Мотивированное решение по делу № 02-1949/2023 от 01.12.2022

Уникальный идентификатор дела

                                                          77RS0018-02-2022-018726-64

РЕШЕНИЕ

ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

03 февраля 2023 года Никулинский районный суд г. Москвы в составе судьи Кузнецовой Е.А., при секретаре Киселевой А.А., рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело № 2-1949\23 по иску Заместителя Генерального прокурора Российской Федерации, действующего в интересах Российской Федерации к * Николаю Владимировичу, * Наталье Григорьевне, * Алексею Николаевичу, * Екатерине Викторовне, * Оксане Геннадьевне, * Олегу Николаевичу, * Яне Николаевне, *Максиму Викторовичу, * Руслану Дмитриевичу, *Алексею Владимировичу, * Александру Николаевичу, * Наталье Анатольевне, * Артёму Александровичу, ООО «КОМФОРТНЫЙ ДОМ», ООО «РИВА-ЦЕНТР», о взыскании денежных средств в доход государства,

УСТАНОВИЛ:

Заместитель Генерального прокурора Российской Федерации, действуя в интересах Российской Федерации обратился в суд с исковыми требованиями к * Н.В., *Н.Г., *А.Н., * Е.В., * О.Г., * О.Н., * Я.Н., * М.В., * Р.Д., * А.В., * А.Н., * Н.А., * А.А., ООО «КОМФОРТНЫЙ ДОМ», ООО «РИВА-ЦЕНТР», о взыскании денежных средств в доход государства, мотивируя свои требования тем, что решением Гагаринского районного суда г. Москвы от 20.10.2020 г., оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда от 21.05.2021 г. и определением судебной коллегии по гражданским делам Второго кассационного суда общей юрисдикции от 21.10.202 г.1, удовлетворен иск заместителя Генерального прокурора Российской Федерации и в доход государства с бывшего Министра Российской Федерации * М.А. и подконтрольных ему иностранных компаний Alinor Investments Limited (Алинор Инвестментс ЛТД), Besta Holdings Limited (Беста Холдингс ЛТД), Lisento Investments Limited (Лисенто Инвестментс ЛТД), Kullen Holdings Limited (Куллен Холдингс ЛТД), Vantroso Traiding Limited (Вантросо Трейдинг ЛТД) солидарно взыскано 32.540.718.646 рублей 44 копейки как имущество, в отношении которого не представлены в соответствии с законодательством Российской Федерации о противодействии коррупции доказательства его приобретения на законные доходы. Вступившими в законную силу судебными актами установлено, что * М.А., будучи государственным служащим, систематически нарушал установленные законом запреты и ограничения. В нарушение Федерального конституционного закона от 17.12.1997 № 2-ФКЗ «О Правительстве Российской Федерации», Федерального закона от 25.12.2008 № 273-ФЗ «О противодействии коррупции» * М.А. лично и через доверенных лиц участвовал в управлении иностранными хозяйствующими субъектами, среди которых были пять кипрских компаний - Алинор Инвестментс ЛТД, Беста Холдингс ЛТД, Лисенто Инвестментс ЛТД, Куллен Холдингс ЛТД и Вантросо Трейдинг ЛТД. Осуществляя незаконную предпринимательскую деятельность, * М.А. стал владельцем Акционерного общества «Сибирская энергетическая компания» (далее – АО «СИБЭКО»), основного поставщика тепловой и электрической энергии в Сибирском федеральном округе. В феврале 2018 г. акции компании были проданы АО «Кузбассэнерго» и АО «Хакасская сервисно-ремонтная компания» за 32.540.718.646 рублей 44 копейки. Действительным получателем денег по сделке и их распорядителем явился * М.А., а не акционеры и руководители названных пяти кипрских компаний, которые кроме формального подписания договоров купли-продажи ни на одном этапе их подготовки и исполнения реального участия не принимали. В ходе дальнейшей проверки органами прокуратуры установлено, что реализацией указанной сделки занимались доверенные * М.А. лица - * Н.В., * О.Н., * Р.Д., * М.В., *О.Г., * Я.Н., *А.В. и * А.Н., которые за оказанное ему содействие получили незаконное вознаграждение на общую сумму 837 500 000 рублей. Игнорируя незаконность происхождения имущества, требования международного права и федерального законодательства о противодействии отмыванию коррупционных доходов, * Н.В., * О.Н., * Р.Д., * М.В., * О.Г., * Я.Н., *А.В. и * А.Н. согласились на его получение и для придания видимости легального характера происхождения денежных средств 01.08.2017 г. заключили с подконтрольными *М.А. кипрскими компаниями Алинор Инвестментс ЛТД, Беста Холдингс ЛТД, Лисенто Инвестментс ЛТД, Куллен Холдингс ЛТД и Вантросо Трейдинг ЛТД формальные договоры об оказании услуг. В целях сокрытия источника обогащения и легализации полученного дохода денежные средства были введены указанными лицами в гражданский оборот, а также переданы своим родственникам и доверенным лицам, в том числе * Н.Г., *А.Н., * Е.В., * Н.А. и * А.А., направлены на капитализацию юридических лиц – ООО «Комфортный дом» и ООО «РИВА-ЦЕНТР». По мнению истца, вырученные ответчиками денежные средства подлежат обращению в доход государства, поскольку в силу своего коррупционного происхождения не могут быть легальным объектом гражданского оборота. Таким образом, истец просит суд взыскать в доход Российской Федерации: солидарно, со * Н.В., * Н.Г., * А.Н., * Е.В., ООО «КОМФОРТНЫЙ ДОМ», ООО «РИВА-ЦЕНТР» денежные средства в размере 514.500.000 рублей; с * О.Г. денежные средства в размере 15.000.000 рублей; с *а О.Н. денежные средства в размере 107.000.000 рублей; с * Я.Н. денежные средства в размере 20.000.000 рублей; с * Р.Д. денежные средства в размере 43.000.000 рублей; с * М.В. денежные средства в размере 50.000.000 рублей; с *А.В. денежные средства в размере 58.000.000 рублей; солидарно с * А.Н., * Н.А., *А.А. денежные средства в размере 30.000.000 рублей (в редакции уточненных исковых требований).

Представитель истца в судебное заседание явилась, доводы, изложенные в исковом заявлении в редакции уточненных исковых требований поддержала, просила исковые требования удовлетворить в полном объеме.

Ответчик * Н.В., чье участие в судебном заседании обеспечено посредством видео-конференц связи, его представитель в судебном заседании возражали против удовлетворения исковых требований по основаниям, изложенным в письменных возражениях на исковое заявление, указали, что ответчики * Н.Г., * А.Н., ООО «КОМФОРТНЫЙ ДОМ», ООО «РИВА-ЦЕНТР» являются ненадлежащими, также заявили о пропуске истцом срока исковой давности. Указали на наличие гражданско-правовых отношений между ответчиком и акционерами, законность договоров и отсутствие оснований для оспаривания сделок между ними, а также применения последствий их недействительности, на отсутствие преюдициальности судебных актов по делу № 2-3645\20, неправомерность повторного взыскания денежных средств и «двойную ответственность» в связи с наличием вступившего в законную силу решения Гагаринского районного суда г. Москвы от 20.10.2020 г. по вышеуказанному гражданскому делу, а также на некорректность расчета исковых требований ввиду оплаченных налогов и необоснованность доводов истца о нематериальности благ и солидарной ответственности. Вместе с тем, в судебном заседании ходатайствовали о заключении с истцом мирового соглашения. (Мировое соглашение судом не утверждено, поскольку стороны к мировому соглашению не пришли)

Ответчик * Е.В., ее представитель, представляющий также интересы ответчиков * Н.Г., * А.Н. в судебное заседание явились, возражали против удовлетворения исковых требований по основаниям, изложенным в письменных возражениях, также заявили о пропуске истцом срока исковой давности, указав, что * Е.В., * Н.Г., * А.Н., являются ненадлежащими ответчиками, отсутствуют основания для привлечения к солидарной ответственности, указали, что решение Гагаринского районного суда г. Москвы от 20.10.2020 г. по гражданскому делу № 2-3645\20 не имеет преюдициального значения по настоящему спору, поскольку ответчики участия в его рассмотрении не принимали. Сделки по продаже ценных бумаг, упомянутые в названном судебном акте, являются действительными. Указанные ответчики никакого отношения к ним не имели, содействия в их совершении *М.А. не оказывали, о существовании акций АО «СИБЭКО» и иностранных компаниях не знали. Сделки по оказанию * Н.В. услуг, перечислению денежных средств на счет * Н.Г. и приобретению автомобиля сыну * А.Н. прокуратурой не оспаривались. На момент заключения договора купли-продажи транспортного средства * А.Н. был несовершеннолетним и не мог участвовать в сокрытии денежных средств. Денежные средства в размере 20.000.000 рублей, полученные * Е.В. от * Н.В., имели целевое назначение и перечислялись на основании агентского договора № 01/18 от 22.12.2017 г., который никем не оспорен, недействительным не признан, при этом с полученного вознаграждения за выполнение обязанностей агента * Е.В. был уплачен налог.

Представитель ответчика * Е.В. в судебное заседание явилась, возражала против удовлетворения исковых требований по основаниям, изложенным в письменных возражениях на исковое заявление, поддержала доводы о пропуске истцом срока исковой давности, указала, что истцом не ясно сформулированы е основания заявленных требований, приведенные же в иске основания - недействительность сделок (ст. 169 ГК РФ), совершение коррупционного правонарушения (подп. 8 п. 2 ст. 235 ГК РФ), совместное причинение вреда (ст. 322 и 1064 ГК РФ), неосновательное обогащение (ст. 1102-1105 ГК РФ) являются взаимоисключающими, и не могут одновременно служить основанием для предъявление одного требования. Пояснила, что на * О.Г. не распространяются положения 273-ФЗ, поскольку она не является лицом, указанным в ст. 8 и 8.1 273-ФЗ и не является лицом, который занимает должность, указанную в Реестре должностей федеральной государственной гражданской службы. Более того, в настоящем споре в отношении *О.Г. не применимы положения пп. 8 п. 2 ст. 235 ГК РФ. Истцом неверно рассчитана сумма исковых требований, поскольку по указанной в иске сделке, которая не оспорена, ответчиком получены денежные средства в размере 15.000.000 рублей, с которых уплачен налог в размере 1.938.586 рублей. * О.Г. с * М.А. знакома не была, его волю по реализации акций АО «СИБЭКО» не исполняла, каких-либо указаний от * М.А. по распоряжению денежными средствами не получала.

Ответчик * О.Н., чье участие в судебном заседании обеспечено посредством видео-конференц связи, его представители в судебном заседании возражали против удовлетворения исковых требований по основаниям, изложенным в письменных возражениях на исковое заявление, также заявили о пропуске истцом срока исковой давности, указали, что вышеуказанное решение Гагаринского районного суда г. Москвы от 20.10.2020 г. не является преюдициальным для настоящего спора. Денежные средства в размере 107.000.000 рублей получены * О.Н. законным способом, с указанных денежных средств ответчиком уплачен налог на доходы физических лиц в размере 13,9 млн. рублей. Также пояснили, что истцом не приведено надлежащее правовое обоснование заявленных требований, при этом, принудительное изъятие имущества в доход Российской Федерации в соответствии с пп. 8 п. 2 ст. 235 ГК РФ возможно только в отношении государственных служащих при нарушении ими антикоррупционного законодательства. Договор оказания услуг не является ничтожной сделкой в соответствии со ст. 169 ГК РФ. Последствия недействительности сделки в виде взыскания в доход государства всего полученного по такой сделке могут быть применены только при наличии прямого указания в законе. Указали, что денежные средства, предъявленные к взысканию с ответчиков на общую сумму 837,5 млн. рублей, уже обращены в доход государства по решению Гагаринского районного суда г. Москвы от 20.10.2020 г.

Представитель ответчика * Я.Н. в судебное заседание явился, возражал против удовлетворения исковых требований по основаниям, изложенным в письменных возражениях, также заявил о пропуске истцом срока исковой давности, указал, что истцом не сформулированы конкретные основания заявленных требований, а приведенные в иске основания - недействительность сделок (ст. 169 ГК РФ), совершение коррупционного правонарушения (подп. 8 п. 2 ст. 235 ГК РФ), совместное причинение вреда (ст. 322 и 1064 ГК РФ), неосновательное обогащение (ст. 1102-1105 ГК РФ) являются взаимоисключающими. При этом каждое из них необоснованно и существенно нарушает нормы материального права. На *Я.Н. не распространяются положения Закона № 273-ФЗ, пп. 8 п. 2 ст. 235 ГК РФ, поскольку она не является специальным субъектом и не может быть лишена своего имущества в связи с применением в отношении нее особой меры ответственности за нарушение антикоррупционного законодательства. * Я.Н. не исполняла волю * М.А. по реализации акций АО «СИБЭКО», не получала от него никаких указаний по распоряжению денежными средствами. Договор об оказании услуг, заключенный между * Я.Н. и Вантросо Трейдинг ЛТД, является действительным, возмездным и исполнен сторонами. Полученный по нему доход *Я.Н. включила в налоговую декларацию и уплатила с него налог, на сумму которого исковые требования прокурора при всех обстоятельствах, подлежат уменьшению. При этом, взыскиваемая с *Я.Н. сумма уже обращена в доход Российской Федерации Гагаринским районным судом г. Москвы с *А.М. и нескольких иностранных компаний, что противоречит принципу о недопустимости повторной ответственности за одно и то же деяние.

Ответчик *М.В., чье участие в судебном заседании обеспечено посредством видео-конференц связи, в судебном заседании возражал против удовлетворения исковых требований, указал на пропуск истцом срока исковой давности, пояснил, что истец искажает содержание нормы пп. 8 п. 2 ст. 235 ГК РФ, которая применяется лишь во взаимосвязи с положениями Закона № 273-ФЗ и регулирует абсолютно иные правоотношения, нежели приводятся в иске. Обращению по решению суда в доход Российской Федерации подлежит только то имущество, в отношении которого государственным служащим не представлены в соответствии с законодательством о противодействии коррупции доказательства его приобретения на законные доходы. Поскольку ответчик не является государственным служащим и не относится к категории лиц, на которых распространяются требования антикоррупционного законодательства, положения пп. 8 п. 2 ст. 235 ГК РФ  - не применимы. Утверждение истца о совершении им самостоятельного коррупционного правонарушения и причинении государству вреда является голословным, поскольку истцом не представлено относимых и допустимых доказательств в обоснование доводов о том, что заключенный 01.08.2017 г. * М.В. с Вантросо Трейдинг ЛТД договор об оказании услуг является фиктивным, а взятые * М.В. на себя обязательства направлены на исполнение воли * М.А. Напротив, полученный * М.В. по договору доход включен в налоговую декларацию за 2018 г., в результате с него уплачен НДФЛ 13% - 6,5 млн. рублей. Поскольку взыскиваемая с ответчика сумма уже обращена в доход Российской Федерации решением Гагаринского районного суда г. Москвы от 20.10.2020 г., повторное взыскание тех же денежных средств недопустимо.

Ответчик *Р.Д. чье участие в судебном заседании обеспечено посредством видео-конференц связи, его представитель в судебном заседании возражали против удовлетворения исковых требований по основаниям, изложенным в письменных возражениях на исковое заявление, также заявили о пропуске истцом срока исковой давности. Поддержали доводы остальных ответчиков, обратили внимание суда, что *Р.Д. не был знаком с * М.А., не состоял с ним ни в служебных, ни в дружеских, ни в товарищеских отношениях, не получал от него никаких указаний, не имел возможности достоверно и однозначно знать, кем конкретно будет получен доход от продажи акций (* М.А. или останется у компаний акционеров, продающих свои акции).

Ответчик * А.Н., его представитель в судебное заседание явились, возражали против удовлетворения исковых требований по основаниям, изложенным в письменных возражениях относительно заявленных исковых требований, поддержали доводы о пропуске истцом срока исковой давности, заявили ходатайство о заключении мирового соглашения (мировое соглашение судом не утверждено, поскольку стороны к мировому соглашению не пришли). Указали на отсутствие правовых оснований для привлечения к солидарной ответственности супруги и сына * А.Н., а также объективных и допустимых доказательств, подтверждающих обоснованность иска прокурора, пояснив, что ответственность за совершение коррупционного правонарушения является специальным видом гражданско-правовой ответственности, которая не может быть отнесена ни к требованию о возмещении вреда, ни к взысканию неосновательного обогащения, ни к спорам о признании сделок антисоциальными. Обратили внимание суда на уплату ответчиком с взыскиваемых 30 млн. рублей НДФЛ, ответчик указал, что готов перечислить полученные денежные средства в качестве добровольного пожертвования на поддержку Российской армии.

Иные участники процесса в судебное заседание не явились, о дате и времени судебного разбирательства извещались судом, при этом, представителями ООО «КОМФОРТНЫЙ ДОМ», ООО «РИВА-ЦЕНТР» представлены письменные возражения относительно заявленных исковых требований.

Суд, принимая во внимание положения ст. 165.1 ГК РФ, в соответствии со ст. 167 ГПК РФ, счел возможным рассмотреть настоящее гражданское дело в отсутствии не явившихся лиц.

Поскольку истец не выразил согласия на замену ответчиков, по мнению заявителей, являющихся ненадлежащими, суд, в соответствии с ч. 2 ст. 41 ГПК РФ, продолжил рассмотрение дела по предъявленному иску.

Выслушав участников процесса, исследовав письменные материалы дела, суд приходит к следующему:

Согласно ст. 1 Конституции Российской Федерации и ст. 3 Закона № 273-ФЗ Российская Федерация является правовым государством, которое относит коррупцию к числу нетерпимых явлений, признает незаконными все формы её проявления, на основании принципа неотвратимости преследует и привлекает каждого к ответственности за совершение коррупционных правонарушений.

С целью обеспечения системного противодействия коррупции и незаконному обогащению, верховенства закона, демократии и прав человека, равенства и социальной справедливости, Российской Федерацией ратифицированы Конвенция ООН против коррупции, принятая 31.10.2003 г. Резолюцией 58/4 Генеральной Ассамблеи ООН, Конвенция об уголовной ответственности за коррупцию, принятая 27.01.1999 г. в Страсбурге, а также принят и введен в действие Закон № 273-ФЗ, которым установлены основные принципы противодействия коррупции, правовые и организационные основы предупреждения коррупции и борьбы с ней, меры по минимизации и ликвидации последствий коррупционных правонарушений.

При этом под самой коррупцией, как определил законодатель, понимаются действия по злоупотреблению служебным положением, дача взятки, получение взятки, злоупотребление полномочиями, коммерческий подкуп либо иное незаконное использование физическим лицом своего должностного положения вопреки законным интересам общества и государства в целях получения выгоды в виде имущества или услуг имущественного характера для себя, третьих лиц либо незаконное предоставление такой выгоды указанному лицу другими физическими лицами, в том числе совершение этих деяний от имени или в интересах юридического лица (ст. 1 Закона № 273-ФЗ).

Требования антикоррупционного законодательства распространяются на всех физических и юридических лиц, институты гражданского общества, которые в свою очередь должны противодействовать коррупции в своей деятельности, заниматься профилактикой ее проявлений, обеспечивать добросовестность своей работы, предотвращать возникновение конфликта интересов (ст. 12.4, 13, 13.3, 14 Федерального закона от 25.12.2008 г. № 273-ФЗ (в соответствующей редакции) «О противодействии коррупции»). Они не вправе допускать незаконное использование своего должностного положения вопреки законным интересам общества и государства, действовать в целях получения выгоды в виде денег, ценностей, иного имущества или услуг имущественного характера, иных имущественных прав для себя или третьих лиц либо незаконное предоставление такой выгоды другим лицам (ст. 1 Закона № 273-ФЗ).

В силу положений ст. 10 Федерального закона от 25.12.2008 г. № 273-ФЗ (в соответствующей редакции) «О противодействии коррупции», должностные лица обязаны не допускать возникновения личной заинтересованности при исполнении своих полномочий, которая приводит к конфликту интересов, а также принимать меры по предотвращению или урегулированию такого конфликта.

При этом под конфликтом интересов в настоящем Федеральном законе понимается ситуация, при которой личная заинтересованность (прямая или косвенная) лица, замещающего должность, замещение которой предусматривает обязанность принимать меры по предотвращению и урегулированию конфликта интересов, влияет или может повлиять на надлежащее, объективное и беспристрастное исполнение им должностных (служебных) обязанностей (осуществление полномочий).

Под личной заинтересованностью понимается возможность получения доходов в виде денег, иного имущества, в том числе имущественных прав, услуг имущественного характера, результатов выполненных работ или каких-либо выгод (преимуществ) лицом, указанным в ч. 1 настоящей статьи, и (или) состоящими с ним в близком родстве или свойстве лицами (родителями, супругами, детьми, братьями, сестрами, а также братьями, сестрами, родителями, детьми супругов и супругами детей), гражданами или организациями, с которыми лицо, указанное в ч. 1 настоящей статьи, и (или) лица, состоящие с ним в близком родстве или свойстве, связаны имущественными, корпоративными или иными близкими отношениями.

В качестве гражданско-правовых последствий коррупционного поведения ст. 235 ГК РФ предусмотрена возможность принудительного изъятия судом у собственника имущества, когда им не представлены в соответствии с законодательством о противодействии коррупции доказательства приобретения его законным путем.

Из указанной нормы следует, что имущество, полученное вследствие нарушения установленных антикоррупционным законодательством запретов и ограничений, подлежит обращению исключительно в доход Российской Федерации и не может являться легальным объектом гражданского оборота, законным средством платежа и погашения обязательств перед кредиторами, предметом сделки и находиться у кого-либо на законных основаниях.

Изъятие такого имущества призвано выступать в качестве неблагоприятного последствия получения доходов от коррупционной деятельности и указывать на бессмысленность приобретения имущества на незаконные доходы и бесперспективность коррупционного поведения (п. 4.1 Постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 29.11.2016 № 26-П).

Аналогичный правовой режим установлен международным правом, которое в силу ст. 7 ГК РФ и Конституции Российской Федерации является составной частью правовой системы Российской Федерации.

Так, согласно ст. 12 Конвенции ООН против коррупции каждое государство принимает меры по предупреждению коррупции в частном секторе, усилению стандартов бухгалтерского учета, аудита и, в надлежащих случаях, установлению эффективных, соразмерных и оказывающих сдерживающее воздействие гражданско-правовых, административных или иных санкций за несоблюдение таких мер, в том числе уголовных либо неуголовных санкций, включая денежные.

При ратификации названной Конвенции ООН Российская Федерация обязалась предупреждать отмывание денежных средств, устанавливать всеобъемлющий надзор в отношении банков, физических или юридических лиц, предоставляющих официальные или неофициальные услуги в связи с переводом денег, ценностей, в целях недопущения их легализации, выявлять и препятствовать перемещению средств и соответствующих оборотных инструментов.

Государства обязались с целью устранения последствий коррупционных правонарушений конфисковывать незаконно полученные деньги, ценности и иное имущество (п. 4.8 Рекомендаций по совершенствованию законодательства государств-участников СНГ в сфере противодействия коррупции, принятых на 38-ом пленарном заседании Межпарламентской Ассамблеи государств-участников СНГ). Органам государственной власти предписано обеспечивать меры для конфискации и лишения доходов в результате случаев коррупции (Резолюция Комитета министров Совета Европы № (97) 24 от 06.11.1997 г.).

Таким образом, на основании норм национального и международного права Российская Федерация приняла все необходимые правовые меры по противодействию коррупции, в том числе направленные на предупреждение незаконного обогащения, устранение последствий коррупционных правонарушений и результатов их легализации.

Совокупность вышеприведенного нормативного регулирования рассматриваемой сферы правоотношений является достаточной для понимания того, что коррупционно нажитое имущество изымается из оборота, а преодоление этого установления и всякие операции с ним относятся к числу недопустимых, оцениваются как легализация и преследуются по закону. Статьей 10 ГК РФ запрещено действовать в обход закона и преследовать противоправные цели.

В силу п. 4 ст. 1 ГК РФ никто не вправе извлекать преимущество из недобросовестного поведения. Всякий кто обходит закон, фактически переводит свой вид деятельности из легального положения в нелегальное.

Сделки с коррупционным имуществом ничтожны, поскольку они противны основам правопорядка и нравственности. Применяемые к ним последствия определены положениями ст. 169 ГК РФ, которая предусматривает обращение в доход Российской Федерации всего полученного по такой сделке, то есть позволяет достичь результата, установленного пп. 8 п. 2 ст. 235 ГК РФ.

В качестве сделок, совершенных с указанной целью, могут быть квалифицированы сделки, которые нарушают основополагающие начала российского правопорядка, принципы общественной, политической и экономической организации общества, его нравственные устои. К названным сделкам могут быть отнесены, в частности сделки, направленные на производство и отчуждение объектов, ограниченных в гражданском обороте (соответствующие виды оружия, боеприпасов, наркотических средств, другой продукции, обладающей свойствами, опасными для жизни и здоровья граждан), сделки, направленные на изготовление, распространение литературы и иной продукции, пропагандирующей войну, национальную, расовую или религиозную вражду, сделки, направленные на изготовление или сбыт поддельных документов и ценных бумаг, сделки, нарушающие основы отношений между родителями и детьми.

Данный перечень сделок, как следует из положений законодательства и Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 г. № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», не является исчерпывающим и, по мнению суда, может включать в себя сделки с коррупционно нажитым имуществом, поскольку в силу пп. 8 п. 2 ст. 235 ГК РФ коррупционно нажитое имущество не может быть объектом гражданского оборота, в т.ч. законным средством платежа, поскольку подлежит изъятию из него и обращению в доход Российской Федерации.

Противодействовать коррупции в России и эффективно бороться с ней обязаны все федеральные и региональные органы государственной власти, местного самоуправления, а также институты гражданского общества, организации и физические лица. Они уполномочены принимать меры по предупреждению и борьбе с коррупцией (ст. 1 и 5 Федерального Закона № 273-ФЗ от 25.12.2008 г.).

В соответствии с ч. 5 ст. 6 вышеуказанного Федерального закона от 25.12.2008 г. № 273-ФЗ (в соответствующей редакции) «О противодействии коррупции», Генеральный прокурор Российской Федерации и подчиненные ему прокуроры в пределах своих полномочий координируют деятельность органов внутренних дел Российской Федерации, органов федеральной службы безопасности, таможенных органов Российской Федерации и других правоохранительных органов по борьбе с коррупцией и реализуют иные полномочия в области противодействия коррупции, установленные федеральными законами.

Указом Президента Российской Федерации от 18.12.2008 г. № 1800 Генеральная прокуратура Российской Федерации определена центральным органом Российской Федерации, ответственным за противодействие коррупции.

Согласно положениям Федерального закона от 25.12.2008 г. № 273-ФЗ, по обстоятельствам коррупционных правонарушений органы прокуратуры осуществляют собственную проверку и принимают самостоятельное решение о предъявлении в суд заявления об обращении в доход Российской Федерации имущества, полученного вследствие коррупционного правонарушения.

Поскольку коррупционные правонарушения, как следует из ст. 1 Закона № 273-ФЗ, посягают на интересы общества и государства, то защиту последних в сфере гражданских и иных правоотношений в соответствии со ст. 45 ГПК РФ уполномочен осуществлять прокурор.

В соответствии со ст. 35 Федерального закона от 17.01.1992 г. № 2202-1 «О прокуратуре Российской Федерации» (в соответствующей редакции), прокурор вправе обратиться в суд с заявлением или вступить в дело на любой стадии процесса, если этого требует защита прав граждан и охраняемых законом интересов общества или государства, в том числе Российской Федерации.

Названными способами, как отмечает Конституционный Суд Российской Федерации в Постановлении от 29.11.2016 г. № 26-П, государством осуществляется контроль за имущественным положением представителей власти, призванный повысить эффективность противодействия коррупции и предотвратить риски, связанные с неправомерным влиянием на государственных служащих, и тем самым с возможностью сращивания публичной власти и бизнеса.

-Как установлено в судебном заседании и подтверждается материалами дела, решением Гагаринского районного суда г. Москвы от 20.10.2020 г. по гражданскому делу № 2-3645\20 удовлетворен иск заместителя Генерального прокурора Российской Федерации, на основании пп. 8 п. 2 ст. 235 ГК РФ в доход Российской Федерации с * М.А., иностранных компаний Alinor Investments Limited (Алинор Инвестментс ЛТД), Besta Holdings Limited (Беста Холдингс ЛТД), Lisento Investments Limited (Лисенто Инвестментс ЛТД), Kullen Holdings Limited (Куллен Холдингс ЛТД), Vantroso Traiding Limited (Вантросо Трейдинг ЛТД), солидарно, взысканы денежные средства в размере 32.540.718.646 рублей 44 копейки.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда от 21.05.2021 г. указанное решение суда оставлено без изменения, апелляционные жалобы ответчиков – без удовлетворения.

Определением судебной коллегии по гражданским делам Второго кассационного суда общей юрисдикции от 21.10.2021 г. вышеуказанные судебные постановления оставлены без изменения, кассационные жалобы ответчиков – без удовлетворения.

Основанием для принятия судом вышеуказанных судебных актов послужили обстоятельства нарушения в 2017-2018 г. * М.А., занимавшим должность Министра Российской Федерации, запретов и ограничений, установленных законом.

Так, вступившим в законную силу решением Гагаринского районного суда г. Москвы от 20.10.2020 г. по вышеуказанному гражданскому делу, установлено, что * М.А. в период с 18.01.2012 г. по 21.05.2012г. являлся советником Президента Российской Федерации. Указом Президента Российской Федерации от 21.05.2012 г. назначен на должность Министра Российской Федерации по координации деятельности «Открытого правительства», в которой состоял до 18.05.2018 г.

В связи с назначением на указанные должности * М.А. должен был прекратить осуществляемую им на территориях Российской Федерации и иностранных государств предпринимательскую деятельность либо передать свои активы в доверительное управление.

Во время нахождения на государственных должностях им (* М.А.) предоставлялись сведения о доходах, об имуществе и обязательствах имущественного характера, согласно которым * М.А. за период службы с 18.01.2012 г. по 18.05.2018 г. указывал о своих доходах в виде заработной платы и денежных средств, полученных от участия в ЗАО «Промышленные технологии» и ООО «РУ-КОМ». Владение акциями иных коммерческих организаций и участие в них им как государственным служащим не декларировалось.

В нарушение ст. 11 Федерального конституционного закона от 17.12.1997 г. № 2-ФКЗ «О Правительстве Российской Федерации», ч. 3 ст. 12.1 Закона № 273-ФЗ в период замещения государственной должности * М.А. занимался предпринимательской деятельностью, лично и через доверенных лиц участвовал в управлении иностранными хозяйствующими субъектами, среди которых были Алинор Инвестментс ЛТД, Беста Холдингс ЛТД, Лисенто Инвестментс ЛТД, Куллен Холдингс ЛТД и Вантросо Трейдинг ЛТД.

Так, * М.А. принимал прямое участие в ООО «РУ-КОМ» (100 % долей), которое, в свою очередь, через АО «Ру-ком Инвест» (99 % долей) и иностранные компании «Просто ПТЕ ЛТД» (100 % долей) и «Совсем ПТЕ ЛТД» (100 % долей) участвовали в Алинор Инвестментс ЛТД, Беста Холдингс ЛТД, Лисенто Инвестментс ЛТД, Куллен Холдингс ЛТД и Вантросо Трейдинг ЛТД.

В приведенной последовательности * М.А. в конечном счете участвовал в пяти кипрских компаниях в размере 99,99 % долей.

Таким образом, * М.А. являлся фактическим владельцем кипрских компаний - Алинор Инвестментс ЛТД, Беста Холдингс ЛТД, Лисенто Инвестментс ЛТД, Куллен Холдингс ЛТД, Вантросо Трейдинг ЛТД и зарегистрированного на них имущества, а их акционеры и руководители – номинальными владельцами.

Осуществляя незаконную предпринимательскую деятельность, * М.А. стал основным акционером АО «СИБЭКО», владельцем более 95 % акций.

Не позднее 08.11.2017 г. * М.А. принял решение о продаже принадлежащих ему акций АО «СИБЭКО» представителям ООО «Сибирская генерирующая компания» (далее – ООО «СГК»), а именно АО «Кузбассэнерго» и АО «Хакасская сервисно-ремонтная компания», о чем сообщил в указанный день губернатору Новосибирской области * А.А., сказав ему, что планирует продать свои активы – ОАО «РЭС» в пользу ПАО «Россети», а АО «СИБЭКО» - ООО «СГК».

В январе 2018 г. * М.А. через подконтрольного ему * Н.В., (ответчик по настоящему делу), организовал личные встречи с представителем ПАО «Совкомбанк» Панферовым А.В. по вопросу планирования и организации расчетов по сделке, связанной с продажей акций АО «СИБЭКО».

В связи с этим 30.01.2018 г. пятью названными кипрскими компаниями в ПАО «Совкомбанк» были открыты расчетные счета, а именно Алинор Инвестментс ЛТД - № *, Беста Холдингс ЛТД - № *, Лисенто Инвестментс ЛТД - № *, Куллен Холдингс ЛТД - № * и Вантросо Трейдинг ЛТД - № *, которые в последующем использовались исключительно для получения на них денежных средств от продажи акций АО «СИБЭКО».

Во исполнение достигнутых соглашений между Алинор Инвестментс ЛТД, Беста Холдингс ЛТД, Лисенто Инвестментс ЛТД, Куллен Холдингс ЛТД, Вантросо Трейдинг ЛТД и АО «Кузбассэнерго», АО «ХСРК» в результате запрещенной законом деятельности * М.А. 07.02.2018 в г. Лимассол Республики Кипр между названными компаниями были заключены договоры купли-продажи акции АО «СИБЭКО».

С 07.02.2018 по 09.02.2018 на счета компаний Алинор Инвестментс ЛТД № *, Беста Холдингс ЛТД № *, Лисенто Инвестментс ЛТД № *, Куллен Холдингс ЛТД № * и Вантросо Трейдинг ЛТД № * зачислены 32.540.718.646 рублей 44 копейки.

Расчеты по указанной сделке осуществлены через ПАО «Совкомбанк». Действительным получателем денег по сделке и их распорядителем являлся *М.А., а не акционеры и руководители компаний Алинор Инвестментс ЛТД, Беста Холдингс ЛТД, Лисенто Инвестментс ЛТД, Куллен Холдингс ЛТД и Вантросо Трейдинг ЛТД, которые кроме формального подписания договоров купли-продажи ни на одном этапе их подготовки и исполнения реального участия не принимали. Денежные средства, полученные от продажи активов, явились незаконным доходом * М.А.

Гагаринским районным судом г. Москвы установлено, что исполнением воли * М.А. по организации сделок и продаже имущественного актива занимались подконтрольные * М.А. лица - * Н.В., * М.В., * А.В., * О.Н., * Я.Н., * О.Г., * Р.Д. Оказанное ими содействие * М.А. в совершении сделки после ее реализации были оплачены им из незаконно вырученных от продажи акций АО «СИБЭКО» денежных средств.

Так, с открытого в ПАО «Совкомбанк» расчетного счета компании Вантросо Трейдинг ЛТД № * из денежных средств, зачисленных от продажи акций АО «СИБЭКО», произведено списание и зачисление: 26.02.2018 на счет * М.В. № *, открытый в АО КБ «Ситибанк», 50 млн. рублей; *А.В. № *, открытый в ПАО «Совкомбанк», - 58 млн. рублей; 27.02.2018 на счет *О.Г. № *, открытый в ПАО «ВТБ», - 15 млн. рублей; * Я.Н. № *, открытый в ПАО «ВТБ», - 20 млн. рублей.

С открытого в ПАО «Совкомбанк» счета компании Лисенто Инвестментс ЛТД № * из денежных средств, зачисленных от продажи акций АО «СИБЭКО», 26.02.2018 произведено списание и зачисление: на счет * О.Н. № *, открытый в Банке ГПБ (АО),  -107 млн. рублей; * Р.Д. № *, открытый в ПАО «ВТБ», - 43 млн. рублей.

С открытых в ПАО «Совкомбанк» счетов компаний Куллен Холдингс ЛТД № *, Беста Холдингс ЛТД № * и Алинор Инвестментс ЛТД № *из денежных средств, зачисленных от продажи акций АО «СИБЭКО», 26.02.2018 произведено зачисление на счет * Н.В. № *, открытый в ПАО «Сбербанк», - 514 млн. рублей.

Согласно ст. 6 Федерального конституционного закона от 31.12.1996 г. № 1-ФКЗ «О судебной системе Российской Федерации», ст. 13 ГПК РФ, вступившие в законную силу судебные постановления являются обязательными для всех без исключения органов государственной власти, органов местного самоуправления, общественных объединений, должностных лиц, граждан, организаций и подлежат неукоснительному исполнению на всей территории Российской Федерации.

Частью 2 статьи 61 ГПК РФ предусмотрено, что обстоятельства установленные вступившим в законную силу судебным постановлением по ранее рассмотренному делу, обязательны для суда, не доказываются вновь и не подлежат оспариванию при рассмотрении другого дела, в котором участвуют те же лица. Данная норма закона конкретизирует общие положения процессуального законодательства об обязательности вступивших в законную силу постановлений судов общей юрисдикции и направлена на обеспечение законности выносимых судом постановлений, а также на обеспечение стабильности и общеобязательности судебных решений, исключение возможного конфликта судебных актов.

В соответствии с п. 9 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19.2.2003 № 23 «О судебном решении», исходя из смысла ч. 4 ст. 13, ч. 2 и 3 ст. 61, ч. 2 ст. 209 ГПК РФ, лица, не участвовавшие в деле, по которому судом общей юрисдикции или арбитражным судом вынесено соответствующее постановление, вправе при рассмотрении другого гражданского дела с их участием оспаривать обстоятельства, установленными судебными актами. В указанном случае суд выносит решение на основе исследованных в судебном заседании доказательств.

При этом, суд принимает во внимание, что вопреки доводам ответчиков, в силу ч. 1 ст. 71 ГПК РФ, к письменным доказательствам относятся приговоры и решения суда, иные судебные постановления, протоколы совершения процессуальных действий, протоколы судебных заседаний, приложения к протоколам совершения процессуальных действий (схемы, карты, планы, чертежи).

Принимая во внимание вышеизложенное, суд полагает, что обстоятельства, изложенные в решении Гагаринского районного суда г. Москвы от 20.10.2020 по гражданскому делу № 2-3645\20, нашли свое подтверждение в рамках разрешения настоящего дела. Относимых и допустимых доказательств, опровергающих эти факты, ответчиками не представлено.

Как установлено судом,  01.08.2017 г. *Н.В., * М.В., * А.В., * О.Н., *Я.Н., *О.Г., *Р.Д. и * А.Н. с подконтрольными *М.А. кипрскими компаниями Алинор Инвестментс ЛТД, Беста Холдингс ЛТД, Лисенто Инвестментс ЛТД, Куллен Холдингс ЛТД и Вантросо Трейдинг ЛТД заключены договоры об оказании возмездных услуг, связанных с продажей акций АО «СИБЭКО».

Копии договоров и актов сдачи-приемки, представленные в материалы дела, полностью идентичны, отличие имеется только в суммах вознаграждений, что, по мнению суда, не имеет принципиального значения для правильного разрешения спора.

В соответствии с п. 2.1 и 2.2 Договоров, названные физические лица обязались оказать перечисленным компаниям информационные и посреднические услуги, связанные с реализацией принадлежащих им обыкновенных бездокументарных именных акций, выпущенных 25.11.2010 г. АО «СИБЭКО». Осуществить поиск и провести переговоры с потенциальными покупателями акций, а также обеспечить завершение сделки купли-продажи, либо иной сделки, направленной на отчуждение акций на условиях, согласованных с Компанией.

Согласно п. 2.3 Договоров, услуги должны были быть оказаны в срок не позднее 01.06.2018. Их результатом являлось завершение сделки.

В силу п. 2.4 и 3 Договора компании обязалась принять и оплатить вышеуказанные услуги на условиях, определенных настоящим Договором. Услуги считались оказанными с момента их принятия и подписания акта сдачи-приемки услуг (приложение № 1 к Договору). Приемка услуг происходила в течение 5 дней с момента получения компанией акта сдачи-приемки услуг.

Цена договора являлась твердой. Сумма денежных средств, указанная в качестве цены договора, уплачивалась компанией банковским переводом в рублях не позднее 01.08.2018, при условии закрытия сделки (п. 4.1 и 4.2 Договора).

Договоры вступали в силу со дня их подписания и действовали до 01.08.2018 г. (п. 7.1 Договора).

Исследовав содержание договоров, выслушав сторон об обстоятельствах их заключения, суд соглашается с доводами истца о том, что указанные договоры об оказании информационных и посреднических услуг, связанных с реализацией акций АО «СИБЭКО» являются фиктивными, заключены *Н.В., * М.В., * А.В., *О.Н., * Я.Н., *О.Г., *Р.Д. и * А.Н. для придания видимости легального характера получения денежного вознаграждения от подконтрольных *М.А. компаний.

В соответствии со ст. 779 ГК РФ по договору возмездного оказания услуг исполнитель обязуется по заданию заказчика оказать услуги (совершить определенные действия или осуществить определенную деятельность), а заказчик обязуется оплатить эти услуги.

Из имеющихся в материалах дела договоров усматривается, что они по форме и содержанию идентичны, изготовлены, оформлены, подписаны и заключены единовременно всеми перечисленными лицами, оказывающими содействие * М.А. в реализации акций АО «СИБЭКО».

Предмет договора, само понятие «посреднические и информационные услуги» не раскрыты. Конкретные обязательства, выполнение которых заказчики ожидали от исполнителей не прописаны. При этом, из письменных материалов дела и пояснений ответчиков, данных в судебном заседании, судом установлено, что, заявленные *Н.В., * М.В., * А.В., * О.Н., * Я.Н., * О.Г., * Р.Д. и * А.Н. услуги, которые они якобы оказали иностранным компаниям, носили разнородный характер и имели отношение к конкретному исполнителю исключительно из его профессиональных навыков, квалификации и должности, которую он занимал.

Цена договора, являющаяся его существенным условием, как установлено судом, на стадии их заключения, сторонами не обсуждалась. Её соразмерность характеру и виду поименованных услуг ответчики в суде не обосновали.

Отсутствие в сделках характерных для гражданского оборота условий, уверенность исполнителей, не обладающих опытом в заключении подобных соглашений, в добросовестности заказчика, заблаговременном (еще на стадии подписания договоров) знании каждой из сторон о безусловном наступлении желаемого результата, однозначности исполнения принятых на себя обязательств без рисков наступления неблагоприятных последствий несмотря на значительный размер цены договоров и принадлежность компаний-заказчиков иностранному государству, свидетельствует о формальном их заключении.

Учитывая вышеизложенное, суд соглашается с позицией представителя истца о том, что совокупность указанных обстоятельств свидетельствует о взаимосвязи и синхронности действий сторон договоров, которые не обладали самостоятельностью и независимостью в принятии решений, полностью зависящих от воли одного фактического их руководителя  -* М.А.

Так, из материалов дела следует, что * Н.В. 01.08.2017 заключил с Алинор Инвестментс ЛТД, Куллен Холдингс ЛТД и Беста Холдингс ЛТД три договора об оказании услуг от 01.08.2017. Цена каждогодоговора составила  171.500.000 рублей.

Со счетов компаний Куллен Холдингс ЛТД № *, Беста Холдингс ЛТД № * и Алинор Инвестментс ЛТД № *, открытых в ПАО «Совкомбанк», 26.02.2018 произведено списание и зачисление на расчетный счет * Н.В. тремя самостоятельными платежами денежных средств в размере  514.500.000 рублей, что подтверждается выпиской ПАО «Сбербанк» за период с 28.12.2017 по 04.10.2019 по расчетному счету № *, открытому 28.12.2017 на имя * Н.В., а также письмом ФНС России от 12.08.2022.

Доводы истца о том, что * Н.В., осознавая незаконность личного обогащения и то, что полученное им вознаграждение не может быть в силу своего коррупционного происхождения легальным объектом гражданского оборота, сразу же принял меры, направленные на легализацию имущества, представляются суду состоятельными.

Как следует из материалов дела, с целью легализации имущества, 27.02.2018 г. и 07.05.2018 г. * Н.В. направил своей супруге *Н.Г. денежные средства в размере 303.000.000 рублей на счета № * и № *, открытые в ПАО «Сбербанк», 3.000.000 рублей 07.05.2018 г. перевел на свой собственный счет № *, открытый в том же банке, 33.000.000 рублей 11.05.2018 г. и 17.03.2019 г. снял в качестве наличных денежных средств. Также, часть неправомерного дохода в размере  20.000.000 рублей 27.02.2018 г. и 07.05.2018 г. * Н.В. перечислил ответчику * Е.В. на расчетный счет № *.

На денежные средства в размере 7.200.000 рублей 07.05.2018 г. * Н.В. приобрел своему сыну – ответчику * А.Н. автомобиль марки БМВ Х6М государственный регистрационный знак *.

Оставшиеся незаконно полученные от *М.А. денежные средства в размере 148.300.000 рублей после неоднократного их смешения * Н.В. направил на капитализацию подконтрольных юридических лиц: ООО «Комфортный дом» (ИНН 5407968387) и ООО «РИВА-ЦЕНТР» (ИНН 5410785016).

* Н.В., выступая в судебном заседании, отрицал вовлеченность своей супруги *Н.Г. в его коммерческие дела, вместе с тем, указанная позиция ответчика, не может быть признана судом убедительной, поскольку опровергается материалами дела.

Из выписок ФНС России о доходах *Н.Г., выплаченных в 2017 – 2022 г. налоговыми агентами, следует, что в указанный период * Н.Г. получала денежное вознаграждение от деятельности компаний, учредителем или единственным участником которых являлся её супруг *Н.В.

Так, в октябре 2020 г. * Н.Г. в качестве процентов по займу от ООО «Комфортный дом», являющегося ответчиком по настоящему делу, получено 13,9 млн. рублей.

Возражая против удовлетворения иска, представитель * А.Н. указал, что сделка по приобретению автомобиля марки БМВ Х6М государственный регистрационный знак * истцом не оспорена, а потому является законной. Денежные средства на его приобретение * А.Н. не перечислялись, в связи с чем, сам факт предъявления к нему исковых требований не основывается на законе. Платеж в сумме 7.200.000 рублей произведен *Н.В. на счет ООО «Адванс-Авто», при этом, на момент совершения сделки ответчик * А.Н. являлся несовершеннолетним.

Вышеуказанные доводы, по мнению суда, подлежат отклонению по следующим основаниям:

В силу ст. 11, 12 ГК РФ, заинтересованное лицо, обращающееся в суд, самостоятельно избирает способ защиты нарушенного права, определяет конкретное материально-правовое требование и основание иска.

Истцом предъявлены требования не по спору, связанному с защитой права собственности на имущество, а в связи с необходимостью привлечения лица к гражданско-правовой ответственности за коррупционное правонарушение.

При этом избранный способ защиты прав и интересов Российской Федерации не предполагает необходимости оспаривания сделки, которая опосредовала поступление в распоряжение ответчика * А.Н. вышеуказанного транспортного средства.

Тот факт, что средства на покупку автомобиля не поступали на счет * А.Н., а были перечислены непосредственно его отцом * Н.В. на счет продавца – ООО «Адванс-Авто» никоим образом не опровергает доводы истца о том, что платеж был совершен *Н.В. в целях легализации незаконного дохода и часть средств была направлена на приобретение сыну автомобиля.

Более того, вышеуказанные доводы истца подтверждаются и представленными ответчиками документами: квитанцией об оплате от 07.05.2018 г. на сумму 7.200.000 рублей, счетом № 06/00478674 от 06.05.2018 г. на ту же сумму, ПТС и договором купли-продажи автомобиля № ДгПрАвт-06/100543 от 05.08.2018 г., из которых следует, что собственником автомобиля является * А.Н.

Таким образом, с учетом того, что * А.Н. принимал непосредственное участие в получении коррупционного имущества, предъявленные к нему исковые требования, вопреки вышеприведенным доводам стороны ответчиков, являются обоснованными.

Утверждение стороны ответчика о том, что на момент заключения сделки *А.Н. являлся несовершеннолетним, не имеет правового значения для разрешения настоящего спора, поскольку имущество, полученное вследствие нарушения установленных антикоррупционным законодательством запретов и ограничений, в любом случае не может являться легальным объектом гражданского оборота, а также находится у кого-либо на законных основаниях.

Ответчик *Е.В. и ее представитель, возражая против удовлетворения исковых требований, указали, что денежные средства в размере 20.000.000 рублей имели целевое назначение и перечислялись указанному ответчику на основании агентского договора № 01/18 от 22.12.2017 г., заключенного со * Н.В. Как следует из утверждений *Е.В., в рамках агентского договора она в течение 2018 г. осуществляла в интересах * Н.В. оплату коммунальных услуг, налоговых взносов, интернета, штрафов, ремонтных работ в отношении объектов движимого и недвижимого имущества, иных хозяйственных нужд. По итогам исполнения договора между сторонами был подписан акт об оказанных услугах и предоставлен отчет об использовании перечисленных * Н.В. денежных средств на его нужды и в его интересах. С вознаграждения, полученного * Н.В. за выполнение обязанностей агента, ей был уплачен налог, о чем подана налоговая декларация за 2018 г.

В соответствии с ч. 1 ст. 55, ч. 1 ст. 56 ГПК РФ доказательствами по делу являются полученные в предусмотренном законом порядке сведения о фактах, на основе которых суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения сторон, а также иных обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения и разрешения дела. Каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

В подтверждение возражений * Е.В. представлены следующие документы: агентский договор № 01/18 от 22.12.2017 г. (с приложением), платежные поручения от 27.02.2018 г. и 07.05.2018 г., акт об оказанных услугах к агентскому договору от 25.12.2018 г., отчет агента от 25.12.2018, налоговая декларация по форме 3-НДФЛ от 29.04.2019 г., выписка о состоянии счета № * за период с 01.01.2018 по 31.12.2018, открытого в ПАО «Сбербанк», история операций по картам № * и № * за 2018 г., а также справки ПАО «Сбербанк» о зачислении 27.02.2018 г. и 07.05.2018 г. на счет *Е.В. денежных средств в размере 10 млн. рублей и 10 млн. рублей со счета * Н.В., протокол осмотра письменных доказательств (с приложениями) от 16.01.2023 г.

Исследовав названные документы, оценив их с точки зрения относимости, допустимости и достоверности, суд приходит к выводу, что ни один из них (в том числе выписка о состоянии счета № *, история операций по картам) не подтверждает тот факт, что являющиеся предметом настоящего спора денежные средства в размере 20 млн. рублей перечислены *Н.В. в рамках исполнения агентского договора и израсходованы *Е.В. на оплату платежей, связанных с администрированием принадлежащего ему имущества.

Представленный * Е.В. отчет агента от 25.12.2018 г. не позволяет суду установить наличие обстоятельств, обосновывающих ее возражения, поскольку содержит в себе только перечень услуг, якобы оказанных *Н.В. в связи с исполнением договора.

При этом сведения, предусмотренные п. 2.3.6. и 3.4.2. агентского договора, ч. 2, 1 ст. 1008 ГК РФ, необходимые для выяснения значимых по делу обстоятельств (описание произведенных агентом действий, результат и даты их совершения, понесенные расходы), в нем не указаны, соответствующие документы к отчету не приложены и в судебное заседание не представлены.

Отдельно обращено внимание суда на то, что согласно условиям агентского договора, денежные средства должны были перечисляться * Н.В. на специальный счет, открытый *Е.В. в связи с заключением 22.12.2017 агентского договора, в целях исключения смешивания денежных средств *Н.В. с личными сбережениями * Е.В.

Изучив выписку о состоянии вклада № * за период с 01.01.2018 г. по 31.12.2018 г., суд отмечает, что на момент заключения ответчиками агентского договора * Е.В. расчетный счет уже был открыт (23.01.2017 г.) и на нем имелся остаток по вкладу в размере 1.981.879 рублей 36 копеек.

Указанные обстоятельства опровергают доводы * Е.В. о том, что данный счет являлся специальным и на нем размещались исключительно средства * Н.В., имеющие целевое назначение и необходимые для выполнения действий по договору в качестве агента.

Представленный договор страхования ответственности * Е.В. по заключенному агентскому договору не содержит данных о выгодоприобретателе, не устанавливает каких-либо значимых обстоятельств по делу, и не опровергает обоснованность заявленных истцом исковых требований.

Не нашел своего подтверждения и довод * Е.В. о том, что с суммы вознаграждения за выполнение обязанностей по агентскому договору ею был уплачен налог.

В силу п. 3.3. договора все налоги, предусмотренные действующим законодательством, из суммы вознаграждения агент выплачивает самостоятельно. Согласно налоговой декларации по налогу на доходы физических лиц (форма 3-НДФЛ) от 29.04.2019 г., представленной * Е.В. в ИФНС России № 36 по г. Москве, с дохода в размере 345.000 рублей, сумма удержанного налога составила 0 рублей.

Также * Е.В. указала, что факт заключения агентского договора в 2017 г. дополнительно подтверждается протоколом осмотра письменного доказательства – сообщения, отправленного посредством электронной почты «*», от 16.01.2023 г., произведенного нотариусом г. Москвы * М.Р., зафиксировавшего, что * Н.В. посредством электронной почты 25.12.2018 направила * Н.В. агентский договор № 01/18 от 22.12.2017 г., дополнительное соглашение к нему от 14.12.2018 г., акт об оказанных услугах, платежное поручение об оплате агентского вознаграждения, которые находились во вложении письма.

По мнению суда, приведенные выше обстоятельства не дают основания утверждать, что агентский договор был заключен именно в 2017 году, поскольку он вместе со всеми перечисленными документами был направлен * Е.В. адресату лишь спустя год (25.12.2018), что подтверждается самой * Е.В., а датирование его от 22.12.2017 не означает, что он был изготовлен и подписан именно в эту дату. При этом нотариусом удостоверен лишь факт осмотра электронного письма, а не сам договор.

Платежное поручение об оплате агентского вознаграждения, на которые ссылается * Е.В. в дополнении к отзыву, не содержит отметки банка о его исполнении. В этой связи ее утверждения о получении вознаграждения за услуги агента суд полагает несостоятельными.

Кроме того, доводы * Е.В. и ее представителя, ответчика * Н.В. о том, что *Е.В. оказывает ему исключительно услуги агента, другом семьи, доверенным или подконтрольным лицом не является, судом отклоняются как противоречащие материалам дела.

Так, из выписки ФНС России от 27.11.2022 об участии * Е.В. в юридических лицах в качестве руководителя, учредителя (участника) следует, что она состоит в должности генерального директора ООО «Арэндэй» (ИНН7704879535) с 07.11.2014 г. (с момента создания юридического лица), учредителем и единственным владельцем которого значится супруга * Н.В. - * Н.Г. Компания занимается арендой и управлением собственным и арендованным имуществом.

Сын * Н.В. и *Н.Г. – ответчик *А.Н. является работником ООО «Арэндэй» и находится в подчинении * Е.В. как генерального директора общества.

Одновременно, до 2019 г. * Е.В. совместно со * Н.Г. работала в ООО «Голден Сафари», осуществляющем деятельность в сфере торговли розничными ювелирными изделиями в специализированных магазинах.

Заслуживает внимания суда и то обстоятельство, что до февраля 2018 г. * Е.В. работала в представительстве АО «СИБЭКО» в г. Москве, акции которого были реализованы * М.А. и ответчиками по настоящему делу, что являлось предметом рассмотрения Гагаринского районного суда г. Москвы.

В 2017 г. заработок * Е.В. в АО «СИБЭКО» составил 2,7 млн. рублей, в январе 2018 г. – 377,7 тысяч рублей.

Сразу после увольнения из АО «СИБЭКО» в феврале 2018 г. *Е.В. устроилась в ООО «РУ-КОМ», учредителем которого является * А.В., а сотрудниками другие ответчики. За период работы в 2018 г. в ООО «РУ-КОМ» * Е.В. заработала 3,1 млн. рублей, за 2019 г. – 2,9 млн. рублей, за 2020 г. – 2,7 млн. рублей, за январь-март 2021 г. – 692 тыс. рублей.

Учитывая вышеизложенное, суд приходит к выводу, что * Е.В. была непосредственно связана со * Н.В. как личными отношениями, так и коммерческими интересами, оба они имели прямое отношение к * М.А, работали в подконтрольных ему компаниях и получали от него вознаграждения.

Утверждение ответчиков ООО «Комфортный дом» и ООО «РИВА-ЦЕНТР» о том, что перечисление * Н.В. на их счета денежных средств осуществлялось исключительно во исполнение условий заключенных между ними договоров займа, которые в дальнейшем были исполнены надлежащими образом, каких-либо средств на капитализацию Обществ * Н.В. не направлялось, не могут быть признаны судом состоятельными, поскольку относимых и допустимых доказательств. подтверждающих вышеуказанные доводы, суду не представлено.

Судом установлено, что часть вырученных от продажи акций АО «СИБЭКО» денежных средств направлены * Н.В. на капитализацию подконтрольных ему строительных компаний в Новосибирской области ООО «Комфортный дом» и ООО «РИВА-ЦЕНТР».

Так, со счета * Н.В. № * на расчетные счета ООО «Комфортный дом», открытые в АО «Райффайзенбанк» г. Новосибирск, № * зачислено 21.03.2018 г.– 40 млн. рублей, а также № * перечислено 17.10.2018 г.– 50 млн. рублей и 13.11.2018 г. – 70 млн. рублей.

Аналогичным образом с указанного счета *Н.В. 20.07.2018 г. и 14.08.2018 г. произведено списание и зачисление 94 млн. рублей и 70 млн. рублей на расчетный счет ООО «РИВА-ЦЕНТР» № *, открытый в ПАО «Сбербанк» г. Новосибирск.

С 31.07.2018 г. * Н.В. стал являться учредителем ООО «Комфортный дом» и с 15.08.2018 г. ООО «РИВА-ЦЕНТР», владельцем 100 % долей в уставном капитале указанных обществ стоимостью 40 млн. рублей.

Из копии регистрационного дела ООО «Комфортный дом», представленного истцом, следует, что общество создано по решению единственного учредителя * И.Б. от 13.12.2017 г. Размер уставного капитала – 10.000 рублей (п. 4.1. Устава). Генеральным директором общества избрана * Н.Н. Основной вид деятельности общества - строительство жилых и нежилых зданий (код ОКВЭД 41.20).

В соответствии с п. 4.2 Устава увеличение уставного капитала общества может осуществляться за счет его имущества, и (или) за счет дополнительных вкладов участников Общества, и (или) за счет вкладов третьих лиц, принимаемых в Общество.

24.07.2018 г. в Межрайонную ИФНС № 16 по Новосибирской области поступило заявление от ООО «Комфортный дом» в связи с изменениями сведений о юридическом лице, а именно прекращении участия единственного учредителя общества *И.Б. и внесении сведений о новом участнике * Николае Владимировиче (ответчик по настоящему спору) со 100 % долей в уставном капитале общества.

В сентябре 2018 г. (заявление ООО «Комфортный дом» от 03.09.2018 г.) размер уставного капитала общества * Н.В. увеличен до 40.000.000 рублей на основании его решения от 30.08.2018г. за счет его дополнительного вклада как единственного участника в размере 39.990.000 рублей.

При этом данные средства приняты обществом в зачет заключенного со *Н.В. договора процентного займа № КД-2 от 20.03.2018 г.

Соглашение о зачете однородных требований 31.08.2018 г. подписано между ООО «Комфортный дом» и * Н.В. Исполнение встречных обязательств подтверждается справкой главного бухгалтера ООО «Комфортный дом» * Г.В. от 31.08.2018 г.

В последующем решением единственного участника ООО «Комфортный дом» * Н.В. от 30.09.2018 г. досрочно прекращены полномочия генерального директора общества * Н.Н., с 01.10.2018 г. избран * Евгений Александрович.

Наличие у сторон взаимных договорных обязательств и перечисление *Н.В. на расчетный счет ООО «Комфортный дом» денежных средств также подтверждается представленными истцом доказательствами.

Из копии договора процентного займа № КД-2 от 20.03.2018 г., заключенного между * Н.В. (заимодавцем) и ООО «Комфортный дом» (заемщиком), следует, что заимодавец передает в собственность заемщику денежные средства в размере 40 млн. рублей, а заемщик обязуется возвратить заимодавцу такую же сумму и проценты из расчета 12,5 % годовых (п. 1.1 Договора). Заем предоставляется на срок до 31.12.2019 г.. Договор считается заключенным в день зачисления суммы займа на расчетный счет заемщика.

Согласно платежному поручению № 300457 от 22.03.2018 на расчетный счет ООО «Комфортный дом» № *, открытый 25.12.2017 г. в Сибирском филиале АО «Райффайзенбанк», поступили 40 млн. рублей.

Основанием зачисления на расчетный счет ООО «Комфортный дом» № *, открытый 30.08.2018 г. в том же банке, 17.10.2018 г. 50 млн рублей и 13.11.2018 г. 70 млн. рублей послужили договоры процентного займа № КД-5 от 10.10.2018 и № КД-6 от 12.11.2018, заключенные между * Н.В. и ООО «Комфортный дом» (платежные поручения № 805162 от 17.10.2018 г. и № 850870 от 13.11.2018 г.).

Вместе с тем, доказательств исполнения заемщиком ООО «Комфортный дом» своих договорных обязательств и возврата * Н.В. заемных денежных средств, вопреки утверждению ответчика, суду не представлено.

Из копии регистрационного дела ООО «РИВА-ЦЕНТР» следует, что данное общество создано 03.06.2014 г. по решению ООО Торговый Дом «Охота, рыбалка, туризм» (ООО ТД «ОРТ»). Размер уставного капитала – 10.000 рублей (п. 2 Решения). Основной вид деятельности - производство общестроительных работ по возведению зданий (код ОКВЭД 41.21.1). Генеральным директором избран * К.В.

15.03.2016 г. в Межрайонную ИФНС № 16 по Новосибирской области поступило два заявления от ООО «Рива-Центр» о прекращении участия единственного участника ООО ТД «ОРТ» и внесении сведений о новых участниках — ООО «Стройдом» (ИНН 5407480310) с 99 % долей в уставном капитале общества и * В.Г. с долей в 1 %.

В 2016 г. доля ООО «Стройдом» в уставном капитале общества перешла к ООО «Аквамарин» (ИНН 5407953260), доля * В.Г. к генеральному директору ООО «РИВА-ЦЕНТР» – Боровик Н.Н.

В соответствии с протоколом внеочередного общего собрания участников ООО «РИВА-ЦЕНТР» от 31.05.2018 г. генеральным директором общества избран *Е.А.

08.08.2018 г. в Межрайонную ИФНС № 16 по Новосибирской области поступило заявление от ООО «РИВА-ЦЕНТР» о прекращении участия двух учредителей в обществе - компании ООО «Аквамарин» (99%) и * Н.Н. (1%) и внесении сведений о новом единственном участнике — *Николае Владимировиче (ответчик по настоящему спору) .

В сентябре 2018 г. (заявление от 03.09.2018) размер уставного капитала ООО «РИВА-ЦЕНТР» *Н.В. увеличен до 40.000.000 рублей на основании его решения от 30.08.2018 г. за счет дополнительного вклада в размере 39.990.000 рублей, который принят в зачет денежных требований к обществу, возникших на основании договора процентного займа № РЦ-11 от 15.01.2018 г.

Соглашение о зачете встречных однородных требований 31.08.2018 г. подписано между ООО «РИВА-ЦЕНТР» и * Н.В. 31.08.2018 г.

Исполнение указанными сторонами встречных, однородных обязательств подтверждается бухгалтерской справкой главного бухгалтера ООО «Рива-Центр» * О.М. от 31.08.2018 г.

Копии договора процентного займа № РЦ-11 от 15.01.2018 г. ответчиком ООО «РИВА-ЦЕНТР» в материалы дела в подтверждение своих доводов не представлено.

Одновременно с этим наличие у сторон взаимных договорных обязательств и перечисление *Н.В. на расчетный счет ООО «Рива-Центр» денежных средств следует из копий договоров займа и платежных поручений.

Так, согласно копиям договоров процентных займов № РЦ-14 от 20.07.2018 и № РЦ-15 от 01.08.2018 г., заключенных между * Н.В. (заимодавцем) и ООО «РИВА-ЦЕНТР» (заемщиком), заимодавец передает в собственность заемщику денежные средства в размере 94 млн. рублей и 70 млн. рублей, а заемщик обязуется возвратить такие же суммы денежных средств и проценты из расчета 12,5 % годовых (п. 1.1 Договора). Займы предоставляются на срок до 31.12.2019 г. Договоры считаются заключенными в день зачисления суммы займа на расчетный счет заемщика.

Согласно платежным поручениям № 506248 от 22.07.2018 г. и № 420229 от 14.08.2018 г. на расчетный счет ООО «Рива-Центр» № *, открытый 05.07.2017 г. (закрыт 22.09.2021 г.) в Сибирском банке ПАО «Сбербанк», поступили 94 млн. рублей и 70 млн. рублей соответственно.

Однако сведений о реальном исполнении условий договоров и возврате заемщиком полученных денежных средств материалы дела не содержат, в связи с чем, суд приходит к выводу, что названные договоры займов использовались в качестве формального основания для перечисления ответчиком * Н.В. денежных средств в пользу подконтрольных ему ООО «Комфортный дом» и ООО «РИВА-ЦЕНТР». В свою очередь зависимые от него организации использовались в интересах *Н.В., в том числе для прикрытия обстоятельств получения от него денежных средств, имевших коррупционное происхождение.

Доказательств обратного, ответчиками не представлено.

Как установлено судом, на основании договора об оказании услуг № 2017-LSN/SO, заключенного 01.08.2017 г. между Лисенто Инвестментс Лтд и * О.Н., акта сдачи-приемки от 12.02.2018 г., поручения от 20.02.2018 г. о перечислении вознаграждения на счет № *, открытый 31.03.2016 в АО «Газпромбанк», 26.02.2018 г. со счета заказчика № * зачислены 107.000.000 рублей.

Зачисление 26.02.2018 г. на расчетный счет № * * О.Н. 107.000.000 рублей и последующее распоряжение ими также подтверждается ответом АО «Газпромбанка» от 30.08.2022 г. и детализацией по счету.

Исходя из выписки АО «Газпромбанка» по лицевому счету за период с 31.03.2016 г. по 23.08.2022 г. * О.Н. распорядился полученным вознаграждением путем снятия его в качестве наличных, а именно: 28.02.2018 г.– 24.100.000 рублей, 01.03.2018 г.– 66.410.000 рублей, 05.03.2018 г.– 60.000 рублей, 15.03.2018 г.– 16.000.000 рублей, 22.03.2018 г.– 1.139.444 рубля.

По договору от 01.08.2017 г., заключенному между Вантросо Трэдинг Лтд и *Я.Н., акту сдачи-приемки от 12.02.2018 г., поручению от 20.02.2018 г. о перечислении денежных средств на р/с *, открытый в ПАО «ВТБ», со счета компании № *, открытого в ПАО «Совкомбанк», 27.02.2018 г. произведено списание и зачисление 20.000.000 рублей на счет ответчика * Я.Н. № *, открытый в ПАО «ВТБ», что подтверждается выпиской ПАО «ВТБ» о поступлении денежных средств в размере 20.000.000 рублей 27.02.2018 г., а также протоколом осмотра документов от 06.07.2020 г.

Из копии протокола допроса свидетеля * Я.Н. от 13.03.2020 г., представленного истцом в материалы дела, следует, что оставшаяся от уплаты НДФЛ (2.600.000 рублей) сумма в размере 17.400.000 рублей израсходована ею на личные нужды, в том числе на погашение кредитных обязательств перед ПАО «ВТБ», лечение матери * С.М., у которой имеется онкологическое заболевание, а также на обучение дочери * З.О., иные нужды семьи.

Во исполнение договора об оказании услуг по реализации обыкновенных бездокументарных именных акций АО «СИБЭКО» от 01.08.2017 г., заключенному * Р.Д. с Лисенто Инвестментс Лтд, акту сдачи - приемки от 12.02.2018 г., поручению от 20.02.2018 г. о перечислении денежных средств на расчетный счет № *, открытый в ПАО «ВТБ», * Р.Д. получил 43.000.000 рублей, которые со счета компании № *, открытого в ПАО «Совкомбанк», 26.02.2018 г. списаны и зачислены на открытый 19.06.2015 г. в ПАО «ВТБ» счет ответчика № *, что подтверждается выпиской ФНС от 11.08.2017 г.

Ответчиком * М.В. договор об оказании соответствующих услуг был заключен с Вантросо Трэдинг Лтд. За оказанные якобы услуги он получил 50.000.000 рублей, которые 26.02.2018 г. со счета № * компании Вантросо Трэдинг Лтд, открытого в ПАО «Совкомбанк», списаны и зачислены на счет ответчика № *, открытый в АО КБ «Ситибанк».

Поступление 26.02.2018 денежных средств на счет * М.В. подтверждается ответом АО КБ «Ситибанк» от 29.08.2019 г. на запрос следователя и детализацией по счету, где до этого остаток денежных средств составлял 754.942 рубля.

На следующий день, а именно 27.02.2018 г. * И.В. перевел полученные 50.000.000 рублей на свой же накопительный счет № *, открытый 06.12.2011 г. в АО КБ «Ситибанк».

Отсутствие копии договора в материалах дела, с учетом того, что ни истцом, ни * М.В. не отрицается факт его заключения, не имеет правового значения для рассмотрения настоящего спора.

Из копии протокола выемки от 12.11.2019 г., представленной истцом в материалы дела, следует, что в рамках уголовного дела произведена выемка в ИФНС России № 14 по г. Москве с участием заместителя начальника отдела безопасности *Г.А., которая пояснила, что налоговые декларации, а также уточненные налоговые декларации формы 3-НДФЛ и приложенные к ним документы, подтверждающие доходы * М.В. за 2017-2018 г., в инспекции отсутствуют по причине того, что * М.В. их не подавал.

Данные обстоятельства подтверждаются также копией ответа ИФНС России № 14 по г. Москве от 25.10.2019 г. на запрос следователя, согласно которому налоговые декларации, в том числе уточненные налоговые декларации по форме 3-НДФЛ за 2017-2018 г. от налогоплательщика * М.В. в инспекцию не поступали. 05.03.2018 г. получен платеж по налогу на доходы с физических лиц на сумму 6,5 млн. рублей, который до настоящего времени числится в карточке расчетов с бюджетом в переплате.

Договор об оказании услуг № 2017-VNT/KA Вантросо Трэдинг Лтд также заключен 01.08.2017 г. с ИП * А.В. Со счета компании № *, открытого в ПАО «Совкомбанк», 26.02.2018 г. произведено списание и зачисление 58.000.000 рублей на счет *А.В. № *, открытый 20.02.2018 г. в ПАО «Совкомбанк».

О формальности настоящего договора помимо прочего свидетельствует Приложение № 1 к Договору, а именно Акт сдачи-приемки услуг № 1 от 12.02.2018 г., который ни * А.В., ни Вантросо Трэдинг ЛТД не подписан.

Подписи сторон также отсутствуют на представленной в материалы дела копии самого договора.

В марте 2018 г. со счета * А.В. осуществлен перевод 05.03.2018 г. денежных средств в размере  14.400.00 рублей на его же счет № * с назначением платежа: «перевод денежных средств. Получатель * А.В.» и 21.03.2018 г. в размере  40.000.896 рублей с назначением платежа «перевод собственных средств для пополнения брокерского счета».

Из протокола осмотра предметов (документов) от 22.06.2020 г. следует, что 01.03.2018 г. со счета * А.В. произведено списание денежных средств в сумме 3.294.185 рублей на счет ИФНС № 4 по г. Москве с назначением «налог 6 % при упрощенной системе налогообложения за 1 квартал 2018 г».

* О.Г. договор об оказании услуг от 01.08.2017 г. № 2017-VNT/RO заключен с Вантросо Трэдинг Лтд на сумму 15.000.000 рублей, которые 27.02.2018 г. по акту сдачи-приемки от 12.02.2018 г. со счета компании № *, открытого в ПАО «Совкомбанк», списаны и зачислены на счет * О.Г. № *, открытый в ПАО «ВТБ».

Вместе с тем из поручения * О.Г. от 20.02.2018 г., копия которого имеется в материалах дела, следует, что ответчик просит Вантросо Трэдинг ЛТД перечислить денежные средства на расчетный счет № *, открытый в АО «Альфа-банк», однако фактически они переведены * О.Г. на расчетный счет № *, открытый в ПАО «ВТБ».

Отсутствие в материалах гражданского дела дополнительного уведомления * О.Г. в адрес Вантросо Трэдинг ЛТД о необходимости перевода денежных средств на ее расчетный счет № *, открытый в ПАО «ВТБ», то есть изменении реквизитов, также свидетельствует о формальности заключенной сделки и отсутствии между поименованными в договоре сторонами реальных гражданско-правовых отношений.

Представитель * О.Г. в ходе судебного заседания не пояснила суду, каким образом * О.Г. довела до сведения компании-заказчика Вантросо Трэдинг ЛТД новые банковские реквизиты для направления вознаграждения.

Из копии протокола дополнительного допроса свидетеля * О.Г. от 17.03.2020 г. следует, что денежные средства в размере 13.050.000 (после уплаты в 2019 г. НДФЛ) израсходованы на её личные нужды, в том числе на лечение, обучение дочери и семейных отдых за границей.

Также, судом установлено, что 01.08.2017 г. между Вантросо Трэдинг Лтд и *А.Н. заключен договор об оказании услуг № 2017-VNT/LA. Со счета компании № *, открытого в ПАО «Совкомбанк», 26.02.2018 г. произведено списание и зачисление 30.000.000 рублей на счет * А.Н. № *, открытый в ПАО «Сбербанк».

На следующий день (27.02.2018 г.) * А.Н. полученные денежные средства были распределены внутри семьи, в том числе через приложение SBERBANK ONL@IN KARTA-VKL.RU переведены супруге – ответчику * Н.А. и сыну – ответчику * А.А.

Так, *А.Н. 27.02.2018 г. на свое имя в ПАО «Сбербанк» открыты два расчетных счета № *, куда зачислены 27.02.2018 г. денежные средства в размере 9.500.000 рублей, и № * (открытый на 3 дня, до 02.03.2018 г.), на который зачислены 10.500.000 рублей, а затем 7.000.000 рублей переведены супруге *Н.А. и 3.500.000 рублей сыну * А.А., 10.000.000 рублей остались на счете * А.Н., что подтверждается выпиской ФНС России от 07.12.2022.

Из налоговой декларации *А.Н. по налогу на доходы физических лиц (форма 3-НДФЛ) за 2018 г. следует, что общая сумма доходов * А.Н. за 2018 г., подлежащая налогообложению, составила 40.659.501 рубль 39 копеек, в том числе доходы от источников за пределами РФ, облагаемые налогом по ставке 13 % от Вантросо ТРЭДИНГ ЛТД – 30.000.000 рублей. В качестве налогоплательщика 20.03.2019 г. указанным ответчиком в бюджет уплачен налог в размере 3.900.000 рублей.

Суд, анализируя доказательства в их совокупности, приходит к выводу, что названные сделки об оказании услуг совершены при недобросовестном поведении их сторон, с умышленным нарушением * Н.В., * М.В., * А.В., * О.Н., * Я.Н., * О.Г., * Р.Д. и *А.Н. явно выраженного законодательного запрета, и являются притворными, поскольку использовались их сторонами в качестве формального основания для вывода денежных средств с целью исключения возможности дальнейшего обращения на них взыскания.

Тождественность совершаемых * Н.В., * М.В., *А.В., * О.Н., * Я.Н., * О.Г., * Р.Д. и * А.Н. операций с полученными в качестве вознаграждения денежными средствами по передаче их определенному кругу лиц (исключительно родственникам, доверенным и подконтрольным физическим и юридическим лицам) свидетельствуют о наличии у них единого умысла, направленного на легализацию денежных средств и их сокрытие от взыскания.

Вышеприведенные возражения и доводы ответчиков, указанные выводы суда не опровергают.

Правовая оценка цели, которую ответчики совместно преследовали, дана Федеральным Законом № 273-ФЗ и Конвенцией ООН против коррупции от 31.10.2003 г., где не только акты коррупции, но и действия по легализации коррупционного имущества признаны угрожающими стабильности и безопасности общества, подрывающими демократические институты и этические ценности, справедливость и правопорядок, устойчивое развитие государства, то есть, как следует из разъяснений, содержащихся в п. 85 вышеприведенного Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 г. № 25, нарушающими основополагающие начала правопорядка, принципы общественной и экономической организации общества, его нравственные устои.

Единство умысла на последующую легализацию полученных от незаконной продажи * М.А. акций АО «СИБЭКО», подтверждается установленными Росфинмониторингом обстоятельствами.

В результате проведенного расследования орган финансовой разведки пришел к выводу, что открытые 30.01.2018 Алинор Инвестментс ЛТД (№ *), Лисенто Инвестментс ЛТД (№ *), Вантросо Трейдинг ЛТД (№ *), Беста Холдингс ЛТД (№ *), Куллен Холдингс ЛТД (№ *) расчетные счета в ПАО «Совкомбанк» отличаются на одну последовательную цифру, что свидетельствует о «номинальном» характере деятельности иностранных компаний, использовании офшоров для «расслоения» денежных средств, полученных от противоправной продажи акций АО «СИБЭКО».

В соответствии с анкетами клиентов Алинор Инвестментс ЛТД, Беста Холдингс ЛТД, Лисенто Инвестментс ЛТД, Куллен Холдингс ЛТД и Вантросо Трейдинг ЛТД, предоставленных в ПАО «Совкомбанк» на дату их заведения  30.01.2018 г, в качестве бенефициара компаний определен * М.А., который в указанный период занимал должность федерального государственного служащего и не мог осуществлять функции руководства и распоряжения юридическими лицами, принимать в их отношении решения по наиболее значимым вопросам.

Тот факт, что основные транши вывода денежных средств от сделки по продаже пакета акций АО «СИБЭКО» за рубеж, а также по расчету с физическими лицами – исполнителями «схемы» осуществлялись со счетов Алинор Инвестментс ЛТД, Беста Холдингс ЛТД, Лисенто Инвестментс ЛТД, Куллен Холдингс ЛТД и Вантросо Трейдинг ЛТД в одни и те же дни, также свидетельствует о наличии единого умысла на легализацию денежных средств и попытке её сокрытия путем искусственного «расслоения» денежных средств по счетам пяти офшоров.

Убедительной, по мнению суда, является и позиция Росфинмониторинга о том, что * Н.В., * М.В., * А.В., * О.Н., * Я.Н., * О.Г., * Р.Д. и * А.Н. были приисканы для планирования, подготовки и реализации умысла на легализацию денежных средств на возмездной основе не случайным образом. Они все были знакомы между собой и имели трудовые или гражданско-правовые отношения в АО «СИБЭКО», ООО «РУ-КОМ», бенефициаром или учредителем, соответственно, которых являлся Абызов М.А. Договоры с этими лицами, получившими средства от пяти кипрских компаний, заключены много ранее реализации схемы продажи пакета акций АО «СИБЭКО», а расчеты по указанным договорам осуществлены через 2 недели после поступления средств от покупателей акций.

Позиция ответчиков и их представителей о том, что истцом не представлено доказательств фиктивности заключенных *Н.В., * М.В., * Я.Н., * А.В., *О.Н., *О.Г., * Р.Д. и *А.Н. с Алинор Инвестментс ЛТД, Беста Холдингс ЛТД, Лисенто Инвестментс ЛТД, Куллен Холдингс ЛТД и Вантросо Трейдинг ЛТД договоров об оказании услуг, целью которых, как утверждает истец и установил суд, являлась легализация денежных средств, по мнению суда является несостоятельной поскольку ничем объективно не подтверждается, а напротив опровергается материалами настоящего гражданского дела.

Так, в соответствии со ст. 780 ГК РФ, если иное не предусмотрено договором возмездного оказания услуг, исполнитель обязан оказать услуги лично.

Вместе с тем, исследовав представленные сторонами доказательства, суд установил, что в нарушение ст. 780 ГК РФ, обязательства, якобы выполняемые ответчиками, не носили исключительно личный характер. Содействие компаниям – заказчикам в продаже акций АО «СИБЭКО» осуществлялось * Н.В., * М.В., * Я.Н., * А.В., * О.Н., * О.Г., *Р.Д. и * А.Н. с привлечением иных лиц, в частности работников АО «СИБЭКО» и других.

Из показаний * Я.Н., допрошенной в качестве свидетеля по уголовному делу 11.02.2019 г., 19.02.2019 г. и 28.05.2020 г., следует, что в августе 2017 г. к ней обратился председатель совета директоров АО «СИБЭКО» * О.Н. и предложил оказать акционерам АО «СИБЭКО» консультационные услуги по реализации акций общества. * Я.Н. согласилась и в конце 2017 г. прибыла в Москву на подписание договора. Сбор необходимой ООО «СГК» (покупателю актива) информации осуществляли подчиненные * Я.Н. сотрудники АО «СИБЭКО».

* Р.Д. в ходе допросов его как свидетеля по уголовному делу 18.02.2020 г., 26.02.2020 г., 11.03.2020 г. и 19.01.2020 г. пояснил, что работу по реализации имущественного актива АО «СИБЭКО» проводила рабочая группа, которую он (*) организовал. В декабре 2017 г. и феврале 2018 г. по поручению совета директоров АО «СИБЭКО» он совместно с * М.В. летал в Республику Кипр для ведения переговоров, заключения сделки купли-продажи акций АО «СИБЭКО».

Согласно показаниям * О.Г., данным в ходе допроса 29.04.2019 г., 19.09.2019 г., 13.02.2020 г. и 26.05.2020 г., она с июля 2011 г. по декабрь 2018 г. работала в АО «СИБЭКО» в должности главного бухгалтера, её непосредственным руководителем являлся * Р.Д. В совещаниях АО «СИБЭКО» наряду с *О.Г. принимали участие * Н.В., *Я.Н. Ближе к осени 2017 г. у нее состоялся разговор с председателем совета директоров АО «СИБЭКО» * О.Н., в ходе которого он сообщил о предстоящей продаже акций АО «СИБЭКО» и необходимости предоставления потенциальному покупателю документов финансово-хозяйственной деятельности общества. * О.Н. указал, что от каждого из направлений будет нужен ключевой работник, который будет предоставлять документы и отвечать на вопросы контрагентов, участвовать в совещаниях и переговорах с потенциальными покупателями. * О.Н. сообщил, что в случае качественного выполнения обязанностей будет вознаграждение от акционеров, размер которого не называл.

Согласно протоколу допроса * О.Н. от 14.02.2020 г., в июне 2017 г. в офисе компании ООО «РУ-КОМ» кто-то из секретарей передал ему письмо от двух акционеров АО «СИБЭКО» - Вантросо Трейдинг ЛТД и Лисенто Инвестментс ЛТД. Письмо было адресовано на его имя как председателя совета директоров АО «СИБЭКО». Из содержания письма следовало, что акционеры намерены продать акции общества и предлагают ему заключить договор на консультационные услуги. В ответ он выразил согласие при условии одновременного участия * А.Н., главного бухгалтера АО «СИБЭКО» * О.Г., генерального директора АО «СИБЭКО» * Р.Д., бывшего директора АО «СИБЭКО» * А.Н., заместителя директора по экономике АО «СИБЭКО» *Я.Н., генерального директора АО «Ру-КОМ Инвест» * А.В., заместителя генерального директора по слияниям и погашениям ООО «Ру-КОМ» * М.В. * О.Н. указал, что до включения указанных лиц им каждому было предложено в устном порядке принять участие в оказании услуг, на что они согласились. Суммы вознаграждений ни с кем не оговаривались.

Наряду с протоколами допросов в материалы дела представлены распорядительные документы АО «СИБЭКО» о командировании * Р.Д. дважды в Республику Кипр с целью участия в переговорах по продаже актива АО «СИБЭКО», а именно: приказы № 595-к/к от 30.11.2017 г. о направлении с 04.12.2017 г. по 07.12.2017 г. работника Власова Р.Д. как генерального директора общества в Республику Кипр на 4 дня и № 48-к/к от 05.02.2018 г. на 5 дней (с 05.02.2018 г. по 09.02.2018 г.) для участия в деловой встрече; авансовые отчеты № 1049 от 12.12.2017 г. и № 91 от 09.02.2018 г. о командировочных расходах, подписанные главным бухгалтером *О.Г., служебные задания № 188 от 30.11.2017 г.и № 306 от 05.02.2018 г.с кратким отчетом от 08.12.2017 г. и 09.02.2018 г. о том, что переговоры и встреча состоялись, сведения из гостиницы Radisson Royal Hotel Moscow о пребывании в ней * Р.Д. с 05.12.2017 г. по 06.12.2017 г. и с 05.02.2018 г. по 06.02.2018 г., посадочные талоны авиакомпаний S7 и Аэрофлот.

Вышеприведенные протоколы допросов, организационно-распорядительные документы АО «СИБЭКО» несомненно указывают на то, что оказываемые *М.В., * Р.Д., * Я.Н., * А.Н. и другими ответчиками услуги не имели исключительно личного характера, как того требует ст. 780 ГК РФ, а были связаны с их постоянной деятельностью, за которую они получали заработную плату, что в очередной раз убеждает суд в формальности заключенных ответчиками гражданско-правовых договоров, знании сторон о противоправности своих действий и имеющемся у них умысле скрыть незаконность личного обогащения.

Суд доверяет изложенным в протоколах допросов сведениям, поскольку указанные показания последовательны, объективны, согласуются между собой и с иными доказательствами по делу.

Доводы ответчиков и их представителей о том, что договоры об оказании услуг заключались *Н.В., * М.В., *А.В., * О.Н., *Я.Н., * О.Г., * Р.Д. и *А.Н. непосредственно с акционерами АО «СИБЭКО» - компаниями Алинор Инвестментс ЛТД, Беста Холдингс ЛТД, Лисенто Инвестментс ЛТД, Куллен Холдингс ЛТД и Вантросо Трейдинг ЛТД, волю * М.А. они не исполняли, поскольку не знали, что он является бенефициарным владельцем АО «СИБЭКО», суд считает несостоятельными.

При этом, суд принимает во внимание, что в ходе проведенного 26.03.2019 г. по уголовному делу № 11902007706000045 обыска в жилище * Н.В., расположенном по адресу: *, обнаружена схема, в которой отражены условия достигнутых между *М.А. (АМА) и * Н.В. (СНВ) соглашений, а именно то, что за фактически проделанную работу по управлению бизнесом в 2012-2015 г. * М.А. выплачивает * Н.В. 175 млн. рублей; *М.А. оплачивает ежегодное вознаграждение * Н.В. с 01.01.2016 г., в том числе: фиксированную сумму 100 млн. рублей ежеквартально равными долями, долю в размере 5 % от дохода * М.А. (поступление денежных средств от управляемого бизнеса); за реализацию проектов «продажа СИБЭКО», «продажа РЭС», «продажа ЭМ», «продажа ЭЛСИБ» * М.А. оплачивает вознаграждение * Н.В. (+команда), размер которого определяется от эффективности сделки индивидуально по каждому проекту при фактическом получении денежных средств.

Суд обращает внимание, что копия указанной схемы-соглашения содержит собственноручную подпись * Н.В. При этом сам * Н.В. указанные обстоятельства не отрицал, что убеждает суд в их достоверности.

Обнаружение названных документов по месту жительства * Н.В. прямо указывает на наличие между * М.А. и * Н.В. договоренностей и материальных обязательств, а также на исполнение * Н.В. и его командой воли * М.А. при реализации акций АО «СИБЭКО».

В ходе допроса от 29.08.2019 г. заместитель председателя правления ПАО «Совкомбанк» * А.В. показал, что в марте 2018 г. он познакомился с *А.В., одним из уполномоченных лиц компании АО «Ру-Ком Инвест», учредителем которой является ООО «РУ-КОМ» (владелец * М.А.). С 2015 г. данное общество имело расчетные счета в ПАО «Совкомбанк». * А.В. был доверенным лицом * М.А. * А.В. обсуждал с *А.В., по инициативе последнего, вопросы инвестиционного портфеля компаний Вантросо Трейдинг ЛТД, Лисенто Инвестментс ЛТД, Беста Холдингс ЛТД, Куллен Холдингс ЛТД и Алинор Инвестментс ЛТД. * А.В. рассказал о проведенных операциях в рамках инвестиционного портфеля, указал, что бенефициаром названных кипрских компаний является * М.А.

Из протоколов допросов * А.В. от 07.09.2019 г. и 11.03.2020 г. следует, что в АО «Ру-Ком Инвест» он работает с октября 2015 г. в должности генерального директора. До возбуждения уголовного дела в отношении * М.А. в штате АО «Ру-Ком Инвест» состояло 8-9 человек, в настоящее время кроме * А.В. и бухгалтера * О.П. никто не работает. ООО «РУ-КОМ», учредитель которого * М.А., является основным акционером АО «Ру-Ком Инвест». Высший орган управления данного общества - общее собрание акционеров, в которое входит ООО «РУ-КОМ» в лице генерального директора * О.Н. и * А.В. С середины 2000-х годов он оказывал * М.А. юридические услуги. Договор об оказании услуг с Вантросо Трейдинг ЛТД сопровождения сделки по продаже акций АО «СИБЭКО» заключен 01.08.2017 г. по предложению генерального директора ООО «РУ-КОМ» * О.Н., при этом стоимость услуг не обсуждалась. Проект договора купли-продажи акций готовился * А.В. совместно с * М.В. Бенефициарным владельцем Алинор Инвестментс ЛТД, Беста Холдинг ЛТД, Лисенто Инвестментс ЛТД, Куллен Холдинг ЛТД и Вантросо Трейдинг ЛТД являлся *М.А.

Согласно показаниям свидетеля * О.Н. (протокол допроса от 07.02.2020 г.) с 2012 г. он работал в ООО «РУ-КОМ» в должности заместителя генерального директора. С июля 2012 г. до начала 2018 г. был членом совета директоров АО «СИБЭКО». В 2015 г. стал председателем совета директоров. С 2016 г. по 2018 г. в состав совета директоров АО «СИБЭКО» также входили * М.В., *А.Н., *Р.Д. и другие.

Из протоколов допроса свидетеля * А.Н. от 31.01.2020 г., 05.02.2020 г. и 02.06.2020 следует, что с 1994 г. по май 2016 г. он работал в правоохранительных органах. С июня 2016 г. по май 2019 г. занимал должность генерального директора по безопасности в ООО «РУ-КОМ». В его обязанности входило курирование вопросов экономической безопасности (проведение мероприятий должной осмотрительности при выборе контрагентов), внутренней безопасности (проверка сотрудников при трудоустройстве и при осуществлении трудовой деятельности на предмет наличия конфликта интересов), информационной безопасности компании (соблюдения режима коммерческой тайны), организация пропускного режима. Единственным участником ООО «РУ-КОМ» являлся * М.А., с которым он был знаком лично. Его доля в уставном капитале общества находилась в доверительном управлении ООО «Региональная компания «Резерв». По поручению * О.Н. в 2017 г. * А.Н. полностью изменил структуру службы безопасности АО «СИБЭКО». По итогам экономический эффект от данной деятельности превысил 2 млрд. рублей. Тогда же летом 2017 г. *А.Н. стало известно о намерениях ООО «СГК» приобрести АО «СИБЭКО». * О.Н. сообщил ему, что акционерами общества принято решение о стимулировании сотрудников, которые оказывали содействие по подготовке АО «СИБЭКО» к продаже, в связи с чем, предложил заключить договор об оказании консультационных услуг.

Оценив вышеприведенные доказательства, суд приходит к выводу, что они соответствуют требованиям, предъявляемым к письменным доказательствам, установленным положениями ст. 71 ГПК РФ, являются допустимыми, поскольку получены в ходе предварительного расследования по уголовному делу № 11902007706000045 и относимыми, так как подтверждают значимые по настоящему гражданскому делу обстоятельства, а именно связь * Н.В., * М.В., * А.В., * Р.Д., * Я.Н., * О.Г., * О.Н. и * А.Н. между собой и с *М.А., волю которого по реализации акций АО «СИБЭКО» они исполняли.

Суд также учитывает, что протоколы составлены уполномоченным законом должностным лицом, который несет ответственность, в том числе уголовную, за правильность и достоверность их составления.

Допрошенным лицам разъяснены их процессуальные права и обязанности, они письменно предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний. Заявлений и замечаний от свидетелей в отношении содержания протоколов и порядка проведения допросов не поступало.

Данные показания суд оценивает как допустимые и достоверные доказательства, поскольку они носят последовательный и непротиворечивый характер. Более того, суд учитывает, что они подтверждаются иными письменными доказательствами по делу.

Как установил суд по делу № 2-3645\20 (апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда от 21.05.2021 г.) *Н.В., * Р.Д. и * М.В. неоднократно обсуждали процесс переговоров по сделке о продаже акций АО «СИБЭКО», четко ставили её успех в зависимость от решения «владельцев, бенефициаров» компаний как покупателя, так и продавца (каковым является * М.А.). Все преддоговорные вопросы, в том числе оформление соглашения о конфиденциальности, и сама процедура заключения сделки, находились под полным контролем указанных лиц, в большей степени * Н.В., доверенного лица * М.А. Обговаривались вопросы места заключения договора, уполномоченного суда для разрешения споров, вытекающих из договора. Обсуждались порядок взаиморасчетов через банк (банковские депозиты, гарантии), составление передаточных актов, перевод документов по сделке на английский язык, перелеты на Кипр и прочее, а также позиции по прокурорским проверкам по вопросу стоимости акций.

При этом в разговорах * Н.В., * Р.Д., * М.В. и другие лица не упоминали о каком-либо участии доверительного управляющего в сделке по продаже акций. Напротив, между ними четко было распределено, кто и каким вопросом занимается в рамках заключаемой сделки. все решения принимались от их имени (из переговоров * М.В.: «мы доверяем…что ничего с этими деньгами не случится», «Мы хотим заключать его на Кипре», «Мы поставили им санкции» (стенограммы телефонных разговоров).

Копия договора доверительного управления 100 % долей в уставном капитале ООО «РУ-КОМ» от 06.04.2012, заключенного между * М.А. (учредитель управления) и ООО «Региональная компания «Резерв» (доверительный управляющий), приобщенная представителями ответчика * О.Н. в материалы гражданского дела, правового значения для разрешения настоящего гражданского дела не имеет и на существо спора не влияет.

Указанный договор свидетельствует только о том, что на его основании * М.А. передает принадлежащую ему на праве собственности долю в уставном капитале ООО «РУ-КОМ», номинальной стоимостью 600.000 рублей, составляющую 100 % уставного капитала Общества, в доверительное управление ООО «Региональная компания «Резерв», а оно обязуется осуществлять управление передаваемой ему долей в интересах Учредителя управления.

Вместе с тем, данный договор никоим образом не опровергает доводы истца о подконтрольности ООО «РУ-КОМ» * М.А. и не подтверждает переход общества во владение независимых и самостоятельных лиц.

Представителями ответчика * О.Н. не предоставлено состоятельной и достаточной аргументации об экономических мотивах и причинах, которые якобы побудили *М.А. оставить контроль над компанией и её капиталом. Напротив, суд убедился в том, что эта компания, ее ресурсы и сотрудники находились под полным влиянием * М.А. и зависели от принимаемых им решений.

Основаны на неверном толковании норм права и утверждения ответчиков и их представителей о том, что *Н.В., * М.В., *А.В., * О.Н., * Я.Н., * О.Г., * Р.Д. и * А.Н. не относятся к категории лиц, на которых распространяются требования антикоррупционного законодательства, поскольку они не являются государственными служащими, и в отношении них невозможно применение положений пп. 8 п. 2 ст. 235 ГК РФ, которое допускается лишь во взаимосвязи с нормами Федерального закона от 03.12.2012 № 230-ФЗ «О контроле за соответствием расходов лиц, замещающих государственные должности, и иных лиц их доходам».

Как следует из ст. 13, 14 Федерального закона от 25.12.2008 г. № 273-ФЗ (в соответствующей редакции) «О противодействии коррупции», положения этого нормативного акта, распространяются не только на лиц, замещающих должности в органах государственной и муниципальной власти, но и на физических и юридических лиц, которые в случае совершения коррупционного правонарушения привлекаются к уголовной, административной, гражданско-правовой и дисциплинарной ответственности в соответствии с законодательством.

Круг физических и юридических лиц, который может быть привлечен к ответственности за совершение коррупции, не определяется в системе действующего законодательства Российской Федерации каким-либо перечнем, а напрямую зависит от факта совершения или участия в совершении тем или иным физическим либо юридическим лицом коррупционного правонарушения.

Данный вывод не противоречит положениям вышеуказанного Федерального Закона № 230-ФЗ, поскольку этот закон реализует только одну из мер противодействия коррупции и устанавливает перечень лиц, в отношении которых подразделения кадровых служб государственных, муниципальных и других структур вправе проводить контроль за их расходами и доходами. В законе не содержится перечня лиц, который подлежит привлечению к ответственности за совершение коррупционных правонарушений либо освобождению от этой ответственности.

Закон № 230-ФЗ касается порядка функционирования подразделений кадровых служб государственных, муниципальных и других структур по профилактике коррупционных правонарушений и реализации собранной ими информации об этих нарушениях через механизм обращения прокурора с иском в суд об изъятии в доход государства имущества, в отношении которого не представлено сведений, подтверждающих его приобретение на законные доходы.

Статья же 17 данного закона только лишь определяет полномочное лицо, которое выступает в суде в порядке гражданского судопроизводства от имени государства, а также способ защиты интересов общества от проявлений коррупции в сфере госслужбы. При том, что полномочиями по обращению с заявлениями в суд в защиту прав и законных интересов общества и государства органы прокуратуры и так наделены в силу положений ст. 45 ГПК РФ.

При этом вышеуказанный Федеральный Закон № 230-ФЗ не ограничивает прокурора в реализации иных полномочий в противодействии коррупции, а ст. 4 Федерального закона от 17.01.1992 № 2202-1 «О прокуратуре Российской Федерации» предоставляет органам прокуратуры возможность осуществлять полномочия независимо от федеральных органов государственной власти, органов государственной власти субъектов Российской Федерации, органов местного самоуправления, общественных объединений и в строгом соответствии с действующими законами.

Правовой механизм обращения прокурора с иском в суд также предусмотрен ст. 35 Закона о прокуратуре и ст. 45 ГПК РФ, которые уполномочивают прокурора в соответствии с процессуальным законодательством Российской Федерации обращаться в суд с заявлением или вступить в дело на любой стадии процесса для защиты прав граждан и охраняемых законом интересов общества или государства.

Поскольку акты коррупции, как следует из ст. 1 Федерального закона № 273-ФЗ, посягают на законные интересы общества и государства, то прокурор вправе и по данной категории дел обращаться в суд за защитой их прав в соответствии с процессуальным законодательством Российской Федерации.

Вопреки доводам ответчиков, не содержится таких ограничений и в положениях пп. 8 п. 2 ст. 235 ГК РФ, где прямо предусмотрена возможность обращения в доход Российской Федерации имущества, в отношении которого в соответствии законодательством о противодействии коррупции не представлены доказательства его приобретения законным путем.

С учетом изложенного доводы ответчиков и их представителей об отсутствии правовых оснований для удовлетворения иска по совокупности тех норм, на которые сослался истец, суд отклоняет, принимая во внимание вышеизложенное, а также учитывая, что иск основан на положениях Конституции Российской Федерации, обязывающей Российское государство являться правовым, соблюдать и защищать права и свободы человека как высшие ценности.

Доводы ответчиков и их представителей о том, что истцом не представлены доказательства наличия в действиях *Н.В., * М.В., * А.В., * О.Н., * Я.Н., * О.Г., * Р.Д., * А.Н. самостоятельного коррупционного правонарушения отклоняются судом как несостоятельные. Совокупность вышеописанных, последовательных и взаимосвязанных действий ответчиков подтверждает позицию истца о том, что между ними имел место коррупционный сговор и договоренность по незаконному обогащению, которые были прикрыты упомянутыми договорами об оказании услуг, ничтожными и антисоциальными по своей природе.

Исходя из совокупности вышеуказанных факторов и условий обычного делового оборота, ответчикам *Н.В., * М.В., *Я.Н., * О.Н., * О.Г., * Р.Д., * А.В. и * А.Н. следовало обратить внимание на сомнительный характер предложения акционеров АО «СИБЭКО» - пяти кипрских компаний о заключении договоров об оказании услуг.

По мнению суда, ответчики имели объективные и широкие возможности выяснить у компаний-заказчиков подробные сведения о предмете услуг, в которые они нуждаются, характере их деловых взаимоотношений, размере своего вознаграждения и источнике происхождения средств, вместе с тем какой-либо должной осмотрительности и проверки благонадежности контрагентов при заключении сделок * Н.В., * М.В., *О.Н., * Я.Н., *О.Г., * Р.Д., * А.В. и * А.Н. не проявлено и не предпринято. Отсутствие должной осмотрительности и осторожности сторон при выборе контрагентов свидетельствует об их осведомленности в отношении друг друга и имеющихся между ними доверительных отношениях. Действуя добросовестно, ответчики должны были отказаться от заключения договоров, противоречащих закону, тем самым, исключив для себя наступление неблагоприятных последствий.

О недобросовестности поведения ответчиков свидетельствуют и их действия после получения от компаний-заказчиков денежных средств. Значительный размер вознаграждения не только не насторожил их, но и, судя по поспешности перевода вырученных сумм своим родственникам, доверенным и подконтрольным лицам, снятии их в качестве наличных, подтолкнул ответчиков к срочному обращению этих средств в свою собственность и собственность узкого круга лиц, несмотря на наличие достаточных оснований для сомнения в законности происхождения данного имущества.

Таким образом, суд приходит к выводу, что ответчики преследовали цель, заведомо для них противную основам правопорядка и нравственности. Реализуя акции АО «СИБЭКО», * М.А. стремился скрыть от контролирующих органов и легализовать коррупционное имущество, а ответчики предоставить для него соответствующие условия для принятия и обращения им в свою собственность такого имущества, которое не могло быть законным объектом гражданского оборота и служить средством платежа, что является поощрением со стороны ответчиков коррупционного поведения представителя власти с одновременным совершением ими самостоятельных коррупционных правонарушением и получением при этом незаконного обогащения.

Доводы ответчиков * Е.В., *А.Н. и * Н.Г., ООО «Комфортный дом» и ООО «РИВА-ЦЕНТР» о том, что они являются ненадлежащими ответчикам по делу и не могут быть привлечены к солидарной ответственности, доводы ответчика * А.Н. о невозможности привлечения к солидарной ответственности * Н.А., * А.А., не могут быть признаны судом убедительными.

Так, согласно ст. 13, 14 вышеуказанного Федерального Закона № 273-ФЗ, граждане Российской Федерации, иностранные граждане и лица без гражданства за совершение коррупционных правонарушений несут уголовную, административную, гражданско-правовую и дисциплинарную ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации.

Из положений статьи 10 названного Федерального Закона следует, что в коррупционных правонарушениях могут участвовать состоящие с должностным лицом органа власти в близком родстве или свойстве лица (родители, супруги, дети, братья, сестры, а также братья, сестры, родители и дети супругов и супруги детей), которые получили от исполнения им своих должностных обязанностей доход в виде денег, иного имущества, в том числе имущественных прав, услуг имущественного характера, результатов выполненных работ или каких-либо выгод (преимуществ) лицом. К числу выгодоприобретателей от коррупционной деятельности закон также отнес граждан и организации, которые связаны имущественными, корпоративными или иными близкими отношениями с должностными лицами либо состоящими с ними в близком родстве или свойстве лицами.

В соответствии с абз. 1 ст. 1080 ГК РФ лица, совместно причинившие вред, отвечают перед потерпевшим солидарно.

Комплексное толкование названных норм позволяет сделать вывод о том, что сфера действия законодательства о противодействии коррупции не ограничена лицами, замещающими государственную должность и имеющими в собственности имущество, законность источников происхождения которого не обоснована, а напрямую зависит от факта совершения или участия в совершении тем или иным физическим либо юридическим лицом коррупционного правонарушения.

На фоне вышеприведенного нормативного регулирования, его системного понимания и буквального толкования, доводы ответчиков о неприменимости к ним антикоррупционного законодательства и гражданско-правовых мер ответственности за совершение коррупционного правонарушения, являются безусловно несостоятельными.

Иное толкование положений действующего законодательства, как это следует из позиции ответчиков, обусловлено их явным желанием сузить область реализации антикоррупционного законодательства, вывести себя из-под сферы его применения и, в конечном итоге, избежать ответственности. Из этой же конечной цели проистекают попытки сосредоточить внимание суда на государственных служащих и их обязанности отчитываться о своих доходах, что не входило в предмет иска и не относилось к его фактическим обстоятельствам.

При этом, Федеральный Закон «О контроле за соответствием расходов лиц, замещающих государственные должности, и иных лиц их доходам» от 03.12.2012 г. № 230-ФЗ и установленный им механизм контроля за расходами и доходами государственных служащих, является, как отметил Конституционный Суд Российской Федерации, только одной из основных мер профилактики коррупции (п.3 Постановления от 29.11.2016 г. № 26-П).

Таким образом, установленная п.п. 8 п. 2 ст. 235 ГК РФ мера гражданско-правовой ответственности за коррупционное правонарушение, повлекшее получение ответчиками незаконного обогащения за счет злоупотреблений должностного лица * М.А., подлежит применению в настоящем споре.

Доводы ответчиков о том, что данная норма не предусматривает возможность обращения в доход государства имущества третьих лиц суд находит несостоятельным, поскольку из указанной нормы следует, что имущество, полученное вследствие нарушения установленных антикоррупционным законодательством запретов и ограничений, подлежит обращению исключительно в доход Российской Федерации и не может являться легальным объектом гражданского оборота, а также находится у кого-либо на законных основаниях.

Подобное правовое регулирование в полной мере согласуется с положениями ст. 35, ч. 2 и ст. 55 ч. 3 Конституции Российской Федерации, допускающими возможность ограничения федеральным законом права собственности наряду с другими правами и свободами человека и гражданина - в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства.

Условия судебной защиты носят универсальный характер и применимы, в том числе к охране права собственности.

Из положений главы 14 ГК РФ ясно и однозначно следует, что право собственности приобретается лицом при условии соблюдения закона и иных правовых актов. Поскольку требования законности ответчиками при получении денежных средств соблюдены не были, то фактически они не могли стать ни собственниками, ни иными правомерными владельцами вырученных от продажи акций АО «СИБЭКО» денежных средств, а поэтому не располагают доступом к положениям главы 20 ГК РФ, представляющей добросовестным участникам гражданского оборота защиту собственности и других вещных прав.

Кроме того, положения ст. 169 ГК РФ, как указано выше, также содержат указание на неограниченный круг действий, каждое из которых может быть оценено как противоправное при условии обнаружения цели его совершения, противной основам правопорядка и нравственности. Отсутствие в названной норме упоминания понятия легализации не препятствует ее применению и обращению суда к тем законодательным актам, в которых соответствующее понятие имеется и раскрывается, в т.ч. к положениям Закона № 273-ФЗ, Федерального закона от 07.08.2001 «О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма» № 115-ФЗ, Конвенции ООН против коррупции от 31.10.2003 г., где приведены и описаны признаки легализации коррупционного имущества.

В соответствии со ст. 3 Федерального закона от 07.08.2001 № 115-ФЗ «О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма» под легализацией (отмыванием) доходов понимается придание правомерного вида владению, пользованию или распоряжению денежными средствами или иным имуществом. Этой же нормой закона определено, что операции с денежными средствами или иным имуществом – это действия физических и юридических лиц с денежными средствами или иным имуществом независимо от формы и способа их осуществления, направленные на установление, изменение или прекращение связанных с ними гражданских прав и обязанностей.

Согласно ст. 12 Конвенции ООН против коррупции от 31.10.2003 г. государства принимают меры, в соответствии с основополагающими принципами своего внутреннего законодательства, по предупреждению коррупции в частном секторе, усилению стандартов бухгалтерского учета и аудита в частном секторе и, в надлежащих случаях, установлению эффективных, соразмерных и оказывающих сдерживающее воздействие гражданско-правовых, административных или уголовных санкций за несоблюдение таких мер.

Статьёй 14 Конвенции предусмотрено, что государства принимают меры по недопущению и выявлению всех форм отмывания денежных средств.

Вышеприведенное нормативное регулирование и установленные фактические обстоятельства позволяют суду квалифицировать действия ответчиков по легализации коррупционного дохода путем вовлечения его в гражданский оборот, в том числе в качестве средства платежа.

Возражая против удовлетворения иска, ответчики их представители, указали, что заявленные истцом к взысканию суммы вознаграждений необходимо уменьшить на размер уплаченного с них налога, поскольку обращение в доход Российской Федерации заявленных прокурором средств в полном объеме приведет к тому, что ответчики фактически понесут повышенную материальную ответственность.

Однако, суд не может согласится с указанными доводами по следующим основаниям.

Так, из пояснений ответчиков и их представителей следует, что цена договора, являющаяся его существенным условием, при заключении сделок не обсуждалась, размер вознаграждения, полученного в результате, ответчикам не был известен.

Несмотря на то, что ни один из договоров не содержал условия о том, кем из сторон (налогоплательщиком или налоговым агентом) после его исполнения будет исчислена, удержана и уплачена в бюджет сумма НДФЛ в отношении полученного вознаграждения (дохода), включена ли в него сумма налога, все исполнители - * Н.В., * М.В., *А.В., * О.Н., * Я.Н., * О.Г., * Р.Д. и *А.Н. одновременно предположили, что бремя уплаты налога в данном случае возложено на них, поскольку налоговый агент соответствующий платеж не произведет, а размер их вознаграждения определен компаниями-заказчиками и указан в контракте уже с учетом суммы НДФЛ. В результате они подали в налоговые органы декларации, уплатив налог из суммы вырученных денежных средств.

Принимая во внимание изложенное, а также ранее установленные судом обстоятельства о формальном заключении сторонами договоров об оказании услуг, суд приходит к выводу, что уплата *Н.В., * М.В., *А.В., * О.Н., * Я.Н., * О.Г., * Р.Д. и * А.Н. в бюджет налога осуществлена последними для придания видимости законности заключения ими сделок.

Оснований для снижения размера заявленных прокурором к каждому из ответчиков требований на сумму уплаченного налога суд не находит, поскольку указанные лица действовали умышленно, а соответствующие выплаты ответчиков суд расценивает как налоговые риски, то есть неблагоприятные для них последствия, которые прямо связаны с потерей денег, имущества.

Кроме того, в соответствии со ст. 78, 79 НК РФ ответчики не лишены возможности, ссылаясь на исполнение налоговой обязанности в отсутствие действительного обязательства, обратиться в налоговые органы для возврата (зачета в счет предстоящих платежей) излишне уплаченного налога.

Постановление Конституционного Суда РФ от 08.12.2022 № 53-П «По делу о проверке конституционности п. 1 примечания к ст. 158 УК РФ в связи с запросом Тихоокеанского флотского военного суда», на которое ссылаются ответчики и их представители в подтверждении довода, в данном случае не применимо, поскольку названный судебный акт регулирует правоотношения уголовно-правового характера.

Высказывая позицию о том, что сумма налога не входит в предмет хищения, определенный в п. 1 примечания к ст. 158 УК РФ, суд руководствовался тем, что удержание налога из начисленного денежного довольствия осуществляется налоговым агентом самостоятельно во исполнение требований закона – независимо от действий и волеизъявления налогоплательщика, который лишен возможности как-то повлиять на его удержание.

Напротив, в настоящем деле спорная сумма налога была уплачена не налоговыми агентами (компаниями-заказчиками), а налогоплательщиками (ответчиками-исполнителями), которые умышлено, целенаправленно, в отсутствие действительного обязательства и каких-либо законных оснований, самостоятельно приняли решение об удержании из своего вознаграждения суммы НДФЛ и уплате её в бюджет.

Утверждения ответчиков о невозможности повторного взыскания с них и с *М.А. одной и той же суммы денежных средств, решение о чем уже принято Гагаринским районным судом г. Москвы по делу № 2-3645/20, не могут быть признаны судом обоснованными.

Как следует из материалов указанного дела, в доход государства обращены 32.540.718.646 рублей 44 копейки, полученные * М.А. от реализации акций АО «СИБЭКО» в нарушение законодательства о противодействии коррупции.

Данное решение являлось мерой ответственности и правовым последствием совершения * М.А. правонарушения – акта коррупции, состоявшегося в 2017-2018 г.г.

Предметом настоящего спора являются денежные средства на общую сумму 837.500.000 рублей, полученные * Н.В., * О.Г., * О.Н., * Я.Н., *Р.Д., * М.В., *А.В., * А.Н. в качестве неправомерного вознаграждения от * М.А., то есть новое имущество, возникшее вследствие легализации коррупционного дохода и его использования в гражданском обороте.

То обстоятельство, что до преобразования взыскиваемого имущества оно являлось частью коррупционного дохода * М.А. не влияет на квалификацию действий ответчиков и не препятствует его обращению в доход Российской Федерации согласно ст. 169 ГК РФ в случае наличия у них цели, противной основам правопорядка и нравственности.

Кроме того, согласно справки ФССП России от 30.01.2023 г., представленной истцом в материалы дела, по состоянию на 30.01.2023 г. вышеуказанное решение Гагаринского районного суда г. Москвы не исполнено, остаток задолженности по исполнительному производству составил 22.761.860.514 рублей 24 копейки.

Доводы ответчиков и их представителей о том, что прокурор не вправе использовать и ссылаться в подтверждение своих доводов на протоколы допросов и другие процессуальные документы, полученные из уголовного дела, судом отклоняются как несостоятельные.

Согласно ч. 1 ст. 55 ГПК РФ, доказательствами по делу являются полученные в предусмотренном законом порядке сведения о фактах, на основе которых суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения сторон, а также иных обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения и разрешения дела.

В силу положений ч. 1 ст. 71 ГПК РФ, письменными доказательствами являются содержащие сведения об обстоятельствах, имеющих значение для рассмотрения и разрешения дела, акты, договоры, справки, деловая корреспонденция, иные документы и материалы, выполненные в форме цифровой, графической записи, в том числе полученные посредством факсимильной, электронной или другой связи, с использованием информационно-телекоммуникационной сети "Интернет", документы, подписанные электронной подписью в порядке, установленном законодательством Российской Федерации, либо выполненные иным позволяющим установить достоверность документа способом. К письменным доказательствам относятся приговоры и решения суда, иные судебные постановления, протоколы совершения процессуальных действий, протоколы судебных заседаний, приложения к протоколам совершения процессуальных действий (схемы, карты, планы, чертежи).

Представленные истцом в материалы гражданского дела протоколы допросов свидетелей, протоколы обыска и выемки в силу прямого указания гражданского процессуального закона являются протоколами совершения процессуальных действий. Происхождение документов из уголовного дела, где они имеют аналогичный статус, не изменяет их правовой природы и не отменяет названное положение по настоящему делу. Вышеуказанные протоколы составлены уполномоченным должностным лицом, ответственным за их правильность и достоверность. Допрошенным лицам и участникам следственных действий разъяснены их процессуальные права и обязанности, о чем они письменно предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний. Заявлений и замечаний на протоколы и порядок проведения следственных действий от них не поступало.

Конкретных оснований для возникновения у суда оправданных сомнений в достоверности и подлинности указанных доказательств ответчиками и их представителями не приведено.

Принимая указанные документы в качестве письменных доказательств по делу, суд, ни в коей мере, суд не входит в обсуждение вопросов вины * Н.В., * М.В., *О.Н., *Я.Н., * О.Г. и * Р.Д. с точки зрения уголовного закона.

Суд исходит из разнородности настоящего и других видов судопроизводств (уголовного), обстоятельств и предметов их исследования, перечня участников, оцениваемых событий, составов правонарушений, применяемых законов и типов ответственности, что позволило суду отклонить ходатайства ответчиков о приостановлении производства по настоящему гражданскому делу до вынесения приговора по уголовному делу.

Также суд принимает во внимание правовую позицию Конституционного Суда Российской Федерации, который неоднократно отмечал, что данные предварительного расследования в силу ч. 1 ст. 67 и ч.1 ст. 71 ГПК РФ могут быть приняты судом в качестве письменных доказательств (определение от 30.06.2020 № 1466-О, постановления от 24.04.2003 № 7-П, от 08.12.2017 № 39-П).

С учетом изложенного, суд в соответствии со ст. 59, 60, 67 ГПК РФ оценивает вышеуказанные доказательства, представленные истцом из материалов уголовного дела, как относимые, допустимые и достоверные, содержащие сведения об обстоятельствах, имеющих значение для правильного рассмотрения и разрешения настоящего дела.

Утверждение ответчиков о том, что результаты проверки Федеральной службы по финансовому мониторингу (Росфинмониторинг) от 15.12.2022 г., представленные истцом в материалы дела, не отвечают требованиям закона о допустимости доказательств, суд полагает не основанными на законе.

Согласно Указу Президента Российской Федерации от 13.06.2012 № 808, Росфинмониторинг является федеральным органом исполнительной власти, который осуществляет функции по противодействию легализации (отмыванию) преступных доходов и руководствуется в своей деятельности Конституцией Российской Федерации, федеральными законами и другими нормативными актами.

Росфинмониторинг реализовывает полномочия по контролю за выполнением юридическими и физическими лицами законодательства Российской Федерации о противодействии легализации (отмыванию) преступных доходов, привлекает к ответственности лиц, допустивших нарушение законодательства в этой сфере; осуществляет сбор, обработку, анализ и проверку информации об операциях (сделках) с денежными средствами или иным имуществом; запрашивает и получает информацию об операциях (сделках) клиентов и о бенефициарных владельцах клиентов организаций, осуществляющих операции (сделки) с денежными средствами или иным имуществом, и индивидуальных предпринимателей, а также информацию о движении средств по счетам (вкладам) клиентов кредитных организаций; осуществляет контроль за операциями (сделками) с денежными средствами или иным имуществом; участвует в противодействии коррупции в соответствии с законодательством Российской Федерации.

Из указанного следует, что у Росфинмониторинга имелись полномочия для проведения финансового расследования, доступ к первичной информации об операциях и клиентах, а предметом его анализа являлись конкретные данные об ответчиках и их имущественном положении – сведения из банковских учреждений, налоговых и других органов, информационных систем.

Для приобщения письма Росфинмониторинга от 15.12.2022 г. к материалам гражданского дела наличия у истца допуска к сведениям, составляющим государственную тайну, не требуется.

Выводы Росфинмониторинга, изложенные в итогах расследования, суд принимает в качестве достоверных, относимых и допустимых доказательств, поскольку они приобщены к материалам дела уполномоченным лицом, полностью отвечают ст. 55, 59, 60 ГПК РФ, и полагает возможным использовать их в совокупности с иными доказательствами для оценки обстоятельств произошедшего.

Доводы ответчиков и их представителей о пропуске истцом срока исковой давности для предъявления требований о признании сделок ничтожными, и применении последствий недействительности сделок, а также обращении в доход Российской Федерации денежных средств, полученных по ним, не могут быть признаны судом состоятельными, поскольку вышеуказанные доводы ничем объективно не подтверждаются.

В соответствии со ст. 195 ГК РФ, под сроком исковой давности признается срок, в течение которого заинтересованное лицо может обратиться в суд за защитой своего права.

Как следует из разъяснений, изложенных в п. 1 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29.09.2015 № 43 «О некоторых вопросах, связанных с применением норм ГК РФ» под правом лица, подлежащим защите, следует понимать субъективное гражданское право конкретного лица.

Учитывая данное нормативное регулирование, правила об исковой давности не применимы к правоотношениям о применении последствий совершения актов по легализации коррупционного имущества, которые Конвенцией ООН, принятой 31.10.2003 г. Резолюцией 58/4 Генеральной Ассамблеи ООН, отнесены к сфере коррупционных правонарушений. По данной категории дел прокурор не выступает экономически заинтересованной стороной и не защищает чье-либо субъективное гражданское право, действует в интересах Российской Федерации.

Настоящий иск заместителя Генерального прокурора Российской Федерации направлен на охрану общества от злоупотреблений и криминализации публичной власти, легитимность которой во многом основывается на доверии общества и репутации лиц, занимающих публичные должности, с тем, чтобы у граждан не рождались сомнения в их нравственных качествах.

Коррупция и легализация полученного от нее дохода, как указано в упомянутой Конвенции ООН, представляет собой серьезную угрозу верховенству закона, демократии и правам человека, равенству и социальной справедливости, посягает на принципы государственного управления, моральные устои общества, затрудняет надлежащее и справедливое функционирование экономики, то есть наносит ущерб всем тем благам, которые безусловно относятся к числу фундаментальных и нематериальных, поскольку закреплены в этом качестве в ст. 1, 2, 8, 17-19, 21, 751 и других Конституции Российской Федерации.

Согласно ст. 208 ГК РФ исковая давность не распространяется на требования о защите нематериальных благ.

Не могут повлиять на обоснованность заявленных истцом требований доводы ответчиков о том, что заключение * Н.В., * М.В., * А.В., * О.Н., * Я.Н., * О.Г., *Р.Д. и * А.Н. договоров об оказании услуг, в конечном итоге, ущерб государственным интересам не причинило, поскольку каких-либо претензий со стороны заказчиков – пяти кипрских иностранных компаний не поступило. Отсутствие претензий со стороны Алинор Инвестментс Лтд, Беста Холдинг Лтд, Лисенто Инвестментс Лтд, Куллен Холдинг Лтд и Вантросо Трейдинг Лтд в данном случае не имеет правового значения для рассмотрения настоящего спора и не является основанием для освобождения ответчиков от гражданско-правовой ответственности за последствия совершенного ими коррупционного правонарушения.

Доводы ответчиков о том, что истцом ненадлежащим образом сформулирован предмет исковых требований, основания иска, не могут, по мнению суда, являются не состоятельными.

Исходя из принципов состязательности и диспозитивности в гражданском процессе, заинтересованное лицо, обращающееся в суд, самостоятельно избирает способ защиты нарушенного права, определяет конкретное материально-правовое требование и основание иска. Суд не наделен правом изменять требования лица или основание иска в отсутствие соответствующего ходатайства.

Суд, разрешая настоящий спор, согласно ч. 3 ст. 196 ГПК РФ, исходит из заявленных истцом в уточненном исковом заявлении требований.

Требования к ответчикам об обращении в доход Российской Федерации имущества, полученного коррупционным путем, предъявленные прокурором, предусмотрены действующим законодательством в качестве способа защиты государства и общества от проявлений коррупционной направленности.

Избранный способ защиты прав и законных интересов Российской Федерации не предполагает необходимости оспаривания сделок, которые опосредовали поступление в собственность ответчиков денежных средств, подлежащих обращению в доход государства в судебном порядке.

Позицию ответчиков об отсутствии правовых оснований для удовлетворения иска по совокупности тех норм, на которые сослался истец, суд оценивает критически, учитывая то, что иск заявлен прокурором в установленном законом порядке, при наличии у него для этого полномочий и оснований. Иск подан в защиту законных интересов общества и государства от действий ответчиков, противных основам правопорядка и нравственности (легализации коррупционного имущества). Признаков злоупотребления истцом правом не обнаружено.

Вопреки утверждениям ответчиков, содержание * Н.В., * Я.Н., * М.В., * О.Н., * О.Г. и *Р.Д. под стражей не препятствует им реализовывать свои права как лично так и через своих представителей, имеющих возможность посещать их в условиях следственного изолятора.

Судом были созданы достаточные условия для реализации всеми участвующими в деле лицами процессуальных прав, в том числе по представлению доказательств, заявлению ходатайств, доведению своей позиции по существу спора и отдельным процессуальным вопросам, возникающим в ходе рассмотрения дела.

Кроме того, ответчиками * Н.В. и * А.Н. в ходе судебного разбирательства заявлены ходатайства о заключении с истцом мирового соглашения, однако мировое соглашение судом не утверждено, поскольку стороны к мировому соглашению не пришли. Вместе с тем, суд отмечает, что желание указанных ответчиков заключить мировое соглашение свидетельствует о том, что они фактически признают незаконность происхождения денежных средств и противоправность своего поведения.

В соответствии со ст. 56 ГПК Российской Федерации, содержание которой следует рассматривать в контексте с положениями п. 3 ст. 123 Конституции Российской Федерации и ст. 12 ГПК Российской Федерации, закрепляющих принцип состязательности гражданского судопроизводства и принцип равноправия сторон, каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

Суд, анализируя в совокупности все собранные по делу доказательства приходит к выводу, что исковые требования обоснованы и подлежат удовлетворению по вышеизложенным основаниям.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 56, 71, 194-198 ГПК РФ,

РЕШИЛ:

Взыскать со * Николая Владимировича (паспорт *), *Натальи Григорьевны (паспорт *), * Алексея Николаевича (паспорт *), * Екатерины Викторовны (паспорт *), ООО «КОМФОРТНЫЙ ДОМ» (ИНН 5407968387) и ООО «РИВА-ЦЕНТР» (ИНН 5410785016), солидарно, в доход Российской Федерации денежные средства в размере 514.500.000 рублей.

Взыскать с * Оксаны Геннадьевны (паспорт *) в доход Российской Федерации денежные средства в размере 15.000.000 рублей.

Взыскать с * Олега Николаевича (паспорт *) в доход Российской Федерации денежные средства в размере 107.000.000 рублей.

Взыскать с * Яны Николаевны (паспорт *) в доход Российской Федерации денежные средства в размере 20.000.000 рублей.

Взыскать с * Максима Викторовича (паспорт *) в доход Российской Федерации денежные средства в размере 50.000.000 рублей.

Взыскать с * Руслана Дмитриевича (паспорт *) в доход Российской Федерации денежные средства в размере 43.000.000 рублей.

Взыскать с * Алексея Владимировича (паспорт *) в доход Российской Федерации денежные средства в размере 58.000.000 рублей.

Взыскать с * Александра Николаевича (паспорт *), * Натальи Анатольевны (паспорт *), * Артёма Александровича (паспорт *), солидарно, в доход Российской Федерации денежные средства в размере 30.000.000 рублей.

Решение может быть обжаловано в апелляционном порядке в Московский городской суд в течение месяца со дня принятия решения суда в окончательной форме.

Судья: Кузнецова Е.А.

Решение в окончательной форме изготовлено  06.03.2023 г.