Судебный акт #1 (Решение) по делу № 2-365/2016 ~ М-313/2016 от 26.07.2016

РЕШЕНИЕ

Именем Российской Федерации

30 сентября 2016 года пос. Нижний Ингаш

Нижнеингашский районный суд Красноярского края в составе председательствующего судьи Савченко Л.В., при секретаре Синициной А.А., с участием помощника прокурора Нижнеингашского района Мирюк Н.В., истца Дроздовой Н.В., ее представителя Раткевич О.А. (по доверенности), представителя ответчика МКУ «ХЭЦ «Забота – 2» и представителя третьего лица Администрации Нижнеингашского района С. (по доверенности),

рассматривая в судебном заседании гражданское дело по иску Дроздовой Н. В. к Муниципальному казенному учреждению «Хозяйственно- эксплуатационный центр «Забота–2» о возмещении расходов на погребение и компенсации морального вреда,

установил:

Дроздова Н.В. обратилась в суд с иском к ответчику Муниципальному казенному учреждению «Хозяйственно-эксплуатационный центр «Забота – 2» (далее МКУ ХЭЦ «Забота – 2»), просит взыскать в ее пользу 93420 рублей в качестве возмещения расходов на погребение и 500000 рублей в счет компенсации морального вреда. Заявленные требования мотивированы тем, что супруг истца Д.А.И., ранее состоял в трудовых отношениях с ответчиком, где занимал должность <данные изъяты> МКУ ХЭЦ «Забота – 2». 27.07.2013 года в 07.45 часов муж уехал на работу, а 28.07.2013 года в 08.15 часов на рабочем месте, в фойе служебного помещения, по адресу: <адрес> был обнаружен труп Д.А.И. Причиной смерти мужа явилась <данные изъяты>. 07.08.2013 года истцом в адрес ответчика было направлено письмо с просьбой оказать материальную помощь на погребение, но просьба оставлена без ответа. Истец произвела расходы на погребение супруга в размере 93420 рублей, включающие в себя: гроб – 3500 рублей, набор – 800 рублей, крест – 800 рублей, доставка – 500 рублей, захоронение – 10000 рублей, поминальный обед – 52000 рублей, памятник– 25820 рублей. Полагает, что несчастный случай с Д.А.И. произошел в результате ненадлежащих условий труда, выразившихся в том, что рабочее место <данные изъяты> не было оборудовано в соответствии с правилами охраны труда и техники безопасности (здание в котором располагалось сторожевое помещение находилось в аварийном состоянии, в нем готовились работы по реконструкции). 28.07.2013 года на место происшествия работодатель не выезжал, до начала расследования несчастного случая обстановку, какой она была на момент происшествия, не фиксировал. О произошедшем несчастном случае работодатель истца не информировал. Меры по организации и обеспечению надлежащего расследования несчастного случая приняты не были, акт о несчастном случае на производстве был составлен только 24.10.2013 года. В результате смерти мужа, Д.А.И. пережила сильный стресс, и не может смириться с тем, что из – за халатного отношения работодателя к своим обязанностям, органы следствия не могли определить причинно- следственной связи со смертью супруга. Смертью мужа истцу причинен моральный вред, который она оценивает в 500000 рублей.

Ответчиком – МКУ ХЭЦ «Забота – 2» представлено письменное возражение на иск (л.д.54-56), считают заявленные требования необоснованными, просят в иске отказать. Указывают, что несчастный случай на производстве со смертельным исходом произошел с Д.А.И. вследствие нарушения последним Инструкции по охране труда по соблюдению общих мер безопасности при передвижении работников по территории объектов и в административных зданиях, а также Инструкции по охране труда и техники безопасности <данные изъяты>, при сильной степени алкогольного опьянения, во время исполнения трудовых обязанностей. Гарантированный перечень услуг по погребению, установлен Федеральным законом от 12.01.1996 года № 8 –ФЗ «О погребении и похоронном деле». Если погребение осуществлялось за счет средств супруга, взявшего на себя обязанность осуществить погребение умершего, то ему выплачивается социальное пособие на погребение в размере, равном стоимости услуг, предоставляемых согласно перечня, но не превышающем 4000 рублей, с последующей индексацией. Оплата стоимости услуг, предоставляемых сверх гарантированного перечня, производится за счет средств супруга, взявшего на себя обязанность осуществить погребение. Обоснования необходимости расходов на погребение в заявленном в иске размере истцом не представлено. Гражданам, взявшим на себя обязанность осуществить погребение умершего родственника, выплачивается либо социальное пособие на погребении, либо возмещение расходов на погребение в соответствии с гарантированным перечнем услуг. 07.08.2013 года в день обращения истца к ответчику, был издан приказ об оказании Дроздовой Н.В. материальной помощи и о выплате пособия ввиду смерти супруга. Факт смерти Д.А.И. не находится в причинно – следственной связи с юридическим лицом, в котором он работал. Вина Учреждения в гибели Д.А.И. не доказана. Состояние алкогольного опьянения у него наступило непосредственно на рабочем месте во время работы, в связи с чем, работодатель не мог пресечь данное нарушении. В акте от 24.10.2013 года указано, что вредные и опасные производственные факторы отсутствуют, оборудования, использование которого привело к несчастному случаю нет.

Администрация Нижнеингашского района Красноярского края представила отзыв на иск (л.д. 144-147), считают требования Дроздовой Н.В. не обоснованными, просят в иске отказать. Указывают, что причиной смерти <данные изъяты> явилось падение при передвижении по зданию в состоянии алкогольного опьянения. Д.А.И. сам допустил нарушение требований охраны труда, сам пренебрег соблюдением норм Инструкций. Условия по обеспечению безопасных условий и охраны труда работодателем были соблюдены. Состояние алкогольного опьянения у работника наступило в ночное время, непосредственно на рабочем месте, во время исполнения служебных обязанностей, в связи с чем, работодатель не мог пресечь его. Требования истицы о возмещении расходов на погребение погибшего супруга в размере 93420 руб. считают необоснованными и завышенными. 08 августа 2013 года Дроздова Н.В. получила от работодателя пособие на погребение в размере 5716,75 рублей, предусмотренное ст.10 ФЗ от 12.01.1996 года №8- ФЗ «О погребении и похоронном деле». В соответствии со ст. 1094 ГК РФ ответчик исполнил обязательства по возмещению расходов на погребение в полном объеме. Оплата стоимости услуг, предоставляемых сверх гарантированного перечня услуг по погребению, должна производиться за счет средств супруга умершего. Кроме того, по инициативе руководителя были собраны средства на добровольной основе и переданы членам семьи погибшего в помощь на погребение. Обращают внимание, что согласно закону от 22.05.2003 года № 54-ФЗ товарные чеки не являются документами подтверждающими несение расходов, поскольку не подтверждают прием денежных средств второй стороной. Вина юридического лица в смерти работника не установлена, работодатель не нарушал личные и неимущественные права истицы и не посягал на ее нематериальные блага. Вина Д. установлена Актом о несчастном случае на производстве. Причиной несчастного случая явилась грубая неосторожность Д.А.И. и в связи с отсутствием вины юридического лица, полагают, что в возмещении морального вреда истице должно быть также отказано, наличие родственных отношений не является основанием для компенсации морального вреда.

В судебном заседании истец Дроздова Н.В. и ее представитель Раткевич О.А. исковые требования уточнили, исключив из числа расходов на погребение приобретение креста, стоимостью 800 рублей. В остальной части иск поддержали по основаниям, изложенным в нем. Настаивают, что обстановка места несчастного случая работодателем сохранена не была. В здании, где работал Д.А.И., велись ремонтные работы, в месте обнаружения трупа отсутствовало электрическое освещение. О расследовании несчастного случая, ответчик Дроздову Н.В. не извещал, в связи с чем, она была лишена права на участие в расследовании, на ознакомление с материалами расследования.

Представитель С. в судебном заседании с иском не согласна, полностью поддержала доводы письменного возражения и отзыва на иск.

Третье лицо – МКУ по ведению бюджетного учета «Отдел бюджетного учета и планирования», в судебное заседание не явились, о времени и месте рассмотрения дела извещены надлежащим образом, возражений на иск не представили. Согласно заявлению (л.д. 112), просят рассмотреть дело в их отсутствие.

По смыслу ст.14 Международного пакта о гражданских и политических правах лицо само определяет объем своих прав и обязанностей в гражданском процесса. Лицо, определив свои права, реализует их по своему усмотрению. Распоряжение своими правами является одним из основополагающих принципов судопроизводства; поэтому неявка лица, извещенного в установленном порядке о времени и месте рассмотрения дела, является его волеизъявлением, свидетельствующим об отказе от реализации своего права на непосредственное участие в судебном разбирательстве.

Дело рассмотрено в отсутствии не явившихся участников процесса по правилам ст. 167 ГПК РФ.

Исследовав материалы дела, выслушав стороны, заключение прокурора, полагавшего требования о взыскании расходов на погребение подлежащими полному удовлетворению, в части требования о компенсации морального вреда – частичному удовлетворению, с учетом принципов разумности и справедливости, суд приходит к следующему.

Согласно уставу Муниципального казенного учреждения «Хозяйственно–эксплуатационный центр «Забота- 2» (л.д. 44-50), учреждение является юридическим лицом, некоммерческой организацией, права собственника имущества и Учредителя которого осуществляет администрация Нижнеингашского района. Учреждение самостоятельно выступает в суде в качестве истца и ответчика, может осуществлять приносящую доходы деятельность, отвечает по своим обязательствам находящимися в его распоряжении денежными средствами, при недостаточности которых субсидиарную ответственность по обязательствам Учреждения несет собственник его имущества.

Как установлено судом и следует из материалов дела, Дроздова Н.В. являлась супругой Д.А.И., ДД.ММ.ГГГГ года рождения (л.д.7).

Д.А.И. состоял в трудовых отношениях с МКУ ХЭЦ «Забота – 2», где с ДД.ММ.ГГГГ работал в должности <данные изъяты>.

В ночную смену с ДД.ММ.ГГГГ на ДД.ММ.ГГГГ со <данные изъяты> Д.А.И. на рабочем месте произошел несчастный случай, в результате которого он ДД.ММ.ГГГГ умер (л.д. 6а).

В соответствии с ч. 1 ст. 230 ТК РФ по каждому несчастному случаю, повлекшему за собой смерть пострадавшего, оформляется акт о несчастном случае на производстве в двух экземплярах. Акт оформляется по результатам работы комиссии по расследованию несчастного случая. Представитель пострадавшего имеет право участвовать в расследовании (ст. 229 ТК РФ).

Комиссия, созданная приказом № от ДД.ММ.ГГГГ директора МКУ ХЭЦ «Забота – 2», провела расследование несчастного случая и составила акт по форме Н-1 (л.д. 51-53), который суд кладет в основу принимаемого решения по иску, полагая представленный ответчиком вместе с письменным возражением на иск экземпляр акта формы -4 (л.д. 68-70) о расследовании группового несчастного случая, - недопустимым доказательством, в том числе и потому, что обстоятельства произошедшего, изложенные в п. 4 данного документа, не согласуются как с датой смерти Д.А.И. (уже был мертв ДД.ММ.ГГГГ), так и с графиком дежурства <данные изъяты>.

Согласно акту о несчастном случае на производстве от ДД.ММ.ГГГГ (л.д. 51-53), несчастный случай со смертельным исходом с Д.А.И. произошел в здании МКУ ХЭЦ «Забота- 2» по адресу: <адрес>

Так ДД.ММ.ГГГГ, <данные изъяты> Д.А.И. по графику работы в 08.00 часов утра заступил на смену <данные изъяты> МКУ ХЭЦ «Забота – 2». ДД.ММ.ГГГГ в 07.45 часов М., приехав сменить Д.А.И., обнаружил последнего на рабочем месте, лежащим в фойе, без признаков жизни.

В п. 7 акта (л.д. 51-53), указано, что здание, в котором был обнаружен труп Д.А.И., деревянное, одноэтажное, пол выполнен из половой рейки, освещение искусственное, вредные и производственные факторы отсутствуют. Вместе с тем, здесь же отмечено, что место происшествия не сохранено.

Причиной, вызвавшей несчастный случай, комиссия составившая акт, указала: падение Д.А.И. при передвижении по зданию в состоянии алкогольного опьянения; нарушение п. 3 Инструкции по охране труда <данные изъяты> и п. 2.9 Инструкции по охране труда по соблюдению общих мер безопасности при передвижении работников по территории объекта и в административных зданий.

В силу п. 3 Инструкции по охране труда <данные изъяты> (л.д. 136-139), работники обязаны выполнять правила внутреннего трудового распорядка, нахождение в состоянии алкогольного и наркотического опьянения на территории предприятия запрещается.

Согласно п. 2.9 Инструкции по охране труда по соблюдению общих мер безопасности при передвижении работников по территории объекта и в административных зданий (л.д.126-135), запрещается начинать работы в состоянии алкогольного и наркотического опьянения, утомления, болезни или эмоционального стресса.

Лицом, допустившим нарушение требований охраны труда, согласно акту, признан Д.А.И.

Указано, что тот передвигался по территории МКУ ХЭЦ «Забота – 2» в состоянии алкогольного опьянения, упал и получил травму несовместимую с жизнью.

В ходе расследования несчастного случая были опрошены М. и М.С. (л.д. 73-78) из показаний которых следует, что ДД.ММ.ГГГГ в 08.00 часов утра Д.А.И., заступая на смену, выглядел опрятно, запаха алкоголя от него не исходило, на здоровье он не жаловался.

Согласно акта медицинского исследования трупа №116 от 28.07.2013 года, смерть Д.А.И. наступила в результате <данные изъяты> Согласно правилам «Определения тяжести вреда, причиненного здоровью человека» (утв. Постановлением Правительства РФ № 552 от 17.08.2007 года) <данные изъяты> квалифицируется как тяжкий вред здоровью. При судебно – химическом исследовании обнаружен этиловый спирт в крови <данные изъяты> (л.д. 8-12).

Постановлением старшего следователя СО по Нижнеингашскому району Главного следственного управления Следственного комитета РФ по Красноярскому краю Х. от 05.09.2013 года отказано в возбуждении уголовного дела по признакам преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 105, ч. 4 ст. 111 УК РФ за отсутствием события преступления, по факту обнаружения трупа Д.А.И. (л.д. 116-119).

Из заключения № 170 комиссионной судебно – медицинской экспертизы по материалам проверки КРСП от 20.02.2015 года следует, что судебно – медицинская наука и практика не располагают научно обоснованными данными об образовании <данные изъяты>с учетом <данные изъяты> у Д.А.И. <данные изъяты> и нахождением в состоянии алкогольного опьянения».

Сведений о том, что истец была надлежаще извещена о расследовании несчастного случая, что ей было предоставлено, предусмотренное ст. 229 ТК РФ, право на принятие участия в расследовании или ее знакомили с материалами расследования, - в деле не содержится. Сама Дроздова Н.В. пояснила, что извещение на л.д. 67 она никогда не получала, решений о продлении сроков расследования (л.д. 71) до нее доводилось. Доказательств обратного, ответчиком суду не представлено.

Суд считает заслуживающими внимания доводы стороны истца о том, что в здании, где был обнаружен труп Д.А.И., на момент смерти последнего, велась реконструкция, что до начала расследования несчастного случая обстановку, какой она была на момент происшествия, работодатель не зафиксировал, поскольку данные доводы согласуются как с пояснениями допрошенных в судебном заседании свидетелей А., Б., так и с материалами дела.

Из показаний свидетелей А., Б. следует, что здание МКУ ХЭЦ «Забота- 2» по адресу: <адрес> во время происшествия не эксплуатировалось, в нем проводился ремонт, половые доски в фойе были частично сорваны, лежали тут же «кучей». В помещении (занимающем площадь 548,8 кв.м.) горела только одна лампочка - в комнате <данные изъяты>. В остальных помещениях здания электрического освещения не было. Фойе здания, где непосредственно был обнаружен труп Д.А.И., находится на значительном расстоянии от комнаты <данные изъяты>, при этом смена пострадавшего проходила в ночное время.

Давая показания сотрудникам ОМВД России по Нижнеингашскому району свидетель М. 01.08.2013 года также пояснял, что электрического освещения в фойе здания не было.

В п. 7 акта о несчастном случае на производстве (л.д. 51-53) указано на не сохранение места происшествия.

При этом осмотр места несчастного случая был проведен только на следующий день, что следует из протокола осмотра от ДД.ММ.ГГГГ (в материалах проверки следственного комитета № 178пр-13/89), когда и была составлена схема (л.д. 125), которая, по мнению суда, не свидетельствует о фиксации той обстановки, какой она была на момент происшествия.

Принимая в качестве допустимого доказательства показания свидетелей А., Б. и отвергая доводы истца о том, что к данным показаниям нужно отнестись критически, суд исходит из следующего:

В силу ч. 1 ст. 69 ГПК РФ, свидетелем является лицо, которому могут быть известны какие-либо сведения об обстоятельствах, имеющих значение для рассмотрения и разрешения дела. Не являются доказательствами сведения, сообщенные свидетелем, если он не может указать источник своей осведомленности.

Показания опрошенных свидетелей являются последовательными, взаимодополняют друг друга, согласуются с материалами дела. Сведения об обстоятельствах, о которых они сообщили суду, стали известны свидетелям ввиду трудовых отношений. Кроме того, данные свидетели были предупреждены судом об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний и отказ от дачи показаний. Поэтому, оценивая их показания наряду с иными доказательствами по делу в соответствии со ст. 67 ГПК РФ, суд не усматривает оснований не доверять этим показаниям.

Обязанности по обеспечению безопасных условий и охраны труда возлагаются на работодателя (ст. 212 Трудового кодекса Российской Федерации).

Согласно ст. 22 ТК РФ работодатель обязан возмещать вред, причиненный работникам в связи с исполнением ими трудовых обязанностей, а также компенсировать моральный вред в порядке и на условиях, которые установлены настоящим Кодексом, другими федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации.

В силу ст. 76 ТК РФ работодатель обязан отстранить от работы (не допускать к работе) работника, появившегося на работе в состоянии алкогольного, наркотического или иного токсического опьянения.

Вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред (ст. 1064 ГК РФ).

Согласно ст. 1094 ГК РФ лица, ответственные за вред, вызванный смертью потерпевшего, обязаны возместить необходимые расходы на погребение лицу, понесшему эти расходы.

В соответствии со ст. 229.2 ТК РФ расследуются в установленном порядке и по решению комиссии в зависимости от конкретных обстоятельств могут квалифицироваться как несчастные случаи, не связанные с производством:

смерть вследствие общего заболевания или самоубийства, подтвержденная в установленном порядке соответственно медицинской организацией, органами следствия или судом;

смерть или повреждение здоровья, единственной причиной которых явилось по заключению медицинской организации алкогольное, наркотическое или иное токсическое опьянение (отравление) пострадавшего, не связанное с нарушениями технологического процесса, в котором используются технические спирты, ароматические, наркотические и иные токсические вещества;

несчастный случай, происшедший при совершении пострадавшим действий (бездействия), квалифицированных правоохранительными органами как уголовно наказуемое деяние (ч.6).

Если при расследовании несчастного случая с застрахованным установлено, что грубая неосторожность застрахованного содействовала возникновению или увеличению вреда, причиненного его здоровью, то с учетом заключения выборного органа первичной профсоюзной организации или иного уполномоченного работниками органа комиссия устанавливает степень вины застрахованного в процентах (ч.6).

В данном случае при проведении расследования смерть Д.А.И. не была квалифицирована как несчастный случай, не связанный с производством применительно к ч.6 ст. 229.2 ТК РФ, а также не была установлена грубая неосторожность самого потерпевшего, а, следовательно, и степень вины застрахованного лица в процентах в соответствии с ч.8 ст.229.2 ТК РФ, в связи с чем, с учетом совокупности изложенного, доводы о наличии в действиях потерпевшего вины не могут быть приняты во внимание.

Данный несчастный случай с Д.А.И. произошел в рабочее время на территории работодателя при выполнении <данные изъяты> действий, обусловленных трудовыми отношениями, квалифицируется как несчастный случай на производстве.

Суд исходит из того, что обязанность по расследованию и надлежащему оформлению несчастного случая на производстве лежит на работодателе в силу императивных (не допускающих выбора) предписаний закона (статьи 228, 229, 230 Трудового кодекса РФ). Следовательно доказывание факта отсутствия вины работодателя в причинении вреда работнику, также лежит на работодателе – в лице МКУ ХЭЦ «Забота- 2».

Вместе с тем согласно исследованного акта (л.д. 51-53), фактически обстоятельства произошедшего несчастного случая на производстве ответчиком установлены не были. Доказательств того, что именно состояние алкогольного опьянения Д.А.И. состоит в причинно – следственной связи с наступившей смертью последнего, либо стало результатом его падения, - в деле нет, суду не представлено. Смерть Д.А.И. наступила в результате <данные изъяты> (экспертиза № №116 от 28.07.2013 года, № 170 от 20 февраля 2015 года) не вызвана алкогольным опьянением (отравление) пострадавшего.

Очевидцев несчастного случая, которые могли бы назвать причины падения Д.А.И., нет. Согласно письменных пояснений <данные изъяты> М. и М.С. (л.д. 73-78), они падения не видели.

Статья 228 ТК РФ, вменяет в обязанности работодателя осуществление ряда мероприятий, в том числе по сохранению до начала расследования несчастного случая обстановки, какой она была на момент происшествия, если это не угрожает жизни и здоровью других лиц и не ведет к катастрофе, аварии или возникновению иных чрезвычайных обстоятельств, а в случае невозможности ее сохранения – обязанность зафиксировать сложившуюся обстановку (составить схемы, провести фотографирование или видеосъемку, другие мероприятия).

Не сохранение работодателем до начала расследования той обстановки, при которой произошел несчастный случай, по мнению суда не позволяет точно установить обстоятельства несчастного случая и причины, вызвавшие падение работника Д.А.И., выяснить, были ли условия его труда безопасными, применительно к ст. 212 ТК РФ.

С учетом вышеизложенного, руководствуясь правилами ст. 22,76 ТК РФ, ст. 1064,1094 ГК РФ, суд считает что работодатель – ответчик, обязан нести гражданско-правовую ответственность по возмещению причиненного истцу ущерба в виде возмещения расходов на погребение умершего супруга.

В связи со смертью мужа истец понесла расходы на его погребение, что подтверждается совокупностью имеющихся в деле доказательств.

В частности, истцом были оплачены ритуальные услуги и приобретены ритуальные предметы на общую сумму 93420 рублей, в том числе стоимость гроба – 3500 рублей, приобретение похоронного набора – 800 рублей, покупка креста – 800 рублей, услуги по организации похорон 10500 рублей (доставка – 500 рублей, захоронение – 10000 рублей), поминальный обед – 52000 рублей, изготовление памятника – 25820 рублей.

Размер понесенных расходов подтверждается товарными чеками, договором заказа, где указано наименование приобретаемых предметов и услуг, их стоимость и количество (л.д.21,22,23,24), документы скреплены подписями и печатями продавцов, датированы сопоставимо произошедшему событию, поэтому несение Дроздовой Н.В. указанных в документах расходов, у суда сомнений не вызывает, в связи с чем доводы отзыва на иск (л.д. 144-147) о том, что представленные товарные чеки не являются документами, подтверждающими несение расходов, т.к. не подтверждают прием денежных средств, суд находит несостоятельными. Кроме того, в нарушение ст. 56 ГПК РФ суду не представлено доказательств того, что данные расходы были понесены другим лицом, что денежные средства по ним не были переданы продавцу.

Разрешая спор в части возмещения расходов на погребение в размере 92620 рублей (с учетом уточнения требований), суд исходит и из того, что вина потерпевшего не учитывается при возмещении расходов на погребение (п. 2 ст. 1094 ГК РФ).

Правоотношения, связанные с погребением, регламентированы Федеральным законом от 12 января 1996 года №8-ФЗ «О погребении и похоронном деле», статья 3 которого определяет погребение как обрядовые действия по захоронению тела (останков) человека после его смерти в соответствии с обычаями и традициями, не противоречащими санитарным и иным требованиям. Погребение может осуществляться путем предания тела (останков) умершего земле (захоронение в могилу, в склеп), огню (кремация с последующим захоронением урны с прахом), воде (захоронение в воду в порядке, определенном нормативными правовыми актами Российской Федерации).

В силу статьи 5 указанного закона вопрос о размере необходимых расходов на погребение должен решаться с учетом необходимости обеспечения достойного отношения к телу умершего и его памяти.

Перечень необходимых услуг, связанных с погребением, содержится в п. 1 ст. 9 названного Закона. В число указанных услуг входит оформление документов, необходимых для погребения, предоставление и доставка гроба и других предметов, необходимых для погребения; перевозка тела (останков) умершего на кладбище (в крематорий); погребение (кремация с последующей выдачей урны с прахом).

Таким образом, по смыслу действующего законодательства в отношении расходов на погребение законом установлен принцип возмещения лишь таких расходов, которые признаны необходимыми для совершения процедуры захоронения.

Проанализировав вышеприведенные нормы в их совокупности, суд приходит к выводу, что погребение по христианскому обычаю при захоронении тела в земле предполагает предоставление и доставку гроба и других предметов, необходимых для погребения, перевозку тела умершего на кладбище и его захоронение, в связи с чем, суд признает понесенные истцом расходы на погребение, по оказанию ритуальных услуг и приобретению погребальных предметов (гроб – 3500 рублей, похоронный набор – 800 рублей, доставка – 500 рублей, захоронение – 10000 рублей), - необходимыми расходами, которые входят в пределы обрядовых действий по непосредственному погребению тела в соответствии с принятыми обычаями и традициями. В связи с чем, такие расходы подлежат возмещению с ответчика в пользу истца.

По мнению суда, не является состоятельной ссылка ответчика на то, что к числу необходимых расходов не относятся расходы на проведение поминального обеда в день похорон на 65 человек на сумму 52000 рублей, на изготовление и установку надгробного памятника из гранита стоимостью 25820 рублей, поскольку:

Ни названный Федеральный закон, ни ГК Российской Федерации не определяют критерии достойных похорон, в связи с чем, категория достойных похорон является оценочной, где главным ориентиром должна служить воля умершего (п. 1 ст. 5 Федерального Закона "О погребении и похоронном деле").

Однако, в случае отсутствия волеизъявления умершего, право на разрешение действий, указанных в п. 1 ст. 5, имеют супруг, близкие родственники (дети, родители, усыновленные, усыновители, родные братья и родные сестры, внуки, дедушка, бабушка), иные родственники либо законный представитель умершего, а при отсутствии таковых иные лица, взявшие на себя обязанность осуществить погребение умершего (п. 3 ст. 5 Федерального Закона "О погребении и похоронном деле").

Суд не находит оснований считать данные расходы не необходимыми и чрезмерными, ведь проведение поминального обеда в день похорон умершего (ДД.ММ.ГГГГ) соответствует существующим традициям, в связи с чем, такие расходы являются необходимыми (л.д. 24,111), непосредственно связанными с погребением. Из показаний Дроздовой Н.В. следует, что меню поминального обеда являлось стандартным «для поминок» (л.д. 111), о чем ей пояснили при оформлении заказа в кафе, алкогольных напитков меню не содержало. Доказательств обратного, стороной ответчика суду не представлено.

Ритуальные расходы по изготовлению надгробного памятника являются необходимыми, так как увековечение памяти умерших таким образом является традицией.

При этом количество лиц приглашенных на поминальный обед в день похорон, или требования к изготовлению надгробных памятников из каких- то определенных материалов, законом не регламентировано, предусмотрено лишь наличие признака необходимости и непосредственная связь с обеспечением достойных похорон умершего. Социальный статус и материальное положение умершего, не являются определяющими для решения вопроса о его достойных похоронах.

Поэтому оснований для уменьшения размера возмещения вреда суд не находит, учитывая, что все расходы являлись необходимыми, понесены в разумных пределах, не выходят за пределы обрядовых действий по погребению тела.

Социальное пособие на погребение в размере 5716,76 рублей (л.д. 113,114,115), полученное Дроздовой Н.В. согласно Федеральному закону от 12.01.1996 N 8-ФЗ "О погребении и похоронном деле", в счет возмещения вреда не засчитывается в силу нормы ч. 2 ст. 1094 ГК РФ. Грубая неосторожность потерпевшего и причинная связь между такими действиями и возникновением вреда, относимыми и допустимыми доказательствами не подтверждены, в том числе и актом о несчастном случае на производстве не установлено наличие в действиях работника грубой неосторожности либо умысла потерпевшего, состоящего в причинно – следственной связи с его смертью.

В соответствии со ст.ст. 151, 1101 ГК РФ при определении размера компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя, степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред.

При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

В п. 32 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 26.01.2010 года № 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина» разъяснено, что при рассмотрении дел о компенсации морального вреда в связи со смертью потерпевшего иным лицам, в частности членам его семьи, иждивенцам, суду необходимо учитывать обстоятельства, свидетельствующие о причинении именно этим лицам физических или нравственных страданий. Указанные обстоятельства влияют также и на определение размера компенсации этого вреда. Наличие факта родственных отношений само по себе не является достаточным основанием для компенсации морального вреда. При определении размера компенсации морального вреда суду с учетом требований разумности и справедливости следует исходить из степени нравственных или физических страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, степени вины нарушителя и иных заслуживающих внимания обстоятельств каждого дела.

В пункте 2 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 20.12.1994 N 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда» разъяснено, что моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников.

Таким образом, близкие родственники и члены семьи лица, смерть которого наступила в результате противоправных действий (бездействий) работодателя, вправе требовать от работодателя компенсации морального вреда за причиненные им нравственные и физические страдания.

Требование о компенсации морального вреда в сумме 500000 рублей мотивировано тем, что в результате смерти мужа, Дроздова Н.В. пережила сильный стресс, испытывает физические и нравственные страдания, до настоящего времени не может смириться с потерей.

Дроздова Н.В. являлась супругой Д.А.И., что подтверждается материалами дела.

Из показаний истца и ее представителя Раткевич О.А. следует, что Дроздова Н.В. испытала нравственные переживания в связи с утратой близкого человека, поскольку при жизни их связывали тесные семейные отношения, что подтверждается также показаниями свидетеля А., который пояснил, что гибель мужа для истца стала утратой, умерший был заботливым мужем, спиртным не злоупотреблял.

Материальная помощь, о которой истец просила ответчика в ДД.ММ.ГГГГ году, не выплачена ей до настоящего времени, ввиду не реализации изданного работодателем приказа от ДД.ММ.ГГГГ №, о чем пояснила в суде представитель С. Вместе с тем, по инициативе руководителя, работниками МКУ «ХЭЦ Забота -2» на добровольной основе были собраны и переданы членам семьи погибшего средства в помощь на погребение, что истцом не оспаривается, однако сумму сбора стороны назвать не смогли.

При рассмотрении требований о компенсации морального вреда суд принимает во внимание неудовлетворительную организацию производства работ, выразившуюся в допуске Д.А.И. до работы в состоянии алкогольного опьянения, ведь в соответствии со ст.76 ТК РФ именно на работодателя возложена обязанность по отстранению от работы работника, появившегося (находящегося) на работе в состоянии опьянения. Также учитывает нарушение самим работником трудового распорядка и дисциплины труда, выразившееся в распитии Д.А.И. спиртных напитков на рабочем месте, и нахождении в связи с этим в <данные изъяты>, что подтверждено заключением медицинского эксперта.

Учитывая установленные судом обстоятельства, требования о компенсации морального вреда подлежат удовлетворению. Однако размер компенсации морального вреда, заявленный истцом в сумме 500000 рублей, суд считает чрезмерно завышенным, не соответствующими принципу разумности и справедливости, исходя из обстоятельств, при которых произошел несчастный случай, а также индивидуальных особенностей истца, объема причиненных ей нравственных переживаний, длительности периода времени, произошедшего после трагедии (<данные изъяты>), а также с учетом <данные изъяты> Дроздовой Н.В. и <данные изъяты> еще до смерти супруга.

При таких обстоятельствах суд полагает необходимым заявленные истцом требования о взыскании с ответчика в счет компенсации морального вреда удовлетворить частично в сумме 50000 рублей. Размер компенсации морального вреда в указанной сумме при изложенных выше обстоятельствах, соразмерен характеру причиненного вреда, с одной стороны, и максимально возмещает причиненный вред, с другой стороны, при этом не ставит ответчика в чрезмерно тяжелое имущественное положение и не приводит к неосновательному обогащению истца.

Согласно ст. 103 ГПК РФ государственная пошлина, от уплаты которой истец был освобожден, взыскивается с ответчика, не освобожденного от уплаты судебных расходов, в бюджет пропорционально удовлетворенной части исковых требований.

При подаче иска к истец была освобождена от уплаты государственной пошлины в силу закона.

По правилам п.п. 1 п. 1 ст. 333.20 НК РФ по исковым заявлениям, содержащим требования как имущественного, так и неимущественного характера, одновременно уплачиваются государственная пошлина, установленная для исковых заявлений имущественного характера, и государственная пошлина, установленная для исковых заявлений неимущественного характера.

В связи с чем, с ответчика в доход местного бюджета подлежит уплате государственная пошлина в сумме 2978,60 рублей и 300 рублей, а всего 3278,60 рублей.

Руководствуясь ст. ст. 194-199 ГПК РФ, суд

решил:

исковые требования удовлетворить частично.

Взыскать с Муниципального казенного учреждения «Хозяйственно – эксплуатационный центр «Забота- 2» в пользу Дроздовой Н. В. в счет возмещения расходов на погребение 92620 рублей, в счет компенсации морального вреда 50000 рублей.

Взыскать с Муниципального казенного учреждения «Хозяйственно – эксплуатационный центр «Забота- 2» в доход местного бюджета государственную пошлину в сумме 3278,60 рублей.

В остальной части иска отказать.

Решение может быть обжаловано в Красноярский краевой суд через Нижнеингашский районный суд в течение месяца со дня принятия решения в окончательной форме.

Решение в окончательной форме изготовлено 03 октября 2016 года.

Председательствующий: