Судебный акт #1 (Решение) по делу № 2-50/2018 (2-1382/2017;) ~ М-1370/2017 от 09.10.2017

Р Е Ш Е Н И Е

Именем Российской Федерации

12 марта 2018 года г. Краснотурьинск

Краснотурьинский городской суд Свердловской области в составе:

председательствующего судьи Коробач Е.В.,

при секретаре судебного заседания Ветровой В.В.,

с участием истца Селиванова А.Ю.,

с участием старшего помощника прокурора г. Краснотурьинска Дранициной В.В.,

помощников прокурора г. Краснотурьинска Симонова А.Д., Богочанова Р.И.,

представителя ответчика ФКУ ИК-3 ГУФСИН России по Свердловской области

Наймушиной М.В., действующей на основании доверенности от 17.04.2017 № 255 со

сроком действия 1 год,

также представляющей интересы ФСИН России на основании доверенности от

03.10.2016 года № 68/ТО/40-61 со сроком действия по 09.09.2019,

рассмотрев в помещении Краснотурьинского городского суда в судебном заседании гражданское дело по исковому заявлению Селиванова А. Ю. к Федеральному казенному учреждению «Исправительная колония № 3 Главного управления Федеральной службы исполнения наказаний по Свердловской области», Федеральной службе исполнения наказания Российской Федерации о восстановлении на работе, взыскании денежных сумм, компенсации морального вреда за нарушение трудовых прав,

установил:

Селиванов А.Ю. обратился в Краснотурьинский городской суд с вышеуказанным иском к Федеральному казенному учреждению «Исправительная колония № Главного управления Федеральной службы исполнения наказаний по Свердловской области» (далее по тексту – ФКУ ИК-3), Федеральной службе исполнения наказания Российской Федерации (далее – ФСИН России), Министерству финансов Российской Федерации (далее по тексту – Минфин России), указав, что отбывает наказание в ФКУ ИК-3 ГУФСИН России по Свердловской области с 28.08.2009. 05.05.2014 Селиванов А.Ю. был трудоустроен на должность швея участка производства швейных изделий учебно-производственного цеха №, а также 0,5 ставки на должность учетчика учебно-производственного цеха №. В сентябре 2014 года без объяснения причин был уволен с должности учетчика, в июне 2015 года с должности швеи. Данное увольнение считает незаконным. Истец просит возложить обязанность на ФКУ ИК-3 ГУФСИН России по Свердловской области восстановить его на работе в должности швея участка производства швейных изделий учебно-производственного цеха №, взыскать с ФКУ ИК-3 ГУФСИН России по Свердловской области, Министерства финансов Российской Федерации минимальный размер оплаты труда за время вынужденного прогула по день восстановления в должности в размере 260 000 руб., взыскать денежные средства, удержанные из заработной платы на возмещение расходов по содержанию, взыскать денежные средства для зачисления в Пенсионный Фонд Российской Федерации, взыскать денежные средства по невыплаченной заработной плате за август 2014 года и январь 2017 года, возложить обязанность на ФКУ ИК-3 ГУФСИН России по Свердловской области привести тарифы в соответствии с трудовым законодательством, изменить, имеющиеся завышенные нормы, взыскать с ФКУ ИК-3 ГУФСИН России по Свердловской области, ФСИН России компенсацию морального вреда 500 000 руб., взыскать с ФКУ ИК-3 ГУФСИН России по Свердловской области, ФСИН России в пользу истца материальный ущерб в размере 278 810 руб.

Впоследующем истец Селиванов А.Ю. неоднократно уточнял требования.

Определением от 11.01.2018 к участию в деле в качестве органа для дачи заключения привлечена Государственная инспекция труда в Свердловской области.

Определением от 27.02.2018 прекращено производство по иску Селиванова А.Ю. к Минфину РФ в связи с отказом истца от поддержания исковых требований к данному ответчику.

Определением от 12.03.2018 прекращено производство по иску Селиванова А.Ю. к ФКУ ИК-3 в части в связи с отказом истца от поддержания исковых требований о взыскании в его пользу денежных средств для зачисления в Пенсионный Фонд РФ за весь период трудовой деятельности, а также о возложении на указанного ответчика обязанности о приведении установленных на производстве швейных изделий тарифов в соответствие с трудовым законодательством РФ, имеющиеся завышенные нормы изменить.

С учетом уточнения Селиванов А.Ю. окончательно просил признать незаконным приказ ФКУ ИК-3 от 11.06.2015 №113-ос об увольнении его с должности швея участка по производству швейных изделий учебно-производственного цеха №2 по совместительству с 29.05.2015, возложить на ФКУ ТК-3 обязанность восстановить его на работе в должности швея участка по производству швейных изделий учебно-производственного цеха №2 с 30.05.2015 по 31.10.2016 для зачета в общий трудовой стаж. Признать незаконным приказ ФКУ ИК-3 от 16.03.2017 №46-ос об увольнении его с должности швея участка по производству швейных изделий сборочного цеха №2 с 15.03.2015, возложить на ФКУ ТК-3 обязанность восстановить его на работе в должности швея участка по производству швейных изделий сборочного цеха №2 с 16.03.2017 по 18.09.2017 для зачета в общий трудовой стаж. Взыскать с ФКУ ИК-3 в его пользу заработную плату за время вынужденного прогула за период с 29.05.2015 по 31.10.2016 в сумме 33 918, 57 руб., за период с 16.03.2017 по 18.09.2017 в сумме 37 053, 52 руб. Взыскать с ФКУ ИК-3 в его пользу невыплаченную заработную плату за август 2014 года в сумме 4 250 руб., за январь 2017 года в сумме 160, 04 руб. Взыскать с ФКУ ИК-3 в его пользу денежные средства, удержанные из его заработной платы, на возмещение расходов по содержанию в исправительном учреждении за период с ноября 2016 по март 2017 в сумме 4 479, 05 руб. Взыскать с ФКУ ИК-3 в его пользу недополученную заработную плату за ноябрь, декабрь 2016 года и январь 2017 года в общей сумме 3 039, 83 руб. Взыскать с ФСИН России в его пользу денежную компенсацию морального вреда в сумме 500 000 руб.

В судебном заседании истец Селиванов А.Ю. поддержал исковые требования с учетом уточнений, просил иск удовлетворить в полном объеме. Также пояснил, что полагает, что срок на обращения с иском не пропустил, поскольку с приказами об увольнении с должности швея был ознакомлен только после обращения с иском в суд.

Представитель ответчиков ФКУ ИК-3 ГУФСИН России по СО и ГУФСИН России Наймушина М.В., действующая на основании доверенностей, в судебном заседании исковые требования не признала в полном объеме, пояснив, что осужденный Селиванов А.Ю. отбывал наказание в ФКУ ИК-3 с 28.08.2009, освобожден по отбытии наказания 06.03.2018. Согласно приказу ФКУ ИК-3 от 14.04.2014 №-ос истец был принят вязальщиком мочалок участка по вязанию мочалок учебно-производственного цеха № с 07.04.2014 по сдельной системе оплаты труда. Затем приказом от 23.05.2014 №102-ос с 05.05.2014 Селиванов А.Ю. был переведен на должность швея участка по производству швейных изделий учебно-производственного цеха № со сдельной оплатой труда. Приказом ФКУ ИК-3 от <дата обезличена> №-ос с должности швея участка по производству швейных изделий учебно-производственного цеха № истец был переведен на 0, 5 ставки учетчика учебно-производственного цеха № с повременной системой оплаты труда, а также на должность швея по совместительству участка по производству швейных изделий учебно-производственного цеха № со сдельной системой оплаты труда с <дата обезличена>. Согласно приказу от <дата обезличена> №-ос Селиванов А.Ю. был уволен с 0, 5 ставки учетчика учебно-производственного цеха № с <дата обезличена> на основании рапорта начальника указанного цеха в связи с нарушением осужденным порядка и условий отбывания наказания, а также в связи с неисполнительностью. Приказом от <дата обезличена> №-ос Селиванов А.Ю. был уволен с должности швея по совместительству участка по производству швейных изделий учебно-производственного цеха № с <дата обезличена> на основании служебной записки начальника центра трудовой адаптации осужденных в связи с нарушением осужденным порядка и условий отбывания наказания, а также в связи с неисполнительностью. Позднее на основании приказа от <дата обезличена> №-ос Селиванов А.Ю. был трудоустроен на должность швея участка по производству швейных изделий сборочного цеха со сдельной системой оплаты труда с <дата обезличена>. Приказом от <дата обезличена> №-ос истец был уволен с данной должности с <дата обезличена> на основании заявления мастера сборочного цеха в связи с сокращением объема работ и отсутствием сырья для выполнения заказов.

Вопросы приема и увольнения осужденных регулируются нормами уголовно-исполнительного законодательства. Труд является одним из средств исправления осужденных. Прием на работу и увольнение осужденных осуществляются на основании заявления осужденного или сотрудника администрации, на основании которых издается соответствующий приказ, при этом, трудовой договор не заключается. Она полагает, что назначение Селиванова А.Ю. на должность и освобождение последнего от занимаемых им должностей администрацией учреждения осуществлялось в соответствии с действующим законодательством, в связи с чем, оснований для восстановления истца на работе и взыскании заработной платы за время вынужденного прогула не имеется. Кроме того, как указывает истец в своем заявлении об увольнении ему стало известно из ответа Нижнетагильского прокурора за соблюдением законов с исправительных учреждениях, которым был им получен 26.06.2017, в ходе рассмотрения дела истец пояснил, что узнал об увольнении в марте 2017 года, а обратился в прокуратуру в мае 2017 года, а в суд обратился 19.09.2017, в связи с чем, она полагает, что Селивановым А.Ю. пропущен срок для обращения с иском по требованию о восстановлении на работе, а указанные в заявлении о восстановлении срока обращения в суд по трудовым спорам причины пропуска срока не являются уважительными.

Также она полагает необоснованными требования истца о взыскании неполученной заработной платы за август 2014 года и января 2017 года, поскольку доказательств того, что в указанный период времени Селивановым А.Ю. осуществлялись какие либо работы не предоставлено. Кроме того, она полагает, что по требованию о взыскании заработной платы за август 2014 года истцом пропущен срок исковой давности.

Относительно требования истца о признании незаконными удержаний из заработной платы в счет возмещения расходов по содержанию при имеющихся непогашенных исполнительных листах, она также полагает данные требования необоснованными, поскольку удержания производились на основании положений ст. ст. 99, 107 Уголовно-исполнительного кодекса РФ. У Селиванова А.Ю. имеются два неисполненных исполнительных листа и четыре постановления. Удержания из заработной платы истца производились первоначально на налог на доходы физических лиц, затем производились удержания по исполнительным листам и постановлениям, а затем удерживались средства на содержание осужденного. При этом, после произведенных удержания, Селиванову А.Ю. на лицевой счет перечислялась заработная плата в размере не менее 25%.

Во все периоды трудоустройства Селиванова А.Ю. работодателем, то есть ФКУ ИК-3 осуществлялись страховые выплаты в Пенсионный Фонда РФ.

Она полагает, что отсутствуют основания для удовлетворения требований Селиванова А.Ю. о взыскании с ФКУ ИК-3 недополученной заработной платы за ноябрь, декабрь 2016 и январь 2017 года, поскольку заработная плата истцу была выплачена за указанный период времени в полном объеме, оснований для применения тарифов, на которые указывает истец, не имелось, поскольку тарифы на изделия были изменены, информация об изменении тарифов доводилась до сведения истца мастером цеха, а кроме того, между ФКУ ИК-3 и Селивановым А.Ю. трудовой договор не заключался, поэтому и обязательств по извещению об изменении тарифов в письменном виде у исправительного учреждения нет. Относительно доводов истца о необходимости доплаты в виде неоплаченного районного коэффициента не состоятельны, поскольку из расчета заработной платы с коэффициентом и без него, но с повышенным размером премии, следует, что Селиванову А.Ю. выплачена заработная плата в полном объеме, даже более, чем, если бы был начислен районный коэффициент.

Поскольку отсутствует вина и противоправные действия со стороны ФКУ ИК-3, истцом не предоставлено доказательств причинения физических и нравственных страданий, то оснований для взыскания в пользу истца с ФСИН России денежной компенсации морального вреда отсутствует.

В судебное заседание не явился государственный инспектор труда в Свердловской области Доманин А.П., предоставил ходатайство о рассмотрении дела в свое отсутствие. Также в письменном заключении указал, что положения о приеме на работу и увольнении осужденных регламентируются Уголовно-исполнительным кодексом РФ, поэтому основания для прекращения трудовых отношений, указанные в ст. 77 Трудового кодекса РФ, в данном случае не подлежат применению. Вместе с тем, согласно ст. 105 Уголовно-исполнительного кодекса РФ осужденные к лишению свободы имеют право на оплату труда в соответствии с законодательством о труде. Селиванову А.Ю., работавшему в ФКУ ИК-3 в качестве швея оплата труда производилась исходя из сдельной системы оплаты труда, на основании сдельных расценок. В 2016 и 2017 годах при изготовлении костюмов шахтерского и сварочного сдельные расценки были в одностороннем порядке изменены работодателем в меньшую сторону в нарушении ст. 74 Трудового кодекса РФ, что повлияло на размер заработной платы Селиванова А.Ю. и является нарушением ст. ст. 135, 136 Трудового кодекса РФ. Также в 2016 и 2017 годах Селиванову А.Ю. не начислялся и не выплачивался районный коэффициент в нарушении положений ст. 148 Трудового кодекса РФ. Также он полагает, что заработная плата истца в январе 2017 года, поскольку последним выполнена норма выработки, не должна быть выплачена ниже МРОТ.

Выслушав лиц, участвующих в деле, допросив свидетелей, выслушав заключение старшего помощника прокурора г. Краснотурьинска Драницыной В.В., полагавшей не подлежащими удовлетворению требования Селиванова А.Ю. о восстановлении на работе, исследовав письменные материалы дела, суд приходит к следующим выводам. Увольнение он полагает было произведено незаконно, без каких-либо на то оснований, его просто перестали выводить на работу. Основания увольнения, указанные в приказах об увольнении, являются надуманными, не соответствуют действительности. В связи с незаконным увольнением он лишен возможности производить погашение по исполнительным листам. Также в связи с незаконным увольнением он недополучил заработную плату. В августе 2014 года он, будучи трудоустроенным в должности швея участка УПЦ №, выполнял работу: установка люверсов 5 000 штук, раскрой костюмов поварских 200 штук, вместе с тем, <дата обезличена> его перестали выводить на работу и не оформили наряд за 2018 год, в связи с чем, не произвели оплату за фактически произведенную работу за август 2014 года. За работу в январе 2017 года ему также не доплатили заработную плату в связи с тем, что наряд закрыли на несколько единиц изделий меньше, чем это было. Также он полагает необоснованным произведение из его заработной платы удержаний за содержание, поскольку при наличии у него неисполненного штрафа по уголовному делу, удержания по исполнительным листам должны были составлять до 70%, а фактически удержания производились в размере 50% из заработной платы, а еще 25% производилось в качестве удержания на его содержание в исправительном учреждении. Кроме того, он полагает, что заработная плата за ноябрь, декабрь 2016 года и январь 2017 года рассчитана администрацией учреждения неверно, поскольку необходимо было применять тарифы, которые, как указал инспектор по труду, действовали ранее, поскольку с изменением тарифов его не знакомили, также он полагает, что администрацией учреждения незаконно не производилось начисление районного коэффициента в указанный период времени, что повлияло на размер его заработной платы. В результате незаконных действий администрации учреждения у него ухудшилось состояние здоровья, он потерял значительный промежуток времени, который должен был быть включен в его трудовой стаж, денежную компенсацию морального вреда оценивает в 500 000 руб.

В соответствии с ч. 3 ст. 55 Конституции Российской Федерации права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства.

Согласно ст. 11 Трудового кодекса Российской Федерации трудовое законодательство и иные акты, содержащие нормы трудового права, также применяются к другим отношениям, связанным с использованием личного труда, если это предусмотрено настоящим Кодексом или иным федеральным законом.

Ограничение распространения трудового законодательства в полной мере на осужденного предусмотрено ч. 1 ст. 103 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации, из которой следует, что каждый осужденный к лишению свободы обязан трудиться в местах и на работах, определяемых администрацией исправительных учреждений. Поскольку общественно полезный труд, как средство исправления (ст. 9) и обязанность (ст. ст. 11 и 103) осужденных, является одной из составляющих процесса отбывания наказания, их трудовые отношения с администрацией исправительного учреждения носят специфический характер.

Из толкования указанных правовых норм следует, что правоотношения, возникающие в связи с осуществлением трудовой деятельности осужденными в местах отбывания наказания в виде лишения свободы, регулируются не только нормами трудового, но и уголовно-исполнительного законодательства.

Законодатель не отнес указанную категорию граждан к лицам, работающим по трудовым договорам, то есть состоящим в трудовых отношениях с учреждениями, в которых они трудоустраиваются на период отбывания наказания.

Между лицом, осужденным к лишению свободы и привлекаемым к труду, с одной стороны, и учреждением уголовно-исполнительной системы, исполняющим наказание в виде лишения свободы, где труд основан не на свободном волеизъявлении осужденного, а его обязанностью трудиться в определенных местах и на работах, не возникают трудовые правоотношения, регулируемые исключительно нормами Трудового кодекса Российской Федерации.

Из приведенных правовых норм следует, что привлечение лиц, осужденных к лишению свободы, к труду в период отбывания наказания не является трудовыми отношениями, характеризующимися добровольностью труда и основанными на соглашении непосредственно между работником и работодателем.

В период с 28.08.2009 по 06.03.2018 истец Селиванов А.Ю. отбывал наказание в виде лишения свободы в ФКУ ИК-3 на основании приговора Краснотурьинского городского суда Свердловской области.

В период с 07.04.2014 по 29.05.2015, а также в период с 01.11.2016 по 15.03.2017 Селиванов А.Ю. был трудоустроен в ФКУ ИК-3.

Так, в соответствии с приказом ФКУ ИК-3 от 14.04.2014 №-ос Селиванов А.Ю. был принят вязальщиком мочалок участка по вязанию мочалок учебно-производственного цеха № с 07.04.2014.

Приказом ФКУ ИК-3 от 23.05.2014 №-ос с 05.05.2014 Селиванов А.Ю. был переведен на должность швея участка по производству швейных изделий учебно-производственного цеха №.

Приказом ФКУ ИК-3 от 30.06.2014 №-ос Селиванов А.Ю. переведен с должности швея участка по производству швейных изделий учебно-производственного цеха № на 0,5 ставки учетчика учебно-производственного цеха №, а также на должность швея по совместительству участка по производству швейных изделий учебно-производственного цеха № с 01.07.2017.

Согласно приказу ФКУ ИК-3 от 01.10.2014 №-ос Селиванов А.Ю. был уволен с 0,5 ставки учетчика учебно-производственного цеха № с 01.09.2014.

Приказом ФКУ ИК-3 от 11.06.2015 №-ос Селиванов А.Ю. был уволен с должности швея по совместительству участка по производству швейных изделий учебно-производственного цеха № с 29.05.2015.

Затем на основании приказа ФКУ ИК-3 от 03.11.2016 №-ос Селиванов А.Ю. был трудоустроен на должность швея участка по производству швейных изделий сборочного цеха с 01.11.2016.

Приказом ФКУ ИК-3 от 16.03.2017 №-ос истец был уволен с данной должности с 15.03.2017.

Работа в качестве швея осуществлялась Селивановым А.Ю. сдельно, что подтверждается сведениями, предоставленными администрацией исправительного учреждения.

В силу ч.2 ст. 9 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации элементами наказания в виде лишения свободы и средствами исправления осужденных являются, в частности, установленный порядок исполнения и отбывания наказания, воспитательная работа и общественно полезный труд.

В соответствии с подп. «c» п. 2 ст. 2 Конвенции МОТ № относительно принудительного или обязательного труда привлечение осужденных к общественно полезному труду не может расцениваться как принудительный или обязательный труд, поскольку он осуществляется вследствие приговора, вынесенного судом, который, назначая наказание в виде лишения свободы, предопределяет привлечение трудоспособных осужденных к общественно полезному труду как одному из средств воспитания и исправления.

Таким образом, правоотношения, возникающие в связи с осуществлением трудовой деятельности осужденными в местах отбытия наказания в виде лишения свободы, - это специфические отношения, которые регулируются нормами как уголовно-исполнительного, так и трудового законодательства.

В соответствии с ч. 1 ст. 103 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации каждый осужденный к лишению свободы обязан трудиться в местах и на работах, определяемых администрацией исправительных учреждений. Администрация исправительных учреждений обязана привлекать осужденных к труду с учетом их пола, возраста, трудоспособности, состояния здоровья и, по возможности, специальности, а также исходя из наличия рабочих мест. Осужденные привлекаются к труду в центрах трудовой адаптации осужденных и производственных (трудовых) мастерских исправительных учреждений, на федеральных государственных унитарных предприятиях уголовно-исполнительной системы и в организациях иных организационно-правовых форм, расположенных на территориях исправительных учреждений и (или) вне их, при условии обеспечения надлежащей охраны и изоляции осужденных.

Из анализа указанных выше норм закона следует, что трудоустройство осужденных в местах отбытия ими наказания по приговору суда не является результатом свободного волеизъявления осужденного и обусловлено его обязанностью трудиться в период отбытия наказания.

Конституционные права осужденных, отбывающих по приговору суда наказание в местах лишения свободы, ограничены законом, поэтому на указанных лиц распространяются нормы трудового законодательства Российской Федерации только в части, допускаемой и предусмотренной уголовным и уголовно-исполнительным законодательством с соблюдением установленных законом изъятий и ограничений. В соответствии с ч. 1 ст. 102, ч. 1 ст. 104, ч&#0;?&#0;?&#0;?&#0;?&#0;?&#0;?&#0;?&#0;?&#0;?&#0;?&#0;?&#0;?&#0;?&#0;?&#0;?&#0;?&#0;?&#0;?&#0;?&#0;?&#0;?&#0;?&#0;?&#0;?&#0;?&#0;?&#0;?&#0;?&#0;?&#0;?&#0;?&#0;?&#0;?&#0;?&#0;?&#0;?&#0;?&#0;??????????????????&#0;&#0;&#0;????????&#0;????????&#0;????????&#0;????????&#0;?????&#0;????????&#0;????????&#0;????????&#0;????????&#0;????????&#0;????????&#0;??????&#0;??????&#0;???&#0;??????&#0;??????&#0;???&#0;??????&#0;???&#0;??????&#0;???&#0;????????&#0;?&#0;?&#0;?&#0;?&#0;?&#0;?&#0;?&#0;?&#0;?&#0;?&#0;?&#0;?&#0;?&#0;?&#0;?&#0;?&#0;?&#0;?&#0;&#0;&#0;&#0;&#0;?&#0;&#0;&#0;&#0;&#0;&#0;?&#0;&#0;&#0;&#0;&#0;?&#0;&#0;&#0;&#0;&#0;&#0;?&#0;&#0;&#0;&#0;&#0;?&#0;&#0;&#0;&#0;&#0;&#0;?&#0;&#0;&#0;&#0;&#0;?&#0;&#0;&#0;&#0;&#0;&#0;?&#0;&#0;&#0;&#0;&#0;?&#0;&#0;&#0;&#0;&#0;&#0;?&#0;&#0;&#0;&#0;&#0;?&#0;&#0;&#0;&#0;&#0;&#0;?&#0;&#0;&#0;&#0;&#0;?&#0;&#0;&#0;&#0;&#0;&#0;?&#0;&#0;&#0;&#0;&#0;?&#0;&#0;&#0;&#0;&#0;&#0;?&#0;&#0;&#0;&#0;&#0;&#0;&#0;&#0;&#0;&#0;&#0;&#0;&#0;&#0;&#0;&#0;&#0;&#0;&#0;&#0;&#0;&#0;&#0;&#0;&#0;&#0;&#0;&#0;&#0;?&#0;???????????????&#0;?????????¦?&#0;???????????&#0;????????±?&#0;???????????&#0;?????????????????[??&#0;?&#0;?&#0;?&#0;?&#0;?&#0;?&#0;?&#0;?&#0;?&#0;?&#0;?&#0;?&#0;?&#0;?&#0;?&#0;?&#0;?&#0;?&#0;?&#0;?&#0;?&#0;?&#0;?&#0;?&#0;?&#0;?&#0;?&#0;?&#0;?&#0;?&#0;?&#0;?&#0;?&#0;?&#0;?&#0;?&#0;?&#0;?&#0;?&#0;?&#0;?&#0;?&#0;?&#0;?&#0;?&#0;?&#0;?&#0;?&#0;?&#0;?&#0;????????????????????????????&#0;

Согласно ст. 15 Трудового кодекса Российской Федерации трудовые отношения - отношения, основанные на соглашении между работником и работодателем о личном выполнении работником за плату трудовой функции (работы по должности в соответствии со штатным расписанием, профессии, специальности с указанием квалификации: конкретного вида поручаемой работнику работы), подчинении работника правилам внутреннего трудового распорядка при обеспечении работодателем условий труда, предусмотренных трудовым законодательством и иными нормативными правовыми актами, содержащими нормы трудового права, коллективным договором, соглашениями, локальными нормативными актами, трудовым договором.

При привлечении осужденных к труду осужденные не могут рассматриваться в качестве работников, поскольку отношения по привлечению осужденных к труду трудовыми отношениями применительно к Трудовому кодексу РФ (ст. 15) в полной мере не являются.

Между лицом, осужденным к лишению свободы и привлекаемым к труду, с одной стороны, и учреждением уголовно-исполнительной системы, исполняющим наказание в виде лишения свободы, где труд основан не свободным волеизъявлением осужденного, а его обязанностью трудиться в определенных местах и на работах, не возникают трудовые отношения, регулируемые исключительно и безусловно ТК РФ.

При указанных обстоятельствах правоотношения, возникшие между истцом Селивановым А.Ю. и ФКУ ИК-3 ГУФСИН России по Свердловской области, не основаны на трудовом договоре.

Данный вывод, в свою очередь, означает, что на истца не распространяются гарантии, предусмотренные Трудовым кодексом РФ в части порядка оформления прекращения трудовых отношений, соблюдения самой процедуры увольнения и наличия предусмотренных на то оснований.

Прекращение привлечения истца к труду не является увольнением по основаниям, предусмотренным Трудовым кодексом РФ.

Соответственно, в действиях ответчика ФКУ ИК-3 ГУФСИН России по Свердловской области отсутствует незаконное лишение истца возможности трудиться, а потому отсутствуют правовые основания для удовлетворения требований истца о признании увольнения незаконным.

В связи с изложенным, не подлежат удовлетворению требования истца о признании незаконными приказов об увольнении от 11.06.2015 №113-ос, от 16.03.2017 №46-ос, о восстановлении на работе в должности швея, а также производное требование о взыскании заработной платы за время вынужденного прогула за периоды с 29.05.2015 по 31.10.2016 в сумме 33 918, 57 руб., за период с 16.03.2017 по 18.09.2017 в суме 37 053, 52 руб.

Суд полагает необоснованными доводы представителя ответчиков о том, что по требованиям Селиванова А.Ю. о восстановлении на работе истцом пропущен срок на обращение с иском в суд, предусмотренный ст. 392 ч. 1 Трудового кодекса Российской Федерации, согласно которой работник имеет право обратиться в суд за разрешением индивидуального трудового спора в течение трех месяцев со дня, когда он узнал или должен был узнать о нарушении своего права, а по спорам об увольнении - в течение одного месяца со дня вручения ему копии приказа об увольнении либо со дня выдачи трудовой книжки по следующим основаниям.

Согласно официальным разъяснениям, содержащимся в п. 3 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 17.03.2004 №2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации», заявление работника о восстановлении на работе подается в районный суд в месячный срок со дня вручения ему копии приказа об увольнении или со дня выдачи трудовой книжки, либо со дня, когда работник отказался от получения приказа об увольнении или трудовой книжки, а о разрешении иного индивидуального трудового спора - в трехмесячный срок со дня, когда работник узнал или должен был узнать о нарушении своего права (ч. 1 ст. 392 Трудового кодекса РФ, ст.24 Гражданского процессуального кодекса РФ).

Доказательств того, что ФКУ ИК-3 вручило Селиванову А.Ю. копии приказов от 11.06.2015 №113-ос, а также от 16.03.2017 №-ос, или, что Селиванов А.Ю. отказался ознакомиться с приказом об увольнении, стороной ответчика в нарушение требований ст. 56 Гражданского процессуального кодекса РФ не представлено.

Исходя из характера заявленных требований и положений ч. 1 ст. 392 Трудового кодекса РФ, началом течения срока обращения в суд по требованиям о признании незаконным увольнения с должности швея для Селиванова А.Ю. является следующий день после ознакомления с приказами от 11.06.2015 №113-ос, а также от 16.03.2017 №46-ос или день, когда истец отказался от ознакомления с данным приказом.

Как установлено в судебном заседании, с указанными приказами истец был ознакомлен только тогда, когда представителем ответчика были предоставлены возражения на иск с приложением указанных документов, которые получены Селивановым А.Ю. согласно протоколу судебного заседания от 14.12.2017 непосредственно перед указанным судебным заседанием.

С учетом изложенного, вопреки доводам представителя ответчика ФКУ ИК- 3, оснований считать, что истцом пропущен предусмотренный ст. 392 Трудового кодекса РФ месячный срок по заявленным требованиям у суда не имеется.

Относительно требований истца Селиванова А.Ю. о взыскании с ФКУ ИК-3 в его пользу невыплаченной заработной платы за август 2014 года в сумме 4 250 руб., за январь 2017 года в сумме 160, 04 руб. суд приходит к следующим выводам.

В силу ч. 3 ст. 133 Трудового кодекса Российской Федерации месячная заработная плата работника, отработавшего за этот период норму рабочего времени и выполнившего нормы труда (трудовые обязанности), не может быть ниже установленного федеральным законом минимального размера оплаты труда.

Положения ч. 2 ст. 105 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации не противоречат указанной норме, закрепляя, что размер оплаты труда осужденных, отработавших полностью определенную на месяц норму рабочего времени и выполнивших установленную для них норму, не может быть ниже установленного минимального размера оплаты труда.

Ч. 1 ст. 129 Трудового кодекса Российской Федерации определяет заработную плату работника как вознаграждение за труд в зависимости от квалификации работника, сложности, количества, качества и условий выполняемой работы, а также компенсационные выплаты (доплаты и надбавки компенсационного характера, в том числе за работу в условиях, отклоняющихся от нормальных, работу в особых климатических условиях и на территориях, подвергшихся радиоактивному загрязнению, и иные выплаты компенсационного характера) и стимулирующие выплаты (доплаты и надбавки стимулирующего характера, премии и иные поощрительные выплаты) и дает понятия тарифной ставки, оклада (должностного оклада), базового оклада (базового должностного оклада), базовой ставки заработной платы.

Согласно ч. 3 ст. 155 Трудового кодекса Российской Федерации при невыполнении норм труда, неисполнении трудовых (должностных) обязанностей по вине работника оплата нормируемой части заработной платы производится в соответствии с объемом выполненной работы.

По смыслу приведенных положений оплата труда работника производится работодателем за исполнение трудовых обязанностей.

Суд соглашается с доводом представителя ответчиков о пропуске срока обращения Селиванова А.Ю. в суд по требованиям о взыскании задолженности по заработной плате за август 2014 по следующим основаниям.

В силу ст. 392 ч. 1 Трудового кодекса Российской Федерации работник имеет право обратиться в суд за разрешением индивидуального трудового спора в течение трех месяцев со дня, когда он узнал или должен был узнать о нарушении своего права, а по спорам об увольнении - в течение одного месяца со дня вручения ему копии приказа об увольнении либо со дня выдачи трудовой книжки.

Конституционные права осужденных, отбывающих по приговору суда наказание в местах лишения свободы, ограничены законом, поэтому на указанных лиц распространяются нормы трудового законодательства Российской Федерации только в части, допускаемой и предусмотренной уголовным и уголовно-исполнительным законодательством с соблюдением установленных законом изъятий и ограничений. В соответствии с ч. 1 ст. 102, ч. 1 ст. 104, ч. 1 ст. 105 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации на осужденных распространяются нормы трудового законодательства Российской Федерации, регулирующие материальную ответственность осужденных к лишению свободы, продолжительность рабочего времени, правила охраны труда и техники безопасности, производственной санитарии, оплаты труда. Вместе с тем, согласно закону, на осужденных не распространяются, в частности, нормы трудового законодательства, регулирующие порядок приема на работу, увольнения с работы, восстановления на работе, перевода на другую работу и перемещение, социальные гарантии, предусмотренные трудовым договором.

Истец Селиванов А.Ю. ежемесячно получал заработную плату, получал расчетные листки. За весь период трудоустройства с заявлениями по поводу неправомерного начисления заработной платы либо о невыплате заработной платы за август 2014 года истец не обращался.

Каких-либо доказательств, свидетельствующих об уважительности причин пропуска указанного срока на обращение с требованием о взыскании невыплаченной заработной платы, истцом Селивановым А.Ю. суду не предоставлено.

Кроме того, Селивановым А.Ю. не предоставлено достаточных и достоверных доказательств о выполнении им работы в августе 2014 года, так же как и о выполнении работ по пошиву костюмов молескиновых в количестве двух штук в январе 2017 года, в нарушении положений ст. 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Так, допрошенный в качестве свидетеля <ФИО>11, пояснил, что работает в ФКУ ИК-3 начальником сборочного цеха с 2012 года. В период с ноября 2016 по январь 2017 Селиванов А.Ю. работал на швейном участке ПТУ в качестве швея, при этом, рабочий день составлял с 15:00 до 22:00, иногда, работа производилась до 00:00, если была необходимость срочно выполнить заказ по договору, при этом, осужденные выполняли работу добровольно. Все наряды на то, что изготовил истец, в частности, за работу в январе 2017 года, были закрыты, наряды оформляет он лично, Селиванов А.Ю. не обращался к нему с данным вопросом. В 2014 году он являлся начальником сборочного цеха №, также занимался оформлением нарядов. Наряды за май, июнь, июль 2014 года заполнены начальником сборочного цеха Генергардом. В августе 2014 года работу в каестве швея Селиванов А.Ю. не выполнял.

Свидетели <ФИО>1, <ФИО>8, <ФИО>6, <ФИО>9, <ФИО>10, <ФИО>5, допрошенные в судебном заседании показали, что действительно работали вместе с истцом, однако, не пояснили конкретно о работе, выполняемой Селивановым А.Ю. в августе 2014 и январе 2017 года, а именно, об объемах работы, выполненной конкретно истцом.

Вместе с тем, из письменных документов, предоставленных представителем ответчика, не усматривается, что Селиванов А.Ю. выполнял работу в январе 2017 года и ему выплачена заработная плата за фактически выполненную работу в полном объеме.

Таким образом, требования истца Селиванова А.Ю. о взыскании с ФКУ ИК-3 в его пользу невыплаченную заработную плату за август 2014 года в сумме 4 250 руб., за январь 2017 года в сумме 160, 04 руб. удовлетворению не подлежат.

Относительно требования Селиванова А.Ю. о взыскании с ФКУ ИК-3 в его пользу денежных средств, удержанных из заработной платы, на возмещение расходов по содержанию в исправительном учреждении за период с ноября 2016 по март 2017 в сумме 4 479, 05 руб. суд также полагает, что указанное требование является не обоснованным по следующим основаниям.

В соответствии с ч. 4 ст. 99 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации осужденные, получающие заработную плату, и осужденные, получающие пенсию, возмещают стоимость питания, одежды, коммунально-бытовых услуг и индивидуальных средств гигиены, кроме стоимости специального питания и специальной одежды. С осужденных, уклоняющихся от работы, указанные расходы удерживаются из средств, имеющихся на их лицевых счетах. Возмещение стоимости питания, одежды, коммунально-бытовых услуг и индивидуальных средств гигиены производится ежемесячно в пределах фактических затрат, произведенных в данном месяце.

Согласно ст. 107 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации из заработной платы, пенсий и иных доходов осужденных к лишению свободы производятся удержания для возмещения расходов по их содержанию в соответствии с ч. 4 ст. 99 настоящего Кодекса.

В исправительных учреждениях на лицевой счет осужденных зачисляется независимо от всех удержаний не менее 25 процентов начисленных им заработной платы.

Как следует из материалов дела, у Селиванова А.Ю. имеются два исполнительных листа № от 06.07.2009 на взыскание уголовного штрафа в доход государства в размере 100 000 руб., № от 17.12.2013 на взыскание уголовного штрафа в доход государства в сумме 7 000 руб., а также четыре постановления, из которых три постановления от 24.04.2012 и 30.2010 на взыскание исполнительных сборов и одно постановление от 15.09.2010 на взыскание страховых взносов в пользу Управления Пенсионного фонда РФ в г. Н-Тагил на сумму 4 347, 06 руб.

Из документов, представленных представителем ответчика следует, что из заработной платы истца Селиванова А.Ю. первоначально производилось удержание налога на доходы физических лиц, затем удержания по исполнительным листам и постановлениям, а только в последнюю очередь производилось удержание средств на содержание осужденного Селиванова А.Ю. Также из указанных документов следует, что после всех произведенных удержаний, на лицевой счет Селиванову А.Ю. производилось перечисление заработной платы в размере не менее 25%.

В соответствии с положениями ст. 99 Федерального закона от 02.10.2007 №229-ФЗ «Об исполнительном производстве» размер удержания из заработной платы и иных доходов должника исчисляется из суммы, оставшейся после удержания налогов.

При исполнении исполнительного документа (нескольких исполнительных документов) с должника-гражданина может быть удержано не более пятидесяти процентов заработной платы и иных доходов. Удержания производятся до исполнения в полном объеме содержащихся в исполнительном документе требований.

Ограничение размера удержания из заработной платы и иных доходов должника-гражданина, установленное ч. 2 настоящей статьи, не применяется при взыскании алиментов на несовершеннолетних детей, возмещении вреда, причиненного здоровью, возмещении вреда в связи со смертью кормильца и возмещении ущерба, причиненного преступлением. В этих случаях размер удержания из заработной платы и иных доходов должника-гражданина не может превышать семидесяти процентов.

Оснований для удержания по исполнительным листам более 50% заработной платы, на что указывал Селиванов А.Ю. в иске и в ходе рассмотрения дела, поименованные в ч.2 ст. 99 Федерального закона от 02.10.2007 №229-ФЗ «Об исполнительном производстве», в судебном заседании не установлено.

Следовательно, какие-либо права и законные интересы Селиванова А.Ю. данными действиями, по мнению суда, не нарушались.

Относительно требований Селиванова А.Ю. о взыскании с ФКУ ИК-3 недополученной заработной платы за ноябрь, декабрь 2016 года и январь 2017 года в общей сумме 3 039, 83 руб. суд приходит к следующим выводам.

Как уже ранее указано, в соответствии с ч. 1 ст. 102, ч. 1 ст. 104, ч. 1 ст. 105 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации на осужденных распространяются нормы трудового законодательства Российской Федерации, регулирующие материальную ответственность осужденных к лишению свободы, продолжительность рабочего времени, правила охраны труда и техники безопасности, производственной санитарии, оплаты труда.

Ч. 1 ст. 129 Трудового кодекса Российской Федерации определяет заработную плату работника как вознаграждение за труд в зависимости от квалификации работника, сложности, количества, качества и условий выполняемой работы, а также компенсационные выплаты (доплаты и надбавки компенсационного характера, в том числе за работу в условиях, отклоняющихся от нормальных, работу в особых климатических условиях и на территориях, подвергшихся радиоактивному загрязнению, и иные выплаты компенсационного характера) и стимулирующие выплаты (доплаты и надбавки стимулирующего характера, премии и иные поощрительные выплаты) и дает понятия тарифной ставки, оклада (должностного оклада), базового оклада (базового должностного оклада), базовой ставки заработной платы

В ФКУ ИК-3 в период 2016 и 2017 годы действовали Положения по оплате труда осужденных из числа производственных рабочих ЦТАО ФКУ ИК-3, утвержденные соответственно приказами ФКУ ИК-3.

Как установлено в судебном заседании Селиванов А.Ю. выполнял работу в обычных условиях труда по 4 разряду.

Соответственно при расчете заработной платы истца необходимо было применять тарифы, установленные в приложении к вышеуказанным Положениям по оплате труда.

Также в 2017 году в ФКУ ИК-3 действовало положение о премировании рабочих-сдельщиков из числа спец контингента центра трудовой адаптации осужденных ФКУ ИК-3 за основные результаты работы, утвержденное приказом ФКУ ИК-3 от 27.01.2017 №-ос, в соответствии с которым премирование рабочих- сдельщиков производится по результатам работы за месяц, за фактически отработанное время на оплату труда, начисленную по сдельным расценкам. Премия за отчетный период выплачивается не позднее месячного срока после окончания отчетного периода.

Суд полагает несостоятельными доводы государственного инспектора в Свердловской области Доманина А.П., изложенные в письменном заключении по делу, о том, что в связи с тем, что в 2016 и 2017 годах при изготовлении костюмов шахтерского и сварочного сдельные расценки были в одностороннем порядке изменены работодателем в меньшую сторону в нарушении ст. 74 Трудового кодекса РФ, что повлияло на размер заработной платы Селиванова А.Ю. и является нарушением ст. ст. 135, 136 Трудового кодекса РФ, поскольку тарифы, указанные в Положениях об оплате труда, гарантированные при выполнении работы в обычных условиях по 4 разряду, меньше, чем те тарифы, по котором произведено начисление заработной платы истцу в ноябре, декабре 2016 года и январе 2017 года.

Кроме того, как поясняли в судебном заседании свидетели <ФИО>7 - мастер сборочного цеха ФКУ ИК-3, <ФИО>2 – начальник планово-экономического отдела ФКУ ИК-3 с нормами и тарифами на швейные изделия осужденных знакомит мастер цеха, а, кроме того, нормы и тарифы могут изменяться в связи с изменением технологии изготовления изделия. Также свидетель <ФИО>3 пояснил, что с января 2017 года перестали производить начисление районного коэффициента на заработную плату осужденных в связи с разъяснениями, полученными из ГУФСИН России, однако, на размер заработной платы у осужденных это не повлияло, так как была увеличена доплата к премии. Относительно премии, которую получают осужденные, премия доначисляется в следующем за текущим месяце, поскольку сначала происходит закрытие табеля, затем начисляется заработная плата, а в следующем месяце премия. Таким образом, за работу, выполненную в январе 2017 года Селиванов А.Ю. получил премию в феврале 2017 года. Если рабочий не выполнил норму за месяц, то премия ему не начисляется, будет производится только доплата до МРОТ.

Фактически между истцом и ФКУ ИК-3 трудового договора не заключалось, следовательно, положения ст. 74 Трудового кодекса Российской Федерации, регламентирующие изменение определенных сторонами условий трудового договора по причинам, связанным с изменением организационных или технологических условий труда, по мнению суда, в данном случае не применимы.

Кроме того, в судебном заседании установлено и подтверждается справкой инженера ОТ ФКУ ИК-3 <ФИО>4 с учетом уточнений, данных в судебном заседании представителем ответчиков, что Селиванов А.Ю. за работу в январе 2017 года при условии начисления районного коэффициента получил бы сумму, меньшую, чем фактически ему была начислена и выплачена без учета районного коэффициента, однако, с применением действующего Положения о премировании.

Так, сумма заработной платы за январь 2017 года у Селиванова А.Ю. без начисления районного коэффициента, но с начислением премии в соответствии с Положением о премировании, составила 8 824, 74 руб., а с учетом начисления районного коэффициента в том числе и на премию, которая является составной часть заработной платы – 8 783, 26 руб.

Факт получения заработной платы за январь 2017 года истцом Селивановым А.Ю. не оспаривался.

Таким образом, какие-либо права и законные интересы Селиванова А.Ю. данными действиями, по мнению суда, не нарушались, в связи с чем, оснований для удовлетворения указанных требований истца также не имеется.

Учитывая, что в ходе судебного разбирательства не было установлено нарушения трудовых прав истца виновными действиями ответчика ФКУ ИК-3, суд приходит к выводу и об отсутствии оснований для удовлетворения производных требований о компенсации морального вреда, заявленного Селивановым А.Ю. со взысканием с ФСИН России.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 194-198 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд

решил:

Исковые требования Селиванова А. Ю. к Федеральному казенному учреждению «Исправительная колония № Главного управления Федеральной службы исполнения наказаний по Свердловской области», Федеральной службе исполнения наказания Российской Федерации о восстановлении на работе, взыскании денежных сумм, компенсации морального вреда за нарушение трудовых прав оставить без удовлетворения.

На решение может быть принесена апелляционная жалоба в течение месяца со дня изготовления решения в окончательной форме в судебную коллегию по гражданским делам Свердловского областного суда с подачей жалобы через Краснотурьинский городской суд Свердловской области.

Председательствующий судья (подпись) Е.В. Коробач

Решение в окончательной форме изготовлено с использованием компьютерной техники (с учетом выходных дней) 19.03.2018.

Судья: (подпись) Е.В. Коробач

    СОГЛАСОВАНО