Судебный акт #1 () по делу № 22-392/2021 от 19.02.2021

УЛЬЯНОВСКИЙ ОБЛАСТНОЙ СУД

Судья Кашкарова Л.П. Дело № 22-392/2021

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

город Ульяновск 10 марта 2021 года

Судебная коллегия по уголовным делам Ульяновского областного суда в составе:

председательствующего Максимова М.Н.,

судей Русскова И.Л., Гобузова Д.С.,

с участием прокурора Чашленкова Д.А.,

осужденных Уресметова А.В., Царькова А.В.,

защитников в лице адвокатов Азадова Н.А., Солянникова Г.А.,

при ведении протокола судебного заседания секретарем Толмачевой А.В.,

рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционным жалобам осужденных Уресметова А.В., Царькова А.В., адвокатов Азадова Н.А., Солянникова Г.А. на приговор Засвияжского районного суда города Ульяновска от 25 декабря 2020 года, которым

УРЕСМЕТОВ Андрей Витальевич,

***

осужден по ч. 4 ст. 111 УК РФ к 11 годам лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии особого режима.

ЦАРЬКОВ Алексей Викторович,

***

осужден по ч. 4 ст. 111 УК РФ к 10 годам лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии строгого режима.

Меру пресечения Уресметову А.В. и Царькову А.В. в виде заключения под стражей в учреждении ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по Ульяновской области постановлено оставить без изменения до вступления приговора в законную силу.

Срок отбывания наказания Уресметову А.В. постановлено исчислять со дня вступления приговора в законную силу, время содержания Уресметова А.В. под стражей с 28 мая 2020 года до вступления приговора в законную силу, зачесть в срок лишения свободы в соответствии с п. «а» ч. 3.1 ст. 72 УК РФ из расчета один день содержания под стражей за один день отбывания наказания в исправительной колонии особого режима.

Срок отбывания наказания Царькову А.В. постановлено исчислять со дня вступления приговора в законную силу, время содержания Царькова А.В. под стражей с 28 мая 2020 года до вступления приговора в законную силу, зачесть в срок лишения свободы в соответствии с п. «а» ч. 3.1 ст. 72 УК РФ из расчета один день содержания под стражей за один день отбывания наказания в исправительной колонии строгого режима.

Постановлено взыскать с Уресметова А.В. и с Царькова А.В. в пользу потерпевшей М*** О*** Н*** в счет возмещения морального вреда по 500000 рублей с каждого.

Решен вопрос о процессуальных издержках и вещественных доказательствах.

Апелляционное представление государственного обвинителя отозвано в соответствии с ч. 3 ст. 389.8 УПК РФ.

Заслушав доклад судьи Русскова И.Л., изложившего содержание обжалуемого приговора, существо апелляционных жалоб, заслушав выступления участников процесса, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Уресметов А.В. и Царьков А.В. признаны виновными в умышленном причинении тяжкого вреда здоровью М*** А.А., группой лиц по предварительному сговору, повлекшем по неосторожности смерть потерпевшего.

Преступление совершено ими 25 мая 2020 года в городе Ульяновске при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре суда.

В апелляционных жалобах:

- осужденный Царьков А.В. не соглашаясь с приговором суда, считает его незаконным и необоснованным.

Полагает, что суд безосновательно не взял во внимание показания свидетеля К*** А.В., который не видел, в какую область лица приходился его единственный удар. При этом суд не учел показания К*** А.В. в ходе следственного эксперимента, где он указывал механизм нанесения единственного удара потерпевшему.

Обращает внимание, что его судимость по приговору Железнодорожного районного суда города Ульяновска от 25 августа 2010 года, погашена, в установленном законом порядке в 2016 году и не может образовывать рецидив преступлений.

В ходе судебного следствия не установлены обстоятельства, в ходе которых М*** А.А. получил переломы 3-го и 4-го рёбер.

Считает, что переломы двух рёбер были получены потерпевшим уже после доставления его в медицинское учреждение, то есть в период времени, после 20 часов 10 минут 25 мая 2020 года. Выводы суда о том, что эти переломы были причинены совместными преступными действиями Уресметова A.B. и Царькова A.B. не соответствуют фактическим обстоятельствам дела.

Полагает, что судебно – медицинская экспертизы № 1870 была назначена 26 мая 2020 года с нарушениями уголовно – процессуального закона, то есть до возбуждения уголовного дела и является недопустимым доказательством. Количество ответов в заключении экспертизы не соответствует количеству вопросов, поставленных перед экспертом. Медицинская карта судмедэксперту К*** П.В. следователем не предоставлялась.

Обращает внимание, что М*** А.А. был поставлен неправильный диагноз «пневмония», что свидетельствует о недобросовестном оказании медицинской помощи потерпевшему.

Считает, что именно действия врача С*** С.В. находятся в прямой причинно следственной связи с перемещением потерпевшего из ГУЗ «***» в ГУЗ ***, где потерпевший, вследствие неверного диагноза был помещен в коридоре отделения для заболевших COVID-19. В результате неправильного диагноза потерпевший во время нахождения в ГУЗ *** не был осмотрен врачом-нейрохирургом.

Выводы суда о том, что медицинские работники ГУЗ «***» действовали в соответствии с требованиями Постановления главного санитарного врача РФ № 15 от 22 мая 2020 года, не соответствуют действительности, данное постановление вступило в силу 7 июня 2020 года.

Показания свидетеля врача-нейрохирурга Т*** М.М. в этой части не соответствуют действительности.

Доводы суда о том, что нейрохирург Т*** М.М. действовал согласно Приказу Минздрава России от 19 марта 2020 года №198н «О временном порядке организации работы медицинских организаций в целях реализации мер по профилактике и снижению рисков распространения новой коронавирусной инфекции» являются неубедительными. Данный документ не изменяет того факта, что потерпевшему, доставленному в Государственное Учреждение Здравоохранения, был поставлен ошибочный диагноз, повлекший за собой безосновательное перемещение потерпевшего в ГУЗ ***, где ему не была оказана надлежащая медицинская помощь, что привело к летальному исходу.

Считает, что состояние здоровья потерпевшего на момент пребывания в ГУЗ «***», не позволяло подозревать у него наличие COVID-19.

Полагает, что суд безосновательно сделал ссылку на Приказ Минздрава России от 19 марта 2020 года, как и на Приложения к этому Приказу, поскольку эти приказы не были исследованы судом и не нашли отражения в протоколе судебного заседания.

Утверждение суда о том, что были соблюдены рекомендации из ГУЗ «***», по лечению М*** А.А. в ГУЗ ***, не соответствует данным медицинской карты ГУЗ *** стационарного больного. Медицинская карта стационарного больного М*** A.A. на момент допроса свидетеля 1 декабря 2020 года, не была исследована в судебном заседании.

Обращает внимание, что вышеуказанные медицинские карты стационарного больного на имя М*** A.A. были исследованы в судебном заседании после допроса свидетеля Т*** М.М. только 3 декабря 2020 года. В данном случае нарушен принцип состязательности сторон, показания свидетеля Т*** М.М. являются недопустимым доказательством. Т*** М.М. в ходе допроса пользовался медицинскими картами.

Обращает внимание, что наличие любых распоряжений, относительно временной маршрутизации пациентов и иных мер, принимаемых в связи с эпидемией, не отменяет обязательность оказания квалифицированной медицинской помощи пациентам по определению.

По мнению автора жалобы, развитие патологической реакции в виде вклинения мозжечка в большое затылочное отверстие, возникло в период пребывания больного в ГУЗ ***, что и подтвердил специалист О*** A.A.

Отсутствие медицинского ухода в отношении потерпевшего со стороны медработников ГУЗ ***, привело к резкому ухудшению состояния здоровья потерпевшего.

Поданное стороной защиты ходатайство о вызове в суд врача - реаниматолога ГУЗ *** С*** А.К. было безосновательно отклонено судом.

На протяжении четырех часов после поступления в ГУЗ *** с больным никаких медицинских манипуляций не производилось, наблюдение за больным со стороны медработников не было, динамический контроль состояния не осуществлялся.

По мнению автора жалобы, ответственность за летальный исход должны нести медицинские работники.

Назначенное ему наказание является явно несправедливым вследствие чрезмерной суровости. Суд, признав в качестве обстоятельств, смягчающих наказание: явку с повинной, активное способствование раскрытию преступления, оказание медицинской и иной помощи потерпевшему непосредственно после совершения преступления, безосновательно не применил положения ч. 3 ст. 68 УК РФ.

Кроме того, суд ошибочно не признал обстоятельством смягчающим наказание, наличие малолетнего ребенка, а также осуществление им ухода за престарелыми людьми.

Просит приговор суда отменить, вынести оправдательный приговор;

- осужденный Уресметов А.В. не соглашается с приговором суда, считая его незаконным и необоснованным.

Указывает, что при производстве судебно-медицинской экспертизы № 178 исследовалась карта стационарного больного М*** А.А., но данный документ экспертам не предоставлялся, в списке материалов, представленных для исследования, не значится. При допросе эксперт Р*** Д.Ю. не пояснял, что обращался по поводу медицинской карты. В судебном заседании медицинская карта на обозрение эксперту не предоставлялась.

Считает, что судебно-психиатрическая экспертиза является недопустимым доказательством. Сторона защиты неоднократно заявляла об этом ходатайства, экспертам не разъяснены положения ст. 57 УПК РФ. В заключении экспертизы указано, что она проводится на основании постановления следователя Б*** В.С. от 15 июля 2020 года, хотя производство экспертизы началось 9 июля 2020 года.

В судебном заседании не были исследованы медицинские карты стационарного больного М*** А.А., в связи с этим сторона защиты была лишена возможности полноценного допроса свидетеля Т*** М.М.

Приговор не соответствует фактическим обстоятельствам дела. Сокращены показания потерпевшей М*** О.Н., где она говорила о подозрении наличия у ее супруга короновирусной инфекции, об отсутствии врачебного наблюдения за потерпевшим.

Суд ссылается на показания свидетеля М*** М.М., однако он не был допрошен в суде. Суд указал наличие у потерпевшего открытой черепно-мозговой травмы, однако в медицинских заключениях указана закрытая черепно-мозговая травма.

Свидетель К*** А.В. указывал, что его показания в ходе предварительного следствия являются предположением, которое он сделал по просьбе следователя.

Считает, что во вводной части приговора неверно указаны данные о его судимостях. В частности, его судимость по приговору Железнодорожного районного суда города Ульяновска от 25 августа 2010 года, погашена в 2018 году и не может образовывать особо опасный рецидив преступлений.

Суд безосновательно пришел к выводу, что доводы о провале в памяти в момент совершения преступления выдвинуты Уресметовым A.B. с целью реализации права на защиту от предъявленного обвинения. Наличие у него провала в памяти объективно подтверждается материалам уголовного дела.

В ходе судебного следствия не установлены обстоятельства, при которых потерпевший получил переломы 3-го и 4-го ребер.

Полагает, что переломы двух ребер были получены потерпевшим уже после нанесения ему телесных повреждений, в период времени, наступивший после 25 мая 2020 года. Выводы суда о том, что переломы ребер были причинены совместными действиями Уресметова A.B. и Царькова A.B. не соответствуют материалам уголовного дела.

Считает, что суд первой инстанции, сделал безосновательный вывод о непричастности медицинских работников к обстоятельствам, повлекшим смерть М*** A.A.

Обращает внимание, что потерпевшему был поставлен неверный диагноз «пневмония», что свидетельствует о недобросовестном оказании медицинской помощи потерпевшему.

Полагает, что именно действия врача С*** С.В. находятся в прямой причинно следственной связи с перемещением потерпевшего из ГУЗ «***» в ГУЗ ***, где потерпевший, вследствие неправильного диагноза был помещен в коридоре отделения для заболевших COVID-19. В результате неверного диагноза М*** А.А. не был осмотрен врачом-нейрохирургом во время нахождения в ГУЗ ***.

Выводы суда о том, что медицинские работники ГУЗ «***П» действовали в соответствии с требованиями Постановления главного санитарного врача РФ № 15 от 22 мая 2020 года, являются несостоятельными, данное постановление вступило в силу только 7 июня 2020 года.

Показания свидетеля врача-нейрохирурга Т*** М.М. в этой части противоречат материалам уголовного дела.

Доводы суда о том, что нейрохирург Т*** М.М. действовал согласно Приказу Минздрава России от 19 марта 2020 года № 198н «О временном порядке организации работы медицинских организаций в целях реализации мер по профилактике и снижению рисков распространения новой коронавирусной инфекции» являются неубедительными. Данный документ не изменяет того факта, что потерпевшему, доставленному в медицинское учреждение, был поставлен ошибочный диагноз, повлекший за собой безосновательное перемещение потерпевшего в ГУЗ ***, где ему не была оказана надлежащая медицинская помощь, что привело к летальному исходу.

Считает, что состояние здоровья потерпевшего на момент пребывания в ГУЗ «***», не позволяло подозревать у него наличие COVID-19.

Полагает, что суд безосновательно сделал ссылку на Приказ Минздрава России от 19 марта 2020 года, как и на Приложения к этому Приказу, поскольку они не были исследованы в судебном заседании и не нашли отражения в протоколе судебного заседания.

Утверждение суда о том, что были соблюдены рекомендации из ГУЗ «***», по лечению М*** А.А. в ГУЗ ***, не соответствует данным медицинской карты ГУЗ *** стационарного больного. Медицинская карта стационарного больного М*** A.A. на момент допроса свидетеля 1 декабря 2020 года, не была исследована в судебном заседании.

Обращает внимание, что вышеуказанные медицинские карты стационарного больного на имя М*** A.A. были исследованы в судебном заседании после допроса свидетеля Т*** М.М. только 3 декабря 2020 года. В данном случае нарушен принцип состязательности сторон, показания свидетеля врача – нейрохирурга Т*** М.М. являются недопустимым доказательством.

Указывает, что наличие любых распоряжений, относительно временной маршрутизации пациентов и иных мер, принимаемых в связи с эпидемией, не отменяет обязательность оказания квалифицированной медицинской помощи пациентам по определению.

Считает, что нейрохирург Т*** М.М. категорически исключил получение закрытой черепно – мозговой травмы потерпевшим в медицинском учреждении, руководствуясь своими личными интересами.

По мнению автора жалобы, развитие патологической реакции в виде вклинения мозжечка в большое затылочное отверстие, возникло в период пребывания больного в ГУЗ ***, что и подтвердил специалист со стороны защиты О*** A.A.

Отсутствие медицинского ухода в отношении потерпевшего со стороны медработников ГУЗ ***, привело к резкому ухудшению состояния здоровья потерпевшего.

Поданное стороной защиты ходатайство о вызове в суд врача - реаниматолога ГУЗ *** С*** А.К. было необоснованно отклонено судом.

В течение нескольких часов после поступления в ГУЗ *** с больным никаких медицинских манипуляций не производилось, наблюдение за больным со стороны медработников не было, динамический контроль состояния не осуществлялся.

По мнению автора жалобы, ответственность за наступление смерти М*** А.А. должны нести медицинские работники.

Считает, что судебно – медицинская экспертиза № 1870 была назначена 26 мая 2020 года с нарушениями требований УПК РФ, то есть до возбуждения уголовного дела и является недопустимым доказательством. Количество ответов в заключении экспертизы не соответствует количеству вопросов, поставленных перед судмедэкспертом. Медицинская карта эксперту К*** П.В. следователем не предоставлялась.

Полагает, что из материалов уголовного дела изъят оригинал телефонограммы, указывающей на Акт вскрытия М*** А.А. от 27 мая 2020 года. Вместе с тем, дата вынесения заключения судебно – медицинской экспертизы № 1870, 29 июня 2020 года.

Назначенное наказание является явно несправедливым, суд признав наличие смягчающих обстоятельств: явка с повинной, активное способствование раскрытию преступления, безосновательно не применил положения ч. 3 ст. 68 УК РФ.

Просит приговор суда отменить, направить дело на новое рассмотрение в тот же суд в ином составе суда;

- адвокат Азадов Н.А., в интересах осужденного Царькова А.В., не соглашаясь с приговором суда, считает его незаконным, необоснованным и несправедливым, вынесенным с нарушением уголовно-процессуального закона, выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам дела.

Считает, что суд пришел к необоснованному выводу о том, что 25 мая 2020 года Царьков A.B. совместно с Уресметовым A.B. причинил тяжкий вред здоровью М*** А.А., повлекший по неосторожности его смерть. Выводы суда противоречат материалам уголовного дела.

По мнению автора жалобы, его подзащитный инкриминируемого ему преступления не совершал, вина Царькова A.B. не доказана.

Обращает внимание, что Царьков A.B. 28 мая 2020 года самостоятельно явившись в отдел полиции, заявил о своих неправомерных действиях в отношении потерпевшего М*** А.А., давал последовательные и не противоречащие материалам уголовного дела показания.

В ходе ссоры Царьков А.В. действительно нанес один единственный удар ладонью М*** А.А. в левую часть лица, а именно в область левой щеки. Никаких других ударов его подзащитный потерпевшему не наносил, а по окончании конфликта совместно с Уресметовым А.В. стал оказывать помощь потерпевшему.

Эти обстоятельства соответствуют показаниям свидетеля К*** А.В., который в судебном заседании не подтвердил свои показания в части нанесения удара Царьковым А.В. предположительно в нос, а также удара предположительно затылком при падении М*** А.А.

Суд ошибочно пришел к выводу о нанесении Царьковым А.В. удара потерпевшему со значительной силой. Возможность образования повреждений у М*** А.А. при падении с высоты собственного роста экспертом К*** П.В. не исключена.

Показания свидетеля К*** А.В. в судебном заседании объективно подтверждаются показаниями Царькова А.В., Уресметова А.В. и видеозаписью камер видеонаблюдения. Оснований сомневаться в объективности показаний свидетеля в суде не имеется.

Считает, что заключение комиссии экспертов, которое было основано на показаниях К*** А.В. на следствии, не соответствует обстоятельствам уголовного дела.

По мнению автора жалобы, результаты проведенных по делу судебно –медицинских экспертиз полностью согласуются с показаниями Царькова А.В. и подтверждают его доводы о невозможности получения М*** А.А. тяжкого вреда здоровью от действий его подзащитного.

Из показаний М*** О.Н. следует, что надлежащей медицинской помощи ее мужу не оказывалось.

В ходе судебного следствия не установлены обстоятельства, при которых потерпевший получил переломы 3-го и 4-го рёбер.

Считает, что переломы двух рёбер были получены М*** А.А. после доставления его в медицинское учреждение. Выводы суда о том, что к этим переломам причастен Царьков A.B. не соответствуют фактическим обстоятельствам дела.

Полагает, что суд вышел за пределы предъявленного обвинения, так государственный обвинитель в прениях пришел к выводу о нанесении его подзащитным удара в скуло – орбитальную область, а суд установил, что удар со значительной силой был нанесен Царьковым А.В. в область лица (носа).

Его подзащитный ранее с потерпевшим не был знаком, инициатором встречи не являлся.

Обращает внимание, что судимость Царькова А.В. по приговору Железнодорожного районного суда города Ульяновска от 25 августа 2010 года, погашена в установленном законом порядке и не может образовывать рецидив преступлений.

Просит приговор суда отменить, вынести в отношении Царькова А.В. оправдательный приговор;

- адвокат Солянников Г.А., в интересах осужденного Уресметова А.В. указывает, что с приговором суда он не согласен. Считает его незаконным и подлежащими отмене в виду несоответствия выводов суда фактическим обстоятельствам дела.

Уресметов А.В. не виновен в инкриминируемом ему преступлении, вина его не подтверждаются доказательствами по делу. Гибель М*** A.A. стала следствием стечения обстоятельств.

Его подзащитный неоднократно настаивал на истребовании и приобщении к материалам уголовного дела аудиозаписей телефонных переговоров между ним, потерпевшим и неустановленным лицом, оказавшим содействие потерпевшему в мошеннических действиях.

Судом безосновательно не были приняты во внимания показания свидетеля К*** А.В., данные им в судебном заседании о том, что он не видел, как его подзащитный наносил удары потерпевшему из-за автомобиля, который загораживал ему обзор, а в ходе предварительного следствия он сделал лишь предположение об этом, по настоянию следователя.

Суд ошибочно не признал смягчающим обстоятельством противоправность или аморальность поведения потерпевшего, явившегося поводом для преступления. Именно противоправные действия М*** А.А. привели к возникновению конфликта. М*** А.А. умышленно назначил им встречу в охватываемом камерами месте, чтобы потом приобщить данные съемки к заявлению в полицию, о незаконных действиях Уресметова А.В.

Предположения стороны обвинения о том, что имел место предварительный сговор на нанесение тяжких телесных повреждений между Уресметовым А.В. и Царьковым А.В. не подтверждается объективными фактами. Царьков А.В. нанес потерпевшему лишь один не сильный удар.

Обращает внимание на отсутствие причинно следственной связи между действиями Уресметова А.В. и причинением тяжкого вреда здоровью М*** А.А., повлекшего по неосторожности смерть.

Считает, что в смерти потерпевшего виновны врачи, не оказавшие квалифицированную медицинскую помощь потерпевшему.

Из просмотра записи камеры видеонаблюдения с места происшествия, следует, что нанесение телесных повреждений Уресметова А.В. потерпевшему было прекращено именно обвиняемым Царьковым А.В., что свидетельствует об отсутствии предварительного сговора на причинение телесных повреждений. После нанесения телесных повреждений М*** A.A., его подзащитный смывал с его лица кровь, обращался в расположенное рядом медучреждение за нашатырным спиртом.

Полагает, что Уресметов А.В. находился в состоянии кумулятивного (накопительного) аффекта, поскольку ранее у него были такие состояния, он имел психические расстройства, психические заболевания, был легко возбудим, его диагноз последний раз проверялся в институте Сербского и был подтвержден.

Вопрос про кумулятивный (накопительный) аффект экспертам не задавался. Подписка об уголовной ответственности в должном виде, согласно действующим нормам Минздрава РФ не оформлялась. В связи с этим, считает эту экспертизу недопустимым доказательством. В ходатайстве о назначении и проведении дополнительной судебно – психиатрической экспертизы, было безосновательно отказано судом.

Считает, что доказательства, полученные с помощью видеокамер, являются недопустимыми, поскольку видеозапись явно подвергалась изменениям.

После доставления М*** А.А. в «***», потерпевшему было проведено соответствующее обследование, в ходе которого врачом С*** С.В., у потерпевшего было диагностировано подозрение на нижнедолевую правостороннюю пневмонию.

Однако впоследствии, было установлено отсутствие каких-либо либо признаков пневмонии у потерпевшего.

Потерпевший был осмотрен врачом-нейрохирургом Т*** М.М., который по результатам исследования компьютерных томографий головного мозга потерпевшего и иным данным о состоянии здоровья потерпевшего, пришел к выводу, что потерпевший в экстренной госпитализации в отделение нейрохирургии не нуждается.

Больного также осмотрел врач анестезиолог-реаниматолог Б***, дежуривший в тот период времени в «***», который тоже пришел к выводу, что больной находится в состоянии оглушения средней тяжести и на текущий момент не нуждается в госпитализации в реанимационное отделение.

Врачом Т*** М.М. было выписано консервативное лечение больному. Затем врач-нейрохирург Т*** М.М., пояснил в суде, что руководствуясь, действующими распоряжениями и приказами Минздрава Ульяновской области относительно борьбы с пандемией COVID-19, он принял решение о перемещении и госпитализации потерпевшего М*** A.A.

Утверждение суда о том, что были соблюдены рекомендации из ГУЗ «***», по лечению М*** А.А. в ГУЗ ***, не соответствует данным медицинской карты стационарного больного. Медицинская карта стационарного больного М*** A.A. на момент допроса свидетеля 1 декабря 2020 года, не была исследована в судебном заседании.

Обращает внимание, что вышеуказанные медицинские карты стационарного больного на имя М*** A.A. были исследованы в суде после допроса свидетеля Т*** М.М. только 3 декабря 2020 года. В данном случае нарушен принцип состязательности сторон, показания свидетеля Т*** М.М. являются недопустимым доказательством.

Обращает внимание, что наличие любых распоряжений, относительно временной маршрутизации пациентов и иных мер, принимаемых в связи с эпидемией, не отменяет обязательность оказания квалифицированной медицинской помощи пациентам по определению.

Врач - нейрохирург Т*** М.М. категорически исключил получение закрытой черепно – мозговой травмы потерпевшим в медицинском учреждении, руководствуясь своими личными интересами.

По мнению автора жалобы, развитие патологической реакции в виде вклинения мозжечка в большое затылочное отверстие, возникло в период пребывания больного в ГУЗ ***. Данный факт подтвердил специалист со стороны защиты О*** A.A.

Отсутствие медицинского ухода в отношении потерпевшего со стороны медработников ГУЗ ***, привело к резкому ухудшению состояния здоровья потерпевшего.

Поданное стороной защиты ходатайство о вызове в суд врача - реаниматолога ГУЗ *** С*** А.К. было безосновательно отклонено судом.

В течение длительного времени после поступления в ГУЗ *** с больным никаких медицинских манипуляций не производилось, наблюдение за больным со стороны медработников не было, динамический контроль состояния не осуществлялся.

По мнению автора жалобы, ответственность за наступление смерти потерпевшего должны нести медицинские работники.

Суд нарушил положения ч. 3 ст. 15 УПК РФ, поскольку встал на сторону обвинения.

Обращает внимание, что показания М*** A.A. во время транспортировки, и в приемном покое ГУЗ *** соответствовали нормам здорового человека. До момента перемещения потерпевшего в отделение реанимации, ввиду резкого ухудшения состояния, никаких медицинских манипуляций, лечения, либо осмотров с больным не проводилось. Впоследствии после осмотра дежурный реаниматолог, указывает, что общее состояние больного очень тяжелое, с отрицательной динамикой. В дальнейшем больному, проводились реанимационные мероприятия, которые были прекращены ввиду неэффективности, констатирована биологическая смерть.

Полагает, что была допущена либо врачебная ошибка, либо целенаправленное сокрытие факта нарушения методики лечения.

Кроме того, в ходе судебного следствия не установлены обстоятельства, в ходе которых потерпевший получил переломы 3-го и 4-го ребер.

Полагает, что переломы двух ребер были получены потерпевшим уже после нанесения ему телесных повреждений обвиняемыми, в период времени, наступивший после 20 часов 10 минут 25 мая 2020 года. Выводы суда о том, что эти переломы были причинены в результате действий Уресметова A.B. и Царькова A.B. не соответствуют фактическим обстоятельствам дела.

С Уресметова А.В. не подлежит взысканию сумма возмещения морального вреда, поскольку М*** А.А. был в состоянии опьянения.

Считает, что суд неправильно установил фактические обстоятельства дела, пришел к неправильным выводам о квалификации содеянного.

В судебном заседании неоднократно заявлялись ходатайства о проведении дополнительной судебно – медицинской экспертизы, поскольку именно ряд, медицинских ошибок привел к столь неблагоприятному исходу.

Считает что показания нейрохирурга Т*** М.М., которому была предоставлена медицинская карта из *** для протоколирования его правильных для обвинения показаний, во время судебного заседания, являются недопустимыми доказательствами.

Судебно - медицинская комиссионная экспертиза № 178 проведена с грубыми нарушениями уголовно – процессуального закона. Заключение судебно - медицинской комиссионной экспертизы № 178, так же является неполным, недостоверным кроме той части, где указано, что у М*** А.А. нет пневмонии. Заключение содержит явные противоречия.

В ней не совпадают данные о дате рождения потерпевшего, неправильно указаны даты представления документов экспертам.

Суд безосновательно взыскал моральный вред с его подзащитного, поскольку он не виновен в смерти потерпевшего.

Считает, что наступление смерти потерпевшего стало результатом ненадлежащего оказания медицинской помощи сотрудниками ГУЗ *** и ГУЗ «***».

Медицинские работники ГУЗ «***» не должны были руководствоваться положениями Постановления главного санитарного врача РФ № 15 от 22 мая 2020 года, поскольку данное постановление вступило в силу 7 июня 2020 года.

Доводы суда о том, что нейрохирург Т*** М.М. действовал согласно Приказу Минздрава России от 19 марта 2020 года № 198н «О временном порядке организации работы медицинских организаций в целях реализации мер по профилактике и снижению рисков распространения новой коронавирусной инфекции» являются неубедительными. Данный документ не изменяет того факта, что потерпевшему, доставленному в медицинское учреждение, был поставлен ошибочный диагноз, повлекший за собой безосновательное перемещение потерпевшего в ГУЗ ***, где ему не была оказана надлежащая медицинская помощь, что привело к смерти потерпевшего.

Считает, что состояние здоровья М*** А.А. на момент пребывания в ГУЗ «***», не позволяло подозревать у него наличие COVID-19.

Полагает, что суд безосновательно сделал ссылку на Приказ Минздрава России от 19 марта 2020 года, поскольку этот приказ не был исследован судом и не нашел отражения в протоколе судебного заседания.

Полагает, что судимость Уресметова А.В. по приговору суда от 25 августа 2010 года погашена 11 мая 2018 года и не образует особо опасного рецидива. Данное обстоятельство послужило также основанием для назначения Уресметову А.В. административного надзора.

При назначении наказания его подзащитному суд ошибочно не учел, что совершение данного преступления стало возможным по вине потерпевшего спровоцировавшего конфликт.

Полагает, что суд безосновательно назначил Уресметову А.В. отбывание лишения свободы в исправительной колонии особого режима.

Считает, что по делу имеются основания для применения положений ст. 64 УК РФ. Указывает, что нанесение телесных повреждений потерпевшему само по себе не повлекло летального исхода, смерть М*** А.А. наступила в результате установления неправильного диагноза медицинскими работниками.

При назначении наказания суд фактически не учел, что Уресметов А.А. явился с повинной, твердо встал на путь исправления, занимался бизнесом, был индивидуальным предпринимателем.

Суд не принял во внимание, доводы о необходимости учета в качестве смягчающего наказание обстоятельства наличие у него двух малолетних детей.

Суд ошибочно не усмотрел оснований для применения в отношении Уресметова А.В. положений ч. 1 ст. 62 УК РФ.

С учетом личности Уресметова А.В., имеются основания для применения реального отбывания наказания и применение в отношении него положений статьи 73 УК РФ об условном осуждении.

Просит приговор суда в отношении Уресметова А.В. отменить.

В суде апелляционной инстанции:

- осужденные Уресметов А.В., Царьков А.В. и адвокаты Азадов Н.А., Солянников Г.А. поддержали доводы апелляционных жалоб;

- прокурор Чашленков Д.А. возражал против удовлетворения доводов жалоб, просил оставить приговор суда без изменения.

Проверив материалы уголовного дела, заслушав выступления участников процесса, обсудив доводы апелляционных жалоб, судебная коллегия находит приговор суда законным, обоснованным и справедливым.

Фактические обстоятельства дела установлены правильно, а выводы суда о виновности Уресметова А.В., Царькова А.В. в инкриминируемом им преступлении сделаны на основании совокупности, приведенных в приговоре доказательств.

Виновность Уресметова А.В., Царькова А.В. в совершенном ими преступлении установлена показаниями потерпевшей М*** О.Н., показаниями свидетеля К*** А.В., протоколом осмотра места происшествия, заключениями судебно – медицинских экспертиз, другими доказательствами, подробно изложенными в приговоре. Выводы суда соответствуют фактическим обстоятельствам дела.

Так, из показаний свидетеля К*** А.В. на предварительном следствии, следует, что 25 мая 2020 года вечером ему позвонил М*** А.А. и попросил присутствовать при разговоре с какими-то людьми.

М*** А.А. объяснил ему, что это будет встреча, связанная с «прошлыми долгами», подробностей он не сообщил. Возле стоматологической поликлиники, расположенной по адресу: город Ульяновск, улица ***, дом ***, М*** А.А. вышел из автомобиля. Через некоторое время он заметил, что в сторону М*** А.А. быстрым шагом идут два парня, как выяснилось впоследствии - Уресметов А.В. и Царьков А.В.

Парни сразу начали выражаться в адрес М*** А.А. грубой нецензурной бранью. После этого Царьков А.В. нанес М*** А.А. удар кулаком правой руки в область лица, сбив его с ног. М*** А.А. лежал возле автомобиля, а Уресметов А.В. начал наносить потерпевшему удары. Уресметов А.В. нанес не менее 15 ударов руками и ногами в область головы и туловища потерпевшего.

Он вышел из автомобиля и попросил Царькова А.В. оттащить Уресметова А.В. от потерпевшего. Однако Уресметов А.В. на просьбы прекратить избиение не реагировал, продолжал наносить потерпевшему удары в область головы и лица, кричал и выражался нецензурной бранью. Потерпевший никакого сопротивления не оказывал.

Когда он сам хотел оттащить Уресметова А.В. от М*** А.А., Царьков А.В. перегородил ему дорогу и стал говорить, что М*** А.А. должен им 580000 рублей и не отдает эти деньги уже длительное время.

После того, как Царьков А.В. оттащил Уресметова А.В. от потерпевшего, М*** А.А. остался лежать на асфальте, был в крови, пытался подняться, но не мог этого сделать. В это время он попросил прохожих вызвать скорую медицинскую помощь. Уресметов А.В. заявил, что потерпевший должен им денег, так как они «замолвили за него слово». Затем приехала скорая медицинская помощь, которая отвезла М*** А.А. в больницу. Впоследствии ему стало известно, что М*** А.А. скончался.

Согласно протоколу предъявления лица для опознания К*** А.В. указал на Уресметова А.В., как на мужчину, который 25 мая 2020 года около 19 часов подошел к М*** А.А. вместе с Царьковым А.В., а когда Царьков А.В. ударил потерпевшего, начал избивать потерпевшего руками и ногами.

Из протокола предъявления лица для опознания следует, что К*** А.В. указал на Царькова А.В., как на мужчину, который 25 мая 2020 года около 19 часов подойдя к М*** А.А., нанес ему удар рукой в область головы. После чего Уресметов А.В. начал избивать М*** А.А. руками и ногами.

В ходе очных ставок с участием Уресметова А.В. и Царькова А.В. свидетель К*** А.В. подтвердил свои показания по обстоятельствам совершения ими преступления в отношении М*** А.А.

Согласно протоколу следственного эксперимента К****** А.В. продемонстрировал механизм нанесения Царьковым А.В. и Уресметовым А.В. ударов М*** А.А.

Показания свидетеля К*** А.В. на предварительном следствии носят подробный, последовательный характер, не содержат существенных противоречий по значимым для дела обстоятельствам, а также подтверждаются совокупностью исследованных по делу доказательств. Оснований для оговора Уресметова А.В. и Царькова А.В. у него не имеется.

В судебном заседании была осмотрена видеозапись с камер видеонаблюдения, расположенных в доме *** по улице *** города Ульяновска за 25 мая 2020 года.

В ходе просмотра видеозаписи установлено, что в 18 часов 40 минут Царьков А.В. и Уресметов А.В., идущие быстрым шагом, подошли к потерпевшему М*** А.А., стоявшему около своего автомобиля. Царьков А.В. подошел к М*** А.А. и правой рукой нанес потерпевшему удар в область лица, от которого потерпевший упал на землю задней частью туловища. К потерпевшему сразу же подошел Уресметов А.В. и начал наносить множественные удары руками и ногами по голове и туловищу М*** А.А.

Суд установил, что в ходе просмотра видеозаписи на предварительном следствии, проведенной с участием специалиста был улучшен участок видеозаписи, на котором зафиксировано избиение потерпевшего. В ходе просмотра сохраненной специалистом и улучшенной по качеству изображения видеозаписи установлено, что Царьков А.В., приблизившись к потерпевшему М*** А.А., резко замахнулся и нанес сильный удар в область носа потерпевшему, от которого последний пошатнулся и упал задней частью туловища на асфальт. Сразу же к потерпевшему подошел Уресметов А.В., который нанес, лежащему на асфальте потерпевшему, один удар ногой в область туловища и сильный с замахом удар кулаком по потерпевшему. После этого Уресметов А.В. наклонился к потерпевшему, потом приподнялся и нанес не менее 6 ударов кулаком по потерпевшему, при этом удары были нанесены с такой силой, что у потерпевшего при нанесении приподнимались ноги. Затем Уресметов А.В. нанес потерпевшему еще не менее 4 ударов ногой в область туловища.

Суд пришел к правильному выводу об отсутствии оснований для признания протоколов осмотра видеозаписи недопустимыми доказательствами.

Суд установил, что осмотры видеозаписи проведены в соответствии с требованиями 176, 177 УПК РФ, сами протоколы составлены в соответствии с требованиями ст. 166 УПК РФ. В ходе осмотра видеозаписи с участием специалиста последнему были разъяснены его права и обязанности, предусмотренные ст. ст. 57, 58 УПК РФ, при этом следователь удостоверился в наличии у него специальных познаний в область компьютерных технологий и соответствующего образования. Специалист ознакомился с протоколом осмотра и удостоверил его своей подписью, замечаний и заявлений от него не поступало.

Видеозапись была получена следователем в ходе выемки в соответствии с требованиями ст. ст. 182, 183 УПК РФ.

Доводы стороны защиты о монтаже и искажениях видеозаписи с камер видеонаблюдения, тщательно проверялись судом и обоснованно не приняты во внимание.

Так, в судебном заседании в качестве свидетеля следователь Ш*** В.С. пояснила, что изначально видеозапись с камер видеонаблюдения была получена оперативным сотрудником из портала «безопасный город», при этом данная видеозапись не является полностью непрерывной, а изначально записывается определенными периодами, видеозапись имеет деление по интервалам времени. Те периоды на видеозаписи, которые имели значение для дела, были предоставлены оперативным сотрудником на оптическом диске следователю в ходе выемки. Каких-либо искажений в видеозапись не вносилось.

Суд пришел к обоснованному выводу, что оснований для признания вышеуказанных видеозаписей, а также протоколов осмотра видеозаписей, недопустимыми доказательствами, не имеется.

Согласно заключению судебно-медицинской экспертизы № 1870 причиной смерти М*** А.А. явилась закрытая черепно-мозговая травма, проявившаяся ушибленными ранами и ссадиной в лобной области, кровоподтеками на верхних и нижних веках обоих глаз, кровоизлияниями на слизистой оболочке верхней и нижней губы, кровоподтеком в проекции правого угла нижней челюсти, с переходом в подбородочную область справа, закрытым переломом костей носа со смещением, множественными инфильтрирующими кровоизлияниями на внутренней поверхности мягких покровов головы, закрытым переломом свода черепа, субдуральным и субарахноидальным кровоизлиянием на уровне конвексидальной поверхности полушарий большого мозга, ушибом головного мозга на уровне правой и левой затылочных долей полушарий большого мозга и осложнившаяся отеком головного мозга с вклинением стволового его отдела в большое затылочное отверстие и отеком легких.

Данная травма квалифицируется как тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни и повлекла за собой смерть.

В соответствии с заключением комиссионной судебно-медицинской экспертизы № 178, у потерпевшего М*** А.А. была обнаружена открытая непроникающая черепно-мозговая травма, проявившаяся следующими повреждениями: ушибленная рана в лобной области справа, ушибленная рана в лобной области слева, ссадина в лобной области слева, кровоподтек на веках правого глаза, кровоподтек на веках левого глаза, кровоизлияние в мягкие ткани теменной и затылочной областей в центре, кровоизлияние в мягкие ткани правой теменной и височной областей, кровоизлияние в мягкие ткани левой теменной и височной областей, кровоизлияние в мягкие ткани лобной и теменной областей в центре, закрытый полный поперечный перелом носовых костей справа и слева со смещением отломков, с кровоизлиянием в мягкие ткани области спинки носа, открытый линейный перелом костей свода черепа слева (чешуи затылочной кости слева, левой теменной кости, чешуи лобной кости слева с переходом на наружную стенку левой половины лобной пазухи), кровоизлияние в мягкие ткани левой скуло–орбитальной области, кровоизлияние под твердую оболочку головного мозга справа и слева (двусторонняя субдуральная гематома) в области свода и основания черепа, кровоизлияние под мягкие оболочки головного мозга (субарахноидальное кровоизлияние) в области верхне – боковых поверхностей обоих больших полушарий, ушиб и разрушение вещества обеих затылочных долей, гемосинус (наличие крови в пазухах) решетчатой и клиновидной (основной) костей, осложнившаяся отеком головного мозга с вклинением миндалин мозжечка в большое затылочное отверстие, острой дыхательной и сердечно – сосудистой недостаточностью.

Данная травма квалифицируется как тяжкий вред здоровью человека по признаку опасности для жизни и повлекла смерть потерпевшего.

Кроме того, была обнаружена закрытая тупая травма грудной клетки, проявившаяся следующими повреждениями: пять кровоподтеков на левой передне – боковой поверхности грудной клетки (в проекции 2-8 межреберий), локальные переломы 3,4 левых ребер по передней подмышечной линии с кровоизлиянием в мягкие ткани грудной клетки в проекции переломов.

Эта травма обычно у живых лиц при несложном течении, расценивается как средней тяжести вред здоровью, по признаку длительного (свыше 21 дня) расстройства здоровья.

Были обнаружены повреждения в области лица: кровоизлияние в слизистую оболочку верхней губы в центре, кровоизлияние в слизистую оболочку верхней губы справа, кровоизлияние в слизистую оболочку нижней губы слева, кровоподтек в проекции правого угла нижней челюсти и подбородочной области справа; и повреждения в области верхних конечностей: пять кровоподтеков на наружной и внутренней поверхностях верхней трети правого плеча; шесть кровоподтеков на передней и наружной поверхностях верхней и средней третей левого плеча; пять кровоподтеков на наружной поверхности нижней трети левого предплечья с переходом на тыльную поверхность левой кисти.

Данные телесные повреждения не расцениваются как причинившие вред здоровью.

Наружными механическими повреждениями явились ушибленные раны, кровоподтеки и ссадины, внутренними - кровоизлияния в мягкие ткани головы, в синусы решетчатой и клиновидной костей, переломы костей свода и лицевого скелета черепа, повреждения оболочек (кровоизлияния под твердую и мягкие оболочки головного мозга) и ткани (ушиб и разрушение) головного мозга. Наружные повреждения, кровоизлияния в мягкие ткани головы и переломы костей черепа являются областями приложения травмирующей силы, внутренние (внутричерепные) повреждения – следствием этих травмирующих воздействий.

Таким образом, открытая непроникающая черепно-мозговая травма является единым многокомпонентным повреждением и образовалась от совокупности травмирующих воздействий в область головы, где каждый последующий удар усугублял действие предыдущего и следовательно, тяжесть черепно-мозговой травмы, то есть каждого из этих травмирующих воздействий в область головы в равной степени участвовало в формировании черепно-мозговой травмы и следовательно в наступлении смерти потерпевшего.

Кроме того, судом надлежащим образом были исследованы медицинские карты стационарного больного М*** А.А. как из ГУЗ «***», так и из ГУЗ ***.

Экспертизы по делу были проведены в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона. Оснований не доверять выводам экспертов у суда не имелось, все экспертизы проведены компетентными специалистами, эксперты были предупреждены об ответственности за дачу заведомо ложного заключения, выводы, изложенные экспертами, являются полными и ясными, каких-либо противоречий не содержат, заключения соответствует требованиям статьи 204 УПК РФ. При этом экспертами принимались во внимание все значимые обстоятельства.

Суд первой инстанции непосредственно тщательно исследовал все доказательства, дал им надлежащую оценку в приговоре как каждому в отдельности, так и в совокупности. Все доказательства, на основе которых суд сделал вывод о виновности Уресметова А.В., Царькова А.В., получены с соблюдением требований уголовно-процессуального законодательства, являются относимыми, допустимыми и достаточными.

Анализ доказательств, приведенных в приговоре, и других данных, имеющихся в материалах дела, позволил суду правильно установить фактические обстоятельства совершенного осужденными преступления, прийти к обоснованному выводу о виновности Уресметова А.В., Царькова А.В., а также о квалификации их действий. Обоснованность осуждения Уресметова А.В., Царькова А.В. по ч. 4 ст. 111 УК РФ сомнений не вызывает.

Суд установил, что Уресметов А.В. и Царьков А.В. заранее договорились о совершении данного преступления и распределили между собой преступные роли. Они договорились между собой встретиться с М*** А.А. с целью совместного причинения М*** А.А. тяжкого вреда здоровью, опасного для его жизни.

Царьков А.В., выполняя свою роль в совершении преступления, нанес М*** А.А. со значительной силой кулаком один удар в область лица (носа), от чего потерпевший упал на асфальт. Уресметов А.В., выполняя свою роль в совершении преступления, сразу после падения потерпевшего, продолжая совместные и согласованные с Царьковым А.В. преступные действия, нанес со значительной силой руками и ногами множественные удары по различным частям тела М*** А.А., в том числе в область головы и груди.

Судом обоснованно было принято во внимание, что Уресметов А.В. и Царьков А.В. неоднократно со своих номеров телефонов звонили М*** А.А., а когда прибыли на встречу с ним, совместно высказывали в адрес потерпевшего недовольство, выражались в его адрес нецензурной бранью. В ходе избиения Уресметовым А.В. потерпевшего, Царьков А.В. препятствовал К*** А.В., пытавшемуся пресечь действия Уресметова А.В., преградил ему дорогу, начал его отвлекать разговорами. Только после неоднократных просьб К*** А.В. – перестать избивать потерпевшего, Царьков А.В. отдернул Уресметова А.В. от потерпевшего.

Вопреки доводам апелляционных жалоб, суд пришел к обоснованному выводу о том, что квалифицирующий признак преступления, «группой лиц по предварительному сговору», нашел свое полное подтверждение. Выводы суда в этой части подробно мотивированы в приговоре.

Суд сделал правильный вывод, что сговор между Уресметовым А.В. и Царьковым А.В. состоялся заранее, до начала выполнения объективной стороны преступления. Действия по причинению М*** А.А. телесных повреждений охватывались умыслом каждого из них и были направлены на достижение единого преступного результата – причинение тяжкого вреда здоровью потерпевшего, опасного для его жизни.

Субъективное отношение Уресметова А.В. и Царькова А.В., к наступившим последствиям в виде смерти М*** А.А. характеризовалось неосторожностью.

Судом, надлежащим образом было исследовано заключение специалиста О*** А.А. от 25 ноября 2020 года, который проводил независимое исследование заключения судебно – медицинской экспертизы № 178.

Из показаний судмедэксперта Р*** Д.Ю. следует, что причиной смерти М*** А.А. явилась открытая непроникающая черепно-мозговая травма, а не какое-либо имеющееся у него заболевание. При этом данная травма, представляет собой совокупность всех имеющихся наружных и внутренних механических повреждений в области головы, и является многокомпонентным повреждением, образованным от ударного воздействия тупого твердого предмета.

В данном случае, открытая непроникающая черепно-мозговая травма является единым, многокомпонентным повреждением, представляющим собой комплекс наружных и внутренних повреждений: ссадин, кровоподтеков, ран, внутренних кровоизлияний в мягкие ткани, перелом костей черепа, лицевого скелета, а также кровоизлияния под твердые и мягкие мозговые оболочки, ушиб вещества головного мозга.

В результате кровоизлияний в ткани головного мозга под оболочки произошло реактивное воспаление, скопление жидкости, увеличение объема головного мозга, сдавление структур головного мозга, что в данном случае привело к дыхательной недостаточности и смерти. Отек головного мозга нарастает постепенно и для крайней его степени должно пройти время. Первая стадия отека головного мозга – это экссудация. Когда пострадавший поступил в лечебное учреждение, никаких подозрений на дислокацию головного мозга не было, поскольку до отека головного мозга не прошел достаточный период времени. Динамика нарастания внутричерепных изменений зависит от калибра поврежденного сосуда, от их количества, от индивидуальных особенностей организма, проводимого лечения.

Обращает внимание, что при проведении экспертизы № 178 была допущена техническая ошибка. В частности, не было указано о наличии ходатайства экспертов об истребовании медицинской карты (истории болезни) в отношении М*** А.А.

Сами эксперты самостоятельно не собирали материалы для экспертного исследования, ходатайство экспертов о предоставлении медкарты было удовлетворено следователем, и данная медицинская карта была представлена на экспертизу.

Кроме того, на титульном листе экспертизы ошибочно указан год рождения потерпевшего.

Согласно показаниям судмедэксперта К*** П.В., именно он проводил судебно-медицинскую экспертизу № 1870 и вскрытие трупа М*** А.А.

В ходе экспертизы было установлено, что имелись, в том числе, полный поперечный перелом костей носа со смещением, а также инфильтрирующие кровоизлияния в проекции данных переломов. При этом согласно общепринятым медицинским классификациям по черепно-мозговым травмам (основные морфологические критерии оценки прижизненности и давности повреждений в мягких тканях, определение давности образования эпи и субдуральных гематом по гистологическим изменениям в мозговые оболочки) – все повреждения в области головы входят в комплекс черепно-мозговой травмы.

Все повреждения черепа, имеющиеся у потерпевшего, следует рассматривать в комплексе одной травмы. При этом смерть потерпевшего наступила от развития патологического процесса в результате полученных травм в области головы. От удара, сила которого является достаточной для образования повреждения в области носа, мог образоваться закрытый перелом костей носа со смещением, входящий в комплекс черепно-мозговой травмы, обнаруженной у потерпевшего.

Из показаний свидетеля – врача-нейрохирурга ГУЗ «***» Т*** М.М. следует, что он являлся лечащим врачом при поступлении пациента М*** А.А. в данное лечебное учреждение.

При поступлении М*** А.А. был выставлен диагноз: закрытая черепно-мозговая травма, ушиб головного мозга тяжелой степени, субдуральная гематома обеих гемисфер, субарахноидальное кровоизлияние, перелом свода черепа, перелом костей носа со смещением, двухсторонняя внебольничная пневмония, ушибленная рана мягких тканей головы. Пациенты с такими травмами подлежат госпитализации.

М*** А.А. была оказана медицинская помощь, в том числе проведено ушивание раны на голове. В ходе медицинского обследования М*** А.А., проведенной ему компьютерной томографии головного мозга, позвоночного столба и грудной клетки, осмотра врача-кардиолога данному пациенту был выставлен в том числе диагноз - двухсторонняя внебольничная пневмония.

В связи со сложной ситуацией по распространению новой коронавирусной инфекции, во исполнение Приказа Министерства здравоохранения РФ № 198н пациенты с признаками данной инфекции должны быть разделены с обычными пациентами и подлежат переводу в ковид-центры, каким в городе Ульяновске является ГУЗ ***. В связи с тем, что выявленная пневмония у М*** А.А. рассматривалась как подозрение на ковид-инфекцию, было принято решение о транспортировке пациента на дальнейшее лечение в ГУЗ ***, при этом врачам ГУЗ *** были даны рекомендации по лечению данного пациента. Согласно медицинским документам рекомендации по лечению М*** А.А. в ГУЗ *** были полностью соблюдены.

Суд пришел к правильному выводу об отсутствии оснований ставить под сомнение заключение судебно-медицинской экспертизы № 1870 и заключение комиссионной судебно-медицинской экспертизы № 178.

Показаниям специалиста О*** А.А. суд дал надлежащую оценку и свою позицию изложил в приговоре.

Данные показания опровергаются выводами судебно-медицинских экспертиз, а также разъяснениями судмедэкспертов Р*** Д.Ю. и К*** П.В.

Суд установил, что черепно-мозговая травма у М*** А.А. является единым, многокомпонентным повреждением, представляющим собой комплекс не только внутренних, но и наружных повреждений: ссадин, кровоподтеков, ран, внутренних кровоизлияний в мягкие ткани, перелом костей черепа, лицевого скелета, а также кровоизлияния под твердые и мягкие мозговые оболочки, ушиб вещества головного мозга.

Данная черепно-мозговая травма квалифицируется как тяжкий вред здоровью, по признаку опасности для жизни.

Судебная коллегия полагает, что неправильное указание на титульном листе заключения комиссионной судебно-медицинской экспертизы № 178, года рождения потерпевшего – ***, носит характер технической ошибки. Согласно материалам уголовного дела М*** А.А. родился в *** году.

Данная техническая ошибка не влияет на законность постановленного судом приговора.

Оснований для признания в качестве недопустимых доказательств заключений судебно-медицинских экспертиз, показаний экспертов Р*** Д.Ю., К*** П.В., свидетеля – врача-нейрохирурга Т*** М.М. не имеется.

Доводы апелляционных жалоб в этой части судебная коллегия находит несостоятельными.

Утверждения о том, что в ГУЗ *** имела место неполная диагностика головного мозга М*** А.А., не могут свидетельствовать о том, что смерть потерпевшего наступила в результате оказания ему неквалифицированной медицинской помощи.

Данный вывод суда основан на совокупности исследованных судом доказательств: заключениях судебно-медицинских экспертиз и показаниях экспертов Р*** Д.Ю. и К*** П.В.

Суд установил, что причиной смерти потерпевшего является черепно-мозговая травма, а не какое-либо заболевание у потерпевшего. М*** А.А. была оказана надлежащая медицинская помощь, рекомендации по лечению М*** А.А. в ГУЗ *** соблюдены.

Заключения судебно-медицинских экспертиз соответствуют всем требованиям уголовно – процессуального закона.

Вопреки доводам апелляционных жалоб, экспертами были даны ответы на все поставленным вопросы, заключения содержат результаты исследований, выводы по поставленным перед экспертами вопросам, а также их обоснование.

Эксперты надлежащим образом были предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения, им разъяснены их права и обязанности.

Вопреки доводам стороны защиты, данные экспертизы назначены следователем и проведены экспертами в строгом соответствии с требованиями закона.

Из материалов уголовного дела следует, что истребование экспертом Р*** Д.Ю. дополнительных материалов для проведения экспертизы медкарты (истории болезни М*** А.А.) сделано в рамках уже назначенной постановлением следователя экспертизы 16 июля 2020 года, что не противоречит требованиям закона.

В заключении вышеуказанной экспертизы ошибочно не было указано о наличии ходатайства экспертов об истребовании медицинской карты (истории болезни) М*** А.А.

Так, согласно показаниями следователя Ш*** В.С., в рамках назначенной комиссионной экспертизы от эксперта Р*** Д.Ю. поступило ходатайство о предоставлении экспертам медкарты (истории болезни) М*** А.А., данная история болезни была предоставлена экспертам, кроме того экспертам была предоставлена видеозапись с камер видеонаблюдения на флеш-карте.

Утверждения в жалобах о несоответствии выводов суда фактическим обстоятельствам дела и их предположительном характере, недопустимости ряда доказательств, незаконности и необоснованности приговора не соответствуют действительности.

Показания потерпевшей М*** О.Н. о том, что ее супруга необоснованно перевели в ГУЗ *** и не оказывали надлежащей медицинской помощи, судебная коллегия находит неубедительными. Сама М*** О.Н. не отрицает, что медицинского образования она не имеет, какими – либо познаниями в области медицины не обладает.

Комиссией экспертов с достаточной полнотой исследовались медицинские карты стационарного больного М*** А.А. в ГУЗ «***», ГУЗ ***, а также видеозаписи на флеш-карте и компакт-диске с записями компьютерной томограммы.

Кроме того, комиссией экспертов изучалась и исследовалась другая совокупность представленных материалов: медицинские документы, заключение судебно-медицинской экспертизы № 1870, показания свидетеля – очевидца произошедшего К*** А.В. в ходе предварительного следствия, а также показания Уресметова А.В. и Царькова А.В., в том числе об обстоятельствах нанесения ими ударов потерпевшему.

Доводы стороны защиты о том, что по заключению комиссионной судебно-медицинской экспертизы – на представленной видеозаписи не визуализируется большая часть областей приложения травмирующих воздействий, что не позволяет сопоставить их с областями локализации повреждений, обнаруженных у М*** А.А., тщательно проверялись судом первой инстанции и обоснованно не приняты во внимание.

Судебная коллегия полагает, что данные доводы не могут свидетельствовать о недостоверности выводов комиссии экспертов.

Тот факт, что при первоначальном медицинском осмотре М*** А.А. был постановлен диагноз пневмония, а в заключении комиссионной судебно-медицинской у потерпевшего не был установлен такой диагноз, не может свидетельствовать о необоснованности перевода М*** А.А. из ГУЗ «***» в ГУЗ ***.

В соответствии с Приказом Министерства здравоохранения РФ № 198н пациенты с признаками новой коронавирусной инфекции, должны быть разделены с обычными пациентами и подлежали переводу в ковид-центры, каким в городе Ульяновске является ГУЗ ***.

В связи с тем, что у М*** А.А. была выявленная пневмония, которая рассматривалась как подозрение на ковид-инфекцию, было принято обоснованное решение о транспортировке данного пациента на дальнейшее лечение в ГУЗ ***. При этом врачам ГУЗ *** были даны рекомендации по лечению М*** А.А. Согласно медицинским документам, эти рекомендации по лечению в ГУЗ *** были соблюдены.

В этой части Приказ Министерства здравоохранения РФ № 198н не противоречит требованиям Постановления Главного государственного санитарного врача РФ № 15 от 22 мая 2020 года. Установленные при первоначальном медицинском осмотре, признаки данного заболевания позволяли медицинским работникам ГУЗ «***» поставить потерпевшего для дальнейшего лечения в ковидный госпиталь на базе ГУЗ ***.

Таким образом, ссылка суда на Постановление Главного государственного санитарного врача РФ № 15 от 22 мая 2020 года, не влияет на законность вынесенного судом приговора.

Доводы, изложенные в апелляционных жалобах о том, что суд безосновательно сделал ссылку на Приказ Минздрава России от 19 марта 2020 года, как и на Приложения к нему, поскольку эти приказы не были исследованы в судебном заседании, судебная коллегия находит несостоятельными.

Приказы Минздрава России, приложения к нему, а также Приказы Главного государственного санитарного врача РФ, являются не доказательствами по делу, а нормативными актами и не подлежат обязательному исследованию в судебном заседании.

Доводы жалоб о том, что не установлены обстоятельства, в ходе которых М*** А.А. получил переломы 3-го и 4-го ребер, что они были получены потерпевшим уже после доставления его в медицинское учреждение, не могут быть приняты во внимание.

Согласно п. 4 заключения судебно – медицинской экспертизы № 1870 промежуток времени в течение которого были причинены телесные повреждения потерпевшему М*** А.А., исчислялся минутами и секундами.

Суд обоснованно пришел к выводу о том, что эти переломы были причинены совместными преступными действиями Уресметова A.B. и Царькова A.B.

Утверждения о том, что из материалов уголовного дела изъят оригинал телефонограммы, указывающей на Акт вскрытия М*** А.А. от 27 мая 2020 года, поскольку датой вынесения заключения судебно – медицинской экспертизы № 1870 является 29 июня 2020 года, судебная коллегия находит несостоятельными.

Телефонограмма следователя М*** А.Ш. со ссылкой на Акт вскрытия от 27 мая 2020 года не противоречит заключению экспертизы, согласно которому время вскрытия трупа с 13 до 15 часов 27 мая 2020 года.

Версия стороны защиты о том, что Царьков А.В. нанес потерпевшему с незначительной силой только одну пощечину в область левой щеки, тщательно проверялась судом первой инстанции и обоснованно не принята во внимание, по мотивам, изложенным в приговоре, не согласиться с которыми оснований не имеется.

Эта версия опровергнута не только заключениями судебно-медицинских экспертиз, но показаниями очевидца преступления – свидетеля К*** А.В. в ходе предварительного следствия, видеозаписями с камер видеонаблюдения и другими доказательствами по делу.

Доводы стороны защиты о том, что судебно – медицинская экспертизы № 1870 была назначена 26 мая 2020 года до возбуждения уголовного дела (27 мая 2020 года) и является недопустимым доказательством, не могут быть приняты во внимание, так как не основаны на законе.

В соответствии с ч. 1 ст. 144 УПК РФ следователь обязан принять, проверить сообщение о любом совершенном или готовящемся преступлении. При проверке сообщения о преступлении следователь вправе назначать судебную экспертизу.

Судебная коллегия не может согласиться с доводами жалоб адвоката Азадова Н.А. о том, что суд вышел за пределы предъявленного обвинения.

Высказывание государственного обвинителя в судебных прениях о нанесении Царьковым А.В. удара потерпевшему в скуло – орбитальную область, не может расцениваться как частичный отказ от обвинения в судебном заседании. Государственный обвинитель указал, что эта версия опровергается материалами дела. На самом деле, Царьков А.В. нанес сильный удар потерпевшему в область носа.

Судебное разбирательство, вопреки доводам жалоб, проведено с соблюдением всех требований ч. 1 ст. 252 УПК РФ только в отношении обвиняемых и лишь по предъявленному им обвинению.

Утверждения в жалобах о том, что суд безосновательно ссылается на показания свидетеля, врача – нейрохирурга М*** М.М., который не был допрошен в судебном заседании, не могут быть приняты во внимание.

Судебная коллегия полагает, что неверное указание судом фамилии врача – нейрохирурга М***, (на 14 листе приговора) носит характер технической ошибки, допущенной при составлении судебного решения, которая не влечет за собой его отмену или изменение.

Из материалов уголовного дела следует, что в ходе судебного следствия был допрошен не врач – нейрохирург М*** М.М., а врач – нейрохирург Т*** М.М., именно согласно его показаниям врачам ГУЗ «***» и ГУЗ *** были даны рекомендации по лечению пациента, которые были соблюдены.

Психическое состояние Уресметова А.В. как органами предварительного расследования, так и судом, надлежащим образом проверено.

Суд пришел к правильному выводу об отсутствии оснований для признания заключения судебно-психиатрической экспертизы в отношении Уресметова А.В. недопустимым доказательством.

Амбулаторная комплексная судебная психолого-психиатрической экспертиза в отношении Уресметова А.В. проведена, с соблюдением всех требований уголовно – процессуального закона, экспертами, имеющими соответствующую квалификацию и необходимый опыт работ. Эксперты перед проведением экспертизы в соответствии с положениями ст. 57 УПК РФ, были предупреждены об уголовной ответственности по ст. 307 УК РФ.

Выводы, изложенные экспертами, научно обоснованы, являются полными и ясными, каких-либо противоречий не содержат, надлежащим образом мотивированы, оснований сомневаться в их правильности не имеется.

Оснований сомневаться во вменяемости Уресметова А.В. у суда не имелось. Сведения из военного комиссариата Ульяновской области о том, что 4 декабря 2000 года комиссией при Засвияжском военном комиссариате города Ульяновска от 16 июня 2000 года Уресметов А.В. признан не годным к военным службе по причине наличия расстройства личности резко выраженные, со склонностью к повторным длительным декомпенсациям или патологическим реакциям, не могут служить достаточным основанием для признания выводов, указанных в заключении амбулаторной комплексной судебной психолого-психиатрической экспертизы недостоверными.

Эти сведения были известны экспертам при проведении экспертизы и проверялись в совокупности с использованием методов клинико-психопатологического исследования в сочетании с анализом соматоневрологического состояния и медицинской документации.

Судом было принято во внимание, что в данном ответе не указывается о вменяемости или невменяемости Уресметова А.В.

Факт прохождения Уресметовым А.В. стационарного судебно - психиатрического обследования в НИИ имени Сербского в 2007 году также был известен комиссии экспертов. Не смотря на то, что данное заключение не было представлено экспертам, однако установлено, что по результатам этого исследования Уресметов А.В. был признан судом вменяемым.

Доводы стороны защиты о признании недопустимым доказательством заключения судебно-психиатрической экспертизы в связи с тем, что согласно заключению данная экспертиза проводилась с 9 июля 2020 года, на основании постановления следователя Б*** В.С. от 15 июля 2020 года, не могут быть приняты во внимание.

Из материалов уголовного дела следует, что вышеуказанная амбулаторная комплексная судебная психолого-психиатрическая экспертиза в отношении Уресметова А.В., была назначена постановлением следователя Б*** В.С. от 15 июня 2020 года (т. 2 л.д. 42).

Доводы о том, что Уресметов А.В. не помнит обстоятельств нанесения им ударов потерпевшему М*** А.А., тщательно проверялись судом первой инстанции.

Суд пришел к правильному выводу о том, что Уресметов А.В. в момент совершения преступления ориентировался в пространстве и не пребывал в состоянии сильного душевного волнения. Выводы суда в этой части подробно мотивированы в приговоре.

Суд сделал обоснованный вывод о том, что вышеуказанные доводы о провале в памяти в момент совершения преступления выдвинуты Уресметовым А.В. с целью реализации права на защиту от предъявленного обвинения. В момент совершения преступления Уресметов А.В. действовал осознанно и целенаправленно, поведение его было осмысленным и мотивированным.

Доводы апелляционных жалоб в этой части судебная коллегия находит несостоятельными.

Доводы стороны защиты о том, что суд указал наличие у потерпевшего открытой черепно-мозговой травмы, однако в медицинских заключениях указана закрытая черепно-мозговая травма, не могут быть приняты во внимание.

В описательно – мотивировочной части приговора при описании преступного деяния суд установил, что в результате совместных преступных действий Уресметова А.В. и Царькова А.В. потерпевшему М*** А.А. была причинена открытая непроникающая черепно – мозговая травма.

Суд при вынесении приговора обоснованно руководствовался заключением комиссионной судебно-медицинской экспертизы № 178, согласно которому причиной смерти М*** А.А. явилась открытая непроникающая черепно – мозговая травма.

Каких-либо данных о том, что судебное разбирательство проведено односторонне, с явным обвинительным уклоном, в деле не имеется. Нарушения принципа состязательности сторон не допущено. Оценка доказательств не в пользу стороны защиты не может рассматриваться как выступление суда на стороне обвинения.

Дело расследовано и рассмотрено судом полно, всесторонне и объективно. Судебное разбирательство проведено в установленном законом порядке при соблюдении принципов уголовного судопроизводства. Представленные доказательства исследованы судом по инициативе сторон, заявленные ходатайства разрешены в соответствии с требованиями закона, нарушений прав осужденного в ходе уголовного судопроизводства не допущено.

Суд пришел к правильному выводу об отсутствии оснований для назначения дополнительных либо повторных судебных медицинских экспертиз, а также для вызова и допроса в судебном заседании сотрудников ГУЗ ***. Выводы суда об этом мотивированы в приговоре.

Обвинительный приговор соответствует требованиям статей 303, 304, 307-309 УПК РФ. В приговоре с достаточной полнотой приведено описание преступного деяния, признанного судом доказанным, с указанием места, времени, способа его совершения, формы вины, мотивов, целей и последствий преступления, проанализированы доказательства, на которых основаны выводы суда о виновности осужденных в содеянном, и мотивы, по которым суд отверг другие доказательства, мотивированы выводы относительно квалификации совершенного ими преступления и о назначении наказания.

Суд пришел к правильному выводу о наличии в действиях Уресметова А.В. особо опасного рецидива преступлений, и обоснованно определил ему отбывание лишения свободы в исправительной колонии особого режима.

Суд первой инстанции обоснованно установил в действиях Царькова А.В. опасный рецидив преступлений и назначил ему отбывание наказания в исправительной колонии строгого режима.

Доводы стороны защиты о том, что судимость Царькова А.В. по приговору Железнодорожного районного суда города Ульяновска от 25 августа 2010 года, погашена, в установленном законом порядке в 2016 году и не может образовывать рецидив преступлений, не могут быть приняты во внимание, так как не основаны на законе.

По смыслу требований действующего законодательства, если лицу назначено помимо основного наказания – дополнительное наказание, срок погашения судимости может исчисляться лишь после полного отбытия им дополнительного наказания.

Из материалов уголовного дела следует, что в рамках возбужденного исполнительного производства должником Царьковым А.В. дополнительное наказание в виде штрафа 20000 рублей исполнено в полном объеме лишь 12 октября 2015 года, от данного наказания Царьков А.В. не освобождался.

Таким образом, в соответствии с положениями п. «г» ч. 3 ст. 86 УК РФ (в редакции Федерального закона от 8 декабря 2003 года № 162-ФЗ) судимость по приговору от 25 августа 2010 года в отношении Царькова А.В. на момент совершения настоящего преступления не погашена.

Доводы жалоб о том, что судимость Уресметова А.В. по приговору суда от 25 августа 2010 года погашена 11 мая 2018 года являются несостоятельными.

Из материалов дела следует, что Уресметов А.В. был осужден приговором суда от 19 марта 2014 года. При этом окончательное наказание было назначено ему по совокупности приговоров, к наказанию, назначенному по приговору суда от 19 марта 2014 года, была частично присоединена неотбытая часть наказания по приговору суда от 25 августа 2010 года. Уресметов А.В. был освобожден 21 мая 2018 года по отбытии срока. Срок погашения судимости исчисляться лишь после полного отбытия осужденным наказания.

При таких обстоятельствах, суд правильно признал в действиях Уресметова А.В. особо опасный рецидив преступлений и обоснованно определил ему отбывание лишения свободы в исправительной колонии особого режима.

При назначении наказания судом первой инстанции в соответствии с требованиями ст. ст. 6, 60 УК РФ учтены характер и степень общественной опасности совершенного преступления, данные о личности, смягчающие и отягчающее наказание обстоятельства, а также влияние назначенного наказания на исправление осужденных и на условия жизни их семей.

При этом с достаточной полнотой учтены обстоятельства смягчающие наказание. В частности, у Уресметова А.В. частичное признание вины, явку с повинной, активное способствование раскрытию преступления, оказание медицинской и иной помощи потерпевшему непосредственно после совершения преступления, принесение извинений потерпевшей за содеянное, раскаяние в содеянном, состояние здоровья Уресметова А.В. и близких ему людей (наличие хронических заболеваний), наличие малолетнего и несовершеннолетнего детей.

В качестве смягчающих наказание обстоятельств у Царькова А.В. суд учел: частичное признание вины, явку с повинной, активное способствование раскрытию преступления, оказание медицинской и иной помощи потерпевшему непосредственно после совершения преступления, принесение извинений потерпевшей за содеянное, раскаяние в содеянном, состояние здоровья Царькова А.В. и близких ему людей (наличие хронических заболеваний, инвалидности у родственников подсудимого), осуществления ухода за престарелыми родственниками, наличие малолетнего ребенка.

Суд обоснованно учел, что Уресметов А.В. привлекался к административной ответственности по ст. 19.24 КоАП РФ, на учете в наркологической больнице не состоит, на диспансерном наблюдении в психиатрической больнице не состоит, в 2000 году проходил обследование по линии военкомата. По месту жительства Уресметов А.В. характеризуется удовлетворительно, жалоб и заявлений в отношении него не поступало, в злоупотреблении спиртными напитками не замечен.

Суд обоснованно принял во внимание, что Царьков А.В. к административной ответственности не привлекался, на учетах в наркологической и психиатрической больницах не состоит. По месту жительства Царьков А.В. характеризуется с удовлетворительной стороны, жалоб и заявлений в отношении него не поступало, в злоупотреблении спиртными напитками не замечен.

Обстоятельством, отягчающим наказание осужденных, является рецидив преступлений.

При таких обстоятельствах суд пришел к правильному выводу о невозможности исправления Уресметова А.В. и Царькова А.В. без реального отбывания наказания в виде лишения свободы.

Мотивы принятого решения относительно вида и размера назначенного наказания, а также отсутствия оснований для применения положений ч. 6 ст. 15, ч. 3 ст. 68, ст. ст. 53.1, 64, 73 УК РФ в приговоре судом приведены. Назначенное осужденным наказание отвечает требованиям соразмерности и справедливости. Оснований для смягчения назначенного судом наказания не имеется.

Суд обоснованно не усмотрел оснований для признания в качестве отягчающего наказание обстоятельства в отношении обоих осужденных, совершение преступления в состоянии опьянения, вызванном употреблением алкоголя. Выводы суда в этой части подробно мотивированы в приговоре.

Вопреки доводам жалоб, суд пришел к правильному выводу об отсутствии оснований для признания в качестве смягчающего наказания обстоятельства - противоправность или аморальность поведения потерпевшего, явившегося поводом для совершения преступления.

Суд установил, что умысел Уресметова А.В. и Царькова А.В. на причинение потерпевшему М*** А.А. тяжкого вреда здоровью, группой лиц по предварительному сговору, возник в ходе конфликта, который не был связан с противоправным либо аморальным поведением потерпевшего. Мотивом совершения преступления явилась личная неприязнь, Уресметова А.В. и Царькова А.В. к потерпевшему.

Судебная коллегия не усматривает иных обстоятельств, смягчающих наказание, которые не были учтены судом первой инстанции и могли бы повлечь смягчение наказания.

Гражданский иск разрешен судом правильно. С соблюдением всех требований уголовно – процессуального закона.

Суд пришел к правильному выводу о взыскании компенсации в пользу потерпевшей М*** О.Н. морального вреда в размере по 500 000 рублей с каждого из осужденных.

Размер компенсации морального вреда определен судом в соответствии с требованиями статей 151, 1099, 1101 ГК РФ, с учетом фактических обстоятельств дела, трудоспособности осужденных, их возраста, степени нравственных страданий потерпевшей, требований разумности и справедливости.

Доводы жалоб о том, что с Уресметова А.В. не подлежит взысканию сумма возмещения морального вреда, поскольку М*** А.А. был в состоянии опьянения, не могут быть приняты во внимание, так как не основаны на законе.

Существенных нарушений уголовного и уголовно-процессуального законов, влекущих отмену или изменение приговора суда, допущено не было.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 389.13, 389.20, 389.28 и 389.33 УПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

приговор Засвияжского районного суда города Ульяновска от 25 декабря 2020 года в отношении Уресметова Андрея Витальевича, Царькова Алексея Викторовича оставить без изменения, а апелляционные жалобы – без удовлетворения.

Апелляционное определение может быть обжаловано в кассационном порядке в судебную коллегию по уголовным делам Шестого кассационного суда общей юрисдикции в порядке, предусмотренном главой 47.1 УПК РФ.

Кассационные жалоба, представление, подлежащие рассмотрению в порядке, предусмотренном статьями 401.7 и 401.8 УПК РФ, могут быть поданы через суд первой инстанции в течение шести месяцев со дня вступления в законную силу приговора или иного итогового судебного решения, а для осужденного, содержащегося под стражей, - в тот же срок со дня вручения ему копии такого судебного решения, вступившего в законную силу.

Осужденный вправе ходатайствовать об участии в рассмотрении уголовного дела в судебном заседании суда кассационной инстанции.

Председательствующий

Судьи