Судебный акт #1 (Определение) по делу № 22-6661/2017 от 12.10.2017

Судья Аулов А.А. дело № 22-6661/17

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ПОСТАНОВЛЕНИЕ

г. Краснодар 10 ноября 2017 года

Суд апелляционной инстанции по уголовным делам Краснодарского краевого суда в составе

Председательствующего Еремеевой А.Г.

При секретаре Мишиной Г.М.

С участием прокурора Челебиева А.Н.

Адвоката Никитина П.Б., представляющего интересы

осужденного Шкуро С.В.

Г.Т.Д., представляющего интересы потерпевших

по доверенности

Потерпевшей М.О.О.,

Рассмотрел в открытом судебном заседании апелляционные жалобы потерпевших Г.А.А., Р.О.Б., М.О.О., К.В.В., адвоката Никитина П.Б. в защиту интересов осужденного Шкуро С.В. на приговор Анапского районного суда от 29 августа 2017 года, которым

Шкуро С.В.,

родившийся <...> в

<...>,

<...>

<...>, женат, имеющий троих

несовершеннолетних детей, ранее не судимый

осужден по ч. 6 ст. 264 УК РФ к 7 года 11 месяцам лишения свободы с лишением права управления транспортным средством на 3 года, с отбыванием наказания в колонии-поселения.

Заслушав доклад судьи Еремеевой А.Г., объяснение адвоката Никитина П.Б., по доводам жалоб, просившего об отмене приговора и оправдании осужденного, объяснения потерпевшей М.О.О. и представителя потерпевших Г.Т.Д., просивших об отмене приговора суда в связи с мягкостью назначенного наказания и изменения режима отбывания наказания, мнение прокурора Челебиева А.Н. об оставлении судебного решения без изменения, суд

Установил:

Приговором суда Шкуро С.В. признан виновным в нарушении п.п. 1.3. 2.7, 9.1, 9.9 Правил дорожного движения, лицом, находящимся в состоянии алкогольного опьянения, повлекшее по неосторожности смерть двух лиц и причинение тяжкого вреда здоровью человека. Преступление совершено при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре.

В апелляционной жалобе и в дополнениях к ней осужденный Шкуро С.В. просит приговор отменить, в связи с нарушением норм процессуального и материального права и вынести оправдательный приговор. В обоснование доводов указывает следующее:

- при производстве предварительного расследования были допущены существенные нарушения уголовно-процессуального закона: при составлении протокола от 2 мая 2015 года и медицинского освидетельствования для установления факта употребления алкоголя и состояния опьянения Шкуро С.В.; в заключении эксперта от 3 сентября 2015 года; при составлении протокола осмотра места происшествия и трупа от 2 мая 2015 года. Данные протоколы, заключение эксперта, следует признать недопустимыми доказательствами, поскольку Шкуро С.В. на момент его направления на медицинское освидетельствование статусом подозреваемого или обвиняемого не обладал, однако был направлен на медицинское освидетельствование следователем В.Н.В., без вынесения постановления о производстве такого освидетельствования. Сам Шкуро С.В. от прохождения медицинского освидетельствования не отказался. Вместе с тем, до проведения медицинского освидетельствования для определения наличия алкогольного опьянения Шкуро С.В, не разъяснялись его права о принесении жалоб на действия ( бездействия) и решения следователя, руководителя следственного органа, а также право пользоваться услугами адвоката.

- автотехническая экспертиза от 3 сентября 2015 года проведена в <...>, который зарегистрирован в ЕГРЮЛ только 21 июля 2015 года, поэтому данная экспертиза не имеет юридической силы. В ней также подпись эксперта Г.Е.В. не удостоверена печатью этого учреждения, предупреждение о даче заведомо ложного заключения было вынесено без поручения следователя, от имени экспертного учреждения, чем нарушена ч. 2 ст. 199 УПК РФ.

-в стадии доследственной проверки следователь отобрал у Шкуро С.В. объяснение от 2 мая 2015 года, не разъяснив ему право пользоваться услугами адвоката, поэтому ему не было обеспечено право на защиту

-в нарушение требований ч. 4 ст. 170 УПК РФ следователь не разъяснил понятым их права и обязанности, предусмотренные ст. 60 УПК РФ. В протоколе отсутствуют подписи понятых К.В.А., Б.Д.В. Подписи от имени Ф.М.А., Ю.В.С., В.Н.В. в схеме дорожно-транспортного происшествия и в протоколе осмотра места происшествия выполнены разными лицами. В этой связи судом было необоснованно отказано в проведении почерковедческой экспертизы. Также необоснованно отказано в ходатайстве о признании недопустимым доказательством протокола осмотра места происшествия и трупа от 02.05.2015 года, поскольку текст данного протокола составлен неразборчивым подчерком и не поддается чтению, что влечет за собой нарушение права Шкуро С.В. на защиту.

-постановление о назначении автотехнической, транспортно-трассологической судебной экспертизы, схема дорожно-транспортного происшествия не содержат собственноручной подписи следователя В.Н.В., поэтому подлежат исключению из числа доказательств.

-обвиняемый Шкуро С.В. и защитники ознакомились о назначении судебно-медицинской экспертизы от 22.05.2015 года ( т.3, л.д. 97-98) в отношении К.В.В. уже после ее проведения, что существенно нарушило право на защиту Шкуро С.В.

- председательствующий по делу, судья Аулов А.А. вел судебное следствие предвзято и необъективно, поэтому ему неоднократно были заявлены отводы.

В апелляционной жалобе адвокат Никитин П.Б. в защиту интересов осужденного Шкуро С.В. находит приговор суда незаконным, необоснованным и немотивированным, основанном на предположениях и неправильном толковании норм права, неверной оценке обстоятельств дорожно-транспортного происшествия, неправильном применении уголовного закона, нарушений УПК РФ.

Адвокат указывает, что в приговоре не приведено безусловной совокупности доказательств и выводов, подтверждающих нарушение Шкуро С.В. Правил дорожного движения и причинно-следственной связи между этими нарушениями ПДД и наступившими последствиями. Из установленных судом фактических данных, в сложившейся дорожной ситуации, описанной Шкуро С.В., он не мог и не должен был предвидеть, что потерпевшие, в нарушение ПДД, внезапно окажутся на пути движения автомобиля. Момент возникновения опасности для движения автомобиля, управляемого Шкуро С.В. органы следствия и суд не установили.

В нарушение требований ст. 252 УПК РФ суд искусственно сузил рамки предъявленного обвинения, изложив его в приговоре в собственной редакции: «Шкуро С.В. допустил выезд автомобиля <...> на обочину полосы автодороги», исключив следующий существенные обстоятельства, указанные в обвинительном заключении : « не принимая возможные меры к снижению скорости вплоть до остановки транспортного средства, допустил выезд автомобиля <...> на осыпанную гравием и песком обочину полосы автодороги по которой он двигался, где допустил наезд на пешеходов». Таким образом, суд не установил место наезда указанного автомобиля на потерпевших, являющемся существенно значимым обстоятельством.

Суд немотивированно исключил из обвинения указания о том, что «Шкуро С.В., двигаясь по правой полосе дороги, не принимая возможные меры к снижению скорости вплоть до остановки транспортного средства», тем самым изменил характер действий Шкуро С.В., вмененных ему органом обвинения, что позволило суду прийти к необоснованному выводу.

В приговоре не отражены показания эксперта Г.Е.В. о том, что автомобиль <...> с антиблокировочной системой не мог оставить на проезжей части асфальтированной дороги след торможения.

В приговоре суд не указал выводы специалиста о том, что бачок омывателя был разрушен в момент контакта автомобиля с пешеходами. Поэтому местом начала вытекания жидкости из бачка омывателя может являться место наезда на пешеходов. В этой связи адвокат делает вывод о том, что Шкуро С.В. управляя автомобилем, не осуществлял торможение ни одним из описанных в исследовательской части экспертизы способов, а образование и оставление автомобилем на гравийно-песчаной обочине следа торможения, с технической точки зрения, невозможно.

В обвинительном заключении и в приговоре не указано, что Шкуро С.В. применял меры экстренного торможения, то есть он не тормозил и не мог оставить тормозной след, зафиксированный в протоколе осмотра места происшествия от 2 мая 2015 года. Суд, незаконно изменив обвинение в этой части путем исключения данного значимого существенного обстоятельства, ухудшил положение Шкуро С.В. и лишил его возможности защищаться от составленного судом нового обвинения.

Версия Шкуро С.В. о невиновном наезде автомобиля на потерпевших, судом не опровергнута. Шкуро С.В. пояснял, что он не менял траектории движения и не применял торможения, так, внезапно перед его автомобилем промелькнул человек, как тень и произошел наезд на перебегавшего дорогу, в неположенном месте, пешехода К.В.В. Он же получил сильный удар в голову от сработавшей подушки безопасности, на какое-то мгновение потерял сознание и в этот момент, как водитель, не руководил своими действиями. Показания Шкуро С.В. подтверждены схемой дорожно-транспортного происшествия от 25.09.2015 года. По мнению адвоката, версию Шкуро С.В. также подтверждают свидетели К.А.П., И.С.В., М.В.Ю., Т.А.В., К.Р.В., Ч.М.Н., П.В.А., Б.М.В., Г.В.Н., Б.В.В., Б.О.А., Г.С.В.

Суд незаконно обосновал наличие причинной связи между действиями Шкуро С.В. и наступившими последствиями показаниями эксперта Г.Е.В. от 14.10.2015 года о несоответствии действий водителя Шкуро С.В. пунктам 9.1, 9.9 ПДД и причинной связи с наступившими последствиями. Определение указанной причинной связи является прерогативой суда, а не эксперта, тем более, что эксперту была представлена только схема ДТП. В проведении дополнительной комплексной автотехнической экспертизы, суд необоснованно отказал.

Судом не исследовался вопрос участия и действий пешеходов данного ДТП и не установлено в какой момент водитель транспортного средства должен был и мог предвидеть появление препятствия; каково было взаиморасположение участников дорожного движения в момент возникновения опасности; какие действия совершил каждый из них с этого момента до происшествия; каково было взаиморасположение участников после происшествия; какие наступили вредные последствия, в результате происшествия.

Считает, что в ходе судебного следствия, суд допустил предвзятость и необъективность, поддерживая сторону обвинения.

В апелляционной жалобе потерпевшие Г.А.А., Р.О.Б., М.О.К., К.В.В. указывают на несправедливость приговора, поскольку Шкуро С.В. назначено отбывание наказания в колонии -поселения, а не в колонии общего режима, что не соответствует тяжести преступления.

Считают, что суд не принял во внимание, что преступление совершено сотрудником полиции, находящемся в момент ДТП в состоянии алкогольного опьянения, он стремился уклониться от уголовной ответственности, совершил попытку побега с места происшествия, препятствовал осуществлению правосудия, нарушал избранную меру пресечения, срывал судебные заседания, виновным себя не признал, в содеянном не раскаялся, всячески затягивал судебное разбирательство уголовного дела. Суд при назначении наказания Шкуро С.В. должен был учесть именно эти обстоятельства, а не только наличие на его иждивении двоих малолетних детей и положительную характеристику с места жительства.

Потерпевшие полагают, что с учетом обстоятельств совершенного преступления и личности виновного, суд может назначить Шкуро С. В. отбывание наказания, в силу п. «а» ч. 1 ст. 58 УК РФ, в исправительной колонии общего режима.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционных жалоб, выслушав участников процесса, суд приходит к следующему.

Несмотря на непризнание Шкуро С.В. своей вины в совершении преступления, предусмотренного ч. 6 ст. 264 УК РФ, его вина в совершении действий, изложенных в описательно-мотивировочной части приговора, подтверждается совокупностью доказательств собранных по делу и исследованных в судебном заседании. Фактические обстоятельства совершенного преступления установлены судом правильно.

Суд всесторонне, полно и объективно исследовал все имеющиеся по делу доказательства, анализ и существо которых подробно изложил в приговоре.

В судебном заседании установлено, что 2 мая 2015 года в период времени с 00 часов 04 минуты до 00 часов 21 минуты Шкуро С.В., находясь в состоянии алкогольного опьянения, управлял технически исправным автомобилем <...> государственный регистрационный знак <...>, с находящимся в салоне автомобиля пассажиром М.Г.В., следуя по автомобильной дороге «Крымск-Джигинка» по правой полосе проезжей части дороги со скоростью более 42,1 км/час, более точная скорость не установлена, нарушил п.п. 1.3, 2.7, 9.1, 9.9 Правил дорожного движения, не выполнив необходимых действий по безопасному движению и управлению транспортным средством, выехал на обочину автодороги, по которой двигался, и допустил наезд на стоявших на обочине потерпевших, Р.А.О., Г.С.А., К.В.В., Р.А.А. Действиями осужденного потерпевшим причинен тяжкий вред здоровью, опасный для жизни в момент причинения, в результате которого наступила смерть Р.А.О. и Г.С.А., а Кондрашову причинен тяжкий вред здоровью.

Причинно-следственная связь между имевшимися у потерпевших телесными повреждениями и наступившими последствиями, полученными от действий Шкуро С.В., в результате дорожно-транспортного происшествия, в суде установлена и подтверждена заключениями судебно-медицинских экспертиз.

Суд обоснованно пришел к выводу о доказанности вины Шкуро С.В. в инкриминируемом ему преступлении на основании тщательно исследованных доказательств: показаний потерпевших К.В.В., Р.А.А., М.О.О., Р.О.Б., показаний свидетелей К.А.Н., К.А.П., М.О.К., Ю.А.Г.,К.Д.А., К.К.В., Ж.К.О., К.Р.В., Т.А.В., Ч.И.Н., П.В.А., С.И.С., А.А.Э., Т.Л.Н., В.О.Н., П.А.Ю., а также оглашенными в судебном заседании в порядке ст. 281 УПК РФ показаний свидетелей М.А.С., К.А.А., Ш.А.И. и письменных доказательств: протокола осмотра места происшествия и трупа от 02 мая 2015 года; протокола медицинского освидетельствования <...>, согласно которому в отношении Шкуро С.В. установлено алкогольное опьянение 0, 31 мг\л.; протокола задержания Шкуро С.В.; протокола осмотра и прослушивания фонограммы; протоколами осмотра автомобиля <...> и автомобиля <...> и фототаблицами к ним от 02 мая 2015 года и 19 июля 2015 года; протоколами осмотра предметов и признании их вещественными доказательствами; заключениями судебно-медицинской и автотехнической и трассологической экспертиз; протокола допроса эксперта Г.Е.В.;

Версия осужденного о том, что ДТП произошло по вине потерпевшего К.В.В., который перебегал проезжую часть в неположенном месте, была тщательно проверена судом первой инстанции, в судебном заседании она не подтвердилась, и поэтому обоснованно признана несостоятельной. Кроме того данная версия возникла непосредственно в судебном заседании, поскольку из оглашенных в суде показаний Шкуро С.В. на предварительном следствии, в связи с имевшимися противоречиями, видно, что он управляя автомобилем <...> двигался со скоростью 60-70 км.\час. и никаких препятствий и помех для движения не было. Показания следователю были даны в присутствии защитников Гапеева Ю.А. и Гапеевой Н.Н., замечаний не поступило. Сам протокол допроса Шкуро С.В. составлен в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона и подписан всеми участниками данного следственного действия.

Кроме того версия Шкуро С.В. о своей невиновности в совершенном ДТП полностью опровергается совокупностью доказательств, собранных по делу и исследованных в судебном заседании.

Так, в судебном заседании судом исследовался протокол осмотра места дорожно-транспортного происшествия и трупа от 02 мая 2015 года, фототаблицы и схема к нему, согласно которым на обочине дороги имеется тормозной след колеса длиной 8,1 м., у конца тормозного следа обнаружена осыпь фрагментов деталей автомобиля, образуя дорожку, при движении по которой припаркован автомобиль марки <...> с государственным регистрационным знаком <...>. На указанном автомобиле имеются повреждения в виде деформации крышки моторного отсека, переднего правого крыла, передней правой кузовной стойки, множественные мелкие вмятины на правых дверях автомобиля. А также на автомобиле, марки <...> с государственным регистрационным знаком <...>, который стоял на обочине дороги, перпендикулярно проезжей части, на передней левой двери имеется обширная вмятина. На левых дверях автомобиля <...>, на заднем левом крыле, на крыше, в плоскости левой передней двери имеются обширные участки, покрытые пятнами вещества бурого цвета в виде брызг, разнонаправленных, идущих по направлению от центра левой передней двери. На обочине дороги находится труп Р.А.О. на животе, ногами к проезжей части, на расстоянии 1,1 м. от ног до линии разметки, обозначающей границу проезжей части. Положение туловища по отношению к дороге близко к перпендикулярному. На трупе имеются повреждения в виде раны в левой заушной области и патологическая подвижность ребер и левого плеча. На расстоянии примерно два метра от трупа Р.А.О. на обочине дороги, параллельно проезжей части, левой стороной к ней, на расстоянии 1,1 – 1,7 м. припаркован автомобиль марки <...> с государственным регистрационным знаком <...> на котором имеются повреждения в виде вмятин передней левой двери, отлома левого наружного зеркала заднего вида, вмятины в области крыла.

Из протокола осмотра и прослушивания фонограммы от 23 октября 2015 года суд установил, что автомобиль марки <...> движется не по середине своей проезжей части, а по ее правой части, граничащей с правой обочиной. На проезжей части пешеходов или иных препятствий в указанный момент не имеется, далее автомобиль пропадает из зоны видеосъемки и сразу слышны характерные звуки при столкновении автомобиля с пешеходами или иными препятствиями немеханического характера и слышны изменения звука движущегося автомобиля, что возможно при смене движения по дорожному полотну ( с асфальтированной поверхности на грунтовую), слышны крики и возгласы пострадавших, за автомобилем <...> движутся на служебном автомобиле сотрудники дорожно-патрульной службы, указанный автомобиль остановился на расстоянии около 100-150 метров от места столкновения, из автомобиля выбежал Шкуро С.В., стал убегать, но был задержан работниками правоохранительных органов.

Из протокола осмотра автомобиля и фототаблицы к нему от 02 мая 2015 года, суд установил, что при осмотре автомобиля <...> с участием следователя В.Н.В., экспертов К.О.П., Г.Е.В., понятых, обнаружены механические повреждения передней правой части и правой боковой части кузова автомобиля и деформированы: капот, переднее правое крыло, которое отогнуто в направлении спереди назад и слева направо, передняя правая стойка крыши, облицовка правых дверей, подкапотное пространство с правой стороны, переднее ветровое стекло с правой стороны, бачок омывателя, отсутствует правое зеркало заднего вида.

Из заключения судебно-медицинского эксперта от 02.06.2015 года суд установил, что телесные повреждения, полученные Р.А.О. 02 мая 2015 года в результате дорожно-транспортного происшествия, имеют прямую причинно-следственную связь с наступлением смерти. Характер и локализация указанных в заключении повреждений могут свидетельствовать о том, что в момент дорожно-транспортного происшествия пострадавший был обращен преимущественно задней и левой боковой поверхностями тела к травмирующим предметам.

Из заключения судебно-медицинского эксперта от 28 мая 2015 года суд установил, что телесные повреждения, полученные Г.С.А. 02 мая 2015 года в результате дорожно-транспортного происшествия, имеют прямую причинно-следственную связь с наступлением смерти. Характер и локализация указанных в заключении повреждений могут свидетельствовать о том, что в момент дорожно-транспортного происшествия пострадавшая была обращена преимущественно передней и правой боковой поверхностями тела к травмирующим предметам.

Из заключения эксперта от 26.10.2015 года суд установил, что телесные повреждения, полученные К.В.В., квалифицируются как причинение тяжкого вреда здоровью, повлекшего стойкую утрату общей трудоспособности не менее чем на 1/3. Данные телесные повреждения могли произойти одномоментно от удара выступающими частями движущегося автотранспортного средства. Удары пришлись по лицу, грудной и брюшной стенкам слева, левой ноге, точками приложениями травмирующей силы было не менее 4-х областей.

Из заключения эксперта от 30.10.2015 года суд установил, что Р.А.А. в результате ДТП также были причинены ушибы и кровоподтеки, которые не расцениваются как повреждения с экспертной точки зрения и судебно-медицинской квалификации не подлежат.

Из заключении автотехнической экспертизы от 03.09.2015 года судом установлено, что согласно схеме дорожно-транспортного происшествия в районе предполагаемого места наезда зафиксирован след торможения длиной 8,1 метр, который вероятнее всего оставлен автомобилем марки <...> Данный след торможения расположен на правой обочине, его начало зафиксировано на расстоянии 0,0 м. от правого края проезжей части, конец следа не зафиксирован. При условии, что фактическое место наезда на пешеходов расположено за пределами полосы движения автомобиля <...> водитель Шкуро С.В. доложен был руководствоваться требованиями п.п. 9.1, 9.9 ПДД. При условии, что место наезда на пешеходов расположено в пределах полосы движения автомобиля <...>, водитель Шкуро С.В. должен был руководствоваться требованиями ч. 2 п. 10.1 ПДД.

При условии, что фактическое место наезда на пешеходов расположено за пределами полосы движения автомобиля марки «Митсубиси Аутлендер», то в данной дорожной обстановке у водителя Шкуро С.В. имелась возможность предотвратить наезд на пешеходов. При условии, что место наезда расположено в пределах полосы движения автомобиля марки <...> решить вопрос о наличии у водителя технической возможности предотвратить наезд на пешеходов экспертным путем не представляется возможным по причине отсутствия необходимых исходных данных.

Место расположения пешеходов после наезда не является местом наезда. Решить вопрос, с какого момента водитель применил торможение, экспертным путем не представляется возможным по причине отсутствия необходимых исходных данных.

Автомобиль сотрудников дорожно-патрульной службы ни помех, ни препятствий для движения автомобиля марки <...> не создавал.

Эксперт Г.Е.В., допрошенный в судебном заседании, подтвердил выводы своих заключений и пояснил, что с учетом схемы дорожно-транспортного происшествия, данных протокола осмотра места происшествия и трупа от 02.05.2015 года, учитывая показания следователя В.Н.В., место наезда автомобиля <...> на пешеходов расположено на правой обочине, за пределами полосы движения указанного автомобиля по линии следа торможения, поэтому место наезда на пешеходов на проезжей части исключается. Водитель Шкуро С.В. в данной дорожной обстановке должен был руководствоваться требованиями п.п. 9.1. 9.9 Правил дорожного движения, не выполнение этих требований водителем находятся в прямой причинно-следственной связи с данным дорожно-транспортным происшествием.

В приговоре судом дана оценка экспертным заключениям и показаниям эксперта Г.Е.В., экспертизы признаны полными и мотивированными, поскольку проведены квалифицированными специалистами, полномочными проводить соответствующие экспертизы и делать выводы и заключения по поставленным вопросам.

Суд апелляционной инстанции также не усматривает нарушений закона, как при назначении экспертиз, так и при их проведении, не усматривает нарушений права на защиту Шкуро С.В., и признания заключений экспертов недопустимыми доказательствами, как об этом поставлены вопросы в апелляционных жалобах.

Для установления полноты и объективности дорожно - транспортного происшествия, судом были исследованы представленные стороной защиты заключения специалиста <...> П.О.И. от 01 июня 2016 года, этого же специалиста от 30 июня 2017 года, заключение специалиста <...> С.С.А. от 20 декабря 2016 года, заключение специалиста <...> М.В.В. от 14 июля 2017 года. Однако, выводы, изложенные в указанных заключениях, не нашли своего подтверждения в судебном заседании, судом обоснованно отвергнуты с приведением подробных мотивов в приговоре. У суда апелляционной инстанции нет оснований не согласиться с выводами суда, поскольку они подтверждены совокупностью других доказательств, исследованных в судебном заседании.

Показания свидетелей защиты также получили правильную оценку в приговоре.

По делу проверены все возникшие версии, доказательства оценены судом в соответствии с положениями статьи 88 УПКРФ, и их совокупность обоснованно признана достаточной для постановления обвинительного приговора.

Утверждения в апелляционных жалобах о необоснованности осуждения Шкуро С.В. опровергаются полно и всесторонне исследованными в судебном заседании доказательствами, подробный анализ которых дан в приговоре.

Противоречий в исследованных доказательствах, которые могут быть истолкованы в пользу осужденного, суд апелляционной инстанции не усматривает.

Выводы суда не содержат предположений относительно действий осужденного в совершенном преступлении. В приговоре приведены и обоснованы мотивы, по которым одни доказательства признаны достоверными, а другие отвергнуты.

Таким образом, доводы осужденного и адвоката Никитина П.Б. о невиновности Шкуро С.В. в инкриминируемом ему преступлении, изложенные в апелляционных жалобах, свидетельствуют о собственной их оценке приведенных в приговоре доказательств, которая не соответствует мотивированным выводам суда о доказанности вины Шкуро С.В. и правовой оценке совершенных им действий, и направлены на переоценку обстоятельств, установленных судом первой инстанции, которые соответствуют фактическим обстоятельствам дела.

С учетом всех исследованных обстоятельств дела, суд первой инстанции обоснованно пришел к выводу о доказанности вины Шкуро С.В., правильно квалифицировав его действия по ч. 6 ст. 264 УК РФ – нарушение лицом, управляющим автомобилем Правил дорожного движения, совершенное лицом, находящимся в состоянии алкогольного опьянения, повлекшее по неосторожности причинение тяжкого вреда здоровью человека и повлекшее по неосторожности смерть двух лиц.

Доводы осужденного и его защитника о предвзятости председательствующего судьи при рассмотрении данного уголовного дела, являются надуманными.

Как видно из протокола судебного заседания председательствующий судья надлежащим образом обеспечил проведение судебного разбирательства в пределах предъявленного Шкуро С.В. обвинения, право на защиту осужденного нарушено не было.

Вопросы допустимости и относимости доказательств были рассмотрены судом согласно требованиям главы 10 УПК РФ, все протоколы следственных действий обоснованно признаны допустимыми доказательствами, поэтому правомерно исследованы в ходе судебного следствия и положены судом в основу приговора.

Все ходатайства и заявления сторон, в том числе и отводы председательствующему судье, были рассмотрены судом в соответствии с действующим законодательством, принятые по ним решения судом мотивированы.

В судебном заседании было обеспечено равенство прав сторон, которым суд, сохраняя объективность и беспристрастность, создал необходимые условия для всестороннего и полного исследования обстоятельств дела, в ходе судебного следствия в полной мере были исследованы доказательства, представленные как стороной обвинения, так и стороной защиты.

Во время судебного разбирательства Шкуро С.В. и его защитники не были стеснены в правах по представлению и исследованию доказательств и в участии в прениях сторон.

Описательно-мотивировочная часть приговора соответствует требованиям статьи 307 УПК РФ, приведены доказательства, на которых основаны выводы суд в отношении осужденного и мотивы, по которым суд отверг другие доказательства, дана оценка доводам, приведенным осужденным в свою защиту, сделан правомерный вывод о соответствии проведенных экспертиз требованиям статьи 204 УПК РФ.

Противоречий в исследованных доказательствах, которые могут быть истолкованы в пользу осужденного, суд апелляционной инстанции не усматривает.

Выводы суда не содержат предположений относительно действий осужденного в совершенном преступлении. В приговоре приведены и обоснованы мотивы, по которым одни доказательства признаны достоверными, а другие отвергнуты.

Вместе с тем, доводы осужденного Шкуро С.В. и адвоката Никитина П.Б., изложенные в апелляционных жалобах, свидетельствуют о собственной их оценке приведенных в приговоре доказательств, которая не соответствует мотивированным выводам суда о доказанности вины Шкуро С.В. и правовой оценке совершенных им действий, и направлены на переоценку фактических обстоятельств, установленных судом первой инстанции.

Психическое состояние осужденного судом проверено.

Что касается доводов в жалобах о необоснованном направлении Шкуро С.В. на медицинское освидетельствование, поскольку он не обладал статусом подозреваемого или обвиняемого, то это обстоятельство само по себе не опровергает факта нахождения Шкуро С.В. в состоянии алкогольного опьянения в момент совершения ДТП и не является основанием для признания освидетельствования недопустимым доказательством, поскольку он проведено без нарушения закона и его результаты являются достоверными.

Кроме того в судебном заседании установлено, что Шкуро С.В. отказался, от прохождения медицинского освидетельствования, о чем был составлен протокол об административном правонарушении <...> от 02 мая 2015 года, протокол о направлении на медицинское освидетельствование на состояние опьянения <...> от 02 мая 2015 года, из которого следует, что в присутствии понятых Б.Д.В., Т.М.М., Шкуро С.В., при наличии запаха алкоголя изо рта, нарушения речи отказался от прохождения медицинского освидетельствования, данный отказ зафиксирован также фельдшером С.Ю.В., протоколом об отстранении от управления транспортным средством, от подписи в указанных документах Шкуро С.В. отказался.

Нарушений уголовно-процессуального закона, которые могли бы повлечь отмену приговора, по делу не допущено. Фактов квалификации судом действий, не вмененных подсудимому в соответствии с законом, и ухудшения его положения по сравнению с предъявленным обвинением, на что указывается в апелляционных жалобах, не допущено. Дело рассмотрено судом с соблюдением требований ст. 252 УПК РФ в пределах судебного разбирательства.

При назначении наказания осужденному судом соблюдены требований ст.ст. 6, 60 УК РФ, при этом учтены характер и степень общественной опасности совершенного преступления, обстоятельства совершения преступления, данные, характеризующие личность осужденного, установленные судом смягчающие обстоятельства - наличие на иждивении двух малолетних детей и отсутствие отягчающих обстоятельств.

С учетом обстоятельств совершения преступления судом не установлено оснований для применения положений ч. 6 ст. 15, ст. 64, 73 УК РФ, не усматривает таковых и суд апелляционной инстанции.

При назначении режима отбывания наказания Шкуро С.В. в колонии-поселения, суд правильно руководствовался требованиями ст. 58 УК РФ, соответствии с которой лицам, осужденным за преступления, совершенные по неосторожности, ранее не отбывавшим лишения свободы отбывание лишения свободы назначается в колониях-поселениях.

Суд апелляционной инстанции не усматривает оснований для удовлетворения доводов жалобы потерпевших об отмене приговора в связи с мягкостью назначенного режима отбывания наказания.

Вопросы по предъявленным гражданским искам и по вещественным доказательствам разрешены судом правильно.

Исходя из изложенного, руководствуясь ст. ст. 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, суд

Постановил:

░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░ ░░ 29 ░░░░░░░ 2017 ░░░░ ░ ░░░░░░░░░ ░░░░░ ░.░. ░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░░░, ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ – ░░░ ░░░░░░░░░░░░░░.

░░░░░░░░░░░░░░░░░░░░