Судебный акт #1 (Решение) по делу № 2-2480/2019 ~ М-2462/2019 от 11.10.2019

                                                                                                                                        №2-2480/2019

РЕШЕНИЕ

Именем Российской Федерации

28 ноября 2019 года                                                                                                           г. Димитровград

Димитровградский городской суд Ульяновской области в составе председательствующего судьи Тудияровой С.В., при секретаре Еремеевой М.Ю., с участием адвоката Кулябина А.Ю., рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Егорчатовой Л. Ф. к Министерству финансов Российской Федерации, управлению Федерального казначейства по Ульяновской области о компенсации морального вреда,

                                                                 УСТАНОВИЛ:

Егорчатова Л.Ф. обратилась в суд с указанным иском, в обоснование исковых требований указав, что 25.12.2018 сотрудниками ОУР МО МВД России «Димитровградский» на основании запроса управления уголовного розыска УВД <данные изъяты> от 24.12.2018 она была задержана как гражданка Республики <данные изъяты> (далее <данные изъяты>).

26.12.2018 постановлением прокурора г.Димитровграда в отношении нее применена мера пресечения в виде заключения под стражу на 1 месяц, избранная в отношении нее 09.05.2015 определением судьи по уголовным делам <данные изъяты>. При этом, законные основания для заключения ее под стражу прокурором отсутствовали, поскольку на момент применения меры пресечения, запрос о выдаче Егорчатовой Л.Ф. <данные изъяты> в адрес Российской Федерации не направлялся.

Согласно требований ст.466 Уголовного процессуального кодекса Российской Федерации (далее УПК РФ) только если имеется запрос иностранного государства о выдаче лица, к которому прилагается решение судебного органа иностранного государства о заключении лица под стражу, прокурор вправе заключить его под стражу без подтверждения указанного решения судом Российской Федерации.

10.01.2019 постановлением прокурора г.Димитровграда она была освобождена из-под стражи в связи с нарушением порядка применения данной меры пресечения.

Таким образом, она незаконно находилась под стражей в период с 25.12.2018 по 10.01.2019, т.е. 17 дней.

10.01.2019 постановлением Димитровградского городского суда в отношении нее избрана мера пресечения в виде заключения под стражу сроком на 1 месяц в соответствии со ст.ст.61,62 «Конвенции о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам» от 22.01.1993 и ч.2 ст.97 УПК РФ.

Она характеризуется исключительно положительно, к уголовной ответственности на территории Российской Федерации не привлекалась, является пенсионеркой по возрасту, на момент задержания имела серьезные проблемы со здоровьем, нуждалась в постоянном лечении. Из <данные изъяты> в Российскую Федерацию выехала для ухода за престарелой смертельно больной матерью. В г.Димитровграде у нее проживал совершеннолетний сын, являющийся гражданином Российской Федерации, который имеет постоянно место жительства и место работы. В квартире сына она проживала длительное время, он ее финансово обеспечивал. Все родственники, находящиеся в Российской Федерации, проживают на территории г.Димитровграда.

Само уголовное дело, по которому она является обвиняемой, было возбуждено после ее выезда из <данные изъяты>, обвинение ей очно не предъявлялось, мера пресечения очно не избиралась, о самом факте возбуждения дела и нахождении ее в розыске узнала только 24.12.2018 от сотрудников полиции. Дело возбуждено не в отношении нее, а по факту совершения преступления.

Постановлением Димитровградского городского суда от 25.12.2018 Егорчатова Л.Ф. была признана виновной в совершении административного правонарушения, предусмотренного ч.1.1 ст.18.8 КоАП РФ, и ей было назначено наказание в виде административного штрафа с административным выдворением за пределы РФ путем контролируемого самостоятельного выезда из РФ. Данное решение судом было принято с учетом имеющихся сведений о ее нахождении в розыске в связи с возбуждением в <данные изъяты> уголовного дела, исходя из отсутствия данных о ее намерении и возможности воспрепятствовать законным требованиям суда и правоохранительных органов. 25.12.2018 на ее имя был забронирован авиабилет для выезда на территорию <данные изъяты> в целях разрешения вопросов, возникших в связи с ее уголовным преследованием. Незаконным заключением под стражу прокурор воспрепятствовал ей покинуть территорию Российской Федерации и добровольно явиться в правоохранительные органы <данные изъяты>.

Достаточной компенсацией причиненного ей морального вреда считает сумму 3 000 000 руб., поскольку в результате незаконного заключения под стражу у нее сложилось негативное отношение и недоверие к сотрудникам правоохранительных органов в результате неправомерных действий прокурора, а также возникла депрессия, бессонница, не проходит чувство страха и тревоги. Моральные страдания причинил сам факт помещения в условия изоляции от общества, отсутствия свободного перемещения и выбора деятельности, разлука с семьей, невозможность полноценного лечения.

До настоящего времени прокурор г.Димитровграда не извинился перед Егорчатовой Л.Ф. за причиненные ей нарушением закона моральные страдания.

Просила обязать прокурора г.Димитровграда Ульяновской области от имени государства принести ей официальные извинения за вред, причиненный в результате незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу; взыскать с Министерства финансов Российской Федерации за счет казны Российской Федерации в ее пользу в счет возмещения причиненного незаконным применением в качестве меры пресечения заключения под стражу морального вреда в размере 3 000 000 руб.

Определением суда от 28.11.2019 производство по делу в части понуждения прокурора г.Димитровграда Ульяновской области от имени государства принести Егорчатовой Л.Ф. официальные извинения за вред, причиненный в результате незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу, прекращено.

Истец Егорчатова Л.Ф. в судебное заседание не явилась, о времени и месте рассмотрения дела извещена, в иске просила рассмотреть дело в ее отсутствие с участием представителя Кулябина А.Ю.

Представитель истца Егорчатовой Л.Ф. Кулябин А.Ю., действующий на основании ордера и доверенности, в судебном заседании исковые требования поддержал по доводам, изложенным в иске. Дополнительно суду пояснил, что 26.12.2018 прокурором была нарушена процедура избрания мера пресечения заключения под стражу в отношении Егорчатовой, поскольку в этот же день должно было поступить требование о ее выдаче от Генеральной прокуратуры <данные изъяты>. Данное требование на тот момент отсутствовало. Оно поступило только 18.01.2019, когда постановлением прокурора г.Димитровграда от 10.01.2019 она была освобождена из-под стражи в связи с нарушением порядка применения данной меры пресечения. В связи с чем указанную меру пресечения на тот момент мог избрать только суд. У прокурора законных оснований для избрания Егорчатовой меры пресечения в виде заключения под стражу не имелось. Следует отметить, что Димитровградским городским судом Ульяновской области проводилась проверка законности действий прокурора о помещении Егорчатовой под стражу в порядке ст. 125 УПК РФ, но данное постановление суда, признавшее законными действия прокурора в законную силу не вступило, было обжаловано и впоследствии в апелляционной инстанции законность данного постановления не проверялась в связи с тем, что прокурор сам отменил свое постановление и признал его незаконным. Касаемо постановления Димитровградского городского суда от 10.01.2019 года об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу Егорчатовой, то суд был вынужден зачесть в срок заключение под стражу спорные 17 дней, потому что фактически Егорчатова уже находилась под стражей, суд уже не определял и не давал оценку, законно ли она находилась под стражей или нет. Суд учел, что она уже находилась под стражей 17 дней, и именно поэтому общий срок заключения под стражей составил 1 месяц, как это требует закон. Кроме того, в процессе нахождения под стражей Егорчатова получила обострение заболеваний. На момент заключения под стражу у нее хронических заболеваний не было. У нее были отклонения в здоровье до заключения под стражу, но заболевания <данные изъяты> и <данные изъяты> это вновь выставленные диагнозы. До этого у нее таких заболеваний не имелось. Просил исковые требования удовлетворить.

Представители ответчиков Министерства финансов Российской Федерации, УФК по Ульяновской области в судебное заседание не явились, о времени и месте рассмотрения дела извещены, представили возражения на исковое заявление, просили рассмотреть дело в их отсутствие. Ранее, участвующая в судебном заседании представитель ответчиков Антонова И.Н., исковые требования не признала по доводам, изложенных в письменных возражениях. Согласно возражениям УФК по Ульяновской области является ненадлежащим ответчиком. Министерство финансов РФ исковые требования не признает, поскольку истцом не представлено доказательств незаконности заключения ее под стражу, а также доказательств в подтверждение причинения физических и нравственных страданий, повлекших наступление морального вреда, доказательств, свидетельствующих о наступлении для нее каких – либо неблагоприятных последствий в связи с уголовным преследованием. Сумма иска в 3 000 000 руб., заявленная в качестве компенсации морального вреда, завышена и не обоснована. Просили в удовлетворении иска отказать.

Представитель ответчика прокуратуры г.Димитровграда и третьего лица прокуратуры Ульяновской области Душкова К.Б., действующая на основании доверенности, возражала против удовлетворения исковых требований. Суду пояснила, что процедура избрания меры пресечения в виде заключения под стражу в отношении Егорчатовой 26.12.2018 нарушена не была. Постановлением от 28.12.2018 в удовлетворении жалобы Егорчатовой Л.Ф. на постановление прокурора г.Димитровграда от 26.12.2018 о взятии Егорчатовой Л.Ф. под стражу в соответствии со ст.466 УПК РФ было отказано. Прокуратура г.Димитровграда приняла предусмотренные действующим законодательством меры к тому, чтобы Егорчатова не смогла скрыться от органов следствия. Кроме того, после вынесения прокурором г.Димитровграда от 10.01.2019 об освобождении из-под стражи Егорчатовой, постановлением Димитровградского городского суда от 10.01.2019 Егорчатовой была избрана мера пресечения в виде заключения под стражу сроком 1 месяц по 24 января 2019 года включительно. При этом, судом было установлено, что поскольку Егорчатова была задержана 25.12.2018 и содержалась под стражей по 10.01.2019, данный срок был засчитан в срок заключения под стражу. Требование о выдаче Егорчатовой от Генеральной прокуратуры <данные изъяты> поступило позже. Полагает, что в рамках Конвенции «О правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам» от 22.01.1993 постановление об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу может быть принято как прокурором, так и судом. В связи с чем 26.12.2018 прокурором г.Димитровграда в отношении Егорчатовой была избрана мера пресечения в виде заключения под стражу обоснованно. Препятствий для содержания Егорчатовой под стражей по состоянию здоровья судом при избрании меры пресечения в виде заключения под стражу установлено не было. Никакими действиями прокуратурой г.Димитровграда вред здоровью истице причинен не был. Заболевания о которых идет речь, имелись и ранее.

Руководствуясь положениями ст.167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее ГПК РФ) суд полагает возможным рассмотреть дело по существу в отсутствие не явившихся лиц.

Выслушав лиц, участвующих в деле, исследовав материалы дела, суд находит исковые требования подлежащими частичному удовлетворению по следующим основаниям.

Согласно пункту 1 статьи 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

Названное законоположение направлено на защиту личных неимущественных прав и нематериальных благ граждан.

В этой связи в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 20 декабря 1994 года N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" отмечается, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.), или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина.

Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию гражданина, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий и др.

    Как следует из материалов дела, 25.12.2018 постановлением Димитровградского городского суда Ульяновской области Егорчатовой Л.Ф. назначено административное наказание в виде административного штрафа в размере 2000 руб. с административным выдворением за пределы Российской Федерации путем контролируемого самостоятельного выезда из Российской Федерации.

    Решением Ульяновского областного суда от 10.01.2019 указанное постановление от 25.12.2018 оставлено без изменения, а жалоба защитника Егорчатовой Л.Ф. – адвоката Кулябина А.Ю. без удовлетворения.

    26.12.2018 постановлением прокурора г.Димитровграда Егорчатовой Л.Ф. была применена с 25.12.2018, избранная в отношении нее определением судьи по уголовным делам <данные изъяты> от 09.07.2015 мера пресечения в виде заключения под стражу на срок 1 месяц на основании ч.2 ст.466 УПК РФ.

    Из материалов экстрадиционной проверки следует, что основанием для заключения Егорчатовой Л.Ф. под стражу прокурором г.Димитровграда являлось письмо управления уголовного розыска УВД <данные изъяты> от 25.12.2018, подтверждающее намерение требовать выдачу Егорчатовой Л.Ф. по запросу Генеральной прокуратуры <данные изъяты>, а также определения судьи по уголовным делам <данные изъяты> от 09.07.2015.

    Постановлением Димитровградского городского суда Ульяновской области от 28.12.2018 адвокату Кулябину А.Ю. было отказано в удовлетворении его жалобы в интересах Егорчатовой Л.Ф. на постановление прокурора г.Димитровграда Ульяновской области от 26.12.2018 о взятии Егорчатовой Л.Ф. под стражу в соответствии со ст.466 УПК РФ.

    10.01.2019 постановлением прокурора г.Димитровграда Ульяновской области от 10.01.2019 Егорчатова Л.Ф. была освобождена из-под стражи, в связи с нарушением порядка избрания меры пресечения в виде заключения под стражу.

    Из содержания данного постановления следует, что вместе с тем, обвиняемая Егорчатова Л.Ф. была заключена под стражу лишь на основании информации МВД <данные изъяты> от 24.12.2018 (так в постановлении), подтверждающей намерение требовать выдачу Егорчатовой Л.Ф. по запросу Генеральной прокуратуры <данные изъяты>, а также определения судьи по уголовным делам <данные изъяты> от 09.07.2015 о применении Егорчатовой Л.Ф. меры пресечения в виде заключения под стражу без ее участия. В связи с чем возникла необходимость в освобождении Егорчатовой Л.Ф. из-под стражи и возбуждении перед Димитровградским городским судом ходатайства о заключении ее под стражу.

    Постановлением Димитровградского городского суда Ульяновской области от 10.01.2019 обвиняемой Егорчатовой Л.Ф. избрана мера пресечения в виде заключения под стражу сроком 1 месяц по 24 января 2019 включительно.

    При этом судом было установлено, что Егорчатова Л.Ф. задержана 25.12.2018 и содержалась под стражей по 10.01.2019, в связи с чем данный срок подлежит зачету в срок зачисления под стражу, который согласно Конвенции не может превышать один месяц. Меру пресечения необходимо избрать по 24.01.2019, что в общей сложности составит один месяц, а не 15 суток как ходатайствует прокурор.

    Апелляционным постановлением Ульяновского областного суда от 16.01.2019 указанное постановление от 10.01.2019 в отношении Егорчатовой Л.Ф. оставлено без изменения, а апелляционная жалоба без удовлетворения.

    Апелляционным постановлением Ульяновского областного суда от 18.01.2019 апелляционное производство по апелляционной жалобе адвоката Кулябина А.Ю. на постановление Димитровградского городского суда Ульяновской области от 28.12.2018 в отношении Егорчатовой Л.Ф. прекращено, в связи с отзывом жалобы до начала судебного заседания защитником.

    Из данного заявления следует, что адвокат Кулябин А.Ю. просит не рассматривать по существу апелляционную жалобу на постановление Димитровградского городского суда от 28.12.2018 о проверке законности применения в отношении Егорчатовой Л.Ф. меры пресечения в виде заключения под стражу, в связи с вынесением прокурором г.Димитровграда 10.01.2019 постановления об освобождении Егорчатовой Л.Ф. из-под стражи. Производство по жалобе просил прекратить.

    Из материалов экстрадиционной проверки следует, что в Генеральную прокуратуру Российской Федерации от Генеральной прокуратуры <данные изъяты> запрос о решении вопроса о выдаче Егорчатовой Л.Ф. в <данные изъяты> для привлечения к уголовной ответственности поступил 14.01.2019, в прокуратуру г.Димитровграда 15.01.2019. Аналогичный запрос со всеми необходимыми приложенными документами поступил 18.01.2019, в прокуратуру г.Димитровграда 04.02.2019.

Конституция Российской Федерации, провозглашая человека, его права и свободы высшей ценностью, а признание, соблюдение и защиту прав и свобод человека и гражданина - обязанностью государства (статья 2), гарантирует каждому право на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц (статья 53).

В силу статей 17 (части 1 и 2) и 18 Конституции Российской Федерации закрепленное ее статьей 46 право на судебную защиту в числе других основных прав и свобод человека признается и гарантируется согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с Конституцией Российской Федерации является непосредственно действующим, определяет смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, что, как неоднократно указывал Конституционный Суд Российской Федерации, предполагает не только право на обращение в суд, но и гарантии, позволяющие реализовать его в полном объеме и обеспечивающие эффективное восстановление в правах посредством правосудия, отвечающего требованиям справедливости и равенства (постановления от 14 июля 2005 года N 8-П, от 26 декабря 2005 года N 14-П, от 25 марта 2008 года N 6-П и др.).

Кроме того, необходимо учитывать, что Российская Федерация как участник Конвенции о защите прав человека и основных свобод (заключена в г. Риме 4 ноября 1950 г., с изменениями от 13 мая 2004 г.) признает юрисдикцию Европейского Суда по правам человека обязательной по вопросам толкования и применения Конвенции и Протоколов к ней в случае предполагаемого нарушения Российской Федерацией положений этих договорных актов, когда предполагаемое нарушение имело место после вступления их в силу в отношении Российской Федерации.

Из положений статьи 46 Конвенции, статьи 1 Федерального закона от 30 марта 1998 г. N 54-ФЗ "О ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод и Протоколов к ней" следует, что правовые позиции Европейского Суда по правам человека, которые содержатся в его окончательных постановлениях, принятых в отношении Российской Федерации, являются обязательными для судов.

Как разъяснено в пункте 10 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 10 октября 2003 г. N 5 "О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации", применение судами Конвенции должно осуществляться с учетом практики Европейского Суда по правам человека во избежание любого нарушения Конвенции.

Согласно п.п. «f» п.1, п.4 и п.5 ст.5 Конвенции о защите прав человека и основных свобод каждый имеет право на свободу и личную неприкосновенность никто не может быть лишен свободы иначе как в следующих случаях и в порядке, установленном законом:

f) законное задержание или заключение под стражу лица с целью предотвращения его незаконного въезда в страну или лица, против которого предпринимаются меры по его высылке или выдаче.

4. Каждый, кто лишен свободы в результате ареста или заключения под стражу, имеет право на безотлагательное рассмотрение судом правомерности его заключения под стражу и на освобождение, если его заключение под стражу признано судом незаконным.

5. Каждый, кто стал жертвой ареста или заключения под стражу в нарушение положений настоящей статьи, имеет право на компенсацию.

Согласно статье 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод каждый имеет право на уважение его личной и семейной жизни, его жилища и его корреспонденции. Не допускается вмешательство со стороны публичных властей в осуществление этого права, за исключением случаев, когда такое вмешательство предусмотрено законом и необходимо в демократическом обществе в интересах национальной безопасности и общественного порядка, экономического благосостояния страны, в целях предотвращения беспорядков или преступлений, для охраны здоровья или нравственности или защиты прав и свобод других лиц.

В соответствии с пунктом 1 статьи 1070 и абзацев третьего и пятого статьи 1100 ГК Российской Федерации моральный вред, причиненный гражданину в результате незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде, незаконного наложения административного взыскания в виде ареста или исправительных работ, а также в иных случаях, предусмотренных законом, возмещается в полном объеме независимо от вины должностных лиц органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда в порядке, установленном законом.

При этом ни статья 133 УПК Российской Федерации, ни указанные нормы Гражданского кодекса Российской Федерации не связывают принятие решения о возмещении материального вреда и компенсации морального вреда только с наличием вынесенного в отношении гражданина оправдательного приговора или постановления (определения) о прекращении уголовного дела по реабилитирующим основаниям, а также решения органа предварительного расследования, прокурора или суда о полной реабилитации подозреваемого или обвиняемого (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 21 апреля 2005 года N 242-О и от 18 января 2011 года N 47-О-О).

Согласно ч.2 ст.466 УПК РФ если к запросу о выдаче лица прилагается решение судебного органа иностранного государства о заключении лица под стражу, то прокурор вправе подвергнуть это лицо домашнему аресту или заключить его под стражу без подтверждения указанного решения судом Российской Федерации.

В соответствии с ч.2 ст.97 УПК РФ мера пресечения в виде заключения под стражу может избираться для возможной выдачи лица в порядке, предусмотренном статьей 466 УПК РФ.

Согласно ч.2 ст.466 УПК РФ с учетом разъяснений, данных в п. 19 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 14 июля 2012 г. N 11 при отсутствии запроса о выдаче мера пресечения в виде заключения под стражу избирается только судом Российской Федерации.

В соответствии со ст.ст.61,62 Конвенции «О правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам» от 22.01.1993, ратифицированной как Российской Федерацией, так и Республикой Узбекистан, лицо, выдача которого требуется, по ходатайству может быть взято под стражу на срок, не превышающей одного месяца, и до получения требования о выдаче.

Согласно действующему УПК РФ (ч.2 ст.97, ст.108, ст.109 УПК РФ) при отсутствии запроса о выдаче мера пресечения в виде заключения под стражу избирается и в дальнейшем продлевается только судом Российской Федерации с указанием на какой срок и до какой даты избирается (продлевается) данная мера пресечения.

Как следует из Постановления Европейского Суда по правам человека дело "Холмуродов против Российской Федерации» (Жалоба N 58923/14) от 01.03.2016:

84. Европейский Суд напоминает, что, когда рассматривается вопрос о "законности" содержания под стражей, в том числе о том, был ли соблюден "порядок, предусмотренный законом", Конвенция отсылает прежде всего к внутригосударственному законодательству, но также в случае необходимости и к другим правовым положениям, применимым к заинтересованным лицам, в том числе положениям, вытекающим из международного права. В любом случае Конвенция закрепляет обязанность соблюдения материальных и процессуальных норм права, а также требует при лишении свободы соблюдения цели статьи 5 Конвенции, состоящей в защите лица от произвола (см. среди прочих примеров Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Медведев и другие против Франции" (Medvedyev and Others v. France), жалоба N 3394/03, §79, ECHR 2010).

85. Европейский Суд подчеркивает, что, когда речь идет о лишении свободы, особенно важно соблюсти общий принцип правовой определенности. Следовательно, важно, чтобы условия лишения свободы, предусмотренные внутригосударственным законодательством, были ясно сформулированы, и применение соответствующего закона было предсказуемым и удовлетворяло критерию "законности", установленному Конвенцией, которая требует, чтобы закон был достаточно точным во избежание опасности произвола и позволял каждому лицу в случае необходимости после надлежащей консультации в разумной степени предвидеть с учетом обстоятельств дела последствия, которые может повлечь за собой определенное поведение (упоминавшееся выше Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Медведев и другие против Франции", § 80).

87. Европейский Суд напоминает, что он рассмотрел серию дел против Российской Федерации по жалобам на содержание под стражей для целей обеспечения выдачи на основании части второй статьи 466 УПК РФ и признал, что данное положение не удовлетворяло требованиям ясности и предсказуемости, вследствие чего нельзя было признать его "законом" по смыслу пункта 1 статьи 5 Конвенции (см. Постановление Европейского Суда по делу "Абдулхаков против Российской Федерации" (Abdulkhakov v. Russia) от 2 октября 2012 г., жалоба N 14743/11 <1>, §§ 175 - 181, Постановление Европейского Суда по делу "Ниязов против Российской Федерации" (Niyazov v. Russia) от 16 октября 2012 г., жалоба N 27843/11, §§ 118 - 125, Постановление Европейского Суда по делу "Бакоев против Российской Федерации" (Bakoyev v. Russia) от 5 февраля 2013 г., жалоба N30225/11 <2>, §§ 142 - 150, упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Зохидов против Российской Федерации", §§ 155 - 159, Постановление Европейского Суда по делу "Ефимова против Российской Федерации" (Yefimova v. Russia) от 19 февраля 2013 г., жалоба N39786/09 <3>, §§ 262 - 267, Постановление Европейского Суда по делу "Ошлаков против Российской Федерации" (Oshlakov v. Russia) от 3 апреля 2014 г., жалоба N 56662/09, §§ 107 - 111, и упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Акрам Каримов против Российской Федерации", §§ 149 - 151). Европейский Суд, в частности, решил, что рассматриваемое положение с учетом толкования, данного ему внутригосударственными судами, не позволяло установить, при каких условиях, в какие сроки и прокурором какого уровня и территориальной юрисдикции должен рассматриваться вопрос о содержании под стражей после получения запроса о выдаче. В перечисленных делах Европейский Суд принял во внимание Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 14 июня 2012 г. N 11, но все же признал, что ссылка на данный документ была неуместной, поскольку он был принят после того, как произошли события, рассмотренные по существу в рамках разбирательств по этим делам.

89. В пункте 21 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 14 июня 2012. N 11 уточняется, что, если к запросу о выдаче прилагается решение судебного органа иностранного государства о заключении такого лица под стражу, то прокурор в соответствии с частью второй статьи 466 УПК РФ вправе заключить его под стражу без подтверждения судом указанного решения на срок, не превышающий два месяца с момента задержания. Также добавлено, что продление меры пресечения осуществляется исключительно судом. Уточнив таким образом срок содержания под стражей, Верховный Суд Российской Федерации заполнил одну из лакун, выявленных в упомянутых выше постановлениях Европейского Суда.

90. В пункте 19 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 14 июня 2012г. N11 указывается также, что при отсутствии запроса о выдаче мера пресечения в виде заключения под стражу избирается и в дальнейшем продлевается, в том числе, при получении запроса о выдаче, только судом Российской Федерации. При совместном прочтении представляется, что в пунктах 19 и 21 данного постановления Верховного Суда указывается на то, что из применимого законодательства следует следующее толкование: в контексте процедуры экстрадиции прокурор может выносить решения лишь о первоначальном заключении под стражу и исключительно после получения запроса о выдаче лица, к которому прилагается решение судебного органа иностранного государства о заключении такого лица под стражу. Если последнее условие не выполняется, первоначальное решение об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу избирается только судом Российской Федерации, которому к тому же принадлежит исключительное право на продление срока содержания под стражей.

91. Европейский Суд далее констатирует, что в Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 14 июня 2012 г. N 11 не уточняется, как согласуются между собой часть вторая статьи 466 УПК РФ, которая позволяет прокурору принимать решения об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу для целей обеспечения выдачи, и часть четвертая статьи 108 УПК РФ, в соответствии с которой меры, связанные с лишением свободы, могут применяться только на основании судебного решения, тем более что Европейский Суд признавал ранее, что для того, чтобы быть "законным" по смыслу подпункта "f" пункта 1 статьи 5, заключение под стражу в соответствии с частью второй статьи 466 УПК РФ должно удовлетворять условиям, предусмотренным частью четвертой статьи 108 УПК РФ (см. Постановление Европейского Суда по делу "Джураев против Российской Федерации" (Dzhurayev v. Russia) от 17 декабря 2009 г., жалоба N 38124/07 <1>, §§ 72 - 74, и Постановление Европейского Суда по делу "Элмуратов против Российской Федерации" (Elmuratov v. Russia) от 3 марта 2011 г., жалоба N 66317/09 <2>, §§ 107 - 109).

92. Следовательно, принимая во внимание имеющиеся в его распоряжении материалы, Европейский Суд может сделать вывод, идентичный тому, что был сделан в постановлениях, перечисленных в § 87 настоящего Постановления. Таким образом, Европейский Суд считает, что лишение заявителя свободы не являлось "законным" по смыслу пункта 1 статьи 5 Конвенции, поскольку отсутствовали нормы законодательства, удовлетворяющие требованиям правовой определенности.

93. Соответственно, имело место нарушение пункта 1 статьи 5 Конвенции.

Указанное также подтверждается Обзором судебной практики Верховного суда Российской Федерации №2 (2017) от 26.04.2017, где указано, что в отсутствие запроса об экстрадиции, распоряжение о помещении под стражу может быть вынесено только российским судом, и что даже после получения запроса об экстрадиции оно может быть продлено только российским судом. Прочтенные совместно пункты 19 и 21 Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 14 июня 2012 г. N 11 «О практике рассмотрения судами вопросов, связанных с выдачей лиц для уголовного преследования или исполнения приговора, а также передачей лиц для отбывания наказания», по-видимому, указывают на то, что толкование, вытекающее из применимого права, заключается в том, что в контексте процедуры экстрадиции прокурор может выносить решение только о первоначальном помещении под стражу и только после получения запроса об экстрадиции - сопровождаемого распоряжением о содержании под стражей, вынесенном иностранным судом; если это последнее условие не выполнено, первоначальное решение о помещении под стражу может быть принято только российским судом, который, кроме того, во всех ситуациях является единственным компетентным судом в вопросе продления такой меры.

    С учетом изложенного, суд приходит к выводу, что 26.12.2018 прокурором г.Димитровграда необоснованно было вынесено постановление о применении избранной меры пресечения в виде заключения под стражу в отношении Егорчатовой Л.Ф. с 25.12.2018, поскольку на момент вынесения постановления запроса о выдаче Егорчатовой Л.Ф. от Генеральной прокуратуры <данные изъяты> не поступало.

Исходя из положений статьи 53 Конституции Российской Федерации, конституционно-правового смысла указанной правовой нормы Гражданского кодекса Российской Федерации, с учетом установленных по делу обстоятельств, суд приходит к выводу, что причиненный истцу моральный вред подлежит возмещению.

Как было установлено судом, надлежащий запрос о решении вопроса о выдаче Егорчатовой Л.Ф. в <данные изъяты> для привлечения к уголовной ответственности поступил после 10.01.2019. Само по себе письмо управления уголовного розыска УВД <данные изъяты> от 25.12.2018, подтверждающее намерение требовать выдачу Егорчатовой Л.Ф. по запросу Генеральной прокуратуры <данные изъяты>, не является таковым. Кроме того, указанное подтверждается постановлением прокурора г.Димитровграда от 10.01.2019 об освобождении Егорчатовой Л.Ф. из-под стражи и возбуждением перед суд судом ходатайства о заключении ее под стражу.

Таким образом, Егорчатова Л.Ф. незаконно находилась под стражей в период с 25.12.2018 по 10.01.2019.

Нахождение истца под стражей свидетельствует о нарушении ее личных неимущественных прав и причинении ей нравственных страданий.

Доводы представителя прокуратуры о том, что постановлением Димитровградского городского суда Ульяновской области от 28.12.2018 адвокату Кулябину А.Ю. было отказано в удовлетворении его жалобы в интересах Егорчатовой Л.Ф. на постановление прокурора г.Димитровграда Ульяновской области от 26.12.2018 о взятии Егорчатовой Л.Ф. под стражу в соответствии со ст.466 УПК РФ, являются несостоятельными, поскольку оно было обжаловано и впоследствии в апелляционной инстанции законность данного постановления не проверялась в связи с тем, что прокурор 10.01.2019 сам отменил свое постановление и признал его незаконным, в связи с чем жалоба адвокатом Егорчатовой была отозвана.

Доводы представителя прокуратуры о том, что срок содержания под стражей с 25.12.2018 по 10.01.2019, был засчитан в срок заключения под стражу, в связи с чем она содержалась под стражей обоснованно, также отклоняются судом, поскольку согласно Конвенции «О правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам» от 22.01.1993 срок не может превышать одного месяца. В связи с чем судом были учтены данные положения закона при избрании меры пресечения в виде заключения под стражу.

Статьей 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

В соответствии с разъяснениями, данными в пункте 8 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда", размер компенсации зависит от характера и объема причиненных истцу нравственных или физических страданий, степени вины ответчика в каждом конкретном случае, иных заслуживающих внимания обстоятельств. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий.

Поскольку моральный вред по своему характеру не предполагает возможности его точного выражения в денежной форме и полного возмещения, предусмотренная законом компенсация должна отвечать признакам справедливого вознаграждения потерпевшего за перенесенные страдания.

Определяя размер компенсации морального вреда, суд должен в полной мере учитывать предусмотренные статьей 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации требования разумности и справедливости, позволяющие, с одной стороны, максимально возместить причиненный моральный вред, с другой - не допустить неосновательного обогащения потерпевшего.

При определении размера компенсации морального вреда, суд учитывает фактические обстоятельства дела, а именно период нахождения Егорчатовой Л.Ф. под стражей, степень нравственных страданий, отсутствие возможности проявлять заботу о своем сыне.

Доказательства, свидетельствующие о приобретении заболеваний именно в период нахождения под стражей с 25.12.2018 по 10.01.2019 в связи с уголовным преследованием, отсутствуют, поскольку при привлечении Егорчатовой Л.Ф. к административной ответственности по ч.1.1 ст.18.8 КоАП РФ и избрании в отношении нее меры пресечения в виде заключения под стражу судом учитывалось ее состояние здоровья, ею заявлялось, что у нее имеется ряд заболеваний. Кроме того, приобретение хронических заболеваний, заявленных представителем истца, в период с 25.12.2018 по 10.01.2019 достоверными доказательствами не подтверждаются. Представленные медицинские документы в отношении Егорчатовой Л.Ф. датированы августом и сентябрем 2019 года, прошло значительное время. Кроме того, Егорчатова Л.Ф. содержалась под стражей до экстрадиции как на территории Российской Федерации, так и после экстрадиции на территории <данные изъяты>.

Оценив изложенные обстоятельства, суд полагает, что имеются основания для частичного удовлетворения заявленного иска. В целях компенсации причиненного истцу морального вреда суд полагает разумной и справедливой, соответствующей фактическим обстоятельствам дела, компенсацию морального вреда в размере 35000 руб. Указанная сумма, по мнению суда, является разумным и справедливым возмещением причиненного вреда и может в полной мере компенсировать перенесенные истцом нравственные страдания. В остальной части требования Егорчатовой Л.Ф. о компенсации морального вреда являются завышенными, не соответствующими действительному объему и степени причиненных страданий, а потому они удовлетворению не подлежат.

Управление Федерального казначейства по Ульяновской области является ненадлежащим ответчиком по делу, поскольку компенсация морального вреда в данном случае подлежит возмещению за счет казны Российской Федерации. Следовательно, надлежащим ответчиком по делу является Министерство финансов Российской Федерации.

Таким образом, следует взыскать с Министерства финансов Российской Федерации за счет казны Российской Федерации в пользу Егорчатовой Л.Ф. компенсацию морального вреда в сумме 35000 руб.

Руководствуясь ст.ст.194-199 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд

РЕШИЛ:

Исковые требования Егорчатовой Л. Ф. удовлетворить частично.

Взыскать с Министерства финансов Российской Федерации за счет казны Российской Федерации в пользу Егорчатовой Л. Ф. компенсацию морального вреда в сумме 35000 руб.

В остальной части в удовлетворении иска Егорчатовой Л. Ф. к Министерству финансов Российской Федерации, управлению Федерального казначейства по Ульяновской области о компенсации морального вреда отказать.

Решение может быть обжаловано в Ульяновский областной суд через Димитровградский городской суд в течение месяца со дня принятия решения в окончательной форме, 05 декабря 2019 года.

Судья                                                                                                                                     С.В. Тудиярова