Решение по делу № 33-690/2019 от 14.02.2019

№ 33 – 690/2019 судья Ерофеева Л.В.

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

13 марта 2019 года г. Рязань

Судебная коллегия по гражданским делам Рязанского областного суда в составе:

председательствующего Красавцевой В.И.,

судей Фоминой С.С., Языковой В.Л.,

при секретаре Корастелевой Е.А.,

рассмотрела в открытом судебном заседании дело по апелляционной жалобе Крылова Александра Владимировича на решение Советского районного суда г. Рязани от 20 декабря 2019 года, которым постановлено:

Крылову Александру Владимировичу в иске к ООО СК «Согласие» о взыскании страхового возмещения и убытков – отказать.

Изучив материалы дела, заслушав доклад судьи Фоминой С.С., выслушав объяснения апеллятора Крылова А.В. и его представителя по доверенности Ковальского М.П., судебная коллегия

У С Т А Н О В И Л А:

Крылов А.В. обратился в суд с иском к ООО «СК «Согласие» о взыскании страхового возмещения и убытков.

В обоснование заявленных исковых требований истец указал, что 16 сентября 2017 г. в 10 часов 40 минут он, управляя принадлежащим ему автомобилем <скрыто>, двигался <адрес>, въехал на перекрёсток улиц <адрес> (около дома <адрес>) на разрешающий сигнал светофора. Со стороны <адрес> на запрещающий сигнал выехал автомобиль <скрыто>, который создал помеху его автомобилю, в связи с чем он вынужден был снизить скорость и притормозить; в это время из-за автомобиля <скрыто> выехал автомобиль <скрыто>, и в связи с отсутствием времени на принятие решения и экстренное торможение он, истец, допустил столкновение с указанным автомобилем под управлением Бенца С.В., от удара его автомобиль <скрыто> совершил наезд на препятствие – угол дома. По факту ДТП было возбуждено дело об административном правонарушении по ст.12.24 КоАП РФ, 27 декабря 2017 года вынесено постановление о прекращении производства по делу в отношении него, истца, за отсутствием состава административного правонарушения. Из материалов административного дела усматривается, что он, водитель автомобиля <скрыто>, завершал движение через перекресток, а водитель автомобиля <скрыто> Бенц С.В. обязан был уступить ему дорогу, но не сделал этого, нарушив п.13.8 Правил дорожного движения РФ, что и послужило причиной ДТП. В результате ДТП его автомобиль получил механические повреждения. В соответствии с экспертным заключением № от 14.02.2018 г. ООО «Эоника» расчётная стоимость восстановительного ремонта автомобиля составила 1 276 800 руб., размер затрат на проведение восстановительного ремонта с учётом износа – 869 300 руб., рыночная стоимость транспортного средства – 510 031 руб., стоимость его годных остатков – 95 196 руб.; за изготовление экспертного заключения и копии им было уплачено 15 100 руб. Для транспортировки повреждённого автомобиля он был вынужден воспользоваться услугами эвакуатора, стоимость которых составила 3 500 руб. Кроме того, для составления искового заявления и представления интересов в суде он вынужден был обратиться к профессиональному адвокату, стоимость услуг которого составила 11 000 руб. Таким образом, общий размер материального ущерба от ДТП составил 887 800 руб. Гражданская ответственность водителя Бенца С.В. застрахована в ООО «СК «Согласие», куда он обращался за выплатой, однако ему было отказано в выплате в соответствии с письмом от 17.01.2018 г.

Просил суд взыскать с ООО «СК «Согласие» в его пользу затраты на проведение восстановительного ремонта его автомобиля ФИО2 270 в размере 869 300 руб., стоимость экспертного заключения 15 100 руб., стоимость эвакуатора 3 500 руб., а также судебные расходы по уплате госпошлины и по оплате услуг представителя в размере 11 000 руб.

Решением Советского районного суда г. Рязани в удовлетворении исковых требований Крылову А.В. отказано.

В апелляционной жалобе Крылов А.В. просит решение суда отменить и принять по делу новое решение. Указывает, что выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, судом нарушены нормы процессуального права и неправильно применены нормы материального права. Считает, что суд основал свое решение на выдуманных исходных данных, придуманных экспертом Улюшевым А.Е., а не на фактических обстоятельствах дела. Кроме того, суд лишил его возможности задать необходимые вопросы эксперту, безмотивно отказав в ходатайстве о вызове эксперта в суд.

Письменных возражений на апелляционную жалобу не поступало.

В судебном заседании апеллятор Крылов А.В. и его представитель по доверенности Ковальский М.П. доводы апелляционной жалобы поддержали по изложенным в ней основаниям.

Иные участники судебного разбирательства в судебное заседание не явились, о времени и месте рассмотрения дела надлежащим образом извещены.

Судебная коллегия, руководствуясь положениями ст. 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, полагает возможным рассмотреть настоящее дело в отсутствие неявившихся участников судебного разбирательства.

Изучив материалы дела, проверив законность и обоснованность решения суда в соответствии со ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в пределах доводов апелляционной жалобы, судебная коллегия не находит оснований для отмены решения суда.

Разрешая спор, суд первой инстанции верно установил имеющие значение для дела фактические обстоятельства и дал им надлежащую юридическую оценку в соответствии с нормами материального права, правильный анализ которых изложен в решении суда.

В соответствии со статьей 15 Гражданского кодекса Российской Федерации лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере. Под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода).

Согласно пункту 1 статьи 1064 ГК РФ, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме.

В силу части 1 статьи 931 ГК РФ по договору страхования риска ответственности по обязательствам, возникающим вследствие причинения вреда жизни, здоровью или имуществу других лиц, может быть застрахован риск ответственности самого страхователя или иного лица, на которое такая ответственность может быть возложена.

В случае, когда ответственность за причинение вреда застрахована в силу того, что ее страхование обязательно, а также в других случаях, предусмотренных законом или договором страхования такой ответственности, лицо, в пользу которого считается заключенным договор страхования, вправе предъявить непосредственно страховщику требование о возмещении вреда в пределах страховой суммы (ч. 4 ст. 931 ГК РФ).

Согласно ст. ст. 7, 12, 13 Федерального закона от 25.04.2002 N 40-ФЗ "Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств", потерпевший вправе предъявить непосредственно к страховщику требование о возмещении вреда, причиненного его жизни или имуществу, в пределах страховой суммы, при этом, размер страховой суммы, в случае повреждения имущества потерпевшего, определяется как размер расходов, необходимых для приведения имущества в состояние, в котором оно находилось до момента наступления страхового случая, но, при возмещении вреда, причиненного имуществу одного потерпевшего, не может превышать 400 000 руб.

Судом первой инстанции установлено и из материалов дела следует, что 16 сентября 2017 года в 10 часов 25 минут на перекрёстке <адрес> произошло дорожно-транспортное происшествие с участием автомобиля <скрыто>, принадлежащего Крылову А.В. и под его управлением, и автомобиля <скрыто>, принадлежащего Бенцу С.В. и под его управлением.

В результате указанного ДТП автомобили получили механические повреждения: у автомобиля <скрыто> были повреждены передняя часть, заднее левое крыло, задняя правая блокфара, передняя левая дверь, переднее левое колесо, сработали подушки безопасности; у автомобиля <скрыто> были повреждены передняя часть, правое переднее колесо, заднее правое крыло, задний левый ремень безопасности, сработали подушки безопасности. Пассажир автомобиля <скрыто> Крылова А.И., а также пассажиры автомобиля <скрыто> Дворецкая Н.Б., Бенц Е.Б. и несовершеннолетний ФИО25 получили телесные повреждения.

По факту ДТП сотрудниками ГИБДД УМВД России по Рязанской области проводилось административное расследование, по результатам которого 27 декабря 2017 года инспектором ДПС ОБ ДПС ГИБДД УМВД России по Рязанской области ФИО10 вынесены постановления о прекращении производства по делу об административном правонарушении в отношении Крылова А.В. и в отношении Бенца С.В. за отсутствием состава административного правонарушения.

На момент ДТП автогражданская ответственность водителя Крылова А.В. была застрахована в ООО МСК «Страж» (страховой полис серии №), автогражданская ответственность водителя Бенца С.В. – в ООО «Страховая компания «Согласие» (страховой полис серии № от 22.07.2017 г.).

После дорожно-транспортного происшествия истец 11 января 2018 года обратился в ООО «СК «Согласие» с заявлением о проведении осмотра принадлежащего ему автомобиля <скрыто>, повреждённого в результате ДТП, в соответствии с ФЗ «Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств», приложив к заявлению копию постановления о прекращении в отношении него дела об административном правонарушении.

17 января 2018 года ответчиком на заявление Крылова А.В. был дан ответ об отсутствии правовых оснований для выплаты страхового возмещения, так как из представленных им документов следует, что повреждения автомобиля <скрыто> были получены непосредственно по вине водителя указанного ТС, в связи с чем он не является потерпевшим по договору обязательного страхования и не может обратиться за возмещением ущерба в рамках договора ОСАГО.

31 января 2018 года Крылов А.В. обратился с заявлением на имя руководителя филиала ООО «СК «Согласие», в котором просил направить представителя с доверенностью на осмотр аварийного автомобиля Мерседес Бенц, госномер У 220 КА 62, повреждённого в результате ДТП от 16.09.2017 г., который состоится 08 февраля 2018 года на территории ДСК - охраняемой автостоянки по адресу: <адрес>.

08 февраля 2018 года автомобиль <скрыто> был осмотрен экспертом ООО «Эоника» ФИО26, с которым Крылов А.В. заключил договор на оказание услуг по проведению независимой технической экспертизы транспортного средства, а также специалистом Группы Компаний «РАНЭ» ФИО12 – на основании заявки ООО «СК «Согласие», о чём составлены соответствующие акты осмотра.

Согласно экспертному заключению ООО «Эоника» № от 14.02.2018 г., стоимость восстановительного ремонта повреждённого автомобиля <скрыто> составляет 1 276 800 руб. – без учёта износа, 869 300 руб. – с учётом износа, рыночная стоимость автомобиля на момент ДТП – 510 031 руб., стоимость годных остатков – 95 196 руб.

Таким образом, в результате дорожно-транспортного происшествия истцу Крылову А.В. был причинён материальный ущерб в связи с повреждением его автомобиля в размере 414 835 руб. (510 031 (рыночная стоимость автомобиля) – 95 196 руб. (стоимость годных остатков)).

16 апреля 2017 г. истец обратился к ответчику с претензией, в которой потребовал в течение 10 рабочих дней выплатить ему страховое возмещение в размере 887 800 руб., включая стоимость восстановительного ремонта автомобиля с учётом износа 869 300 руб., изготовление экспертного заключения и копии 15 100 руб., услуги эвакуатора 3 500 руб. и услуги адвоката 11 000 руб.

На указанную претензию ответчиком был дан ответ 17 апреля 2018 года, по содержанию аналогичный ответу от 17 января 2018 года, то есть об отсутствии правовых оснований для выплаты страхового возмещения.

    Судом первой инстанции установлено, что дорожно-транспортное происшествие произошло на регулируемом перекрёстке <адрес> при следующих обстоятельствах:

    Водитель Бенц С.В., управляя автомобилем ФИО1, двигался по проезжей части автодороги <адрес>, имеющей ширину 12,2 м, со стороны <адрес> в сторону <адрес> по левой полосе своего направления движения, перед регулируемым перекрёстком <адрес> остановился перед стоп-линией на запрещающий сигнал светофора; при включении разрешающего сигнала светофора начал движение через перекрёсток. В это время водитель Крылов А.В., управляя автомобилем <скрыто>, двигался по проезжей части автомобильной дороги <адрес>, имеющей две полосы для движения в данном направлении, со стороны <адрес> в сторону <адрес> со скоростью примерно 50 км/ч; подъезжая к перекрёстку с <адрес>, не снижая скорость, въехал на перекрёсток на запрещающий сигнал светофора, где совершил столкновение с начавшим движение автомобилем <скрыто>, при котором левая передняя часть автомобиля <скрыто> вступила в контакт с правой передней частью автомобиля <скрыто>. От столкновения автомобиль <скрыто> развернуло на 180 градусов, и задней правой частью он совершил вторичное взаимодействие с задней частью левой боковины автомобиля <скрыто>, после которого автомобиль <скрыто> отбросило на дорожное ограждение, а затем он совершил наезд на стену здания.

    В ходе рассмотрения дела по ходатайству представителя истца Крылова А.В. – Ковальского М.П. определением суда от 25 июля 2018 г. назначено проведение судебной автотехнической экспертизы, проведение которой поручено ООО "ЭКЦ "Независимость".

    Согласно заключению № от 05 декабря 2018 года эксперта ООО "ЭКЦ "Независимость" ФИО13, исходя из расположения автомобиля <скрыто> перед началом движения и непосредственно перед столкновением, его габаритных размеров, а также длины стоп-линии (7,1 м), перед которой данный автомобиль стоял до въезда на перекрёсток, место столкновения автомобилей находится в границах пересечения проезжих частей <адрес> и <адрес> (в границах перекрёстка) на правой стороне дороги <адрес>, предназначенной для движения в направлении <адрес>, на расстоянии примерно 5 м от условной линии пересечения проезжих частей <адрес> и <адрес> со стороны движения автомобиля <скрыто>.

    В сложившейся ситуации водители Крылов А.В. и Бенц С.В. должны были руководствоваться сигналами светофора и правилами проезда регулируемых перекрёстков; в частности, водитель автомобиля <скрыто> Крылов А.В. с технической точки зрения должен был руководствоваться требованиями п.п. 6.2, 6.13, 6.14 Правил дорожного движения РФ (далее по тексту – ПДД РФ), линией горизонтальной дорожной разметки 1.12, а водитель автомобиля <скрыто> Бенц С.В. – требованиями п.п. 6.2, 13.8 ПДД РФ.

    Пунктом 6.2 ПДД РФ установлено, что зелёный сигнал светофора разрешает движение; зелёный мигающий сигнал разрешает движение и информирует, что время его действия истекает и вскоре будет включен запрещающий сигнал; жёлтый сигнал запрещает движение, кроме случаев, предусмотренных пунктом 6.14 Правил, и предупреждает о предстоящей смене сигналов; красный сигнал, в том числе мигающий, запрещает движение; сочетание красного и желтого сигналов запрещает движение и информирует о предстоящем включении зеленого сигнала.

В силу пункта 6.13 ПДД РФ, при запрещающем сигнале светофора (кроме реверсивного) или регулировщика водители должны остановиться перед стоп-линией (знаком 6.16), а при ее отсутствии на перекрёстке - перед пересекаемой проезжей частью (с учетом пункта 13.7 Правил), не создавая помех пешеходам.

    Согласно пункту 6.14 ПДД РФ, водителям, которые при включении желтого сигнала не могут остановиться, не прибегая к экстренному торможению в местах, определяемых пунктом 6.13 Правил, разрешается дальнейшее движение.

Пункт 13.8 ПДД РФ закрепляет обязанность водителя при включении разрешающего сигнала светофора уступить дорогу транспортным средствам, завершающим движение через перекресток, и пешеходам, не закончившим переход проезжей части данного направления.

    Этой норме Правил корреспондирует пункт 13.7 ПДД РФ, согласно которому водитель, въехавший на перекресток при разрешающем сигнале светофора, должен выехать в намеченном направлении независимо от сигналов светофора на выходе с перекрестка.

    Из схемы режима работы светофорного объекта на указанном выше перекрёстке, имеющейся в материалах дела об административном правонарушении, усматривается, что запрещающий сигнал светофора для обоих направлений движения одновременно горит в течение 3 секунд. Данное обстоятельство подтверждается записью видеорегистратора, покадровый анализ которой проведён экспертом ФИО13 в рамках проведения судебной экспертизы.

Как указано в экспертном заключении, из технического смысла п.п. 6.2, 6.13, 6.14 ПДД РФ следует, что при включении запрещающего сигнала светофора водитель Крылов А.В. должен, не прибегая к экстренному торможению, остановить своё транспортное средство перед стоп-линией, а в случае отсутствия такой возможности – продолжить движение через перекрёсток в намеченном направлении. В свою очередь водитель Бенц С.В. обязан уступить дорогу транспортным средствам, завершающим движение через перекрёсток.

    По результатам покадрового анализа представленной видеозаписи видеорегистратора экспертом установлено, что с момента выключения зеленого разрешающего и включения желтого запрещающего сигнала светофора для водителя автомобиля <скрыто> Крылова А.В. до момента столкновения транспортных средств прошло 5,36 секунды. При этом стоп-линия (линия горизонтальной дорожной разметки 1.12), требования которой в совокупности с соответствующими сигналами светофора распространяются на водителя автомобиля <скрыто> Крылова А.В., расположена на расстоянии 16 м от места столкновения (5 м – расстояние от условной линии пересечения проезжих частей <адрес> и <адрес> со стороны <адрес> до места столкновения, 11 м – расстояние от условной линии пересечения проезжих частей <адрес> и <адрес> до стоп-линии).

Согласно экспертным расчётам, при скорости движения от 30 до 100 км/ч водитель Крылов А.В. располагал технической возможностью, не прибегая к экстренному торможению, при включении для него запрещающего сигнала светофора (жёлтого) остановиться до линии 1.12 (стоп-линии). В частности, при скорости движения 50 км/ч в момент включения запрещающего сигнала светофора автомобиль <скрыто> находился от места столкновения в 74 метрах, от стоп-линии – в 58 метрах, а его тормозной путь при данной скорости при рабочем торможении составлял 32 м.

Таким образом, эксперт пришёл к выводу о несоответствии действий водителя Крылова А.В. с технической точки зрения требованиям п.п. 6.2, 6.13 ПДД РФ, тогда как в действиях водителя Бенца С.В. несоответствия требованиям п.п. 6.2, 13.8 ПДД РФ эксперт не усмотрел.

Оценив представленные в материалах дела доказательства, в том числе и заключение судебной экспертизы, в соответствии с требованиями ст. 67 ГПК РФ, суд первой инстанции, в соответствии с установленными по делу юридически значимыми обстоятельствами, на основании объяснений сторон, тщательного анализа представленных письменных доказательств, пришел к обоснованному выводу о том, что ДТП от 16.09.2017 г. произошло по вине истца, в связи с чем он не может быть признан потерпевшим, следовательно, у ответчика отсутствуют правовые основания для возмещения причиненного ущерба.

Проанализировав обстоятельства дела, судебная коллегия не находит оснований для иных выводов по заявленным исковым требованиям, полагая решение суда первой инстанции об отказе в иске законным и обоснованным.

Доводы апелляционной жалобы по существу сводятся к оспариванию заключения судебной экспертизы, вместе с тем, заключение судебной экспертизы является допустимым доказательством, поскольку при проведении экспертизы соблюдены требования процессуального законодательства, эксперт предупрежден об уголовной ответственности по ст. 307 Уголовного кодекса Российской Федерации за дачу заведомо ложного заключения, заключение соответствует требованиям ст. 86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, Федерального закона "О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации", содержит подробное описание проведенного исследования, ответы на поставленные судом вопросы.

Оснований не доверять выводам судебного эксперта у суда первой инстанции не имелось. Судебная коллегия таких оснований также не усматривает, поскольку заключение судебного эксперта составлено лицом, имеющим свидетельства о прохождении обучения и повышения квалификации судебных экспертов, имеющего длительный стаж работы, оснований для переоценки указанных доказательств судебная коллегия не усматривает.

Каких-либо достоверных доказательств о необоснованности, неясности экспертного заключение истец в апелляционной жалобе не привел, о назначении повторной судебной экспертизы не просил, в связи с чем судебная коллегия полагает, что заключение судебной экспертизы является надлежащим доказательством по делу, отвечающим требованиям главы 6 ГПК РФ.

Так, доводы апелляционной жалобы по существу сводятся к тому, что судом первой инстанции дана неправильная оценка доказательствам по делу, неправильно распределено бремя доказывания по делу, вместе с тем, судебная коллегия полагает, что указанные доводы подлежат отклонению, поскольку в ходе рассмотрения дела по существу судом дана надлежащая оценка всем имеющимся в материалам дела доказательствам в совокупности, оснований для переоценки выводов суда судебная коллегия не усматривает, и таких доказательств истцом в апелляционной жалобе не представлено. Так, утверждение в жалобе о необоснованности выводов судебной экспертизы противоречит собранным по делу доказательствам, поэтому не может быть принято судебной коллегией во внимание.

Указание апеллятора на то, что судом безосновательно отклонено ходатайство о вызове в судебное заседание эксперта, проводившего судебную экспертизу, во внимание судебной коллегией не принимается.

Указанное ходатайство было разрешено судом в соответствии с требованиями статьи 166 ГПК РФ.

Вопреки доводам жалобы, само по себе отклонение судом первой инстанции заявленного ходатайства не свидетельствует о нарушении прав заявителя и незаконности оспариваемого судебного постановления, поскольку в силу части 3 статьи 67 ГПК РФ достаточность доказательств для разрешения конкретного спора определяется судом.

Судебная коллегия также отмечает, что оснований для удовлетворения такого ходатайства при установленных судом в ходе рассмотрения дела конкретных обстоятельствах не имелось.

Судебная коллегия отклоняет доводы апелляционной жалобы, так как они являются следствием несогласия истца с принятым судебным актом, сводятся к оспариванию правильности выводов суда об установленных им фактах, но не содержат новых обстоятельств, которые могут повлиять на решение суда, и направлены на переоценку имеющихся в деле доказательств и на иное применение и толкование закона.

Представленные сторонами в материалы дела доказательства оценены судом первой инстанции по правилам статей 12, 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации. Возражения стороны против данной судом оценки собранным доказательствам и установленным обстоятельствам сами по себе, в силу статьи 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, не влекут отмену судебного постановления.

При указанных обстоятельствах судебная коллегия считает, что обжалуемое решение, постановленное в соответствии с установленными в суде обстоятельствами и требованиями закона, подлежит оставлению без изменения, а апелляционная жалоба, в которой истец излагает свою позицию, выраженную им в суде первой инстанции, доводы которой сводятся к несогласию с выводами суда и оценкой представленных по делу доказательств, оцененных судом по правилам статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, подлежит оставлению без удовлетворения.

Нарушений норм процессуального и материального права, которые в соответствии со ст. 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации привели или могли привести к неправильному разрешению дела, судом не допущено. Оснований для отмены постановленного по делу решения по доводам апелляционной жалобы не имеется.

На основании изложенного, руководствуясь ст.328 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

О П Р Е Д Е Л И Л А :

Решение Советского районного суда г. Рязани от 20 декабря 2018 года оставить без изменения, а апелляционную жалобу Крылова Александра Владимировича – без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи