Решение по делу № 2-2263/2017 ~ М-1415/2017 от 15.03.2017

РЕШЕНИЕ

ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

2 октября 2017 года                         город Ангарск

Ангарский городской суд Иркутской области в составе:

председательствующего судьи Косточкиной А.В.,

при секретаре Крастылевой Е.Л.,

при участии:

представителя Логачевой Л.А. - Уфимцевой Л.В.,

представителя Тютрина Д.Г. – Буйловой А.П.,

представителя Меркулова Д.В. – Сущенко Д.С.,

представителей Багаева Е.П. – Багаева Ю.Е., Кима Д.Т.

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело № 2-2263/2017 по иску Логачевой Л.А. к Тюрину Д.Г., Меркулову Д.В., Багаеву Е.П. о признании договора купли-продажи квартиры недействительным, истребовании квартиры из чужого незаконного владения; по встречному иску Багаева Е.П. к Логачевой Л.А. о признании добросовестным приобретателем,

УСТАНОВИЛ:

Логачева Л.А. обратилась в суд с иском, указав в обоснование требований, что с ** она являлась собственником квартиры по адресу: ... на основании договора на передачу квартир в собственность граждан. Право собственности зарегистрировано в установленном законом порядке **, что подтверждается свидетельством о государственной регистрации права. ** у нее умерла единственная дочь, после смерти которой, она пережила большую душевную травму, была поставлена на учет в ПНД, прошла курс лечения. ** умер муж, и она осталась одна. В ** года ей срочно понадобились деньги в сумме 50000,00 рублей. ** она заключила договор займа с Агентством недвижимости <данные изъяты>». Сумма займа в размере 50000,00 рублей была предоставлена ей под залог квартиры, который был оформлен в виде договора купли-продажи, заключенного между ней и Тютриным Д.Г. **. Согласно данному договору она продала свою квартиру за 1000000,00 рублей. Указывает, что денег от продажи квартиры она не получала, намерений отчуждать квартиру у нее не было, поскольку, заключая договор купли-продажи, она полагала, что сделка направлена на обеспечение исполнения обязательства по займу, в счет исполнения которого она ежемесячно вносила по 4500,00 рублей. Полагает, что сделка была заключена под влиянием заблуждения. При совершении купли-продажи она не могла понимать значение своих действий и руководить ими. Также считает, что договор купли-продажи от ** между ней и Тютриным Д.Г. является притворной сделкой, прикрывающей сделку залога, что является самостоятельным основанием для признания ее ничтожной в силу ст.170 ГК РФ. С ** собственником квартиры является Багаев Е.П. В силу того, что имущество в виде квартиры выбыло из ее владения помимо ее воли, полагает, что в соответствии со ст.302 ГК РФ имеет право истребовать его из владения последнего приобретателя.

Обращаясь с иском, окончательно сформулировав требования, просит признать договор купли-продажи от **, заключенный между ней и Тютриным Д.Г., недействительным, истребовать квартиру по адресу: ... из незаконного владения Багаева Е.П.

Багаев Е.П. подал встречный иск, в котором просил признать его добросовестным приобретателем, указав, что в августе 2016 года он обратился в агентство недвижимости «Сакура» с целью приобретения квартиры. ** между ним и Меркуловым Д.В. был заключен договор купли-продажи жилого помещения по адресу: .... Оформляя сделку, полагает, что проявил ту степень заботливость и осмотрительность, которая от него требовалась в рамках гражданского оборота при заключении подобного рода сделок, а именно, сделка была возмездной, цена квартиры, указанная в договоре, соответствовала ее рыночной стоимости; с момента совершения сделки и по настоящее время продолжает пользоваться и распоряжаться квартирой, оплачивать расходы по ее содержанию и коммунальные услуги; на момент заключения сделки не знал и не мог знать о том, что ответчик имеет претензии к договору от **, поскольку, согласно представленной продавцом справке, лиц, состоящих на регистрационном учете в спорном жилом помещении, не было, квартира была свободной.

В судебное заседание истец по первоначальному иску Логачева Л.А. не явилась, извещена надлежаще..

Представитель Логачевой Л.А. - Уфимцева Л.В., действующая на основании доверенности, в судебном заседании поддержала доводы, изложенные в иске с учетом уточнений.

Ответчики Багаев Е.П., Тютрин Д.Г., Меркулов Д.В. в судебное заседание не явились, извещены в соответствии с правилами отправки почтовой корреспонденции по имеющимся в деле адресам.

Представитель Тютрина Д.Г. - Буйлова А.П., представитель Меркулова Д.В. – Сущенко Д.С., представители Багаева Е.П. – Багаев Ю.Е. и Ким Д.Т., действующие в интересах доверителей на основании нотариальных доверенностей с полным объемом прав, в судебном заседании исковые требования Логачевой Л.А. не признали, считали, что сделка купли-продажи, заключенная между ней и Тютриным Д.Г., является действительной. Логачева Л.А. при заключении сделки осознавала характер сделки, и хотела продать квартиру, поэтому заявленные требования необоснованы. Встречный иск Багаева Е.П. поддержали.

Суд, заслушав участников процесса, изучив материалы дела, исследовав представленные доказательства и оценив их в совокупности, посчитав возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц, приходит к следующим выводам.

В соответствии со ст. ст. 56, 195, 196 ГПК РФ, суд разрешает дело в пределах заявленных истцом требований и по основаниям, им указанным, основывает решение лишь на тех доказательствах, которые были исследованы в судебном заседании. В условиях состязательности процесса каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основание своих требований.

Согласно положениям ст. 153 ГК РФ, сделками признаются действия граждан и юридических лиц, направленные на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей.

В силу требований ст. 166 ГК РФ, сделка недействительна по основаниям, установленным законом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).

Требование о признании оспоримой сделки недействительной может быть предъявлено стороной сделки или иным лицом, указанным в законе.

Требование о применении последствий недействительности ничтожной сделки вправе предъявить сторона сделки, а в предусмотренных законом случаях также иное лицо. Требование о признании недействительной ничтожной сделки независимо от применения последствий ее недействительности может быть удовлетворено, если лицо, предъявляющее такое требование, имеет охраняемый законом интерес в признании этой сделки недействительной.

Судом установлено и из материалов дела следует, что Логачева Л.А. на основании договора на передачу квартир в собственность граждан от ** приобрела в собственность жилое помещение по адресу: ... (том 1 л.д. 53).

Право собственности Логачевой Л.А. зарегистрировано в установленном законом порядке **, что следует из выписки из ЕГРП (том 1 л.д.49).

** между Логачевой Л.А. и ответчиком Тютриным Д.Г. заключен договор купли-продажи, по которому Тютрину Д.Г. была передана в собственность квартира по адресу: ..., общей площадью <данные изъяты> кв.м. (том 1 л.д. 15).

В силу п. 1 ст. 454 ГК РФ по договору купли-продажи одна сторона (продавец обязуется передать вещь (товар) в собственность другой стороне (покупателю), а покупатель обязуется принять этот товар и уплатить за него определенную денежную сумму (цену).

Возражая против доводов иска, ответчики исходили из того, что согласованная воля сторон была направлена на заключение договора купли-продажи, который исполнен путем регистрации права собственности на квартиру за Тютриным Д.Г., а потому правовых оснований для признания сделки недействительной не имеется.

В качестве основания заявленных требований истец Логачева Л.А. ссылалась на недействительность договора купли-продажи, указывая, что не имела намерения распорядиться своим имуществом посредством отчуждения квартиры Тютрину Д.Г. При заключении договора она находилась в состоянии, при котором не могла понимать существо совершаемой ею сделки, а также заблуждалась относительно ее природы. Считает, что сделка должна быть признана недействительной по основаниям ст.177-178 ГК РФ.

Из п. 1 ст. 177 ГК РФ следует, что сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он был не способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.

Таким образом, положение указанной статьи предусматривает возможность признания недействительной сделки, совершенной гражданином, чья дееспособность не была поставлена под сомнение при ее совершении. При этом необходимым условием оспаривания сделки по указанному основанию является доказанность того, что в момент совершения сделки лицо находилось в таком состоянии, когда оно не было способно понимать значение своих действий и руководить ими.

Согласно п. 1 ст. 178 ГК РФ сделка, совершенная под влиянием заблуждения, может быть признана судом недействительной по иску стороны, действовавшей под влиянием заблуждения, если заблуждение было настолько существенным, что эта сторона, разумно и объективно оценивая ситуацию, не совершила бы сделку, если бы знала о действительном положении дел.

В пункте 2 названной статьи содержится исчерпывающий перечень условий, при наличии которых заблуждение предполагается достаточно существенным.

В целях выяснения вопроса о способности Логачевой Л.А. понимать значение своих действий и руководить ими в момент подписания договора купли-продажи, датированного **, а также наличия у Логачевой Л.А. индивидуально-психологических особенностей, которые могли оказать существенное влияние на смысловое восприятие и оценку существа сделки, приведшие к формированию у нее заблуждения относительно существа сделки или ее природы, судом назначалась комплексная судебная психолого-психиатрическая экспертиза, проведение которой поручалось экспертам ОГБУЗ «Ангарская областная психиатрическая больница.

Как следует из заключения экспертов № от **, имевшееся у Логачевой Л.А. психическое расстройство в виде органического расстройства личности, а также пожилой возраст, невысокий общеобразовательный уровень, наличие хронических соматических заболеваний, пребывание в ситуационно-депрессивном состоянии, вызванном одиночеством и смертью всех ближайших родственников, с наибольшей долей вероятности могли оказывать существенное влияние на ее способность понимать значение своих действий при подписании договора купли-продажи квартиры **, характер и последствия совершаемой сделки.

Выявленные психологические особенности (черты характера, свойства эмоционально-волевой сферы) не могли существенно препятствовать пониманию характера и значения совершаемой ею сделки от **, но можно предположить, что присущие испытуемой индивидуально-психологические особенности, такие, как подвластность средовому влиянию, внушаемость, подчиняемость, снижение критических и прогностических функций мышления, сниженная способность к анализу и прогнозу возможных последствий своих действий могли снижать ее способность реально воспринимать юридически значимые действия совершаемой ею сделки купли-продажи.

Оценивая заключение комиссионной экспертизы, суд считает, что оно является относимым и допустимым доказательством, соответствующим требованиям ст. 86 ГПК РФ. Оснований не доверять выводам экспертов у суда не имеется, поскольку эксперты, проводившие экспертизу, не заинтересованы в исходе дела, имеют соответствующее образование и квалификацию, были предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения. Каких-либо доказательств, опровергающих выводы экспертов, ответчиками не представлено.

При этом суд находит несостоятельными доводы представителя Тютрина Д.Г. – Буйловой А.П. и представителя Меркулова Д.В. – Сущенко Д.С. о том, что выводы экспертов в экспертном заключении являются противоречивыми.

Суд, оценив экспертное заключение, противоречий в нем не усматривает, поскольку каждый из экспертов дал заключение в рамках своей компетенции, по существу поставленных перед ними вопросов.

Так, эксперт ФИО13 является психиатром, и, делая вывод в заключении о том, что Логачева Л.А. не могла в полной мере понимать значение своих действий при подписании договора купли-продажи, ссылался на наличие у нее психического расстройства, которое могло оказывать существенное влияние на ее способность понимать характер и последствия совершаемой сделки. В то время как эксперт-психолог ФИО14 оценивала психологические особенности личности Логачевой Л.А., черты ее характера, свойства эмоционально-волевой сферы, которые, по выводам эксперта, не могли существенно препятствовать пониманию характера и значения заключаемого договора, но могли снижать способность реально воспринимать юридически значимые действия совершаемой ею сделки.

В соответствии с ч. 1 ст. 87 ГПК РФ в случаях недостаточной ясности или неполноты заключения эксперта суд может назначить дополнительную экспертизу, поручив ее проведение тому же или другому эксперту.

Суд, полагая, что заключение экспертизы содержит полные ответы на поставленные перед экспертами вопросы, не усмотрел оснований для проведения по делу повторной экспертизы, в связи с чем, в удовлетворении ходатайства ответчиков было отказано, о чем вынесено соответствующее определение. При этом суд исходил из того, само по себе несогласие ответчиков с экспертным заключением не является основанием для назначения повторной или дополнительной экспертизы.

Показания свидетелей, допрошенных в судебных заседаниях по ходатайству ответчиков, также не противоречат выводам экспертов.

Как поясняли в судебном заседании свидетели ФИО15, ФИО16 и ФИО17, странностей в поведении Логачевой Л.А. в спорный период времени при общении с ней они не замечали.

Оценивая показания указанных свидетелей по правилам ст.67 ГПК РФ, суд учитывает, что свидетели не являются специалистами в области психиатрии и психологии, следовательно, оценивают состояние здоровья Логачевой Л.А. по своему внутреннему убеждению, основанному на субъективном восприятии критерия адекватности поведения, которого само по себе недостаточно для решения вопроса о том, отдавала ли Логачева Л.А. отчет своим действиям и могла ли руководить ими в юридически значимый период времени. Кроме этого, из их показаний следует, что с истицей они общались редко, на личные темы не разговаривали, о продаже квартиры Логачевой Л.А. узнали от третьих лиц, условия сделки им не известны.

Разрешая данный спор по существу, суд, оценив заключение судебной экспертизы в совокупности с иными доказательствами по делу, приходит к выводу о том, что имеются достоверные и достаточные доказательства, подтверждающие то обстоятельство, что Логачева Л.А. в момент подписания договора купли-продажи ** находилась в таком состоянии, при котором не могла в полной мере понимать значение своих действий и руководить ими. Следовательно, имеются основания для применения ст.177 ГК РФ.

Также суд полагает, что установлены обстоятельства, позволяющие сделать вывод о том, что сделка купли-продажи от **, заключенная между Логачевой Л.А. и Тютриным Д.Г., является в силу п.2 ст.170 ГК РФ притворной сделкой, а Логачева Л.А., подписывая договор купли-продажи, действовала под влиянием существенного заблуждения относительно природы сделки.

Из обстоятельств дела установлено, что сделке по оформлению между Тютриным Д.Г. и Логачевой Л.А. договора купли-продажи спорной квартиры, предшествовала сделка договора займа, совершенная между Барановой А.С. и Логачевой Л.А. **.

По договору займа № займодавец Баранова А.С. Б. предоставил заемщику Логачевой Л.А. деньги в сумме 50000,00 рублей под 4% в месяц в срок до ** (том 1 л.д. 13).

В целях обеспечения надлежащего исполнения своих обязательств по возврату суммы займа заемщик Логачева Л.А. предоставила в залог квартиру по адресу: Иркутская область, <данные изъяты> (п. 1.2 договора займа).

В деле имеется акт передачи от Барановой А.С. Логачевой Л.А. денежных средств в сумме 50000,00 рублей согласно договору займа (том 1 л.д. 14).

При этом договор ипотеки между сторонами не заключался, вместо него в день оформления договора займа, - ** Логачевой Л.А. и Тютриным Д.Г. заключен договор купли-продажи спорной квартиры.

Право собственности Тютрина Д.Г. на квартиру зарегистрировано в Управлении Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по ... **.

Существующий договор займа сторонами не отменен и заемщиком не оспорен в порядке, предусмотренном ст. 812 ГК РФ. В деле имеются платежные документы, подтверждающие исполнение Логачевой Л.А. заемных обязательств, в частности, уплаты процентов за пользование займом (том 1 л.д.17).

Обращаясь в суд с иском, истец указала на притворность договора купли-продажи, поскольку фактической цели, характерной для данной сделки, стороны не преследовали, реальной целью сторон было обеспечение исполнения заемного обязательства, договор купли-продажи прикрывает договор залога квартиры.

В силу п. 2 ст. 170 ГК РФ притворная сделка, то есть сделка, которая совершена с целью прикрыть другую сделку, в том числе сделку на иных условиях, ничтожна. К сделке, которую стороны действительно имели в виду, с учетом существа и содержания сделки применяются относящиеся к ней правила.

Притворный характер сделки предполагает, что стороны, прибегая к той или иной договорной форме реального намерения на исполнение такого договора не имеют, поскольку прикрывают данной сделкой иное обязательство, фактически имеющееся между сторонами.

При этом сделкой, на основании ст. 153 ГК РФ, признаются действия граждан и юридических лиц, направленные на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей.

Согласно ст. 420, ст. 422 ГК РФ договор должен соответствовать обязательным для сторон правилам, установленным законом и иными правовыми актами.

Существо каждого договора определяется его содержанием, а не названием. Статья 431 ГК РФ предусматривает, что при толковании условий договора судом принимается во внимание буквальное значение содержащихся в нем слов и выражений и в случае неясности буквальное значение условия договора устанавливается путем сопоставления с другими условиями и смыслом договора в целом. При невозможности определить содержание договора изложенным способом данная статья предписывает выяснить действительную волю сторон, имея в виду цель соглашения.

Проверяя доводы иска, суд учел объяснения стороны истца о том, что побудительным мотивом заключения договора купли-продажи явилось не намерение продать жилое помещение, а обеспечить исполнение заемного обязательства.

Разрешая исковые требования, суд приходит к выводу, что совершенный сторонами договор купли продажи от ** прикрывает договор залога, потому является ничтожной (притворной) сделкой, не порождает юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействителен с момента совершения.

Судом установлено, что сторонами при совершении сделки купли-продажи недвижимости не выполнены условия, предусмотренные п. 1 ст. 556 ГК РФ, согласно которым передача недвижимости продавцом и принятие ее покупателем осуществляются по подписываемому сторонами передаточному акту или иному документу о передаче. В действительности истец Логачева Л.А. не передавала недвижимость Тютрину Д.Г., продолжала владеть ею до 22.08.2016, осуществляя полномочия собственника жилого помещения. Таким образом, фактической передачи объекта недвижимости Тютрину Д.Г., освобождение помещений от имущества, оборудования, принадлежащего истице, передача ключей от квартиры не производилась. Тютрин Д.Г. требований о выселении Логачевой Л.А. из указанной квартиры не заявлял.

Доказательств обратного о том, что покупатель в соответствии с требованиями п. 1 ст. 556 ГК РФ принял от продавца недвижимость и в последующем произвел третьему лицу отчуждение недвижимости, которым владел и распоряжался, Тютрин Д.Г. в нарушение положений ст. 56 ГПК РФ суду не представил.

Хотя в пункте 3 договора купли-продажи от ** указано, что на момент его подписания покупатель произвел полный расчет с продавцом, в деле отсутствуют, а ответчик Тютрин Д.Г. не представил суду доказательства (расписка, платежная ведомость и др.), указывающие исполнение им, как покупателем, предусмотренной п. 1 ст. 454 ГК РФ обязанности уплатить за приобретенную вещь денежной суммы (цену), в размере 1000000,00 рублей, что также свидетельствует о притворности сделки.

Представленная в материалы дела копия расписки Барановой А.С. от ** о том, что она приняла от Логачевой Л.А. на хранение сумму в размере 1500000,00 рублей за проданную квартиру, которую обязуется вернуть, не является допустимым доказательством, поскольку оригинал расписки не представлен. Кроме того, расписка не подтверждает факта передачи Тютриным Д.Г. Логачевой Л.А. денежных средств по договору от **.

Свидетель Денисов А.С., допрошенный в судебном заседании по ходатайству ФИО3, не подтвердил факта осуществления расчета между сторонами.

Таким образом, из установленных по делу обстоятельств следует вывод, что совершая сделку купли-продажи недвижимого имущества стороны не достигли цели сделки, то есть, не выполнили и не были намерены выполнить условия ст. 454 ГК РФ, когда по договору купли-продажи одна сторона (продавец) обязуется передать вещь (товар) в собственность другой стороне (покупателю), а покупатель обязуется принять этот товар и уплатить за него определенную денежную сумму (цену).

При этом суд полагает необходимым отметить, что указанная квартира стала предметом договора купли-продажи между Тютриным Д.Г. и Меркуловым Д.В. 18.12.2015, т.е. спустя всего месяц после совершения сделки с Логачевой Л.А., а договор купли-продажи между Меркуловым Д.В. и Багаевым Е.П. заключен через восемь месяцев – 26.08.2016.

При таких обстоятельствах, исходя из пояснений стороны истца по первоначальному иску, согласующихся с доказательствами по делу, суд приходит к выводу, что истинной целью сделки являлась не купля-продажа квартиры, а предоставление денежных средств под залог недвижимого имущества.

Учитывая данные экспертного заключения о наличии у Логачевой Л.А. индивидуально-психологических особенностей, которые могли снижать ее способность реально воспринимать юридически значимые действия совершаемой ею сделки купли-продажи, суд полагает, что заключая договор купли-продажи, Логачева Л.А. заблуждалась относительно природы сделки, поскольку реально воспринимала ее как сделку, связанную с обеспечением займа.

Оценив представленные сторонами доказательства по правилам ст. 67 ГПК РФ, суд полагает, что договор купли-продажи является притворной сделкой.

Разрешая требования, суд принимает во внимание разъяснения, содержащиеся в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» о том, что согласно п. 2 ст. 170 ГК РФ притворная сделка, то есть сделка, которая совершена с целью прикрыть другую сделку, в том числе сделку на иных условиях, с иным субъектным составом, ничтожна. В связи с притворностью недействительной может быть признана лишь та сделка, которая направлена на достижение других правовых последствий и прикрывает иную волю всех участников сделки. Намерения одного участника совершить притворную сделку для применения указанной нормы недостаточно. Применяя правила о притворных сделках, следует учитывать, что для прикрытия сделки может быть совершена не только одна, но и несколько сделок. В таком случае прикрывающие сделки являются ничтожными, а к сделке, которую стороны действительно имели в виду, с учетом ее существа и содержания применяются относящиеся к ней правила (п. 2 ст. 170 ГК РФ) (п. 87,п. 88).

При этом осуществление сторонами государственной регистрации перехода права собственности, не влияет на выводы суда, поскольку не свидетельствует о том, что воля сторон была направлена на возникновение правовых последствий, соответствующих договору купли-продажи.

Придя к выводу о ничтожности договора купли-продажи от 20.11.2015, суд приходит к выводу о ничтожности последующих договоров купли-продажи указанной квартиры.

Согласно статье 301 ГК РФ собственник вправе истребовать свое имущество из чужого незаконного владения.

Пунктом 1 ст. 302 названного Кодекса предусмотрено, что если имущество возмездно приобретено у лица, которое не имело права его отчуждать, о чем приобретатель не знал и не мог знать (добросовестный приобретатель), то собственник вправе истребовать это имущество от приобретателя в случае, когда имущество утеряно собственником или лицом, которому имущество было передано собственником во владение, либо похищено у того или другого, либо выбыло из их владения иным путем помимо их воли.

В п. 39 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации № 10, Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации № 22 от 29.04.2010 «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав» (далее - постановление Пленума № 10/22) разъяснено, что недействительность сделки, во исполнение которой передано имущество, не свидетельствует сама по себе о его выбытии из владения передавшего это имущество лица помимо его воли. Судам необходимо устанавливать, была ли воля собственника на передачу владения иному лицу.

Из приведенных правовых норм и акта их толкования следует, что при рассмотрении иска собственника об истребовании принадлежащего ему имущества из незаконного владения лица, к которому это имущество перешло на основании возмездной сделки, юридически значимыми и подлежащими судебной оценке обстоятельствами являются наличие либо отсутствие воли собственника на выбытие имущества из его владения, а также соответствие либо несоответствие поведения приобретателя имущества требованиям добросовестности.

При этом как отсутствие воли собственника на передачу имущества во владение иному лицу, так и недобросовестность поведения приобретателя являются достаточными основаниями для удовлетворения виндикационного иска.

Согласно п. 2 ст. 1 ГК РФ в число основных начал гражданского законодательство входит приобретение и осуществление гражданских прав субъектами гражданских правоотношений своей волей и в своем интересе.

В силу п. 1 ст. 2 названного Кодекса гражданские правоотношения основаны на равенстве, автономии воли и имущественной самостоятельности их участников.

Исходя из смысла п. 3 ст. 154 ГК РФ обязательным условием совершения двусторонней (многосторонней) сделки, влекущей правовые последствия для ее сторон, является наличие согласованной воли таких сторон.

Таким образом, действия стороны гражданско-правовых отношений могут быть признаны совершенными по ее воле только в случае, если такая воля была детерминирована собственными интересами и личным усмотрением указанной стороны.

При таких обстоятельствах действия собственника по передаче принадлежащего ему имущества третьему лицу, являющиеся следствием заведомо незаконного и (или) недобросовестного поведения приобретателя имущества, не могут быть признаны добровольными.

Статьей 1 ГК РФ предусмотрено, что при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно (пункт 3).

Никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения (пункт 4).

В п. 38 постановления Пленума № 10/22 разъяснено, что собственник вправе опровергнуть возражение приобретателя о его добросовестности, доказав, что при совершении сделки приобретатель должен был усомниться в праве продавца на отчуждение имущества.

Согласно правовой позиции, изложенной в постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 21.04.2003 № 6-П, приобретатель не может быть признан добросовестным, если к моменту совершения возмездной сделки в отношении спорного имущества имелись притязания третьих лиц, о которых ему было известно, и если такие притязания впоследствии признаны в установленном порядке правомерными.

Следовательно, при квалификации действий приобретателя имущества как добросовестных или недобросовестных суду следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей в получении необходимой информации и реализующего исключительно законные интересы.

При этом исходя из положений статьи 196 ГПК РФ суд, рассматривая виндикационные требования, обязан дать оценку всем фактическим обстоятельствам, которые могут свидетельствовать об осведомленности приобретателя имущества о незаконности выбытия этого имущества из владения собственника, а также о том, что при надлежащей степени заботливости и осмотрительности ответчик должен был воздержаться от приобретения имущества.

Оценивая доводы, изложенные во встречном иске, суд, исходя из установленных по делу обстоятельств приобретения спорной квартиры, полагает необходимым указать, что Багаева Е.П. нельзя признать добросовестным приобретателем, поскольку он, заключая сделку, не предпринял дополнительных мер по проверке условий ее действительности, наличия каких-либо притязаний в отношении недвижимого имущества, учитывая, что на момент заключения договора купли-продажи между ним и Меркуловым Д.В., ОЭБиПК УМВД России по г.Ангарску проводилась проверка в отношении Барановой А.С. по заявлению Логачевой Л.А. от ** о совершении мошеннических действий с ее квартирой. В ходе проверки по данному факту был допрошен представитель Багаева Е.П. - <данные изъяты>., который достоверно знал о существующих правопритязаниях в отношении квартиры и о том, что заключаемая им сделка в интересах Багаева Е.П. не бесспорная.

ФИО20, допрошенный в судебном заседании в качестве свидетеля, пояснил, что участвовал в заключении сделки между Меркуловым Д.В. и Багаевым Е.П. как представитель обеих сторон. Логачева Л.А. проживала в спорной квартире до момента ее продажи Меркуловым Д.В. и сама снялась с регистрационного учета. Подтвердил, что его допрашивали в органах полиции по факту совершения сделок с квартирой истицы.

    Отказывая в удовлетворении встречного иска, суд также учитывает, что Багаевым Е.П. избран ненадлежащий способ защиты права, поскольку требования о признании добросовестным приобретателем не являются самостоятельными исковыми требованиями.

    Кроме того, при установленных по делу обстоятельствах, свидетельствующих о выбытии недвижимого имущества из владения собственника помимо его воли, добросовестность конечного приобретателя вещи в силу п.1 ст.302 ГК РФ юридического значения не имеет, поскольку имущество может быть истребовано в любом случае.

В ходе судебного заседания представителем Багаева Е.П. было заявлено о пропуске истицей срока исковой давности.

Согласно ст. 195 ГК РФ исковой давностью признается срок для защиты права по иску лица, право которого нарушено.

Отклоняя заявление ответчика о пропуске Логачевой Л.А. срока исковой давности, суд исходит из следующего.

Срок исковой давности по требованию о признании оспоримой сделки недействительной и о применении последствий ее недействительности составляет один год. Течение срока исковой давности по указанному требованию начинается со дня прекращения насилия или угрозы, под влиянием которых была совершена сделка (пункт 1 статьи 179), либо со дня, когда истец узнал или должен был узнать об иных обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной (п. 2 ст. 181 ГК РФ).

Судом установлено, что договор займа от ** был исполнен Логачевой Л.А. **, о чем свидетельствует последний платеж на сумму 4500,00 рублей, внесенный в счет погашения долга по займу.

** она получила в регистрационном органе экземпляр договора купли-продажи от **.

Таким образом, до даты погашения займа и при отсутствии каких-либо действий со стороны ответчиков, связанных с реальным исполнением договора купли-продажи, Логачева Л.А. не могла знать о нарушении своих прав и о том, что она не является собственником спорного имущества.

Доказательств обратного стороной ответчика не представлено.

В связи с чем, суд полагает, что с учетом подачи настоящего иска 15.03.2017, срок давности пропущенным не является.

На основании изложенного суд приходит к выводу, что исковые требования Логачевой Л.А. о признании недействительным договора купли-продажи от 20.11.2015, заключенного с Тютриным Д.Г., и истребовании имущества из чужого незаконного владения Багаева Е.П., подлежат удовлетворению, в то время как в удовлетворении встречного иска Багаева Е.П. о признании его добросовестным приобретателем надлежит отказать.

Согласно ст. 98 ГПК РФ, стороне, в пользу которой состоялось решение суда, суд присуждает возместить с другой стороны все понесенные по делу судебные расходы. В случае если иск удовлетворен частично, указанные в настоящей статье судебные расходы присуждаются истцу пропорционально размеру удовлетворенных судом исковых требований, а ответчику пропорционально той части исковых требований, в которой истцу отказано.

При подаче иска Логачевой Л.А. оплачена государственная пошлина в сумме 300,00 рублей.

Исковые требования удовлетворены, следовательно, с ответчиков в пользу истца подлежат взысканию расходы по уплате государственной пошлины в полном объеме в равных долях.

Руководствуясь ст.194-199 ГПК РФ, суд

РЕШИЛ:

Исковые требования Логачевой <данные изъяты> к Тютрину <данные изъяты>, Меркулову <данные изъяты>, Багаеву <данные изъяты> о признании договора купли-продажи квартиры недействительным, истребовании квартиры из чужого незаконного владения - удовлетворить.

Признать договор купли-продажи квартиры по адресу: ..., 8 ..., ..., заключенный ** между Логачевой <данные изъяты> <данные изъяты> и Тютриным <данные изъяты>, недействительным.

Истребовать квартиру по адресу: ..., ..., ... из чужого незаконного владения Багаева <данные изъяты>, передав ее в собственность Логачевой <данные изъяты>.

Взыскать с Тютрина <данные изъяты>, Меркулова <данные изъяты>, Багаева <данные изъяты> в пользу Логачевой <данные изъяты> государственную пошлину в размере 300,00 рублей в равных долях, по 100,00 рублей с каждого.

В удовлетворении исковых требований Багаева <данные изъяты> к Логачевой <данные изъяты> о признании добросовестным приобретателем, - отказать.

Решение может быть обжаловано в апелляционном порядке в Иркутский областной суд через Ангарский городской суд в течение месяца с даты составления мотивированного решения суда.

Мотивированное решение будет изготовлено судом **.

Судья                                       А.В. Косточкина

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>