Судебный акт #1 (Приговор) по делу № 1-15/2018 (1-331/2017;) от 29.09.2017

Дело № 1-15/18

П Р И Г О В О Р

именем Российской Федерации

05 июня 2018 года г.Ижевск

Ленинский районный суд г.Ижевска Удмуртской Республики в составе:

председательствующего судьи Емельяновой Е.П.,

при секретаре судебного заседания Габбасовой Г.А.,

с участием:

государственного обвинителя – помощника прокурора Ленинского района г.Ижевска Удмуртской Республики Кандалинцева А.В.,

потерпевшей – ШНИ,

подсудимого КЮС,

защитника – адвоката Щенина Н.К., представившего удостоверение № и ордер № от 09.10.2017г.,

рассмотрев в открытом судебном заседании уголовное дело в отношении

КЮС, родившегося ДД.ММ.ГГГГ в <адрес>, <данные изъяты> зарегистрированного и проживающего по адресу <адрес>, ранее не судимого,

обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ч.1 ст.105 УК РФ,

у с т а н о в и л:

КЮС совершил умышленное особо тяжкое преступление против жизни и здоровья при следующих обстоятельствах.

ДД.ММ.ГГГГ в вечернее время, но не позднее 20.58 час., между КЮС и его знакомым ШСВ, находящимися в состоянии алкогольного опьянения в коридоре квартиры по адресу <адрес>42, по незначительному поводу произошел конфликт. В ходе конфликта у КЮС на почве внезапно возникших личных неприязненных отношений к ШСВ возник преступный умысел, направленный на причинение последнему тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, с применением предмета, используемого в качестве оружия.

С целью реализации своего преступного умысла КЮС ДД.ММ.ГГГГ в вечернее время, но не позднее 20.58 час., проследовал из коридора в кухню вышеуказанной квартиры, где взял в руки предмет, намереваясь использовать его в качестве оружия – нож, и вернулся в коридор квартиры, где находился ШСВ

Далее, реализуя свой преступный умысел, КЮС в указанное время, находясь в коридоре указанной квартиры, осознавая общественную опасность своих преступных действий, предвидя неизбежность наступления общественно опасных последствий в виде причинения тяжкого вреда здоровью ШСВ, опасного для жизни, и желая наступления данных последствий, используя предмет в качестве оружия – взятый с кухни нож, нанес ШСВ один удар ножом в область расположения жизненно важных органов – в область груди, причинив последнему телесное повреждение характера проникающей колото-резаной раны передней поверхности груди слева в 4-м межреберье по передней подмышечной линии с повреждением верхней доли левого легкого, перикарда и левого предсердия, причинившей тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни. После этого КЮС с места совершения преступления скрылся.

В результате вышеуказанных умышленных преступных действий КЮС, ДД.ММ.ГГГГ в 04 час. в помещении БУЗ УР «ГКБ № МЗ УР», расположенном по адресу <адрес>, наступила смерть ШСВ

Непосредственной причиной смерти ШСВ явилась гипостатическая пневмония, как исход постреанимационной болезни, обусловленной постгипоксической энцефалопатией, вызванной остановкой сердца в раннем послеоперационном периоде (05.02.2017г.) в результате острой кровопотери, развившейся от кровотечения в левую плевральную полость (700мл) и перикард (50мл), вследствие проникающего колото-резаного ранения груди слева. Между проникающим колото-резаным ранением груди и наступлением смерти ШСВ имеется прямая причинно-следственная связь.

При этом, наступление смерти ШСВ хотя и не охватывалось преступным умыслом КЮС, однако при необходимой внимательности и предусмотрительности он должен был и мог предвидеть наступление таких последствий.

Подсудимый КЮС в судебном заседании вину в совершении преступления, изложенного в описательно-мотивировочной части приговора, признал частично, показал, что 04.02.2017г. в вечернее время находился дома по адресу <адрес>42, распивал спиртные напитки, спустя некоторое время вечером домой вернулись ДОВ и ШСВ. Он предложил ШСВ выпить, на что тот согласился, посидел с ним на кухне некоторое время, выпил, затем ушел в комнату учить правила дорожного движения. ДОВ находилась там же в комнате, смотрела телевизор. Через некоторое время он (КЮС) согрел мясо и пригласил ШСВ и ДОВ поесть, на что ДОВ разозлилась, сказала, что им ничего от него не надо. В результате у него с ДОВ в комнате произошел словесный конфликт, в ходе которого они оскорбили друг друга, и ШСВ заступился за ДОВ. В частности, когда он (КЮС) направился из комнаты в сторону кухни и находился на пороге в прихожую, ШСВ пнул его ногой в правый бок, отчего он упал на живот, оказавшись в прихожей, а ШСВ сверху начал наносить ему удары руками по телу и голове. Он встал, попытался уйти от ШСВ в ванную, чтобы закрыться, но ШСВ прошел за ним, толкнул его и продолжал наносить удары. Затем он вышел из ванной, чтобы выйти из квартиры в подъезд, но у него не получалось – ШСВ продолжал ударять его, отчего он упал на пол лицом вниз, изо рта у него пошла кровь. В силу своего опьянения он не в состоянии был оказывать сопротивление ШСВ – только прикрывался и успокаивал его словами. С коврика в прихожей он схватил нож, который заметил, когда упал на живот, и решил напугать ШСВ этим ножом, чтобы тот остановился и перестал драться. Он продемонстрировал нож ШСВ, но тот не останавливался. Тогда, желая припугнуть ШСВ, он сделал взмах ножом в его сторону, не целясь куда-то конкретно. Нож при этом держал в правой руке, лезвием вверх. ШСВ сразу взялся за грудь, ушел в комнату и сел на диван. Он (КЮС) убежал из квартиры, так как испугался. Куда дел нож – не помнит. На кухню за ножом он не ходил. Как нож оказался в прихожей – ему не известно, этот нож предназначен для приготовления пищи.

В ходе судебного следствия по ходатайству государственного обвинителя на основании п.1 ч.1 ст.276 УПК РФ были оглашены показания КЮС, данные при производстве предварительного расследования в качестве подозреваемого.

Так, при допросе 05.02.2017г. КЮС показал, что 04.02.2017г. она находился дома по адресу <адрес>42. Около 17.00 час. домой приехали ООО и ССС. Он предложил ССС выпить спиртные напитки, на что ССС согласился. Они с ССС сидели на кухне, в процессе распития спиртного перемещались и в комнату. Там с ООО у него произошел словесный конфликт. Что именно он сказал – не помнит, так как находился в состоянии алкогольного опьянения. Во время конфликта с ООО, ССС начал высказывать ему недовольство, а затем набросился на него с кулаками. Все это происходило в комнате. Далее ССС вытолкнул его из комнаты в прихожую, где ударил ногой в область лица. От данного удара он упал на пол, схватил с пола предмет, похожий на палку, встал с пола и ударил им ССС, куда именно – не помнит. Все произошло быстро. После этого ССС схватился за грудную клетку, прошел в комнату к ООО и сел на кровать. В этот момент он увидел на руках ССС кровь, отчего испугался, одел свою верхнюю одежду и вышел на улицу. Он понял, что предмет, который поднял с пола, оказался ножом (т.1 л.д.168-171).

После оглашения данных показаний в суде подсудимый КЮС их подтвердил, пояснил, что данные показания являются неполными, уточнил, что удар в лицо ШСВ нанес ему не ногой, а рукой.

Из показаний КЮС, данных 18.04.2017г. в качестве подозреваемого, следует, что у него с ДОВ в комнате произошел словесный конфликт, в ходе которого они оскорбили друг друга. Его поведение не понравилось ШСВ В тот момент, когда он (КЮС) направился на кухню, ШСВ налетел на него и стал наносить удары по разным частям тела. Сначала ШСВ со всей силы ударил его ногой в правый бок, затем стал наносить удары руками по лицу и голове. Сколько всего было нанесено ударов, не знает, но не менее трех. Удары были сильные, из-за этого он потерял равновесие и упал, ударившись о стоящий в прихожей стул. В итоге он оказался лежащим на полу на животе. ШСВ в это время продолжил наносить ему удары руками и ногами по телу. Сколько ударов нанес ШСВ не знает, около 4-5. Он в ответ удары ШСВ не наносил, только закрывал голову руками, из-за чего удары попадали по рукам. Попытавшись встать, он пополз в ванную комнату, но ШСВ и там не останавливался и продолжил наносить удары. Потом они оказались в прихожей и он (КЮС) снова упал на пол. На полу на обувном коврике он увидел нож, взял его в правую руку, чтобы напугать ШСВ, чтобы тот остановился и перестал его избивать. Так как все происходило очень быстро, в какой-то момент он ударил ШСВ ножом. При этом в грудь ему не целился, просто махнул перед ним ножом, чтобы таким образом напугать ШСВ, но попал ему ножом в грудь. В тот момент посчитал, что легонько задел ШСВ Не думал, что удар приведет к таким последствиям. Причинять вред он не желал. Думал, что увидев нож в его руке, ШСВ перестанет избивать его и успокоится. Телесные повреждения, обнаруженные у него самого, это следы побоев, нанесенных ШСВ Как нож оказался в прихожей, не знает, предполагает, что кто-то взял его, чтобы подрезать шнурки, и забыл в прихожей. Сопротивление ШСВ не оказывал, так как боялся его, что он разозлится и еще сильнее станет избивать. Кроме того, в силу своего опьянения не мог в полной мере оказать сопротивление ШСВ (т.1 л.д.182-186).

После оглашения данных показаний в суде подсудимый КЮС подтвердил их в полном объеме.

На стадии дополнений судебного следствия подсудимый КЮС пояснил, что совершил преступление, так как защищался от действий ШСВ, не знал, чего от него ожидать. Никаких предметов в руках у ШСВ в момент нанесения побоев не было, слов угроз он не высказывал. Согласен, что превосходит ШСВ по росту и телосложению.

Несмотря на частичное признание вины подсудимым КЮС, его вина в совершении преступления при обстоятельствах, изложенных в описательно-мотивировочной части приговора, подтверждается следующими показаниями потерпевшей и свидетелей.

Показаниями потерпевшей ШНИ, данными в ходе судебного следствия, из которых следует, что ее сын ШСВ в целях экономии снимал одну квартиру на двоих с подсудимым. Сама она очевидцем событий не была. 05.02.2017г. со слов сожительницы сына ДОВ ей стало известно, что накануне 04.02.2017г. между ее сыном и КЮС, находящимся в состоянии опьянения, произошел конфликт, в ходе которого последний взял с кухни нож и ударил им ШСВ. После этого КЮС убежал из квартиры, а ШСВ пришел в комнату, держа рукой рану. Когда он начал терять сознание, ДОВ вызвала скорую помощь. Сын умер в больнице 18.03.2017г., не приходя в сознание. По телосложению ШСВ был худой, низкого роста. Указанным преступлением ей причинен моральный вред, она потеряла сына.

Показаниями свидетеля ДОВ, данными в ходе судебного следствия, а также при производстве предварительного расследования (т.2 л.д.6-8), оглашенными на основании ч.3 ст.281 УПК РФ и подтвержденными последней в полном объеме, из которых следует, что она являлась сожительницей ШСВ В целях экономии они снимали одну квартиру вместе с КЮС. 04.02.2017г. она и ШСВ вернулись домой из церкви около 17.00 час. КЮС в это время был на кухне, употреблял спиртное, находился в состоянии алкогольного опьянения. Он пригласил ШСВ выпить с собой, на что ШСВ согласился, а она (ДОВ) стала смотреть телевизор в комнате. Около получаса КЮС и ШСВ сидели на кухне, затем ШСВ пришел в комнату и начал готовиться к экзамену на водительские права. В это время КЮС неоднократно приходил к ним в комнату, уговаривал ШСВ выпить с ним. ШСВ отказывался. Из-за того, что КЮС не отставал и мешал ШСВ заниматься, у них произошла ссора. Конфликт начался в зале. ШСВ стал выталкивать КЮС в прихожую, чтобы он шел к себе на кухню, при этом говорил, чтобы он не мешал. КЮС в свою очередь не отступал, упирался, вталкивал ШСВ обратно в комнату, а также выражался нецензурной бранью, в том числе в ее (ДОВ) сторону, будто бы она не разрешает ШСВ сидеть с ним. В результате ШСВ и КЮС оказались в прихожей. Там конфликт между ними продолжался минут пять, она в это время прихожую из комнаты не выходила, сидела на диване. Находясь в комнате, она слышала в прихожей звуки ударов и ругань, слов угроз ни с чьей стороны не было. Затем она услышала звуки шагов в сторону кухни. ШСВ и КЮС в это время продолжали ругаться, при этом, голос ШСВ доносился из прихожей, голос КЮС – из кухни, а затем – снова из прихожей. После этого ШСВ и КЮС перестали ругаться, и ШСВ вернулся в комнату. При этом, он встал напротив нее, правой рукой держался за левую сторону тела, прижимая кровь, после этого присел на диван. КЮС в это время оделся и убежал из квартиры. Через некоторое время у ШСВ начали закатываться глаза, и она вызвала ему скорую помощь. Пока ожидала приезда «скорой», в кухне на столе у раковины нашла нож со следами крови до половины лезвия. На полу в прихожей данный нож не мог находиться, так как он предназначен только для резки хлеба, длина лезвия около 15 см. Пока ШСВ был в сознании, т.е. до того момента, пока его не госпитализировали, он рассказал, что в ходе драки КЮС пошел на кухню, где взял нож и нанес ему удар ножом в грудь. ШСВ увезли в больницу, через 6 недель он умер, не приходя в сознание.

Показаниями свидетеля ЗСВ, данными в ходе судебного следствия, из которых следует, что он работает полицейским-водителем Ижевского ОВО. 04.02.2017г., находясь на службе, получили сообщение, что по адресу <адрес>42, ножевое ранение. Приехали по адресу, двери в квартиру открыла девушка. В комнате лежал мужчина, которому оказывали медицинскую помощь сотрудники бригады СМП. Девушка рассказала, что вечером, когда они вернулись домой, мужчина, который снимал вместе с ними данную квартиру – он (ЗСВ) его имя не запомнил – находился дома в состоянии алкогольного опьянения, у них произошел конфликт, в ходе которого он сходил на кухню, взял нож и ударил потерпевшего. Этого мужчины в квартире не было. Со слов врачей, у пострадавшего была одна рана в области сердца. Пострадавший на этот момент был в сознании, рассказал, что он заступился за девушку, что они потолкались с «сожителем» в коридоре, затем «сожитель» вышел, потом вернулся и нанес ему удар ножом. Пострадавшего госпитализировали. «Сожитель» вернулся в квартиру, когда уже приехала следственно-оперативная группа.

Показаниями свидетеля УИЮ, данными в ходе судебного следствия, из которых следует, что он работает полицейским Ижевского ОВО, совместно с ЗСВ выезжал по сообщению о ножевом ранении. Их встретила девушка, пояснила, что у ее сожителя произошел конфликт с мужчиной, с которым они проживали в одной квартире, тот был в состоянии алкогольного опьянения и нанес ее сожителю ножевое ранение. Пострадавшему уже оказывали медицинскую помощь. Он был в сознании, рассказал, что их сосед оскорблял его девушку, в ходе ссоры взял нож и ударил его ножом в грудь. И пострадавший, и девушка говорили, откуда мужчина взял нож, но он (УИЮ) не запомнил. Запомнил точно, что оба они говорили, что нападавший куда-то ходил за ножом. Ни у девушки, ни у пострадавшего признаков алкогольного опьянения он не заметил. На кухне на столе находился нож с пятнами бурого цвета. В прихожей был беспорядок, как после драки. Нападавшего в квартире не было, его задержали, когда приехала следственно-оперативная группа.

Показаниями свидетеля ПВА, данными в ходе судебного следствия, из которых следует, что он работает медбратом «скорой помощи», 04.02.2017г. выезжал по сообщению о ножевом ранении на <адрес>42, <адрес>. Пострадавший был ранен в область грудной клетки на уровне подмышечной линии, находился в сознании, разговаривал. Как пояснил пострадавший, нападавший то ли приставал к женщине, то ли оскорблял ее, а он заступился за нее, и тот ударил его ножом.

Показаниями свидетеля ЛАН, данными при производстве предварительного расследования (т.1 л.д.158-160), оглашенными на основании ч.1 ст.281 УПК РФ, из которых следует, что 04.02.2017г. он находился на смене в составе бригады скорой медицинской помощи совместно с врачом МАС и медбратом ПВА В вечернее время суток, а именно в 20.56 час. поступил вызов по адресу <адрес>42, куда прибыли в 21.11 час. Дверь им открыла девушка, ее анкетные данные не помнит. Далее они оказали первую медицинскую помощь ШСВ, который в тот момент находился в сознании, разговаривал, был трезв. В первую очередь они спросили у ШСВ, что случилось. ШСВ ответил, что подрался со своим соседом КЮС, после чего КЮС нанес ему удар ножом в область грудной клетки. На вопрос, из-за чего произошел конфликт, ШСВ пояснил, что КЮС оскорблял его подругу, находился в состоянии алкогольного опьянения, агрессивно себя вел, после того, как завязалась драка, КЮС пошел на кухню, где взял нож и нанес им удар ШСВ в область груди. Девушка, которая открыла дверь, при беседе подтвердила слова ШСВ, пояснив, что удар ножом ШСВ нанес КЮС, с которым ШСВ подрался из-за того, что КЮС оскорблял ее различными словами, пытался привлечь к себе внимание. Врач МАС в ходе осмотра обнаружил у ШСВ ранение в левой передней подмышечной линии в 4-м межреберье, после чего ему поставили капельницу, наложили повязку на рану, транспортировали в автомобиль скорой помощи и госпитализировали в 9 ГКБ.

В ходе судебного следствия по ходатайству государственного обвинителя на основании ч.1 ст.281 УПК РФ были оглашены показания свидетелей ОМО и ЧАА, данные при производстве предварительного расследования 05.04.2017г. (т.1 л.д.211-212, т.1 л.д.213-214), из которых следует, что в квартире по адресу <адрес>42, проживали квартиранты, среди них был молодой человек, который съехал зимой 2017 года, характеризуют его посредственно, в конфликты ни с кем не вступал, посторонних не водил, шумы, скандалы из указанной квартиры не доносились.

Кроме того, вина подсудимого КЮС в совершении преступления, изложенного в описательно-мотивировочной части приговора, подтверждается следующими исследованными судом материалами уголовного дела:

- рапортом об обнаружении признаков преступления от 04.02.2017г., зарегистрированным в КУСП ОП № УМВД России по <адрес> за №, согласно которому 04.02.2017г. в 20.58 час. поступило сообщение: <адрес>, ДОВ, знакомый нанес ножевое ранение мужу в грудь, убежал (т.1 л.д.22);

- рапортом об обнаружении признаков преступления от 04.02.2017г., зарегистрированным в КУСП ОП № УМВД России по <адрес> за №, согласно которому 04.02.2017г. в 21.50 час. поступило сообщение от ШСВ <адрес>42, переданное бригадой СМП-50, о том, что 04.02.2017г. около 20.30 час. друг ударил ножом; диагноз «непроникающая колото-резаная рана грудной клетки слева» (т.1 л.д.24);

- картой вызова станции скорой медицинский помощи № от 04.02.2017г., согласно которой 04.02.2017г. в 20.56 час. на станцию скорой медицинской помощи поступил вызов по адресу <адрес>42, о ножевом ранении в легкое; вызов передан бригаде № в 20.58 час.; по прибытии на место в 21.11 час. у ШСВ диагностирована колото-резаная рана грудной клетки слева, гемоторакс слева, отмечено наличие алкогольного опьянения; в 21.50 час. ШСВ доставлен в стационар (т.1 л.д.156-157);

- рапортом об обнаружении признаков преступления от 04.02.2017г., зарегистрированным в КУСП ОП № УМВД России по <адрес> за №, согласно которому 04.02.2017г. в 22.04 час. поступило сообщение о том, что по адресу <адрес>, ножевое ранение, ШСВ с диагнозом «проникающая колото-резаная рана грудной клетки слева» госпитализирован в 9 ГБ (т.1 л.д.26);

- рапортом об обнаружении признаков преступления от 18.03.2017г., зарегистрированным в КРСП СО СУ по <адрес> за №пр-17, согласно которому 18.03.2017г. в дневное время от дежурного д/ч ОП № УМВД России по <адрес> поступило сообщение об обнаружении 18.03.2017г. в БУЗ УР «ГКБ № МЗ УР» по адресу <адрес>, трупа ШСВ, поступившего с ножевым ранением грудной клетки (т.1 л.д.38);

- протоколом осмотра места происшествия от 04.02.2017г., в ходе которого осмотрена квартира по адресу <адрес>42, зафиксирована обстановка, изъяты: микроволокно с поверхности кровати; смыв на марлевый тампон с пола в прихожей; смыв с пола в комнате; соскоб крови с наличника двери в комнату; 5 отрезков дактилопленки со следами рук; нож (т.1 л.д.39-44);

- протоколом осмотра места происшествия от 18.03.2017г., в ходе которого по адресу <адрес>, БУЗ УР «ГКБ № МЗ УР», осмотрен труп ШСВ, на грудной клетке которого слева под соском имеется зарубцевавшийся шрам (т.1 л.д.45-53);

- заключением дактилоскопической экспертизы № от 08.02.2017г., согласно которому следы папиллярных линий рук на поверхности отрезков темной дактилопленки №, изъятых 04.02.2017г. в ходе осмотра места происшествия по адресу <адрес>42, оставлены КЮС (т.1 л.д.66-70);

- заключением биологической экспертизы № от 17.02.2017г., согласно которому в следах на двух смывах и соскобе обнаружена кровь человека; при определении групповой принадлежности выявлены антигены А,Н и агглютинин бэта на смыве в комнате; такие результаты происходят от лица с группой крови А? и сопутствующим антигеном Н, либо от двух и более (при смешении крови) с группами А? и О?? (т.1 л.д.74-76);

- заключением судебно-медицинской экспертизы № от 07.02.2017г., согласно которому у КЮС имеются повреждения характера ссадин на лице, языке, нижних конечностях, кровоподтеков на туловище; данные повреждения образовались от воздействия твердых тупых предметов с ограниченной травмирующей поверхностью; давность их образования в пределах 2-5 суток на момент осмотра; повреждения вреда здоровью не причинили (т.1 л.д.80-82);

- протоколом выемки от 13.03.2017г., в ходе которой у свидетеля ДОВ изъята майка синего цвета, в которой находился ШСВ в момент нанесения ему ножевого ранения (т.1 л.д.142-143);

- протоколом осмотра предметов от 13.03.2017г., в ходе которого осмотрена указанная майка, установлено наличие на ней следов вещества бурого цвета и одно сквозное повреждение (т.1 л.д.145-146);

- заключением трасологичексой экспертизы № от 15.03.2017г., согласно которому на передней части футболки (майки), представленной на исследование, обнаружено одно сквозное повреждение линейной формы, образованное колюще-режущим предметом, одна сторона которого острая, другая тупая; таким предметом может быть и нож, изъятый 04.02.2017г. в ходе осмотра места происшествия по адресу <адрес>42, но в категорической форме утверждать это нельзя в виду того, что в повреждении не отобразились частные индивидуализирующие признаки присущие данному клинку, а также в виду того, что не известна глубина раневых каналов на теле потерпевшего (т.1 л.д.86-88);

- заключением судебно-медицинской экспертизы № от 20.02.2017г., согласно которому у ШСВ имелось телесное повреждение характера одной колото-резанной раны передней поверхности левой половины грудной клетки, проникающей по ходу раневого канала в левую плевральную полость и в полость перикарда с повреждением легкого и сердца и развитием внутреннего кровотечения; это повреждение образовалось от ударного воздействия предметом с колюще-режущими свойствами; давность повреждений не противоречит дате 04.02.2017г.; эти повреждения причинили тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни (т.1 л.д.92-93);

- заключением дополнительной судебно-медицинской экспертизы № от 27.03.2017г., согласно которому у ШСВ имелось телесное повреждение характера одной колото-резанной раны передней поверхности левой половины грудной клетки, проникающей по ходу раневого канала в левую плевральную полость и в полость перикарда с повреждением легкого и сердца и развитием внутреннего кровотечения; это повреждение образовалось от одного ударного воздействия предметом с колюще-режущими свойствами, чем мог быть клинок ножа; локализация и характер повреждения не противоречат обстоятельствам, изложенным подозреваемым в протоколах допроса и следственного эксперимента с его участием (т.1 л.д.97);

- заключением судебно-медицинской экспертизы трупа № от 19.04.2017г., согласно которому причиной смерти ШСВ явилась постгипоксическая энцефалопатия (поражение головного мозга), развившаяся в результате остановки сердца в послеоперационном периоде, после колото-резаной раны грудной клетки слева, проникающей в плевральную полость с повреждениями левого легкого, сердечной сорочки и сердца. Смерть ШСВ наступила 18.03.2017г. в БУЗ УР «РКБ № МЗ УР», о чем сделана запись в медицинской карте. При экспертизе трупа ШСВ и изучения медицинской карты, у него имелись следующие телесные повреждения: одна колото-резанная рана на груди слева в 4-м межреберье между срединно-ключичной и передней подмышечной линиями, проникающая в левую плевральную полость с повреждениями верхней доли левого легкого, сердечной сорочки и сердца, направление раневого канала слева направо, спереди назад и несколько снизу вверх, глубина его 6 см.; ссадины на лице и на правой нижней конечности. Колото-резанная рана образовалась в срок незадолго до поступления в больницу, возможно и 04.02.2017г., от однократного ударного воздействия колюще-режущим предметом типа клинка ножа, имевшего длину не менее 6 см., в переднюю поверхность левой половины грудной клетки, причинила тяжкий вред по признаку опасности для жизни. Ссадины на лице и на правой нижней конечности возникли в срок более 10 суток до смерти от контакта с твердыми тупыми предметами, вреда здоровью не причинили (т.1 л.д.101-105);

- заключением судебно-медицинской экспертизы трупа № от 31.05.2017г., согласно которой непосредственной причиной смерти ШСВ явилась постреанимационная болезнь (постгипоксическая энцефалопатия), обусловленная длительной (15 минут) ишемией головного мозга из-за остановки сердца (клинической смерти 05.02.2017г.) ШСВ в раннем послеоперационном периоде, вследствие повреждения сердечной сорочки, сердца и верхней доли левого легкого колото-резаной раной грудной клетки в 4-м межреберье слева, проникающей в грудную полость; между колото-резаной раной грудной клетки в 4-м межреберье слева, проникающей в полость грудной клетки с повреждениями верхней доли левого легкого, стенки сердечной сорочки и сердца и наступлением смерти ШСВ существует прямая сложная причинно-следственная связь, которая в сокращенном виде выражается следующим образом: колото-резаная рана > повреждение сердца > острая сердечная недостаточность и остановка сердца > ишемия головного мозга с гибелью нервных клеток (постреанимационная болезнь) > наступление смерти (т.1 л.д.115-120);

- заявлением о явке с повинной от 05.02.2017г., в котором КЮС сообщил об обстоятельствах нанесения им удара ножом ШСВ 04.02.2017г. по адресу <адрес>42 (т.1 л.д.164);

- протоколом следственного эксперимента от 09.03.2017г. с участием подозреваемого КЮС, в ходе которого КЮС показал механизм нанесения удара ножом ШСВ 04.02.2017г. (т.1 л.д.177-181);

- протоколом очной ставки от 25.04.2017г., проведенной между свидетелем ДОВ и подозреваемым КЮС, в ходе которой свидетель ДОВ дала показания, аналогичные данным ранее, на что подозреваемый КЮС ее показания не подтвердил, пояснив, что нож он взял в прихожей с коврика рядом с обувью (т.1 л.д.190-195);

- заключением судебно-медицинской экспертизы трупа № от 27.09.2017г., согласно которому на трупе ШСВ имелись следующие телесные повреждения: 1) одна колото-резанная рана на груди слева в 4-м межреберье между срединно-ключичной и передней подмышечной линиями, проникающая в левую плевральную полость с повреждениями верхней доли левого легкого, сердечной сорочки и сердца; направление раневого канала слева направо, спереди назад и несколько снизу-вверх, глубина его 6 см.; указанное повреждение, в соответствии с п.6.1.9 Медицинских критериев определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека (утв. Приказом №н Минздравсоц-развития России от 24.04.2008г.), причинило тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни человека, повлекло смерть ШСВ; колото-резанная рана образовалась в срок незадолго до поступления в больницу, возможно и 04.02.2017г., от однократного ударного воздействия колюще-режущим предметом типа клинка ножа, имевшего длину не менее 6 см., в переднюю поверхность левой половины грудной клетки; 2)ссадины на лице и на правой нижней конечности, которые возникли в срок более 10 суток до смерти от контакта с твердыми тупыми предметами; применительно к живым лицам квалифицируются, как вреда не причинившие (пункт 9 Приказа МЗ и СР России №н от 24.04.2008г.). Непосредственной причиной смерти ШСВ явилась постреанимационная болезнь (постгипоксическая энцефалопатия), обусловленная длительной (15 минут) ишемией головного мозга из-за остановки сердца (клинической смерти 05.02.2017г.) ШСВ в раннем послеоперационном периоде, вследствие повреждения сердечной сорочки, сердца и верхней доли левого легкого колото-резаной раной грудной клетки в 4-м межреберье слева, проникающей в грудную полость. Между колото-резаной раной грудной клетки в 4-м межреберье слева, проникающей в полость грудной клетки с повреждениями верхней доли левого легкого, стенки сердечной сорочки и сердца и наступлением смерти ШСВ существует прямая сложная причинно-следственная связь, которая в сокращенном виде выражается следующим образом: колото-резаная рана > повреждение сердца > острая сердечная недостаточность и остановка сердца > ишемия головного мозга с гибелью нервных клеток (постреанимационная болезнь) > наступление смерти (т.2 л.д.23-28);

- заключением судебно-медицинской экспертизы трупа № от 23.04.2018г., согласно которому у ШСВ имелись телесные повреждения механического характера: проникающая колото-резаная рана передней поверхности груди слева в 4-м межреберье по передней подмышечной линии с повреждением верхней доли левого легкого, перикарда и левого предсердия. Данное повреждение, является колото-резаным и возникло в результате воздействия орудия, обладающего колюще-режущими свойствами, что могло иметь место от действия клинка ножа. В соответствии с п.6.1.9 «Медицинских критериев определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека» (утв. приказом Минздравсоцразвития России от 24.04.2008г. №н) данное повреждение квалифицируется, как тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни. Кроме проникающего колото-резаного ранения передней поверхности груди у ШСВ зафиксированы ссадины на лице и правой голени, которые, судя по характеру, возникли от плотно скользящего взаимодействия с твердым тупым предметом, и в соответствии с п.9 «Медицинских критериев» расцениваются как повреждения, не причинившие вред здоровью человека. Непосредственной причиной смерти ШСВ явилась гипостатическая пневмония, как исход постреанимационной болезни, обусловленной постгипоксической энцефалопатией, вызванной остановкой сердца в раннем послеоперационном периоде (05.02.2017г.) в результате острой кровопотери, развившейся от кровотечения в левую плевральную полость (700мл) и перикард (50мл), вследствие проникающего колото-резаного ранения груди слева. Между проникающим колото-резаным ранением груди и наступлением смерти ШСВ имеется прямая причинно-следственная связь, которая выражается следующим образом: проникающее колото-резаное ранение груди с повреждением сердца, легких > острая кровопотеря > клиническая смерть (остановка сердца) > постгипоксическая энцефалопатия (постреанимационная болезнь) > гипостатическая пневмония > биологическая смерть (т.2 л.д.153-178).

Оценив исследованные в ходе судебного следствия и изложенные в приговоре доказательства с точки зрения относимости, допустимости, достоверности и в совокупности – достаточности, суд приходит к выводу о виновности подсудимого КЮС в совершении преступления при обстоятельствах, изложенных в описательно-мотивировочной части приговора.

Давая оценку исследованным в ходе судебного следствия в соответствии с положениями ч.1 ст.276 УПК протоколам допросов КЮС в качестве подозреваемого от 05.02.2017г., 18.04.2017г., суд отмечает, что протоколы составлены с соблюдением требований действующего уголовно-процессуального законодательства, допросы проведены с участием защитника, с надлежащим разъяснением всех процессуальных прав и отсутствием каких либо препятствий для реализации указанных прав, в том числе, в выборе желаемой позиции защиты от предъявленного обвинения. Указанные протоколы допросов КЮС по форме и содержанию отвечают требованиям относимости и допустимости, в связи с чем являются доказательствами по настоящему уголовному делу.

Исследованные в ходе судебного следствия протокол следственного эксперимента и протокол очной ставки с участием подозреваемого КЮС суд также признает допустимыми доказательствами, поскольку при производстве следственных действий в обоих случаях принимал участие защитник, всем участникам следственных действий разъяснялись соответствующие процессуальные права. Составленные по их результатам протоколы оформлены с соблюдением требований уголовно-процессуального законодательства, по форме и содержанию отвечают требованиям относимости и допустимости.

В основу приговора суд считает необходимым положить показания подсудимого КЮС, данные им в судебном заседнии, а также при производстве предварительного расследования на допросах в качестве подозреваемого 05.02.2017г. и 18.04.2017г., очной ставки, в ходе которых он пояснил, что нанес удар ШСВ ножом в грудь, а в ходе следственного эксперимента продемонстрировал механизм нанесения удара. В данной части показания КЮС неизменны, последовательны, и согласуются с совокупностью других доказательств по уголовному делу.

В том числе, с показаниями потерпевшей и свидетелей, которые суд также считает необходимым положить в основу приговора, в частности:

- показаниями потерпевшей ШНИ, из которых следует, что сын проживал в одной квартире с подсудимым, со слов сожительницы сына Демеевой ей известно о конфликте, произошедшем 04.02.2017г. между ШСВ и подсудимым, в результате которого ее сына госпитализировали в больницу с ножевым ранением, а 18.03.2017г. он умер в больнице, не приходя в сознание;

- показаниями свидетеля ДОВ, находившейся на месте совершения преступления, слышавшей, как в ходе конфликта с ШСВ подсудимый уходил на кухню, наблюдавшей ШСВ непосредственно после совершения преступления и узнавшей с его слов, что ножевое ранение ему нанес КЮС, взявший нож с кухни;

- показаниями свидетелей УИЮ и ЗСВ – сотрудников полиции, приехавших по поступившему вызову, об обнаружении в квартире ШСВ с ножевым ранением, узнавших непосредственно от него, а также находящейся в квартире ДОВ, о нанесении данного ножевого ранения соседом, проживающим с ними в одной квартире, при этом за ножом последний ходил на кухню;

- показаниями свидетелей ЛАН и ПВА – сотрудников скорой медицинской помощи, приехавших по поступившему вызову, о наличии у ШСВ ножевого ранения в области груди, при этом последний находился в сознании, рассказал об обстоятельствах нанесения ему ранения.

Суд отмечает, что исследованные в ходе судебного следствия на основании ст.281 УПК РФ протоколы допросов свидетелей ДОВ, ЛАН, ОМО, ЧАА составлены с соблюдением требований действующего уголовно-процессуального законодательства, с разъяснением последним всех предусмотренных законом прав, по форме и содержанию отвечают требованиям относимости и допустимости, в связи с чем являются доказательствами по настоящему уголовному делу.

Анализируя показания потерпевшей ШНИ, свидетелей ДОВ, УИЮ, ЗСВ, ЛАН, ПВА, суд отмечает, что показания данных свидетелей последовательны, дополняют друг друга, согласуются с другими исследованными материалами уголовного дела, и в совокупности с ними устанавливают одни и те же факты, изобличающие подсудимого. В целом показания данных свидетелей взаимно согласуются по времени, месту и обстоятельствам описываемых в них событий, не вызывают сомнений, мотивов для оговора подсудимого у данных свидетелей не имеется, в связи с чем суд признает их достоверными, правдивыми и допустимыми доказательствами по делу. Оценивая исследованные в суде показания свидетелей ОМО и ЧАА, суд отмечает, что они не противоречат материалам уголовного дела и касаются обстоятельств, характеризующих личность подсудимого.

Наряду с этим, суд принимает во внимание, что вышеуказанные показания потерпевшей и свидетелей относительно фактических обстоятельств дела объективно подтверждены исследованными в судебном заседании письменными материалами дела, в том числе:

- рапортами об обнаружении признаков преступления о поступлении 04.02.2017г. сообщений о ножевом ранении ШСВ, и 18.03.2017г. о наступлении его смерти в медицинском учреждении;

- протоколом осмотра места происшествия, в ходе которого осмотрена квартира, где было нанесено ножевое ранение и изъят нож;

- протоколом осмотра места происшествия, в ходе которого осмотрен труп ШСВ, на грудной клетке которого имеется зарубцевавшийся шрам;

- протоколом выемки у свидетеля ДОВ майки, в которой находился ШСВ в момент нанесения ему ножевого ранения и протоколом осмотра указанной майки, на которой обнаружено одно сквозное отверстие и следы вещества бурого цвета;

- заключением трасологической эксперты, согласно которой сквозное отверстие на майке образовано колюще-режущим предметом, которым может быть и нож, изъятый с места происшествия;

- заключениями судебно-медицинских экспертиз №, №, №, №, согласно которым у ШСВ имелось телесное повреждение характера одной колото-резанной раны передней поверхности левой половины грудной клетки, проникающей по ходу раневого канала в левую плевральную полость и в полость перикарда с повреждением легкого и сердца и развитием внутреннего кровотечения, которое образовалось от одного ударного воздействия предметом с колюще-режущими свойствами, чем мог быть клинок ножа;

- заключениями судебно-медицинских экспертиз №, №, согласно которым непосредственной причиной смерти ШСВ явилась постреанимационная болезнь (постгипоксическая энцефалопатия), обусловленная длительной (15 минут) ишемией головного мозга из-за остановки сердца в раннем послеоперационном периоде, вследствие повреждения сердечной сорочки, сердца и верхней доли левого легкого колото-резаной раной грудной клетки в 4-м межреберье слева, проникающей в грудную полость, между проникающей колото-резаной раной грудной клетки и наступлением смерти ШСВ существует прямая причинно-следственная связь;

- заключением судебно-медицинской экспертизы №, которой уточнено, что непосредственной причиной смерти ШСВ явилась гипостатическая пневмония, как исход постреанимационной болезни, обусловленной постгипоксической энцефалопатией, вызванной остановкой сердца в раннем послеоперационном периоде в результате острой кровопотери, развившейся от кровотечения в левую плевральную полость и перикард, вследствие проникающего колото-резаного ранения груди слева, между проникающим колото-резаным ранением груди и наступлением смерти ШСВ также установлено наличие прямой причинно-следственной связи;

- заявлением КЮС, где он собственноручно и добровольно сообщил о нанесенном им ударе ножом в грудь ШСВ Суд признает данное заявление подсудимого относимым и допустимым доказательством по делу и расценивает как явку с повинной. Каких-либо оснований полагать о наличии с его стороны самооговора суд не усматривает. При принятии данного заявления последнему разъяснялись процессуальные права, в том числе право не свидетельствовать против самого себя, пользоваться услугами адвоката, приносить жалобы и была предоставлена возможность осуществления этих прав.

Оснований для исключения из числа доказательств представленных суду процессуальных документов судом не установлено, поскольку они получены в соответствии с требованиями УПК РФ. Анализируя исследованные в ходе судебного следствия заключения экспертиз, проведенных по данному уголовному делу, суд находит, что все заключения выполнены в соответствии с требованиями действующего законодательства и являются допустимыми доказательствами по уголовному делу.

Вместе с тем, давая оценку исследованным заключениям судебно-медицинских экспертиз трупа ШСВ (№ от 19.04.2017г., № от 31.05.2017г., № от 27.09.2017г. и № от 23.04.2017г.), допросив в судебном заседании в порядке ст.282 УПК РФ экспертов ЗТР и ВАЮ, суд считает необходимым положить в основу приговора заключения № от 31.05.2017г., № от 27.09.2017г. и № от 23.04.2017г., поскольку данные заключения являются более полными, исследования во всех случаях проведены комиссиями экспертов, выводы которых подробно и обстоятельно мотивированы, согласуются между собой, существенных противоречий не содержат, оснований сомневаться в их правдивости не имеется. Наряду с изложенным, вывод заключения судебно-медицинской экспертизы трупа № от 19.04.2017г., проведенной экспертом ЗТР, о том, что между колото-резаной раной грудной клетки и смертью ШСВ причинной связи не имеется (т.1 л.д.101-105), суд находит не соответствующим действительности, поскольку данный вывод экспертом не достаточно мотивирован, противоречит вышеуказанным заключениям № от 31.05.2017г., № от 27.09.2017г. и № от 23.04.2017г.

Характер и локализация телесного повреждения ШСВ, зафиксированного при производстве судебно-медицинских экспертиз, в виде проникающего колото-резаного ранения груди слева, механизм его образования, полностью соответствуют показаниям КЮС об обстоятельствах нанесения им удара ножом ШСВ, и не противоречат обстоятельствам, изложенным подсудимым в ходе следственного эксперимента с его участием.

Одновременно с изложенным, давая оценку показаниям КЮС, изложенным в ходе предварительного и судебного следствия, а также в явке с повинной, в той части, что нож он подобрал с пола прихожей, где происходил конфликт, сделал взмах ножом в сторону ШСВ, желая лишь напугать его и не имея намерений причинять вред здоровью, суд отмечает, что данная версия КЮС о неосторожном характере причинения вреда здоровью ШСВ, неубедительна и опровергается исследованными в судебном заседании вышеуказанными объективными доказательствами, представленными стороной обвинения, в том числе, приведенными показаниями свидетеля ДОВ, которая слышала происходящий в коридоре конфликт между ШСВ и КЮС и последующие звуки шагов на кухню, после чего ШСВ пришел в комнату с ножевым ранением, а также показаниями сотрудников полиции и скорой помощи, которые лично беседовали с ШСВ до потери им сознания, последний пояснил, что КЮС сходил за ножом на кухню.

При этом, установленные судом фактические обстоятельства, а именно: избранный подсудимым способ причинения повреждения – нанесение удара предметом, используемым в качестве оружия – ножом, обладающим колюще-режущими свойствами; локализация телесного повреждения, которое нанесено в область груди ШСВ, являющейся областью расположения жизненно-важных органов; значительная сила приложения, с которой нанесен удар, повлекшая образование колото-резаной раны с глубиной раневого канала 6 см. – все это в совокупности с физическими параметрами подсудимого КЮС, превосходящего по физическим параметрам ШСВ, свидетельствует о том, что подсудимый действовал с прямым умыслом, направленным на причинение тяжкого вреда здоровью потерпевшего, опасного для жизни, неосторожно относясь к наступлению смерти последнего, а именно, не предвидя наступление последствий в виде смерти, несмотря на то, что при необходимой внимательности и предусмотрительности должен был и мог их предвидеть.

С учетом изложенного, к показаниям КЮС об отсутствии у него умысла на причинение тяжкого вреда здоровью ШСВ, суд относится критически, расценивает как защитную позицию, направленную на уменьшение ответственности за содеянное.

Суд считает необходимым уточнить фактические обстоятельства обвинения, предъявленного органами предварительного расследования КЮС, в части непосредственной причины смерти ШСВ, указав, что таковой явилась гипостатическая пневмония, как исход постреанимационной болезни, обусловленной постгипоксической энцефалопатией, вызванной остановкой сердца в раннем послеоперационном периоде (05.02.2017г.) в результате острой кровопотери, развившейся от кровотечения в левую плевральную полость (700мл) и перикард (50мл), вследствие проникающего колото-резаного ранения груди слева. Данное уточнение не ухудшает положение подсудимого КЮС, его право на защиту не нарушает. Указанная причина смерти ШСВ следует из заключения комиссионной судебно-медицинской экспертизы № от 23.04.2018г. и выводам судебно-медицинских экспертиз трупа ШСВ, проведенных ранее, не противоречит.

Между действиями КЮС и наступившими последствиями – причинением тяжкого вреда здоровью ШСВ проникающим колото-резаным ранением груди и последующей смерти ШСВ в результате гипостатической пневмонии, существует прямая причинно-следственная связь.

На основании изложенного, суд приходит к выводу, что вина подсудимого КЮС в совершении преступления при обстоятельствах, изложенных в описательно-мотивировочной части приговора, полностью подтверждается представленными стороной обвинения доказательствами, которые согласуются между собой, образуют совокупность, достаточную для постановления обвинительного приговора, и каких-либо существенных противоречий относительно обстоятельств, имеющих юридическое значение по делу, не содержат.

В соответствии с ч.8 ст.246 УПК РФ, а также с учетом требований ч.2 ст.252 УПК РФ, согласно которой изменение обвинения в судебном разбирательстве допускается, если этим не ухудшается положение подсудимого и не нарушается его право на защиту, государственный обвинитель изменил обвинение, предъявленное КЮС органами предварительного расследования, в сторону смягчения и квалифицировал действия подсудимого по ч.4 ст.111 УК РФ, как умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, совершенное с применением предмета, используемого в качестве оружия, повлекшее по неосторожности смерть потерпевшего.

Суд полностью соглашается с указанной позицией государственного обвинителя, поскольку наличие у КЮС умысла на лишение ШСВ жизни, как инкриминировалось органами предварительного расследования, не нашло своего подтверждения в ходе судебного следствия.

Соглашаясь с указанной позицией государственного обвинителя, суд также учитывает разъяснения Верховного Суда РФ, данные в п.29 постановления Пленума от 05.03.2004г. № «О применении судами норм Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации», согласно которому изменение государственным обвинителем обвинения в сторону смягчения в соответствии с ч.8 ст.246 УПК РФ предопределяет принятие судом решения в соответствии с позицией государственного обвинителя, поскольку уголовно-процессуальный закон исходит из того, что уголовное судопроизводство осуществляется на основе принципа состязательности и равноправия сторон, а формулирование обвинения и его поддержание перед судом обеспечиваются обвинителем.

Вопреки доводам стороны защиты, суд не усматривает оснований полагать, что КЮС совершил преступление при превышении пределов необходимой обороны.

Как установлено в судебном заседании, совершению преступления, действительно, предшествовал конфликт, возникший между КЮС и ШСВ, в ходе которого последний нанес побои КЮС

Вместе с тем, исходя из личностей ШСВ и КЮС, сложившейся обстановки, предшествовавшей посягательству, не носящей неожиданный характер для подсудимого, характера самого посягательства, совершенного ШСВ (нанесение побоев руками), а также учитывая фактические обстоятельства, установленные судом на основании показаний свидетелей ДОВ, УИЮ, ЗСВ, ЛАН, свидетельствующие о том, что за ножом КЮС ходил на кухню, суд приходит к выводу, что в момент совершения преступления ШСВ противоправные действия в виде нанесения побоев КЮС окончил и какой-либо опасности для жизни и здоровья последнего не представлял.

Действия КЮС по нанесению удара ножом в область груди ШСВ, который каких-либо действий и угроз, сопряженных с насилием, как опасным, так и не опасным для жизни и здоровья, в отношении подсудимого не предпринимал и не высказывал, свидетельствуют об отсутствии как необходимой обороны в действиях КЮС, так и превышения ее пределов.

Одновременно с изложенным, оценивая вышеизложенные доказательства, характеризующие обстоятельства и обстановку, сложившуюся на месте совершения преступления, в совокупности с заключением комиссии судебно-психиатрических экспертов в отношении КЮС, суд приходит к выводу об отсутствии в действиях подсудимого и признаков аффекта, свидетельствующего о совершении им преступления в состоянии сильного душевного волнения.

При таких обстоятельствах, суд квалифицирует действия подсудимого КЮС по ч.4 ст.111 УК РФ – умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, совершенное с применением предмета, используемого в качестве оружия, повлекшее по неосторожности смерть потерпевшего.

На основании материалов уголовного дела, касающихся личности подсудимого, обстоятельств совершенного им преступления, учитывая заключение комиссионной судебно-психиатрической экспертизы № от 26.04.2017г., а также принимая во внимание поведение подсудимого в период предварительного расследования и в судебном заседании, суд считает необходимым признать КЮС вменяемым и подлежащим привлечению к уголовной ответственности.

При назначении наказания суд в соответствии со ст.6, 43, 60 УК РФ учитывает характер и степень опасности совершенного КЮС преступления, личность подсудимого, состояние его здоровья, обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание, влияние назначенного наказания на исправление осужденного и условия жизни его семьи.

Преступление, предусмотренное ч.4 ст.111 УК РФ, представляет повышенную общественную опасность, направлено против жизни и здоровья человека, отнесено законом к категории особо тяжких преступлений.

КЮС в браке не состоит, детей не имеет, имеет постоянное место жительства и работы, где характеризуется положительно, ранее не судим, на учете у нарколога не состоит.

Совершение преступления впервые, положительные характеристики, раскаяние в содеянном, явку с повинной, активное способствование расследованию преступления, выразившееся в добровольном участии в следственном эксперименте, а также противоправность поведения потерпевшего, явившегося поводом для преступления – в силу пунктов «з», «и» ч.1 ст.61 УК РФ и ч.2 ст.61 УК РФ суд признает смягчающими наказание обстоятельствами.

Отягчающих наказание обстоятельств, предусмотренных ст.63 УК РФ, не имеется. Суд не находит оснований для признания отягчающим наказание обстоятельством «совершение преступления в состоянии опьянения, вызванном употреблением алкоголя» (ч.1.1 ст.63 УК РФ), поскольку в судебном заседании не установлено, что факт нахождения КЮС в состоянии алкогольного опьянения повлиял на совершение им преступления. Также суд учитывает, что признание данного обстоятельства отягчающим является правом суда, а не обязанностью, в обвинительном заключении данное обстоятельство в качестве отягчающего не указано, в суде государственный обвинитель также не просил признать наличие такового.

Учитывая вышеизложенное, обстоятельства преступления, суд приходит к выводу, что соответствующим общественной опасности совершенного подсудимым преступления, его личности, закрепленным в уголовном законодательстве Российской Федерации принципам гуманизма и справедливости, и полностью отвечающим задачам исправления осужденного и предупреждения совершения им новых преступлений, будет назначение подсудимому наказания в виде лишения свободы с применением положений ч.1 ст.62 УК РФ.

С учетом совокупности смягчающих наказание обстоятельств и отсутствием отягчающих, оснований для назначения подсудимому дополнительного наказания в виде ограничения свободы, предусмотренного санкцией ч.4 ст.111 УК РФ, но не являющегося обязательным, суд не находит.

Исключительных обстоятельств, связанных с целями и мотивами преступления, ролью виновного, его поведением во время или после совершения преступления, и других обстоятельств, существенно уменьшающих степень общественной опасности преступления, дающих основание для применения при назначении наказания положений ст.64 УК РФ и назначения более мягкого вида наказания, чем предусмотрено санкцией ч.4 ст.111 УК РФ, либо назначения наказания ниже предела, предусмотренного ч.2 ст.56 УК РФ, суд не усматривает.

Оснований для применения в отношении подсудимого положений ч.6 ст.15 УК РФ и изменения категории совершенного им преступления на менее тяжкую, равно как и оснований для прекращения уголовного дела, освобождения КЮС от уголовной ответственности и наказания, судом не установлено.

Учитывая обстоятельства и степень тяжести преступления, личность подсудимого, оснований для применения положений ст.73 УК РФ и назначения последнему условного осуждения суд не находит, поскольку это не будет соответствовать принципу справедливости наказания и способствовать исправлению осужденного.

Определяя вид исправительного учреждения и режим для отбывания наказания, суд принимает во внимание тяжесть совершенного преступления, и в соответствии с п.«в» ч.1 ст.58 УК РФ приходит к выводу, что наказание подсудимому надлежит отбывать в исправительной колонии строгого режима.

Ввиду назначения подсудимому наказания, связанного с реальным лишением свободы, меру пресечения до вступления приговора в законную силу в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении суд считает необходимым изменить на заключение под стражу.

Рассматривая гражданский иск потерпевшей ШНИ о возмещении морального вреда, причиненного преступлением, в размере 1 000 000 руб., суд приходит к следующему.

Согласно ст.151 ГК РФ, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

Компенсация морального вреда осуществляется в денежной форме, при этом размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда (ст.1101 ГК РФ).

В судебном заседании установлено, в результате умышленных преступных действий КЮС, связанных с причинением тяжкого вреда здоровью ШСВ и повлекших смерть последнего, его матери ШНИ был причинен моральный вред действиями, посягающими на ее личные неимущественные права, в частности, право на семью, родственные отношения. Моральный вред ШНИ заключался в нравственных страданиях и переживаниях в связи с утратой близкого родственника, насильственным характером его смерти, предшествующим этому длительным (42 дня) нахождением сына в больнице в бессознательном состоянии. Учитывая фактические обстоятельства причинения морального вреда, степень перенесенных физических и нравственных страданий, степень вины подсудимого, исходя из принципа разумности и справедливости, руководствуясь положениями ст.ст.151, 1101 Гражданского кодекса РФ, размер компенсации морального вреда, подлежащего взысканию с КМЮ суд определяет в 400 000 руб.

В соответствии с ч.3 ст.81 УПК РФ суд разрешает вопрос о вещественных доказательствах по делу.

Руководствуясь ст.ст.296-300, 302-304, 307-309 УПК РФ, суд

П Р И Г О В О Р И Л:

КЮС признать виновным в совершении преступления, предусмотренного ч.4 ст.111 УК РФ, и назначить ему наказание в виде лишения свободы на срок 6 (шесть) лет с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

До вступления приговора в законную силу меру пресечения КЮС в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении изменить на заключение под стражу, взяв его под стражу немедленно в зале суда.

Срок отбывания наказания КЮС исчислять с 05.06.2018г.

Гражданский иск ШНИ к КЮС о возмещении морального вреда, причиненного преступлением, удовлетворить частично.

Взыскать с КЮС в пользу ШНИ компенсацию морального вреда, причиненного преступлением, в размере 400 000 руб.

Вещественные доказательства – трикотажную футболку (майку), нож, находящиеся в камере хранения вещественных доказательств СО по <адрес> СУ СК России по УР – уничтожить.

Приговор может быть обжалован в апелляционном порядке в Верховный Суд Удмуртской Республики в течение 10 суток со дня его постановления через Ленинский районный суд <адрес>, а осужденным – в тот же срок со дня вручения ему копии приговора.

В случае подачи апелляционной жалобы или апелляционного представления, осужденный в тот же срок вправе ходатайствовать о своем участии в рассмотрении уголовного дела судом апелляционной инстанции, о чем указывается в апелляционной жалобе или возражениях на жалобы, представления, принесенные другими участниками процесса.

Председательствующий судья Емельянова Е.П.