Приговор по делу № 1-46/2013 от 03.06.2013

Копия Дело № 1-46/2013

П Р И Г О В О Р

Именем Российской Федерации

23 сентября 2013 года город Аткарск

Аткарский городской суд Саратовской области в составе:

председательствующего судьи Елтарёва ФИО23

при секретаре судебного заседания Калугине ФИО24

с участием:

государственного обвинителя - прокурора Аткарской межрайонной прокуратуры Инамова ФИО25

подсудимого Бобрышева ФИО26

защитника подсудимого Бобрышева ФИО27. - адвоката Колесниковой ФИО28

потерпевшей Ермаковой ФИО29

потерпевшей Морозовой ФИО30

рассмотрев в открытом судебном заседании в городе Аткарске 23 сентября 2013 года материалы уголовного дела в отношении

Бобрышева ФИО31, родившегося 27 июля 1971 года, уроженца <адрес>, регистрации по месту жительства не имеющего, фактически проживающего по адресу: <адрес>, гражданина Российской Федерации, русского, имеющего среднее (полное) общее образование, в браке не состоящего, малолетних детей не имеющего, не работающего, не учащегося, военнообязанного, состоящего на воинском учёте в Отделе военного комиссариата <адрес> по городу Калининск, Калининскому, Самойловскому и <адрес>м, государственных наград и почётных званий не имеющего, судимого:

- приговором Аткарского городского суда Саратовской области от 8 апреля 2009 года за совершение преступления, предусмотренного частью 1 статьи 112 УК РФ, к наказанию в виде лишения свободы на срок два года условно с испытательным сроком два года (постановлением Аткарского городского суда Саратовской области 15 ноября 2011 года условное осуждение отменено с направлением осуждённого для отбытия наказания в виде лишения свободы в колонию - поселение; освобожден из исправительного учреждения 26 июня 2012 года в связи с отбытием наказания ввиду изменения приговора постановлением Красноармейского городского суда Саратовской области от 19 июня 2012 года и назначения наказания в виде ограничения свободы на срок один год один месяц);

- приговором Аткарского городского суда Саратовской области от 23 октября 2012 года за совершение преступления, предусмотренного пунктом «в» части 2 статьи 158 УК РФ (в редакции Федерального закона от 7 декабря 2011 г. № 420-ФЗ), к наказанию в виде лишения свободы на срок один год шесть месяцев условно с испытательным сроком один год, без ограничения свободы,

обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных частью 1 статьи 119 и частью 2 статьи 167 УК РФ,

установил:

Бобрышев ФИО32 угрожал убийством Морозовой ФИО33, у которой имелись основания опасаться осуществления этой угрозы.

Преступление совершено Бобрышевым в городе Аткарске Саратовской области при следующих обстоятельствах.

20 марта 2013 года в дневное время Бобрышев, Морозова и иное лицо, находясь в <адрес>, распивали спиртные напитки.

В ходе распития спиртного между Бобрышевым и Морозовой на почве личных неприязненных отношений возник конфликт, в процессе которого Бобрышев нанёс Морозовой побои, после чего у Бобрышева возник умысел на угрозу Морозовой убийством.

Реализуя свой умысел, 20 марта 2013 года в дневное время, находясь в <адрес>, Бобрышев, желая запугать Морозову, облил её керосином, приставил к ней зажигалку и, пытаясь привести её в действие, высказал в адрес Морозовой устные угрозы убийством путём её поджога.

При этом, у Морозовой, с учётом агрессивного поведения и высказываний Бобрышева, который, будучи сильнее физически, ранее применил к ней насилие, после чего облил керосином, держал возле неё зажигалку, пытаясь привести её в действие, имелись основания опасаться осуществления угрозы убийством.

Кроме того, Бобрышев ФИО34 совершил покушение на умышленное уничтожение имущества Морозовой ФИО35 и Ермаковой ФИО36, если это деяние повлекло причинение значительного ущерба, путём поджога.

Преступление совершено Бобрышевым в городе Аткарске Саратовской области при следующих обстоятельствах.

20 марта 2013 года в дневное время Бобрышев, Морозова и иное лицо, находясь в <адрес> двухквартирного жилого <адрес>, распивали спиртные напитки.

В процессе распития спиртного между Бобрышевым и Морозовой на почве личных неприязненных отношений произошёл конфликт, после чего у Бобрышева возник умысел на умышленное уничтожение путём поджога имущества Морозовой и Ермаковой - принадлежащего последним на праве долевой собственности двухквартирного жилого <адрес>, а также находящегося в нём и принадлежащего им имущества.

Реализуя свой умысел, 20 марта 2013 года в дневное время, находясь в <адрес>, Бобрышев облил керосином блок дверного проёма и пол зала в районе дверного проёма, после чего с целью уничтожения путём поджога жилого <адрес>, а также находившегося в нём принадлежащего Морозовой и Ермаковой имущества, использовав зажигалку, поджёг занавески, висевшие на дверном проёме, и, таким образом, жилой <адрес>. Убедившись, что в результате поджога занавески и блок дверного проёма воспламенились и начался процесс открытого горения, Бобрышев, будучи в состоянии алкогольного опьянения, лёг спать.

Однако, выполнив умышленные действия, непосредственно направленные на совершение преступления, Бобрышев не довёл его до конца по независящим от него обстоятельствам, поскольку пожар был обнаружен Ермаковой, проживающей в <адрес>, поставившей в известность о происшествии своего сына, сообщившего об этом в пожарную часть <адрес>, после чего, прибывший пожарный расчёт при помощи специальных средств тушения локализовал и прекратил процесс горения.

В результате действий Бобрышева - совершённого им умышленно поджога <адрес>, - повлекших возникновение и развитие пожара в <адрес> этого дома, а также залива при тушении пожара, в <адрес>, принадлежащей Морозовой, были повреждены покрытие пола в зале, выполненное из древесно - волокнистой плиты, на площади 16,4 м.?, потолок в зале, выполненный из древесно - волокнистой плиты, на площади 16,4 м.?, обои простого качества в зале на площади 34,64 м.?, один выключатель в зале, покрыт копотью дверной блок без дверного полотна в зале, сгорело три погонных метра электропроводки в зале, повреждена обшивка потолка досками в столовой (прихожей) на площади 3,5 м.?, повреждено покрытие пола в столовой (прихожей), выполненное из древесно - волокнистой плиты, на площади 10,2 м.?, повреждён потолок в столовой (прихожей), выполненный из древесно - волокнистой плиты, на площади 10,2 м.?, повреждены обои простого качества в столовой (прихожей) на площади 20,78 м.?, покрыты копотью два дверных блока без дверного полотна в столовой (прихожей), покрыт копотью дверной блок с дверным полотном в столовой (прихожей), сгорело два с половиной погонных метра электропроводки в столовой (прихожей), повреждён один выключатель в столовой (прихожей), чем Морозовой причинён ущерб на общую сумму 22133 рубля; были уничтожены принадлежащие Морозовой комплект мягкой мебели, состоящий из дивана и двух кресел, стоимостью 1924 рубля, комод стоимостью 600 рублей, шкаф стоимостью 1467 рублей и шкаф стоимостью 1575 рублей, а всего имущество на общую сумму 5566 рублей; в квартире № 1, принадлежащей Ермаковой, были повреждены покрытие пола в кухне, выполненное из древесно - стружечной плиты, на площади 13,94 м.?, потолок в кухне, выполненный из фанеры и облицованный плиткой ПВХ, на площади 13,94 м.?, покрытие пола в коридоре, выполненное из древесно - стружечной плиты, на площади 2,98 м.?, потолок в коридоре, выполненный из фанеры и облицованный плиткой ПВХ, на площади 2,98 м.?, чем Ермаковой был причинён ущерб на общую сумму 36238 рублей.

Таким образом, в результате пожара, возникшего как следствие умышленно совершённого Бобрышевым поджога в <адрес>, и залива при его тушении, было уничтожено имущество Морозовой на общую сумму 27699 рублей, чем последней причинён значительный ущерб, а также уничтожено имущество Ермаковой на общую сумму 36238 рублей, чем ей причинён значительный ущерб.

Кроме того, в результате действий Бобрышева - совершённого им умышленного поджога <адрес>, - повлекших возникновение и развитие пожара в <адрес> этого дома, могло быть уничтожено всё строение двухквартирного жилого <адрес>, инвентаризационной стоимостью 241096 рублей, а, следовательно, собственникам этого дома мог быть причинён значительный ущерб в размере: Ермаковой - 104848 рублей, Морозовой - 136248 рублей.

Помимо этого, в результате действий Бобрышева - совершённого им умышленного поджога <адрес>, - повлекших возникновение и развитие пожара в <адрес> этого дома, могло быть уничтожено имущество Ермаковой, находившееся в <адрес>, а именно мебельная стенка стоимостью 10500 рублей, диван стоимостью 8000 рублей, телевизор «Томпсон» стоимостью 3000 рублей, комод стоимостью 2000 рублей, кухонный стол и четыре стула к нему общей стоимостью 1500 рублей, а всего имущество на общую сумму 25000 рублей. Следовательно, в результате пожара уничтожением дома и имущества Ермаковой мог быть причинён значительный ущерб на общую сумму 129848 рублей.

В судебном заседании подсудимый Бобрышев ФИО37 вину в совершении преступлений фактически не признал и, будучи допрошен об обстоятельствах инкриминируемых ему запрещённых уголовным законом деяний, показал, что утром 20 марта 2013 года он и Королев пошли работать. Примерно в два часа дня они вернулись в <адрес>, где он, Бобрышев, проживал со своей сожительницей Морозовой. Распитой им, Морозовой и Королевым бутылки водки показалось мало, поэтому Королев ушёл за спиртным, а он, Бобрышев, направился к сестре, чтобы поставить заряжаться телефон. Сделав это, он пришёл обратно, и они стали употреблять самогон, принесённый Королевым. Через некоторое время он сходил к сестре за телефоном, а, вернувшись, предложил Морозовой разогреть ему еду. Времени было примерно 17 часов. Так как Морозова отказалась, между ними возник скандал, он швырнул в Морозову керосиновую лампу, попавшуюся ему под руку. Так как эта лампа была заправлена, керосин пролился на диван и на одежду Морозовой. Допускает, что мог ударить Морозову ладонью пару раз, но убийством ей не угрожал. Затем он лёг спать. Проснувшись, он выпил с Королевым и Морозовой и снова лёг. Что происходило далее, из-за чего возник пожар - не помнит, - а в себя пришёл, когда его из дома вынесли на улицу. В жилище Морозовой он произвёл определённые ремонтные работы, а Ермакова от его услуг отказалась.

Основываясь на позиции и показаниях подсудимого, приведя свой анализ обстоятельств дела, защитник полагал, что ФИО1 подлежит оправданию по предъявленному обвинению в совершении преступлений, предусмотренных частью 1 статьи 119 и частью 2 статьи 167 УК РФ.

Государственный обвинитель, отстаивая версию стороны обвинения, считал, что вина подсудимого доказана, а действия Бобрышева образуют составы инкриминируемых ему запрещённых уголовным законом общественно опасных деяний.

Оценив показания подсудимого, а также доводы участников уголовного судопроизводства сторон обвинения и защиты на предмет соответствия обстоятельствам дела, руководствуясь внутренним убеждением, законом и совестью, суд находит вину Бобрышева в совершении преступлений, описанных в приговоре, установленной исследованными в судебном заседании прямыми и косвенными доказательствами, достаточными в совокупности для разрешения дела по существу, в том числе показаниями потерпевшей Морозовой и свидетеля Королева, которые были даны на досудебной стадии производства по делу и исследованы в судебном заседании по ходатайствам государственного обвинителя, удовлетворённым на основании частей 2 и 3 статьи 281 УПК РФ.

Свои выводы суд основывает на нижеследующем анализе доказательств по каждому из эпизодов преступной деятельности, вменяемых подсудимому стороной обвинения.

По эпизоду угрозы убийством Морозовой ФИО38.

Как указано выше, в судебном заседании, дав показания о том, что в дневное время 20 марта 2013 года в <адрес> он действительно поскандалил с Морозовой, Бобрышев отрицал, что угрожал ей убийством.

Поэтому, проверив изложенную в обвинительном заключении версию стороны обвинения об обстоятельствах преступления, суд в процессе разбирательства дела установил нижеследующее.

Так, будучи допрошена в судебном заседании, потерпевшая Морозова ФИО39 сообщила, что 20 марта 2013 года в послеобеденное время она, Королев и Бобрышев, находясь в принадлежащей ей <адрес>, ужинали, употребляли спиртное. Опьянев, Бобрышев, как он это делает постоянно, стал к ней придираться, устроил скандал, к чему она уже привыкла. Она в этот момент сидела в зале на диване, готовая убежать из дома. Ударив её, Бобрышев схватил керосиновую лампу, открыл её, предварительно сняв стеклянную колбу, сказав, что убьёт, облил её, Морозову, керосином, после чего достал зажигалку и стал пытаться добиться воспламенения.

Из показаний потерпевшей Морозовой, данных на стадии предварительного следствия, следует, что 20 марта 2013 года в дневное время в <адрес> Бобрышев, опьянев от выпитого спиртного, стал без причины придираться к ней, Морозовой, избивать, нанеся ей, сидевшей на диване в зале, несколько ударов кулаком по лицу, а ногой - в область грудной клетки. После этого Бобрышев схватил со стола керосиновую лампу и облил её, Морозову, керосином, говоря, что сожжёт её с целью лишить жизни. Затем, отбросив керосиновую лампу, Бобрышев достал зажигалку, которую подносил к ней, Морозовой, с разных сторон, пытаясь с её помощью зажечь огонь (том 1, л.д.73-76).

Таким образом, как в судебном заседании, так и в досудебном производстве потерпевшая Морозова неоднократно и последовательно утверждала, что Бобрышев угрожал ей убийством.

О преступлении правоохранительным органам стало известно 20 марта 2013 года из письменного заявления Морозовой ФИО40., где она указала, что просит привлечь к уголовной ответственности Бобрышева ФИО41., который нанёс ей побои, угрожал физической расправой, хотел сжечь её (том 1, л.д.8).

На досудебной стадии производства по делу органами предварительного расследования принимались меры к выяснению обстоятельств происшествия, обнаружению и фиксации следов преступления, установлению лица, причастного к его совершению, с целью чего проведён ряд следственных и иных процессуальных действий, протоколы которых, равно как и показания свидетелей, были исследованы в судебном заседании.

Так, 20 марта 2013 года при осмотре <адрес>, зафиксировано, что внутри этого жилого помещения имеются следы пожара и его тушения, в частности, в помещении зала обнаружен диван со следами термического воздействия, а на полу слева от входа в зал - керосиновая лампа. Фрагменты обивки дивана и керосиновая лампа, в числе прочих предметов - носителей следов, были изъяты (протокол осмотра места происшествия (том 1, л.д.13-33)).

Из показаний свидетеля Королева ФИО42 следует, что в дневное время 20 марта 2013 года, находясь в <адрес>, он, Бобрышев и Морозова распивали спиртное. Опьянев, Бобрышев стал придираться к Морозовой, сидевшей в зале на диване, несколько раз ударил её рукой по лицу, а ногами - в область груди. Затем Бобрышев схватил керосиновую лампу и стал лить керосин на Морозову, оскорбляя последнюю, крича, что сожжёт её. Потом Бобрышев бросил лампу с остатками керосина на пол в зале, достал зажигалку, которую стал подносить к Морозовой с разных сторон, пытаясь при этом зажечь огонь (том 1, л.д.227-229).

Свидетель Гусева ФИО43 подтвердила, что однажды в 2013 году, дату не помнит, в магазин на улице Степана Разина, где она находилась, зашла Морозова, от которой исходил сильный запах керосина. На вопрос о причине запаха Морозова ответила, что Юрий облил её керосином.

Согласно протоколу осмотра места происшествия от 21 марта 2013 года, в помещении кабинета № 41 Отдела Министерства внутренних дел Российской Федерации по Аткарскому району Саратовской области была осмотрена и изъята женская зимняя куртка розового цвета. Участвовавшая в осмотре Морозова пояснила, что в этой куртке она находилась, когда 20 марта 2013 года Бобрышев облил её керосином из керосиновой лампы (том 1, л.д.44-46).

Фрагменты обивки дивана и керосиновая лампа, изъятые при осмотре места происшествия в <адрес>, а также женская куртка розового цвета, изъятая у Морозовой ФИО44 были осмотрены следователем (протокол осмотра предметов (том 1, л.д.191-193)).

Из заключения эксперта от 20 апреля 2013 г. № 798 по результатам химической судебной экспертизы следует, что внутри керосиновой лампы, изъятой 20 марта 2013 года при осмотре места происшествия - <адрес>, - обнаружен светлый нефтепродукт - керосин. На фрагментах обивки дивана, изъятых при осмотре места происшествия, обнаружены следы светлого нефтепродукта - керосина. Химический состав керосина, обнаруженного на объектах - носителях, был видоизменён в результате термического воздействия и/или свободного испарения. Основной качественный углеводородный состав керосина в лампе и керосина, обнаруженного на объектах - носителях, схож, однако судить об их едином источнике происхождения невозможно по причине того, что на объектах - носителях керосин находится в видоизменённом от первоначального состоянии, вызванном термическим воздействием и/или свободным испарением. На куртке следов легковоспламеняющихся и горючих жидкостей не выявлено (том 1, л.д.130).

Согласно заключению эксперта от 19 апреля 2013 г. № 163 по результатам медицинской судебной экспертизы, на момент освидетельствования 26 марта 2013 года у Морозовой ФИО45 имелись телесные повреждения в виде кровоподтёка и ссадины в левой височно - скуловой области, два кровоподтёка на лице слева, возникшие от действия тупых твёрдых предметов за 5-7 дней до освидетельствования, не расцениваемые как вред здоровью (том 1, л.д.159-161).

Анализируя установленные обстоятельства дела, суд признаёт доказанным, что ДД.ММ.ГГГГ в дневное время, находясь в <адрес>, Бобрышев, желая запугать Морозову, облил её керосином, приставил к ней зажигалку, пытался привести её в действие, высказывая при этом в адрес Морозовой устные угрозы убийством путём её поджога, а керосиновая лампа, обнаруженная на месте происшествия и приобщённая к уголовному делу в качестве вещественного доказательства, является ёмкостью, где находился керосин, которым Бобрышев облил Морозову.

То, что на куртке, изъятой у Морозовой, следы легковоспламеняющихся и горючих жидкостей обнаружены не были (том 1, л.д.130), на выводы суда не влияет, поскольку то, что Бобрышев действительно облил Морозову керосином, являющимся горючей жидкой смесью углеводородов, подтверждено как показаниями самого подсудимого Бобрышева, так и показаниями потерпевшей Морозовой, свидетеля Королева (том 1, л.д.227-229), заключением эксперта от 20 апреля 2013 г. № 798 по результатам химической судебной экспертизы о том, что на фрагментах обивки дивана, на котором Морозова сидела во время совершения Бобрышевым противоправных действий, обнаружены следы керосина (том 1, л.д.159-161), а также показаниями свидетеля Гусевой о том, что когда Морозова зашла в магазин, от неё сильно пахло керосином.

Судом проверены доводы защитника об отсутствии в действиях подсудимого состава преступления, однако данные обстоятельства подтверждения не нашли.

Обосновывая свою позицию, сторона защиты сослалась на утверждение подсудимого Бобрышева в судебном заседании о том, что он убийством Морозовой не угрожал, а также показания потерпевшей Морозовой в судебном заседании в той части, что, несмотря на действия и угрозы Бобрышева, она их реально не воспринимала, так как уверена, что подсудимый, с которым они сожительствуют порядка восьми лет, не лишил бы её жизни.

Вместе с тем, об обстоятельствах преступления на стадии предварительного расследования потерпевшая Морозова давала иные, нежели в судебном заседании, существенно отличающиеся показания, которые были исследованы судом по ходатайству государственного обвинителя, удовлетворённому в соответствии с частью 3 статьи 281 УПК РФ.

Из этих показаний потерпевшей Морозовой следует, что угрозы Бобрышева лишить её жизни она воспринимала реально, боялась его, так как Бобрышев, который сильнее её физически, был пьян, агрессивно настроен, избил её, облил керосином, что способствовало бы быстрому воспламенению, а убежать от него она бы не смогла по причине наличия заболевания ног (том 1, л.д.73-76).

Объясняя причину изменения показаний, Морозова заявила, что содержание протокола допроса сформулировано следователем, а не с её слов, протокол она подписала, не читая, с заявлением об угрозе убийством в правоохранительные органы не обращалась и не намеревалась проходить освидетельствование.

Давая оценку таким различным показаниям потерпевшей Морозовой, суд учитывает нижеследующее.

Протокол допроса потерпевшей (том 1, л.д.73-76) по форме и содержанию соответствует требованиям уголовно - процессуального законодательства, подписан Морозовой, которая не оспаривала правильность отражения её показаний, уличающих Бобрышева в угрозе убийством.

При производстве допроса потерпевшая Морозова знала, поскольку была предупреждена, что данные ею показания могут быть использованы в качестве доказательств по делу, в том числе и в случае отказа от них.

Показания, зафиксированные в протоколе допроса потерпевшей Морозовой, согласуются как с показаниями свидетеля Королева (том 1, л.д.227-229), так и с письменными доказательствами, в частности, заявлением Морозовой о преступлении (том 1, л.д.8), протоколом осмотра места происшествия (том 1, л.д.13-33), заключением эксперта от 20 апреля 2013 г. № 798 по результатам химической судебной экспертизы (том 1, л.д.159-161), заключением эксперта от 19 апреля 2013 г. № 163 по результатам медицинской судебной экспертизы (том 1, л.д.159-161), образуя с последними совокупность, а поэтому их достоверность у суда сомнений не вызывает.

Изложенное, а также то обстоятельство, что Морозова и Бобрышев являются сожителями, даёт суду достаточные основания для вывода, что изменение потерпевшей Морозовой показаний в суде, является способом, избранным ею с целью принизить общественную опасность содеянного Бобрышевым и помочь ему избежать уголовной ответственности.

Поэтому, к показаниям потерпевшей Морозовой в судебном заседании в той части, что, несмотря на действия и угрозы Бобрышева, она их реально не воспринимала, суд относится критически и отвергает их как недостоверные.

В свою очередь, отрицание Бобрышевым факта угрозы Морозовой убийством опровергается показаниями, данными потерпевшей Морозовой в судебном заседании и на стадии предварительного следствия (том 1, л.д.73-76), показаниями свидетеля Королева (том 1, л.д.227-229) из которых следует, что, избив Морозову и облив её керосином, подсудимый не только высказывал намерения лишить её жизни, но и сопровождал свои угрозы такими действиями, как неоднократное поднесение к потерпевшей с разных сторон зажигалки с попытками зажечь её, в их совокупности с протоколом осмотра места происшествия (том 1, л.д.13-33), заключением эксперта от 20 апреля 2013 г. № 798 по результатам химической судебной экспертизы (том 1, л.д.159-161) и заключением эксперта от 19 апреля 2013 г. № 163 по результатам медицинской судебной экспертизы (том 1, л.д.159-161).

Исходя из вышеизложенного, к показаниям Бобрышева о том, что он не угрожал Морозовой убийством, а также иным выдвинутым стороной защиты версиям, которые противоречат фактическим обстоятельствам дела, суд относится критически и отвергает их как недостоверные, расценивая в качестве способа защиты, избранного с целью принизить общественную опасность содеянного Бобрышевым, дабы исключить наступление негативных для него последствий в виде уголовной ответственности за совершённое преступление.

Напротив, доказательства, представленные стороной обвинения, включая показания Морозовой, данные ею на досудебной стадии производства по делу при допросе в качестве потерпевшей (том 1, л.д.73-76), не содержа существенных противоречий, образуют совокупность, получены и исследованы в судебном заседании в соответствии с требованиями уголовно - процессуального закона, а поэтому суд, признавая их достоверными и допустимыми, кладёт в основу приговора.

Давая оценку правильности квалификации действий подсудимого стороной обвинения, суд приходит к следующему.

Бобрышев, обещая в устной форме причинить Морозовой телесные повреждения, несовместимые с жизнью, тем самым угрожал последней убийством.

При этом, с учётом агрессивного поведения и высказываний Бобрышева, который, будучи физически сильнее Морозовой, ранее применил к ней насилие, после чего облил керосином, держал возле неё зажигалку, которую настойчиво пытался привести в действие, имелись основания опасаться осуществления угрозы убийством и воспринимать её как реальную.

Противоправные действия подсудимый совершал осмысленно, осознавая их общественную опасность, предвидя наступление последствий своих действий в виде испуга потерпевшей Морозовой и реального восприятия ею опасности для жизни, желая этого, а, следовательно, действовал с прямым умыслом.

Бобрышев высказал в адрес Морозовой угрозы убийством, совершил действия, направленные на создание у последней уверенности в реальности угрозы, добился поставленной цели, вызвав у потерпевшей Морозовой испуг, обусловленный обоснованным опасением осуществления угрозы. Поэтому суд расценивает действия подсудимого как оконченное преступление.

В силу части 1 статьи 9 УК РФ, преступность и наказуемость деяния определяются уголовным законом, действовавшим во время совершения этого деяния.

При таких обстоятельствах, соглашаясь с уголовно - правовой оценкой действий подсудимого стороной обвинения, суд квалифицирует содеянное Бобрышевым в рассматриваемой части как преступление, предусмотренное частью 1 статьи 119 УК РФ (в редакции Федерального закона от 7 декабря 2011 г. № 420-ФЗ): угроза убийством, если имелись основания опасаться осуществления этой угрозы.

По эпизоду поджога <адрес>.

Допрошенная в судебном заседании потерпевшая Ермакова ФИО46 показала, что является собственником <адрес>, где и проживает. 20 марта 2013 года в дневное время, находясь дома, она почувствовала запах гари, а, выйдя на улицу, увидела дым, шедший из окон и из - под крыши <адрес> дома, в которой проживают Морозова и Бобрышев. Испугавшись, она позвонила сыну. Потом приехали пожарные, тушили пожар. Бобрышев, будучи пьян, в это время сидел на снегу. Огонь в принадлежащую ей часть дома не проник, однако потолки, стены и полы были повреждены в результате залива водой при тушении пожара. В принадлежащей ей части дома находилось её имущество, которое они вовремя отодвинули, поэтому оно не пострадало, а именно мебельная стенка стоимостью 10500 рублей, диван стоимостью 8000 рублей, телевизор «Томпсон» стоимостью 3000 рублей, комод стоимостью 2000 рублей, кухонный стол и четыре стула к нему общей стоимостью 1500 рублей. Ущерб, причинённый в результате пожара, является для неё значительным и существенным. На момент пожара она не работала, являлась пенсионером, получая пенсию в размере 7609 рублей. Иных доходов, помимо пенсии, у неё не было. В настоящее время она вынуждена работать, чтобы сделать ремонт и выплатить кредит, полученный на эти цели. Помимо жилища, повреждённого при тушении пожара, она имеет в собственности <адрес>, в котором проживает её сын. Полагает, что Бобрышева не следует наказывать строго.

Потерпевшая Морозова ФИО47 в судебном заседании показала, что 20 марта 2013 года в послеобеденное время она, Королев и Бобрышев, находясь в принадлежащей ей <адрес>, ужинали, употребляли спиртное. Опьянев, Бобрышев, как он это делает постоянно, стал к ней придираться, устроил скандал, к чему она уже привыкла. Она в этот момент сидела в зале на диване, готовая убежать из дома. Ударив её, Бобрышев схватил керосиновую лампу, открыл её, предварительно сняв стеклянную колбу, сказав, что убьёт, облил её, Морозову, керосином, после чего достал зажигалку и стал пытаться добиться воспламенения. На угрозы Бобрышева она, можно сказать, не обратила внимания, так как была уверена, что он не реализует их. После этого Бобрышев поджог дом; когда загорелась занавеска, она, Морозова, покинула жилище и, забежав в магазин, попросила вызвать пожарных. Находясь в магазине, она видела, что из окна дома шёл дым. Домой она зашла, когда все разъехались. Внутри дома всё было чёрным, пострадало покрытие шифоньера, сгорели два кресла и диван. Ущерб, причинённый в результате пожара, является для неё значительным и существенным. На момент пожара собственного дохода она не имела, не работает по причине заболевания ног. После пожара Бобрышев приобрёл другую мягкую мебель, своими руками делал ремонт в доме, претензий материального характера она к нему не имеет. Считает, что Бобрышева не следует лишать свободы.

Как указано выше, в судебном заседании подсудимый Бобрышев утверждал, что днём 20 марта 2013 года после совместного с Морозовой и Королевым распития спиртного лёг спать, что происходило, из-за чего возник пожар - не помнит, - а в себя пришёл, когда его вынесли из дома на улицу.

Сославшись на такие показания подсудимого, отметив, что все лица, находившиеся в дневное время ДД.ММ.ГГГГ в <адрес>, употребляли спиртное, защитник полагал, что достаточные основания считать, что именно действия Бобрышева явились причиной пожара, отсутствуют, а поэтому он подлежит оправданию по предъявленному обвинению в совершении преступления, предусмотренного частью 2 статьи 167 УК РФ.

В этой связи, проверив изложенную в обвинительном заключении версию стороны обвинения об обстоятельствах преступления, а также причастность подсудимого к его совершению, суд в процессе разбирательства дела установил нижеследующее.

Исходя из положений пункта 2 статьи 8.1 ГК РФ, абзаца второго пункта 1 статьи 2 и пункта 1 статьи 14 Федерального закона от 21 июля 1997 г. № 122-ФЗ «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним», а также сведений, содержащихся в договоре купли - продажи недвижимости от 4 октября 2010 года и свидетельстве о государственной регистрации права серии 64-АГ № 071147, Ермакова ФИО48 является собственником части жилого дома по адресу: <адрес> (том 1, л.д.65, 66; 67).

Исследованные в судебном заседании технический паспорт на жилой дом индивидуального жилищного фонда, договор мены строений от 20 декабря 1996 года, свидетельство о смерти серии II-РУ № 781419, справка Отдела записи актов гражданского состояния по городу Аткарску и <адрес> Управления по делам записи актов гражданского состояния <адрес> о заключении брака от 17 июля 2012 г. № 104, свидетельство о рождении серии II-РУ №, паспорт и справка нотариуса нотариального округа: <адрес> и <адрес> Кошелевой ФИО49 № от 4 апреля 2013 года подтверждают, что, в силу пункта 4 статьи 8.1, пунктов 1 и 4 статьи 1152 и пунктов 1 и 2 статьи 1153 ГК РФ, Морозова ФИО50 является собственником 1/2 доли в праве собственности на <адрес> (том 1, л.д.69; 70; 77; 78; 79; 80, 81; 82-86).

Обстоятельства дела свидетельствуют, что используемые Ермаковой (квартира № 1) и Морозовой (квартира № 2) части <адрес> фактически представляют собой изолированные жилые помещения.

20 марта 2013 года в 17 часов 8 минут дежурной частью Отдела Министерства внутренних дел Российской Федерации по <адрес> зафиксировано телефонное сообщение о возгорании в <адрес>, принадлежащей Морозовой ФИО51. (том 1, л.д.5).

20 марта 2013 года Ермакова ФИО52. обратилась в Отдел МВД РФ по Аткарскому району Саратовской области с заявлением о преступлении, где указала, что просит привлечь к уголовной ответственности сожителя Морозовой М. по имени Юрий, устроившего пожар в своей половине дома, в результате чего мог быть причинён ущерб её, ФИО22, части дома, при том, что при тушении пожара были залиты потолок и стены, чем ей причинён материальный ущерб (том 1, л.д.8).

20 марта 2013 года Морозова ФИО53 также обратилась в Отдел МВД РФ по Аткарскому району Саратовской области с письменным заявлением о преступлении, где указала, что просит привлечь к уголовной ответственности Бобрышева ФИО54 который нанёс ей побои, угрожал физической расправой, хотел сжечь её, сжёг принадлежащий ей дом, чем причинил материальный ущерб (том 1, л.д.8).

На досудебной стадии производства по делу органами предварительного расследования принимались меры к выяснению обстоятельств происшествия, обнаружению и фиксации следов преступления, установлению лица, причастного к его совершению, с целью чего проведён ряд следственных и иных процессуальных действий, протоколы которых, равно как и показания свидетелей, были исследованы в судебном заседании.

Так, согласно акту о пожаре от 20 марта 2013 года, пожар в <адрес> был обнаружен в 17 часов 4 минуты, а ликвидирован в 17 часов 19 минут при использовании специальных средств пожаротушения (том 1, л.д.50).

Из показаний свидетеля Попова ФИО55 следует, что в 2013 году, когда ещё лежал снег, дату не помнит, в послеобеденное время, находясь у себя дома, он увидел, что из окон кухни половины <адрес>, где проживают Морозова и Бобрышев, идёт дым. Он видел, что прибывшие пожарные стали тушить дом, а Бобрышев, находившийся на улице в одних трико, пытался войти в него, но его не пускали. Он также наблюдал соседку Морозовой и Бобрышева - Ермакову, выносившую из своей половины вещи, её сына Алексея, а также Морозову, стоявшую возле магазина.

Дав показания в судебном заседании, свидетель Гусева ФИО56 сообщила, что однажды в 2013 году, дату не помнит, в магазин на <адрес>, где она находилась, зашла Морозова, от которой исходил запах керосина. На вопрос о причине запаха Морозова ответила, что Юрий облил её керосином. После этого возникла суета, раздались крики о пожаре, она увидела дым, Бобрышева, лежавшего на снегу.

Свидетель Ермаков ФИО57 в судебном заседании показал, что весной 2013 года, дату не помнит, ему позвонила мать - Ермакова ФИО58 - которая сообщила о запахе керосина в доме и задымлении. Сделав сообщение в пожарную часть, он приехал к матери, проживающей в <адрес>, где увидел, что из её половины дома через чердак и из кладовой идёт дым. Он хотел попробовать ликвидировать очаг возгорания, но не смог из-за сильного задымления. Довольно быстро приехали пожарные, которые приступили к тушению. Он видел, что пожарные выталкивали из дома Бобрышева, находившегося в состоянии опьянения. Когда он с пожарными зашёл в часть дома Морозовой, где возник пожар - <адрес>, - там было всё закопчено, а в зале он видел керосиновую лампу. В результате мер, принятых к тушению пожара, в половине дома, принадлежащей его матери, пострадали потолки, стены и полы, которые пришлось ремонтировать, так как они были повреждены водой.

Из показаний свидетелей Иванова ФИО59, Сапожникова ФИО60, Парамонова ФИО61, Саранцева ФИО62, Алимпиева ФИО63 и Илларионова ФИО64, работающих в Государственном учреждении «6 отряд Федеральной противопожарной службы по Саратовской области», а также свидетелей Волокитина ФИО66, Кригер ФИО65 и Афанасьева ФИО67, работающих в Областном государственном учреждении «Служба спасения Саратовской области», усматривается, что они принимали участие в тушении пожара в <адрес>, видели рядом с этим домом подсудимого, который, будучи в состоянии опьянения и легко одет, во время тушения пожара предпринимал неоднократные попытки войти в дом и лечь там спать.

Помимо этого, свидетели Иванов, Сапожников, Алимпиев и Афанасьев сообщили, что в зале части дома, где произошёл пожар, наблюдали керосиновую лампу, лежавшую на полу.

При осмотре места пожара - <адрес>, - зафиксировано, что он представляет собой одноэтажное деревянное строение с кровлей из железа по деревянному обрешетнику над квартирой № 1 и из шифера по деревянному обрешетнику над квартирой № 2. Внутри этих жилых помещений обнаружены следы пожара и его тушения. В частности, в квартире № 2 обнаружены: следы копоти на внутренней плоскости двери из веранды в помещение дома и косяке дверного проёма, на шкафах и трюмо в прихожей, на оборванных листах ДВП на полу в прихожей, в смежной с прихожей комнате, на тумбочке, экране телевизора, двух шифоньерах в зале, на стенах и полах комнаты, смежной с залом, и находящихся в ней постельных принадлежностях; отслоение лакокрасочного покрытия на косяке дверного проёма из веранды в помещение дома, комоде в прихожей, на дверном проёме из зала в смежную с ним комнату и окнах; прогары размером 0,8 х 0,4 метра в потолке прихожей в центральной его части вдоль восточной стены над дверным проёмом в зал, в полу прихожей рядом с порогом в зал, на пороге при входе в зал, на примыкающем к порогу напольном покрытии зала из ДВП на участке 0,8 х 0,03 метра глубиной 0,2 сантиметра; повреждение слоя обоев в прихожей (от полного отсутствия до следов копоти на них) и зале (полное отсутствие); залитая водой куча опилок на участке размером 1 х 1,5 метра под прогаром на потолке прихожей; полы в прихожей и зале были залиты водой, которая также капала с потолочного покрытия в зале; повреждение (отсутствие) стёкол в окнах в зале; повреждения предметов домашней обстановки в виде следов термического воздействия и открытого горения на диване в зале, оплавления корпуса телевизора, повреждения обтяжного материала и поролона на двух креслах; в зале слева от порога в 10 сантиметрах от него обнаружена керосиновая лампа без стекла, а на полу под окном - стекло керосиновой лампы. В квартире № 1 установлено наличие на стенах и потолочной плитке потёков воды, в местах которых от стен отстали обои. В процессе осмотра в квартире № 2 были изъяты керосиновая лампа, стекло керосиновой лампы, куски обивки дивана и куски древесины со следами прогара (протокол осмотра места происшествия от 20 марта 2013 года (том 1, л.д.13-33)).

Стекло керосиновой лампы, фрагменты обивки дивана, керосиновая лампа и куски древесины со следами прогара, изъятые при осмотре места происшествия в <адрес>, были осмотрены следователем (протокол осмотра предметов (том 1, л.д.191-193)).

Из заключения эксперта от 20 апреля 2013 г. № 798 по результатам химической судебной экспертизы следует, что внутри керосиновой лампы, изъятой 20 марта 2013 года при осмотре места происшествия - <адрес>, - обнаружен светлый нефтепродукт - керосин. На фрагментах обивки дивана и фрагментах древесины со следами прогара, изъятых при осмотре места происшествия, обнаружены следы светлого нефтепродукта - керосина. Химический состав керосина, обнаруженного на объектах – носителях, был видоизменён в результате термического воздействия и/или свободного испарения. Основной качественный углеводородный состав керосина в лампе и керосина, обнаруженного на объектах - носителях, схож, однако судить об их едином источнике происхождения невозможно по причине того, что на объектах - носителях керосин находится в видоизменённом от первоначального состоянии, вызванном термическим воздействием и/или свободным испарением (том 1, л.д.130).

ДД.ММ.ГГГГ у ФИО2 во дворе <адрес> изъяты диван, два кресла, комод и два шкафа со следами термического повреждения (протокол выемки (том 1, л.д.100-103)), которые в этот же день были осмотрены следователем (протокол осмотра предметов (том 1, л.д.104-107)).

Из показаний свидетеля Королева ФИО68 следует, что в дневное время ДД.ММ.ГГГГ, находясь в <адрес>, он, Бобрышев и Морозова распивали спиртное. Опьянев, Бобрышев стал придираться к Морозовой, сидевшей в зале на диване, несколько раз ударил её рукой по лицу, а ногами - в область груди. Затем Бобрышев схватил керосиновую лампу и стал лить керосин на Морозову, оскорбляя последнюю, крича, что сожжёт её. Потом Бобрышев бросил лампу с остатками керосина на пол в зале, достал зажигалку, которую стал подносить к Морозовой с разных сторон, пытаясь при этом зажечь огонь. Он предлагал Бобрышеву успокоиться, так как понимал, что может возникнуть пожар. Однако, разозлившись, что не смог поджечь Морозову, Бобрышев, использовав зажигалку, поджёг занавеску на входе в зал, которая сразу вспыхнула. Бобрышев стал махать покрывалом с дивана. Огонь разгорался по дверному проёму и порогу, где был разлит керосин. Испугавшись, он (Королев), а за ним и Морозова выбежали из дома. Спустя некоторое время он вернулся, увидел огонь в зале и, забежав, вынес из дома Бобрышева, лежавшего на полу в прихожей (том 1, л.д.227-229).

В результате проведённой по делу медицинской судебной экспертизы (заключение эксперта от 19 апреля 2013 г. № 163) установлено, что на момент освидетельствования 26 марта 2013 года у Морозовой ФИО69 имелись телесные повреждения в виде кровоподтёка и ссадины в левой височно - скуловой области, два кровоподтёка на лице слева, возникшие от действия тупых твёрдых предметов за 5-7 дней до освидетельствования, и не расцениваемые как вред здоровью (том 1, л.д.159-161).

Анализируя установленные по делу обстоятельства в их совокупности, суд признаёт доказанным, что именно подсудимый Бобрышев в дневное время 20 марта 2013 года совершил поджог жилого <адрес>.

В судебном заседании проверялись доводы участников уголовного судопроизводства стороны защиты о том, что пожар возник не в результате действий подсудимого, а по иным причинам, однако обстоятельства, на которые они сослались, не нашли подтверждения.

Так, в своих показаниях на стадии следствия и в судебном заседании потерпевшая Морозова неоднократно и последовательно утверждала, что дом поджог именно Бобрышев, который перед этим разлил в помещении зала керосин из керосиновой лампы.

Такие показания потерпевшей Морозовой полностью согласуются как с показаниями свидетеля Королева (том 1, л.д.227-229), так и с письменными доказательствами, в частности, заявлением Морозовой о преступлении (том 1, л.д.8), протоколом осмотра места происшествия (том 1, л.д.13-33), заключением эксперта от 20 апреля 2013 г. № 798 по результатам химической судебной экспертизы (том 1, л.д.159-161), заключением эксперта от 19 апреля 2013 г. № 163 по результатам медицинской судебной экспертизы (том 1, л.д.159-161), образуя с последними совокупность, а поэтому их достоверность у суда сомнений не вызывает.

Исходя из вышеизложенного, к выдвинутой стороной защиты версии о непричастности Бобрышева к пожару, которая, являясь исключительно предположением защитника, доказательствами не подтверждена, противоречит фактическим обстоятельствам дела, суд относится критически и отвергает её как недостоверную, расценивая в качестве способа защиты, избранного с целью исключить наступление негативных для подсудимого последствий в виде уголовной ответственности за совершённое преступление.

Напротив, доказательства, представленные стороной обвинения, не содержа существенных противоречий, образуют совокупность, получены и исследованы в судебном заседании в соответствии с требованиями уголовно - процессуального закона, а поэтому суд, признавая их достоверными и допустимыми, кладёт в основу приговора.

Оценив последствия действий подсудимого, суд установил нижеследующее.

Как свидетельствуют обстоятельства дела, объектом посягательства со стороны Бобрышева явилось принадлежащее Ермаковой и Морозовой имущество, а именно жилой <адрес> с находящимися в нём вещами.

Согласно заключению эксперта от 20 мая 2013 г. № 3131 по результатам товароведческой судебной экспертизы, по состоянию на 20 мая 2013 года с учётом эксплуатационного износа реальная стоимость имущества Морозовой ФИО70 составляла: комплекта мягкой мебели из дивана и двух кресел - 1924 рубля; комода - 600 рублей; двух шкафов - 1467 рублей и 1575 рублей соответственно. При этом, с учётом фактического состояния и дефектов, для дальнейшего использования по назначению комплект мягкой мебели из дивана и двух кресел, комод и два шкафа непригодны (том 1, л.д.115-119).

Из содержания справки Федерального государственного унитарного предприятия, образованного на праве хозяйственного ведения, «Российский государственный центр инвентаризации и учёта объектов недвижимости - федеральное бюро технической инвентаризации» № 162 от 27 марта 2013 года усматривается, что по состоянию на 20 марта 2013 года инвентаризационная стоимость <адрес> составляла 241096 рублей, а инвентаризационная стоимость части этого дома, имеющая адрес: <адрес> - 104848 рублей (том 1, л.д.55).

Заключение эксперта от 14 мая 2013 г. № 1679/1-1 по итогам проведённой по делу строительно - технической судебной экспертизы свидетельствует, что в результате пожара и залива при тушении пожара, возникшего в <адрес>, были повреждены следующие помещения: квартира № 1 (повреждение от залива при тушении пожара): в кухне повреждены покрытие пола, выполненное из ДСП, на площади 13,94 м.?, и потолки, выполненные из фанеры и облицованные плиткой ПВХ, на площади 13,94 м.?; в коридоре повреждены покрытие пола, выполненное из ДСП, на площади 2,98 м.?, и потолки, выполненные из фанеры и облицованные плиткой ПВХ, на площади 2,98 м.?; квартира № 2 (повреждение от пожара и залива при тушении пожара): в зале повреждены покрытие пола, выполненное из ДВП, на площади 16,4 м.?, потолки, выполненные из ДВП, на площади 16,4 м.?, обои простого качества на площади 34,64 м.?, покрыт копотью от пожара дверной блок без дверного полотна, сгорело три погонных метра электропроводки, повреждён один выключатель; в столовой повреждены обшивка потолка досками (частично) на площади 3,5 м.?, потолки, выполненные из ДВП, на площади 10,2 м.?, покрытие пола, выполненное из ДВП, на площади 10,2 м.?, обои простого качества на площади 20,78 м.?, покрыты копотью от пожара два дверных блока без дверного полотна, покрыт копотью от пожара дверной блок с дверным полотном, сгорело два с половиной погонных метра электропроводки, повреждён один выключатель. Стоимость ремонтно - восстановительных работ, необходимых для устранения повреждений в квартирах № 1 и № 2 <адрес>, возникших в результате пожара и залива при тушении пожара, произошедшего 20 марта 2013 года в квартире № 2, составляет: для <адрес> - 36238 рублей; для <адрес> - 22133 рубля (том 1, л.д.138-151).

Из показаний потерпевшей Ермаковой усматривается, что на момент пожара в её жилище находились принадлежащие ей такие вещи, как мебельная стенка стоимостью 10500 рублей, диван стоимостью 8000 рублей, телевизор «Томпсон» стоимостью 3000 рублей, комод стоимостью 2000 рублей, а также кухонный стол и четыре стула к нему общей стоимостью 1500 рублей.

Исходя из изложенного, суд признаёт доказанным, что в результате действий подсудимого Бобрышева, повлекших пожар и вызвавших необходимость его тушения, потерпевшим был причинён реальный имущественный ущерб (убытки), связанный с повреждением жилых помещений и уничтожением имущества: Морозовой - на общую сумму 27699 рублей, Ермаковой - на общую сумму 36238 рублей.

В соответствии с разъяснениями, сформулированными в пункте 14 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 5 июня 2002 г. № 14 «О судебной практике по делам о нарушении правил пожарной безопасности, уничтожении или повреждении имущества путём поджога либо в результате неосторожного обращения с огнём», вред, причинённый пожарами личности и имуществу гражданина либо юридического лица, подлежит возмещению по правилам, изложенным в статье 1064 ГК РФ, в полном объёме лицом, причинившим вред. При этом необходимо исходить из того, что возмещению подлежит стоимость уничтоженного огнём имущества, расходы по восстановлению или исправлению повреждённого в результате пожара или при его тушении имущества, а также иные вызванные пожаром убытки (пункт 2 статьи 15 ГК РФ).

Следовательно, убытки, возникшие у Ермаковой при тушении пожара, а именно повреждении водой полов и потолков её жилища, подлежат учёту при определении размера ущерба, в связи с чем высказанное в судебном заседании мнение защитника об обратном, на выводы суда не влияет, как основанное на неправильном толковании норм материального права.

Кроме реального ущерба, в случае развития пожара, в результате уничтожения огнём <адрес>, а также вещей Ермаковой, потерпевшим мог быть причинён имущественный ущерб: Морозовой - на сумму 136248 рублей; Ермаковой - на общую сумму 129848 рублей.

Проверив правильность квалификации действий подсудимого стороной обвинения, суд учитывает следующее.

Бобрышев совершил действия, целью которых являлось уничтожение принадлежащего Ермаковой и Морозовой, то есть чужого для него, имущества, посредством прекращения физического существования последнего и полной его непригодности для использования по целевому назначению.

Разливая в жилище керосин, то есть легковоспламеняющуюся жидкость, предпринимая неоднократные, с использованием зажигалки, попытки инициировать процесс горения внутри дома и достигнув в итоге поставленной цели, при том, что условия, исключающие распространение огня на весь дом, отсутствовали, подсудимый предвидел, желал и добивался наступления общественно опасных последствий в виде уничтожения имущества потерпевших и причинения им значительного ущерба, а, следовательно, действовал с прямым умыслом.

В результате содеянного Бобрышевым повреждено имущество Ермаковой, повреждено и уничтожено имущество Морозовой, имущественный ущерб составил: для Морозовой - 27699 рублей, для Ермаковой - 36238 рублей.

Кроме вышеуказанного реального ущерба, в случае развития пожара, уничтожения огнём <адрес>, а также вещей Ермаковой, потерпевшим мог быть причинён имущественный ущерб: Морозовой - на сумму 136248 рублей; Ермаковой - на общую сумму 129848 рублей.

Из показаний потерпевших, утверждавших, что ущерб от пожара в доме, является для них значительным, не доверять которым нет оснований, усматривается, что ни Ермакова, ни Морозова по состоянию на 20 марта 2013 года не работали, при том, что Морозова на эту дату не имела никаких источников дохода, а Ермакова являлась получателем пенсии в размере 7607 рублей 87 копеек, как о том свидетельствует справка Государственного учреждения - Управление Пенсионного фонда Российской Федерации в Аткарском районе Саратовской области (том 1, л.д.231).

Исходя из изложенного, суд соглашается с тем, что уничтожением жилых помещений и находящихся в них вещей, с учётом имущественного положения потерпевших Морозовой и Ермаковой, размера как реального ущерба (27699 рублей и 36238 рублей соответственно), так и ущерба, который мог быть причинён (136248 рублей и 129848 рублей соответственно), а также значимости жилых помещений и находившихся в них вещей для Морозовой и Ермаковой, применительно к положениям пункта 2 Примечания к статье 158 УК РФ, последним был бы причинён значительный ущерб.

Действия, направленные на уничтожение чужого имущества, совершены подсудимым с использованием огня путём поджога.

Разлив в <адрес> керосин, инициировав при помощи зажигалки процесс горения, что привело к пожару в доме, Бобрышев выполнил умышленные действия, непосредственно направленные на совершение преступления.

Вместе с тем, преступление не было доведено подсудимым до конца по независящим от него обстоятельствам, поскольку пожар был обнаружен Ермаковой, проживающей в <адрес>, поставившей в известность о происшествии своего сына, сообщившего об этом в пожарную часть <адрес>, после чего, прибывший пожарный расчёт при помощи специальных средств тушения локализовал и прекратил процесс горения.

Поскольку преступный результат - уничтожение жилого <адрес> и находящихся в нём вещей, влекущее такие последствия, как причинение потерпевшим значительного ущерба, - не наступил по причинам, не зависящим от воли виновного, действия Бобрышева являются покушением на преступление - умышленное уничтожение чужого имущества, если это деяние повлекло причинение значительного ущерба, совершённое путём поджога.

В силу части 1 статьи 9 УК РФ, преступность и наказуемость деяния определяются уголовным законом, действовавшим во время совершения этого деяния.

При таких обстоятельствах, не соглашаясь с уголовно - правовой оценкой действий подсудимого, данной стороной обвинения, и изменяя квалификацию, суд приходит к выводу, что содеянное Бобрышевым в рассматриваемой части образует состав преступления, предусмотренного частью 3 статьи 30, частью 2 статьи 167 УК РФ (в редакции Федерального закона от 7 декабря 2011 г. № 420-ФЗ): покушение на умышленное уничтожение чужого имущества, если это деяние повлекло причинение значительного ущерба, совершённое путём поджога.

Психическое состояние подсудимого судом проверено.

В соответствии со справками Государственного учреждения здравоохранения Саратовской области «Калининская центральная районная больница» и Государственного учреждения здравоохранения «Аткарская психиатрическая больница», Бобрышев на учёте у врачей нарколога и психиатра не состоит (том 2, л.д.24, 30, 31).

Согласно заключению комиссии экспертов от 19 апреля 2013 г. № 367 по результатам амбулаторной психиатрической судебной экспертизы, Бобрышев ФИО71. обнаруживает психическое расстройство в виде алкоголизма (психические и поведенческие расстройства по МКБ-10), о чём свидетельствуют данные о систематическом злоупотреблении алкоголем с утратой количественного и ситуационного контроля, сформированным абстинентным синдромом, длительными запоями, высокой толерантностью к алкоголю, наличием амнестических форм опьянения, а также выявленная эмоционально - волевая неустойчивость с раздражительностью, чертами морально - этического снижения и болезненной зависимостью от алкоголя. Степень изменений психики выражена не столь значительно, не сопровождается заметными нарушениями памяти, мышления, интеллекта, сохранены способности к усвоению определённых знаний, бытовой адаптации, пониманию противоправности инкриминируемого ему деяния. В период инкриминируемого ему деяния, он какого - либо иного психического расстройства, кроме указанного выше, в том числе и временного психического расстройства, не обнаруживал, а находился в состоянии простого алкогольного опьянения. Поэтому, в отношении инкриминируемого ему деяния он мог в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими (том 1, л.д.169, 170).

Выводы экспертов, обладающих необходимыми специальными познаниями и значительным опытом, аргументированы, основаны на тщательном изучении личности подсудимого, необходимых обстоятельств дела, в силу чего их обоснованность сомнений не вызывает.

Исходя из изложенного, учитывая выводы, содержащиеся в заключении комиссии экспертов, а также адекватное обстановке поведение подсудимого во время судебного заседания, каких - либо сомнений в его способности во время совершения преступлений, а также при производстве по уголовному делу и на момент постановления приговора в полной мере осознавать фактический характер своих действий и руководить ими, правильно воспринимать происходящее, не возникает, а поэтому суд признаёт Бобрышева вменяемым, подлежащим уголовной ответственности и наказанию.

При назначении наказания суд учитывает мнение потерпевших, характер и степень общественной опасности совершённых преступлений, личность и состояние здоровья подсудимого, в том числе наличие у него психического расстройства, не исключающего вменяемость, влияние наказания на исправление подсудимого и условия жизни его семьи, а также достижение таких целей наказания, как восстановление социальной справедливости и предотвращение совершения новых преступлений.

При назначении наказания за преступление, предусмотренное частью 3 статьи 30, частью 2 статьи 167 УК РФ (в редакции Федерального закона от 7 декабря 2011 г. № 420-ФЗ), суд учитывает также обстоятельства, в силу которых преступление не было доведено до конца.

Санкция части 1 статьи 119 УК РФ (в редакции Федерального закона от 7 декабря 2011 г. № 420-ФЗ) предусматривает наказание в виде лишения свободы на срок до двух лет, а санкция части 2 статьи 167 УК РФ (в редакции Федерального закона от 7 декабря 2011 г. № 420-ФЗ) - в виде лишения свободы на срок до пяти лет.

Следовательно, Бобрышев совершил два умышленных преступления, одно из которых (часть 1 статьи 119 УК РФ) отнесено уголовным законом к категории преступлений небольшой тяжести (часть 2 статьи 15 УК РФ), а одно (часть 3 статьи 30, часть 2 статьи 167 УК РФ) - к категории преступлений средней тяжести (часть 3 статьи 15 УК РФ).

Исследованные судом рапорты - характеристики (том 2, л.д.22; 28) позволяют суду сделать вывод, что подсудимый Бобрышев в целом характеризуется посредственно, как личность, склонная к злоупотреблению спиртными напитками и совершению нарушений общественного порядка.

Подсудимый Бобрышев судим.

Так, приговором Аткарского городского суда Саратовской области от 8 апреля 2009 года Бобрышев был осуждён за совершение преступления, предусмотренного частью 1 статьи 112 УК РФ, к наказанию в виде лишения свободы на срок два года условно с испытательным сроком два года (том 1, л.д.233, 234; том 2, л.д.3, 4).

Постановлением Аткарского городского суда Саратовской области 15 ноября 2011 года условное осуждение по приговору Аткарского городского суда Саратовской области от 8 апреля 2009 года было отменено, Бобрышев направлен для отбытия наказания в виде лишения свободы в колонию - поселение (том 1, л.д.233, 234; том 2, л.д.12, 13).

Постановлением Красноармейского городского суда Саратовской области от 19 июня 2012 года в связи с внесением Федеральным законом от 7 декабря 2011 г. № 420-ФЗ «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации» изменений в часть 1 статьи 56 УК РФ, согласно которым, наказание в виде лишения свободы может быть назначено осуждённому, совершившему впервые преступление небольшой тяжести, только при наличии отягчающих обстоятельств, предусмотренных статьёй 63 УК РФ, за исключением преступлений, предусмотренных частью 1 статьи 228, частью 1 статьи 231 и статьёй 233 УК РФ, или только если соответствующей статьёй Особенной части УК РФ лишение свободы предусмотрено как единственный вид наказания, приговор Аткарского городского суда Саратовской области от 8 апреля 2009 года изменён, Бобрышева постановлено считать осуждённым к наказанию в виде ограничения свободы на срок один год один месяц, зачесть ему в срок отбытого наказания время фактического содержания в местах лишения свободы и освободить от дальнейшего отбывания наказания (том 1, л.д.233, 234; том 2, л.д.14).

Поэтому, из исправительного учреждения Бобрышев был освобождён 26 июня 2012 года в связи с отбытием наказания (том 2, л.д.20).

Приговором Аткарского городского суда Саратовской области от 23 октября 2012 года Бобрышев был признан виновным в совершении преступления, предусмотренного пунктом «в» части 2 статьи 158 УК РФ (в редакции Федерального закона от 7 декабря 2011 г. № 420-ФЗ), и ему назначено наказание в виде лишения свободы на срок один год шесть месяцев условно с испытательным сроком один год, без ограничения свободы (том 1, л.д.233, 234; том 2, л.д.15, 16).

Постановлением Аткарского городского суда Саратовской области от 27 февраля 2013 года испытательный срок по приговору Аткарского городского суда Саратовской области от 23 октября 2012 года был продлён Бобрышеву на один месяц в связи с совершённым им нарушением общественного порядка (том 2, л.д.17, 18).

То есть, Бобрышев совершил два умышленных преступления небольшой и средней тяжести соответственно, имея судимости по приговору Аткарского городского суда Саратовской области от 8 апреля 2009 года за ранее совершённое им умышленное преступление небольшой тяжести, а также по приговору Аткарского городского суда Саратовской области от 23 октября 2012 года за совершение умышленного преступления средней тяжести, наказание за которое постановлено считать условным, при том, что условное осуждение не отменялось и Бобрышев не направлялся для отбывания наказания в исправительное учреждение.

Поэтому, в силу пунктов «а,в» части 4 статьи 18 УК РФ, действия подсудимого Бобрышева не образуют рецидив преступлений.

На досудебной стадии производства по делу Бобрышев при проведении следственных действий с его участием не отрицал свою причастность к совершению запрещённых уголовным законом деяний, давал показания, чем активно способствовал раскрытию и расследованию преступлений.

Из сведений, сообщённых суду потерпевшей Морозовой, следует, что Бобрышев частично возместил причинённый преступлением ущерб, приобрёл мягкую мебель.

Поэтому, в соответствии с положениями пункта «и» части 1 и части 2 статьи 61 УК РФ, обстоятельствами, смягчающими наказание подсудимого Бобрышева за каждое из совершённых преступлений, суд признаёт: активное способствование раскрытию и расследованию преступлений, наличие не исключающего вменяемость психического расстройства.

Обстоятельством, смягчающим наказание подсудимого Бобрышева за совершение преступления, предусмотренного частью 3 статьи 30, частью 2 статьи 167 (в редакции Федерального закона от 7 декабря 2011 г. № 420-ФЗ), суд также признаёт: совершение действий, направленных на заглаживание вреда, причинённого потерпевшему, выразившееся в добровольном возмещении Морозовой части имущественного ущерба, причинённого в результате преступления (пункт «к» части 1 статьи 61 УК РФ).

Учитывая содержание обвинительного заключения, обстоятельства, отягчающие наказание подсудимого Бобрышева, перечисленные в части 1 статьи 63 УК РФ, применительно к совершённым преступлениям отсутствуют.

Исходя из фактических обстоятельств совершённых подсудимым преступлений, степени их общественной опасности, установленных судом смягчающих обстоятельств и отсутствия отягчающих обстоятельств, оснований для изменения в отношении Бобрышева категории преступления, предусмотренного частью 3 статьи 30, частью 2 статьи 167 УК РФ (в редакции Федерального закона от 7 декабря 2011 г. № 420-ФЗ), на менее тяжкую, суд не находит.

Оценив вышеизложенное в совокупности, учитывая положения статей 6, 43, 60, 61 и части 1 статьи 66 УК РФ, суд признаёт, что Бобрышеву за совершённые преступления надлежит назначить наказания в виде лишения свободы в пределах срока, предусмотренного санкциями части 1 статьи 119 УК РФ (в редакции Федерального закона от 7 декабря 2011 г. № 420-ФЗ) и части 2 статьи 167 УК РФ (в редакции Федерального закона от 7 декабря 2011 г. № 420-ФЗ) соответственно, исходя из того, что применительно к личности виновного и степени общественной опасности содеянного им менее строгие виды наказания не смогут обеспечить достижение целей наказания.

При этом, наказания в виде лишения свободы за каждое из преступлений назначаются судом Бобрышеву с применением правила, предусмотренного частью 1 статьи 62 УК РФ, за совершение преступления, предусмотренного частью 3 статьи 30, частью 2 статьи 167 УК РФ (в редакции Федерального закона от 7 декабря 2011 г. № 420-ФЗ), - также с применением правила, предусмотренного частью 3 статьи 66 УК РФ, а наказание по совокупности преступлений - по правилам части 2 статьи 69 УК РФ с применением принципа частичного сложения наказаний.

Принимая во внимание, что Бобрышев в период испытательного срока по приговору суда, постановленному в отношении него за совершение преступления средней тяжести, вновь совершил два умышленных преступления, обстоятельства, характер и мотивацию содеянного им, а также данные о личности подсудимого и его поведении во время испытательного срока, свидетельствующие, что он вёл себя посредственно, нарушил общественный порядок, суд признаёт, что сохранение условного осуждения не может обеспечить достижение такой цели, как исправление подсудимого.

Поэтому, в соответствии с частью 4 статьи 74 УК РФ (в редакции Федерального закона от 7 марта 2011 г. № 26-ФЗ) условное осуждение по приговору Аткарского городского суда Саратовской области от 23 октября 2012 года в отношении Бобрышева подлежит отмене.

Окончательное наказание Бобрышеву назначается судом по совокупности приговоров по правилам статьи 70 УК РФ.

Учитывая обстоятельства, характер и последствия содеянного подсудимым во взаимосвязи с данными о его личности, оснований для применения в отношении Бобрышева положений статей 64 и 73 УК РФ суд не находит.

В соответствии с разъяснением, сформулированным в подпункте «е» пункта 10 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 12 ноября 2001 г. № 14 «О практике назначения судами видов исправительных учреждений», не может рассматриваться как ранее отбывавшее наказание в виде лишения свободы лицо, осуждённое к лишению свободы и отбывшее наказание в местах лишения свободы за деяния, преступность и наказуемость которых устранена действующим законом, а равно если действующим законом за их совершение не предусмотрено наказание в виде лишения свободы.

Следовательно, исходя из оснований внесения постановлением Красноармейского городского суда Саратовской области от 19 июня 2012 года изменений в приговор Аткарского городского суда Саратовской области от 8 апреля 2009 года, Бобрышев не может рассматриваться как лицо, ранее отбывавшее наказание в виде лишения свободы.

Однако, учитывая обстоятельства совершения преступлений, личность подсудимого, который в период испытательного срока вновь совершил два умышленных деяния, запрещённых уголовным законом, суд в соответствии с пунктом «а» части 1 статьи 58 УК РФ назначает Бобрышеву для отбывания наказания исправительную колонию общего режима.

На основании изложенного, руководствуясь статьями 296 - 299, 302, 307, 308, 309 и 389.1 - 389.6 Уголовно - процессуального кодекса Российской Федерации, суд

приговорил:

Бобрышева ФИО72 признатьвиновным в совершении преступлений, предусмотренных:

- частью 1 статьи 119 Уголовного кодекса Российской Федерации (в редакции Федерального закона от 7 декабря 2011 г. № 420-ФЗ), и назначить с при░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░ 1 ░░░░░░ 62 ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░ ░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░ ░░░░ ░░░░ ░░░;

- ░░░░░░ 3 ░░░░░░ 30, ░░░░░░ 2 ░░░░░░ 167 ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ (░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░ 7 ░░░░░░░ 2011 ░. № 420-░░), ░ ░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░ 1 ░░░░░░ 62 ░ ░░░░░ 3 ░░░░░░ 66 ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░ ░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░ ░░░░ ░░░ ░░░░ ░░░ ░░░░░░.

░░ ░░░░░░░░ ░░░░░ 2 ░░░░░░ 69 ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░, ░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░, ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ 1 ░░░░░░ 119 ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ (░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░ 7 ░░░░░░░ 2011 ░. № 420-░░) ░ ░░░░░░ 3 ░░░░░░ 30, ░░░░░░ 2 ░░░░░░ 167 ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ (░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░ 7 ░░░░░░░ 2011 ░. № 420-░░), ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░73 ░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░ ░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░ ░░░░ ░░░ ░░░░.

░░ ░░░░░░░░ ░░░░░ 4 ░░░░░░ 74 ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ (░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░ 7 ░░░░░ 2011 ░. № 26-░░) ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░74 ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░ 23 ░░░░░░░ 2012 ░░░░.

░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░ 70 ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░, ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░75 ░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░, ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ 1 ░░░░░░ 119 ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ (░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░ 7 ░░░░░░░ 2011 ░. № 420-░░) ░ ░░░░░░ 3 ░░░░░░ 30, ░░░░░░ 2 ░░░░░░ 167 ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ (░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░ 7 ░░░░░░░ 2011 ░. № 420-░░), ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░ ░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░ ░░░░ ░░░░ ░░░ ░░░░░ ░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░, ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░76 ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░ 23 ░░░░░░░ 2012 ░░░░ ░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░, ░░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ «░» ░░░░░ 2 ░░░░░░ 158 ░░ ░░ (░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░ 7 ░░░░░░░ 2011 ░. № 420-░░), ░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░77 ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░ ░░░░ ░░░ ░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░ ░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░.

░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░ ░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░78 ░ 23 ░░░░░░░░ 2013 ░░░░.

░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░ ░ ░░░░ ░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░, ░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░ ░ ░░░░ ░░░░.

░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░ - ░░░░░, ░░░ ░░░░░░, ░░░░░, ░░░ ░░░░░, - ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░ ░░░79, ░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░80, ░░░░░░░ ░░, ░░░ ░░░░░, ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░.

░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░ - ░░░░░░░░░░░ ░░░░░, ░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░, ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░, - ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░, ░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░.

░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░ - ░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░, - ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░, ░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ - ░░░2.

░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░ <░░░░░> ░ ░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░ ░░ ░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░ (░░░) ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░, ░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░ ░░░░░░ ░ ░░░ ░░░░░, ░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░ ░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░, ░ ░░░░░░░░░░, ░░░░░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░, - ░ ░░░ ░░ ░░░░ ░░ ░░░ ░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░.

░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░, ░░ ░░░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░ ░░░░, ░░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░, ░░░░░ ░░░░░ ░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░.

░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░ ░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░, ░ ░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░ ░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░, ░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░, ░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░.

░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░ ░ ░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░.

░░░░░░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░81 ░░░░░░░