дело № 33а-4525/2019 (№ 2а-2746/2019) судья Стрижак Е.В.
АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
07 февраля 2020 года город Тула
Судебная коллегия по административным делам Тульского областного суда в составе
председательствующего Юрковой Т.А.,
судей Епихиной О.М., Щербаковой Н.В.,
при секретаре Сычевой Е.О.,
рассмотрела в открытом судебном заседании административное дело по апелляционным жалобам представителя административного ответчика Меняйловой С.А. по доверенности и ордеру адвоката Пирского В.В., представителя административного ответчика Меняйлова А.А. по доверенности и ордеру адвоката Савчука А.М. на решение Советского районного суда г. Тулы от 04 октября 2019 г. по делу по административному иску заместителя прокурора Тульской области, предъявленного в интересах неопределенного круга лиц, к Управлению Федеральной службы по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций в Тульской области, Меняйлову А.А., Меняйловой С.А. о признании информационных материалов экстремистскими.
Заслушав доклад судьи Юрковой Т.А., судебная коллегия
установила:
заместитель прокурора Тульской области в интересах неопределенного круга лиц обратился в суд с административным иском к Управлению Федеральной службы по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций в Тульской области, Меняйлову А.А., Меняйловой С.А. о признании информационных материалов - видеозаписей: <данные изъяты> размещенные в сети Интернет, экстремистскими.
В обоснование заявленных требований административный истец указал на то, что прокуратурой Тульской области по результатам рассмотрения информации прокуратуры Суворовского района Тульской области проведена проверка о наличии в информационно-телекомуникационной сети «Интернет» на публичной Интернет-странице социальной сети «<данные изъяты>» указанных выше видеозаписей, где негативно оценивается группа лиц по признакам пола - женщины, содержатся психологические и лингвистические признаки уничтожения человеческого достоинства, пропаганды неполноценности людей по признакам пола-женщины, принадлежности к социальной группе узников концлагерей, солдат армии, в результате чего произошло публичное ознакомление с содержанием данных видеороликов посетителей Интернет страницы социальной сети «<данные изъяты>» <данные изъяты>, содержащего высказывания экстремистского характера, что подтверждается заключениями экспертов ФБУ Тульская ЛСЭ Министерства юстиции РФ от ДД.ММ.ГГГГ №, актом экспертного исследования от ДД.ММ.ГГГГ №.
Распространение вышеуказанных роликов произошло на сайтах:
<данные изъяты>
<данные изъяты>
<данные изъяты><данные изъяты>
<данные изъяты>
<данные изъяты>
<данные изъяты>
Указанные видеоролики доступны неограниченному кругу лиц и отсутствуют в федеральном списке экстремистских материалов.
Видеозаписи, размещенные в информационно-телекоммуникационной сети «Интернет» в группе «<данные изъяты> Меняйлов А.» подпадают под понятие – экстремистский материал.
В судебном заседании представитель административного истца заместителя прокурора Тульской области по доверенности старший помощник прокурора Советского района г. Тулы Федянин И.Д. требования поддержал по основаниям, изложенным в административном исковом заявлении, просил их удовлетворить.
Административные ответчики Меняйлов А.А., Меняйлова С.А. в судебное заседание не явились, о времени и месте судебного разбирательства дела извещены надлежащим образом, об уважительности причин неявки суду не сообщили.
Представители административных ответчиков Меняйлова А.А. по доверенности и ордеру адвокат Савчук А.М., Меняйловой С.А. по доверенности и ордеру адвокат Пирский В.В. в судебном заседании возражали против удовлетворения заявленных требований, считая их необоснованными.
Представители административного ответчика Управления Федеральной службы по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций по Тульской области, заинтересованного лица Министерства юстиции РФ в судебное заседание не явились, о времени и месте судебного разбирательства дела извещены надлежащим образом, представили заявления о рассмотрении дела в их отсутствие.
Решением Советского районного суда г. Тулы от 04 октября 2019 г. постановлено:
административный иск заместителя прокурора Тульской области в интересах Российской Федерации и неопределенного круга лиц о признании информационных материалов экстремистскими, удовлетворить.
Признать видеозаписи: «<данные изъяты>», размещенные в сети Интернет, - экстремистскими материалами.
Вступившее в законную силу решение суда направить в Министерство юстиции Российской Федерации для включения вышеуказанных видеозаписей в федеральный список экстремистских материалов.
Копию вступившего в законную силу решения суда направить вФедеральную службу по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций для включения следующих страниц сайта в единую автоматизированную информационную систему «Единый реестр доменных имен, указателей страниц сайтов в сети «Интернет» и сетевых адресов, позволяющих идентифицировать сайты в сети «Интернет», содержащие информацию, распространение которой в Российской Федерации запрещено»: <данные изъяты>
<данные изъяты>
<данные изъяты>
<данные изъяты><данные изъяты>
<данные изъяты><данные изъяты>
<данные изъяты>
Решение суда подлежит немедленному исполнению.
В апелляционных жалобах представитель административного ответчика Меняйловой С.А. по доверенности и ордеру адвокат Пирский В.В., представитель административного ответчика Меняйлова А.А. по доверенности и ордеру адвокат Савчук А.М. просят решение суда отменить, как незаконное и необоснованное, постановленное с нарушением норм материального и процессуального права, а также ввиду несоответствия выводов суда фактическим обстоятельства дела.
Административные ответчики Меняйлов А.А., Меняйлова С.А. в судебное заседание не явились, о времени и месте судебного разбирательства дела извещались заблаговременно надлежащим образом путем направления по известным адресам почтовых извещений, информация о дате и времени рассмотрения дела размещена на сайте Тульского областного суда.
С учетом того, что приняты исчерпывающие меры по извещению административных ответчиков Меняйлова А.А., Меняйловой С.А., с учетом их позиции в суде первой инстанции судебная коллегия считает необходимым в соответствии со ст. 150, 307 КАС РФ рассмотреть дело в отсутствие административных ответчиков Меняйлова А.А., Меняйловой С.А., с участием их представителей административного ответчика Меняйловой С.А. по доверенности и ордеру адвоката Пирского В.В., административного ответчика Меняйлова А.А. по доверенности и ордеру адвоката Савчука А.М..
Изучив материалы дела, выслушав объяснения представителя административного ответчика Меняйловой С.А. по доверенности и ордеру адвоката Пирского В.В., представителя административного ответчика Меняйлова А.А. по доверенности и ордеру адвоката Савчука А.М., представителя административного истца заместителя прокурора Тульской области прокурора отдела по обеспечению участия прокуроров в гражданском и арбитражном процессе прокуратуры Тульской области Федянина И.Д., обсудив доводы апелляционных жалоб и возражений на них, судебная коллегия приходит к следующему.
Как установлено судом первой инстанции и следует из материалов дела, прокуратурой Тульской области по результатам рассмотрения информации, поступившей из прокуратуры Суворовского района Тульской области, проведена проверка о наличии в информационно-телекомуникационной сети «Интернет» на публичной Интернет-странице социальной сети «<данные изъяты>» видеозаписей: <данные изъяты> по результатам проведения которой выявлены факты негативной оценки группа лиц по признакам пола - женщины, содержание психологических и лингвистических признаков уничтожения человеческого достоинства, пропаганды неполноценности людей по признакам пола - женщины, принадлежности к социальной группе узников концлагерей, солдат армии.
В результате размещения приведенных видеороликов в сети Интернет произошло публичное ознакомление с их содержанием посетителей страницы социальной сети «<данные изъяты>
Административный истец полагает, что видеозаписи: <данные изъяты>», размещенные в сети Интернет, являются экстремистскими материалами, что послужило основанием для обращения в суд за признанием их таковыми.
Удовлетворяя заявленные требования, суд первой инстанции, сославшись на положения ч. 3 ст. 64 КАС РФ, указал, что состоявшееся по уголовному делу по обвинению Меняйлова А.А., Меняйловой С.А. в совершении преступления, предусмотренного <данные изъяты> Уголовного кодекса РФ, постановление Суворовского районного суда Тульской области от ДД.ММ.ГГГГ, оставленное без изменения апелляционным постановлением судебной коллегии по уголовным делам Тульского областного суда от ДД.ММ.ГГГГ, согласно которому установлен факт совершения Меняйловым А.А., Меняйловой С.А. действий, направленных на унижение достоинства группы лиц по признакам пола, а также принадлежности к социальной группе, с использованием информационно-коммуникационной сети «Интернет», имеет преюдициальное значение, при этом Суворовский районный суд Тульской области проверил доказательства, произвел их оценку, в то время как оспаривание установленных вступившим в законную силу судебным постановлением обстоятельств, равно как и повторная оценка одних и тех же доказательств не допускается.
С данными выводами суда первой инстанции судебная коллегия согласиться не может.
Действительно, в соответствии с ч. 3 ст. 64 КАС РФ вступившие в законную силу приговор суда по уголовному делу, иные постановления суда по этому делу и постановления суда по делу об административном правонарушении являются обязательными для суда, рассматривающего административное дело об административно-правовых последствиях действий лица, в отношении которого вынесены приговор и постановления суда, только по вопросам о том, имели ли место определенные действия и совершены ли они этим лицом.
Вступившим ДД.ММ.ГГГГ в законную силу постановлением Суворовского районного суда Тульской области от ДД.ММ.ГГГГ уголовное дело и уголовное преследование в отношении Меняйлова А.А., Меняйловой С.А., обвиняемых в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 282 Уголовного кодекса РФ, прекращено на основании п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ в связи с отсутствием в деянии состава преступления.
Предметом рассмотрения настоящего административного дела является наличие или отсутствие оснований для признания, указанных прокурором в административном исковом заявлении, информационных материалов экстремистскими.
Тем самым, содержащиеся в постановлении Суворовского районного суда Тульской области от ДД.ММ.ГГГГ выводы суда по вопросу, рассматриваемому в настоящем деле, сами по себе не могут предрешать наличие или отсутствие оснований для признания информационных материалов экстремистскими.
Указанные основания устанавливаются судом в результате исследования и оценки всей совокупности доказательств, имеющих значение для дела, по правилам КАС РФ.
Вместе с тем, суд первой инстанции, пришел к правильному выводу об удовлетворении заявленных требований о признании видеороликов под названиями «<данные изъяты> экстремистскими материалами.
Стороной административного истца в суде апелляционной инстанции указано на то, что распространенные Меняйловым А.А. в сети Интернет видеоролики под названиями «<данные изъяты>», относятся к экстремистским материалам, поскольку в них присутствует пропаганда неполноценности по признаку социальной принадлежности, что подтверждается соответствующими заключениями экспертов № от ДД.ММ.ГГГГ, № от ДД.ММ.ГГГГ, проведенными в рамках уголовного дела.
Конституция Российской Федерации, устанавливая, что человек, его права и свободы являются высшей ценностью, и, признавая идеологическое многообразие в качестве одной из основ конституционного строя, гарантирует каждому свободу совести, свободу вероисповедания, включая право исповедовать индивидуально или совместно с другими любую религию или не исповедовать никакой, свободно выбирать, иметь и распространять религиозные или иные убеждения и действовать в соответствии с ними; свободу мысли и слова; право свободно искать, получать, передавать, производить и распространять информацию любым законным способом (ст. 2, ч. 1 ст. 13, ст. 28, ч. 1 – 4 ст. 29); наряду с иными правами и свободами, включая право на объединение и свободу деятельности общественных объединений (ч. 1 ст. 30), они определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления и обеспечиваются правосудием (ст. 18).
Вместе с тем, Конституция Российской Федерации, учитывая значимость утверждения гражданского мира и согласия, сохранения исторически сложившегося государственного единства, обеспечения благополучия и процветания нынешнего и будущего поколений многонационального народа России (преамбула) и исходя из того, что осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц (ч. 3 ст. 17), предусматривает, что в Российской Федерации запрещаются создание и деятельность общественных объединений, цели или действия которых направлены на насильственное изменение основ конституционного строя и нарушение целостности Российской Федерации, подрыв безопасности государства, создание вооруженных формирований, разжигание социальной, расовой, национальной и религиозной розни (ч. 5 ст. 13), запрещаются также любые формы ограничения прав граждан по признакам социальной, расовой, национальной, языковой или религиозной принадлежности (ч. 2 ст. 19), пропаганда или агитация, возбуждающие социальную, расовую, национальную или религиозную ненависть и вражду, а также пропаганда социального, расового, национального, религиозного или языкового превосходства (ч. 2 ст. 29).
Названные конституционные положения соотносятся с международно-правовыми стандартами, которые, провозглашая право каждого человека на свободу мысли, совести и религии, право беспрепятственно придерживаться своих мнений и право на свободное выражение своего мнения, которое включает свободу искать, получать и распространять всякого рода информацию и идеи любыми средствами и независимо от государственных границ, одновременно устанавливают, что всякое выступление в пользу национальной, расовой или религиозной ненависти, представляющее собой подстрекательство к дискриминации, вражде или насилию, должно быть запрещено законом исключительно в целях обеспечения должного признания и уважения прав и свобод других и удовлетворения справедливых требований морали, общественного порядка и общего благосостояния в демократическом обществе (ст. ст. 18, 19, п. 2 ст. 29 Всеобщей декларации прав человека; ст. ст. 19, 20 Международного пакта о гражданских и политических правах; ст. ст. 9, 10 Конвенции о защите прав человека и основных свобод).
Европейский Суд по правам человека в своих решениях также указывает на недопустимость такого использования свободы мысли, совести и религии, выражения мнения и свободы объединений, гарантированных ст. ст. 9, 10, 11 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, которое позволяло бы какому-либо государству, какой-либо группе лиц или какому-либо лицу в нарушение ст. 17 Конвенции заниматься какой-либо деятельностью и совершать какие бы то ни было действия, направленные на упразднение прав и свобод, признанных Конвенцией, или на их ограничение в большей мере, чем это предусматривается в Конвенции. Соответственно, под защитой Конвенции не находится деятельность, если она имеет целью упразднение прав и свобод, закрепленных в Конвенции, и тем самым разрушение демократии, связана с призывами к насилию или проведением политики, не уважающей демократию или направленной на разрушение демократии или попрание прав и свобод, признанных в демократии, очевидно стремится навязать каждому свои религиозные символы и понятие общества, основанного на религиозных предписаниях; как следствие, никому не может быть позволено ссылаться на положения Конвенции для умаления или упразднения идеалов и ценностей демократического общества (постановления от 13.01.2003 по делу «Рефах партиси (Партия благоденствия) (Refah partisi (Welfare party)) и другие против Турции», от 10.11.2005 по делу «Лейла Шахин (Leyla Sahin) против Турции», от 14.03.2013 по делу «Касымахунов и Сайбаталов против России» и др.).
Шанхайская конвенция о борьбе с терроризмом, сепаратизмом и экстремизмом (заключена 15.06.2001), основываясь на том, что указанные явления представляют угрозу международному миру и безопасности, развитию дружественных связей между государствами, а также осуществлению основных прав и свобод человека, серьезно угрожают территориальной целостности, безопасности и политической, экономической и социальной стабильности и - вне зависимости от их мотивов - не могут быть оправданы ни при каких обстоятельствах, относит к экстремизму любое деяние, направленное на насильственный захват власти или насильственное удержание власти, а также на насильственное изменение конституционного строя государства, а равно насильственное посягательство на общественную безопасность, в том числе на организацию в указанных целях незаконных вооруженных формирований или участие в них (преамбула; подпункт 3 пункта 1 статьи 1). При этом данная Конвенция не только не препятствует государствам-участникам предусматривать в своем законодательстве положения о более широкой интерпретации экстремизма, но и обязывает их принимать такие меры, которые могут оказаться необходимыми, в том числе в соответствующих случаях в области национального законодательства, для обеспечения того, чтобы терроризм, сепаратизм и экстремизм ни при каких обстоятельствах не подлежали оправданию по соображениям исключительно политического, философского, идеологического, расового, этнического, религиозного или иного аналогичного характера и влекли наказание сообразно степени их тяжести (пункт 2 статьи 1; статья 3).
На необходимость законодательного ограничения свободы выражения мнений, собраний и объединений для целей борьбы с экстремизмом обращается внимание и в Резолюции Парламентской Ассамблеи Совета Европы 1344 (2003) «Об угрозе для демократии со стороны экстремистских партий и движений в Европе», подчеркивающей, что независимо от своей природы экстремизм представляет собой форму политической деятельности, явно или исподволь отрицающую принципы парламентской демократии и основанную на идеологии и практике нетерпимости, отчуждения, ксенофобии, антисемитизма и ультранационализма (п. 3), а тенденция некоторых экстремистских движений найти обоснование своих действий в религии таит в себе двойную опасность: с одной стороны, это способствует разжиганию нетерпимости, религиозного фанатизма и фундаментализма, а с другой - ведет к изоляции целых религиозных общин из-за отдельных лиц, злоупотребляющих общечеловеческими ценностями религии (п. 4).
Принятый в развитие приведенных конституционных положений и корреспондирующих им международно-правовых норм, являющихся составной частью правовой системы Российской Федерации, Федеральный закон от 25.07.2002 № 114-ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности» определяет - в целях защиты прав и свобод человека и гражданина, основ конституционного строя, обеспечения целостности и безопасности Российской Федерации - правовые и организационные основы противодействия экстремистской деятельности и устанавливает ответственность за ее осуществление (преамбула).
В соответствии со ст. 1 данного Федерального закона экстремистской деятельностью (экстремизмом) является насильственное изменение основ конституционного строя и нарушение целостности Российской Федерации; публичное оправдание терроризма и иная террористическая деятельность; возбуждение социальной, расовой, национальной или религиозной розни; пропаганда исключительности, превосходства либо неполноценности человека по признаку его социальной, расовой, национальной, религиозной или языковой принадлежности или отношения к религии; нарушение прав, свобод и законных интересов человека и гражданина в зависимости от его социальной, расовой, национальной, религиозной или языковой принадлежности или отношения к религии; воспрепятствование осуществлению гражданами их избирательных прав и права на участие в референдуме или нарушение тайны голосования, соединенные с насилием либо угрозой его применения; воспрепятствование законной деятельности государственных органов, органов местного самоуправления, избирательных комиссий, общественных и религиозных объединений или иных организаций, соединенное с насилием либо угрозой его применения; совершение преступлений по мотивам, указанным в пункте «е» ч. 1 ст. 63 Уголовного кодекса РФ; пропаганда и публичное демонстрирование нацистской атрибутики или символики либо атрибутики или символики, сходных с нацистской атрибутикой или символикой до степени смешения, либо публичное демонстрирование атрибутики или символики экстремистских организаций; публичные призывы к осуществлению указанных деяний либо массовое распространение заведомо экстремистских материалов, а равно их изготовление или хранение в целях массового распространения; публичное заведомо ложное обвинение лица, замещающего государственную должность Российской Федерации или государственную должность субъекта Российской Федерации, в совершении им в период исполнения своих должностных обязанностей деяний, указанных в настоящей статье и являющихся преступлением; организация и подготовка указанных деяний, а также подстрекательство к их осуществлению; финансирование указанных деяний либо иное содействие в их организации, подготовке и осуществлении, в том числе путем предоставления учебной, полиграфической и материально-технической базы, телефонной и иных видов связи или оказания информационных услуг (п. 1), а экстремистскими материалами признаются предназначенные для обнародования документы либо информация на иных носителях, призывающие к осуществлению экстремистской деятельности либо обосновывающие или оправдывающие необходимость осуществления такой деятельности, в том числе труды руководителей национал-социалистской рабочей партии Германии, фашистской партии Италии, публикации, обосновывающие или оправдывающие национальное и (или) расовое превосходство либо оправдывающие практику совершения военных или иных преступлений, направленных на полное или частичное уничтожение какой-либо этнической, социальной, расовой, национальной или религиозной группы (п. 3).
Отнесение приведенными законоположениями к экстремистской деятельности (экстремизму) и экстремистским материалам всех действий и материалов, связанных с возбуждением социальной, расовой, национальной или религиозной розни и пропагандой исключительности, превосходства либо неполноценности человека по признаку его социальной, расовой, национальной, религиозной или языковой принадлежности или отношения к религии, основано, как неоднократно отмечал Конституционный Суд Российской Федерации, на воспроизводстве и конкретизации положений Конституции Российской Федерации и потому само по себе конституционные права и свободы не нарушает (определения от 18.12.2007 № 90-О-О, от 19.06.2012 № 1271-О, от 18.10.2012 № 1995-О).
Судебная коллегия находит заявленные административным истцом требования о признании информационных материалов – видеороликов под названиями «<данные изъяты>», экстремистскими материалами обоснованными и подлежащими удовлетворению.
Согласно заключению экспертов № от ДД.ММ.ГГГГ в видеороликах под названиями <данные изъяты> имеются высказывания, в которых негативно оценивается группа лиц, выделенных по признаку пола – женщины, в том числе, пожилые, а также подчиненные им мужчины; группа лиц, выделенных по признаку принадлежности к социальной группе узников концлагерей, солдат армии. В представленном материале содержатся психологические и лингвистические признаки унижения человеческого достоинства, пропаганды неполноценности группы людей, выделенных по признакам пола – женщин, принадлежности к социальной группе узников концлагерей, солдат армии. В представленном материале не содержатся психологические и лингвистические признаки побуждения к совершению каких-либо действий (в том числе, насильственных, разрушительных, дискриминирующих) в отношении каких-либо групп лиц.
Из заключения экспертов № № от ДД.ММ.ГГГГ в видеороликах под названиями <данные изъяты> имеются высказывания, в которых негативно оценивается группа лиц, выделенных по признаку пола – женщины. В представленном материале содержатся психологические и лингвистические признаки унижения человеческого достоинства, пропаганды неполноценности группы людей, выделенных по признакам пола – женщин. В представленном материале не содержатся психологические и лингвистические признаки побуждения к совершению каких-либо действий (в том числе, насильственных, разрушительных, дискриминирующих) в отношении каких-либо групп лиц.
В суде апелляционной инстанции в качестве эксперта допрошен Н.Н.В. который пояснил следующее.
Исследование информационных материалов – видеороликов под названиями «<данные изъяты>» проводилось в соответствии с Методикой проведения судебной психолого-лингвистической экспертизы материалов по делам, связанным с противодействием экстремизму и терроризму, опубликованной в № году, под редакцией <данные изъяты>
При проведении исследования материалов участвовали два специалиста: лингвист и психолог.
При производстве экспертизы оба специалиста знакомились с информационными материалами, представленными на исследование, проводили анализ, каждый со своей стороны, сопоставляли выделенные лингвистические и психологические признаки с диагностическими комплексами, которые содержатся в названной методике.
В случае совпадения выделенных признаков с признаками, указанных в диагностических комплексах, делался вывод о наличии лингвистических и психологических признаков того или иного экстремистского значения.
Юридическую оценку эксперты не дают, а указывают только на некоторые значения, которые характерны для экстремистских материалов.
При исследовании представленных материалов использовались семантический (значение), стилистический (характеристики употребление различных языковых единиц, которые характерны для тех или иных фрагментов текста), синтаксический анализ (сопоставление фраз, характеризующих признаков), анализ текста, (высказывания по их направленности) виды лингвистического анализа.
Представленные на исследование материалы относились к публицистическому стилю, поскольку рассчитаны на публикацию, распространение и ознакомления широкого круга лиц с определенной точкой зрения, с определенной позицией автора.
Основные цели видеороликов – публикация, распространение взглядов, ознакомление достаточно широкого круга со взглядами, картиной мира, учениями автора, с его позицией по частным вопросам, чтобы последовали за ним.
При исследовании представленных материалов установлено использование автором роликов высказываний с выраженной негативной оценкой, высказываний, обосновывающих недостатки, неполноценность женщин, которые в совокупности со стилистической окраской значений, языковыми и неязыковыми формами позволили прийти к выводу об унижающем характере высказываний, а также пропаганде неполноценности женщин и подчиненных им мужчин, как не соответствующие определенным критериям.
Отсутствие в представленных на исследовании материалах роликов таких речевых показателей, как «я считаю», «я думаю», «по моему мнению», «мне кажется», свидетельствуют об отсутствии субъективного мнения автора. Автор использует категорические понятия, говоря строго, о том, что женщины есть такие, с негативным отношением и убеждением, автор распространяет взгляды, чтобы слушатели приняли позицию и последовали за ним, учились у него знаниям, которыми он якобы обладает.
Исследованные материалы имеют в качестве речевой цели убеждения, о чем свидетельствует определенное построение текста, при этом не просто предъявляется некая фактическая картина или теория, которую исповедует автор, но еще и обосновывает, и побуждает тем самым слушателей принять и разделить эту оценку, автор предлагает свой ответ, который заключается в описании мира, примерами иллюстрирует картину мира, что оказывает определенное возбуждающее воздействие на разум слушателей, имеется аргументация для чего нужно изучить картину мира, применять на практике и т.д., автор убеждает в справедливости оценок, которые дает предмету речи, не просто говорит женщины - такие, но они такие, поэтому следует думать таким образом.
Автор хотел донести до своих слушателей, что существуют средства противодействия женским манипуляциям и различение тех же женщин, которыми можно пользоваться от тех женщин, которыми нельзя, и которые сами используют мужчин. Он обещает возможность овладеть этими инструментами различения этих женщин и найти себе ту, «которая приносит удачу», хотя ранее она характеризовалась как «<данные изъяты>».
Цель найти себе вторую половину – неочевидна, поскольку нигде не сказано, что нужно выбрать себе одну женщину, а учит различать женщин инструментальным способом.
Вопросы относительно наличия в представленных на исследование материалах признаков возбуждения вражды, ненависти не ставился, но с учетом диагностического комплекса установленные признаки позволили бы прийти к выводу о наличии в исследуемых материалах признаков возбуждения вражды, разжигания розни по отношению к женщинам, поскольку унижение входит в понятие диагностического комплекса возбуждения вражды.
В представленных на исследование материалах отсутствуют психологические и лингвистические признаки побуждения к совершению каких-либо действий, в том числе в форме призыва, а также обоснования или оправдания национальных или расовых превосходства, либо оправдывающих практику совершения военных или иных преступлений, направленных на полное или частичное уничтожение ими какой-либо этнической, социальной, расовой, национальной и религиозной группы.
Судебная коллегия, исследовав заключения экспертов № от ДД.ММ.ГГГГ, № от ДД.ММ.ГГГГ, выслушав показания эксперта И. С.И. приходит к выводу о том, что в распространенных информационных материалах под названиями «<данные изъяты>» содержатся негативные оценки женщин и подчиненных им мужчин, высказывания, пропагандирующие их неполноценность.
Выводы, содержащиеся в заключениях экспертов № от ДД.ММ.ГГГГ, № от ДД.ММ.ГГГГ, основаны на применении выработанного общего подхода с учетом разработанного понятийного аппарата, специального метода исследования и заданной последовательности исследовательских процедур к конкретной ситуации, связанной с исследованием указанных выше видеороликов.
Заключения экспертов № от ДД.ММ.ГГГГ, № от ДД.ММ.ГГГГ имеют четкую логическую структуру, позволяют проследить то, каким образом при использовании указанной в заключениях методики получены результаты, позволившие сформулировать приведенные в исследованиях выводы.
Статьей 59 КАС РФ предусмотрено, что доказательствами по административному делу являются полученные в предусмотренном настоящим кодексом и другими федеральными законами порядке сведения о фактах, на основании которых суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения лиц, участвующих в деле, а также иных обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения и разрешения административного дела.
С учетом положений ст. 70 КАС РФ заключения экспертов № от ДД.ММ.ГГГГ, № от ДД.ММ.ГГГГ относятся к письменным доказательствам, содержат сведения об обстоятельствах, имеющих значение для административного дела
Данные документы исходят от лиц, обладающих специальными знаниями по вопросам, перед ними поставленными и требующими специальных знаний в целях выяснения юридически значимых обстоятельств для квалификации информационного материала как экстремистского.
То, что эксперты Н.Н.В. В.В.В. обладают специальными знаниями, подтверждается представленными дипломами об образовании, свидетельствами. Квалификация экспертов Н.Н.В. В.В.В. сомнений не вызывает. Заключения экспертов являются полными, обоснованными, выводы – ясными и понятными.
Приведенные стороной административного ответчика в апелляционных жалобах доводы не свидетельствуют об ошибочности выводов экспертов, данных ими в заключениях № от ДД.ММ.ГГГГ, № от ДД.ММ.ГГГГ, исследования проведены лицами, обладающими специальными познаниями в области психологии, лингвистики.
Что касается представленных стороной административного ответчика в опровержение заключений экспертов № от ДД.ММ.ГГГГ, № от ДД.ММ.ГГГГ заключения специалиста религиоведа И. С.И. доктора философских наук; экспертного заключения научно-технической экспертизы публикаций и видеоматериалов Меняйлова А.А., подготовленного доктором геолого-минералогических наук, профессором Б. А.Ю..; заключения специалиста № от ДД.ММ.ГГГГ, подготовленного Б.В.Г.., доктором психологических наук, М.А.А. доктором культорологии; отчета о проведении общественной экспертизы Тульского областного отделения Общероссийской общественной организации «Союз российских писателей» от ДД.ММ.ГГГГ; экспертного заключения научно-технической экспертизы публикаций и видеоматериалов Меняйлова А.А., подготовленного М.О.А. кандидатом философских наук, профессором; заключения философа К.А.Д.., кандидатом философских наук; рецензии на результаты и процесс исследовательской работы писателя-историка Меняйлова А.А., подготовленного доктором технических наук Г.А.Ю., то судебная коллегия не может признать их доказательствами, опровергающими выводы экспертов, содержащихся в заключениях экспертов № от ДД.ММ.ГГГГ, № от ДД.ММ.ГГГГ.
Выводы, содержащиеся в названных выше исследованиях, фактически выражают субъективные мнения лиц относительно того, как следует толковать представленные им на исследование материалы, а также дают морально-этическую оценку представленных материалов, что не относится к предмету доказывания по настоящему делу. Представленные стороной административного ответчика названные выше заключения не позволяют определить то, какие конкретно общепризнанные методы исследования применены специалистами, на предмет соответствия каким критериям оценивались видеоролики, установить фактическое основание выводов, приведенных специалистами в заключениях.
Ни в одном из представленных стороной административного ответчика заключении не исследуются продукты речевой деятельности спорных текстов (слова, фразы, тексты), где речевые продукты (высказывания) сопровождаются иными неязыковыми знаками, существенно влияющие на общее содержание и смысл, и которые, вопреки доводам апелляционных жалоб, исследовались экспертами Н.Н.В. и В.В.В.., в совокупности.
Кроме того, в представленных заключениях предметом исследования являлись не все видеоролики, являющиеся предметом рассмотрения настоящего административного дела, а в части представленных заключений и отчетов анализировалась деятельность Меняйлова А.А. как писателя, что таковым не является.
Вопреки доводам апелляционных жалоб непосредственными объектами в проведенных экспертами Н.Н.В. и В.В.В. исследованиях выступают слова, объединенные в высказывания и тексты, содержащие также и неязыковые изобразительные средства. Смысловая направленность спорных текстов выявлялась экспертами по совокупности данных о лексических и синтаксических единицах, их сочетаемости в контексте употребления. При этом, экспертами учтено, что смысл слова всегда шире, чем его словарное значение, поскольку в словарях фиксируется лишь предметный, или денотативный компонент в содержании слова и который остается постоянным вне зависимости от контекста употребления. Однако к этому постоянному смысловому компоненту в реальном речевом потоке присоединяются также ассоциативный и эмотивный компоненты: каждое слово выступает как раздражитель, способный вызвать определенные ассоциации, эмоции и поведенческую реакцию.
По приведенным выше основаниям судебная коллегия приходит к несостоятельности доводов апелляционных жалоб о том, что Меняйловым А.А. в размещенных видеороликах высказывались мысли, а также проводилось исследование, поскольку с учетом знаковой природы слова последствия речевых действий приравниваются к последствиям действий фактических.
Под пропагандой понимается распространение идей, взглядов, представлений или побуждений к определенным действиям. Вербально она может выражаться в форме призывов, поучений, советов, предостережений, требований, угроз. Следовательно, пропаганда исключительности, превосходства либо неполноценности человека по признаку принадлежности к определенной группе означает наличие высказываний, которые формируют убеждение о существовании особых свойств, признаков и способностей, отличающих представителей одной группы в лучшую или худшую сторону, и в то же время направляют на возбуждение ненависти, вражды и унижение человеческого достоинства.
Отсутствие в представленных на исследовании материалах, являющихся предметом рассмотрения настоящего дела, психологических и лингвистических признаков побуждения к совершению каких-либо действий (в том числе, насильственных, разрушительных, дискриминирующих) в отношении каких-либо групп лиц не исключает признание их экстремистскими, поскольку в них содержится пропаганда (открытое распространение взглядов, фактов, аргументов и других сведений с целью формирования общественного мнения или иных целей), (высказывания), обосновывающие (убеждающие) в неполноценности человека по признаку его социальной принадлежности (выделенных по признакам пола – женщин, принадлежности к социальной группе - узников концлагерей, солдат армии), что соответствует определению понятия «экстремистские материалы», данного в п. 3 ст. 1 Федерального закона от 25.07.2002 № 114-ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности».
Оценивая содержание видеороликов, указанных в заявлении прокурора, судебная коллегия, основываясь на положениях Федерального закона от 25.07.2002 № 114-ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности», учитывая конституционные положения о запрете пропаганды социального превосходства, приходит к выводу о том, что распространенные информационные материалы под названиями «<данные изъяты>» надлежит признать экстремистскими, поскольку в них имеется пропаганда неполноценности человека по признаку принадлежности его социальной принадлежности (женщин и починенных им мужчин (узников концлагерей, солдат армии)).
Судебная коллегия находит, что женщины относятся к социальной группе, под которой понимается любая совокупность людей, выделенная по социально-значимым критериям, в данном случае – по полу.
Само по себе то, что автором (Меняйловым А.А.), по его утверждению, видеоролики являлись исследовательским материалом с позиции истории, не дает оснований с учетом их фактического содержания, имеющего вышеуказанную смысловую направленность, чтобы не признавать их экстремистскими материалами, поскольку изложение исследовательского материала не должно допускать высказываний, суждений экстремистской направленности.
Что касается актов экспертной консультации АНО «<данные изъяты>» № от ДД.ММ.ГГГГ, № от ДД.ММ.ГГГГ, согласно которым заключения № от ДД.ММ.ГГГГ, № от ДД.ММ.ГГГГ не соответствуют критериям полноты, всесторонности, объективности; результаты (выводы) исследований не обоснованы ходом проведенного исследования; в заключениях нарушены процедуры, этапы, изложенной в заявленной экспертами методики, то судебная коллегия также не может признать их опровергающими выводы экспертов, изложенных в заключениях № от ДД.ММ.ГГГГ, № от ДД.ММ.ГГГГ
В данных актах проведен анализ заключений № № от ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ от ДД.ММ.ГГГГ на предмет соответствия нормам процессуального права, на предмет относимости, допустимости, достоверности.
Однако оценка доказательств (ст. 84 КАС РФ) относится к компетенции суда, и именно суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимосвязь доказательств в их совокупности.
Также судебная коллегия принимает во внимание то обстоятельство, что действующее законодательство, в том числе, нормы КАС РФ не предусматривает в качестве доказательства проведение исследования на предмет соблюдения экспертом методики проведения экспертизы.
Тем самым, АНО «<данные изъяты>» вышла за пределы экспертной деятельности и данные акты № от ДД.ММ.ГГГГ, № от ДД.ММ.ГГГГ не могут быть приняты в качестве доказательств, опровергающих выводы экспертов, изложенных в заключениях № от ДД.ММ.ГГГГ, № от ДД.ММ.ГГГГ.
Доводы стороны административного ответчика о том, что при разрешении заявленных требований не учтены комментарии лиц, просмотревших видеоролики, где говориться о положительном влиянии информации в них изложенной на аудиторию, не могут являться определяющими и подлежащими доказыванию по настоящему делу.
Ссылки в апелляционной жалобе представителя административного ответчика Меняйлова А.А. по доверенности и ордеру адвоката Савчука А.М. на то, что настоящий иск не мог быть предъявлен, поскольку никакие интересы Российской Федерации, а также неопределенного круга лиц не нарушены, никакие права, свободы и законные интересы не защищаются, данные обстоятельства не установлены и в ходе судебного разбирательства, судебная коллегия находит основанными на неправильном толковании норм материального и процессуального права.
Так, в соответствии с положениями ст. 39 КАС РФ прокурор вправе обратиться в суд с административным исковым заявлением в защиту прав, свобод и законных интересов граждан, неопределенного круга лиц или интересов Российской Федерации, субъектов Российской Федерации, муниципальных образований, а также в других случаях, предусмотренных федеральными законами.
Согласно ст. 13 Федерального закона от 25.07.2002 № 114-ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности» информационные материалы признаются экстремистскими федеральным судом по месту их обнаружения, распространения или нахождения организации, осуществившей производство таких материалов, на основании заявления прокурора или при производстве по соответствующему делу об административном правонарушении, гражданскому, административному или уголовному делу.
Признание тех или иных информационных материалов экстремистскими означает констатацию того факта, что они нарушают запреты, установленные антиэкстремистским законодательством и уже в силу этого представляют реальную угрозу правам и свободам человека и гражданина, основам конституционного строя, обеспечению целостности и безопасности Российской Федерации.
Тем самым, прокурор вправе был обратиться с настоящим административным иском о признании информационных материалов экстремистскими, поскольку это прямо предусмотрено действующим законодательством, а предъявленный административный иск направлен именно на защиту национальных интересов Российской Федерации, интересов неопределенного круга лиц, на обеспечение безопасности жизни и здоровья граждан, а также обороны и безопасности государства.
Вопреки доводам апелляционной жалобы представителя административного ответчика Меняйлова А.А. по доверенности и ордеру адвоката Савчука А.М. заявленные в ходе судебного разбирательства дела ходатайства об истребовании доказательств, приобщении доказательств к материалам административного дела, допросе свидетелей, назначении экспертизы, а также отвод судье рассмотрены судом первой инстанции, о чем вынесены определения, которые обжалованию не подлежат, так как это не предусмотрено КАС РФ, не исключают возможность дальнейшего движения административного дела, а, следовательно, отмене не подлежат, на чем настаивает в апелляционной жалобе адвокат Савчук А.М. То обстоятельство, что в их удовлетворении отказано, не является основанием для отмены решения суда. Кроме этого, судебная коллегия принимает во внимание, что в суде апелляционной инстанции заявители реализовали право на повторное заявление данных ходатайств.
Материалы дела не содержат доказательств, подтверждающих основания, перечисленные в ст. 31 КАС РФ, а также в ст. 32 КАС РФ о невозможности и недопустимости участия судьи в рассмотрении дела. Не приведены такие доказательства и в апелляционной жалобе. Личная, прямая и косвенная заинтересованность судьи в исходе административного дела при рассмотрении дела в суде апелляционной инстанции также не установлена.
Вопреки доводам апелляционной жалобы представителя административного ответчика Меняйловой С.А. по доверенности и ордеру адвоката Пирского В.В. нарушений процессуальных прав административного ответчика Меняйловой С.А. на участие в судебном заседании в ходе рассмотрения настоящего административного дела судом первой инстанции не допущено, равно как и не допущено процессуальных прав административного ответчика Меняйлова А.А.
В соответствии со ст. 96 КАС РФ если иное не предусмотрено настоящим Кодексом, лица, участвующие в деле, извещаются судом или вызываются в суд заказным письмом с уведомлением о вручении, судебной повесткой с уведомлением о вручении, телефонограммой или телеграммой, посредством факсимильной связи или с использованием иных средств связи и доставки, позволяющих суду убедиться в получении адресатом судебного извещения или вызова. Лицо, участвующее в деле, с его согласия может извещаться путем отправки ему СМС-сообщения или направления извещения или вызова по электронной почте. Согласие лица, участвующего в деле, на извещение посредством СМС-сообщения либо по электронной почте должно быть подтверждено распиской, в которой наряду с данными об этом лице и его согласием на уведомление такими способами указывается номер его мобильного телефона или адрес электронной почты, на которые направляется извещение.
Согласно ч. 6 ст. 226 КАС РФ неявка в судебное заседание лиц, участвующих в деле, их представителей, надлежащим образом извещенных о времени и месте судебного заседания, не является препятствием к рассмотрению и разрешению административного дела, если суд не признал их явку обязательной.
Отложение разбирательства дела допускается в случаях, предусмотренных КАС РФ, а также в случае, если суд признает невозможным рассмотрение административного дела в этом судебном заседании, в том числе вследствие неявки кого-либо из участников судебного разбирательства, а также если подано встречное административное исковое заявление (ч. 1 ст.152 КАС РФ).
В силу ч. 6 ст. 45 КАС РФ участвующие в деле лица обязаны добросовестно пользоваться всеми принадлежащими им процессуальными правами.
Из материалов дела следует, что Меняйлов А.А., Меняйлова С.А. о времени и месте судебного разбирательства дела извещались надлежащим образом путем направления в их адрес судебных извещений по известным адресам, однако от их получения уклонились.
В силу положений ст. 165.1 Гражданского кодекса РФ заявления, уведомления, извещения, требования или иные юридически значимые сообщения, с которыми закон или сделка связывает гражданско-правовые последствия для другого лица, влекут для этого лица такие последствия с момента доставки соответствующего сообщения ему или его представителю. Сообщение считается доставленным и в тех случаях, если оно поступило лицу, которому оно направлено (адресату), но по обстоятельствам, зависящим от него, не было ему вручено или адресат не ознакомился с ним.
Юридически значимое сообщение считается доставленным и в тех случаях, если оно поступило лицу, которому направлено, но по обстоятельствам, зависящим от него, не было вручено или адресат не ознакомился с ним, в том числе сообщение считается доставленным, если адресат уклонился от получения корреспонденции в отделении связи, в связи с чем она была возвращена по истечении срока хранения.
Риск неполучения поступившей корреспонденции несет адресат.
В связи с чем, риск неполучения судебного извещения несут ответчики.
Право на представление интересов административных ответчиков Меняйловой С.А., Меняйлова А.А. не нарушены, в суде первой инстанции их интересы представляли представители по доверенности и ордеру адвокаты, то есть профессиональные участники, обладающие юридическим образованием.
Права административных ответчиков Меняйловой С.А., Меняйлова А.А. на обеспечение доступа к правосудию не нарушены.
Доводы апелляционных жалоб о том, что неправильно определены юридически значимые обстоятельства, имеющие значение для дела, применены нормы материального и процессуального права, судебная коллегия находит несостоятельными, не основанными на материалах дела.
Иные доводы апелляционных жалоб по существу сводятся к несогласию с решением суда, не содержат фактов, которые имели бы юридическое значение для вынесения судебного акта по существу, влияли на обоснованность и законность судебного решения, либо опровергали приведенные выше выводы судебной коллегией признаются несостоятельными, основанными на неправильном применении норм материального и процессуального права, и не могут служить основанием для отмены решения суда.
Материалы дела свидетельствуют о том, что основания, предусмотренные ст. 310 КАС РФ, для отмены или изменения решения суда отсутствуют.
Руководствуясь ст. ст. 308, 309 КАС РФ, судебная коллегия
определила:
решение Советского районного суда г. Тулы от 04 октября 2019 г. оставить без изменения, апелляционные жалобы – без удовлетворения.
Председательствующий
Судьи