Решение по делу № 22-684/2020 от 23.01.2020

Судья Калинин Д.А. Дело № 22-684/2020 года

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ПОСТАНОВЛЕНИЕ

г. Новосибирск 17 февраля 2020 года

Суд апелляционной инстанции Новосибирского областного суда в составе:

председательствующего судьи Горетой Л.П.

при секретаре Соповой А.С.

с участием прокурора Раковой Н.С.,

осужденного ВГВ,

адвоката Бутакова С.М.,

потерпевшей МСМ

рассмотрел в апелляционном порядке в открытом судебном заседании от 17 февраля 2020 года апелляционные жалобы осужденного ВГВ, адвокатов Гладких О.И. и Бутакова С.М. на приговор <данные изъяты> районного суда <адрес> от 9 декабря 2019 года, которым

ВГВ, родившийся 28 ноября 1963 года в с.

<адрес>, гражданин РФ, ранее не судимый,

осужден по ч. 1 ст. 109 УК РФ к одному году ограничения свободы с установлением ограничений: не изменять место жительства или пребывания без согласия специализированного государственного органа, осуществляющего надзор за отбыванием осужденными наказания в виде ограничения свободы, а также не выезжать за пределы территории <адрес>, с возложением обязанности являться в специализированный государственный орган, осуществляющий надзор за отбыванием осужденными наказания в виде ограничения свободы, раз в месяц для регистрации.

Мера пресечения ВГВ в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении оставлена прежней до вступления приговора в законную силу.

Удовлетворен гражданский иск потерпевшей МСМ

Взыскано с ВГВ в пользу МСМ 500 000 рублей в счет компенсации морального вреда, причиненного преступлением.

Разрешен вопрос по вещественным доказательствам.

Установил:

Приговором суда ВГВ признан виновным и осужден за причинение смерти МИС по неосторожности.

Преступление совершено ДД.ММ.ГГГГ при обстоятельствах, изложенных в приговоре.

В судебном заседании ВГВ вину в совершении преступления не признал.

Не согласившись с решением суда, осужденный ВГВ подал апелляционную жалобу, в которой просит приговор отменить, как незаконный и вынесенный без учета фактических обстоятельств дела.

В обоснование своей позиции указывает, что никогда не признавал вину в совершении преступления, никаких следственных действий с его участием не производилось.

Считает, что суд не учел его пояснений об обстоятельствах произошедшего, а именно то, что во время производства работ потерпевший находился от него на расстоянии 30 метров, как МИС оказался на месте происшествия, он не знает, как не знает и почему тот покинул свое рабочее место. Демонтажем они занимались вместе на протяжении 10 лет, о правилах техники безопасности предупреждались регулярно и каждый знал, что покидать свое рабочее место во время демонтажа нельзя.

Указывает, что его допрашивали только один раз, когда случилась беда, в сентябре следователь пригласил его к себе расписаться и убедительно просил взять вину на себя, пояснил, что ему (ВГВ) за это ничего не будет, а перед судом предстать кто-то должен, судебное заседание будет закрытым.

Ранее он никогда не привлекался к уголовной ответственности и не знал, что это такое, привык доверять людям, а потому подписал все, что просил следователь.

Ознакомившись с обвинительным заключением, он вновь поехал к следователю и тот сказал, что вопрос решенный, через две недели придет повестка, успокаивал, говорил, что ему ничего не грозит, все будет хорошо.

Адвокат ГОИ, в защиту интересов осужденного ВГВ, подал апелляционную жалобу, в которой просит приговор суда отменить, как незаконный, ВГВ по ч. 1 ст. 109 УК РФ оправдать и уголовное преследование прекратить, поскольку доказательств причастности ВГВ к инкриминируемому ему преступлению не имеется.

Адвокат БСМ в дополнениях к апелляционной жалобе осужденного ВГВ, просит приговор отменить, как незаконный и несправедливый, вынесенный с нарушением норм уголовно-процессуального закона, ВГВ по предъявленному ему обвинению оправдать.

В обоснование своей позиции ссылается на Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 29 ноября 2016 года № 55 «О судебном приговоре» согласно разъяснениям которого, в силу принципа презумпции невиновности обвинительный приговор не может быть основан на предположениях, а все неустранимые сомнения в доказанности обвинения, в том числе, отдельных его составляющих, толкуются в пользу подсудимого.

Согласно ст. 49 Конституции РФ обвиняемый не обязан доказывать свою невиновность, неустранимые сомнения в виновности подсудимого толкуются в его пользу.

При производстве по уголовному делу подлежат доказыванию виновность лица в совершении преступления, форма его вины, мотивы, характер и размер вреда, причиненного преступлением.

Выводы суда о виновности ВГВ в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 109 УК РФ, не соответствуют фактическим обстоятельствам дела и противоречат доказательствам, исследованным в судебном заседании.

В обоснование вины ВГВ, суд сослался на его показания на предварительном следствии, которые тот давал без адвоката, при этом показания ВГВ в данной части не получили правовой оценки.

В судебном заседании ВГВ вину в предъявленном обвинении не признал, дал подробные показания относительно обстоятельств произошедшего, приводит подробные показания подсудимого, данные в судебном заседании. ВГВ настаивает, что трагедия произошла по причине нарушения техники безопасности со стороны МИС, который знал, каким образом происходит вытаскивание станка из помещения, а также то, что находиться рядом опасно. Кроме того, из показаний ВГВ следует, что за несколько минут до происшествия, МИС с КСГ приступили к работе в другом месте, а потому потерпевшего в это время у станка не должно было быть.

Кроме того, как на доказательства невиновности ВГВ, ссылается на показания потерпевшей, свидетелей, письменные материалы дела, приводит их подробное изложение.

Считает, что суд не учел показания ТАС и КСГ, согласно которым, до перерыва на обед, ими проводились работы по демонтажу промышленных станков аналогичным способом. Следовательно, механизм извлечения станков был известен МИС и он понимал, какой уровень опасности создается для присутствующих, принимал меры личной предосторожности наряду с другими работниками.

Кроме того, 30 апреля 2019 года ФСН провела с ними инструктаж по технике безопасности и охране труда, о чем они расписались в журнале инструктажа.

МИС являлся бригадиром и в соответствии с положениями свода правил безопасности труда в строительстве СП 12-135-2003, утвержденными и введенными в действие постановлением Госстроя России от 8 января 2003 года № 2, обязан сам соблюдать правила безопасности труда и осуществлять контроль за соблюдением работниками его бригады техники безопасности при осуществлении работ. Вопреки этому, он нарушил все инструкции по технике безопасности при демонтаже промышленного оборудования: покинул свое рабочее место, находящееся на значительном расстоянии от места происшествия и поставил себя в опасные условия, которые привели его к гибели.

Полагает, что в действиях ВГВ нет каких-либо нарушений техники безопасности, им был выставлен ТАС, который находясь позади автомашины под его управлением, осуществлял контроль за окружающей обстановкой и подавал ему команды, то есть руководил его действиями, поскольку видимость из кабины ограничена.

Все вышеуказанные обстоятельства свидетельствуют о том, что несчастный случай произошел из-за несоблюдения МИС требований личной безопасности.

Кроме того, при постановлении приговора нарушены нормы уголовно-процессуального закона, поскольку в приговоре суд сослался на показания свидетеля КСГ, данные на предварительном следствии, которые не были исследованы в судебном заседании. Также суд огласил имеющуюся в материалах дела выписку из журнала инструктажа по технике безопасности от 30 апреля 2019 года с росписью погибшего МИС, что не получило оценки в приговоре.

В возражениях государственный защитник КОЕ и потерпевшая МСМ просили приговор оставить без изменения, а апелляционные жалобы - без удовлетворения.

Выслушав мнение участников судебного разбирательства, изучив материалы уголовного дела, проверив доводы апелляционных жалоб и возражения на них, суд апелляционной инстанции находит приговор законным, обоснованным и справедливым.

Виновность ВГВ в совершении преступления, установленного судом первой инстанции, полностью подтверждается совокупностью доказательств, собранных по делу, исследованных в судебном заседании и приведенных в приговоре.

Так из показаний ВГВ сдедует, что 30 апреля 2019 года он, МИС, ТАС и КСГ выполняли работы по демонтажу металлических конструкций в здании ремонтно-транспортной мастерской в д. <адрес>. КСГ и МИС резали металл, а он и ТАС вытягивали из здания металлические станки. Работы выполняли с использованием принадлежащего ФСН автомобиля «Камаз» с манипулятором, которым управлял он. До обеда МИС и КСГ срезали крепления в виде болтов на станине, а после обеда он (ВГВ) сказал, чтобы они приступали к вырезке металлических труб в большом ангаре этого здания, а он и ТАС пошли дальше по этому зданию в пристроенное помещение, где стояла станина. Там ТАС по его просьбе обвязал металлическим тросом металлическую станину кузнечного молота, он подогнал к двери помещения «Камаз» задним ходом и ТАС зацепил трос за прицепное устройство. После этого, он начал потихоньку двигаться на «Камазе» вперед, а ТАС смотрел и показывал надо ли двигаться еще, чтобы вытянуть станину из здания на улицу. Через некоторое время ТАС показал жестом, что нужно остановиться, зашел внутрь помещения, а когда вышел, то сказал, что внутри под станком лежит МИС

Свидетель ТАС дал аналогичные показания, дополнительно пояснив, что вместе они работали давно и каждый из них знал чем заниматься. Он работал в паре с ВГВ, который управлял «Камазом» с манипулятором. Когда он зацепил тросом станок, ВГВ стал его вытягивать «Камазом», он (ТАС) смотрел только за тросом и дал ВГВ команду начать движение. Когда станок упал, обрушилась стена здания, и он увидел под станком придавленного МИС

Из показаний свидетеля КСГ следует, что 30 апреля 2019 года он приехал на объект вместе с ТАС, МИС и ВГВ Он и МИС выполняли работу резчиков, ТАС - подсобный рабочий, ВГВ - водитель. На месте осмотрели объект, работали до обеда, вырезали стеллажи, вытащили два станка, остался еще один. Потом пошли пообедали, обговорили кто и что будет делать. ВГВ и ТАС поехали цеплять трос и вытаскивать станок, а он с МИС пошли вырезать отопление. МИС работал у него за спиной. Потом прибежал ТАС и сказал, что МИС попал под станок.

Согласно протоколу осмотра здания РТМ в д. <адрес> от 30 апреля 2019 года обнаружена поваленная металлическая станина кузнечного молота, разрушенная кирпичная стена, труп МИС с признаками насильственной смерти;

Из заключения судебно-медицинской экспертизы трупа МИС № 26 от 31 мая 2019 года следует, что смерть МИС наступила от травматического шока, развившегося в результате причинения тупой сочетанной травмы головы, туловища, верхних конечностей, сопровождавшейся образованием повреждений, описанных в заключении. Травматический шок, явившейся причиной смерти, является опасным для жизни состоянием, оценивается как тяжкий вред здоровью, согласно п. 6.2.1 Медицинских критериев определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека, утвержденных Приказом Министерства здравоохранения и социального развития Российской Федерации от 24 апреля 2008 года № 194н, состоит в прямой причинно-следственной связи со смертью.

Вина осужденного в совершении преступления, установленного судом первой инстанции, подтверждается и иными доказательствами, исследованными в судебном заседании и приведенными в приговоре.

При этом судом дана надлежащая оценка всем доказательствам, исследованным в суде и имеющим значение для дела, а потому, доводы адвоката БСМ об обратном, несостоятельны.

Оценив исследованные доказательства с точки зрения относимости, допустимости, достоверности, а в совокупности – достаточности для разрешения уголовного дела, суд пришел к обоснованному выводу о доказанности вины ВГВ в содеянном им, правильно квалифицировав его действия по ч. 1 ст. 109 УК РФ - причинение смерти по неосторожности.

Выводы суда о доказанности вины и правильности квалификации действий осужденного ВГВ в приговоре изложены достаточно полно, надлежащим образом обоснованы, мотивированы, соответствуют исследованным в судебном заседании доказательствам, а потому признаются судом апелляционной инстанции правильными.

Судом тщательно проверялись доводы осужденного о его невиновности и о том, что смерть потерпевшего произошла по причине нарушения техники безопасности со стороны МИС, аналогичные доводам апелляционных жалоб, которые обоснованно признаны несостоятельными, как опровергающиеся совокупностью исследованных судом доказательств.

Судом приведено в приговоре убедительное обоснование выводов о признании несостоятельными доводов осужденного.

Так, согласно заключению эксперта смерть МИС наступила от травматического шока, развившегося в результате причинения тупой сочетанной травмы головы, туловища, верхних конечностей, сопровождавшейся образованием повреждений, описанных в п.1 данного заключения.

При этом все телесные повреждения, как установлено судом и не оспаривается сторонами по делу, в том числе и самим ВГВ, получены в результате падения металлической станины кузнечного молота на потерпевшего, при управлении осужденным автомобилем марки «Камаз» и выполнении работ по извлечению данной станины из здания бывшей ремонтно-транспортной мастерской.

По смыслу закона, объективная сторона преступления, предусмотренного ч.1 ст. 109 УК РФ, выражается в деянии в форме действия или бездействия, которые, нарушая правила бытовой предосторожности, причиняют смерть другому человеку.

Субъективная сторона данного преступления характеризуется неосторожной виной в виде преступного легкомыслия или преступной небрежности.

Преступление смерти по небрежности имеет место, когда виновный не предвидит причинение смерти потерпевшему в результате своих деяний, но по обстоятельствам дела должен был и мог это предвидеть, если бы действовал с большей осмотрительностью.

Таким образом, смерть МИС наступила в результате неосторожных действий ВГВ, выразившихся в преступной небрежности, поскольку перед началом работ и движения «Камаза», он должен был убедиться в отсутствии посторонних людей в помещении, где располагалось металлическая станина и производился ее демонтаж.

Доводы жалоб о причастности к совершению преступления ТАС, не могут быть приняты во внимание, поскольку в соответствии со ст. 252 УПК РФ судебное разбирательство проводится только в отношении обвиняемого и лишь по предъявленному ему обвинению.

Не нашли своего подтверждения и доводы жалоб о допросе ВГВ без адвоката, как опровергающиеся протоколами его допросов в качестве подозреваемого и обвиняемого, и свидетельствующими об обратном, подписанные осужденным, без указания каких-либо замечаний.

Нарушений уголовно-процессуального закона при допросе ВГВ органами предварительного следствия, либо некорректности действий следователя, о чем он указывает в жалобе, из представленных материалов не усматривается.

Ссылка адвоката БСМ на нарушение требований закона, выразившихся в приведении в приговоре доказательств, не исследованных в судебном заседании – показаний свидетеля КСГ, данных на предварительном следствии, несостоятельна и опровергается приговором, в котором приведены показания свидетеля в суде первой инстанции, без указания его показаний на предварительном следствии.

Наказание осужденному назначено в соответствии с требованиями ст. 60 УК РФ, регламентирующей общие начала назначения наказания, с учетом характера и степени общественной опасности совершенного преступления, данных о личности виновного, обстоятельств, смягчающих наказание, а также конкретных обстоятельств дела.

Обстоятельством, смягчающим наказание ВГВ, суд обоснованно признал активное способствование раскрытию и расследованию преступления.

Обстоятельств, отягчающих наказание, судом не установлено.

Кроме того, при назначении наказания суд учел все данные о личности ВГВ, который ранее не судим, имеет семью и постоянное место жительства, работает по найму, в быту характеризуется положительно, не состоит на учете у врача-психиатра и врача-нарколога, а также состояние его здоровья (имеет <данные изъяты> инвалидности).

Назначенное ВГВ наказание является справедливым, оснований для его изменения не имеется.

Нарушений уголовного, уголовно-процессуального законов, влекущих отмену либо изменение приговора, из представленных материалов не усматривается.

При таких обстоятельствах, оснований для удовлетворения апелляционных жалоб нет.

На основании изложенного, руководствуясь п. 1 ч.1 ст. 389-20 УПК РФ, суд апелляционной инстанции,

постановил:

приговор <данные изъяты> районного суда Новосибирской области от 9 декабря 2019 года в отношении ВГВ оставить без изменения, апелляционные жалобы осужденного ВГВ, адвокатов ГОИ и БСМ – без удовлетворения.

Апелляционное постановление может быть обжаловано в суд кассационной инстанции в порядке главы 47.1 УПК РФ.

Председательствующий: