Решение по делу № 1-12/2019 от 28.11.2018

Уголовное дело № 1-12/2019

П Р И Г О В О Р

ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

г. Борзя                           24 мая 2019 года

Борзинский городской суд Забайкальского края:

под председательством судьи Большаковой Т.В.,

при секретаре судебного заседания Чернобаевой Н.Е.,

с участием государственного обвинителя - заместителя Борзинского межрайонного прокурора Дондокова Т.Ц.,

подсудимого Бояркина Е.Н.,

его защитника - адвоката Забайкальского филиала КАЗК Адамова А.В., представившего удостоверение № 13, ордер № от 28.01.2019;

потерпевшей ФИО1 и ее представителя - адвоката адвокатского кабинета № 57 Палаты адвокатов Забайкальского края Ахачинской А.В., представившей удостоверение № 192 и ордер № от 21 июля 2017 года,

рассмотрев в открытом судебном заседании уголовное дело в отношении:

Бояркина Е.Н., ДД.ММ.ГГГГ, <данные изъяты>; <адрес>, <данные изъяты>;

обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 264 УК РФ,

У С Т А Н О В И Л:

Подсудимый Бояркин Е.Н. органом предварительного следствия обвиняется в нарушении лицом, управляющим автомобилем, правил дорожного движения, повлекшем по неосторожности причинение тяжкого вреда здоровью человека.

По утверждению стороны обвинения преступление совершено в <адрес>, при следующих обстоятельствах:

17 мая 2016 года около 10:30 часов Бояркин Е.Н., управлял технически исправным автомобилем марки «УАЗ 220694-04», с государственным регистрационным знаком «№», принадлежащим ОАО «<данные изъяты>», двигался по автомобильной дороге федерального значения А-350 сообщением «<адрес>» в сторону <адрес> на территории <адрес>, с находящимися в салоне автомобиля пассажиром ФИО1

На 371-м км автомобильной дороги федерального значения А-350 сообщением «<адрес>» на нерегулируемом перекрестке указанной автомобильной дороги с дорогой, ведущей в <адрес>, Бояркин Е.Н., проявив преступную небрежность, то есть не предвидя возможности наступления общественно опасных последствий в виде причинения тяжкого вреда здоровью ФИО1., хотя при необходимой внимательности и предусмотрительности должен был и мог предвидеть эти последствия, в нарушение требований пункта 1.3 Правил дорожного движения РФ, утвержденных постановлением Совета Министров - Правительства РФ от 23.10.1993 № 1090 «О правилах дорожного движения» (далее ПДД РФ), согласно которому «Участники дорожного движения обязаны знать и соблюдать, относящиеся к ним требования Правил, сигналов светофоров, знаков и разметки, а также выполнять распоряжения регулировщиков, действующих в пределах, предоставленных им прав, и регулирующих дорожное движение установленными сигналами», пункта 1.5 ПДД РФ, согласно которому «Участники дорожного движения должны действовать таким образом, чтобы не создавать опасности для движения и не причинять вреда», пункта 8.1 ПДД РФ, согласно которому «Перед началом движения, перестроением, поворотом (разворотом) и остановкой водитель обязан подавать сигналы световыми указателями поворота соответствующего направления, а если они отсутствуют или неисправны - рукой. При выполнении маневра не должны создавать опасность для движения, а также помехи другим участникам дорожного движения. Сигналу левого поворота (разворота) соответствует вытянутая в сторону левая рука либо правая, вытянутая в сторону и согнутая в локте под прямым углом вверх. Сигналу правого поворота соответствует вытянутая в сторону правая рука либо левая, вытянутая в сторону и согнутая в локте под прямым углом вверх. Сигнал торможения подается поднятой вверх левой или правой рукой», выполняя маневр поворота налево на дорогу, ведущую в <адрес>, не принял мер предосторожности, чем создал опасность для движения и совершил столкновение с автомобилем марки «Ауди А7» с государственным регистрационным знаком «№», с находящимися в салоне автомобиля пассажирами ФИО2 ФИО3 под управлением ФИО4., двигающегося по автомобильной дороге федерального значения А-350 сообщением «<адрес>» в сторону <адрес> на территории <адрес> по полосе, предназначенной для движения во встречном направлении, выполняя маневр - обгон в нарушение требований пунктов 1.3, 1.5 ПДД РФ, а также требований горизонтальной разметки 1.1 Приложения № 2 к ПДД РФ.

В результате дорожно-транспортного происшествия пассажиру автомобиля «УАЗ 220694-04», с государственным регистрационным знаком «№» ФИО1. причинены телесные повреждения: ушибленная рана головы, закрытый компрессионный перелом L1 позвонка, тип AI 2 (клиновидная деформация), перелом остистых отростков Th 12, L1, 2, 3, 4, закрытый винтообразный перелом нижней трети левого бедра со смещением отломков, закрытый оскольчатый перелом акромиального конца левой ключицы со смещением отломков, которые образовались одномоментно или в быстрой последовательности друг за другом, в связи с чем, раздельной квалификации по степени тяжести причиненного вреда здоровью не подлежат, в результате ударного воздействия тупого предмета (предметов) каковыми могли быть, выступающие внутренние части салона движущегося автомобиля в момент столкновения, по давности не противоречат сроку, указанному в постановлении, о чем свидетельствуют данные медицинских документов, согласно п. 6.11.6, 6.11.10 приложения к Приказу Минздравсоцразвития от 24.04.2008 № 194н «Об утверждении медицинских критериев определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека» и Правил определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека», утвержденных Постановлением Правительства РФ от 17 августа 2007 года № 522 и нормативно-правовых актов, вызвали значительную стойкую утрату общей трудоспособности не менее чем на одну треть, и по этому признаку квалифицируются как повреждения, причинившие тяжкий вред здоровью.

По убеждению стороны обвинения, нарушения Бояркиным Е.Н. требований п.п. 1.3, 1.5, 8.1 ПДД РФ находятся в прямой причинной связи с дорожно-транспортным происшествием - столкновением с автомобилем марки «Ауди А7», с государственным регистрационным знаком «№» и причинением по неосторожности тяжкого вреда здоровью ФИО1

Указанные действия Бояркина Е.Н. следователем квалифицированы по ч. 1 ст. 264 УК РФ как нарушение лицом, управляющим автомобилем, правил дорожного движения, повлекшее по неосторожности причинение тяжкого вреда здоровью человека.

В судебном заседании Бояркин Е.Н. вину в совершении инкриминируемого ему деяния не признал, настаивал, что осуществляя движение по маршруту, указанному в обвинительном заключении, правил дорожного движения он не нарушал. Его водительский стаж составляет около 22 лет. В дату исследуемых событий он, осуществляя свою трудовую деятельность, двигался на автомобиле «УАЗ» по <адрес> в <адрес> по хорошо знакомому ему маршруту, который он выполняет ежедневно на протяжении нескольких лет. В это время он вез в налоговый орган пассажира - ФИО1., с которой ранее не был знаком. Перед поворотом на дорогу, ведущую в <адрес>, примерно за 60-70 метров он включил световой сигнал поворота и, сбросив газ, стал осуществлять поворот налево. При этом, не доезжая поворота, дважды посмотрел в зеркало заднего вида и увидел примерно на расстоянии 250 метров двигавшейся в том же направлении по полосе встречного движения белый автомобиль. Подъехав к повороту, он (Бояркин Е.Н.) немного притормозил, поскольку поворот крутой, и когда уже практически завершил маневр, произошел удар в левую заднюю часть его автомашины. После чего в себя он пришел только в больнице. Обстоятельств, которые происходили после столкновения автомобилей и до его доставления в больницу он не помнит. Полагает, что причиной ДТП послужило нарушение водителем ФИО4. правил дорожного движения, поскольку тот на высокой скорости решил совершить обгон его автомобиля в неположенном месте, выехав на полосу, предназначенную для встречного движения. Полагает, что о превышении водителем ФИО4 допустимой скорости движения в черте города свидетельствует характер повреждений у автомобиля «УАЗ» (значительные повреждения двух мостов), которым он (Бояркин Е.Н.) управлял. В момент управления транспортным средством он находился в трезвом состоянии. В период расследования уголовного дела ФИО4 приезжал к нему в больницу и домой, предлагая свою помощь, но он отказался, поскольку в тот момент, когда он находился в больнице, было выдано ложное заключение о наличии у него, а также у его пассажира - ФИО1 в организме алкоголя. Полагает, что к данному обстоятельству ФИО4. был причастен, поэтому разозлившись на него за это, отказался от его помощи. Более того, соответствующая помощь была оказана ему врачами медицинского учреждения. Убежден, что в его действиях отсутствует состав инкриминируемого ему деяния, поскольку в силу своего профессионализма он не мог допустить нарушений правил дорожного движения, действовал в строгом соответствии с ними, а ДТП произошло исключительно по вине ФИО4., который пересек сплошную линию разметки и на скорости, значительно превышающую допустимую в черте города, попытался осуществить обгон его автомобиля в неположенном месте. Просил суд об оправдании.

По ходатайству государственного обвинителя, в порядке ст. 281 УПК РФ оглашены показания Бояркина Е.Н., данные им в качестве потерпевшего по уголовному делу в отношении ФИО4 от 09.08.2018, из которых усматривается, что перед осуществлением маневра - поворот налево он в зеркало заднего вида автомобиль «Ауди» видел только один раз (листы протокола судебного заседания 19-22).

После оглашения указанных показаний Бояркин Е.Н. затруднился вспомнить, сколько раз он смотрел в зеркало заднего вида перед осуществлением маневра - поворота налево, но помнит, что видел, как автомобиль под управлением ФИО4 выезжал на полосу встречного движения неоднократно.

Анализируя показания подсудимого Бояркина Е.Н., суд признает их правдивыми и достоверными, поскольку они не противоречат фактическим обстоятельствам дела, установленным в процессе судебного разбирательства. Его показания последовательны, стабильны и логичны, соответствуют действующим в момент осуществления им движения на автомашине «УАЗ» законодательству, в частности Правилам дорожного движения. При этом имеющиеся противоречия в его показаниях, суд находит несущественными и в целом не влияющими на исход дела.

В обоснование своего вывода о доказанности вины Бояркина Е.Н. в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 264 УК РФ, следователем и государственным обвинителем положены следующие доказательства: показания потерпевшей ФИО1. и свидетелей ФИО5 ФИО3 ФИО2., ФИО6 ФИО7 ФИО8 ФИО9., ФИО10 ФИО11., ФИО12 ФИО13., ФИО14., ФИО15., ФИО16.; показаниями обвиняемого ФИО4 заключениями автотехнических и судебно-медицинских экспертиз; показаниями эксперта ФИО17 иными письменными доказательствами: протоколами следственных экспериментов, протоколами осмотров места происшествия и предметов.

Так, потерпевшая ФИО1. суду показала, что ранее она работала в локомотивном депо в должности курьера. При доставке почты ее возил служебный автомобиль. 17 мая 2016 года около 10:00 часов на автомобиле марки «УАЗ» «санитарка», с водителем Бояркиным Е.Н., который до исследуемой ситуации был ей незнаком, она следовала по служебным делам. В салоне автомобиля она располагалась на заднем сидении, возле окна слева. Перед ней были еще два кресла и столик. Переднее пассажирское сидение было свободным. Автомобиль двигался с невысокой скоростью. При повороте автомобиля с федеральной дороги, проходящей по <адрес> на дорогу, ведущую в <адрес>, на повороте, расположенном около кафе «<адрес>», когда автомобиль уже практически свернул, она услышала удар в левую заднюю часть их автомобиля. После она ударилась в салоне автомобиля и вылетела из салона через заднюю дверь, потеряв сознание. Спустя какое-то время она очнулась лежа на земле, увидела «УАЗ» в перевернутом состоянии, он лежал на крыше. Сколько раз переворачивался их автомобиль, она не знает. С каким автомобилем произошло столкновение, она не видела, так как смотрела только вперед. В этот момент она не была пристегнута, так как ехали они не на высокой скорости. С водителем Бояркиным Е.Н. она в ходе движения не разговаривала, поскольку с ним знакома не была. Каждый раз она ездит на разных автомобилях, которые им предоставляет ОАО <адрес>» и с водителями она не знакомится и не разговаривает. С Бояркиным Е.Н. также не была знакома, даже не рассмотрела его лицо. Перед поворотом налево видела, как водитель несколько раз поворачивал голову назад, и смотрел в зеркало слева, как она поняла с тем, чтобы убедиться в отсутствии машин слева. После ДТП ее увезли в больницу. О том, что столкновение произошло с автомобилем под управлением ФИО4., она узнала в больнице. В ГУЗ «<адрес>» она пролежала три дня, а затем ее отвезли в больницу <адрес>, откуда ее выписали 22 июня 2016 года. Находясь в больнице <адрес>, от своего лечащего врача ФИО18, она узнала, что в анализе ее крови обнаружен алкоголь. Она была возмущена этим, так как спиртное не употребляет, и в этот день 17 мая 2016 года, находясь на работе в утреннее время, она спиртные напитки не употребляла. В дальнейшем при повторном исследовании анализов крови, данный факт был опровергнут. В больнице <адрес> ей сделали три операции. Считает, что в совершении дорожно-транспортного происшествии виновен водитель ФИО4., который нарушив Правила дорожного движения, допустил столкновение с их автомобилем, выехав на встречную полосу движения. Полагает, что ФИО4. двигался с большой скоростью, так как удар был настолько сильный, что их автомобиль перевернулся. К Бояркину Е.Н. она материальных претензий не имеет, просила суд об оправдании Бояркина Е.Н., поскольку полагает, что он нарушений правил дорожного движения не допустил. Автомобилем он управлял не на высокой скорости, двигался он, как она считает, без нарушений Правил, при этом обгонов других автомобилей не совершал.

Согласно заключениям судебно-медицинских экспертиз, проведенных в отношении потерпевшей ФИО1 в результате дорожно-транспортного происшествия ей причинены следующие телесные повреждения: ушибленная рана головы, рвано-ушибленная рана затылочной области, закрытый компрессионный перелом L1 позвонка, тип AI 2 (клиновидная деформация), перелом остистых отростков Th 12, L1, 2, 3, 4, закрытый винтообразный перелом нижней трети левого бедра со смещением отломков, закрытый оскольчатый перелом акромиального конца ключицы со смещением отломков, закрытая черепно-мозговая травма, сотрясение головного мозга, травматический шок 2 степени, которые могли образоваться одномоментно или в быстрой последовательности друг за другом, в связи с чем, раздельной квалификации по степени тяжести причиненного вреда здоровью не подлежат, в результате ударного воздействия тупого предмета (предметов), каковыми могли быть выступающие внутренние части салона движущегося автомобиля в момент столкновения, по давности образования не противоречат сроку, указанному в постановлениях следователя о назначении судебно-медицинских экспертиз. Перечисленные телесные повреждения вызвали значительную стойкую утрату общей трудоспособности не менее чем на одну треть и квалифицируются как повреждения, причинившие тяжкий вред здоровью (т. 1 л.д. 168-169; т. 2 л.д. 38-41).

Согласно заключению судебно-медицинской экспертизы проведенной в отношении Бояркина Е.Н., в результате ДТП ему причинены следующие телесные повреждения: закрытый косо-винтообразный перелом левой большеберцовой кости в нижней трети со смещением отломков, закрытый перелом верхней трети левой малоберцовой кости со смещением, закрытый косой перелом 2 пястной кости правой кисти со смещением отломков, травматический шок 1 степени, которые могли образоваться одномоментно или в быстрой последовательности друг за другом, в связи, с чем раздельной квалификации по степени тяжести причиненного вреда здоровью не подлежат, в результате ударного воздействия тупого предмета (предметов), каковыми могли быть выступающие внутренние части салона движущегося автомобиля в момент столкновения, по давности образования не противоречат сроку, указанному в постановлении следователя о назначении судебно-медицинской экспертизы, о чем свидетельствуют данные медицинских документов. Перечисленные телесные повреждения вызвали значительную стойкую утрату общей трудоспособности не менее чем на одну треть, и по этому признаку квалифицируются как повреждения, причинившие тяжкий вред здоровью (т. 1 л.д. 156-157).

Свидетель ФИО5. суду показала, что она работает в должности фельдшера-лаборанта ГУЗ «<адрес>». Заведующим лабораторией является ФИО19. 17 мая 2016 года в ходе выполнения своих должностных обязанностей она исследовала биологический материал - кровь Бояркина Е.Н. и ФИО1., которые поступили в ГУЗ «<адрес>» с телесными повреждениям, полученными в результате ДТП. Кровь исследовалась на предмет наличия в организме пациентов алкоголя. Аппарат, с помощью которого они проводят такого рода исследования, на тот момент был неисправен, в связи с чем, изначально она провела исследование с помощью реагента - бихромат натрия. Данное исследование показало отрицательный результат, о чем она сообщила заведующему лабораторией. После этого ФИО19 провел исследование сам, используя другой реагент - этанол оликс, и сказал о том, что результат был положительный. После этого ФИО19., как заведующий и ее непосредственный начальник отдал ей распоряжение поставить свою подпись, заверив результаты проведенного им исследования. Изначально она отказывалась это делать, но он заверил ее, что проблем не возникнет. После того, как ее вызвали на допрос в следственный комитет, ФИО19. отказался от своих слов, сказав, что он не знает указанных обстоятельств. Поскольку образцы крови ФИО1 и Бояркина Е.Н. оставались у них в лаборатории, они были изъяты и направлены в <адрес> для повторного исследования, результаты которого были отрицательны. В настоящее время она также убеждена, что первоначальный результат крови ФИО1. и Бояркина Е.Н. был отрицательный. Причины по которым заведующий лабораторией выставил положительный результат, ей не известны.

Свидетель ФИО6 суду показал, что он приходится родным братом Бояркину Е.Н. 17 мая 2016 года со слов жены ему стало известно о том, что Бояркин Е.В. попал в ДТП в районе кафе «<адрес>» и был доставлен в больницу. Он приехал к брату в ЦРБ и тот рассказал ему о том, что проезжая перекресток в указанном месте, при повороте налево, почувствовал сильный удар в автомашину, после чего его выбросило из автомобиля, и он оказался на земле. В ходе беседы с братом он видел, что тот находится в трезвом состоянии, алкоголем от него не пахло. Он был трезвый, хотя ему стало известно о том, что изначально проведенные анализы крови у брата, показали о наличии алкоголя в его организме. Однако позднее результаты были перепроверены и опровергнуты. После того, как брата выписали домой, к ним домой приезжал ФИО4., который приехал предложить свою помощь, сказав ему, что именно он (ФИО4.) виноват в произошедшем ДТП. Однако брат к нему на встречу не вышел, поскольку на тот момент еще не мог самостоятельно передвигаться. От помощи ФИО4 брат отказался. Бояркин Е.Н. длительное время работает в должности водителя, его водительский стаж длительный, и он никогда не позволял себе управлять автомобилем в состоянии опьянения. При вождении он всегда соблюдает правила дорожного движения и водит автомобиль аккуратно.

Из показаний свидетеля ФИО7., данных ею в ходе предварительного следствия по делу и оглашенных в судебном заседании, в порядке ч. 4 ст. 281 УПК РФ, усматривается, что Бояркин Е.Н. приходится ей сыном, который работает водителем на <данные изъяты> автобазе. 16 мая 2016 года у них дома в гостях находился старший сын ФИО6 17 мая 2016 года около 14:00 часов сыну ФИО6 на сотовый телефон позвонила его супруга ФИО20 и сообщила, что Бояркин Е.Н. попал в аварию. Она с сыном ФИО6 выехала в <адрес>, приехав сразу в больницу, где находился сын. Сын ФИО6 находился в обычной палате хирургического отделения ГУЗ «<данные изъяты>». У Евгения имелись множественные телесные повреждения, ему было тяжело, и он почти не разговаривал. В больнице находилась супруга Бояркина Е.Н. - ФИО21, от которой она узнала, что Бояркин Е.Н. на служебном автомобиле «УАЗ» совместно с пассажиром, как позже выяснилось, с ФИО1 ехали по служебным делам. В районе кафе «<адрес>» произошло столкновение, в результате которого Бояркин Е.Н. пострадал, получил серьезные телесные повреждения, с которыми попал в больницу. Она все время проводила с сыном в больнице. 20 мая 2016 года Бояркина Е.Н. и ФИО1 на двух автомобилях ГУЗ «<данные изъяты>» отвезли в <адрес> в больницу по <адрес>. По поводу случившегося дорожно-транспортного происшествия Бояркин Е.Н. пояснял, что ничего не помнит (т. 1 л.д. 88-98).

После оглашения показаний свидетеля ФИО7., она подтвердила их достоверность в полном объеме.

Свидетель ФИО11. суду показал, что ранее он работал в службе такси водителем. В мае 2016 года, точную дату не помнит, находясь на работе, он перевозил пассажиров из <адрес> в <адрес>. Осуществляя движение по <адрес>, где разрешенная скорость не должна превышать 60 км/ч, а в некоторых местах и 40 км/ч, в районе улиц <адрес> и <адрес>, его обогнал автомобиль марки «Ауди» белого цвета, который по его убеждению и личному водительскому опыту явно превышал скорость и двигался примерно со скоростью свыше 100 км/ч. Когда он подъехал к перекрестку, расположенному около кафе «<адрес>», то увидел, что на повороте произошла авария между автомобилем «Ауди», который за несколько минут до произошедшего обгонял его, и автомобилем «УАЗ». Момент столкновения автомобилей он не видел. По расположению автомобилей на дороге и их повреждениям он понял, что автомобиль «УАЗ» не успел завернуть с <адрес> на дорогу, ведущую в <адрес> и в него врезался автомобиль «Ауди». При этом «УАЗ» находился в перевернутом состоянии, лежал на крыше, а «Ауди» стоял на правой стороне дороги. Поскольку находившиеся на месте граждане пояснили, что уже вызвали скорую помощь и полицию, он с места ДТП уехал по просьбе перевозимых им пассажиров. Достоверно знает, что в той части дороги, где произошло столкновение автомобилей, имеется сплошная линия разметки. Обгон в той части дороги запрещен. С момента обгона его автомобиля автомашиной «Ауди» и до места ДТП он ехал примерно 3-5 минут. Последствия ДТП он увидел, не доезжая до места столкновения автомобилей примерно 50-100 метров. С участниками ДТП он не знаком, с ними никогда не встречался.

Свидетель ФИО10. суду показал, что в дату исследуемых событий он по рабочим вопросам со специалистом ФИО22 из <адрес> приехали в <адрес> на служебном автомобиле марки «УАЗ». Проезжая по дороге, ведущей из военкомата около кафе «<адрес>» он увидел, что на проезжей части дороги слева по ходу движения его автомобиля на крыше кузова находится автомобиль «УАЗ» (санитарка). Легковой автомобиль «Ауди» белого цвета находился по правой стороне на обочине по ходу движения из <адрес> в <адрес>. Он понял, что между данными автомобилями произошло столкновение. Пострадавшие - мужчина и женщина - лежали на асфальте. Мужчина примерно в пяти метрах от машины, женщина в пятнадцати метрах. У автомобиля «УАЗ» были открыты задние двери, сиденье было выброшено из автомобиля, мост был оторван. Он помог вызвать скорую помощь и полицию, после чего уехал, так как кроме него на месте ДТП находились другие автомобили, водители которых оставались около пострадавших. Ранее он с участниками ДТП знаком не был, с ними не общался. Само столкновение автомобилей он не видел, наблюдал только последствия ДТП.

Из оглашенных, в порядке ст. 281 УПК РФ, показаний свидетеля ФИО3., усматривается следующее. ФИО4. она приходится супругой. 17 мая 2016 года около 10:20 часов она с супругом и его сестрой ФИО2 на автомобиле марки «Ауди» отъехали от дома по <адрес>, направившись в сторону <адрес>. Она сидела на переднем пассажирском сидении, ФИО4 управлял автомобилем, ФИО3 сидела на заднем сидении. Ранее в <адрес> она никогда не была, поэтому название улиц не знает и плохо ориентируется. Название улиц и других населенных пунктов она знает от мужа. 17 мая 2016 года около 10:30 часов произошло дорожно-транспортное происшествие. После случившегося она от мужа узнала, что данное происшествие произошло возле кафе «<адрес>». Они двигались в районе указанного кафе, с какой скоростью она указать не может, так как водить автомобиль не умеет, за рулем никогда ни сидела, поэтому определить скорость не может. Впереди них двигался автомобиль марки «УАЗ» (санитарка), с какой скоростью также указать не может. Какое расстояние было между автомашинами, она не помнит, особо за дорогой не следила. Вдруг, впереди идущий автомобиль «УАЗ» стал резко поворачивать влево, прямо перед ними, при этом не включил указатель поворота, вследствие чего они столкнулись с данным автомобилем. От удара в их автомашине сработали подушки безопасности, что происходило далее, она не видела. При ударе она ударилась о подушку безопасности спинкой носа и повредила обе ноги, сознание не теряла. После того, как она вышла из автомашины, то увидела в другой автомашине, с которой произошло столкновение, люди живы, после чего села обратно в автомашину на заднее сидение, так как у нее бежала из носа кровь, и она не могла стоять. Спустя некоторое время к месту происшествия приехали две бригады скорой медицинской помощи, которые забрали двух пострадавших лиц с автомашины «УАЗ». Ее и ФИО3 отвезли в больницу знакомые супруга. В больнице ее осмотрели, сделали снимки, обработали раны и отпустили домой, на стационарном лечении она не находилась (т. 1 л.д. 77-82).

Из показаний свидетеля ФИО2 оглашенных в судебном заседании, в порядке ст. 281 УПК РФ, усматривается, что17 мая 2016 года около 10:20 часов она вместе с родным братом ФИО4 и его женой ФИО2 на автомобиле марки «Ауди» выехали от дома по <адрес> и направились в сторону <адрес>. За рулем находился брат, ФИО2 сидела на переднем пассажирском сидении, она - на заднем, расположенным за пассажирским. Они двигались в районе кафе «<адрес>» около 10:30 часов, с какой скоростью указать не может, так как водить автомобиль не умеет, предполагает, что с разрешенной, то есть с такой с которой они ездят всегда по городу, так как она неоднократно ездила с братом. Впереди них двигался автомобиль марки «УАЗ», на государственный регистрационный знак которого не обратила внимание. Скорость данного автомобиля указать также не может, особо за дорогой она не следила. Впереди идущий автомобиль «УАЗ» стал резко поворачивать влево, прямо перед ними, при этом не включил указатель поворота, в результате чего произошло столкновение с данным автомобилем. От удара в их автомашине сработали подушки безопасности, и ей было не видно происходящего на улице. После столкновения их автомобиль проехал некоторое расстояние и остановился. Они из автомашины вышли втроем. Брат подошел к автомашине «УАЗ», в которой все были живы. В результате ДТП ФИО2 разбила нос и повредила ноги. Спустя некоторое время приехали две бригады скорой медицинской помощи, забрали пострадавших с той автомашины. Ее и ФИО2 до больницы довезли знакомые (т. 1 л.д. 83-87).

Из показаний свидетеля ФИО8., оглашенных в судебном заседании, в порядке ст. 281 УПК РФ,усматривается, что в ООО «<данные изъяты>» он работает в должности контролера технического состояния автомобилей с 01 августа 2015 года. Их организация занимается перевозкой людей к месту работы и перевозками груза по заявкам с железной дороги. В его обязанности входит осмотр и контроль транспортных средств, их техническое состояние, выявление неисправностей и другое. В организации числится четыре контролера. Работает он посменно по 12 часов. В организации около 100 единиц техники. 16 мая 2016 года в 20:00 часов он заступил на смену до 08:00 часов 17 мая 2016 года. Перед выездом на линии, в период с 05:45 часов до 06:00 часов он осмотрел техническое состояние служебного автомобиля марки «УАЗ 220694-04», с государственным регистрационным знаком «№». Данный автомобиль находился в технически исправном состоянии и был готов к эксплуатации, о чем он сделал соответствующую запись в путевом листе. Перед выпуском автомобиль не эксплуатировался. После осмотра автомобиля, водитель Бояркин Е.Н. приступил к работе. В 08:00 часов 17 мая 2016 года он сменился и ушел отдыхать домой. 17 мая 2016 года около 11:00 часов он от своих коллег узнал, что Бояркин Е.Н. на своем служебном автомобиле в районе кафе «<адрес>» в <адрес> попал в аварию, столкнувшись с легковым автомобилем. Он приехал на место ДТП, где находились сотрудники полиции, оформлявшие ДТП. Он видел автомобиль «УАЗ», который находился в перевернутом состоянии на крыше кузова. Бояркина Е.Н. на месте происшествия не было. От присутствующих на месте происшествия людей, он услышал, что водитель Бояркин Е.Н. на вышеуказанном автомобиле «УАЗ» двигался по <адрес> по направлению в <адрес>, стал поворачивать налево на объездную дорогу через железнодорожный мост, а водитель легкового автомобиля «Ауди» совершал обгон автомобиля под управлением Бояркина Е.Н., в результате чего они столкнулись. На месте ДТП он также видел автомобиль «Ауди» белого цвета, который находился ближе к правой обочине по направлению в <адрес>. На месте происшествия он пробыл около 15 минут, после чего уехал (т. 1 л.д. 175-177).

Свидетель ФИО9. суду показал,чтоон является начальникомООО «<данные изъяты>». В дату исследуемых событий от одного из своих водителей он узнал о произошедшем ДТП с участием автомобиля ОАО «<данные изъяты>», марки «УАЗ», который их Общество арендует у собственника. В ДТП попал их водитель Бояркин Е.Н. Как только ему стало известно о произошедшем, он сразу же выехал на место, к кафе «<адрес>». Там находились сотрудники ДПС и водитель автомобиля марки «Ауди» ФИО4 Пострадавших - Бояркина Е.Н. и ФИО1. отвезли в больницу до его прибытия, поэтому он их не видел. Автомобиль «УАЗ» находился в перевернутом состоянии на крыше кузова на проезжей части дороги. Автомобиль «Ауди» находился на правой стороне дороги по направлению в <адрес>. Он спросил у ФИО4 о случившемся, на что тот пояснил, что двигался на своем автомобиле «Ауди», выехал для обгона на встречную полосу и в этот момент автомобиль «УАЗ», который двигался в попутном направлении, стал поворачивать влево на северную объездную дорогу, в результате чего произошло столкновение. На месте происшествия сотрудники стали составлять схему и протокол. На месте он был до самого завершения. Ему был выдан автомобиль марки «УАЗ» под сохранную расписку, который они на эвакуаторе отвезли на территорию автобазы ООО «<данные изъяты>».

Свидетель ФИО12. суду показал,что он работает в должности эксперта отдела безопасности дорожного хозяйства ФКУ «<данные изъяты>», курирует целевые объемные работы ФКУ. Их организация контролирует выполнение работ подрядчиков по нанесению дорожных разметок. Так дорожная разметка на автодороге А-350 в месте исследуемых событий ДТП нанесена в соответствии с разработанным проектом организации дорожного движения. В 2016 году обновление дорожных разметок на участке дороги, где произошло ДТП, согласно утвержденному ранее плану, происходило в июне 2016 года, то есть спустя месяц после аварии. Однако геометрия разметки по сравнению с предыдущей не изменилась, осталась прежней, просто была обновлена краска. В проект организации дорожного движения на исследуемом участке дороге изменения не вносились. Линии разметок соответствуют определенному ГОСТу.

Свидетель ФИО13 суду показал, что ранее он работал инспектором ДПС оГИБДД ОМВД по <адрес>. 17 мая 2016 года он, находясь на дежурстве, с другими сотрудниками ДПС, выезжал к месту ДТП, произошедшего между автомашинами «УАЗ» и «Ауди», в район расположения кафе «<адрес>». По прибытии на место он составил схему ДТП. В дальнейшем, в отделе полиции в отношении ФИО4. был составлен административный протокол по ч. 4 ст. 12.15 КоАП РФ, за выезд в нарушение ПДД на полосу, предназначенную для встречного движения. В месте аварии имелась сплошная линия разметки 1.1, которую по Правилам запрещено пересекать. ФИО4 пересек эту линию при обгоне, выехав на полосу встречного движения. Указанные обстоятельства были им установлены со слов присутствующих на месте ДТП водителей, а также со слов самого ФИО4 Также им учитывались следы торможения, следы юза на дорожном полотне.

В связи с существенными противоречиями, в порядке ст. 281 УПК РФ, судом оглашены показания свидетеля ФИО13., данные им на предварительном следствии, из существа которых усматривается, что около 11:00 часов от оперативного дежурного ОМВД по <адрес> ФИО23., поступило сообщение о дорожно-транспортном происшествии в районе кафе «<адрес>» по <адрес> в <адрес>, а именно, что произошло столкновение между двумя автомашинами. Он выехал на место происшествия. Прибыв на место ДТП, обнаружил, что столкновение произошло между автомобилем марки «УАЗ», с государственным регистрационным знаком «№» и автомобилем марки «Ауди», с государственным регистрационным знаком «№». Позже он выяснил, что автомобилем «УАЗ» управлял Бояркин Е.Н. в салоне, которого находился один пассажир, автомобилем «Ауди» управлял ФИО4 в салоне которого находилось два пассажира. Автомобиль «УАЗ» находился в перевернутом состоянии на крыше кузова на перекрестке, ведущем на Северную объездную дорогу через железную дорогу. Автомобиль «Ауди» находился передней частью на обочине, на проезжей части дороги справа по направлению в сторону <адрес> возле электроопоры. Оба автомобиля были в поврежденном состоянии. У автомобиля «Ауди» был деформирован капот, передний бампер, разбиты фары, решетка радиатора. У автомобиля «УАЗ» были повреждены задние двери, имелась вмятина кузова за левым задним колесом. Также на месте происшествия были обнаружены сиденья от автомобиля «УАЗ», осколки и обломки от частей автомобиля. Когда он прибыл на место происшествия, увидел там только водителя автомобиля «Ауди» - ФИО4., остальных участников дорожно-транспортного происшествия отвезли в больницу. Они пригласили двух понятых, и он приступил к составлению схемы. Следователь ФИО24 составляла протокол осмотра места ДТП. Ориентиром осмотра являлась электроопора №, вблизи которой располагался автомобиль «Ауди». Место столкновения установлено со слов водителя ФИО4 и находилось на проезжей части дороги, на левой полосе по направлению в <адрес>. Место столкновения было привязано к электроопоре № и составляло 38 м и 9,5 м под прямым углом. Водитель ФИО4 пояснил, что он ехал на своем автомобиле «Ауди» с женой и сестрой по направлению в <адрес>, выехал на встречную полосу для обгона. В попутном направлении следовал автомобиль «УАЗ», который стал поворачивать влево на северную объездную дорогу, в результате чего произошло столкновение. При этом ФИО4 указал на проезжей части дороги место, где он пересек сплошную линию для выезда на встречную полосу для обгона. На схеме места ДТП выезд на встречную полосу для обгона он указал красным стержнем шариковой ручки, то есть направление движения автомобиля «Ауди» под управлением ФИО4 а именно пересечение сплошной линии дорожной горизонтальной разметки 1.1 на проезжей части дороги, что Правилами дорожного движения РФ пересекать запрещено. Далее составил схему. Участники осмотра - понятые и водитель ФИО4. ознакомились со схемой и расписались в ней. После чего, 17 мая 2016 года в 11:30 часов им составлен протокол <адрес> об административном правонарушении в отношении ФИО4. - участника ДТП, который осуществляя движение на автомобиле «Ауди», с государственным регистрационным знаком «№», в нарушение ПДД РФ совершил выезд на полосу, предназначенную для встречного движения, ответственность за которое предусмотрена ч. 4 ст. 12.15 КоАП РФ. По поводу своих действий ФИО4 пояснил, что думал, не создаст помех. ФИО4 с данным протоколом был ознакомлен, расписался, замечаний не имел (т. 3 л.д. 9-11).

После оглашения показаний свидетель ФИО13. подтвердил их достоверность, указав, что ввиду длительного временного промежутка и в силу того, что им оформлялись множество различных ДТП, он запамятовал детали произошедшего.

Свидетель ФИО14. суду показал, что в мае 2016 года он исполнял обязанности начальника ОГИБДД ОМВД России по <адрес>. В один из дней мая 2016 года примерно в обеденное время в ОМВД поступила информация о произошедшем на федеральной автодороге А-350, в районе кафе «<адрес>» <адрес> дорожно-транспортном происшествии, куда им был осуществлен выезд. В аварии пострадали два автомобиля марок «УАЗ», под управлением Бояркина Е.Н. и «Ауди» под управлением ФИО4. Кто-то из прибывших с ним сотрудников ДПС составлял схему ДТП, он осматривал место ДТП и беседовал с присутствующими там лицами. В дальнейшем было установлено, что ФИО4 выехал в нарушение правил дорожного движения на встречную полосу движения, пересек сплошную линию разметки, в связи с чем, он в отношении ФИО4 вынес постановление о привлечении к административной ответственности по ч. 4 ст. 12.15 КоАП РФ, к штрафу в размере 5 000 рублей. Указанное постановление ФИО4. не обжаловал, оплатив штраф.

Свидетель ФИО15 суду показала, что она является инспектором по пропаганде безопасности дорожного движения ОМВД России по <адрес>. На место произошедшего ДТП между автомобилями под управлением Бояркина Е.Н. и ФИО4. в мае 2016 года, она не выезжала. Инспектором ДПС ФИО13 составлен протокол об административном правонарушении, в отношении ФИО4 по ч. 4 ст. 12.15 КоАП РФ, а в дальнейшем производство по нему было прекращено начальником Управления ГИБДД.

Анализируя показания потерпевшей ФИО1. и свидетелей ФИО6., ФИО7 ФИО8 ФИО9 ФИО10 ФИО11 ФИО13 ФИО14 ФИО15 суд находит их достоверными, допустимыми доказательствами, относимыми к исследуемым обстоятельствам дела. Показания указанных лиц подтверждают факт нахождения Бояркина Е.Н. в дату и время исследуемых событий в пути на служебном автомобиле марки «УАЗ», с находившейся в нем пассажиром ФИО1 на федеральной автодороге А-350, сообщением «<адрес> - <адрес>» в районе перекрестка с дорогой, ведущей в <адрес>, где произошло ДТП с участием указанного автомобиля и автомобиля марки «Ауди» под управлением ФИО4

Анализируя показания свидетеля ФИО13., суд в основу приговора кладет его показания, данные в ходе предварительного расследования, как более полные, точные и подтвержденные им в ходе судебного следствия по делу.

Показания названных лиц стабильны, непротиворечивы на протяжении предварительного и судебного следствия и у суда сомнения не вызывают. В целом свидетели пояснили лишь те обстоятельства, очевидцами которых они явились, и которые стали им известны в исследуемую дату. Свидетели давали показания, будучи предупрежденными об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний и не доверять их показаниям, у суда оснований нет.

Показания свидетеля ФИО12 относительно обновления линий дорожной разметки объективно подтверждены в судебном заседании представленными копиями журнала производства работ по нанесению горизонтальной разметки на автодороге А-350.

Вместе с тем, судом отмечается, что очевидцами совершенного ДТП, перечисленные свидетели не являлись.

Анализ показаний свидетелей ФИО2. и ФИО3. позволяет суду сделать вывод о том, что они не противоречат показаниям вышеперечисленных свидетелей относительно даты, места и времени произошедшего ДТП, с участием автомобилей под управлением Бояркина Е.Н. и ФИО2 Однако к доводам ФИО2. и ФИО3 о том, что водитель автомобиля «УАЗ», с которым произошло столкновение автомобиля ФИО4 выполняя маневр поворота налево, не включил соответствующий сигнал поворота, суд относится критически, исходя из следующего. Так обе свидетельствующие утверждали о том, что за дорогой они не следили, с какой скоростью двигались автомобили, пояснить не могли в силу того, что не имеют права, а, следовательно, и навыка управления транспортными средствами. Иных деталей и обстоятельств произошедшего обе свидетельницы не поясняли. При таких основаниях малоубедительными являются для суда их показания о том, что они видели, как автомобиль «УАЗ» осуществлял поворот налево без соответствующего светового сигнала. При этом судом отмечается, что свидетель ФИО2. находилась на заднем пассажирском сидении и вероятность того, что она могла видеть отсутствие светового сигнала поворота у движущегося впереди автомобиля, по убеждению суда, маловероятна. Также судом отмечается, что ФИО2. и ФИО3. приходятся ФИО4 близкими родственниками и их заинтересованность в исходе дела для суда очевидна.

Также их показания в этой части опровергаются и вступившим в законную силу приговором Борзинского городского суда от 23.11.2018 в отношении ФИО4 согласно которому в ходе судебного следствия установлено, что до начала маневра - поворота налево - Бояркин Е.Н. заблаговременно включил соответствующий световой сигнал поворота.

Несостоятельными находит суд и показания ФИО4. в этой части, показавшего, что сигнал поворота Бояркиным Е.Н. заблаговременно не был включен.

Кроме того, ФИО4. суду показал, что в дату и время исследуемых событий, двигаясь со скоростью 60-80 км/ч на автомобиле марки «Ауди» по автодороге в районе расположения кафе «<адрес>» он начал совершать обгон «УАЗа». Маневр он начал совершать до начала сплошной линии разметки. По его убеждению «УАЗ» двигался со скоростью 50-60 км/ч, при этом, не включая сигнал поворота, не сбавляя скорости, «УАЗ» стал поворачивать налево. Между его автомобилем и автомобилем «УАЗ» было еще два или три автомобиля. Перед «УАЗом» других машин не было. Автомобили, идущие перед его машиной, ехали с небольшой скоростью, как и «УАЗ», поэтому он решил совершить их обгон. В момент, когда «УАЗ» стал поворачивать, под углом 90°, произошло столкновение его автомобиля с «УАЗом». Полагает, что в данном дорожно-транспортном происшествии виноват именно Бояркин Е.Н., поскольку он, не включая сигнала поворота, совершил данный маневр. После произошедшего ДТП сотрудники ГИБДД составляли схему, в которой он поставил свою подпись, но с протоколом фактически не знакомился, поскольку находился в шоковом состоянии после аварии. Полагает, что в его действиях нарушений Правил дорожного движения не имелось.

Анализируя показания ФИО4., суд в части даты места и времени произошедших событий находит их достоверными. Вместе с тем, в части обстоятельств совершенного дорожно-транспортного происшествия и к позиции ФИО4. о невиновности в произошедшем ДТП, суд относится критически, поскольку его вина установлена вступившим в законную силу приговором Борзинского городского суда от 23.11.2018, с учетом внесенных в него апелляционным постановлением <адрес> от 12.03.2019 изменений, согласно которым ФИО4 признан виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 264 УК РФ. Указанными судебными актами установлен и тот факт, что водитель Бояркин Е.Н. заблаговременно до начала маневра включил световой указатель поворота, что опровергает доводы ФИО4. в этой части.

Кроме того, в обоснование виновности Бояркина Е.Н. в инкриминируемом ему деяниях стороной обвинения представлены следующие доказательства по делу.

Протокол осмотра места происшествия от 17.05.2016, с приобщенными к нему фототаблицей и схемой, согласно которым осмотрен участок проезжей части автомобильной дороги федерального значения А-350 «<адрес>», представляющий собой перекресток неравнозначных дорог, расположенный на 371-м км автомобильной дороги федерального значения А-350 «<адрес>». В районе примыкания второстепенной дороги, ведущей в <адрес> зафиксирована обстановка после совершения дорожно-транспортного происшествия. Кроме этого, в ходе осмотра места происшествия изъят автомобиль марки «Ауди А7» с государственным регистрационным знаком «№» и автомобиль марки «УАЗ 220694-04», с государственным регистрационным знаком «№», которые впоследствииосмотрены признаны и приобщены к делу в качестве вещественных доказательств, в дальнейшем возращены владельцам под сохранные расписки. В ходе осмотра изъятых автомобилей, зафиксированы их повреждения, полученные в результате ДТП (т. 1 л.д. 10-28; 189-196; 198; 199; 215-228; 229; 230; 231).

Протокол осмотра предметов от 01.05.2016, согласно которому осмотрен протокол <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ, содержащий в себе сведения о совершенном ДТП 17 мая 2016 года в 10:30 часов на 371 км ФАД А-350 «<адрес>». Протоколом зафиксировано, что в указанные дату, время и месте ФИО4., управляя транспортным средством - автомобилем марки «Ауди А7» с государственным регистрационным знаком«№», совершил выезд в нарушение ПДД РФ на полосу, предназначенную для встречного движения. В протоколе имеется пояснение ФИО4 «Думал, что не создам помех». Замечаний к протоколу от ФИО4. не поступило (т. 3 л.д. 57-58; 59; 60).

Анализируя вышеуказанные письменные доказательства, суд находит их относимыми и допустимыми доказательствами по делу. В целом они также подтверждают факт состоявшегося в исследуемые дату, время и в указанном в обвинительном заключении месте дорожно-транспортного происшествия, с участием автомобилей марок «Ауди А7» и «УАЗ 220694-04», под управлением ФИО4 и Бояркина Е.Н., соответственно. При этом указание следователем в протоколе осмотра предметов (т. 3 л.д. 57-58) даты проведения следственного действия - 01.05.2016, суд расценивает как техническую описку, поскольку осматриваемый следователем документ составлен только 17.05.2016.

Между тем, оценивая совокупность показаний вышеперечисленных свидетелей, судом установлено, что прямые очевидцы совершенного ДТП в данном случае отсутствуют. Все свидетели, допрошенные судом, обозревали дорожно-транспортное происшествие уже после его совершения. Непосредственное столкновение автомобилей и место их столкновения никто из вышеперечисленных лиц не видел. Вместе с тем, последствия ДТП и расположение автомашин непосредственно после их столкновения, а также свидетельские показания подтверждаются протоколами осмотра места происшествия и не находятся в противоречии с ними и с иными доказательствами, представленными стороной обвинения.

Помимо изложенного, в ходе предварительного следствия по делу, проведены ряд автотехнических экспертиз, из выводов которых усматривается следующее.

Так, согласно заключению автотехнической экспертизы № от 03 августа 2016 года, в исследуемой дорожно-транспортной ситуации, водителю автомобиля «УАЗ-220694-04» следовало руководствоваться требованиями пунктов 8.1, 8.2 ПДД. Водителю автомобиля «Ауди А7» следовало руководствоваться требованиями пунктов 1.3 (Раздел 1, приложение 2 ПДД), 11.2 ПДД. С технической точки зрения вопрос о наличии либо отсутствии технической возможности предотвратить столкновение путем применения торможения водителем автомобиля «Ауди А7» не имеет смысла в данной дорожно-транспортной ситуации, поскольку водитель не обладал приоритетом в движении. Действия водителя автомобиля «Ауди А7» не соответствовали требованиям пункта 11.2 Правил дорожного движения, а также требованиям пункта 1.3 и Приложения 2 ПДД в части соблюдения дорожной разметки 1.1, равно как и находились в причинной связи с наступившим дорожно-транспортным происшествием. Действия водителя автомобиля «УАЗ-220694-04», выразившиеся в том, что он не убедился в безопасности движения при выполнении маневра, не соответствовали требованиям пункта 8.1 и 8.2 ПДД, равно как и находились в причинной связи с наступившим дорожно-транспортным происшествием (т. 1 л.д. 240-246).

Допрошенный в судебном заседании эксперт ФИО17 суду показал, что выводы вышеуказанной экспертизы подтверждает в полном объеме, дополнить ее не желает. Произведенные им в заключении расчеты он основывал на данных, указанных в постановлении следователя. Убежден, что на скорости 50-60 км/ч автомобиль «УАЗ» не мог выполнить маневр поворота, который им осуществлен, поскольку при указанной скорости на повороте допустил бы опрокидывание. По его расчетам «УАЗ» осуществлял маневр поворота налево на скорости 15-18 км/ч, не более. В случае выезда автомобиля на встречную полосу движения для совершения маневра обгона иных транспортных средств, обнаружив линию разметки 1.6 ПДД, предупреждающую о приближении разметки 1.1 ПДД, он обязан вернуться на свою полосу движения, не пересекая линию разметки 1.1. ПДД, то есть закончить маневр либо вообще отказаться от его выполнения, чего не было предпринято водителем автомобиля «Ауди А7» ФИО4 Более того, на исследуемом перекрестке, где произошло ДТП, обгон, который совершил водитель «Ауди А7» вообще запрещен. Водитель автомобиля «УАЗ» не убедился в безопасности маневра и совершил его, чем нарушил требования пунктов 8.1 и 8.2 Правил, что, по его убеждению, также находилось в причинно-следственной связи с произошедшим ДТП. Однако в данной дорожно-транспортной ситуации у водителя «УАЗ» имелись преимущества, поскольку обгон на перекрестке дорог, где произошло ДТП, запрещен Правилами.

Аналогичную позиции эксперта ФИО17 относительно нарушений водителем автомобиля «Ауди А7» ПДД изложил суду эксперт ФИО16 который дополнительно показал, что по данным бортового компьютера автомобиля «Ауди А7», 2011 года выпуска установить его скорость до момента столкновения невозможно, поскольку на сегодняшний день такого рода техника отсутствует. Также не возможно это исследовать и экспертным путем, поскольку бортовой компьютер отображает информацию об автомобиле и работе двигателя в реальном времени, не сохраняя данные.

Согласно заключению дополнительной автотехнической экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ, с достоверной точностью движения транспортного средства в экспертной практике определяется по следу торможения. Поскольку материалами дела следов торможения автомобиля «УАЗ» не зафиксировано, то и определить его скорость движения не представляется возможным. Скорость движения автомобиля «Ауди» была выше 35 км/ч. Определить фактическую скорость движения автомобиля не представляется возможным. Определить скорость движения автомобилей с учетом повреждений не представляется возможным ввиду отсутствия методов решения задачи. В данном случае данный знак и данная разметка выполняет совершенно разные функции по регулированию дорожного движения, и поэтому судить о приоритете знака над разметкой, либо наоборот не имеет смысла. Правилами дорожного движения не запрещается выполнение обгона на нерегулируемом перекрестке при движении по главной дороге. В данной дорожно-транспортной ситуации водитель автомобиля «Ауди» должен был руководствоваться требованиями пунктов 10.1 - При возникновении опасности для движения, которую водитель в состоянии обнаружить, он должен принять возможные меры к снижению скорости вплоть до остановки транспортного средства; 10.3 - вне населенных пунктов разрешается движения легковым автомобилям со скоростью не более 90 км/ч. Водитель автомобиля «УАЗ» в данной дорожно-транспортной ситуации должен был руководствоваться требованиями п. 8.1 - перед началом движения, перестроением, поворотом (разворотом) и остановкой водитель обязан подавать сигналы световыми указателями поворота соответствующего направления, а если они отсутствуют или неисправны - рукой. При выполнении маневра не должны создавать опасность для движения, а также помехи другим участникам дорожного движения. Несоответствий с требованиями п. 10.1 Правил дорожного движения в действиях водителя автомобиля «Ауди» не усматривается. Если скорость движения автомобиля «Ауди» была 100 км/ч, то действия водителя данного автомобиля не соответствовали требованиям п. 10.3 Правил. В действиях водителя автомобиля «УАЗ» усматривается несоответствие требованиям п. 8.1 Правил дорожного движения. Несоответствие действий водителя автомобиля «УАЗ» требованиям п. 8.1 находится в причинной связи с происшествием. По заключению № выводы экспертов по данному вопросу соответствуют заданному следователем условию. По заключению № категорическое утверждение эксперта ФИО25. о не соответствии действий водителя автомобиля «Ауди» требованиям п.п. 10.1 и 11.1 не верно (т. 2 л.д. 235-246).

Согласно экспертному заключению №э от 31.01.2018, в исследуемой дорожно-транспортной ситуации водитель автомобиля марки «Ауди А7» перед началом выполнения обгона должен был руководствоваться требованиями п.п. 11.1 и 11.2 ПДД РФ. Ответить на вопрос о соответствии либо несоответствии действий водителя указанного автомобиля названным пунктам Правил не представляется возможным.

Водитель автомобиля «УАЗ» должен был руководствоваться требованиями п. 8.1 ПДД РФ, с учетом требований п. 11.3 ПДД РФ и его действия не соответствовали данным требованиям.

Поскольку удаление автомобиля «Ауди» от места столкновения в момент начала поворота автомобиля «УАЗ», которое составляло величину около 25 м, меньше остановочного пути данного автомобиля (около 29 м), водитель не располагал технической возможностью остановиться до полосы движения автомобиля «УАЗ» в момент начала поворота последнего.

В связи с тем, что ответить на вопрос о соответствии действий водителя автомобиля марки «Ауди» требованиям ПДД РФ не представилось возможным, вопрос о причинной связи не исследовался.

Определить в полном объеме механизм рассматриваемого дорожно-транспортного происшествия не представляется возможным. Можно описать только стадии механизма дорожно-транспортного происшествия, связанные со столкновением и последующим перемещение автомобилей, следующим образом:

- автомобиль марки «Ауди», двигаясь в направлении <адрес> и располагаясь на стороне встречного движения, контактировал передней частью (примерно посередине) кузова с левым задним углом кузова автомобиля «УАЗ», перемещавшимся относительно автомобиля «Ауди» справа налево. В момент первоначального контакта автомобили располагались относительно друг друга в положении под углом между продольными осями 10…20°.

- в ходе взаимодействия происходила деформация контактировавших кузовных элементов автомобилей и внедрением их друг в друга, при этом на автомобиль «УАЗ» действовали силы, стремившиеся повернуть его по направлению против хода часовой стрелки. В процессе взаимодействия происходила деформация и разрушение взаимодействующих деталей, при этом под действием возникших сил и моментов сил происходил разворот автомобиля УАЗ против направления хода часовой стрелки.

- после выхода из взаимодействия автомобили перемещались к местам их конечного положения, и в процессе этого перемещения автомобиль «УАЗ» произвел опрокидывание и занял конечное положение на крыше, а автомобиль «Ауди», смещаясь правее, остановился на правой границе проезжей части.

При заданных и принятых исходных данных, в условиях места происшествия, следу торможения длиной 8 м соответствует скорость движения автомобиля марки «Ауди» перед началом торможения величиной более 41 км/ч (т. 4 л.д. 69-93).

Кроме того, заключение эксперта № от 03.08.2016 и №э от 31.01.2018 соответствуют требованиям ст. 204 УПК РФ.

Согласно ст. 80 УПК РФ заключение эксперта - представленные в письменном виде содержание исследования и выводы по вопросам, поставленным перед экспертом лицом, ведущим производство по уголовному делу, или сторонами. Требования к заключению эксперта содержатся в ст. 204 УПК РФ. Согласно ст. ст. 87 и 88 УПК РФ проверка и оценка доказательств (в данном случае заключений экспертов № от 03.08.2016 и № от 14.11.2016, оценка которому дана судом в приговоре ниже), данная экспертом в заключении №, в том числе с точки зрения их правильности, а, следовательно, и достоверности, относится к компетенции суда при вынесении приговора.

По смыслу гл. 27 УПК РФ вопросы, поставленные перед экспертом, и заключения по ним не могут выходить за пределы его специальных знаний. Постановка перед экспертом правовых вопросов, связанных с оценкой собранных в ходе предварительного или судебного следствия доказательств, разрешение которых относится к исключительной компетенции органа, осуществляющего расследование, прокурора, суда (в данном случае правильности выводов указанных экспертиз) как не относящихся к компетенции эксперта, недопустима. Именно суд согласно закону оценивает доказательства путем сопоставления их с другими доказательствами по делу. Суд не вправе передавать свои полномочия по оценке доказательств (достоверности сообщенных допрошенными лицами сведений) иным лицам, в том числе специалистам или экспертам.

Ставя перед экспертом вопрос о даче заключения по уже проведенным по уголовному делу автотехническим экспертизам, следователь не вправе был возлагать на данное лицо функции следствия и суда, ставя перед ним вопросы об оценке выводов экспертов.

Из изложенного следует, что эксперт ФИО26., дающий заключение № от 13.02.2017 не является субъектом, уполномоченным "проверять" и "оценивать" правильность проведенных по делу экспертных заключений. Оценка достоверности экспертных заключений, в данном случае - прерогатива суда. Эксперт ФИО26. не вправе давать оценку действиям и решениям других экспертов и для суда очевидно, что его утверждения носят субъективный характер.

При таких обстоятельствах, суд не принимает заключение эксперта № от 13.02.2017, в качестве доказательств виновности Бояркина Е.Н. в совершении инкриминируемого ему преступления.

Также суд критически относится к заключению экспертов №э от 31.01.2018, поскольку оценивая дорожно-транспортную ситуацию эксперты, утвердительно указав, что действия водителя автомобиля «УАЗ» не соответствовали требованиям п. 8.1 ПДД РФ, с учетом требований п. 11.3 ПДД РФ, не смогли ответить на вопрос о соответствии, либо несоответствии действий водителя автомобиля «Ауди» требованиям п. 11.1 и 11.2 ПДД РФ, что в исследуемой ситуации, при анализе всех представленных суду доказательств, явно нелогично. Эксперты не смогли в полном объеме определить и механизм рассматриваемого ДТП, расписав только его стадии, при этом, по убеждению суда, неверно определив угол первичного контакта автомобилей 10-20°. Так показаниями Бояркина Е.Н., ФИО4. - непосредственных участников ДТП, допрошенных в суде сотрудников ГИБДД, составлявших схему и осматривающих автомобили непосредственно после ДТП установлено, что удар пришелся в левую боковую заднюю часть, расположенную за колесом автомобиля «УАЗ». То есть угол первичного контакта автомобилей был приближен к 90°, как достоверно указал на то и ФИО4 Таким образом автомобиль «УАЗ» в момент столкновения практически завершал маневр - поворот налево. Указанное также подтверждается письменными доказательствами, представленными суду. Более того, экспертное исследование проводилось с анализом скорости автомобиля «Ауди А7» не в черте населенного пункта, что противоречит обстоятельствам дела.         

Сторона защиты, ссылаясь наличествующее в материалах уголовного дела экспертное заключение № от 14.11.2016, полагало необходимым взять его за основу приговора. Так, согласно выводам эксперта, дающего указанное заключение в исследуемой дорожно-транспортной ситуации водитель автомобиля «Ауди А7» ФИО4 выполняя обгон попутного транспортного средства должен был руководствоваться требованиями п. 1.5, 11.1 и 10.1 ПДД РФ, горизонтальной разметки 1.1 (по приложению № 2 к ПДД РФ).

Водитель автомобиля «УАЗ-220694-04» Бояркин Е.Н. должен был руководствоваться требованиями п. 8.1 ПДД РФ.

Действия водителя «Ауди А7», выразившиеся в непринятии своевременных мер к снижению скорости либо еще до начала обгона для обеспечения необходимой дистанции до движущегося впереди транспортного средства, либо в процессе обгона - для возвращения на свою сторону проезжей части без обгона, не соответствуют требованиям пунктов 1.5, 11.1 и 10.1 ПДД РФ и с технической точки зрения находятся в причинной связи со столкновением.

В действиях водителя автомобиля «УАЗ-220694-04» несоответствий требованиям п. п. 8.1; 11.3 ПДД РФ не усматривается.

Действия водителя автомобиля «УАЗ» Бояркина Е.Н. с точки зрения их соответствия требованию пункта 8.2 ПДД РФ в части, касающейся сигнала поворота, оценить не представляется возможным, ввиду наличия в материалах уголовного дела противоречивых данных о факте включения им сигнала левого поворота.

Определить скорость движения транспортных средств с достаточной категоричностью не представляется возможным.

Действия водителя автомобиля «Ауди А7» ФИО4. не соответствовали требованиям п.п. 1.5, 11.1 и 10.1 ПДД РФ.

В действиях водителя автомобиля «УАЗ-220694-04» несоответствий требованиям п. 8.1 ПДД РФ не усматривается.

При правильной оценке недостаточности расстояния для обгона и отказе от маневра обгона с выездом на сторону встречного движения через прерывистую осевую линию 1.5 или линию приближения 1.6, то есть при выполнении требований п. 11.1 ПДД РФ, у водителя «Ауди А7» будет техническая возможность исключить возникшую опасную ситуацию на стороне встречного движения (т. 2 л.д. 130-140).

Из оглашенных в судебном заседании по ходатайству стороны защиты, с согласия стороны обвинения, показаний эксперта ФИО25 данных им в ходе судебного следствия по уголовному делу в отношении ФИО4 усматривается следующее.

Выводы проведенной им экспертизы подтверждает в полном объеме, дополнить их не желает. Обратил внимание суда на то, что правила обязывают одного из участников уступать дорогу другим участникам движения. Не может быть так, чтобы Правила возлагали обязанность на двух участников, чтобы они друг перед другом составляли преимущество: действия одного водителя не соответствуют п. 11.1 ПДД РФ, и он должен был прекратить обгон, а второй должен был прекратить маневр, что по его убеждению является абсурдным. Не могут оба водителя остановиться и ждать, кто проедет первым. Преимуществом всегда обладает один из участников дорожного движения. В данном случае, водитель «Ауди» был обязан уступить дорогу «УАЗу» и вернуться на свою полосу движения, о чем свидетельствует дорожная разметка. Так методическое письмо «Частный случай неправомерности применения положений п. 8.1 ПДД в экспертной практике при исследовании обстоятельств ДТП», изданное с Распоряжения научно-методического совета Российского Федерального центра судебной экспертизы от 29.05.2018 свидетельствует о том, что неправомерно применяет сигнал водитель, который совершает маневр, с левой стороны которого находится разметка сплошная линия. Водитель «УАЗа» в данном случае не должен был уступать водителю, который не пользовался преимущественным правом на первоочередной проезд перекрестка. В данном случае на указанном участке дороги обгонять транспортные средства для водителя автомобиля «Ауди» было запрещено (листы дела протокола судебного заседания 79-83).

Оценивая вышеизложенные проведенные на стадии предварительного расследования автотехнические экспертизы, суд приходит к выводу о том, что выполнены они компетентными лицами, имеющими достаточный стаж в области экспертной деятельности. Вместе с тем, суд руководствуется тем, что ни одно из них не имеет заранее установленной силы, не обладает преимуществом перед другими доказательствами по делу.

Анализируя указанное экспертное заключение, в совокупности с показаниями эксперта ФИО25 суд находит его относимым допустимым доказательством по делу, выполненном в строгом соответствии с действующим законодательством и отвечающим требованиям ст. 204 УПК РФ.

По убеждению суда, анализ указанного экспертного заключения в совокупности с иными доказательствами, исследованными в ходе судебного следствия, позволяют суду сделать вывод о том, что водителем автомобиля «УАЗ» Бояркиным Е.Н. не допущено нарушений ПДД РФ, которые явились причиной произошедшего ДТП, повлекшего по неосторожности причинение тяжкого вреда здоровью ФИО1. и не находятся с ним в причинно-следственной связи.

Указанное суд основывает, исходя из следующего.

В соответствии с ч. 1 ст. 88 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации каждое доказательство подлежит оценке с точки зрения относимости, допустимости, достоверности, а все собранные доказательства в совокупности - достаточности для разрешения уголовного дела.

По смыслу закона, при исследовании причин создавшейся аварийной обстановки необходимо установить какие пункты правил дорожного движения нарушены и какие нарушения находятся в причинной связи с наступившими последствиями, предусмотренными статьей 264 УК РФ. В тех случаях, когда нарушения правил дорожного движения были допущены двумя или более участниками дорожного движения, содеянное каждым из них влечет уголовную ответственность по ст. 264 УК РФ, если их действия по управлению транспортным средством находились в причинной связи с наступившими последствиями, указанными в ст. 264 УК РФ.

В соответствии с ч. 4 ст. 14 и ч. 4 ст. 302 УПК РФ обвинительный приговор не может быть основан на предположениях и постановляется лишь при условии, что в ходе судебного разбирательства виновность подсудимого в совершении преступления подтверждена совокупностью исследованных доказательств.

Согласно ч. 2 ст. 17 УПК РФ никакие доказательства не имеют заранее установленной силы.

Исходя из названных требований закона, для вывода о виновности необходимы такие доказательства, которые являются достоверными, а их совокупность является достаточной для разрешения дела и установления вины.

По мнению государственного обвинителя, совокупность представленных доказательств - протокола осмотра места происшествия и транспортных средств, показания свидетелей и потерпевшей, заключения судебных автотехнических, медицинских экспертиз, являющихся достоверными, подтверждают вину Бояркина Е.Н. в инкриминируемом ему деянии.

Однако, оценивая исследованные доказательства, суд приходит к следующему.

Органами предварительного расследования Бояркину Е.Н. вменяется нарушение п. п. 1.3., 1.5, 8.1 Правил дорожного движения, которые по убеждению стороны обвинения, привели к совершению дорожно-транспортного происшествия - столкновению с автомобилем «Ауди» под управлением ФИО4 который в свою очередь, в нарушение требований п. п. 1.3, 1.5 ПДД РФ, а также в нарушение требований горизонтальной разметки 1.1 Приложения № к ПДД РФ, пересек сплошную линию разметки, выехав на полосу, предназначенную для встречного движения, в результате чего произошло столкновение автомобилей и пассажиру автомобиля «УАЗ» ФИО1. причинен тяжкий вред здоровью.

Факт произошедшего ДТП, в результате которого Бояркину Е.Н. и ФИО1 причинен тяжкий вред здоровью, установлен в суде и не оспаривается сторонами.

Судом установлено, что в исследуемые дату, месте и время, Бояркин Е.Н., управляя автомобилем марки «УАЗ», двигаясь в черте города по своей полосе движения, со скоростью 50-60 км/ч заблаговременно - примерно за 67 метров до начала маневра - поворот налево, включив соответствующий световой сигнал поворота, стал поворачивать налево с главной дороги ФАД А-350 на второстепенную, ведущую в <адрес>, скинув при этом скорость автомобиля примерно до 17 км/ч. До начала маневра Бояркин Е.Н. дважды посмотрел в зеркало заднего вида, о чем показывал сам Бояркин Е.Н., а также потерпевшая ФИО1 и, убедившись в безопасности маневра, осуществил его. При этом доводы Бояркина Е.Н. о том, что, изначально он видел в зеркало заднего вида движущийся по полосе, предназначенной для встречного движения примерно за 250 метров от своего автомобиля - автомобиль «Ауди», осуществил поворот, поскольку понимал, что скорость движения на данном участке дороги не может превышать 60 км/ч и наличествующее между ними расстояние, позволяло ему совершить маневр - поворот налево, суд находит убедительными. Более того, когда он посмотрел в зеркало заднего вида повторно, то автомобиль на своей полосе движения уже отсутствовал, что позволило ему сделать вывод о том, что автомобиль вернулся на свою полосу движения.

Указанные доводы Бояркина Е.Н., с учетом его водительского стажа и опыта, а также в совокупности с показаниями потерпевшей ФИО1 которая в исходе дела является лицом незаинтересованным, суд находит достоверными. Абсурдным суд полагает тот факт, что Бояркин Е.Н., предвидя возможность столкновения автомобилей, позволил бы подвергать себя и пассажира своего автомобиля опасности.

Согласно действующим Правилам дорожного движения РФ, «Опасность для движения» - ситуация, возникшая в процессе дорожного движения, при которой продолжение движения в том же направлении и с той же скоростью создает угрозу возникновения дорожно-транспортного происшествия.

Под опасной обстановкой понимается такая дорожная обстановка, при которой водитель должен немедленно принять необходимые меры для предотвращения происшествия или уменьшения тяжести его последствий (имеется в виду дорожная обстановка, которая может быть обнаружена с места водителя транспортного средства).

Обычно опасная обстановка возникает, когда расстояние между транспортным средством и препятствием невелико, а расположение и характер движения препятствия в этот момент свидетельствуют о том, что оно попадает в опасную зону или что вероятность его попадания в эту зону резко возрастает.

Моментом возникновения опасности по данному делу для водителя Бояркина Е.Н., с технической точки зрения, являлся момент выезда на встречную полосу движения автомобиля «Ауди».

Исследуемая же ситуация свидетельствует о том, что между автомобилями Бояркина Е.Н. и ФИО4., после выезда автомобиля «Ауди» на полосу, предназначенную для встречного движения, наличествовал достаточный промежуток (около 250 метров), который по убеждению суда, в случае соблюдения ФИО4 скоростного режима, позволил бы совершить маневр автомобилю «УАЗ», с учетом разрешенной скорости на данном участке дороги.

ФИО4 вопреки Правилам, нарушив их, создал тем самым опасную ситуацию на дороге, которая явилась причиной произошедшего ДТП.

Так, горизонтальная разметка 1.1 наносится для обозначения опасного участка дороги, то есть для обеспечения безопасности движения.

При этом водителю автомобиля «Ауди» требование горизонтальной разметки 1.1 запрещает пересекать данную линию разметки справа, то есть правее горизонтальной разметки 1.1. Кроме того, если перед горизонтальной разметкой 1.1 имеется горизонтальная разметка 1.6, которая в свою очередь информирует водителя о приближении к горизонтальной разметке 1.1. и, соблюдая требование горизонтальной разметки 1.6, водитель транспортного средства должен был прекратить маневр обгона и вернуться на свою полосу движения.

При этом судом отмечается, что в судебном заседании установлено и подтверждено по делу представленными доказательствами, в частности показаниями свидетелей - сотрудников ГИБДД и заключениями экспертов № от 27.07.2016 и № от 14.11.2016 о том, что для водителя автомобиля «Ауди» ФИО4 в исследуемой дорожно-транспортной ситуации не было преимущества, на его полосе движения не возникла опасность. В данном случае техническую возможность избежать столкновения необходимо учитывать водителю автомобиля, который пользуется преимуществом при движении, то есть водителю автомобиля «УАЗ», поскольку преимущество на этой полосе было именно у него.

Более того, как следует из экспертного заключения №, водитель автомобиля «Ауди А7» начал маневр обгона уже в момент включенного сигнала поворота автомобилем «УАЗ», то есть менее, чем за 67 метров до перекрестка, что не согласуется с показаниями Бояркина Е.Н., указавшего, что автомобиль «Ауди» был от него примерно в 250-х метрах, а также с показаниями ФИО4 показавшего, что обгон автомобиля «УАЗ» и двигавшихся после него двух-трех автомобилей он начал, не доезжая сплошной линии разметки. Указанное, с учетом показаний свидетеля ФИО11 который очевидно для суда является незаинтересованным в исходе дела лицом, позволяет суду сделать вывод о том, что ФИО4 допустимый скоростной режим на исследуемом участке дороги был явно превышен, и совершая обгон транспортных средств, он, не успев затормозить, совершил столкновение с автомобилем «УАЗ», который к тому времени практически закончил осуществлять маневр - поворот налево. О том же, по мнению суда, свидетельствуют и последствия ДТП - положение автомобиля «УАЗ» в перевернутом состоянии - на его крыше, и его значительные повреждения. При этом судом отмечается, что автомобиль «УАЗ 220694-04» по своим техническим данным является габаритным автомобилем, что объективно подтверждено в судебном заседании представленной стороной защиты копией руководства по эксплуатации автомобилей «УАЗ» различной модификации.

При этом, учитывая положения Правил дорожного движения, суд убежден, что водитель Бояркин Е.Н. обгон его транспортного средства водителем ФИО4. на запрещенном для обгона участке дороги прогнозировать не мог, и не был обязан.

Кроме того, принимая во внимание выводы комиссии экспертов № от 03.08.2016 и № от 14.11.2016, положенных судом в основу приговора, суд исключает вмененное органами предварительного расследования нарушение Бояркиным Е.Н. пунктов 1.3, 1.5 Правил дорожного движения РФ, нормы которых являются общим требованием и не находятся в прямой причинно-следственной связи с дорожно-транспортным происшествием и наступившими последствиями в дорожной обстановке в виде причинения тяжкого вреда здоровью потерпевшей ФИО1 по неосторожности.

По смыслу ст. 264 УК РФ, ответственность лица, нарушившего при управлении транспортом правила дорожного движения может иметь место лишь тогда, когда между допущенным нарушением и наступившими последствиями имеется причинная связь.

Тяжкий вред потерпевшей ФИО1 не находится в причинно-следственной связи с действиями Бояркина Е.Н. Судом не установлено нарушений Правил дорожного движения водителем Бояркиным Е.Н., повлекших по неосторожности тяжкий вред здоровья ФИО1. При этом, установление причинной связи при совершении указанного преступления между нарушением водителем ПДД РФ и наступившими последствиями, в данном случае, тяжкого вреда здоровью ФИО1 должно быть обязательным. Однако такая причинно-следственная связь судом не установлена, доказательств, подтверждающих ее наличие, стороной обвинения не представлено.

Так, из существа предъявленного Бояркину Е.Н. обвинения усматривается, что, выполняя маневр поворота налево на дорогу, ведущую в <адрес>, не принял мер предосторожности, чем создал опасность для движения и совершил столкновение с автомобилем марки «Ауди А7». При этом обвинительное заключение не содержит в себе сведений о том, каких именно мер предосторожности не принял Бояркин Е.Н., а указано о несоблюдении им п. 8.1 ПДД РФ.

Пункт 8.1 ПДД обязывает водителя перед началом движения, перестроением, поворотом (разворотом) и остановкой подавать сигналы световыми указателями поворота соответствующего направления, а если они отсутствуют или неисправны - рукой. При выполнении маневра не должны создаваться опасность для движения, а также помехи другим участникам дорожного движения. Сигналу левого поворота (разворота) соответствует вытянутая в сторону левая рука либо правая, вытянутая в сторону и согнутая в локте под прямым углом вверх. Сигналу правого поворота соответствует вытянутая в сторону правая рука либо левая, вытянутая в сторону и согнутая в локте под прямым углом вверх. Сигнал торможения подается поднятой вверх левой или правой рукой.

В судебном заседании достоверно установлено, что водитель автомобиля «УАЗ» Бояркин Е.Н. заблаговременно - примерно за 67 метров до начала осуществления маневра - поворот налево, включил соответствующий световой сигнал поворота.

Иных нарушений, которые бы допустил водитель Бояркин Е.Н., повлекших ДТП и как следствие тяжкий вред здоровью ФИО1 предъявленное обвинение не содержит и стороной обвинения суду не представлено.

При этом судом отмечается, что преступная небрежность имеет место лишь при условии, что лицо не предвидит наступление вредных последствий, однако при необходимой внимательности и предусмотрительности должно было и могло предвидеть их наступление. Как установлено в судебном заседании, в имеющихся условиях Бояркин Е.Н. принял достаточные меры для осуществления безопасности маневра и не мог предвидеть указанных действий ФИО4

Доказательства, приведенные стороной обвинения, достаточно полно отражают обстоятельства предшествующие и сопутствующие происшествию, однако, сами по себе не могут служить основанием для однозначного вывода о виновности Бояркина Е.Н.

При этом суд соглашается с доводами специалиста ФИО16 эксперта ФИО25 согласно которым при наличии сплошной линии разметки, которая предопределяет отсутствие на встречной полосе по ходу движения автомобиля «УАЗ» иного транспорта, его водитель убеждаться в безопасности маневра не должен был, так как предвидеть о том, что другим водителем нарушаются ПДД, он не обязан. Сплошная линия разметки гарантирует водителю, что слева от разметки не должно находиться никаких транспортных средств в попутном направлении. В то время как водитель «Ауди А7», даже в том случае, если он начал маневр обгона транспортного средства до пересечения сплошной линии разметки, был обязан вернуться на свою полосу движения и прекратить маневр обгона, до начала сплошной линии разметки.

При этом судом отмечается что знак «главная дорога», наличествующий на указанном участке дороги, располагается перед перекрестком, а сплошная линия разметки начинается намного раньше этого знака.

Судом установлено, что маневр поворота на нерегулируемом перекрестке с главной дороги на второстепенную, Бояркиным Е.Н. был совершен с соблюдением требований дорожных знаков и разметки, а также скоростного режима, без создания помех и угрозы безопасности дорожного движения. Нарушений правил дорожного движения с его стороны суд не усматривает, поскольку приходит к выводу о том, что Бояркин Е.Н. двигался на перекрестке с соблюдением п. 8.1 ПДД РФ, убедился в безопасности маневра, заблаговременно включил соответствующий сигнал поворота и не мог предотвратить столкновение с автомашиной «Ауди А7», двигавшейся с явным, по убеждению суда, превышением скорости и совершившей обгон в нарушение дорожной разметки (сплошной линии разметки), с выездом на полосу, предназначенную для встречного движения.

В процессе движения транспортного средства водитель хотя и должен ожидать изменения многих объективных условий, но на него нельзя возложить обязанность предусмотреть неправильные, опасные действия со стороны других водителей.

Правила дорожного движения не только не возлагают на водителя ответственность за ДТП в любом случае, а наоборот, учитывая фактор внезапности, освобождают их от ответственности за последствия неосмотрительных, неожиданных действий других лиц.

Нарушение ПДД водителем ФИО4. в данном случае явились опасными и неожиданными действиями для Бояркина Е.Н.

При таких обстоятельствах, суд считает, что обвинение Бояркина Е.Н. было построено лишь на односторонней оценке добытых органами предварительного расследования доказательств, что недопустимо и противоречит уголовно-процессуальному законодательству.

В соответствии со ст. 15 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации судом были созданы необходимые равные условия для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав. Стороны занимали активную обвинительную и защитную позиции.

Однако ни одно из изложенных выше доказательств прямо или косвенно не указывает на Бояркина Е.Н. как лицо, виновное в предъявленном обвинении. Напротив, Бояркин Е.Н. с пассажиром ФИО1. были трезвы, что подтверждено проведенными по делу судебно-медицинскими экспертизами, ехали с невысокой скоростью. В то время как свидетель ФИО11 наблюдавший движение автомобиля «Ауди А7» под управлением ФИО4., непосредственно перед ДТП, указал на тот факт, что автомобиль «Ауди А7» ехал на высокой скорости, систематически выезжал на полосу, предназначенную для встречного движения, допуская маневр обгона в нарушение ПДД РФ, пересекая сплошную линию разметки.

Таким образом, по убеждению суда, органами предварительного следствия не собрано доказательств, с достоверностью подтверждающих совершение Бояркиным Е.Н. преступного деяния, предусмотренного ч. 1 ст. 264 УК РФ, не установлено таких доказательств и в ходе судебного следствия.

Нарушений иных требований Правил дорожного движения РФ, кроме п.п. 1.3, 1.5, 8.1 Правил дорожного движения РФ, Бояркину Е.Н. не вменялось.

По убеждению суда, изложенные стороной обвинения и стороной защиты ФИО4 доводы относительно виновности Бояркина Е.Н. в инкриминируемом ему деянии являются субъективным анализом имеющихся в материалах дела доказательств и установленных судом обстоятельств дорожно-транспортного происшествия, и их иной, нежели у суда оценкой.

По правилам ст. 49 Конституции РФ каждый обвиняемый в совершении преступления считается невиновным, пока его виновность не будет доказана в предусмотренном федеральным законом порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда. Обвиняемый не обязан доказывать свою невиновность. Неустранимые сомнения в виновности лица толкуются в пользу обвиняемого.

Принимая во внимание изложенное и толкуя в соответствии с ч. 3 ст. 14 УПК РФ все неустранимые сомнения относительно обстоятельств совершенного деяния в пользу подсудимого Бояркина Е.Н., суд считает, что в ходе предварительного расследования и судебного разбирательства убедительных доказательств его виновности в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 264 УК РФ не собрано, в связи с чем он подлежит оправданию по предъявленному обвинению.

При изложенных обстоятельствах, утверждать о том, что в исследуемой дорожной ситуации между действиями водителя «УАЗ» Бояркиным Е.Н. и наступившими последствиями в виде ДТП имеется прямая причинно-следственная связь, не имеется. В данном случае для суда очевиден тот факт, что в конкретной исследуемой ситуации обоюдная вина водителей отсутствует.

В данном случае суд соглашается с мнением экспертов ФИО16 ФИО25 из которых следует, что водитель Бояркин Е.Н. в данной конкретной ситуации не обязан был предполагать, что водитель «Ауди» ФИО4 нарушит ПДД РФ и совершит его обгон в запрещенном к такому маневру месте. Водитель, двигающийся по проезжей части, не должен и не обязан предвидеть возможные нарушения правил дорожного движения со стороны других водителей, а предполагает, что они действуют в рамках, установленных Правилами дорожного движения Российской Федерации.

По существу сторона обвинения, обвиняя Бояркина Е.Н. в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 264 УК РФ, применила объективное вменение, запрещенное уголовным законом (ч. 2 ст. 5 УК РФ)

По принципу, закрепленному ч. 1 ст. 5 УК РФ лицо подлежит уголовной ответственности только за те общественно опасные действия (бездействие) и наступившие общественно опасные последствия, в отношении которых установлена его вина. Вина, согласно ст. 24 УК РФ, выражается в форме умысла и неосторожности.

Преступлением, совершенным по неосторожности, признается деяние, совершенное по легкомыслию или небрежности. Преступление признается совершенным по легкомыслию, если лицо предвидело возможность наступления общественно опасных последствий своих действий (бездействия), но без достаточных к тому оснований самонадеянно рассчитывало на предотвращение этих последствий. Преступление признается совершенным по небрежности, если лицо не предвидело возможности наступления общественно опасных последствий своих действий (бездействия), хотя при необходимой внимательности и предусмотрительности должно было и могло предвидеть эти последствия (ст. 26 УК РФ).

При исследованных судом обстоятельствах Бояркиным Е.Н., имеющим достаточный опыт работы водителем (в течение 20-ти лет) и знающим исследуемый участок дороги досконально в силу своей профессиональной деятельности, не нарушены правила предосторожности и не усматривается проявление небрежности. Очевидно, что в исследуемой дорожной ситуации он не предвидел и не мог предвидеть, что движущийся по встречной полосе движения в том же направлении, что и его автомашина, автомобиль марки «Ауди А7» под управлением ФИО4 в нарушение ПДД РФ начнет совершать его обгон на запрещающем к такому маневру участке дороги.

Совокупностью всех исследованных в суде доказательств, представленных стороной обвинения, вина Бояркина Е.Н. в причинении тяжкого вреда здоровью ФИО1 по неосторожности не подтверждается. Иные, представленные стороной обвинения доказательства, в частности следственные эксперименты от 07.06.2016, 24.06.2016, также ставшие предметом исследования в ходе судебного следствия (т. 1 л.д. 130-134; 144-147) не опровергают выводов суда о невиновности Бояркина Е.Н.

Других достоверных доказательств, свидетельствующих о виновности Бояркина Е.Н. в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 264 УК РФ, не имеется.

Поскольку, стороной обвинения достоверных и бесспорных доказательств виновности Бояркина Е.Н. суду не представлено, в соответствии с п. 3 ч. 2 ст. 302 УПК РФ подсудимый подлежит оправданию.

Что касается представленных стороной обвинения протоколов осмотров мест происшествия и транспортных средств, результатов судебных экспертиз, следственных экспериментов, то они не могут являться доказательствами виновности Бояркина Е.Н. в инкриминируемом деянии.

Так, представленные доказательства, изложенные в протоколах осмотров места происшествия и транспортных средств, лишь подтверждают событие дорожно-транспортного происшествия, расположение автомобилей сразу после происшествия и выявленные технические повреждения. Судебные медицинские экспертизы зафиксировали у Бояркина Е.Н. и ФИО1 телесные повреждения, которые являются тяжкими, причинную связь между дорожно-транспортным происшествием и получением в результате него телесных повреждений Бояркина Е.Н. и ФИО1

Эксперты ФИО16 ФИО25. подтвердили доводы эксперта ФИО17., что дорожно-транспортное происшествие не произошло бы, если бы водитель автомобиля «Ауди А7» ФИО4. не начал обгон в запрещенном месте, выехав на полосу встречного движения.

При таких обстоятельствах суд приходит к выводу, что именно ФИО4. допущено нарушение ПДД РФ, установленное вступившим в законную силу приговором суда, которое выразилось в выезде на полосу, предназначенную для встречного движения и обгоне автомобиля в запрещенном месте и создало опасность и помеху для движения автомобиля «УАЗ» под управлением Бояркина Е.Н.

Согласно ч. 2 ст. 17 и ст. ст. 87, 88 УПК РФ никакие доказательства не имеют заранее установленной силы и должны оцениваться только в совокупности с другими доказательствами.

Анализ представленных доказательств в их совокупности, позволяет суду сделать вывод о том, что в действиях Бояркина Е.Н. отсутствуют признаки нарушения им Правил дорожного движения РФ, повлекших по неосторожности причинение тяжкого вреда здоровью человека, что соответственно исключает наличие признаков инкриминируемого ему деяния.

Каких-либо нарушений требований уголовно-процессуального закона в целом при производстве предварительного следствия, в том числе при принятии следователем уголовного дела к своему производству, выполнения им следственных и процессуальных действий, суд не усматривает.

Согласно ч.ч. 1 - 3 ст. 14 УПК РФ обвиняемый считается невиновным, пока его виновность в совершении преступления не будет доказана в предусмотренном Уголовно-процессуальным кодексом РФ порядке. Подозреваемый или обвиняемый не обязан доказывать свою невиновность. Бремя доказывания обвинения и опровержения доводов, приводимых в защиту подозреваемого или обвиняемого, лежит на стороне обвинения. Все сомнения в виновности обвиняемого, которые не могут быть устранены в порядке, установленном Уголовно-процессуальным кодексом РФ, толкуются в пользу обвиняемого.

В соответствии с ч. 4 ст. 14 УПК РФ обвинительный приговор не может быть основан на предположениях. Все сомнения в данном случае толкуются в пользу лица, привлекаемого к уголовной ответственности.

С учетом изложенного следует признать, что в действиях Бояркина Е.Н. отсутствуют признаки состава преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 264 УК РФ, вследствие чего он по данному преступлению подлежит оправданию на основании п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ, в связи с отсутствием в его действиях состава преступления и имеет право на реабилитацию и возмещение имущественного, морального вреда, в порядке ст. ст. 135, 136 УПК РФ.

Процессуальные издержки в виде расходов по оказанию юридической помощи Бояркину Е.Н. адвокатом Адамовым А.В. подлежат выплате из федерального бюджета в порядке, установленном отдельным постановлением суда.

На основании ч. 9 ст. 132 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации оправданный Бояркин Е.Н. подлежит освобождению от взыскания процессуальных издержек.

Разрешая вопрос о судьбе вещественных доказательств, суд руководствуется положениями ст. 81 УПК РФ.

На основании изложенного и руководствуясь ст.ст. 296 - 303, 304 - 306 УПК РФ, суд

П Р И Г О В О Р И Л:

Оправдать Бояркина Е.Н. по предъявленному обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 264 УК РФ, в связи с отсутствием в его действиях состава преступления, то есть на основании п. 3 ч. 2 ст. 302 УПК РФ.

Оправданному Бояркину Е.Н., в соответствии со ст. ст. 133 - 138 УПК РФ разъяснить право на реабилитацию.

Меру пресечения в виде подписки о невыезде в отношении Бояркина Е.Н. по вступлении приговора в законную силу отменить.

Вещественные доказательства по делу: автомобиль марки «Ауди А7», с государственным регистрационным знаком «№», хранящийся под сохранной распиской у ФИО4 автомобиль марки «УАЗ-220694-04», с государственным регистрационным знаком «№», хранящийся под сохранной распиской у ФИО9., по вступлении приговора в законную силу передать по принадлежности их законным владельцам, соответственно; протокол <адрес> от 17 мая 2016 года хранить <адрес> до его уничтожения.

На основании ч. 9 ст. 132 УПК РФ оправданного Бояркина Е.Н. освободить от взыскания процессуальных издержек.

Приговор суда может быть обжалован в апелляционном порядке в Судебную коллегию по уголовным делам Забайкальского краевого суда в течение 10 (десяти) суток со дня его провозглашения, путем подачи апелляционной жалобы или апелляционного представления в Борзинский городской суд Забайкальского края.

В случае подачи апелляционной жалобы либо представления, в тот же срок, участники уголовного судопроизводства, в том числе осужденный, вправе ходатайствовать о своем участии в суде апелляционной инстанции в Судебной коллегии по уголовным делам Забайкальского краевого суда, и в тот же срок со дня вручения им копии апелляционного представления или апелляционной жалобы, затрагивающих их интересы.

В течение трех суток со дня провозглашения приговора стороны вправе обратиться с заявлением об их ознакомлении с протоколом судебного заседания, а ознакомившись в течения пяти суток с протоколом, в последующие трое суток подать на него свои замечания в письменном виде.

Председательствующий             Большакова Т.В.