Решение по делу № 2-1/2021 (2-254/2020;) от 03.04.2020

УИД 56RS0004-01-2019-000721-58

дело № 2-1/2021(№2-254/2020)

РЕШЕНИЕ

Именем Российской Федерации

с. Александровка 18 марта 2021 года

Александровский районный суд Оренбургской области в составе председательствующего судьи Топильчук И.С.,

при секретаре судебного заседания Жихаревой О.В.,

с участием представителя истца по первоначальному иску Васильева А.И. - Дымова А.А.,

ответчика по первоначальному иску Быковой М.В.,

ее представителя Казанкина В.В.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по исковому заявлению Васильева Александра Ивановича к индивидуальному предпринимателю Быковой Марине Викторовне о возмещении ущерба, причиненного дорожно-транспортным происшествием и судебных расходов,

по встречному исковому заявлению Быковой Марины Викторовны к Васильеву Александру Ивановичу о возмещении ущерба, причиненного дорожно-транспортным происшествием,

УСТАНОВИЛ:

Васильев А.И. обратился в суд с исковым заявлением к Быковой М.В. о возмещении ущерба, причиненного дорожно-транспортным происшествием (далее – ДТП), компенсации морального вреда, возмещении судебных расходов.

В обоснование иска истец указал, что 3 октября 2019 года в 20.00 час. на 27 км. 600 м. автомобильной дороги Юзеево-Александровка произошло дорожно-транспортное происшествие с участием принадлежащего ему автомобиля №, и сельскохозяйственных животных, принадлежащих ответчику. В нарушение норм ПДД погонщик Козмарев В.Н., находящийся в трудовых отношениях с ответчиком, осуществлял перегон скота через автомобильную дорогу в темное время суток. В результате ДТП автомобиль получил значительные механические повреждения.

Просил суд с учетом изменения исковых требований взыскать с ответчика в его пользу в счет возмещения ущерба, причиненного ДТП, 2 928 700 руб., а также судебные расходы: по уплате государственной пошлины - 24 200 руб., за составление экспертных заключений – 20 000 руб.

Быкова М.В. в свою очередь обратилась в суд со встречным исковым заявлением к Васильеву А.И. о возмещении ущерба, причиненного дорожно-транспортным происшествием.

В обоснование исковых требований указала, что 3 октября 2019 года около 20.00 час. при перегоне скота с пастбища на карду летней дойки через автомобильную дорогу Александровка-Юзеево, на которой установлен специальный знак, свидетельствующий о перегоне животных, автомобилем № были сбиты животные – коровы в количестве 6 голов, принадлежащие ее сельхозпредприятию. Данные коровы являлись глубоко стельными, в одной корове находилось два теленка, предполагаемый отел на момент ДТП составлял один месяц. Считает, что причиной происшествия послужило несоблюдение ответчиком, являющимся водителем вышеуказанного транспортного средства, требований п. 10.1 Правил дорожного движения Российской Федерации (далее – ПДД), поскольку последний управлял своим автомобилем с превышением допустимой скорости, что не позволило ответчику при возникновении опасности на дороге в виде переходящих проезжую часть коров своевременно принять меры к избежанию столкновения с ними и остановить транспортное средство. Действиями ответчика ей причинен имущественный ущерб в виде стоимости погибших коров в размере 420 000 руб. (6 (количество коров) х 70 000 руб. (стоимость одной коровы)), а также в виде упущенной выгоды в размере 70 000 руб. (7 (количество неродившихся вследствие гибели телят) х 10 000 руб. (стоимость одного теленка)).

Просила суд возместить ей следующие суммы: причиненный ущерб в размере 420 000 руб.; причиненный ущерб в виде упущенной выгоды в размере 70 000 руб., расходы по уплате государственной пошлины в размере 8 100 руб.

В судебное заседание истец по первоначальному иску Васильев А.И., третье лицо, не заявляющее самостоятельных требований относительно предмета спора, Козмарев В.Н. не явились, о времени и месте судебного разбирательства извещены надлежащим образом, уважительные причины неявки не представили, об отложении дела не просили.

Третье лицо Козмарев В.Н. ранее в судебном заседании пояснил, что работает скотником у ИП Быковой М.В. 3 октября 2019 года после вечерней дойки перегонял стадо коров в количестве около 110 голов через автодорогу «Юзеево-Александровка». Посмотрев по сторонам и, убедившись, что машин нет, начал перегон скота. После того, как перешла половина коров, со стороны с. Юзеево увидел автомобиль, который ехал на большой скорости. Вначале последовал удар, затем водитель начал торможение. Перегон скота проходит ежедневно вечером около 7 часов. Коровы при перегоне идут друг за другом. В момент столкновения на улице были сумерки, видимость была хорошая, иначе бы он не смог перегонять коров.

На основании статьи 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судом определено рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.

В судебном заседании представитель истца по первоначальному иску Васильева А.И. – Дымов А.А., действующий на основании доверенности, исковые требования Васильева А.И. поддержал в полном объеме, тогда как встречные исковые требования Быковой М.В. полагал необоснованными.

В обоснование первоначальных требований указал, что вина Козмарева В.Н. в произошедшем ДТП, а именно перегоне им в темное время суток крупнорогатого скота, установлена судебным решением по административному делу, которое имеет преюдициальное значение при рассмотрении настоящего дела. Поскольку Козмарев В.Н. перегонял скот, принадлежащей ИП Быковой М.В., находясь в этот момент в трудовых отношениях с последней, полагал, что за вред, причиненный действиями Козмарева В.Н., должна нести ответственность ИП Быкова М.Н. Указал, что в ходе судебного разбирательства не установлена вина водителя Васильева А.И. в нарушении им п. 10.1 ПДД РФ, и, соответственно, отсутствует причинно-следственная связь между действиями водителя и произошедшим ДТП, что установлено выводами судебной экспертизы, а также подтверждается пояснениями специалиста ФИО23 и подготовленным им актом экспертного исследования. Полагал, что выводы, изложенные в заключении ИП ФИО22 сделаны без учета того обстоятельства, что коровы не стояли на обочине, а начали движение из-за насыпи автодороги Михайловка-Загорский неожиданно для водителя. Указал, что ввиду отсутствия доказательств относительно местоположения транспортного средства и коров в момент, предшествующий столкновению, расстоянию между ними, скорости передвижения животных с обочины на дорогу, невозможно установить наличие как умысла, так и неосторожности в действиях водителя, совершившего наезд на коров. Ввиду непредставления ответчиком по первоначальному иску доказательств совершения Васильевым А.В. действий, направленных на совершение наезда на коров, на последнего не может быть возложена обязанность по возмещению вреда ИП Быковой М.В. Выразил согласие с выводами судебной экспертизы в части определения стоимости восстановительного ремонта транспортного средства, принадлежащего Васильеву А.М. Не оспаривал результаты проведенной по делу судебной экспертизы по определению стоимости коров, вместе с тем указал, что ИП Быковой М.В. не представлено доказательств того, что ущерб ей причинен в результате гибели коров, а также доказательств утилизации биологического сырья, в связи с чем встречные исковые требования последней не подлежат удовлетворению.

Ответчик по первоначальному иску Быкова М.В., ее представитель Казанкин А.В. в судебном заседании пояснили, что первоначальные исковые требования не признают, в связи с чем в их удовлетворении просили отказать, тогда как требования встречного иска полагали подлежащими удовлетворению в полном объеме.

Быкова М.В. полагала, что виновным в совершении произошедшего ДТП является Васильев А.И., который управлял транспортным средством с превышением скорости. Указала, что более десяти лет принадлежащие ее хозяйству коровы перегоняются практически в одно и то же время утром и вечером по одному маршруту, о чем известно в том числе Васильеву А.И., который является постоянным жителем данной местности и также имеет свое хозяйство неподалеку от места ДТП. Обратила внимание, что погонщик Козмарев В.Н. перегонял не одну и не шесть коров, а стадо, в котором 130 голов, в связи с чем Васильев А.И. обязан был увидеть данное стадо и предпринять все меры для избежания столкновения. Полагает, что отсутствует вина погонщика в данном ДТП, поскольку неверно установлено время столкновения. Судом при рассмотрении дела об административном правонарушении указано, что ДТП произошло в 20.00 час., вместе с тем судом не учтено время, которое было затрачено на поиски телефона. Просила в удовлетворении исковых требований Васильева А.И. отказать в полном объеме, ее встречные исковые требования удовлетворить. Результаты проведенной по делу оценочной экспертизы по определению стоимости коров не оспаривала.

Представитель ответчика Быковой М.В. – Казанкин А.В. поддержал позицию своего доверителя. Дополнительно пояснил, что ответчиком по встречному иску были нарушены несколько пунктов правил дорожного движения – 1.3, 1.5 и 10.1. Полагал, что с соблюдением скоростного режима и требований дорожного знака, предупреждающего о прогоне скота, аварию можно было бы избежать, даже при прогоне скота в темное время суток. Обратил внимание, что на законодательном уровне не закреплено понятие «темное время суток», в связи с чем в сложившейся ситуации надо исходить не из темного времени суток, установленного метеослужбами, а понятием видимости, которая в момент ДТП имелась, что следует из показаний свидетеля Бобкова, водителя Камаза, а также работников фермы, которые, находясь на расстоянии 300 метров от места ДТП, видели происходящее. Также отметил, что водитель Камаза, находясь в аналогичной ситуации, что и водитель Васильев А.И., предпринял все меры к соблюдению требований дорожных знаков, что позволило последнему избежать столкновения с коровами, что, в свою очередь, также свидетельствует о нарушении Васильевым А.И. правил дорожного движения, который, управляя в момент ДТП источником повышенной опасности, не учитывая дорожную обстановку, в том числе отсутствие освещенности, двигался с превышением скорости. В основу решения просил принять заключение, подготовленное ИП Широбоковым, которым исследования проведены в точную дату, погодных условиях и времени, как было в рассматриваемом ДТП. Полагал, что причиной ДТП явилось именно неправомерное поведение водителя Васильева А.И.

Суд, выслушав явившихся лиц, свидетелей, исследовав представленные доказательства, приходит к следующему.

Судом установлено и подтверждается материалами дела, что 3 октября 2019 года произошло ДТП с участием автомобиля №, под управлением истца по первоначальному иску Васильева А.И., и коров, принадлежащих ИП КФХ Быкова М.В., погонщиком которых являлся Козмарев В.Н.

Гражданская ответственность водителя Васильева А.И. в установленном законом порядке не застрахована.

Факт ДТП сторонами не отрицается.

Согласно статье 15 Гражданского кодекса Российской Федерации лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере.

В соответствии с пунктом 1 статьи 1079 Гражданского кодекса Российской Федерации обязанность возмещения вреда возлагается на юридическое лицо или гражданина, которые владеют источником повышенной опасности на праве собственности, праве хозяйственного ведения или праве оперативного управления либо на ином законном основании (на праве аренды, по доверенности на право управления транспортным средством, в силу распоряжения соответствующего органа о передаче ему источника повышенной опасности и т.п.).

В силу пунктов 1 и 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. При этом лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине.

Таким образом, при причинении вреда имуществу владельцев источников повышенной опасности в результате их взаимодействия вред возмещается на общих основаниях, то есть по принципу ответственности за вину.

Для возникновения обязанности возместить вред необходимо как установление факта причинения вреда воздействием источника повышенной опасности, причинной связи между таким воздействием и наступившим результатом, так и установлением вины, поскольку вред, причиненный одному из владельцев по вине другого, возмещается виновным; при наличии вины обоих владельцев размер возмещения определяется с учетом степени вины каждого, а при отсутствии вины обоих владельцев во взаимном причинении вреда ни один из них не имеет права на возмещение вреда за счет другого.

Согласно пункту 2 статьи 1083 Гражданского кодекса Российской Федерации, если грубая неосторожность самого потерпевшего содействовала возникновению или увеличению вреда, в зависимости от степени вины потерпевшего и причинителя вреда размер возмещения должен быть уменьшен.

По смыслу указанной нормы, обязанность доказать наличие грубой неосторожности потерпевшего возложена на причинителя вреда.

В соответствии со статьей 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и, содержание которой следует рассматривать в контексте с положениями пункта 3 статьи 123 Конституции Российской Федерации и статьи 12 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, закрепляющих принцип состязательности гражданского судопроизводства и принцип равноправия сторон, каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

По указанному выше ДТП должностным лицом ГИБДД Отд МВД России по Александровскому району Оренбургской области вынесено определение о возбуждении дела об административном правонарушении от 4 октября 2019 года.

По итогам проведенного расследования установлено, что 3 октября 2019 года в 20.00 час. на 27 км. 600 м. автодороги Юзеево – Александровка Александровского района Оренбургской области Козмарев В.Н., являясь участником дорожного движения, погонщиком скота, осуществил перегон домашних животных (коров) через проезжую часть автодороги Юзеево – Александровка в темное время суток, создал помехи в движении автомобиля №

За нарушение п. 25.6 ПДД РФ в отношении погонщика скота Козмарева В.Н. 3 декабря 2019 года вынесено постановление, которым последний признан виновным в совершении административного правонарушения, предусмотренного ч. 2 ст. 12.30 КоАП РФ, и ему назначено наказание в виде административного штрафа в сумме 1 000 руб.

Решением Александровского районного суда Оренбургской области от 30 января 2020 года названное постановление от 3 декабря 2019 года оставлено без изменения.

Согласно пункту 1.5 Постановления Правительства РФ от 23 октября 1993 года N 1090 "О Правилах дорожного движения" (вместе с "Основными положениями по допуску транспортных средств к эксплуатации и обязанности должностных лиц по обеспечению безопасности дорожного движения") участники дорожного движения должны действовать таким образом, чтобы не создавать опасности для движения и не причинять вреда.

В соответствии с пунктом 1.6 ПДД лица, нарушившие Правила, несут ответственность в соответствии с действующим законодательством.

Из названных судебных актов следует, что Козмарев В.Н. признан виновным в нарушении пункта 25.6 ПДД РФ, который гласит, что погонщикам верховых животных и скота запрещается прогонять животных через дороги в темное время суток и в условиях недостаточной видимости.

В ходе рассмотрения настоящего дела сторона ответчика по первоначальному иску ссылалась на то, что судом при рассмотрении дела об административном правонарушении неверно установлено время совершения дорожно-транспортного происшествия, поскольку оно произошло не в 20.00 час., а намного раньше. Судом не учтено время, потраченное Быковой М.В. на поиск телефона, перед осуществлением ею звонка в Отд МВД России по Александровскому району.

Вместе с тем суд признает данные доводы несостоятельными.

Из сообщения о происшествии, поступившему по телефону (рации) за №1581 от 3 октября 2019 года оперативному дежурному Отд МВД России по Александровскому району ФИО12 от Быковой М.В., следует, что Быкова М.В. сообщила о ДТП в 20.22 час.

Согласно информации, содержащейся в АИУС ГИБДД, время и дата ДТП указаны – 3 октября 2019 года в 20.00 час.

Из объяснений участников ДТП - Козмарева А.В., Быковой М.В., содержащихся в административном материале, следует, что время совершения ДТП – около 20.00 час., из объяснений Васильева А.И. следует, что ДТП произошло примерно 20.20 час.

Свидетель ФИО14 в судебном заседании подтвердил, что в момент ДТП было темно. Автомобиль Васильева А.И. ехал с включенным светом фар. Данное обстоятельство также подтвердили в судебном заседании сотрудники полиции Свидетель №1 и ФИО15, которые прибыли на место ДТП после поступления звонка в дежурную часть и осуществляли его оформление при свете фонарика.

Свидетель ФИО16, работающий у ИП Быковой М.В., в судебном заседании пояснил, что перегон скота после вечерней дойки осуществляется в восемь часов, начале девятого. В момент ДТП на улице смеркалось, видимость была нормальная. Перегон скота от карды до поля составляет примерно 20 минут, при этом все стадо коров перегоняется одновременно.

Свидетель ФИО17 в судебном заседании показал, что ему позвонил заведующий фермы в восемь часов - начале девятого и сообщил о ДТП, после чего он сразу выехал на место.

Свидетель ФИО18 в судебном заседании показал суду, что подъезжая к с. Михайловка на автомобиле Камаз, ехал с дальним светом фар, поскольку на улице было темно, при встрече с автомобилем Васильева А.И. переключился на ближний свет. После произошедшего ДТП он свой телефон одолжил Васильеву А.И. для осуществления последним звонков.

Из детализации звонков с номера телефона ФИО19 следует, что 3 октября 2019 года в 20.10 час. им осуществлены звонки на номер телефона №, который принадлежит ФИО20

Свидетель ФИО20 в судебном заседании пояснил суду, что вечером 3 октября 2019 года после 20.00 час. ему позвонил Васильев А.И., который попросил его подъехать на место ДТП, и позвонить сотрудникам ГИБДД. На улице была полная темнота, тумана и осадков не было.

В ходе рассмотрения дела по ходатайству Быковой М.В. и ее представителя судом запрашивалась детализация телефонных переговоров иных лиц, в том числе свидетеля ФИО14, который в момент ДТП осуществлял телефонный звонок своей супруге, однако из представленной информации установить какие-либо данные о ином времени рассматриваемого ДТП, не представилось возможным.

Оснований не доверять сведениям, имеющимся в АИУС ГИБДД, вопреки отсутствия иных доказательств, у суда не имеется.

При таких обстоятельствах суд приходит к выводу, что рассматриваемое ДТП произошло 3 октября 2019 года в 20.00 час.

Согласно ответу на запрос Оренбургского ЦГМС – филиала ФГБУ «Приволжское УГМС» от 14 октября 2019 года: заход солнца – 18.55 (время местное), сумерки – 00.34 (время местное), темнота – 19.24 (время местное).

Таким образом, суд приходит к выводу, что Козмарев В.Н., являясь погонщиком скота, без осветительных приборов и без светоотражающих жилетов осуществил их перегон через дорогу в темное время суток, в связи с чем, его поведение расценивается как противоправное, соответственно, на него возлагается ответственность за вред, причиненный такими действиями.

Доводы Быковой М.В. о том, что Козмарев В.Н. осуществлял перегон скота в зоне действия дорожного знака 1.26 "Перегон скота", не являются безусловным основанием для освобождения последнего от ответственности, а могут лишь влиять на степень его вины при установлении виновных действий второго участника ДТП.

Определением начальника ОГИБДД Отд МВД России в Александровском районе ФИО21 от 3 декабря 2019 года в возбуждении дела об административном правонарушении в отношении Васильева А.И. по факту произошедшего ДТП отказано в виду отсутствия состава административного правонарушения, предусмотренного ст. 19.9 КоАП РФ.

Решением Александровского районного суда Оренбургской области от 18 февраля 2020 года данное определение оставлено без изменения.

Несмотря на изложенное, суд не может согласиться с доводами стороны истца по первоначальному иску об отсутствии его вины в данном ДТП.

Для определения юридически значимых обстоятельств по делу определением суда от 31 августа 2020 года по делу назначалась судебная автотехническая экспертиза, производство которой поручалось эксперту судебно-экспертного бюро «ПАРАДИГМА» ИП ФИО36

Заключением эксперта ИП ФИО36 от 19 января 2021 года установлено, что в процессе ДТП происходит перекрестное, блокирующее столкновение автомобиля № № и шести коров. На автомобиле № следы должны располагаться в передней части, представлять собой следы блокирующего контактирования и быть направлены от передней к задней части (см. Блок рис. 2, черная стрелка).

Непосредственно перед столкновением автомобиль №, двигался прямолинейно по своей полосе движения. По имеющимся материалам объективно установить скорость движения коров, характер и траекторию их движения до момента выхода их на проезжую часть и во время их движения по проезжей части не представляется возможным.

Допустимая скорость движения автомобиля № по условиям видимости дороги при ближнем свете фар не более 104,65 км/ч.

При дальнем свете фар, допустимая скорость будет выше, чем при ближнем.

Скорость автомобиля № была более 95,9 км/ч.

Так как в процессе ДТП скорость автомобиля № дополнительно гасилась за счет столкновения с коровами, то его скорость была более 95,9 км/ч.

Остановочный путь автомобиля № составлял более 87,6 м.

Наряду с общими пунктами ПДД РФ водитель автомобиля № в сложившейся дорожно-транспортной ситуации должен был руководствоваться следующими пунктами ПДД РФ:

п. 10.1 «Водитель должен вести транспортное средство со скоростью, не превышающей установленного ограничения, учитывая при этом интенсивность движения, особенности и состояние транспортного средства и груза, дорожные и метеорологические условия, в частности видимость в направлении движения. Скорость должна обеспечивать водителю возможность постоянного контроля за движением транспортного средства для выполнения требований Правил.

При возникновении опасности для движения, которую водитель в состоянии обнаружить, он должен принять возможные меры к снижению скорости вплоть до остановки транспортного средства».

п. 10.3 «Вне населенных пунктов разрешается движение:

- мотоциклам, легковым автомобилям и грузовым автомобилям с разрешенной максимальной массой не более 3,5 т на автомагистралях - со скоростью не более 110 км/ч, на остальных дорогах - не более 90 км/ч».

    В действиях водителя автомобиля № № имеется несоответствие требованиям п. 10.1 и 10.3 ПДД РФ.

Для ответа на поставленные вопросы о технической возможности избежать столкновения необходимо знать фактическое расстояние, на котором для водителя № № № возникла опасность для движения. То есть расстояние от передней части автомобиля № № до препятствия (коровы), в момент его появления на полосе движения данного автомобиля.

По имеющимся материалам, а также экспертным путем объективно установить это расстояние не представляется возможным, так как не известны ни скорость движения коров, ни характер, ни траектория их движения до момента выхода их на проезжую часть и во время их движения по проезжей части.

Таким образом, ответить на вопросы имелась ли у водителя автомобиля № техническая возможность избежать столкновения не представляется возможным.

Видимость (максимальное расстояние в направлении движения, на котором с места водителя можно распознать элементы дороги или помехи/препятствия) на участке автодороги (место ДТП) с учетом дорожных условий и технических характеристик транспортного средства №, при ближнем свете фар составило 80,8 м. Результаты и схема замеров приведены в приложении к данному заключению.

Замеры при дальнем свете фар не проводились.

Стороной ответчика по первоначальному иску Быковой М.В. представлен акт экспертного исследования (рецензия) № 56-21-16, подготовленный экспертом ФИО22, из которого следует, что заключение эксперта № 40-С/20 от 19 января 2021 года, выполненное ФИО36, имеет ряд существенных недостатков, повлекших за собой последствия в виде ошибочных выводов. Исследование проведено недостаточно полно, не использованы экспертные методики, использован недостаточный объем литературы, не использованы средства необходимые для данного рода исследований. Заключение не соответствует установленным требованиям законодательства Российской Федерации об оценочной деятельности, в том числе, требованиям ФЗ от 31 мая 2001 года № 73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации».

Также ИП Быковой М.В. представлено консультативное заключение № 56-20-58 от 10 октября 2020 года, подготовленное экспертом-автотехником ФИО22, в котором он проводит исследование по поставленным перед экспертом ИП ФИО36 вопросам, изложенным в определении суда от 31 августа 2020 года. В своих ответах ИП ФИО22 приходит к выводу, что скорость движения автомобиля № к моменту начала торможения определяется равной более 97,0 км/ч., остановочный путь автомобиля определяется равным 72,7 м. Согласно проведенному исследованию в данной дорожной обстановке водитель автомобиля №, должен был действовать в соответствии с требованиями п.п. 1.3, 1.5, 10.1 ПДД РФ. Водитель автомобиля № не предпринял все необходимые меры для предотвращения ДТП. Наезд на КРС (коровы) произошел в результате действий водителя транспортного средства в конкретной дорожной ситуации от 3 октября 2019 года. В данной дорожной ситуации водитель автомобиля №, который бы двигался с разрешенной скоростью, и находился на расстоянии 98,3 м. располагал технической возможностью предотвратить наезд на КРС (коровы) путем применения экстренного торможения. Заказчиком даны пояснения, что в момент возникновения опасности для движения автомобиля №, вся ширина проезжей части (как левая, так и правая полоса движения) была занята стадом КРС (коровы), что полностью исключает логический смысл применения маневра объезда препятствия.

В судебном заседании по ходатайству ИП Быковой М.В. в качестве специалиста допрошен ФИО22, который подтвердил выводы, изложенные им в названных выше акте и консультативном заключении.

Стороной истца по первоначальному иску в свою очередь представлен акт экспертного исследования № 18-А от 11 марта 2021 года (рецензия на консультативное заключение № 56-20-58 от 10 октября 2020 года и акт экспертного исследования № 56-21-16 от 1 марта 2021 года, составленных специалистом Широбоковым А.И., а также на заключение эксперта № 40-С/20 от 19 января 2021 года, составленное экспертом ФИО36 по гражданскому делу № 2-254/2020), который подготовлен ИП ФИО23, согласно выводам которого исследование в консультативном заключении № 56-20-58 от 10 октября 2020 года и акте экспертного исследования № от ДД.ММ.ГГГГ, составленных специалистом ИП ФИО22, выполнено не всесторонне и не в полном объеме. Выводы не объективны и необоснованны. У водителя автомобиля № №, с технической точки зрения отсутствовала возможность предотвратить столкновение путем применения экстренного торможения. Поскольку у водителя автомобиля отсутствовала возможность предотвратить столкновение путем применения экстренного торможения и при этом водитель применял экстренное торможение, его действия соответствуют п. 10.1 ПДД РФ.

В судебном заседании по ходатайству представителя Васильева А.И. – Дымова А.А. в качестве специалиста допрошен ФИО23, который подтвердил выводы, изложенные им в названном выше акте.

Принять во внимание акт экспертного исследования (рецензия) и консультативное заключение, подготовленные ИП ФИО22, а также акт экспертного исследования ИП ФИО23, предоставленные ИП Быковой М.В. и Васильевым А.И. соответственно, суд не может, поскольку данные заключения специалистов составлялись по инициативе указанных сторон. Специалисты ФИО22 и ФИО23 не предупреждались судом об уголовной ответственности за дачу заведомого ложного заключения. Более того, предоставленные рецензии-исследования представляют из себя лишь субъективное мнение специалистов, основанное на "пересказе" экспертного заключения ИП ФИО36 и толковании его в пользу каждой из сторон. Суд полагает, что ИП ФИО22 и ИП ФИО23 нельзя назвать независимыми специалистами, они являются лицами заинтересованными, поскольку предоставляют консультационные услуги для ИП Быковой М.В. и Васильева А.И. соответственно на платной основе.

При этом вопреки доводам ИП Быковой М.В. и ее представителя Казанкина В.В. сам факт того, что ИП ФИО22 проводил исследование в аналогичные ДТП дату и обстановке, не свидетельствует безусловно о достоверности его выводов.

При этом суд полагает необходимым отметить, что выводы ИП ФИО22 основаны на тех данных, что в момент возникновения опасности для движения автомобиля №, вся ширина проезжей части была занята стадом КРС (коровы), тогда как данные обстоятельства не установлены в ходе судебного разбирательства. При этом при допросе в судебном заседании специалист ФИО22 пояснил, что при отсутствии данных о том, когда водитель узнал о возникновении опасности и в рассматриваемой ситуации КРС (коровы) отсутствовали на проезжей части дороги, то необходимо было производить иные действия, в том числе определять время, которое определяется как момент возникновения опасности, то есть именно то время, когда водитель определяет опасность для дальнейшего движения. Если такие сведения отсутствуют, то такой расчет не производится.

Также суд отмечает, что в отличие от эксперта ФИО36 и специалиста ФИО22, специалист ФИО23 эксперимент на месте ДТП не проводил, руководствовался лишь данными, установленными ФИО36 и ФИО22 При анализе выводов ФИО23 установлено, что они существенно отличаются от выводов судебного эксперта и специалиста со стороны ответчика по первоначальному иску, поскольку при расчете остановочного пути было увеличено время реакции водителя в темное время суток на 0,6 с. Вместе с тем иные эксперт и специалист по делу не усмотрели оснований для применения данного коэффициента. При этом в судебном заседании специалист ФИО22 пояснил, что данный показатель в рассматриваемой ситуации нецелесообразно применять, поскольку, несмотря на то, что ДТП произошло в темное время суток, но не в условиях, исключающих полную видимость. Кроме того, делая выводы об отсутствии в действиях водителя нарушений п. 10.1 ПДД РФ, специалист ФИО23 скорость движения автомобиля не устанавливал.

Также не имеет юридически значимого обстоятельства при разрешении настоящего спора сведения, сообщенные начальником отделения ГИБДД Отд МВД России по Александровскому району ФИО21 при допросе его в качестве свидетеля при рассмотрении жалобы ФИО7 на постановление по делу об административном правонарушении от 3 декабря 2019 года, в которых он сообщает, что не усмотрел целесообразности проведения в рамках административного расследования автотехнической экспертизы, поскольку, обратившись в управление для консультации, ему сообщили, что установить скорость движения автомобиля не представляется возможным. Данные пояснения какими-либо письменными доказательствами не подтверждены. Кроме того, в рамках рассмотрения настоящего дела судом проведена автотехническая экспертиза, выводу которой будут оценены в совокупности с имеющимися доказательствами.

В силу положений статьи 55 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации доказательствами по делу являются полученные в предусмотренном законом порядке сведения о фактах, на основе которых суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения сторон, а также иных обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения и разрешения дела. Эти сведения могут быть получены из объяснений сторон и третьих лиц, показаний свидетелей, письменных и вещественных доказательств, аудио- и видеозаписей, заключений экспертов.

Суд, оценив имеющиеся в материалах дела доказательства, в том числе заключение эксперта, приходит к выводу о том, что судебное экспертное заключение является полным и достоверным, выполненным на основании материалов гражданского дела, методических рекомендаций, его содержание отвечает требованиям, предъявляемым законом к судебной экспертизе, кроме того, эксперт предупрежден об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения по статье 307 Уголовного кодекса Российской Федерации, а его компетенция не вызывает сомнений, что позволяет суду принять экспертное заключение в качестве допустимого доказательства по делу.

Выводы эксперта, наряду с другими доказательствами по делу, являются для суда достаточными, чтобы разрешить возникший между сторонами спор. Заключение эксперта не допускает неоднозначного толкования, является достоверным доказательством.

С учетом обстоятельств рассматриваемого дела, суд приходит к выводу о том, что указанное заключение эксперта соответствует требованиям закона о допустимости доказательств, а его результаты соответствуют обстоятельствам дела.

Допрошенный в судебном заседании эксперт ФИО36 подтвердил выводы, изложенные в экспертном заключении, за исключением вывода о несоответствии действий водителя требованиям п. 10.1 ПДД РФ. Указал, что в экспертном заключении им допущена опечатка в указании данного вывода, поскольку в действиях водителя имеется только несоответствие п. 10.3 ПДД РФ, поскольку он превысил допустимую скорость вне населенного пункта. Полагал, что он не мог делать выводы о нарушении водителем п. 10.1 ПДД РФ, поскольку в ходе проведенного экспертного исследования им не была установлена техническая возможность избежать ДТП путем торможения. Указал, что ввиду отсутствия данных о фактическом расстоянии, на котором для водителя возникла опасность для движения, невозможно сказать о наличии либо отсутствии технической возможности избежать столкновения. При этом пояснил, что при установленной им видимости при ближнем свете фар в 80,8 м., водитель мог двигаться со скоростью 90 км/ч, и, если бы препятствие возникло на расстоянии 80 м., то он мог бы остановиться. В случае, если бы видимость объекта составляла 40 м., то водитель должен был ехать со скоростью 45 км/ч, чтобы избежать столкновения.

В соответствии со статьей 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств. Никакие доказательства, в том числе показания эксперта, не имеют для суда заранее установленной силы. При этом суд отмечает, что отсутствие вывода эксперта о несоответствии действий водителя п. 10.1 ПДД РФ, не препятствует суду на основе иных представленных сторонами доказательств решать вопрос о соответствии действий водителя требованиям Правил дорожного движения Российской Федерации.

В соответствии с п. 10.1 ПДД водитель должен вести транспортное средство со скоростью, не превышающей установленного ограничения, учитывая при этом интенсивность движения, особенности и состояние транспортного средства и груза, дорожные и метеорологические условия, в частности видимость в направлении движения. Скорость должна обеспечивать водителю возможность постоянного контроля за движением транспортного средства для выполнения требований Правил.

При возникновении опасности для движения, которую водитель в состоянии обнаружить, он должен принять возможные меры к снижению скорости вплоть до остановки транспортного средства.

Из объяснений Васильева А.И. следует, что при появлении встречного автомобиля КАМАЗ, который ехал при включенном дальнем свете фар, он моргнул светом фар, чтобы тот переключил на ближний свет. В этот момент, когда водитель встречного автомобиля, и он переключались на ближний свет, боковым зрением он увидел, что на обочине появились коровы, и он почувствовал удар спереди. Сработали подушки безопасности, и он нажал на педаль тормоза. ДТП произошло в темное время суток.

В справке начальника метеорологической станции Шарлык – структурного подразделения Оренбургского ЦГМС – филиала ФГБУ «Приволжское УГМС» от 17 октября 2019 года указано, что 3 октября 2019 года с 19.00 до 23.00 час. на территории Добринского сельсовета с. Михайловка Александровского района наблюдалась погода без осадков, температура воздуха +13…+6С, ветер Ю, средняя скорость 1 м/с, порывы 7 м/с, атмосферных явлений не наблюдалось.

В ходе проведения судебной экспертизы достоверно установлено, что Васильев А.И. двигался с нарушением установленной скорости, а именно более 95,5 км/ч. Доказательств обратному не представлено.

Из схемы места совершения административного правонарушения следует, что по пути следования автомобиля № под управлением Васильева А.И. расположен знак 1.26 «Перегон скота», дальность действия которого составляет 1 км. ДТП произошло в зоне действия данного знака.

В соответствии с "ГОСТ Р 52289-2004. Национальный стандарт Российской Федерации. Технические средства организации дорожного движения. Правила применения дорожных знаков, разметки, светофоров, дорожных ограждений и направляющих устройств" знак 1.26 "Перегон скота" устанавливают перед участками дорог, проходящими вдоль скотных дворов, ферм и т.п., а также перед местами постоянного перегона скота через дорогу.

Знак 1.26 "Перегон скота" является предупреждающим и информирует водителей о приближении к опасному участку дороги, движение по которому требует принятия мер, соответствующих обстановке.

Вместе с тем Васильев А.И., несмотря на наличие указанного предупреждающего знака, каких-либо мер для снижения скорости не предпринял, о чем свидетельствует также тот факт, что Васильев А.И. стал предпринимать попытки к торможению транспортного средства только после первого столкновения с животным, что подтверждается тормозным путем.

Представитель Васильева А.И. – Дымов А.А. в ходе судебного разбирательства ссылался на то, что не установлено, что у Васильева А.И. отсутствовала техническая возможность избежать ДТП путем экстренного торможения. Вместе с тем суд не принимает данные доводы, поскольку указанное обстоятельство установить невозможно ввиду отсутствия исходных данных. Вместе с тем суд учитывает показания эксперта ФИО36, который в судебном заседании пояснил, что при установленной им видимости при ближнем свете фар в 80,8 м., водитель мог двигаться со скоростью 90 км/ч, и, если бы препятствие возникло на расстоянии 80 м., то он мог бы остановиться. В случае, если бы видимость объекта составляла 40 м., то водитель должен был ехать со скоростью 45 км/ч, чтобы избежать столкновения.

Из изложенного следует, что водитель автомобиля Васильев А.И., управляя автомобилем, должен был выбрать такую скорость движения, которая позволяла бы ему контролировать безопасность движения в темное время суток на дороге, на которой отсутствует освещение. Кроме того, после предупреждающего дорожного знака «Перегон скота» водитель обязан был принять дополнительные меры к снижению скорости на опасном участке дороги с целью обеспечения возможности полной остановки транспортного средства при возникновении непосредственной опасности.

При этом не имеет юридически значимого обстоятельства тот факт, что водитель не предполагал, что в нарушение требований ПДД РФ будет осуществляться перегон скота в темное время суток, поскольку о возможном перегоне скота водителя предупредил соответствующий дорожный знак.

Более того, суд полагает необходимым отметить, что после места столкновения установлен дорожный знак, свидетельствующий о начале населенного пункта, где разрешенная максимальная скорость ниже, чем вне населенных пунктах, что свидетельствует о том, что водитель Васильев А.И. также должен был предпринимать меры для снижения скорости.

Обращаясь в суд с иском, Васильев А.И. и его представитель Дымов А.А., ссылались на то, что водитель Васильев А.И. не заметил коров из-за насыпи автодороги Юзеево-Александровка, последние вышли для него неожиданно.

Вместе с тем суд полагает необходимым отметить, что крупнорогатый скот (коровы) передвигался единым стадом, количество голов которого составляет более ста голов.

При этом судом не принимаются доводы Дымова А.А. о том, что свидетель ФИО14, находящийся в момент ДТП в своем транспортном средстве на автодороге Загорский-Михайловка, также не видел животных (коров), которые двигались от него справой стороны, поскольку, как пояснил свидетель, последний остановился на дороге перед перекрестком, чтобы позвонить супруге, по сторонам не оглядывался, видел только движущиеся по автодороге Юзеево-Александровка транспортные средства.

Также, соглашаясь с позицией стороны ответчика по первоначальному иску, суд обращает внимание на то, что в случае, если водитель Камаза двигался на встречу Васильеву А.И. с дальним светом фар и создавал помехи для его движения, последний в свою очередь обязан был принять меры к снижению скорости.

При этом суд учитывает, что водитель Камаза ФИО18, двигаясь с противоположной стороны движению автомобиля под управлением Васильева А.И., увидев дорожный знак, предупреждающий о перегоне скота, снизил скорость управляемого им транспортного средства, что помогло последнему избежать столкновения с животными.

При указанных обстоятельствах, если бы водителем транспортного средства Васильевым А.И. была выбрана надлежащая скорость движения, у него имелась бы возможность заблаговременно увидеть стадо коров, приближающееся к проезжей части дороги, и принять меры для избежания столкновения, что свидетельствует о нарушении водителем Васильевым А.И. п. 10.1 ПДД РФ.

Таким образом, суд приходит к выводу, что в действиях Васильева А.И., как лица, управляющего источником повышенной опасности, также имеются признаки противоправного поведения, выразившиеся в несоблюдении безопасного скоростного режима в условиях темного времени суток и проезда вдоль населенных пунктов, то есть он управлял автомобилем с превышением установленной скорости, которая не обеспечила ему возможность постоянного контроля за движением автомобиля для выполнения требований Правил, в том числе требований предупреждающего знака «Перегон скота», в силу чего несвоевременно обнаружил выбежавших на проезжую часть КРС (коров) и не смог остановить свое транспортное средство и предотвратить ДТП.

Отсутствие факта привлечения Васильева А.И. к административной или уголовной ответственности за нарушение Правил дорожного движения Российской Федерации не свидетельствует об отсутствии его вины в ДТП.

Оценивая обстоятельства дорожно-транспортного происшествия: невыполнение своей юридической обязанности по соблюдению правил выпаса сельскохозяйственных животных со стороны погонщика КРС (коров) – третьего лица Козмарева В.Н., а также несоблюдение водителем поврежденного транспортного средства Васильевым А.И. пункта 10.1 Правил дорожного движения Российской Федерации, суд приходит к выводу, что причиной ДТП явилась обоюдная вина Козмарева В.Н. и Васильева А.И., в связи с чем размер ответственности водителя транспортного средства и погонщика скота суд полагает определить равной по 50 %.

Разрешая исковые требования Васильева А.И., суд исходит из следующего.

В силу статьи 137 Гражданского кодекса Российской Федерации к животным применяются общие правила об имуществе постольку, поскольку законом или иными правовыми актами не установлено иное.

На основании статьи 210 Гражданского кодекса Российской Федерации собственник несет бремя содержания принадлежащего ему имущества, если иное не предусмотрено законом или договором.

По смыслу статьи 1079 Гражданского кодекса Российской Федерации источником повышенной опасности следует признать любую деятельность, осуществление которой создает повышенную вероятность причинения вреда из-за невозможности полного контроля за ней со стороны человека, а также деятельность по использованию, транспортировке, хранению предметов, веществ и других объектов производственного, хозяйственного или иного назначения, обладающих такими же свойствами. Учитывая, что названная норма не содержит исчерпывающего перечня источников повышенной опасности, суд, принимая во внимание особые свойства предметов, веществ или иных объектов, используемых в процессе деятельности, вправе признать источником повышенной опасности также иную деятельность, не указанную в перечне. При этом надлежит учитывать, что вред считается причиненным источником повышенной опасности, если он явился результатом его действия или проявления его вредоносных свойств. В противном случае вред возмещается на общих основаниях (пункт 18 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2015 года № 10).

Исходя из указанной нормы, корову (домашнее животное, то есть животное используемое человеком в своей деятельности), находящуюся на автомобильной дороге, нельзя признать источником повышенной опасности.

При указанных обстоятельствах собственник коров обязан возместить владельцу поврежденного транспортного средства ущерб на общих основаниях, то есть, при наличии вины.

Согласно трудовому договору № 6 и приказу о приеме работника на работу № 6 от 1 мая 2019 года Козмарев В.Н. с 1 мая 2019 года принят на работу к ИП КФХ Быкова М.В. на должность скотника (том 1 л.д. 120-124, 126).

    В соответствии с пунктом 1 статьи 1068 Гражданского кодекса Российской Федерации юридическое лицо либо гражданин возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей. Применительно к правилам, предусмотренным настоящей главой, работниками признаются граждане, выполняющие работу на основании трудового договора (контракта), а также граждане, выполняющие работу по гражданско-правовому договору, если при этом они действовали или должны были действовать по заданию соответствующего юридического лица или гражданина и под его контролем за безопасным ведением работ.

В абзаце втором пункта 9 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 26 января 2010 года N 1 "О применении судами законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина" разъясняется, что работодатель несет ответственность за вред, причиненный лицами, выполняющими работу не только на основании заключенного с ними трудового договора (контракта), но и на основании гражданско-правового договора при условии, что в этом случае лица действовали или должны были действовать по заданию соответствующего юридического лица или гражданина и под его контролем за безопасным ведением работ.

Поскольку в судебном заседании достоверно установлено, что 3 октября 2019 года Козмарев В.Н. осуществлял выпас крупнорогатого скота (коров), принадлежащего ИП Быковой М.В., на основании трудового договора, осуществляя трудовую функцию по заданию работодателя, то обязанность возмещения вреда, причиненного автомобилю Васильева А.И. от действий Козмарева В.Н., возлагается на ответчика ИП КФХ Быкову М.В.

В обоснование своих требований истцом по первоначальному иску Васильевым А.И. при обращении в суд представлены экспертные заключения ООО «Независимое экспертное бюро» № 03/10/19 и № 03/10/19/Г от 6 декабря 2019 года в отношении транспортного средства № согласно которым:

- стоимость ремонта транспортного средства, включающего работы по устранению всех повреждений, обусловленных данным случаем, (без износа) составляет 3 994 747,00 руб.;

- стоимость ремонта транспортного средства, включающего работы по устранению всех повреждений, обусловленных данным случае, (с учетом износа) составляет 3 482 126,00 руб.;

- стоимость годных остатков аварийного транспортного средства на момент повреждения составляет 826 391,24 руб.;

- стоимость автомобиля на момент повреждений составляла с учетом округления 3 895 000 руб.;

- стоимость ущерба, полученная в результате данного случая, составляет 3 068 608,76 руб.

В ходе судебного разбирательства оспаривались выводы данных экспертных заключений, в связи с чем определением суда от 31 августа 2020 года по делу назначалась судебная автотехническая экспертиза, проведение которой поручалось эксперту судебно-экспертного бюро «ПАРАДИГМА» ИП ФИО36

Согласно экспертному заключению ИП ФИО36 от 19 января 2021 года рыночная стоимость восстановительного ремонта автомобиля №, поврежденного 3 октября 2019 года (без учета падения стоимости заменяемых запчастей из-за их износа) на дату ДТП составляет 4 045 600 руб., с учетом падения стоимости заменяемых запчастей из-за их износа составляет с учетом округления – 3 674 800, 00 руб.

Ремонт автомобиля №, поврежденного в результате ДТП, экономически нецелесообразен. Наступила полная гибель автомобиля. Стоимость годных остатков автомобиля № по состоянию на дату ДТП составляет с учетом округления 814 300 руб.

Рыночная стоимость автомобиля №, рассчитанная в рамках сравнительного подхода по состоянию на 3 октября 2019 года, дату ДТП, составляет с учетом округления 3 743 000 руб.

Вместе с тем ответчик Быкова М.В. и ее представитель Казанкин В.В. выразили свое несогласие с заключением эксперта ИП ФИО36, поскольку последний при определении рыночной стоимости автомобиля ориентировался на цены аналогов отдаленных от Оренбургской области регионов России (Новосибирск, Краснодар, Петропавловск-Камчатский, что в коренном образе повлияло на рыночную стоимость. Ими представлен отчет № 56-21-18 от 5 марта 2021 года об определении рыночной стоимости автомобиля №, составленный ИП ФИО22, согласно которому рыночная стоимость указанного автомобиля по состоянию на ДД.ММ.ГГГГ в технически исправном состоянии составляет 3 279 400 руб.

Стороной истца по первоначальному иску в свою очередь представлено заключение специалиста № 087/21 от 17 марта 2021 года, подготовленного экспертом-оценщиком ООО «Центр экономических и юридических экспертиз», из которого следует, что отчет об оценке № 56-21-18 от 5 марта 2021 года, составленный специалистом-оценщиком ФИО22, об определении рыночной стоимости автомобиля № по состоянию на 3 октября 2019 года не соответствует требованиям законодательства Российской Федерации об оценочной деятельности, в том числе требованиям Закона Российской Федерации «Об оценочной деятельности в Российской Федерации», федеральным стандартам оценки и другим актам уполномоченного федерального органа, осуществляющего функции по нормативно-правовому регулированию оценочной деятельности, стандартам и правилам оценочной деятельности.

Вместе с тем, проанализировав имеющиеся в материалах дела доказательства, суд принимает за основу выводы ИП ФИО36, поскольку последний проводил экспертное исследование на основании определения суда, он предупрежден об уголовной ответственности, его выводы не вызывают у суда сомнений.

Кроме того, суд полагает необходимым отметить следующее.

В ходе судебного разбирательства представитель истца по первоначальному иску Дымов А.А. уточнил исковые требования с учетом выводов судебной экспертизы, указав, что сумма ущерба, причиненная Васильеву А.И. в результате ДТП, определена путем вычета стоимости годных остатков автомобиля № из его стоимости на дату ДТП.

Вместе с тем определение суммы ущерба, исходя из доаварийной стоимости автомобиля за вычетом годных остатков, в данных правоотношениях является неверным, поскольку между истцом и ответчиком отсутствует договор, которым предусмотрен такой способ определения суммы ущерба. Законом для данных правоотношений такой способ определения суммы ущерба также не предусмотрен.

Экономическая нецелесообразность восстановления автомобиля не является основанием для установления его полной гибели. Кроме того, не имеется оснований для оставления истцу вместо автомобиля годных остатков, с выплатой разницы их стоимости и доаварийной стоимости автомобиля, поскольку такая сумма не является суммой, необходимой для исправления поврежденного имущества.

Суд также полагает необходимым указать, что в отличие от законодательства, регулирующего правоотношения в области страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств, Гражданским кодексом Российской Федерации предусмотрен принцип полного возмещения вреда, в соответствии с которым вред, причиненный потерпевшему, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред, что обеспечивает восстановление нарушенных прав потерпевшего в полном объеме.

Данный принцип согласуется с разъяснениями Пленума Верховного Суда Российской Федерации, приведенными в пункте 13 постановления от 23 июня 2015 года № 25 «О применении судами некоторых положений раздела 1 части Гражданского кодекса Российской Федерации», согласно которым при разрешении споров, связанных с возмещением убытков, необходимо иметь в виду, что в состав реального ущерба входят не только фактически понесенные соответствующим лицом расходы, но и расходы, которые это лицо должно будет произвести для восстановления нарушенного права (пункт 2 статьи 15 Гражданского кодекса Российской Федерации). Если для устранения повреждений имущества истца использовались или будут использованы новые материалы, то за исключением случаев, установленных законом или договором, расходы на такое устранение включаются в состав реального ущерба истца полностью, несмотря на то, что стоимость имущества увеличилась или может увеличиться по сравнению с его стоимостью до повреждения.

По изложенным выше основаниям суд также полагает, что не имеет юридически значимого обстоятельства, по какой цене было продано транспортное средство, участвующее в ДТП.

При таких обстоятельствах, учитывая положения пункта 3 статьи 196 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, а также принимая во внимание обоюдную вину участников ДТП, суд приходит к выводу о взыскании с ИП Быковой М.В. в пользу Васильева А.И. в счет возмещения ущерба 1 464 350,00 руб. (2 928 700 х 50%).

Оснований для уменьшения размера возмещения вреда в соответствии со статьей 1083 Гражданского кодекса Российской Федерации с учетом имущественного положения ИП Быковой М.В. судом не установлено.

Ответчиком по первоначальному иску ИП Быковой М.В. вопреки требованиям статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации не представлено доказательств тому, что ответственность водителя Васильева А.И. застрахована в установленном законом порядке по договорам ОСАГО и/или КАСКО, и, что последний получил страховое возмещение.

Разрешая встречные исковые требования ИП Быковой М.В., суд исходит из следующего.

Обращаясь в суд, ИП Быкова М.В. указала, что в результате произошедшего ДТП погибло 6 коров, принадлежащих ее хозяйству – инв. № 3743 Мигера, вес 580 кг., инв. № 5557 Ромашка, вес 570 кг., инв. № 5548 Забава, вес 560 кг., инв. 3762 Ночка, вес 480 кг., инв. № 563 Дымка, вес 520 кг., инв № 563 Дымка, вес 450 кг.

В подтверждение размера заявленных требований предоставила справку об ущербе, подписанную ИП Быковой М.В., согласно которой рыночная цена одной головы составляет 70 000 руб. При этом указано, что коровы были глубоко стельные, в одной корове было два теленка, предполагаемый отел один месяц.

На схеме места совершения административного правонарушения указаны места расположения животных – коров, их количество составляет – 6, отмечены на схеме кругами. При этом инвентарные номера коров на схеме не указаны.

Из замечаний Васильева А.И. к схеме ДТП от 3 октября 2019 года следует, что он указывает номера коров, имеющиеся на бирках- 3762, 5548, 5557, 3743, а также одна голова с нечитаемой биркой.

В ходе судебного разбирательства достоверно установлено, в том числе из показаний допрошенных свидетелей, что в результате произошедшего дорожно-транспортного происшествия погибло шесть коров, принадлежащих ИП Быковой М.В.

Данные обстоятельства также подтверждаются балансовой стоимостью каждой головы (молочное поголовье) (Гурт № 2, 2019 год), из которой следует, что в результате ДТП погибли следующие коровы:

- инв. № 3743, кличка «Мигера», порода – черно-пестрая, вес – 580 кг., возраст – 8 лет;

- инв. № 5557, кличка «Ромашка», порода – симментальская, вес – 570 кг., возраст – 7 лет;

- инв. № 5548, кличка «Забава», порода – черно-пестрая, вес – 560 кг., возраст – 7 лет;

- инв. № 3762, кличка «Ночка», порода – черно-пестрая, вес 480 кг., возраст – 6 лет;

- инв. № 563, кличка «Дымка», порода – симментальская, вес – 520 кг., возраст – 8 лет;

- инв. № 5672, кличка «Дымка», порода – симментальская, вес – 450 кг., возраст – 8 лет.

Принадлежность указанных голов крупнорогатого скота ИП Быковой М.В., а также их порода, вес и возраст ответчиком по встречному иску не оспаривались. Доказательств, опровергающих названные выше сведения, в нарушение положений статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации Васильевым А.И. не представлено.

Из пояснений Быковой М.В. следует, что в результате рассматриваемого ДТП одна корова погибла на месте, ее захоронение произведено в яму Беккари, а также был проведен вынужденный забой остальных коров, поскольку их дальнейшая жизнедеятельность была невозможна ввиду характера полученных травм (перелом ног и др.). Мясо пятерых коров было сдано ею в ООО «Рассвет» на хранение, а в последующем в ООО «Альтаир», где ей были оказаны услуги по обезвреживанию биологических отходов. Она была оштрафована за то, что осуществила перевозку и утилизацию мяса без ФГИС «Меркурий».

Согласно акту от 4 октября 2019 года, составленному работниками ИП Быковой М.В. - ветеринарным врачом ФИО27, заведующим фермой ФИО25, скотником ФИО26, 4 октября 2019 года произвели утилизацию трупа животного (коровы) инв. № 3743 в яму Беккари бывшего села Архангеловка. Животное (корова) погибла в ДТП, произошедшем 3 октября 2019 года, при переходе грейдера с. Михайловка автодороги Александровка-Юзеево (том 1 л.д. 113).

Свидетель ФИО27 в судебном заседании подтвердил, сведения, указанные в акте, пояснил, что он работал у ИП Быковой М.В. ветеринаром. ДД.ММ.ГГГГ производил осмотр погибших коров в количестве 6 штук, у которых были множественные переломы, у некоторых травмы, несовместимые с жизнью. Одну корову захоронили в яму Беккара. С остальных пяти туш коров были сняты шкуры, мясо отправлено на хранение.

Согласно договору от 4 октября 2019 года, заключенному между ООО «Рассвет» и ИП Быковой М.В., и акту приема-передачи, ООО «Рассвет» принял на хранение на склад тушки КРС в количестве 5 голов весом 1 052 кг. За хранение тушек КРС ИП Быковой М.В. произведена оплата в сумме 1 800 руб., что подтверждается квитанцией.

Согласно договору № 67 от 22 октября 2019 года, заключенному между ИП Быковой М.В. и ООО «Альтаир», последнее приняло на себя обязательство по оказанию услуг по приему и обезвреживанию биологических отходов.

Из акта утилизации биологических отходов от 22 октября 2019 года следует, что ООО «Альтаир» оказаны услуги по обезвреживанию биологических отходов: 5 голов крупного рогатого скота весом 1 027 кг. (л.д. 111-112 том 1).

Вместе с тем в ходе рассмотрения дела представитель Васильева А.И. – Дымов А.А. ссылался на то, что в результате вынужденного забоя коров ИП Быковой М.В. получено мясо, которым она распорядилась по своему усмотрению, получив определенную денежную сумму.

Так, свидетель ФИО28 в судебном заседании указал, что он занимается закупом мяса. В ночь с 3 на 4 октября 2019 года забрал на ферме ИП Быковой М.В. примерно 900 кг. мяса от 5-6 туш коров, которые попали в ДТП. Деньги за мясо отдал через посредника, которого не знал. В последующем мясо отдал собакам, поскольку его нигде не приняли.

Согласно сообщению директора ООО «Рассвет» от 12 августа 2020 года в период с октября – ноября 2019 года ООО «Рассвет» от ИП Быковой М.В. мяса сельскохозяйственных животных (крупный рогатый скот) на реализацию, на переработку, на хранение не поступало. Какие-либо документы о поступлении ветеринарной продукции (крупнорогатый скот в живом виде, мясо крупнорогатого скота) от ИП Быковой М.В. со стороны директора ООО «Рассвет» ФИО29 в период октября-ноября 2019 года не выдавались (том 2 л.д. 228-239).

Из письма ООО «Альтаир» от 10 августа 2020 года следует, что между ООО «Альтаир» и ИП Быковой М.В. был заключен договор возмездного оказания услуг по обезвреживанию (уничтожению) биологических отходов № 67 от 22 октября 2019 года, а также акт о том, что услуги обезвреживания биологических отходов, производимые ООО «Альтаир», соответствуют требованиям СанПиН 2.1.7.2790-10 и Ветеринарно-санитарным правилам сбора, утилизации и уничтожения биологических отходов. ИП Быкова М.В. не выполнила условия пункта 2.1.3 договора, не доставив биологические отходы для дальнейшего обезвреживания, в связи с этим оплата по договору не производилась, акт оказанных услуг не составлялся (том 2 л.д. 168).

Вместе с тем, суд полагает, что указанные обстоятельства не подтверждают доводы стороны ответчика по встречному иску.

То обстоятельство, что представленные стороной истца по встречному иску документы ООО «Рассвет» и ООО «Альтаир» в последующем опровергнуты указанными документами, не свидетельствуют безусловно о том, что ИП Быкова М.В. реализовала мясо умерших коров и получила какую-либо прибыль от этого, поскольку надлежащих доказательств этому не представлено.

При этом показания свидетеля ФИО28 суд не принимает в качестве такого доказательства, поскольку последним не представлено документов, подтверждающих, что им производился закуп мяса именно погибших коров, а не иного поголовья, учитывая наличие у ИП Быковой М.В. большого количества крупнорогатого скота. При этом пояснения свидетеля ФИО28 не могут быть проверены, поскольку им не представлено финансовых и иных отчетных документов, подтверждающих закуп мяса у ИП Быковой М.В. в ночь после ДТП.

Кроме того, по мнению суда, названные обстоятельства не являются юридическими значимыми ввиду следующего.

В соответствии с пунктом 1 статьи 8 Гражданского кодекса Российской Федерации гражданские права и обязанности возникают, в частности, вследствие причинения вреда другому лицу.

Статьей 12 Гражданского кодекса Российской Федерации возмещение убытков отнесено к способам защиты гражданских прав.

Под убытками в виде реального ущерба понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (пункт 2 статьи 15 Гражданского кодекса Российской Федерации, абзац второй пункта 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24 марта 2016 года N 7 "О применении судами некоторых положений Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушение обязательств").

Право на возмещение убытков возникает у кредитора как из нарушения договорного обязательства (статья 393 Гражданского кодекса Российской Федерации), так и из деликтного обязательства (статья 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Исходя из этого, следует, что размер причиненного ИП Быковой М.В. ущерба в результате произошедшего ДТП, зависит только от степени повреждения имущества и сложившихся цен и не зависит от реально произведенных расходов и доходов от продажи имущества (мяса погибших коров).

Продажа мяса погибших животных является правомерным осуществлением права гражданина на распоряжение принадлежащим ему на праве собственности имуществом и не может препятствовать реализации имеющегося у него права на возмещение убытков, причиненных в результате ДТП.

При таких обстоятельствах суд приходит к выводу, что возмещению Быковой И.П. подлежит реальный ущерб, то есть стоимость погибших коров.

Поскольку в ходе рассмотрения настоящего дела между сторонами возник спор относительно стоимости коров, определением суда от 31 августа 2020 года по делу назначалась судебная оценочная стоимостная экспертиза, проведение которой поручалось эксперту ООО «Центр экономических и юридических экспертиз» ФИО31

Из заключения эксперта № 177/20 от 23 ноября 2020 года следует:

- рыночная стоимость коровы черно-пестрой породы возрастом 8 лет, весом 580 кг. живого веса по состоянию на 3 октября 2019 года в виде продуктивного скота с учетом стельности составляет 71 920, 00 руб., без учета ее стельности составляет 70 760,00 руб., рыночная стоимость коровы при сдаче на убой живым весом составляет 58 000 руб.;

- рыночная стоимость коровы черно-пестрой породы возрастом 7 лет, весом 560 кг. живого веса по состоянию на 3 октября 2019 года в виде продуктивного скота с учетом стельности составляет 69 440, 00 руб., без учета ее стельности составляет 68 320,00 руб., рыночная стоимость коровы при сдаче на убой живым весом составляет 56 000 руб.;

- рыночная стоимость коровы черно-пестрой породы возрастом 6 лет, весом 480 кг. живого веса по состоянию на 3 октября 2019 года в виде продуктивного скота с учетом стельности составляет 59 520, 00 руб., без учета ее стельности составляет 58 560,00 руб., рыночная стоимость коровы при сдаче на убой живым весом составляет 48 000 руб.;

- рыночная стоимость коровы симментальской породы возрастом 8 лет, весом 520 кг. живого веса по состоянию на 3 октября 2019 года в виде продуктивного скота с учетом стельности составляет 63 440, 00 руб., без учета ее стельности составляет 62 400 руб., рыночная стоимость коровы при сдаче на убой живым весом составляет 52 000 руб.;

- рыночная стоимость коровы симментальской породы возрастом 8 лет, весом 450 кг. живого веса по состоянию на 3 октября 2019 года в виде продуктивного скота с учетом стельности составляет 54 900, 00 руб., без учета ее стельности составляет 54 000,00 руб., рыночная стоимость коровы при сдаче на убой живым весом составляет 45 000 руб.;

- рыночная стоимость коровы симментальской породы возрастом 7 лет, весом 570 кг. живого веса по состоянию на 3 октября 2019 года в виде продуктивного скота с учетом стельности составляет 69 540, 00 руб., без учета ее стельности составляет 68 400 руб., рыночная стоимость коровы при сдаче на убой живым весом составляет 57 000 руб.

Суд принимает указанное заключение эксперта в качестве допустимого доказательства, поскольку оно полно, научно, обоснованно, дано квалифицированным экспертом, имеющим значительный стаж работы по специальности. Данное заключение соответствует требованиям статьи 86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, сторонами не оспаривается. У суда не имеется оснований не доверять названному заключению, поскольку какой-либо заинтересованности эксперта в исходе дела не установлено, последний предупрежден об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения.

В ходе судебного разбирательства истец по встречному иску Быкова М.В. и ее представитель Казанкин В.В. не оспаривали выводы эксперта, однако настаивали на заявленных требованиях.

В силу части 3 статьи 196 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд принимает решение по заявленным истцом требованиям и может выйти за пределы этих требований только в случаях, предусмотренных федеральным законом.

Таким образом, учитывая установление обоюдной вины участников ДТП, а также, принимая во внимание выводы экспертного заключения, суд приходит к выводу, что с Васильева А.И. в пользу Быковой М.В. подлежит взысканию в счет возмещения причиненного ущерба 190 840 руб. (381 680 руб. (70 000 руб. + 68 320 руб. + 58 560 руб. + 62 400 руб. + 54 000 руб. + 68 400 руб.) х 50 %).

Определяя размер ущерба, суд исходил из стоимости коров без учета их стельности, поскольку ИП Быковой М.В. в нарушение положений статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации не представлено допустимых и достоверных доказательств, подтверждающих данный факт.

Оснований для уменьшения размера возмещения вреда в соответствии со статьей 1083 Гражданского кодекса Российской Федерации с учетом имущественного положения Васильева А.И. судом не установлено.

Наряду с требованием о возмещении ущерба в виде стоимости погибших коров, ИП Быковой М.В. заявлено требование о взыскании упущенной выгоды в виде семи неродившихся телят.

Под убытками в пункте 2 статьи 15 Гражданского кодекса Российской Федерации понимаются в том числе неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода).

Как разъяснено в абзаце втором пункта 12 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 года N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", размер подлежащих возмещению убытков должен быть установлен с разумной степенью достоверности.

Таким образом, для включения в сумму ущерба упущенной выгоды факт ее существования должен быть неоспоримым и должна быть возможность документально подтвердить факт ее существования.

Однако в материалах рассматриваемого гражданского дела отсутствуют доказательства достоверно подтверждающие, что все погибшие коровы являлись стельными, а также не представлено доказательств, подтверждающих размер заявленной к взысканию упущенной выгоды в виде неродившихся телят.

Учитывая изложенное, суд приходит к выводу, что встречные исковые требования ИП Быковой М.В. в части упущенной выгоды не подлежат удовлетворению.

В соответствии со статьей 98 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации стороне, в пользу которой состоялось решение суда, суд присуждает возместить с другой стороны все понесенные по делу судебные расходы. В случае, если иск удовлетворен частично, указанные в настоящей статье судебные расходы присуждаются истцу пропорционально размеру удовлетворенных судом исковых требований, а ответчику пропорционально той части исковых требований, в которой истцу отказано.

В соответствии со статьей 88 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судебные расходы состоят из государственной пошлины и издержек, связанных с рассмотрением дела.

Учитывая вышеизложенное, а также размер удовлетворенных первоначальных исковых требований (47,72 %), суд приходит к выводу о взыскании с ИП Быковой М.В. в пользу Васильева А.И. судебных расходов по уплате государственной пошлины в сумме 11 548,24 руб., по составлению экспертных заключений ООО «Независимое экспертное бюро» в сумме 9 544,00 руб.

Поскольку встречные исковые требования удовлетворены судом частично (38,95 %), суд приходит к выводу о взыскании с Васильева А.И. в пользу ИП Быковой М.В. судебных расходов по уплате государственной пошлины в сумме 3 154,95 руб.

Согласно статье 94 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации к издержкам, связанным с рассмотрением дела, относятся, в том числе, суммы, подлежащие выплате экспертам.

Определением суда от 31 августа 2020 года назначалась судебная оценочная стоимостная экспертиза, проведение которой поручалось эксперту ООО «Центр экономических и юридических экспертиз» ФИО31

27 ноября 2020 года в адрес суда поступило заключение эксперта №177/20 от 23 ноября 2020 года эксперта ООО «Центр экономических и юридических экспертиз» ФИО32, а также ходатайство об оплате экспертизы в сумме 6 000 руб.

Расходы по проведению экспертизы возлагались на ИП Быкову М.В., однако последняя не представила доказательств оплаты.

Учитывая результаты разрешения заявленных первоначальных и встречных требований, суд приходит к выводу, что издержки, связанные с проведением по делу судебной оценочной стоимостной экспертизы, подлежат возмещению Васильевым А.И. в сумме 3 000 руб., ИП Быковой М.В. в сумме 3 000 руб.

Руководствуясь ст. 194-199 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд

РЕШИЛ:

исковые требования Васильева Александра Ивановича - удовлетворить частично.

Взыскать с индивидуального предпринимателя Быковой Марины Викторовны в пользу Васильева Александра Ивановича в счет возмещения ущерба, причиненного дорожно-транспортным происшествием – 1 464 350 руб., расходы по уплате государственной пошлины в сумме 11 548,24 руб., расходы по составлению экспертного заключения в сумме 9 544,00 руб.

В удовлетворении остальной части иска отказать.

Встречные исковые требования индивидуального предпринимателя Быковой Марины Викторовны удовлетворить частично.

Взыскать с Васильева Александра Ивановича в пользу Быковой Марины Викторовны в счет возмещения ущерба, причиненного в результате дорожно-транспортного происшествия – 190 840,00 руб., расходы по уплате государственной пошлины в сумме 3 154,95 руб.

В удовлетворении остальной части иска отказать.

Взыскать с Васильева Александра Ивановича в пользу общества с ограниченной ответственностью «Центр экономических и юридических экспертиз» расходы по проведению оценочной стоимостной экспертизы в сумме 3 000 руб.

Взыскать с индивидуального предпринимателя Быковой Марины Викторовны в пользу общества с ограниченной ответственностью «Центр экономических и юридических экспертиз» расходы по проведению оценочной стоимостной экспертизы в сумме 3 000 руб.

Решение может быть обжаловано в Оренбургский областной суд через Александровский районный суд Оренбургской области в течение месяца со дня принятия решения суда в окончательной форме.

Председательствующий И.С. Топильчук

Решение в окончательной форме изготовлено 26 марта 2021 года