Решение по делу № 2-187/2013 ~ М-169/2013 от 22.07.2013

№

Р Е Ш Е Н И Е

именем Российской Федерации

пгт. Верх – Чебула 21.08.2013г.

Чебулинский районный суд Кемеровской области в составе:

председательствующего: судьи Емельянова В.Н.

с участием:

истца: Ф

ответчиков: М, Г, П

при секретаре: И

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Ф к М, Г, П о возмещении причиненного ущерба и компенсации морального вреда,

У С Т А Н О В И Л:

Ф обратилась в суд с иском кМ, Г, П, в котором просила взыскать солидарно с ответчиков: 35000 рублей - в возмещение ущерба, причиненного гибелью коровы во время пастьбы; 21 600 рублей - в возмещения ущерба причиненного утратой дохода; 10000 рублей - компенсацию морального вреда, а также просила взыскать солидарно с ответчиков : 2 000 рублей – в возмещение расходов по составлению искового заявления, 1 898 рублей - в возмещение расходов по уплате государственной пошлины.

Заявленные требования истцом мотивированы тем, что гг между ней и пастухами М, Г, П был заключен договор о материальной ответственности по пастьбе скота. Согласно п.2 Договора, пастухи несут материальную ответственность за утерю, покалечивание и падеж скота (по вине пастуха). Возмещение убытков владельцу скота производится по рыночной стоимости через суд. На собрании жителей села и пастухов в гг года, когда заключались договора, было оговорено, что пастухи будут работать по два человека. Материальную ответственность пастухи несут солидарно. гг ее корова не вернулась из стада. Корова лежала на поле. Пастух Г пояснил, что после обеда корова вела себя не нормально, начала периодически подать на передний ноги, а затем вообще упала и с тех пор не поднимается. Ветеринар сообщил, что корову уже спасти нельзя.Через некоторое время корова погибла. В результате вскрытия труппа животного было установлено, что корова погибла в результате пищевого отравления. Ветеринар сообщил, что он уже не однократно предупреждал пастухов, о том, что пасти скот они должны в строго отведенных местах, так как случай отравления коров уже не первый. Гибель коровы наступила по вине пастухов, которые не должным образом исполняли свои обязанности. Пастух, по вине которого произошла утрата или гибелькоровы, должен возместить собственнику причиненный вред. В результате падежа коровы ей причинен ущерб. Рыночная стоимость коровы составляет 35000 рублей. Так как корову, она содержала для получения прибыли от продажи молока и субпродуктов, то в результате ее гибели ее семья лишилась дохода. Среднесуточный удой от данный коровы составлял в среднем 12 литров молока в день, 360 литров в месяц. Стоимость литра молока составляет 30 рублей. Ущерб, причиненный ей в результате гибели коровы и утраты доходов от реализации молока, составляет 10 800 рублей в месяц из расчета (360 литров х 30 рублей). Она переживала, нервничала, физически страдала - ей причинен моральный вред. Компенсацию морального вреда она оценивает в размере 10 000 рублей.

Заявленные исковые требования она просила удовлетворить на основании ст. 15, 307, 308, 1064 ГК РФ.

От ответчиков М и Г в суд в письменной форме поступила возражения по заявленному иску, в котором они указали, что с заявленным иском не согласны и просили отказать истцу в иске. По их мнению, доводы истца в части того, что пасти должны были два пастуха являются необоснованными, так как на собрании было решено, что по мере привыкания можно и по одному пасти.Утверждение истца о том, что со слов ветеринара, осмотревшего корову, что ее нельзя спасти, является необоснованным.Животное пало гг в 10-30ч вечера при транспортировке с выпасов домой, которую производила сама истица. Утверждение истца, что корова погибла в результате пищевого отравления является необоснованным, так как, согласно заключению, смерть животного произошла от остановки сердца в результате нагрузки на почве нервного возбуждения, появления судорог скелетных мышц, паралича и удушья. Заявление истца, что это не первый случай отравления является необоснованным, так как, согласно справки ветеринарного врача от гг, на пастбище падежа от отравления крупного рогатого скота не было. Обязанности по выпасу скота они исполняли добросовестно: выпас скота осуществлялся в обычных условиях и на обычном для этого месте, в соответствии расположением пастбищ, которые указаны на топографической карте и оговорены на сходе граждан.Смерть коровы наступила в результате стрессовой ситуации при перевозке ее истицей. Они не могли и не должны были предвидеть гибель коровы и наступления вреда, т.е. их вины ответчиков в гибели коровы нет.Справка администрации Усманского сельского поселения о размере рыночной стоимости коровы, среднесуточном удое коровы и цене молока за один литр, подписанная главным специалистом по земельным вопросам, выдана не обоснованно, так как указанные вопросы в компетенцию данного специалиста не входят.Указания на причиненные моральные страдания также являются несостоятельными. Обязательным условием наступления ответственности за причинение морального вреда является вина причинителя.

В судебном заседании истец Ф поддержала заявленные исковые требования и настаивала на их удовлетворении в полном объеме по основаниям и доводам, изложенным в исковом заявлении. Она же суду дополнительно пояснила, что гг выгнала двух коров в стадо в 07 часов 30 минут на хх. На этой улице она коров передала всем трем пастухам П, Г.И. и М. В 20 часов стадо она встречала, одна корова вернулась, а другая нет. Стадо гнала жена пастуха Г.И., а сам пастух остался на поле. Г.И. ей пояснила, что корова находится на поле, с ней остался Г.И., так как корова не идет, сказала, чтобы она шла туда. Она пришла на поле. Корова стояла в кустах, у нее тряслись ноги. Они ее с трудом вытянули из кустов на поляну. Г.И. ей пояснил, что когда корова паслась, падала в воду. Пытались корову тащить веревкой, но она не шла. Г привез ветеринара, который приехал, поставил корове укол - две ампулы, сказал, что это сердечные уколы от отравления.Они подождали, думали, что может быть, «одыбается» корова, но она не двигалась. Потом корова упала, они не могли ее поднять. Ветеринар сказал, что нужно транспортировать корову, доставлять быстрей домой. Она позвонила дочери. Трактор с ковшом приехал. Они пытались загрузить в ковш корову, с трудом запихали на бок. Тракторист поднял ковш, чтобы корова съехала глубже в ковш. Когда трактор стал двигаться, корова голову закинула, стала задыхаться. Она шла сзади. Когда пришла, корова уже мертвая была. Ветврач еще вечером говорил пастуху Г.И. сказал, что нужно корову везти на вскрытие, чтобы Г.И. ей об этом сказал. Но Г.И. ей ничего не говорил об этом. Вскрытие ветврач проводил в присутствии ее, Г.И., М и свидетеля. Вскрытие сделали, ветврач заключение ей выдал.Вред, причиненный гибелью коровы она просит взыскать со всех пастухов, так как она договор заключала с тремя пастухами. В связи с тем, что она продавала молоко, сметану, она просит суд взыскать с ответчиков не полученные доходы за период до конца пастьбы, так как потом она сеном кормит коров. Если бы в стадо ходила корова до конца пастьбы, то она бы имела доходы. Литр молока стоит 30 рублей. 12 литров молока в день давала корова. Подтвердить это она не может. Предпринимательства у нет. Она соседям продавала молоко и сметану. Просит также с ответчиков взыскать компенсацию морального вреда в связи с утратой коровы. Размер морального вреда 10000 рублей обосновать не может. На собрании решили, что по два человека будут пасти. Материальную ответственность пастухи несут солидарно на основании договора. Договор заключен был с тремя пастухами. О том, что они несут солидарную ответственность не указано в договоре. В акте вскрытия было написано, что в результате пищевого отравления погибла корова. Указано было в акте о том, что корова погибла от остановки сердца, удушье, паралич, которые, она считает, что наступили от пищевого отравления. Патологический диагноз - пищевое отравление в заключении указан. Когда они были на поле, Ветеринар сказал, что неоднократно говорил пастухам, чтобы они там не пасли.Считаю, что пастухи не должным образом исполняли свои обязанности. Корове плохо стало еще в обеденное время, а ей об этом сообщили только вечером. Если бы вовремя сообщили, то, может быть, ничего и не было. Они корову приняли, обязаны были следить за тем, что она ест и что пьет. Вина пастухов в том, что они не досмотрели. Считает, что пастухи не должным образом следят за скотом, поэтому произошло отравление. Должны были видеть, что корова ела, и что пила.

Ответчик М исковые требования не признал в полном объеме, поддержал свои возражения, по доводам и основаниям, изложенным в них и суду пояснил, что он не пас в тот день коров. За каждой коровой не возможноуследить, что она ест. Чем она отравилась - не знает. При вскрытии присутствовал. Должны были взять анализы для ветлечебницы, экспертизу провести, но этого не сделали.С требованиями о взыскании с них солидарно и о взыскании не полученных доходов не согласен, Требования о компенсации морального вреда не признает, так как истице вред моральный он не причинял.Стоимость молока в деревне за 1 литр не 30 рублей, а 20 рублей. гг, он, П, Г.И. собрали в стадо коров по всей деревне. Прогоняли стадо все втроем, когда Ф выгнала корову. В конце деревни стадо они перегнали через дорогу на поле, он и П пошли домой, остался Г.И. пасти. На вскрытии он был, а на место его не вызывали. По Ф пояснила все верно. Договор с Ф они заключали. Договаривались о том, что будут пасти первое время втроем, а затем по мере привыкания коров по двое, а потом по одному пастуху. Ответственность они несут за кормление коров на посевах, за избиение. Ответственность за отравление в договоре не указана. Не указано, что пастухи обязаны солидарно возмещать ущерб. На вскрытии ветврач говорил Ф о том, что надо было образцы везти в лабораторию, а так как вскрытие сделали только через сутки, то исследование не может проводиться. Ветврач не предупреждал, что где-то не надо пасти коров.

Ответчик Г исковые требования не признал в полном объеме, поддержал свои возражения, по доводам и основаниям, изложенным в них и суду пояснил, что они договор заключили с Ф. В нем не указано, что они отвечают за отравление коров. Указано, что отвечают за то, что если коровы наедятся культуры, за избиение, за утопление. гг он, П, М выгнали скот на пастбище. М и П ушли, а он остался один пасти. Это было примерно в 08-30 часов. Пас коров он до 20 часов вечера. Его очередь была в этот день пасти. Весь день все нормально было. Когда нужно было идти домой, в восьмом часу вечера, корова Ф не адекватно стала себя вести, от стада отделилась. Подумал, может быть, пчелы всему виной. Корова хвост дыбом подняла, к речке побежала, попила, после чего она упала. Он ее поднял, увидел, что-то не то с ней. Позвонил своей жене Г.И., сказал, чтобы Ф пришла. Ф и жена пришли на поле. Корова не шла. Вызвали ветврача К. К поставил уколы корове, сказал, что желательно с коровой там побыть, а Ф захотела ее транспортировать домой. Позвонила кому-то, тракторист на Белорусе с ковшом приехал, загрузили корову в ковш. Ветеринар сказал, что на боку ее нужно везти быстрее до дому. Он сказал трактористу, чтобы тот не поднимал ковш. Тракторист сказал, что если не поднимет ковш, то корова вывалится из него. Тракторист поднял ковш и корова на спину перевернулась. Нельзя корове на спине лежать. Когда корову привезли, ее вывалили в стайку, корова уже была мертвая. Везли ее минут 10-15. Ковш тракторист повернул полностью вертикально, в таком положении он ехал до дома. Когда корову привезли, были ветврач, он, Б. Ф заплакала, ушла в дом. Ветеринар стоял возле дома. Немного подождали и разошлись. Ветврач не предупреждал, что где-то не надо пасти коров.

Ответчик П исковые требования не признал в полном объеме и суду пояснил, что договор с Ф он заключал. На поле есть ядовитая трава. Как она называется, он не знает. Года два назад его корова объедалась. Удобрениями там не посыпают. К полю они не ходят. Вдоль речки пасут коров. Ветврач не предупреждал, что где-то не надо пасти коров. Если коровы на поле выйдут, то все объедятся и всем будет плохо. гг он выгнал стадо и ушел.

Свидетель Ч суду показала, что ежегодно, до начала пастьбы, они проводят собрание и решают вопрос – с какого по какое будут пасти пастухи скот, об оплате, все организационные вопросы. В договоре указывается, что пастух несет ответственность за падеж скота по вине пастуха, если скот объелся на посеве, утонул, либо ударили бичом. Пасут скот от трасы до реки. Нельзя пасти скот возле посевов, так как там обрабатывают химикатами. В этом году обрабатывали поля. Между пастбищем и полями имеются ограничения – до одного поля речка не дает скоту подойти, а с другой стороны ручей не дает. Стадо туда не проходит. В этом году случаев падежа скота от отравления не было. Кондратьев является заведующим ветеринарным участком, работает он от ветстанции. С ветврачом она разговаривала по поводу коровы Ф. Он сказал, что отравление, не ясно какой травой, может быть, ботвой картофельной. На пастбище ядовитые травы есть, но отравлений не было.

Свидетель К суду показал, что Г.И. приехал примерно в 21 час гг, сказал, что с коровой что-то случилось, она стоит не идет домой, упала, потом встала, сейчас лежит, отдыхает. Они приехали. Корова стояла, у нее была дрожь мышечная, слабость. Послушал ее рубец, он не сокращался. Рубец это часть четырехкамерного желудка. Зрачки у коровы увеличены, как «дурные», слабость была. Брюхо коровы не было раздуто. Он ей поставил сердечный укол, так как учащенное сердцебиение и дыхание было. Он поставил ей кофеин, чтобы снять нагрузку на сердце. После укола она стала успокаиваться. Они попробовали отвести корову, но у нее была боязнь на спуск, что подтверждало отравление. Когда корова идет на спуск, то давит на легкие и сердце, нагрузка большая. Он сказал, что корова сейчас сама не пойдет домой, что следует остаться на месте, чтобы корова успокоилась, что хозяйке следует остаться вместе с ней, но Ф не захотела. Трактор с ковшом приехал. Животное успокоилось. В ковш корову погрузили. Когда грузили, корова стояла. Он говорил, что быстрее до дома ехать нужно, что в ковш нужно кому-то сесть, чтобы голову поддержать, но никто не сел. Даже здоровое животное на ровной площадке от удушья может погибнуть в таком положении. В ковш корову уложили на бок. Ковш был повернут вверх, чтобы животное не выпало, то есть изменили горизонтальное положение ковша в вертикальное. Угол поднятия ковша он не может точно указать, градусов 60, может быть было. Он предупреждал хозяйку, что нужно быстро доставить животное, так как может погибнуть. Если на бок корова легла и не может перевернутся, то здоровое животное умрет минут через 30. Приехал трактор домой, опускает ковш, а животное уже погибло. Хозяйка заплакала, ушла. Он ей ничего не успел сказать. Сказал Г.И., что нужно вскрывать. Наутро Ф пришла к нему, спросила, почему он не сказал ей сразу о том, что нужно вскрытие делать. А кому он мог сказать, если она ушла. После обеда на вскрытие коровы поехали. При вскрытии кожу полностью сняли, чтобы посмотреть, что животное не избито. При вскрытии было обнаружено, что кишечник весь в кровоизлияниях, в толстом кишечнике наличие крови, в желудке вся слизистая слазила, тыльной стороной ножа проводил, она слазила. Печень увеличена, сердце сильно увеличено, кровоизлияния, легкие увеличены. Немного он упустил при дачи заключения. Он пришел к выводу, что животное отравилось, возможно сурепкой, дурманом, другой ядовитой травой, возможно картофельной ботвой. В их местности произрастает несколько видов ядовитых трав. На исследование отправлять анализы, смысла не было, рубец бы взяли, но нужно и корм брать, а какой им брать корм? Какую траву они пойдут искать. Содержимое рубца не исследовали. Жидкий кал был темного цвета, кровь с калом. Промежуток времени, когда она отравилась, в зависимости от того, какой травой отравилась, может быть 40 минут, а может быть и 12 часов. В заключении написал он об остановке сердца на почве нервного возбуждения при отравлении и паралича мускулатурных скелетных мышц. На месте, когда еще на речке животное было, они челюсть корове даже раздвинуть не могли. Постороннего не было обнаружено в желудке и кишечнике. Мелкие капилляры лопались, выделялась кровь. После вскрытия было понятно, что шансов на выживание не было, от отравления погибла бы, на мясо не пригодна была даже. Может и можно было бы что-то сделать, если бы не транспортировка. Если бы здоровая была корова, то и транспортировка не нужна была бы. У них не было такого, чтобы животное от отравления пало. Он говорил пастухам, чтобы старались гонять скот на определенный участок, чтобы животные привыкли, были рядом, не далеко. Он никого ни не предупреждал, что пасти на каком-то участке не нужно. Ранее падежа от отравления не было. Для исследования необходимы содержимое рубца и корм нужно тогда брать на анализы. Если бы они отправили содержимое рубца, то в таком случае дают заключение «кормовой токсикоз» и все. По содержимому рубца не могут определить, от какого корма было отравление. При отравлении все признаки одинаковые.

Свидетель Б суду пояснил, что гг был у ветврача Кондратьева. Г приехал к ветврачу. Он поехал помочь К. Когда приехали, корова не двигалась. К поставил ей сердечный укол, корова не шла. Тракторист приехал, в ковш загрузили, корова почти на спине лежала, голова у нее завернутая была, зрачки расширены. Ветеринар говорил, что везти корову нужно не больше 20 минут. Домой привезли, она мертвая уже была.

Свидетель Г.И. суду показала, что В 20-ом часу гг позвонил муж, сказал, чтобы она сходила до Ф и сообщила, что корова ее упала. Муж сказал, что когда гнал домой стадо, корова резко побежала в кусты, он ее выгнал, она лезла в речку, он выгнал, она легла и после этого он позвонил ей. Об этом она сказала Ф и они вместе пошли на поле. Г.И. находился рядом с коровой. Корова в кустах была, не хотела выходить. Они ее веревкой вывели. Корова к речке рвалась. Потом вызвали ветврача. Ветврач укол поставил корове, она легла. Ветврач сказал, что корове отлежаться нужно, с ней надо находиться кому-то находиться. Но Ф стала искать транспорт. Приехал трактор, корову стали грузить в ковш. Первый раз корова сползла, второй раз загрузили корову в ковш, и ковш подняли, ноги коровы подняты были вверх, голова опрокинута. Ветврач сказал, что долго так нельзя находится корове. Когда приехали, то у коровы вывален язык был и уже не дышала.

Согласно п. 2 Договора от гг, заключенного между владельцем скота Ф с одной стороны и пастухами П, М, Г с другой стороны, пастухи несут материальную ответственность за утерю, покалечивание и падеж скота (по вине пастуха). Возмещение убытков владельцу скота производится по рыночной стоимости через суд (л.д.7).

Согласно п.2 того же Договора, за больной скот пастухи ответственности не несут(л.д.7).

Согласно протоколу вскрытия трупа коровы черно-пестрой в возрасте 7 лет, принадлежащей гражданке Ф, произведенного

гг заведующим ветеринарного участка К в присутствии пастуха Г, свидетелей М, Г.И. при вскрытии установлено:

«Анамнез : частое дефикация, кал черны, дегтярного цвета. У животного нарушение движения, координации. Животное резко падает, совершает бесцельно-нескоординированные движения;

Клинические признаки : у животного отмечается сухость носового зеркала, атония преджелудка, боязнь животного идти на спуск. Упитанность павшего животного средняя. Наружный осмотр : труп не вздут, повреждений нет, иссечений нет.

Внутренний осмотр : кровоизлияние в тонком и толстом отделе кишечника, наличие в кишечнике крови, печень увеличена, темно­синего цвета, легкие увеличены, сердце увеличено в кровоизлияниях;

Патологический диагноз : кормовое отравление;

Заключение : на основание анамнестических, клинических и патологических данных следует заключить, что смерть животного произошла от остановки сердца в результате нагрузки на почве нервного возбуждения, появления судорог скелетных мышц, паралича и удушье».

Согласно ч.1 ст. 1064 ГК РФ, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред.

Заслушав истца, ответчиков, свидетелей, исследовав письменные материалы дела, суд приходит к следующему:

Судом установлено, что гг между владельцем скота Ф с одной стороны и пастухами П, М, Г с другой стороны был заключен договор на пастьбу скота (далее по тексту –Договор), согласно которому пастухи несут материальную ответственность за утерю, покалечивание и падеж скота по вине пастуха. гг Ф в 7 часов 30 минут выгнала корову в возрасте 7 лет в стадо, и таким образом передала его всем трем пастухам. Все три пастуха выгнали стадо за пределы хх, после чего пастухи П и М ушли домой, а пастьбу скота осуществлял пастух Г В процессе пастьбы корова, принадлежащая Ф отравилась неустановленным кормом. Неадекватное поведение коровы после отравления пастухом Г было замечено после 19 часов. Около 20 часов того же дня о случившемся было сообщено Ф Около 21 часа того же дня заведующий ветеринарным участком К пытался оказать помощь корове. В период времени между 22 часами и 23 часами того же дня при транспортировке в ковше трактора, организованной хозяйкой коровы, корова погибла.

Данное установлено в судебном заседании на основании пояснения истца, ответчиков, свидетелей, письменных материалов дела, и сторонами в судебном заседании не оспаривалось.

С момента передачи коровы Ф пастухам до обнаружения пастухом Г неадекватного поведения коровы прошло более 12 часов и, учитывая пояснения заведующего ветеринарным участком К о времени проявления признаков отравления, у суда не вызывает сомнений, что отравление коровы произошло после передачи Ф коровы пастухам.

Для возложения ответственности за гибель коровы на пастухов, согласно правилам ч.1 ст. 1964 ГК РФ и условиям Договора, необходимо установление вины пастухов или пастуха в ненадлежащем исполнении обязанностей, нарушении условий Договора.

Так как при вскрытии коровы в ее желудки, учитывая пояснения свидетеля К посторонних предметов не обнаружено, суд считает, что отравление коровы вызвано употреблением ею в качестве корма растений, содержащих ядовитые вещества, каковыми могли быть, учитывая пояснения того же К, ботва картофеля или другие ядовитые травы.

Заявлений о том, что корова отравилась именно ботвой картофеля, от истца суду не поступило. Доказательств того, что корова Ф в период прогона пастухами по селу употребляла в виде корма ботву картофеля, истцом суду не представлено.

При таких обстоятельствах суд считает, учитывая пояснения свидетеля К о наличии в районе пастбища ядовитых трав, что имело место отравление коровы именно ядовитыми травами.

Суд согласен с истцом, что пастухи обязаны следить за тем, что едят и пьют коровы, но, как полагает суд, употребление коровой в виде корма ядовитой травы, кроме ботвы картофеля, при самом внимательном отношении пастухов к данному вопросу исключить не возможно.

Утверждения истца о том, что пастухи пасли коров на пастбище у речки вопреки предупреждению заведующего ветеринарным участком К о том, что на данном участке пасти не следует, о том, что и ранее в селе имели место случаи падежа коров от отравления в судебном заседании не нашло своего подтверждения и суд находит их не состоятельными.

Договором не предусмотрена ответственность пастухов за гибель коровы при отравлении при отсутствии их вины.

Утверждение истца о том, что пастухи недобросовестно исполняли свои обязанности и пасли стадо по одному, в то время как собрание решило, что пасти должны не менее двух человек, пояснениями ответчиков и свидетелей в судебном заседании не подтверждено и находится в противоречии с протоколом собрания от гг, согласно которому по мере привыкания стада возможно осуществление пастьбы одним пастухом(л.д. 30-31 ).Один или два пастуха пасли бы стадо при обстоятельствах, установленных в судебном заседании, как полагает суд, решающего значения не имеет. У пастуха возникла необходимость поставить хозяйку коровы в известность о ее неадекватном поведении, и он это сделал позвонив по телефону.

Утверждения истца о том, что корове стало плохо в обеденное время, и что если бы пастух сообщил своевременно, корову можно было бы спасти, в первой части утверждения в судебном заседании ответчиком Г не подтверждено, а других доказательств данного обстоятельства истцом суду не представлено.

Доводы ответчиков, что смерть коровы наступила в результате стрессовой ситуации при перевозке ее истицей не лишены оснований.

Вопреки предложению К оставить корову на месте, в надежде, что она поправиться, корова по настоянию истицы была с помощь трактора перевезена с пастбища к дому, способ транспортировки представлял угрозу для ее жизни исходя из пояснения не только ответчиков, но и К, и погибла корова при транспортировке.Суд не может исключить, что именно транспортировка способом опасным для жизни коровы, способствовала ее гибели, учитывая ее ослабленное состояние в связи с отравлением.

Суд считает, что истцом суду не представлено доказательств вины пастуха или пастухов в гибели коровы, и полагает, что основания для возложения материальной ответственности за гибель коровы на всех ответчиков, или на ответчика Г, который в этот день пас коров, отсутствует. Так как вина пастухов в гибели коровы при рассмотрении дела не установлена, то требования истца о возмещении неполученных доходов и компенсации морального вреда являются необоснованными и для их удовлетворения основания отсутствуют.

Согласно ч.1 ст.56 ГПК РФ, каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

Суд считает, что истцом не представлены суду достаточных доказательств в обоснование заявленных требований, и в иске Ф следует отказать в полном объеме.

Руководствуясь ст.194-199 ГПК РФ суд,

Р Е Ш И Л:

Ф в иске к М, Г, П: о солидарном возмещении причиненного гибелью коровы ущерба в сумме 35000 рублей; о солидарном возмещения ущерба, причиненного утратой доходов в размере 21600 рублей; о солидарном возмещении причиненного морального вреда в сумме 10000 рублей, а также о солидарном возмещении расходов по составлению искового заявления в сумме 2000 рублей и расходов по оплате госпошлины в сумме 1898 рублей, - отказать в полном объеме.

Решение суда может быть обжаловано апелляционном порядке в Судебную коллегию по гражданским делам Кемеровского областного суда в течение одного месяца со дня изготовления решения в мотивированной форме.

Решение в мотивированной форме изготовлено 05.09.2013г.

Председательствующий подпись

Копия верна:

Судья Чебулинского районного суда В.Н. Емельянов