголовном деле может быть привлечено физическое или юридическое лицо, которое в соответствии с ГК РФ несет ответственность за вред, причиненный лицом в результате совершения преступления.

Это означает, что гражданский ответчик вовлекается в дело только в случае, когда субъектом ответственности за вред, причиненный в результате преступления, является по закону не причинитель вреда, а иное лицо.

УПК РФ не требует привлечения обвиняемого в качестве гражданского ответчика, поскольку его процессуальным статусом охватывается возможность защиты от гражданского иска.

В постановлении суда в качестве другого обстоятельства, препятствующего рассмотрению дела судом, указано на то, что данные о характере и размере причиненного потерпевшим вреда приведены в обвинительном заключении не полностью, а указанные в нем размеры ущерба не согласуются с суммами, отраженными в исковых заявлениях потерпевших.

При этом суд сопоставил суммы, которые значатся в исковом заявлении каждого потерпевшего, и суммы, указанные в обвинительном заключении в качестве ущерба, причиненного потерпевшим.

Однако суд не учел, что право предъявления гражданского иска предоставлено самому потерпевшему (гражданскому истцу), действующему по своему усмотрению и обязанному в силу закона доказывать его обоснованность.

Кроме того, если ущерб, причиненный хищением, является прямым ущербом, то иск в силу норм гражданского права может включать убытки и иные имущественные требования (ст. ст. 15, 1064 ГК РФ).

А потому предъявление потерпевшими имущественных требований, не соответствующих размерам ущерба, причиненного хищением их имущества, не является препятствием для рассмотрения и разрешения уголовного дела по обвинению Михайлова.

Вопреки выводу суда в обвинительном заключении в качестве доказательств, подтверждающих ущерб, причиненный потерпевшим П.Л.М. и К.В.И., приведены показания данных потерпевших, указывающие на суммы причиненного ущерба (т. 28 л.д. 133, 137).

Причем, поскольку в силу ст. 14 УПК РФ бремя доказывания обвинения лежит на стороне обвинения, суд, исходя из положений ст. 15 УПК РФ, не должен подменять орган уголовного преследования и требовать от стороны представления дополнительных доказательств.

В соответствии со ст. 15 УПК РФ суд создает необходимые условия для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав. Это означает, что суд вправе лишь предложить сторонам представить дополнительные доказательства.

В связи с этим требование суда о представлении расчетов причиненного ущерба не основано на законе, не говоря уже о том, что обвинительное заключение содержит письменный ответ из учреждения банка о курсе доллара США и гривны Украины к рублю РФ.

Не основана на законе и ссылка суда на отсутствие заявлений потерпевших П. и К., поскольку согласно ст. 20 УПК РФ уголовное дело о преступлении, предусмотренном ч. 4 ст. 159 УК РФ, является делом публичного обвинения, а потому для возбуждения дела и его рассмотрения в суде заявление потерпевшего не требуется.

Указав в качестве препятствия рассмотрения дела на неправильную квалификацию деяния Михайлова и отметив, что каждое из тождественных действий Михайлова в отношении каждого потерпевшего имеет все признаки самостоятельного преступления и должно квалифицироваться самостоятельно, суд подменил полномочия органа предварительного расследования по предъявлению, а государственного обвинителя по поддержанию обвинения.

Суд не учел, что в соответствии со ст. 252 УПК РФ судебное разбирательство проводится только в отношении обвиняемого и лишь по предъявленному ему обвинению.

В силу ст. ст. 38, 39 УПК РФ определение квалификации преступления и объема обвинения находятся в компетенции следователя и руководителя следственного органа. Согласно же ст. ст. 37, 221, 246 УПК РФ изменение объема обвинения либо квалификации преступления при утверждении обвинительного заключения или поддержании обвинения в суде входят соответственно в полномочия прокурора и государственного обвинителя.

Суд вправе лишь проверить соответствие обвинения, изложенного в обвинительном заключении, обвинению, изложенному в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого, и наличие в обвинении положений, указанных в п. п. 4, 5 ч. 2 ст. 171 и п. п. 3, 4 ч. 1 ст. 220 УПК РФ.

При этом в ходе судебного разбирательства суд вправе сам изменить обвинение с соблюдением требований ч. 2 ст. 252 УПК РФ.

Такие несоответствия выводов суда фактическим обстоятельствам дела и нарушения уголовно-процессуального закона являются в соответствии с п. п. 1, 2 ч. 1 ст. 379, п. п. 1, 2 и ч. 1 ст. 381 УПК РФ основаниями для исключения из постановления вышеприведенных указаний и ссылок суда в качестве препятствий рассмотрения дела судом.

На основании изложенного и руководствуясь ст. ст. 377, 378, 388 УПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

постановление Лермонтовского городского суда Ставропольского края от 01 сентября 2011 года о возвращении уголовного дела в отношении Михайлова Д.А. прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом изменить.

Исключить из описательно-мотивировочной части постановления указания и ссылки суда в качестве препятствий рассмотрения дела судом на то, что в обвинительном заключении:

не указаны мотивы совершения преступления, а также то, какие конкретно пункты Устава фонда нарушены Михайловым Д.А.;

следователь не выполнил требования закона об указании данных о потерпевшем, характере и размере вреда, причиненного ему преступлением, а также данные о гражданском истце и ответчике;

не указаны в качестве потерпевших признанные по уголовному делу потерпевшие Ж.В.П., О.Д.П., С.В.Н., Т. В.В., Ч.Ж.М., Ш.Е.И., Ю.Ю.С., В.Ю.Г., В.В.Г., Т.О.Н., Р.Ю.М., К.ТВ., П.С.В., К.Ю.В., К. Л.В., К.Е.Н., М.Л.Д., М.Т.В., Р.Е.А., А.А.Л., А.Р.А., А.С.Ф. и Б.Я.М.;

не полностью указаны данные о характере и размере причиненного потерпевшим вреда, а суммы, указанные в качестве ущерба, причиненного потерпевшим, не согласуются с суммами, указанным в исковых заявлениях потерпевших и гражданских истцов, имеющихся в материалах дела;

Михайлов Д.А. обвиняется в совершении ряда тождественных действий, которые охватываются единым умыслом, однако его действия направлены на различные объекты – имущество потерпевших, что свидетельствует о том, что каждое из действий Михайлова в отношении каждого из потерпевших имеет все признаки самостоятельного преступления, а потому каждое его действие должно квалифицироваться самостоятельно.

В остальном постановление оставить без изменения, а кассационное представление государственного обвинителя – без удовлетворения.