Решение по делу № 2-1954/2018 ~ М-1857/2018 от 15.11.2018

Дело № 2-1954/2018

РЕШЕНИЕ

Именем Российской Федерации

Киселёвский городской суд Кемеровской области

в составе председательствующего – судьи Улитиной Е.Ю.,

при секретаре – Степановой О.И.,

с участием прокурора – Зоткина А.В.,

представителя истца Ермакова Ю.Н. – Павленко И.А., действующего на основании доверенности от 15.11.2018г., сроком на три года,

представителя ответчика – Общества с ограниченной ответственностью «Кузбасская энергосетевая компания» – Бровенко Н.М., действующей на основании доверенности № от 26.12.2017г., сроком действия по 31.12.2018г. включительно,

рассмотрев в открытом судебном заседании в городе Киселёвске

«12» декабря 2018 года

гражданское дело по иску

Ермакова Юрия Николаевича

к Обществу с ограниченной ответственностью «Кузбасская энергосетевая компания»

о взыскании компенсации морального вреда в связи с повреждением здоровья вследствие профессионального заболевания,

УСТАНОВИЛ:

Истец Ермаков Ю.Н. обратился в Киселёвский городской суд с иском к ответчику Обществу с ограниченной ответственностью «Кузбасская энергосетевая компания» (далее по тексту – ООО «КЭнК») о взыскании компенсации морального вреда в связи с повреждением здоровья вследствие профессионального заболевания, ссылаясь на следующие обстоятельства.

21.09.2018г. в период работы у ответчика в качестве <данные изъяты> истцу было установлено <данные изъяты>% утраты профессиональной трудоспособности в связи с установлением профессионального заболевания (<данные изъяты>), что подтверждается актом о случае профессионального заболевания от 09.01.2018г. и справкой серии <данные изъяты> № от 21.09.2018г.

Истец указывает, что в связи с полученным профессиональным заболеванием он имеет право на получение от ответчика компенсации морального вреда. Причиной возникновения профессионального заболевания послужило длительное воздействие вредных производственных факторов, в том числе, в период работы у ответчика.

26.10.2018г. истец обратился к ответчику с письменным заявлением о выплате компенсации морального вреда. Ответчик в выплате отказал, сославшись на своевременное перечисление страховых взносов в Фонд социального страхования, предложил истцу по всем вопросам, связанным с выплатами по утрате трудоспособности, обращаться в Фонд социального страхования.

Истец считает такой отказ незаконным, поскольку действующим законодательством выплата компенсации морального вреда, причиненного в связи с повреждением здоровья вследствие профессионального заболевания, возложена на причинителя вреда.

Размер компенсации морального вреда истец оценивает в 80000 рублей, с учётом требований разумности и справедливости, а также характера причинённых физических и нравственных страданий, которые выразились в следующем: <данные изъяты>.

Учитывая вышеизложенные обстоятельства в совокупности, истец просит взыскать с ответчика компенсацию морального вреда в связи с повреждением здоровья при исполнении трудовых обязанностей в размере 80000 рублей.

В судебное заседание истец Ермаков Ю.Н. не явился, о времени и месте судебного заседания извещён надлежащим образом, согласно письменного заявления просит рассмотреть дело в его отсутствие с участием представителя по доверенности – Павленко И.А. (л.д.48).

Представитель истца Павленко И.А. в судебном заседании исковые требования Ермакова Ю.Н. поддержал по изложенным в иске доводам, дав подробные пояснения по существу иска. Дополнительно пояснил суду, что размер компенсации морального вреда, указанный в иске, предъявлен к взысканию с конкретного работодателя – ответчика ООО «КЭнК». При этом за истцом сохраняется право на получение единовременного вознаграждения в счет компенсации морального вреда по нормам действующего Федерального отраслевого соглашения по угольной промышленности Российской Федерации за счет иных причинителей вреда. Поскольку же на ответчика указанное соглашение свое действие не распространяет, то правовым основанием предъявленных к ответчику требований являются нормы Гражданского кодекса Российской Федерации. Также дополнительно пояснил, что нравственные страдания истца <данные изъяты>, что подтверждено документально.

Представитель ответчика ООО «КЭнК» Бровенко Н.М. в судебном заседании исковые требования не признала, по доводам, изложенным в письменных возражениях на иск (л.д.59-62). Указывает, что истец действительно состоял в трудовых отношениях с ответчиком, однако, из общего стажа работы во вредных условиях истец работал у ответчика всего 2 года 2 месяца 20 дней. При этом условия труда у ответчика, согласно санитарно-гигиенической характеристике, были самые лучшие по сравнению с условиями труда у других работодателей, а именно: <данные изъяты>. <данные изъяты> Одновременно истец был ознакомлен со строкой 040 Карты № «Компенсация работникам, занятым на тяжелых работах, работах с вредными и (или) опасными условиями труда». Все виды компенсаций ответчик истцу предоставлял. Просит учесть, что вопреки доводам истца, труд в профессии, в <данные изъяты>, ему не противопоказаны, такой труд доступен с уменьшением объема профессиональной деятельности на 1/3. Соответственно, истцу доступен физический труд как на работе, так и дома. Доводы истца о лишении возможности трудиться, в том числе в быту, по вине ответчика, являются необоснованными. Представитель ответчика просит учесть, что ответчик не совершал неправомерных действий и не допускал бездействия в рамках заключенного с истцом трудового договора, а потому не имеется оснований для возложения на ответчика обязанности по выплате компенсации морального вреда. Наступление страхового случая в виде профессионального заболевания не подпадает и под действие ст.1100 Гражданского кодекса Российской Федерации, когда компенсация морального вреда возмещается независимо от вины причинителя вреда. Также просит учесть, что причиной возникновения у истца профессионального заболевания послужила его трудовая деятельность на многих иных предприятиях, указанных в акте. По мнению представителя ответчика, рассмотреть указанное дело без привлечения в качестве соответчиков иных причинителей вреда, указанных в акте, не представляется возможным. Коллективным договором ООО «КЭнК» не предусмотрена выплата морального вреда в случае установления работнику профессионального заболевания. Все обязанности работодателя в сфере охраны труда и страхования работника от несчастных случаев и профессиональных заболеваний ООО «КЭнК» выполняло: в период с 01.07.2016г. по 04.10.2018г. истец был застрахован за счет средств ООО «КЭнК» по программе добровольного медицинского страхования в страховой компании «СОГАЗ»; за период с 25.09.2015г. по 24.09.2018г. при предоставлении ежегодного отпуска Ермакову Ю.Н. выплачивалось вознаграждение на оздоровление работника, всего выплачено 9186 рублей; ежемесячно выплачивалась повышенная оплата труда в виде доплаты к действующему окладу в размере 4%; ежегодно предоставлялся дополнительный оплачиваемый отпуск за фактически отработанное во вредных условиях труда время, за период с 25.09.2014г. по 04.10.2018г. всего предоставлено 24,7 дней. Таким образом, работа во вредных условиях Ермакову Ю.Н. полностью компенсирована. Просит в удовлетворении исковых требований отказать в полном объёме.

Прокурором Зоткиным А.В. в судебном заседании дано заключение об обоснованности заявленных истцом требований и их частичном удовлетворении, с учётом требований разумности и справедливости.

Суд, выслушав стороны, заключение прокурора, исследовав материалы дела, находит исковые требования обоснованными и подлежащими частичному удовлетворению, исходя из следующего.

В соответствии со ст.151 Гражданского кодекса Российской Федерации, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.

Согласно ч.1 ст.1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред.

В силу положений ст.2 Трудового кодекса Российской Федерации, исходя из общепризнанных принципов и норм международного права и в соответствии с Конституцией Российской Федерации, основными принципами правового регулирования трудовых отношений и иных непосредственно связанных с ними отношений признаются, в том числе, обеспечение права каждого на защиту государством его трудовых прав и свобод, включая судебную защиту.

Трудовое законодательство предусматривает в качестве основной обязанности работодателя обеспечивать безопасность труда и условия, отвечающие требованиям охраны и гигиены труда, то есть создавать такие условия труда, при которых исключалось бы причинение вреда жизни и здоровью работника.

Как следует из статьи 21 Трудового кодекса Российской Федерации, работник имеет право на возмещение вреда, причиненного ему в связи с исполнением трудовых обязанностей, и компенсацию морального вреда в порядке, установленном настоящим Кодексом, иными федеральными законами.

В соответствии со ст.ст.22, 212 Трудового кодекса Российской Федерации обязанности по обеспечению безопасных условий и охраны труда возлагаются на работодателя; работодатель обязан, в том числе: обеспечивать безопасность и условия труда, соответствующие государственным нормативным требованиям охраны труда; осуществлять обязательное социальное страхование работников в порядке, установленном федеральными законами; возмещать вред, причиненный работникам в связи с исполнением ими трудовых обязанностей, а также компенсировать моральный вред в порядке и на условиях, которые установлены настоящим Кодексом, другими федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации.

В силу ст.9 Трудового кодекса Российской Федерации, в соответствии с трудовым законодательством регулирование трудовых отношений и иных непосредственно связанных с ними отношений может осуществляться путем заключения, изменения, дополнения работниками и работодателями коллективных договоров, соглашений, трудовых договоров, которые не могут содержать условий, ограничивающих права или снижающих уровень гарантий работников по сравнению с установленными трудовым законодательством и иными нормативными правовыми актами, содержащими нормы трудового права.

В соответствии с ч.2 ст.5 Трудового кодекса Российской Федерации, в коллективных договорах, соглашениях, а также в локальных нормативных правовых актах и трудовых договорах возможно закрепление дополнительных по сравнению с действующим законодательством гарантий работникам и случаев их предоставления.

В судебном заседании установлено и подтверждено письменными материалами дела, что истец Ермаков Ю.Н. 25.09.2014г. был принят на работу в ООО «КЭнК» машинистом экскаватора.

04.10.2018г. трудовой договор между сторонами спора расторгнут в связи с отказом работника от перевода на другую работу, необходимую ему в соответствии с медицинским заключением, по п.8 ч.1 ст.77 Трудового кодекса Российской Федерации. Указанные обстоятельства подтверждаются копией трудовой книжки (л.д.7), уведомлением истца о переводе на другую работу (л.д.103), отказом истца от такого перевода (л.д.104).

Из акта о случае профессионального заболевания от 09 января 2018 года следует, что истцу установлено профессиональное заболевание – <данные изъяты> (л.д.8-9).

По решению комиссии наличие вины работника и её обоснование не установлены.

В соответствии с указанным актом, стаж работы истца в условиях воздействия вредных веществ и неблагоприятных производственных факторов (на дату составления акта) составил – 36 лет 04 месяца. В указанный стаж вошли периоды работы истца у ответчика, а также на иных предприятиях, перечисленных в пункте 9: Киселевское ДРСУ; Специализированное дорожное ремонтно-строительное управление №3 треста «Кузбассдорремстрой»; Разрез им.Вахрушева; Акционерное общество открытого типа «Вахрушевразрезуголь»; «Вахрушевский угольный разрез»; «Краснобродский угольный разрез» филиал ОАО УК «Кузбассразрезуголь»; Общество с ограниченной ответственностью «Разрез Березовский»; Общество с ограниченной ответственностью «Разрез»; Общество с ограниченной ответственностью «Экурс» (л.д.8).

Из пункта 17 акта следует, что профессиональное заболевание возникло при обстоятельствах и условиях: в профессии машиниста экскаватора на работающего оказывают воздействие вредные производственные факторы – <данные изъяты>

В соответствии с п.21 акта лицами, допустившим нарушения государственных санитарно-эпидемиологических правил и иных нормативных актов, являются юридические лица, перечисленные в п.9 акта.

Таким образом, ответчик не является единственным причинителем вреда, причиненного здоровью истца в связи с его трудовой деятельностью, вследствие возникновения профессионального заболевания.

Вместе с тем, суд не находит правовых оснований для удовлетворения ходатайства представителя ответчика о привлечении к участию в деле в качестве соответчиков иных причинителей вреда. Истец никаких требований в рамках данного дела к иным юридическим лицам не предъявляет. Кроме того, как следует из пояснений представителя истца, с других причинителей вреда, на которых распространяет свое действие Федеральное отраслевое соглашение по угольной промышленности Российской Федерации, истец намерен получить единовременное вознаграждение в счет компенсации морального вреда именно по п.5.4 вышеназванного соглашения, а не по нормам гражданского законодательства.

Судом установлено, что истец действительно обращался с заявлениями о получении единовременного вознаграждения по п.5.4 Федерального отраслевого соглашения по угольной промышленности Российской Федерации на период с 01 апреля 2013г. по 31 марта 2016г., действие которого продлено до 31 декабря 2018г., к следующим работодателям: в ООО «Разрез «Березовский» и в АО «Угольная компания «Кузбассразрезуголь». Указанные работодатели письменными ответами известили истца о необходимости предоставления полного пакета документов, после чего ему будет произведена выплата вознаграждения (л.д.39, 46).

Таким образом, без привлечения к участию в деле в качестве соответчиков всех юридических лиц, указанных в п.9 акта о случае профессионального заболевания от 09 января 2018 года, у суда не имеется препятствий рассмотреть исковые требования истца, адресованные к ответчику ООО «КЭнК».

Вышеназванным актом, который ответчиком не оспорен, недействительным не признан, подтверждена причинно-следственная связь выявленного у истца профессионального заболевания с вредными условиями труда, длительностью их воздействия при работе, в том числе, на предприятии ответчика.

Вопреки доводам представителя ответчика, данный акт является достаточным доказательством причинения вреда здоровью истца по вине ответчика, никакие другие доказательства в данном случае не требуются.

В связи с профессиональным заболеванием истцу Ермакову Ю.Н. заключением Федерального государственного учреждения медико-социальной экспертизы установлено впервые <данные изъяты>% утраты профессиональной трудоспособности, на срок с 24.08.2018г. до 01.09.2019г. (л.д.10).

В соответствии с программой реабилитации пострадавшего к акту освидетельствования № от 24.08.2018г. истцу доступен труд по профессии, предшествующей установлению профессионального заболевания, с уменьшением объёма профессиональной деятельности на 1/3, <данные изъяты> (л.д.11).

Учитывая характер профессионального заболевания, у суда нет сомнений в том, что вследствие <данные изъяты> истец испытывает физические страдания, претерпевает ограничения в жизненной деятельности, что является причиной нервных стрессов, он испытывает нравственные страдания.

Доводы истца о причинении ему физических и нравственных страданий вследствие профессионального заболевания в судебном заседании подтверждены представленными суду письменными доказательствами: вышеназванным актом о случае профессионального заболевания, программой реабилитации пострадавшего, справкой о нахождении на лечении в ФБУ ЦР ФСС РФ «Топаз» (л.д.49), медицинской картой и трудовой книжкой супруги истца, не работающей по состоянию здоровья и находящейся на иждивении истца (л.д.50-57).

Из представленных истцом документов установлено, что Ермаков Ю.Н. нуждается в систематическом лечении, лишен возможности работать по прежней профессии с прежней нагрузкой. Вместе с тем, суд учитывает, что истец не лишен права на труд, так как в своей профессии трудоспособен и работа с вибрацией ему не противопоказана.

Суд принимает во внимание доводы истца <данные изъяты>

Также суд учитывает, что степень утраты профессиональной трудоспособности истцу установлена временно, сроком на один год, а не бессрочно. При соблюдении рекомендаций врачей истец имеет перспективы в улучшении состоянии здоровья.

Между тем, сам по себе факт установления профессионального заболевания свидетельствует о наличии у пострадавшего нравственных страданий и сомнений в этом не вызывает. Судом установлено, что вследствие профессионального заболевания и его последствий истец <данные изъяты> Указанные обстоятельства говорят о глубоких нравственных страданиях, которые перенес истец вследствие установления ему профессионального заболевания, а в связи с этим – утраты профессиональной трудоспособности.

Истцом в обоснование своих доводов представлены бесспорные доказательства наличия у него физических и нравственных страданий в связи с повреждением здоровья вследствие профессионального заболевания, а размер компенсации морального вреда определяется с учётом всех обстоятельств дела.

На основании анализа вышеизложенных доказательств, суд признает, что в результате профессионального заболевания, при наличии вины должностных лиц ответчика, в отсутствие обеспечения безопасных условий труда в организации и вины ответчика в получении истцом профессионального заболевания, истцу был причинен вред здоровью, а в связи с этим - физические и нравственные страдания, которые нашли подтверждение в ходе судебного разбирательства.

Доводы представителя ответчика о том, что ответчик полностью компенсировал истцу работу во вредных условиях, путем страхования истца за счет средств ООО «КЭнК» по программе добровольного медицинского страхования в страховой компании «СОГАЗ», выплаты вознаграждения на оздоровление работника и повышенной оплаты труда в виде доплаты к действующему окладу в размере 4%, предоставления дополнительного ежегодного оплачиваемого отпуска, не являются основанием к отказу в удовлетворении исковых требований.

Также суд не может согласиться с представителем ответчика в части отсутствия правовых оснований для возложения на ответчика обязанности компенсировать истцу моральный вред.

Согласно п.2 ч.3 ст. 8 Федерального закона Российской Федерации от 24.07.1998г. «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний», возмещение застрахованному морального вреда, причиненного в связи с несчастным случаем на производстве или профессиональным заболеванием осуществляется причинителем вреда.

В соответствии с вышеназванным актом о случае профессионального заболевания, ответчик является одним из причинителей вреда.

В соответствии со ст.237 Трудового Кодекса Российской Федерации, моральный вред, причиненный работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, возмещается работнику в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон. В случае возникновения спора факт причинения работнику морального вреда и размеры его возмещения определяются судом независимо от подлежащего возмещению имущественного ущерба.

Согласно разъяснению, содержащемуся в пункте 63 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004г. №2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации», в соответствии со статьей 237 названного кодекса компенсация морального вреда возмещается в денежной форме в размере, определяемом по соглашению работника и работодателя, а в случае спора факт причинения работнику морального вреда и размер компенсации определяются судом независимо от подлежащего возмещению имущественного ущерба. Размер компенсации морального вреда определяется судом исходя из конкретных обстоятельств каждого дела с учетом объема и характера причиненных работнику нравственных или физических страданий, степени вины работодателя, иных заслуживающих внимания обстоятельств, а также требований разумности и справедливости.

Аналогичные критерии определения размера компенсации морального вреда содержатся и в пункте 8 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994г. №10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда».

Из содержания данных положений закона и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации в их взаимосвязи следует, что в случае спора размер компенсации морального вреда определяется судом по указанным выше критериям вне зависимости от размера, установленного соглашением сторон, и вне зависимости от имущественного ущерба, которым в случае трудового увечья или профессионального заболевания является утраченный средний заработок работника.

Коллективным договором ответчика не предусмотрена выплата работодателем работнику компенсации морального вреда в случае установления утраты профессиональной трудоспособности вследствие профессионального заболевания (л.д.93-102). Однако, указанное обстоятельство не лишает истца права на возмещение вреда.

Определяя размер компенсации морального вреда по данному спору, суд исходит из следующего.

Статьей 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что компенсация морального вреда осуществляется в денежной форме, при этом размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда; при определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости.

В соответствии с п.2 ст.1101 Гражданского кодекса Российской Федерации размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

В соответствии с разъяснениями, содержащимися в Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20.12.1994г. №10 (ред. от 06.02.2007г.) «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда», при определении размера компенсации морального вреда необходимо учитывать характер и объем причиненных истцу нравственных страданий, индивидуальных особенностей истца, в том числе его возраст и состояние здоровья, степень вины ответчика, длительного характера неисполнения законных требований, требования разумности и справедливости.

При определении размера компенсации морального вреда суд учитывает степень вины ответчика и долю воздействия вредных производственных факторов на предприятии ответчика в общем стаже работы истца в неблагоприятных условиях.

Суд учитывает, что истец не лишен права на получение компенсации морального вреда за счет иных причинителей вреда, в том числе тех, на кого распространяет свое действие Федеральное отраслевое соглашение по угольной промышленности Российской Федерации.

При определении размера компенсации морального вреда суд принимает во внимание, что ответчик является юридическим лицом и имеет возможность выплатить денежную сумму, отвечающую по своему размеру целям и задачам компенсации причиненных истцу нравственных страданий. Закон не предусматривает в данном случае возможность снижения размера возмещения вреда исходя из финансового положения ответчика. Гражданский кодекс Российской Федерации предусматривает возможность уменьшения размера возмещения вреда с учетом имущественного положения причинителя вреда лишь тогда, когда такой вред причинен гражданином (п. 3 ст. 1083 Гражданского кодекса Российской Федерации).

На основании изложенного, оценивая все доказательства по делу в их совокупности, с учетом требований разумности и справедливости, исходя из степени нравственных и физических страданий истца, связанных с наличием профессионального заболевания, учитывая степень утраты истцом трудоспособности и степень вины работодателя, суд считает необходимым исковые требования Ермакова Ю.Н. о взыскании компенсации морального вреда удовлетворить частично, в размере 40000 рублей.

По мнению суда, указанный размер денежной компенсации морального вреда согласуется с принципами конституционной ценности жизни, здоровья и достоинства личности (ст.ст.21 и 53 Конституции Российской Федерации), а также с принципами разумности и справедливости, позволяющими, с одной стороны, максимально возместить причиненный моральный вред, с другой - не допустить неосновательного обогащения потерпевшего и не поставить в чрезмерно тяжелое имущественное положение лицо, ответственное за возмещение вреда.

В удовлетворении остальной части иска суд считает необходимым отказать, признав заявленную к взысканию сумму компенсации морального вреда завышенной.

Согласно ч.1 ст.103 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, издержки, понесенные судом в связи с рассмотрением дела, и государственная пошлина, от уплаты которых истец был освобожден, взыскиваются с ответчика, не освобожденного от уплаты судебных расходов, пропорционально удовлетворенной части исковых требований. В этом случае взысканные суммы зачисляются в доход бюджета, за счет средств которого они были возмещены, а государственная пошлина - в соответствующий бюджет согласно нормативам отчислений, установленным бюджетным законодательством Российской Федерации.

Истцы по искам о возмещении вреда, причиненного увечьем или иным повреждением здоровья, в соответствии с подпунктом 3 пункта 1 статьи 333.36 части второй Налогового кодекса Российской Федерации, освобождаются от уплаты государственной пошлины.

Таким образом, истец Ермаков Ю.Н. при подаче иска был освобожден от уплаты государственной пошлины, в связи с чем по требованию о взыскании компенсации морального вреда (требование неимущественного характера), государственная пошлина в размере 300 рублей должна быть взыскана с ответчика в доход местного бюджета.

На основании изложенного и руководствуясь ст.ст. 194-198, 199 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд

РЕШИЛ:

Взыскать с Общества с ограниченной ответственностью «Кузбасская энергосетевая компания» в пользу Ермакова Юрия Николаевича компенсацию морального вреда в связи с повреждением здоровья вследствие профессионального заболевания в размере 40000 (сорок тысяч) рублей.

В удовлетворении остальной части исковых требований Ермакова Юрия Николаевича к Обществу с ограниченной ответственностью «Кузбасская энергосетевая компания» о взыскании компенсации морального вреда (в размере 40000 рублей) - отказать.

Взыскать с Общества с ограниченной ответственностью «Кузбасская энергосетевая компания» государственную пошлину в доход местного бюджета в размере 300 (триста) рублей.

Решение может быть обжаловано в апелляционном порядке в Кемеровский областной суд, путем подачи апелляционной жалобы через суд, принявший решение, в течение месяца со дня принятия решения суда в окончательной форме.

В окончательной форме решение изготовлено 17 декабря 2018 года.

Председательствующий -                       Е.Ю.Улитина

Решение в законную силу не вступило.

В случае обжалования судебного решения сведения об обжаловании и о результатах обжалования будут размещены в сети «Интернет» в установленном порядке.