Решение по делу № 1-117/2015 от 21.09.2015

Дело 1-117/₂₀₁₅

ПРИГОВОР

ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

г. Звенигово 10 декабря 2015 года

Звениговский районный суд Республики Марий Эл в составе:

председательствующего судьи Смирнова А.В., с участием:

государственного обвинителя – старшего помощника прокурора Звениговского района Республики Марий Эл Соколова С.А.,

подсудимого Мочалова Н.А.,

защитника – адвоката Петровой Н.Г., представившей удостоверение №, ордер № от <дата>,

потерпевшего Я.В.С.,

секретарей судебного заседания: Ипатовой В.А., Решетниковой А.В.,

рассмотрев в открытом судебном заседании в <адрес> Республики Марий Эл материалы уголовного дела в отношении

Мочалова Н. А., <.....>,

обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 111 УК РФ,

установил:

Мочалов Н.А. умышленно причинил тяжкий вред здоровью, опасный для жизни человека, лицу, заведомо для виновного находящемуся в беспомощном состоянии, повлекший по неосторожности смерть потерпевшего, при следующих обстоятельствах:

<дата> около <дата> между находившимся в состоянии алкогольного опьянения Мочаловым Н.А. и находящимся в силу преклонного возраста и состояния здоровья в беспомощном состоянии Я.Ю.М., <дата> года рождения, по месту проживания последнего по адресу: <адрес> на почве личных неприязненных отношений произошла ссора, вызванная употреблением Я.Ю.М. спиртных напитков в отсутствие Мочалова Н.А., в ходе которой у Мочалова Н.А. в связи с личной неприязнью к Я.Ю.М. возник преступный умысел, направленный на причинение ему тяжкого вреда здоровью.

С этой целью Мочалов Н.А., осознавая общественно-опасный характер своих действий, в результате которых неизбежно будет причинен тяжкий вред здоровью потерпевшему и, желая причинение такого вреда, осознавая, что Я.Ю.М. в силу своего преклонного возраста и состояния здоровья находится в беспомощном состоянии, в связи с чем не может защитить себя и оказать активное сопротивление его действиям, не предвидя наступления смерти, хотя при должной внимательности и предусмотрительности мог и должен был предвидеть такие последствия, со значительной силой нанес множество ударов (не менее трех) кулаками своих рук в область расположения жизненно-важных органов – голову, грудь и живот, а также в область рук находящемуся в беспомощном состоянии Я.Ю.М., причинив ему следующие телесные повреждения:

- кровоподтеки обеих скуловых областей, ссадины кожи лобно-теменной области с кровоизлияниями в мягких тканях головы в проекциях ссадин, множественные кровоподтеки передней и боковой поверхностей правой половины груди, переломы хрящевых частей с 5-го по 8-е правых ребер по окологрудинной линии, локальные переломы с 3-го по 7-е правых ребер между передней и средней подмышечными линиями, неполные локальные переломы с 6-го по 8-е левых ребер по окологрудинной линии с повреждениями только наружных костных пластинок, кровоизлияния по окружностям переломов ребер; кровоизлияние в сердечную сорочку, множественные кровоподтеки правого подреберья, в проекции крыла правой подвздошной кости, ссадины правой поясничной области, кровоизлияния в брыжейке тонкой кишки, в жировой капсуле правой почки, разрывы брыжейки тонкой кишки, нижней поверхности печени по междолевой борозде, прерывистый кровоподтек левого плеча, множественные кровоподтеки и ссадины обоих предплечий и обеих кистей рук, которые состоят в прямой причинной связи со смертью, повлекли за собой вред здоровью, опасный для жизни человека, и по этому критерию относятся к повреждениям, причинившим тяжкий вред здоровью.

От полученных телесных повреждений Я.Ю.М. скончался <дата> в период <дата>, смерть его наступила в результате травматического шока, развившегося вследствие тупой сочетанной травмы головы, груди, живота, верхних конечностей.

Подсудимый Мочалов Н.А. вину в совершении преступления не признал, заявил, что к нему не причастен, показал, что около трех лет проживает с Я.Ю.М., который в силу престарелого возраста и состояния здоровья слаб и не может самостоятельно себя обслуживать, поэтому практически постоянно лежит на кровати. <дата> утром он ушел на заработки, вернулся примерно в 22 часа и увидел, что в доме находится его сын – М.А.Н. и З.Е.Г. Он дал последней заработанные им в тот день деньги, на которые она приобрела спиртное и они его втроем распили. Все это время Я.Ю.М. лежал на своей кровати, не вставал и ни на что не жаловался. После этого сын и З.Е.Г. ушли, а он лег спать. Никаких телесных повреждений у Я.Ю.М. не было. Ночью к ним никто не приходил, все было спокойно. Утром <дата> проснулся, подошел к Я.Ю.М., который пожаловался на боли в груди, после чего ушел на заработки. Вечером этого же дня его задержали сотрудники полиции и сообщили, что Я.Ю.М. умер.

Подсудимый показал также, что в совершении преступления в отношении Я.Ю.М. он подозревает М.А.Н., который плохо к нему относился и в феврале 2015 года на почве личной неприязни нанес Я.Ю.М. побои. За несколько дней до смерти потерпевшего М.А.Н. также высказывал намерения расправы с Я.Ю.М., мотивируя их тем, что последний заявил на него и З.Е.Г. в полицию в связи с совершением ими у него кражи труб в апреле 2015 года.

В связи с существенными противоречиями между показаниями Мочалова Н.А. на предварительном следствии и в суде, по ходатайству государственного обвинителя в соответствии с п. 1 ч. 1 ст. 276 УПК РФ в судебном заседании были исследованы показания Мочалова Н.А., данные им при допросах в качестве подозреваемого и обвиняемого.

Так, из оглашенных показаний подозреваемого и обвиняемого Мочалова Н.А. от 04 и <дата> следует, что <дата> он вернулся около <дата>. Я.Ю.М. был дома один, никаких жалоб не высказывал. Через некоторое время пришли М.А.Н. и З.Е.Г., сообщили, что хотят выпить. Он дал деньги З.Е.Г., на которые она приобрела спиртное и они все вместе, за исключением Я.Ю.М., его распили. После этого М.А.Н. и З.Е.Г. ушли. Он увидел в доме пустую бутылку из-под водки, емкостью 0,25 л, поэтому, разозлившись на Я.Ю.М. за то, что тот выпил спиртное без него, стал наносить ему удары кулаками по лицу, груди и животу, от которых Я.Ю.М. закрывался руками, поэтому часть ударов пришлась по ним. Когда бил Я.Ю.М. понимал, что ему больно, так как он сам говорил ему об этом. После этого он еще выпил спиртное и лег спать. Утром следующего дня проснулся, проверил Я.Ю.М., который был жив, и ушел на заработки в деревню. До того, как он избил Я.Ю.М., никаких телесных повреждений у потерпевшего не было, ни на что Я.Ю.М. не жаловался (т. 1 л.д. 67-72, 108-112).

Аналогичные сведения Мочалов Н.А. сообщил и при проверке его показаний на месте совершения преступления <дата>, в ходе которой он сообщил о мотиве причинения Я.Ю.М. телесных повреждений – личная неприязнь к потерпевшему, а также воспроизвел обстановку и обстоятельства исследуемых событий, продемонстрировал способ совершения преступления – неоднократное нанесение ударов руками по голове, груди и животу потерпевшему (т. 1 л.д. 73-80).

Эти же обстоятельства причинения Я.Ю.М. телесных повреждений изложил Мочалов Н.А. в своей явке с повинной от <дата>, в которой сообщил также, что в момент причинения Я.Ю.М. телесных повреждений в области головы, живота и других частей тела находился в состоянии алкогольного опьянения, указал о том, что причиной для совершения преступления явилась именно личная неприязнь к потерпевшему, вызванная тем, что он в его отсутствие выпил оставленное им спиртное (т. 1 л.д. 42, 43-44).

Несмотря на то, что часть явки с повинной Мочалова Н.А. от <дата> оформлена на бланке объяснения, сведения, изложенные в объяснении, суд также признает явкой с повинной, поскольку с данным заявлением о совершении преступления Мочалов Н.А. обратился в правоохранительные органы до возбуждения уголовного дела по факту насильственной смерти Я.Ю.М. и при отсутствии каких-либо данных о причастности Мочалова Н.А. к совершению этого преступления.

Противоречия в явке с повинной, показаниях подозреваемого Мочалова Н.А. с показаниями последнего при проверке на месте совершения преступления относительно обстоятельств нанесения ударов руками по голове потерпевшему устранены следователем в последующем допросе обвиняемого Мочалова Н.А. <дата>, в котором он сообщил, что при избиении Я.Ю.М. не исключает нанесение ему неоднократных ударов кулаками в область головы.

После оглашения приведенных показаний и явки с повинной, подсудимый не подтвердил их, сообщил, что был вынужден оговорить себя в связи с оказанным на него сотрудниками правоохранительных органов противоправным воздействием.

При допросе в качестве обвиняемого <дата> Мочалов Н.А. показал, что <дата>, как и в другие дни, телесных повреждений Я.Ю.М. он не наносил, что могло с ним произойти ему не известно. В тот вечер вернулся домой около 20 часов и сразу лег спать. Ни М.А.Н., ни З.Е.Г. <дата> не видел, спиртное с ними не употреблял (т. 1 л.д. 213-215).

Оценивая противоречивые показания подсудимого Мочалова Н.А. в судебном заседании, а также его показания в качестве обвиняемого от <дата> о его непричастности к совершенному в отношении Я.Ю.М. преступлению, суд пришел к выводу, что они не соответствуют фактическим обстоятельствам уголовного дела, связаны с защитой подсудимого от уголовного преследования и стремлением, таким образом, избежать уголовной ответственности за содеянное.

Остальные показания Мочалова Н.А., в том числе о времени, месте, мотиве преступления – личной неприязни к потерпевшему и способе его совершения – неоднократное нанесение ударов кулаками по голове, груди, животу и рукам потерпевшему, за исключением количества травматических воздействий, суд признает достоверными, поскольку они полностью согласуются как между собой, так и с совокупностью других исследованных в судебном заседании доказательств.

Доводы подсудимого о противоправных действиях сотрудников правоохранительных органов были проверены в судебном заседании и не нашли своего объективного подтверждения исследованными доказательствами.

Так, вопреки доводам подсудимого, допросы подозреваемого и обвиняемого Мочалова Н.А. в ходе предварительного следствия были прове­дены неоднократно, с участием защитника, перед допросами ему в каждом случае разъяснялись права, предусмотренные ст. 51 Конституции РФ, а также положения статей 46 и 47 УПК РФ, были разъяснены последствия дачи показаний.

Перед получением явки с повинной Мочалову Н.А. сотрудниками полиции были разъяснены положения ст. 51 Конституции РФ, предусматривающей право не свидетельствовать против себя, о чем свидетельствуют его подписи в соответствующих графах заявлений.

После окончания допросов Мочаловым Н.А. и его защитником во всех случаях указано об ознакомлении с содержанием протоколов и об отсутствии на них замечаний, отражено о том, что показания даны им добровольно, без какого-либо принуждения.

Доводы подсудимого о том, что он не знакомился с содержанием явки с повинной и протоколов его допросов в качестве подозреваемого и обвиняемого по причине плохого зрения не соответствуют фактическим обстоятельствам уголовного дела, опровергаются показаниями С.С.Н. и Е.О.Ю. о том, что в момент задержания Мочалова Н.А. у него при себе имелись очки, показаниями свидетелей Е.О.Ю., Р.А.В. и Р.О.П., согласно которым Мочалов Н.А. был лично ознакомлен с содержанием его явки с повинной и содержанием его показаний, а также с протоколами допросов подозреваемого и обвиняемого, из которых следует, что их содержание было прочитано Мочалову Н.А. вслух адвокатом.

Следователь Р.О.П. показала в судебном заседании, что показания Мочаловым Н.А. каждый раз давались добровольно и в присутствии защитника, в свиданиях с которым он не был ограничен. Показания Мочалова Н.А. в протоколах допросов записаны именно с его слов, никаких жалоб на действия сотрудников полиции он не высказывал.

Допрошенные в судебном заседании сотрудники полиции Р.А.В., К.С.В., Е.О.Ю., С.С.Н. и С.В.Е. показали, что Мочалов Н.А. был задержан вечером <дата> по подозрению в причинении Я.Ю.М. телесных повреждений. Последний выразил намерение сотрудничать со следствием, изъявил желание обратиться с явкой с повинной о совершенном им в отношении Я.Ю.М. преступлении. К явке с повинной и признательным показаниям Мочалова Н.А. никто не склонял, какого-либо насилия к нему не применялось, они даны им добровольно.

Судебно-медицинский эксперт С.В.В. и свидетель Я.В.Г., показания которой были исследованы в судебном заседании в соответствии с ч. 1 ст. 281 УПК РФ, показали, что при судебно-медицинской экспертизе подозреваемого Мочалова Н.А., проведенной <дата>, последний сообщил об обстоятельствах совершения им в отношении Я.Ю.М. вечером <дата> преступлении – нанесении ему ударов кулаками по различным частям тела, преимущественно в грудь и живот, пояснил, что никаких противоправных действий к нему со стороны сотрудников полиции не применялось, о чем ими было указано в исследовательской части экспертизы (т. 2 л.д. 6-7).

Доводы Мочалова Н.А. о противоправных действиях сотрудников полиции проверялись и в ходе предварительного следствия, они не нашли своего объективного подтверждения, в связи с чем в возбуждении уголовного дела в отношении сотрудников полиции Р.А.В., Е.О.Ю., С.С.Н. и С.В.Е. по ч. 1 ст. 286, п. «а» ч. 3 ст. 286 УК РФ было отказано в связи с отсутствием в их действия состава преступления (т. 2 л.д. 55-57).

Указанные доводы Мочалова Н.А. объективно опровергаются видеозаписью проверки его показаний на месте совершения преступления от <дата>, на которой видно, что Мочалов Н.А. добровольно, без чьего-либо принуждения, в спокойной обстановке, в присутствии защитника последовательно излагает обстоятельства нанесения телесных повреждений потерпевшему, сообщает о причинах ссоры: «Увидел дядю Юру, бутылка открытая была, там водки уже не было. Это меня разозлило. Я сам уже выпивший был. Я говорю, зачем без меня пьешь и мне даже не оставил», а также о способе совершения им преступления в отношении Я.Ю.М.: «Ударил несколько раз руками в грудь и в живот, по щеке».

При таких обстоятельствах утверждения подсудимого о незаконных методах расследования уголовного дела являются необоснованными.

Таким образом, показания подозреваемого и обвиняемого Мочалова Н.А. от <дата> <дата>, его явку с повинной от <дата> суд признает допустимыми доказательствами вины подсудимого в совершении преступления, поскольку они получены в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона и, как было указано, согласуются с другими доказательствами, которые приведены ниже.

Так, помимо приведенных показаний, вина подсудимого Мочалова Н.А. в совершении преступления подтверждается следующими доказательствами.

Потерпевший Я.В.С. – племянник Я.Ю.М. показал, что его дядя проживал в принадлежащем ему доме в <дата>. В последнее время он в силу своего возраста и состояния здоровья был очень слаб, практически не вставал с кровати, не мог самостоятельно себя обслуживать, например, переодеться, принять пищу, сходить в туалет, поэтому он каждый день приезжал к нему, помогал. Примерно с <дата> с Я.М.Ю. стал проживать Мочалов Н.А. Какие были между ними отношения ему не известно, так как надолго у дяди он не оставался, но может сказать, что они практически каждый день употребляли спиртное.

<дата> около <дата> он приехал навестить Я.Ю.М. и обнаружил его лежащим во дворе. Каких-либо телесных повреждений, за исключением царапин на ногах, у него не было, ни на какие боли дядя ему не жаловался. Он занес его в дом, переодел и уехал.

<дата> утром снова приехал к Я.Ю.М., обстановка в его доме была прежней. Дядя лежал на своей кровати, сообщил ему, что у него болит все тело. Он не придал этому значения, подумав, что дядя накануне вновь употреблял спиртное, поэтому уехал, а когда днем вернулся обнаружил его мертвым.

Что произошло с Я.Ю.М. ему не известно, вместе с тем, может сказать, что Мочалов Н.А. иногда повышал на дядю голос. В последнее время Я.Ю.М. ни с кем, кроме Мочалова Н.А. и его знакомых, не общался, никто из посторонних к нему не приходил, врагов и недоброжелателей у него не было.

Из оглашенных в соответствии с ч. 3 ст. 281 УПК РФ показаний потерпевшего Я.В.С. от <дата> следует, что в состоянии алкогольного опьянения Мочалов Н.А. становится агрессивным, неоднократно выражал недовольство тем, что Я.Ю.М. не может самостоятельно себя обслуживать. Я.Ю.М. во дворе обнаружил утром <дата> (т. 1 л.д. 200-204).

После оглашения показаний свидетель Я.В.С. подтвердил их за исключением того, что во дворе обнаружил Я.Ю.М. утром <дата>, а не <дата>, объяснив причину возникших противоречий тем, что изначально перепутал даты.

Оценивая показания потерпевшего Я.В.С. в совокупности с другими исследованными в судебном заседании доказательствами, суд приходит к выводу об отсутствии в них существенных противоречий, в том числе относительно даты обнаружения Я.В.С. Я.Ю.М. во дворе дома – <дата> <дата>, поскольку она никаким образом не влияет на фактические обстоятельства совершенного Мочаловым Н.А. в отношении Я.Ю.М. преступления.

В судебном заседании свидетель М.А.Н. – сын подсудимого от дачи показаний отказался, в связи с чем в соответствии с ч. 4 ст. 281 УПК РФ были оглашены его показания, данные им в ходе предварительного следствия <дата> и <дата>.

Так, из оглашенных показаний свидетеля М.А.Н. следует, что в последнее время Мочалов Н.А. постоянно проживал у Я.Ю.М., помогал ему по хозяйству, ухаживал за ним, так как состояние его здоровья было плохое. <дата> около <дата> он и З.Е.Г. пришли в дом к Я.Ю.М., чтобы спросить у отца сигареты, а заодно выпить спиртное, если таковое у него окажется. В доме были отец и Я.Ю.М. Последний лежал на своей кровати, не вставал, никаких телесных повреждений на видимых частях тела у него не было, ни на что он не жаловался. Мочалов Н.А. дал деньги З.Е.Г., на которые она приобрела спиртное и они втроем (он, отец и З.Е.Г.) его распили. После этого, около <дата> он и З.Е.Г. ушли, а отец с Я.Ю.М. остались в доме вдвоем. На следующий день от сотрудников полиции узнал, что Я.Ю.М. умер (т. 1 л.д. 187-190, т. 2 л.д. 39-42).

Данные показания свидетель М.А.Н. подтвердил и в ходе очной ставки, проведенной между ним и обвиняемым Мочаловым Н.А. <дата> (т. 2 л.д. 43-48).

Свидетель З.Е.Г. дала аналогичные с М.А.Н. показания, сообщила, что <дата>, когда она и М.А.Н. около <дата> пришли к Я.Ю.М., то Мочалов Н.А. был дома. Употребив втроем (она, Мочаловы Н.А. и А.Н.) купленное на деньги подсудимого спиртное, она и М.А.Н. в <дата> ушли, а Мочалов Н.А. остался вдвоем с Я.Ю.М. Пока они распивали спиртное, Я.Ю.М. лежал на своей кровати, не вставал и никаких жалоб не высказывал. В последнее время Я.Ю.М. сильно ослаб, практически не вставал с кровати. Отношения между Я.Ю.М. и М.А.Н. были нормальные, никаких конфликтов между ними не было.

Показания свидетелей М.А.Н. и З.Е.Г. суд признает достоверными, поскольку они последовательны, не противоречивы, согласуются как между собой, так и с другими исследованными в судебном заседании доказательствами, в том числе с признательными показаниями подозреваемого и обвиняемого Мочалова Н.А. на предварительном следствии.

Вопреки доводам подсудимого, по результатам исследования представленных сторонами доказательств, не установлена какая-либо заинтересованность указанных свидетелей в исходе уголовного дела, а также причины для оговора М.А.Н. и З.Е.Г. подсудимого в совершении преступления.

Выдвинутая подсудимым версия о недостоверности показаний М.А.Н. о событиях <дата> в связи с намерением З.Е.Г. возобновить с ним (с подсудимым) близкие отношения, не основана на объективных доказательствах, прямо опровергается показаниями З.Е.Г. о том, что с М.А.Н. у нее складываются хорошие взаимоотношения, разрывать которые она не намерена, как и не намерена впредь поддерживать близкие отношения с Мочаловым Н.А., о чем последнему было известно.

Показания свидетеля М.А.Н. на предварительном следствии суд признает допустимым доказательством, так как допросы данного свидетеля проведены с соблюдением требований уголовно-процессуального закона и после разъяснения свидетелю возможности воспользоваться правом отказаться свидетельствовать против своего близкого родственника.

Свидетель К.Ю.А. показал, что проживает по соседству с Я.Ю.М. В последнее время Я.Ю.М. был слаб и почти не вставал с кровати. Проживал Я.Ю.М. с Мочаловым Н.А., который помогал Я.В.С. ухаживать за его дядей. Отношения между Мочаловым Н.А. и Я.Ю.М. были нормальные, конфликтов между ними при нем не возникало. <дата> или <дата> вечером он заходил к Я.Ю.М. Каких-либо жалоб на здоровье он ему не предъявлял, ничего необычного в его поведении не заметил. <дата> узнал, что Я.Ю.М. умер. Кроме как с Мочаловым Н.А. и его знакомыми Я.Ю.М. ни с кем не общался, врагов у него не было.

Допрошенный в качестве свидетеля К.А.В. дал аналогичные с К.Ю.А. и потерпевшим Я.В.С. показания относительно состояния здоровья Я.Ю.М. и образе его жизни в последнее время, а также обстоятельств совместного проживания Я.Ю.М. и Мочалова Н.А. в доме потерпевшего.

Кроме того, свидетель К.А.В. показал, что за несколько дней до смерти Я.Ю.М. он пришел к Мочалову Н.А. и увидел, что Я.Ю.М. лежит во дворе раздетый – видимо хотел самостоятельно сходить в туалет, но упал. В это же время приехал Я.В.С., который занес его в дом. В тот день никаких телесных повреждений, за исключением царапин на ногах, он у Я.Ю.М. не видел, ни на что он не жаловался. Врагов и недоброжелателей у Я.Ю.М. не было, ни с кем он не общался, посторонние к Мочалову Н.А. и потерпевшему не приходили. Пустых бутылок из-под спиртного он в доме у Я.Ю.М. не видел, так как Мочалов Н.А. их сразу убирал.

Из оглашенных в соответствии с ч. 3 ст. 281 УПК РФ показаний свидетеля К.А.В. от <дата> следует, что по возможности Мочалов Н.А. и Я.Ю.М. совместно употребляли спиртное, которое, как правило, покупал Мочалов Н.А. Потерпевшего лежащим во дворе обнаружил примерно за 2-3 дня до его смерти, на его теле были царапины и ссадины. На вопросы почему Я.Ю.М. лежит во дворе, Мочалов Н.А. пояснил ему, что раз сам вышел, пусть сам и заходит (т. 1 л.д. 160-163).

После оглашения показаний свидетель К.А.В. подтвердил их правильность, уточнив, что царапины и ссадины у Я.Ю.М. были только на ногах.

Свидетель В.В.М. – фельдшер скорой помощи показала, что <дата> около 15 часов она прибыла по вызову в <адрес>, где обнаружила труп Я.Ю.М., который лежал на кровати в доме. На груди и голове трупа имелись очевидные многочисленные телесные повреждения, в связи с чем об этом было сообщено в полицию.

Из показаний свидетеля С.В.П. от <дата> и <дата>, оглашенных в судебном заседании в порядке, установленном ч. 1 ст. 281 УПК РФ, следует, что <дата> около 09 часов к нему пришел Мочалов Н.А., чтобы помочь по хозяйству. Мочалов Н.А. пробыл у них до 19 часов, после чего получил за работу 100 рублей, поужинал, выпил спиртное и ушел к Я.Ю.М., у которого проживал в последнее время (т. 2 л.д. 35-38, л.д. 60-64).

Свидетель С.Г.А. – мать С.В.П. дала аналогичные с С.В.П. показания.

Помимо приведенных показаний, вина подсудимого в совершении преступления подтвержда­ется также следующими исследованными в судебном заседании доказательствами.

Согласно рапорту оперативного дежурного ОМВД РФ по <адрес>, <дата> в <дата> в дежурную часть полиции от фельдшера скорой медицинской помощи поступило сообщение об обнаружении с телесными повреждениями трупа Я.Ю.М. по адресу: д. Ташнур, <адрес> (т. 1 л.д. 51).

Из карты вызова скорой медицинской помощи № следует, что <дата> в <дата> осуществлен выезд бригады скорой помощи в составе фельдшера В.В.М. по адресу: <адрес>, в результате которого зафиксирована смерть Я.Ю.М. Из карты следует, что труп Я.Ю.М. обнаружен на кровати, на теле трупа установлены множественные телесные повреждения (т. 1 л.д. 164-168).

Согласно протоколу осмотра трупа от <дата>, проведенному в <дата> в помещении Звениговского РСМО ГБУ Республики Марий Эл «Бюро судебно-медицинской экспертизы», на трупе Я.Ю.М. в ходе наружного первичного осмотра установлено множество телесных повреждений в области головы, груди, живота, верхних конечностей (т. 1 л.д. 6-8).

Из протокола осмотра места происшествия, проведенного <дата> в период с <дата>, приобщенных к нему схемы и фототаблицы, следует, что местом совершения преступления является частный дом, расположенный по адресу: <адрес>. В помещении дома у печи расположена металлическая кровать, сетка которой застелена клеенкой. У стены при входе установлен диван с постельными принадлежностями. На полу в комнате, на шифоньере, а также на палке при входе в дом обнаружены следы красно-коричневого цвета, которые изъяты (т. 1 л.д. 9-30).

В результате судебно-медицинской экспертизы трупа Я.Ю.М. (заключение №-МД от <дата>) установлено, что смерть его наступила от травматического шока, развившегося вследствие тупой сочетаемой травмы головы, груди, живота, верхних конечностей, что подтверждается наличием множественных кровоподтеков и ссадин соответствующих областей, переломов хрящевых частей с 5-го по 8-е правых ребер по окологрудинной линии, локальных переломов с 3-го по 7-е правых ребер между передней и средней подмышечными линиями, неполных локальных переломов с 6-го по 8-е левых ребер по окологрудинной линии, кровоизлияний в сердечную сорочку, в брыжейку тонкого кишечника, в жировую капсулу правой почки, мягкие ткани правой поясничной области, разрыва печени, шокового состояния легких, печени, почек, жидкого состояния крови, мелкоочаговых кровоизлияний (пятен Тардье) под плеврой легких и эпикардом, отека головного мозга и легких, а также результатами судебно-гистологического исследования.

Выраженность трупных явлений дает основание считать, что смерть Я.Ю.М. наступила за 6-12 часов до вскрытия, проведенного в <дата> <дата>.

При экспертизе трупа обнаружены следующие повреждения: кровоподтеки обеих скуловых областей, ссадины кожи лобно-теменной области с кровоизлияниями в мягких тканях головы в ссадин, множественные кровоподтеки передней и боковой поверхности правой половины груди, перелом хрящевых частей с 5-го по 8-е правых ребер по окологрудинной линии, локальные переломы с 3-го по 7-е правых ребер между передней и средней подмышечными линиями, неполные локальные переломы с 6-го по 8-е левых ребер по окологрудинной линии с повреждениями только наружных костных пластинок, кровоизлияния по окружности переломов ребер, кровоизлияния в сердечную сорочку, множественные кровоподтеки правого подреберья, в проекции крыла правой подвздошной области, ссадины правой поясничной области, кровоизлияния в брыжейке тонкой кишки, в жировой капсуле правой почки, разрывы брыжейке тонкой кишки, нижней поверхности печени по междолевой борозде, прерывистый кровоподтек левого плеча, множественные кровоподтеки и ссадины обоих предплечий и обеих кистей рук, которые возникли от неоднократных ударных травматических воздействий твердых тупых предметов, чем могли быть кулаки человека, либо подобные им предметы, или же при ударах о таковые в пределах одних суток до смерти, состоят в прямой причиной связи со смертью, так как причинили угрожающее жизни состояние – травматический шок, явившийся непосредственной причиной смерти потерпевшего, повлекли за собой вред здоровью, опасный для жизни человека, и по этому критерию относятся к повреждениям, причинившим тяжкий вред здоровью.

Телесные повреждения Я.Ю.М. были причинены множественными травматическими воздействиями, точное количество которых установить не представляется возможным, ввиду сливающегося характера повреждений.

Наиболее вероятное взаиморасположение потерпевшего и нападавшего во время причинения телесных повреждений было передними поверхностями друг к другу.

Ввиду множественности телесных повреждений, выявленных на трупе Я.Ю.М., расположения их в различных областях тела, возможность их возникновения при падениях исключается (т. 1 л.д. 46-49, 55-60).

Согласно заключению эксперта №-МД от <дата>, телесные повреждения в области головы, груди, живота и верхних конечностей Я.Ю.М. могли образоваться при условиях и обстоятельствах, указанных Мочаловым Н.А. при его допросе в качестве подозреваемого <дата>, в том при проверке показаний подозреваемого на месте совершения преступления (т. 2 л.д. 175-179).

В судебном заседании судебно-медицинский эксперт С.В.В. выводы экспертиз №№-МД и 69-МД подтвердил, показал, что причинение телесных повреждений в области головы, груди, живота и верхних конечностей потерпевшего, в своей совокупности повлекших его смерть, при падениях исключается. Об этом свидетельствуют характер, морфологические особенности и множественность телесных повреждений, обнаруженных у потерпевшего, их расположение в различных областях тела. Телесные повреждения, повлекшие смерть Я.Ю.М., причинены в результате множества травматических воздействий твердых тупых предметов, в том числе в результате ударов кулаками рук человека, которых было не менее 50-ти.

Судебно-медицинский эксперт показал также, что не исключается употребление Я.Ю.М. вечером <дата> спиртных напитков, поскольку времени для распада алкоголя в организме потерпевшего до его смерти было достаточно.

Заключения судебно-медицинских экспертиз №-МД и №-МД, показания судебно-медицинского эксперта суд признает допустимыми доказательствами, заключения оформлены надлежащим образом, полностью соответствуют требованиям ст. 204 УПК РФ и Федеральному закону «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации», нарушений положений ст.ст. 198, 206 УПК РФ не имеется.

Выводы эксперта суду понятны, являются непротиворечивыми, научно обоснованными и убедительно аргументированными, в связи с чем суд признает их правильными, поскольку они даны после непосредственного исследования трупа потерпевшего, изучения материалов уголовного дела.

Кроме перечисленных выше телесных повреждений, на трупе Я.Ю.М. были также обнаружены кровоподтеки и ссадины обеих бедер и голеней, которые возникли за 1-3 суток до смерти, в прямой причинной связи со смертью не состоят, относятся к повреждениям, не повлекшим за собой вреда здоровью.

По факту причинения данных телесных <дата> следователем в возбуждении уголовного дела отказано в связи с отсутствием события преступления, поскольку были причинены Я.Ю.М. самому себе в результате собственных неосторожных действий (т. 2 л.д. 55-57).

О том, что телесные повреждения в области обеих бедер и голеней Я.Ю.М. были причинены до вечера <дата> при обстоятельствах, не связанных с вмененным подсудимому преступлением, кроме заключения судебно-медицинской экспертизы трупа подтверждается также показаниями потерпевшего Я.В.С. и свидетеля К.А.В., из которых следует, что Я.Ю.М. причинил их себе сам при падении.

В ходе выемки, проведенной <дата>, в Звениговском РСМО изъяты образцы крови Я.Ю.М., срезы с его ногтевых пластин, а также рубашка с трупа Я.Ю.М., которые осмотрены по правилам ст.ст. 176, 177, 180 УПК РФ (т. 1 л.д. 131-132, 133-136, 137-138).

Согласно заключениям экспертов № и № от <дата>, на смывах с пятен вещества красно-коричневого цвета и на палке, изъятых в ходе осмотра места происшествия в доме Я.Ю.М., обнаружена кровь, которая могла произойти от Я.Ю.М. На рубашке Я.Ю.М., в подногтевом содержимом обеих рук Я.Ю.М. также имеется кровь, которая может происходить как от Я.Ю.М., так и от Мочалова Н.А. (т. 1 л.д. 125-126, 142-144).

В соответствии с заключением эксперта № от <дата>, след пальца руки, изъятый при осмотре дома Я.Ю.М., оставлен большим пальцем левой руки Мочалова Н.А. (т. 1 л.д. 156-158).

Согласно заключению судебно-медицинской экспертизы № от <дата>, у Мочалова Н.А. обнаружены ссадины кожи левой скуловой области, области левого локтевого сустава, правой надлопаточной области, передней поверхности правой половины груди, правого подреберья, которые возникли от скользящих травматических воздействий твердых тупых предметов либо при скольжениях о таковые, в том числе при падениях с высоты собственного роста, за 5-10 суток до освидетельствования <дата>, то есть в период до <дата>, относятся к повреждениям, не причинившим вреда здоровью человека (т. 1 л.д. 120).

По факту причинения Мочалову Н.А. данных телесных повреждений <дата> следователем в возбуждении уголовного дела отказано в связи с отсутствием события преступления (т. 2 л.д. 55-57).

В судебном заседании подсудимый Мочалов Н.А. также показал, что получил указанные телесные повреждения при работе по ремонту забора, то есть при обстоятельствах, не имеющих отношение к рассматриваемому преступлению.

В судебном заседании, помимо личности подсудимого, изучена также личность потерпевшего Я.Ю.М.

Согласно паспорту, свидетельству о рождении, Я.Ю.М. родился <дата>, был зарегистрирован по адресу: <адрес>, являлся пенсионером по старости, к уголовной, либо административной ответственности не привлекался (т. 1 л.д. 88, 92-93, 94, 96, 97).

Таким образом, на основании исследованных в судебном заседании доказательств, которые суд считает относимыми, допустимыми и достоверными, а в своей совокупности достаточными для разре­шения уголовного дела, суд пришел к выводу о до­казанности вины Мочалова Н.А. в совершении преступления.

Все положенные в основу приговора доказа­тельства получены с соблю­дением требо­ваний уголовно-процессуального за­кона.

Доводы подсудимого о непричастности к совершенному преступлению не соответствуют фактическим обстоятельствам уголовного дела, опровергаются изложенной выше совокупностью доказательств.

Так, исследованными в судебном заседании доказательствами установлен мотив совершения подсудимым преступления – личная неприязнь к потерпевшему, вызванная тем, что Я.Ю.М. в отсутствие Мочалова Н.А. один распил спиртные напитки.

Указанные обстоятельства подтверждаются явкой с повинной, первоначальными показаниями Мочалова Н.А. о том, что именно распитие Я.Ю.М. в его отсутствие спиртных напитков разозлило его, поэтому он и нанес ему удары кулаками по различным частям тела, а также с показаниями потерпевшего Я.В.С., согласно которым Я.Ю.М. и Мочалов Н.А. часто совместно употребляли спиртное, которые согласуются с показаниями свидетелей М.А.Н., З.Е.Г., К.А.В. и К.Ю.А. о злоупотреблении подсудимым и потерпевшим алкоголем.

Отсутствие в материалах уголовного дела в качестве доказательства пустой бутылки из-под спиртного, на которую ссылается Мочалов Н.А. в своих признательных показаниях, не ставят под сомнение выводы суда о мотиве преступления, поскольку как следует из показаний следователя Р.О.П. мер к отысканию указанной бутылки в ходе предварительного следствия никем не предпринималось.

Кроме того, согласно показаниям свидетеля К.А.В., постоянно поддерживавшего отношения с подсудимым, Мочалов Н.А. не оставлял в доме пустые бутылки из-под спиртного, сразу убирал их.

Совместное проживание подсудимого и потерпевшего, оказание определенной помощи Мочаловым Н.А. Я.Ю.М. в решении бытовых вопросов, отсутствие жалоб Я.Ю.М. на поведение Мочалова Н.А. сами по себе не опровергают выводы суда об установленном мотиве преступления, поскольку исходя из фактических обстоятельств уголовного дела данный мотив у подсудимого возник в течение короткого промежутка времени и был вызван конкретным поведением потерпевшего – употреблением им в отсутствие подсудимого спиртных напитков.

Вопреки доводам защиты и подсудимого, у суда не имеется оснований сомневаться в том, что все телесные повреждения в области головы, груди, живота и рук потерпевшему причинил именно подсудимый Мочалов Н.А. при указанных в описательной части приговора обстоятельствах.

Так, согласно показаниям свидетеля – участкового уполномоченного полиции С.С.Н., его письменной характеристике подсудимого, Мочалов Н.А. в состоянии алкогольного опьянения вспыльчив, агрессивен.

Оснований сомневаться в объективности и достоверности показаний С.С.Н., а также в данной им характеристике подсудимого не имеется, поскольку С.С.Н. является участковым уполномоченным полиции, длительное время обслуживает населенный пункт, в котором проживает Мочалов Н.А., он неоднократно проводил с ним профилактические беседы, в связи с чем знаком с подсудимым и в достаточной степени располагает о нем и о чертах его характера информацией.

Отраженные С.С.Н. сведения о личности подсудимого, согласуются с показаниями потерпевшего Я.В.С. о том, что в состоянии алкогольного опьянения Мочалов Н.А. становится агрессивным, неоднократно выражал недовольство тому, что Я.Ю.М. не может самостоятельно себя обслуживать, мог повысить на него голос.

Как следует из показаний потерпевшего Я.В.С., свидетелей М.А.Н., З.Е.Г., К.Ю.А. и К.А.В. врагов и недоброжелателей у престарелого и находящегося в ослабленном состоянии Я.Ю.М. не имелось, ни с кем он не общался, посторонние к нему не приходили, в последнее время он практически не вставал с кровати.

Согласно показаниям потерпевшего Я.В.С., свидетелей М.А.Н., З.Е.Г., К.Ю.А. и К.А.В. никаких телесных повреждений у Я.Ю.М. до вечера <дата>, за исключением кровоподтеков и ссадин бедер и голеней, не было, никаких жалоб на боли в области головы, груди и живота он не высказывал.

Данные обстоятельства согласуются и с показаниями самого подсудимого.

Согласно показаниям свидетелей М.А.Н. и З.Е.Г., <дата> в дом к Я.Ю.М. они пришли около <дата>. В нем кроме Мочалова Н.А. и Я.Ю.М. никого не было. Распив спиртное с Мочаловым Н.А., в <дата> они ушли, оставив подсудимого и потерпевшего одних, причем последний продолжал лежать на своей кровати и жалобы на боли в области головы, груди, живота не предъявлял, вел себя как обычно.

Сообщенные М.А.Н. и З.Е.Г. сведения о нахождении Мочалова Н.А. <дата> в <дата> в доме Я.Ю.М. согласуются с показаниями свидетелей С.Г.А. и С.В.П., из которых следует, что в тот вечер Мочалов Н.А. ушел от них к Я.Ю.М. около 19 часов, предварительно употребив спиртное.

Из показаний потерпевшего Я.В.С. следует, что <дата> он вновь приехал навестить Я.Ю.М. утром и тот сообщил ему о сильных болях в груди и животе, о которых накануне не пояснял.

При таких обстоятельствах сведения, изложенные Мочаловым Н.А. в явке с повинной и в признательных показаниях, о нанесении им <дата> около <дата> после ухода М.А.Н. и З.Е.Г. ударов Я.Ю.М. кулаками в голову, грудь и живот полностью согласуются с перечисленной выше совокупностью доказательств.

По этим же основаниям доводы подсудимого о возвращении домой к Я.Ю.М. <дата> в <дата> и возможности причинения телесных повреждений Я.Ю.М. в его отсутствие М.А.Н. противоречат фактическим обстоятельствам уголовного дела, являются несостоятельными.

Наличие у М.А.Н. мотива для совершения в отношении Я.Ю.М. насильственного преступления в связи с совершением им и З.Е.Г. <дата> кражи труб из хозяйства потерпевшего, либо по иным причинам является предположением подсудимого, которое не нашло своего объективного подтверждения исследованными в судебном заседании доказательствами.

В частности, как следует из показаний потерпевшего Я.В.С., свидетелей З.Е.Г., С.С.Н., К.Ю.А. и К.А.В. неприязненных отношений между М.А.Н. и Я.Ю.М. никогда не было, конфликтов между ними не возникало.

О нормальных взаимоотношениях с погибшим и отсутствии к нему личной неприязни подтвердил и сам М.А.Н. в своих показаниях в ходе предварительного следствия.

Кроме того, из приговора Звениговского районного суда от <дата>, которым М.А.Н. и З.Е.Г. осуждены за кражу труб, совершенной ими <дата> из хозяйства Янашева, следует, что потерпевшим по тому уголовному делу был признан Я.В.С., а не Я.Ю.М., который и принимал непосредственное участие в уголовном преследовании М.А.Н. и З.Е.Г. в связи с хищением принадлежащего ему имущества.

Как было указано выше, анализ исследованных доказательств приводит суд к убеждению, что все телесные повреждения в области головы, груди, живота и рук потерпевшему, которые привели к его смерти, причинены именно в результате преступных действий подсудимого.

Об этом, кроме показаний потерпевшего Я.В.С., свидетелей М.А.Н., З.Е.Г., К.Ю.А. и К.А.В., свидетельствуют:

- заключение судебно-медицинской экспертизы трупа, согласно которому все телесные повреждения, состоящие в прямой причинной связи со смертью потерпевшего, возникли единовременно, при одинаковых травматических воздействиях – ударах кулаками и в пределах одних суток до смерти – в <дата> <дата>;

- показания судебно-медицинского эксперта о возможности причинения данных телесных повреждений при обстоятельствах и способом, указанным подозреваемым Мочаловым Н.А.;

- морфологические особенности этих телесных повреждений, имеющих сливной характер, расположенных на передних поверхностях головы, груди и живота потерпевшего;

- а также показания подозреваемого Мочалова Н.А. о том, что от его неоднократных ударов кулаками Я.Ю.М. испытывал боль, поэтому по мере своей физической возможности закрывался от них руками, в связи с чем часть ударов пришлась по рукам потерпевшего.

С учетом изложенного, суд квалифицирует дейст­вия подсудимого Мочалова Н.А. по ч. 4 ст. 111 УК РФ, как умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, в отношении лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии, повлекшего по неосторожности смерть потерпевшего.

Анализ исследованных доказательств, характер и локализация телесных повреждений, причиненных потерпевшему, их количество (в результате не менее чем от 50-ти травматических ударных воздействий), сила нанесения этих ударов (повлекли многочисленные переломы ребер, вызвали многочисленные ссадины, кровоизлияния и повреждения внутренних органов), приводят суд к убеждению, что тяжкий вред здоровью потерпевшему был причинен именно умышленными действиями Мочалова Н.А.

Неоднократно нанося престарелому потерпевшему со значительной силой удары кулаками в область расположения жизненно-важных органов – голову, грудь и живот, подсудимый осознавал общественную опасность своих действий, предвидел неизбежность наступления общественно-опасных последствий в виде причинения тяжкого вреда здоровью потерпевшему и желал этого, то есть действовал с прямым умыслом на причинение потерпевшему тяжкого вреда здоровью.

Причиненный действиями подсудимого тяжкий вред здоровью потерпевшему повлек его смерть, что не охватывалось умыслом подсудимого, однако, причиняя телесные повреждения Я.Ю.М., Мочалов Н.А. при должной внимательности и предусмотрительности мог и должен был предвидеть такие последствия, поэтому отношение подсудимого к смерти потерпевшего выразилось в неосторожности.

Суд считает доказанным наличие в действиях подсудимого квалифицирующего признака преступления – его совершение в отношении лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии, поскольку престарелый потерпевший в силу своего возраста и физического состояния не способен был защитить себя и оказать активное сопротивление виновному, о чем достоверно было известно Мочалову Н.А., который на протяжении последних лет постоянно проживал с Я.Ю.М. и сам проявлял о нем определенную заботу, ухаживал за ним и оказывал необходимую помощь.

Беспомощное состояние потерпевшего в момент совершения в отношении его преступления объективно подтверждается заключением судебно-медицинской экспертизы трупа, установившей наличие у него многочисленных заболеваний, а также показаниями подсудимого Мочалова Н.А., потерпевшего Я.В.С., свидетелей М.А.Н., З.Е.Г., К.Ю.А. и К.А.В., согласно которым в последнее время Я.Ю.М. был физически слаб, поэтому практически не вставал с кровати и практически утратил способность к самообслуживанию и совершению активных действий.

Заключением судебно-психиатрической комиссии экспертов № от <дата> установлено, что Мочалов Н.А. психическим расстройством не страдает и не страдал им в период, относящийся к инкриминируемому ему деянию. В период совершения преступления у подсудимого не обнаруживалось признаков какого-либо временного психического расстройства, он находился в состоянии простого алкогольного опьянения, о чем свидетельствуют данные об употреблении им алкогольных напитков перед правонарушением, последовательность и целенаправленность его действий, адекватный речевой контакт, сохранность воспоминаний при отсутствии признаков измененного сознания, бреда, галлюцинаций. По своему психическому состоянию Мочалов Н.А. мог осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими в период совершения преступления. В настоящее время он также может осознавать фактический характер своих действий и руководить ими, правильно воспринимать обстоятельства, имеющие значение для дела и давать о них показания (т. 1 л.д. 148-149).

В связи с этим, подсудимый может и должен нести уголовную ответствен­ность за совершение преступления, в ходе судебного разбирательства он вел себя адекватно, активно обосновывал свою позицию, поэтому его вменяемость у суда не вызывает со­мнения, в связи с чем суд признает подсудимого вменяемым в отношении содеянного и на основании ст. 19 УК РФ подлежащем уголовной ответственности.

При определении вида и размера наказания подсудимому суд учитывает характер и степень общественной опасности совершенного преступления, смягчающие и отягчающее наказание обстоятельства, личность виновного, влияние назначенного наказания на исправление осужденного и на условия жизни его семьи.

Деяние, совершенное Мочаловым Н.А., относится к категории преступлений против здоровья и жизни личности, поэтому представляет особую социальную опасность.

По месту жительства Мочалов Н.А. характеризуется посредственно, на учетах у врача-нарколога и у врача-психиатра не состоит, не судим (т. 1 л.д. 217, 218-220, 221, 222, 224, 234, 236).

Обстоятельствами, смягчающими наказание Мочалову Н.А., суд в соответствии с ч. 1 ст. 61 УК РФ признает: явку с повинной, активное способствование раскрытию и расследованию преступления, поскольку на первоначальном этапе предварительного следствия подсудимый добровольно сообщил о мотиве, способе и обстоятельствах совершения преступления, о которых до этого не было достоверно известно сотрудникам правоохранительных органов, а также возраст и состояние здоровья подсудимого.

Принимая во внимание характер и степень общественной опасности преступления, а также конкретные обстоятельства его совершения и данные о личности Мочалова Н.А., который согласно характеризующим сведениям склонен к употреблению спиртных напитков, в состоянии опьянения агрессивен, учитывая, что совершению преступления также предшествовало употребление подсудимым спиртных напитков, суд признает в качестве отягчающего наказание обстоятельства совершение Мочаловым Н.А. преступления в состоянии опьянения, вызванного употреблением алкоголя.

Нахождение Мочалова Н.А. в момент совершения преступления в состоянии алкогольного опьянения объективно подтверждается его же показаниями, а также показаниями свидетелей С.В.П., С.Г.А., М.А.Н. и З.Е.Г. об употреблении подсудимым спиртных напитков вечером <дата>.

Иных отягчающих наказание обстоятельств не имеется.

Поскольку установлено обстоятельство, отягчающее наказание, суд при назначении наказания не применяет правила ч. 1 ст. 62 УК РФ, несмотря на наличие обстоятельств, смягчающих наказание, предусмотренных п. «и» ч. 1 ст. 61 УК РФ.

Санкция ч. 4 ст. 111 УК РФ предусматривает безальтернативное наказание в виде лишения свободы.

С учетом характера и степени общественной опасности совершенного преступления, способа и конкретных обстоятельств его совершения, а также всех приведенных выше сведений, в том числе данных о личности подсудимого, суд, несмотря на установленную совокупность смягчающих обстоятельств, приходит к убеждению, что наказание в виде лишения свободы необходимо назначить с реальным его отбыванием, поскольку оснований для применения положений ст. 73 УК РФ не находит, полагает невозможным достичь целей наказания условным осуждением.

Данный вид наказания будет соответствовать требованиям ст.ст. 6, 60 УК РФ, обеспечит восстановление социальной справедливости, исправление осужденного и предупреждение совершения новых преступлений.

Каких-либо исключительных обстоятельств для назначения Мочалову Н.А. более мягкого наказания, чем предусмотрено уголовным законом, с применением ст. 64 УК РФ, не имеется.

При определении срока наказания судом учтены все вышеприведенные обстоятельства в совокупности, приняты во внимание мотивы, цели и способ совершения подсудимым преступления, мнение потерпевшего.

Суд полагает возможным не назначать подсудимому дополнительное наказание – ограничение свободы, предусмотренное санкцией ч. 4 ст. 111 УК РФ, считает основное наказание достаточным для исправления осужденного.

Учитывая фактические обстоятельства преступления и степень его общественной опасности, суд не находит оснований для изменения категории совершенного преступления в соответствии с ч. 6 ст. 15 УК РФ, кроме того, имеется отягчающее наказание обстоятельство.

Судом разрешены вопросы о вещественных доказательствах, о виде исправительного учреждения, о мере пресечения подсудимого и о процессуальных издержках.

Судьба вещественных доказательств подлежит разрешению в порядке ч. 3 ст. 81 УПК РФ. Оснований для применения положений ст. 313 УПК РФ не имеется.

Отбывание наказания Мочалову Н.А. следует определить согласно правилам п. «в» ч. 1 ст. 58 УК РФ в исправительной колонии строгого режима, поскольку подсудимым совершено особо тяжкое преступление, ранее он не отбывал лишение свободы.

В соответствии с ч. 3 ст. 72 УК РФ суд считает необходимым засчитать в срок отбытия наказания время содержания Мочалова Н.А. под стражей до и во время судебного разбирательства.

Поскольку в судебном заседании показаниями свидетелей Р.А.В., К.С.В., Е.О.Ю., С.С.Н., С.В.Е. и Р.О.П. установлено, что фактически по подозрению в совершении данного преступления Мочалов Н.А. был задержан <дата>, а не <дата>, как о том составлен протокол его задержания, в срок отбывания лишения свободы Мочалову Н.А. необходимо засчитать период содержания его под стражей с <дата> до <дата>.

Разрешая вопрос о процессуальных издержках, суд исходит из следующего.

Постановлением следователя за счет средств федерального бюджета компенсированы расходы на оплату труда адвоката за защиту обвиняемого Мочалова Н.А. в ходе предварительного следствия в сумме <.....> рублей (т. 2 л.д. 69).

Постановлением суда за счет средств федерального бюджета компенсированы расходы на оплату труда адвоката Петровой Н.Г. за защиту подсудимого Мочалова Н.А. в ходе судебного разбирательства в сумме <.....> рублей.

В соответствии с п. 5 ч. 2 ст. 131 УПК РФ суммы, выплачиваемые адвокатам за оказание ими юридической помощи в случае их участия в уголовном судопроизводстве по назначению, относятся к процессуальным издержкам. Согласно ч. 1 ст. 132 УПК РФ эти процессуальные издержки взыскиваются с осужденных.

Оснований для освобождения Мочалова Н.А. от уплаты процессуальных издержек, предусмотренных частями 4, 6 ст. 132 УПК РФ, не имеется, подсудимый является трудоспособным, заявлений об отказе от защитника в порядке ст. 52 УПК РФ от него не поступало (т. 1 л.д. 62-66), в связи с чем суд считает необходимым взыскать указанные процессуальные издержки в полном объеме с осужденного в регрессном порядке в счет федерального бюджета.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 304, 307-310 УПК РФ, суд

приговорил:

Мочалова Н. А. признать виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 111 УК РФ, и назначить ему наказание в виде лишения свободы на срок 8 (восемь) лет без ограничения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

Срок наказания Мочалову Н.А. исчислять с <дата>.

В соответствии с ч. 3 ст. 72 УК РФ засчитать в срок лишения свободы Мочалову Н.А. время содержания его под стражей по настоящему уголовному делу в период с <дата> до <дата>.

Меру пресечения Мочалову Н.А. – заключение под стражу до вступления приговора в законную силу оставить без изменения

Вещественные доказательства по вступлению приговора в законную силу: подногтевое содержимое Я.Ю.М., смывы вещества красно-коричневого цвета, следы пальцев рук, оттиски папиллярных линий Я.Ю.М. – уничтожить; рубашку Я.Ю.М., палку – вернуть потерпевшему Я.В.С., при отказе в получении – уничтожить.

Взыскать в регрессном порядке с осужденного Мочалова Н. А. в счет федерального бюджета Российской Федерации процессуальные издержки, связанные с оказанием ему юридической помощью адвокатом, участвующим в уголовном судопроизводстве по назначению, в сумме <.....> рублей 00 копеек.

Приговор может быть обжалован в апелляционном порядке в Верховный Суд Республики Марий Эл через Звениговский районный суд в течение десяти суток со дня провозглашения, а осужденным, содержащимся под стражей, в тот же срок со дня вручения ему копии приговора.

В случае подачи апелляционной жалобы осужденный вправе в течение десяти суток заявить ходатайство о своем участии в рассмотрении уголовного дела судом апелляционной инстанции, о чем должно быть указано в жалобе или в отдельном ходатайстве, если приговор будет обжалован иными лицами.

При этом осужденный вправе поручать осуществление своей защиты в суде апелляционной инстанции избранному им защитнику либо ходатайствовать перед судом о назначении защитника.

Председательствующий: А.С.В.В.