Судебный акт #1 (Решение) по делу № 2-381/2019 ~ М-324/2019 от 27.03.2019

УИД 36RS0010-01-2019-000423-67

Дело № 2-381/2019

РЕШЕНИЕ

ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

Борисоглебский      городской    суд      Воронежской      области      в    составе:

председательствующего – судьи                         Оленина Д.С.,

при секретаре                                    Гринцевич И.И.,

с участием:

истца                                            Шульгина В.М.,

ответчиков                                        Моисеевой Т.С.,

                                            Уруновой Н.Х.,

                                            Колесовой И.В.,

представителя ответчиков                            Мишаниной И.Д.,

рассмотрев в открытом судебном заседании в помещении суда гражданское дело по иску Шульгина Владимира Михайловича к Моисеевой Татьяне Сергеевне, Уруновой Надежде Хафизуллаевне, Колесовой Ирине Викторовне о защите чести и достоинства и компенсации морального вреда,

установил:

Шульгин В.М. обратился в суд с иском, указывая, что 06.03.2019 ему, как председателю совета дома, расположенного по адресу: <адрес>, стало известно, что собственниками квартир указанного дома: Моисеевой Т.С., Уруновой Н.Х., Колесовой И.В. на имя директора МУП «Комбинат благоустройства» Борисоглебского городского округа Воронежской области подано заявление о том, что им передана копия протокола общего собрания (заочная форма) собственников МКД № 35 в МУП «КБ» БГО не соответствующая действительности.

Так, из иска следует, что в заявлении от 06.03.2019 № 58 указано: в приложении № 3 к протоколу № 1 общего собрания собственников помещений в многоквартирном доме от 24.02.2019 стоят подписи не собственников квартир: собственником квартиры № является ФИО1 а подпись поставлена его женой – ФИО2 в квартире № собственником указана ФИО3 которая находится в г. Анадырь, а подпись в приложении стоит её сына – ФИО4 собственником квартиры № является ФИО5 а не её отец – ФИО6 и подпись в приложении поставила она.

Шульгин В.М. указывает, что из заявления от 06.03.2019 следует, что при заочном голосовании им, как инициатором проведения собрания, была разъяснена суть вопросов, под решением которых необходимо поставить подписи, не всем собственникам дома, и поэтому собственники Моисеева Т.С., ФИО7 ФИО8., ФИО9, ФИО10 просят отозвать свои подписи, в то время как Шульгиным В.М. и ФИО11 проводилась разъяснительная беседа по вопросу выхода из обслуживания компании ООО «Управдом».

Также из заявления от 06.03.2019 следует, что при подсчете голосов были допущены существенные ошибки: голоса считались по квартирам, а не по площади собственников жилья, что не соответствует действительности; протокол собрания подписывал ФИО12., не присутствующий на собрании, в то время как ФИО12. поставил свою подпись, как секретарь собрания, а сам истец, как председатель собрания; собственники квартир, не проживающие в <адрес>: ФИО13 ФИО14 ФИО15., ФИО16 отмечены как «воздержались», что составляет 239,6 кв.м. или 11,24 % от жилой площади дома; четыре собственника указанногодома отказались голосовать, и они отмечены как «против» выхода из обслуживания компании ООО «Управдом», что составляет 353,7 кв. м или 16,59 % от жилой площади дома (2 131,6 кв.м.).

Шульгин В.М. считает указанные сведения клеветой и оскорблением в его адрес, и утверждает, что распространение ответчиками сведений, не соответствующих действительности, порочат его честь и достоинство и нарушают, принадлежащие ему не имущественные права.

Ссылаясь на указанные обстоятельства, истец просит взыскать с Моисеевой Т.С., Уруновой Н.Х. и Колесовой И.В. компенсацию морального вреда с каждого ответчика в размере 300 000 рублей.

В судебном заседании истец Шульгин В.М. поддержал заявленные требования.

Ответчики Моисеева Т.С., Урунова Н.Х. и Колесова И.В. иск не признали и пояснили, что истец просит только денежную компенсацию морального вреда, при этом каких-либо доказательств причинения физических и нравственных страданий и размера компенсации не представил.

Представитель ответчиков Моисеевой Т.С. и Колесовой И.В. адвокат Мишанина И.Д. иск не признала и пояснила, что в исковом заявлении истец ссылается на ст. 128.1 УК РФ как на основание своего иска, однако указанная статья не может быть основанием иска, так как в силу ч. 1 ст. 147, ч. 2 ст. 20 и ст.318 УПК РФ уголовные дела о преступлениях, предусмотренных ст. 128.1 УК РФ являются уголовными делами частного обвинения и должны рассматривается мировыми судьями, а не федеральными судами в порядке исковою производства. Ответчики считают, что истец не доказал факт распространения сведений лицами, к которым предъявлен иск, а также порочащий характер этих сведений. Шульгин В.М. не пояснил, в чём заключается порочащий характер сведений, изложенных в заявлении ответчиков. На самом деле, сведения, которые Шульгин В.М. считает его порочащими и ложными соответствуют действительности. Истец многократно ссылается на приложение № 3 к протоколу общего собрания, в то время как каких-либо сведений из приложения № 3 и ссылок на него в заявлении от 06.03.2019 не содержится. В нём рассматривается исключительно приложение № 4. Co слов ФИО1 собственником квартиры № является он. Из приложения к исковому заявлению (выписка из единого реестра прав на недвижимое имущество) ответчикам стало известно, что собственником является ФИО2 Так как квартира была приобретена супругами ФИО2 в период брака, на неё распространяется режим общей совместной собственности супругов, а ФИО2. является титульным собственником, т.е. супругом, на которого лишь зарегистрирована квартира. Таким образом, не сообщив, что квартира зарегистрирована на его жену. ФИО1 невольно ввёл ответчиков в заблуждение. Сведения относительно квартиры № полностью соответствуют действительности, а именно: собственником квартиры является ФИО3 а подпись в приложении № 4 её сына ФИО4 что не отрицает сам истец. Ссылка истца на доверенность ФИО3 от 05.03.2019, дающая право подписи её сыну, несостоятельна: доверенность передана в электронном виде, подпись доверителя не заверена надлежащим образом и дана лишь 05.03.2019, в то время как общее собрание жильцов состоялось 24.02.2019, т.е. на момент подписания ФИО4 приложения № 4 доверенности у него не было и, соответственно, правом подписи он не обладал. Действительно, собственником квартиры № является ФИО5 с 25.09.2009 (копия свидетельства о праве собственности и выписка из реестра прилагается), но ФИО5 в данной квартире длительное время не проживает, а проживает постоянно в г. Воронеже, в этой квартире проживают её родители. В приложении № 4 в графе «собственники помещений» указан её отец – ФИО6. По утверждению истца в приложении № 4 поставила подпись сама ФИО5 В заявлении указано, что в приложении № 4 расписался ФИО6 В квартире № голосование проходило в заочной форме, т.е. непосредственно в квартире, и, потому, единственным возможным выводом было, что подпись за ФИО5 поставлена ФИО6 Вопреки утверждению истца в п. 3 искового заявления «... и подпись в приложении № 4 поставила она», ФИО5 отрицает тот факт, что подпись в приложении № 4 её. Со слов ФИО5 с её устного разрешения (по телефону) подпись в протоколе № 4 за неё поставила соседка ФИО17. Сведения, изложенные в заявлении о том, что большинству собственников квартир дома при поквартирном обходе Шульгин В.М. не разъяснял суть вопросов, под решением которых они должны подписываться, а лишь просил подписать по вопросам повестки дня, соответствуют действительности. В частности, Моисеевой Т.С., ФИО7 ФИО8 ФИО10 истцом ничего не разъяснялось, что они могут подтвердить в судебном заседании. При подсчёте голосов их количество, на самом деле, определялось как «одна квартира равна 1 голосу», в то время как 1 голос должен быть равен 1 кв.м. принадлежащему собственнику. Данный факт подтверждается самим приложением № 4, в котором общее количество голосов 33. Если бы количество голосов определялось из расчёта «1 голос равен 1 кв.м.», то общее количество голосов составляло бы 2 208,11 кв.м. (жилая и нежилая площадь дома) или 100 %. Кроме того, в заявлении ответчики указали, что непонятно как определено количество голосов «против» и «воздержались», а именно: в столбцах «против» и «воздержались» приложения № 4 проставлены прочерки. Шульгин В.М. утверждает, что количество голосовавших «против» определено голосами собственников, «не голосовавших» - 4. На самом деле, таких квартир 5: 3, 14, 16, 19. 21. «Воздержались» - в приложении № указано 4 голоса (не проживают в квартирах постоянно). На самом деле, не проживают лишь в 3 квартирах: 5, 6, 12.

Истец не отрицает тот факт, что ФИО12 не присутствовал на общем собрании собственников, проводимого в форме очного голосования 24.02.2019 г., а потому данный факт в заявлении соответствует действительности. К тому же ФИО12. отрицает свою подпись в приложении № 4.

Требуя компенсации причинённого ему морального вреда. Шульгин В.М. не доказал ни наличие физических или нравственных страданий (морального вреда), ни причинно-следственную связь между ними и сведениями, указанными в заявлении от 06.03.2019.

Просила в удовлетворении исковых требований Шульгина В.М. полностью отказать.

Выслушав лиц, участвующих в деле, исследовав письменные материалы дела, суд приходит к следующему выводу.

Пунктом 1 ст. 10 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (заключена в Риме 04 ноября 1950 года) предусмотрено, что каждый имеет право свободно выражать свое мнение.

Человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства (ст. 2 Конституции РФ).

Согласно ч. 1 ст. 29 Конституции РФ каждому гарантируется свобода мысли и слова.

Статьей 33 Конституции РФ установлено, что граждане РФ имеют право обращаться лично, а также направлять индивидуальные и коллективные обращения в государственные органы и органы местного самоуправления.

Частью 1 ст. 23 Конституции РФ предусмотрено, что каждый имеет право на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, защиту своей чести и доброго имени.

В соответствии со ст. 17 Конституции РФ в РФ признаются и гарантируются права и свободы человека и гражданина согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с Конституцией. Основные права и свободы человека неотчуждаемы и принадлежат каждому от рождения. Осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц.

В ч. 3 ст. 55 Конституции РФ закреплено, что права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства.

В силу ст. 150 ГК РФ жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом. Нематериальные блага защищаются в соответствии с настоящим Кодексом и другими законами в случаях и в порядке, ими предусмотренных, а также в тех случаях и пределах, в каких использование способов защиты гражданских прав вытекает из существа нарушенного нематериального блага или личного неимущественного права и характера последствий этого нарушения.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права, либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред (ст. 151 ГК РФ).

Согласно п.п. 1, 9 ст. 152 ГК РФ гражданин вправе требовать по суду опровержения порочащих его честь, достоинство или деловую репутацию сведений, если распространивший такие сведения не докажет, что они соответствуют действительности. По требованию заинтересованных лиц допускается защита чести, достоинства и деловой репутации гражданина и после его смерти. Гражданин, в отношении которого распространены сведения, порочащие его честь, достоинство или деловую репутацию, наряду с опровержением таких сведений или опубликованием своего ответа вправе требовать возмещения убытков и компенсации морального вреда, причиненных распространением таких сведений.

По делам данной категории необходимо иметь в виду, что обстоятельствами, имеющими в силу ст. 152 ГК РФ значение для дела, являются: факт распространения ответчиком сведений об истце, порочащий характер этих сведений и несоответствие их действительности. При отсутствии хотя бы одного из указанных обстоятельств иск не может быть удовлетворен судом (п. 7 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24 февраля 2005 года № 3 «О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц»).

По смыслу приведенных положений закона, разъяснений, данных в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 24 февраля 2005 года № 3, каждый гражданин имеет право свободно и добровольно обращаться в государственные органы, органы местного самоуправления и к должностным лицам в целях защиты своих прав и законных интересов либо прав и законных интересов других лиц. При этом гражданин может указать в обращении на известные ему факты и события, которые, по его мнению, имеют отношение к существу поставленного в обращении вопроса и могут повлиять на его разрешение. То обстоятельство, что изложенные в обращении сведения могут не найти своего подтверждения, не является основанием для привлечения заявителя к гражданско-правовой ответственности, предусмотренной ст. 152 ГК РФ, если соответствующее обращение обусловлено его попыткой реализовать свои конституционные права, имеющие выраженную публичную направленность, в целях привлечения внимания к общественно значимой проблеме. Иное означало бы привлечение лица к гражданско-правовой ответственности за действия, совершенные им в пределах предоставленных ему конституционных прав, а равно при исполнении им своего гражданского долга.

Судом установлено, что стороны являются собственниками квартир в многоквартирном жилом <адрес>. Истец Шульгин В.М., являясь старшим дома инициировал проведение 24.02.2019 собрание собственников. За несколько дней до проведения собрания Шульгин В.М., а также по его просьбе другие лица провели поквартирный обход жильцов, в ходе которого жильцам предлагалось подписать решение по вопросам, поставленным на голосовании в повестку дня на общем собрании собственников в форме очного голосования. При этом, собственникам жилого дома разъяснялось, что данное решение касается вопроса смены управляющей компании в связи с ненадлежащим исполнением обязательств по ремонту и эксплуатации дома и выбора новой управляющей компании. Иных вопросов не затрагивалось.

Как пояснила в судебном заседании свидетель ФИО7 к ней приходил Шульгин В.М. за несколько дней до проведения общего собрания и предлагал подписать решение. После подписания документов, свидетель начала изучать их и обнаружила, что числе вопросов, за которые она ставила подписи был и вопрос оплаты труда старшего дома, поэтому она возмутилась и в последующем написала заявление об отзыве своей подписи. Фактически общего собрания в форме очного голосования не проводилось и документы уже были оформлены заранее.

24.02.2019 на общем собрании собственников помещений, проведенном инициативной группой, в том числе с участием ответчиков было принято решение о сложении полномочий старшего дома с Шульгина В.М. и выбран коллективный орган управления домом в составе трех человек.

В конце февраля 2019 года Шульгин передал копию протокола общего собрания от 24.02.2019 в Управляющую компанию МУП «Комбинат благоустройства» Борисоглебского городского округа.

4.03.2019 представитель управляющей компании сообщил ответчику Уруновой Н.Х. о поступлении указанного протокола.

6.03.2019 ответчики написали в адрес директора Управляющей компании МУП «Комбинат благоустройства» Борисоглебского городского округа заявление, в котором указали, что протокол общего собрания от 24.02.2019 года, представленный Шульгиным В.А. не соответствует действительному волеизъявлению граждан и является недействительным с указанием оснований для такого вывода.

Как указано в заявлении собственники квартир № Моисеева Т.С., № Урунова Н.Х., № Колесова И.В. считают решение общего собрания недействительным по следующим основаниям:

1.В приложении по некоторым квартирам подписи не собственников квартир: а именно в кв. № – собственник ФИО1 а не ФИО2.; кв. № – собственником указана ФИО3 которая находится в г. Анадырь, подпись ФИО4; кв. № – собственником указан ФИО6. и его подпись, а собственником является ФИО5

2.При заочном голосовании Шульгин В.М. не всем разъснил суть вопросов, под решением которых они должны подписываться, а также не все его поняли, тем самым придя в заблуждение. Потому при очном рассмотрении вопросов 24.02.2019 ряд собственников МКД отзывали свои подписи и просили признать их недействительными, а именно: Моисеева Т.С. (<адрес>), ФИО7 (<адрес>), ФИО8 (<адрес>), ФИО9. (<адрес>), ФИО10 (<адрес>).

3.При подсчете голосов (приложение № 4) допущены существенные ошибки. В приложении не указаны те собственники квартир, которые голосовали «против» и «воздержался», указано лишь их количество. Не понятно, что означает «не голосовала» (кв: 3, 14, 16, 19, 21). Но самое значительное нарушение – число голосов определялось как «1 квартира равна 1 голосу». На стр. 1 в столбце 3 четко указано, что «1 голос равен 1 кв.м.».

4.Протокол общего собрания, проводимого в форме очного голосования, подписан ФИО12 (<адрес>) в качестве секретаря собрания, в то время как ФИО12 на собрании не присутствовал. Кроме того, решением собрания рассмотрение вопроса о переходе в другую Управляющую компанию отложено до следующего очного (ввиду важности вопроса) голосования, после соответствующей подготовки.

На основании изложенного заявители считают протокол общего собрания и приложения к нему недействительными и не имеющими юридичесокй силы.

Из объяснений истца Шульгина В.М. следует, что в тот же день ему позвонили и попоросили приехать в управляющую компанию МУП «Комбинат благоустройства» и передали заявление ответчиков.

Ознакомившись с заявлением Шульгин В.М. посчитал его оскорбительным, унижающим его честь и достоинство.

В силу п. 1 ст. 152 ГК РФ обязанность доказывать соответствие действительности распространенных сведений лежит на ответчике. Истец обязан доказать факт распространения сведений лицом, к которому предъявлен иск, а также порочащий характер этих сведений.

Оснований полагать, что такой способ передачи заявления руководителю организации, является распространением сведений, порочащих честь и достоинство истца Шульгина В.М., не имеется, так как заявление было направлено директору УК МУП «КБ», т.е. конкретному должностному лицу, компетентному принимать решения о передаче протоколов и решений в Жилищную инспекцию.

В своих объяснения истец признал факт того, что фактически собрание не проводилось и при составлении приложения № 4 им допущены ошибки, на которые указали в заявлении ответчики, но они являются не существенными.

Суд принимает во внимание обстоятельства того, что Шульгин В.М., приняв на себя обязанности старшего дома, фактически согласился стать как объектом возможной критики в отношении исполнения им своих трудовых обязанностей, так и оспаривания принмаемых решений. Обращение ответчиков с заявлением в адрес директора УК МУП «КБ» вывано необходимостью указать на сведения, содержащиеся в приложении к протоколу общего собрания по вопросу смены управляющей компании, т.е. по вопросу, входящему в его компетенцию, на сообщение руководству управляющей компании о выявленных в протоколе и приложениях недостатков, которые могут повлиять в том числе, на законность принимаемых директором УК решений. Никакой критики деятельности Шульгина В.М. в указанном заявлении не содержится. Фактически, доводы заявления ответчиков содержат информацию и их личное мнение в отношении представленного Шульгиным В.М. приложения № 4.

По своей сути данные заявление представляет собой форму выражения субъективного мнения ответчиков и комментарии по вопросу оформления и составления протокола общего собрания, и, следовательно, должны рассматриваться как оценочные суждения, а не как утверждения о факте. При этом, следует отметить, что действующим законодательством Российской Федерации предусмотрен такой способ защиты нарушенного права как признание протокола общего собрания собственников помещений МКД недействительным в судебном порядке, что исключает возможность признавать такие доводы порочащими честь и достоинство лица, составившего протокол.

Изложенное свидетельствует о том, что обращение с заявлением о признании протоколаобщего собрания недействительным не свидетельствует о распространении в отношении Шульгина В.М. сведений, не соответствующих действительности, порочащих честь и достоинство истца, и не подтверждают доводы Шульгина В.М. о том, что такие действия были направлены исключительно в целях причинения ему вреда, однако подтверждают доводы ответчика о реализации ими гарантированных Конституцией РФ и другими законоами прав.

Суд считает необходимым отметить и то обстоятельство, что сведения, содержащиеся в заявлении нельзя признать порочащими, так как передаваемая в них информация имеет характер уведомления и в силу положений ст. 152 ГК РФ не могут являться предметом судебной защиты.

Исходя из положений закона, разъяснений, данных в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 24 февраля 2005 года № 3 «О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц», следует, что если сведения в ходе их проверки не нашли своего подтверждения, то данное обстоятельство само по себе не может служить основанием для привлечения лица к гражданско-правовой ответственности, предусмотренной ст. 152 ГК РФ. Такие требования могут быть удовлетворены лишь в случае, если при рассмотрении дела суд установит, что обращение не имело никаких оснований и продиктовано не намерением исполнить свой гражданский долг или защитить права и охраняемые законом интересы, а исключительным намерением причинить вред другому лицу, то есть имело место злоупотребление правом (п. п. 1 и 2 ст. 10 ГК РФ).

В рассматриваемом споре напротив, доводы заявления, изложенные в пунктах 1-4 нашли свое подтверждение.

В частности, фамилия собственника квартиры № указана Шульгиным В.М. неправильно; собственником квартиры № ФИО4 не является; собственником квартрры № является ФИО5 а не ФИО6; суть вопросов Шульгин В.М. действительно разъяснил не всем собственникам, а именно по меньшей мере, четырем не разъяснил; собственники действительно отозвали свои подписи и просили их неучитывать, вследсиве введения их в заблуждение; при подсчете голосов, исходя из буквального содержания приложения № 4 следует, что принималось во внимение количество квартир, а не квадратных метров; факт подписания протокола не ФИО12 а другим лицом.

Данные обстоятельства также подтвердили допрошенные в судебном заседании свидетели ФИО18 и ФИО19 Свидетели предупреждались об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний и оснований не доверять их объяснениям у суда не имеется.

Признал и большую часть нарушений и неточностей, имеющихся в приложении № 4 и указанных в заявлении ответчиков, и сам истец Шульгин В.М.

Принимая во внимание вышеизложенное, а также установленные по делу обстоятельства, суд не находит правовых оснований для удовлетворения требований истца о защите чести и достоинства.

Доказательства наличия со стороны ответчиков злоупотребления правом в отношении истца, доказательства распространения ответчиками порочащих сведений об истце, как и обоснования причинно-следственной связи между действиями ответчиком и причинением морального вреда и его размера, истцом Шульгиным не представлено,.

При таких обстоятельствах в иске следует отказать в полном объеме.

Из статьи 46 (части 1 и 2) Конституции Российской Федерации во взаимосвязи с ее статьей 19 (часть 1), закрепляющей равенство всех перед законом и судом, следует, что конституционное право на судебную защиту предполагает не только право на обращение в суд, но и возможность получения реальной судебной защиты в форме эффективного восстановления нарушенных прав и свобод в соответствии с законодательно закрепленными критериями (Постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 11 мая 2005 г. № 5-П, от 20 февраля 2006 г. № 1-П, от 5 февраля 2007 г. № 2-П).

В целях создания механизма эффективного восстановления нарушенных прав и с учетом принципа максимальной защиты имущественных интересов заявляющего обоснованные требования лица, правам и свободам которого причинен вред, Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации предусматривает порядок распределения между сторонами судебных расходов.

Судебные расходы состоят из государственной пошлины и издержек, связанных с рассмотрением дела (ч. 1 ст. 88 ГПК РФ).

В силу абзаца 5 ст. 94 ГПК РФ к издержкам, связанным с рассмотрением дела, относятся расходы на оплату услуг представителей, которые суд присуждает стороне, в пользу которой состоялось решение суда, по ее письменному ходатайству с другой стороны в разумных пределах (статья 100 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

На основании ч. 1 ст. 98 ГПК РФ стороне, в пользу которой состоялось решение суда, суд присуждает возместить с другой стороны все понесенные по делу судебные расходы, за исключением случаев, предусмотренных частью второй статьи 96 настоящего Кодекса.

Обязанность суда взыскивать расходы на оплату услуг представителя, понесенные лицом, в пользу которого принят судебный акт, с другого лица, участвующего в деле, в разумных пределах является одним из предусмотренных законом правовых способов, направленных против необоснованного завышения размера оплаты услуг представителя, и тем самым - на реализацию требования статьи 17 (часть 3) Конституции Российской Федерации. Вместе с тем, изменяя размер сумм, взыскиваемых в возмещение соответствующих расходов, суд не вправе уменьшать его произвольно, а обязан вынести мотивированное решение, исходя из принципа необходимости сохранения баланса между правами лиц, участвующих в деле.

Размер возмещения стороне расходов по оплате услуг представителя должен быть соотносим с объемом защищаемого права, при этом также должны учитываться сложность, категория дела и время его рассмотрения в суде.

В пункте 10 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21 января 2016 г. № 1 «О некоторых вопросах применения законодательства о возмещении издержек, связанных с рассмотрением дела» разъяснено, что лицо, заявляющее о взыскании судебных издержек, должно доказать факт их несения, а также связь между понесенными указанным лицом издержками и делом, рассматриваемым в суде с его участием. Недоказанность данных обстоятельств является основанием для отказа в возмещении судебных издержек.

При этом, как указано в пункте 11 указанного постановления, разрешая вопрос о размере сумм, взыскиваемых в возмещение судебных издержек, суд не вправе уменьшать его произвольно, если другая сторона не заявляет возражения и не представляет доказательства чрезмерности взыскиваемых с нее расходов (ч. 4 ст. 1 ГПК РФ).

Вместе с тем, в целях реализации задачи судопроизводства по справедливому публичному судебному разбирательству, обеспечения необходимого баланса процессуальных прав и обязанностей сторон (статьи 2, 35 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации) суд вправе уменьшить размер судебных издержек, в том числе расходов на оплату услуг представителя, если заявленная к взысканию сумма издержек, исходя из имеющихся в деле доказательств, носит явно неразумный (чрезмерный) характер.

Таким образом, значимыми критериями оценки (при решении вопроса о судебных расходах) выступают объем и сложность выполненных работ (услуг) по подготовке процессуальных документов, представлению доказательств, участию в судебных заседаниях с учетом предмета и основания иска.

Как разъяснено в пункте 13 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21 января 2016 г. № 1 «О некоторых вопросах применения законодательства о возмещении издержек, связанных с рассмотрением дела» разумными следует считать такие расходы на оплату услуг представителя, которые при сравнимых обстоятельствах обычно взимаются за аналогичные услуги. При определении разумности могут учитываться объем заявленных требований, цена иска, сложность дела, объем оказанных представителем услуг, время, необходимое на подготовку им процессуальных документов, продолжительность рассмотрения дела и другие обстоятельства.

Из анализа действующего законодательства следует, что разумные пределы расходов являются оценочной категорией, четкие критерии их определения применительно к тем или иным категориям дел не предусматриваются. В каждом конкретном случае суд вправе определить такие пределы с учетом обстоятельств дела, сложности и продолжительности судебного разбирательства.

Принимая во внимание изложенное, учитывая категорию спора и уровень его сложности, объем участия представителя ответчиков по данному делу (ознакомление с материалами дела и подготовка к судебному разбирательству, составление возражения на исковое заявление, подготовка и подача ходатайств о приобщении документов к материалам дела, о вызове свидетелей, участие в судебном заседании ДД.ММ.ГГГГ с 10 часов 00 минут до 16 часов 10 минут), документальное подтверждение понесенных расходов, а также тот факт, что истец заявляя о несоразмерности суммы понесенных ответчиками расходов доказательств тому не предоставлял, а также учитывая ценность защищаемого права, размер исковых требований в сумме 900 000 рублей (при удовлетворении иска ответчики выплачивали бы такие суммы многие годы) суд полагает, что заявленная сумма в возмещение расходов на оплату услуг представителя в размере 18 000 руб. является обоснованной, соответствует принципам разумности и справедливости.

Руководствуясь ст.ст. 194-198 ГПК РФ, суд

решил:

В удовлетворении исковых требований Шульгина Владимира Михайловича к Моисеевой Татьяне Сергеевне, Уруновой Надежде Хафизуллаевне, Колесовой Ирине Викторовне о защите чести и достоинства и компенсации морального вреда, – отказать.

Взыскать с Шульгина Владимира Михайловича, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, уроженца <адрес> в пользу Моисеевой Татьяны Сергеевны в счет возмещения судебных расходов 9 000 рублей 00 копеек.

Взыскать с Шульгина Владимира Михайловича, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, уроженца <адрес> в пользу Колесовой Ирины Викторовны в счет возмещения судебных расходов 9 000 рублей 00 копеек.

Решение может быть обжаловано в Воронежский областной суд в течение месяца со дня изготовления решения суда в окончательном виде.

Председательствующий: