Судебный акт #1 (Постановление) по делу № 22-1417/2021 от 11.02.2021

Судья Даракчян А.А. Дело № 22-1417/2021

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ПОСТАНОВЛЕНИЕ

г. Краснодар 23 апреля 2021 года

Краснодарский краевой суд в составе председательствующего судьи Бумагиной О.В., протокол судебного заседания ведет помощник судьи Хизетль С.Р., с участием прокурора Мелентьевой В.А., осужденного С., его защитника – адвоката Баева В.В., потерпевшей Потерпевший №1, представителя потерпевших Потерпевший №1 и К. – Каунова В.В., рассмотрел в открытом судебном заседании апелляционные жалобы осужденного С. и его защитника Баева В.В. на приговор Лазаревского районного суда <Адрес...> Краснодарского края от 23 декабря 2020 года, которым

С., <Дата ...> года рождения, уроженец <Адрес...> Краснодарского края, ранее не судимый,

признан виновным и осужден по ч.5 ст. 264 УК РФ, назначено наказание в виде лишения свободы сроком на 3 года 6 месяцев с отбыванием наказания в колонии-поселении с лишением права заниматься определенной деятельностью – управлять транспортными средствами сроком на 2 года; взыскано со С. в пользу К. <№...> тысяч рублей в счет компенсации морального вреда; взыскано со С. в пользу Потерпевший №1 <№...> тысяч рублей в счет компенсации морального вреда.

Заслушав доклад судьи, доложившей обстоятельства дела, выступления сторон, суд апелляционной инстанции,

УСТАНОВИЛ:

Данным приговором С. признан виновным в нарушении правил дорожного движения при управлении автомобилем, повлекшим по неосторожности смерть двух лиц.

В апелляционной жалобе защитник Баев В.В. просит отменить приговор в отношении С., постановить в отношении него оправдательный приговор; гражданские иски потерпевших оставить без рассмотрения. Основаниями отмены приговора называет: неправильное применение уголовного закона, допущенные судом существенные нарушения уголовно-процессуального закона, несоответствие выводов суда фактическим обстоятельствам уголовного дела. В обоснование указывает, что судом полностью проигнорированы доводы стороны защиты о невиновности С., при этом выводы суда основаны на заключениях судебных видеотехнической и автотехнической экспертизах. Исходные данные для автотехнической экспертизы определены на основании результатов видеотехнической экспертизы, предметом которой явилась видеозапись дорожно-транспортного происшествия (далее – ДТП), находящаяся на компакт-диске. По мнению защитника, данный видео-файл был сфальсифицирован, в протоколе осмотра данного диска описание видеозаписи намеренно воспроизводится в части. Например, не упоминается автобус, выезжающий с улицы <Адрес...> на <Адрес...> на перекрёстке указанных улиц, и поворачивающий направо. Когда указанный автобус, попавший в кадр одновременно с ВАЗ-21103, под управлением Ш., исчезает из поля зрения в левой нижней части экрана, а ВАЗ-21103 одновременно с исчезновением автобуса из поля зрения доезжает вдоль осевой линии до места совершения манёвра, изображение переключается на панораму с другой камеры. Вторая камера даёт изображение в противоположном направлении о движении якобы этого же автобуса, непосредственно перед пешеходным переходом и затем проезжающего через пешеходный переход. Одновременно с автобусом во встречном направлении через пешеходный переход движется легковой автомобиль. Автобус и легковой автомобиль разъезжаются в противоположных направлениях. В уголовном деле имеется стоп-кадр на бумажном носителе с изображением движения через пешеходный переход указанных транспортных средств (т.1 л.д.112). Затем сразу же включается изображение с первой камеры, на котором видно, что автомобиль ВАЗ-21103, создавая опасность для движения, въезжает в границы полосы, по которой движется автомобиль «Фольксваген-Тигуан» под управлением С. На автомобиле «Фольксваген-Тигуан» включаются стоп-сигналы, свидетельствующие о применении экстренного торможения, после чего сразу происходит столкновение передней части «Фольксвагена» с правой боковой центральной частью автомобиля ВАЗ-21103. После столкновения автомобили по инерции продвигаются на крайнюю правую полосу по направлению в сторону <Адрес...>, где останавливаются. Защитник делает вывод, что для того, чтобы легковой автомобиль, который можно завидеть движущимся через пешеходный переход навстречу автобусу, на видео, полученном со второй камеры, смог достичь того места, где произошло ДТП, с того момента, как автобус появился в одном кадре с автомобилем ВАЗ-21103, на видео, полученном с первой камеры, должно пройти времени больше, чем 16 секунд. При обстоятельствах, представление о которых даёт приведённый анализ видео-файла, послужившего основанием для видеотехнической экспертизы, ДТП вообще не могло произойти, поскольку автомобиль ВАЗ-21103 при движении со скоростью 16,65 км/ч, расстояние в 7,7 метров преодолел за 1,66 секунд, а за 16 секунд с данной скоростью он преодолел бы расстояние, равное 74 метра. Перечисленные обстоятельства, по мнению защитника, свидетельствуют о том, что исходные файлы, из которых воспроизводится видеоизображение на компакт-диске, сфальсифицированы. Данная фальсификация исказила оценку обстоятельств уголовного дела, послужила основанием для необоснованного и незаконного осуждения С. С учётом того, что информация на компакт-диске сфальсифицирована, видеотехническая экспертиза является недопустимым доказательством. Вследствие недопустимости видеотехнической экспертизы, недопустимым доказательством является и автотехническая экспертиза. Данные обстоятельства судом первой инстанции были проигнорированы. Полагает, что судом также оставлены без внимания указания суда апелляционной инстанции, изложенные в апелляционном постановлении от 25 августа 2020 г., которым уголовное дело направлено на повторное рассмотрение в суд первой инстанции, и которое содержит обязательные к исполнению судом первой инстанции указания проверить доводы, представленные стороной защиты, а именно, что к оценке значения скорости 90,8 км/ч автомобиля перед применением экстренного торможения водителем С. следует отнестись критически; необходимо было проверить доводы защиты о недостоверности расчёта удаления автомобиля под управлением С. от места ДТП в момент возникновения опасности; разрешить противоречия, касающиеся того, как определён момент возникновения опасности движения для водителя С. Оценка приведённых доводов предполагает назначение повторной и дополнительной автотехнической экспертизы. Ходатайство о назначении экспертиз, дважды заявленное стороной защиты, дважды необоснованно отклонено судом первой инстанции. При таких обстоятельствах, по версии стороны защиты, виновником дорожно-транспортного происшествия является водитель автомобиля ВАЗ-21103 Ш., поскольку ее действия находятся в прямой причинно-следственной связи с наступлением ДТП. Вина Ш. подтверждается постановлением об отказе в возбуждении уголовного дела (т.1 л.д. 175-177). Защитник указывает на допущенные, по его мнению, существенные нарушения требований уголовно-процессуального закона, выразившиеся в следующем. Во всех судебных заседаниях суда первой инстанции участвовали разные представители государственного обвинения, что свидетельствует о неосведомленности каждого из обвинителей о ходе судебного разбирательства. В приговоре суд сослался на показания потерпевших Потерпевший №1 и оглашённые в порядке ст.281 УПК РФ показания потерпевшей К., данных на предварительном следствии. Помимо того, что сведения, сообщённые потерпевшими, не имеют никого значения для доказывания обстоятельств, предусмотренных п.п.1-4 ч.1 ст.73 УПК РФ, их показания являются недопустимыми доказательствами, поскольку согласно требованиям уголовно-процессуального закона, потерпевшие допрашиваются по правилам допроса свидетелей (ст.ст. 277, 278 УПК РФ). В силу п.2 ч.2 ст.75 УПК РФ показания свидетеля, который не может указать источник своей осведомленности, относятся к недопустимым доказательствам. Ни Потерпевший №1, ни К. не могут назвать источник информации, сообщённой суду. Выводы суда о том, что эксперт М. дал объективные и последовательные показания, подтверждающие выводы его экспертного исследования, несостоятельны. Эксперт М. отказался отвечать на вопросы стороны защиты, ссылаясь при этом на ст.57 УПК РФ, в том числе, отказался отвечать на вопросы, касающиеся противоречий в определении момента возникновения опасности движения для водителя С. Эксперт М. не смог достоверно объяснить, почему в его расчёте удаления от места ДТП автомобиля «Фольксваген-Тигуан» в момент возникновения опасности для движения для водителя С. не учтён фактор применения водителем экстренного торможения. В расчёте эксперта расстояние удаления полностью исключает тормозной путь. Соответственно, такое расстояние не может быть 41,9 метров. Делает вывод, что показания эксперта, свидетельствуют об отсутствии у С. технической возможности избежать столкновения транспортных средств. Также приводит самостоятельные расчеты и результаты краш-теста автомобиля «Лада-Приора», делая вывод, что с учетом массы автомобиля «Фольксваген-Тигуан» и установленной экспертом скорости его движения 90 км/ч, повреждения автомобиля ВАЗ-21103 носили бы значительно больший характер. Также сторона защиты неоднократно обращала внимание суда на указание в исходных данных для проведения автотехнической экспертизы недостоверного значения момента возникновения опасности движения для водителя С. Это противоречие в постановлении о назначении автотехнической экспертизы (т.1 л.д. 138-140) обнаруживается при сопоставлении с протоколом осмотра предметов от 07.12.2018 г. (т.1 л.д. 90-93) и при просмотре видеозаписи ДТП. Также просит учесть, что на участке автодороги, где произошло ДТП, при движении со стороны <Адрес...> разрешён только разворот с перестроением в крайнюю левую полосу, которая отделена сплошной линией разметки 1.1 от полосы, по которой двигался автомобиль С. Линия разметки 1.1, согласно ПДД, разделяет транспортные потоки противоположных направлений и обозначает границы полос движения в опасных местах на дорогах; обозначает границы проезжей части, на которые въезд запрещен. Таким образом, водитель Ш. не имела права выезжать за границы крайней левой полосы, а водитель С. не имел права из своей полосы перестроиться в крайнюю левую полосу. Следовательно, автомобиль ВАЗ-21103 под управлением Ш., находясь в границах крайней левой полосы, не создавал опасности движения для водителя С. Из чего следует, что с момента возникновения опасности для водителя С. автомобиль ВАЗ-21103 под управлением Ш. преодолел путь не 7,7 м (суммарная ширина крайней левой полосы и полосы, по которой двигался автомобиль С.), как об этом указано в постановлении о назначении экспертизы, а путь 3,7 м (ширина полосы, по которой двигался автомобиль С.). Опасность для водителя С., как об этом правильно указано в протоколе осмотра от <Дата ...>, возникла лишь с момента въезда автомобиля ВАЗ-21103 в границы полосы, по которой двигался «Фольксваген» (т.1, л.д. 90-93). Данное значение (3,7 м), подставленное в расчёт эксперта М., даже при значении скорости 90,8 км/ч покажет удаление «Фольксваген-Тигуан» от места ДТП 20,18 метров, что полностью исключает техническую возможность избежать ДТП. Помимо указанных нарушений, судом, по мнению защитника, допущены процессуальные нарушения, являющиеся безусловным основанием к отмене приговора. В нарушение требований уголовно-процессуального закона о тайне совещательной комнаты, судьей Чехутской Н.П. <Дата ...> объявлено об удалении в совещательную комнату для постановления приговора, оглашение которого назначено на <Дата ...> в 9 часов 30 минут. <Дата ...> Чехутской Н.П. были проведены заседания по рассмотрению уголовного дела <№...> по обвинению Х. в совершении преступления, предусмотренного ч.3 ст.30, п. «г» ч.4 ст.228.1 УК РФ, и по рассмотрению дела <№...>. Для проверки доводов апелляционной жалобы ходатайствует об исследовании фото-таблицы (т.1 л.д. 112), видео-файла, послужившего предметом видеотехнической экспертизы, видео-файла с записью события ДТП из сети Интернет, содержащийся на приобщённом ранее компакт-диске, материалы краш-теста, приложенные к жалобе, фото-таблицы (т.1 л.д. 13-14), «Выкопировки из проекта организации дорожного движения... (проектная привязка)».

В апелляционной жалобе осужденный С. также просит отменить приговор в отношении него, постановить оправдательный приговор, гражданские иски потерпевших оставить без рассмотрения. В обоснование приводит аналогичные доводы о своей невиновности в совершении преступления. К ранее данным им признательным показаниям просит отнестись критически, поскольку, с его слов, он их дал после уговоров следователя. Считает, что видеозапись ДТП, послужившая предметом видеотехнической экспертизы, является монтажом. Утверждает, что двигался со скоростью 70 км/ч, применил экстренное торможение, что не было учтено экспертом. Для объективного установления значимых для дела обстоятельств просит назначить повторную автотехническую экспертизу.

В письменных возражениях на апелляционные жалобы осужденного и его защитника государственный обвинитель выражает несогласие с изложенными в них доводами и просит приговор оставить без изменения.

В письменных возражениях на апелляционные жалобы осужденного и его защитника потерпевшая Потерпевший №1 и ее представитель выражают несогласие с изложенными в них доводами и просят приговор оставить без изменения.

Следователь Т., допрошенный в судебном заседании суда апелляционной инстанции, пояснил, что имеющаяся в деле видеозапись момента ДТП была предоставлена по его запросу ООО «<Адрес...>». В протоколе осмотра данной видеозаписи он забыл указать, что имеются видео с разных ракурсов. Также им не было замерено расстояние от места ДТП до «зебры», где, по его мнению, зафиксирована машина С., и что это именно машина С., им тоже ни как не устанавливалось, поскольку это и так, по его мнению, видно, что это автомобиль С.. Указал, что в проведении следственного эксперимента, для установления момента возникновения опасности для водителя С., не было никакой необходимости, все и так очевидно.

Допрошенный в судебном заседании эксперт Г. пояснил, что им была проведена видеотехническая экспертиза по установлению скорости автомобилей, участвующих в данном ДТП. Какая следователем была предоставлена видеозапись, по той и была проведена экспертиза. Установить скорость автомобиля Фольксваген непосредственно перед столкновением, по данному видео, невозможно, поскольку не имеется необходимой горизонтальной разметки на дороге и иных исходных данных. Где расположен и на каком расстоянии от места ДТП пешеходный переход, имеющийся на видеозаписи, он не устанавливал. Кроме того, поскольку видеозапись была предоставлена следователем, он посчитал, что принадлежность автомобиля, пересекающего на видеозаписи «зебру» С., уже установлена следователем, и им не было предпринято никаких технических мер по установлению принадлежности изображенного автомобиля.

Допрошенный в качестве свидетеля в судебном заседании инспектор Ш., работающий в ПДПС ГИБДД УВД г.Сочи по КК, пояснил, что он составлял схему данного ДТП. После осмотра видеозаписи в суде апелляционной инстанции, уточнил, что действительно схема ДТП не соответствует фактической обстановке. На схеме не указан «разделительный островок», что водитель Шароян при совершении маневра налево пересекла двойную сплошную, для нее в том месте не было ни разворота, ни поворота налево. Согласно видеозаписи, местом столкновения автомобилей под управлением С. и Ш. является не крайняя правая полоса по направлению в сторону <Адрес...>, а центральная полоса по направлению в сторону <Адрес...>.

Прокурор Мелентьева В.А. в судебном заседании заявила ходатайство об отмене приговора и возвращении уголовного дела прокурору в порядке ст.237 УПК РФ для устранения препятствий его рассмотрения судом. В обоснование указала, что в ходе предварительного расследования в нарушение п.1 ч.1 ст.73 УПК РФ, не установлены все обстоятельства, подлежащие доказыванию, а именно: не установлена дорожная обстановка, предшествующая ДТП, дорожная разметка на участке дороги, на котором произошло ДТП, а также не установлена скорость движения транспортного средства под управлением С.

Кроме того, по мнению прокурора, при назначении следователем видеотехнической экспертизы по делу, в распоряжение эксперта предоставлен фрагмент видеозаписи, который не получен и не приобщен в ходе предварительного расследования к материалам уголовного дела в установленном законом порядке. В ходе предварительного следствия не установлено местонахождение участка дороги с видеозаписи, предоставленной эксперту, а также не установлена принадлежность изображенного на видеозаписи автомобиля С. Следователем не проводилось следственных мероприятий, направленных на установление момента возникновения опасности для водителя С. путем проведения следственного эксперимента.

Осужденный С. и его защитник Баев В.В. поддержали заявленное прокурором ходатайство об отмене приговора суда и возвращении уголовного дела прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом.

Потерпевшая Потерпевший №1 и представитель потерпевших Каунов В.В. возражали против удовлетворения данного ходатайства, просили приговор суда в отношении С. оставить без изменения.

Рассмотрев заявленное прокурором ходатайство, выслушав выступления участников судебного разбирательства, проверив материалы уголовного дела, суд апелляционной инстанции находит приговор суда подлежащим отмене, при этом данное уголовное дело в отношении С. в порядке ст.237 УПК РФ подлежит возвращению прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом.

Пунктом 2 ч.1 ст.389.15 УПК РФ установлено, что основанием отмены или изменения судебного решения в апелляционном порядке являются существенные нарушения уголовно-процессуального закона.

Согласно требованиям ст.297 УПК РФ приговор суда должен быть законным, обоснованным и справедливым.

Приговор признается законным, обоснованным и справедливым, если он постановлен в соответствии с требованиями УПК РФ и основан на правильном применении уголовного закона.

Приговор Лазаревского районного суда г.Сочи Краснодарского края от 23 декабря 2020 года в отношении С. не отвечает данным требованиям закона.

Судом апелляционной инстанции установлены допущенные существенные нарушения уголовно-процессуального закона, которые не были учтены судом первой инстанции.

Установлено, что обвинительное заключение не соответствует требованиям уголовно-процессуального закона. При его составлении следователем не в полной мере выполнены положения ст.220 УПК РФ, в том числе не в полной мере указаны обстоятельства, имеющие значение для данного уголовного дела, в связи с чем, уголовное дело подлежит возвращению прокурору в порядке п.1 ч.1 ст.237 УПК РФ.

Так, в ходе исследования материалов дела, допрошенный в судебном заседании в качестве свидетеля инспектор роты №4 ПДПС ГИБДД УВД <Адрес...> по КК Ш. пояснил, что <Дата ...> в результате осмотра места происшествия им была составлена схема места дорожно-транспортного происшествия (т.1 л.д. 12). Вместе с тем, свидетель пояснил, что указанная схема ДТП не в полной мере соответствует дорожной обстановке, предшествующей ДТП и дорожной разметке на участке автодороги «<Адрес...>» 166 км + 250 метров, по ул. <Адрес...>, в районе дома <№...>/А в <Адрес...>.

Допрошенный в судебном заседании следователь отдела по ОВД ОРП на ОТ ОП (<Адрес...>) СУ УВД <Адрес...> Т., показал, что он работает в ГУ МВД РФ по Краснодарскому краю, в отделе по расследованию преступлений на обслуживаемой территории ОП (<Адрес...>) СУ при УВД по <Адрес...>, им расследовалось уголовное дело в отношении С. по обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч.5 ст.264 УК РФ. В ходе допроса в судебном заседании следователь пояснил, что в рамках предварительного следствия по запросу из ООО «<Адрес...>» была предоставлена видеозапись с камеры видеонаблюдения, установленной в непосредственной близости от места ДТП, произошедшего <Дата ...> примерно в 06 часов 40 минут на автодороге «Джубга<Адрес...>» 166 км +250 метров с участием автомобилей ВАЗ 21103 гос.номер <№...> регион и Фольксваген Тигуан гос.номер <№...> регион, которая следователем была осмотрена, о чем был составлен протокол осмотра предметов от <Дата ...>. Вместе с тем, следователь пояснил, что сведения, указанные в протоколе осмотра предметов, не отражают описание фрагмента видеозаписи по направлению движения автомобиля «ВАЗ 21103» гос.номер <№...> регион. Кроме того, следователь указал, что по делу не проводился следственный эксперимент на предмет установления момента возникновения опасности для С. Также следователь показал, что не устанавливалась принадлежность зафиксированного на видеозаписи автомобиля «Фольксваген-Тигуан» гос.номер <№...> регион, пересекающего пешеходный переход, С.

Допрошенный в судебном заседании эксперт Г. пояснил, что он работает в Экспертно-криминалистическом центре ГУ МВД РФ по Краснодарскому краю, им была проведена видеотехническая экспертиза по уголовному делу в отношении С. Эксперт показал, что им не устанавливалась принадлежность автомобиля «Фольксваген-Тигуан» гос.номер <№...> регион С., в связи с тем, что фрагмент видеозаписи с ДТП был предоставлен следователем и эксперт посчитал, что принадлежность указанного автомобиля С. уже установлена следователем.

Судом апелляционной инстанции были приняты меры к повторному истребованию видеозаписи с места ДТП из ООО «<Адрес...>», однако в связи с истечением времени, предоставление видеозаписи с камеры наблюдения, установленной в непосредственной близости от места ДТП, произошедшего <Дата ...> примерно в 06 часов 40 минут на автодороге «<Адрес...>» 166 км +250 метров с участием автомобилей ВАЗ 21103 гос.номер <№...> регион и «Фольксваген Тигуан» гос.номер <№...> регион, не представилось возможным.

В связи с этим, вывод видеотехнической экспертизы <№...> от <Дата ...> на основании видеозаписи, представленной следователем, по установлению скорости автомобилей «Фольксваген Тигуан» гос.номер <№...> регион перед столкновением, не основан на материалах дела, поскольку экспертом не был дан ответ о величине скорости автомобиля под управлением С. именно перед столкновением. Ни экспертным путем, ни с использованием каких бы то ни было технических средств, ни следователем, ни экспертом, принадлежность автомобиля, (пересекающего пешеходный переход и на каком расстоянии от места ДТП расположен данный пешеходный переход, скорость которого была установлена экспертом), именно С., установлена не была.

Кроме того, постановлением от 20.05.2019г. в возбуждении уголовного дела по факту ДТП с причинением смерти В., отказано в отношении Ш. в связи со смертью последней. В этом же постановлении указано, что в данной дорожной обстановке в действиях водителя автомобиля модели «ВАЗ 21103» государственный регистрационный знак <№...> регион Ш. с технической точки зрения усматриваются несоответствия требованиям п. 1.3 и п. 1.5 Правил дорожного движения РФ, а также требованиям дорожной разметки 1.3 Приложение 2 к Правилам дорожного движения РФ. Также установлено, что вина Ш. в совершении преступления, предусмотренного ч.3 ст.264 УК РФ доказана в полном объеме.

То есть в действиях Ш. и наступившими последствиями в виде смерти В., и фактически самой Ш., установлена причинно-следственная связь.

В п.5. Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 09.12.2008 N 25 (ред. от 24.05.2016) "О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с нарушением правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств, а также с их неправомерным завладением без цели хищения" указано, что при исследовании причин создавшейся аварийной обстановки необходимо установить, какие пункты правил дорожного движения или эксплуатации транспортных средств нарушены и какие нарушения находятся в причинной связи с наступившими последствиями, предусмотренными статьей 264 УК РФ.

В тех случаях, когда нарушения правил дорожного движения были допущены двумя или более участниками дорожного движения, содеянное каждым из них влечет уголовную ответственность по статье 264 УК РФ, если их действия по управлению транспортным средством находились в причинной связи с наступившими последствиями, указанными в названной статье Уголовного кодекса Российской Федерации.

Из заключения эксперта <№...>.1 от 19.04.2019г. следует, что при выполнении требований п.1.3 и п.1.5 ПДД РФ с соблюдением требований дорожной разметки 1.3 Приложения 2 к ПДД РФ водителем Ш. данное ДТП исключалось.

В протоколе осмотра предметов (документов) от <Дата ...> следователем Т. указано, что момент возникновения опасности для С. возникает, когда встречный автомобиль под управлением Ш. выезжает на полосу по которой двигается С. Из этого же протокола следует, что С. двигается по центральной полосе по направлению в сторону <Адрес...> (ширина которой - 3,7 м).

Однако, этим же следователем, в постановлении о назначении автотехнической судебной экспертизы от 28.03.2019г. в установочных данных указано, что с момента возникновения опасности, для водителя С., автомобиль под управлением Ш. преодолел расстояние не менее 7,7м.

В соответствии с п.1 ч.1 ст.237 УПК РФ судья по ходатайству стороны или по собственной инициативе возвращает уголовное дело прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом в случаях, если обвинительное заключение, обвинительный акт или обвинительное постановление составлены с нарушением требований настоящего Кодекса, что исключает возможность постановления судом приговора или вынесения иного решения на основе данного заключения, акта или постановления.

Вышеприведенные установленные фактические обстоятельства свидетельствуют о допущении нарушений органом предварительного следствия при производстве следственных и иных действий.

Согласно пункту 4 Постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 8 декабря 2003 г. N 18-П по делу о проверке конституционности положений статей 125, 219, 227, 229, 236, 237, 239, 246, 254, 271, 378, 405 и 408, а также глав 35 и 39 УПК РФ в связи с запросами судов общей юрисдикции и жалобами граждан разъяснено, что основанием возвращения уголовного дела прокурору по п. 1 ч. 1 ст. 237 УПК РФ являются не только нарушения требований закона, предъявляемые к форме и содержанию самих итоговых документов - обвинительного заключения пли обвинительного акта, но и процессуальные нарушения, допущенные на более ранних этапах досудебного производства, чем составление и утверждение обвинительного заключения или обвинительного акта.

При этом, также, обвинительное заключение как итоговый документ следствия, выносимый по его окончанию, составляется, когда следственные действия по уголовному делу произведены, а собранные доказательства достаточны для составления указанного документа, поэтому допущенные в досудебном производстве существенные нарушения уголовно- процессуального закона, в силу которых исключается возможность постановления судом приговора или иного решения, всегда свидетельствует о несоответствии обвинительного заключения требованиям УПК РФ.

Таким образом, с учетом правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации и разъяснений Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 05.03.2004 N1 (ред. от 01.06.2017) «О применении судами норм Уголовно-процессуального кодекса Российской    Федерации» (п.14), предусмотренное п. 1 ч. 1 ст. 237 УПК РФ основание возращения уголовного дела прокурору включает в себя нарушения уголовно- процессуального закона, допущенные как непосредственно при составлении обвинительного заключения, так и на этапе до составления обвинительного заключения.

Таким образом, в случае если допущенные органами предварительного расследования процессуальные нарушения являются препятствием для рассмотрения дела, которые суд не может устранить самостоятельно и которые, исключая возможность постановления законного и обоснованного приговора, фактически не позволяют суду реализовать возложенную на него Конституцией Российской Федерации функцию осуществления правосудия, суд возвращает уголовное дело прокурору по собственной инициативе или по ходатайству стороны, поскольку в таком случае препятствие для рассмотрения уголовного дела самим судом устранено быть не может.

В соответствии с ч.3 ст.237 УПК РФ суд разрешает вопрос о мере пресечения в отношении обвиняемого С. с учетом исследованных материалов уголовного дела, данных о личности обвиняемого, суд приходит к выводу, что в настоящее время отсутствуют основания для отмены либо изменения ранее избранной в отношении обвиняемого С. меры пресечения в виде подписке о невыезде и надлежащем поведении.

На основании изложенного, руководствуясь п.1 ч.1 ст.237, ст.389.13, ст.389.15, ст.389.16, ст.389.17, п.7 ч.1 ст.389.20, ч.3 ст.389.22, ст.389.28, ст.389.33 УПК РФ, суд апелляционной инстанции

ПОСТАНОВИЛ:

приговор Лазаревского районного суда г.Сочи Краснодарского края от 23 декабря 2020 года, который С. осужден по ч.5 ст. 264 УК РФ, отменить.

Уголовное дело в отношении С., обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ч.5 ст. 264 УК РФ, возвратить прокурору Лазаревского района г.Сочи Краснодарского края для устранения препятствий его рассмотрения судом.

Меру пресечения в отношении обвиняемого С. оставить прежней – в виде подписке о невыезде и надлежащем поведении.

Постановление суда апелляционной инстанции может быть обжаловано в Четвертый кассационный суд общей юрисдикции в установленные законом срок и порядке.

Председательствующий О.В. Бумагина