Судебный акт #1 (Решение) по делу № 2-117/2017 от 11.01.2017

дело № 2-117/2017

РЕШЕНИЕ

Именем Российской Федерации

г. Зея 07 марта 2017 года

Зейский районный суд Амурской области в составе

председательствующего судьи Охотской Е.В.

при секретаре Легкой М.Д.,

с участием представителя истца Сунцова К.А., ответчика Иванова С.В., его представителя Духовникова В.Н.,

    рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Стаецкой Г.С. к Иванову С.В. об устранении препятствий в пользовании имуществом путем сноса хозяйственных построек,

установил:

Стаецкая Г.С. является собственником жилого дома и земельного участка, расположенных по адресу: <адрес>, собственником жилого дома, нежилого помещения и земельного участка по адресу: <адрес> является Иванов С.В.

Стаецкая Г.С. обратилась в суд с иском к Иванову С.В., в котором с учетом уточнения требований просит обязать ответчика снести две хозяйственные постройки размерами 3,34 м х19,1 м и 2,4 мх6,9 м, расположенные на земельном участке по адресу: <адрес>, а также взыскать с него судебные расходы, включающие расходы по оплате государственной пошлины в сумме 300 рублей, расходы по оплате услуг ООО «Инженерно-консультационный центр» в сумме 10000 рублей, а также расходы по оплате услуг представителя в сумме 15000 рублей.

Данное требование истец мотивируют тем, что ее сосед Иванов С.И. в нарушение градостроительных норм и правил, а также требований пожарной безопасности, в том числе связанных с соблюдением при строительстве расстояний до иных объектов, на границе с ее участком построил указанные хозяйственные постройки, что нарушает ее права, создает угрозу сохранности ее имущества, поскольку создает угрозу возгорания, нарушает инсоляцию земельного участка, по причине неорганизованного водоотвода с кровель хозяйственных построек и концентрации влаги в грунте между этими постройками и летней кухней истца размывается основание грунта под летней кухней, произошло отклонение стен, появился плесневый грибок в деревянном подполье и внутренних углах кухни.

В судебное заседание истец Стаецкая Г.С. не явилась, надлежащим образом извещена о месте и времени рассмотрения дела, просит рассматривать дело в ее отсутствие.

Представитель истца Сунцов К.А. в судебном заседании на удовлетворении исковых требований настаивал, дополнил, что несоблюдение противопожарных расстояний до возведенных построек, которые, по сути, являются хозяйственными постройками, влечет угрозу распространения пожара, уничтожения имущества истца; апелляционное определение Амурского областного суда от 08 февраля 2016 года по настоящему делу было исполнено, организован водоотвод, однако он не выполняет в должной мере своих функций, вода с хозяйственных построек ответчика в течение 2016 года продолжала поступать на участок истца, при этом нормативными актами установлена обязанность ответчика ориентировать скат крыши постройки таким образом, чтобы сток дождевой воды не попал на соседний участок – участок истца; постройками нарушена инсоляция земельного участка Стаецкой Г.С., что препятствует использованию его для выращивания растений.

Ответчик Иванов С.В. исковые требования не признал, он и его представитель Духовников В.Н. в судебном заседании пояснили, что спорные строения находятся на участке ответчика с 1986 года и ранее представляли собой деревянные навесы, в последующем была произведена их реконструкция, увеличена длина строений, в настоящее время постройки представляют собой строения без фундамента, выполненные из металла (металлический каркас, обшитый металлическим профлистом, с крышей из металлического профлиста), пол – бетонный, деревянных, иных горючих частей, за исключением нескольких стропил на крыше, не имеют. Строения отвечают признакам навесов, фундаментом с землей не связаны, в связи с чем к ним не применимы требования пожарной безопасности, предъявляемые к хозяйственным постройкам. Спорные строения фактически являются искусственной противопожарной стеной между летней кухней истца и жилым домом ответчика, что подтверждается сообщением начальника отдела НДПР по г.Зея и Зейскому району УНДПР ГУ МЧС России по Амурской области КЛА, который в декабре 2016 года производил осмотр летней кухни Стаецкой Г.С. и рассматриваемых строений. Ранее на постройках имелся водоотвод, после вынесения первоначального решения суда по рассматриваемому спору, обязавшего Иванова С.В. организовать водоотвод со строений, он был реконструирован, исполнительное производство окончено, факт того, что существующая система водостока не нарушает прав истца, также подтверждается заключением АНО «Бюро независимых экспертиз 2.0» от 10 февраля 2017 года; доводы о нарушении прав истца в связи с недостаточной освещенностью земельного участка Стаецкой Г.С. являются несостоятельными, поскольку на части участка, расположенном у стены спорных построек, истец не выращивает растения, а использует его под складирование дров.

Третьи лица, не заявляющие самостоятельные требования относительно предмета спора, администрация г.Зеи и управление архитектуры и градостроительства администрации г. Зеи своих представителей в судебное заседание не направили, о месте и времени рассмотрения дела извещены надлежащим образом, о причинах неявки представителей суд не уведомили.

В силу ст.167 ГПК РФ суд полагает возможным рассмотреть дело при указанной явке.

Выслушав участников процесса, изучив представленные доказательства, суд приходит к следующим выводам.

Согласно ст. 35 Конституции РФ каждый вправе иметь имущество в собственности, владеть, пользоваться и распоряжаться им как единолично, так и совместно с другими лицами.

В соответствии со статьей 212 ГК РФ имущество может находиться в собственности граждан и юридических лиц, а также Российской Федерации, субъектов Российской Федерации, муниципальных образований. Права владения, пользования и распоряжения своим имуществом всех собственников подлежат судебной защите равным образом.

Согласно ст. 209 ГК РФ собственнику принадлежат права владения, пользования и распоряжения своим имуществом. Собственник вправе по своему усмотрению совершать в отношении принадлежащего ему имущества любые действия, не противоречащие закону и иным правовым актам и не нарушающие права и охраняемые законом интересы других лиц.

Владение, пользование и распоряжение землей и другими природными ресурсами в той мере, в какой их оборот допускается законом (статья 129 ГК РФ), осуществляются их собственником свободно, если это не наносит ущерба окружающей среде и не нарушает прав и законных интересов других лиц.

В силу ст. 304 ГК РФ собственник может требовать устранения всяких нарушений его права, хотя бы эти нарушения не были соединены с лишением владения.

В силу ч.1 ст.222 ГК РФ самовольной постройкой является жилой дом, другое строение, сооружение или иное недвижимое имущество, созданное на земельном участке, не отведенном для этих целей в порядке, установленном законом и иными правовыми актами, либо созданное без получения на это необходимых разрешений или с существенным нарушением градостроительных и строительных норм и правил.

Исходя из смысла указанной нормы критерием отнесения строений и сооружений к самовольной постройке является: создание строения на земельном участке, не отведенном для этих целей либо создание строения без получения на это необходимых разрешений, либо с существенным нарушением градостроительных и строительных норм и правил.

Для удовлетворения требований о сносе самовольной постройки, обстоятельствами, подлежащими доказыванию, являются: существенное нарушение градостроительных норм и правил при строительстве, нарушение прав граждан возведенной постройкой и наличие угрозы для жизни и здоровья граждан возведенным строением.

Согласно п. 1 ст. 263 ГК РФ собственник земельного участка может возводить на нем здания и сооружения, осуществлять их перестройку или снос, разрешать строительство на своем участке другим лицам. Эти права осуществляются при условии соблюдения градостроительных и строительных норм и правил, а также требований о целевом назначении земельного участка.

В силу пп. 2 п. 1 ст. 40 ЗК РФ собственник земельного участка имеет право возводить жилые, производственные, культурно-бытовые и иные здания, строения, сооружения в соответствии с целевым назначением земельного участка и его разрешенным использованием с соблюдением требований градостроительных регламентов, строительных, экологических, санитарно-гигиенических, противопожарных и иных правил, нормативов.

Как установлено в судебном заседании и следует из материалов дела, истец Стаецкая Г.С. является собственником жилого помещения и земельного участка, расположенных по адресу: <адрес>, земельный участок относится к категории земель населенных пунктов, разрешенное использование – для ведения личного подсобного хозяйства (приусадебные участки).

Собственником жилого помещения и земельного участка по адресу: <адрес> является ответчик Иванов С.В., земельный участок относится к категории земель населенных пунктов, имеет разрешенное использование – для эксплуатации жилого дома и предпринимательской деятельности.

Земельные участки по <адрес> являются смежными.

Согласно протоколу судебного заседания от 30 сентября 2015 года, судом в ходе выездного судебного заседания были осмотрены земельные участки истца и ответчика, спорные строения и летняя кухня, расположенная на участке Стаецкой Г.С., при этом установлено, что участке, расположенном по адресу: <адрес>, находится магазин «Г», непосредственно возле границы с земельным участком <Номер обезличен> по <адрес>, вдоль нее, расположены две постройки, в каждую из которых имеется отдельный вход в виде металлических дверей с навесными замками; внутри построек имеются металлические стойки, на которые наварен металлический каркас, полы имеют бетонное основание, стены и крыша выполнены из металлического профлиста, который на крыше расположен на деревянных балках; крыши имеют скат в сторону земельного участка <адрес>, вдоль крыши первой постройки имеется водоотвод; летняя кухня на участке <адрес> расположена вдоль границы земельных участков <Номер обезличен> и <Номер обезличен>, параллельно первой от входа на земельный участок <адрес> постройке, крыша летней кухни имеет скат в сторону участка <адрес>, водоотвод отсутствует.

Из схемы высотных отметок навеса-сарая, расположенного по <адрес>, составленной кадастровым инженером ЩАВ, следует, что им произведены замеры высотных отметок сарая от верха чистого пола электронной рулеткой, высота в максимальной части составила 3,02 м, в минимальной части 2,45 м.

Согласно сообщению начальника отдела НДПР по г.Зея и Зейскому району УНДПР ГУ МЧС России по Амурской области КЛА от 16 декабря 2016 года № 316-2-10, на участке истца распложена летняя кухня 1967 года постройки, одноэтажная, выполнена из бруса, оборудована печным отоплением, находится в непосредственной близости к стене металлического навеса, расположенного на участке ответчика, данный навес выполнен из металлического профлиста, под навесом хранятся негорючие материалы.

Допрошенный в качестве свидетеля КЛА пояснил, что он лично проводил проверку по обращению в отдел надзорной деятельности Иванова С.В. о разъяснении вопроса о том, нарушают ли требования пожарной безопасности находящийся на его территории навес и здание летней кухни его соседки Стаецкой Г.С., лично выезжал на территорию земельных участков истца и ответчика, осматривал постройки на участке ответчика, которые охарактеризовал как навесы, поскольку данные строения не имеют фундамента, не являются капитальными, имеют металлические стены, которые также не являются капитальными, на момент проверки в них имелись свободные просторы, в результате чего данные помещения являются проветриваемыми навесами; деревянных конструкций в данных строениях не обнаружено, кроме пяти досок, на которые положена крыша. На территории земельного участка Стаецкой Г.С. имеется строение - летняя кухня, выполненная из бруса, на момент проверки в ней установлена печь, которая не эксплуатируется, от времени рассыпалась, здание ветхое деревянное.

Из заключения АНО «Бюро независимых экспертиз 2.0» № 03-01-2017 от 10 февраля 2017 года следует, что на границе земельных участков по адресам: <адрес> расположены два вспомогательных строения, расстояние между наружными стенами строении – 25 см, при этом строение на земельном участке по <адрес> расположено непосредственно на границе земельных участков. На вспомогательном строении на земельном участке по <адрес> уклон кровли составляет 8 градусов, площадь кровли – 63 кв.м, смонтирована система организованного водостока дождевой воды; размеры элементов конструкции водосточных труб: водосточный желоб (13х9 см), площадь сечения – 117 кв.см; вертикальная водосточная труба диаметром 120 мм сечением 113 кв.см, слив дождевой воды направлен на собственный земельный участок. На вспомогательном строении на земельном участке по <адрес> система организованного водостока дождевой воды отсутствует.

Свидетель КАМ в судебном заседании пояснил, что кровля строений, находящихся на участке Иванова С.В., больше площади самих строений, и выступает за их площадь; уклон кровли строений Иванова С.В. расположен в сторону участка Стаецкой Г.С.

Указанные выше описания строений на земельных участках истца и ответчика согласуются между собой, дополняют друг друга и, по сути, сторонами не оспариваются (за исключением применяемых в отношении спорных строений терминов: «хозяйственная постройка», «навес» и т.п.), в связи с чем признаются судом достоверными.

В техническом заключении № 23-07-03-15 по обследованию возведенных хозяйственных построек на участке <Номер обезличен> относительно участка <Номер обезличен> по <адрес>, выполненного по заявлению Стаецкой Г.С. 03 июля 2015 года ООО «Инженерно-консультационный центр» г.Зея инженером МВП сделано следующее описание строений за земельном участке истца: на участке заявителя (<адрес>) имеется капитальная постройка летней кухни, зарегистрированная в технической документации как хозпостройка, назначение помещений – кухня-столовая всесезонная и помещение (погреб) для хранения продуктов, строение деревянное (стены из бруса, перекрытие деревянное, кровля стропильная деревянная двускатная, полы деревянные), на бетонном ленточном фундаменте, отопление печное, электроснабжение от сети (п.2.2.1); строение «летний душ» не зарегистрировано как хозпостройка в техническом паспорте (п.2.1.2). Постройкам на участке <Номер обезличен> по <адрес> дана следующая характеристика (обследование произведено визуально, выполнены наружные замеры): одноэтажные, функциональное назначение – хозяйственные постройки, расположены вдоль границы участков в длину, с примыканием торцевыми фасадами; постройка № 2 размерами по наружному обводу 3 м на 19,02 м, высота постройки от уровня отмостки 3,20 м (отметка в верхней точке ската) и 2,90 м (отметка свеса кровли); постройка № 3 размерами по наружному обводу 3 м на 9,26 м, высота постройки 2,70 м (отметка в верхней точке ската) и 2,40 м (отметка свеса кровли), конструкции: фундаменты железобетонные, стены каркасные, кровля стропильная деревянная односкатная, обшивка фасадов профлист, кровля совмещенная, односкатная с покрытием профлистом, на кровле постройки № 2 выполнен организованный водоотвод, сливы расположены таким образом, что отведенная вода уходит на участок заявителя, с постройки № 3 вода по скату кровли попадает на участок заявителя (п.2.2).

В судебном заседании МВП, будучи допрошенной в качестве свидетеля, пояснила, что признает, что параметры строений на земельном участке Иванова С.В. были определены ею неверно, осмотр построек производился наружный, со стороны участка истца, внутренний осмотр не производился, в связи с чем с достоверностью судить о внутреннем устройстве строений она не может; вывод о наличии железобетонного фундамента у строений Иванова С.В. сделан ею, исходя из их размеров, то есть она предположила, что строения имеют такой фундамент, но с достоверностью сказать об этом не может; полагает, что строения должны быть отнесены к капитальным строениям; после составления в 2015 году технического заключения она водоотвод на строениях Иванова С.В. не осматривала, что он представляет в настоящее время, пояснить не может.

В связи с тем, что в техническом заключении допущено неверное указание параметров спорных строений, выводы о ряде характеристик даны лицом, его составившим, на основании предположений, сведения о состоянии водоотводов на них представлены на июль 2015 года, суд считает возможным учитывать указанные в техническом заключении сведения о рассматриваемых строениях лишь в той части, в которой они не противоречат указанным выше признанным судом достоверными сведениям.

Согласно Инструкции о проведении учета жилищного фонда в Российской Федерации, утвержденной приказом Минземстроя РФ от 4 августа 1998 года №37, строение - отдельно построенное здание, дом, состоящее из одной или нескольких частей, как одно целое, а также служебные строения; основным называется здание, которое среди других на земельном участке является главенствующим по капитальности постройки, по архитектурным признакам и своему назначению; служебным называется строение, которое по отношению к основному зданию имеет второстепенное значение на земельном участке. Служебные строения зачастую бывают некапитального типа и при технической инвентаризации их внутренние помещения не измеряются и не учитываются. К числу служебных строений относятся сараи, гаражи (индивидуального пользования), навесы, дворовые погреба и т.п.

На земельном участке Иванова С.В. находится основное здание – жилой дом с магазином, спорные объекты выполняют по отношению к нему вспомогательную, обслуживающую функцию, что сторонами не оспаривается. Постройка «летняя кухня», расположенная на участке Стаецкой Г.С. на границе с участком ответчика, также основным строением не является, в связи с этим применительно к спорным сооружениям на участке ответчика и указанному сооружению на участке истца суд считает возможным применять кроме общего понятия «постройка» термины «строение», «служебное строение» «вспомогательное строение». Кроме того, в настоящем судебном решении суд считает необходимым именовать спорную постройку, имеющую большие размеры, расположенную ближе к улице <адрес>, постройкой (строением) № 1, а вторую постройку, имеющую меньшие размеры и расположенную за постройкой № 1 вглубь участка № 66, - постройкой (строением) № 2.

Согласно п. 10, 13 и 14 ст.1 ГрК РФ объект капитального строительства - здание, строение, сооружение, объекты, строительство которых не завершено, за исключением временных построек, киосков, навесов и других подобных построек; строительство - создание зданий, строений, сооружений (в том числе на месте сносимых объектов капитального строительства); реконструкция объектов капитального строительства - изменение параметров объекта капитального строительства, его частей (высоты, количества этажей, площади, объема), в том числе надстройка, перестройка, расширение объекта капитального строительства, а также замена и (или) восстановление несущих строительных конструкций объекта капитального строительства, за исключением замены отдельных элементов таких конструкций на аналогичные или иные улучшающие показатели таких конструкций элементы и (или) восстановления указанных элементов.

В соответствии с нормами ст. 51 ГрК РФ, а также положениями ст. 3 Федерального закона от 17 ноября 1995 года № 169-ФЗ «Об архитектурной деятельности в Российской Федерации» строительство, реконструкция объектов капитального строительства, а также их капитальный ремонт осуществляются на основании разрешения на строительство, которое выдается органом местного самоуправления по месту нахождения земельного участка, где планируется строительство.

Согласно ч. 1 ст. 51 ГрК РФ разрешение на строительство представляет собой документ, подтверждающий соответствие проектной документации требованиям градостроительного плана земельного участка или проекту планировки территории и проекту межевания территории (в случае строительства, реконструкции линейных объектов) и дающий застройщику право осуществлять строительство, реконструкцию объектов капитального строительства, за исключением случаев, предусмотренных настоящим Кодексом.

Выдача разрешения на строительство не требуется, в частности, в случае строительства, реконструкции объектов, не являющихся объектами капитального строительства (киосков, навесов и других); строительства на земельном участке строений и сооружений вспомогательного использования (п.2, 3 ч.17 ст.51 ГрК РФ).

Согласно генеральному плану по состоянию на 1967 год летняя кухня в качестве вспомогательного помещения уже находилась на земельном участке истца на указанный период времени.

В обоснование доводов о том, что спорные постройки находятся на земельном участке Иванова С.В. с 1986 года, суду представлены договор дарения жилой части здания с земельным участком от 26 февраля 2007 года, в пункте 2 которого указаны надворные постройки и сооружения: летняя кухня, баня, гараж, навес, уборная; свидетельство о праве на наследство по закону от 01 октября 2002 года, в котором имеется указание на то, что домовладение, находящееся в <адрес> состоит, в том числе из жилого дома, летней кухни, бани, гаража, навеса, сарая, ворот, забора.

Между тем, каких-либо документов-приложений, схем, в которых указано место расположения таких объектов, договор дарения и свидетельство о праве на наследство по закону не содержат, в связи с чем не могут быть приняты в качестве доказательств, подтверждающих указанное обстоятельство.

Технические паспорта по состоянию на 1983 и 2002 годы информации о наличии постройки (построек) на рассматриваемой части земельного участка <Номер обезличен> по <адрес> (вдоль границы с земельным участком <Номер обезличен> по <адрес>) не содержат.

По данным технического паспорта на жилую часть здания по адресу: <адрес>, составленного по состоянию на 20 декабря 2006 года, вдоль границы земельных участков <Номер обезличен> и <Номер обезличен> по <адрес> располагалось строение с литером Г4 - навес с деревянными стойками и шиферной крышей, имеющий размеры 2,6 м на 15,3 м.

Данный навес находился в месте расположения спорного служебного строения № 1.

Сведений о наличии каких-либо построек в месте расположения строения № 2 в техническом паспорте не имеется.

Градостроительный кодекс РФ, допуская возможность реконструкции некапитальных строений (киосков, навесов и других) (п.2 ч.17 ст.51), содержит лишь понятие реконструкция объектов капитального строительства (ст.1), в связи с этим суд считает возможным на основании ч.1 ст.6 ГК РФ применить в отношении строения, обозначенного литером Г4 в техническом паспорте по состоянию на 2006 год, понятие «реконструкция», применяемое в отношении объектов капитального строительства.

Поскольку в ходе реконструкции допускается изменение параметров объекта, его частей, включая высоту, площадь, объем, надстройка, перестройка, расширение, замена несущих строительных конструкций, суд полагает, что в 2012 году Ивановым С.В. была произведена реконструкция указанного навеса в спорное строение № 1; строение № 2 возведено ответчиком в 2012 году.

Данный вывод суда не опровергается техническим заключением № 23-07-03-15 от 03 июля 2015 года, согласно которому оба спорных строения возведены в 2012 году, поскольку такие сведения были внесены в заключение, согласно показаниям свидетеля Мощанецкой В.П., ею со слов заявителя Стаецкой Г.С., без исследования какой-либо технической документации.

26 апреля 2011 года администрацией г.Зеи Иванову С.В. выдано разрешение на реконструкцию объекта капитального строительства – индивидуального жилого дома с магазином продовольственных товаров по <адрес>.

В судебном заседании исследован проект реконструкции здания жилой дом с магазином по <адрес>, составленный в 2011 года ОАО ППБ «Росоргтехстром». Данный проект не содержит сведений о реконструкции каких-либо служебных строений.

Вместе с тем, ответчиком на собственном земельном участке, отведенном на землях населенного пункта, в том числе для размещения жилого дома, в 2012 году осуществлена реконструкция и строительство служебных строений, для указанных действий в силу п. 2,3 ч. 17 ст. 51 ГрК РФ получать разрешение на строительство не требуется.

В обоснование заявленных требований истец ссылается на то, что спорные постройки возведены без соблюдения градостроительных, санитарных и правил, что явилось причиной нарушения инсоляции ее земельного участка, попадания на него влаги из-за неорганизованного водоотвода с кровель построек ответчика, что привело к размыванию грунта, отклонению стен, появлению плесневого грибка в деревянном подполье и внутренних углах летней кухни; нарушены противопожарные расстояния, что создает угрозу сохранности ее имущества.

Согласно ст. 12 ГК РФ защита гражданских прав осуществляется, в том числе путем восстановления положения, существовавшего до нарушения права, и пресечения действий, нарушающих право или создающих угрозу его нарушения. В соответствии со ст. 3, 4 ГПК РФ, ст. 11 ГК РФ защите подлежит лишь нарушенное право. При этом способ восстановления нарушенного права должен соответствовать объему такого нарушения.

    Целью судебной защиты с учетом требований ч. 3 ст. 17, ч. 1 ст. 19, ч. 3 ст. 55 Конституции РФ является восстановление нарушенных или оспариваемых прав, при этом защита такого права в судебном порядке должна обеспечивать как соразмерность нарушенного права и способа его защиты, так и баланс интересов всех участников спора, а в ряде случаях и неопределенного круга лиц.

    По смыслу закона несоблюдение, в том числе незначительное, градостроительных и строительных норм и правил при строительстве может являться основанием для удовлетворения заявленного иска, если при этом нарушается право собственности или законное владение истца.

    В соответствии с пунктами 5.3.4, 5.3.8 Свода правил по проектированию и строительству СП 30-102-99 «Планировка и застройка территорий малоэтажного жилищного строительства» расстояния по санитарно-бытовым условиям от других построек (бани, гаража и др.) до границы соседнего приквартирного участка должны быть не менее 1 м; на территориях с застройкой усадебными, одно-двухквартирными домами расстояние от окон жилых комнат до стен соседнего дома и хозяйственных построек (сарая, гаража, бани), расположенных на соседних земельных участках, должно быть не менее 6 м

Часть 1 статьи 32 ГрК РФ предусматривает, что правила землепользования и застройки утверждаются представительным органом местного самоуправления.

Согласно п. 10 и 11 ст. 29 Правил землепользования и застройки муниципального образования город Зея Амурской области, утвержденных решением Зейского городского Совета народных депутатов от 1 декабря 2010 года № 43/213 (с последующими изменениями), расстояния по санитарно-бытовым условиям от других построек (сарая, бани, автостоянки и др.) до границы соседнего участка должны быть не менее высоты строения (в верхней точке), но не менее 3 м; на территориях с застройкой усадебными, одно-двухквартирными домами расстояние от окон жилых комнат до стен соседнего дома и хозяйственных построек (сарая, гаража, бани), расположенных на соседних земельных участках, должно быть не менее 6 м.

Из технического заключения № 23-07-03-15 от 03 июля 2015 года следует, что расстояние от спорных вспомогательных строений до границы земельного участка истца составляет 0,15 – 0,2 м, согласно схеме расположения хозпостроек на земельных участках по адресу: <адрес>, составленной кадастровым инженером ЩАВ, расстояние между летней кухней Стаецкой Г.С., расположенной на границе земельных участков, и постройками Иванова С.В. составляет 0,28 м, то есть указанное расстояние не соблюдено.

Согласно тому же заключению, расстояние от стен спорных построек до стен жилого дома <адрес> составляет 3,95 м, что также не соответствует заявленным требованиям.

Между тем, из материалов дела с очевидностью следует, что такое расстояние определено до стен постройки № 1 (ситуационный план, генеральный план участка истца, схема, составленная кадастровым инженером ЩАВ), и расстояние от жилого дома истца до спорного служебного строения в ходе проведения обследования ООО «Инженерно-консультационный центр» фактически не определялось. При этом с учетом параметров жилого дома <адрес> (6,5х5,43 м), отраженных в генеральном плане участка, длины строения № 1 (19,1 м), такое расстояние превысит 6 м и составит около 13 м (v((19,1-6,5)2 + 3,952)).

Выявленные нарушения градостроительных норм в части расположения строений на расстоянии 0,15 – 0,20 м от границы с земельным участком истца, а также расположения строения № 1 на расстоянии 3,95 м от жилого дома истца не обладает признаками существенности, которые могли бы служить основанием к его сносу. Лицо, заявляющее такие требования, должно доказать, что несоблюдение указанных норм повлечет нарушение его права.

В соответствии со ст. 23 Федерального закона от 30 марта 1999 года № 52-ФЗ «О санитарно-эпидемиологическом благополучии населения» жилые помещения по площади, планировке, освещенности, инсоляции, микроклимату, воздухообмену, уровням шума, вибрации, ионизирующих и неионизирующих излучений должны соответствовать санитарным правилам в целях обеспечения безопасных и безвредных условий проживания независимо от его срока.

Частью 1 статьи 22 Федерального закона от 30 декабря 2009 года № 384-ФЗ «Технический регламент о безопасности зданий и сооружений» установлено, что здания должны быть спроектированы таким образом, чтобы в жилых помещениях была обеспечена достаточная продолжительность инсоляции или солнцезащита в целях создания безопасных условий проживания независимо от его срока.

В соответствии с п. 2.4., 2.5 Санитарных правил и норм «Гигиенические требования к инсоляции и солнцезащите помещений жилых и общественных зданий и территорий. СанПиН 2.2.1/2.1.1.1076-01», утвержденных Главным государственным санитарным врачом РФ 19 октября 2001 года, нормативная продолжительность инсоляции устанавливается на определенные календарные периоды с учетом географической широты местности - для центральной зоны (58°с.ш.- 48°с.ш.) - с 22 марта по 22 сентября; нормируемая продолжительность непрерывной инсоляции для помещений жилых и общественных зданий устанавливается дифференцированно в зависимости от типа квартир, функционального назначения помещений, планировочных зон города, географической широты для центральной зоны (58°с.ш. -48°с.ш.) - не менее 2 ч в день с 22 марта по 22 сентября.

Пунктами 3.1, 3.3, 3.4 СанПиН 2.2.1/2.1.1.1076-01 установлены нормативы продолжительности инсоляции в жилых зданиях.

    Требований к инсоляции земельных участков, используемых для производства сельскохозяйственной продукции, СанПиН 2.2.1/2.1.1.1076-01 не предусмотрено.

В техническом заключении № 23-07-03-15 сделан вывод, что после возведения спорных построек инсоляция земельного участка <Номер обезличен> по <адрес> ухудшилась, однако, в чем выразилось такое ухудшение инсоляции в нем не указано, что не позволяет оценить, имеется ли такое нарушение и насколько существенным оно является.

В нарушение положений ст.56 ГПК РФ истцом и его представителем, ссылавшимся на то, что после возведения строений стали плохо расти растения на участке Стаецкой Г.С., доказательств, подтверждающих данный факт, не представлено.

Из приложения к заключению АНО «Бюро независимых экспертиз 2.0» № 03-01-2017 от 10 февраля 2017 года – аэрофотосъемки, на которой обозначены вспомогательные строения на участках, следует, что возле спорных построек на участке истца расположены поленница дров и летний душ.

Далее, в обоснование доводов о том, что из-за неорганизованного водоотвода с кровель построек ответчика влага попадает на ее земельный участок, что привело к размыванию грунта, отклонению стен, появлению плесневого грибка в деревянном подполье и внутренних углах летней кухни, истцом представлено указанное ранее техническое заключение, в п.2.1.3 которого сделан вывод о том, что по причине неорганизованного водоотвода с кровель строений Иванова С.В. и, соответственно, концентрации влаги между строениями, размывается основание грунтов под хозпостройкой – летней кухней истца, что привело к дефектам конструкций строения, высокая влажность в сезон дождей спровоцировала появление плесневого грибка в деревянном подполье и внутренних углах строения.

Как указывалось выше, такое заключение составлялось в 2015 году и позднее, согласно показаниям свидетеля МВП состояние водоотвода ею не оценивалось.

Между тем, апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам от 10 ноября 2015 года по настоящему делу на ответчика Иванова С.В. была возложена обязанность организовать водоотвод с кровли хозяйственных построек, находящихся на его земельном участке на границе с земельным участком истца Стаецкой Г.С.

До его отмены судом кассационной инстанции 19 декабря 2016 года данное судебное решение было исполнено.

Так, из материалов исполнительного производства № 9283/6/28008-ИП, возбужденного ОСП по Зейскому району 13 апреля 2016 года, следует, что данное исполнительное производство окончено 19 мая 2016 года фактическим исполнением, судебным приставом-исполнителем произведено фотографирование водоотвода по всей длине спорных построек, желоба, выходящего на собственный земельный участок Иванова С.В., составлен акт о совершении судебным приставом-исполнителем в присутствии двух понятых, истца и ответчика исполнительных действий.

К данному акту Стаецкой Г.С. сделано замечание, что установленный водоотвод не соответствует параметрам, вместе с тем ни данное исполнительное действие, ни постановление об окончании исполнительного производства истцом оспорены не были, притом, что указанное апелляционное определение было отменено лишь, как указывалось, спустя более года.

Также суд отмечает, что летняя кухня Стаецкой Г.С. ни на 2015 год, ни в настоящее время водоотводом не обустроена.

При этом ответчиком представлено заключение АНО «Бюро независимых экспертиз 2.0» № 03-01-2017 от 10 февраля 2017 года, из которого следует, что на вспомогательном строении на земельном участке по <адрес> уклон кровли составляет 8 градусов, площадь кровли – 63 кв.м, смонтирована система организованного водостока дождевой воды; размеры элементов конструкции водосточных труб: водосточный желоб (13х9 см), площадь сечения – 117 кв.см; вертикальная водосточная труба диаметром 120 мм сечением 113 кв.см, слив дождевой воды направлен на собственный земельный участок. На вспомогательном строении на земельном участке по <адрес> система организованного водостока дождевой воды отсутствует. Согласно представленному расчету, выполненному в соответствии с СП 17.13330.2011 – Кровли, площадь сечения водосточной трубы и желоба должна быть не менее 95 кв.см, уклон водосточных желобов должен быть не менее 2,0%, при этом горизонтальный уклон водосточных желобов строения по <адрес> составляет 30 мм на длине желоба 1 м и равна 3,0%. Таким образом, существующая система водостока вспомогательного строения на участке по <адрес> на границе с участком по <адрес> соответствует предъявляемым требованиям, дождевая вода с кровли отводится на собственный земельный участок.

Из представленной к заключению схемы усматривается, что летняя кухня на участке истца расположена напротив строения, в отношении которого произведен расчет.

Согласно показаниям свидетеля КАМ кровля строений, находящихся на участке Иванова С.В., больше площади самих строений и выступает за их площадь. Он измерял площадь спорного строения большей площадью, которое прилегает к летней кухне с <адрес>, поскольку заявлено, что дождевая влага концентрируется между строениями, размывается основание летней кухни; площадь кровли второго строения он не измерял, но даже с учетом него размер водосточного желоба является достаточным. Водоотвод расположен вдоль обоих строений, водосточный желоб площадью сечением 117 кв.см идет с достаточно большим запасом и входит в установленную норму. Водоотводная система должна быть смонтирована, когда уклон кровли составляет 15 и более процентов, а у Иванова С.В. уклон кровли составляет 8 процентов. В данном случае нарушения даже в случае отсутствия у Иванова С.В. водоотводной системы не было бы.

Исследование проводилось экспертом КАМ, имеющим высшее строительное образование и квалификацию эксперта по строительству и оборудованию, позволяющую проводить исследование по указанным вопросам, большой стаж работы, в судебном заседании КАМ был предупрежден об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний и подтвердил результаты исследований, каких-либо объективных сведений об его заинтересованности в исходе дела не имеется.

При указанных обстоятельствах техническое заключение в указанный части не может быть признано в качестве достоверного доказательства, подтверждающего на момент рассмотрения дела нарушение прав истца отсутствием организованного водостока строений ответчика.

Ссылка представителя истца на положения СП 53.13330.2011, согласно которым при возведении на садовом, дачном участке хозяйственных построек, располагаемых на расстоянии 1 м от границы соседнего садового, дачного участка, скат крыши следует ориентировать таким образом, чтобы сток дождевой воды не попал на соседний участок, является несостоятельной. Данный свод правил регламентирует планировку и застройка территорий садоводческих (дачных) объединений граждан, а не жилой застройки и приусадебных участков. Кроме того, им не представлено доказательств того, насколько существенной является ориентация ската крыш спорных строений при имеющемся водостоке.

В определении от 13 февраля 2017 года истцу предлагалось представить доказательства подтверждающие нарушение ее прав на момент рассмотрения дела, однако таких доказательств также в нарушение ст.56 ГПК РФ от истца и его представителя не поступило.

Кроме того, в обоснование исковых требований Стаецкая Г.С. ссылается на нарушение Ивановым С.В. противопожарных требований.

В соответствии с п. 4.13 Свода правил СП 4.13130.2013 «Системы противопожарной защиты. Ограничение распространения пожара на объектах защиты. Требования к объемно-планировочным и конструктивным решениям» противопожарные расстояния от хозяйственных построек, расположенных на одном садовом, дачном или приусадебном земельном участке, до жилых домов соседних земельных участков, а также между жилыми домами соседних земельных участков в зависимости от степени огнестойкости и класса их конструктивной пожарной опасности принимаются равными от 6 м до 15 м.

Противопожарные расстояния от хозяйственных построек, расположенных на одном садовом, дачном или приусадебном земельном участке, до жилых домов соседних земельных участков, а также между жилыми домами соседних земельных участков следует принимать в соответствии с таблицей 1, а также с учетом требований подраздела 5.3.

В силу п.5.3.2 того же Свода правил противопожарные расстояния между жилыми зданиями при организованной малоэтажной застройке, в зависимости от степени огнестойкости и класса их конструктивной пожарной опасности, следует принимать в соответствии с таблицей (от 6 до 8 м).

Сводом правил предусмотрены условия уменьшения противопожарных расстояний

Ранее действовавшим СП 4.13130.2009 «Свод правил. Системы противопожарной защиты. Ограничение распространения пожара на объектах защиты. Требования к объемно-планировочным и конструктивным решениям» также предусматривалось, что противопожарные расстояния от одно-, двухквартирных жилых домов и хозяйственных построек (сараев, гаражей, бань) на приусадебном земельном участке до жилых домов и хозяйственных построек на соседних приусадебных земельных участках допускается уменьшать до 6 м при условии, что стены зданий, обращенные друг к другу, не имеют оконных проемов, выполнены из материалов группы НГ или подвергнуты огнезащите, а кровля и карнизы выполнены из материалов группы НГ (п.4.12).

Аналогичные нормативы обеспечения пожарной безопасности предусмотрены п. 11.1.1 Нормативов градостроительного проектирования муниципального образования город Зея, утвержденных решением Зейского городского Совета народных депутатов от 1 декабря 2010 года № 43/214 (с последующими изменениями), которыми также установлено, что противопожарные расстояния от одно-, двухквартирных жилых домов и хозяйственных построек (сараев, гаражей, бань) на приусадебном земельном участке до жилых домов и хозяйственных построек на соседних приусадебных земельных участках допускается уменьшать до 6 м при условии, что стены зданий, обращенных друг к другу, не имеют оконных проемов, выполнены из негорючих материалов или подвергнуты огнезащите, а кровля и карнизы выполнены из негорючих материалов.

Кроме того, согласно Федеральному закону от 22 июля 2008 года № 123-ФЗ «Технический регламент о требованиях пожарной безопасности» в первоначальной редакции размещение временных построек, ларьков, киосков, навесов и других подобных строений должно осуществляться в соответствии с требованиями, установленными в отношении противопожарных расстояний от одно-, двухквартирных жилых домов и хозяйственных построек (сараев, гаражей, бань) на приусадебном земельном участке до жилых домов и хозяйственных построек на соседних приусадебных земельных участках. При этом также допускалось уменьшать до 6 метров противопожарные расстояния между зданиями при условии, что стены зданий, обращенные друг к другу, не имеют оконных проемов, выполнены из негорючих материалов или подвергнуты огнезащите, а кровля и карнизы выполнены из негорючих материалов. (п.10, 12 ст.69).

С момента внесения изменений в ст.69 Федерального закона от 22 июля 2008 года № 123-ФЗ «Технический регламент о требованиях пожарной безопасности» Федеральным законом от 10 июля 2012 года 117-ФЗ противопожарные расстояния до временных построек, ларьков, киосков, навесов и других подобных строений данным законом, а также СП 4.13130.2013, отдельно не регламентированы.

Между тем, понятия «навес» градостроительное и противопожарное законодательство не содержит, судом с достоверностью не установлено, что спорные вспомогательные строения являются временными, в связи с чем суд считает необходимым применить в отношении данных строений противопожарные расстояния, установленные для хозяйственных построек.

Как следует из технического заключения, № 23-07-03-15, в нем определена степень огнестойкости спорных строений – III и степень огнестойкости хозяйственной постройки «летняя кухня» - V, сведения об огнестойкости жилого дома истца, ориентации оконных проемов нем отсутствуют, в связи с чем в качестве противопожарного расстояния между жилым домом Стаецкой Г.С. и спорными постройками суд принимает – 6 м.

Расстояние от жилого дома до постройки № 1 составляет 3,95 м, что не соответствует указанным выше нормам (менее 6 м). Как указывалось ранее, расстояние до постройки № 2 не определялось, судом оно определено исходя из имеющихся в материалах дела сведений в 13 м, в связи с чем нарушений требований пожарной безопасности в отношении постройки № 2 не установлено.

Согласно техническому заключению № 23-07-03-15, вывод о том, что спорные строения несут угрозу жизни и здоровью граждан, угрозу уничтожению имущества, сделан лишь на основании не соблюдения совокупности градостроительных, санитарных и противопожарных норм, а в части последнего – в связи с нарушением указанного противопожарного расстояния.

При этом в качестве рекомендуемых способов устранения выявленных нарушений в заключении приведены три альтернативных способа: снос возведенных хозяйственных построек на участке <Номер обезличен> (п.4.1); перенос постройки на участке <Номер обезличен>, летней кухни, силами владельца участка <Номер обезличен> (вариант – монтаж новой хозпостройки); устройство водоотвода с крыш построек на свой участок (п.4.2); капитальный ремонт пострадавшей хозпостройки на участке <Номер обезличен>, в том числе выполнение противопожарной и антисептической защиты объекта (п.4.3).

При этом на уточняющий вопрос суда свидетель МВП пояснила, что она в числе альтернативных сносу способов устранения выявленных нарушений указала перенос постройки Стаецкой или ее ремонт с выполнением противопожарной и антисептической защиты силами Иванова, устройство водоотвода на его строениях, поскольку, несмотря на то, что противопожарные нормы и при этом будут нарушены, собственники смежных земельных участков могут договориться о пользовании строениями при существующих условиях.

Таким образом, требование о соблюдении минимального расстояния между жилым домом и хозяйственными постройками, составляющего 6 м, не является безусловным, в том числе учетом экспликации земельных участков истца и ответчика, расположения жилого дома на участке истца.

В связи с этим, давая оценку тому, насколько существенным для прав Стаецкой Г.П. является нарушение противопожарного расстояния между ее жилым домом и постройкой № 1, суд учитывает следующие обстоятельства:

- на месте постройки № 1 ранее, не менее чем с 2006 по 2012 годы, находился деревянный навес, с очевидностью имевший большую степень огнестойкости, при этом согласно доводам истца, ее права нарушаются с 2012 года, с момента реконструкции навеса в имеющееся строение, выполненное их металлических конструкций;

- спорное строение имеет бетонный пол, выполнено из металла, за исключением несколько деревянных стропил, которые, как следует из показаний свидетеля КЛА, пожарной нагрузки не создают, угрозу в области пожарной безопасности не представляют, при этом как компенсирующее мероприятие Иванов С.В. при желании может пригласить организацию, имеющую соответствующую лицензию в области защитной обработки, и обработать доски специальным раствором, которым обрабатывают конструкции в школах, детских садах;

- в соответствии с проектом реконструкции здание по <адрес> оборудовано пожарно-охранной сигнализацией, переносными огнетушителями, хозяйственная площадка оснащена пожарным щитом и ящиком с песком, кроме того, согласно сообщению начальника отдела НДПР по г.Зея и Зейскому району УНДПР ГУ МЧС России по Амурской области от 16 декабря 2016 года и его показаниям в судебном заседании, на территории домовладения Иванова С.В. имеется пожарный щит и заезд для пожарной техники шириной 4 м для свободного проезда пожарного автомобиля, с которого можно подать огнетушащие вещества, как на его дом, так и на летнюю кухню Стаецкой Г.С.;

- стоящая на границе земельных участков и непосредственно перед постройкой № 1 летняя кухня Стаецкой Г.С. – ветхое деревянное строение, в котором имеется печь, проведено электричество, имеет наибольшую степень огнестойкости – V, с очевидностью представляет пожарную опасность, в связи с чем спорное строение является искусственной противопожарной стеной между летней кухней Стаецкой Г.С. и жилым домом Иванова С.В., что обеспечивает дополнительную защиту для нераспространения опасных факторов пожара, что следует из сообщения и показаний начальника отдела НДПР по г.Зея и Зейскому району КЛА, которые стороной истца не опровергнуты.

Принимая указанные обстоятельства в совокупности, суд приходит к выводу о том, что уменьшение противопожарного расстояния между жилым домом истца и спорной постройкой № 1 ответчика до 3,95 м не может быть расценено как существенное нарушение при рассматриваемых обстоятельствах.

На основании изложенного допущенные ответчиком при реконструкции и возведении спорных вспомогательных строений нарушения не являются существенными, не нарушают законных прав истца, не представляют угрозу для ее жизни и здоровья либо угрозу уничтожения имущества.

Кроме того, суд учитывает, что истцом избран конкретный способ защиты – снос спорных строений.

Лицо, заявляющее такие требования, должно доказать, что несоблюдение указанных норм повлечет нарушение его права, и, что защита нарушенных прав иным способом, помимо сноса, невозможна, поскольку избранный способ защиты, исходя из конституционно-правовых принципов справедливости, разумности и соразмерности, должен соответствовать характеру и степени допущенного нарушения их прав или законных интересов либо публичных интересов.

При этом истцом в нарушение ст.56 ГПК РФ не представлено доказательств, подтверждающих отсутствие иного способа защиты прав, направленного на реальную защиту их прав и законных интересов, позволяющий компенсировать снижение противопожарных расстояний с учетом всех значимых обстоятельств (в частности, выполнение противопожарной защиты, рекомендованное в техническом заключении и т.п.).

В соответствии с ч. 1 ст. 3 ГПК РФ заинтересованное лицо вправе в порядке, установленном законодательством о гражданском судопроизводстве, обратиться в суд за защитой нарушенных либо оспариваемых прав, свобод или законных интересов самостоятельно определив способы их судебной защиты, соответствующие ст. 12 ГК РФ.

При этом кроме выбранного истицей способа устранения нарушений противопожарных расстояний, связанного с нарушением прав ответчика, возможны иные способы компенсации снижения таких расстояний, учитывающие интересы как истца, так и ответчика.

    На основании изложенного суд приходит к выводу об отказе в удовлетворении заявленных требований.

Руководствуясь ст. 194-199 ГПК РФ, суд

решил:

В удовлетворении исковых требований Стаецкой Г.С. к Иванову С.В. об устранении препятствий в пользовании имуществом путем сноса построек отказать.

Решение может быть обжаловано в Амурский областной суд через Зейский районный суд в апелляционном порядке в течение месяца со дня его принятия в окончательной форме.

Судья                     Е.В. Охотская

Мотивированное решение составлено 12 марта 2017 года

Судья                     Е.В. Охотская