Судебный акт #1 (Решение) по делу № 2-132/2013 (2-2124/2012;) ~ М-2359/2012 от 17.12.2012

РЕШЕНИЕ

Именем Российской Федерации

18 февраля 2013 года г.Тула

Пролетарский районный суд г.Тулы в составе:

председательствующего Стеганцевой И.М.

при секретаре Тиньковой О.В.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело № 2-132/2013 по иску Белякова В.А. к Государственному учреждению здравоохранения Тульской области «Тульская областная клиническая больница» об установлении факта работы с вредными условиями труда, признании права на досрочную трудовую пенсию по старости, обязании произвести выплаты в связи с вредными условиями труда,

установил:

Беляков В.А. обратился в суд с иском к Государственному учреждению здравоохранения Тульской области «Тульская областная клиническая больница» (далее ГУЗ ТО «Тульская областная клиническая больница») об установлении факта работы с вредными условиями труда, признании права на досрочную трудовую пенсию по старости, обязании произвести выплаты в связи с вредными условиями труда.

В обоснование иска указал, что 5 декабря 2001 года он принят на работу в ГУЗ ТО «Тульская областная клиническая больница» электрогазосварщиком в службу водопроводно-канализационную, кондиционирования воздуха и отопления. В личной карточке работника формы Т-2 указано, что он принят на работу с вредными условиями труда на полный рабочий день.

12 сентября 2005 года он переведен электрогазосварщиком в ремонтно-механическую мастерскую, однако, при заключении трудового договора работодателем не указано, что данная работа является работой с вредными условиями труда. Аттестация данного рабочего места работодателем не производилась.

Указывает, что он имеет право на досрочное назначение пенсии по старости в силу ст. 27 Федерального закона от 17.12.2001 № 173-ФЗ «О трудовых пенсиях в Российской Федерации» при достижении возраста 55-ти лет при специальном стаже не менее 12-ти лет и 6-ти месяцев и страховом стаже не менее 25 лет.

В настоящее время отсутствует документальное подтверждение факта его работы во вредных условиях труда, в связи с чем он не имеет возможности надлежащим образом подтвердить свое право на назначение досрочной трудовой пенсии по старости.

Кроме того, ему работодателем в нарушение трудового законодательства не произведена оплата труда в повышенном размере и не предоставлены ежегодные дополнительные отпуска в связи с работой во вредных условиях труда.

На основании изложенного истец просит:

установить факт его работы в ГУЗ ТО «Тульская областная клиническая больница» в период с 12 сентября 2005 года по настоящее время во вредных условиях труда;

признать за ним право на досрочное назначение трудовой пенсии по старости;

взыскать с ответчика в его пользу компенсацию за работу с вредными условиями труда и компенсацию за неиспользованные ежегодные дополнительные отпуска за период с 12 сентября 2005 года по настоящее время.

Впоследствии истец уточнил исковые требования в части периода его работы с вредными условиями труда и взыскания компенсаций: с 5 декабря 2001 года по день увольнения – 27 июля 2012 года.

Истец Беляков В.А. в судебном заседании исковые требования поддержал. Уточнил, что установление факта работы в ГУЗ ТО «Тульская областная клиническая больница» в период с 5 декабря 2001 года по день увольнения – 27 июля 2012 года во вредных условиях труда ему необходимо как для признания за ним права на досрочное назначение трудовой пенсии, так и для взыскания с ответчика в его пользу указанных компенсаций на основании законодательства о труде.

Подтвердил, что право на назначение досрочной трудовой пенсии по старости возникнет у него по достижении возраста 55 лет 9 октября 2016 года, с заявлением о назначении пенсии он в Управление Пенсионного фонда Российской Федерации (государственное учреждение) в городе Туле не обращался, отказ в назначении досрочной трудовой пенсии по старости не получал. Требования в части прав на пенсионное обеспечение заявлены им на будущее время для решения в последующем вопроса о назначении досрочной трудовой пенсии по старости.

Пояснил, что при принятии его на работу в 2001 году ему представителем работодателя разъяснено, что он принимается на работу с вредными условиями труда, поэтому, работая по данной профессии, предусмотренной Списком № 2, он рассчитывал на включение всего периода работы у ответчика в специальный стаж, дающий право на досрочную трудовую пенсию по старости. Ранее, до принятия на работу в больницу, он уже работал по такой же профессии, период этой работы засчитан в специальный стаж. Полагает, что о нарушении своих пенсионных прав узнал после обращения с устным заявлением в Управление Пенсионного фонда Российской Федерации (государственное учреждение) в городе Туле, где, исходя из сведений его индивидуального лицевого счета, ему дано разъяснение о невключении периода с 2004 года по 2012 год в специальный стаж, дающий право на назначении досрочной трудовой пенсии по старости, а о нарушении трудовых прав – после проведения аттестации его рабочего места. В течение всего спорного периода со дня принятия на работу по день увольнения он получал на руки от работодателя квитанции с расшифровкой платежей по начисленной заработной плате и понимал, что ему не производятся выплаты в связи с вредными условиями труда. Также понимал, что ему в течение всего спорного периода не предоставлялся ежегодный дополнительный отпуск в связи с вредными условиями труда. Однако, указал, что не знал о своих правах на данные компенсации и гарантии, поскольку в отделе кадров ему поясняли, что кроме получаемого им молока, никаких других дополнительных компенсаций и гарантий ему в данном учреждении не положено.

Пояснил, что у него не имеется уважительных причин несвоевременного обращения в суд с требованиями об обязании произвести выплаты в связи с вредными условиями труда.

Признал получение от ответчика в октябре 2012 года надбавки за работу с вредными условиями труда в размере 15% от оклада за период с 28 июля 2009 года по 27 июля 2012 года (в сумме 14582,50 руб.), оплату сверхурочной работы за период с 28 июля 2009 года по 27 июля 2012 года (в сумме 16945,60 руб.), денежной компенсации за неиспользованные ежегодные дополнительные отпуска за работу с вредными условиями труда за период с 5 декабря 2002 года по 27 июля 2012 года (в сумме 56521,87 руб.), в общей сумме 76603,97 руб. (88049,97 руб. – 11446 руб. (НДФЛ в размере 13%)). Согласился с данным расчетом, произведенным ответчиком.

Судом истцу разъяснялась необходимость представления расчета исковых требований с учетом выплаченных ответчиком сумм в добровольном порядке, однако такой расчет суду представлен не был.

Представитель ответчика ГУЗ ТО «Тульская областная клиническая больница» по доверенности Логинова Т.В. в судебном заседании исковые требования не признала, заявила о пропуске истцом срока исковой давности по заявленным требованиям об обязании произвести выплаты в связи с вредными условиями труда, мотивируя тем, что истец знал о всех начисленных ему выплатах по заработной плате, поскольку получал на руки от работодателя квитанции с расшифровкой платежей. Также он не мог не знать о непредоставлении ему работодателем ежегодных дополнительных отпусков в связи с вредными условиями труда, на которые, по его мнению, он имеет право. Полагала, что ГУЗ ТО «Тульская областная клиническая больница» является ненадлежащим ответчиком по требованию о признании за истцом права на досрочную трудовую пенсию по старости.

В связи с тем, что требование об установлении факта работы с вредными условиями труда связано как с трудовыми правами, так и с правами истца на пенсионное обеспечение, суд на основании ч. 3 ст. 40 ГПК РФ, исходя их характера спорного правоотношения, предполагающего множественность обязанных субъектов (по трудовым обязательствам – работодатель, по пенсионным – Управление Пенсионного фонда РФ), привлек по данному делу, рассматриваемому по правилам искового производства (так как Беляковым В.А. в одном заявлении объединены как требования, рассматриваемые в порядке особого производства, так и исковые требования), в части указанного требования в качестве соответчика Управление Пенсионного фонда Российской Федерации (государственное учреждение) в городе Туле.

Управление Пенсионного фонда Российской Федерации (государственное учреждение) в городе Туле указано истцом в качестве третьего лица в уточненном исковом заявлении по всем заявленным требованиям.

Истец отказался заменить ненадлежащего ответчика ГУЗ ТО «Тульская областная клиническая больница» на надлежащего – Управление Пенсионного фонда Российской Федерации (государственное учреждение) в городе Туле в части требования о признании права на досрочную трудовую пенсию, полагая, что по всем заявленным им требованиям надлежащим ответчиком является ГУЗ ТО «Тульская областная клиническая больница», которым нарушены его права.

Представители Управления Пенсионного фонда Российской Федерации (государственное учреждение) в городе Туле по доверенности Монахова Н.И. и Морозова А.А. в судебном заседании требования истца не признали, полагая, что требование об установлении факта работы с вредными условиями труда необходимо рассматривать одновременно с требованием о признании права на досрочную трудовую пенсию по старости, которое в настоящее время является преждевременным в связи с недостижением истцом пенсионного возраста, дающего право на досрочную трудовую пенсию по старости.

Заслушав истца, представителей ответчиков, исследовав письменные материалы дела, суд приходит к выводу об отказе в удовлетворении иска.

Судом достоверно установлены следующие обстоятельства.

ДД.ММ.ГГГГ Беляков В.А. принят на работу в ГУЗ ТО «Тульская областная клиническая больница» электрогазосварщиком в службу водопроводно-канализационную, кондиционирования воздуха и отопления, что подтверждено приказом о принятии на работу, записью в трудовой книжке и не оспаривается сторонами.

В трудовой книжке Белякова В.А. в записи о принятии на работу, а также в личной карточке работника формы Т-2 указано, что он принят на работу с вредными условиями труда на полный рабочий день.

В должностной инструкции электрогазосварщика водопроводной службы 2000 года указано, что он имеет право на получение спецодежды и инструмента, получение молока (п. 3.1, 3.2).

Приказом от 8 сентября 2005 года по ГУЗ ТО «Тульская областная клиническая больница» с 12 сентября 2005 года организована ремонтно-механическая мастерская из числа штатов служб «Медтехника», водопроводно-канализационной, кондиционирования воздуха и отопления, техотдела КДЦ и гаража. В силу приложения № 1 к данному приказу в штат ремонтно-механической мастерской входит электрогазосварщик.

В положении о ремонтно-механической мастерской, утвержденной директором работодателя 19 сентября 2005 года, указано, что в ее структуру включен, в частности, электрогазосварщик.

ДД.ММ.ГГГГ Беляков В.А. переведен электрогазосварщиком в ремонтно-механическую мастерскую, что подтверждено записями в трудовой книжке, личной карточке работника формы Т-2 и не оспаривается сторонами.

В тот же день сторонами спора заключен письменный трудовой договор с указанием вышеназванной профессии и структурного подразделения учреждения. В пункте 10 договора записано, что работнику предоставляется ежегодный отпуск продолжительностью 28 календарных дней.

В указанных документах каких-либо записей, подтверждающих, что данная работа является работой с вредными условиями труда, не имеется.

В 2009 году работодателем разработана и утверждена должностная инструкция электрогазосварщика ремонтно-механической мастерской, в пункте 3.5 которой указано, что работник имеет право требовать обеспечения спецодеждой и молоком согласно действующим нормам. На инструкции имеется подпись Белякова В.А. об ознакомлении с ее текстом, что не спаривается истцом.

1 июня и 1 октября 2011 года, 1 января 2012 года сторонами спора заключены дополнительные соглашения к указанному выше трудовому договору. В бланках соглашений имеется незаполненная сторонами графа «выплаты компенсационного характера: вредные условия труда».

Аттестация данного рабочего места проведена работодателем в 2012 году. До этого аттестация не проводилась, что подтверждено ответчиком.

В соответствии с картой аттестации рабочего места по условиям труда электрогазосварщика (код по ОК-016-94 – 19756) ГУЗ ТО «Тульская областная клиническая больница», составленной ООО «Центр УОТМСП», и подписанной в сентябре 2012 года данная работа является работой с особыми условиями труда на момент проведения аттестации (измерения проведены ДД.ММ.ГГГГ). Указанное заключение подтверждено показаниями допрошенных судом в качестве специалистов работников ООО «Центр УОТМСП» Д.С.А. и Ш.Д.В.

Из представленной УПФ РФ в городе Туле выписки из лицевого счета застрахованного лица усматривается, что за период работы с декабря 2001 года по декабрь 2003 года в сведениях об уплаченных страховых взносах страхователем ГУЗ ТО «Тульская областная клиническая больница» в столбце «Особые условия труда (код)» имелась отметка «ЗП12Б/23200000/19756» которая, в силу
Постановления Правления ПФ РФ от 31.07.2006 № 192п «О формах документов индивидуального (персонифицированного) учета в системе обязательного пенсионного страхования и инструкции по их заполнению», свидетельствует о подтверждении работы истца с особыми условиями труда по Списку № 2. В период с 2004 года по 2011 год в данном столбце никаких отметок не производилось, что подтверждает несообщение страхователем в адрес УПФ РФ в городе Туле сведений о характере работы Белякова В.А.

27 июля 2012 года Беляков В.А. уволен из ГУЗ ТО «Тульская областная клиническая больница» по собственному желанию, что подтверждено приказом об увольнении, записью в трудовой книжке и не оспаривается сторонами.

Определяя характер спорных правоотношений, суд установил, что истцом в исковом заявлении фактически объединено два вида требований. Одни требования связаны с его правами на пенсионное обеспечение (о признании права на досрочную трудовую пенсию по старости), а другие – с его трудовыми правами (об обязании произвести выплаты в связи с вредными условиями труда).

При этом требование об установлении факта работы с вредными условиями труда связано как с пенсионными, так и с трудовыми правами истца, что подтверждено им самим.

Суд считает, что не имеется оснований для удовлетворения требований истца, связанных с его пенсионными правами, по следующим основаниям.

В соответствии с п. 1 ст. 7 Федерального закона от 17.12.2001 № 173-ФЗ «О трудовых пенсиях в Российской Федерации» право на трудовую пенсию по старости имеют мужчины, достигшие возраста 60 лет, и женщины, достигшие возраста 55 лет.

В силу пп. 2 п. 1 и п. 2 ст. 27 указанного Закона трудовая пенсия по старости назначается ранее достижения возраста, установленного статьей 7 настоящего Федерального закона, мужчинам по достижении возраста 55 лет и женщинам по достижении возраста 50 лет, если они проработали на работах с тяжелыми условиями труда соответственно не менее 12 лет 6 месяцев и 10 лет и имеют страховой стаж соответственно не менее 25 и 20 лет.

Списки соответствующих работ, производств, профессий, должностей, специальностей и учреждений (организаций), с учетом которых назначается трудовая пенсия по старости в соответствии с пунктом 1 настоящей статьи, правила исчисления периодов работы (деятельности) и назначения указанной пенсии при необходимости утверждаются Правительством Российской Федерации.

В силу пп. «б» п. 1 Постановления Правительства РФ от 18.07.2002 № 537 при назначении досрочной трудовой пенсии по старости по пп. 2 п. 1 ст. 27 Федерального закона «О трудовых пенсиях в Российской Федерации» применяется Список № 2 производств, работ, профессий, должностей и показателей с вредными и тяжелыми условиями труда, утвержденный Постановлением Кабинета Министров СССР от 26 января 1991 года № 10.

В соответствии с п. 4 и п. 5 Правил исчисления периодов работы, дающей право на досрочное назначение трудовой пенсии по старости в соответствии со статьями 27 и 28 Федерального закона «О трудовых пенсиях в Российской Федерации», утвержденных Постановлением Правительства РФ № 516 от 11.07.2002, в стаж работы, дающей право на досрочное назначение трудовой пенсии по старости, засчитываются периоды работы, выполняемой постоянно в течение полного рабочего дня, если иное не предусмотрено настоящими Правилами или иными нормативными правовыми актами, при условии уплаты за эти периоды страховых взносов в Пенсионный фонд Российской Федерации.

Списком № 2 производств, работ, профессий, должностей и показателей с вредными и тяжелыми условиями труда, утвержденным Постановлением Кабинета Министров СССР от 26 января 1991 гола № 10, разделом ХХХIII «Общие профессии» позицией 23200000-19756 предусмотрена профессия «элекрогазосвар-щики, занятые на резке и ручной сварке, на полуавтоматических машинах, а также на автоматических машинах с применением флюсов, содержащих вредные вещества не ниже 3 класса опасности».

На основании данных норм работа по профессии элекрогазосварщик в течение полного рабочего дня является работой с тяжелыми условиями труда.

На основании ст. 19 Федерального закона «О трудовых пенсиях в Российской Федерации» трудовая пенсия (часть трудовой пенсии по старости) назначается со дня обращения за указанной пенсией (за указанной частью трудовой пенсии по старости), за исключением случаев, предусмотренных пунктами 4 и 4.1 настоящей статьи, но во всех случаях не ранее чем со дня возникновения права на указанную пенсию (указанную часть трудовой пенсии по старости). Днем обращения за трудовой пенсией (частью трудовой пенсии по старости) считается день приема органом, осуществляющим пенсионное обеспечение, соответствующего заявления и необходимых документов, представленных заявителем с учетом положений пункта 3 статьи 18 настоящего Федерального закона.

Истец полагает, что имеет право на досрочную трудовую пенсию по старости на основании пп. 2 п. 1 и п. 2 ст. 27 Федерального закона «О трудовых пенсиях в Российской Федерации». Исходя из смысла указанных выше норм, для возникновения такого права должны быть соблюдены в совокупности следующие условия: достижение истцом возраста 55 лет, наличие специального стажа не менее 12 лет 6 месяцев, обращение истца с заявлением о назначении досрочной трудовой пенсии по старости в соответствующий орган, осуществляющий пенсионное обеспечение.

Истцом подтверждено, что возраста 55 лет он достигнет 9 октября 2016 года.

Также им не отрицается тот факт, что с заявлением о назначении досрочной трудовой пенсии по старости в УПФ РФ в городе Туле он не обращался.

В устной консультации специалиста УПФ РФ в городе Туле в ходе приема Белякова В.А., исходя из представленных им трудовой книжки и выписки из индивидуального лицевого счета застрахованного лица, Белякову В.А. разъяснено, что специальный стаж работы в качестве электрогазосварщика составил менее 12 лет и 6 месяцев, в том числе по причине отсутствия сведений в выписке из ИЛС с 2004 года о работе по Списку № 2 в ГУЗ ТО «Тульская областная клиническая больница». Других обращений Белякова В.А. в УПФ РФ в городе Туле не зафиксировано. Данные обстоятельства подтверждены истцом и сообщением УПФ РФ в городе Туле.

Оценив указанные доказательства, суд считает бесспорно установленным, что на момент вынесения решения по делу истец 55-летнего возраста не достиг, с заявлением о назначении досрочной трудовой пенсии по старости в соответствующий орган, осуществляющий пенсионное обеспечение, не обращался, право на назначение досрочной трудовой пенсии по старости не приобрел.

Настаивая на удовлетворении исковых требований, истец ссылался на то, что установление факта работы с вредными условиями труда и как следствие включение спорных периодов в специальный стаж необходимо ему на будущее время для решения вопроса о назначении досрочной трудовой пенсии по старости.

В соответствии с ч. 1 ст. 39 Конституции РФ каждому гарантируется социальное обеспечение по возрасту, в случае болезни, инвалидности, потери кормильца, воспитания детей и в иных случаях, установленных законом.

При этом данное положение не означает, что тем самым гражданин в безусловном порядке наделяется конкретным набором субъективных прав. Конкретное содержание (наполнение) права на социальное обеспечение и механизмы его реализации устанавливаются законодателем.

Защита нарушенного или оспоренного права истца должна производиться лишь исходя из того, имеется ли у него право на пенсию или нет, поскольку при отсутствии права на пенсию, отказ во включении отдельных периодов работы в специальный стаж не нарушает субъективные права гражданина.

Исходя из смысла ч.1 ст. 264 ГПК РФ суд устанавливает только те юридические факты, от которых зависит возникновение, изменение, прекращение личных или имущественных прав граждан, организаций. Иными словами суд может устанавливать такие факты только в том случае, если они согласно закону порождают юридические последствия.

Суд не имеет правовых оснований для установления пенсионных прав граждан на будущее время, исходя из норм действующего в настоящее время пенсионного законодательства. Установление или неустановление факта работы истца с тяжелыми условиями труда не может породить для него юридических последствий до момента приобретения им права на досрочную трудовую пенсию по старости.

Более того, судом истцу неоднократно разъяснялось, что по требованию о признании права на досрочную трудовую пенсию ГУЗ ТО «Тульская областная клиническая больница» является ненадлежащим ответчиком и предлагалось произвести замену ненадлежащего ответчика на надлежащего – Управление Пенсионного фонда Российской Федерации (государственное учреждение) в городе Туле. Однако истец на замену ненадлежащей стороны не согласился.

В соответствии с ч. 2 ст. 41 ГПК РФ в случае, если истец не согласен на замену ненадлежащего ответчика другим лицом, суд рассматривает дело по предъявленному иску, то есть отказывает в иске в части ненадлежащего ответчика.

При таких обстоятельствах в удовлетворении требований истца об установлении факта работы с вредными условиями труда в целях реализации пенсионных прав, а также в удовлетворении требования о признании права на досрочную трудовую пенсию по старости следует отказать.

На основании пункта 2 части 1 статьи 134 ГПК РФ отказ в данных исковых требованиях не будет являться препятствием для обращения Белякова В.А. в суд в случае наличия такой необходимости с аналогичными требованиями после возникновения его права на досрочную трудовую пенсию по старости, поскольку в последующем будут иметься новые основания спора, такие как, достижение истцом пенсионного возраста, наличие отказа в назначении досрочной пенсии органа, осуществляющего пенсионное обеспечение, и тому подобное.

Также суд считает не подлежащими удовлетворению требования истца об установлении факта работы с вредными условиями труда в целях реализации трудовых прав и обязании произвести соответствующие выплаты в связи с вредными условиями труда по следующим основаниям.

Истец считает, что в связи с осуществлением им работы с вредными условиями труда ему полагалось молоко, повышенная оплата труда и ежегодный дополнительный отпуск. Он же от работодателя получал только молоко.

В силу ст. 210 ТК РФ одним из основных направлений государственной политики в области охраны труда являются установление компенсаций за тяжелую работу и работу с вредными и (или) опасными условиями труда.

Статьей 219 ТК РФ закреплено право работника на компенсации, установленные в соответствии с ТК РФ, коллективным договором, соглашением, локальным нормативным актом, трудовым договором, если он занят на тяжелых работах, работах с вредными и (или) опасными условиями труда.

Нормами ст. 57 ТК РФ закреплена обязанность сторон трудового договора указывать в нем, в частности, компенсации за тяжелую работу и работу с вредными и (или) опасными условиями труда, если работник принимается на работу в соответствующих условиях, с указанием характеристик условий труда на рабочем месте.

Льготы и компенсации для работников, занятых на работах с особыми условиями труда, предусмотрены нормами статей 92, 116, 117, 146, 222 ТК РФ:

сокращенная продолжительность рабочего времени;

ежегодные дополнительные оплачиваемые отпуска;

оплата труда в повышенном размере;

бесплатная выдача по установленным нормам молока или других равноценных пищевых продуктов.

В строке 040 вышеназванной карты аттестации рабочего места по условиям труда электрогазосварщика со ссылками на законы и подзаконные нормативные акты указано, что работнику, занятому на работах с вредными условиями труда положены следующие виды компенсаций: повышенный размер оплаты труда; ежегодный дополнительный оплачиваемый отпуск 7 календарных дней; продолжительность рабочего времени 40 часов в неделю; молоко.

Представитель ответчика признал, что истец в период работы в ГУЗ ТО «Тульская областная клиническая больница» оплату труда в повышенном размере не получал, ежегодный дополнительный оплачиваемый отпуск 7 календарных дней ему работодателем не представлялся.

ДД.ММ.ГГГГ заместителем прокурора Пролетарского района г. Тулы по результатам проверки соблюдения законодательства в ГУЗ ТО «Тульская областная клиническая больница» в адрес учреждения вынесено представление об устранении нарушений трудового законодательства, законодательства о пенсионном обеспечении, которым от работодателя потребовано принять меры по устранению нарушений закона, выплатить работникам компенсации по результатам аттестации рабочих мест по условиям труда, решить вопрос о назначении Белякову В.А. досрочной трудовой пенсии, привлечь к дисциплинарной ответственности виновных должностных лиц.

Приказом главного врача ГУЗ ТО «Тульская областная клиническая больница» от ДД.ММ.ГГГГ Белякову В.А. произведено начисление надбавки за работу с вредными условиями труда в размере 15 % от оклада за период с 28 июля 2009 года по 27 июля 2012 года; оплаты сверхурочной работы за период с 28 июля 2009 года по 27 июля 2012 года; денежной компенсации за неиспользованные ежегодные дополнительные оплачиваемые отпуска в количестве 7 календарных дней за каждый полный год работы и 4 календарных дня за последний рабочий период.

На основании платежной ведомости за октябрь 2012 года истцу выплачен перерасчет по представлению прокуратуры на основании указанного приказа в сумме 76603,97 руб. Истцом подтвержден факт получения данной суммы.

Ответчиком представлена в суд расшифровка указанного перерасчета за период с 28 июля 2009 года по 27 июля 2012 года: надбавка за работу с вредными условиями труда - 14582,50 руб., оплата сверхурочной работы - 16945,60 руб., денежная компенсация за неиспользованные ежегодные дополнительные отпуска - 56521,87 руб., итого к выдаче - 76603,97 руб. (88049,97 руб. – 11446 руб. (НДФЛ в размере 13%)).

Истец согласился с расчетом данных сумм.

Таким образом, компенсационные выплаты за неиспользованные ежегодные дополнительные отпуска истцу выплачены за весь спорный период, надбавка за работу с вредными условиями труда – за часть спорного периода, за три года, предшествующие дню увольнения, то есть с 28 июля 2009 года по 27 июля 2012 года.

Судом предлагалось истцу уменьшить исковые требования в связи с произведением ответчиком указанных выплат, однако, истец настаивал на удовлетворении заявленных им в иске требований.

С учетом заявленных истцом требований фактически неоплаченной осталась надбавка за работу с вредными условиями труда за период с 5 декабря 2001 года по 27 июля 2009 года.

Ответчик просил применить срок исковой давности к заявленным требованиям.

В соответствии со статьей 392 ТК РФ, работник имеет право обратиться в суд за разрешением индивидуального трудового спора в течение трех месяцев со дня, когда он узнал или должен был узнать о нарушении своего права. При пропуске по уважительным причинам указанных сроков они могут быть восстановлены судом.

Как разъяснено в пункте 56 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 17 марта 2004 года № 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации» при рассмотрении дела по иску работника, трудовые отношения с которым не прекращены, о взыскании начисленной, но невыплаченной заработной платы надлежит учитывать, что заявление работодателя о пропуске работником срока на обращение в суд само по себе не может служить основанием для отказа в удовлетворении требования, поскольку в указанном случае срок на обращение в суд не пропущен, так как нарушение носит длящийся характер и обязанность работодателя по своевременной и в полном объеме выплате работнику заработной платы, а тем более задержанных сумм, сохраняется в течение всего периода действия трудового договора.

Из смысла вышеуказанного пункта постановления следует, что для признания нарушения трудовых прав длящимся необходимо соблюдение определенного условия: заработная плата работнику должна быть начислена, но не выплачена.

Между тем, по настоящему спору установлено, что истцу начисления спорных выплат в период всей его работы не производились.

Истец признал, что ему представителем работодателя было разъяснено, что он принимается на работу с вредными условиями труда. Он знал, что данная профессия предусмотрена Списком № 2. В течение всего спорного периода со дня принятия на работу по день увольнения он получал на руки от работодателя квитанции с расшифровкой платежей по начисленной заработной плате и понимал, что ему не производятся выплаты в связи с вредными условиями труда. Однако, указал, что не знал о своих правах на данные компенсации и гарантии, поскольку в отделе кадров ему поясняли, что кроме получаемого им молока, никаких других дополнительных компенсаций и гарантий ему в данном учреждении не положено. Полагает, что о нарушении своих трудовых прав узнал после проведения аттестации его рабочего места

Судом установлено, что истец знал о том, что работает по профессии, предусмотренной Списком № 2, поэтому суд считает, что у истца отсутствовали препятствия в получении информации о дополнительных компенсациях и гарантиях, связанных с данной работой, всеми доступными способами (например, путем консультации у специалиста, в органах, осуществляющих надзор за соблюдением работодателем трудового законодательства, общественных организациях (ст. 219 ТК РФ).

Получая заработную плату за указанный период без учета повышенного размера оплаты труда в произведенных работодателем расчетах, истец не мог не знать о нарушении своих прав. С иском в суд он обратился только 17 декабря 2012 года. Доказательств наличия уважительных причин пропуска срока для обращения в суд не представил.

Следовательно срок для обращения в суд с данными требованиями истцом пропущен.

В пункте 25 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 12.11.2001 № 15, Пленума ВАС РФ от 15.11.2001 № 18 «О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности» судам разъяснено: если в ходе судебного разбирательства будет установлено, что сторона по делу пропустила срок исковой давности и уважительных причин (если истцом является физическое лицо) для восстановления этого срока не имеется, то при наличии заявления надлежащего лица об истечении срока исковой давности суд вправе отказать в удовлетворении требования именно по этим мотивам, поскольку в соответствии с абзацем вторым пункта 2 статьи 199 ГК РФ истечение срока исковой давности является самостоятельным основанием для отказа в иске.

Исходя из смысла ст. 203 ГК РФ, выплата ответчиком части спорной суммы 76603,97 руб. за часть спорного периода с 28 июля 2009 года по 27 июля 2012 года свидетельствует о признании долга ответчиком в этой части.

Тем не менее, в пункте 20 указанного выше совместного постановления Пленумов ВС РФ и ВАС РФ указано, что в тех случаях, когда обязательство предусматривало исполнение по частям или в виде периодических платежей и должник совершил действия, свидетельствующие о признании лишь какой-то части (периодического платежа), такие действия не могут являться основанием для перерыва течения срока исковой давности по другим частям (платежам).

Поскольку заработная плата является периодическим платежом, постольку признание работодателем долга в части определенного периода не является основанием для перерыва течения срока исковой давности по платежам за период с 5 декабря 2001 года по 27 июля 2009 года.

Следовательно истцу необходимо отказать в иске в этой части за истечением срока исковой давности.

В связи с отказом истцу в этой части иска по самостоятельному основанию – за истечением срока исковой давности без выяснения обстоятельств спора в данной части, с учетом прекращения между истцом и ответчиком трудовых правоотношений у суда не имеется правовых оснований для рассмотрения требования истца об установлении факта работы с вредными условиями труда, связанного с взысканием спорных компенсаций, предусмотренных трудовым законодательством, поскольку при таких обстоятельствах данный факт не повлечет возникновение, изменение, прекращение личных или имущественных прав истца.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 194 – 199 ГПК РФ, суд

решил:

в удовлетворении исковых требований Белякова В.А. к Государственному учреждению здравоохранения Тульской области «Тульская областная клиническая больница» об установлении факта работы с вредными условиями труда, признании права на досрочную трудовую пенсию по старости, обязании произвести выплаты в связи с вредными условиями труда отказать.

Решение может быть обжаловано в Тульский областной суд путем подачи апелляционной жалобы через Пролетарский районный суд г. Тулы в течение месяца со дня принятия решения судом в окончательной форме.

Председательствующий И.М. Стеганцева