Судебный акт #1 (Определение) по делу № 33-1752/2020 (33-45721/2019;) от 15.11.2019

Судья – Зеленский А.В.         Дело № 33-1752/2020 № 2-2477/2019

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

14 сентября 2020 года                      г. Краснодар

Судебная коллегия по гражданским делам Краснодарского краевого суда в составе:

председательствующего             Юрчевской Г.Г.

судей:                        Ждановой Т.В., Неказакова В.Я.,

по докладу судьи                    Ждановой Т.В.,

при ведение протокола судебного заседания

помощником судьи                  Пилипенко И.В.,

слушала в открытом судебном заседании гражданское дело по апелляционной жалобе Красина С.П. на решение Октябрьского районного суда г. Краснодара от 26 сентября 2019 года,

заслушав доклад судьи об обстоятельствах дела, содержании решения суда и апелляционной жалобы, судебная коллегия,

УСТАНОВИЛА:

Красин С.П. обратился в суд с иском к Партикевич Г.В. о признании завещания недействительным.

В обоснование исковых требований указано, что 21.07.2018 года умер его племянник, Бойко С.В., после смерти которого открылось наследство, состоящее из 3/5 доли домовладения, расположенного по адресу: г. Краснодар, ул. Ковтюха, 46. Ввиду отсутствия наследников первой очереди, истец обратился к нотариусу с заявлением о принятии наследства, однако был уведомлен последним о том, что имеется нотариально составленное завещание в пользу Партикевич Г.В., являвшейся сожительницей умершего.

В связи с тем, что Бойко С.В. страдал при жизни алкогольной и наркотической зависимостью, состоял на учете в наркологическом диспансере и по мнению истца, завещание составил под воздействием препаратов, Красин С.П. просил признать завещание недействительным.

Решением Октябрьского районного суда г. Краснодар от
26 сентября 2019 года в удовлетворении исковых требований Красина С.П. к
Партикевич Г.В. о признании завещания недействительным отказано.

В апелляционной жалобе Красин С.П. ставит вопрос об отмене судебного акта, ссылаясь на то, что выводы суда, изложенные в решении, не соответствуют фактическим обстоятельствам дела. Просит вынести новое решение об отказе в удовлетворении заявленных истцом требований в полном объеме. Просил назначить повторную посмертную судебно –психиатрическую экспертизу.

В судебное заседание судебной коллегии по гражданским делам Краснодарского краевого суда явились: Красин С.П., Партикевич Г.В.

Иные лица, извещенные о времени и месте рассмотрения дела, в судебное заседание апелляционной инстанции не явились, причину неявки суду не сообщили, в связи с чем, в соответствии со ст. 167, ч.1 ст. 327 ГПК РФ судебная коллегия сочла возможным рассмотреть дело в их отсутствие, признав причины их неявки неуважительными.

В силу ч. 1 ст. 327.1 ГПК РФ, п. 24 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 19.06.2012 года N 13 "О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регламентирующих производство в суде апелляционной инстанции", суд апелляционной инстанции рассматривает дело в пределах доводов, изложенных в апелляционных жалобе, представлении и возражениях относительно жалобы, представления.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, выслушав мнение лиц, участвующих в деле, проверив законность и обоснованность решения суда первой инстанции, судебная коллегия приходит к следующему.

Судом установлено, что Бойко С.В. 02 декабря 1970 года рождения, согласно представленной копии свидетельства о смерти серии V-АГ
№ 717344 от 23 июля 2018 года, умер 21 июля 2018 года.

Из материалов дела следует, что при жизни, а именно 24 декабря 2016 года, Бойко С.В. было составлено нотариально удостоверенное завещание 23АА6005941, согласно которому все его имущество, к моменту его смерти ему принадлежащее, в чем бы таковое ни заключалось и где бы оно ни находилось, а также имущественные права, он завещал своей сожительнице, Партикевич Г.В. В состав открывшегося наследства после смерти Бойко С.В. входили 3/5 доли домовладения, расположенные по адресу: г. Краснодар, ул. Ковтюха, д.46.

Красин С.П., приходившийся умершему дядей, в обосновании требований ссылается на то, что Бойко С.В. при жизни страдал рядом тяжелых соматических заболеваний, ему была установлена вторая группа инвалидности, кроме того, последние 10 лет последний страдал тяжёлой формой алкоголизма и наркоманией, в связи с чем, полагает, что завещание Бойко С.В. мог составить, находясь под воздействием алкоголя или наркотиков. Более того, в последние дни жизни его племянник практически перестал ориентироваться во времени и месте, часто не понимал значения своих действий и не мог руководить ими, в связи с чем, просит признать завещание недействительным.

Определением суда первой инстанции была назначена посмертная судебно-психиатрическая экспертиза на предмет определения психического состояния Бойко С.В., производство которой было поручено экспертам Краснодарской краевой клинической психиатрической больницы.

Из заключения комиссии экспертов № 229 от 15 августа 2019 года, следует, что Бойко С.В. при жизни, в том числе, и в момент совершения юридически значимых действий, а именно 24 декабря 2016 года, страдал синдромом зависимости от опиоидов, систематическое употребление, 2 стадия, что послужило причиной неоднократного стационарного лечения его в наркологическом диспансере.

Однако, из материалов приобщенной медицинской документации известно, что Бойко С.В. прошел стационарное лечение в наркологическом диспансере с 05 декабря 2016 года по 20 декабря 2016 года, откуда был выписан с установкой на трезвый образ жизни, отрицанием влечения к наркотикам. При обследовании в наркологическом диспансере основных сфер психической деятельности не было выявлено каких-либо грубых нарушений.

Также в деле имеются сведения о том, что Бойко С.В. после вышеуказанного стационарного лечения в течение месяца воздерживался от приема наркотических веществ, что укладывается в период совершения им юридически значимых действий, а именно 24 декабря 2016 года.

Составление Бойко С.В. и Партикевич Г.В. взаимовыгодных завещаний 24 декабря 2016 года говорит о целенаправленности, обдуманности принятого им решения.

Кроме того, большинство свидетелей по делу - Толстоносова С.В., Ежак И.В., Бугаев В.В., Кондратьева Т.С., допрошенные в судебных заседаниях, показали, что при жизни Бойко С.В. высказывал желание составить завещание на свое имущество в пользу Партикевич Г.В., а также отмечали его как адекватного человека, спокойного, отзывчивого, самостоятельно принимавшего решения.

Из выводов экспертного заключения следует, что с наибольшей степенью вероятности, в момент совершения юридически значимых действий, а именно 24 декабря 2016 года, Бойко С.В. мог понимать значение своих действий и руководить ими.

При этом, допрошенная в судебном заседании в качестве специалиста врач-нарколог Груздева О.Б. также подтвердила тот факт, что Бойко С.В. мог отдавать отчет своим действиям и руководить ими. Она вела его лечение и с точностью могла указать, что у Бойко С.В. находился не в конечной стадии токсической энцефалопатии, ввиду отсутствия у него психозов, Груздева О.Б. относит данное заболевание к обыкновенной психической психопатии. Умершего она помнит хорошо, он всегда был опрятен, вежлив, спокоен, адекватен, не скандален.

Допрошенный в судебном заседании нотариус Чугаев В.А. пояснил, что 24 декабря 2016 года к нему на прием обратились Бойко С.В. и Партикевич Г.В., которые сделали встречные завещания друг другу: Партикевич Г.В. завещала умершему квартиру, а Бойко С.В. завещал ей все принадлежащее ему имущество. Деталей самой сделки он не помнит, так как прошло достаточно много времени, но целенаправленное волеизъявление сторон завещать имущество друг другу было. Любое завещание составляется наедине с клиентом, нотариус каждого отдельно спрашивал о волеизъявлении, оба гражданина были адекватные и добровольно сделали свой выбор.

С целью правильного разрешения спора, судебной коллегией по делу назначена и проведена повторная комплексная посмертная судебно-психиатрическая экспертиза, производство которое поручено ГБУЗ «Специализированная клиническая психиатрическая больница № 1» Министерства здравоохранения Краснодарского края.

Из заключения комиссии экспертов № 55 от 28 февраля 2020 года также следует, что с наибольшей степенью вероятности, в момент совершения юридически значимых действий, а именно 24 декабря 2016 года, Бойко С.В. мог понимать значение своих действий и руководить ими, при этом, составление Бойко С.В. и Партикевич Г.В. взаимовыгодных завещаний 24 декабря 2016 года, говорит о целенаправленности, обдуманности принятого им решения.

Судебной коллегией не установлено ни одного объективного факта, предусмотренного частью 2 статьи 87 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, на основании которого можно усомниться в правильности и обоснованности заключения судебной экспертизы. Заключение не содержит каких-либо неясностей, выполнено в точном соответствии с требованиями закона. Эксперты, имеющие соответствующую квалификацию и стаж работы, перед проведением экспертизы были предупреждены об уголовной ответственности по статье 307 Уголовного кодекса Российской Федерации, поэтому не доверять заключению комиссии экспертов у коллегии оснований не имеется. Выводы экспертизы мотивированы и не вызывают сомнений в объективности.

Оценив представленные по делу доказательства, в том числе, заключение комиссии экспертов, показания свидетелей, по правилам статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, руководствуясь положениями статей 166, 177, 1111, 1118, 1131 Гражданского кодекса Российской Федерации, суд первой инстанции пришел к верному выводу о том, что доводы истца о том, что Бойко С.В. на момент составления оспариваемого завещания не мог понимать значение своих действий и руководить ими, своего подтверждения в ходе судебного разбирательства не нашли, в связи с чем, в удовлетворении исковых требований о признании завещания недействительным отказано. Судом указано, что само по себе наличие у Бойко С.В. неуточненного психического расстройства в связи с синдромом зависимости от опиоидов не может являться основанием для признания завещания недействительным, поскольку такое расстройство не лишало его способности понимать значение своих действий и руководить ими.

Судебная коллегия с вышеуказанными выводами суда соглашается, поскольку они постановлены при правильном применении и толковании норм материального права, основаны на представленных в материалах дела доказательствах, оцененных судом надлежащим образом.

В силу пункта 1 статьи 1118 Гражданского кодекса Российской Федерации распорядиться имуществом на случай смерти можно только путем совершения завещания.

Завещание является односторонней сделкой, которая создает права и обязанности после открытия наследства (пункт 5 данной статьи).

В соответствии с пунктом 1 статьи 1131 Гражданского кодекса Российской Федерации при нарушении положений настоящего Кодекса, влекущих за собой недействительность завещания, в зависимости от основания недействительности, завещание является недействительным в силу признания его таковым судом (оспоримое завещание) или независимо от такого признания (ничтожное завещание).

Завещание может быть признано судом недействительным по иску лица, права или законные интересы которого нарушены этим завещанием. Оспаривание завещания до открытия наследства не допускается (пункт 2 данной статьи).

Согласно пункту 1 статьи 166 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка недействительна по основаниям, установленным законом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка), либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).

Требование о признании оспоримой сделки недействительной может быть предъявлено стороной сделки или иным лицом, указанным в законе.

Оспоримая сделка может быть признана недействительной, если она нарушает права или охраняемые законом интересы лица, оспаривающего сделку, в том числе, повлекла неблагоприятные для него последствия (пункт 2 данной статьи).

В силу пункта 1 статьи 177 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина, либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.

В соответствии со статьей 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, содержание которой следует рассматривать в контексте с положениями части 3 статьи 123 Конституции Российской Федерации и статьи 12 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, закрепляющих принципы состязательности гражданского судопроизводства и принцип равноправия сторон, каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

Судебная коллегия принимает во внимание, что, заявляя требования о признании недействительным завещания Бойко С.В. от 24 декабря 2016 года по мотиву отсутствия у завещателя способности понимать значение своих действий и руководить ими вследствие наличия психического заболевания, истцу надлежало доказать не только наличие у завещателя в указанный момент психического заболевания, но и неспособность завещателя вследствие такого заболевания понимать значение своих действий и руководить ими.

Вместе с тем, в нарушение вышеуказанных требований закона ответчиком факт неспособности Бойко С.В. понимать значение своих действий и руководить ими вследствие наличия психического заболевания в момент составления завещания от 24 декабря 2016 года, не доказан.

Как правомерно указано судом первой инстанции, само по себе наличие у лица на момент составления завещания психического заболеваний (расстройства) не является основанием для признания такой сделки недействительной в соответствии с положениями статьи 177 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Судебная коллегия отмечает, что действующее гражданское законодательство устанавливает возможность оспаривания сделок исключительно тех лиц, которые не признаны недееспособными, однако в силу имеющегося у них психического заболевания лишены возможности понимать значение своих действий и руководить ими.

Установление такой возможности в отношении сделок всех лиц, имеющих психические заболевания, в том числе и такие заболевания, которые не влекут вышеуказанные последствия, противоречило бы целям и задачам правового регулирования гражданских правоотношений, нарушало бы равенство прав участников гражданских правоотношений как самих таких лиц, так и их контрагентов.

Кроме того, правовое значение при разрешении заявленных требований имеет неспособность лица, составившего завещание, понимать значение своих действий и руководить ими вследствие психического заболевания именно в момент составления завещания. Последующее ухудшение состояния здоровья, в том числе психического, которое повлекло за собой указанную неспособность, не может являться достаточным основанием для признания такой сделки недействительной, в том числе и в отсутствие сведений о том, что, исходя из механизма развития такого заболевания, неспособность лица понимать значение своих действий и руководить ими на момент совершения сделки с очевидностью предполагалась.

При изложенных обстоятельствах, недоказанность истцом неспособности завещателя понимать значение своих действий и руководить на момент составления завещания от 24 декабря 2016 года является достаточным основанием для отказа в удовлетворении исковых требований.

Доводы жалобы не содержат новых обстоятельств, которые не были предметом обсуждения судом первой инстанции или опровергали бы правильность выводов принятого по делу решения и поэтому не могут служить основанием к его отмене.

Таким образом, обжалуемое решение, постановленное в соответствии с установленными в суде обстоятельствами и требованиями закона, подлежит оставлению без изменения, а апелляционная жалоба, доводы которой сводятся к несогласию с выводами суда и оценкой представленных по делу доказательств, оцененных судом по правилам статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, подлежит оставлению без удовлетворения, поскольку не содержит предусмотренных статьей 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации оснований для отмены решения суда первой инстанции.

Каких-либо нарушений норм процессуального права, влекущих отмену решения суда первой инстанции в соответствии с частью 4 статьи 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия не усматривает.

Руководствуясь ст. ст. 328 - 329 ГПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Решение Октябрьского районного суда г. Краснодар от 26 сентября 2019 года оставить без изменения, апелляционную жалобу Красина С.П. – без удовлетворения.

Определение суда апелляционной инстанции вступает в законную силу со дня его принятия, но может быть оспорено в Четвертый в кассационный суд общей юрисдикции в течении трех месяцев.

Председательствующий-

Судьи-