Судебный акт #1 (Решение) по делу № 2-7/2021 (2-351/2020;) ~ М-311/2020 от 12.08.2020

Дело № 2-7/2021

РЕШЕНИЕ

Именем Российской Федерации

г. Бутурлиновка                                                                                13 октября 2021 года

Бутурлиновский районный суд Воронежской области в составе председательствующего – судьи Науменко В.А.,

при секретаре Соловых Л.А.,

с участием прокурора Бережной Е.Г.,

истицы Галкиной Е.Ю.,

третьего лица на стороне ответчика, Поликановой О.В.,

представителя третьего лица на стороне ответчика, Костенко М.А., адвоката Кузнецовой Е.Н.,

рассмотрев в открытом судебном заседании в помещении суда гражданское дело по иску Галкиной Елены Юрьевны к Бюджетному учреждению здравоохранения Воронежской области «Бутурлиновская районная больница» и Департаменту здравоохранения Воронежской области о признании действий ответчиков незаконными и взыскании компенсации морального вреда,

У с т а н о в и л :

ФИО15 и Галкина Е.Ю. обратились в суд с исковым заявлением к БУЗ ВО «Бутурлиновская районная больница», указав, что с 28.07.2004г. ФИО17 является инвалидом 1-й группы, инвалидность установлена бессрочно, с 2016 года она является «лежачим больным» с множеством хронических заболеваний. 28 февраля 2019 года при оказании ответчиком в связи с гипертермией (температура тела 42,50С) экстренной медицинской помощи ей был причинен вред, выразившийся в форме физических и нравственных страданий. Ответчик совершил в отношении нее неправомерные действия, заключающиеся в оставлении без медицинской помощи на длительный период времени (с 9 вечера до 4:30 утра), так как инвалидность 1-й группы присваивается тяжелобольным лицам, а гипертермия это пограничное со смертью состояние, в связи с чем вызов скорой помощи являлся экстренным, и она должна была прибыть в течение 20 минут для оказания помощи и госпитализации больного в реанимационное отделение, что сделано не было. Указанным действием (бездействием) было нарушено принадлежащее истцу неимущественное право на медицинскую помощь, что причинило ей страдания, заключающиеся в претерпевании боли, головокружении, потере сознания, головной боли, тошноте, боли в сердце, страхе, обиде, разочаровании. Степень ее страданий повысили отказ в госпитализации и последующее ухудшение здоровья. Также моральный вред был причинен дочери ФИО18 Галкиной Е.Ю., в связи с невозможностью оказать ей помощь, дозвониться до скорой, чтобы помочь больному без сознания.

В связи с приведенными обстоятельствами истцы просили взыскать в их пользу с ответчика компенсацию морального вреда в размере 945000 рублей – ФИО58 и 5000 рублей – Галкиной Е.Ю.

В ходе судебного разбирательства истцы уточнили заявленные требования, заявив о привлечении в качестве соответчика Департамента здравоохранения Воронежской области, дополнили обстоятельства спора, указав, что ФИО19 с 15.04.2013 года состоит на поликлиническом учете невролога в связи с перенесенной в 2012 году ЧМТ. Истцы полагают, что за период учета врач-невролог ФИО6 и врач-невролог ФИО2 назначали ФИО20 неправильное лечение, под руководством заместителя главного врача ФИО11 врачи Бутурлиновской районной больницы уклонялись от оказания ей медицинской помощи, отказывали в госпитализации, в связи с чем она не получала поликлинической помощи в течение 4 лет, не получала консультаций узких специалистов, в связи с чем у нее развились следующие заболевания: ХСН, ХБП, кардиосклероз, 2 порока сердца, атеросклероз, атрофия зрительного нерва в левом глазу, постпаралитическое косоглазие. Ей не выдавались памперсы из-за недержания мочи, инвалидная коляска. Также под руководством ФИО11 фальсифицировались записи в ее мед. карте. Лечащий врач ФИО12 мер для ее реабилитации не предпринимала, лечение не назначала, не выдавала по ее просьбе заключение о состоянии ее здоровья, выставляла ей тот же неверный диагноз «дистальная полинейропатия», не приглашала к ней узких специалистов, не способствовала облегчению ее состояния, в связи с чем она испытывает 4 года глубокие нравственные и физические страдания, заключающиеся в зубной боли, боли в почках, ногах, сердце, голове, плохом зрении, практически слепоте, отсутствии возможности дышать воздухом, видеть солнце, контактировать с людьми, недержании мочи, сне на судне из-за неимения средств на памперсы. Все заболевания, которые у нее появляются, она вынуждена лечить самостоятельно. ФИО12 также фальсифицировала записи в ее медицинской документации. На ее обращения департамент здравоохранения ограничивался «отписками». Полагает, что события 28 февраля 2019 года вытекают из преднамеренного неоказания помощи в течение 4 лет. Вместе с тем моральные и нравственные страдания испытывает дочь ФИО21 Галкина Е.Ю., в связи с невозможностью помочь близкому человеку, невозможностью устроиться на любимую работу или по профессии, невозможности самореализоваться, вести активную жизнь, невозможность переложить часть забот по дому, точнее, летней кухне с печным отоплением на кого-либо даже во время болезни, невозможности лечь в стационар по необходимости, либо отъехать куда-либо, быть вынужденной совершать попытки реабилитации самостоятельно при отсутствии опыта, причем находясь с матерью в разных весовых категориях, приведших к проблемам со спиной и почками, потерей возможности вообще трудоустроиться по профессии в связи с отсутствием официального опыта работы и немалым уже возрастом.

В вязи с приведенными обстоятельствами истцы уточнили исковые требования, просили признать действия ответчиков в их отношении незаконными, взыскать в ответчиков солидарно компенсацию морального вреда в пользу ФИО22 в размере 14945000 рублей, в пользу Галкиной Е.Ю. – 2000000 рублей.

Определением от 27 сентября 2021 года производство по делу в части исковых требований ФИО23 о взыскании с ответчиков в ее пользу компенсации морального вреда было прекращено в связи с ее смертью.

Истица Галкина Е.Ю. в судебном заседании заявленные ею исковые требования поддержала в полном объеме, пояснив, что ей причинен моральный вред тем, что на протяжении длительного времени она вынуждена была осуществлять уход за своей парализованной матерью, состояние здоровья которой объясняется недостатками оказания медицинской помощи.

Третье лицо на стороне ответчика, ФИО11, представитель третьего лица на стороне ответчика, ФИО9, ФИО8 возражали против удовлетворения исковых требований Галкиной Е.Ю., полагая их необоснованными, просили ей в удовлетворении иска отказать полностью.

Представители ответчиков, БУЗ ВО «Бутурлиновская РБ» и Департамента здравоохранения Воронежской области, представители третьих лиц без самостоятельных требований, Департамента имущественных и земельных отношений Воронежской области, ООО «Медицинская страховая компания «ИНКО-МЕД», третьи лица на стороне ответчика, ФИО9, ФИО10, ФИО2, ФИО12 в судебное заседание не явились, о времени и месте судебного заседания извещены судом надлежащим образом, в связи с чем на основании ст. 167 ГПК РФ суд рассматривает дело в их отсутствие.

Выслушав объяснения истицы, третьего лица и представителя третьего лица на стороне ответчика, исследовав материалы дела, суд приходит к выводу о необоснованности иска по следующим основаниям.

В соответствии с ч.1 ст. 56 ГПК РФ, каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

При принятии решения суд оценивает доказательства, определяет, какие обстоятельства, имеющие значение для дела, установлены и какие обстоятельства не установлены, каковы правоотношения сторон, какой закон должен быть применен по данному делу и подлежит ли иск удовлетворению (часть первая статьи 196 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

В пункте 5 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2003 г. N 23 "О судебном решении" разъяснено, что заявленные требования рассматриваются и разрешаются по основаниям, указанным истцом, а также по обстоятельствам, вынесенным судом на обсуждение в соответствии с частью второй статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

При принятии решения суд руководствуется следующим.

К числу основных прав человека Конституцией Российской Федерации отнесено право на охрану здоровья (статья 41 Конституции Российской Федерации).

Базовым нормативным правовым актом, регулирующим отношения в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации, является Федеральный закон от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" (далее также - Федеральный закон "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Согласно пункту 1 статьи 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" здоровье - это состояние физического, психического и социального благополучия человека, при котором отсутствуют заболевания, а также расстройства функций органов и систем организма.

Охрана здоровья граждан - это система мер политического, экономического, правового, социального, научного, медицинского, в том числе санитарно-противоэпидемического (профилактического), характера, осуществляемых органами государственной власти Российской Федерации, органами государственной власти субъектов Российской Федерации, органами местного самоуправления, организациями, их должностными лицами и иными лицами, гражданами в целях профилактики заболеваний, сохранения и укрепления физического и психического здоровья каждого человека, поддержания его долголетней активной жизни, предоставления ему медицинской помощи (пункт 2 статьи 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

В статье 4 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" закреплены такие основные принципы охраны здоровья граждан, как соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий; приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи; ответственность органов государственной власти и органов местного самоуправления, должностных лиц организаций за обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья; доступность и качество медицинской помощи; недопустимость отказа в оказании медицинской помощи (пункты 1, 2, 5 - 7 статьи 4 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Медицинская помощь - это комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг; пациент - физическое лицо, которому оказывается медицинская помощь или которое обратилось за оказанием медицинской помощи независимо от наличия у него заболевания и от его состояния (пункты 3, 9 статьи 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Каждый имеет право на медицинскую помощь в гарантированном объеме, оказываемую без взимания платы в соответствии с программой государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи, а также на получение платных медицинских услуг и иных услуг, в том числе в соответствии с договором добровольного медицинского страхования (части 1, 2 статьи 19 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

В пункте 21 статьи 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" определено, что качество медицинской помощи - это совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

Медицинская помощь организуется и оказывается в соответствии с порядками оказания медицинской помощи, обязательными для исполнения на территории Российской Федерации всеми медицинскими организациями, а также на основе стандартов медицинской помощи, за исключением медицинской помощи, оказываемой в рамках клинической апробации (часть первая статьи 37 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации".

Критерии оценки качества медицинской помощи согласно части второй статьи 64 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" формируются по группам заболеваний или состояний на основе соответствующих порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов лечения) по вопросам оказания медицинской помощи, разрабатываемых и утверждаемых в соответствии с частью 2 статьи 76 этого федерального закона, и утверждаются уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.

Медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи. Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации (части второй и третьей статьи 98 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Исходя из приведенных нормативных положений, регулирующих отношения в сфере охраны здоровья граждан, право граждан на охрану здоровья и медицинскую помощь гарантируется системой закрепляемых в законе мер, включающих в том числе как определение принципов охраны здоровья, качества медицинской помощи, порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи, так и установление ответственности медицинских организаций и медицинских работников за причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

Основания, порядок, объем и характер возмещения вреда, причиненного жизни или здоровью гражданина, а также круг лиц, имеющих право на такое возмещение, определены главой 59 "Обязательства вследствие причинения вреда" Гражданского кодекса Российской Федерации (статьи 1064 - 1101).

Согласно пунктам 1, 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, определяющей общие основания гражданско-правовой ответственности за причинение вреда, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Законом обязанность возмещения вреда может быть возложена на лицо, не являющееся причинителем вреда. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

В соответствии с пунктом 1 статьи 1068 Гражданского кодекса Российской Федерации юридическое лицо либо гражданин возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей.

В пункте 11 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни и здоровью гражданина" разъяснено, что по общему правилу, установленному статьей 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, ответственность за причинение вреда возлагается на лицо, причинившее вред, если оно не докажет отсутствие своей вины. Установленная статьей 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт увечья или иного повреждения здоровья, размер причиненного вреда, а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

В объем возмещения вреда, причиненного жизни или здоровью гражданина, входит в том числе компенсация морального вреда (параграф 4 главы 59 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Согласно статье 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод каждый имеет право на уважение его личной и семейной жизни, его жилища и его корреспонденции.

Семейная жизнь в понимании статьи 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод и прецедентной практики Европейского Суда по правам человека охватывает существование семейных связей как между супругами, так и между родителями и детьми, в том числе совершеннолетними, между другими родственниками.

Статьей 38 Конституции Российской Федерации и корреспондирующими ей нормами статьи 1 Семейного кодекса Российской Федерации предусмотрено, что семья, материнство, отцовство и детство в Российской Федерации находятся под защитой государства.

Семейное законодательство исходит из необходимости укрепления семьи, построения семейных отношений на чувствах взаимной любви и уважения, взаимопомощи и ответственности перед семьей всех ее членов, недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в дела семьи, обеспечения беспрепятственного осуществления членами семьи своих прав, возможности судебной защиты этих прав (пункт 1 статьи 1 Семейного кодекса Российской Федерации).

Пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред (статья 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В пункте 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" разъяснено, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.) или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина. Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий, и др.

Из норм Конвенции о защите прав человека и основных свобод и их толкования в соответствующих решениях Европейского Суда по правам человека в их взаимосвязи с нормами Конституции Российской Федерации, Семейного кодекса Российской Федерации, положениями статей 150, 151 Гражданского кодекса Российской Федерации следует, что моральный вред - это нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, перечень которых законом не ограничен. К числу таких нематериальных благ относится жизнь и здоровье, охрана которых гарантируется государством в том числе путем оказания медицинской помощи. В случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи требования о компенсации морального вреда могут быть заявлены родственниками и другими членами семьи такого гражданина, поскольку, исходя из сложившихся семейных связей, характеризующихся близкими отношениями, духовным и эмоциональным родством между членами семьи, возможно причинение лично им (то есть членам семьи) нравственных и физических страданий (морального вреда) ненадлежащим оказанием медицинской помощи этому лицу.

В силу пункта 1 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 "Обязательства вследствие причинения вреда" (статьи 1064 - 1101) и статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Статья 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации предусматривает, что размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда.

Как разъяснено в пункте 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда", суду следует устанавливать, чем подтверждается факт причинения потерпевшему нравственных или физических страданий, при каких обстоятельствах и какими действиями (бездействием) они нанесены, степень вины причинителя, какие нравственные или физические страдания перенесены потерпевшим, в какой сумме он оценивает их компенсацию и другие обстоятельства, имеющие значение для разрешения конкретного спора. Одним из обязательных условий наступления ответственности за причинение морального вреда является вина причинителя. Исключение составляют случаи, прямо предусмотренные законом.

Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий (абзац второй пункта 8 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда").

Из изложенного следует, что в случае причинения работниками медицинской организации вреда жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи медицинская организация обязана возместить причиненный вред лицу, имеющему право на такое возмещение.

Необходимыми условиями для наступления гражданско-правовой ответственности медицинской организации за причиненный при оказании медицинской помощи вред являются: причинение вреда пациенту; противоправность поведения причинителя вреда (нарушение требований законодательства (порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов) действиями (бездействием) медицинской организации (его работников); наличие причинной связи между наступлением вреда и противоправностью поведения причинителя вреда; вина причинителя вреда - медицинского учреждения или его работников.

Гражданское законодательство предусматривает презумпцию вины причинителя вреда: лицо, причинившее вред, освобождается от обязанности его возмещения, если не докажет, что вред причинен не по его вине. Исключения из этого правила установлены законом, в частности статьей 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации. Наличие причинной связи между противоправным поведением причинителя вреда и причиненным вредом, в том числе моральным, означает, что противоправное поведение причинителя вреда влечет наступление негативных последствий в виде причиненного потерпевшему вреда. При этом закон не содержит указания на характер причинной связи (прямая или косвенная (опосредованная) причинная связь) между противоправным поведением причинителя вреда и наступившим вредом и не предусматривает в качестве юридически значимой для возложения на причинителя вреда обязанности возместить вред только прямую причинную связь. Характер причинной связи может влиять на размер подлежащего возмещению вреда.

Из содержания искового заявления Галкиной Е.Ю. усматривается, что основанием для ее обращения в суд с требованиями о компенсации морального вреда послужило ненадлежащее, по мнению истца, оказание медицинской помощи ее матери, ФИО24 сотрудниками БУЗ ВО «Бутурлиновская РБ», приведшее к ухудшению состояния ее здоровья и парализации, невозможности самообслуживания.

Применительно к спорным отношениям в соответствии с действующим правовым регулированием судом было разъяснено, что истец Галкина Е.Ю. должна доказать причинение вреда при определенных обстоятельствах и конкретным лицом, степень физических и нравственных страданий, претерпеваемых им, и в чем они выражаются, причинно-следственную связь между причинением вреда и наступившими физическими или нравственными страданиями, размер компенсации вреда, а ответчики по настоящему делу, Бутурлиновская районная больница и Департамент здравоохранения Воронежской области, должны доказать отсутствие своей вины в причинении морального вреда Галкиной Е.Ю. в связи с причинением вреда здоровью ФИО25 медицинская помощь которой, по утверждению истца, оказана ненадлежащим образом.

Изучив представленные сторонами суду доказательства, суд приходит к выводу об отсутствии оснований для удовлетворения иска.

В качестве оснований для заявления требования о компенсации морального вреда истица ссылается на обстоятельства оказания ее матери скорой медицинской помощи 28 февраля 2019 года.

Указанные обстоятельства подтверждены документально.

Согласно копии листов журнала записи вызовов скорой медицинской помощи, имеются записи о вызовах СМП к ФИО26 по поводу повышенной температуры в 3 часа 12 минут и 4 часа 18 минут 28 февраля 2019 года, в первом случае вызов записан по адресу: <адрес>, указан контактный телефон – №, отмечено, что пациент по данному адресу не проживает, во втором – <адрес>, имеются сведения об оказании медицинской помощи фельдшером ФИО9 (т.1 л.д. 137-139).

Аналогичные сведения следуют из копий карт вызова скорой медицинской помощи, при этом по второму вызову время окончания вызова отличается от указанного в журнале на одну минуту (т.1 л.д. 224-227).

Из копии медкарты ФИО27 от 23.12.2016, следует, что ранее ей указывался контактный телефон № (т.3 л.д. 204).

Из указанных доказательств следует, что первый вызов СМП к ФИО28. был зафиксирован неверно, в указании номера дома пациента и контактного телефона неверно указано по одной цифре, что обуславливает приезд СМП по другому адресу, и, как следствие, неоказание помощи ФИО29. при первом выезде. По повторному вызову выезд осуществлен и медицинская помощь оказана менее, чем в течение 20 минут. В подтверждение утверждения о том, что СМП вызывалась с 21 часа 27 февраля 2019 года истица никаких доказательств не предоставила.

Согласно копии письма главного врача БУЗ ВО «Бутурлиновская РБ» от 18.06.2019г. на представление прокурора сообщено, что при рассмотрении вопроса оказания скорой медицинской помощи ФИО30. 28.02.2019г. было выяснено, что при приеме вызова диспетчером ФИО10 дочь Галкина Е.Ю. неправильно указала адрес для оказания скорой медицинской помощи, поэтому фельдшер приехал на выезд по неправильно указанному адресу, по оставленному в качестве контактного телефону никто не ответил (т.1 л.д.229-231).

Данные обстоятельства подтверждаются объяснением ФИО10 и никакими другими доказательствами не опровергаются.

В соответствии с письмом Департамента здравоохранения Воронежской области от 13.06.2019 № Галкиной Е.Ю. сообщено, что нарушений порядка оказания медицинской помощи ФИО31. в феврале 2019 года не установлено (т.1 л.д. 19-20).

В деле имеются сведения о том, что после скорой медицинской помощи 01 марта 2019 года медицинская помощь оказана ФИО32. на дому терапевтом.

В соответствии с заключением комиссионной судебно-медицинской экспертизы № 77.20 от 28.05.2020г., описанная клиническая картина при оказании медицинской помощи пациентки на дому 01.03.2019г. соответствовала выставленному диагнозу в части острой респираторной вирусной инфекции (ОРВИ) и связанной с ней гипертермией (повышением температуры тела). Учитывая характер и выраженность клинических симптомов 01.03.2019г., закономерности течения инфекционных процессов в организме, а также отсутствие признаков каких-либо инфекционных заболеваний по результатам обследования пациентки 25.02.2019г. и 26.02.2019г., у экспертов имеются объективные основания для вывода, что ОРВИ у ФИО33. развилось в период 27-28.02.2019г. В целях разрешения задач настоящей экспертизы комиссия воздерживается от установления всех заболеваний, признаки которых имеются у ФИО34. и отражены в представленной медицинской документации. Эксперты отмечают, что установление диагнозов (наличия или отсутствия каких-либо заболеваний) является прерогативой врачей клинических специальностей. По результатам изучения представленных документированных материалов было установлено, что медицинская помощь, оказанная на дому 01.03.2019г. фельдшером скорой медицинской помощи и терапевтом соответствовала выставленному диагнозу в части острой респираторной вирусной инфекции и связанной с ней гипертермией (повышением температуры тела), а также условиям ее оказания. У ФИО35. 01.03.2019г. при осмотре ее фельдшером СМП в 04:25 отсутствовали острые выраженные расстройства жизненно важных функций органов и систем организма (дыхательной, сердечной и мозговой), обусловленные течением инфекционного процесса в организме и лихорадкой, позволяющие трактовать ее состояние, как угрожающее и опасное для жизни, и требовавшие оказание какой-либо иной медицинской помощи, в том числе и экстренной госпитализации. В данном случае, при отсутствии угрозы для жизни пациентки, медицинская помощь, оказанная ФИО36. в пределах 1,5 часов от момента получения вызова в 3ч. 12 мин., соответствовала критерию своевременности. В экспертном отношении как причинение вреда здоровью рассматривается ухудшение состояния здоровья человека, обусловленное дефектом оказания медицинской помощи (п. 25 Медицинских критериев определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека, утвержденных Приказом Минздравсоцразвития России № 194н от 24.04.2008г.). Протекавшие в организме ФИО41. как острые, так и хронические патологические (т.е. болезненные) процессы в силу своей сущности не могли быть устранены, как на этапе оказания скорой медицинской помощи, так и на госпитальном этапе. Задачей скорой медицинской помощи в имевших место условиях помимо устранения части симптомов острого заболевания являлась оценка состояния ФИО37 на предмет выявления и исключения патологии, представляющей угрозу жизни и здоровью, которая в случае неоказания медицинской помощи неизбежно влечет неблагоприятные последствия. Это означает, что в случаях, не требующих срочного медицинского вмешательства, последнее может быть отложено на допустимое время, в плановом порядке на амбулаторном или (при наличии показаний) на стационарном этапе. Какие-либо основания для вывода, что ФИО38. в рассматриваемый период времени нуждалась в экстренной медицинской помощи (т.е. немедленной по темпу выполнения и расширенной по объему – в сравнении с плановой), в представленных медицинских документах эксперты комиссии не обнаружили. В силу этого, сам по себе факт сохранения части симптомов острого патологического процесса и субъективное (трудно проверяемое на практике) ухудшение самочувствия вследствие хронического процесса не может считаться и оцениваться как следствие недостатки медицинской помощи и причинение вреда здоровью. Эксперты комиссии отмечают, что в представленных материалах не содержится сведений для вывода о том, что проводившиеся медицинские мероприятия (равно как и время их фактической реализации) негативно влияли на здоровье ФИО39., то есть усугубляли тяжесть их течения. Отмечаемое впоследствии субъективное ухудшение самочувствия ФИО40. не может считаться причинением вреда здоровью, поскольку природа его возникновения осталась до конца не ясной, что не позволяет установить причинно-следственную связь с исполнением медицинским работниками профессиональных обязанностей. Данное обстоятельство служит основанием для вывода об отсутствии недостатков медицинской помощи, которые подпадают под оценку, как причинно связанные с вредом здоровью (т.1 л.д. 67-77).

Таким образом, судом установлено, что факт оказания медицинской помощи ФИО42. не повлек каких-либо негативных последствий для ее здоровья.

В ходе судебного разбирательства была проверена обоснованность утверждения истцов о связи ухудшения состояния здоровья ФИО43. с действиями (бездействием) работников БУЗ ВО «Бутурлиновская РБ». При этом установлено следующее.

Согласно справке БУЗ ВО «Бутурлиновская РБ» от 08.09.2020, ФИО44. освидетельствована ВК при Бутурлиновской поликлинике, диагноз: эпилепсия общесудорожная с частыми большими судорожными приступами дисфориями, психовегетативными пароксизмами, изменениями личности, инвалид 2-й группы бессрочно, наблюдалась с 1997 по 2004, снята с диспансерного учета в связи с выездом (т.1 л.д. 57).

В соответствии с копией справки МСЭ-2001 № от 28.07.2004г. ФИО45. повторно установлена первая группа инвалидности по общему заболеванию с третьей степенью ограничения к трудовой деятельности бессрочно без переосвидетельствования, по заключению об условиях и характере труда она признана недееспособной, нуждающейся в постоянном постороннем уходе и надзоре (т.1 л.д. 7).

В соответствии с заключением МРТ ФИО49. от 08.06.2011 установлена МР картина кистозно-глиозных изменений правой височной доли постишемического характера (с учетом данных анамнеза). Незначительно выраженная смешанная заместительная гидроцефалия. Единичный очаг дистрофического характера правой лобной доли, как начальные проявления дисциркуляторной энцефалопатии (т.2 л.д. 225).

Электроэнцефалографией от 09.06.2011г. подтверждается, что выраженные изменения биопотенциалов головного мозга наблюдались у ФИО46. и 20.05.2010г. (т.2 л.д. 221).

Согласно копии выписки из медицинской карты стационарного больного МБУЗ «Эртильская центральная районная больница», ФИО47 находилась на стационарном лечении с 20 по 30 ноября 2012 года с диагнозом: ЗЧМТ, сотрясение головного мозга, эпилепсия, ушиб мозга 1 ст. (т.2 л.д. 220).

Согласно выписке из медицинской карты ВОКБ № 1 от 10.06.2014г., ФИО48., инвалид 1 группы, обращалась на консультацию 9-10 июня 2014 года, полный диагноз: дисциркуляторная энцефалопатия, симптоматическая эпилепсия с частыми полиморфными припадками, расстройство личности и поведения в связи с эпилепсией (т.2 л.д. 222-223).

Копией выписного эпикриза ФИО50 подтверждается, что с 08 по 16 января 2016 года она лечилась в терапевтическом отделении МБУЗ «Бутурлиновская ЦРБ» по поводу дисциркуляторной энцефалопатии, симптоматической эпилепсии (т.2 л.д. 243).

Согласно копии справки поликлиники от 10 июня 2016 года, ФИО51 вследствие своего заболевания не может свободно передвигаться по дому (т.1 л.д. 145).

В соответствии с заключением МРТ ФИО52 от 14.09.2016, установлены рубцовые изменения в правой гемисфере головного мозга, очаговые изменения в обеих гемисферах головного мозга, левой ножке мозжечка, стволе (т.2 л.д. 224).

Из выписного эпикриза (выписки из медицинской карты стационарного больного №) следует, что ФИО53 находилась на стационарном лечении в НСО БУЗ ВО «Павловская районная больница» с 15 по 26 июня 2018 года, заключительный клинический диагноз: основной: ЦВБ, энцефалопатия смешанного генеза (сосудистая + посттравматическая), с когнитивными и мнестическими нарушениями, парез левой ноги до умеренного в проксимальном отделе, грубого в дистальном отделе как последствия перенесенного нарушения мозгового кровообращения по анамнезу (без медицинской документации), рубцовыми изменениями правой гемисферы головного мозга (правой лобной доли размерами 32*11 мм, правой височной области 10*8 мм, 19*15 мм), очаговыми изменениями в левой ножке мозжечка, стволе головного мозга по данным МРТ от 14.09.2016г. Симптоматическая эпилепсия с частыми полиморфными припадками расстройства личности и поведения (согласно документам, имеющимся на руках от 2014г). Фоновое заболевание: ХИБС, диффузный атеросклеротический кардиосклероз, атеросклероз аорты, коронарных, церебральных сосудов. Сопутствующее заболевание: анемия смешанного генеза. Со слов больна длительное время, не передвигается в течении двух лет ввиду перенесенного ОНМК, по поводу которого стационарного лечения не получала. Не передвигается ввиду слабости в ногах. Страдает симптоматической эпилепсией вследствие перенесенной черепно-мозговой травмы (т.1 л.д.34).

Согласно выписному эпикризу (выписка из медицинской карты стационарного больного №), ФИО54 находилась на стационарном лечении в НСО БУЗ ВО «Павловская районная больница» с 13 по 23 сентября 2019 года, заключительный клинический диагноз: ЦВБ, энцефалопатия смешанного генеза (сосудистая + посттравматическая), с когнитивными и мнестическими нарушениями, парез левой ноги до умеренного в проксимальном отделе, грубого в дистальном отделе как последствия перенесенного нарушения мозгового кровообращения по анамнезу (без мед.документации), рубцовыми изменениями правой гемисферы головного мозга (правой лобной доли размерами 32*11 мм, правой височной области 10 мм, 19*15 мм), очаговыми изменениями в левой ножке мозжечка, стволе головного мозга по данным МРТ от 14.09.2016г. Симптоматическая эпилепсия с частыми полиморфными припадками расстройства личности (согласно документам, имеющимся на руках от 2014г) (т.1 л.д.8).

В соответствии с копией справки ООО «Медицинская страховая компания «ИНКО-МЕД» № о перечне оказанных застрахованному лицу медицинских услуг и их стоимости от 18.02.2021г., за период с 01.01.2016г. по 18.02.2021г. медицинские услуги различного вида оказывались ФИО56. БУЗ ВО «Бутурлиновская РБ» 72 раза (т.3 л.д. 82-84).

В материалах дела, в том числе в исследованных медицинских документах имеются множественные упоминания о том, что ФИО55 отказывалась от госпитализации по предложению врачей БУЗ ВО «Бутурлиновская РБ».

Из представленных материалов следует, что состояние больной ФИО13ФИО14., связанное с ее парализацией, необходимостью постороннего ухода, на которое истица ссылается как основание заявляемых ей требований о компенсации морального вреда, возникло и развилось задолго до фактов оказания медицинской помощи работниками БУЗ ВО «Бутурлиновская РБ», то есть ни находится с ними в причинно-следственной связи. Отношение к указанным обстоятельствам Департамента здравоохранения Воронежской области истицей по существу не обосновано. Основания полагать, что действия ответчиков не соответствовали приведенных требованиям законодательства об охране здоровья, у суда отсутствуют.

Согласно сообщению главного врача БУЗ ВО «Бутурлиновская РБ» от 24.08.2021г., ФИО57. находилась на стационарном лечении в БУЗ ВО «Бутурлиновская РБ» в период с 05 по 15 июля 2021 года в терапевтическом отделении с диагнозом: ЦВБ, поражение сосудов мозга, с 15 по 17 июля 2021г. в ковидном отделении с диагнозом COVID-19, вирус идентифицирован, с 19 по 26 июля 2021 года в ковидном отделении с диагнозом COVID-19, вирус идентифицирован, полисегментарная пневмония (т.4 л.д. 39, 44).

В соответствии с копией медицинского свидетельства о смерти сер. № № от 13.08.2021г., копией записи акта о смерти №, ФИО7 умерла ДД.ММ.ГГГГ дома по адресу: <адрес>, ее смерть наступила от тромбоэмболии легочной артерии, развившейся приблизительно за 20 минут до смерти, обструктивной гипертрофической кардиомиопатии, развившейся приблизительно за 5 лет до наступления смерти (т.4 л.д. 32).

С учетом исследованных материалов основания полагать, что смерть ФИО7 явилась результатом ненадлежащего оказания ей медицинской помощи, а не естественным исходом развития патологических процессов в организме, у суда не имеется.

Выводы суда подтверждаются множественными результатами проверок жалоб и заявлений ФИО7 и Галкиной Е.Ю. как следственными органами, так и органами, уполномоченными оценивать качество оказанных медицинских услуг.

Согласно копиям постановлений дознавателей и следователей, в возбуждении уголовного дела по признакам состава преступления, предусмотренного ч.1 ст. 124 УК РФ, по факту ненадлежащего оказания ФИО7 медицинской помощи сотрудниками БУЗ ВО «Бутурлиновская РБ» неоднократно отказано по основаниям, предусмотренным п. 2 ч.1 ст. 24 УПК РФ в связи с отсутствием в деянии состава преступления (т.1 л.д. 78-79, 83-84, 87-88, 90-92, 151, 157-158).

Из копий акта экспертизы качества медицинской помощи (целевой) № 25/1 от 19 мая 2017г., экспертного заключения (протокола оценки качества медицинской помощи) от 19.05.2017г., следует, что при экспертизе качества медицинской помощи, оказанной ФИО7 при стационарном лечении в БУЗ ВО «Бутурлиновская РБ» в период с 15.06.2015 по 24.06.2015, по ее жалобе ошибок, дефектов, нарушений при оказании медицинской помощи не установлено (т.3 л.д. 238-239).

В соответствии с сообщением ООО «Медицинская страховая компания Инко-мед» от 20.09.2017 №К на имя ФИО7, ей сообщено, что по ее обращению, поступившему в ООО «МСК «ИНКО-МЕД» из ТФ ОМС Воронежской области 11.09.2017, по случаю оказания ей медицинской помощи в условиях стационара в период с 15.06.2015 по 24.06.2015 проведена мультидисциплинарная экспертиза качества медицинской помощи, в результате которой эксперт по профилю неврология пришел к выводу: дефектов оказания медицинской помощи застрахованному лицу не выявлено: сбор информации, обследование в полном объеме, замечаний к формулировке, содержанию, времени постановки диагноза нет, лечение в полном объеме, преемственность соблюдена. Ошибок и дефектов оказания медицинской помощи нет. Экспертом по специальности эндокринология установлено, что в карте стационарного больного имело место искажение анамнеза: в карте указано, что больная страдает сахарным диабетом и состоит на учете у эндокринолога, однако подтверждений диагноза сахарного диабета в амбулаторной корте не найдено, консультации эндокринолога отсутствуют, отсутствовал контроль глюкозы крови (т.2 л.д. 182-183).

В соответствии с копиями протокола мультидисциплинарной экспертизы качества медицинской помощи № 6642/305/46/MD от 19.09.2017, акта экспертизы качества медицинской помощи № 6642/305/46/1 от 19.09.2017, экспертного заключения (протокола оценки качества медицинской помощи), ошибок лечения, повлиявших на исход заболевания, также не выявлено (т.3 л.д. 245-249).

В соответствии с сообщением ООО «Медицинская страховая компания Инко-мед» от 06.11.2020 №К на имя ФИО7, ей сообщено, что по ее обращению, поступившему в ООО «МСК «ИНКО-МЕД», проведена экспертиза качества медицинской помощи, оказанной врачами скорой медицинской помощи БУЗ ВО «Бутурлиновская РБ», выявлено наличие признаков искажений сведений, представленных в медицинской документации (не совпадает время вызова и прибытия скорой помощи с временем вызова и прибытия, указанного в карте вызова скорой медицинской помощи). В результате экспертизы качества медицинской помощи, оказанной в БУЗ ВО «Павловская РБ» в период с 13 по 23.09.2019 нарушений не выявлено (т.2 л.д. 187).

Из копий реестра актов экспертизы качества медицинской помощи № 19621/305/73 от 05.11.2020г., акта экспертизы качества медицинской помощи № 19621/305/73/1 от 05.11.2020г., экспертного заключения (протокола оценки качества медицинской помощи) по скорой помощи следует, что при оценке качества медицинской помощи, оказанной ФИО7 при вызове 28.02.2019г. замечаний по сбору информации нет, формулировка диагноза соответствует МКБ, замечаний по формулировке, содержанию, времени постановки диагноза нет, по лечению замечаний нет, выявлено наличие признаков искажений сведений, представленных в медицинской документации (не совпадает время вызова и прибытия скорой помощи с временем вызова и прибытия, указанного в карте вызова скорой медицинской помощи), выявленные ошибки не повлияли на исход заболевания (т.2 л.д. 190-192, 204-206).

Таким образом, при проверке множественных претензий на протяжении длительного промежутка времени не установлено ошибок и дефектов оказания медицинской помощи, которые оказали бы влияние на течение заболевания, следовательно, находились бы в причинно-следственной связи с ухудшением состояния здоровья ФИО7

Фактов оказания медицинской помощи непосредственно Галкиной Е.Ю., которые могли бы обуславливать причинение ей морального вреда, не следует ни из ее заявлений и объяснений, ни из иных изученных судом материалов дела.

При указанных основаниях суд приходит к выводу, что доводы истицы Галкиной Е.Ю. об оказании ее матери, ФИО7 медицинских услуг ненадлежащего качества, повлекшем ухудшение состояния ее здоровья, и, как следствие, причинившем моральной вред истице, как близкому родственнику, ни чем не подтверждены, с учетом чего суд признает ее иск необоснованным и не подлежащим удовлетворению.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 197-199 ГПК РФ, суд

Р Е Ш И Л :

В удовлетворении иска Галкиной Елены Юрьевны к Бюджетному учреждению здравоохранения Воронежской области «Бутурлиновская районная больница» и Департаменту здравоохранения Воронежской области о признании действий ответчиков незаконными и взыскании компенсации морального вреда отказать полностью.

Решение может быть обжаловано в апелляционном порядке в судебную коллегию по гражданским делам Воронежского областного суда через Бутурлиновский районный суд в течение месяца со дня его принятия в окончательной форме.

Решение суда изготовлено в окончательной форме 20 октября 2021 года.

Председательствующий                                                                            В.А. Науменко