Судебный акт #1 (Постановление) по делу № 1-508/2016 от 13.09.2016

Уголовное дело № 1-508/16

(83044)

П О С Т А Н О В Л Е Н И Е

04 октября 2016 года, г. Подольск Московской области.

Подольский городской суд Московской области в составе председательствующего судьи Шарафеева А.Ф., при секретаре Фирсовой М.В., государственного обвинителя - помощника Подольского прокурора Коваленко П.В., подсудимых: Свиридова А.В., Диановой Г.Б., Корягина Д.В., Короткова Н.В. и его защитника по соглашению - адвоката КА «Подольская коллегия адвокатов» Мошкина М.И. (ордер 004599, удостоверение № 2146 ГУ МЮ МО), представителя потерпевших (гражданского истца) И и её представителя адвоката АК Волгоградской области Володченко Е.С., предоставившей удостоверение № 2059 и ордер № 050881; потерпевшего Л; представителя гражданского ответчика МУЖРП № 9 г.Подольска Мошкина М.И., рассмотрев в открытом судебном заседании уголовное дело в отношении

Свиридова А.В., <данные изъяты>

Диановой Г.Б., <данные изъяты>

Корягина Д.В., <данные изъяты>

Короткова Н.В., <данные изъяты>

обвиняемых в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 238 УК РФ,

У С Т А Н О В И Л:

Свиридов А.В., Дианова Г.Б., Корягин Д.В. и Коротков Н.В. органами следствия обвинены в оказании услуг, не отвечающих требованиями безопасности жизни и здоровья потребителей, группой лиц по предварительному сговору, повлекшие по неосторожности смерть двух и более лиц, то есть в преступлении, предусмотренном ч.3 ст.238 УК РФ, при обстоятельствах, указанных в обвинительном заключении.

В подготовительной части судебного заседания перед участниками процесса был поставлен вопрос о возможности рассмотрения данного уголовного дела на основании обвинительного заключения, в котором сформулированы обвинения, предъявленные каждому из подсудимых. В частности, соответствие требованиям, предъявляемым ст. 73 УПК РФ, а именно наличие подлежащих доказыванию обстоятельств: описания события: места, времени, способа и других обстоятельств дела, свидетельствующих о совершении данного преступления группой лиц по предварительному сговору; наличия неустранимых в судебном заседании противоречий в описании преступных действий; причинной связи между действиями (бездействием) и причиной смерти потерпевших.

Судом были исследованы как обвинения, предъявленные подсудимым, так и по ходатайству защитника Мошкина М.Ю. решения апелляционных инстанций, выносимых в рамках настоящего уголовного дела после постановления приговора от 18 декабря 2015 года.

Рассмотрев данный вопрос, а также выслушав доводы сторон, суд приходит к следующему.

В соответствии со ст. 1 УПК РФ, порядок уголовного судопроизводства, установленный настоящим Кодексом является обязательным для судов, органов прокуратуры, предварительного следствия, дознания, а также иных участников уголовного судопроизводства.

Посредством конкретизирующих их статей 15 и 243 УПК Российской Федерации суд не является органом уголовного преследования и не выступает на стороне обвинения или защиты; решая задачи, стоящие перед ним как органом правосудия, суд в то же время создает необходимые условия для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав.

В соответствии с п. 1 ч. 1 ст. 237 УПК РФ, судья по ходатайству стороны или по собственной инициативе возвращает уголовное дело прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом в случае, если обвинительное заключение или обвинительный акт составлены с нарушением требований настоящего Кодекса, что исключает возможность постановления судом приговора или вынесения иного решения на основе данного заключения и акта.

В соответствии со ст. 73 УПК РФ, обстоятельствами, подлежащими доказыванию по уголовному делу, является установление события преступления, а именно времени, места, способа и других обстоятельств, которые являются основой для вынесения постановления о привлечении в качестве обвиняемого и обвинительного заключения, а в дальнейшем и судебного решения.

Как следует из обвинения, предъявленного Свиридову А.В., Диановой Г.Б., Корягину Д.В. и Короткову Н.В., указанные лица обвинены в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 238 УК РФ в составе группы лиц по предварительному сговору.

В соответствии с ч. 2 ст. 35 УК РФ преступление признаётся совершённым группой лиц по предварительному сговору, если в нём участвовали лица, заранее договорившиеся о совместном совершении преступления. При этом совместное совершение преступления предполагает непосредственное участие каждого из соисполнителей в выполнении объективной стороны состава преступления.

В силу ст. 73 УПК РФ, в ходе предварительного следствия подлежат доказыванию время, место, способ и обстоятельства преступления, виновность лица, формы вины и мотивы.

Подсудимым инкриминируется совершение совместных и согласованных действий, которые и повлекли за собой вредные последствия.

Однако, в обвинении, предъявленном подсудимым не нашло своего отражения время и место предварительного сговора, направленного на совершение совместного преступления, его обстоятельства, совместность умысла участников до начала инкриминируемого им преступления, входящего в объективную сторону данного преступного деяния. Не отражено, в чём заключалась заинтересованность каждого из участников преступной группы, а также мотив и цель.

Установление же данных обстоятельств в судебном заседании, лишает суд возможности восполнить указанный пробел, допущенный органом следствия.

Таким образом, правильное отражение в обвинении обстоятельств дела, направлено на сохранение баланса интересов как потерпевших, имеющих право на справедливое судебное решение, так и подсудимых, которые лишены возможности защищаться от предъявленного обвинения.     

Кроме того, в обвинении предъявленного подсудимым было допущено существенное противоречие.

Так, согласно обвинению, подсудимые «умышленно, осознавали общественную опасность последствий» своего бездействия и одновременно с этим «не предвидели возможности наступления негативных последствий, хотя при необходимой внимательности и предусмотрительности должны и могли это предвидеть...». (т. 12 л.д.6 и др.)

Буквально из этого следует, что подсудимые предвидели опасные последствия своего бездействия, одновременно с этим, не предвидели их, при том, что часть 3 ст. 238 УК РФ предполагает форму вины в виде прямого умысла.

Поэтому по предложенному обвинению суд лишён возможности постановить законное решение. Выйти же за пределы указанного обвинения суд не имеет права.

Также, в предъявленном обвинении имеются ссылки на Федеральный закон «О защите прав потребителей», с конкретизацией и ссылкой на пункт 7 статьи 2. Однако данная статья не имеет пунктов. Подсудимым также инкриминируется нарушение норм, установленных Постановлением Правительства г. Москвы от 02.11.2004 г. (ЖНМ-2004/02) - норматив города Москвы по эксплуатации жилого фонда, определяющие последовательность и сроки проведения работ по очистке систем вентиляций жилых зданий, вместе с тем не учтено что данный нормативный акт принят иным субъектом Российской Федерации. В материалах дела не содержится сведений о том, что данные требования распространяются на территорию Московской области.

Поскольку данное преступление имеет бланкетную диспозицию, состав преступления может иметь место лишь в случае, если была нарушена та или иная норма закона или подзаконного акта.

При этом суд, вопреки доводам представителя потерпевшей, не вправе самостоятельно уточнить или сослаться на иную норму закона, а обязан также возвратить дело прокурору для устранения этого нарушения. (п.3 Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 9 декабря 2008 г. N 25"О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с нарушением правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств, а также с их неправомерным завладением без цели хищения")

Кроме того, органы следствия, инкриминируя подсудимым непроведение проверки и прочистки дымового и вентиляционного канала дома по адресу: <адрес>а, то есть на обслуживаемом участке, однако в обвинении отражено, что причиной отравления потерпевших явилась эксплуатация ими газовой колонки с неисправным дымоотводящим каналом, в результате которой продукты горения природного газа накопились в квартире. (т. 12 л.д. 7 и др.)

Таким образом, в обвинении, в нарушение ст. 73 УПК РФ не отражено, имелась ли причинная связь между засорением дымового и вентиляционного канала дома и неисправным дымоотводящим каналом газовой колонки в квартире.

Суд же, в случае установления такой связи и иных обстоятельств дела, не вправе изменять существа предъявленного обвинения, что также лишает возможности вынести законное и обоснованное судебное решение. Об этом свидетельствует и то, что ранее вынесенный приговор на основе указанного обвинения, был отменён судом второй инстанции.

Доводы защитника о том, что возвращение уголовного дела прокурора будет противоречить нормам закона, поскольку является фактически дополнительным расследованием, а имеющиеся же противоречия могут быть устранены путём улучшения положения подсудимого является ошибочным, поскольку возвращение уголовного дела прокурору в данном случае направлено не на собирание доказательств по делу, а для приведения его в рамках имеющихся доказательств в соответствие с предъявляемым процессуальным законом требованиям.

Позиция государственного обвинителя, высказанная в ходе обсуждения вопроса о возвращении дела прокурору, о том, что он вправе и в будущем намерен изменить обвинение исключив квалифицирующий признак или объём в будущем, является фактически признанием такого нарушения. Однако исправление нарушений процессуального закона путём возможного нарушения прав потерпевших, в том числе и на справедливое судебное разбирательство, противоречит требованиям закона.      

Как отражено выше, посредством конкретизирующих их статей 15 и 243 УПК Российской Федерации суд не является органом уголовного преследования и не выступает на стороне обвинения или защиты.

В качестве основания уголовной ответственности Уголовный кодекс Российской Федерации называет совершение деяния, содержащего все признаки состава преступления, предусмотренного данным Кодексом (статья 8), а в числе принципов уголовной ответственности - принцип вины, в силу которого лицо подлежит уголовной ответственности только за те общественно опасные действия (бездействие) и наступившие общественно опасные последствия, в отношении которых установлена его вина (часть первая статьи 5), и принцип справедливости, в силу которого наказание и иные меры уголовно-правового характера, применяемые к лицу, совершившему преступление, должны соответствовать характеру и степени общественной опасности преступления, обстоятельствам его совершения и личности виновного (часть первая статьи 6).

Как следует из приведенных положений Уголовного кодекса Российской Федерации, определение основания и условий привлечения к уголовной ответственности лиц, совершивших преступления, назначение справедливого наказания и иных мер уголовно-правового характера относятся к сфере уголовно-правового регулирования и уголовно-правовых отношений. Соответственно, производство по уголовному делу, имеющее своим назначением как защиту прав и законных интересов лиц и организаций, потерпевших от преступлений, так и защиту личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод, равно как и уголовное преследование и назначение виновным справедливого наказания либо отказ от уголовного преследования невиновных, освобождение их от наказания (статья 6 УПК Российской Федерации) не могут осуществляться в противоречии с положениями уголовного закона.

Исходя из этого Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации закрепляет в числе принципов уголовного судопроизводства принцип осуществления правосудия только судом, означающий, в частности, что никто не может быть признан виновным в совершении преступления и подвергнут уголовному наказанию иначе как по приговору суда (статья 8), который должен быть законным, обоснованным и справедливым и может считаться таковым, если он постановлен в соответствии с требованиями данного Кодекса и основан на правильном применении уголовного закона (статья 297); при этом неправильное применение уголовного закона является основанием для отмены или изменения не вступивших в законную силу судебных решений (пункт 3 статьи 389.15 и часть первая статьи 389.18), а существенное нарушение уголовного закона, повлиявшее на исход дела, - основанием для отмены или изменения вступивших в законную силу судебных решений (часть первая статьи 401.15 и часть первая статьи 412.9); если же в ходе судебного разбирательства были допущены повлиявшие на исход дела нарушения закона, искажающие саму суть правосудия и смысл судебного решения как акта правосудия, то при пересмотре приговора, определения, постановления суда в кассационной и надзорной инстанциях допускается поворот к худшему (статья 401.6 и часть вторая статьи 412.9).

Положение части второй ст. 389.12 УПК РФ, признающее несправедливым приговор, по которому, в частности, было назначено наказание, не соответствующее тяжести преступления, согласуется с требованиями части первой статьи 60 УК Российской Федерации, закрепляющей, что справедливость наказания предполагает его назначение в пределах, установленных санкцией статьи Особенной части данного Кодекса, предусматривающей ответственность за совершенное преступление.

Следовательно, неправильное применение положений Общей и Особенной частей Уголовного кодекса Российской Федерации, неправильная квалификация судом фактически совершенного обвиняемым деяния, а потому неверное установление основания уголовной ответственности и назначения наказания (хотя и в пределах санкции примененной статьи) влекут вынесение неправосудного приговора, что недопустимо в правовом государстве, императивом которого является верховенство права, и снижает авторитет суда и доверие к нему как органу правосудия. Продолжение же рассмотрения дела судом после того, как им были выявлены допущенные органами предварительного расследования процессуальные нарушения, которые препятствуют правильному рассмотрению дела и которые суд не может устранить самостоятельно, а стороны об их устранении не ходатайствовали, приводило бы к постановлению незаконного и необоснованного приговора и свидетельствовало бы о невыполнении судом возложенной на него Конституцией Российской Федерации функции осуществления правосудия.» (Постановление Конституционного суда РФ «По делу о проверке конституционности части первой статьи 237 УПК РФ в связи с жалобами гражданина Гадаева Б.Т. и запросом Курганского областного суда» от 02 июля 2013 года № 16-П).

Позиция защиты и подсудимых, которые категорически не согласны с возвращением уголовного дела прокурора, направлена в первую очередь не на состязательность процесса при равных условиях участников уголовного судопроизводства, а на технические ошибки, препятствующие вынесению законного и обоснованного судебного решения. Это не скрывается и защитой подсудимого Короткова Н.В. Примечательно, что именно на нарушение ст. 73 УПК РФ при квалификации действий подсудимых, обвинённых в групповом преступлении, ссылался защитник Мошкин М.И. в своих апелляционных жалобах.

К разочарованию, при наличии очевидных ошибок технического характера, допущенных при формировании обвинительного заключения, с чем согласны участники процесса, и невозможности устранить их без ущерба его смыслу и обстоятельствам произошедшего, государственный обвинитель предположил возможное в будущем его изменение. Однако, совокупность указанных выше нарушений, допущенных органом следствия, не только касающихся описания группы лиц по предварительному сговору, но и других, исключает техническое изменение обвинения, без изменения его смысла и объёма.

Позиция потерпевших предельно ясна, поскольку расследование и рассмотрение уголовного дела приняло затяжной характер, а возвращение дела прокурору увеличит данные сроки. Однако отсутствие знаний юридических тонкостей рассмотрения уголовных дел, неисправление допущенных ошибок органом, на который возложена функция формирования обвинения, может привести и вынесению несправедливого решения.

Об этом свидетельствует и то, что приговор, вынесенный ранее на основании указанного обвинения и соответствующий ему, был отменён именно по тем основаниям, которые приведены в настоящем постановлении. При этом суд второй инстанции, по тем же причинам был лишён возможности и внести какие-либо изменения в состоявшийся приговор, что следует из оглашённого определения Московского областного суда от 1 сентября 2016 года.

При таких обстоятельствах данное уголовное дело подлежит возвращению Подольскому городскому прокурору для устранения препятствий к его рассмотрению.

Мера пресечения подсудимым подлежит в дальнейшем сохранению прежней, и оснований для её изменения не имеется.

Руководствуясь п.1 ч. 1 ст. 237, 256 УПК РФ, судья -

П О С Т А Н О В И Л :

Уголовное дело по обвинению Свиридова А.В., Диановой Г.Б., Корягина Д.В. и Короткова Н.В., в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 238 УК РФ возвратить Подольскому городскому прокурору для устранения препятствий к его рассмотрению судом.

Меру пресечения подсудимым в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении сохранить прежней.

Настоящее постановление может быть обжаловано в судебную коллегию по уголовным делам Московского областного суда в десятидневный срок.

ПРЕДСЕДАТЕЛЬСТВУЮЩИЙ

СУДЬЯ:                                                                                    А.Ф.ШАРАФЕЕВ