Судебный акт #1 (Определение) по делу № 33-2810/2020 от 13.11.2020

Судья: Андрюшина Л.Г. Дело № 33-2810/2020

(№ 2-1-925/2020)

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

17 декабря 2020 г. г. Орел

Судебная коллегия по гражданским делам Орловского областного суда в составе:

председательствующего судьи Курлаевой Л.И.,

судей Старцевой С.А., Чуряева А.В.,

при секретаре Власовой Л.И.,

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Бахтина Леонида Николаевича к Теряевой Любови Сергеевне о признании договора дарения недействительным,

по апелляционной жалобе Теряевой Любови Сергеевне на решение Ливенского районного суда Орловской области от 31 августа 2020 г., которым постановлено:

«Исковые требования Бахтина Леонида Николаевича удовлетворить.

Признать договор дарения 1/7 доли земельного участка и 1/7 доли жилого дома, расположенного по адресу: <адрес>, заключенный между Бахтиным Леонидом Николаевичем и Теряевой Любовью Сергеевной, недействительным.

Прекратить запись в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним о регистрации права собственности на 1/7 долю земельного участка и 1/7 долю жилого дома по адресу: <адрес>, за Теряевой Любовью Сергеевной.

Признать за Бахтиным Леонидом Николаевичем право собственности на 1/7 долю земельного участка площадью 1000 кв. м., кадастровый номер №, и 1/7 долю жилого дома площадью 64,2 кв. м., по адресу: <адрес>».

Заслушав доклад судьи Курлаевой Л.И., объяснения Теряевой Любови Сергеевны, поддержавшую апелляционную жалобу по изложенным в ней доводам, возражения Бахтина Леонида Николаевича и его представителя по ордеру Дружбиной Ольги Викторовны, полагавших, что решение суда является законным и обоснованным, изучив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, возражений, судебная коллегия по гражданским делам Орловского областного суда

установила:

Бахтин Л.Н. обратился в суд с иском к Теряевой Л.С. о признании договора дарения недействительным.

В обоснование заявленных требований указывал, что ему на праве общей долевой собственности (1/7 доля в праве) принадлежали жилой дом и земельный участок, расположенные по адресу: <адрес>.

Около 10 лет назад Бахтин Л.Н. познакомился с Теряевой Л.С., с которой некоторое время проживал совместно. Теряева Л.С. убедила его, что будет оказывать ему помощь, с условием, что истец взамен подпишет ей свою долю земельного участка и жилого дома. Соглашаясь на условия предложенные ответчиком, истец полагал, что вышеуказанное имущество перейдет к ТеряевойЛ.С. после его смерти.

Спустя некоторое время Бахтина Л.Н. свозили к нотариусу, где истец подписал завещание на имя Теряевой Л.С. Нотариус разъяснил, что до своей смерти истец будет являться собственником имущества, а после смерти оно перейдет к Теряевой Л.С., с чем Бахтин Л.Н. согласился.

Через некоторое время Теряева Л.С. сказала истцу, что необходимо подписать еще какие – то документы, чтобы уж точно все ей досталось после его смерти, и Бахтин Л.Н., полностью ей доверяя, подписал их.

Вместе с тем, Бахтин Л.Н. в силу своего физического состояния не имел возможности прочитать представленные ответчиком документы.

После подписания документов первое время отношения между ним и ответчиком были хорошие, а затем испортились, Теряева Л.С. ушла. БахтинЛ.Н. остался проживать один, при этом считая себя собственником дома, продолжал нести бремя расходов по оплате коммунальных платежей. В настоящее время у него имеется соцработник, который помогает по хозяйству, приносит продукты питания. Теряева Л.С. практически не приходила и не оказывала помощи.

В один из приходов Теряевой Л.С. в 2020 г. между сторонами произошел скандал, в ходе которого она заявила о своих правах на жилой дом и высказала намерения о сдаче его в дом престарелых. После чего Бахтин Л.Н., попросив свою дочь проверить документы, выяснил, что собственником 1/7 доли земельного участка и 1/7 доли жилого дома, расположенного по адресу: <адрес>, является ответчик.

Ссылаясь на указанные обстоятельства, а также заявляя о своем заблуждении относительно природы сделки и фактически имевших место обстоятельств, просил признать недействительным договор дарения 1/7 доли земельного участка и 1/7 доли жилого дома, расположенных по адресу: <адрес>, и применить последствия недействительности сделки.

В ходе рассмотрения гражданского дела в суде первой инстанции Теряевой Л.С. заявлено о пропуске Бахтиным Л.Н. срока исковой давности в отношении заявленных требований.

Судом постановлено указанное выше решение.

В апелляционной жалобе Теряева Л.С. просит отменить решение суда, как незаконное.

В обоснование доводов апелляционной жалобы указывает, что стороной истца не представлено доказательств, подтверждающих отсутствие намерений при жизни передать имеющееся у него недвижимое имущество ТеряевойЛ.С.

Кроме того, на момент заключения оспариваемый договор дарения полностью соответствовал требованиям закона и волеизъявлению сторон, а также не содержал неясностей и неопределенностей.

Обращает внимание на показания, допрошенного в качестве свидетеля врача-офтальмолога ФИО9, из пояснений которого, по ее мнению, следует, что состояние здоровья Бахтина Л.Н. позволяло ему самостоятельно ознакомиться с содержанием договора дарения.

Приводит доводы о том, что учитывая наличие у Бахтина Л.Н. высшего юридического образования, а также принимая во внимание то, что содержание оспариваемого договора дарения прочитано истцу его дочерью и юристом, суд первой инстанции необоснованно признал договор дарения от 29 октября 2013 г. недействительным.

Изучив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, проверив законность и обоснованность обжалуемого решения в соответствии с ч. 1 ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее по тексту – ГПК РФ) в пределах доводов апелляционной жалобы, судебная коллегия не находит оснований для отмены или изменения решения суда.

Из анализа положений п. 1 ст. 572 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее по тексту – ГК РФ) следует, что по договору дарения передача имущества осуществляется безвозмездно, при этом обязательным признаком договора является вытекающее из него очевидное намерение передать имущество в качестве дара.

Согласно п. 1 ст. 166 ГК РФ сделка недействительна по основаниям, установленным законом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).

Требование о признании оспоримой сделки недействительной может быть предъявлено стороной сделки или иным лицом, указанным в законе. Оспоримая сделка может быть признана недействительной, если она нарушает права или охраняемые законом интересы лица, оспаривающего сделку, в том числе повлекла неблагоприятные для него последствия. В случаях, когда в соответствии с законом сделка оспаривается в интересах третьих лиц, она может быть признана недействительной, если нарушает права или охраняемые законом интересы таких третьих лиц (п. 2 ст. 166 ГК РФ).

В соответствии со ст. 167 ГК РФ недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения.

В случае установления недействительности сделки, каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре (в том числе тогда, когда полученное выражается в пользовании имуществом, выполненной работе или предоставленной услуге) возместить его стоимость, если иные последствия недействительности сделки не предусмотрены законом.

В соответствии с п. п. 1 и 2 ст. 178 ГК РФ сделка, совершенная под влиянием заблуждения, может быть признана судом недействительной по иску стороны, действовавшей под влиянием заблуждения, если заблуждение было настолько существенным, что эта сторона, разумно и объективно оценивая ситуацию, не совершила бы сделку, если бы знала о действительном положении дел.

При наличии условий, предусмотренных п. 1 настоящей статьи, заблуждение предполагается достаточно существенным, в частности, если: сторона заблуждается в отношении природы сделки (пп. 3); сторона заблуждается в отношении обстоятельства, которое она упоминает в своем волеизъявлении или из наличия которого она с очевидностью для другой стороны исходит, совершая сделку (пп. 5).

Судом установлено и следует из материалов дела, что Бахтин Л.Н. являлся собственником 1/7 доли в праве общей долевой собственности на жилой дом и земельный участок, расположенных по адресу: <адрес>.

Право собственности истца на указанные объекты недвижимого имущества зарегистрировано в установленном законом порядке 9 апреля 2012 г. (1/7 доля в праве общей долевой собственности на жилой дом) и 31 мая 2013 г. (1/7 доля в праве общей долевой собственности на земельный участок), что подтверждается свидетельствами о государственной регистрации права, выданными Управлением Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Орловской области (далее по тексту – Управление Росреестра по Орловской области).

29 января 2013 г. Бахтиным Л.Н. было составлено завещание, в соответствии с которым все принадлежащее ему на дату смерти имущество завещано Теряевой Л.С.

29 октября 2013 г. между Бахтиным Л.Н., с одной стороны, и Теряевой Л.С., с другой стороны, был заключен договор дарения, согласно которому истец подарил ответчику доли в праве общей долевой собственности на вышеуказанные объекты.

Договор дарения составлен в простой письменной форме, нотариально не удостоверялся.

Право собственности Теряевой Л.С. на спорное имущество зарегистрировано 18 ноября 2013 г. в том числе на основании заявления Бахтина Л.Н.

Обращаясь в суд с иском Бахтин Л.Н. ссылался на то, что спорный договор подписан им под влиянием заблуждения, в силу преклонного возраста и плохого состояния здоровья, истец заблуждался как относительно природы сделки, так и фактически имевших место обстоятельств, не понимал всех значений и последствий этой сделки, продолжал проживать в доме, оплачивать коммунальные платежи и до 2020 г. считал, что является собственником жилого помещения, которое является для него единственным местом проживания, и намерений подарить ее ответчику при жизни никогда не имел. Нуждаясь в постоянном уходе полагал, что со стороны ответчика будет осуществлять уход и забота, что право собственности на жилое помещение и земельный участок перейдет только после его смерти.

Суд первой инстанции, оценив представленные в материалы дела доказательства в соответствии с требованиями ст. 67 ГПК РФ в их совокупности, пришел выводу о том, что Бахтин Л.Н. заблуждался относительно природы оспариваемой сделки, при этом, указанное заблуждение было настолько существенным, что истец, разумно и объективно оценивая ситуацию, не совершил бы сделку, если бы знал о действительном положении дел.

Судебная коллегия соглашается с выводом суда о наличии оснований для удовлетворения заявленных истцом требований.

По смыслу п. 1 ст. 178 ГК РФ, сделка признается недействительной, если выраженная в ней воля стороны неправильно сложилась вследствие заблуждения и повлекла иные правовые последствия, нежели те, которые сторона действительно имела в виду. Под влиянием заблуждения участник сделки помимо своей воли составляет неправильное мнение или остается в неведении относительно тех или иных обстоятельств, имеющих для него существенное значение, и под их влиянием совершает сделку, которую он не совершил бы, если бы не заблуждался, заблуждение предполагает, что при совершении сделки лицо исходило из неправильных, не соответствующих действительности представлений о каких-то обстоятельствах, относящихся к данной сделке. Так, существенным является заблуждение относительно природы сделки, то есть совокупности свойств (признаков, условий), характеризующих ее сущность.

При решении вопроса о существенности заблуждения по поводу обстоятельств, указанных в п. 1 ст. 178 ГК РФ, необходимо исходить из существенности данного обстоятельства для конкретного лица с учетом особенностей его положения, состояния здоровья, характера деятельности, значения оспариваемой сделки.

Из материалов дела также следует, что Бахтин Л.Н., <дата> г.р., страдает заболеваниями различной степени тяжести, является инвалидом I группы по зрению, что подтверждается справкой серии №, выданной филиалом №6 Федерального государственного учреждения «Главное бюро медико-социальной экспертизы по Орловской области» от <дата> без срока действия, и сведениями из медицинской карты амбулаторного больного.

Указанные обстоятельства подтвердили допрошенные в ходе рассмотрения дела в суде первой инстанции в качестве свидетелей ФИО8 (социальный работник бюджетного учреждения «Центр социальной защиты населения г. Ливны») и ФИО9 (врач – офтальмолог бюджетного учреждения здравоохранения «Ливенская центральная районная больница»), согласно которым Бахтин Л.Н. нуждается в постоянном уходе, имеет значительные проблемы со зрением, он не в состоянии читать тексты, в том числе и на период подписания договора дарения.

Из пояснений лечащего врача ФИО9 следует, что Бахтин Л.Н. – инвалид I группы по зрению, нуждается в постоянном уходе. Согласно записям в амбулаторной карте по состоянию на апрель 2013 г. у него отсутствовало <...>, <...>. Несмотря на проведенную в апреле 2013 г. операцию по удалению <...>, после которой зрение правым глазом на непродолжительное время улучшилось, он получил возможность самостоятельно передвигаться, но текст оспариваемого договора дарения самостоятельно прочитать он не мог. Расписаться он мог по памяти.

Оснований не доверять показаниям свидетелей ФИО8, ФИО9 не имеется, поскольку они последовательны, непротиворечивы, согласуются с иными доказательствами по делу, свидетели предупреждались об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний, данные об их заинтересованности в исходе дела отсутствуют.

Наличие проблем со зрением у истца, препятствующих прочтению текстов, подтверждается также представленными в суд первой и апелляционных инстанций экземплярами завещания Бахтина Л.Н. № от 29января 2013 г. и распоряжения № от 2 сентября 2020 г., из которых следует, что завещание и распоряжения не могли быть прочитаны Бахтиным Л.Н., в связи с чем оглашены ему нотариусом.

Из пояснений Бахтина Л.Н. следует, что в 2013 году им было составлено завещание в пользу Теряевой Л.С., которая убедила его, что взамен будет осуществлять за ним уход. Полагал, что имущество перейдёт в собственность ответчика после его смерти. О том, что им впоследствии был подписан договор дарения, ему стало известно в 2020 г. от Теряевой Л.С. в ходе возникшего конфликта. О содержании подписанных ему документов ему стало известно после прочтения договора дочерью.

Из материалов дела следует и не оспорено ответчиком, что Бахтин Л.Н. после заключения договора дарения, продолжая проживать в спорном жилом помещении, нес расходы по оплате коммунальных платежей, по его содержанию. В 2014 - 2015 г. г. как собственник указанного имущества неоднократно участвовал в судебных разбирательствах по гражданским делам по спорам, связанным с владением жилого дома и земельного участка.

Таким образом, материалами дела подтверждено, что Бахтин Л.Н., которому на момент совершения сделки было 74 года, в силу своего возраста и состояния здоровья, наличия инвалидности, отсутствия у него прав на иное жилое помещение, существенно заблуждался относительно природы сделки, намерений произвести отчуждение имущество и лишить себя права собственности на жилое помещение при жизни не имел. Предполагал и рассчитывал, что Теряева Л.С. будет ухаживать за ним и станет собственником жилого дома после его смерти на основании завещания, которым им на момент разрешения спора судом первой инстанции отменено не было. Теряева Л.С. в спорное жилое помещение не вселялась, достоверных доказательств несения расходов по содержанию приобретенного имущества не представила, имеет в собственности другое жилое помещение, не оспаривала наличие договоренности по осуществлению ухода за Бахтиным Л.Н. Между тем, оспариваемый договор дарения не предусматривал каких-либо обязательств ответчика перед истцом.

Ввиду изложенного доводы апелляционной жалобы о наличии на момент заключения договора дарения от 29 октября 2013 г. у Бахтина Л.С. намерений безвозмездно передать в собственность 1/7 долей в праве общей долевой собственности на земельный участок и жилого дома, расположенных по адресу: <адрес>, являются несостоятельными и опровергаются совокупностью имеющихся в материалах дела доказательств.

Судебная коллегия соглашается с выводами суда первой инстанции относительно того, что ссылка Теряевой Л.С. на применение срока исковой давности, не могло повлечь отказ в иске, по следующим основаниям.

В силу ст. 199 ГК РФ требование о защите нарушенного права принимается к рассмотрению судом независимо от истечения срока исковой давности.

Исковая давность применяется судом только по заявлению стороны в споре, сделанному до вынесения судом решения.

Истечение срока исковой давности, о применении которой заявлено стороной в споре, является основанием к вынесению судом решения об отказе в иске.

Если законом не установлено иное, течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права (п. 1 ст. 200 ГК РФ).

Согласно п. 2 ст. 181 ГК РФ срок исковой давности по требованию о признании оспоримой сделки недействительной и о применении последствий ее недействительности составляет один год. Течение срока исковой давности по указанному требованию начинается со дня прекращения насилия или угрозы, под влиянием которых была совершена сделка (п. 1 ст. 179 ГК РФ), либо со дня, когда истец узнал или должен был узнать об иных обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной.

Материалами дела, пояснениями сторон, показаний свидетеляФИО14 установлено, чтоо нарушенном праве и принадлежности спорного имущества ответчику на основании оспариваемого договора дарения ему стало известно в 2020 г. после конфликта с ответчиком, факт которого Теряева Л.С. не оспаривала.

Из содержания договора дарения, заключенного в простой письменной форме, и материалов регистрационного дела не следует, что Бахтину Л.Н. оглашался текст договора и заявлений, что при его заключении присутствии представители истца либо иные лица, которые бы разъяснили содержание и последствия заключаемой сторонами сделки, суть положений норм закона, на которые приведена ссылка в договоре.

Судом достоверно установлено, что Бахтин Л.Н. по состоянию здоровья самостоятельно ознакомиться с содержанием договора возможности не имел, находился с ответчиком в доверительных отношениях. В период заключения договора отношения с родственниками не поддерживал, что не оспаривалось ответчиком.

Доводы ответчика об ознакомлении истца с содержанием договора в момент его составления и обращения в регистрирующий орган, материалами дела не подтверждены и носят голословный характер, как и указание на наличие у истца лупы для чтения.

Принимая во внимание, установленные по делу обстоятельства и имеющееся у истца заболевание органов зрения, доводы жалобы о наличии у него высшего образования, по мнению судебной коллегии, на выводы суда не влияют.

Поскольку судами первой и апелляционных инстанций достоверно установлено, что воля Бахтина Л.Н. неправильно сложилась вследствие существенного заблуждения относительно природы сделки и фактических обстоятельств и повлекла иные правовые последствия, нежели те, которые истец действительно имел в виду, то доводы апелляционной жалобы относительно отсутствия в оспариваемом договоре признаков неопределенности его условий, судебной коллегией отклоняются, как несостоятельные.

При этом в нарушение положений ст. 56 ГПК РФ Теряевой Л.С. не представлено доказательств наличия у истца высшего образования, а также того, что договор дарения зачитан Бахтину Л.Н.

С учетом изложенного судебная коллегия приходит к выводу о том, что доводы апелляционной жалобы не содержит правовых оснований к отмене решения суда, по существу сводятся к выражению несогласия с произведенной судом оценкой представленных по делу доказательств, не содержат фактов, не проверенных и не учтенных судом первой инстанции при рассмотрении дела и имеющих юридическое значение для вынесения судебного акта по существу, влияющих на обоснованность и законность судебного постановления, либо опровергающих выводы суда первой инстанции, в связи с чем являются несостоятельными и не могут служить основанием для отмены решения суда.

Руководствуясь ст. ст. 327.1, 328, 329 ГПК РФ, судебная коллегия по гражданским делам Орловского областного суда

определила:

решение Ливенского районного суда Орловской области от 31 августа 2020 г. оставить без изменения, апелляционную жалобу Теряевой Любови Сергеевне - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи