Решение по делу № 33-43487/2023 от 20.09.2023

77RS0023-02-2021-002569-45

РЕШЕНИЕ

Именем Российской Федерации

26 апреля 2023 года адрес

Савеловский районный суд адрес в составе председательствующего судьи Гостюжевой И.А., при секретаре помощнике фио, с участием прокурора фио, рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело № 2-21/2023 по иску Коноваловой Татьяны Викторовны к ГБУЗ адрес клиническая больница № 2 Департамента здравоохранения адрес о взыскании компенсации морального вреда в результате причинения вреда здоровью, судебных расходов,

УСТАНОВИЛ:

Истец Коновалова Т.В. обратилась в суд с иском к ответчику о взыскании компенсации морального вреда в размере сумма, юридических расходов в размере сумма.

В обоснование исковых требований истец ссылается на то, что 29.10.2020 была госпитализирована в больницу ГКБ № 51, 30.10.2020 была переведена в Инфекционную клиническую больницу № 2 ДЗМ. 01.11.2020 в отдельном боксе, в котором находилась истец, было проведено кварцевание, после чего у истца появилась боль и пелена в глазах. 02.11.2020 у истца перестали видеть оба глаза, лечение каплями и мазью результата не дало, зрение на восстановилось. Утром 04.11.2020 у истца появилась резкая и очень сильная головная боль, боль в глазах, была вызвана специализированная консультативная бригада скорой помощи, которая проводила экстренную офтальмологическую помощь, которая не принесла результата. В ночь с 4 на 5 ноября 2020 г. истца перевели в 1 Градскую больницу, где истец проходила лечение до выписки 02.12.2020. В данный момент левый глаз утратил зрение в значительной степени, а правый глаз полностью ослеп. Вследствие халатных действий медицинского персонала ответчика истец испытала нравственные и физические страдания, о компенсации которых просит суд.

В судебном заседании истец и ее представитель по доверенности фио поддержали заявленные исковые требования.

Представитель ответчика по доверенности фио исковые требования не признала, представила возражения на исковое заявление в которых указано, что медицинская помощь истцу была оказана ответчиком в полном объеме и в соответствии с установленной патологией, поражение глаз у истца развивалось постепенно, нарушений в использовании настенного облучателя ОБН-150 проведенной проверкой не выявлено.

Прокурором дано заключение о наличии оснований для удовлетворения иска в полном объеме.

Исследовав материалы дела, выслушав истца, его представителя и представителя ответчика, заключение прокурора, оценив представленные доказательства в их совокупности, суд приходит к следующим выводам.

В соответствии со ст. 2 Федерального закона от 21.11.2011 N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" (далее Закон № 323-ФЗ) медицинская помощь - комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг (п.3);

медицинская услуга - медицинское вмешательство или комплекс медицинских вмешательств, направленных на профилактику, диагностику и лечение заболеваний, медицинскую реабилитацию и имеющих самостоятельное законченное значение (п. 4);

медицинское вмешательство - выполняемые медицинским работником и иным работником, имеющим право на осуществление медицинской деятельности, по отношению к пациенту, затрагивающие физическое или психическое состояние человека и имеющие профилактическую, исследовательскую, диагностическую, лечебную, реабилитационную направленность виды медицинских обследований и (или) медицинских манипуляций, а также искусственное прерывание беременности (п. 5);

лечение - комплекс медицинских вмешательств, выполняемых по назначению медицинского работника, целью которых является устранение или облегчение проявлений заболевания или заболеваний либо состояний пациента, восстановление или улучшение его здоровья, трудоспособности и качества жизни (п. 8);

качество медицинской помощи - совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата (п. 21).

Согласно ч. 1 ст. 37 Закона № 323-ФЗ медицинская помощь, за исключением медицинской помощи, оказываемой в рамках клинической апробации, организуется и оказывается:

1) в соответствии с положением об организации оказания медицинской помощи по видам медицинской помощи, которое утверждается уполномоченным федеральным органом исполнительной власти;

2) в соответствии с порядками оказания медицинской помощи, утверждаемыми уполномоченным федеральным органом исполнительной власти и обязательными для исполнения на адрес всеми медицинскими организациями;

3) на основе клинических рекомендаций;

4) с учетом стандартов медицинской помощи, утверждаемых уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.

В соответствии с ч. 3 ст. 98 Закона № 323-ФЗ вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации.

В соответствии со ст. 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.

Как указано в п. 48 Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 15.11.2022 N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда", разрешая требования о компенсации морального вреда, причиненного вследствие некачественного оказания медицинской помощи, суду надлежит, в частности, установить, были ли приняты при оказании медицинской помощи пациенту все необходимые и возможные меры для его своевременного и квалифицированного обследования в целях установления правильного диагноза, соответствовала ли организация обследования и лечебного процесса установленным порядкам оказания медицинской помощи, стандартам оказания медицинской помощи, клиническим рекомендациям (протоколам лечения), повлияли ли выявленные дефекты оказания медицинской помощи на правильность проведения диагностики и назначения соответствующего лечения, повлияли ли выявленные нарушения на течение заболевания пациента (способствовали ухудшению состояния здоровья, повлекли неблагоприятный исход) и, как следствие, привели к нарушению его прав в сфере охраны здоровья.

При этом на ответчика возлагается обязанность доказать наличие оснований для освобождения от ответственности за ненадлежащее оказание медицинской помощи, в частности отсутствие вины в оказании медицинской помощи, не отвечающей установленным требованиям, отсутствие вины в дефектах такой помощи, способствовавших наступлению неблагоприятного исхода, а также отсутствие возможности при надлежащей квалификации врачей, правильной организации лечебного процесса оказать пациенту необходимую и своевременную помощь, избежать неблагоприятного исхода.

На медицинскую организацию возлагается не только бремя доказывания отсутствия своей вины, но и бремя доказывания правомерности тех или иных действий (бездействия), которые повлекли возникновение морального вреда.

Как следует из материалов дела, истец в период с 29.10.2020 по 30.10.2020 находилась на лечении в ГБУЗ ГКБ № 51 ДЗМ с диагнозом апоплексия левого яичника. 30.10.2020 истец была переведена в ГБУЗ Инфекционная клиническая больница № 2 ДЗМ (далее - ИКБ № 2) с диагнозом бактериальная кишечная инфекция, что подтверждается выпиской из медицинской карты стационарного больного ГБУЗ ГКБ № 51 ДЗМ от 30.10.2020.

Согласно выписке из медицинской карты стационарного больного ИКБ № 2 истец поступила в медицинское учреждение  31.10.2020 была помещена в инфекционное отделение. Диагноз истца при поступлении: Бактериальное пищевое отравление неуточненное. Диагноз при выписке 04.11.2020: Оба глаза – ожог роговицы, конъюнктивы 1-2 ст., острый кератоконъюнктивит. В анамнезе заболевания указано, что в ночь на 01.11.2020 у истца появились отек и гиперемия слизистой обоих глаз, нарушение зрения (видит только силуэты).

04.11.2020 истец была переведена в офтальмологическое отделение многопрофильного стационара (ГКБ № 1 имени фио) с диагнозом острый термический ожог глаз, острый кератоконъюнктивит.

При поступлении в ГКБ № 1 истцу поставлен диагноз двусторонний иридоциклит, двусторонний эффузионный увеальный синдром, осложненная катаракта правого глаза. Данный диагноз поставлен и при выписке истца 02.12.2020.

Таким образом, в период нахождения истца на лечении в ИКБ № 2 у истца было диагностировано заболевание обоих глаз. Истец полагает, что указанное заболевание возникло по причине кварцевания бокса в период, когда в нем находилась истец.

В целях установления причин потери истцом зрения судом по делу была назначена судебно-медицинская экспертиза, проведение которой было поручено экспертам ГБУЗ адрес фио судебно-медицинской экспертизы адрес Москвы».

Согласно экспертному заключению ухудшение зрительных функций у Коноваловой Т.В. обусловлено не действиями факторов внешней среды, а совокупностью имеющихся у последней патологий – микстинфекции и последствий перенесенной новой коронавирусной инфекции, осложнившихся возникновением воспалительного процесса сосудистой оболочки глаз -передним увеитом с последующей дистрофией. Признаков термического ожога органа зрения в период с 31.10.2020 по 05.11.2020 в ГБУЗ «ИКБ № 2» ДЗМ, в том числе от воздействия излучений у Коноваловой Т.В. не имелось.

После проведения судебно-медицинской экспертизы истцом материалы дела были представлены дополнительные доказательства.

В период нахождения истца в ИКБ № 2 к истцу была вызвана офтальмологическая бригада скорой медицинской помощи, врачом которой истцу был поставлен диагноз ожог роговицы, конъюнктивы 1-2 ст., острый кератоконъюнктивит. (т. 2 л.д. 16).

Также истцом представлены выписки об осмотре 05.11.2020 офтальмологом ГКБ № 1 им. фио, которым был поставлен диагноз двусторонний ирит (действие термического ожога) (т. 2 л.д. 33).

Дополнительно в материалы дела поступили медицинские карты истца из ГБУ «городская поликлиника № 62», МНТК «Микрохирургия глаза», ГКБ № 1 им. фио, ГКБ им фио, акт и протокол проведения медико-социальной экспертизы истца из ФКУ «ГБ МСЭ по адрес».

Согласно справке ФКУ «ГБ МСЭ по адрес» Минтруда России фио № 50 серии № МСЭ-2019 № 0232983 от 30.09.2021 истцу установлена инвалидность второй группы общее заболевание (инвалид по зрению).(т. 2 л.д. 29-30).

Судом по ходатайству истца были допрошены свидетели – медицинские работники ответчика. Свидетель фио, врач-офтальмолог ИКБ № 2, показала, что осмотрела истца возле ее кровати, пациента глаза не открывала, было даже больно дотрагиваться. Длительное использование кварцевых ламп или нахождение под лампами более 15 минут вызывает электроофтальмию, она развивается в течение 6 часов и заболевание проходит в течение 3 суток. Свидетель поставил истцу диагноз электроофтальмия обоих глаз, скорее всего, был ожог изнутри на фоне общего заболевания. Случаев такой стремительной потери зрения после коронавирусной инфекции в практике свидетеля не было.

Свидетель фио, врач-инфекционист ИКБ № 2 показала, что истец поступила в бокс № 1508, он был пустой. Кварцевые лампы включаются где-то минут на 15, их выключают медсестры. Пациенты могут находиться при включенных лампах, если используется неэкранированный свет. Из закрытого бокса людей не выпускают на период кварцевания. Использование лампы происходит утром и вечером, ведется журнал учета. Без людей в боксе используются экранированные лампы. Это устройство имеет две лампы и в боксе имеются два выключателя, которые находятся рядом.

Свидетель фио, медсестра ИКБ № 2, показала, что истца не помнит. По использованию кварцевых ламп пояснила, что в боксах висят лампы ОБН-150 и ДОЗАР, кварцевание происходит после генеральной уборки, дозары работают каждый день в присутствии людей. Безэкранный дозар не включается, когда есть люди в помещении, каждый выключатель подписан, их не возможно перепутать, журнал учете ведет постовая медсестра. Когда включаются лампы, пациентов из боксов не выпускают. Не знает, кто включал лампы в тот день, в палате есть лампы АЗОВ, ДОЗАР, при наличии людей ОБН 150 АЗОВ не включается.

Свидетель фио, заместитель главного врача по медицинской части ИКБ № 2, показала, что с истцом не знакома. В компетенцию свидетеля не входит следить за использованием кварцевых ламп. Комиссией было выявлено, что медсестра проводит включение ламп два раза в день. Была включена табличка о том, что лампа не используется. Диагноз был поставлен тот же, что и врачом фио Скорая помощь поставила тот же диагноз.

Свидетель фио, палатная медсестра ИКБ № 3, показала, что истца не помнит, в ее смену жалоб на лампы не было. Закрытые верхние уф-лампы включаются с 8 утра на 15 минут и вечером также, а нижние лампы включаются только, когда пациента выписывают, в присутствии людей нижнюю часть лампы не включают. При включении ламп невозможно ошибиться, так как выключатели подписаны, все медсестры проходят инструктаж. Сведения о переводе пациентов в боксы фиксируются в журналах.

Согласно записям в Журнале регистрации и контроля ультрафиолетовой бактерицидной установки в ИКБ № 2, в боксе 1508 третьего инфекционного отделения кварцевание проводилось 01.11.2020 с 08:00 до 08:15 (т. 1 л.д. 42-45), то есть в день перевода истца в указанный бокс.

Из анализа записей указанного журнала усматривается, что, несмотря на обязательное ежедневное кварцевание палат, предусмотренное внутренними положениями ИКБ № 2, следующее ультрафиолетовое кварцевание бокса произведено лишь 05.11.2020, то есть по прошествии четырех дней пребывания истца в палате, тогда как с 05.11.2020 (день перевода истца в иное медицинское учреждение) кварцевание бокса проводилось ежедневно два раза в день.

Следовательно, на время нахождения истца в боксе 1508 более
УФ-лампа персоналом больницы намеренно не включалась, данные действия свидетельствуют о том, что ответчик усмотрел причинно-следственную связь между болезненным состоянием зрительных оболочек глаз и воздействием УФ-лампы на истца, доказательств обратного суду не представлено.

Более того, с учетом поступивших в материалы дела дополнительных доказательств, учитывая неполноту проведенной по настоящему делу судебно-медицинской экспертизы, а также возникшие сомнения в обоснованности ранее данного заключения, судом была назначена повторная и дополнительная
судебно-медицинская экспертиза, проведение которой было поручено ГБУЗ фио СМЭ.

Заключением комиссии экспертов № 417/22 от 03.04.2023 ГБУЗ фио СМЭ Отдел сложных экспертиз установлено, что у Коноваловой Т.В. на фоне относительного благополучия со стороны органов зрения 01.11.2020 г. в ГБУЗ адрес «ИКБ № 2» через несколько часов после выполнения процедуры кварцевания палаты в ее присутствии возник симптомокомплекс симметричного поражения глаз с преимущественным вовлечением передних отделов органа зрения – роговицы и конъюнктивы (гиперемия и отек слизистой оболочки, блефароспазм, светобоязнь, слезотечение), выраженность которого нарастала в течение последующих нескольких суток (01-04.11.2020). Внезапная манифестация симметрично проявившихся симптомов через несколько часов после процедуры кварцевания, с характерным сочетанием поражения кожи и глаз (преимущественно в передних отделах) и нарастанием выраженности характерны для поражения органов зрения в виде электроофтальмии в результате воздействия источника УФ-излучения – облучателя бактерицидного при включенной неэкранированной УФ-лампе.

В облучателе ОБН-150 «Азов» используются УФ-лампы, излучающие свет диной волн 253,7 нм (коротковолновый диапазон), которое в основном поглощается поверхностными структурами глаза. Стремительно прогрессирующий двусторонний характер воспалительного процесса во внутренних средах глаз фио после прекращения воздействия повреждающего агента, обусловленный нарушением метаболизма в тканях глаза, образование токсичных продуктов и возникновением иммунологического конфликта вследствие аутосенсибилизации в послеожоговом периоде, в конечном итоге привел к значительному ухудшению зрения. Согласно представленной выписке из медицинской карты № 1724747 ФГАУ «НМИЦ МНТК «Микрохирургия глаза» им. акад. фио МЗ РФ на 20.07.2021 г. острота зрения Коноваловой Т.В. на правый глаз составила 0,00, на левый глаз -0,1 с коррекцией (-1,5) – 2. Иными словами у Коноваловой Т.В. в исходе ожога глаз развилась полная слепота на правый глаз и значительное ухудшение зрения на левый глаз.

В соответствии с п. 6.3. Медицинских критериев определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека, утверждённого приказом Минздравсоцразвития РФ от 24.04.2008 г. № 194н (далее – Медицинские критерии), потеря на один глаз оценивается по признаку стойкости утраты общей трудоспособности. На основании п. 24 Таблицы процентов стойкости утраты трудоспособности в результате различных травм, отравлений и других последствий воздействия внешних причин (Приложение к Медицинским критериям) снижение остроты зрения на правый глаз у фио (с 0,8 до травмы до 0,00 в исходе травмы) соответствует 35 %, а на левый глаз ( с 1,0 до 0,1) – 25 %.

Таким образом, ожог глаз в результате действия источника ультрафиолетового излучения, обусловивший утрату зрения на правый глаз, повлек значительную стойкую утрату общей трудоспособности в размере 35 %, т.е. не менее чем на одну треть (стойкая утрата трудоспособности свыше 30 %) и по этому признаку квалифицируется как тяжкий вред здоровью.

Поскольку инфекционная природа воспалительного процесса в глазах Коноваловой Т.В. не была подтверждена результатами клинико-лабораторного обследования, объективных оснований рассматривать потерю зрения у истца как прямое следствие заболеваний, имевшихся у истца на момент поступления к ответчику, или как осложнение постковидного синдрома, или как осложнение перенесенного ею клостридиального колита не имеется.

Комиссией экспертов установлено, что использование открытого источника УФ-излучения медицинского изделия ОБН-150 «Азов» для обеззараживания палаты 01.11.2020 в присутствии пациентки Коноваловой Т.В., запрещенное руководством по эксплуатации прибора, было недопустимо.

Также установлены иные дефекты при оказании медицинской помощи истцу в ИКБ № 2:

 - дефекты лечения: недооценка состояния пациентки после появления у нее 03.11.2020 г. жалоб на значительную утрату зрения, ошибочно расцененное как «с положительной динамикой»; необоснованная отмена тетрациклиновой мази в глаза с 03.11.2020 г.;

- дефект диагностики: предположительный клинический диагноз от 02.11.2020 г. «Термический ожог глаз» был установлен необоснованно, т.к. ни анамнестических, ни клинических признаков действия инфракрасного излучения, которым могло быть вызвано такое поражение, не имелось;

- дефект организации медицинской помощи или лечения: несвоевременный перевод пациентки в офтальмологическое отделение многопрофильного стационара;

- дефект ведения медицинской документации: отсутствие листа врачебных назначений за период с 31.10- 01.11.2020.

Комиссия экспертов пришла к выводу, что между причинением ожога глаз воздействием источника ультрафиолетового излучения и наступлением последствий в виде утраты зрения на правый глаз и значительного ухудшения зрения на левый глаз имеется прямая причинно-следственная связь.

Недооценка тяжести состояния пациентки и несвоевременный перевод её в специализированное отделение сами по себе не были причиной потери зрения Коноваловой Т.В., а явились условиями, способствовавшими неблагоприятному течению ее состояния.

Оценивая по правилам ст. 67 ГПК РФ заключение комиссии экспертов, суд приходит к выводу, что указанная судебная экспертиза проведена в порядке, установленном ст. 84 ГПК РФ, заключение выполнено в соответствии с требованиями ст. 86 ГПК.

Суд не усматривает оснований ставить под сомнение достоверность указанного заключения комиссии экспертов, поскольку экспертиза проведена компетентными экспертами, имеющими значительный стаж работы в соответствующей области. Рассматриваемая экспертиза проведена в соответствии с требованиями ФЗ от 31.05.2001 «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» на основании определения суда о проведении соответствующего вида экспертизы, эксперты предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения. Заключение составлено на основании анализа всех материалов дела, неясностей, исключающих однозначное толкование выводов экспертов не установлено.

При таких обстоятельствах суд полагает, что заключение комиссии экспертов отвечает принципам относимости, допустимости, достоверности и достаточности доказательств. Каких-либо бесспорных доказательств, опровергающих выводы экспертов, изложенных в указанном заключении, суду не представлено.

С учетом заключения судебно-медицинской экспертизы, на основании исследования представленных в материалы дела письменных доказательств, свидетельских показаний суд приходит к выводу, что ответчиком допущено некачественное оказание медицинской помощи, которое привело к причинению истцу тяжкого вреда здоровью, в связи с чем истцу были причинены физические и нравственные страдания, выразившиеся в причинении истцу физической боли, а также в переживаниях истца, вызванных практически полной утратой зрения, получением инвалидности, в осознании своей неполноценности из-за наличия ограничений, обусловленных причинением увечья, в переживаниях в связи потерей работы и невозможностью дальнейшего продолжения активной жизни.

При определении размера компенсации морального вреда суд учитывает, что вред здоровью причинен медицинским учреждением, которое призвано оказывать медицинскую помощь пациентам, действия работников которого воспринимаются пациентами как обоснованные и необходимые для улучшения их здоровья. Ответчиком не только были совершены действия, причинившие вред здоровью истца, но и было допущено необоснованное бездействие по экстренному переводу истца в специализированное офтальмологическое отделение, мер по заглаживанию причинённого вреда здоровью не принял, что способствовало неблагоприятному необратимому течению болезни истца.

В результате действий ответчика был причинен вред одному из основных нематериальных благ человека – здоровью, истцом практически полностью утрачено зрение и трудоспособность, истцу присвоена вторая группа инвалидности (инвалид по зрению).

Принимая во внимание изложенные обстоятельства, суд приходит к выводу о взыскании с ответчика в пользу истца компенсации морального вреда в размере сумма.

В соответствии со ст. 100 ГК РФ суд взыскивает с ответчика в пользу истца юридические расходы в разумных пределах в размере сумма.

В соответствии со статьей 103 ГПК РФ издержки, понесенные судом в связи с рассмотрением дела и государственная пошлина, от уплаты которых истец был освобожден, взыскиваются с ответчика, не освобожденного от уплаты судебных расходов, пропорционально удовлетворенной части исковых требований.

Согласно пп. 3 п. 1 ст. 333.36 НК РФ истец был освобожден от уплаты государственной пошлины, в связи с чем государственная пошлина в размере сумма подлежит взысканию с ответчика в доход бюджета адрес

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 194-199 ГПК РФ, суд

РЕШИЛ:

Исковые требования удовлетворить частично.

Взыскать с ГБУЗ адрес клиническая больница № 2 Департамента здравоохранения адрес в пользу Коноваловой Татьяны Викторовны компенсацию морального вреда в результате причинения вреда здоровью в размере сумма, юридические расходы в размере сумма.

В удовлетворении остальной части требований отказать.

Взыскать с ГБУЗ адрес клиническая больница № 2 Департамента здравоохранения адрес в пользу бюджета адрес госпошлину за рассмотрение дела в суде в размере сумма

Решение суда может быть обжаловано в апелляционном порядке в Московский городской суд через Савеловский районный суд адрес в течение месяца со дня принятия решения судом в окончательной форме.

Судья И.А. Гостюжева

Решение в окончательной форме изготовлено 04.05.2023

1