Решение по делу № 2-119/2020 (2-5491/2019;) ~ М-3886/2019 от 29.07.2019

32RS0027-01-2019-004766-11

Дело № 2-119/2020 (2-5491/2019;)

РЕШЕНИЕ

Именем Российской Федерации

10 июня 2020 года                             г.Брянск

Советский районный суд гор. Брянска в составе

председательствующего судьи Позинской С.В.

при секретаре Луцай Я.Ю.,

с участием ответчика Потворовой Н.А., представителя ответчика по устному ходатайству Потворова А.И.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Деренкова Юрия Викторовича к Потворовой Нине Александровне о признании завещания недействительным, признании факта владения и пользования квартирой,

УСТАНОВИЛ:

Деренков Ю.В. обратился в суд с указанным иском, в обоснование которого указал, что является сыном Д.В., умершей <дата> по причине <данные изъяты>. После смерти и похорон матери истцу стало известно об удостоверении его матерью <дата> завещания в пользу ответчика на имущество, принадлежащее Д.В. на момент смерти – квартиры <адрес>. Между тем, с момента постановки матери диагноза (с <дата>), явившегося причиной смерти, до дня смерти, истец находился вместе с матерью, постоянно ухаживал за ней, покупал и давал лекарства. По состоянию на <дата> его мать находилась под постоянным воздействием сильнодействующих обезболивающих препаратов, в связи с чем, не могла в полной мере понимать значение производимых с ней действий, в том числе, и по удостоверению завещания и распоряжению имуществом. Полагал, что мать действовала под влиянием обмана и введения в заблуждение.

На основании изложенного, истец с учетом уточнений просит суд признать завещание Д.В. <дата> г.р. от <дата> недействительным или ничтожным на основании ст. ст. 169, ч.2 ст. 179, ч.1 ст. 177 ГК РФ ; установить факт владения и пользования квартирой <адрес>.; признать видеофиксацию, представленную временно исполняющей обязанности нотариуса Н. сфальсифицированным, поддельным доказательством.

Истец Деренков Ю.В., представитель истца Деренкова И.И., иные лица участвующие в деле в судебное заседание не явились о дате, времени и месте судебного заседания извещены надлежащим образом. Истец, представитель истца доказательств уважительности причин не явки в судебное заседание не представили.

Суд в соответствии со ст. 167 ГПК РФ полагает возможным рассмотреть дело в отсутствие не явившихся истца и его представителя.

В судебном заседании ответчик Потворова Н.А., представитель ответчика по заявлению Потворов А.И., исковые требования не признали, просили в иске отказать. Суду пояснили, что в момент составления завещания Д.В. понимала значение своих действий и могла руководить ими. Истцами не представлено суду соответствующих доказательств, подтверждающих исковые требования. Действия нотариуса по удостоверению завещания незаконными не признаны. Истец лично находился в квартире и не возражал против совершения нотариальных действий. Причиной составления завещания явилось то, что Деренков Ю.В. был пьющим человеком, и наследователь боялась, что под влиянием его супруги он продаст квартиру и квартира не достанется даже родственникам. Считали, что доказательства, которые имеются в материалах дела в том числе заключение судебно-психиатрической экспертизы в своей совокупности подтверждают необоснованность требований истца.

Суд, выслушав мнение ответчика и ее представителя ответчика, исследовав материалы дела, приходит к следующему.

В судебном заседании установлено, что <дата> Д.В. составлено завещание №..., удостоверенное Н., временно исполняющей обязанности нотариуса Б. Брянского нотариального округа Брянской области, зарегистрированное в реестре под №..., в соответствии с которым Д.В. завещала принадлежащую ей квартиру, расположенную <адрес>. Потворовой Нине Александровне.

<дата> Д.В. умерла.

Истец Деренков Ю.В. является сыном Д.В.

После смерти Д.В., нотариусом Брянского нотариального округа Брянской области С. начато производство по наследственному делу №..., из которого следует, что с заявлениями о принятии наследства по закону обратился Деренков Ю.В. 26.03.2019 г. и 10 апреля 2019 по завещанию Потворова Н.А.

В соответствии с п. 2 ст. 218 ГК РФ в случае смерти гражданина право собственности на принадлежащее ему имущество переходит по наследству к другим лицам в соответствии с завещанием или законом.

Наследование по закону имеет место, когда и поскольку оно не изменено завещанием, а также в иных случаях, установленных ГК РФ (п. 2 ст. 1111 ГК РФ).

В соответствии со ст. 1118, 1119, 1120 ГК РФ распорядиться имуществом на случай смерти можно только путем совершения завещания, завещание может быть совершено гражданином, обладающим в момент его совершения дееспособностью в полном объеме, завещание является односторонней сделкой, которая создает права и обязанности после открытия наследства. Завещатель вправе по своему усмотрению завещать имущество любым лицам, любым образом определить доли наследников в наследстве, лишить наследства одного, нескольких или всех наследников по закону, не указывая причин такого лишения, а в случаях, предусмотренных настоящим Кодексом, включить в завещание иные распоряжения. Завещатель вправе отменить или изменить совершенное завещание в соответствии с правилами статьи 1130 настоящего Кодекса. Завещание должно быть составлено в письменной форме и удостоверено нотариусом.

С учетом правового содержания ст. 153 ГК РФ, а также общих условий действительности сделок, последние представляют собой осознанные, целенаправленные, волевые действия лиц, совершая которые, они ставят цель достижения определенных правовых последствий.

Указанное предполагает, что при вступлении в договорные отношения независимо от вида договорной формы воля стороны должна быть направлена на достижение определенного правового результата.

В силу п. 1 ст. 1131 ГК РФ при нарушении положений настоящего Кодекса, влекущих за собой недействительность завещания, в зависимости от основания недействительности, завещание является недействительным в силу признания его таковым судом (оспариваемое завещание) или независимо от такого признания (ничтожное завещание).

В соответствии с пунктом 2 той же статьи завещание может быть признано судом недействительным по иску лица, права или законные интересы которого нарушены этим завещанием.

Как разъяснено в пункте 21 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29.05.2012 г. №9 «О судебной практике по делам о наследовании», сделки, направленные на установление, изменение или прекращение прав и обязанностей при наследовании (в частности, завещание, отказ от наследства, отказ от завещательного отказа), могут быть признаны судом недействительными в соответствии с общими положениями о недействительности сделок (2 главы 9 Гражданского кодекса Российской Федерации) и специальными правилами раздела V Гражданского кодекса Российской Федерации.

На основании ст. 166 ГК РФ, сделка недействительна по основаниям, установленным законом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).

В соответствии со ст. 167 ГК РФ, недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения.

Согласно п. 1 ст. 177 ГК РФ сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.

Юридически значимыми обстоятельствами в таком случае являются наличие или отсутствие психического расстройства у наследодателя в момент составления завещания, степень его тяжести, степень имеющихся нарушений его интеллектуального и (или) волевого уровня.

В соответствии с ч. 2 ст. 179 ГК РФ сделка, совершенная под влиянием обмана, может быть признана судом недействительной по иску потерпевшего. Обманом считается также намеренное умолчание об обстоятельствах, о которых лицо должно было сообщить при той добросовестности, какая от него требовалась по условиям оборота

Сделка, совершенная под влиянием обмана, может быть признана судом недействительной по иску потерпевшего.

В соответствии с частью 1 статьи 79 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации при возникновении в процессе рассмотрения дела вопросов, требующих, специальных знаний в различных областях науки, техники, искусства, ремесла, суд назначает экспертизу.

Для определения психического состояния Д.В. на момент составления завещания от <дата> судом была назначена комплексная посмертная (заочная) амбулаторная судебно–психолого-психиатрическая экспертиза, на разрешение которой поставлены следующие вопросы:

1.Страдала ли Д.В., <дата> рождения, умершая <дата>, с учетом приема указанных в медицинских документах лекарственных средств, какими – либо психическими расстройствами (заболеваниями) или психическими нарушениями и какова степень тяжести (выраженности) этих нарушений (заболеваний) на дату составления <дата> завещания, удостоверенного Н., временно исполняющей обязанности нотариуса Б. Брянского нотариального округа Брянской области?

2.Могла ли Д.В., <дата> рождения, умершая <дата>, на дату составления завещания <дата>, удостоверенного Н., временно исполняющей обязанности нотариуса Б. Брянского нотариального округа Брянской области, по состоянию здоровья с учетом имеющихся у неё заболеваний (расстройств) или психических нарушений понимать фактический характер, значение своих действий и руководить ими?

Из заключения судебно-психиатрической комиссии экспертов № 35/з от 03.02.2020 года выполненного Федеральным государственным бюджетным учреждением « Национальный медицинский исследовательский центр психиатрии и наркологии В.П. Сербского» следует, что Д.В. в юридически значимый период каким-либо психическим расстройством не страдала (ответ на вопрос № 1). Эксперты указывают, что как показывает анализ медицинской документации, имеющиеся у Д.В. <данные изъяты> болезнь, <данные изъяты>, а также выявленное <данные изъяты> заболевание <данные изъяты> в юридически значимый период не сопровождались какими-либо нарушениями психических функций (интеллекта, памяти, мышления, эмоционально-волевой сферы, а также какой-либо психотической симптоматикой (бред, галлюцинации и др.), нарушением сознания); указаний на нарушения психики, а также сведений об осмотре ее психиатром в медицинской документации не содержится. <данные изъяты>. Согласно представленной видеозаписи совершения нотариального действия <дата> у Д.В. признаков психического расстройства, а также побочных эффектов от введения наркотических препаратов обезболивающего действия не отмечалось. Так, она находилась в ясном сознании, была полностью ориентирована в месте, времени и собственной личности, внешне была спокойна, фон настроения ровный, эмоциональные реакции адекватные. По мимике и поведению проявлений болевого синдрома, а также вялости, повышенной утомляемости, заторможенности не наблюдалось. Нарушений памяти, мышления, интеллекта не прослеживалось (ориентировка была сохранена, суть вопросов понимала, на вопросы отвечала в плане заданного, на запамятование не ссылалась, объясняла мотивацию сделки (почему завещала племяннице, а не сыну), слушала текст завещания при зачитывании нотариусом, самостоятельно читала завещание вслух, подтверждала, что условия сделки соответствуют ее намерениям). В высказываниях и поведении Д.В. признаков психотической симптоматики (бреда, галлюцинаций и др.) не отмечалось. Истец Деренков Ю.В. сообщал, что <дата> Д.В. на весь день увезли Потворовы и А., и ухудшение состояния Д.В. произошло вечером <дата> (была измученной, совсем без сознания, речь стала путанной, иногда его не узнавала; <дата> батюшку она уже не узнавала, не понимала, что происходит) (л. д. 2-5). Т., Е. отмечали, что Д.В. <дата> (после сделки) не узнавала, была уже не в сознании (л.д. 206-209, 209-211). Б.Л. указала, что в феврале, не накануне смерти, не помнит когда, наверно, <дата> Д.В. ее не узнала (л.д. 211-213). К.А. сообщил, что видел Д.В. <дата>., ему показалось, что она его не узнала и не вспомнила (л.д. 140). По мнению истца Деренкова Ю.В., Т., Е., Б.Л., К.С., Д.В. не могла составить такое завещание (л. д. 2-5, 206-209, 209-211, 211-213, 213-214). Врач К. указал, что на момент приема (по данным медкарты <дата>) Д.В. не страдала психологическим заболеванием, она осознавала, куда пришла, где находилась. Пояснил, что назначенные препараты могут влиять на психическое состояние, в инструкции не указано, при каких дозировках будут проявляться побочные эффекты (л.д. 217). Ответчик Потворова Н.А., представитель ответчика Потворов А.И., А. указали, что завещание <дата> составлялось на дому у Д.В., ее никто не увозил, она была в адекватном состоянии, как обычно, ничего странного в ее поведении не было; истец лично находился в квартире и не возражал против совершения нотариальных действий (л.д. 129-130, 141-142, 215); что соответствует представленной видеозаписи.

Таким образом, эксперты пришли к выводу, что Д.В. в юридически значимый период признаков какого-либо психического расстройства не обнаруживала, по своему психическому состоянию могла понимать значение своих действий и руководить ими на дату составления завещания <дата>, удостоверенного Н. - временно исполняющей обязанности нотариуса Б. Брянского нотариального округа Брянской области (ответ на вопрос № 2).

Принимая во внимание и оценивая заключение комиссии экспертов в порядке статьи 67 ГК РФ, суд отмечает, что при производстве экспертизы судебно-экспертным учреждением соблюдены общие требования к производству судебных экспертиз: эксперты при проведении экспертизы предупреждены об уголовной ответственности, предусмотренной статьей 307 Уголовного кодекса Российской Федерации, эксперты компетентны в вопросах, постановленных судом на их разрешение, обладают знаниями в области медицины, имеют значительный стаж работы, высокий уровень квалификации, содержание заключения соответствует клиническим и нормативно-правовым требованиям, комиссией экспертов проводился анализ юридически значимой ситуации на основании представленных материалов гражданского дела, медицинской документации.

Указанное заключение является полным и ясным, надлежаще мотивировано, не содержит противоречий между описательной, исследовательской частью и выводами, дано с учетом материалов дела, не противоречит иным доказательствам, представленным в деле, выводы экспертов о сохранении у Д.В. способности понимать значение своих действий и руководить ими носят категоричный характер.

При таких обстоятельствах судом принимается в качестве допустимого доказательства заключение судебно-психиатрической комиссии экспертов № 35/з от 03.02.2020 года выполненное Федеральным государственным бюджетным учреждением « Национальный медицинский исследовательский центр психиатрии и наркологии В.П. Сербского». Доводы истца о том, что экспертами не исполнено определение суда о назначении психолого-психиатрической экспертизы, судом отклоняются как несостоятельные, поскольку эксперты ответили на вопросы поставленные судом относящиеся к их компетенции в области судебной психиатрии. При этом как следует из определения суда от 14 ноября 2019 года на разрешение экспертов не ставились вопросы требующих специальных познаний в области психологии. Само по себе указание в определении о назначении судебной психолого- психиатрической экспертизы не является основанием для назначение повторной судебной психолого -психиатрической экспертизы. Кроме того истцом не представлены сведения, которые бы опровергали выводы судебно-психиатрической экспертизы № 35/з от 03.02.2020 года выполненной Федеральным государственным бюджетным учреждением

« Национальный медицинский исследовательский центр психиатрии и наркологии В.П. Сербского», либо содержали основания для ее повторного назначения.

Судом установлено, что завещание Д.В. совершено наследодателем за 6 дней до смерти – <дата>.

Дееспособность наследодателя Д.В. проверена Н., временно исполняющей обязанности нотариуса Б. Брянской области, у которой каких-либо оснований для отказа в совершении завещания не имелось. В судебном заседании 14.11.2019 года обозревалась видиозапись совершения нотариальный действий <дата> В момент составления завещания Д.В. вела себя адекватно, грамотно отвечала на вопросы, поставленные Н. и пояснила причины своего волеизъявления по составлению завещания. По внешним признакам сомнений в её дееспособности у нотариуса не возникло. Д.В. были разъяснены все правовые последствия составления завещания, которое записано с её слов. Ею лично прочитано до подписания.

Кроме того, согласно справки «Почта России», <дата> Д.В. лично получила пенсию, находилась в спорной квартире.

Каких-либо допустимых и достоверных доказательств тому, что при подписании оспариваемого истцом завещания Д.В. не понимала значение своих действий, и не руководила ими истцом применительно к положениям ст. 56 ГПК РФ не представлено.

В ходе судебного заседания не установлено доказательств свидетельствующих о нахождении Д.В. на момент совершения завещания в болезненном состоянии, которое не позволяло бы ей отдавать отчет своим действиям и руководить ими.

Материалы дела указывают, что на учете у врача –психиатра завещатель не состояла, завещание было составлено в соответствии с выраженной волей наследователем по распоряжению принадлежащей ей квартиры на случай смерти.

Наличие у Д.В. на момент составления оспариваемого завещания, тяжелого заболевания, само по себе не свидетельствует об отсутствии у указанного лица воли на распоряжение своим имуществом на случай смерти и невозможности эту волю осуществить путем составления завещания в пользу ответчика по данному делу. Данных о том, что физическое состояние наследодателя влияло на её способность осознавать значение своих действий и руководить ими, препятствовало возможности распорядиться своим имуществом на случай смерти путем подписания завещания, в материалы дела стороной истца не представлено.

Доводы истца об иной оценке обстоятельств совершения завещания исходя из личности наследодателя, состояния его здоровья, состоятельными судом не признаются, поскольку на имеющихся в деле доказательствах не основаны.

Данные доводы истца строятся на собственном мнении и убеждении и объективно ничем не подтверждаются.

Представленное стороной истца заключение специалиста №... о состоянии здоровья Д.В., <дата> рождения, умершей <дата>, при подписании ею завещания от <дата> согласно представленным видеозаписям выполненное специалистом Санкт-Петербурского института независимой экспертизы и оценки Б.В. (имеющим высшее медицинское образование по специальности « Лечебное дело» квалификацию « Врач», ученые степени доктора медицинских наук, доктора психологических наук, кандидата медицинских наук, ученое звание профессора по кафедре психологии, допуск к осуществлению деятельности по специальности « Психиатрия», «Судебно -психиатрическая экспертиза», « Психиатрия-Наркология», «Судебно-медицинская экспертиза», прошедшего профессиональную переподготовку по программе «Психотерапия», « Судебно-медицинская экспертиза», с присвоением квалификациями « Врач–судебно –медицинский эксперт», «Судебно –психиатрическая экспертиза» с присвоением квалификации « Врач –судебно-психиатрический эксперт», прошедшего повышение квалификации по программе « Методики планирования и проведения клинических исследований лекарственных средств в соответствии с правилами надлежащей клинической практики», «Организация здравоохранения и общественное здоровье», «Психиатрия», « «Медико- психолого-социальные основы лингвистического анализа текса», имеющим стаж работы по специальности -14 лет, стаж экспертной работы в области судебных медицинских, психиатрических, психологических, психолого -лингвистических исследований -10 лет, в котором ставятся под сомнение выводы посмертной судебной психиатрической экспертизы. Данное заключение специалиста не является доказательством, опровергающим экспертное заключение, согласующееся с иными доказательствами по делу, изготовлено вне рамок судебного разбирательства, исключительно по инициативе стороны истца, специалист указанного учреждения не был предупрежден об уголовной ответственности по ст. 307 УК РФ.

Кроме этого суд исходя из предмета и оснований заявленных исковых требований суд не усматривает оснований для назначения по делу психолого-лингвистической экспертизы.

В ходе судебного заседания истцом в порядке ст. 56 ГПК РФ не представлено никаких доказательств в подтверждение своих доводов по делу о том, что умершая Д.В. действовала под влиянием обмана.

Показания свидетелей Т., Е. о том, что Д.В. <дата> никого не узнавала, была уже не в сознании, свидетеля Б.Л. о том, что в феврале, не помнит когда, наверно, <дата> Д.В. ее не узнала, К.А. о том, что видел Д.В. <дата>., и ему показалось, что она его не узнала и не вспомнила, не свидетельствуют о том, что в момент удостоверения оспариваемого завещания Д.В. не могла понимать значение своих действий и руководить ими, следовательно не принимаются судом в качестве доказательств в подтверждение указанных обстоятельств. Кроме этого суд учитывает, что данные свидетели не имеют специальных медицинских познаний, в том числе в области психиатрии, оценивали состояние здоровья умершей Д.В. субъективно, в связи с чем их показания не могут с достоверностью свидетельствовать о психическом состоянии наследодателя.

Показания свидетеля А. о том, что <дата> видел Д.В., в поведении которой ничего странного не заметил, судом принимаются в качестве допустимых доказательств, поскольку согласуются с другими исследованными в судебном заседании доказательствами.

Показания свидетеля Б.С.- участкового терапевта, К. врача-онколога судом не оцениваются, поскольку они не являются очевидцами юридически значимых обстоятельств по данному спору.

Требования истца о признании видеофиксации удостоверения завещания сфальсифицированным, поддельным доказательством, суд расценивает как ходатайство о подложности доказательств, при рассмотрении которого суд приходит к следующему :

Согласно статье 186 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в случае заявления о том, что имеющееся в деле доказательство является подложным, суд может для проверки этого заявления назначить экспертизу или предложить сторонам представить иные доказательства.

Согласно разъяснениям, изложенным в пункте 14 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 июня 2008 г. N 13 "О применении норм Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении и разрешении дела в суде первой инстанции", при возникновении сомнений в достоверности исследуемых доказательств их следует разрешать путем сопоставления с другими установленными судом доказательствами, проверки правильности содержания и оформления документа, назначения в необходимых случаях экспертизы и т.д.

Таким образом, из содержания статьи 186 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации следует право, а не обязанность суда для проверки заявления о том, что имеющееся в деле доказательство является подложным, назначить экспертизу или предложить сторонам представить иные доказательства и вытекает из принципа самостоятельности и независимости судебной власти, гарантированного статьей 10 Конституции Российской Федерации. При поступлении такого заявления суд оценивает его в совокупности с другими доказательствами и обстоятельствами дела, исходя из ответственности за принятие законного и обоснованного решения. Наделение суда названным правом, вместе с тем, не предполагает произвольного его применения, поскольку при наличии у суда обоснованных сомнений в подлинности и достоверности доказательства он обязан принять меры, предусмотренные указанной статьей.

Доказательств, свидетельствующих о подложности видеофиксации совершения нотариального действия, истцом в материалы дела не представлено (статья 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации). Подлинность нотариально оформленного документа не опровергнута в порядке, установленном ст. 186 настоящего Кодекса, а судом не установлено нарушение порядка совершения нотариального действия.

С учетом изложенного, суд приходит к выводу об отказе в удовлетворении заявления о подложности доказательств.

Поскольку обстоятельства, обосновывающие заявленные требования о признании завещания недействительным по основаниям ч.1 статьи 177 ГК, ч. 2 ст. 179 ГК РФ РФ ввиду состояния здоровья Д.В. и ее обмана на момент совершения сделки, не нашли своего подтверждения доказательствами, отвечающими требованиям относимости и допустимости, а также в связи с тем что у истца по мнению суда нет права оспаривать завещание со ссылкой на ч.2 ст. 179 ГК РФ, поскольку в силу прямого указания в законе сделка может быть признана недействительной по иску потерпевшего, истец потерпевшим не является, оснований для удовлетворения исковых требований Деренкова Ю.В. о признании завещания недействительным по заявленным основаниям не имеется. Следовательно отсутствуют основания и для удовлетворения производных от основных требований о признании факта владения и пользования квартирой.

На основании вышеизложенного и руководствуясь ст. 194-198 ГПК РФ, суд

РЕШИЛ:

Исковые требования Деренкова Юрия Викторовича к Потворовой Нине Александровне о признании завещания недействительным, признании факта владения и пользования квартирой - оставить без удовлетворения.

Решение может быть обжаловано в Брянский областной суд в течение месяца, со дня принятия решения суда в окончательной форме.

Председательствующий судья С.В. Позинская

Решение суда в окончательной форме изготовлено 19 июня 2020 года