Судебный акт #1 (Решение) по делу № 2-3607/2017 ~ М-2216/2017 от 15.03.2017

Дело № 2-3607/2017

                                            Р Е Ш Е Н И Е

                             Именем Российской Федерации

26 мая 2017 г.

Благовещенский городской суд Амурской области в составе председательствующего судьи Бережновой Н.Д., при секретаре Лежниной Л.В., рассмотрев в открытом судебном заседании в г. Благовещенске

Дело по иску Панфилова В.П. к ПАО СК «Росгосстрах» о признании недействительными условий договора, взыскании страховой выплаты, неустойки, компенсации морального вреда,

                                           У с т а н о в и л :

Панфилов В.П. обратился в суд с данным иском. Уточнив исковые требования, указал, что на основании договора купли-продажи от 17 февраля 2015 г. за счет кредитных средств купил квартиру № *** в доме по ул. *** в с. *** Благовещенского района Амурской области.

24 февраля 2016 г. заключил с ответчиком договор ипотечного страхования, по которому застраховал указанную квартиру

17 декабря 2016 г. в результате пожара квартиры была повреждена.

Ответчик, ссылаясь на п. 5 полиса страхования, рассчитал сумму страхового возмещения в размере 172 198 рублей 89 копеек, исключив из расчета стоимости ущерба, повреждения внутренней отделки и инженерного оборудования квартиры.

Условие договора страхования, изложенное в п. 5 полиса страхования истец считает незаконным, так как страховался объект ипотеки, объектом страхования являлась квартира в целом. Этот же вывод следует из Правил страхования, выданных ответчиком при заключении договора.

Согласно отчету об оценке, выполненному ИП Резниковой О.Ю., рыночная стоимость восстановительного ремонта квартиры составляет 871 400 рублей.

14 февраля 2017 г. ответчику предъявлялась претензия о выплате страхового возмещения, в удовлетворении претензии отказано.

Истец требует:

- признать недействительным условие договора страхования, изложенное в п. 5 Полиса ипотечного страхования от 24 февраля 2016 г. в части исключения из объекта страхования внутренней отделки и инженерного оборудования квартиры;

- взыскать с ответчика: страховое возмещение – 871 400 рублей; неустойку в порядке п. 5 ст. 28 Закона «О защите прав потребителей» за нарушение срока выплаты страхового возмещения за период с 03 февраля 2017 г. по 15 марта 2017 г. – 10 249 рублей 59 копеек; компенсацию морального вреда -20 000 рублей; в счет возмещения расходов на оценку ущерба – 6 500 рублей; штраф за нарушение добровольного порядка удовлетворения требований потребителя.

Требования о компенсации морального вреда обосновывал тем, что в результате действий ответчика, испытывал нравственные страдания: в связи с невыплатой ответчиком страхового возмещения, не мог восстановить квартиру, вынужден с семьей проживать у родственников и знакомых.

В судебном заседании представитель истца на иске настаивал, высказывал те же доводы. Пояснил, что при заключении договора страхования ответчик выдал истцу часть текста Правил страхования в редакции от 18 августа 2010 г., которая, как впоследствии выяснилось, - не являлась действующей. Сведения о других редакциях Правил на момент заключения договора истцу не представлялись, Правила в действующей редакции не выдавались.

В выданной истцу части текста Правил не имелось условий о сроке выплаты страхового возмещения. В связи с этим срок выплаты страхового возмещения истец определяет исходя из действующих Правил страхования, которые были представлены ответчиком в суд.

Согласно представленным ответчиком Правил страхования (п. 10.14,10.15), общий срок выплаты составляет 20 рабочих дней со дня представления документов, необходимых для страховой выплаты.

Истец представил ответчику все документы, необходимые для страховой выплаты, 29 декабря 2016 г., поэтому ответчик был обязан произвести выплату не позднее 02 февраля 2017 г. С 03 февраля 2017 г. имеется просрочка выплаты.

Также представитель истца пояснил, что по условиям договора страхования истец являлся выгодоприобретателем в той части суммы страхового возмещения, которая превышала сумму кредиторской задолженности. У истца не было кредиторской задолженности по кредитному договору, не смотря на это, ответчик перечислил Банку сумму начисленного страхового возмещения. Данная сумма подлежала выплате истцу, а не Банку.

В связи с нарушением ответчиком условий договора истец не имел возможности отремонтировать квартиру, а Банк потребовал произвести замену предмета ипотеки. В результате по вине ответчика истец волновался, испытывал нравственные страдания.

Условия договора, изложенные в п. Полиса противоречат законодательству, так как предмет ипотеки не соответствует предмету договора ипотечного страхования, что нарушает права истца, лишает смысла заключенный договор страхования.

Истец заключал договор страхования с оспариваемыми условиями 24 февраля 2016 г., поэтому анкета- заявление от 24 февраля 2015 г., которая заполнялась истцом при заключении договора страхования в 2015 г., не имеет значения в спорных правоотношениях.

Представитель ответчика в иск не признала. Пояснила, что условия договора страхования истцом были определены добровольно в соответствии с Правилами страхования, которые были выданы истцу при заключении договора. Какая именно редакция Правил была выдана – пояснить не может.

Согласно Правилам страхования в редакции 2010 г., а также в редакции, фактически действующей на момент заключения договора ( 2014 г.), отделка и инженерное оборудование квартиры могли страховаться только в совокупности с конструктивными элементами квартиры, они не могли являться самостоятельным объектом страхования. При этом Правила – п.п. 2.6 предусматривали возможность страхования конструктивных элементов квартиры в двух вариантах: с отделкой и инженерным оборудованием; без отделки и инженерного оборудования.

Согласно анкете, заполненной истцом 24 февраля 2015 г. при заключении договора страхования в 2015 г., истец выбрал вариант страхования риска повреждения конструктивных элементов квартиры без внутренней отделки и инженерного оборудования квартиры, о чем свидетельствует соответствующая пометка в графе 26 анкеты.

Это же условие отражено в п. 5 страхового полиса, согласно которому объектом страхования является риск повреждения квартиры, исключая внутреннюю отделку и инженерное оборудование квартиры.

Другая анкета при оформлении договора страхования от 24 февраля 2016 г. не заполнялась, так как имелась ранее заполненная анкета.

Ссылка во вводной части страхового полиса от 24 февраля 2016 г. на анкету от 12 февраля 2015 г. ошибочна. Фактически анкета заполнялась истцом только 24 февраля 2015 г., на нее имеется ссылка в полисе от 24 февраля 2016 г. При новом заключении договора 24 февраля 2016 г. новая анкета не заполнялась.

Страховая премия была определена по тарифу, действующему на дату заключения договора – 0,35% от страховой суммы.

Ответчик не оспаривает доводы истца о том, что страховое возмещение подлежало выплате в течение 20 рабочих дней со дня представления страхователем необходимых документов. Считает, что документы, необходимые для выплаты страхового возмещения, были представлены истцом 19 декабря 2016 г.

Ответчик не оспаривает доводы истца о том, что начисленная сумма страхового возмещения – 172 198 рублей 89 копеек- была перечислена в ПАО «Сбербанк России». Перечисление средств произведено на основании заявления ПАО «Сбербанк России».

Представитель третьего лица –ПАО «Сбербанк России» в судебное заседание не явился.

Выслушав лиц, участвующих в деле, исследовав материалы дела, суд пришел к следующим выводам.

Как следует из материалов дела, 24 февраля 2016 г. стороны заключили договор ипотечного страхования. Ипотечным имуществом являлась квартира по адресу ***. При заключении договора истцу в подтверждение условий договора были выданы Правила страхования в редакции 2010 г. ( текст Правил выдан частично, по п.11,3), хотя фактически действовала редакция Правил 2014 г.

Судом установлено, что при наличии страхового случая ( повреждения ипотечного имущества в результате пожара от 17 декабря 2016 г.) ответчиком было начислено страховое возмещение без учета факта повреждения отделки и инженерного оборудования квартиры – 172 198 рублей 89 копеек, данная сумма перечислена ПАО «Сбербанк России»

Рассматривая доводы сторон об условиях заключенного договора страхования, суд пришел к следующему.

Согласно п.п.1 ч. 1 ст. 942 ГК РФ при заключении договора имущественного страхования между страхователем и страховщиком должно быть достигнуто соглашение об определенном имуществе либо ином имущественном интересе, являющемся объектом страхования.

В соответствии со ст. 943 ГК РФ, условия, на которых заключается договор страхования, могут быть определены в стандартных правилах страхования соответствующего вида, принятых, одобренных или утвержденных страховщиком либо объединением страховщиков (правилах страхования).

Условия, содержащиеся в правилах страхования и не включенные в текст договора страхования (страхового полиса), обязательны для страхователя (выгодоприобретателя), если в договоре (страховом полисе) прямо указывается на применение таких правил и сами правила изложены в одном документе с договором (страховым полисом) или на его оборотной стороне либо приложены к нему. В последнем случае вручение страхователю при заключении договора правил страхования должно быть удостоверено записью в договоре.

При заключении договора страхования страхователь и страховщик могут договориться об изменении или исключении отдельных положений правил страхования и о дополнении правил.

Страхователь (выгодоприобретатель) вправе ссылаться в защиту своих интересов на правила страхования соответствующего вида, на которые имеется ссылка в договоре страхования (страховом полисе), даже если эти правила в силу настоящей статьи для него необязательны.

На момент заключения договора Правила страхования действовали в редакции от 27 января 2014 г.

В рассматриваемой ситуации, исходя из положений ст. 943 ГК РФ, приведенных выше, суд считает, что при оценке доводов сторон и определения условий договора страхования следует руководствоваться Правилами страхования, которые ответчик выдал истцу при заключении договора, так как на условиях, изложенных в данных Правилах, стороны заключали договор. Именно эти Правила ( в редакции на 2010 г.), являлись неотъемлемой частью заключенного договора страхования.

Согласно п. 2.6, п.2.6.2 Правил в редакции, выданной истцу, на основании данных Правил могут быть застрахованы конструктивные элементы недвижимого имущества, а также внутренняя отделка конструктивных элементов и установленное инженерное оборудование.

Страхование внутренней отделки и инженерного оборудования отдельно от конструктивных элементов недвижимого имущества Правилами не предусмотрено.

В силу п.п. 2.6.1, 2.6.3 Правил, если иное не предусмотрено договором страхования, под «конструктивными элементами» недвижимого имущества понимаются его несущие и ненесущие стены, перекрытия, перегородки, оконные блоки, включая остекление, входные двери.

Если иное не предусмотрено договором страхования, под «внутренней отделкой» понимаются все виды внутренних штукатурных и малярных работ; отделка стен и потолка всеми видами дерева, пластика и т.п., материалами, оклейка их обоями; покрытие пола ( в т.ч. паркет, линолеум и т.п.), дверные конструкции (межкомнатные), включая остекление, а также отделка оконных рам.

Если иное не предусмотрено договором страхования, под «инженерным оборудованием» понимаются системы отопления ( в том числе полы, стены с подогревом), канализация ( в том числе сантехническое оборудование туалетных комнат), вентиляции, кондиционирования воздуха, водоснабжения ( в т.ч. запорные устройства, раковины, ванны, душевые кабины), газоснабжения ( в т.ч. арматура, газовые колонки, плиты), электроснабжения (в т.ч. электроплиты).

Производя толкование указанных условий, изложенных в Правилах в соответствии с положениями ч. 1 ст. 431 ГК РФ, исходя из буквального толкования содержащихся в тексте слов и выражений, суд считает обоснованными доводы ответчика о том, что в соответствии с данными Правилами могли быть застрахованы объекты недвижимости в виде конструктивных элементов с внутренней отделкой и инженерным оборудованием данных элементов либо объекты недвижимости в виде конструктивных элементов без внутренней отделки и инженерного оборудования этих элементов.

Суд отмечает, что аналогичные условия имеются в Правилах страхования, действующих на момент заключения договора ( Редакция Правил 2014 г.,– п.1.16.1,1.16.1.2).

Согласно анкете-заявлению ( приложение № 2), заполненной истцом 24 февраля 2015 г., истец при заключении договора страхования в графе № 26 при выборе одного из двух вариантов страхования выразил свою волю на заключение договора страхования без страхования внутренней отделки и инженерного оборудования: в соответствующей части графы имеется пометка с выбором варианта страхования, анкета истцом подписана.

Истец не оспаривает, что данная анкета заполнялась им при заключении первого договора страхования в феврале 2015 г.

Заслуживает внимания, что при заполнении данной анкеты истцом заполнена графа о требуемой продолжительности Договора страхования по требованию Кредитной организации - с 24 февраля 2015 г. по 23 февраля 2035 г.

В п. 5 полиса ипотечного страхования по договору от 24 февраля 2016 г. указывалось, что объектом страхования является квартира, исключая внутреннюю отделку и инженерное оборудование.

В полисе имеется отметка о том, что информация, указанная в настоящем Полисе истцом проверена и подтверждается. Полис и Правила комплексного ипотечного страхования № 108 страхователем получены, с положениями Правил страхователь ознакомлен, согласен и обязуется их выполнять. Данная запись в полисе заверена подписью истца.

При обстоятельствах, изложенных выше, суд считает, что стороны заключили договор, по условиям которого ответчиком был застрахован риск утраты ( повреждения) недвижимого имущества – конструктивных элементов квартиры истца без внутренней отделки и инженерного оборудования.

В обоснование требований о признании недействительным п. 5 договора страхования ( Полиса) в части исключения из объекта страхования внутренней отделки и инженерного оборудования, истец ссылается на противоречие данного условия действующему законодательству, его несоответствие обязательным для сторон правилам, установленным законом и иными правовыми актами (императивным нормам), действующим на момент заключения договора.

При этом истцом не представлены доказательства, подтверждающие, что оспариваемое им условие договора противоречит обязательным для сторон императивным правовым нормам.

Оспариваемое истцом условие договора, соответствует Правилам страхования, установленным Страховщиком ( в редакции Правил 2010 г., выданных истцу при заключении договора, а также в редакции Правил 2014 г., фактически действовавших на момент заключения договора). В силу ст. 421 ГК РФ стороны свободны в заключении договора. Действующее законодательство не содержит запрета на заключение договора ипотечного страхования на условиях, изложенных в Правилах, утвержденных ПАО СК «Росгосстрах».

Заслуживает внимания, что при заключении договора страхования 24 февраля 2016 г. истец не уточнял его условий, не обращался к ответчику за разъяснением этих условий, что подтверждает доводы ответчика о том, что условия страхования, изложенные в Полисе, были истцу понятны, он с ними согласился.

С учетом изложенного, суд на основании ст. 168 ГК РФ не усматривает оснований для признания недействительным условия договора страхования, указанного истцом ( п.5 Полиса).

Рассматривая требования истца о взыскании страховой выплаты, суд пришел к следующему.

Согласно ст. ст. 309, 310 ГК РФ обязательства должны исполняться надлежащим образом в соответствии с условиями обязательства и требованиями закона, иных правовых актов, а при отсутствии таких условий и требований - в соответствии с обычаями или иными обычно предъявляемыми требованиями.

Односторонний отказ от исполнения обязательства и одностороннее изменение его условий не допускаются, за исключением случаев, предусмотренных настоящим Кодексом, другими законами или иными правовыми актами.

Согласно условиям договора страхования, заключенного сторонами ( полис страхования, п. 3) выгодоприобретателем по данному договору являются ПАО «Сбербанк России» - в части сумм неисполненных или ненадлежаще исполненных обязательств по кредитному договору, а в части суммы выплаты страхового возмещения, превышающей сумму кредитной задолженности по Кредитному договору от 16 февраля 2015 г. – Панфилов В.П.

Судом установлено, что на момент возникновения страхового случая, а также по состоянию на момент выплаты ответчиком страхового возмещения, истец не имел задолженности по кредитному договору, и по условия кредитного договора у Банка не было оснований требовать досрочного исполнения обязательств, предусмотренных данным договором.

Несмотря на это ответчик перечислил страховое возмещение ПАО «Сбербанк России».

Ответчиком не были представлены доказательства, подтверждающие наличие оснований к перечислению страхового возмещения банку, поэтому доводы истца о нарушении ответчиком условий договора страхования в данной части суд считает правильными.

Истец не оспаривал расчет суммы страхового возмещения, выполненный ответчиком исходя из условий заключенного договора, не представил доказательства неправильности данного расчета. Доказательства, опровергающие расчет суммы страхового возмещения, выполненный ответчиком, истец не представил.

С учетом изложенного суд считает, что начисленная ответчиком сумма страхового возмещения 172 198 рублей 89 копеек подлежит взысканию с ответчика в пользу истца. В остальной части оснований для взыскания страховой выплаты суд не усматривает.

Доводы истца о том, что в период с 03 февраля 2017 г. по 15 марта 2017 г. ответчик допустил просрочку исполнения обязательства по выплате страхового возмещения ( 41 день) подтверждаются материалами дела, ответчиком не опровергнуты.

Суд принимает во внимание, что ответчиком не оспаривалось наличие обязанности по договору страхования о выплате страхового возмещения в течение 20 рабочих дней с момента получения документов, необходимых для осуществления выплаты, что эта выплата должна была производиться в срок не позднее 02 февраля 2017 г. При этом срок осуществления страховой выплаты Правилами страхования, на условиях которых заключен договор, а также Правилами страхования, действующими на момент заключения договора, на момент рассмотрения дела, не установлены.

В соответствии со ст. 314 ГК РФ суд считает, что срок исполнения обязательства по выплате страхового возмещения, в соответствии с которым истец считает просрочку исполнения обязательства, является разумным.

Так как спорные правоотношения по исполнению договора страхования, заключенного сторонами ( ответственность за нарушение срока страховой выплаты), не регулируются специальным законодательством, к данным правоотношениям подлежит применению закон «О защите прав потребителей».

Согласно ч.5 ст. 28 закона «О защите прав потребителей» в случае нарушения установленных сроков оказания услуги исполнитель уплачивает потребителю за каждый день (час, если срок определен в часах) просрочки неустойку (пеню) в размере трех процентов цены выполнения работы (оказания услуги), а если цена выполнения работы (оказания услуги) договором о выполнении работ (оказании услуг) не определена - общей цены заказа.

Сумма взысканной потребителем неустойки (пени) не может превышать цену отдельного вида выполнения работы (оказания услуги) или общую цену заказа, если цена выполнения отдельного вида работы (оказания услуги) не определена договором о выполнении работы (оказании услуги).

При обстоятельствах, изложенных выше, ответчиком допущена просрочка исполнения обязательства по выплате страхового возмещения в период, указанный истцом ( 41 день), в связи с этим с ответчика в пользу истца подлежит взысканию неустойка.

Расчетная сумма неустойки составляет, с учетом общей цены услуги:

8 333 руб. х 3% х 41 день = 10 249,59 руб.

Неустойка подлежит взысканию с ответчика в пользу истца в сумме 8 333 рубля, в пределах цены оказания услуги. В остальной части требования истца о взыскании неустойки не подлежат удовлетворению.

Ответчиком допущено нарушение законных прав истца, что повлекло для истца негативные эмоции, неудобства, связанные с необходимостью защиты своих нарушенных прав.

В связи с изложенным суд считает доказанным факт причинения истцу морального вреда.

На основании ст. 15 Закона «О защите прав потребителей» данный вред подлежит компенсации.

Принимая во внимание длительность нарушения ответчиком законных прав истца, объем доказательств, представленных истцом в данной части иска, суд считает, что с учетом принципа разумности компенсация морального вреда подлежит взысканию в сумме 5 000 рублей.

Из материалов дела следует, что истец обращался к ответчику с требованием о выплате страхового возмещения. Ответчик этот факт не оспаривает.

Также из материалов дела следует, что, несмотря на предъявленную истцом претензию, ответчик не выплатил истцу страховое возмещение ( в том числе – в начисленной неоспариваемой сумме).

Учитывая изложенное, с ответчика в пользу истца на основании ч. 6 ст. 13 Закона «О защите прав потребителей» подлежит взысканию штраф в размере 50% от взысканной судом суммы – 92 765 рублей 95 копеек ( 172 198,89 руб. + 8 333 руб. + 5000 руб) х 50% = 92 765,95 руб.)

Требования истца о возмещении расходов на оценку ущерба - 6500 рублей не подлежат удовлетворению на основании ст. 98 ГПК РФ, так как истцом не доказано, что данные расходы являлись необходимыми для дела. Доводы истца, для подтверждения которых истцом произведены данные расходы, признаны судом необоснованными.

В соответствии со ст. 98 ГПК РФ с ответчика в доход местного бюджета подлежит взысканию государственная пошлина в сумме 5 110 рублей 64 копейки (4 810 рублей 64 копейки- по имущественным требованиям, 300 рублей – по неимущественным требованиям.)

.

Руководствуясь ст. ст. 194-199 ГПК РФ, суд

                                            Р Е Ш И Л :

Иск удовлетворить частично.

Взыскать с ПАО СК «Росгосстрах» в пользу Панфилова В. П.: страховую выплату - 172 198 рублей 89 копеек, неустойку за нарушение срока страховой выплаты за период с 03 февраля 2017 г. по 15 марта 2017 г. включительно – 8 333 рубля, компенсацию морального вреда – 5 000 рублей, штраф за нарушение добровольного порядка удовлетворения требований потребителя – 92 765 рублей 95 копеек.

В остальной части Панфилову В.П. в иске к ПАО СК «Росгосстрах» о взыскании страхового возмещения, неустойки, компенсации морального вреда, штрафа, а также в иске о признании недействительным условия договора, о взыскании расходов на оценку ущерба отказать.

Взыскать с ПАО СК «Росгосстрах» государственную пошлину в доход местного бюджета – 5 110 рублей 64 копейки.

На данное решение может быть подана апелляционная жалоба в Амурский областной суд через Благовещенский городской суд в течение одного месяца, исчисляя срок с 31 мая 2017 г.

Судья

Решение в окончательной (мотивированной) форме принято 30 мая 2017 г.

Судья                                Бережнова