Судебный акт #1 (Решение) по делу № 2-450/2017 ~ М-386/2017 от 13.03.2017

Р Е Ш Е Н И Е

именем Российской Федерации

г. Шатура Московской области

резолютивная часть решения вынесена и оглашена 26 июня 2017 года

мотивированное решение изготовлено 29 июня 2017 года

Шатурский городской суд Московской области

в составе председательствующего судьи Давыдовой Ю.С.

при секретаре Осиповой С.А.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску ФИО14 ФИО11 к ФИО15 ФИО12 о признании недействительным договора дарения квартиры,

у с т а н о в и л:

ФИО23. обратился в суд с иском к ФИО24ФИО25 о признании договора дарения квартиры от 13.01.2015 года недействительным и применении последствий недействительности этой сделки.

Требования мотивирует тем, что по договору от 13.01.2015 года он подарил ответчице квартиру по адресу: <адрес>. Считает указанную сделку недействительной, поскольку он намеревался завещать указанную квартиру ответчице, а не подарить. О том, что квартира ему не принадлежит он узнал в сентябре 2016 года из платежных квитанций, где собственником квартиры была указано ответчица, являющаяся дочерью его жены. В это же время он узнал, что его жена - ФИО16В. зарегистрирована в его квартире, которая пояснила ему, что он подарил эту квартиру её дочери. Обстоятельства совершения сделки помнит смутно, поскольку в тот период находился в состоянии длительного новогоднего запоя и не был способен понимать значение своих действий и руководить ими, чем ответчица воспользовалась.

В судебном заседании ФИО13 пояснил, что собственником спорной квартиры он стал на основании договора купли-продажи от 03.07.2014 года, которую приобрел после продажи квартиры в Москве. По прежнему месту жительства в г. Москве он с 2006 года состоял на учете у нарколога в НД № № с диагнозом алкоголизм. Его пьянство носит запойный характер длительностью до двух-трех недель. Для выхода из алкогольного запоя он неоднократно госпитализировался в стационары наркологической больницы № № и МНПЦ наркологии <данные изъяты> г. Москвы, где в 2013 году познакомился с ФИО17, работавшей там санитаркой, но проживающей в г. Шатура. В период совместного проживания с ФИО26. в его квартире в г. Москве, она предложила разменять ее, мотивируя это нежеланием жить вместе с его дочерью от первого брака, с которой у нее сложились неприязненные отношения. После размена квартиры в Москве и покупке спорной квартиры в Шатуре, ФИО20В. предложила оформить эту квартиру на её дочь, мотивируя тем, что его работа водителя носит опасный характер, а так же тем, чтобы его дочь от первого брака не претендовала на это жилье в случае его смерти. Он хотел завещать эту квартиру дочери ФИО19., но друзья его отговаривали. 20.02.2015 года он вступил в брак с ФИО18. В сентябре 2016 года в паспорте ФИО21. увидел штамп о ее регистрации по месту жительства в его квартире, а в квитанции по коммунальным платежам указана собственником её дочь – ФИО22 Обстоятельства сделки помнит смутно, так как с 30 декабря 2014 начал пить водку и продолжил до конца января 2015 года, до тех пор пока ему не стало плохо. ФИО27. со своим мужем возила его в больницу, где его анонимно выводили из запоя, ставили капельницы. Полагает, что при совершении сделки оформлял завещание, а не дарение. При государственной регистрации сделки присутствовал. Свою подпись на договоре и в заявлении о государственной регистрации сделки не оспаривает.

Представитель ФИО28 по доверенности ФИО29 в судебном заседании дополнил, что ФИО30. со дня совершения сделки в квартиру не вселялась, в ней не регистрировалась, коммунальные платежи не оплачивала, следовательно, не несла бремени содержания имущества, как того требует ст. 210 ГК РФ. Истец имел намерение на совершение сделки в пользу ответчицы, в результате которой переход права собственности совершится после его смерти, а не при жизни. Наличие медицинского диагноза истца, а так же то, что при совершении сделки он находился в периоде длительного алкогольного запоя, указывает на то, что при совершении сделки он не осознавал её сути и действовал под влиянием заблуждения.

Ответчик ФИО2 и её представитель по доверенности ФИО5 возражали против удовлетворения иска, ссылаясь на то, что ФИО1 добровольно подарил квартиру. Доказательств подтверждающих тот факт, что в юридически значимый период он не отдавал отчета своим действия и не мог сознательно ими руководить в материалах дела отсутствуют. Доказательств того, что в момент совершения сделки он находился в состоянии длительного алкогольного запоя так же не представлено. ФИО1 при совершении сделки присутствовал в регистрационной палате, сам подписывал заявление и договор. Заключением судебно-психиатрической экспертизы не установлен факт того, что в момент совершения сделки ФИО1 не понимал значение своих действий. Считают, что истцом пропущен срок исковой давности для обращения с настоящим иском в суд.

Исследовав материалы дела, выслушав объяснения явившихся лиц, участвующих в деле, их представителей, суд приходит к следующему.

На основании ст. 572 ГК РФ по договору дарения даритель безвозмездно передает одаряемому вещь в собственность.

В силу п. 1 ст. 177 ГК РФ сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.

При этом, неспособность гражданина понимать значение своих действий и руководить ими является юридическим критерием недействительности следки. В отличие от признания гражданина недееспособным (ст. 29 КГ РФ) наличие психического расстройства (медицинский критерий) в качестве обязательного условия для признания сделки недействительной приведенной нормой закона не предусмотрено.

Согласно п. 1 ст. 178 ГК РФ сделка, совершенная под влиянием заблуждения, имеющего существенное значение, может быть признана судом недействительной по иску стороны, действовавшей под влиянием заблуждения. Существенное значение имеет заблуждение относительно природы сделки либо тождества или таких качеств ее предмета, которые значительно снижают возможности его использования по назначению. Заблуждение относительно мотивов сделки не имеет существенного значения.

По смыслу приведенных положений п. 1 ст. 178 ГК РФ сделка может быть признана недействительной, если выраженная в ней воля участника сделки неправильно сложилась вследствие заблуждения, и поэтому сделка влечет иные, а не те, которые он имел в виду в действительности, правовые последствия, то есть волеизъявление участника сделки не соответствует его действительной воле. Так, существенным является заблуждение относительно природы сделки, то есть совокупности свойств (признаков, условий), характеризующих ее сущность.

Вопрос о том, является ли заблуждение существенным или нет, должен решаться судом с учетом конкретных обстоятельств каждого дела исходя из того, насколько заблуждение существенно не вообще, а именно для данного участника сделки.

Таким образом, по настоящему делу с учетом заявленных ФИО1 исковых требований и их обоснованием юридически значимым и подлежащим доказыванию обстоятельством является так же выяснение вопроса о действительной воле сторон, совершающих сделку, с учетом цели договора и его правовых последствий, а также все заслуживающие внимания обстоятельства, влияющие на формирование понимания и восприятия этой сделки, такие как грамотность дарителя, его возраст, состояние здоровья, наличие объективных причин для безвозмездного отчуждения квартиры, являющейся единственным местом жительства дарителя.

Судом установлено и подтверждается материалами дела, что истец ФИО1 являлся собственником квартиры по адресу: <адрес> на основании договора купли-продажи от ДД.ММ.ГГГГ, что подтверждается свидетельством о государственной регистрации права.

По договору дарения от ДД.ММ.ГГГГ, заключенному в простой письменной форме, ФИО1 подарил указанную квартиру ФИО2 (л.д. 43).

Указанный договор дарения обременен правом пожизненного проживания ФИО1 в указанной квартире (п. 5.3. договора).

ДД.ММ.ГГГГ ФИО1 и ФИО2 подали в регистрационный орган заявление о регистрации перехода права собственности по договору дарения.

ДД.ММ.ГГГГ произведена государственная регистрация сделки и перехода к ФИО2 права собственности на вышеуказанную квартиру (л.д. 40-46).

Из дела правоустанавливающих документов на указанную квартиру, истребованного по запросу суда (л.д.40-46) следует, что ФИО1 присутствовал в регистрационном органе и подавал соответствующее заявление о государственной регистрации сделки и переходе права собственности. Свою подпись на договоре дарения и в заявлении о государственной регистрации перехода права собственности ФИО1 в ходе судебного разбирательства не отрицал.

Исходя из обстоятельств дела, для проверки доводов ФИО1 о недействительности заключенного договора дарения квартиры по тому основанию, что он не мог понимать значение своих действий и руководить ими, ввиду того, что страдает хронической алкогольной зависимостью, долгое время злоупотреблял спиртными напитками и страдает синдромом зависимости от алкоголя, судом назначалась очная комиссионная судебно-психиатрическая экспертиза.

Согласно заключению комиссии экспертов N № от ДД.ММ.ГГГГ, подготовленного комиссией врачей отделения амбулаторной судебно-психиатрической экспертизы ГБУЗ МО «ЦКПБ» ФИО1 с ДД.ММ.ГГГГ состоял на учете у нарколога в НД №. На протяжении с 2006 по 2012 годы он многократно госпитализировался в стационары наркологической больницы № и Московский научно-практический центр наркологии Департамента здравоохранения <адрес>. В историях болезни указано, что пьянство носит запойный характер длительностью до двух недель, сформирован абстинентный синдром, в опьянении навязчив, неусидчив. Периодически запои прерываются развитием психозов «видит круги, тараканов». Подробно рассказывает об алкоголизме, ссылаясь на жизненные проблемы. Установки на трезвость не имеет, обнаруживает ослабление памяти и внимания. Устанавливался диагноз «синдром зависимости от алкоголя средняя стадия». В связи с развитием в постзапойных состояниях проявлений «белой горячки» со слуховыми и зрительными обманами восприятия, ФИО1 многократно с 2011 по 2014 года госпитализировался в ПБ № <адрес>. В историях болезни указано, что алкоголизируется запойно до полумесяца, развиваются алкогольные психозы, воспоминания о которых частичны. После купирования психотических состояний становился правильно ориентированным, личностно примитивным, беспечным, упорядоченным в поведении. После последней выписки из ПБ № в апреле 2014 года наркологический диспансер не посещал, на вызовы врача не являлся. ФИО1 имеет синдром алкогольной зависимости (алкоголизм) средняя стадия. Данные анамнеза свидетельствуют о длительном, систематическом злоупотреблении алкогольными напитками, утрате количественного контроля к употреблению спиртного нарастании толерантности, наличии запоев, похмельного синдрома, амнестических форм опьянения, огрублении личности по алкогольному типу трудноодолимом влечении к алкоголю. Отсутствие объективных клинических сведений в медицинской документации о психическом состоянии ФИО1 в период подписания договора дарения от 13.01.2015 года не позволяет установить его способность понимать значение своих действий и руководить ими.

По смыслу ч.3 ст. 86 ГПК РФ заключение эксперта для суда не имеет предрешающего значения и оценивается наряду с другими доказательствами, собранными по делу.

Из показаний свидетелей ФИО6, ФИО7 (коллега по работе, друг истца) установлено, что ФИО1 рассказывал им, что хочет завещать квартиру дочери своей сожительницы; они отговаривали его этого не делать. Зимой 2015 года ФИО1 пригласил их на свадьбу с ФИО31ФИО32. Рассказывал, что завещал квартиру её дочери. Запои ФИО1 могли длиться до месяца, из-за этого терял работу, лишался прав управления транспортным средством. После многодневного пьянства свои действия или поступки не помнил, либо помнил смутно. В состоянии опьянения мог отдать друзьям все имеющиеся у него деньги.

Свидетель ФИО9 указал, что является сотрудником управляющей компании в доме, где живет истец. Неоднократно приходил к нему домой по вызову, видел его в состоянии алкогольного опьянения. За выполненную работу предлагал подарить телефон, планшет.

Свидетель ФИО33. (супруга истца) указала, что осенью 2016 года ФИО1 уехал в рейс, обещал к новому году заработать денег и вернуться, но не вернулся, т.к. нашел себе другую женщину. В квартире он не проживает с этого же времени. С сентября 2016 года её дочь, как собственник квартиры, зарегистрировала её в этой квартире. В настоящий момент она одна проживает в спорной квартире, несет расходы за её содержание. Брак с истцом не расторгнут. Работая дальнобойщиком, ФИО1 возвращаясь из рейса домой пил, самостоятельно выйти из запоя не мог, поэтому госпитализировался в наркологические стационары. Договор дарения квартиры в пользу её дочери ФИО1 оформил добровольно, т.к. у него с ней были хороши отношения, его никто не принуждал. В момент совершения сделки находился трезвым. Договор дарения оформлен с правом пожизненного проживания ФИО1 в этой квартире. Из квартиры его никто не выселяет.

Из медицинской амбулаторной карты МНПЦН (наркологический диспансер №) на имя ФИО1 следует, что он с ДД.ММ.ГГГГ снят с диспансерного учета в связи с переменой места жительства и переездом в <адрес>.

Данных о наступлении у истца стойкой ремиссии, материалы дела не содержат.

Исходя из общих условий действительности сделок, последние представляют собой осознанные, целенаправленные, волевые действия лиц, совершая которые, они ставят цель достижения определенных правовых последствий.

Указанное предполагает, что при вступлении в договорные отношения независимо от вида договорной формы воля стороны должна быть направлена на достижение определенного правового результата.

Из объяснений истца, которые подтверждаются показаниями свидетелей ФИО6, ФИО7, судом установлено, что оформить квартиру на ответчицу с переходом права собственности при его жизни, ФИО1 не имел.

Таким образом, суд считает установленным, что воля истца была направлена на совершение сделки, в результате которой переход права собственности совершится после его смерти, а не при жизни.

В оспариваемом договоре дарения содержится условие о сохранении за ФИО1 права проживания в спорной квартире.

Из п. 6.1 договора усматривается, что стороны ознакомлены с содержанием ряда статей Гражданского Кодекса РФ.

Однако, договор дарения от 13.01.2015 года заключен в простой письменной форме и Федеральным законом от 21 июля 1997 г. N 122-ФЗ "О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним" (действовавшем на момент совершения сделки) обязанность на государственного регистратора прав на недвижимое имущество разъяснять правовые последствия совершаемой сделки, не была возложена.

Следовательно, при совершении сделки дарения, истцу не было разъяснено, что совершаемая сделка является безвозмездной и что он в результате этой сделки лишается права собственности на принадлежащую ему квартиру.

Поскольку истцу не разъяснялись правовые последствия сделки, следовательно, он заблуждался относительно сути договора дарения и его правовых последствиях.

Наличие медицинского диагноза ФИО1, отсутствие данных о наступлении стойкой ремиссии, заключение судебной экспертизы, а так же показания свидетелей, позволяют суду считать установленным, что ФИО1 в период, относящийся к сделке дарения, злоупотреблял спиртными напитками, что снижало его критические и прогностические способности, лишало его способности адекватного формирования цели и природы сделки, регуляции своего поведения при ее заключении, а также осмысления юридической силы сделки и социально-правовых последствий, что свидетельствует о недействительности этой сделки.

В силу п. 1 ст. 167 ГК недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения.

Согласно п. 2 ст. 167 ГК РФ при недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре (в том числе тогда, когда полученное выражается в пользовании имуществом, выполненной работе или предоставленной услуге) возместить его стоимость, если иные последствия недействительности сделки не предусмотрены законом.

Принимая во внимание, что после заключения сделки ФИО1 продолжал проживать в квартире и считал себя её собственником до сентября 2016 года, то настоящий иск подан в пределах годичного срока, установленного ст. 181 ГК РФ с того момента как ему достоверно стало известно о нарушенном праве и оснований для применения срока исковой давности не имеется.

Согласно ч. 2 ст. 167 ГПК РФ при недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре (в том числе тогда, когда полученное выражается в пользовании имуществом, выполненной работе или предоставленной услуге) возместить его стоимость, если иные последствия недействительности сделки не предусмотрены законом.

На основании изложенного, руководствуясь ст. 194 – 199 ГПК РФ, суд

р е ш и л:

Исковые требования удовлетворить.

Признать недействительным договор от ДД.ММ.ГГГГ дарения квартиры по адресу: <адрес> заключенный между ФИО1 и ФИО2.

Вступившее в законную силу решение суда является основанием для внесения соответствующих изменений в записи Единого государственного реестра недвижимости в части прекращения права собственности ФИО2 и восстановления права собственности ФИО1 на квартиру по адресу: <адрес>.

Решение может быть обжаловано в Московский областной суд через Шатурский городской суд в течение месяца со дня его изготовления в окончательном виде.

Судья Ю.С.Давыдова