Судебный акт #1 (Решение) по делу № 2-355/2022 (2-5738/2021;) ~ М-5068/2021 от 24.09.2021

Гражданское дело № ****** (2-5738/2021)

Мотивированное решение изготовлено 30.09.2022

УИД 66RS0№ ******-21

РЕШЕНИЕ

ИФИО1

23 сентября 2022 г Октябрьский районный суд <адрес> в составе:

председательствующего судьи Гурина К.В.,

при секретаре ФИО3,

с участием истца ФИО2, представителя ответчика ФИО4, помощника прокурора <адрес> ФИО5,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску ФИО2 к государственному бюджетному учреждению здравоохранения <адрес> «Центральная городская клиническая больница № ****** <адрес>» о компенсации морального вреда,

УСТАНОВИЛ:

Истец ФИО2 обратилась в Октябрьский районный суд <адрес> с иском к ответчику ГБУЗ СО «ЦГКБ № ******», указав на то, ДД.ММ.ГГГГ у ее дочери ФИО6 по итогам сдачи ПЦР теста была подтверждена новая короновирусная инфекция (далее НКВИ) «COVID-19». Так как истец контактировала с дочерью, то утром ДД.ММ.ГГГГ она сдала анализ крови на наличие антител класса М (IgM) и G (lgG). В этот же день истец обратилась в ГБУЗ СО «ЦГКБ № ******» к заведующей ФИО8 с просьбой оформить больничный лист по карантину как лицу, контактировавшему с лицом болеющим НКВИ «COVID-19». Лист нетрудоспособности был открыт с ДД.ММ.ГГГГ. также при обращении к ФИО8 истец указывала на ухудшение самочувствия, слабость и ломоту, но на ее жалобы врачом какое-либо лечение назначено не было, было только рекомендовано лишь принять обезболивающее лекарственное средство. ДД.ММ.ГГГГ истцу сообщили результат анализа крови на антитела, который подтвердил у нее наличие НКВИ «COVID-19». После получения результата анализа на кровь истцу поступили звонки с разных учреждений с вопросами о самочувствии, о ее близких родственниках, а также рекомендациями соблюдать самоизоляцию. Также до истца была доведена информация, что в ближайшее время с ней свяжутся сотрудники ГБУЗ СО «ЦГКБ № ******» для взятия ПЦР тест на НКВИ «COVID-19». Вместе с тем, на протяжении всего периода карантина с ней никто из учреждения здравоохранения не связался, ПЦР тест не взял, а ДД.ММ.ГГГГ ФИО8 закрыла лист нетрудоспособности с диагнозом - карантин без всякого опроса истца, ее осмотра, обследования и в отсутствие результатов ПЦР теста, указав, что истец должна приступить к работе с ДД.ММ.ГГГГ. Поскольку работодатель истца не допускал ее до работы без ПЦР тест с отрицательным результатом на НКВИ «COVID-19», истцу пришлось посетить кабинет ГБУЗ СО «ЦГКБ № ******» для людей с повышенной температурой, с отдельным входом в здании и отсидеть там очередь. Считает, что работники ГБУЗ СО «ЦГКБ № ******» проигнорировали ее жалобы на состояние здоровья и симптомы, проигнорировали результат анализа крови на антитела к НКВИ «COVID-19», и не ненадлежащим образом оказали медицинскую помощь. Более того, на запрос <адрес> ГБУЗ СО «ЦГКБ № ******» предоставила недостоверные сведения о якобы оказанной истцу первой медико-санитарной помощи при новой короновирусной инфекции COVID-19. Истец считает такое отношение к ней как к пациенту неприемлемым и унизительным. Данная ситуация вызвала у нее возмущение, физические и нравственные страдания. В связи с чем просит взыскать с ответчика ГБУЗ СО «ЦГКБ № ******» компенсацию морального вреда в размере 3 000 000 рублей.

Истец ФИО2 в судебном заседании поддержала заявленные требования по доводам и основаниям иска, просила их удовлетворить, полагала, что проведенная по делу судебная экспертиза не может быть положена в основу решения суда, поскольку выполнена с нарушением установленных требований, а правильность сделанных в ней выводов вызывает у истца сомнения.

В судебном заседании представитель ответчика ГБУЗ СО «ЦГКБ № ******» ФИО9 исковые требования не признала по доводам возражений, пояснив, что со стороны сотрудников ответчика при оказании медицинской помощи ФИО2 никаких нарушений допущено не было, что подтверждено заключением судебной экспертизы.

Заслушав пояснения сторон, заключение прокурора, полагавшего, что исковые требования подлежат частичному удовлетворению, исследовав письменные материалы дела, суд приходит к следующему выводу.

Статьей 41 Конституции Российской Федерации закреплено, что каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь.

Отношения, возникающие в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации, регулирует Федеральный закон от ДД.ММ.ГГГГ № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан» (здесь и далее нормы права в редакции на дату возникновения спорных правоотношений). Здоровье - состояние физического, психического и социального благополучия человека, при котором отсутствуют заболевания, а также расстройства функций органов и систем организма (п. 1 ст. 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан»).

Статьей 4 Федерального закона № 323-ФЗ установлено, что к основным принципам охраны здоровья относятся, в частности: соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий; приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи; ответственность органов государственной власти и органов местного самоуправления, должностных лиц организаций за обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья; доступность и качество медицинской помощи; недопустимость отказа в оказании медицинской помощи. Медицинская помощь - комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг; пациент - физическое лицо, которому оказывается медицинская помощь или которое обратилось за оказанием медицинской помощи независимо от наличия у него заболевания и от его состояния (п.п. 3, 9 ст. 2 Федерального закона 323-ФЗ).

В п. 21 ст. 2 Федерального закона № 323-ФЗ определено, что качество медицинской помощи - совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

Медицинская помощь организуется и оказывается в соответствии с порядками оказания медицинской помощи, обязательными для исполнения на территории Российской Федерации всеми медицинскими организациями, а также на основе стандартов медицинской помощи, за исключением медицинской помощи, оказываемой в рамках клинической апробации (ч. 1 ст. 37 Федерального закона № 323-ФЗ).

Критерии оценки качества медицинской помощи согласно ч. 2 ст. 64 Федерального закона № 323-ФЗ формируются по группам заболеваний или состояний на основе соответствующих порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов лечения) по вопросам оказания медицинской помощи, разрабатываемых и утверждаемых в соответствии с ч. 2 ст. 76 этого федерального закона, и утверждаются уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.

Медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи. Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации (ч.ч. 2, 3 ст. 98 Федерального закона № 323-ФЗ).

Исходя из приведенных нормативных положений, регулирующих отношения в сфере охраны здоровья граждан, право граждан на охрану здоровья и медицинскую помощь гарантируется системой закрепляемых в законе мер, включающих, в том числе, как определение принципов охраны здоровья, качества медицинской помощи, порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи, так и установление ответственности медицинских организаций и медицинских работников за причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

Из содержания искового заявления ФИО2 усматривается, что основанием обращения в суд с требованием о компенсации причиненного ей морального вреда явилось ненадлежащее оказание ей медицинской помощи, в результате чего она испытала физические и нравственные страдания.

Пунктом 1 ст. 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред (ст. 151 Кодекса).

Из норм Конвенции о защите прав человека и основных свобод и их толкования в соответствующих решениях Европейского Суда по правам человека в их взаимосвязи с нормами Конституции Российской Федерации, положениями ст. ст. 150, 151 Гражданского кодекса Российской Федерации следует, что в случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и (или) здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи, ими могут быть заявлены требования о компенсации морального вреда.

В силу п. 1 ст. 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными гл. 59 (ст.ст. 1064 - 1101 Кодекса) и ст. 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Согласно п.п. 1, 2 ст. 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, определяющей общие основания гражданско-правовой ответственности за причинение вреда, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

В соответствии с п. 1 ст. 1068 Гражданского кодекса Российской Федерации юридическое лицо либо гражданин возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей.

Статья 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации предусматривает, что размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда.

Как разъяснено в п. 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ № ****** «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда», суду следует устанавливать, чем подтверждается факт причинения потерпевшему нравственных или физических страданий, при каких обстоятельствах и какими действиями (бездействием) они нанесены, степень вины причинителя, какие нравственные или физические страдания перенесены потерпевшим, в какой сумме он оценивает их компенсацию и другие обстоятельства, имеющие значение для разрешения конкретного спора. Одним из обязательных условий наступления ответственности за причинение морального вреда является вина причинителя. Исключение составляют случаи, прямо предусмотренные законом.

Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий (абз. 2 п. 8 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ № ******).

В п. 11 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ № ****** «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина» разъяснено, что по общему правилу, установленному ст. 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, ответственность за причинение вреда возлагается на лицо, причинившее вред, если оно не докажет отсутствие своей вины. Установленная ст. 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт увечья или иного повреждения здоровья, размер причиненного вреда, а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

При определении размера компенсации морального вреда суду с учетом требований разумности и справедливости следует исходить из степени нравственных или физических страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, степени вины нарушителя и иных заслуживающих внимания обстоятельств каждого дела (абз. 3, 4 п. 32 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ № ******).

По смыслу приведенных нормативных положений гражданского законодательства и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации, моральный вред - это нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, перечень которых законом не ограничен. Необходимыми условиями для возложения обязанности по компенсации морального вреда являются: наступление вреда, противоправность поведения причинителя вреда, наличие причинной связи между наступлением вреда и противоправностью поведения причинителя вреда, вина причинителя вреда.

При этом законом установлена презумпция вины причинителя вреда, которая предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт наличия вреда (физических и нравственных страданий - если это вред моральный), а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

Применительно к спорным отношениям в соответствии с действующим правовым регулированием МБУ «ЦГКБ № ******» должно доказать отсутствие своей вины в причинении морального вреда ФИО2 в связи с оказанием медицинской помощи (услуг) надлежащего качества, как и обстоятельства оказания медицинской помощи надлежащего качества.

В процессе рассмотрения дела судом для установления обстоятельств, имеющих юридическое значение для дела, исходя из оснований предъявленного иска, определением от ДД.ММ.ГГГГ назначена судебная медицинская экспертиза, производство которой поручено экспертам ГБУЗ СО «Бюро судебно-медицинской экспертизы» и на разрешение экспертизы поставлены следующие вопросы:

1. Каков был алгоритм действий медицинских работников, оказывающих медицинскую помощь по профилактике и диагностике новой коронавирусной инфекции в амбулаторных условиях, в том числе на дому, в период обращений ФИО2 в поликлинику ГБУЗ СО «ЦГКБ № ******» с 30.06.2021г. по ДД.ММ.ГГГГ? Каким нормативным актом данный алгоритм устанавливался? Какие действия необходимо было осуществлять в соответствии с этим алгоритмом в отношении контактных лиц без симптомов ОРВИ или НКВИ, в том числе в отношении ФИО2? Какие действия необходимо было осуществлять в соответствии с этим алгоритмом в случае появления у пациентов симптомов ОРВИ или НКВИ?

2. В каких случаях производился отбор ПЦР-тестов у лиц без признаков заболевания ОРВИ или НКВИ, контактировавших с больным НКВИ «COVID-19», для лабораторного исследования на НКВИ «COVID-19» в период обращений ФИО2 в поликлинику ГБУЗ СО «ЦГКБ № ******» с 30.06.2021г. по ДД.ММ.ГГГГ? Каким нормативным актом это регламентировалось? Необходимо ли было произвести отбор ПЦР-теста у ФИО2, как у контактного лица без признаков заболевания ОРВИ или НКВИ, для лабораторного исследования на НКВИ «COVID-19»?

3. Какой метод имел основное значение для этиологической лабораторной диагностики НКВИ «COVID-19» в период обращений ФИО2 в поликлинику ГБУЗ СО «ЦГКБ № ******» с 30.06.2021г. по ДД.ММ.ГГГГ? Каким нормативным актом это устанавливалось? Какое значение имело в тот период выявление антител к SARS-CoV-2 и для чего оно в основном использовалось? Каким нормативным актом данный вопрос регламентировался?

4. В какой период времени от начала заболевания НКВИ появляются антитела класса М (IgM), сколько времени они могут сохраняться в крови пациентов? С какого времени от начала заболевания НКВИ появляются антитела класса G (IgG)? Могут ли данные антитела находиться в крови пациентов одновременно, если да, то о чем это может свидетельствовать? Являлся основанием для установления ФИО2 диагноза НКВИ «COVID-19» результат сданного ею самостоятельно анализа на антитела?

5. Правильно ли была оказана и в полном ли объеме медицинская помощь ФИО2 в ГБУЗ СО «ЦГКБ № ******» с 30.06.2021г. по ДД.ММ.ГГГГ? Если недостатки оказания медицинской помощи имелись со стороны ГБУЗ СО «ЦГКБ № ******», то являются ли они существенными и оказали они или могли ли оказать негативные последствия для состояния здоровья ФИО2?

Согласно выводам заключения комиссии экспертов № ******-Е от ДД.ММ.ГГГГ каких-либо клинических проявлений, позволяющих рассматривать состояние ФИО2, как случай, подозрительный на COVID-19, в период с ДД.ММ.ГГГГ до ДД.ММ.ГГГГ не имелось. Согласно нормативным документам взятие мазка носоглоточного на исследование на наличие РНК SARS-CoV-2 с помощью МАНК ей не было показано. Оснований предполагать наличие у ФИО2 новую коронавирусную инфекцию COVID-19 согласно Временным методическим рекомендациям «Профилактика, диагностика и лечение новой коронавирусной инфекции COVID-19» версия 11 (ДД.ММ.ГГГГ) на момент обращения ДД.ММ.ГГГГ не имелось. ФИО2 ДД.ММ.ГГГГ было назначено обследование, включавшее в себя рентгенологическое исследование органов грудной клетки, ПЦР - исследование носоглоточного мазка на РНК новой коронавирусной инфекции COVID-19, выдан листок нетрудоспособности по ДД.ММ.ГГГГ. По результатам обследования наличие у ФИО2 новой коронавирусной инфекции COVID-19 не подтвердилось, пациентка выписана к труду.

Таким образом, медицинские мероприятия в отношении гр. ФИО2 в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ были проведены правильно, в соответствии с Временными методическими рекомендациями «Профилактика, диагностика и лечение новой коронавирусной инфекции COVID-19» версия 11 (ДД.ММ.ГГГГ), постановлением Главного государственного санитарного врача РФ от ДД.ММ.ГГГГ № ******, с изменениями от ДД.ММ.ГГГГ, «Об утверждении санитарно-эпидемиологических правил СП 3.ДД.ММ.ГГГГ-20 «Профилактика новой коронавирусной инфекции COVID-19», Постановлением Главного государственного санитарного врача РФ от ДД.ММ.ГГГГ № ****** «О дополнительных мерах поснижению рисков распространения COVID-19», но не в полном объеме (не назначен интраназальный прием интерферона-альфа).

Не назначение медикаментозной профилактики новой коронаовирусной инфекции ФИО2 не повлекло каких-либо последствий для ее здоровья.

На момент обращения ФИО2 за медицинской помощью, в настоящее время лекарственных препаратов с доказанной эффективностью в отношении новой коронавирусной инфекции COVID-19 не имеется, следовательно, проведение медикаментозной профилактики не исключает возможности развития заболевания.

Кроме того, комиссией указано, что на основании п. 3.7 СП 3.ДД.ММ.ГГГГ-20 «Профилактика новой коронавирусной инфекции COVID-19» подтвержденным случаем COVID-19 считается случай с лабораторным подтверждением любым из методов, определяющих антиген возбудителя или генетический материал возбудителя, с использованием диагностических препаратов и тест-систем, зарегистрированных в соответствии с законодательством Российской Федерации.

Согласно Временным методическим рекомендациям «Профилактика, диагностика и лечение новой коронавирусной инфекции COVID-19» версия 11 (ДД.ММ.ГГГГ) к прямым методам этиологической диагностики относится выявление РНК SARS-CoV-2 с применением МАНК и выявление антигена SARS-CoV-2 с применением иммунохроматографических методов; выявление иммуноглобулинов (Ig) классов А, М, G (IgA, IgM и IgG) к SARS-CoV-2 (в том числе к рецептор-связывающему домену поверхностного гликопротеина S) относится к непрямым методам этиологической диагностики. Основное значение для этиологической лабораторной диагностики COVID- 19 имеет выявление РНК SARS-CoV-2 с помощью МАНК. Лабораторное обследование всем лицам с признаками ОРИ рекомендуется проводить на РНК SARS-CoV-2, также возможно проведение лабораторного обследования с использованием теста на определение антигена SARS-CoV-2 в мазках из носо- и ротоглотки методом иммунохроматографии.

Согласно Временным методическим рекомендациям «Профилактика, диагностика и лечение новой коронавирусной инфекции COVID-19» версия 11 (ДД.ММ.ГГГГ) острая фаза инфекции, являющаяся основанием для установления диагноза новой коронавирусной инфекции COVID-19, диагностируется при наличии положительных результатов на РНК SARS-CoV-2 и/ или антиген SARS-CoV-2.

Положительный результат при исследовании на иммуноглобулины (Ig) классов А, М, G при отсутствии клинических проявлений заболевания основанием для установления диагноза новая коронавирусная инфекция COVID-19 не является.

Согласно Временным методическим рекомендациям «Профилактика, диагностика и лечение новой коронавирусной инфекции COVID-19» версия 11 (ДД.ММ.ГГГГ) наличие положительного результата при исследовании на иммуноглобулины Ми G одновременно, само по себе, вне других методов исследования, рассматривается как поздняя фаза заболевания или выздоровление, выраженный иммунный ответ.

Данное заключение судебной экспертизы устранило имеющиеся противоречия, суд считает его обоснованным, мотивированным и соответствующим обычно предъявляемым для данного типа документов требованиям, стороны его не оспорили, сомнений в его объективности не имеется, так как заключение полностью соответствует материалам дела, подтверждено необходимыми исследованиями, эксперты не заинтересованы в исходе дела, предупреждены судом об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения. Настоящая экспертиза проведена в соответствии с требованиями ФЗ № ****** «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации», что суд считает достаточным доказательством, поэтому суд основывает выводы о качестве оказанной медицинской помощи на выводах комиссии экспертов ГБУЗ СО «Бюро судебно-медицинской экспертизы», которые согласуются с иными доказательствами, представленными в материалы дела.

Таким образом, с учетом результатов судебной экспертизы в совокупности с иными доказательствами по делу, суд приходит к выводу, что в целом медицинская помощь была оказана ФИО2 правильно, в соответствии с нормативными документами, но не в полном объеме (не назначен интраназальный прием интерферона-альфа). При этом не назначение медикаментозной профилактики новой коронаовирусной инфекции ФИО2 не повлекло каких-либо последствий для ее здоровья, так как на момент обращения ФИО2 за медицинской помощью, в настоящее время лекарственных препаратов с доказанной эффективностью в отношении новой коронавирусной инфекции COVID-19 не имеется, следовательно, проведение медикаментозной профилактики не исключает возможности развития заболевания.

В рассматриваемом конкретном споре, в связи с оказанием медицинской помощи не в полном объеме, указанные обстоятельства могли причинить истцу нравственные страдания, что принимается судом во внимание при разрешении вопроса о наличии оснований для взыскания компенсации морального вреда.

Определяя размер компенсации морального вреда, подлежащего взысканию с ответчика, суд принимает во внимание степень и характер физических и нравственных страданий, обусловленных оказанием медицинской помощи не в полном объеме, отсутствие каких-либо последствий для здоровья ФИО2, требования разумности и справедливости, позволяющие с одной стороны максимально возместить причиненный моральный вред, с другой стороны - не допустить неосновательного обогащения, а потому полагает возможным определить размер компенсации морального вреда, причиненного истцу в сумме 5 000 рублей.

Так как истец освобожден от уплаты госпошлины, суд взыскивает с ответчика в доход местного бюджета госпошлину в сумме 300 рублей 00 копеек за требование о компенсации морального вреда.

На основании вышеизложенного, руководствуясь ст.ст. 194-197 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд

РЕШИЛ:

Иск удовлетворить частично.

Взыскать в пользу ФИО2 (ДД.ММ.ГГГГ г.р., паспорт серии 6517 № ******) с государственного бюджетного учреждения здравоохранения <адрес> «Центральная городская клиническая больница № ****** <адрес>» (ИНН 6662054256) компенсацию морального вреда в сумме 5 000 рублей 00 копеек.

Взыскать с государственного бюджетного учреждения здравоохранения <адрес> «Центральная городская клиническая больница № ****** <адрес>» в доход местного бюджета госпошлину в сумме 300 рублей 00 копеек.

Решение может быть обжаловано в Свердловский областной суд в течение месяца со дня принятия решения судом в окончательной форме путем подачи апелляционной жалобы через Октябрьский районный суд <адрес>.

Судья                              К.В. Гурин