Решение по делу № 2-7034/2016 от 22.03.2016

Дело № 2-7034/2016

РЕШЕНИЕ

ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

        г. Вологда                                                                        28 декабря 2016 года

Вологодский городской суд Вологодской области в составе:

председательствующего судьи Ермалюк А.П.,

при секретаре Максимовой Е.И.,

с участием помощника прокурора г. Вологды Нечаева М.Л., истца Козлова В.И., его представителя Сурмачева О.Г., представителя ответчика Новожиловой О.С., рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Козлова В. И., Козлова С. И. к БУЗ ВО «Вологодская городская больница № 1» о компенсации морального вреда,

установил:

Козлов В.И., Козлов С.И. обратились в суд с иском к БУЗ ВО «Вологодская городская больница № 1» о компенсации морального вреда. Требования мотивировали тем, что 25.09.2015 в связи с некачественным оказанием медицинской помощи умерла их мать ФИО1, ДД.ММ.ГГГГ года рождения. Согласно ответу АО «Страховая группа «СОГАЗ-Мед» по результатам экспертизы качества медицинской помощи экспертом был выявлен дефект оказания медицинской помощи, установленный Положением № 3 к Договору на оказание и оплату медицинской помощи по обязательному медицинскому страхованию, заключенному между Вологодским филиалом АО «Страховая компания СОГАЗ-Мед» и БУЗ ВО «Вологодская городская больница № 1», а именно: код дефекта 3.2.1 - невыполнение, несвоевременное или ненадлежащее выполнение необходимых пациенту диагностических и (или) лечебных мероприятий, оперативных вмешательств в соответствии с порядком оказания медицинской помощи и (или) клинических рекомендаций (протоколов лечения) по вопросам оказания медицинской помощи, не повлиявшее на состояние здоровья застрахованного лица. Просили взыскать с БУЗ ВО «Вологодская городская больница №1» в их пользу компенсацию морального вреда в размере 1 000 000 рублей каждому.

В судебном заседании истец Козлов В.И. и его представитель по доверенности Сурмачев О.Г. исковые требования поддержали в полном объеме, просили удовлетворить.

Представитель ответчика БУЗ ВО «Вологодская городская больница № 1» по доверенности Новожилова О.С. с исковыми требованиями не согласилась, просила в их удовлетворении отказать.

В судебное заседание истец Козлов С.И. не явился, согласно телефонограмме просил рассмотреть дело в его отсутствие, исковые требования поддержал в полном объеме, просил удовлетворить.

В судебном заседании представитель третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, АО «Страховая компания «СОГАЗ-Мед» не явился, извещены надлежащим образом, причина неявки не известна.

Суд, заслушав лиц, участвующих в деле, заключение прокурора города Вологды, полагавшего исковые требования не подлежащими удовлетворению, исследовав материалы дела, приходит к следующему.

Как следует из материалов дела, 20.09.2015 в 20 часов 15 минут ФИО1, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, была доставлена службой скорой медицинской помощи в БУЗ ВО «Вологодская городская больница № 1» с диагнозом <данные изъяты> и находилась на стационарном лечении по 25.09.2015 на 2-м хирургическом отделении.

25.09.2015 на фоне прогрессирования основного заболевания (<данные изъяты>) ФИО1 умерла в результате остановки сердечной деятельности.

Истцы Козлов В.И., Козлов С.И. являются сыновьями умершей ФИО1, что подтверждается свидетельствами о рождении (л.д. 13, 14).

В соответствии со статьей 41 Конституции Российской Федерации каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь.

В совместном ведении Российской Федерации и субъектов Российской Федерации находятся координация вопросов здравоохранения; защита семьи, материнства, отцовства и детства; социальная защита, включая социальное обеспечение (статья 72 Конституции Российской Федерации).

Частью 1 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред.

В силу статьи 1068 Гражданского кодекса Российской Федерации юридическое лицо возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей.

Согласно пункту 1 статьи 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

Как разъяснено в абзаце 2 пункта 2 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20.12.1994 N 10 "О некоторых вопросах применения законодательства о компенсации морального вреда", моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию гражданина, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий и др.

Предметом доказывания по иску о компенсации морального вреда является совокупность юридических фактов (юридический состав), образующих основание иска. Основанием иска о компенсации морального вреда служит виновное совершение ответчиком противоправного деяния, повлекшего причинение истцу физических или нравственных страданий.

Кроме того, необходимым условием возложения обязанности возместить ущерб является причинная связь между противоправным деянием и возникшим вредом.

Наличие причинной связи между противоправным действием и моральным вредом предполагает, что противоправное действие должно быть необходимым условием наступления негативных последствий в виде физических или нравственных страданий.

На истца возлагается обязанность доказать наличие такого состояния именно в связи с нарушением личных неимущественных прав либо посягающих на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага.

В силу статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений.

Судом для разрешения спора по ходатайству истца Козлова В.И. назначена судебно-медицинская экспертиза. Согласно заключению эксперта № от 07.12.2016, проведенному АНО «СУДЕБНЫЙ ЭКСПЕРТ», исходя из ответа на первый вопрос установлено, что при оказании медицинской помощи ФИО1 был допущен ряд дефектов, а именно: весь период лечения пациентка пребывала в хирургическом отделении. При этом имелись показания к госпитализации в отделение реанимации и интенсивной терапии. Основным показанием к госпитализации в реанимационное отделение является необходимость интенсивного наблюдения. <данные изъяты> сопровождаются очень высоким риском рецидива (27 — 45% по данным разных авторов). Таким образом, уже после выполнения гастроскопии при поступлении, когда было установлено, что источником <данные изъяты>, возникли показания к госпитализации в отделение реанимации. В данной ситуации показанием к пребыванию в реанимационном отделении было не столько само кровотечение и кровопотеря, сколько риск рецидива, который требовал постоянного наблюдения. В истории болезни отсутствует обоснование решения о госпитализации больной в хирургическое отделение, а не в реанимацию. В протоколе трансфузии донорской крови № от 25.09.2015 указаны цифры артериального давления: 15:00 — 80/60 мм рт. ст., 16:00 — 80/60 мм рт. ст., 17:00— 80/60 мм рт. ст. при частоте пульса 82-86 в минуту. Эти данные соответствуют шоку II степени тяжести, вероятнее всего, имел место геморрагический шок, развывшийся в результате рецидива кровотечения. Шок является абсолютным показанием к госпитализации в отделение реанимации и интенсивной терапии, однако больная продолжала оставаться в хирургическом отделении; показаний к переливанию эритроцитарной массы при поступлении больной в стационар не было, однако были показания к переливанию свежезамороженной плазмы. Данное мероприятие было тем более необходимо, поскольку у больной имелась лабораторная картина <данные изъяты>. Возможности организма по борьбе с кровотечением были существенно снижены за счет малого количества тромбоцитов, что дополнительно увеличивало риск рецидива кровотечения, а также повышало риск летального исхода в случае возникновения рецидива. 21.09.2015 отмечалось падение уровня тромбоцитов до критических значений — 56 (при уровне менее 50 возможны спонтанные кровотечения). Необходимо было рассмотреть вопрос о переливании тромбоцитарной массы, однако в истории болезни по данному вопросу никакой информации нет; не исследовалось коагуляционное звено гемостаза, т. е. не проведен анализ крови на коагулограмму. Показатели коагулограммы нужно учитывать при оценке риска рецидива кровотечения и выборе дальнейшей тактики; реанимационное пособие начато 25.09.2015 в 21:00. При этом в протоколе указано на наличие трупных пятен. Трупные пятна появляются не ранее, через 1,5-2 часа после смерти. Следовательно, смерть наступила не позднее 19:30. Дежурный хирург вызван в палату постовой медсестрой в 20:55. Таким образом, к моменту, когда медицинские работники обнаружили остановку дыхания и сердечной деятельности, пациентка была мертва не менее 1,5 часов. В условиях реанимационного отделения клиническая смерть могла быть обнаружена раньше.

По второму вопросу экспертом указано, что выявленные дефекты медицинской помощи, а именно: отсутствие интенсивного наблюдения в условиях отделения реанимации, запоздалое проведение переливаний свежезамороженной плазмы, отсутствие исследования коагуляционного звена гемостаза (коагулограммы крови) могли отразиться на состоянии здоровья больной. В процессе лечения не было принято достаточных мер по профилактике рецидива <данные изъяты>. Вместе с тем именно профилактика рецидива кровотечения является главной ближайшей задачей лечения, поскольку рецидив кровотечения создает непосредственную угрозу жизни. Наиболее вероятно наступление смерти больной в результате рецидива кровотечения (что и указано в качестве непосредственной причине в медицинском свидетельстве о смерти). На это указывает снижение уровня гемоглобина 24.09-25.09.2015, а также повторная установка зонда Блэкмора 24.09.2015 (иных показаний к данной процедуре, кроме кровотечения, нет). В посмертном эпикризе причиной смерти указана <данные изъяты>, однако для такого утверждения нет достаточных оснований: показатели биохимического анализа крови не соответствуют такой степени тяжести печеночной недостаточности, который может привести к смерти. Таким образом, недостаточность медицинских мероприятий, направленных на профилактику рецидива кровотечения, могла повлиять на состояние здоровья пациентки.

Из ответа на третий вопрос следует, что смерть ФИО1 наступила в результате тяжелого осложнения неизлечимого заболевания, а не в результате оказания медицинской помощи. Кровотечение <данные изъяты> является самой распространенной причиной смерти больных <данные изъяты>). Летальность при кровотечении <данные изъяты> — около 40% (30-50%), при повторном кровотечении (рецидиве) летальность достигает 50-90%. Смерть от кровотечения <данные изъяты> является закономерным исходом неизлечимого заболевания — <данные изъяты>. Никакое лечение не может гарантировать благоприятного исхода. Все методы лечения, в том числе хирургические и эндоскопические вмешательства, носят не радикальный, а паллиативный характер, т. е. дают не постоянный, а временный результат. Даже если БУЗ ВО «Вологодская городская больница № 1» располагает техническими возможностями по проведению лигирования и/или склерозирования <данные изъяты>, данные медицинские вмешательства не только не могли гарантировать сохранения жизни ФИО1, но и не были ей показаны. У больной имелись признаки <данные изъяты> у больной старческого возраста сделала проведение каких-либо хирургических, в том числе эндоскопических, вмешательств невозможным. Степень операционно-анестезиологического риска в случае проведения какого-либо вмешательства не позволяла надеяться на сохранение жизни больной. Тяжесть состояния пациентки исключала возможность ее транспортировки в другое лечебное учреждение. Необходимости в переводе больной в другой стационар не было. Единственным методом борьбы с кровотечением в сложившейся клинической ситуации была тампонада кровоточащих вен зондом Блэкмора в сочетании с инфузионно- трансфузионной терапией. Именно такое лечение и проводилось ФИО1, при этом были допущены дефекты и нарушения, подробно описанные выше. Данные дефекты не состоят в причинно-следственной связи с наступлением смерти ФИО1 Вероятность летального исхода в подобной ситуации очень велика изначально и мало зависит от методик и способов обследования и лечения, которые применяются или могут применяться при оказании медицинской помощи. Дефекты оказания медицинской помощи могли отразиться на состоянии здоровья больной, при этом нельзя однозначно утверждать, что допущенные в ходе лечения нарушения действительно повлияли на исход заболевания. В результате допущенных дефектов эффективность лечения могла быть снижена, однако смерть пациентки, вероятнее всего, наступила бы и при правильном, своевременном и полном оказании медицинской помощи.

Суд принимает заключение эксперта № от 07.12.2016 за основу, оснований не доверять представленному заключению у суда не имеется, поскольку экспертиза проведена лицом, обладающим специальными познаниями, эксперт предупрежден об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения. Выводы эксперта научно обоснованы, мотивированны, согласуются с материалами гражданского дела. Заключение составлено в соответствии с требованиями статьи 86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и Федерального закона Российской Федерации от 31.05.2001 № 74-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации».

Оценив доказательства по правилам статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, принимая во внимание, что истцами не представлено доказательств того, что действия медицинских работников ответчика привели к наступлению смерти матери, в связи с чем были нарушены их личные неимущественные права либо допущено посягательство на принадлежащие им другие блага, суд полагает исковые требования не подлежащими удовлетворению.

Руководствуясь статьями 194 – 198 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд

решил:

в удовлетворении исковых требований Козлова В. И., Козлова С. И. к БУЗ ВО «Вологодская городская больница № 1» о взыскании компенсации морального вреда отказать.

Решение может быть обжаловано в апелляционном порядке в Вологодский областной суд через Вологодский городской суд в течение месяца со дня его принятия в окончательной форме.

             Судья                                                                            А.П. Ермалюк

Мотивированное решение изготовлено 29.12.2016.