Решение от 09.02.2021 по делу № 33-20387/2021 от 19.05.2021

77RS0012-01-2017-011195-53

РЕШЕНИЕ

Именем Российской Федерации

09 февраля 2021 года город Москва

Кузьминский районный суд г. Москвы в составе судьи Соколовой Е.Т., при секретаре Гребневой К.В., рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело № 2-613/2021 по иску Арефьевой Л.П. к Раассиной Т.А. о признании договора дарения квартиры недействительным, применении последствий недействительности сделки,

установил:

Истец Арефьева Л.П. (правопреемник прежнего истца А. А. И., умершего 24.06.2018 года) обратилась в суд с требованиями к ответчику Раассиной Т.А. о признании недействительным, заключенного между Арефьевым А.И. и Раассиной Т.А. договора дарения квартиры от 23.07.2008 г. и применении последствий недействительности сделки.

В обоснование своих требований ссылалась на то, что в 2008 года к А.А.И. обратилась его бывшая супруга (А. Л.А.) и предложила заключить договор пожизненного содержания с иждивением с их дочерью - Раассиной Т.А., в связи с тем, А. А.И. является инвалидом первой группы, бессрочно, ему требуется постоянная помощь и постоянный уход и он испытывал трудности с содержанием квартиры, оплаты коммунальных и эксплуатационных услуг, поскольку вся его пенсия уходила на лекарства и лечение. А. Л.А. сказала, что их дочь (Раассина Т.А.) на постоянной основе (ежемесячно) будет оплачивать содержание и ремонт квартиры, помогать материально (финансово) и фактически (повседневно) заботиться об А. А.И., убедив последнего подписать договор пожизненного содержания с иждивением на принадлежащую истцу квартиру № …, расположенную по адресу: г. Москва, …. Во время подписании указанного договора А.А.И. тяжело болел и вообще не вникал в тонкости процедуры отчуждения квартиры, доверившись бывшей супруге и родной дочери. А. А.И. после подписания документов полагал, что заключил договор пожизненного содержания с иждивением, никакая помощь со стороны ответчика ему не отказывалась, договор не выполнялся. 11.09.2017 г. А.А.И. попросил своего представителя получить выписку из домовой книги по спорной квартире, из которой узнал, что А.Л.А. и ответчик стали на регистрационный учет по адресу спорной квартиры, а 26.09.2017 г. из выписки из ЕГРН А.А.И. узнал, что было переоформление собственности на квартиру по неизвестным А.А.И. основаниям. Со слов родной дочери, та здесь не причем, так как все сделала мама - был заключен договор дарения. А.А.И. не отдали его экземпляр документов об отчуждении квартиры, все время скрывали от него то, что на самом деле был оформлен не договор пожизненного содержания с иждивением, а договор дарения квартиры дочери А.А.И.. Бремя содержания жилого помещения полностью с момента заключения договора и до подачи иска нес А. А.И., ответчик на спорной жилой площади никогда не проживала и не появлялась. А. А.И. полагает, что на момент подписания договора дарения он был введен ответчиком в заблуждение, в силу своего возраста он испытывает физические трудности, юридически неграмотен, у него плохое состояние здоровья, чем ответчик воспользовалась и обманным путем убедила А.А.И. подписать договор дарения, заверяя при этом, что А.А.И. подписывает договор ренты, в чем он и был убежден. Спорная квартира являлась для А.А.И. единственным местом жительства и какого-либо иного имущества, принадлежащего ему на праве собственности, у А.А.И. не было. Заключая договор дарения, А.А.И. в свою очередь, заблуждался о последствиях такой сделки, не предполагал, что ответчик поставит его в такое затруднительное положение, заключение договора дарения не соответствовало действительной воле А.А.И., а именно он не имел намерения лишить себя права собственности на единственное жильё, рассчитывал на материальную и физическую помощь со стороны ответчика.

Ранее, 25.04.2018 года по настоящему делу было принято заочное решение об удовлетворении исковых требований, которое определением суда от 10.12.2020 года было отменено. Данным определением также произведена замена истца его правопреемником Арефьевой Л.П.

Представитель истца по доверенности в судебном заседании требования иска поддержал, настаивал на его удовлетворении в полном объеме.

Ответчик, надлежащим образом извещенная о времени и месте судебного разбирательства, в судебное заседание, не явилась, обеспечила явку своего представителя, который заявил о применении последствий пропуска срока исковой давности по заявленным исковым требованиям, что является самостоятельным основанием к отказу в удовлетворении иска.

Представитель третьего лица Управление Росреестра по Москве, извещенный надлежащим образом, в судебное заседание не явился, отношения к иску не выразил.

По основаниям ст. 167 ГПК РФ суд счел возможным рассмотреть иск при данной явке участников процесса.

Выслушав объяснения представителей сторон, исследовав письменные материалы дела, в том числе показания ранее допрошенных свидетелей, суд полагает исковые требования не подлежащими удовлетворению по следующим основаниям.

Судом установлено, что А.А.И. являлся собственником спорной квартиры, расположенной по адресу: г. Москва, ….., на основании свидетельства о праве на наследство по завещанию от 30.11.1999 г. в реестре за № …., выданного нотариусом г. Москвы Молтяниновой Н.Л., зарегистрированного в Москомрегистрации, право собственности зарегистрировано в ЕГРП 14.02.2000 г. (л.д.8 и регистрационное дело).

А.А.И. был зарегистрирован в спорной квартире по постоянному месту жительства с 14.02.2001 г. (л.д.9), снят с регистрационного учета по причине смерти.

23.07.2008 г. между А.А.И. (даритель) и ответчиком Раассиной Т.А. (одаряемая, дочь истца) заключен оспариваемый договор дарения спорной квартиры по адресу: ….., который заключен сторонами сделки – продавцом и покупателем в простой письменной форме и собственноручно ими подписан (регистрационное дело).

Право собственности ответчика на спорную квартиру зарегистрировано в ЕГРП 21.08.2008 г. (л.д.10-11).

В Управление Росреестра по Москве заявления на регистрацию договора и перехода права собственности по оспариваемому договору дарения обратились в день подписания договора дарения – 23.07.2006 г. А.А.И. и представитель ответчика по доверенности – А. Л.А. (регистрационное дело).

С 16.09.2014 г. в спорной квартире по постоянному месту жительства зарегистрирована по постоянному месту жительства ответчик (л.д.9), а также в спорной квартире зарегистрированы по постоянному месту жительства супруга истца Арефьева Л.П. (истец, правопреемник) (с 14.02.2001 г.) и А. Л.А. (бывшая супруга А. А.И.) (с 16.09.2014 г.)

А.А.И. являлся инвалидом первой группы с 01.07.2017 г. (л.д.13).

25.09.207 г. представителем А.А.И. – Ш. Д.Л. получена выписка из ЕГРП по спорной квартире, в которой в качестве собственника спорной квартиры указана ответчик без указания основания права собственности (л.д.10-11), 14.11.2017 г. представителем истца – Ш.С.В. получена выписка из ЕГРН по спорной квартире, в которой помимо собственника спорной квартиры Раассиной Т.А. указано основание права собственности – договор дарения.

В обоснование требований иска указано, что в 2008 году к А.А.И. обратилась его бывшая супруга (А.Л.А.) и предложила заключить договор пожизненного содержания с иждивением с их дочерью - Раассиной Т.А., в связи с тем, А.А.И. является инвалидом первой группы, бессрочно, ему требуется постоянная помощь и постоянный уход и он испытывал трудности с содержанием квартиры, оплаты коммунальных и эксплуатационных услуг, поскольку вся его пенсия уходила на лекарства и лечение. А. Л.А. сказала, что их дочь (Раассина Т.А.) на постоянной основе (ежемесячно) будет оплачивать содержание и ремонт квартиры, помогать материально (финансово) и фактически (повседневно) заботиться об А. А.И., убедив последнего подписать договор пожизненного содержания с иждивением на принадлежащую ему квартиру № …, расположенную по адресу: г. Москва, ….. Во время подписании указанного договора А.А.И. тяжело болел и вообще не вникал в тонкости процедуры отчуждения квартиры, доверившись бывшей супруге и родной дочери. А.А.И. после подписания документов полагал, что заключил договор пожизненного содержания с иждивением, никакая помощь со стороны ответчика ему не отказывалась, договор не выполнялся. 11.09.2017 г. А. А.И. попросил своего представителя получить выписку из домовой книги по спорной квартире, из которой узнал, что А. Л.А. и ответчик стали на регистрационный учет по адресу спорной квартиры, а 26.09.2017 г. из выписки из ЕГРН А. А.И. узнал, что было переоформление собственности на квартиру по неизвестным ему основаниям. Со слов родной дочери, та здесь ни причем, так как все сделала мама  - был заключен договор дарения. А.А.И. не отдали его экземпляр документов об отчуждении квартиры, все время скрывали от него то, что на самом деле был оформлен не договор пожизненного содержания с иждивением, а договор дарения квартиры его дочери. Бремя содержания жилого помещения полностью с момента заключения договора и до подачи иска нес А.А.И., ответчик на спорной жилой площади никогда не проживала и не появлялась. А. А.И. пола, что на момент подписания договора дарения он был введен ответчиком в заблуждение, в силу своего возраста он испытывает физические трудности, юридически неграмотен, у него плохое состояние здоровья, чем ответчик воспользовалась и обманным путем убедила его подписать договор дарения, заверяя при этом, что он подписывает договор ренты, в чем он и был убежден. Спорная квартира являлась для А.А.И. единственным местом жительства и какого-либо иного имущества, принадлежащего ему на праве собственности, у А.А.И. не было. Заключая договор дарения, А. А.И. в свою очередь заблуждался о последствиях такой сделки не предполагал, что ответчик поставит его в такое затруднительное положение, заключение договора дарения не соответствовало действительной воле А. А.И., а именно он не имел намерения лишить себя права собственности на единственное жильё, рассчитывал на материальную и физическую помощь со стороны ответчика.

В подтверждение доводов иска по ходатайству стороны истца была допрошены свидетели.

Свидетель А. Е.Ю. показала, что приходится соседкой по дому истцу, проживает в одном с ним доме с рождения, у них общая на две квартиры дверь. А. А.И. проживает в своей квартире вместе со своей супругой, в квартире две комнаты, свидетель там была, еще там проживает Павел с женой. Павел наверное ухаживает за А. А.И., его дочь свидетель не видела, если бы кто-то приходил к нему, свидетель увидела бы. О заключенном договоре дарения свидетель знает со слов супруги А.А.И., подробностей сделки свидетель не знает.

Свидетель Ш. П.Н. показал, что знает А.А.И. с рождения, поскольку он является супругом его бабушки. Свидетель относится к нему, как к своему дедушке, проживает совместно с ним в спорной квартире четыре года. Свидетель знает ответчика, но никогда её не видел в спорной квартире, бывшую супругу А.А.И. свидетель тоже не видел в квартире. Свидетелю известно об оспариваемом договоре, что по нему ответчик должна была ухаживать за А. А.И. – за своим отцом, но она в квартире не появляется. Когда свидетель вселялся в спорную квартиру А.А.И. и бабушка проживали вдвоем, свидетель переехал к ним, поскольку они нуждаются в помощи и им нужен уход, свидетель им помогает, платит коммунальные платежи за спорную квартиру.

Показаниям допрошенных свидетелей суд доверяет, поскольку их показания отвечают требованиям относимости и допустимости, не находятся в противоречии и согласуются с письменными материалами дела.

Согласно ч. 2 ст. 218 ГК РФ право собственности на имущество, которое имеет собственника, может быть приобретено другим лицом на основании договора купли-продажи, мены, дарения или иной сделки об отчуждении этого имущества.

В соответствии со ст. 572 ГК РФ по договору дарения одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность либо имущественное право (требование) к себе или к третьему лицу либо освобождает или обязуется освободить ее от имущественной обязанности перед собой или перед третьим лицом.

Согласно ст. 166 ГК РФ сделка недействительна по основаниям, установленным законом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).

Частями 1 и 2 ст. 167 ГК РФ предусмотрено, что недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения.

Лицо, которое знало или должно было знать об основаниях недействительности оспоримой сделки, после признания этой сделки недействительной не считается действовавшим добросовестно.

При недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре (в том числе тогда, когда полученное выражается в пользовании имуществом, выполненной работе или предоставленной услуге) возместить его стоимость, если иные последствия недействительности сделки не предусмотрены законом.

В соответствии со ст. 178 ГК РФ сделка, совершенная под влиянием заблуждения, может быть признана судом недействительной по иску стороны, действовавшей под влиянием заблуждения, если заблуждение было настолько существенным, что эта сторона, разумно и объективно оценивая ситуацию, не совершила бы сделку, если бы знала о действительном положении дел.

При наличии условий, предусмотренных пунктом 1 настоящей статьи, заблуждение предполагается достаточно существенным, в частности если:

1) сторона допустила очевидные оговорку, описку, опечатку и т.п.;

2) сторона заблуждается в отношении предмета сделки, в частности таких его качеств, которые в обороте рассматриваются как существенные;

3) сторона заблуждается в отношении природы сделки;

4) сторона заблуждается в отношении лица, с которым она вступает в сделку, или лица, связанного со сделкой;

5) сторона заблуждается в отношении обстоятельства, которое она упоминает в своем волеизъявлении или из наличия которого она с очевидностью для другой стороны исходит, совершая сделку.

Заблуждение относительно мотивов сделки не является достаточно существенным для признания сделки недействительной.

При разрешении иска о признании договора дарения недействительным сделкой по заявленным А.А.И. в лице его правопреемника Арефьевой Л.П. основаниям, суд, исходя из положений ст. 56 ГПК РФ, возлагающей на стороны бремя доказываниям наличия обстоятельств заявленного иска и возражений относительно иска, на основании объяснений представителя истца и доводов иска, которые в соответствии со ст. 68 ГПК РФ, являются доказательством, которое не было оспорено стороной ответчика, с учетом непредставления стороной ответчика возражений относительно иска и доказательств в их обоснование, приходит к выводу, что волеизъявление А. А.И. на заключение договора дарения квартиры не соответствовало в момент заключения договора его действительной воли, действия А. А.И. под влиянием заблуждения не свидетельствовали о намерении заключить именно договор дарения квартиры.

Между тем, в ходе рассмотрения дела стороной ответчика заявлено о применении последствий пропуска срока исковой давности по заявленным исковым требованиям.

В соответствии со ст.199 ГК РФ, требование о защите нарушенного права принимается к рассмотрению судом независимо от истечения срока исковой давности.

Исковая давность применяется судом только по заявлению стороны в споре, сделанному до вынесения судом решения.

Истечение срока исковой давности, о применении которой заявлено стороной в споре, является основанием к вынесению судом решения об отказе в иске.

В соответствии со ст. 200 ГК РФ, если законом не установлено иное, течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права.

В соответствии со ст. 201 ГК РФ, перемена лиц в обязательстве не влечет изменения срока исковой давности и порядка его исчисления.

В обоснование заявленного ходатайства стороной ответчика указано на то обстоятельство, что А.А.И., давший пояснения в суде (протокол судебного заседания по настоящему делу от 21.03.2018 года), указал, что самостоятельно оплачивал коммунальные услуги по квартире, тогда как, по его мнению, указанную обязанность должна была исполнять его дочь в соответствии с его пониманием предмета заключенного договора, таким образом должен был достоверно знать не позднее даты непоступившей от ответчика оплаты ЖКУ, что его права нарушены, с иском А.А.И. обратился в суд 27.10.2007 года, спустя более 9 лет с момента заключения договора. Также сторона ответчика сочла несостоятельным довод иска о том, что о заключенном договоре стало известно с момента получения выписки из ЕГРП, поскольку регистрационным делом подтверждается, что А.А.И. лично подавал документы на регистрацию сделки.

Как неоднократно указывал Конституционный Суд Российской Федерации, регулирование сроков для обращения в суд, включая их изменение и отмену, относится к компетенции законодателя; установление этих сроков обусловлено необходимостью обеспечить стабильность правоотношений и не может рассматриваться как нарушение права на судебную защиту (постановление от 15 февраля 2016 года N 3-П; определения от 3 октября 2006 года N 439-О, от 8 апреля 2010 года N 456-О-О и др.). Данный вывод в полной мере распространяется и на гражданско-правовой институт исковой давности, в частности на определение законодателем момента начала течения указанного срока (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 29 сентября 2016 года N 2090-О, от 28 февраля 2017 года N 420-О и др.).

При этом Конституционный Суд Российской Федерации отмечал, что положение пункта 1 статьи 200 ГК Российской Федерации сформулировано таким образом, что наделяет суд необходимыми полномочиями по определению момента начала течения срока исковой давности исходя из фактических обстоятельств дела (определения от 29 марта 2016 года N 516-О, от 25 октября 2016 года N 2309-О и др.).

Поскольку законом может быть определен иной момент исчисления срока исковой давности, следует учитывать, что Арефьевым А.И. заявлены требования о признании недействительным договора дарения, заключенного между сторонами 23.07.2008 года в отношении указанной квартиры по основаниям, которые закон связывает с оспоримостью сделок (пункт 1 статьи 166, пункт 1 статьи 168, статьи 178, 179 Гражданского кодекса РФ).

Срок исковой давности по требованию о признании оспоримой сделки недействительной и о применении последствий ее недействительности составляет один год. Течение срока исковой давности по указанному требованию начинается со дня прекращения насилия или угрозы, под влиянием которых была совершена сделка (пункт 1 статьи 179), либо со дня, когда истец узнал или должен был узнать об иных обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной (пункт 2 статьи 181 Гражданского кодекса РФ).

Таким образом, суд приходит к обоснованности заявления ответчика о пропуске срока исковой давности, поскольку из оснований иска усматривается, что о нарушении своих прав А. А.И. мог узнать непосредственно при заключении сделки, поскольку самостоятельно занимался оформлением сделки, последующей ее регистрацией в Управлении Росреестра по Москве, совершив для этого необходимые действия, в том числе, неся расходы по оплате коммунальных услуг за спорное жилое помещение, не мог не обратить внимание на оформление платежных документов, а также увеличение размера платежей с учетом регистрации ответчика и ее матери в квартире уже в 2014 году.

Между тем в суд с настоящим иском А. А.И. обратился лишь 27.10.2017 года, после того, как через своего представителя получил выписку из ЕГРП и узнал о регистрации перехода права собственности и регистрации ответчика по месту жительства в спорной квартире.

В пункте 15 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29.09.2015 N 43 "О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности" разъяснено, что истечение срока исковой давности является самостоятельным основанием для отказа в иске (абзац второй пункта 2 статьи 199 Гражданского кодекса РФ). Если будет установлено, что сторона по делу пропустила срок исковой давности и не имеется уважительных причин для восстановления этого срока для истца - физического лица, то при наличии заявления надлежащего лица об истечении срока исковой давности суд вправе отказать в удовлетворении требования только по этим мотивам, без исследования иных обстоятельств дела.

С учетом установленных обстоятельств, суд приходит к выводу об отказе в удовлетворении исковых требований в связи с пропуском срока исковой давности.

Руководствуясь ст.ст. 193, 194-199 ГПК РФ, суд

решил:

В удовлетворении исковых требований Арефьевой Л. П. к Раассиной Т. А. о признании договора дарения квартиры недействительным, применении последствий недействительности сделки – отказать.

Решение может быть обжаловано в Московский городской суд в течени░ ░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░ ░░░░░░.

░░░░░: