Судебный акт #1 (Решение) по делу № 2-3107/2018 ~ М-2592/2018 от 17.05.2018

Р ЕШ Е Н И Е

Именем Российской Федерации

01 ноября 2018 года Центральный районный суд г. Тольятти, Самарской области

составе: председательствующего Соболевой Ж.В.,

при секретаре Ирлица И.П.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело № по иску Школьнюк Ю.А., Школьнюк А.А. к Орловой О.А., Орлову Э.А. о признании договора дарения, свидетельства о государственной регистрации права собственности недействительными, применении последствий недействительности сделки

у с т а н о в и л:

Школьнюк Ю.А., Школьнюк А.А. обратились в суд с иском к Орловой О.А., Орлову Э.А. о признании недействительными договора дарения и свидетельства о государственной регистрации права собственности.

В обоснование заявленных требований истцы указали, что ДД.ММ.ГГГГ умерла их мама ФИО3, после смерти которой открылось наследство. В наследственную массу включены дом и земельный участок, расположенные по адресу: <адрес>. После обращения к нотариусу истцам стало известно, что указанное недвижимое имущество было подарено ФИО3 за месяц до смерти ответчикам, то есть дочери и внуку. Истцы считают, что в момент совершения сделки ДД.ММ.ГГГГ ФИО3 в силу имеющихся заболеваний, в том числе сахарного диабета и длительного приема лекарственных препаратов, в том числе последние шесть месяцев обезболивающего препарата «Тромодол», не была способна понимать значение своих действий и руководить ими, не осознавала сути сделки.

Ссылаясь на статью 177 ГК РФ, истцы с учетом уточнения исковых требований просили суд признать недействительными договор дарения от ДД.ММ.ГГГГ в отношении жилого дома и земельного участка по адресу: <адрес>, а также свидетельство о государственной регистрации права собственности на данное недвижимое имущество и применить последствия недействительности сделки.

Истец Школьнюк Ю.А. в судебное заседание не явился, из его пояснений данных суду ДД.ММ.ГГГГ видно, что исковые требования он поддерживает. Истец проживает по адресу: <адрес>, рядом с домом матери, бывал у родителей ежедневно, особенно в последнее время. С матерью проживала ответчица Орлова О.А., которая страдала «алкоголизмом», и что бы ее ребенок был под присмотром, мама забрала их проживать с собой. Состояние мамы было тяжелое, она в течении пяти лет болела сахарным диабетом, сахар поднимался до 20 единиц, при этом от лечения в больнице отказывалась. Мама путала имена внуков, заговаривалась, рассказывала одно и то же, был отсутствующий взгляд с мая 2017 г. перестала выходить на улицу, лежала. Препарат трамадол появился в конце декабря 2016 года, поскольку были сильные боли в ногах, у нее была подагра, страдающая онкологическим заболеванием подруга мамы, по ее рекомендации, мама стала принимать препарат, колола в основном сестра, при нем один раз колола его супруга ФИО4, колола внутримышечно, препарат набирала из ампулы, дозировку не знает. Мама ничего ему не говорила о том, хочет подарить дом сестре. Просил удовлетворить заявленные требования.

Представитель истцов ФИО5, действующая по доверенности, уточненные исковые требования поддержала. Суду пояснила, что после смерти матери сторон открылось наследство в виде дома, земельного участка. Муж наследодателя, как переживший супруг, и сын обратились с заявлением к нотариусу, у которого выяснилось, что за 1 месяц до смерти мать подарила имущество ответчикам. Ознакомившись в январе месяце с договором дарения, у истцов возникли сомнения о состоянии здоровья умершей, ее подписи, незадолго до смерти-2-3 месяца. ФИО3 была лежачей, так как в 2005 году перенесла обширный инсульт, у нее был сахарный диабет на последней стадии. ФИО3 часто забывала имена внуков, даты их рождения, не узнавала снох, рассказывала выдуманные истории, все эти признаки показывали, что она совсем неадекватна, также в течении длительного времени со слов истцов, ФИО3 принимала трамадол без назначений. Лекарство брала у знакомой, у которой было онкологическое заболевание. У ФИО3 были сильные боли, была гангрена ноги, поэтому знакомая поделилась этим препаратом с ней за полгода до смерти. Впоследствии ее знакомая умерла, и ее родственники передали препарат матери сторон. Кололи препарат родственники, не чаще 1 раз в день, с какой периодичностью неизвестно. Трамадол – приравнивается к наркотическому веществу, сильное обезболивающее и в аптеках без рецепта не продается. Известно, что умершая не хотела ходить в больницу, а ФИО20, дочь, проживала с ней, и практиковала домашнюю медицину. Дней за 10 до смерти, ФИО3 увезли на скорой помощи и ампутировали ногу, в больнице ей так же родственники кололи препарат. ДД.ММ.ГГГГ ФИО3 скончалась в больнице, сделка состоялась ДД.ММ.ГГГГ. Просит удовлетворить уточненные исковые требования.

Ответчик Орлова О.А. в судебное заседание не явилась, из ее пояснений данных суду ДД.ММ.ГГГГ видно, что иск она не признает. Около 12 лет она проживала с родителями, занимались выращиванием и продажей рассады. Заболевание с ногой у ФИО3 началось в августе 2016 года. В 2017 году ФИО3 трижды находилась на лечении в больнице. В августе 2017 года ФИО3 попросила найти специалиста, для переоформления дома в ее и внука пользу. ФИО3 была волевой женщиной, но такое решение принимали они вместе с папой. По ее заявке на дом приехал специалист МФЦ и они оформили договор дарения. В сентябре месяце, с 4-10 число, приезжали ее сестры из <адрес>, они проживали у них, они общались, играли в карты, со слов сестер о дарении они узнали от мамы в первый день их приезда. Ответчику было известно, что ФИО6, подруга матери себе колола трамадол, им врач отказался выписывать это лекарство, сказал, покупайте, что есть в аптеке, с ее заболеванием сильнодействующие препараты не положены, трамадол ФИО3 не кололи, дома ампулы с этим препаратом не видела, никто данное лекарство не привозил. В сентябре 2017 года ФИО3 положили в больницу <адрес> по поводу ноги, где через 1,5 недели ей предложили ампутацию, она согласилась, сама подписывала документы на хирургическое вмешательство. После операции сутки была в реанимации, потом ее перевели в общую палату, ДД.ММ.ГГГГ она чувствовала себя хорошо, поела, с ней остался папа, ДД.ММ.ГГГГ позвонил отец или брат и сказали, что маму перевели в реанимацию. Причина смерти гангрена и сахарный диабет. Истцы проживали недалеко от ФИО3, но навещали ее редко. В удовлетворении иска просила отказать.

В судебном заседании ответчик Орлов Э.А., и его представитель адвокат ФИО7, действующий по ордеру, уточненные исковые требования не признали. Суду пояснили, что ФИО3 бабушка ответчика, в последнее время вела себя хорошо, признаков психического отклонения не наблюдалось. Они с ней много беседовали, она расспрашивала его про учебу. С мамой отношения у бабушки были хорошие. На улицу бабушка выходила с помощью ходунков. Договор дарения составлялся без их участия, они с мамой находились в соседней комнате, их вызвали только для подписания. Истцы в гости приходили, примерно 1 раз в месяц, приходили без жен, никакие препараты их жены не кололи бабушке. В удовлетворении иска просили отказать.

Третье лицо Управление Федеральной службы Государственной регистрации, кадастра и картографии по Самарской области о дне слушания дела извещено, представитель не явился.

Выслушав объяснения сторон, показания свидетелей, исследовав материалы дела, суд считает иск не обоснованным и не подлежащим удовлетворению.

Согласно п. 1 ст. 11 ГК РФ в судебном порядке осуществляется защита нарушенных или оспоренных гражданских прав.

Статья 12 ГК РФ предусматривает, что защита гражданских прав осуществляется путем признания оспоримой сделки недействительной и применения последствий ее недействительности.

Статья 209 ГК РФ (пункты 1, 2) устанавливает, что собственнику принадлежат права владения, пользования и распоряжения своим имуществом.

Собственник вправе по своему усмотрению совершать в отношении принадлежащего ему имущества любые действия, не противоречащие закону и иным правовым актам и не нарушающие права и охраняемые законом интересы других лиц, в том числе отчуждать свое имущество в собственность другим лицам, передавать им, оставаясь собственником, права владения, пользования и распоряжения имуществом, отдавать имущество в залог и обременять его другими способами, распоряжаться им иным образом.

В соответствии с п. 1 ст. 572 ГК РФ по договору дарения одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность либо имущественное право (требование) к себе или к третьему лицу либо освобождает или обязуется освободить ее от имущественной обязанности перед собой или перед третьим лицом.

Согласно п. 1 ст. 166 ГК РФ сделка недействительна по основаниям, установленным законом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).

На основании п. 1 ст. 167 ГК РФ недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения.

В соответствии с п. 1 ст. 177 ГК РФ сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.

Исходя из содержания данной статьи, в предмет доказывания по настоящему спору входит установление нахождения лица на момент совершения сделки в таком состоянии, которое не позволяло ему понимать значение своих действий или руководить ими.

В соответствии с ч. 1 ст. 56 ГПК РФ каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

Из материалов дела видно, что земельный участок, общей площадью 601 кв.м., и расположенный на нем объект индивидуального жилищного строительства, общей площадью 135, 35 кв.м., расположенные по адресу: <адрес> принадлежали на праве собственности ФИО3, право собственности зарегистрировано ДД.ММ.ГГГГ.

ДД.ММ.ГГГГ между ФИО3, с одной стороны, и Орловой О.А., Орловым Э.А. с другой стороны, заключен договор дарения земельного участка общей площадью 601 кв.м., и расположенный на нем объект индивидуального жилищного строительства, общей площадью 135, 35 кв.м., расположенные по адресу: <адрес> по условиям которого ФИО3 (даритель) передала безвозмездно, а Орлова О.А., Орлов Э.А. (одаряемые ) приняли в дар по ? доли каждый земельного участка и объекта индивидуального жилищного строительства. Право общей долевой собственности Орлова О.А. и Орлов Э.А. на земельный участок и объект индивидуального жилищного строительства на основании договора дарения зарегистрировано в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним ДД.ММ.ГГГГ, что подтверждается копией договора дарения и Выпиской из ЕГРН от ДД.ММ.ГГГГ.

ДД.ММ.ГГГГ ФИО3 умерла, что подтверждается свидетельством о смерти, выданным ДД.ММ.ГГГГ (повторное).

Из представленных в материалы дела сведений о совершении нотариальных действий после смерти ФИО3, умершей ДД.ММ.ГГГГ, видно, что заявления о принятии наследства по всем основаниям поступили от Орловой О.А., Школьнюка Ю.А., ФИО14, действующего от имени Школьнюка А.А. по доверенности, которым выданы свидетельства о праве на наследство по1/3 доли каждому на права на денежные средства хранящиеся в Поволжском Банке ПАО Сбербанк и компенсации на оплату ритуальных услуг.

Требования истцов мотивированы тем, что ФИО3 в момент заключения договора дарения не способна была понимать значение своих действий и руководить ими, поскольку длительное время болела, у нее был сахарный диабет сложной формы, последние полгода она была лежачей больной, не вставала, принимала обезболивающий препарат «тромодол», поэтому истцы неоднократно поднимали вопрос о признании ФИО3 недееспособной, так как психическое состояние ее здоровья вызывало опасение. Кроме того, ФИО3 высказывала намерение оставить земельный участок и дом троим детям и пятерым внукам, поэтому по состоянию здоровья не могла понимать суть сделки.

Поскольку, как указано выше, в предмет доказывания по настоящему спору входит установление нахождения лица на момент совершения сделки в таком состоянии, которое не позволяло ему понимать значение своих действий или руководить ими, то судом исследовались документы и свидетельские показания о состоянии здоровья ФИО3 на момент заключения договора дарения.

Так, из анализа представленных в материалы дела медицинской документации (л.д.26-181) на имя ФИО3, медицинских карт стационарного больного, выписок, историй болезни за 2017 год, 2005 год, 2009 год, 2011 год, 2013 год видно, что на протяжении длительного времени ФИО3 страдала сахарным диабетом 2 типа, тяжелое течение в последний 2017 год, отмечены проявления ИБС, ишемической кардиомиопатии, ХСН, диабетической полинейропатии, инфицированная рана левой голени с развитием гангрены левой стопы и нижней трети голени. В 2017 году последняя госпитализация в отделение гнойной хирургии с ДД.ММ.ГГГГ и до даты смерти - ДД.ММ.ГГГГ. Согласие на операцию по ампутации левого бедра дано ФИО3 добровольно, указаний на психические нарушения - нет, нет указаний, что пациент не может самостоятельно выразить свою волю, относительно предлагаемого вида лечения (л.д.32). В 2005 году перенесла ОНМК, лечилась по данному поводу в неврологии с 19.09 по ДД.ММ.ГГГГ. Диагноз при выписке - инфаркт мозга, вызванный тромбозом мозговых артерий. На тот период времени уже выявлены сахарный диабет, указано о наличии проявлений гипертонической болезни. В 2009 году лечение в неврологии по поводу проявлений остеохондроза шейного отдела позвоночника, выявлен отогенный неврит лицевого нерва слева. Дисциркуляторная энцефалопатия 2 ст. вестибуло-атактический синдром. Последующее стационарное лечение в неврологии по поводу ДЭ 2 стадии, с проявлениями гипертензионно - гидропефального синдрома, выраженный вестибуло - атактический синдром, в 2011 году, в июле месяце. В 2013 году лечение в неврологическом отделении по поводу острой отогенной невропатии лицевого нерва справа. При этом проявления сахарного диабета и гипертонической болезни не исчезли, сохранились. Сведений о том, что ФИО3 в указанные периоды осматривалась врачом-психиатром и, что такая необходимость у врачей ее лечивших была, представленные документы не содержат. Отсутствуют указания на нарушение сознания и проявления неадекватного поведения и высказываний, за исключением периода нахождения ее в реанимации в сентябре 2017 года. Также представленные документы не содержат сведений о том, что ФИО3 наблюдалась у врача-психиатра или нарколога.

Судом, исходя из требований ст.56 ГПК РФ, по ходатайству сторон были допрошены свидетели.

Свиедетль ФИО8 пояснила, что ФИО3 приходилась ей «крестной матерью», поэтому поддерживала с ней отношения, периодически ее навещала. ФИО3 последние полгода была в нормальном состоянии, у нее болела нога, была коляска и ходунки. За три недели до ее смерти она приходила к ней домой в гости, ФИО3 называла ее по имени, психических отклонений не было, абсолютно адекватный человек, она была сильно волевой, сама принимала решения. На тему приема медицинских препаратов они не разговаривали, при ней ФИО3 уколы не делали. ФИО3 жаловалась на сильные боли в ноге, она их перебинтовывала. За несколько дней до смерти она позвонила ФИО3 на сотовый телефон, которая сказала, что будут делать операцию по удалению ноги, она сильно расстроилась, а ФИО3 наоборот, стала успокаивать, сказала, что все хорошо, была на позитиве. Последний раз они виделись в середине или конце августа, ФИО3 сидела, они побыли у нее 2-3- часа, вместе поели, поговорили и ушли, она нянчилась с ребенком, которому был 1 год 1 месяц, он сидел у нее на коленях. О том, что дом и земельный участок подарены, она узнала только после смерти ФИО3

Свидетель ФИО9 пояснила, что визуально знает Орлову О.А., поскольку оформляли сделку, с истцами не знакома. В МФЦ осуществляется платная услуга по выезду сотрудника на дом, в том числе и для регистрации перехода прав. В данном случае она замещала сотрудника, который выезжал на дом, заявку принимает кол центр и отдает им. Она выезжала в августе 2017 года в частный сектор, в доме находились Орлова О.А. и бабушка, которая сидела, они находились в одной комнате, какой объект недвижимости оформляла она не помнит, но скорее всего дом и землю. Она приехала со своим оборудованием, ноутбуком, принтером. Взяла документы на собственность, паспорт, квитанции об оплате государственной пошлины и перед тем как начать оформлять документы, задала вопрос о добровольности сделки, стороны ответили «да», она составила договор в программном комплексе, оформила заявление о переходе прав, стороны ознакомились и подписали документы, которые она забрала с собой. Личность сторон она удостоверяла, договор подписывали в ее присутствии. Предварительно, она спрашивала дарителя, является ли его желание добровольным, без принуждения, последовал ответ «да», если бы последовал ответ «нет», они сразу собрали аппаратуру и уехали. Если бы у нее возникли сомнения по поводу психического состояния дарителя, она позвонила бы своему руководителю, объяснила ситуацию и также уехала с объекта. Последствия сделки указаны в договоре, даритель его читала. Она не помнит, чтобы даритель жаловалась на свое состояние здоровья, вопросы о последствии заключения сделки ни у кого не возникли. Давление на нее не оказывалось, денег не предлагали.

Свидетель ФИО10 пояснила, что ФИО3 ее свекровь проживала по адресу: <адрес>. В последнее время они с ней общались постоянно, либо она к ней приезжала, либо созванивались. С Орловой О.А. они виделись не часто, так как она постоянно работала, заставали ее только вечером, а свекровь они видели часто, заезжали к ней днем при любом удобном случае, в больнице так же навещали. В последнее время она болела, и они ее навещали часто, ездили в кардиологию, зимой в больницу ездил сын. Всю картину ее болезни они наблюдали и всегда настаивали, что бы она обратилась в больницу. Первое посещение больницы в декабре 2016 года было по ее настоянию. У свекрови был сахарный диабет, гипертония, поэтому она договаривалась с врачом о лечении, после которого у свекрови было улучшение здоровья и ее выписывали. В июне положили повторно, у нее лопнул сосуд на ноге, его прижгли и отправили домой, предупредив, что могут быть язвы. Перевязки она не делала. Перевязками занималась ответчица, так как она жила с мамой. В последний раз они заезжали с сыном и сыном двоюродного брата и его беременной женой, увидели перевязку подорожником, у нее были открыты сухожилия. Муж говорил, что матери надо обратиться в больницу, она не хотела. В больницу на ампутацию она обратилась в плачевном состоянии, но не хотела ложиться, муж ее уговорил. В последнее время ФИО3 много заговаривалась и не хотела ложиться в больницу, по этим причинам они и хотели признать ее недееспособной, что бы могли против ее воли положить в больницу. ФИО3 рвало постоянно, ноги сводило, она передвигалась до апреля-мая, у нее была отдышка, поэтому у нее постоянно было открыто окно. За месяц до смерти она перестала выходить на улицу и постоянно сидела. В последнее время свекровь стала другим человеком, затуманенный взгляд, сопротивлялась, что бы ее отвезли в больницу, не могла поддерживать разговор. Родственники приезжала во второй половине августа, побыли 3-4 дня, они в это время с мужем не приезжали. Задолго до их приезда свекровь уже не могла гулять и играть в карты. Ей известно, что свекровь принимала медицинские препараты, ФИО1 ухаживала и делала ей уколы обезболивающие и инсулин. Она сама лично присутствовала при появлении трамадола в доме. К свекрови в декабре приезжала подруга, которая привезла трамадол. Ей было известно, что у ФИО6 онкология и ей прописали этот препарат. Она лично видела упаковки трамадола, была бело-синяя упаковка, цвет лекарств не видела, ампулы темные 5 штук, в доме на барной стойке, она спросила, что это такое, бабушка сказала, что это Надежда Петровна ее угостила. Трамадол колола ФИО20 внутримышечно. Свекровь не передвигалась, и перестала передвигаться где - то в июне, перестала ходить даже по дому, она могла только привстать и опереться на ходунки, но не ходила, сидела на кровати.

Свидетель ФИО11 пояснила, что приходится тещей Школьнюку А.А. С ФИО3 она общалась, в последний раз видела ее в первых числах августа, заезжали к ней домой, состояние было удручающее, была вялая. ФИО3 была всегда радушной хозяйкой, но при встрече она была заторможена, вид у нее был болезненный, она даже подумала, что ФИО3 при встрече ее не узнала, потом она привстала, спустила одну ногу и улыбнулась. Общались не долго, общались о ее состоянии, она жаловалась на боли, бессонницу, рвоту, тошноту. Препарат трамадол ей давала Орлова О.А. В январе 2017 г. они с ней созванивались, и она сказала, что подруга принесла препарат, от которого она хоть начала спать. Она думает, что этот препарат оказал пагубное влияние и поэтому ФИО3 не могла подписать договор дарения, это мошенничество со стороны ответчицы. Ее дочь не может делать уколы, со слов ФИО3 уколы ей делала Орлова О.А.

Свидетель ФИО12 пояснила, что проживает с ФИО3 по соседству. Каждый четверг и воскресенье, в эти дни приезжает мусоровоз, и они встречались с мужем ФИО3 Они общались, ФИО3 ее узнавала, они говорили на разные темы, состояние было нормальное. Про лекарство трамадол она ничего не слышала. С мужем ФИО3 они много общались, он не говорил, что у жены наблюдается психическое отклонение, если бы он, что - то заметил, то он бы обязательно сказал. В основном он рассказывал, что супруге было плохо или хорошо, говорил про сердце, давление, говорил, что у нее бывают сильные боли. Про договор дарения ничего не говорили. В августе 2017 г. она заходила раза три, подозрений на отклонение в психическом состоянии ФИО13 не было.

Свидетель ФИО4 пояснила, что у свекрови был сахарный диабет – 2 степени, проблемы с ногой – делали операцию, состояние ее было угнетенным, уставшим, были сильные боли в ноге, была заторможена, речь не связанная, говорила тихо, улыбалась очень редко, забывалась, это было, начиная с июня 2017 г. и до смерти. В июне ФИО3 уже на улицу не выходила, сидела на диване, ей открывали окна, что бы был свежий воздух. Когда ее возили в гнойную хирургию, вызывали сыновей, они ее грузили на коляску, потом в машину и обратно. Они проживают рядом, поэтому свекровь навещали часто, у них маленький ребенок, дед гулял с внуком каждый день, когда они забирали ребенка, заходили к маме и общались. Родственников из <адрес> она видела, свекровь лежала на кровати, стол поставили рядом с её кроватью, она сидела, поели, разговаривали, потом она сказала, что устала, разговаривали о болезнях, что у нее болит нога. Рассказала, что ей делают обезболивающее, которое ей привезла подруга ФИО6, что уколы ей помогают. Она (свидетель) лично раза три видела, как Орлова О.А. колола ФИО3 трамадол, она (свидетель) делала уколы кеторола. Все лекарства были на Орловой О.А., ФИО3 пила много таблеток, у нее был сахарный диабет, давление. На ДД.ММ.ГГГГ, она считает, ФИО3 не осознавала значение своих действий, так как к детям относилась одинаково и когда Орлова О.А. объявила волю матери, что бы отец дожил свою жизнь и после смерти отца объявить о договоре дарения после 40 дней, это показалось странным. ФИО3 не ложилась в больницу, потому, что ждала родственников из <адрес>, они ей говорили, что надо лечь в больницу. После отъезда родственников она согласилась лечь в больницу, так как состояние здоровья ухудшилось.

Свидетель ФИО14 пояснил, что с бабушкой общался 1-4 раза в месяц, он приезжал к ней домой, бабушка болела рожистым воспалением, потом это заболевание переросло в гангрену, за ней ухаживала Орлова О.А. Состояние здоровья ФИО3 на август месяц 2017 года сильно отличалось: взгляд мутный, тихо говорила, глаза смотрели в разные стороны, последние 2-3 месяца она лежала, не вставала. Ему известно, что бабушке кололи трамадол, который привезла её подруга ФИО6, так как ей уже они были не нужны, она хотела помочь бабушке, у которой были сильные боли. Трамадол колола Орлова О.А., он лично видел, сколько раз сказать не может. В мае 2017 г. бабушку на улицу вывозили на коляске, а с июня месяца она уже не вставала. Про договор дарения ему известно, по своей воле бабушка сделать это не могла, она не осознавала, что подписывает договор дарения в силу своего психического состояния, к детям она относилась одинаково. Он с бабушкой общался, она называла его по имени, узнавала не сразу, в процессе общения, он спрашивал про её здоровье, она спрашивала про его дела. Когда они разговаривали, взгляд у бабушки был мутный не сосредоточенный, смотрит как будто сквозь тебя.

Судом по ходатайству истцов была проведена судебно-психиатрическая экспертиза (посмертная) в отношении ФИО3 Согласно заключению судебно-психиатрической комиссии экспертов от ДД.ММ.ГГГГ №, на момент составления и подписания договора дарения от ДД.ММ.ГГГГ ФИО3 не обнаруживала признаков какого-либо психического расстройства, в том числе и временного, болезненного характера, которое могло бы оказать влияние на ее способность понимать значение своих действий или руководить ими. Имеющиеся у нее на тот период времени, проявление расстройств психики «Органического эмоционально-лабильного (астенического) расстройства и легкое когнитивное снижение (не достигающее степени слабоумия смешанного генеза (последствия перенесенного в 2005 году ОНМК, гипертонической болезни и сахарного диабета) - шифр по МКБ-10 F 06.7 + F 06.6. данные расстройства не имеют в своем клиническом проявлении признаков дефекта интеллекта и воли, не являлись выраженными в своих клинических проявлениях, не оказывают и не оказывали, в момент составления и подписания договора дарения от ДД.ММ.ГГГГ, существенного влияния на возможности осознанно-волевой регуляции поведения ФИО3 т.е. не могли лишать ее возможности понимать значение своих действий и руководить ими в юридически значимый период времени. На это указывают показания большинства свидетелей по делу, описывающих ее поведение и высказывания по большей части как адекватные и анализ медицинской документации на имя «умершей» ФИО3 Утверждать достоверно, что проявления астении (вялость, слабость, снижение активности и внимания, а так проявления легкого когнитивного снижения (расстройства) - забывчивость, снижение процессов памяти и внимания легкой степени выраженности и т.п.) могло быть связано приемом препарата «Трамадол» не представляется возможным, т.к. по делу нет 100 % достоверных доказательств его применения, показания свидетелей носят противоречивый, а порой и взаимоисключающий характер, нет указаний о его назначении врачом «умершей» ФИО3 в период до совершения юридически-значимого события - составления и подписания договора дарения от ДД.ММ.ГГГГ.

Стороны, участвующие в деле выводы, изложенные в экспертном заключении не оспорили, у суда оснований не доверять данному заключению не имеется, поскольку оно является допустимым по делу доказательством, содержит подробные описания проведенного исследования, сделанного на его результатах вывода, эксперты предупреждены об уголовной ответственности по ст. 307 Уголовного кодекса Российской Федерации за дачу заведомо ложного заключения, личности экспертов, проводивших исследование сомнений не вызывают.

Разрешая возникший спор, суд на основании анализа совокупности доказательств (объяснений лиц, участвующих в деле, письменных доказательств, показаний свидетелей, заключения экспертов) приходит к выводу, что истцами не представлено доказательств, подтверждающих нахождение ФИО3 на момент подписания договора дарения от ДД.ММ.ГГГГ в состоянии, при котором она не была способна понимать значение своих действий или руководить ими. Что касаемо показаний свидетелей, допрошенных по ходатайству истцов ФИО14, ФИО10, ФИО4, ФИО11 то суд относится к ним критически поскольку они противоречат материалам дела и показаниям других свидетелей. Кроме того, свидетели ФИО10, ФИО4 приходятся истцам супругами, ФИО14 сыном истцу Школьнюк А.А., а ФИО11 тещей, в связи с чем они могут быть заинтересованы в исходе дела. Кроме того, из показаний свидетелей о том, что ФИО3 плохо себя чувствовала в последние полгода своей жизни, не вставала с кровати, много спала, жаловалась на головокружение, не следует, что она не была способна понимать значение своих действий и руководить ими, и не свидетельствует о неспособности ФИО3 и, как следствие, являться основанием для признания договора дарения от ДД.ММ.ГГГГ недействительным в порядке ст.177 ГК РФ. При указанных обстоятельствах правовых оснований для признания договора дарения недействительным и применении последствий недействительности сделки у суда не имеется.

Из материалов дела следует, что Орловой О.А. оплачены услуги адвоката ФИО7 при рассмотрении настоящего дела в размере 30000 руб. Ответчик просит возместить ей данные расходы, взыскав их с истцов.

На основании ст. 88 ГПК РФ судебные расходы состоят из государственной пошлины и издержек, связанных с рассмотрением дела.

Согласно ст. 94 ГПК РФ к издержкам, связанным с рассмотрением гражданского дела, среди прочего, относятся расходы по оплате услуг представителей и другие признанные судом необходимыми расходы.

В соответствии со ст. 98 ГПК РФ стороне, в пользу которой состоялось решение суда, суд присуждает возместить с другой стороны все понесенные по делу судебные расходы.

На основании ст. 100 ГПК РФ стороне, в пользу которой состоялось решение суда, по ее письменному ходатайству суд присуждает с другой стороны расходы на оплату услуг представителя в разумных пределах.

Как следует из содержания вышеприведенной нормы права, размер вознаграждения представителя зависит от продолжительности и сложности дела, квалификации и опыта представителя.

Кроме того, в силу указанной нормы суд может ограничить взыскиваемую в возмещение соответствующих расходов сумму, если сочтет ее чрезмерной с учетом конкретных обстоятельств, используя в качестве критерия разумность понесенных расходов. При этом, неразумными могут быть сочтены значительные расходы, не оправданные ценностью подлежащего защите права либо несложностью дела.

Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной, обязанность суда взыскивать расходы на оплату услуг представителя, понесенные лицом, в пользу которого принят судебный акт, с другого лица, участвующего в деле, в разумных пределах является одним из предусмотренных законом правовых способов, направленных против необоснованного завышения размера оплаты услуг представителя и тем самым - на реализацию требования ст. 17 (ч. 3) Конституции РФ.

Вместе с тем, если сумма заявленного требования явно превышает разумные пределы, а другая сторона не возражает против их чрезмерности, суд в отсутствие доказательств разумности расходов, представленных заявителем, в соответствии со ст. 100 ГПК РФ возмещает такие расходы в разумных, по его мнению, пределах.

Разумность размеров как категория оценочная определяется индивидуально, с учетом особенностей конкретного дела.

Таким образом, признавая требования Орловой О.А. о взыскании с истцов расходов на представителя подлежащими удовлетворению, суд исходит из того, что с учетом конкретных обстоятельств настоящего дела - категории дела, объема и сложности выполненной представителем ФИО7 работы в суде при рассмотрении дела, указанные расходы подлежат возмещению в размере 15000 руб., путем взыскания с каждого из истцов по 7 500 рублей.

Согласно ст.144 ГПК РФ обеспечение иска может быть отменено тем же судьей или судом по заявлению лиц, участвующих в деле, либо по инициативе судьи или суда.

В случае отказа в иске принятые меры по обеспечению иска сохраняются до вступления в законную силу решения суда. Однако судья или суд одновременно с принятием решения суда или после его принятия может вынести определение суда об отмене мер по обеспечению иска. При удовлетворении иска принятые меры по его обеспечению сохраняют свое действие до исполнения решения суда.

Определением Центрального райсуда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ наложен арест на жилой дом и земельный участок, расположенные по адресу: <адрес>, путем запрета Управлению Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по <адрес> осуществлять регистрационные действия в отношении указанного недвижимого имущества. Поскольку в удовлетворении исковых требований отказано, оснований для сохранения обеспечительных мер не имеется, поэтому суд полагает, в целях недопущения нарушения прав собственников указанного недвижимого имущества, отменить меры по обеспечению иска, наложенные определение суда от ДД.ММ.ГГГГ.

На основании изложенного, и руководствуясь ст.ст. 12, 56, 98, 100, 194-198 ГПК РФ,

решил:

В удовлетворении исковых требований Школьнюк Ю.А., Школьнюк А.А. к Орловой О.А., Орлову Э.А. о признании договора дарения, свидетельства о государственной регистрации права собственности недействительными, применении последствий недействительности сделки - отказать.

Взыскать с Школьнюк Ю.А., Школьнюк А.А. в пользу Орловой О.А. расходы на оплату услуг представителя в размере по 7 500 рублей с каждого.

Отменить меры по обеспечению иска, наложенные определением от ДД.ММ.ГГГГ в виде запрета Федеральной службе государственной регистрации, кадастра и картографии по <адрес>, совершать регистрационные действия в отношении жилого дома и земельного участка, расположенных по адресу: <адрес>.

Решение может быть обжаловано в Самарский областной суд через Центральный районный суд г. Тольятти в течение одного месяца со дня принятия решения суда в окончательной форме.

Решение в окончательной форме принято ДД.ММ.ГГГГ

Председательствующий: Соболева Ж.В.