Решение по делу № 2-2/2016 (2-1619/2015;) ~ М-1305/2015 от 24.06.2015

ДЕЛО № 2 -2/2016 24 марта 2016 года

РЕШЕНИЕ

ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

    Лужский городской суд Ленинградской области в составе

председательствующего судьи Чернышовой Г.И.

с участием прокурора Фанибарова Р.А.

с участием адвоката Казанцева А.В.

при секретаре Медведевой М.А.

    рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Б.С.А., Б.В.А. к ГБУЗ Ленинградской области «Лужская межрайонная больница» о компенсации морального вреда, возмещении расходов на погребение,

УСТАНОВИЛ:

Б. С.А. и Б. В.А. обратились в суд с иском к государственному бюджетному учреждению здравоохранения Ленинградской области «Лужская межрайонная больница» (далее Лужская больница), в котором просят взыскать с ответчика в пользу каждого из истцов денежную компенсацию морального вреда в размере <данные изъяты>.; взыскать компенсацию расходов на погребение в размере <данные изъяты>.

    В обоснование Б. указали, что ДД.ММ.ГГГГ у их малолетнего сына Б.К. (ДД.ММ.ГГГГ.) резко до 39,1 градуса поднялась температура, появилась рвота. Они срочно отвезли сына в Лужскую больницу. В приемном покое работники больницы осмотрели ребенка поверхностно и невнимательно, не выполнив стандартного объема, не разъяснили опасность состояния и угрозу жизни ребенка. Дежурный врач-педиатр, сказав, что у ребенка <данные изъяты>, продиктовав расписку, отправил их домой, дав с собой две свечи «<данные изъяты>».

    Ночью ДД.ММ.ГГГГ ребенку стало хуже. В 4.50 бабушка мальчика звонила на станцию скорой помощи. Диспетчером по телефону были даны рекомендации по приему лекарств от аллергии, машина скорой помощи не направлена.

    После повторного обращения на станцию скорой помощи ДД.ММ.ГГГГ в 7.15 ребенок был госпитализирован в Лужскую больницу, помещен в реанимационное отделение.

    В течение нескольких часов обсуждался вопрос о переводе ребенка в <данные изъяты>, где не хотели принимать тяжелого больного с периферии, затем сжалились, но уже из-за нестабильного состояния мальчика не было возможности его транспортировать.

ДД.ММ.ГГГГ в 16.15 была констатирована смерть Б.К. от <данные изъяты>.

Б. В.А. и Б. С.А., ссылаясь на ст. 14 ФЗ «О защите прав потребителей», полагают, что медицинские услуги по диагностике, лечению, ведению документации их сыну были оказаны некачественно. Причиненный истцам моральный вред в связи со смертью малолетнего сына оценивают в сумме <данные изъяты>.

    На основании ст. ст. 151, 1079, 1099-1101 ГК РФ истцы просят взыскать указанную сумму и расходы на погребение в сумме <данные изъяты> с ответчика.

    В судебном заседании истец Б. С.А. и представитель истцов адвокат К. А.В. поддержали исковые требования в полном объеме по основаниям, указанным в исковом заявлении, представили дополнение к заявлению истцов о возмещении судебных расходов на оплату услуг представителя (т.3 л.д. 9), просят взыскать с ответчика указанные расходы в общей сумме <данные изъяты>.

Истцы в лице представителя адвоката К. А.В. уточнили в судебном заседании порядок взыскания заявленных требований: просят взыскать расходы на погребение и судебные расходы в равных частях каждому истцу.

     Истец Б. В.А., надлежаще извещенная о времени и месте судебного заседания, в суд не явилась.

    Ответчик ГБУЗ Ленинградской области «Лужская межрайонная больница» в лице представителя по доверенности Б. М.С. исковыми требованиями не согласилась, указав, что в действиях персонала ГБУЗ ЛО «Лужская М.Б» не было нарушений Порядков оказания медицинской помощи, которые могли бы повлечь за собой гибель Б. К.С.

    При обращении родителей в больницу ДД.ММ.ГГГГ в 21.30 ребенок был осмотрен в приемном покое инфекционного отделения больницы дежурным педиатром К. Г.Х. На момент осмотра у Б.К. не было никаких признаков <данные изъяты>, его состояние было удовлетворительным.

     Бабушка ребенка в разговоре с диспетчером скорой помощи в 5 утра ДД.ММ.ГГГГ не просила прислать машину скорой помощи. Фельдшер на станции скорой помощи рекомендовала отвезти ребенка в больницу, но бабушка ребенка не приняла это предложение.

    После повторного обращения на станцию скорой помощи в 7.15 утра ДД.ММ.ГГГГ за ребенком была немедленно выслана машина.

    После помещения Б. К. в отделение реанимации был поставлен правильный диагноз и проведено надлежащее лечение. Лужской больницей было запрошено согласие специализированной больницы в СПб о приеме данного больного, но пока решался вопрос, динамика ухудшения состояния ребенка не позволила транспортировать его в больницу в СПб.

    Смерть Б. К. не находится в прямой причинно-следственной связи с действиями работников Лужской больницы, а является следствием тяжести заболевания и формы его протекания.

    3-е лицо Комитет по здравоохранению Ленинградской области направил ходатайство о рассмотрении дела в отсутствие представителя Комитета (т.3 л.д. 56).

    Суд, выслушав объяснения участников процесса, допросив свидетелей, исследовав материалы дела, заслушав заключение прокурора, полагавшего иск подлежащим удовлетворению, поскольку по совокупности выводов судебно-медицинской экспертизы установлено, что имелся ряд недостатков при оказании медицинской помощи, но размер заявленной компенсации морального вреда является завышенным, приходит к следующему.

    Согласно ст. 2 ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» под лечением понимается комплекс медицинских вмешательств, выполняемых по назначению медицинского работника, целью которых является устранение или облегчение проявлений заболевания или заболеваний либо состояний пациента, восстановление или улучшение его здоровья, трудоспособности и качества жизни.

    Качество медицинской помощи - совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата (п.21).

    Статьей 37 указанного Закона предусмотрено, что медицинская помощь организуется и оказывается в соответствии с порядками оказания медицинской помощи, обязательными для исполнения на территории Российской Федерации всеми медицинскими организациями, а также на основе стандартов медицинской помощи.

    Медицинские работники обязаны оказывать медицинскую помощь в соответствии со своей квалификацией, должностными инструкциями, служебными и должностными обязанностями (ст. 73 Закона).

    На основании ст. 98 того же Закона медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

    В силу ст. 151 ГК РФ, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

    При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.

    Согласно п.2 ст. 1101 ГК РФ размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда, когда вина является основанием возмещения вреда.

    При определении размера компенсации морального вреда должны учитываться требования разумности и справедливости.    

    В Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 20.12.1994г. № 10 «О некоторых вопросах применения законодательства о компенсации морального вреда» разъяснено, что судам следует устанавливать, чем подтверждается факт причинения потерпевшему нравственных или физических страданий, при каких обстоятельствах и какими действиями (бездействием) они нанесены, степень вины причинителя, какие нравственные или физические страдания перенесены потерпевшим, в какой сумме он оценивает их компенсацию.

    Одним из обязательных условий наступления ответственности за причинение морального вреда является вина причинителя вреда.

    Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий.

    Пунктом 1 ст. 1064 ГК РФ определено, что вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред.

    Согласно ст. 1086 ГК РФ юридическое лицо либо гражданин возмещает вред (ущерб), причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей.

    Судом установлено и подтверждается материалами дела, что ДД.ММ.ГГГГ около 21.00 Б. В.А. и Б. С.А., родители Б.К., ДД.ММ.ГГГГ.р., обратились в приемное отделение Лужской больницы к дежурному педиатру К. Г.Х., указав, что у ребенка после вечернего сна в 20.00 резко до 39.0 поднялась температура тела, он был беспокоен и капризен, была двукратная рвота. Ребенку было дано жаропонижающее и он был доставлен родителями в больницу за консультацией.

    Мальчик был осмотрен в приемном покое инфекционного отделения дежурным врачом педиатром, не обнаружившим у ребенка какого-то конкретного заболевания, предположившим энтеровирусную инфекцию.

    Была рекомендована госпитализация ребенка в инфекционное отделение, от которой родители отказались, написав расписку.

    В 4.51 ДД.ММ.ГГГГ на станцию скорой помощи Лужской больницы поступил звонок от бабушки Б. К. В разговоре с фельдшером А. Л.М. бабушка мальчика сообщила, что у ребенка была высокая температура, рвота, обращались к дежурному педиатру, дома использовали жаропонижающее средство свечи «<данные изъяты>», у ребенка на теле появилась <данные изъяты>.

    На предложение отвезти ребенка в больницу бабушка отказалась. Фельдшером было предложено дать мальчику таблетки от аллергии, понаблюдать, звонить фельдшеру (т.2 л.д. 131-132).

    В 7.15 ДД.ММ.ГГГГ на станцию скорой помощи поступил вызов от матери ребенка Б. К. с жалобой на ухудшение его состояния.

    В 7.40 ДД.ММ.ГГГГ мальчик был доставлен в Лужскую больницу, госпитализирован в реанимационное отделение.

    Состояние ребенка было оценено как тяжелое, лечение и план ведения ребенка согласован с РКЦ ЛОДКБ. С учетом обилия <данные изъяты> и стремительности ее появления было установлено, что имеет место молниеносная форма <данные изъяты>, что усугубляет неблагоприятный прогноз.    В 16.15 была зарегистрирована биологическая смерть ребенка.

Патологоанатомический диагноз:

основное заболевание: <данные изъяты>.

Диагноз подтвержден прижизненными бактериологическими исследованиями.

    Причина смерти: <данные изъяты>. Совпадение основных диагнозов (т.2 л.д. 115-120).

    Роспотребнадзором были обследованы бактериологически все контактные лица. У отца ребенка – Б. С.А. были обнаружены <данные изъяты>, что подтверждено результатами бактериологических исследований, произведенных ДД.ММ.ГГГГ (т.2 л.д. 158).

    Результат пробы, взятой у Б. С.А. ДД.ММ.ГГГГ в <данные изъяты>, об отсутствии у него <данные изъяты>, суд подвергает сомнению (т.2 л.д. 159).

    Комитетом по здравоохранению Ленинградской области по факту смерти Б. К. была проведена внеплановая документарная проверка соблюдения порядков оказания медицинской помощи и стандартов медицинской помощи при оказании медицинской помощи Б. К.С. Лужской больницей.

    По результатам проверки были выявлены следующие нарушения: недооценка состояния ребенка в приемном отделении при осмотре ДД.ММ.ГГГГ.; отсутствие госпитализации ребенка в профильный стационар ДД.ММ.ГГГГ.; отсутствие выезда скорой медицинской помощи в 05.00 ДД.ММ.ГГГГ.; недостаточный контроль организации медицинской помощи детям с инфекционными и неврологическими заболеваниями со стороны педиатрической службы Лужской больницы; неудовлетворительное ведение медицинской документации.

    Согласно выводам комиссии, изложенным в акте проверки от ДД.ММ.ГГГГ., медицинская помощь Б. К.С. была оказана с нарушением требований Порядка оказания скорой медицинской помощи, утвержденного приказом Минздравсоцразвития России от 20.06.2013г. № 388, Порядка оказания медицинской помощи детям с инфекционным заболеванием, утвержденного приказом от 05.05.2012г. № 521, Порядка оказания педиатрической помощи, утвержденного приказом от 16.04.2012г. № 366н (т.1 л.д. 47-51).

    Комиссией Комитета по здравоохранению Ленинградской области выдано предписание Лужской больнице об устранении выявленных нарушений соблюдения порядков оказания медицинской помощи и стандартов медицинской помощи от ДД.ММ.ГГГГ (т.1 л.д. 53-54).

    Приказом главного врача ГБУЗ «Лужская межрайонная больница» № «Об устранении выявленных нарушений соблюдения порядков оказания медицинской помощи Б. К.С.» предприняты меры по усилению контроля по оказанию медицинской помощи; на фельдшера по приему вызовов СМП наложено дисциплинарное взыскание (т.1 л.д. 109-110).

    Допрошенный в судебном заседании в качестве свидетеля врач-педиатр К. Г.Х. показал, что работает педиатром <данные изъяты> лет. Во время его дежурства ДД.ММ.ГГГГ около 21 часа медсестра сообщила, что родителями в приемное отделение доставлен ребенок с температурой и рвотой.

    Ребенок был осмотрен в приемном покое инфекционного отделения, проведены менгиальные пробы. Состояние ребенка при осмотре было удовлетворительное, температура - до 38.0, признаков интоксикации не было; ему был сделан противорвотный укол <данные изъяты>,

    На тот период в Луге был пик заболеваний ОРЗ. Первоначальные симптомы у многих болезней сходные. У детей до 3-х лет часто встречается высокая температура и рвота. У врача есть три дня для установления окончательного диагноза при наблюдении динамики болезни в стационаре. При рвоте всем предлагается госпитализация. Но родители мальчика отказались от госпитализации в инфекционное отделение. Мать ребенка написала расписку об отказе от госпитализации.

    Родителям было сказано, что при повторении рвоты ребенка необходимо госпитализировать (т.2 л.д. 172-173).

    Свидетель Р. М.В., медсестра инфекционного отделения Лужской больницы, сообщила суду, что работает в инфекционном отделении <данные изъяты> лет. Во время ее дежурства вечером ДД.ММ.ГГГГ в приемное отделение обратились родители малолетнего ребенка с жалобами на высокую температуру и рвоту у мальчика.

    Она (свидетель) хотела завести историю болезни, но мать ребенка сказала, что они не будут госпитализировать ребенка в инфекционное отделение.

    Ребенок был осмотрен дежурным врачом-педиатром К. Г.Х., мальчику был сделан укол <данные изъяты> в ягодицу. Кожа у ребенка была чистая, он вел себя спокойно. Свидетель не помнит, говорил ли врач о каком-либо диагнозе.

    Отказ от госпитализации писала мать ребенка, свидетель диктовала ей, как надо писать.

    Врач сказал родителям мальчика, что при повышении температуры, повторной рвоте необходима его госпитализация (т.2 л.д. 173об.-174).

    Свидетель К. Е.А., знакомый Б., отвозивший их с ребенком в больницу, сообщил, что из приемного покоя больницы, куда они приехали, врач, выслушавший от родителей симптомы болезни Б.К., направил их в инфекционное отделение. В инфекционном отделении врач спросил, почему они приехали без вещей, будут ли госпитализировать ребенка, предложил написать отказ от госпитализации, затем стал осматривать ребенка. После осмотра врач сказал, что это отравление, сделал укол и посоветовал родителям вызвать утром участкового педиатра (т.2 л.д. 170об.).

    Свидетель Б. Т.А., бабушка Б.К., пояснила в судебном заседании, что о болезни внука узнала около 14.00 часов ДД.ММ.ГГГГ., ей позвонила невестка (Б. В.А.) и сказала, что К. заболел.

Около 22 часов ДД.ММ.ГГГГ к ней приехали Б. с ребенком, сказали, что ездили с мальчиком в Лужскую больницу; по их словам, врач сказал им, что ничего страшного нет, нет необходимости в госпитализации.

    Когда утром в 5 утра К. стало хуже, она (свидетель) позвонила в скорую помощь, сказала диспетчеру про температуру и пятна на теле ребенка; ей посоветовали дать внуку противоаллергическое лекарство (т.2 л.д. 171).

    Свидетель А. Л.М., фельдшер выездной бригады скорой помощи, показала в судебном заседании, что работает в Лужской больнице с <данные изъяты> года. Она помнит звонок, поступивший ДД.ММ.ГГГГ от бабушки ребенка Б.К.. По описанным бабушкой симптомам посчитала, что у ребенка аллергическая реакция на лекарство. Предлагала бабушке отвезти ребенка в больницу, но та сказала, они уже там были. Вызова со стороны бабушки не было, иначе машина была бы обязательно направлена. В скорую помощь часто звонят просто за консультацией.

    Свидетель согласилась с тем, что она должна была настоять на вызове скорой помощи для ребенка (т.2 л.д. 253).

    Оценивая показания свидетелей К. Г.Х. и А. Л.М., суд приходит к выводу, что фактические данные, сообщенные этими свидетелями, не противоречат письменным доказательствам по делу: записи в книге приема больных, сделанной К. Г.Х. (т.1 л.д. 74, расшифровка записи т.3 л.д. 12); расшифровке записи системы фиксации телефонных переговоров «Незабудка» от ДД.ММ.ГГГГ. в 4.51 (т.2 л.д. 131-132).

    Как видно из записи в книге приема больных, сделанной педиатром К. Г.Х. ДД.ММ.ГГГГ в 21.30 в отношении пациента Б. К.С., температура у ребенка при осмотре была 36,7, жалобы на повышение температуры до 39,0; рвота два раза с вечера ДД.ММ.ГГГГ

    Состояние удовлетворительное, кожа чистая. <данные изъяты> симптомы – отрицательные. Диагноз: <данные изъяты> ? (т.3 л.д. 12).

    Из письменного отказа Б. В.А. от госпитализации от ДД.ММ.ГГГГ (т.1 л.д. 73) следует, что она отказывается от лечения в инфекционном отделении, о последствиях предупреждена, претензий к медперсоналу не имеет.

    Определением суда от ДД.ММ.ГГГГ была назначена комиссионная судебно-медицинская экспертиза, производство которой поручено ГБУЗ «Бюро судебно-медицинской экспертизы» (<адрес>) (т.2 л.д. 175-179).

    Комиссия экспертов на основании материалов дела, предоставленной медицинской документации, с учетом судебно-гистологического исследования дала ответы на поставленные в определении суда вопросы, согласованные со сторонами.

    Согласно заключению экспертов установить диагноз «<данные изъяты>» возможно только при наличии характерной <данные изъяты>, которой на момент осмотра Б. К.С. педиатром К. Г.Х. не зафиксировано.

    Однако исходя из пояснений истцов, динамики последующего развития заболевания, на момент осмотра ребенка ему требовалась госпитализация в стационар для осуществления динамического наблюдения, обследования и установления диагноза.

    В качестве дефектов оказания медицинской помощи Б. К.С. экспертная комиссия указала на факт безосновательного совета со стороны фельдшера станции скорой помощи А. Л.М. по приему лекарственных препаратов, не принятия вызова должным образом (вызов не оформлен в медицинских документах, не выяснен адрес нахождения пациента, телефон для связи) для исполнения бригадой скорой медицинской помощи, отсутствие должной настойчивости в разговоре с бабушкой ребенка в решении вопроса о доставке его в стационар; не назначение гормональных препаратов ребенку при обслуживании вызова скорой помощью несмотря на установленный диагноз «<данные изъяты>».

    По мнению экспертов, между указанными дефектами оказания медицинской помощи Б. К.С. медицинскими работниками станции скорой медицинской помощи Лужской больницы и развитием неблагоприятного исхода (наступлением смерти) имеется причинно-следственная связь, поскольку они обусловили запоздалую госпитализацию ребенка в стационар и снижали эффективность последующих лечебных мероприятий.

    На стационарном этапе лечения Б. К.С. в Лужской больнице дефектов оказания медицинской помощи не установлено.

    Вместе с тем, экспертная комиссия считает благоприятный исход для Б. К.С. сомнительным как при условии его госпитализации в стационар при обращении в Лужскую больницу ДД.ММ.ГГГГ. около 21.00, так и после обращения на станцию скорой помощи ДД.ММ.ГГГГ в 4.50, и после поступления в реанимационное отделение Лужской больницы ДД.ММ.ГГГГ в 7.40, поскольку у ребенка была молниеносная форма <данные изъяты>).

<данные изъяты> появилась у Б. К.С. на коже через 8 часов от начала болезни, а еще через 3 часа (при госпитализации) описывалась клиническая картина <данные изъяты>, что при всех указанных в вопросе суда условиях вызывает сомнение в предотвратимости смерти ребенка.

    Отказ Б. В.А. от госпитализации в инфекционное отделение Лужской больницы ДД.ММ.ГГГГ по заключению экспертов нельзя считать информированным, поскольку ей не были даны полные и всесторонние разъяснения о характере, степени тяжести, прогнозе и возможных осложнениях заболевания, а также не были разъяснены последствия отказа.

    Истцы с результатами судебно-медицинской экспертизы согласились.

    Представитель ответчика согласилась частично, указав, что на момент осмотра ребенка ДД.ММ.ГГГГ у дежурного врача-педиатра не было оснований для предупреждения родителей ребенка о возможной тяжести заболевания. Какими-либо нормами не предусмотрено понятие «должная настойчивость» фельдшера станции скорой помощи. Клиническими рекомендациями оказания медицинской помощи детям, больным <данные изъяты>, при быстрой транспортировке больного в стационар не рекомендовано применение гормональных препаратов. Время движения до больницы в случае с Б. К.С. - 10-15мин.

    Суд в соответствии со ст. 67 ГК РФ оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся доказательств.

    В силу ч.3 ст. 86 ГПК РФ заключение эксперта для суда необязательно и оценивается судом по правилам, установленным в статье 67 настоящего Кодекса.

    У суда нет оснований не доверять заключению судебно-медицинской экспертизы, которая была проведена специалистами, имеющими соответствующую квалификацию, образование и стаж работы. Эксперты были предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения. Предметом исследования были все имеющиеся медицинские документы и медицинские материалы по Б. К.С. Исследовательская часть заключения подробно изложена с учетом сведений судебно-гистологического исследования.

    Ответчиком данное заключение не оспорено.

    По факту смерти Б. К.С. ДД.ММ.ГГГГ в следственном отделе по г. Луга СУ СК России по Ленинградской области было возбуждено уголовное дело по признакам состава преступления, предусмотренного ч.2 ст. 109 УК РФ.

    Данный состав преступления характеризуется грубой невнимательностью, неосмотрительностью и ненадлежащим исполнением своих должностных обязанностей. В ходе следствия было установлено ненадлежащее исполнение медицинскими работниками своих обязанностей, подтвержденное заключением комиссии экспертов Бюро судебно-медицинской экспертизы Ленинградской области (<адрес>).

    Поскольку следствием с учетом заключения судебно-медицинской экспертизы не была установлена причинная связь между ненадлежащим исполнением своих обязанностей медицинскими работниками А. Л.М., К. Г.Х. и смертью Б. К.С., постановлением от ДД.ММ.ГГГГ уголовное дело было прекращено за отсутствием в их действиях состава преступления.

    Постановлением от ДД.ММ.ГГГГ предварительное следствие по данному делу было возобновлено.

    В ходе дополнительного следствия была допрошена эксперт Бюро судебно-медицинской экспертизы Ленинградской области Р. В.В., разъяснившая по существу данного ею заключения, что установленные экспертизой дефекты оказания медицинской помощи Б. К.С. сами по себе не могли привести к летальному исходу, то есть признаков прямой причинно-следственной связи между этими дефектами и смертью ребенка не установлено. Согласно данным мировой статистики при развитии <данные изъяты> смертность достигает 85% (т.3 л.д. 22-25).

    Постановлением следователя от ДД.ММ.ГГГГ уголовное дело в отношении К. Г.Х. и А. Л.М. повторно прекращено в связи с отсутствием в действиях (бездействии) медицинских работников состава преступления, предусмотренного ч.2 ст. 109 УК РФ (т.3 л.д. 26-50).

    Таким образом, как та, так и другая экспертные комиссии считают, что несмотря на дефекты оказания медицинской помощи благоприятный исход являлся маловероятным, следовательно, прямой причинно-следственной связи между смертью ребенка и действиями медперсонала Лужской больницы не усматривается.

    Исход заболевания в случае с Б. К.С. в значительной степени определялся характером и тяжестью течения этого заболевания, а также наличием сопутствующей патологии, что не позволило экспертам установить наличие прямой причинно-следственной связи между наступлением неблагоприятного исхода и действиями медицинского персонала.

    Смерть пациента в рассматриваемом случае обусловлена как самим характером тяжелого заболевания и формой его течения, так и скоротечной динамикой и тяжестью развившихся осложнений этого заболевания, не поддающегося ранней диагностике.

    Между выявленными дефектами оказания медицинской помощи и смертью Б. К.С. имеется причинно-следственная связь, но эта связь не прямая так как последствия дефектов оказания медицинской помощи могли снижать эффект проводимого лечения, но не являться причиной смерти.

    Поскольку заключением комиссии экспертов установлена опосредованная вина работников Лужской больницы, суд приходит к выводу о правомерности заявленных требований истцов к ответчику.

    Разрешая заявленные истцами требования о компенсации морального вреда в связи с оказанием медицинской помощи ненадлежащего качества, суд исходит из того, что истцы являлись родителями Б. К.С., утрата ребенка безусловно повлекла их физические и нравственные страдания.

    Определяя размер компенсации морального вреда, суд учитывает фактические обстоятельства дела: характер причинно-следственной связи между действиями ответчика и смертью Б. К.С., обстоятельства смерти, а также установленные заключением экспертной комиссии причины смерти ребенка. Суд принимает во внимание также тот факт, что больница является бюджетным учреждением и взыскание с нее значительных денежных сумм дестабилизирует лечебную деятельность Лужской больницы и затруднит оказание медицинской помощи другим гражданам.

    Оценив собранные по делу доказательства в совокупности, учитывая степень нравственных и физических страданий истцов, конкретные обстоятельства по делу, степень вины ответчика, руководствуясь принципом соразмерности и справедливости, суд считает достаточным, разумным и справедливым взыскание в пользу каждого истца в порядке компенсации морального вреда по <данные изъяты>.

    Исковое требование о взыскании расходов на погребение в сумме <данные изъяты>. подтверждено товарным чеком от ДД.ММ.ГГГГ на сумму <данные изъяты> руб. (т.1 л.д. 7).

    Согласно ст. 1094 ГК РФ лица, ответственные за вред, вызванный смертью потерпевшего, обязаны возместить необходимые расходы на погребение лицу, понесшему эти расходы.

    Установление надмогильного мемориального сооружения является одной из форм сохранения памяти об умершем, отвечает обычаям и традициям. Возмещению подлежат необходимые расходы.

    Учитывая, что доказательств завышенности или неразумности понесенных расходов на погребение ответчиком в возражение не представлено, указанные расходы подлежат взысканию в заявленной сумме.

    Истцы в обоснование иска ссылались на ст. 14 Закона о защите прав потребителей, указав, что медицинские услуги им были оказаны некачественно. Данным Законом (ст. 6) предусмотрено взыскание с исполнителя, в том числе исполнителя медицинских услуг, при удовлетворении судом требований потребителя штрафа в размере пятидесяти процентов от взысканной суммы за несоблюдение в добровольном порядке удовлетворения требований потребителя.

    Поскольку истцы в досудебном порядке не предъявляли ответчику каких-либо требований, связанных с некачественным оказанием медицинских услуг, не имеется оснований для взыскания штрафа.

    На основании ст. 100 ГПК РФ стороне, в пользу которой состоялось решение суда, по ее письменному ходатайству суд присуждает с другой стороны расходы на оплату услуг представителя в разумных пределах.

    Расходы истцов на оплату юридических услуг их представителя адвоката К. А.В. в общей сумме <данные изъяты>. подтверждены квитанциями № от ДД.ММ.ГГГГ на <данные изъяты>., № от ДД.ММ.ГГГГ на <данные изъяты>., № от ДД.ММ.ГГГГ на <данные изъяты>. (т.3 л.д. 6-8).

    Принимая во внимание характер и степень сложности дела, категорию рассмотренного судебного спора, количество судебных заседаний, ценность подлежащего защите права, объем оказанной представителем юридической помощи, а также учитывая, что со стороны ответчика не поступило возражений в отношении взыскиваемой суммы расходов на оплату услуг представителя, суд с учетом принципа разумности считает возможным удовлетворить требование о взыскании расходов на оплату услуг представителя в сумме <данные изъяты>.

    Поскольку истцы в судебном заседании уточнили заявленные требования, просят взыскать расходы на погребение и расходы на оплату услуг представителя в равных частях, указанные суммы взыскиваются в пользу каждого из истцов в равных частях.

    В соответствии со ст. 103 ГПК РФ издержки, понесенные судом в связи с рассмотрением дела, и государственная пошлина, от уплаты которой истец был освобожден, взыскиваются с ответчика, не освобожденного от уплаты судебных расходов, пропорционально удовлетворенной части исковых требований.

    С ответчика в пользу бюджета Лужского муниципального района подлежит взысканию государственная пошлина в размере <данные изъяты>. (<данные изъяты>+<данные изъяты>).

    На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 195-198 ГПК РФ, суд

РЕШИЛ:

    Исковые требования Б.С.А. и Б.В.А. к ГБУЗ «Лужская межрайонная больница» Ленинградской области о взыскании компенсации морального вреда и расходов на погребение – удовлетворить частично.

    Взыскать с ГБУЗ «Лужская межрайонная больница» Ленинградской области в пользу Б.С.А. и Б.В.А.:

- в порядке компенсации морального вреда по <данные изъяты>. каждому;

     - в порядке возмещения расходов на погребение <данные изъяты>., по <данные изъяты>. – каждому.

     - в порядке возмещения расходов на оплату услуг представителя <данные изъяты>., по <данные изъяты>. – каждому.

    Всего взыскать с ГБУЗ «Лужская межрайонная больница» в пользу каждого из истцов по <данные изъяты>. (<данные изъяты>+<данные изъяты>+<данные изъяты>).

    Взыскать с ГБУЗ «Лужская межрайонная больница» государственную пошлину в бюджет Лужского муниципального района в размере <данные изъяты>.

    Решение может быть обжаловано в Ленинградский областной суд через Лужский городской суд в течение месяца со дня принятия решения суда в окончательной форме.

СУДЬЯ

    Мотивированное решение изготовлено 28.03.2016г.