Решение по делу № 2-1/2017 (2-695/2016;) от 28.07.2016

Дело № 2-1/17 (дело № 2-3/17)

РЕШЕНИЕ

Именем Российской Федерации

Прилузский районный суд Республики Коми в составе:

председательствующего судьи Шишеловой Т.Л.

при секретаре Кныш Е.А.

с участием помощника прокурора Кармановой А.В.

рассмотрев в открытом судебном заседании в с. Объячево

16 января 2017 года гражданское дело по иску Игнатова И.В. к Игнатову В.С. о признании утратившим право пользования жилым помещением, снятии с регистрационного учета, выселении и по встречному иску Игнатова В.С. к Игнатову И.В. о признании недействительными договора дарения квартиры, записи в ЕГРП и свидетельства о государственной регистрации права собственности,

установил:

Игнатов И.В. обратился в суд к Игнатову В.С. с иском о признании утратившим право пользования жилым помещением, снятии с регистрационного учета, выселении. В обосновании заявления указал, что ему на праве собственности принадлежит жилое помещение по адресу: <адрес>, которое он приобрел 30 августа 2011 года на основании договора дарения квартиры. Игнатов В.С. был зарегистрирован в этой квартире с 15 января 1990 года, еще до дарения квартиры. Сняться с регистрационного учета ответчик отказывается, при этом уклоняется от финансовых обязательств по содержанию жилья, все долги по квартире оплатил истец. Игнатов В.С. проживает в <адрес>, со своей матерью, где у него имеется временная регистрация. В квартире с истцом проживают: супруга ФИО1, трое детей: ФИО2, ФИО3, ФИО4, и, поскольку ответчик страдает алкогольной зависимостью, истец опасается, что последний, проживая в его квартире, может нанести вред здоровью супруге и детям под воздействием алкогольного опьянения. Кроме того, регистрация и проживание ответчика в принадлежащем истцу на праве собственности жилом помещении, ограничивает его права владения, пользования и распоряжения жилым помещением.

В свою очередь, Игнатов В.С. обратился в суд со встречным иском к Игнатову И.В. о признании недействительными: договора дарения квартиры от 09.08.2011г., заключенного между сторонами; записи в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним от 30.08.2011г. за № и свидетельства о государственной регистрации права собственности на квартиру от 30.08.2011г., выданного на имя Игнатова И.В. В обоснование заявленных требований указал, что договор дарения им не подписывался, о наличии данного договора узнал лишь при рассмотрении настоящего дела в суде, в связи с чем оспариваемый договор является недействительным, с применением последствий недействительности сделки. Также указал, что поскольку страдает хроническим алкоголизмом, на момент подписания договора дарения, проходя лечение от алкогольной зависимости, находился в таком состоянии, что не мог понимать значения своих действий и руководить ими; суть сделки не осознавал, намерения подарить квартиру не имел.

В судебном заседании на удовлетворении заявленных требований Игнатов И.В. настаивает, со встречным иском не согласен.

Игнатов В.С. в суде не присутствует, о времени и месте слушания дела извещен надлежаще, доказательств уважительности причин неявки не представил, ходатайств об отложении дела слушанием не заявлял. В ходе производства по делу с требованиями Игнатова И.В. был не согласен, на доводах встречного иска настаивал по основаниям в нем приведенным.

Представитель третьего лица по встречному иску, Управления Росреестра по РК, в суде также не присутствует, о времени и месте извещен надлежаще. Согласно ранее представленного суду письменного отзыва, с требованиями встречного иска не согласны, просят рассмотреть дело без их участия.

Суд счел возможным рассмотреть дело по существу при имеющейся явке лиц по правилам ст. 167 ГПК РФ.

Выслушав объяснения истца, исследовав письменные материалы дела в их совокупности, заслушав заключение прокурора по делу, суд приходит к следующему.

Согласно ст.ст. 4, 5 Жилищного кодекса РСФСР, находящиеся на территории РСФСР жилые дома, а также жилые помещения в других строениях образуют жилищный фонд, который включает, в т.ч.: жилые дома и жилые помещения в других строениях, принадлежащие колхозам и другим кооперативным организациям, их объединениям, профсоюзным и иным общественным организациям (общественный жилищный фонд);

В силу ст. 10 ЖК РСФСР, граждане РСФСР имели право на получение в установленном порядке жилого помещения по договору найма или аренды в домах государственного, муниципального и общественного жилищного фонда, жилого помещения в домах жилищных и жилищно-строительных кооперативов, на приобретение жилого помещения в собственность в домах государственного и муниципального жилищного фонда и путем индивидуального жилищного строительства, а также по иным основаниям, предусмотренным законодательством РСФСР и республик в составе РСФСР.

Из материалов дела следует, что Игнатов В.С., начиная с 15.01.1990г. зарегистрирован по месту жительства по адресу: РК, <адрес>.

Согласно ст. 217 ГК РФ, имущество, находящееся в государственной или муниципальной собственности, может быть передано его собственником в собственность граждан и юридических лиц в порядке, предусмотренном законами о приватизации государственного и муниципального имущества.

26 ноября 1992 года в с. Объячево Прилузского района Республики Коми между Бюро по приватизации жилья администрации Прилузского района (продавец) и Игнатовым В.С. (покупатель) был заключен договор на передачу квартир (домов) в собственность граждан, по условиям которого продавец передает в собственность покупателю безвозмездно с учетом количества членов семьи четырех человек, а покупатель приобретает квартиру, состоящую из 2-х комнат по адресу: <адрес>.

Пунктом 6 вышеуказанного договора приватизации было предусмотрено, что покупатель приобретает право собственности (владения, пользования, распоряжения) на квартиру с момента регистрации договора в администрации Прилузского районного Совета народных депутатов.

Постановлением главы администрации Прилузского района от 30 ноября 1992 года № вышеуказанный договор зарегистрирован.

Следовательно, начиная с 30.11.1992г. Игнатов В.С. являлся собственником <адрес> РК.

Ст. 209 ГК РФ, а также ст.30 ЖК РФ, устанавливают правомочия собственника в отношении принадлежащего ему на праве собственности имущества в виде права владения, пользования и распоряжения.

В силу ч. 1 ст. 572 ГК РФ, по договору дарения одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность либо имущественное право (требование) к себе или к третьему лицу либо освобождает или обязуется освободить ее от имущественной обязанности перед собой или перед третьим лицом.

Договор дарения недвижимого имущества подлежит государственной регистрации (ч. 3 ст. 574 ГК).

09 августа 2011 года между Игнатовым В.С. (даритель) и Игнатовым И.В. (одаряемый) заключен договор дарения квартиры, по условиям которого даритель подарил одаряемому квартиру, находящуюся по адресу: РК, <адрес>.

Пунктом 6 договора установлено, что на момент подписания договора в указанной квартире зарегистрированы Игнатов В.С. и Игнатов И.В.

Согласно пункта 5 договора, право собственности на указанную квартиру возникает у одаряемого с момента регистрации настоящего договора и перехода права собственности в Управлении Росреестра по РК.

Свидетельством о государственной регистрации права собственности №, выданным 30.08.2011г., установлено, что за Игнатовым И.В. зарегистрировано право собственности на квартиру, расположенную по адресу: <адрес>, о чем в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним сделана запись регистрации №, что также подтверждается выпиской из ЕГРП от 02.08.2016г. №.

Таким образом, начиная с 30 августа 2011 года, единоличным собственником жилого помещения по вышеуказанному адресу является Игнатов И.В.

Однако, по мнению ответчика, истца по встречному иску, договор дарения квартиры, на основании которого Игнатовым И.В. приобретено право собственности на квартиру, право пользования которой является предметом настоящего спора, должен быть признан судом недействительным в соответствии с положениями ст. 177 ГК РФ.

В этой связи, проверяя доводы встречного иска, суд исходит из следующего.

Согласно пункту 1 статьи 177 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.

Неспособность понимать значение своих действий или руководить ими должна иметь место в момент совершения сделки, при этом причины, вызвавшие неспособность гражданина понимать значение своих действий и руководить ими, правового значения не имеют.

Отсюда, юридически значимыми обстоятельствами, подлежащими установлению по данному делу, является, в т.ч. наличие или отсутствие психического расстройства у дарителя в момент составления договора дарения, степень его тяжести, степень имеющихся нарушений его интеллектуального и (или) волевого уровня, а также установление подлинности подписи Игнатова В.С. в договоре дарения.

Факт совершения гражданином сделки в момент, когда он не был способен понимать значение своих действий и руководить ими, должен быть надлежащим образом доказан.

В силу положений ст. 56 ГПК РФ, содержание которой следует рассматривать в контексте п. 3 ст. 23 Конституции РФ и ст. 12 ГПК РФ, закрепляющих принцип состязательности гражданского судопроизводства и принцип равноправия сторон, каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

Между тем, несмотря на то, что при подготовке дела к судебному разбирательству сторонам разъяснялось бремя доказывания, допустимых и достаточных доказательств того, что на момент заключения оспариваемого договора дарения, Игнатов В.С. находился в таком состоянии, что не мог понимать значение своих действий, последним суду не представлено и судом не добыто.

Так, из объяснений Игнатова И.В. следует, что при заключении договора дарения в состоянии алкогольного опьянения Игнатов В.С. не находился, им совершались последовательные, целенаправленные действия, направленные на заключение договора. В частности, договор был изготовлен сотрудниками ООО «Рифей» и подписан сторонами в их присутствии, на следующий день документы сданы сторонами в регистрационный орган.

Согласно медицинской карты врача – нарколога №, с 2003 года Игнатов В.С. состоит на учете у врача психиатра – нарколога с диагнозом «хронический алкоголизм II стадии». До заключения оспариваемого договора к врачу обращался 22.09.2010г. с жалобами на бессонницу. Соматическое состояние удовлетворительное. Психическое состояние: в сознании, ориентирован верно, контакту доступен, фон настроений ровный. Мимика вялая. Эмоционально монотонен. Критика сохраняется. Сон нарушен, аппетит сохранен. Препараты пьет по назначению. Диагноз – алкогольная зависимость средней стадии, запойная форма, токсическая энцефалопатия. Следующая запись от 30.08.2011г. – периодически алкоголизируется, не работает, живет с матерью. Медицинской картой стационарного больного № установлено, что с 26.09.2011г. по 06.10.2011г. Игнатов В.С. находился на лечении в терапевтическом отделении ГБУЗ «Прилузская ЦРБ» с диагнозом «посталкогольная интоксикация. Состояние после эпиприпадка». Также указано, что на момент поступления злоупотреблял алкоголем в течение 3-х дней, т.е. с 26.09.2011г.

Таким образом, достоверных доказательств того, что на момент заключения оспариваемого им договора дарения (09.08.2011г.) Игнатов В.С. злоупотреблял алкоголем, представленная суду медицинская документация не содержит. Отсутствуют в медицинских документах и сведения о наличии у Игнатова каких-либо психиатрических расстройствах в данный период времени.

При изложенных обстоятельствах, для определения состояния здоровья Игнатова В.С. по состоянию на 09.08.2011г. определением суда от 30.09.2016г. по делу была назначена очно-амбулаторная психиатрическая экспертиза.

Заключением эксперта № от 02.11.2016г. установлено, что Игнатов В.С. обнаруживает признаки алкогольной зависимости 2 средней степени тяжести (хронический алкоголизм). Об этом свидетельствуют данные в т.ч. из медицинской документации о длительном систематическом запойном употреблении спиртного, нарушение количественного и ситуационного контроля, поражение внутренних органов, нервной системы, свойственные алкогольной зависимости, эпизоды с психическими расстройствами, например эпилептический припадок, алкогольный делирий, подозрение на алкогольный психоз, возможно алкогольный галлюциноз в 2011-2012 годах. Однако эти расстройства носили временный характер, были излечены, возможно разрешались самостоятельно. Сведений о том, что именно 09 августа 2011 года у Игнатова В.С. были какие-либо психические расстройства либо состояние запоя либо состояние тяжелого абстинентного синдрома (похмелье) не представлено. Сама по себе алкогольная зависимость не лишает способности понимать значение своих действий и руководить ими.

При установленных обстоятельствах экспертом указано, что не представляется возможным сделать вывод о том, что именно 09 августа 2011 года, т.е. в момент заключения договора дарения, Игнатов В.С. был не способен понимать значение своих действий и руководить ими.

Заключение эксперта аргументировано, дано квалифицированным специалистом имеющим стаж работы с 1980г., выводы эксперта сделаны с учетом личного общения с подэкспертным, изучения материалов гражданского дела, медицинских документов, поэтому оснований критически оценивать выводы эксперта у суда не имеется.

В то же время, как следует из статьи 67 ГПК Российской Федерации, заключение эксперта не имеет для судьи заранее установленной силы и подлежит оценке в совокупности с другими доказательствами, - на основе внутреннего убеждения судьи, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств.

Оценивая все собранные по делу доказательства в их совокупности, суд не находит оснований для удовлетворения требований встречного иска о признании договора дарения квартиры от 09.08.2011г. недействительным, поскольку доказательств, с однозначностью свидетельствующих о том, что на день заключения договора Игнатов В.С. не мог понимать значения своих действий и руководить ими, судом не добыто; а само по себе то обстоятельство, что ответчик злоупотребляет алкоголем свидетельствует лишь о возможном болезненном состоянии, но при соответствующем лечении данное болезненное состояние может быть локализовано.Не может являться основанием для признания оспариваемого договора недействительным и довод истца о том, что договор дарения квартиры от 09.08.2011г. им не подписывался, поскольку подлинность подписи Игнатова В.С. подтверждена заключением почерковедческой экспертизы; в то время как сам ответчик, подписывая данный документ, должен был действовать с той степенью заботливости и осмотрительности, которая требовалась от него при данных условиях гражданского оборота.

В силу присущего гражданскому судопроизводству принципа диспозитивности эффективность правосудия по гражданским делам обусловливается поведением сторон как субъектов доказательственной деятельности; наделенные равными процессуальными средствами защиты субъективных материальных прав в условиях состязательности процесса (статья 123, часть 3, Конституции Российской Федерации), стороны должны принять на себя все последствия совершения или несовершения процессуальных действий (статья 12 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

В этой связи, поскольку допустимых и достаточных доказательств в обоснование позиции по спору Игнатовым В.С. не представлено, суд приходит к выводу о том, что встречные исковые требования о признании недействительными договора дарения квартиры, записи в ЕГРП и свидетельства о государственной регистрации права собственности удовлетворению не подлежат.

В то же время, рассматривая требования Игнатова И.В. о признании утратившим право пользования жилым помещением, снятии с регистрационного учета, выселении суд находит их подлежащими частичному удовлетворению, руководствуясь нижеизложенным.

Как установлено в ходе судебного разбирательства, Игнатов В.С. продолжал и продолжает сохранять регистрацию в принадлежащем истцу жилом помещении в качестве члена семьи собственника.

В силу ст. 31 ЖК РФ, к членам семьи собственника жилого помещения относятся проживающие совместно с данным собственником в принадлежащем ему жилом помещении его супруг, а также дети и родители данного собственника. Члены семьи собственника жилого помещения имеют право пользования данным жилым помещением наравне с его собственником, если иное не установлено соглашением между собственником и членами его семьи.

При этом, как разъяснил Верховный Суд РФ в своем постановлении Пленума от 02.07.2009г. № 14 «О некоторых вопросах, возникших в судебной практике при применении Жилищного кодекса Российской Федерации», семейные отношения характеризуются, в частности, взаимным уважением и взаимной заботой членов семьи, их личными неимущественными и имущественными правами и обязанностями, общими интересами, ответственностью друг перед другом, ведением общего хозяйства.

Отказ от ведения общего хозяйства иных лиц с собственником жилого помещения, отсутствие у них с собственником общего бюджета, общих предметов быта, неоказание взаимной поддержки друг другу и т.п., а также выезд в другое место жительства могут свидетельствовать о прекращении семейных отношений с собственником жилого помещения

Как следует из объяснений истца, с 2011 года стороны совместно не проживают, Игнатов В.С. выехал на другое место жительства, где имел временную регистрацию, бремя расходов по содержанию жилого помещения ответчик не несет, общее хозяйство между сторонами не ведется, его вещи в квартире отсутствуют.

Указанные обстоятельства не оспаривались и ответчиком.

Таким образом, из объяснений участников процесса бесспорно усматривается отсутствие между сторонами семейных отношений, основанных на приведенных выше принципах.

Отсюда, принимая во внимание установленные по делу обстоятельства, суд приходит к выводу о том, что Игнатов В.С. перестал быть членом семьи собственника жилого помещения, по смыслу, придаваемому жилищным законодательством.

При этом довод ответчика о том, что его выезд в другое место жительства был вызван объективными причинами, а именно необходимостью ухода за престарелой матерью, отклонен судом как несостоятельный, поскольку допустимых и достаточных доказательств в обоснование позиции по спору ответчиком не представлено.

Так, несмотря на то, что по состоянию на 2011 год мать ответчика, Игнатова В.А, 15.01.1934г.р., достигла возраста 77 лет и являлась нетрудоспособной, доказательств того, что в рассматриваемый период времени последняя нуждалась в постоянном постороннем уходе суду не представлено.

Из объяснений истца следует, что фактически переезд ответчика к матери был вызван финансовыми проблемами, поскольку на тот момент Игнатов В.С. не работал и самостоятельного источника дохода не имел, в связи с чем в случае переезда рассчитывал проживать на пенсию матери; поскольку Игнатов И.В. соглашался на совместное проживание с ним лишь в случае, если ответчик прекратит употреблять спиртные напитки. Также указал, что вплоть до 2014 года его бабушка, Игнатова В.А., в постоянной помощи и постороннем уходе не нуждалась, обслуживала себя сама, даже вела подсобное хозяйство (сажала картофель, овощи).

Объяснения истца в данной части подтверждаются письменными материалами дела, согласно которым, выехав ухаживать за матерью (по словам ответчика), последний с 16 января 2012 года признан безработным и до 15.07.2012г. получал пособие по безработице, затем снят с учета в связи с отказом от услуг; 03.09.2012г. вновь признан безработным, получал пособие, 04.02.2013г. снят с учета в связи с длительной неявкой в органы СЗ без уважительных причин; 25.02.2013г. признан безработным, получал пособие, 13.05.2013г. трудоустроен на общественные работы; с 16.09.2013г. по 12.02.2014г. получал пособие по безработице, затем снят с учета по причине отказа от услуг СЗ.

При этом, выплата пособия неработающим трудоспособным лицам, осуществляющим уход за нетрудоспособным членом семьи, Игнатову В.С. назначена только в феврале 2014 года

Не состоятельным суд находит и довод ответчика о том, что последний не мог проживать в жилом помещении по месту регистрации в связи с отсутствием ключей от него.

Так, из объяснений сторон следует, что в ходе произведенного истцом ремонта им была заменена входная дверь в квартиру, ключи от замков ответчику вручены. Однако, данные ключи в 2013 году Игнатовым В.С. утеряны. В то же время последний не лишен был возможности попасть в жилое помещение в любое время, поскольку супруга истца, находясь в отпуске по уходу за ребенком, постоянно находилась в квартире.

Указанные обстоятельства ответчиком не оспаривались; доказательств обратного суду не представлено.

В то же время, по информации ОМВД России по Прилузскому району от 21.09.2016г. №, в правоохранительные органы с заявлением о создании ему препятствий в пользовании жилым помещением Игнатов В.С. не обращался. Отсутствуют и сведения об обращении последнего в суд с иском о вселении.

Отсюда, по мнению суда, факт вынужденности выезда из принадлежащей истцу квартиры ответчиком не доказан.

Более того, как следует из объяснений истца, и не оспаривается ответчиком, переехав в д. Березняки, Игнатов В.С. вывез из спорной квартиры все свои вещи и принадлежащие ему предметы домашнего обихода, в т.ч. мебель (шкафы, диван); на сегодняшний день каких-либо вещей, принадлежащих Игнатову В.С., в жилом помещении не имеется.

По мнению суда, указанное обстоятельство также свидетельствует о том, что выезд Игнатова В.С. из <адрес> носил добровольный характер и являлся личным волеизъявлением самого ответчика.

Между тем, по общему правилу, в соответствии с частью 4 статьи 31 ЖК РФ в случае прекращения семейных отношений с собственником жилого помещения право пользования данным жилым помещением за бывшим членом семьи собственника этого жилого помещения не сохраняется, если иное не установлено соглашением собственника с бывшим членом его семьи. Это означает, что бывшие члены семьи собственника утрачивают право пользования жилым помещением.

Однако, согласно п. 15 постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 02.07.2009г. № 14, при рассмотрении иска собственника жилого помещения к бывшему члену семьи о прекращении права пользования жилым помещением и выселении суду в случае возражения ответчика против удовлетворения иска в целях обеспечения баланса интересов сторон спорного правоотношения надлежит, исходя из положений части 4 статьи 31 ЖК РФ, решить вопрос о возможности сохранения за бывшим членом семьи права пользования жилым помещением на определенный срок независимо от предъявления им встречного иска об этом.

Исходя из анализа совокупности вышеприведенных правовых норм, суд приходит к выводу о том, что для сохранения за бывшим членом семьи собственника права пользования жилым помещением на определенный срок, необходимо либо его проживание в жилом помещении совместно с собственником в качестве члена его семьи, либо наличие иного соглашения между собственником и бывшим членом его семьи.

Из исследованных судом доказательств следует, что с 2011 года ответчик проживал и в настоящее время проживает по адресу: РК, <адрес>; где имел временную регистрацию. Согласно выписок из похозяйственных книг, представленных администрацией СП «Читаево», в указанном доме проживает мать ответчика – Игнатова В.А., по уходу за которой ответчик получает денежную выплату, следовательно, последний может и в дальнейшем проживать в указанном жилом помещении. При этом какого-либо соглашения между собственником спорного жилого помещения и ответчиком о пользовании жилым помещением не установлено.

В то же время, доводы истца о том, что в случае сохранения за ответчиком права пользования спорной квартирой, последний, находясь в состоянии алкогольного опьянения, может причинить вред себе и окружающим не лишены оснований, т.к. подтверждаются показаниями свидетелей ФИО5, ФИО6 и ФИО7, не доверять которым у суда нет оснований.

Отсюда, суд, соглашаясь с позицией прокурора, приходит к выводу о том, что оснований для сохранения за Игнатовым В.С., как за бывшим членом семьи собственника, права пользования жилым помещением не имеется, поскольку соглашения о пользовании спорным жилым помещением между истцом и ответчиком не достигнуто; ответчик в добровольном порядке выехал из квартиры; бремя расходов по содержанию жилого помещения не несет, общее хозяйство между сторонами не ведется. При этом сама по себе регистрация ответчика в спорном домовладении не является основанием для сохранения за ним права пользования спорным жилым помещением.

Согласно ст.304 ГК РФ, собственник вправе требовать устранения всяких нарушений его права, хотя бы эти нарушения не были соединены с лишением владения.

В этой связи, сохранение ответчиком права пользования принадлежащим истцу на праве собственности квартирой, с учетом перечисленных норм и конкретных обстоятельств дела, суд расценивает, как создание препятствий в пользовании и распоряжении Игнатовым И.В. принадлежащим ему имуществом.

Таким образом, требования истца о признании Игнатова В.С. утратившим право пользования жилым помещением в виде квартиры по адресу: РК, <адрес>, основаны на нормах действующего законодательства, а потому подлежат удовлетворению.

При этом суд учитывает также, что согласно Постановления Правительства от 17.07.1995г. № 713 «Об утверждении правил регистрации и снятии граждан Российской Федерации с регистрационного учета по месту пребывания и по месту жительства в пределах РФ и перечня должностных лиц, ответственных за регистрацию», снятие гражданина с регистрационного учета по месту жительства производится органами регистрационного учета в случае признания гражданина утратившим право пользования жилым помещением на основании вступившего в законную силу решения суда.

Следовательно, учитывая, что право пользования жилым помещением по вышеуказанному адресу Игнатовым В.С. утрачено, последний должен быть снят с регистрационного учета.

В то же время, оснований для удовлетворения заявленных требований о выселении Игнатова В.С. из спорной квартиры, суд не находит.

Так, в силу ст. 35 ЖК РФ, в случае прекращения у гражданина права пользования жилым помещением по основаниям, предусмотренным настоящим Кодексом, другими федеральными законами, договором, или на основании решения суда данный гражданин обязан освободить соответствующее жилое помещение (прекратить пользоваться им). Если данный гражданин в срок, установленный собственником соответствующего жилого помещения, не освобождает указанное жилое помещение, он подлежит выселению по требованию собственника на основании решения суда.

Частью 2 ст. 107 Федерального закона от 02.10.2007 года № 229-ФЗ "Об исполнительном производстве" установлено, что выселение включает в себя освобождение жилого помещения, указанного в исполнительном документе, от выселяемого, его имущества, домашних животных и запрещение выселяемому пользоваться освобожденным помещением.

Между тем, как уже указывалось выше, в жилом помещении ответчик не проживает; его вещей либо иного имущества в квартире не имеется; что делает невозможным его выселение по смыслу, придаваемому законодательством.

Таким образом, рассмотрев дело в пределах заявленных требований и по заявленным основаниям, применительно к обстоятельствам возникшего спора, положениям ст.56, 57 ГПК РФ, оценив относимость, допустимость и достоверность, а также достаточность и взаимную связь представленных сторонами доказательств в их совокупности, руководствуясь ст.ст.194-198 ГПК РФ, суд

решил:

Исковое заявление Игнатова И.В. к Игнатову В.С. о признании утратившим право пользования жилым помещением, снятии с регистрационного учета, выселении – удовлетворить в части.

Признать Игнатова В.С. утратившим право пользования жилым помещением, расположенным по адресу: <адрес>.

Настоящее решение является основанием для снятия Игнатова В.С. с регистрационного учета по адресу: <адрес>.

В удовлетворении требований, заявленных к Игнатову В.С. о выселении из жилого помещения по адресу: <адрес>, без предоставления другого жилого помещения, Игнатову И.В. - отказать.

Встречный иск Игнатова В.С. к Игнатову И.В. о признании недействительными договора дарения квартиры, записи в ЕГРП и свидетельства о государственной регистрации права собственности – оставить без удовлетворения.

На решение может быть подана апелляционная жалоба или принесено апелляционное представление в Верховный суд РК через Прилузский районный суд в течение одного месяца со дня принятия настоящего решения.

Председательствующий