Решение по делу № 2-3675/2017 от 22.06.2017

Дело №2-3675/17

РЕШЕНИЕ

Именем Российской Федерации

09 ноября 2017 года г. Калининград

Ленинградский районный суд г. Калининграда в составе:

председательствующего судьи     Кораблевой О.А.,

при секретаре         Брик Е.Е.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Трубиньш М. М. к Министерству обороны РФ, Войсковой части №06017 о возмещении материального ущерба и компенсации морального вреда, третьи лица: Дорош М. В., Сергеев А. Ю.,

УСТАНОВИЛ:

Трубиньш М.М. обратилась в суд с вышеназванными исковыми требованиями, в обоснование которых указала следующее.

02 февраля 2016 года в г. Балтийске Калининградской области на 40 км +700 м автодороги А193 Балтийск-Калининград в 17-52 местного времени произошло столкновение автомобиля «Рено Логан», г.р.н. № с буксируемым транспортным средством марки КАМАЗ, принадлежащим в/ч 06017 Министерства Обороны России, без государственных регистрационных знаков, которого буксировал другой КАМАЗ г.н.з. №, под управлением водителя Дороша М.В. - военнослужащего в/ч 06017 Балтийского флота Министерства Обороны РФ под руководством старшего машины Сергеева А.Ю. Буксируемый КАМАЗ был оборудован аппаратной П-244ТН (кунгом), с отсутствующим на задней его части освещением ввиду неисправности проводки, существенно затрудняющим его обнаружение и обзор в темное время суток. Свидетели отсутствовали.

Истица указывает, что с ее стороны нарушений Закона, Правил дорожного движения, не было. При запрещающем знаке 3.24 ПДД РФ, ограничивающем скорость на данном участке дороги в 70 км/час она двигалась со скоростью в 61 км/час, автомобиль был полностью технически исправен, был включен ближний свет фар, никаких других требований дорожных знаков и дорожной разметки не нарушала.

В результате данного столкновения, здоровью истца и пассажира Стельмах JI.M., был причинен вред, а автомобилю «Рено Логан» - технические повреждения.

Стоимость восстановительного ремонта автомобиля, в соответствии с заключением ООО «Стандарт Оценка», без учета износа составляет 176 200,00 рублей.

На момент ДТП гражданская ответственность виновника застрахована не была.

Моральный вред (физические или нравственные страдания) состоит в том, что в результате ДТП с участием Дорош М.В. 02 февраля 2016 года, истцу пришлось более недели пройти курс лечения в ФБГУ 1409 "Военно-морской клинический госпиталь Балтийского Флота" МО РФ, что лишило ее возможности вести полноценный образ жизни - работать, общаться со знакомыми и друзьями, вести общественную жизнь и многое другое, и на лице истца образовался шрам длиной около 6 см, что ежедневно приносит душевные страдания, невозможность продолжать активную общественную жизнь, так как по специфике трудовой деятельности, истец постоянно работает с людьми с использованием личного автомобиля и ей приходится скрывать своё лицо, дабы избежать насмешек и лишнего внимания со стороны посторонних людей. Кроме того, ей были причинены моральные страдания, она перенесла не только сильный психологический стресс, но и физические боли, которые повлекли расстройство здоровья.

Считает, что вред автомобилю нанесен в результате незаконных действий (бездействия) ответчика, по его вине, так как ответчик преднамеренно отступил от Правил дорожного движения.

Указывает также, что в ее действиях в момент ДТП отсутствовала грубая неосторожность, она всегда строго выполняет требования Правил дорожного движения и поэтому вправе быть уверенной, что остальные участники дорожного движения их тоже строго исполняют, а виновник в ДТП или степень вины участников ДТП ни органами ГИБДД, ни судом не установлены.

Водитель Дорош М.В. совместно с Сергеевым А.Ю., а также с должностными лицами в/ч 06017, выпускающими данные ТС из парка (12-го военного городка), объективно могли и должны были предвидеть последствия своего нарушения, выезжая (выпуская в рейс) в ночь, без габаритных огней, светоотражающих устройств, стоп-сигналов и аварийной сигнализации на задней части буксируемого ТС. При данной буксировке была преднамеренно создана реальная опасность для движения автомобиля «Рено» (п.1.2 ПДД). Истец поздно увидела, в темное время суток (в условиях недостаточной видимости), группу темных предметов и тормозного пути не хватило для полной остановки управляемого ею автомобиля с целью предотвращения ДТП. Положение п.2.3.1 ПДД проигнорировано водителем Дорошем М.В. и должностными лицами в/ч 06017 перед выпуском буксируемого КАМАЗа с территории в/части - КПП 67- го военного городка. Водитель Дорош М.В. оставил место ДТП, участником которого он являлся. Согласно ч.З ст.20.4 ПД Д буксировка данных ТС в момент ДТП была запрещена.

Водитель Дорош М.В. и пассажир Сергеев А.Ю. якобы не почувствовали удара автомобиля «Рено» в заднюю часть буксируемого КАМАЗа, что опровергается Экспертным заключением главного конструктора ПАО "КАМАЗ" от 27.07.2016 года №, в результате чего водитель Дорош М.В., совместно с пассажиром Сергеевым А.Ю., оставили место ДТП, не выполнив требования п.2.6 ПДД - не вызвав полицию и не оказав первой медицинской помощи истекающим кровью пострадавшим.

Кроме того, знак аварийной остановки на задней части буксируемого ТС, в момент ДТП, на основании п.7.3 ПДД, отсутствовал, что подтверждается Протоколом осмотра ТС в связи с оставлением места ДТП инспектора ДПС ФИО6 в присутствии Дорош М.В. и понятых ФИО7 и ФИО8

Согласно положению ч.3 п. 10.5 ПДД "Водителю запрещается создавать помехи другим транспортным средствам, двигаясь без необходимости со слишком малой скоростью", что не исполнено водителем Дорош М.В., так как он двигался со скоростью 15-20 км/час, при средней скорости потока машин в 50-60 км/час, что подтверждается его и пассажира Сергеева А.Ю., показаниями (объяснениями), что также способствовало столкновению, так как сзади невозможно предвидеть неадекватность впереди движущегося водителя, умышленно нарушающего требования ПДД, вопреки п. 1.3 ПДД.

Также не учтены Дорошем и Сергеевым положения п.8.1 ПДД об обязанности подавать сигналы (предупреждать движущихся сзади водителей) поворота и торможения рукой при неисправных световых приборах, что невозможно обнаружить (увидеть) в темное время суток, что в очередной раз подтверждает виновность водителя Дорош М.В. в данном ДТП.

На буксируемом ТС (аппаратной П-244ТН) отсутствовал регистрационный знак, который в темное время суток должен был быть освещен, что также способствовало возникновению данного ДТП, так как отсутствие данного светового устройства резко снижает дальность обнаружения впереди движущихся ТС в темное время суток и в условиях ограниченной видимости. Данный знак имеет свой светоотражающий эффект, который мог помочь обнаружению буксируемого КАМАЗа перед ДТП значительно ранее.

На буксируемое ТС не оформлялся путевой лист.

На основании положений ч.4 п.7.1 ПДД аварийная сигнализация должна быть включена при буксировке (на буксируемом механическом транспортном средстве), что не исполнено водителем Дорошем М.В.

Водитель Дорош М.В. двигался со скоростью 15-20 км/час, при средней скорости потока машин в 50-60 км/час, что подтверждается его и пассажира Сергеева А.Ю., показаниями (объяснениями), что также способствовало столкновению.

Водитель Дорош М.В. обязан был пройти предрейсовый медосмотр, заверенный штампом и подписью с указанием фамилии, имени и отчества медицинского работника, проводившего соответствующий осмотр, что отсутствует на Путевом листе на буксирующий КАМАЗ на данную поездку. Отсутствие данной подписи со штампом свидетельствует, на основании п.2.7 ПДД, о невозможности водителя Дороша М.В. управлять транспортным средством в состоянии опьянения, под воздействием лекарственных препаратов, ухудшающих реакцию и внимание, в болезненном или утомленном состоянии, ставящем под угрозу безопасность движения, что подтверждается многочисленными нарушениями данным водителем ПДД при подготовке к поездке и в процессе движения после выезда из военного городка. Освидетельствование Дороша М.В. на состояние алкогольного опьянения (Акт № от 02.02.16г.) было произведено инспектором ФИО6 в присутствии понятых ФИО7 и ФИО8 в 22:18 часов, т.е. спустя 4 с лишним часа после ДТП, что ставит под огромное сомнение отсутствие алкогольного опьянения Дорош М.В. в момент ДТП и заинтересованность должностных лиц ГИБД Д и ВАИ в освобождении от ответственности водителя Дорош М.В.

Вина водителя Дороша М.В. и пассажира (старшего машины) Сергеева А.Ю. также признается ответчиком в ведомственном приказе Командующего Балтийским флотом (руководителя ФГУ "Управление Балтийского флота") от 15 февраля 2016 года №, в котором указано то, что "данное ДТП произошло вследствие нарушения правил буксировки и пользования световыми приборами водителем КАМАЗа 53501 государственный регистрационный знак 8012СМ/39 гвардии матросом Дорош М. В. (отсутствие аварийной сигнализации на буксируемом автомобиле связи, аппаратной П-244ТН) и старшим машины начальником связи в/ч 06017 гвардии капитаном Сергеевым А. Ю. (не обеспечил безопасную буксировку автомобиля связи)", полученного мною через военную прокуратуру Балтийского гарнизона. Факт незаконного нахождения данной группы машин на трассе в момент ДТП подтверждается ответом от 12.04.16г. № начальника 261 Военной автомобильной инспекции территориальной, в котором подтверждается то, что "эксплуатация ТС использовалась не по назначению", а также "на аппаратной П-244ТН не работали габаритные огни" (на буксируемом ТС). Военным прокурором Балтийского гарнизона (№ от 11.05.2016г.) выявлены нарушения порядка использования автомобильной техники, допущенные должностными лицами войсковой части 06017, которые привлечены к дисциплинарной ответственности.

Транспортная трасологическая экспертиза не проводилась и специалистами ГИБДД, не назначалась. Ни в Акте Экспертного Исследования от 18 марта 2016 года № ни в заключении Эксперта № от ДД.ММ.ГГГГ, ни в заключении Эксперта № Калининградской ЛСЭ Минюста России виновник данного ДТП не был определен. В данных трех Экспертных заключениях отсутствует единое мнение по данному ДТП.

Предотвратить данное ДТП в тёмное время суток, в условиях ограниченной видимости (20 метров из объяснений Дорош М.В.), в условиях штормового предупреждения, при мокрых условиях дороги, при не горящих и отсутствующих фонарях и светоотражателях на буксируемом ТС, при отсутствующем освещении проезжей части дороги, у истца возможности не было. Виновником данного ДТП должен быть признан водитель Дорош М.В. так как им неоднократно нарушены правила ПДД, запрещающие движение буксируемого им ТС.

Постановлением Балтийского городского суда от 17 октября 2016 года, дело №5- 12/2016, по итогам данного ДТП, истец привлечена к административной ответственности по ч. 2 ст. 12.24 КоАП РФ и мне назначен штраф в размере 24 000 рублей. Действиям водителя Дороша М.В. и сотрудников в/ч 06017 ни данным, ни вышестоящими судами оценка не давалась.

Цена иска, на основании ч.1 п.1 ст.91, ч.б п.2 ст.131 ГПК РФ, п.1 ст. 1064 ГК РФ определяется из суммы имущественного вреда стоимостью 176 200 рублей, что подтверждается Заключением Эксперта. Дополнительно истцом понесены следующие расходы: сумма, выплаченная эксперту (проведение экспертизы) – 3 000 рублей, расходы на оформление доверенности представителю в сумме 1150 рублей.

На основании вышеизложенного, руководствуясь ч.2 ст.15, ст. 125. статьями 1064, 1068, 1071, 1079,1080,1083, 1100 Гражданского кодекса РФ, истец просит признать войсковую часть 06017 виновной в совершении дорожно-транспортного происшествия 02 февраля 2016 года в г. Балтийске; взыскать с Министерства Обороны РФ денежные средства в размере 180 350 рублей в качестве возмещения материального ущерба, взыскать с Министерства Обороны РФ 20 000 рублей в качестве возмещения морального вреда, причиненного повреждением здоровья, в результате ДТП.

К участию в деле в качестве третьих лиц были привлечены Дорош М. В., Сергеев А. Ю..

В судебное заседание истица Трубиньш М.М. не явилась, извещена надлежащим образом, ходатайств об отложении рассмотрения дела не заявляла. Ранее давала пояснения, аналогичные изложенным в иске. Просила требования удовлетворить.

Представитель истца Рекало М.М. поддержал заявленные требования, по основаниям, изложенным выше, просил удовлетворить в полном объеме.

Ответчики Министерство обороны РФ, войсковая часть №06017, третьи лица Дорош М.В., Сергеев А.Ю. извещены надлежаще, представителей в суд не направили, ходатайств не заявляли, позиции по заявленным требованиям не высказали.

Заслушав представителя истца, исследовав материалы дела, материалы дела об административном правонарушении, материалы прокурорской проверки и дав им оценку в соответствии со ст. 67 ГПК РФ, суд пришел к следующему.

На основании ст. 1064 ГК РФ вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред (п. 1).

В соответствии с абз. 2 п. 3 ст. 1079 ГК РФ вред, причиненный в результате взаимодействия источников повышенной опасности их владельцам, возмещается на общих основаниях (статья 1064).

В соответствии со ст. 15 ГК РФ лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере.

Под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода).

В соответствии с требованиями ст. 15 ГК РФ лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, если законом и договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере. Под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб).

Приведенное гражданско-правовое регулирование основано на предписаниях Конституции Российской Федерации, в частности ее статей 35 (часть 1) и 52, и направлено на защиту прав и законных интересов граждан, право собственности которых оказалось нарушенным иными лицами при осуществлении деятельности, связанной с использованием источника повышенной опасности.

Применительно к случаю причинения вреда транспортному средству это означает, что в результате возмещения убытков в полном размере потерпевший должен быть поставлен в положение, в котором он находился бы, если бы его право собственности не было нарушено, т.е. ему должны быть возмещены расходы на полное восстановление эксплуатационных и товарных характеристик поврежденного транспортного средства.

По смыслу вытекающих из статьи 35 Конституции Российской Федерации во взаимосвязи с ее статьями 19 и 52 гарантий права собственности, определение объема возмещения имущественного вреда, причиненного потерпевшему при эксплуатации транспортного средства иными лицами, предполагает необходимость восполнения потерь, которые потерпевший объективно понес или - принимая во внимание в том числе требование пункта 1 статьи 16 Федерального закона "О безопасности дорожного движения", согласно которому техническое состояние и оборудование транспортных средств должны обеспечивать безопасность дорожного движения, - с неизбежностью должен будет понести для восстановления своего поврежденного транспортного средства.

Замена поврежденных деталей, узлов и агрегатов - если она необходима для восстановления эксплуатационных и товарных характеристик поврежденного транспортного средства, в том числе с учетом требований безопасности дорожного движения, - в большинстве случаев сводится к их замене на новые детали, узлы и агрегаты. Поскольку полное возмещение вреда предполагает восстановление поврежденного имущества до состояния, в котором оно находилось до нарушения права, в таких случаях - притом что на потерпевшего не может быть возложено бремя самостоятельного поиска деталей, узлов и агрегатов с той же степенью износа, что и у подлежащих замене, - неосновательного обогащения собственника поврежденного имущества не происходит, даже если в результате замены поврежденных деталей, узлов и агрегатов его стоимость выросла.

Принимая во внимание правовую позицию изложенной в Постановлении Конституционного суда Российской Федерации № 6-П от 10.03.2017 г. и как следует из постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 года N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", при исчислении размера расходов, необходимых для приведения транспортного средства в состояние, в котором оно находилось до повреждения, и подлежащих возмещению лицом, причинившим вред, должны приниматься во внимание реальные, т.е. необходимые, экономически обоснованные, отвечающие требованиям завода- изготовителя, учитывающие условия эксплуатации транспортного средства и достоверно подтвержденные расходы, в том числе расходы на новые комплектующие изделия (детали, узлы и агрегаты). Если для устранения повреждений имущества истца использовались или будут использованы новые материалы, то за исключением случаев, установленных законом или договором, расходы на такое устранение включаются в состав реального ущерба истца полностью. Отсюда следует, что при взыскании материального ущерба непосредственно с лица, причинившим вред, амортизационного износ деталей подлежащих замене не учитывается.

Судом установлено и подтверждается письменными материалами дела, что 02 февраля 2016 года в 17 часов 52 минуты на 40 км 700 м автодороги А-193 г. Калининград - г. Балтийск в г. Балтийске Калининградской области произошло ДТП с участием автомобиля марки "Рено", г.р.н. №, под управлением Трубиньш М.М. и автомобилем «Камаз» №, буксировавшемся на жесткой сцепке другим автомобилем «Камаз», государственный регистрационный знак №, под управлением военнослужащего воинской части №06017 Дороша М.В..

Постановлением Балтийского городского суда Калининградской облвсти от 17 октября 2016 года Трубиньш М.М. была признана виновной в совершении административного правонарушения, предусмотренного ч.2 ст.12.24 КоАП РФ и ей назначено наказание в виде штрафа в размере 24 000 рублей. Постановление вступило в законную силу.

Разрешая настоящий спор в части требований об установлении вины участников ДТП, суд приходит к следующему.

Из материалов дела усматривается, что Трубиньш М.М., управляя автомобилем марки «Рено Логан», двигаясь по автодороге Калининград-Балтийск в направлении из <адрес> в <адрес>, со скоростью 61 км/ч, допустила столкновение с задней частью двигавшегося в попутном направлении автомобиля «Камаз» №, буксировавшегося на жесткой сцепке другим автомобилем «Камаз», государственный регистрационный знак №

Судом установлено, что ДТП произошло в темное время суток. На автомобиле «Рено» был включен ближний свет фар. В момент столкновения ТС на автомобиле КАМАЗ не были включены габаритные огни. Между тем, вопреки доводам стороны истца, на задней части буксировавшегося автомобиля КАМАЗ был установлен знак аварийной остановки, что подтверждается в том числе материалами дела об административном правонарушении.

Пунктом 10.1 Правил Дорожного Движения РФ установлено, что водитель должен вести транспортное средство со скоростью, не превышающей установленного ограничения, учитывая при этом интенсивность движения, особенности и состояние транспортного средства и груза, дорожные и метеорологические условия, в частности видимость в направлении движения. Скорость должна обеспечивать водителю возможность постоянного контроля за движением транспортного средства для выполнения требований Правил. При возникновении опасности для движения, которую водитель в состоянии обнаружить, он должен принять возможные меры к снижению скорости вплоть до остановки транспортного средства.

Согласно разъяснениям п.7 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 09.12.2008 N 25 «О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с нарушением правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств, а также с их неправомерным завладением без цели хищения» при решении вопроса о технической возможности предотвращения дорожно-транспортного происшествия судам следует исходить из того, что момент возникновения опасности для движения определяется в каждом конкретном случае с учетом дорожной обстановки, предшествующей дорожно-транспортному происшествию. Опасность для движения следует считать возникшей в тот момент, когда водитель имел объективную возможность ее обнаружить.

При анализе доказательств наличия либо отсутствия у водителя технической возможности предотвратить дорожно-транспортное происшествие в условиях темного времени суток или недостаточной видимости следует исходить из того, что водитель в соответствии с пунктом 10.1 Правил должен выбрать скорость движения, обеспечивающую ему возможность постоянного контроля за движением транспортного средства для выполнения требований Правил.

В материалах дела отсутствуют доказательства тому, что в момент возникновения опасности, с учетом дорожной ситуации, Трубиньш М.М. приняла меры экстренного торможения транспортного средства, вплоть до его остановки. Следы торможения на месте ДТП сотрудниками ГИБДД не зафиксированы.

В материалах дела об административном правонарушении имеется заключение автотехнической экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ, проведённой ФБУ Калининградская лаборатория судебных экспертиз (далее ФБУ КЛСЭ) в рамках производства административного расследования.

Согласно выводам эксперта, в данной дорожно-транспортной ситуации Трубиньш М.М. располагала технической возможностью предотвратить столкновение с автомобилем КАМАЗ путём применения экстренного торможения с момента выезда автомобиля КАМАЗ с буксируемым автомобилем на сторону движения автомобиля «Рено Логан». В этом же заключении, эксперт приходит к выводу о том, что в действиях водителя Дороша М.В. с технической точки зрения, не усматривается несоответствий с требованиями п.п.7.1, 7.3 ПДД РФ, поскольку на буксируемом автомобиле отсутствовала подача электроэнергии, вследствие чего включить аварийную сигнализацию на нем не представлялось возможным, однако на задней части автомобиля КАМАЗ был закреплён знак аварийной остановки. В данной ситуации, причиной ДТП явилось несоответствие действий водителя Трубиньш М.М. требованиям ч.2 п.10.1 ПДД РФ.

В рамках дела об административном правонарушении, судом была назначена автотехническая экспертиза, которая была поручена экспертам ФБУ КЛСЭ.

Согласно заключению эксперта №.1-4 от 02.09.2016 в данной дорожно-транспортной ситуации, при заданных судом исходных данных и принятом экспертом значении конкретной видимости препятствия, водитель автомобиля «Рено Логан» Трубиньш М.М. располагала технической возможностью предотвратить ДТП. В данной дорожной ситуации, действия водителя Трубиньш М.М. с техникой точки зрения, не соответствовали требованиям п. 10.1. ПДД РФ; несоответствий действиями водителя Дороша М.В. и требованиями пп. 1.5., 7.1. и 7.3. не усмотрено; с технической точки зрения, причиной дорожно-транспортного происшествия явилось несоответствие действий водителя Трубиньш М.М. требованиям п.10.1 ПДД РФ.

При изложенных обстоятельствах, оценив представленные в материалы дела доказательства, суд приходит к выводу, что произошедшее столкновение являлось результатом неосторожных действий водителя Трубиньш М.М., нарушившей положения п.10.1 ПДД в условиях темного времени суток. Именно действия водителя Трубиньш М.М. находятся в прямой причинно-следственной связи с ДТП, поскольку именно она не предприняла мер для избежания столкновения со впереди идущим транспортным средством, вплоть до его остановки. Приходя к такому выводу, суд учитывает не только наличие знака аварийной остановки на задней части буксируемого автомобиля, но и отсутствие тормозного пути на месте ДТП.

В действиях водителя Дороша М.В. суд не усматривает несоответствий положениям ПДД РФ.

Так, буксируемый автомобиль КАМАЗ был неисправен – отсутствовала подача электроэнергии, вследствие чего включить габаритные огни либо аварийную сигнализацию не представлялось возможным. Вместе с тем, судом бесспорно установлено, что на задней части автомобиля КАМАЗ был закреплён знак аварийной остановки.

Доводы стороны истца о том, что в момент ДТП на автомобиле КАМАЗ отсутствовал знак аварийной остановки, а также то, что Дорош М.В. находился в момент ДТП в состоянии алкогольного опьянения, опровергаются имеющимися в деле доказательствами и ничем объективно не подтверждены.

Отсутствие 02 февраля 2016 года у водителя Дороша М.В., а также старшего машины Сергеева А.Ю. разрешения на выезд, не имеет правового значения для разрешения настоящего спора, поскольку совершение военнослужащими административного проступка не находится во взаимосвязи с действиями водителя КАМАЗА в условиях дорожной обстановки.

При таких обстоятельствах, у суда отсутствуют правовые основания для удовлетворения заявленных Трубиньш М.М. требований о возмещении материального ущерба.

Согласно ст. 150 ГК РФ достоинство личности, честь и доброе имя, деловая репутация, как и другие виды нематериальных благ, защищаются в соответствии с настоящим Кодексом и другими законами в случаях и в порядке, ими предусмотренных, а также в тех случаях и тех пределах, в каких использование способов защиты гражданских прав (ст. 12) вытекает из существа нарушенного нематериального права и характера последствий этого нарушения.

В силу ч. 1 ст. 151 ГК РФ если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

В соответствии со ст. 1100 ГК РФ компенсация морального вреда осуществляется независимо от вины причинителя вреда в случаях, когда: вред причинен жизни или здоровью гражданина источником повышенной опасности; вред причинен гражданину в результате его незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде, незаконного наложения административного взыскания в виде ареста или исправительных работ; вред причинен распространением сведений, порочащих честь, достоинство и деловую репутацию; в иных случаях, предусмотренных законом.

Согласно разъяснениям, данным в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 20 декабря 1994 года N 10 (ред. от 06 февраля 2007 года) "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию гражданина, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий и др..

В соответствии с действующим законодательством одним из обязательных условий наступления ответственности за причинение морального вреда является вина причинителя.

Исключение составляют случаи, прямо предусмотренные законом, когда вред причинен жизни или здоровью гражданина источником повышенной опасности; вред причинен гражданину в результате его незаконного осуждения, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде, незаконного наложения административного взыскания в виде ареста или исправительных работ; вред причинен распространением сведений, порочащих честь, достоинство и деловую репутацию (ст. 1100 ГК РФ).

Из правовой позиции Конституционного Суда РФ, изложенной в Определении от 15 мая 2012 года N 811-О, следует, что в случае взаимодействия нескольких источников повышенной опасности (в том числе, столкновения) в результате нарушения Правил дорожного движения РФ одним из владельцев, недопустимо возложение ответственности за причинение вреда на других владельцев источников повышенной опасности, вина которых в данном взаимодействии не установлена.

На владельца источника повышенной опасности, не виновного в столкновении транспортных средств, не может быть возложена ответственность по возмещению вреда, в том числе обязанность компенсировать моральный вред другому владельцу источника повышенной опасности, виновному в дорожно-транспортном происшествии, или его родственникам, признанным потерпевшими.

Учитывая, что одним из обязательных условий наступления ответственности за причинение морального вреда в спорном случае является вина причинителя вреда, а в данном ДТП вина водителя автомобиля КАМАЗ не установлена, требования Трубиньш М.М. о компенсации морального вреда, вследствие причинения вреда здоровью, удовлетворению не подлежат.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 194-199 ГПК РФ,

РЕШИЛ:

░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░. ░. – ░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░░░░░░░░.

░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░ ░. ░░░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░ ░░░░░░ ░░ ░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░.

░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ 14 ░░░░░░ 2017 ░░░░.

░░░░░:                            ░.░. ░░░░░░░░░