Судебный акт #1 (Определение) по делу № 33-22900/2018 от 20.07.2018

Судья: Жеребцова И.В. дело <данные изъяты>

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

Судебная коллегия по гражданским делам Московского областного суда в составе:

председательствующего судьи Бекловой Ж. В.,

судей Гулиной Е. М., Бобкова Д. В.,

при секретаре Кузнецовой Т.В.,

рассмотрев в открытом судебном заседании 03 сентября 2018 года апелляционную жалобу Гербер К. Г. на судебное решение Электростальского городского суда <данные изъяты> от <данные изъяты> по гражданскому делу по иску Гербер К. Г. к ООО «Томография в Электростали» о признании незаконным увольнения, восстановлении на работе, взыскании заработной платы за время вынужденного прогула, компенсации морального вреда,

заслушав доклад судьи Гулиной Е. М.,

объяснения истицы, ее представителя, представителей ответчика,

заключение помощника <данные изъяты> прокурора Ганцевой С.В.,

УСТАНОВИЛА:

Гербер К.Г. обратилась в суд с иском к ООО «Томография в Электростали» о признании незаконным увольнения, восстановлении на работе, взыскании заработной платы за время вынужденного прогула, компенсации морального вреда.

В обосновании требований указала, что она с <данные изъяты> работала в ООО «Томография в Электростали» в должности заместителя руководителя консультативно-диагностического центра в <данные изъяты>. В конце декабря 2017 года она 10 дней находилась на амбулаторном лечении. После выхода на работу <данные изъяты> ее уведомили о необходимости явиться <данные изъяты> к руководителю в <данные изъяты>. Когда она, явившись к руководителю, ее поставили перед фактом, что она будет уволена с работы, предложив ей это сделать добровольно. Истица отказалась, однако после продолжительной беседы на повышенных тонах с руководителем, после того, как она узнала, что ее электронный пропуск заблокирован, под угрозами со стороны руководителя ей пришлось написать заявление об увольнении по собственному желанию. В действительности, ее волеизъявления на увольнение не было, поскольку в день увольнения истица была беременна, и при увольнении могла лишиться единственного дохода и социальных гарантий. Незаконными действиями со стороны руководства, ей причинен моральный вред.

Уточнив исковые требования, истица просила признать приказ <данные изъяты> от <данные изъяты> о прекращении трудового договора незаконным, восстановить ее на работе в занимаемой должности, взыскать заработную плату за время вынужденного прогула в сумме на день вынесения решения, взыскать компенсацию морального вреда в размере 50 000 руб.

В судебном заседании представитель истца требования поддержал.

Представитель ответчика иск не признала.

Решением Электростальского городского суда <данные изъяты> от <данные изъяты> в удовлетворении исковых требований отказано.

В апелляционной жалобе истец ставит вопрос об отмене постановленного решения как незаконного и необоснованного.

Проверив материалы дела, заслушав объяснения явившегося лица, заключение помощника прокурора, обсудив доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия полагает решение суда подлежащим отмене.

Решение суда должно быть законным и обоснованным (ч. 1 ст. 195 ГПК РФ).

Решение является законным в том случае, когда оно принято при точном соблюдении норм процессуального права и в полном соответствии с нормами материального права, которые подлежат применению к данному правоотношению.

Настоящее решение суда первой инстанции требованиям закона не соответствует.

Согласно ст. 80 ТК РФ РФ, работник имеет право расторгнуть трудовой договор, предупредив об этом работодателя в письменной форме не позднее чем за две недели, если иной срок не установлен настоящим Кодексом или иным федеральным законом. Течение указанного срока начинается на следующий день после получения работодателем заявления работника об увольнении.

По соглашению между работником и работодателем трудовой договор может быть расторгнут и до истечения срока предупреждения об увольнении.

В соответствии с п. 3 ст. 77 ТК РФ основанием прекращения трудового договора является расторжение трудового договора по инициативе работника (статья 80 Трудового кодекса РФ).

Как установлено судом и следует из материалов дела, истица работала в должности заместителя руководителя консультативно-диагностического центра в ООО «Томография в Электростали» на основании трудового договора <данные изъяты> от <данные изъяты>.

На основании приказа (распоряжения) генерального директора <данные изъяты> от <данные изъяты>, Гербер К.Г. уволена с занимаемой должности по п. 3 ст. 77 ТК РФ по инициативе работника. С распоряжением истица ознакомлена под подпись <данные изъяты>, то есть, в день расторжения трудового договора.

Основанием для издания данного распоряжения послужило заявление Гербер К.Г. от <данные изъяты>, согласно которому она просила уволить ее с работы по собственному желанию с <данные изъяты>.

Из представленных истицей медицинских документов, имеющихся в материалах дела, усматривается, что на день увольнения истица была беременна.

Разрешая исковые требования и отказывая в их удовлетворении, суд первой инстанции исходил из того, что в ходе судебного разбирательства доводы истицы об оказании на нее давления со стороны работодателя, принуждения к написанию заявлению об увольнении по собственному желанию не нашли своего подтверждения; само по себе наличие беременности, по мнению суда, не дает оснований для отказа работодателю в увольнении работника по собственному желанию, поскольку трудовым кодексом это не запрещено.

С данными выводами суда судебная коллегия согласиться не может ввиду следующего.

В соответствии со ст. 261 ТК РФ расторжение трудового договора по инициативе работодателя с беременной женщиной не допускается, за исключением случаев ликвидации организации либо прекращения деятельности индивидуальным предпринимателем.

Согласно п. 25 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от <данные изъяты> N 1 "О применении законодательства, регулирующего труд женщин, лиц с семейными обязанностями и несовершеннолетних" учитывая, что увольнение беременной женщины по инициативе работодателя запрещается, отсутствие у работодателя сведений о ее беременности не является основанием для отказа в удовлетворении иска о восстановлении на работе.

В силу части 3 статьи 11 ГПК РФ в случае отсутствия норм права, регулирующих спорное отношение, суд применяет нормы права, регулирующие сходные отношения (аналогия закона), а при отсутствии таких норм разрешает дело, исходя из общих начал и смысла законодательства (аналогия права).

Защита беременности, в том числе путем установления гарантий для беременных женщин в сфере труда, является согласно Конвенции Международной организации труда N 183 "О пересмотре Конвенции (пересмотренной) 1952 года об охране материнства" (заключена в <данные изъяты> <данные изъяты>) общей обязанностью правительств и общества (преамбула).

Следует учитывать, что сама по себе правовая природа права работника на расторжение трудового договора по статье 80 Трудового кодекса РФ предполагает отсутствие спора между работником и работодателем по поводу его увольнения, за исключением случаев отсутствия добровольного волеизъявления.

Так как истец на момент увольнения находилась в состоянии беременности, ответчик не вправе был расторгать с ней трудовой договор, поскольку действующее трудовое законодательство для беременных работников устанавливает дополнительные гарантии по сохранению с ними трудовых отношений.

Само заявление об увольнении по собственному желанию от <данные изъяты> никаких льгот и компенсаций при расторжении договора не предусматривает, что явно свидетельствует об отсутствии реального волеизъявления истицы.

С учетом изложенного, довод ответчика о том, что факт беременности истца в момент увольнения не может являться основанием для признания увольнения незаконным в связи с тем, что ч. 1 ст. 261 ТК РФ не допускает расторжение трудового договора с беременными женщинами только по инициативе работодателя, судебной коллегией отклоняется как несостоятельный, основанный на неверном толковании норм действующего трудового законодательства.

Доводы ответчика о злоупотреблении истцом правом, выразившимся в сокрытии факта беременности, не могут быть признаны обоснованными.

Судебная коллегия исходит из правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, высказанной им в Постановлении от <данные изъяты> N 31-П и Определении от <данные изъяты> N 343-О, согласно которой, часть первая статьи 261 Трудового кодекса Российской Федерации относится к числу специальных норм, закрепляющих для беременных женщин повышенные гарантии по сравнению с другими нормами Трудового кодекса Российской Федерации, регламентирующими вопросы расторжения трудового договора, и является по своей сути трудовой льготой, обеспечивающей стабильность положения беременных женщин как работников и их защиту от резкого снижения уровня материального благосостояния, обусловленного тем обстоятельством, что поиск новой работы для них в период беременности затруднителен. Названная норма, предоставляющая женщинам, которые стремятся сочетать трудовую деятельность с выполнением материнских функций, действительно равные с другими гражданами возможности для реализации прав и свобод в сфере труда, направлена на обеспечение поддержки материнства и детства в соответствии со статьями 7 (часть 2) и 38 (часть 1) Конституции Российской Федерации. Таким образом, часть первая статьи 261 Трудового кодекса Российской Федерации, согласующаяся с конституционными положениями, с целями и задачами трудового законодательства (статья 1 названного Кодекса), не может расцениваться как нарушающая баланс прав и законных интересов работников и работодателей.

Факт не уведомления истицей работодателя о беременности, на что ссылается ответчик, не может быть расценен как злоупотребление правом по смыслу ст. 10 ГК РФ и не влечет отказа Грбер К.Г. в защите ее прав, гарантированных ей ст. 261 ТК РФ.

При таких обстоятельствах следует прийти к выводу о вынужденном характере увольнения истицы.

Доводы истицы подтверждаются, в том числе, тем, что иные источники дохода, а также предложения о трудоустройстве у истца отсутствовали, в связи с чем увольняться с работы и лишаться последующих причитающихся в связи с рождением ребенка выплат по собственной воле истица не имела намерения. Также на день подписания заявления об увольнении истец находилась в состоянии беременности, что могло повлиять на принятие ею решения, дабы избежать конфликтной ситуации с работодателем в дальнейшем.

Согласно разъяснений, содержащихся в подпункте 2 пункта 23 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от <данные изъяты> N 2 "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации", при рассмотрении дела о восстановлении на работе лица, трудовой договор с которым расторгнут по инициативе работодателя, обязанность доказать наличие законного основания увольнения и соблюдение установленного порядка увольнения возлагается на работодателя. При этом необходимо иметь в виду, что не допускается увольнение работника (за исключением случая ликвидации организации либо прекращения деятельности индивидуальным предпринимателем) в период его временной нетрудоспособности и в период пребывания в отпуске (часть шестая статьи 81 ТК РФ); беременных женщин (за исключением случая ликвидации организации либо прекращения деятельности индивидуальным предпринимателем), а также женщин, имеющих детей в возрасте до трех лет, одиноких матерей, воспитывающих ребенка в возрасте до четырнадцати лет (ребенка-инвалида - до восемнадцати лет), других лиц, воспитывающих указанных детей без матери, за исключением увольнения по основаниям, предусмотренным пунктами 1, 5 - 8, 10 или 11 части первой статьи 81 или пунктом 2 статьи 336 ТК РФ (статья 261 ТК РФ).

Отказав в удовлетворении иска Гербер К.Г., суд не применил приведенные выше нормы Конституции Российской Федерации, международного и трудового права, а также не учел разъяснения Пленума Верховного Суда Российской Федерации, что привело к лишению истца гарантий, установленных для беременных женщин при расторжении трудового договора, и ограничению конституционного принципа свободы труда, поскольку прекращение трудового договора по инициативе работника в период беременности истца безусловно влечет для нее такой материальный ущерб, который в значительной степени лишает ее и ее ребенка того, на что она могла бы рассчитывать при сохранении трудовых отношений с ответчиком.

Принимая во внимание изложенное, судебная коллегия приходит к выводу о том, что увольнение Гербер К.Г. является незаконным.

При таких обстоятельствах решение суда не может быть признано обоснованным, в связи с чем оно подлежит отмене.

С учетом положений ст. 394 ТК РФ Гербер К.Г. подлежит восстановлению на работе в прежней должности заместителя руководителя консультативно-диагностического центра, в ее пользу подлежит взысканию средний заработок за все время вынужденного прогула, который составляет 162 рабочих дня (за период с <данные изъяты> по <данные изъяты>).

Согласно справке-расчету ответчика, среднедневной заработок истца составляет 2078 руб. 75 коп. Таким образом, с ответчика подлежит взысканию заработная плата за время вынужденного прогула в размере 336 757 руб. 50 коп. (2078 руб. 75 коп. * 162).

В соответствии с положениями ст. 237 ТК РФ, поскольку в судебном заседании нашло свое подтверждение нарушение трудовых прав истца, судебная коллегия приходит к выводу о взыскании с ответчика в пользу истицы компенсации морального вреда, размер которой определяет исходя из конкретных обстоятельств дела, степени нарушения ответчиком трудовых прав истца, требований разумности и справедливости в 5 000 руб., полагая заявленный истицей ко взысканию размер данной компенсации завышенным.

В соответствии с часть 1 статьи 88 ГПК РФ, судебные расходы состоят из государственной пошлины и издержек, связанных с рассмотрением дела.

К издержкам, связанным с рассмотрением дела, относятся в том числе расходы на оплату услуг представителей (абзац пятый статьи 94 ГПК РФ).

Согласно части 1 статьи 98 ГПК РФ стороне, в пользу которой состоялось решение суда, суд присуждает возместить с другой стороны все понесенные по делу судебные расходы, за исключением случаев, предусмотренных частью 2 статьи 96 указанного кодекса. В случае, если иск удовлетворен частично, указанные в данной статье судебные расходы присуждаются истцу пропорционально размеру удовлетворенных судом исковых требований, а ответчику пропорционально той части исковых требований, в которой истцу отказано.

Стороне, в пользу которой состоялось решение суда, по ее письменному ходатайству суд присуждает с другой стороны расходы на оплату услуг представителя в разумных пределах (часть 1 статьи 100 ГПК РФ).

Истицей Гебер К.Г. в ходе рассмотрения дела понесены расходы на оплату услуг представителя Горбунова А.В. в размере 50 000 руб. (соглашение от <данные изъяты>).

Руководствуясь принципом разумности, учитывая сложность настоящего дела, объем проделанной представителем истицы работы, коллегия полагает возможным взыскать с ответчика в пользу истицы расходы на оплату услуг представителя в размере 20 000 руб.

В соответствии со ст. ст. 98, 103 ГПК РФ, ст. 333.19 НК РФ с ответчика подлежит взысканию государственная пошлина в доход местного бюджета пропорционально удовлетворенной части исковых требований в размере 6 867 руб. 58 коп.

Руководствуясь ст. ст. 328, 329 ГПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Решение Электростальского городского суда <данные изъяты> от <данные изъяты> отменить.

Принять по делу новое решение.

Признать незаконным приказ ООО «Томография в Электростали» <данные изъяты> от <данные изъяты> об увольнении Гербер К. Г..

Восстановить Гербер К. Г. на работе в ООО «Томография в Электростали» в должности заместителя руководителя консультативно-диагностического центра с <данные изъяты>.

Взыскать с ООО «Томография в Электростали» в пользу Гербер К. Г. заработную плату за время вынужденного прогула с <данные изъяты> по <данные изъяты> в размере 336 757 руб. 50 коп., компенсацию морального вреда в размере 5 000 руб., судебные расходы на оплату услуг представителя в размере 20 000 руб.

Взыскать с ООО «Томография в Электростали» в доход местного бюджета госпошлину в размере 6 867 руб. 58 коп.

Апелляционную жалобу Гербер К. Г. удовлетворить частично.

Председательствующий

Судьи