Судебный акт #1 (Приговор) по делу № 1-3/2018 (1-114/2017;) от 31.10.2017

Дело №

ПРИГОВОР

ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

    г. Новоаннинский                                                                 09 февраля 2018 года.

Новоаннинский районный суд Волгоградской области в составе: председательствующего судьи Денисова С.А.,

при секретарях судебного заседания Беспаловой Н.В., Лыковой О.Ф., Болкуновой Е.Н.,

с участием государственного обвинителя – заместителя прокурора Новоаннинского района Волгоградской области Провоторова С.В.,

обвиняемого Котовчихина О.Н.,

защитника – адвоката Тихонова С.В., представившего удостоверение № от 12.01.2017 года и ордер на защиту по соглашению № от 25.09.2017 года,

потерпевших Самозван Л.И., Самозван О.В., Нестеровой Е.Ю.,

    рассмотрев в открытом судебном заседании уголовное дело в отношении

Котовчихина О.Н., родившегося ДД.ММ.ГГГГ в <адрес>, гражданина РФ, русского, женатого, имеющего на иждивении двух несовершеннолетних детей, имеющего высшее образование, работающего <данные изъяты>» <адрес>, военнообязанного, зарегистрированного и проживающего по адресу: <адрес>, ранее не судимого,

- обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ч. 5 ст. 264 УК РФ,

    УСТАНОВИЛ:

Котовчихин О.Н., являясь лицом, управляющим автомобилем, совершил нарушение правил дорожного движения, повлекшее по неосторожности смерть двух лиц, при следующих обстоятельствах.

02 февраля 2017 года около 10 часов 11 минут, Котовчихин О.Н., имея водительское удостоверение № на право управления транспортными средствами категорий «А», «В», «С», «D», «СЕ», управляя технически исправным автомобилем <данные изъяты>, государственный регистрационный знак <данные изъяты>, собственником которого является ПАО «МРСК Юга», в салоне которого в качестве пассажира на переднем пассажирском сидении находился А.А., следовал из <адрес> в <адрес> по проезжей части автодороги Р-22 «Каспий» Москва-Астрахань.

В пути следования на <данные изъяты> км автодороги Р-22 «Каспий» Москва-Астрахань в <адрес>, осуществляя движение в направлении <адрес>, на дороге с двусторонним движением, имеющей по одной полосе в каждом направлении, разделенные прерывистой линией горизонтальной разметки, водитель Котовчихин О.Н., проявляя преступную небрежность, не предвидя возможности наступления общественно опасных последствий своих действий, хотя при необходимой внимательности и предусмотрительности должен был и мог предвидеть эти последствия, грубо нарушил требования пункта 1.4 Правил дорожного движения Российской Федерации, утвержденных Постановлением Совета Министров – Правительства РФ № 1090 от 23 октября 1993 года (далее ПДД РФ), согласно которому «на дорогах установлено правостороннее движение транспортных средств», пункта 1.5 ПДД РФ, согласно которому «участники дорожного движения должны действовать таким образом, чтобы не создавать опасности для движения и не причинять вреда», пункта 9.1 ПДД РФ согласно которому «количество полос движения для безрельсовых транспортных средств определяется разметкой и (или) знаками 5.15.1, 5.15.2, 5.15.7, 5.15.8, а если их нет, то самим водителем с учётом ширины проезжей части, габаритов транспортных средств и необходимых интервалов между ними. При этом стороной, предназначенной для встречного движения на дорогах с двусторонним движением без разделительной полосы, считается половина ширины проезжей части, расположенная слева, не считая местных уширений проезжей части (переходно-скоростные полосы, дополнительные полосы на подъем, заездные карманы мест остановок маршрутных транспортных средств)», пункта 10.1 ПДД РФ, согласно которому «водитель должен вести транспортное средство со скоростью, не превышающей установленного ограничения, учитывая при этом интенсивность движения, особенности и состояние транспортного средства и груза, дорожные и метеорологические условия, в частности видимость в направлении движения. Скорость должна обеспечивать водителю возможность постоянного контроля за движением транспортного средства для выполнения требований Правил. При возникновении опасности для движения, которую водитель в состоянии обнаружить, он должен принять возможные меры к снижению скорости вплоть до остановки транспортного средства».

Двигаясь в условиях скользкой дороги без учёта ширины её проезжей части, Котовчихин О.Н. выехал на полосу встречного движения, где совершил столкновение управляемым им автомобилем с двигающимся во встречном ему направлении автомобилем <данные изъяты>) государственный регистрационный знак С856УО/34, под управлением С.В. и принадлежащим последнему на праве собственности.

В результате преступной небрежности, допущенной водителем Котовчихиным О.Н., приведшей к дорожно-транспортному происшествию, водителю автомобиля <данные изъяты>), государственный регистрационный знак <данные изъяты>, С.В. были причинены телесные повреждения в виде: <данные изъяты>. Согласно заключению эксперта № от 22.02.2017 года выявленный комплекс телесных повреждений причинил тяжкий вред здоровью С.В. по признаку опасности для жизни человека и состоит в прямой причинно-следственной связи с его смертью. Непосредственной причиной смерти С.В. явилась тупая травма груди, сопровождавшаяся разрывом грудного отдела аорты и острым, массивным кровоизлиянием в левую – около 1000 мл и правую – около 1000 мл плевральные полости.

Пассажиру автомобиля <данные изъяты> государственный регистрационный знак <данные изъяты>, Н.Ю., находившемуся на заднем пассажирском сидении слева (за водителем), были причинены телесные повреждения в виде: <данные изъяты>. Согласно заключению эксперта № от 24.03.2017 года выявленный комплекс телесных повреждений причинил тяжкий вред здоровью С.В. по признаку опасности для жизни человека и состоит в прямой причинно-следственной связи с его смертью. Непосредственной причиной смерти Н.Ю. явилась открытая черепно-мозговая травма с переломом костей свода черепа с переходом на основание, кровоизлиянием под оболочки, ткань головного мозга, осложнившаяся отеком мозга.

В судебном заседании подсудимый Котовчихин О.Н. вину в совершении преступления, предусмотренного ч. 5 ст. 264 УК РФ, не признал и пояснил, что <данные изъяты>. 02.02.2017 года по заданию работодателя он совместно с сотрудником этой же организации А.А.., на автомобиле УАЗ <данные изъяты>, принадлежащем ПАО МРСК Юга, направился в <адрес>, двигался по трассе с включенными двумя мостами, скорость движения не превышал, учитывал дорожные и метеорологические условия. Дорожное покрытие было со снегом и наледью в некоторых местах, в связи с этим он двигался с небольшой скоростью, не более 70 км/час. Во время движения разговаривал с А.А. на бытовые темы. Видимость на дороге была хорошая. Автомобиль двигался нормально и ровно, каких-либо неисправностей не было, во время движения заносов не происходило. Двигаясь по трассе М-6 по направлению в <адрес>, примерно на <данные изъяты> км в <адрес>, впереди него на расстоянии 150-200 метров в попутном направлении двигался автомобиль КАМАЗ. В это же время он увидел, что во встречном ему направлении, на большой скорости двигался легковой автомобиль белого цвета, как узнал позже, автомобиль «Джили». Примерно в 30-50 метрах до него, данный автомобиль внезапно и резко выехал на его полосу движения. Увидев опасность в виде указанного легкового автомобиля, он применил экстренное торможение, но удара избежать не удалось, так как расстояние между автомобилями было минимальным, всё произошло очень быстро, автомобиль «Джили» совершил касательно-лобовое столкновение левой передней своей частью в левую переднюю часть управляемого им автомобиля УАЗ. Полагает, что автомобиль «Джили» двигался с большой скоростью, по его мнению, свыше 130 км/час. После столкновения автомобили развернулись на проезжей части и разлетелись в разные стороны. Автомобиль УАЗ остался на проезжей части, стоял практически на её середине и поперёк дороги. Его выбросило из автомобиля через лобовое стекло на проезжую часть и от удара на несколько секунд он потерял сознание, очнувшись на проезжей части. А.А. также выпал из автомобиля через переднюю правую пассажирскую дверь на проезжую часть дороги. Автомобиль «Джили» после столкновения развернуло и выбросило за пределы проезжей части на обочину дороги, где был глубокий снег. Он направился к этому автомобилю и увидел в нем двух погибших молодых парней. Один пассажир автомобиля «Джили», как он позже узнал, Н, громко говорил погибшему водителю: - «Я же тебе говорил, зачем ты нас два раза разворачивал, давай я сяду за руль». После этого он позвонил диспетчеру на работу, сообщил о случившемся. Сразу после ДТП он останавливал проезжающий автомобиль УАЗ «Патриот» черного цвета, поэтому полагает, что след юза длиной 5,2 метра был оставлен именно этим автомобилем. По трассе после ДТП проезжало много автомобилей, которые двигались с небольшой скоростью, многие из них останавливались, предлагая помощь. В осмотре места происшествия он участия не принимал, так как следственная оперативная группа прибыла на место ДТП одновременно с машиной скорой помощи, после чего его и А.А. увезли в Урюпинскую ЦРБ. До их транспортировки расположение автомобилей и иных предметов на месте ДТП не изменялось. Виновником ДТП считает водителя автомобиля «Джили», который, по его мнению, выехал на его полосу движения, где совершил столкновение с его автомобилем.

Несмотря на не признание вины подсудимым виновность Котовчихина О.Н. в совершении действий, указанных в описательной части приговора, подтверждается следующими доказательствами, представленными стороной обвинения и исследованными в судебном заседании.

Показаниями потерпевшей О.В,, пояснившей в судебном заседании, что 02.02.2017г. примерно в 5 часов утра её супруг С.В. совместно с О и Н, на автомашине «Джили» под управлением С.В. уехали по своим делам. Примерно в 11 часов дня ей позвонила Н жена О.Ю. и сказала, что произошло ДТП, что С.В. погиб. Не поверив ей, она стала звонить мужу, но телефон последнего был недоступен, и тогда она перезвонила О.Ю.. Тот был растерян, сообщил ей, что потерял двух братьев. Примерно через пару часов О.Ю. перезвонил и сказал, что дорога была скользкая, заснеженная, разделительную полосу видно не было, они ехали спокойно, что автомашина УАЗ двигавшаяся со стороны Москвы выехала на встречу, что они пытались уйти от столкновения, на обочину, но все произошло мгновенно.

Показаниями потерпевшей Е.Ю,, которая пояснила в судебном заседании, что погибший Н.Ю. приходился ей мужем. Рано утром Н.Ю. совместно с С.В. и О.Ю. на автомобиле С.В. поехали в <адрес>. Около 11 часов ей позвонил брат её супруга О.Ю. и сообщил о том, что Н.Ю. и С.В. погибли в ДТП. Позже от О.Ю. ей стало известно, что при движении на их полосу выехал автомобиль УАЗ, с которым произошло столкновение, в результате чего их выбросило на обочину.

Показаниями потерпевшей Л.И., которая в судебном заседании пояснила, что погибший С.В. приходился ей сыном. 02.02.2017г. её сын вместе с О.Ю. и Н.Ю. поехали по рабочим делам. О случившемся она узнала от своего второго сына Виталия, которому в 10.30 часов позвонил О.Ю. и сказал, что произошла авария, что машина выскочила им на встречу и её сын погиб на месте. Указывая на то, что в результате потери близкого и родного человека она испытала и до настоящего времени продолжает испытывать нравственные страдания, просила суд взыскать с Котовчихина О.Н. в свою пользу в качестве имущественной компенсации морального вреда денежную сумму в размере 2000000 рублей.

Показаниями свидетеля О.Ю., пояснившего в судебном заседании, что 02.02.2017г. в 5.00 часов он с братом Н.Ю. выехали из <адрес>, заехали за С.В. в <адрес>, где пересели в автомашину последнего и поехали в <адрес>. Он сел на переднее пассажирское сидение, Н.Ю. сел сзади, а С.В. управлял автомобилем. В Михайловке, примерно в районе 10 часов, они остановились, в кафе попили чай и поехали дальше. Они ехали со скоростью не более 80-90 км/ч, так как не спешили и везде стояли камеры. Трасса была стандартная, на дороге был лед, дул сильный боковой ветер с порывами в местах отсутствия лесополосы. На колесах автомашины стояла шипованная резина. Обочины были нормальные, разметку было видно. По пути следования он откинул спинку сиденья и находился в полулежащем положении. В дороге они разговаривали, он прикрыл глаза но не спал, периодически открывал глаза и видел дорогу, а потом почувствовал резкий рывок автомобиля вправо, открыл глаза и увидел, что на встречу им, полубоком, едет автомашина УАЗ, и тут же произошло столкновение. После столкновения их автомобиль развернуло на 180 градусов и задней частью выбросило в кювет. Автомобиль УАЗ оставался на дороге, на разделительной полосе, на их части, его тоже развернуло. В результате ДТП С.В. и Н.Ю. погибли. После того как вышел из машины, он подходил к водителю и пассажиру автомобиля УАЗ, спрашивал: «Что они натворили?», но те общались между собой, говорили о повреждениях руки, ребер. Осыпь стекла и другие осколки от автомобилей находились на их полосе движения. С момента ДТП и до приезда сотрудников полиции расположение машин не изменялось.

Показаниями свидетеля Р.В., пояснившего в судебном заседании, что 02.02.2017г. он находился в составе следственной группы, примерно в 9-10 часов утра от дежурного поступило сообщение о ДТП. На каком километре автодороги, он точно не помнит. Прибыв на место ДТП, обнаружил там автомашину УАЗ, а в кювете находилась автомашина Джили, регистрационных автомобилей он не помнит. Автомашина УАЗ стояла передней частью по направлению на Москву, немного повернута. Автомашина Джили стояла в кювете справа (если смотреть на Москву), передней частью была повернута на Волгоград. У автомашины УАЗ была деформирована передняя правая сторона, а у автомашины Джили была деформирована вся левая часть. К моменту его приезда на место ДТП, там уже находилась скорая помощь и МЧС, водитель автомашины УАЗ, и пассажир автомашины Джили. Совместно с экспертом криминалистом, представителем организации собственника автомобиля УАЗ и двумя понятыми, которые были приглашены из остановленной проезжавшей мимо автомашины, он осматривал место происшествия. Водитель автомашины УАЗ и пассажир автомашины Джили вместе с понятыми производили замеры дороги. На проезжей части трассы на полосе Джили была осыпь стекла, переднее сиденье автомашины УАЗ, бампер автомашины Джили. На встречной полосе движения частей автомашин не было, только задняя часть автомашины УАЗ, которая была почти на середине дороги. На дороге была наледь, разметка была, но её не было видно, затем приехала машина дорожной службы, посыпала дорогу солью, и разметку стало видно.

Показаниями свидетеля Ф.В., оглашенными в судебном заседании в порядке ч. 1 ст. 281 УПК РФ по ходатайству государственного обвинителя и с согласия сторон, из которых следует, что 02.02.2017 года около 11 часов 00 минут он совместно с Д.А. был приглашен работниками полиции для участия в проведении осмотра места ДТП на <данные изъяты> км трассы Москва-Астрахань в <адрес>, с участием автомобилей УАЗ-<данные изъяты> и «Джили <данные изъяты>». Перед осмотром места ДТП следователем было разъяснено, что водителя и пассажира автомобиля УАЗ забрала карета скорой помощи. Кроме него и Д.А. в осмотре участвовали пассажир автомобиля «Джили <данные изъяты>» и представитель ПАО МРСК Юга «Волгоградэнерго». Перед осмотром ему и Д.А. следователем были разъяснены права, обязанности и ответственность понятых, а также порядок производства осмотра места происшествия, после чего был начат осмотр места происшествия. В ходе осмотра следователем была применена измерительная рулетка. На момент осмотра места происшествия на осматриваемом участке автодороги было светлое время суток, ясная погода, осадков не было, дорожное покрытие было покрыто снегом со льдом, какие-либо выбоины на асфальтовом покрытии отсутствовали, была гололедица. На месте ДТП следователем было установлено, что стороны <адрес> в сторону                 <адрес> двигался автомобиль УАЗ, а со стороны <адрес> в сторону       <адрес> двигался автомобиль «Джили <данные изъяты>». На месте происшествия транспортное средство автомобиль УАЗ стоял на колесах передней частью направленный с юго-запада на северо-восток. Данный автомобиль передней частью находился на полосе движения автомобиля «Джили Эмгранда». Возле переднего левого колеса автомобиля УАЗ имелся след юза данного колеса, и было видно, что автомобиль УАЗ откатился от начала вышеуказанного следа юза. Автомобиль «Джили Эмгранда» находился в правом кювете относительно движения на <адрес>, данный автомобиль стоял на колесах и находился передней частью по направлению движения на юго-запад. При осмотре места происшествия на проезжей части дороги, предназначенной для движения автомобиля «Джили Эмгранда» был обнаружен след юза левых колес от автомобиля УАЗ. Данный след отобразился на дорожном покрытии и в нем был виден след юза колес от автомобиля УАЗ, который двигался со стороны <адрес> в сторону <адрес>. После данного следа юза колес автомобиля УАЗ на полосе движения автомобиля «Джели Эмгранда» имелась осыпь стекла, фрагменты пластмассовых частей от вышеуказанного автомобиля. Вся вышеуказанная осыпь находилась на полосе движения автомобиля «Джили Эмгранда» и правой обочине относительно движения автомашины «Джили Эмгранда» в сторону <адрес>. На полосе движения автомобиля УАЗ какой-либо осыпи стекла и пластмассы не было. Все замеры были проведены с участием понятых и участвующих лиц. Автомобили, участвующие в ДТП, имели технические повреждения. В салоне автомобиля «Джили Эмгранда» на водительском сидении находился труп водителя С.В., на заднем пассажирском сидении – труп Н.Ю.. После проведенного осмотра места ДТП он, Д.А. и все остальные участники осмотра расписались в протоколе осмотра места происшествия и схеме ДТП.

Показаниями свидетеля Д.А., пояснившей в судебном заседании, что ДД.ММ.ГГГГ она была приглашена следователем в качестве понятой для осмотра места ДТП, вторым понятым был приглашен Ф.В., в то время они находились на стажировке в Отделе МВД <адрес>, смотрели как работают эксперты, но самостоятельного участия в производстве экспертиз не принимали. Когда прибыли на место ДТП, на трассе Москва-Волгоград она увидела автомобиль УАЗ, который находился на проезжей части по направлению в сторону <адрес>, и автомобиль Джили, находившийся в кювете. На дороге был снег и лёд. Перед началом осмотра следователь разъяснил им их права и обязанности. Замеры осуществлялись с использованием рулетки. По правой стороне дороги, если смотреть в сторону Москвы, были осколки от машины, какие-то детали. Были также следы колес на дороге, но какие именно, она не помнит. По результатам осмотра была составлена схема происшествия, расположение автомобилей, иных предметов на которой, и соответствующих расстояний отражено правильно.

У суда не имеется оснований не доверять показаниям потерпевшего и свидетелей, поскольку они последовательны, логичны, в целом не содержат существенных противоречий, влияющих на оценку исследованных в ходе судебного разбирательства доказательств, согласуются между собой и с другими доказательствами по делу, в связи с чем признаются судом достоверными доказательствами.

Каких-либо данных, свидетельствующих об оговоре этими лицами подсудимого, по делу не установлено.

При этом наличие выявленной в судебном заседании несогласованности в показаниях свидетеля О.Ю. с показаниями других допрошенных по делу лиц в части видимости на момент и в месте ДТП дорожной разметки, обусловлено длительностью времени, прошедшего со дня совершения описываемых событий, не свидетельствует о невиновности подсудимого и не влияет на квалификацию содеянного им.

В качестве свидетелей защиты в судебном заседании были допрошены А.А. и С.П..

Свидетель А.А. пояснил суду, что он работает в <данные изъяты>» в должности инженера службы связи, знаком с подсудимым Котовчихиным О.Н.. Примерно в 8 часов 30 минут 02.02.2017г. вместе с водителем Котовчихиным О.Н. они выехали из г.Урюпинска в ст. Преображенская для производства ремонта оборудования сети. В Новоаннинском районе дорога местами была покрыта снегом, местами наледью, в связи с этим они двигались на автомобиле УАЗ с небольшой скоростью не более 70 км/час. Во время движения они разговаривали с Котовчихиным О.Н. на бытовые темы. Видимость на дороге была отличная, светило солнце, даже немного слепило. По всей видимости дорога была скользкой, потому что солнце бликовало, отражалось от асфальта. Автомобиль двигался нормально и ровно, во время движения заносов не было. На расстоянии 150-200 метров перед ними в попутном направлении двигался автомобиль КАМАЗ. В какой-то момент, после КАМАЗа со встречной полосы вылетел автомобиль белого цвета, как позже он узнал Джили, и произошло столкновение. Все произошло очень быстро, полагает, что у того автомобиля была большая скорость. Котовчихин О.Н. предпринял меры экстренного торможения, но удара избежать не удалось. Изменялась ли при этом траектория движения их автомобиля, он не помнит. После удара он пришел в себя уже на дороге, рядом с ним валялась дверь. УАЗ был развернут частично в обратную сторону, относительно краев проезжей части стоял посередине. Автомобиль Джили развернуло, он находился на обочине в снегу. Котовчихин подошел к нему, поинтересовался его состоянием. Без сознания он был несколько секунд. Затем поднялся, подобрал свою куртку и сел в автомобиль УАЗ, поскольку сидеть ему было легче, чем ходить по дороге. Пока сидел в автомобиле УАЗ, он увидел мужчину, который звонил по телефону и говорил: «Я ему говорил, давай я тебя подменю». После этого он сам позвонил своему начальнику, а Котовчихин О.Н. позвонил своему начальнику. Затем прибыл инженер по безопасности движения, машина скорой помощи, на которой их с Котовчихиным отвезли в больницу. Предметы, которые осыпались и остались на месте ДТП, при нём никто не перемещал.

Свидетель С.П. пояснил суду, что работает в <данные изъяты>» в должности инженера по безопасности движения, в его обязанности входит обучение водителей, предупреждение водителей от ДТП, приём у них экзаменов по ПДД. 02.02.2017 года примерно в 10 часов утра ему позвонил водитель Котовчихин О.Н. и сообщил, что попал в ДТП, пояснил, что внезапно выехал автомобиль, столкновения избежать не удалось. Попросил вызвать скорую помощь. Вызвав скорую помощь, он доложил начальнику службы Иванову о случившемся ДТП и через пять минут после этого, совместно с последним выехал на место происшествия. На место происшествия приехали примерно в 10 часов 45 минут, водитель Котовчихин О.Н. стоял возле своего автомобиля и пояснил, что ехал по дороге, впереди ехал КАМАЗ, который ограничивал видимость, из-за него выехал на большой скорости, хаотично двигаясь автомобиль. Водитель Котовчихин стал предпринимать меры к предотвращению ДТП, но столкновение произошло. Затем он подошел к инспектору ГИБДД, который сообщил ему, что опрашивал свидетеля, находившегося в машине, и тот ему пояснил, что при движении, водитель ехал в утомленном состоянии, на что свидетель ему несколько раз предлагал пересесть за руль, но водитель отказался. На момент, когда произошло ДТП, свидетель спал, проснулся от того, что машину кидало по дороге, потом увидел встречный автомобиль. Далее прибыла следственная группа, в составе которой было два стажёра. Осмотрели автомобили УАЗ и Джили, совместно со следователем и стажёрами с помощью рулетки произвели замеры, но никто не объяснял, для чего они производились. Где-то на этом месте разворачивалась скорая помощь, поэтому он сомневается в том, что следы юза длиной 5.2 метра были оставлены автомобилем, которым управлял Котовчихин О.Н.. Перед тем, как проводить замеры, уехала скорая помощь, которая увезла в <адрес> пострадавших Котовчихина и инженера П.. После того, как произвели замеры, автомобилем МЧС вытащили автомобиль Джили на обочину и стали его осматривать, достали тела погибших. В машине он видел спиртное, одна бутылка была пустая, одна неполная, были стаканчики. По приезду в РОВД, с него взяли объяснения и он подписал схему ДТП.

Проанализировав показания указанных свидетелей с учетом того, что они являются знакомыми, работают вместе с подсудимым, суд приходит к выводу о том, что эти показания не являются достоверным доказательством невиновности подсудимого в инкриминируемом ему преступлении.

Наряду с показаниями потерпевших и свидетелей обвинения, виновность подсудимого Котовчихина О.Н., в совершении действий, указанных в описательной части приговора подтверждается также и письменными материалами уголовного дела, исследованными в судебном заседании:

- протоколом осмотра места происшествия от 02 февраля 2017 года, фототаблицей и схемой дорожно-транспортного происшествия, в которых отражена обстановка места ДТП после совершения дорожно-транспортного происшествия на <данные изъяты> км трассы М-6 «Астрахань-Москва» в <адрес>. При осмотре установлено, что в ДТП участвовали два автомобиля УАЗ-<данные изъяты>, государственный регистрационный знак <данные изъяты> и GEELY <данные изъяты>) государственный регистрационный знак <данные изъяты>, что место столкновения указанных автомобилей находится на полосе движения автомобиля GEELY <данные изъяты>) государственный регистрационный знак <данные изъяты> (№);

- протоколом осмотра транспортного средства от 02 февраля 2017 года, согласно которому осмотрен автомобиль GEELY <данные изъяты>1) государственный регистрационный знак <данные изъяты>, принадлежащий О.Н.. На момент осмотра на автомобиле имелись следующие повреждения: - деформированы передние двери, задние двери, передние крылья, задние крылья, капот, крыша; разбито лобовое стекло, левое боковое стекло, переднее, заднее боковое стекло слева, передний бампер (№);

- протоколом осмотра транспортного средства от 02 февраля 2017 года, согласно которому осмотрен автомобиль УАЗ-<данные изъяты>, государственный регистрационный знак <данные изъяты>, принадлежащий <данные изъяты> На момент осмотра на автомобиле имелись следующие повреждения: деформировано передняя левая, правая дверь, передний бампер, передний капот, крыша, передний левый и правый порог. Разбито лобовое стекло, передние боковые стекла (левое-правое), правое зеркало, левая блок фара, левый передний указатель поворота (№);

- протоколом осмотра предметов от 11.04.2017года, согласно которого были осмотрены автомобиль «УАЗ-<данные изъяты>» государственный регистрационный номер <данные изъяты> и автомобиль GEELY <данные изъяты>1) государственный регистрационный номер <данные изъяты> (Том №

- постановлением о признании и приобщении к уголовному делу вещественных доказательств от 11.04.2017 года, согласно которому к материалам уголовного дела в качестве вещественных доказательств были приобщены автомобиль «УАЗ-<данные изъяты>» государственный регистрационный номер <данные изъяты> и автомобиль GEELY <данные изъяты>) государственный регистрационный номер <данные изъяты> (Том №);

- свидетельством о смерти на имя С.В. ДД.ММ.ГГГГ года рождения, согласно которому последний умер ДД.ММ.ГГГГ (№);

- свидетельством о смерти на имя Н.Ю. ДД.ММ.ГГГГ года рождения согласно которому последний умер ДД.ММ.ГГГГ (№);

    - заключением эксперта от 22.02.2017 года №, согласно выводам которого непосредственной причиной смерти С.В. явилась <данные изъяты>. Данное повреждение квалифицируется как причинившее тяжкий вред здоровью по признаку – опасный для жизни человека (п.ДД.ММ.ГГГГ. медицинских критериев) и состоит в прямой причинно-следственной связи со смертью С.В. В ходе проведения исследования трупа С.В. обнаружены повреждения: <данные изъяты> Учитывая характер, локализацию и морфологические признаки, обнаруженные на теле трупа С.В., телесные повреждения следует рассматривать как комплекс, который образовался в результате автомобильной травмы, от воздействия твердых тупых предметов не оставивших характерных признаков, с большой силой, в одно и тоже время, в быстрой последовательности одно за другим, возможно 2.02.17г около 10 часов,    в условиях ДТП, при соударении о конструкции салона автомобиля. Полагаю, что при фронтальном столкновении легкового автомобиля, данный комплекс повреждений, выявленный у С.В., мог образоваться при нахождении его на переднем левом водительском сидении. При судебно-химическом исследовании крови от трупа С.В. этиловый спирт не обнаружен (№);

- заключением эксперта от 24.03.2017 года №, согласно выводам которого смерть Н.Ю. наступила в результате <данные изъяты> Повреждения в области головы состоят в причинной следственной связи со смертью. Принимая во внимание степень выраженности трупных явлений, можно предположить, что смерть гр. Н.Ю. могла наступить около 24-28 часов, на момент исследования трупа, и могла наступить 02.02.17г. В ходе проведения исследования трупа гр. Н.Ю. обнаружены следующие повреждения. <данные изъяты> Выше описанные повреждения могли образоваться в срок и при обстоятельствах указанных в постановлении. При судебно-химическом исследовании крови и мочи от трупа гр. Н.Ю. в крови и мочи этиловый спирт не обнаружен №);

- заключением эксперта от 03.05.2017 года №, согласно выводам которого у Котовчихина О.Н. диагностировано: <данные изъяты> квалифицируются как причинившие средней тяжести вред здоровью с длительным расстройством его продолжительностью свыше 3 недель. <данные изъяты> квалифицируются как не причинившие вред здоровью (№);

- заключением эксперта от 05.05.2017 года №, согласно выводам которого у А.А. диагностировано: <данные изъяты> квалифицируются как причинившие средней тяжести вред здоровью с длительным расстройством его продолжительностью свыше 3 недель. Повреждения в виде <данные изъяты> квалифицируются как причинившие легкий вред здоровью с кратковременным расстройством его продолжительностью не свыше 3 недель                                (Том № л.д. 218-220);

- заключением автотехнической экспертизы от 21.02.2017 года №, согласно выводам которой: В данной дорожной ситуации водитель автомобиля «Джели <данные изъяты>» должен действовать согласно требований п. 10.1 ч. 2 Правил дорожного движения Российской Федерации. На основании исследовательской части по первому вопросу в данной дорожной ситуации водитель автомобиля УАЗ Котовчихин О.Н. должен был действовать согласно требований: п.1.5, п. 10.1 и п. 1.4 Правил дорожного движения Российской Федерации. Для решения вопроса о технической возможности водителя автомобиля «Джели <данные изъяты>» предотвратить столкновение с автомобилем УАЗ необходимо предоставить данные указанные в исследовательской части по данному вопросу, однако по мнению эксперта в данной дорожной обстановке водитель автомобиля «Джели <данные изъяты>» вряд ли имел возможность избежать данного столкновения. В данной дорожной обстановке предотвращение столкновение водителем автомобиля УАЗ заключается не в технической возможности, а в выполнении водителем требований п. 10.1 и 1.4 Правил дорожного движения Российской Федерации. С технической точки зрения в данной дорожной ситуации действия водителя автомобиля УАЗ-<данные изъяты> не соответствовали требованиям ПДД, а именно п. 10.1 и п. 1.4, что и могло послужить с технической точки зрения причиной данного ДТП. Действия водителя автомобиля «Джели <данные изъяты>» не могли послужить причиной данного столкновения. Установить расчетным путем скорость движения автомобиля «Джели <данные изъяты>», не представляется возможным. При заданных и принятых исходных данных, скорость движения автомобиля УАЗ погашенная при экстренном торможении составляла 18-22 км/ч (№);

- заключением комплексной транспортной-трассологической и автотехнической экспертизы от 28.08.2017 года №, №, согласно выводов которой в сложившейся дорожно-транспортной ситуации водитель автомобиля «Geely <данные изъяты>» гос. номер № С.В. должен руководствоваться требованиями пунктов 10.1 ч.2 и 10.3 Правил дорожного движения РФ. В сложившейся дорожно-транспортной ситуации водитель автомобиля «УАЗ- <данные изъяты>» гос. номер № Котовчихин О.Н. должен был руководствоваться требованиями пунктов 1.4, 1.5 и 9.1 Правил дорожного движения РФ. В заданной дорожно-транспортной ситуации водитель автомобиля «Geely <данные изъяты>» гос. номер № не располагал технической возможностью остановить свой автомобиль до места столкновения с автомобилем «УАЗ-<данные изъяты>» гос. номер № путем применения своевременного экстренного торможения. Предотвращение столкновения заключается не в технической возможности, а в выполнении водителем автомобиля «УАЗ-<данные изъяты>» гос. номер № Котовчихиным О.Н. требований пунктов 1.4, 1.5 и 9.1 Правил дорожного движения РФ. В сложившейся дорожно-транспортной ситуации в действиях водителя автомобиля «Geely <данные изъяты>» гос. номер № С.В. при условии его движения со скоростью 90 км/ч по проезжей части автомобильной дороги Р-22 «Каспий», каких-либо несоответствий требованиям Правил дорожного движения РФ не усматривается. При условии движения автомобиля «Geely <данные изъяты>» гос. номер № под управлением водителя С.В. со скоростью более 90 км/ч в его действиях усматривается несоответствие требованиям пункта 10.3 Правил дорожного движения. Однако данное несоответствие не вступает в причинную связь с исследуемым ДТП, поскольку водитель С.В. не располагал технической возможностью предотвратить столкновение с автомобилем «УАЗ-<данные изъяты>» гос. номер № при движении с максимальной разрешенной скоростью вне населенных пунктов (90 км/ч). В сложившейся дорожно-транспортной ситуации действия водителя автомобиля «УАЗ-<данные изъяты>» гос. номер № Котовчихина О.Н. не соответствовали требованиям пунктов 1.4, 1.5 и 9.1 Правил дорожного движения РФ. Решить вопрос о скорости движения автомобиля «Geely <данные изъяты>» гос. номер № перед дорожно-транспортным происшествием не представляется возможным в силу отсутствия следов торможения автомобиля «Geely <данные изъяты>» гос. номер № до столкновения с автомобилем «УАЗ-<данные изъяты>» гос. номер №. Скорость движения автомобиля «УАЗ-<данные изъяты>» гос. номер №, погашенная торможением на пути 5,2 метра в условиях места происшествия составила 21 км/ч. Данное значение скорости движения автомобиля «УАЗ-<данные изъяты>» гос. номер № является минимальным, поскольку в расчете не учтены затраты кинетической энергии на деформацию деталей и узлов аварийных автомобилей. Учесть последнее не представляется возможным из-за отсутствия научно обоснованной и достаточно апробированной методики подобных исследований. Механизм дорожно-транспортного происшествия представляется эксперту следующим образом: - перед столкновением транспортные средства осуществляли движение по проезжей части автомобильной дороги Р-22 «Каспий» во встречных направлениях - автомобиль «УАЗ-<данные изъяты>» гос. номер № со стороны г. Москва в сторону г. Волгоград, автомобиль «Geely <данные изъяты>» гос. номер № со стороны г. Волгоград в сторону г. Москва, при этом, исходя из следа торможения, зафиксированного на проезжей части длиной 5,2 метра (след торможения автомобиля «УАЗ-<данные изъяты>» гос. номер №, согласно постановлению о назначении экспертизы от 16.06.2017), перед столкновением автомобиль «УАЗ-<данные изъяты>» гос. номер № смещался к левому краю проезжей части относительно направления своего движения в состоянии торможения; - место столкновения автомобилей «<данные изъяты>» гос. номер № и УАЗ-<данные изъяты>» гос. номер № расположено на полосе проезжей части, предназначенной для движения со стороны <адрес> в сторону <адрес>, т.е. на полосе движения автомобиля Geely Emgrand» гос. номер № в районе окончания следа торможения длиной 5,2 метра (след торможения автомобиля «УАЗ-<данные изъяты>» гос. номер №, согласно постановлению о назначении экспертизы от 16.06.2017) незадолго до образования осыпи на полосе движения автомобиля «<данные изъяты>» гос. номер №; - в начальный момент столкновения во взаимодействие вошла передняя левая часть кузова автомобиля «УАЗ-<данные изъяты>» гос. номер № и передняя часть кузова автомобиля «<данные изъяты>» гос. номер №, при этом их продольные оси располагались под углом в пределах 140 градусов- 160 градусов; - далее, в последующие моменты контакта произошла механическое взаимодействие контактируемых участков данных транспортных средств, в ходе которого в силу скользящего характера взаимодействия автомобиль «<данные изъяты>» гос. номер № продвинулся вперед относительно автомобиля «УАЗ-<данные изъяты>» гос. номер №, находясь с ним в контактном взаимодействии; - в результате эксцентричного характера ударного взаимодействия, автомобили получили разворачивающий момент, направленный против хода часовой стрелки, в результате чего произошла их расцепление; - в заключительной фазе ДТП автомобили перестали оказывать друг на друга какое- либо воздействие и продолжили движение к своему конечному расположению, оставляя на проезжей части следы юза, согласно схеме происшествия (иллюстрация №), затем остановились в соответствии со схемой происшествия. Установить экспертным путем, каким видом транспортного средства оставлены следы на месте происшествия, зафиксированные в ходе осмотра места происшествия, а также в каком направлении двигалось транспортное средство, оставившие данные следы, не представляется возможным по причинам, указанный в исследовательской части. Однако, согласно постановлению о назначении экспертизы от 16.06.2017, на проезжей части дороги предназначенной для движения автомобиля «<данные изъяты>» гос. номер № под управлением гр. С.В. имеется следы юза колес автомобиля «УАЗ-<данные изъяты>» гос. номер № длиной 5,2 метра, которые находятся на расстоянии 1,4 метра и 2 метра от восточной обочины проезжей части дороги и ведущие с полосы движения направлением на г. Волгоград (полоса движения автомобиля«УАЗ-<данные изъяты>»). Вышеуказанное обстоятельство, указанное в постановлении о назначении экспертизы, не вступает в противоречие с установленным экспертным путем механизмом дорожно-транспортного происшествия. Установить экспертным путем, были ли пристегнуты ремнями безопасности лица, находящиеся в салоне автомобиля «<данные изъяты>» гос. номер №, не представляется возможным в силу отсутствия в материалах дела необходимого и достаточного комплекса информации для решения подобных вопросов (№).

Эксперт А.А., разъясняя данное им в ходе предварительного расследования по делу заключение, пояснил, что им на основании постановления следователя Р.В. о назначении медицинской-судебной экспертизы по трупу Н.Ю. было выполнено заключение № от 24 марта 2017 года. При вскрытии трупа Н.Ю. в области туловища последнего было установлено повреждение <данные изъяты> которые образовались от сотрясения тела при ДТП. Данные телесные повреждения квалифицируются как причинившие тяжкий вред здоровью по признаку опасного для жизни человека на момент причинения (пункт 6.1.16 определении степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека правило № от 24.04.2008 года). <данные изъяты>                                (№).

Разъясняя подготовленное им заключение, эксперт В.Б. в судебном заседании пояснил, что при движении, в условиях скользкой дороги водитель автомобиля УАЗ совершил выезд на полосу движения автомобиля Джили Эмгранд, из-за чего и произошло столкновение. С технической точки зрения, несоответствия требованиям ПДД, а именно пункта 10.1, имеются в действиях водителя автомобиля УАЗ, то есть водитель не выбрал безопасную скорость движения и не учел погодные и дорожные условия, в результате чего произошел выезд. В данной дорожной ситуации, согласно имеющейся методике производства автотехнических экспертиз, при выезде на полосу встречного движения автомобиля, которому создается опасность, теоретически необходимо рассчитывать техническую возможность для предотвращения ДТП, но поскольку в данном случае не представилось возможным определить был ли автомобиль в заторможенном или незаторможенном состоянии, а водитель УАЗ поясняет, что он не тормозил, то есть соответственно данные следы, скорее всего были от бокового юза. Кроме того, он выезжал на место происшествия, где следователем с его участием была составлена схема, составлен протокол осмотра места происшествия, им было произведено фотографирование с помощью цифрового фотоаппарата обстановки, которая была непосредственно после ДТП в момент их приезда, место нахождение автомобилей, место нахождение осыпи и следовая информация, имеющаяся на месте происшествия. Осыпь стекла и осколков столкнувшихся транспортных средств, находилась на полосе движения в направлении г. Москва. После столкновения от автомобиля Джили Эмгранд были оставлены следы, находящиеся на правой обочине относительно направления движения и в кювете. От автомобиля УАЗ были зафиксированы следы непосредственно на проезжей части полосы движения автомобиля Джили Эмгранд после столкновения, ведущие к конкретному месту расположения его в тот момент, где они его застали, и зафиксирован след юза, идущий с полосы движения УАЗ в направлении полосы движения автомобиля Джили Эмгранд.

Оснований не доверять выводам экспертов у суда не имеется. Для проведения экспертиз экспертам предоставлялись имевшиеся в распоряжении следователя материалы. Компетенция экспертов с учетом уровня их специального образования, практической деятельности в этой области, у суда сомнений не вызывает.

Приведенные выше доказательства получены в соответствии с требованиями уголовно-процессуального законодательства, то есть являются допустимыми для доказывания обстоятельств, предусмотренных ст. 73 УПК РФ, имеют непосредственное отношение к предъявленному Котовчихину О.Н. обвинению, и в своей совокупности являются достаточными для постановления обвинительного приговора.

    Судом также были исследованы и доказательства, представленные стороной защиты.

Так, по ходатайству защитника в судебном заседании было исследовано письменное мнение специалиста ООО «<данные изъяты>» от 19.10.2017 года № А.Н., согласно которому столкновение автомобиля «Джели Эмгранд» государственный регистрационный знак № и автомобиля «УАЗ-<данные изъяты>» государственный регистрационный знак № было встречным, угловым, скользящим. Угол между продольными осями мог быть в пределах 140-160 градусов. При столкновении в контакт вошли передняя левая угловая часть автомобиля «УАЗ-<данные изъяты>» государственный регистрационный знак № с левой передней угловой и боковой частью автомобиля «Джели Эмгранд» государственный регистрационный знак № (в районе левой угловой части переднего бампера и диска колеса переднего левого). Поскольку автомобили столкнулись под углом между продольными осями возник разворачивающий момент для обоих транспортных средств, направленный против хода часовой стрелки. В процессе контактного взаимодействия в силу разницы в скоростях движения, масс столкнувшихся автомобилей а также по причине эксцентричности столкновения, начался разворот автомобилей относительно своих центров масс и относительно друг друга. В результате чего происходил контакт передней частью кузова автомобиля «УАЗ-<данные изъяты>» государственный регистрационный знак № (передним бампером и передней панелью) с левой боковой частью кузова автомобиля «Джели Эмгранд» государственный регистрационный знак № (левой передней стойкой кузова и левой передней дверью). Когда пластические и упругие деформации достигли своего предела, автомобили вышли из контактного взаимодействия, при этом автомобиль «УАЗ-396254» государственный регистрационный знак №, развернувшись с заносом, в направлении против хода часовой стрелки откатился назад после того, как коэффициент бокового скольжения шин стал меньше коэффициента сопротивления качению. В результате чего, на покрытии проезжей частим возник след длиной 1,3 метра, ведущий к левому переднему колесу автомобиля «УАЗ-<данные изъяты>» государственный регистрационный знак №. Автомобиль «Джели Эмгранд» государственный регистрационный знак №, развернувшись был отброшен вправо относительно своего направления движения, и выехав за пределы проезжей части дороги остановился в месте, зафиксированном на схеме ДТП.           Согласно масштабной схемы ДТП, построенной исходя из данных схемы ДТП от 02.02.2017г., а также с учетом расположения следов, зафиксированных на представленных фотографиях, след длиной 5,2 метра, начало и окончание которого находится на расстоянии 2,0 и 1,4 метра от левого края проезжей части дороги считая по направлению движения автомобиля «УАЗ-<данные изъяты>» государственный регистрационный знак №, нельзя отнести к следам, возникшим в результате ДТП от 02.02.2017 года.            Столкновение автомобиля «Джели Эмгранд» государственный регистрационный знак № и автомобиля «УАЗ-<данные изъяты>» государственный регистрационный знак К 822 СВ/34 было встречным, угловым, скользящим. Угол между продольными осями мог быть в пределах 140-160 градусов.             Согласно вещной обстановки, зафиксированной на схеме ДТП от 02.02.2017г., на фотографиях участка происшествия, с учетом расположения следов автомобилей, участников ДТП, идентификация которых возможна согласно представленных фотографий, с учетом взаимного расположения ТС участников ДТП, сделан вывод о том, что столкновение автомобилей «Джели Эмгранд» государственный регистрационный знак № под управлением С.В. и автомобиля «УАЗ-<данные изъяты>» государственный регистрационный знак № под управлением водителя Котовчихина О.Н., произошло на стороне движения автомобиля «УАЗ-<данные изъяты>» государственный регистрационный знак №.       В сложившейся дорожной ситуации водитель С.В., управляя автомобилем «Джели Эмгранд» государственный регистрационный знак №, должен был руководствоваться требованиями пунктов 1.3, 1.5, и 1.4 Правил дорожного движения РФ, об обязанности движения по своей стороне движения.               В данной дорожной ситуации водитель автомобиля «УАЗ-<данные изъяты>» государственный регистрационный знак № Котовчихин О.Н. в соответствии с требованиями пункта 10.1 абз. 2 Правил дорожного движения РФ, должен был применить торможение. Однако, как показывает вышеприведенное исследование, у него отсутствовала техническая возможность предотвращения столкновения.             Предотвращение столкновения водителем С.В., управляющим автомобилем «Джели Эмгранд» государственный регистрационный знак <данные изъяты>, в сложившейся дорожной ситуации зависело не от технической возможности, а сопряжено с выполнением им требований пунктов 1.3, и 1.4 Правил дорожного движения РФ.              В сложившейся перед столкновением дорожной ситуации, с учетом исследования механизма ДТП, следует заключить, что действия водителя С.В., допустившего выезд управляемого им автомобиля «Джели Эмгранд» государственный регистрационный знак №, на сторону встречного движения, где произошло столкновение с автомобилем «УАЗ-<данные изъяты>» государственный регистрационный знак №, не соответствовали требованиям пунктов 1.5, 1.3, и 1.4 Правил дорожного движения РФ.                      В действиях водителя Котовчихина О.Н., управлявшего автомобилем «УАЗ-<данные изъяты>» государственный регистрационный знак №, двигавшегося по своей правой стороне движения, не располагавшего технической возможностью предотвращения столкновения с выехавшим на ее сторону движения автомобилем «Джели Эмгранд» государственный регистрационный знак № каких-либо несоответствий требованиям Правил дорожного движения РФ, экспертом не усматривается. (№).

Несмотря на компетентность специалиста, суд не может принять указанное письменное мнение в качестве допустимого доказательства, поскольку оно получено с нарушением требований уголовно-процессуального законодательства. Так, из представленного мнения специалиста следует, что оно было подготовлено на основании обращения адвоката, между тем в материалах дела такового не имеется, и суду представлено не было. Несмотря на то, что на разрешение специалиста были поставлены вопросы, содержание и количество которых практически не отличается от вопросов, поставленных на разрешение экспертам, осуществлявшим производство по делу экспертизы на основании постановления следователя, однако с содержанием вопросов, поставленных перед специалистом, потерпевшие не ознакомлены, что лишило их возможности осуществлять свои права, предусмотренные статьёй 198 УПК РФ. Более того, закон не относит мнение специалиста к доказательствам в уголовном судопроизводстве, в том смысле, который заложен в понятие «доказательства» статьёй 74 УПК РФ.

Кроме того, вопреки доводам защиты, представленные суду доказательства стороны защиты, не являются прямым доказательством невиновности подсудимого в инкриминируемом ему преступлении.

Анализ представленных сторонами и приведенных выше доказательств, как в совокупности, так и в отдельности, позволяет суду сделать вывод о том, что вина Котовчихина О.Н. в инкриминируемом ему деянии, установлена и полностью доказана.

Выводы о виновности Котовчихина О.Н. суд основывает на совокупности доказательств, исследованных в судебном заседании, каковыми являются показания потерпевших, свидетелей, а также письменные материалы уголовного дела.

Вопреки доводам защиты при проведении осмотра участие понятых необязательно и ставится законом в зависимость от усмотрения следователя (ч. 1.1 ст. 170 УПК РФ). Кроме того, в данном конкретном случае при осмотре места ДТП от 02.02.2017г. применялись технические средства фиксации, в том числе фотосъёмка, а поэтому участие при производстве осмотра места ДТП в качестве понятых курсантов Академии МВД России, находящихся на практике в экспертном подразделении под руководством другого эксперта, не свидетельствует об их какой-либо заинтересованности в деле. В связи с этим доводы защиты в указанной части не принимаются судом во внимание.

Все выдвинутые защитой доводы о невиновности подсудимого, суд считает несостоятельными, поскольку они опровергнуты исследованными в судебном заседании доказательствами, и расценивает их как избранный способ защиты от обвинения.

    Судом установлено, что водитель Котовчихин О.Н., управляя принадлежащим <данные изъяты> автомобилем, являясь участником дорожного движения, будучи обязанным в соответствии с пунктом 1.3 Правил дорожного движения РФ знать и соблюдать относящиеся к нему требования Правил, в соответствии с п. 1.5 ПДД РФ должен был действовать таким образом, чтобы не создавать опасность для движения и не причинять вреда. Однако, полагаясь на благополучный исход, проигнорировав требования пунктов 1.4, 1.5, 9.1 и 10.1 ПДД РФ, в процессе движения без учета ширины проезжей части дороги Котовчихин О.Н. не учел дорожные и метеорологические условия, а при возникновении опасности, которую был в состоянии обнаружить, не принял мер к снижению скорости вплоть до остановки транспортного средства, выехал на полосу, предназначенную для движения встречного транспорта, где совершил столкновение с движущимся во встречном ему направлении автомобилем. В результате ДТП С.В. и Н.Ю. были причинены телесные повреждения, от которых они скончались на месте дорожно-транспортного происшествия.

Оценивая действия подсудимого в соответствии с исследованными в судебном заседании доказательствами, суд считает, что Котовчихин О.Н. совершил инкриминируемое ему деяние, допустив нарушение пунктов 1.4, 1.5, 9.1 и 10.1 Правил дорожного движения РФ, будучи лицом, управляющим автомобилем.

Между данными грубыми нарушениями Правил дорожного движения РФ и наступившими последствиями в виде смерти С.В. и Н.Ю., имеется прямая причинно-следственная связь.

Таким образом, исследованные по делу доказательства в своей совокупности позволяют суду сделать вывод о том, что подсудимый Котовчихин О.Н. совершил преступление, ответственность за которое предусмотрена ч. 5 ст. 264 УК РФ, - нарушение лицом, управляющим автомобилем, правил дорожного движения, повлекшее по неосторожности смерть двух лиц.

    При определении вида и размера наказания подсудимому суд, в соответствии с ч. 3 ст. 60 УК РФ, учитывает характер и степень общественной опасности совершенного преступления, личность подсудимого, характеризующие его данные, наличие смягчающих и отсутствие отягчающих обстоятельств наказание, влияние назначенного наказания на исправление осужденного и на условия жизни его семьи.

Кроме того, в соответствии со ст. 6 УК РФ, суд при назначении наказания подсудимому учитывает требования уголовного закона о справедливости назначенного наказания, то есть его соответствия характеру и степени общественной опасности преступления, обстоятельствам его совершения и личности виновного.

    Котовчихин О.Н. ранее не судим (Том №), в быту и по месту работы характеризуется положительно (№), имеет семью и двоих малолетних детей (№), трудоустроен (№), на учете у врачей психиатра, нарколога не состоит (№), состоит на воинском учете (№).

Обстоятельств, отягчающих наказание подсудимого Котовчихина О.Н., судом при рассмотрении дела не установлено.

Обстоятельством, смягчающим наказание подсудимого Котовчихина О.Н., судом в соответствии с п. «г» ч. 1 ст. 61 УК РФ, признаётся наличие малолетних детей у виновного.

Позицию защиты о признании смягчающим обстоятельством наличие у подсудимого заболевания: врождённый порок сердца (со ссылкой на л.д. №), суд отвергает как несостоятельную, поскольку не прохождение службы по призыву в рядах Российской Армии на основании ст. 80 «в» Постановления Правительства РФ № 390 от 1995г. «Врождённые пороки развития органов и систем, с незначительным нарушением функций» (как это следует из справки военного комиссара, л.д. №) не свидетельствует о наличии у Котовчихина О.Н. конкретного тяжёлого заболевания – врождённый порок сердца. А каких-либо иных медицинских документов, подтверждающих такое состояние здоровья подсудимого, в материалах дела не имеется и суду не представлено.

В силу ст.15 УК РФ преступление, предусмотренное ч. 5 ст. 264 УК РФ относится к категории преступлений средней тяжести. Вместе с тем, оснований для изменения категории преступления, в совершении которого обвиняется подсудимый, на менее тяжкую в соответствии с частью 6 статьи 15 УК РФ, исходя из характеристики личности подсудимого и обстоятельств совершения им преступления, судом не усматривается.

С учетом обстоятельств дела, личности подсудимого, характера и степени общественной опасности преступления, суд приходит к выводу о необходимости назначения Котовчихину О.Н. наказания в виде реального лишения свободы.

Котовчихин О.Н. обладает правом управления транспортными средствами, что подтверждается наличием у него водительского удостоверения № (Том №).

Суд считает необходимым назначить Котовчихину О.Н. дополнительное наказание в виде лишения права заниматься деятельностью, связанной с управлением транспортными средствами, поскольку данный вид дополнительного наказания согласно санкции ч. 5 ст. 264 УК РФ является обязательным.

    Поскольку, как установлено в судебном заседании, Котовчихин О.Н. безответственно подходит к управлению транспортным средством, пренебрегает Правилами дорожного движения, создавая при этом опасность для других участников дорожного движения, суд считает необходимым определить подсудимому максимальный срок дополнительного наказания в виде лишения права заниматься деятельностью, связанной с управлением транспортными средствами, предусмотренного ч. 5 ст. 264 УК РФ.

Такое решение, по мнению суда, соответствует требованиям ст. 43 УК РФ о применении уголовного наказания в целях восстановления социальной справедливости, исправления осужденного, предупреждения совершения им новых преступлений.

    На основании п. «а» ч. 1 ст. 58 УК РФ отбытие наказания в виде лишения свободы Котовчихину О.Н. следует назначить в колонии-поселении.

По решению суда осужденный может быть заключен под стражу и направлен в колонию-поселение под конвоем только в случаях уклонения его от следствия или суда, нарушения им меры пресечения или отсутствия у него постоянного места жительства на территории Российской Федерации (часть 4 статьи 75.1 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации).

Поскольку таковых оснований в ходе рассмотрения уголовного дела не установлено, порядок следования Котовчихина О.Н. к месту отбывания наказания, в соответствии с ч. 2 ст. 75.1 УИК РФ, суд определяет за счёт государства самостоятельно.

Меру пресечения Котовчихину О.Н. до вступления приговора в законную силу следует оставить без изменения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении.

Разрешая исковые требования Л.И. к Котовчихину О.Н. о взыскании компенсации морального вреда, причиненного преступлением, суд исходит из следующего.

В соответствии со статьей 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

Согласно пункту 1 статьи 1068 Гражданского кодекса Российской Федерации, юридическое лицо либо гражданин возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей.

Как установлено судом, в момент дорожно-транспортного происшествия Котовчихин О.Н. управлял автомобилем УАЗ-<данные изъяты>, государственный регистрационный знак №, осуществляя трудовые отношения с <данные изъяты>», на основании путевого листа, выданного работодателем.

Допустимых и объективных доказательств исключающих ответственность работодателя виновного лица в произошедшем происшествии, суду не представлено и материалы дела не содержат.

На основании вышеизложенного суд приходит к выводу о том, что ответственность перед Л.И. должен нести работодатель Котовчихина О.Н.. Исходя из положений статей 1064, 1068 Гражданского кодекса Российской Федерации, деликтная ответственность по возмещению причиненного вреда должна быть возложена на <данные изъяты>», действия работника которого Котовчихина О.Н. состоят в прямой причинно-следственной связи с произошедшем дорожно-транспортным происшествием и соответственно причинением вреда Л.И..

При таких обстоятельствах суд не находит правовых оснований для удовлетворения иска Л.И. к Котовчихину О.Н. о взыскании компенсации морального вреда, причинённого преступлением.

Отказ в удовлетворении иска не препятствует Л.И. судебной защите её нарушенных прав путём предъявления соответствующих требований к надлежащему ответчику.

        По вступлении в законную силу приговора суда вещественные доказательства по делу:

        - автомобиль GEELY EMGRAND (<данные изъяты>), государственный регистрационный знак №, хранящийся на стоянке ИП Л.С, по адресу: <адрес>, – следует возвратить потерпевшей О.В,;

        - автомобиль УАЗ-<данные изъяты> государственный регистрационный знак №, хранящийся на стоянке ИП Л.С, по адресу: <адрес>, – следует возвратить собственнику <данные изъяты>

        Руководствуясь ст. 307- 309 УПК РФ, суд

            ПРИГОВОРИЛ:

░░░░░░░░░░░ ░.░. ░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░, ░░░░░░░░░░░░░░░░ ░. 5 ░░. 264 ░░ ░░ ░ ░░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░░░ ░ ░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░ ░░░ ░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░-░░░░░░░░░, ░ ░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░, ░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░ ░░░░.

░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░ ░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░.░. ░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░░░ - ░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░.

░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░.░. ░ ░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ – ░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░░, ░░░░░░░░░░░░░░.

░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░.░. ░░░░░░░░░ ░░ ░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░-░░░░░░░░░, ░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░ ░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░.

░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░-░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░ ░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░.

░ ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░.░. ░ ░░░░░░░░░ ░ ░░ ░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░ ░.░. ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░, ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░, ░ ░░░░░░░ 2 000 000 ░░░░░░, ░░░░░░░░.

        ░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░ ░░ ░░░░:

        - ░░░░░░░░░░ GEELY EMGRAND (<░░░░░░ ░░░░░░>), ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░ №, ░░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░ ░░ ░.░, ░░ ░░░░░░: <░░░░░>, – ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░.░,;

        - ░░░░░░░░░░ ░░░-<░░░░░░ ░░░░░░>, ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░ №, ░░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░ ░░ ░.░, ░░ ░░░░░░: <░░░░░>, – ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ <░░░░░░ ░░░░░░>».

░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░ ░░░░░░░ 10 ░░░░░ ░░ ░░░ ░░░ ░░░░░░░░░░░░░, ░ ░░░░░░░░░░, ░░░░░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░, - ░ ░░░ ░░ ░░░░ ░░ ░░░ ░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░.

    ░ ░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░ ░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░.

    ░ ░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░, ░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░, ░░░░░░░░░░░░░, ░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░, ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░, ░ ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░.

    ░ ░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░, ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░, ░░░░░░░░░░░ ░ ░░░░, ░░░░░░░░░░, ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░ ░░░░, ░ ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░ ░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░ ░░░░.

░░░░░░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░:                                           ░.░. ░░░░░░░.

░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░, ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░.