Решение по делу № 22-503/2017 от 17.03.2017

судья ФИО1 дело № 22-503/2017

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ПОСТАНОВЛЕНИЕ

17 апреля 2017 года г. Петрозаводск

Верховный Суд Республики Карелия

в составе председательствующего судьи Иванова В.Б.,

с участием прокуроров Бунтина Д.И. и Пшеницына Д.А., подсудимого ФИО3, защитника-адвоката Чингина С.А.,

при секретаре Волосюк Е.В.

рассмотрел в открытом судебном заседании апелляционное представление государственного обвинителя Пшеницына Д.А. и апелляционную жалобу защитника-адвоката Чингина С.А. на постановление Петрозаводского суда Республики Карелия от 08 февраля 2017 года, которым уголовное дело в отношении

ФИО3, (...), обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного п.«з» ч.2 ст.111 УК РФ,

возвращено прокурору г.Петрозаводска для устранения препятствий рассмотрения его судом.

Заслушав выступления прокуроров Бунтина Д.И. и Пшеницына Д.А., подсудимого ФИО3 и защитника-адвоката Чингина С.А., суд апелляционной инстанции

У С Т А Н О В И Л:

органами предварительного расследования ФИО3 обвиняется в причинении тяжкого вреда здоровью ФИО8, опасного для жизни человека, совершённого с применением предмета, используемого в качестве оружия, в период времени с (...). Указанные действия ФИО3 квалифицированы по п.«з» ч.2 ст.111 УК РФ.

Обжалуемым постановлением суда уголовное дело возвращено прокурору г.Петрозаводска для устранения препятствий его рассмотрения судом.

В апелляционном представлении государственный обвинитель Пшеницын Д.А. выражает несогласие с вынесенным решением.

Обосновывая свою позицию, указывает, что согласно описательно-мотивировочной части постановления основанием, предусмотренным п.1 ч.1 ст.237 УПК РФ, для возвращения уголовного дела явилось то, что, по мнению суда, квалификация действий ФИО3 по п.«з» ч.2 ст. 111 УК РФ не соответствует фактическим обстоятельствам дела, установленным судом. Ответственность за совершённое обвиняемым преступление предусмотрена п.«а» ч.3 ст. 111 УК РФ, поскольку оно совершено ФИО3 совместно с иным лицом.

Считает, что единственным критерием возвращения уголовного дела прокурору, по смыслу ст.237 УПК РФ, является наличие препятствий для его рассмотрения судом, которые возникли по вине следственных органов при расследовании уголовного дела. Полагает, что в настоящем уголовном деле таких препятствий не имеется.

Указывает, что в ходе судебного разбирательства по настоящему уголовному делу установлено, что ФИО3 в период времени (...), действуя на почве личной неприязни к потерпевшему ФИО8, нанёс потерпевшему металлическим прутом не менее одного удара по ногам, не менее трёх ударов в область головы, а также не менее двух ударов обутой ногой по телу. От причинённых повреждений потерпевший испытал физическую боль, также ФИО8 были причинены телесные повреждения, которые квалифицированы экспертом как тяжкий вред здоровью по признаку опасного для жизни.

Указанные обстоятельства установлены с учётом исследованных в ходе судебного заседания показаний ФИО3, потерпевшего ФИО8, свидетелей ФИО7, ФИО6, ФИО5 и ФИО4, а также письменных материалов, осмотра видеозаписей с камер видеонаблюдения, установленных (...), которые зафиксировали обстоятельства совершённого в отношении ФИО8 преступления.

С учётом указанных доказательств, судом были установлены как действия ФИО3 в отношении потерпевшего, так и действия свидетеля по настоящему делу ФИО4, который до совершения обвиняемым преступления распылил в лицо ФИО8 газовый баллончик, а также нанёс единовременно с ФИО3 несколько ударов ногами по телу потерпевшего.

Обращает внимание на показания ФИО3 и ФИО4, а также очевидца происшествия свидетеля ФИО6, которые отрицали наличие между ними какой-либо договорённости о причинении ФИО8 телесных повреждений, о наличии таковой не свидетельствует и видеозапись с камер наблюдения, осмотренная в суде.

Считает, что факт развития конфликта между ФИО3 и потерпевшим в течение короткого периода времени, а также то обстоятельство, что ФИО4 в словесной перепалке участия не принимал, подъехав к месту происшествия уже в конечной её стадии, подтверждается показаниями как обвиняемого, так и свидетелей. Кроме того, дополнительно указывает, что ФИО4 не было известно, что ФИО3 взял в автомобиле ФИО6 металлический прут и собирался использовать его в отношении ФИО8, что также подтверждается записью с камер видеонаблюдении.

Отмечает, что по смыслу уголовного закона, если лицо причиняет при одновременном посягательстве другого лица меньший вред по сравнению с преступным результатом, наступившим от действия другого соучастника преступления, действия такого лица должны быть квалифицированы по фактически наступившим общественно опасным последствиям.

По мнению прокурора, принимая во внимание, что факт предварительной договорённости на применение насилия к ФИО8 и причинение потерпевшему тяжких телесных повреждений между ФИО3 и ФИО4 не установлен, каждый их них должен нести ответственность за конкретно совершённые им действия, а также за те последствия, которые возникли в результате действий каждого.

Полагает, что препятствий для рассмотрения уголовного дела в отношении ФИО3 по существу не имеется, оснований для возвращения дела прокурору в порядке ст.237 УПК РФ не установлено.

Просит отменить постановление, направив дело на новое судебное разбирательство в тот же суд, но в ином составе.

В апелляционной жалобе защитник-адвокат Чингин С.А., действующий в интересах подсудимого ФИО3, не согласен с постановлением, считает его незаконным, необоснованным и немотивированным.

Обращает внимание, что органом предварительного следствия его подзащитный обвинялся в причинении потерпевшему ФИО8 ХХ.ХХ.ХХ на почве внезапно возникшей неприязни телесных повреждений в области головы и ног с применением металлического прута, а также в нанесении потерпевшему ударов обутыми ногами по телу. Действия ФИО3 были квалифицированы по п.«з» ч.2 ст. 111 УК РФ.

Вместе с тем, в ходе судебного следствия, исследовав представленные сторонами доказательства, суд пришёл к выводу, что телесные повреждения, в результате которых потерпевшему был причинен тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни, причинены группой лиц, а именно ФИО3 и иным лицом, в действиях каждого из которых суд усмотрел признаки преступления, более тяжкой квалификации ст.111 УК РФ.

Указывает, что к такому выводу суд пришёл на основании единственного беспристрастного и объективного доказательства – записи с камер наружного наблюдения, установленных на месте преступления, которая позволила суду сделать вывод о согласованности действий его подзащитного и иного лица, который первым инициировал нападение на потерпевшего, а в последующем совместно с подсудимым принимал участие в избиении ФИО8

По мнению защитника, с таким выводом суда нельзя согласиться, поскольку видеозапись не содержит никакого текста речи участников конфликта. По мнению защиты, на видеозаписи зафиксировано лишь, как агрессивно настроенный потерпевший выходит из подъезда и направляется в сторону ФИО3. Когда потерпевший проходит мимо ФИО4, тот, испугавшись, распыляет газ из газового баллончика в сторону потерпевшего, и только уже потом спустя несколько секунд к ним подходит ФИО3, который не демонстрирует, а, напротив, прячет за спиной какой-то предмет, похожий на палку. Подойдя к потерпевшему, ФИО3 наносит этим предметом удары ФИО8 В дальнейшем ФИО4 совершает самостоятельные действия, не согласованные с его подзащитным, и наносит потерпевшему удар по корпусу тела.

Полагает, что к неправильным выводам суда привело нарушение положений ст.88 УПК РФ, выразившееся в том, что, принимая в качестве единственно объективного доказательства обозначенную видеозапись, суд не дал оценки показаниям участников и очевидцев конфликта, а именно ФИО3, ФИО4, ФИО6 и ФИО5

Считает, что в обжалуемом постановлении не мотивировано, какие показания участников процесса суд признает достоверными, а какие нет, и по какой причине, а указано лишь о наличии их противоречивости.

Обращает внимание на заключение судебно-медицинского эксперта, согласно которому установлено наличие причинной связи между нанесёнными ФИО3 телесными повреждениями потерпевшему и наступившими именно от них последствиями.

По мнению защитника, при таких обстоятельствах выводы суда о наличии оснований для предъявления по делу более тяжкого обвинения, основаны на предположениях.

Кроме этого автор жалобы указывает, что судом не дана оценка постановлению от ХХ.ХХ.ХХ об определении юридической квалификации действий ФИО4 в части нанесения ударов потерпевшему по ст.116 УК РФ.

Также обращает внимание, что, принимая решение о возвращении дела прокурору, суд в описательно-мотивировочной части обжалуемого постановления не указал конкретного правового основания, сославшись на ст.237 УПК РФ без указания части и пункта.

Просит постановление отменить, направив дело на новое судебное разбирательство в тот же суд в ином составе.

В возражениях на апелляционное представление государственного обвинителя Пшеницына Д.А. и апелляционную жалобу защитника-адвоката Чингина С.А. представитель потерпевшего – адвокат Шогин М.И. просит постановление суда оставить без изменения, а апелляционное представление и апелляционную жалобу – без удовлетворения.

В суде апелляционной инстанции прокуроры Бунтин Д.И. и Пшеницын Д.А., подсудимый ФИО3 и защитник-адвокат Чингин С.А. поддержали доводы, изложенные в апелляционном представлении и апелляционной жалобе.

Заслушав выступления участников процесса, проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы апелляционного представления, апелляционной жалобы и возражений, суд апелляционной инстанции приходит к следующим выводам.

По смыслу ч.1 ст.237 УПК РФ основанием для возвращения дела прокурору являются такие существенные нарушения норм уголовно-процессуального закона, которые не могут быть устранены в судебном заседании и исключают принятие по делу судебного решения, отвечающего требованиям справедливости.

В силу п.6 ч.1 ст.237 УПК РФ судья по ходатайству стороны или по собственной инициативе возвращает уголовное дело прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом в случае, если фактические обстоятельства, изложенные в обвинительном заключении, свидетельствуют о наличии оснований для квалификации действий обвиняемого как более тяжкого преступления.

В соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона никто не может быть признан виновным в совершении преступления иначе как по приговору суда, который должен быть законным, обоснованным и основанном на правильном применении уголовного закона.

Неправильная квалификация судом фактически совершённого деяния и неверное установление оснований уголовной ответственности влекут вынесение неправосудного решения.

В судебном разбирательстве не допускается изменение квалификации деяния в сторону ухудшения положения подсудимого.

Установление обстоятельств совершения преступления относится к исключительной компетенции органов предварительного следствия, суд не вправе самостоятельно изменить существо предъявленного обвинения и дополнить его в части указания обстоятельств совершения преступления, его способов, мотивов, целей и последствий, а от существа обстоятельств предъявленного обвинения зависит определение пределов судебного разбирательства и порядок реализации прав всех участников уголовного судопроизводства.

Суд не может становиться ни на сторону обвинения, ни на сторону защиты, подменять стороны, принимая на себя их процессуальные правомочия, а исходит из оценки только тех доказательств, которые были представлены для исследования сторонами.

Согласно обвинительному заключению, действия ФИО3 квалифицированы по п.«з» ч.2 ст.111 УК РФ.

Возвращая уголовное дело прокурору, суд первой инстанции пришёл к выводу о несоответствии квалификации действий подсудимого ФИО3 фактическим обстоятельствам и на основании доказательств, собранных в ходе следствия, установленным в ходе судебного разбирательства, с учётом требований ст.252 УПК РФ принял решение о возвращении данного уголовного дела прокурору на основании ст.237 УПК РФ.

Из описания преступных действий, в которых обвиняется ФИО3 по п.«з»» ч.2 ст.111 УК РФ, следует, что (...), на почве личных неприязненных отношений с ФИО8, возникших из-за ранее произошедшего между ними словесного конфликта, имея умысел на причинение тяжкого вреда здоровью ФИО8, взяв неустановленный металлический прут, и, используя его в качестве оружия, умышленно нанёс им потерпевшему не менее одного удара по ногам. После того как от полученного удара потерпевший упал на землю, ФИО3 в продолжение своего преступного умысла умышленно нанёс ФИО8 не менее трёх ударов указанным металлическим прутом в область головы и не менее двух ударов обутыми ногами по телу.

В результате действий ФИО3 потерпевшему ФИО8 были причинены физическая боль и травма головы – тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни.

Суд апелляционной инстанции обращает внимание, что судом первой инстанции принято обоснованное решение о возврате дела прокурору в связи с имеющимися недостатками, препятствующими его рассмотрению.

В ходе судебного разбирательства суд пришёл к выводу о наличии оснований для предъявления обвинения в более тяжком преступлении подсудимому, что во исполнение целей уголовного производства явилось достаточным для возвращения уголовного дела прокурору для устранения имеющихся недостатков.

При принятии указанного решения суд первой инстанции не входил в обсуждение вопроса о конкретной квалификации действий лиц, подлежащих уголовной ответственности за совершённое преступление, а лишь указал на существо ущемляющих права участников уголовного судопроизводства нарушений, которые не могут быть устранены в судебном заседании и препятствуют разрешению уголовного дела судом.

Вопреки доводам апелляционной жалобы судом первой инстанции дана оценка показаниям подсудимого ФИО3, потерпевшего ФИО8, и свидетелей ФИО7, ФИО6, ФИО5, ФИО2 и ФИО4

Выводы суда надлежащим образом мотивированы в постановлении со ссылкой на содержание исследованных доказательств.

При таких обстоятельствах суд апелляционной инстанции приходит к выводу, что судом принято верное решение о возвращении в соответствии с положениями п.6 ч.1 ст.237 УПК РФ уголовного дела прокурору для устранения препятствий его рассмотрения, поскольку наличие оснований для квалификации действий ФИО3 как более тяжкого преступления исключает возможность рассмотрения уголовного дела судом и не позволит суду вынести законное и обоснованное решение на основании имеющегося обвинительного заключения.

Доводы апелляционной жалобы об отсутствии в описательно-мотивировочной части постановления указания на часть и пункт ст.237 УПК РФ, в соответствии с которой уголовное дело подлежало возвращению прокурору, суд апелляционной инстанции считает необоснованными, поскольку в описательно-мотивировочной части отражены основания, в соответствии с которыми было принято обжалуемое решение.

Другие приведённые в апелляционных представлении и жалобе доводы о незаконности вынесенного постановления не могут быть приняты во внимание, так как судом первой инстанции правильно мотивировано решение о возвращении уголовного дела прокурору.

Руководствуясь п.1 ч.1 ст.389.20, ст.389.28 и ст.389.33 УПК РФ, суд апелляционной инстанции

П О С Т А Н О В И Л:

постановление Петрозаводского городского суда Республики Карелия от 08 февраля 2017 года о возвращении прокурору г.Петрозаводска уголовного дела в отношении ФИО3 оставить без изменения, а апелляционное представление и апелляционную жалобу защитника-адвоката Чингина С.А. – без удовлетворения.

Председательствующий В.Б. Иванов