Решение по делу № 2а-4394/2017 от 06.06.2017

Дело № 2а-4394/2017

РЕШЕНИЕ

ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

26.06.2017 года г. Петрозаводск

ПЕТРОЗАВОДСКИЙ ГОРОДСКОЙ СУД РЕСПУБЛИКИ КАРЕЛИЯ

в составе судьи	Е.В. Лазаревой
при секретаре	А.А. Куценко,
с участием: представителя административного истца законного представителя административного ответчика представителя административного ответчика заинтересованного лица представителя заинтересованного лица	С.А. Федечкина, действующего на основании доверенности от 19.06.2017 О.В. Вышемирской О.О. Елизаровой, действующей на основании доверенности от 14.06.2017 АВВ Т.Ю. Кабальновой, действующей на основании доверенности от 15.06.2017

рассмотрев административное дело по административному иску федерального казенного учреждения здравоохранения «Медико-санитарная часть Министерства внутренних дел Российской Федерации по Республике Карелия» к Территориальному органу Федеральной службы по надзору в сфере здравоохранения по Республике Карелия о признании незаконным предписания № 33 от 21.04.2017,

У С Т А Н О В И Л:

Федеральное казенное учреждение здравоохранения «Медико-санитарная часть Министерства внутренних дел Российской Федерации по Республике Карелия» (далее – административный истец, заявитель, Медицинская организация, Учреждение) обратилось в суд с требованиями к Территориальному органу Федеральной службы по надзору в сфере здравоохранения по Республике Карелия (далее – Управление, Управление Росздравнадзора, административный ответчик) о признании незаконным предписания № 33 от 21.04.2017 (далее – предписание от 21.04.2017, оспариваемое предписание), которым в связи с выявлением нарушения требований ч. 2 ст. 70 ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» (далее – Закон № 323-ФЗ) в процессе оказания медицинской помощи АВВ (далее – заинтересованное лицо) Медицинской организации предложено в срок до 01.08.2017 и далее постоянно обеспечить выполнение ч. 2 ст. 70 Закона № 323-ФЗ, полагая оспариваемое предписание незаконным.

Определением от 08.06.2017 к участию в деле в качестве заинтересованного лица привлечен АВВ

Представитель Учреждения в ходе рассмотрения дела на требованиях настаивал.

Представители административного ответчика, заинтересованное лицо и его представитель полагали требования необоснованными.

Заслушав участников процесса, показания свидетелей ФИО10, ФИО11, ЖАА, ФИО12, исследовав письменные материалы дела, суд приходит к следующим выводам.

Административный истец является медицинской организацией, осуществляющей в качестве основного (уставного) вида деятельности медицинскую деятельность на основании лицензии, выданной в порядке, установленном законодательством Российской Федерации о лицензировании отдельных видов деятельности.

Заинтересованное лицо в период с 06.06.2016 по 16.06.2016 являлось пациентом Медицинской организации.

В связи с поступившим 15.03.2017 в Управление обращением АВВ, в котором указывалось на ненадлежащее качество оказанной врачом Учреждения в период с 06.06.2016 по 16.06.2016 медицинской помощи, должностным лицом административного ответчика 21.03.2017 было составлено мотивированное представление № 11 (далее – представление № 11) о необходимости проведения внеплановой документарной проверки административного истца.

Согласившись с представлением № 11, руководитель Управления Росздравнадзора распоряжением № 45-пр от 21.03.2017 (далее – распоряжение от 21.03.2017) принял решение о проведении с 27.03.2017 по 21.04.2017 сроком не более 20 рабочих дней внеплановой документарной проверки в отношении Медицинской организации в целях предупреждения причинения вреда жизни, здоровью граждан в сфере охраны здоровья, принятию предусмотренных законодательством Российской Федерации мер по пресечению и устранению последствий нарушения обязательных требований, оценки достоверности обращения заинтересованного лица по вопросу качества оказания ему медицинской помощи в Учреждении, на предмет соблюдения обязательных требований и (или), установленных муниципальными правовыми актами, проведения мероприятий по предотвращению причинения вреда жизни, здоровью граждан.

Проведение проверки согласно распоряжению от 21.03.2017 было поручено, в том числе, РЯВ, которая согласно п. 6.1.1.1 ее должностного регламента вправе осуществлять государственный контроль качества и безопасности медицинской деятельности посредством проведения проверок.

По результатам проведения документарной проверки, изучения истребованных у административного истца документов, РЯВ 21.04.2017 был составлен акт проверки далее – акт от 21.04.2017), которым было констатировано нарушение обязательных требований, а именно: в нарушение ч. 2 ст. 70 Закона № 323-ФЗ лечащий врач своевременно не организовал квалифицированное обследование и лечение пациента АВВ, что повлекло причинение вреда его здоровью, при этом лицом, допустившим нарушение, указан врач-инфекционист ЖАА

Основания, по которым проводившее проверку должностное лицо пришло к таким выводам, в акте от 21.04.2017 не приведены: в акте содержится лишь последовательность оказанной заинтересованному лицу медицинской помощи.

Данных о том, что какие-либо нарушения были допущены самой Медицинской организацией, иными ее должностными лицами (в том числе, в связи с допуском к медицинской деятельности лица, не обладающего медицинским или иным соответствующим образованием, не имеющим соответствующей аккредитации, а равно непрофильного специалистом либо медицинским работником, не прошедшим повышение квалификации, профессиональную переподготовку, не ознакомленного по вине административного истца с соответствующим порядком оказания медицинской помощи либо стандартом медицинской помощи) акт от 21.04.2017 не содержит.

Одновременно заявителю было выдано оспариваемое предписание, которым Медицинской организации предложено в срок до 01.08.2017 и далее постоянно обеспечить выполнение ч. 2 ст. 70 Закона № 323-ФЗ.

Административный истец обратился с настоящим административным иском 06.06.2017.

Указанные обстоятельства подтверждаются материалами дела, показаниями свидетелей, пояснениями лиц, участвующих в деле и не оспариваются ими.

В силу п. 2 ч. 2 ст. 1, пп. 1 и 2 ч. 9, ч. 11 ст. 226 КАС РФ по жалобам на действия должностного лица административный истец должен доказать, нарушены ли оспариваемым решением, действием (бездействием) его права, свободы и законные интересы, соблюден ли срок обращения в суд, а административный ответчик обязан доказать, что им при вынесении оспариваемого решения, совершения действия (бездействия) соблюдены требования нормативных правовых актов, устанавливающих: полномочия органа, организации, лица, наделенных государственными или иными публичными полномочиями, на принятие оспариваемого решения, совершение оспариваемого действия (бездействия); порядок принятия оспариваемого решения, совершения оспариваемого действия (бездействия) в случае, если такой порядок установлен; основания для принятия оспариваемого решения, совершения оспариваемого действия (бездействия), если такие основания предусмотрены нормативными правовыми актами, а также соответствие содержания оспариваемого решения, совершенного оспариваемых действия (бездействия) нормативным правовым актам, регулирующим спорные отношения.

В силу п. 1 ч. 2 ст. 227 КАС РФ основанием для удовлетворения полностью или частично заявленных требований является признание оспариваемых решения, действия (бездействия) не соответствующими нормативным правовым актам и нарушающими права, свободы и законные интересы административного истца.

Суд, с учетом характера заявленных требований, не усматривает оснований для выхода за пределы предмета административного искового заявления, в связи с чем, разрешая настоящее дело, проверяет законность предписания от 21.04.2017, не будучи связанным указанными административным истцом основаниями и доводами (ч. 3 ст. 62, чч. 1 и 2 ст. 178, ч. 8 ст. 226 КАС РФ).

Поскольку оспариваемое предписание выдано на основании акта от 21.04.2017, которым оформлены результаты проверки в отношении Учреждения, с учетом взаимосвязанных положений ч. 1 ст. 16, чч. 1 и 2 ст. 20 ФЗ «О защите прав юридических лиц и индивидуальных предпринимателей при осуществлении государственного контроля (надзора) и муниципального контроля» (далее – Закон № 294-ФЗ), предметом настоящего судебного разбирательства является, в том числе, сама проверка, проведенная в отношении заявителя, ее организация, проведение и оформление ее результатов.

При этом суд исходит из недопустимости признания обоснованным оспариваемого предписания со ссылкой на обстоятельства, не являвшиеся предметом рассмотрения должностного лица, изменяя, таким образом, основания принятого решения (п. 61 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27.09.2016 № 36 «О некоторых вопросах применения судами Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации»; далее – постановление № 36).

Кроме того, имея ввиду предмет административного искового заявления, а равно избранный административным истцом способ защиты нарушенного права посредством оспаривания предписания от ДД.ММ.ГГГГ в порядке, предусмотренном Кодексом административного судопроизводства РФ, суд воздерживается относительно каких-либо суждений о качестве оказанных Медицинской организацией заинтересованному истцу медицинских услуг, а также от того, повлекли ли какие-либо последствия для АВВ оказанные заявителем услуги.

В соответствие с ч. 1, п. 1 ч. 2, ч. 3 ст. 88 Закона № 323-ФЗ государственный контроль качества и безопасности медицинской деятельности осуществляется органами государственного контроля в соответствии с их полномочиями путем проведения проверок соблюдения медицинскими организациями прав граждан в сфере охраны здоровья в порядке, установленном Правительством Российской Федерации.

Во исполнение и в развитие указанного предписания Закона № 323-ФЗ, Постановлением Правительства РФ от 12.11.2012 № 1152 утверждено Положения о государственном контроле качества и безопасности медицинской деятельности (далее – Положение от 12.11.2012).

В силу пп. «а» п. 3, пп. «а» п. 4, пп. «г», «д», «е» п. 6 Положения от 12.11.2012 государственный контроль путем проведения проверок соблюдения осуществляющими медицинскую деятельность организациями прав граждан в сфере охраны здоровья граждан осуществляется должностными лицами Федеральной службы по надзору в сфере здравоохранения и ее территориальных органов, в том числе: руководителем территориального органа Федеральной службы по надзору в сфере здравоохранения, его заместители; руководителями структурных подразделений территориального органа Федеральной службы по надзору в сфере здравоохранения, их заместители, должностными регламентами которых предусмотрены полномочия по осуществлению государственного контроля; иными государственными гражданскими служащими территориального органа Федеральной службы по надзору в сфере здравоохранения, должностными регламентами которых предусмотрены полномочия по осуществлению государственного контроля.

Административный ответчик, являясь территориальным органом Росздравдзора, то есть территориальным органом федерального органа исполнительной власти, осуществляющего функции по контролю и надзору в сфере здравоохранения, в том числе, государственного контроля качества и безопасности медицинской деятельности посредством проведения проверок соблюдения медицинскими организациями, осуществляющими медицинскую деятельность, прав граждан в сфере охраны здоровья, а в случае выявления нарушений законодательства Российской Федерации в сфере охраны здоровья вправе выдавать обязательные для исполнения предписания (пп. 1, 4, 5.1.3.1, 5.8 (2) Положения о Федеральной службе по надзору в сфере здравоохранения, утвержденного Постановлением Правительства РФ от 30.06.2004 № 323).

К отношениям, связанным с осуществлением государственного контроля, организацией и проведением проверок соответствующих юридических лиц и индивидуальных предпринимателей, применяются положения Закона № 294-ФЗ и Закона № 323-ФЗ, а сроки и последовательность выполнения административных процедур при осуществлении государственного контроля устанавливаются административными регламентами исполнения государственных функций (пп. 7 и 8 Положения от 12.11.2012).

В соответствие с п. 11 Положения от 12.11.2012 при проведении проверок соблюдения осуществляющими медицинскую деятельность организациями прав граждан в сфере охраны здоровья граждан осуществляются следующие мероприятия:

– рассмотрение документов и материалов, характеризующих деятельность проверяемой организации по соблюдению прав граждан в сфере охраны здоровья граждан (пп. «а»);

– рассмотрение документов и материалов, характеризующих организацию работы по рассмотрению обращений граждан (пп. «б»);

– оценка соблюдения требований законодательства Российской Федерации к размещению и содержанию информации об осуществляемой деятельности в сфере охраны здоровья граждан (пп. «в»);

– экспертиза качества медицинской помощи, оказанной пациенту (пп. «г»).

Согласно пп. «б», «г» п. 16 Положения от 12.11.2012 при проведении соответствующих проверок должностные лица органа государственного контроля имеют право, в том числе: привлекать в установленном порядке для проработки вопросов в сфере охраны здоровья граждан научные и иные организации, ученых и специалистов; осуществлять с оформлением соответствующих протоколов отбор проб и образцов материалов и организовывать проведение необходимых исследований, испытаний, экспертиз, анализов и оценок, в том числе экспертиз качества медицинской помощи.

Аналогичный, изложенным в пп. 11 и 16 Положения от 12.11.2012 порядок проведения проверок соблюдения осуществляющими медицинскую деятельность организациями прав граждан в сфере охраны здоровья граждан и прав должностных лиц территориальных органов Росздравнадзора, установлен пп. 6, 41, 58 Административного регламента Федеральной службы по надзору в сфере здравоохранения по исполнению государственной функции по осуществлению государственного контроля качества и безопасности медицинской деятельности путем проведения проверок соблюдения органами государственной власти и органами местного самоуправления, государственными внебюджетными фондами, а также осуществляющими медицинскую и фармацевтическую деятельность организациями и индивидуальными предпринимателями прав граждан в сфере охраны здоровья, утвержденным Приказом Минздрава России от 26.01.2015 № 19н (далее – Регламент от 26.01.2015), принятым во исполнение предписания п. 8 Положения от 12.11.2012.

С учетом изложенного, установленных по делу обстоятельств, суд приходит к выводу, что проверка в отношении административного истца проведена надлежащим органом и надлежащим должностным лицом, при наличии оснований для ее проведения, в установленные сроки, в связи с чем нарушений порядка организации проведения проверки не установлено.

Вместе с тем, исходя из содержания представления № 11 относительно изложенных в обращении заинтересованного лица фактов о некачественном проведении в отношении него обследовании и лечении, требующих проведения внеплановой документарной проверки, так и цели проведения проверки, определенные в п. 6 Распоряжения от 21.03.2017, одной из которых прямо указана оценка достоверности фактов, изложенных в обращении АВВ по вопросу качества оказания ему медицинской помощи, суд приходит к выводу, что, по существу, целью проверки, проводимой в отношении Медицинской организации, являлось качество оказанной ею заинтересованному лицу медицинской помощи.

Кроме того, оценивается содержание акта от ДД.ММ.ГГГГ, которым констатировано, что лечащим врачом своевременно не организованно квалифицированное обследование и лечение заинтересованного лица, что повлекло за собой причинение вреда его здоровью.

При этом учитывается п. 21 ст. 2 Закона № 323-ФЗ, согласно которому качеством медицинской помощи является совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

Указанные в акте от 21.04.2017 выводы очевидно не могли быть сделаны по результатам проведения мероприятий, перечисленных в пп. «б» и «в» п. 11 Положения от 12.11.2012, а также не могли быть сделаны по результатам проведения мероприятий, указанных в пп. «а» п. 11 названного Положения. При этом учитываются следующие обстоятельства.

В силу взаимосвязанных положений п. 21 ст. 2, ч. 1, п. 6 ч. 2 ст. 58, чч. 1-3 ст. 64 Закона № 323-ФЗ нарушения качества медицинской помощи, оказываемой в рамках программ обязательного медицинского страхования, устанавливается по результатам проведения в установленном порядке медицинской экспертизы, то есть исследования, направленного на установление состояния здоровья гражданина, в целях определения его способности осуществлять трудовую или иную деятельность, а также установления причинно-следственной связи между воздействием каких-либо событий, факторов и состоянием здоровья гражданина, в том числе, экспертизы качества медицинской помощи, проводимой в целях выявления нарушений при оказании медицинской помощи, в том числе оценки своевременности ее оказания, правильности выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации, степени достижения запланированного результата, а критерии оценки качества медицинской помощи формируются по группам заболеваний или состояний на основе соответствующих порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов лечения) по вопросам оказания медицинской помощи, разрабатываемых и утверждаемых в соответствии с частью 2 статьи 76 настоящего Федерального закона, и утверждаются уполномоченным федеральным органом исполнительной власти, проводимой в соответствии с законодательством Российской Федерации об обязательном медицинском страховании.

Таким образом, суд приходит к выводу, что как в рамках административных процедур при проведении проверки соблюдения осуществляющими медицинскую деятельность организациями прав граждан в сфере охраны здоровья граждан, целью которой является проверка качества оказания медицинских услуг, так и при рассмотрении настоящего дела, лишь медицинская экспертиза (в том числе, экспертиза качества медицинской помощи) является единственным средством доказывания факта выявления нарушений при оказании медицинской помощи, в том числе оценки своевременности ее оказания, правильности выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации, степени достижения запланированного результата.

Ненадлежащее качество медицинской помощи не может быть установлено по результатам рассмотрения документов и материалов, характеризующих деятельность проверяемых органов, организаций и индивидуальных предпринимателей по соблюдению прав граждан в сфере охраны здоровья граждан, в связи с чем мероприятия, указанные в пп. «а» п. 11 Положения от 12.11.2012 не позволяли достичь целей проведения проверки в отношении заявителя.

Соответственно, в силу пп. «г» п. 11, пп. «б», «г» п. 16 Положения от 12.11.2012, пп. 4 п. 6, пп. 4 п. 41, п. 58 Регламента от 26.01.2015, в отношении качества оказанной заинтересованному лицу медицинской помощи должна была быть назначена и проведена экспертиза качества медицинской помощи, оказанной пациенту, результаты которой должны быть приобщены к акту проверки.

Какая-либо экспертиза в отношении оказанной заинтересованному лицу медицинской помощи в рамках проведения проверки Медицинской организации не назначалась и не проводилась, а вывод о несвоевременной организации квалифицированного обследования и лечения АВВ сделан единолично лицом, проводившим проверку, очевидно за пределами своей компетенции.

С учетом изложенного, суд приходит к выводу, что административный ответчик, в отсутствие результатов какой-либо медицинской экспертизы (в том числе, экспертизы качества медицинской помощи) был не вправе констатировать какие-либо нарушения своевременности оказания медицинской помощи, правильности выбора методов диагностики, лечения и реабилитации.

Обратный подход позволяет, по сути, немотивированным, необоснованным (без ссылок на соответствующие нормативные акты, как имеет место в настоящем деле, поскольку в акте от 21.04.2017 лишь перечислена последовательность оказанной заинтересованному лицу медицинской помощи) и не подкрепленным соответствующим доказательством (каковым в силу п. 21 ст. 2, ч. 1, п. 6 ч. 2 ст. 58, чч. 1-3 ст. 64 Закона № 323-ФЗ, пп. «г» п. 11 Положения от 11.12.2012 является лишь медицинская экспертиза и экспертиза качества оказанной медицинской помощи, как один из ее видов) должностному лицу Росздравнадзора единолично признать медицинскую помощь некачественной.

Указанное является основанием для признания недоказанным административным ответчиком вывода, содержащегося в акте от 21.04.2017, о несвоевременной организации квалифицированного обследования и лечения заинтересованного лица, повлекшего причинение ему здоровья, обязанность по доказыванию которых в силу ч. 1 ст. 62, п. 3 ч. 9, ч. 11 ст. 226 КАС РФ лежит на административном ответчике.

Поскольку указанный вывод и, как следствие, обоснованность оспариваемого предписания административным ответчиком не доказаны, суд приходит к выводу о незаконности предписания от 21.04.2017 и, как следствие, об удовлетворении заявленных требований, ввиду того, что им, под угрозой применения административного наказания (ч. 21 ст. 19.5 КоАП РФ) на административного истца необоснованно возложена обязанность по устранению недоказанного нарушения.

Неисполнение Управлением обязанности по проведению медицинской экспертизы в ходе проведения проверки, не может быть восполнена в процессе рассмотрения в судебном порядке вопроса о законности предписания, выданного по результатам ее проведения, имея ввиду разъяснения, содержащиеся в п. 61 постановления № 36, поскольку законность и обоснованность оспариваемого предписания определяются на момент его проведения, в связи с чем соответствующие доказательства должны быть в распоряжении административного ответчика на момент его вынесения, а последующее проведение экспертизы и установление каких-либо иных обстоятельств, свидетельствующих о том, что оказанная медицинская помощь является некачественной, может повлечь за собой, по сути, изменение основания оспариваемого предписания.

При этом суд исходит и из правового подхода, сформулированного в п. 8 Обзора практики рассмотрения судами дел, связанных с применением отдельных положений раздела V.1 и статьи 269 Налогового кодекса Российской Федерации, утвержденного Президиумом Верховного Суда РФ 16.02.2017, согласно которому поскольку заключение эксперта является одним из доказательств по делу, а судопроизводство осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон, назначение экспертизы не должно быть направлено на восполнение недостатков проведенной проверки, например в связи с недопустимостью и (или) недостоверностью заключения эксперта, полученного административным органом, как доказательства.

Вместе с тем, суд особо отмечает, что выводы о недоказанности факта некачественного оказания медицинской помощи заинтересованному лицу касаются только и исключительно применительно к оценке законности оспариваемого предписания и не предопределяют каких-либо выводов относительно фактического качества оказания медицинской помощи АВВ, поскольку данный вопрос может являться предметом судебного разбирательства в самостоятельных судебных процедурах.

Кроме того, судом учитывается, что актом от 21.04.2017 констатировано нарушение обязательных требований только и исключительно врачом-инфекционистом ЖАА

Сама ч. 2 ст. 70 Закона № 323-ФЗ, согласно которой лечащий врач организует своевременное квалифицированное обследование и лечение пациента, предоставляет информацию о состоянии его здоровья, по требованию пациента или его законного представителя приглашает для консультаций врачей-специалистов, при необходимости созывает консилиум врачей для целей, установленных частью 4 статьи 47 настоящего Федерального закона; рекомендации консультантов реализуются только по согласованию с лечащим врачом, за исключением случаев оказания экстренной медицинской помощи, как адресованная конкретному лицу – лечащему врачу, очевидно, могла быть нарушена только и исключительно им самим (лечащим врачом), а не медицинской организацией, каковой является заявитель.

Между тем оспариваемое предписание выдано в отношении административного истца, в деятельности которого каких-либо нарушений установлено не было.

Данных о том, что какие-либо нарушения были допущены самой Медицинской организацией, иными ее должностными лицами (например, в связи с допуском к медицинской деятельности лица, не обладающего медицинским или иным соответствующим образованием, не имеющим соответствующей аккредитации, а равно непрофильного специалистом либо медицинским работником, не прошедшим повышение квалификации, профессиональную переподготовку, не ознакомленного по вине административного истца с соответствующим порядком оказания медицинской помощи либо стандартом медицинской помощи и т.д.) акт от 21.04.2017 не содержит и не установлен в ходе рассмотрения настоящего дела.

Требование, содержащееся в оспариваемом предписании, является, по сути, общеобязательным требованием соблюдения действующего законодательства, которое возможно лишь в случае установления факта нарушений законодательства в сфере охраны здоровья, притом, что его исполнение возможно только конкретным лицом – лечащим врачом.

Отсутствие каких-либо нарушений в деятельности Медицинской организации не является основанием для вынесения такого рода предписания, поскольку обязанность по соблюдению требований нормативных предписаний установлена ими самими и не требует подтверждения со стороны каких-либо должностных лиц под угрозой привлечения к дополнительной административной ответственности (ч. 21 ст. 19.5 КоАП РФ).

Поскольку каких-либо нарушений в деятельности непосредственно административного истца Управлением установлено не было, оснований для вынесения оспариваемого предписания, содержащего требование о соблюдении действующего законодательства, не имелось, что является самостоятельным основанием для признания незаконным оспариваемого предписания. При этом также учитывается, что положения ч. 2 ст. 70 Закона № 323-ФЗ адресованы не медицинской организации, а лечащему врачу.

Конституционным Судом РФ неоднократно (постановления № 3-П от 25.04.1995, № 11-П от 15.07.1999, № 4-П от 25.02.2004, № 7-П от 20.04.2009, № 27-П от 06.12.2011, № 16-П от 29.06.2012, № 15-П от 27.06.2013, № 29-П от 23.12.2013, № 12-П от 22.04.2014 и др.) формулировалась правовая позиция, согласно которой исходя из фундаментальных принципов верховенства права и юридического равенства нормативное правовое регулирование должно отвечать требованиям ясности и непротиворечивости, а механизм его действия должен быть понятен субъектам соответствующих правоотношений из содержания конкретных нормативных положений или системы находящихся в очевидной взаимосвязи нормативных положений, поскольку конституционное равноправие может быть обеспечено лишь при условии единообразного понимания и толкования правовой нормы всеми правоприменителями.

В еще большей мере требованиям ясности, четкости и непротиворечивости должны отвечать ненормативные акты органов, осуществляющих публичные полномочия, наделенных правом давать обязательные для исполнения предписания (требования), адресованные конкретному лицу, поскольку последние, являясь мерой реагирования на нарушение закона (признаваемого таковым лицом, выдавшим предписание), содержит властное волеизъявление, носит обязательный характер, устанавливает определенный срок исполнения, порождает правовые последствия для лица, которому оно выдано, в том числе, в виде административной ответственности.

Таким образом, предписание (требование) должно отвечать принципам конкретности и исполнимости, содержать четкое указание на выявленное нарушение, не допускать двусмысленного толкования при исполнении, поскольку любая неопределенность (двусмысленность, недосказанность, несогласованность и т.п.) будет создавать юридические предпосылки для признания лица, которому оно адресовано, не выполнившим предписание (требование) и, как следствие, влекущим соответствующие негативные последствия. При этом лицо, которому адресовано неопределенное предписание (требование), с тем, чтобы избежать возможные негативные последствия, связанные с малейшим отступлением от них, заведомо вынуждено принимать избыточные меры, направленные на устранение выявленных нарушений (признаваемых таковыми лицом, выдавшим предписание).

Оспариваемое предписание, будучи обязательным для исполнения, не только не содержит сведений о допущенных административным истцом нарушений, являющихся основанием для его вынесения, но и не содержит указание на конкретные действия, которые надлежит предпринять административному истцу в целях недопущения совершения лечащими врачами нарушений требований ч. 2 ст. 70 Закона № 323-ФЗ.

Соответственно, исполнение оспариваемого предписания является невозможным. Указанное является самостоятельным основанием для признания незаконным оспариваемого предписания и, как следствие, об удовлетворении заявленных требований на основании пп. «б» и «в» п. 3, п. 4 ч. 9 ст. 226, п. 1 ч. 2 ст. 227 КАС РФ.

Определяя способ восстановления нарушенного права, суд учитывает, что отмена оспариваемого предписания является способом восстановления нарушенных прав, не влечет выход за пределы заявленных требований.

Применительно к положениям ч. 3 ст. 114 КАС РФ судебные расходы, понесенные судом в связи с рассмотрением административного дела возмещаются за счет бюджетных ассигнований федерального бюджета.

Настоящее решение не требует опубликования в официальном печатном издании.

Руководствуясь ст.ст. 175-180, 227, 228, 295-298 КАС РФ, суд

Р Е Ш И Л:

Административный иск удовлетворить.

Признать незаконным и отменить предписания № 33 от 21.04.2017, вынесенное в отношении федерального казенного учреждения здравоохранения «Медико-санитарная часть Министерства внутренних дел Российской Федерации по Республике Карелия» должностным лицом Территориального органа Федеральной службы по надзору в сфере здравоохранения по Республике Карелия.

Решение суда может быть обжаловано сторонами в апелляционном порядке в Верховный Суд Республики Карелия через Петрозаводский городской суд Республики Карелия в течение месяца со дня принятия решения в окончательной форме.

Судья Е.В. Лазарева

Решение в окончательной форме принято 03.07.2017.

Последний день подачи апелляционной жалобы – 03.08.2017.