Судебный акт #1 (Определение) по делу № 33-1019/2020 от 17.04.2020

Судья Абрамочкина Г.В.                 Дело № 33-1019/2020

№2-154/2020

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

28 мая 2020 года                         город Орел

Судебная коллегия по гражданским делам Орловского областного суда в составе:

председательствующего судьи Корневой М.А.,

судей Букаловой Е.А., Жидковой Е.В.,

с участием прокурора Евтюховой Е.Н.,

при секретаре Врацкой А.Ю.,

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Параваева А.Е. к открытому акционерному обществу «Российские железные дороги» о восстановлении на работе, взыскании среднего заработка за время вынужденного прогула и компенсации морального вреда

по апелляционной жалобе Параваева А.Е. на решение Железнодорожного районного суда г. Орла от 10 февраля 2020 года, которым в удовлетворении исковых требований отказано.

Заслушав доклад судьи Букаловой Е.А., объяснения Параваева А.Е. и его представителя Медведевой И.В., поддержавших доводы апелляционной жалобы, возражения на жалобу представителя ОАО «РЖД» Зенова Р.А., заключение старшего помощника Орловского транспортного прокурора Московской межрегиональной транспортной прокуратуры Евтюховой Е.Н., полагавшей решение суда законным и обоснованным, изучив материалы дела, доводы апелляционной жалобы и возражений на нее, судебная коллегия по гражданским делам Орловского областного суда

установила:

Параваев А.Е. первоначально обратился в суд с иском к Эксплуатационному локомотивному депо Орел-Сортировочный - структурному подразделению Московской дирекции тяги - структурному подразделению Дирекции тяги - филиала открытого акционерного общества «Российские железные дороги» (далее - Эксплуатационное локомотивное депо).

В обоснование заявленных требований указал, что с <дата> по <дата> работал у ответчика в должности машиниста.

<дата> он был уволен с указанной должности на основании пп.«д» п.6 ч. 1 ст. 81 Трудового кодекса Российской Федерации - за однократное грубое нарушение работником трудовых обязанностей, установленного комиссией по охране труда нарушение работником требований охраны труда, создавшее реальную грозу наступления за собой тяжких последствий.

Полагая свое увольнение незаконным, поскольку не допускал грубого нарушения требований охраны труда, повлекших за собой наступление тяжких последствий, просил суд признать незаконным приказ № от <дата> о прекращении с ним трудового договора; восстановить его на работе в должности машиниста в Эксплуатационном локомотивном депо ОАО «РЖД» в должности машиниста электровоза (грузовое движение); взыскать с ответчика в его пользу средний заработок за время вынужденного прогула, начиная с <дата> по день восстановления на работе, а также компенсацию морального вреда в размере <...> руб.

Определением суда произведена замена ненадлежащего ответчика на надлежащего - ОАО «РЖД».

Судом постановлено вышеуказанное решение.

В апелляционной жалобе с учетом дополнений Параваев А.Е. просит решение суда отменить и вынести новое решение об удовлетворении иска.

Приводит довод о том, что в основу приказа о его увольнении положены документы, не подтверждающие факта создания им реальной угрозы наступления тяжких последствий в результате вменяемого ему проступка, соответствующее заключение специалистов отсутствует и примененное к нему наказание не учитывает тяжесть совершенного проступка.

Полагает, что суд не дал оценки его доводу о необеспечении самим работодателем надлежащих условий труда и отдыха и допустил процессуальные нарушения, предвзято оценив доказательства с его стороны и отказав ему в возможности предоставления доказательств в подтверждение своей позиции.

Настаивая на надуманности со стороны работодателя вывода о допущении им сна во время рабочей смены, отмечает, что в момент, когда он прикрыл глаза от усталости, контроль за управлением локомотива с <...> мин. до <...> мин. был передан им бригаде машины <...>, что исключало последствия в виде травмирования кого-либо.

Обращает внимание на некорректность указания в материалах расследования дисциплинарного проступка его совершения на 2-м главном пути перегона <адрес>, поскольку локомотив в сцепке с машиной <...> в вышеуказанный период находились на 4-м пути самой станции <адрес>.

Проверив законность и обоснованность решения суда в пределах доводов апелляционной жалобы (ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), судебная коллегия не находит оснований к его отмене.

Как установлено судом и следует из материалов дела, Параваев А.Е. с <дата> осуществлял трудовую деятельность у ответчика, с <дата> – машинистом электровоза.

<дата> трудовой договор с истцом был прекращен (расторгнут) на основании пп. «д» п. 6 ст. 81 Трудового кодекса Российской Федерации – за однократное грубое нарушение работником трудовых обязанностей, установленное комиссией по охране труда нарушение работником требований охраны труда, создавшее реальную угрозу наступления за собой тяжких последствий.

С приказом истец ознакомлен в тот же день.

Основанием для издания данного приказа послужили акт внезапной проверки на железнодорожной станции <адрес> при проведении хозяйственной работы (окно) от <дата> <...> составленный ФИО7, протокол № <...> от <дата>.

Проверяя законность увольнения истца, суд установил, что приказами работодателя № от <дата> и № от <дата> Параваев А.Е. был направлен в командировку по месту назначения: <адрес> на период с <дата>.

Работа бригады была организована в соответствии с п. 5 приказа Минтранса России от 09.03.2016 № 44 «Об утверждении Особенностей режима рабочего времени и времени отдыха, условий труда отдельных категорий работников железнодорожного транспорта общего пользования, работа которых непосредственно связана с движением поездов» по турной технологии с отдыхом в турном вагоне.

Из акта внезапной проверки на железнодорожной станции <адрес> при проведении хозяйственной работы (окно) от <дата> следует, что машинист тепловоза Параваев А.Е. допустил сон в локомотиве в нарушение требований должностной инструкции работников локомотивных брагад эксплуатационных локомотивных депо Дирекции тяги, утвержденной распоряжением ОАО «РЖД» от <дата> №, тем самым не контролировал в установленном порядке работу устройств безопасности, радиосвязи, узлов и агрегатов тягового подвижного состава при работающих дизель-генераторных установках.

В своих письменных объяснениях по факту вменяемого проступка от <дата> истец указал, что допустил непреднамеренный сон на локомотиве ввиду физиологической усталости организма из-за некачественного междусменного отдыха.

Как следует из протокола заседания № <...> от <дата>, по результатам разбора случая грубого нарушения требований норм охраны труда Комитетом (комиссией) по охране труда у начальника эксплуатационного локомотивного депо Орел-Сортировочный Московской дирекции тяги установлено грубое нарушение машинистом тепловоза Параваевым А.Е. в ночь с <дата> по <дата> требований п. 1.12. Инструкции по охране труда для машиниста тепловоза при обслуживании и эксплуатации тепловозов серий 2М62(у), 2ТЭ10МК, ТЭП70, ЧМЭЗ(т), 2ТЭ25КМ, утвержденной начальником Эксплуатационного локомотивного депо Орел-Сортировочный Карасевым О.В. от <дата> <...> и п. 20 должностной инструкции работников локомотивных бригад эксплуатационных локомотивных депо Дирекции тяги, утвержденной распоряжением ОАО «РЖД» от <дата> №р (сон в кабине локомотива при исполнении должностных обязанностей); п. 1.13. Инструкции по охране труда для локомотивных бригад ОАО «РЖД» ИОТ <...>, утвержденной распоряжением ОАО «РЖД» от <дата> № (несоблюдение требований охраны труда, пожарной безопасности, выразившиеся в отсутствие контроля работы дизеля, вспомогательного и тормозного оборудования тепловоза в результате допущенного сна, что создало угрозу травмирования неуправляемым локомотивом работников железнодорожного транспорта, занятых при производстве путевых работ по 2-му главному пути перегона ПушкиноСофрино).

Данный протокол направлен начальнику депо для принятия решения о привлечении истца к дисциплинарной ответственности на основании пп. «д» п. 6 ст. 81 Трудового кодекса Российской Федерации, в тот жен день составлен акт об установлении нарушения истцом требований охраны труда.

Кроме того, районным судом были исследованы представленные ответчиком справка по расшифровке № № с тепловоза серии № от <дата> под управлением машиниста <...> Параваева А.Е., составленной <дата>, а также письменные пояснения истца и пояснительная записка ответчика.

Из справки по расшифровке <...> № усматривается, что в <...>. был осуществлен переход на режим двойной тяги и выключение <...>, в <...>. – включение <...>

В своих письменных пояснениях истец ссылался на то, что документы работодателя основаны лишь на предположениях наступления тяжких последствий, но не доказывают их, а также на то, что во время проведения проверки на 2-м главном пути никаких путевых работ с участием физических лиц не производилось и на несоблюдение работодателем нормы рабочего времени при установлении смен труда и отдыха.

Между тем, судом установлено, что рабочее время локомотивной бригады в составе машиниста Параваева А.Е. и помощника машиниста Костина И.А. <дата> составило <...> мин.; работа локомотивной бригады в связи с болезнью других машинистов была организована по вызову; время отдыха бригады было организовано в установленном порядке; отдых в турном вагоне составил <...> норма расчетного отдыха бригады в период времени с <дата> по <дата> с учетом ранее отработанных смен и межсменного отдыха составляет 243 час. 55 мин., фактический отдых составил 296 час. 03 мин.

Указанные обстоятельства подтверждены копиями трудовой книжки истца и трудового договора, заключенного с ним; приказа от <дата> №, дополнительного соглашения от <дата>, а также копиями вышеуказанных приказов, письменных объяснений истца, акта внезапной проверки, протокола заседания комиссии по охране труда и актом об установлении нарушения требований охраны труда от <дата>, пояснительной запиской ответчика о режиме труда и отдыха истца, а также фотографиями, зафиксировавшими факт сна истца в локомотиве.

Факт соответствия организации работодателем условий труда и отдыха истца предъявляемым к ним требованиям подтвержден имеющимися в материалах дела графиками работы локомотивных бригад на <дата>; актом о прибытии служебнотехнического вагона № приписки эксплуатационного вагонного депо Тула <...> для проживания и отдыха работников локомотивных бригад эксплуатационного локомотивного депо Орел-Сортировочный на станцию Пушкино <дата> и убытии с указанной станции <дата>; требованиями-накладными № и № от <дата> и <дата> соответственно.

Помимо письменных доказательств, факт грубого нарушения Параваевым А.Е. правил охраны труда и трудовой дисциплины, создавшего реальную угрозу наступления тяжких последствий, подтвержден показаниями начальника эксплуатационного локомотивного депо Орел-Сортировочный ФИО9 и машиниста-инструктора данного депо ФИО10, согласно которым <дата> в период времени с <...>. до <...> мин. истцом была неправомерно отключена система <...>, осуществляющая контроль бодрствования машиниста, не допускающая его засыпания путем подачи соответствующих сигналов; в момент перевода истцом управления в режим двойной тяги и работы с путевой машиной <...> тормозная система локомотива «передается» путевой машине, при работе которой локомотив не начал бы двигаться за исключением возникновения внештатной ситуации.

То обстоятельство, что фактическое рабочее время истца незначительно отличалось от запланированного подтвердила допрошенная судом первой инстанции начальник резерва ОАО «РЖД» ФИО11, указавшая на допустимость данных отличий (переработок) при соблюдении суммированной продолжительности отдыха и рабочего времени, а также на их оплату работодателем Параваеву А.Е. в полном объеме.

Установив изложенное и оценив представленные сторонами доказательства, суд первой инстанции пришел к выводу об отказе в удовлетворении иска исходя из доказанности законных оснований для применения к истцу дисциплинарного взыскания в виде увольнения по пп. «д» п. 6 ст. 81 Трудового кодекса Российской Федерации, соблюдения порядка применения данного дисциплинарного взыскания и его соразмерности совершенному Параваевым А.Е. проступку.

Судебная коллегия соглашается с выводами суда первой инстанции по следующим основаниям.

По смыслу положений ст. 192 Трудового кодекса Российской Федерации за совершение дисциплинарного проступка, то есть неисполнение или ненадлежащее исполнение работником по его вине возложенных на него трудовых обязанностей, работодатель имеет право применить дисциплинарное взыскание, в том числе увольнение по соответствующим основаниям.

Порядок применения дисциплинарных взысканий установлен ст. 193 Трудового кодекса Российской Федерации, исходя из содержания которой от работника до применения дисциплинарного взыскания работодателем должно быть затребовано письменное объяснение, непредоставление которого не является препятствием для применения дисциплинарного взыскания; возможность применения дисциплинарного взыскания по общему правилу ограничена одним месяцем со дня обнаружения проступка, не считая времени болезни работника, пребывания его в отпуске, а также времени, необходимого на учет мнения представительного органа работников.

Кроме того, данной статьей установлено, что за каждый дисциплинарный проступок может быть применено только одно дисциплинарное взыскание, а соответствующий приказ (распоряжение) работодателя объявляется работнику под роспись в течение трех рабочих дней со дня его издания, не считая времени отсутствия работника на работе.

Трудовым кодексом Российской Федерации предусмотрено, что трудовой договор может быть расторгнут работодателем в случае однократного грубого нарушения работником трудовых обязанностей, установленного комиссией по охране труда или уполномоченным по охране труда нарушения работником требований охраны труда, если это нарушение повлекло за собой тяжкие последствия (несчастный случай на производстве, авария, катастрофа) либо заведомо создавало реальную угрозу наступления таких последствий (пп. «д» п. 6 ч. 1 ст. 81 указанного Кодекса).

По смыслу разъяснений, содержащихся в п. 38 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17.03.2004 № 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации» разъяснено, что при рассмотрении дела о восстановлении на работе лица, уволенного по пункту 6 части первой статьи 81 Трудового кодекса, работодатель обязан представить доказательства, свидетельствующие о том, что работник совершил одно из грубых нарушений трудовых обязанностей, указанных в этом пункте. При этом следует иметь в виду, что перечень грубых нарушений трудовых обязанностей, дающих основание для расторжения трудового договора с работником по пункту 6 части первой статьи 81 Кодекса, является исчерпывающим и расширительному толкованию не подлежит.

Анализ вышеуказанным норм права и разъяснений практики их применения позволяет сделать вывод о том, что привлечение работника к дисциплинарной ответственности в виде увольнения по основанию, предусмотренному пп. «д» п. 6 ч. 1 ст. 81 Трудового кодекса Российской Федерации, возможно при наличии следующих условий: факт грубого нарушения работником трудовых обязанностей установлен комиссией или уполномоченным по охране труда или уполномоченным; данный факт повлек за собой тяжкие последствия в виде несчастного случая на производстве, аварии, катастрофы) либо такой факт заведомо создал реальную угрозу наступления таких последствий.

Согласно ст. 21 Трудового кодекса Российской Федерации работник обязан, в том числе добросовестно исполнять свои трудовые обязанности, возложенные на него трудовым договором; соблюдать правила внутреннего трудового распорядка; соблюдать трудовую дисциплину; соблюдать требования по охране труда и обеспечению безопасности труда.

Статьей 22 Трудового кодекса Российской Федерации предусмотрено право работодателя требовать от работников исполнения ими трудовых обязанностей и бережного отношения к имуществу работодателя и других работников, соблюдения правил внутреннего трудового распорядка.

В соответствии со ст. 214 Трудового кодекса Российской Федерации работник обязан соблюдать требования охраны труда.

Согласно п. 3.2 Правил трудового распорядка для работников Эксплуатационного локомотивного депо Орел-Сортировочный, утвержденных начальником Эксплуатационного локомотивного депо Орел-Сортировочный ФИО9 <дата>, работник обязан в том числе, добросовестно исполнять свои должностные обязанности, возложенные на него трудовым договором, должностными инструкциями и нормативными документами ОАО «РЖД»; соблюдать трудовую и исполнительскую дисциплину; соблюдать требования по охране труда и обеспечению безопасности; соблюдать Правила пожарной безопасности.

Согласно п. 1.12 Инструкции по охране труда для машиниста тепловоза при обслуживании и эксплуатации тепловозов серий <...>, утвержденной начальником Эксплуатационного локомотивного депо Орел-Сортировочный ФИО9 <дата>, машинисту тепловоза запрещается спать в кабине управления локомотива, в том числе во время прогрева.

Факт ознакомления истца с правилами внутреннего трудового распорядка и указанной инструкцией, а также с инструкцией по охране труда для локомотивных бригад <...>, утвержденной распоряжением ОАО «РЖД» от <дата> №, подтвержден материалами дела и не оспаривался им, как не оспаривалось знание своих должностных обязанностей, исключающих сон в локомотиве.

В силу ст. 56 ГПК РФ каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

Обращаясь в суд с настоящим иском и поддерживая свою позицию в суде, Параваев А.Е. ссылался, в частности, на то, что сна в локомотиве он не допускал, а лишь прикрыл глаза от усталости, а также на то, что указанное обстоятельство не повлекло и не могло повлечь реальной угрозы наступления таких последствий. Каких-либо заявлений о некорректности отражения в документах работодателя, фиксировавших совершение вменяемого Параваеву А.Е. проступка, сведений о месте его совершения от последнего в суде первой инстанции не поступало.

Вместе с тем, как отмечено выше истцом в собственноручно написанном объяснении был признан факт непреднамеренного сна в локомотиве, данное обстоятельство было также зафиксировано на фото, достоверность которых не опровергнута истцом. Акт комиссии от <дата>, которым констатировано нарушение Параваевым А.Е. требований охраны труда, им не оспорен, равно как не опровергнута допустимыми доказательствами возможность внештатной ситуации, связанной с самопроизвольным движением локомотива из-за отсутствия за ним контроля со стороны машиниста.

В этой связи доводы апелляционной жалобы о недоказанности совершения истцом вменяемого ему дисциплинарного проступка, а также о передаче в момент совершения проступка управления локомотивом путевой машине <...> подлежат отклонению как несостоятельные и не влияющие на правильность выводов суда.

Поскольку железнодорожные пути общего пользования и железнодорожные пути необщего пользования, железнодорожные станции, пассажирские платформы, а также другие, связанные с движением поездов и маневровой работой объекты железнодорожного транспорта являются зонами повышенной опасности, что следует из п. 3 Правил нахождения граждан и размещения объектов в зонах повышенной опасности, выполнения в этих зонах работ, проезда и перехода через железнодорожные пути, утвержденных приказом Минтранса РФ от 08.02.2007 № 18, ст. 21 Федерального закона от 10.01.2003 № 17-ФЗ «О железнодорожном транспорте в Российской Федерации», то вышеуказанное нарушение, допущенное истцом, заведомо создавало реальную угрозу тяжких последствий в результате самопроизвольного движения локомотива.

Приведенные выше обстоятельства, установленные судом, в контексте указанных законоположений свидетельствуют о правильности выводов суда о доказанности создания в результате проступка истца заведомой угрозы наступления тяжких последствий.

Представленные ответчиком по настоянию истца дополнительные доказательства (пояснительная записка начальника Путевой машинной станции № структурного подразделения Московской дирекции тяги по ремонту пути Центральной дирекции по ремонту пути филиала ОАО «РЖД» от <дата> №; ответ эксплуатационного локомотивного депо Орел-Сортировочный от <дата> №; сведения от <дата> о среднесуточном количестве пассажиров и интенсивности движения по <адрес> в <дата>) свидетельствуют о том, что локомотивная бригада при работе с путевой машиной <...> должна находиться в передней по ходу движения кабине локомотива и обязана контролировать свободность железнодорожного пути, отсутствие препятствий для движения (люди, посторонние предметы, тормозные башмаки и т.д.), правильность приготовления маршрута дежурным по станции, показания светофоров на фронте работ, связь с руководителем работ, дежурным по станции.

Невыполнение данных обязанностей могло повлечь столкновение с другими подвижными железнодорожными единицами; проезд светофора на запрещающий сигнал с последующим сходом или столкновением с проходящим по соседнему пути поездом; травмирование людей, находящихся в непосредственной близости к локомотиву.

Также указанными документами подтверждены случаи наступления различной степени тяжести последствий в результате допущения сна в локомотивах, среднесуточное количество пассажиров на железнодорожной станции Софрино в <дата> в размере <...> человек, а также интенсивность движения по станции – <...> пар поездов.

Таким образом, суд первой инстанции правильно установил обстоятельства совершения истцом дисциплинарного проступка, поскольку истец в нарушение требований нормативных актов, уснул на рабочем месте, в связи с чем, был лишен возможности обращать внимание на видимые и звуковые сигналы; не следил за состоянием локомотива, утратив бдительность как на время движения, так и возможной остановки; утратил возможность увидеть людей, которые могли оказаться на железнодорожных путях; утратил контроль за положением стрелок и расположением локомотива, чем заведомо создал угрозу наступления тяжких последствий, таких как самопроизвольный сход локомотива с рельсов, причинение вреда жизни и здоровью людей, находящихся на железнодорожных путях, причинение ущерба работодателю или третьим лицам.

Ссылка истца в жалобе на необоснованный отказ суда в удовлетворении ходатайств о предоставлении им доказательств не принимается во внимание, поскольку, как следует из протоколов судебных заседаний, судом было отказано лишь в допросе работников ОАО «РЖД», которые не являлись очевидцами проступка истца. Иных ходатайств, касающихся предоставления доказательств, истцом не заявлялось.

Представленные же Параваевым А.Е. суду апелляционной инстанции доказательства (схема станции <адрес> и описание конструкции путевой машины <...>) не только не опровергают выводов суда, но и подтверждает то, что в случае, если сон истца в локомотиве имел место непосредственно на 4м пути станции, а не на перегоне, как на то указывает Параваев А.Е., возможные негативные последствия от указанного проступка могли быть более серьезными с учетом численности пассажиропотока и конструкции станции, имеющей места посадки (высадки) пассажиров, предполагающие проход непосредственно через железнодорожные пути.

Не влечет отмены обжалуемого решения как ничем не подтвержденное и противоречащее материалам дела утверждение Параваева А.Е. о необеспечении ответчиком условий отдыха своим сотрудникам, включая его, в момент вменяемого дисциплинарного проступка.

Напротив, пояснительной запиской ответчика и показаниями свидетеля ФИО11 подтверждено соблюдение общей продолжительности междусменного отдыха бригад и соответствие допущенного уменьшения данного отдыха между конкретными сменами закону.

Так, п. 45 Приказа Минтранса России от 09.03.2016 № 44 «Об утверждении Особенностей режима рабочего времени и времени отдыха, условий труда отдельных категорий работников железнодорожного транспорта общего пользования, работа которых непосредственно связана с движением поездов» установлено, что, если продолжительность междусменного отдыха локомотивных бригад и других работников, постоянная работа которых осуществляется в пути, превысила нормальную продолжительность, то допускается соответствующее уменьшение времени междусменного отдыха после следующих поездок в данном учетном периоде, но не более чем на четверть нормальной продолжительности.

Довод апелляционной жалобы о несоразмерности примененного к истцу наказания с учетом наличия в материалах дела сведений о семейном положении истца и наличии на его иждивении детей, сведений о его работе в предшествующий увольнению период сводится по сути к несогласию с оценкой суда указанным обстоятельствам, признавшим увольнение законным, но не опровергает данного вывода суда.

Более того, в вышеприведенном акте внезапной проверки от <дата> при оценке поведения локомотивной бригады отмечено, что машинист Параваев А.Е. проходил внеочередной инструктаж <дата> по случаям нарушения безопасности движения в связи с проездом на запрещающий сигнал светофора на станции <...>.

Таким образом, изложенные в жалобе доводы не содержат фактов, которые не были бы учтены судом при рассмотрении дела и имели бы юридическое значение для разрешения спора по существу, влияли ли бы на его законность и обоснованность решения суда либо опровергали выводы суда первой инстанции, в связи с чем, они не могут служить основанием для отмены обжалуемого решения.

С учетом изложенного судебная коллегия не усматривает оснований для отмены обжалуемого решения по доводам апелляционной жалобы; нарушений процессуального законодательства, влекущих безусловную отмену судебного акта, по делу не установлено.

Руководствуясь статьями 328, 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Орловского областного суда

определила:

решение Железнодорожного районного суда г. Орла от 10 февраля 2020 года оставить без изменения, апелляционную жалобу Параваева А.Е. - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи