Судебный акт #1 (Решение) по делу № 2-7/2018 (2-449/2017;) ~ М-349/2017 от 20.06.2017

Дело № 2–7/2018

УИД: 66RS0046-01-2017-000734-33

РЕШЕНИЕ

ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

14 июня 2018 года Пригородный районный суд Свердловской области в составе председательствующего Лисовенко Н.Е.,

при секретаре судебного заседания Дровняшиной А.Н.,

с участием представителя истца Дудиной С.Ю.,

представителя ответчика Сериковой О.В.,

прокурора Черных В.П.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Орлова Александра Анатольевича к акционерному обществу «Уралкриомаш» о компенсации морального вреда, причиненного в связи с несчастным случаем на производстве,

установил:

Орлов А.А. обратился в суд с иском (с учетом уточнений) к АО «Уралкриомаш» о компенсации морального вреда в сумме 600 000 руб., указав в обоснование, что 03.07.2003 на производстве произошел несчастный случай, в результате которого истцом была получена <...>, <...>, <...>. По заключению МСЭ было установлено 40% утраты профессиональной трудоспособности, а с 01.05.2013 – 30% утраты профессиональной трудоспособности бессрочно. Из акта № 2 о несчастном случае на производстве (форма Н-1) следует, что причиной несчастного случая явились: захламленность рабочего места котельщика посторонними предметами, допуск истца к работе без профессионально-технического обучения. Вина истца в произошедшем отсутствует. Исковые требования заявлены в связи с тем, что после несчастного случая на производстве истец перенес операцию <...>, полученная <...> имеет последствия – на протяжения длительного времени после травмы истец испытывает <...>, <...>, <...>, <...>, сопровождающиеся <...>. После полученной травмы прогрессирует <...>, <...>, по поводу чего истец проходит медицинскую комиссию для дальнейшего установления инвалидности. По рекомендации врача запрещены работы на высоте, в ночные смены, вблизи жаркой атмосферы. Из-за ухудшающегося <...> истец с трудом выполняет простую работу по дому. По поводу производственной травмы истец получает пособие по увечью, назначенное Фондом социального страхования.

Истец Орлов А.А. надлежаще извещенный о дате и времени проведения судебного заседания, в судебное заседание не явился. Доверил представлять свои интересы Дудиной С.Ю. В судебных заседаниях 20.07.2017 года, 14.08.2017 года, 18.08.2017 года истец Орлов А.А. заявленные исковые требования поддержал в полном объеме по доводам, указанных в исковом заявлении. Дополнительно суду пояснил, что после полученной травмы у него появились <...>, <...>. Он вынужден постоянно принимать <...>, которые снижают <...>, также принимает <...>. У него ухудшилось <...> в связи с чем, ему требуется посторонний уход. В связи с ухудшением <...>, он не может выполнять некоторую работу. При несчастном случае им была получена травма <...>, в связи с чем по состоянию здоровья истец не может выполнять тяжелую физическую работу. На данный момент вследствие полученной травмы произошла утрата профессиональной трудоспособности до 30%. До травмы истец был полностью здоров. По состоянию здоровья трудно устроиться на работу с поставленными медицинскими диагнозами. Утрата трудоспособности доставляет ему чувство социальной неполноценности, что причиняет ему дополнительные моральные страдания.

В судебном заседании представитель истца Дудина С.Ю. уточненные исковые требования поддержала по доводам, изложенным в исковом заявлении, настаивала на удовлетворении иска. Дополнительно суду пояснила, что является сожительницей истца, на дату несчастного случая они проживали совместно с истцом. Полагает, что у истца была <...>, поэтому не согласна с заключением экспертизы. Орлов А.А. находился в реанимации трое суток, затем был переведен в палату, находился на стационарном лечении один месяц. После проведенных медицинских манипуляций он не мог вставать, ему был рекомендован постельный режим 3-4 дня. <...> У него была <...>, потом еще находился на амбулаторном лечении два месяца. После перенесенной травмы у истца в 2004-2005 годах стало ухудшаться <...>. Ранее с исковым заявлением о взыскании компенсации морального вреда истец не обращался.

Представитель ответчика иск не признал. Возражая против удовлетворения иска, представитель ответчика пояснила суду, что факт несчастного случая на производстве, произошедшего с истцом, не отрицает. Акт о несчастном случае на производстве был составлен, имеются медицинские документы. Возражает против доводов истца о том, что имеется причинно-следственная связь между полученной травмой и заявленными истцом последствиями для здоровья, имеющимися в настоящее время заболеваниями. Указывает на то, что в результате несчастного случая истцу был поставлен диагноз – <...>, <...>. После несчастного случая истцу не был установлен диагноз «<...>». Инвалидность истца была установлена гораздо позже полученной травмы. Также указывает на то, что заключением экспертов не установлена причинно-следственная связь между полученной травмой и имеющимися у истца заболеваниями. Считает, что указанные истцом заболевания могли возникнуть и по другим причинам: возраст, наследственность. После травмы истец был трудоспособен, работал. Уволился с работы по собственному желанию. Заявленный истцом к взысканию размер компенсации морального вреда полагает завышенным и не отвечающим принципам разумности и справедливости. С учетом обстоятельств произошедшего несчастного случая, трудного финансового положения организации ответчика, просит суд снизить компенсацию морального вреда.

Заслушав стороны, исследовав собранные по делу письменные доказательства, выслушав заключение прокурора, полагающего иск обоснованным и подлежащим удовлетворению, суд приходит к следующему.

В соответствии с Конституцией Российской Федерации в Российской Федерации как социальном государстве охраняются труд и здоровье людей (статья 7) и каждый имеет право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены, и на охрану здоровья (статья 37, часть 3; статья 41, часть 1).

На основании п. 1 ст. 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный личности гражданина подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Законом обязанность возмещения вреда может быть возложена на лицо, не являющееся причинителем вреда.

Согласно п. 1, п. 2 ст. 150 Гражданского кодекса Российской Федерации жизнь и здоровье, принадлежащие гражданину от рождения, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом, защищаются в соответствии с Гражданским кодексом Российской Федерации и другими законами в случаях и в порядке, ими предусмотренных, а также в тех случаях и пределах, в каких использование способов защиты гражданских прав (статья 12 Гражданского кодекса Российской Федерации) вытекает из существа нарушенного нематериального блага или личного неимущественного права и характера последствий этого нарушения.

В соответствии со ст. 151 Гражданского кодекса Российской Федерации если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, к которым относятся жизнь и здоровье, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.

В силу ст. 22 Трудового кодекса Российской Федерации работодатель обязан возмещать вред, причиненный работникам в связи с исполнением ими трудовых обязанностей, а также компенсировать моральный вред в порядке и на условиях, которые установлены Трудовым кодексом Российской Федерации, другими федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации.

Согласно ст. 220 Трудового кодекса Российской Федерации в случае причинения вреда жизни и здоровью работника при исполнении им трудовых обязанностей возмещение указанного вреда осуществляется в соответствии с федеральным законом.

В соответствии со ст. 212 Трудового кодекса РФ обязанность по обеспечению безопасных условий и охраны труда возлагается на работодателя. Работодатель обязан обеспечить, в том числе: безопасность работников при эксплуатации зданий, сооружений, оборудования, осуществлении технологических процессов, а также применяемых в производстве инструментов, сырья и материалов; соответствующие требованиям охраны труда условия труда на каждом рабочем месте.

Возмещение застрахованному морального вреда, причиненного в связи с несчастным случаем на производстве или профессиональным заболеванием, осуществляется причинителем вреда (абз. 2 ч. 3 ст. 8 Федерального закона от 24.07.1998 N 125-ФЗ "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний").

По смыслу приведенных правовых норм, работодатель должным образом не обеспечивший безопасность и условия труда на производстве, является субъектом ответственности за вред, причиненный работнику, когда такой вред причинен в связи с несчастным случаем на производстве либо профессиональным заболеванием.

Как следует из трудовой книжки Орлова А.А. (л.д. 17-19), приказа о приеме на работу от 23.10.2001 года № 53к (л.д. 34), заявления о расторжении трудового договора № 133 от 25.10.2004 года (л.д. 33), приказа № 1040 от 25.10.2004 года о прекращении (расторжении) трудового договора с работником (увольнении) (л.д. 32), истец с 23.10.2001 года по 22.10.2004 года состоял в трудовых отношениях с ОАО «Уралкриомаш»: был принят на работу слесарем-котельщиком с 23.10.2001 года, уволен 22.10.2004 года, трудовой договор между ответчиком и истцом был расторгнут по п.3 ч.1 ст. 77 Трудового кодекса Российской Федерации по инициативе работника.

Как следует из акта о несчастном случае на производстве № 2, утвержденного 04.07.2003 года директором ответчика (л. д. 20-21, 35-38), 03.07.2003 в 14 часов 30 минут с истцом в рабочее время, при выполнении трудовых обязанностей, обусловленных трудовым договором, произошел несчастный случай при следующих обстоятельствах.

Орлов А.А. получил задание от мастера Ш. в паре с электросварщиком П. на установку лестницы на железнодорожную цистерну 51.03.00.00.000. Двигаясь к месту установки лестницы между стеной и цистерной от колонны 3 к колонне 2, Орлов А.А, не посмотрел под ноги, запнулся о сварочные кабеля и упал, ударившись головой об угол калорифера и животом о стойку калорифера.

В результате несчастного случая истец получил травму: <...>, <...>.

Согласно п. 9 акта о несчастном случае на производстве основной причиной несчастного случая явились:

- неудовлетворительная организация ведения работ, выразившаяся в захламленности рабочего места котельщика посторонними предметами, чем нарушены п.п. 4.11, 5.7 «Положения об организации работ по ОТ и ТБ в ОАО «Уралкриомаш»;

- допуск к работе Орлова А.А, без профессионально-технического обучения, чем нарушены п.п. 5.12 «Положения об организации работ по ОТ и ТБ в ОАО «Уралкриомаш».

Лицами, допустившими нарушение требований охраны труда, признаны старший мастер ОАО «Уралкриомаш» М., мастер ОАО «Уралкриомаш» Ш. (п. 10 акта о несчастном случае на производстве). Вина работника не установлена. Состояние алкогольного опьянения у истца не установлено.

Изложенное свидетельствует о ненадлежащем обеспечении ответчиком безопасных условий и охраны труда работника.

Таким образом, в ходе рассмотрения дела установлено, что несчастный случай с Орловым А.А. произошел по вине работодателя, в связи с нарушением работодателем требований по охране труда, не обеспечившего безопасных условий труда истца.

Как следует из представленных медицинских документов, выписных эпикризов, в связи с полученной производственной травмой истец в течение длительного периода времени находился на стационарном и амбулаторном лечении в медицинских учреждениях г. Нижнего Тагила, до настоящего времени истец проходит лечение (л.д. 10-16, 47-63, 66, 72-94, 95).

Следствием полученной травмы в результате несчастного случая на производстве стало установление истцу инвалидности третьей группы с утратой профессиональной трудоспособности 30% (справка МСЭ № 0049927 от 11.04.2013 года – л.д. 9; обратный талон ФКУ «ГБ МСЭ по Свердловской области» Минтруда России Бюро № 36 – филиал от 27.07.2017 года, программа реабилитации пострадавшего в результате несчастного случая на производстве – л.д. 67-68, 69-71).

Согласно заключению от 04.07.2003 года о тяжести производственной травмы, представленной ГБУЗ СО «Центральная городская больница №1» Орлов А.А. поступил в травматологическое отделение 03.07.2003 года в 15:30 с диагнозом: <...>, которая согласно «Схеме определения тяжести несчастных случаев на производстве», утверждённой приказом Минздрава РФ от 17.08.1999 года № 332 не относится к числу тяжелых производственных травм (л.д. 96).

Из заключения от 13.04.2005 года о тяжести производственной травмы, представленной ГБУЗ СО «Центральная городская больница №1» Орлов А.А. поступил в травматологическое отделение 03.07.2003 года в 15:30 с диагнозом: <...>, <...>, которая согласно «Схеме определения тяжести несчастных случаев на производстве», утверждённой приказом Минздрава РФ от 17.08.1999 года № 332 относится к числу тяжелых производственных травм (л.д. 97).

Таким образом, в ходе судебного разбирательства установлено, что стороны состояли в трудовых отношениях, вред здоровью истца причинен в результате производственной травмы, факт несчастного случая подтвержден актом о несчастном случае на производстве, вина работодателя, не обеспечившего безопасные условия труда и охрану труда работника, в произошедшем несчастном случае установлена.

Как следует из акта о несчастном случае на производстве № 2 от 04.07.2003 года, при установлении обстоятельств несчастного случая на производстве, вины истца Орлова А.А. в произошедшем, содействовавшей возникновению вреда, установлено не было.

Акт в установленном законом порядке ответчиком не оспаривался, доказательств, опровергающих указанные в акте обстоятельства, ответчиком суду не представлено.

Исходя из указанных норм права, принимая во внимание, что несчастный случай на производстве произошел по вине работодателя, не обеспечившего истцу безопасные условия труда, в связи с чем истец получил трудовое увечье, суд считает необходимым возложить на ответчика обязанность компенсации морального вреда, причиненного истцу.

Из заключения № 13СО от 21.09.2017 года (л.д. 153-164), составленного экспертами отдела особо сложных (комиссионных) экспертиз государственного бюджетного учреждения здравоохранения Свердловской области «Бюро судебно-медицинской экспертизы», следует, что по данным из представленных медицинских документов, при обследования в ЦГБ № 1 г. Нижнего Тагила у Орлова А.А, обнаружены следующие повреждения: <...>; <...>, <...>. Давность образования указанных повреждений у Орлова А.А. оставляет менее 1-х суток на момент осмотра 03.07.2003 года в 15:50 часов. Кроме того, при обследовании Орлову А.А. был установлен диагноз: «<...>», который не подтвержден описанием повреждений мягких тканей в области <...> (кровоподтеков, ран, ссадин), в связи с чем в последующем был исключен. Клинических и рентгенологических данных за наличие <...> в истории болезни не имеется. Медицинских данных за наличие на период обследования с 03.07.2003 года по 22.07.2003 года у Орлова А.А повреждения в виде <...>: <...> не имеется. По данным медицинских документов, в настоящее время у Орлова А.А. имеются следующие заболевания:

- <...>

<...>

<...>

Эксперты указали на то, что диагноз «<...>» устанавливается при диагностике комплекса полностью или частично обратимых болезненных изменений после перенесенной <...> травмы. У Орлова А.А. данных за наличие <...> травмы от 03.07.2003 года не имеется, что не позволяет утверждать о наличии у него травматической болезни <...>.

Эксперты указали, что причинно-следственной связи между полученными 03.07.2003 года Орловым А.А. повреждениями в результате несчастного случая на производстве и имеющимися у него на сегодняшний день заболеваниями не имеется.

Заключение экспертизы содержит ответы на все вопросы, поставленные судом перед экспертом. Экспертное заключение отвечает требованиям ч. 2 ст. 86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, выводы экспертов являются ясными, полными, объективными, определенными, не имеющими противоречий. Оснований для сомнения в их правильности и в беспристрастности и объективности экспертов, проводивших исследование, у суда также отсутствуют. Доказательств, указывающих на недостоверность проведенной экспертизы, либо ставящих под сомнение ее выводы, в ходе судебного разбирательства не представлено. Эксперты предупреждены об уголовной ответственности за заведомо ложное заключение эксперта, предусмотренной ст. 307 Уголовного кодекса Российской Федерации.

У суда не имеется оснований ставить под сомнение объективность выводов судебной экспертизы, которая проведена в соответствии с требованиями закона, содержит подробное описание проведенного исследования, мотивированное обоснование его результатов. Заключение экспертизы подготовлено лицами, обладающими необходимой квалификацией, опытом работы, предупрежденными об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения.

Как следует из заключения экспертов, медицинских данных за наличие на период обследования с 03.07.2003 года по 22.07.2003 года у Орлова А.А повреждения в виде закрытой черепно-мозговой травмы: сотрясение головного мозга не имеется.

На основании изложенного суд считает, что в судебном заседании не доказано наличие причинно-следственной связи между полученной истцом Орловым А.А. при несчастном случае травме и имеющимися у него в настоящее время заболеваниями: <...>, <...>, <...>, <...>, <...>, <...>, <...>, <...>, <...>.

При указанных обстоятельствах суд полагает заслуживающими внимания доводы ответчика об отсутствии причинно-следственной связи между полученной истцом при несчастном случае травме и имеющимися у истца заболеваниями.

При установлении размера компенсации морального вреда суд исходит из следующего.

На основании ст. 237 Трудового кодекса Российской Федерации моральный вред, причиненный работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, возмещается работнику в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон трудового договора. В случае возникновения спора факт причинения работнику морального вреда и размеры его возмещения определяются судом независимо от подлежащего возмещению имущественного ущерба.

Согласно разъяснению, содержащемуся в пункте 63 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17.03.2004 N 2 "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации", в соответствии со ст. 237 названного кодекса компенсация морального вреда возмещается в денежной форме в размере, определяемом по соглашению работника и работодателя, а в случае спора факт причинения работнику морального вреда и размер компенсации определяются судом независимо от подлежащего возмещению имущественного ущерба. Размер компенсации морального вреда определяется судом исходя из конкретных обстоятельств каждого дела с учетом объема и характера причиненных работнику нравственных или физических страданий, степени вины работодателя, иных заслуживающих внимания обстоятельств, а также требований разумности и справедливости.

Аналогичные критерии определения размера компенсации морального вреда содержатся и в пункте 8 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20.12.1994 N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда".

В п. 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20.12.1994 № 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда» указано, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.), или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина. Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с невозможностью продолжать активную общественную жизнь, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий и др.

Согласно правовой позиции Верховного Суда РФ, выраженной в абзацах 1, 2 пункта 32 постановления Пленума от 26.01.2010 N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина", потерпевший, наряду с возмещением причиненного ему имущественного вреда, имеет право на компенсацию морального вреда при условии наличия вины причинителя вреда. При этом суду следует иметь в виду, что, поскольку потерпевший в связи с причинением вреда его здоровью во всех случаях испытывает физические или нравственные страдания, факт причинения ему морального вреда предполагается. Установлению в данном случае подлежит лишь размер компенсации морального вреда.

В соответствии с п. 2 ст. 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

При указанных обстоятельствах, суд приходит к выводу, что истец испытал физические страдания в связи с полученными травмами: <...>, <...>. Производственная травма тяжело отразилась на состоянии здоровья истца, так как травмой 03.07.2003 года истцу причинены сильные болезненные ощущения, была проведена хирургическая операция и болезненные процедуры, он проходил длительное лечение в стационаре и амбулаторно.     

Также суд принимает во внимание доводы истца о том, что полученным увечьем ему причинены не только тяжелые физические, но и нравственные страдания. Из-за полученной травмы он не может выполнять тяжелую физическую работу, произошла утрата профессиональной трудоспособности на 30%, что доставляет ему чувство социальной неполноценности, причиняет ему дополнительные моральные страдания.

Определяя размер компенсации морального вреда, суд принимает во внимание конкретные обстоятельства дела, индивидуальные особенности истца, находящегося в трудоспособном возрасте, степень утраты истцом профессиональной трудоспособности в результате травмы, тяжесть травмы, длительность и сложность перенесенного истцом лечения, необходимость оперативного лечения, характер причиненных истцу нравственных и физических страданий, с учетом вины работодателя, не исполнившего обязанность по обеспечению безопасности работника при осуществлении им трудовой функции, отсутствие вины истца в происшедшем несчастном случае на производстве.

С учетом требований разумности и справедливости, а также материального положения ответчика, представившего документы, подтверждающие финансовое положение организации, суд считает возможным удовлетворить требование истца о взыскании компенсации морального вреда частично, в сумме 150 000 руб.

Определением суда от 18.08.2017 по ходатайству представителя ответчика АО «Уралкриомаш» судом была назначена судебно-медицинская экспертиза. Производство экспертизы поручено экспертам Областного государственного учреждения здравоохранения <адрес> «Свердловское областное бюро судебно-медицинской экспертизы». Указанным определением суда расходы по производству экспертизы возложены на ответчика – АО «Уралкриомаш», которому было разъяснено о необходимости оплаты услуг экспертного учреждения по проведению экспертизы до проведения экспертизы.

Заключение эксперта от 27.03.2018 года поступило в суд 30.05.2018 года, на дату рассмотрения гражданского дела расходы по производству экспертизы ответчиком АО «Уралкриомаш» не оплачены.

При указанных обстоятельствах суд считает необходимым взыскать с ответчика АО «Уралкриомаш» в пользу экспертного учреждения расходы по проведенной судебно-медицинской экспертизе в размере 23 510 рублей 00 копеек.

В связи с тем, что согласно подп. 3 п. 1 ст. 333.36 Налогового кодекса Российской Федерации при обращении в суд с иском истцы освобождены от уплаты государственной пошлины по искам о возмещении вреда, причиненного увечьем или иным повреждением здоровья, на основании подп. 8 п. 1 ст. 333.20 Налогового кодекса Российской Федерации государственная пошлина уплачивается ответчиком пропорционально размеру удовлетворенных судом исковых требований.

    С учетом принимаемого решения и размера государственной пошлины, установленного подп. 6 п. ст. 333.19 Налогового кодекса Российской Федерации, суд считает необходимым взыскать с ответчика государственную пошлину в размере 300 руб.

Руководствуясь ст. ст. 194 – 199 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд

решил:

Исковые требования Орлова Александра Анатольевича к акционерному обществу «Уралкриомаш» о компенсации морального вреда, причиненного в связи с несчастным случаем на производстве, удовлетворить частично.

Взыскать с акционерного общества «Уралкриомаш» (основной государственный регистрационный номер 1026601371796, ИНН 6667002727) в пользу Орлова Александра Анатольевича, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, уроженца <адрес>, компенсацию морального вреда в размере 150 000 (сто пятьдесят тысяч) рублей.

В удовлетворении остальной части иска отказать.

Взыскать с акционерного общества «Уралкриомаш» (основной государственный регистрационный номер 1026601371796, ИНН 6667002727), в пользу Государственного бюджетного учреждения здравоохранения Свердловской области «Бюро судебно-медицинской экспертизы» (ОГРН 1026602326101, ИНН 6658005922) расходы по производству судебно-медицинской экспертизы в размере 23 510 (двадцать три тысячи пятьсот десять) рублей 00 копеек.

Взыскать с акционерного общества «Уралкриомаш» (основной государственный регистрационный номер 1026601371796, ИНН 6667002727) в доход местного бюджета государственную пошлину в размере 300 (трехсот) рублей.

Решение может быть обжаловано в Свердловский областной суд через Пригородный районный суд Свердловской области в течение месяца со дня принятия решения судом в окончательной форме (составления мотивированного решения) путем подачи апелляционной жалобы через Пригородный районный суд Свердловской области.

Мотивированное решение составлено судом 19 июня 2018 года.

Судья подпись Лисовенко Н.Е.

Копия верна.

Судья Лисовенко Н.Е.

Секретарь Дровняшина А.Н.