Решение по делу № 2-2470/2020 от 15.04.2020

№ 2-2470/2020

Р Е Ш Е Н И Е

ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

25 ноября 2020 года                                                                           город Сергиев Посад

Сергиево-Посадский городской суд Московской области в составе председательствующего судьи Чистиловой А.А.,

при секретаре Даниловой К.В.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Морозовой Е.В. к Гордиенко И.С. о признании недействительным завещания, применении последствий недействительности сделки, признании права собственности на наследственное имущество, по требованиям третьего лица Орловой А.Ф., заявляющего самостоятельные требования, к Гордиенко И.С. о признании недействительным завещания, применении последствий недействительности сделки, признании права собственности на наследственное имущество,

УСТАНОВИЛ:

Истец Морозова Е.В. обратилась в суд с требованиями, в порядке их уточнения, к ответчику Гордиенко И.С. о признании недействительным завещания, применении последствий недействительности сделки, признании права собственности на наследственное имущество.

В обоснование заявленных требований представитель истца указала, что ДД.ММ.ГГГГ умер ФИО4 Истец по отношению к умершему является дочерью, то есть, является наследником первой очереди. Иных наследников первой очереди у наследодателя нет. После наследодателя открылось наследство в виде следующего имущества:

-квартира, расположенная по адресу: <адрес>, с кадастровым номером №, принадлежащая наследодателю на праве общей долевой собственности, доля в праве ?;

-жилой дом, расположенный по адресу: <адрес>, с кадастровым номером №, принадлежащий наследодателю на праве общей долевой собственности, доля в праве ?;

-денежные средства в ПАО <данные изъяты> подразделение №, номер счета № в размере <данные изъяты> рублей (на дату смерти ФИО4) с суммой начисленных процентов.

Общая стоимость наследственного имущества на момент смерти наследодателя составляла <данные изъяты> рублей. Завещание удостоверено нотариусом г. Москвы Барановской Л.И. ДД.ММ.ГГГГ, согласно которому наследодатель завещал ответчику все свое имущество. В настоящее время нотариусом Семчуковой Е.А. ведется наследственное дело в связи с открытием наследства наследодателя. Истец считает, что завещание следует признать недействительным по следующим основаниям. Завещание было составлено за неделю до смерти наследодателя. Наследодатель дважды перенес инсульт в <данные изъяты> году и перед смертью в <данные изъяты> году, в связи с чем, истец полагает, что на момент составления и подписания завещания наследодатель не мог понимать значение своих действий и руководить ими, а само завещание было составлено под давлением ответчика.

В связи с чем, представитель истца просила признать недействительным завещание ФИО4, умершего ДД.ММ.ГГГГ, составленное и удостоверенное ДД.ММ.ГГГГ нотариусом г. Москвы Барановской Л.И.; применить последствия недействительности сделки; признать за Морозовой Е.В. право собственности на наследственное имущество:

-квартиру, расположенную по адресу: <адрес>, с кадастровым номером №, доля в праве ?;

-жилой дом, расположенный по адресу: <адрес>, с кадастровым номером №, доля в праве ?;

-денежные средства в ПАО <данные изъяты> подразделение №, номер счета № в размере <данные изъяты> рублей (на дату смерти ФИО4) с суммой начисленных процентов (т. 1 л.д. 5-7; т. 3 л.д. 161).

В судебном заседании представитель истца Петренко М.А. заявленные требования в порядке уточнения поддержала, просила их удовлетворить.

Представитель ответчика Ларионова В.В. в судебном заседании возражала против удовлетворения заявленных требований, при этом поясняла, что ФИО4 являлся супругом тети ответчика и до ее смерти ДД.ММ.ГГГГ проживал совместно с супругой ФИО3 по адресу: <адрес>. Ответчик никогда не оказывала давления на ФИО4, напротив, когда тетя ответчика была жива, ответчик ухаживала и за тетей, и за ее супругом ФИО4 Поскольку супруги были людьми преклонного возраста (<данные изъяты> г.), редко покидали пределы квартиры, ответчик с <данные изъяты> года на личные средства закупала продукты питания, бытовые принадлежности, одежду, в том числе, ФИО4, заботилась о нем. Ответчик также оплачивала услуги помощницы по хозяйству. Содержание ФИО4 полностью осуществляла ответчик. Истец не участвовала в уходе за своим отцом, находилась за пределами РФ и в расходах на содержание не принимала участие, здоровьем отца не интересовалась. В октябре <данные изъяты> года ФИО4 был госпитализирован в ГБУЗ «<данные изъяты>». Диагноз при поступлении – анемия. После стабилизации состояния ФИО4 был переведен в отделение кардиологии и находился на лечении в указанном отделении. Ответчик ежедневно навещала ФИО4, приносила продукты питания, необходимые вещи, кормила его. ФИО4, вопреки доводам искового заявления, в <данные изъяты> году не переносил инсульта. ФИО4 умер в ГБУЗ «<данные изъяты>». Причина смерти ФИО4 – двусторонняя пневмония. До своей смерти ФИО4 отдавал отчет своим действиям, планировал завещать все свое имущество ответчику, в связи с тем обстоятельством, что именно ответчик принимала участие в его жизни как в период жизни тети ответчика, так и после ее смерти ДД.ММ.ГГГГ, несмотря на то обстоятельство, что их не связывали родственные отношения, однако у ФИО4 из родственников была единственная дочь истец, которая более 25 лет назад уехала в США и не помогала отцу, несмотря на его преклонный возраст, состоянием здоровья не интересовалась. ФИО4 не страдал психическими заболеваниями, отдавал отчет своим действиям. До того, как ФИО4 был госпитализирован в ГБУЗ «<данные изъяты>» с анемией, ФИО4 летом <данные изъяты> года посещал нотариальную контору нотариуса г. Москвы Барановской Л.И. и недвусмысленно выразил свое желание именно таким образом распорядиться своим имуществом, а именно, завещать ответчику. Завещание было написано со слов завещателя нотариусом, до его подписания завещание полностью прочитано завещателем в присутствии нотариуса. Истцом не представлено доказательств того, что завещатель перенес инсульт в <данные изъяты> году и <данные изъяты> году, также истцом не представлено доказательств того, что завещатель не отдавал отчет своим действиям в дату подписания завещания. Неспособность в момент составления завещания понимать значение своих действий или руководить ими не доказана, что исключает основание для признания завещания недействительным, поскольку соответствующее волеизъявление по распоряжению имуществом присутствует. В связи с чем, просила отказать истцу в удовлетворении исковых требований в полном объеме (т. 1 л.д. 33-35).

Представитель третьего лица нотариуса Барановской Л.И. Сенаторова М.К. в судебном заседании возражала против удовлетворения заявленных требований, при этом указывала, что завещание от ДД.ММ.ГГГГ ФИО4, заверенное нотариусом г. Москвы Барановской Л.И., полностью соответствует требованиям закона. А именно: нормам ГК РФ, ст. 42-44, 50, 53, 54, 57, 58 Основ законодательства РФ о нотариате, Методическим рекомендациям по удостоверению завещаний, принятию нотариусом закрытого завещания, вскрытию и оглашению закрытого завещания» (утв. Решением Правления ФНП от ДД.ММ.ГГГГ, Протокол №, Регламенту совершения нотариусами нотариальных действий, устанавливающих объем информации, необходимой нотариусу для совершения нотариальных действий и способ ее фиксирования, утвержденному Приказом Минюста России от ДД.ММ.ГГГГ №. Завещание от ДД.ММ.ГГГГ подписано рукоприкладчиком Свидетель №1 по причине болезни (ограниченное движение рук). Завещание прочитано лично и непосредственно ФИО4 Местом подписания завещания является ГБУЗ «<данные изъяты>», где ФИО4 находился на лечении в отделении кардиологии. К нотариусу Барановской Л.И. в нотариальную контору обратилась Гордиенко И.С. с просьбой выехать в ГБУЗ «<данные изъяты>» к ФИО4, по его просьбе, ввиду того, что больница находится в непосредственной близости от нотариальной конторы, а также ввиду нетранспортабельности ФИО4 ДД.ММ.ГГГГ нотариус Барановская Л.И. выехала в ГБУЗ «<данные изъяты>». ФИО4 находился в отделении кардиологии в обычной палате. После установления личности на основании представленного паспорта провела проверку дееспособности путем беседы с заявителем. В личной беседе было установлено, что ФИО4 уже обращался к нотариусу Барановской Л.И. после смерти своей супруги, оформлял документы в рамках наследственного дела. Он и его супруга ФИО3, умершая ДД.ММ.ГГГГ, намеревались оставить принадлежащую им по праву общей собственности квартиру Гордиенко И.С., племяннице его супруги, которая за ними ухаживала. После смерти супруги ФИО4 хотел сделать дарственную на ее племянницу Гордиенко И.С. и был готов приехать для подписания договора дарения в отношении ? доли квартиры по адресу: <адрес>. ФИО4 проконсультировался по вопросу оформления договора дарения, запросил список необходимых документов и записался на следующий прием. Однако в силу сложившихся и непредвиденных обстоятельств так и не смог доехать, в связи с чем, намерен составить завещание на имя Гордиенко И.С. на принадлежащее ему имущество. ФИО4 находился в тяжелом состоянии, однако осознавал свои действия, адекватно оценивал обстановку, отвечал на вопросы. На вопрос нотариуса: «Сможет ли он прочитать самостоятельно завещание», ответил утвердительно. На вопрос нотариуса: «Есть ли другие наследники», ответил: «Да, есть дочь, но она далеко, живет в Америке и давно не приезжала». На вопрос нотариуса: «Может ли он собственноручно подписать завещание», ответил неуверенно. Нотариусом было предложено попробовать расписаться на листке бумаги, однако, учитывая физическое состояние, движение рук было ограничено, и ему сложно было держать ручку в руках. По просьбе ФИО4 был приглашен рукоприкладчик, который являлся посторонним лицом и не входил в перечень лиц, перечисленных в ст. 1124 ГК РФ, как лицо, не имеющее право подписать завещание по просьбе завещателя. После установления воли ФИО4 нотариус вернулась в офис нотариальной конторы для подготовки проекта завещания, с внесением данных рукоприкладчика. Позднее, в этот же день, в больнице ФИО4 прочитал подготовленный текст завещания. После прочтения завещания им лично, текст завещания был оглашен нотариусом вслух. Нотариус разъяснила смысл и правовые последствия совершаемого завещания, содержание ст. 1149 ГК РФ, на что ФИО4 сказал, что таких групп родственников у него нет. На вопрос нотариуса: «Все ли верно указано в завещании и соответствует ли содержание его воле», ФИО4 ответил: «Да». По просьбе ФИО4, в его присутствии и в присутствии нотариуса завещание было подписано рукоприкладчиком в двух экземплярах, о чем была произведена запись в реестре нотариальных действий за №. После подписания завещания на обоих экземплярах была проставлена подпись нотариуса и личная печать с воспроизведением Государственного герба РФ. Рукоприкладчик расписался в реестре нотариальных действий. Никаких сомнений в способности ФИО4 понимать значение своих действий, руководить ими и отдавать им отчет у нотариуса не возникло. При оглашении и удостоверении завещания отсутствовали третьи лица, заинтересованные в составлении завещания, соответственно понуждения в составлении завещания со стороны третьих лиц не было, следовательно, оснований для отказа в совершении нотариального действия у нотариуса не было. Все требования закона по составлению и удостоверению завещания соблюдены. При таких обстоятельствах, оснований для признания завещания недействительным не имеется (т. 3 л.д. 62-64).

Третьи лица нотариус Семчукова Е.А., Орлова А.Ф., надлежащим образом извещенные о времени и месте судебного разбирательства, в судебное заседание не явились.

Нотариус Семчукова Е.А. ранее в адрес суда направляла заявление о рассмотрении дела в ее отсутствие, в связи с тем, что ею осуществляется ежедневный прием граждан, в том числе, по наследственным делам. Также указала, что ранее в адрес суда ею была направлена копия наследственного дела № к имуществу ФИО4 Никаких иных обстоятельств и сведений, которые указаны в наследственном деле, она пояснить не может (том 4 л.д. 49).

Третье лицо Орлова А.Ф., заявившая самостоятельные требования, в судебном заседании, состоявшемся ДД.ММ.ГГГГ, указывала, что она являлась родной сестрой наследодателя ФИО4 В связи с вызовом в качестве свидетеля по настоящему делу она узнала о наличии оспариваемого завещания. Для защиты своих прав, свобод и законных интересов в суде по данному делу она посчитала необходимым вступить в дело в качестве третьего лица со следующими самостоятельными требованиями: о признании права на наследство на жилой дом, расположенный по адресу: <адрес>, принадлежащий наследодателю на праве общей долевой собственности, доля в праве ?, которое подтверждается наличием составленного ранее завещания наследодателем ФИО4, а именно, ДД.ММ.ГГГГ, заверенного нотариусом ФИО13 При жизни ФИО4 и в настоящее время его сестра Орлова А.Ф. пользуется домом и фактически содержит указанный дом.

В связи с чем, просила суд:

-признать недействительным завещание ФИО4, умершего ДД.ММ.ГГГГ, составленное и удостоверенное ДД.ММ.ГГГГ нотариусом г. Москвы Барановской Л.И.;

-применить последствия недействительности сделки;

-признать за ней право собственности в порядке наследования на жилой дом, расположенный по адресу: <адрес>, принадлежащий наследодателю на праве общей долевой собственности, доля в праве ? (т. 3 л.д. 248-249).

Суд, руководствуясь статьей 167 ГПК РФ, рассмотрел дело в отсутствие не явившихся лиц.

Выслушав объяснения лиц, участвующих в деле, исследовав материалы дела и оценив представленные доказательства в их совокупности, суд приходит к следующему.

В соответствии с пунктом 2 статьи 1118 Гражданского кодекса Российской Федерации завещание может быть совершено гражданином, обладающим в момент его совершения дееспособностью в полном объеме.

Согласно ст. 1131 Гражданского кодекса Российской Федерации, при нарушении положений Гражданского кодекса Российской Федерации, влекущем за собой недействительность завещания, в зависимости от основания недействительности, завещание является недействительным в силу признания его таковым судом (оспоримое завещание) или независимо от такого признания (ничтожное завещание). Завещание может быть признано судом недействительным по иску лица, права и законные интересы которого нарушены этим завещанием. Оспаривание завещания до открытия наследства не допускается.

Морозова Е.В. как наследник первой очереди по закону является заинтересованным лицом в признании недействительным завещания и наделена правом на обращение в суд с настоящими требованиями по смыслу ст. 1131 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Завещание является односторонней сделкой, к нему применяются правила о недействительности сделок, предусмотренные в главе 9 Гражданского кодекса Российской Федерации (ст. 166 - 181 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В соответствии с п. 1 ст. 177 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка, совершенная гражданином хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина или иных лиц, чьи права или охраняемые интересы нарушены в результате ее совершения.

Согласно разъяснениям п. 13 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24 июля 2008 года N 11 "О подготовке гражданских дел к судебному разбирательству" во всех случаях, когда по обстоятельствам дела необходимо выяснить психическое состояние лица в момент совершения им определенного действия, должна быть назначена судебно-психиатрическая экспертиза, например, при рассмотрении дел о признании недействительными сделок по мотиву совершения их гражданином, не способным понимать значение своих действий или руководить ими (ст. 177 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Материалами дела установлено:

ДД.ММ.ГГГГ ФИО4 было составлено завещание в пользу ответчика Гордиенко И.С., согласно которого все имущество, которое окажется принадлежащим ему ко дню его смерти, в чем бы оно ни заключалось, и где бы ни находилось, он завещал ей (т. 3 л.д. 65-66).

Из завещания № от ДД.ММ.ГГГГ следует, что его текст записан нотариусом со слов ФИО4 и прочитан им лично до его подписания в присутствии нотариуса. Содержание ст. 1149 ГК РФ ему нотариусом было разъяснено. Ввиду болезни ФИО4 и по его просьбе, в его присутствии и в присутствии нотариуса Барановской Л.И. завещание было подписано рукоприкладчиком Свидетель №1 Завещание было зарегистрировано в реестре за №, удостоверено по адресу: <адрес> 13.00 часов (т. 3 л.д. 65-66).

ДД.ММ.ГГГГ ФИО4 умер, что подтверждается свидетельством о смерти № от ДД.ММ.ГГГГ (т. 3 л.д. 3).

ДД.ММ.ГГГГ к нотариусу г. Москвы Семчуковой Е.А. с заявлением о принятии наследства обратилась дочь ФИО4 – Морозова Е.В. (т. 3 л.д. 4).

ДД.ММ.ГГГГ к нотариусу г. Москвы Семчуковой Е.А. с заявлением о принятии наследства по завещанию обратилась ответчик Гордиенко И.С. (т. 3 л.д. 5).

ДД.ММ.ГГГГ нотариусом г. Москвы Семчуковой Е.А. было открыто наследственное дело № к имуществу умершего ДД.ММ.ГГГГ ФИО4 (т. 3 л.д. 2-60).

Как следует из выписок из ЕГРН по состоянию на ДД.ММ.ГГГГ, жилой дом, площадью 52,7 кв.м., расположенный по адресу: <адрес>, находится в общей долевой собственности ФИО4 и его сестры Орловой А.Ф., доля в праве ? за каждым (т. 1 л.д. 60-64).

Квартира, площадью 56,4 кв.м., расположенная по адресу: <адрес>, находится в общей долевой собственности ответчика Гордиенко И.С. и ФИО4, доля в праве ? за каждым (т. 1 л.д. 65-69).

Обратившись в суд с уточненным иском, истец Морозова Е.В. указывает, что, составляя завещание ДД.ММ.ГГГГ, ее отец ФИО4 находился в таком состоянии, что не мог понимать значение своих действий и руководить ими, а само завещание было составлено под давлением ответчика.

Возражая против заявленных требований, представитель ответчика Гордиенко И.С. по доверенности Ларионова В.В. оспаривала факт того, что ФИО4 не мог понимать значение своих действий при составлении завещания ДД.ММ.ГГГГ, считала, что совокупность фактических обстоятельств опровергает доводы истца. Указала, что на момент составления завещания ФИО4 каким-либо психическим заболеванием не страдал, понимал значение своих действий и самостоятельно руководил ими.

На запросы суда в материалы дела представлены:

-медицинская карта № стационарного больного ФИО4 из ГБУЗ МО «<данные изъяты>», из которой усматривается, что в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ ФИО4 находился на стационарном лечении в неврологическом отделении №. Ему был установлен клинический диагноз: основной: ишемический инсульт в бассейне левой средней мозговой артерии от ДД.ММ.ГГГГ с развитием речевых нарушений по типу сенсо-моторной афазии; сопутствующий: гипертоническая болезнь 3, степень АГ 3, риск 4. ИБС: постоянная форма фибрилляции предсердий. ХСН. ФК2а. Дислипидемия. Атеросклероз БЦА;

-медицинская карта № стационарного больного ФИО4 из ГБУЗ «<данные изъяты>», из которой усматривается, что в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ ФИО4 находился на стационарном лечении в кардиологическом отделении №. Ему был установлен клинический диагноз: основное заболевание: гипертоническая болезнь 3 ст., с поражением сердца, почек, головного мозга. Нарушение ритма сердца: постоянная фибрлляция предсердий. Хронический эрозивный гастрит, состоявшееся желудочно-кишечное кровотечение от ДД.ММ.ГГГГ. Постгеморрагическая анемия. Двусторонний гидронефроз. Острая почечная недостаточность на фоне ХБП 5 ст. ХПН. МКБ. Камни мочевого пузыря. Сепсис. Левосторонняя пневмония в нижней доле. Двусторонний трахеобронхит. Осложнения основного заболевания: ХСН 2Б, ФК 3. Сопутствующие заболевания: ЦВБ. Хроническая ишемия головного мозга. Отдаленные последствия перенесенного ОНМК. Заключение о причине смерти: смерть больного ФИО4 наступила от постинфарктного кардиосклероза в сочетании с хронической ишемией головного мозга на фоне гипертонической болезни при явлениях двусторонней очагово-сливной пневмонии;

-ответ из ГБУЗ «<данные изъяты>», из которого следует, что ФИО4 в реестре прикрепленного к филиалу 1 ГБУЗ «<данные изъяты>» не значится. Зарегистрировано однократное обращение к врачу-урологу ДД.ММ.ГГГГ В картохранилище и в архиве умерших первичной медицинской документации на ФИО4 не найдено (т. 3 л.д. 103).

Для проверки доводов сторон в ходе судебного разбирательства по делу были допрошены свидетели ФИО14, ФИО15, ФИО16, Свидетель №3, ФИО17, ФИО18

Свидетель ФИО14, являющаяся подругой ответчика Гордиенко И.С., поясняла, что ей известно, что последние 6 лет Гордиенко И.С. ухаживала за своей тетей ФИО3 и ее супругом ФИО4, привозила им продукты, нанимала сиделок. Сама ФИО14 также привозила им несколько раз продукты по просьбе Гордиенко И.С. Гордиенко И.С. была для своей тети как дочь, поскольку своих детей у нее не было. Когда ее тетя умерла, ФИО4 попросил Гордиенко И.С. его не бросать. ДД.ММ.ГГГГ в кафе они отмечали день рождения ФИО4 Чувствовал он себя прекрасно, сказал, что все свое имущество он хочет завещать Гордиенко И.С., называл ее своей единственной дочерью. Когда ФИО4 попал в больницу, он принял решение составить завещание в пользу Гордиенко И.С.

Свидетель ФИО15, являющаяся подругой ответчика Гордиенко И.С., поясняла, что через нее она познакомилась с ФИО4 Гордиенко И.С. просила ее и ее мужа поучаствовать в жизни ФИО4 Свидетель навещала ФИО4 в больнице, привозила деньги на лекарства. Ей также известно, что ДД.ММ.ГГГГ у ФИО4 был день рождения, который они отмечали. Из близких родственников его никто не поздравил. ФИО4 говорил, что Гордиенко И.С. его единственный родной человек, называл ее своей дочерью, умолял не оставлять его одного, говорил, что все его – это ее. Умирать ФИО4 не собирался. Сам пришел в больницу. Когда свидетель ФИО15 навещала его в больнице, он махал ей рукой. В <данные изъяты> году свидетель видела ФИО4 два раза: на дне его рождения и в больнице. До того, как он попал в больницу, за ним ухаживала сиделка, которая ходила с ним гулять, ходил он самостоятельно. Для свидетеля ФИО4 не производил впечатление больного человека, он не заговаривался. В больнице он сам ел, сидел на кровати. Гордиенко И.С. несла расходы на продукты, ФИО4 своими доходами распоряжался сам.

Из показаний свидетеля ФИО16, являющейся социальным работником, следует, что ФИО4 и его супругу ФИО19 в октябре <данные изъяты> года поставили на социальное обслуживание. В ее обязанности входило: покупка продуктов, лекарств, уборка квартиры. Как-то примерно в <данные изъяты> году, начале <данные изъяты> года они попросили ее сопровождать их в банк, так как боялись идти одни. Когда ФИО3 попала в больницу, то ФИО16 приходила к ФИО4, готовила ему. Он сам открывал ей дверь. Как-то она спросила ФИО4 про его дочь, на что он ответил, что они давно с ней поссорились, и он не хочет об этом говорить. За продукты с ней расплачивалась племянница ФИО3 Гордиенко И.С. После смерти ФИО3 ФИО16 приходила к ФИО4 два-три раза в неделю, ходила с ним в поликлинику. ФИО4 ходил самостоятельно. После смерти ФИО3 с ФИО4 постоянно находились сиделки. Отношения между ФИО4 и Гордиенко И.С. свидетель охарактеризовала как положительные, поясняла, что родные дети так не относятся к своим родителям. С Гордиенко И.С. свидетель виделась и была с ней на связи. Когда ФИО4 попал в больницу, то его сиделка отправляла ФИО16 фотографии, ФИО4 передавал ей приветы.

Свидетель Свидетель №3, являвшийся коллегой по работе ФИО4, пояснял суду, что проработал с ФИО4 около 25 лет. После того, как ФИО4 вышел на пенсию, он стал проживать в доме в <адрес>. У свидетеля была неподалеку дача. В период <данные изъяты>, частично <данные изъяты> года они вместе ездили в <адрес>, свидетель со своей супругой подвозили его на дачу. Свидетелю известно, что в <данные изъяты> году у ФИО4 был инсульт. В <данные изъяты> году они с супругой заехали к ФИО4 в дом, чтобы поздравить его с днем рождения. На следующий день договорились поехать на кладбище, поскольку у ФИО4 там были похоронены родители. Они с супругой приехали, к ним вышла его сиделка и сказала, что ФИО4 их не помнит, и никуда с ними не поедет. ФИО4 изолировали от всего белого света. Его сиделка закрывала калитку. Дочь ФИО4 – Е.В., с которой супруга свидетеля была на связи, жаловалась, что не может дозвониться до своего отца. Как-то они разговаривали с ФИО4, и тот ему сказал, что если что-то с ним случится, то свое родовое имение – дом он оставит сестре, а если с ней раньше случится, то на него. Отношения с сестрой и дочерью у ФИО4 были хорошие. Свидетелю известно, что его дочь отправляла ему денежные средства на его содержание – по <данные изъяты> долларов. Гордиенко И.С. свидетель никогда не видел. После инсульта ФИО4 забыл о том, что у него есть собака. У него с сознанием было плохо. Его супруга ФИО3 называла его «овощем». После <данные изъяты> года у ФИО4 были сиделки. Супруга ФИО4 всегда была в Москве. В <данные изъяты> году, когда ФИО4 стало хуже, супруга стала приезжать с ним в дом на 3-4 дня. Когда у ФИО4 был день рождения, скорее всего это был <данные изъяты> год, он им сказал, что у него есть дочь Е.В., <данные изъяты> года рождения. В <данные изъяты> году свидетель ни разу не видел ФИО4, не разговаривал с ним по телефону, так как их не соединяли. Когда ФИО4 умер, организацией похорон занималась его дочь ФИО5 В крематории находились свидетель, его супруга, дочь ФИО4 с подругой и сестра ФИО4 Орлова А.Ф. Дочь ФИО4 жаловалась, что в квартире не было никаких медицинских документов отца.

Из показаний свидетеля ФИО17, являющейся супругой свидетеля Свидетель №3, следует, что знала ФИО4 как порядочного и доброго человека. Она познакомилась с ФИО4 в <данные изъяты> году. С <данные изъяты> года по ДД.ММ.ГГГГ они части виделись, после командировок общались каждую неделю. Между ним и его дочерью Е.В. были хорошие отношения. Свидетель познакомилась с его дочерью Е.В. в <данные изъяты> году. Гордиенко И.С. свидетель не знает. Свидетель и ее супруг встречались с ФИО4, когда приезжали на дачу в <адрес>, у него там был дом. До болезни ФИО4 был очень душевным человеком. Рассказывал, что живет на проценты от денежных средств, направляемых его дочерью. Когда он заболел в <данные изъяты> году, то всегда рядом с ним были сиделки из Таджикистана. Гордиенко И.С. запретила всех к нему пускать и перезваниваться. Свидетель поясняла, что после болезни ФИО4 узнавал их с мужем в лицо, но по именам назвать не мог. В общении то был с ними, то нет. Последний раз свидетель видела ФИО4 ДД.ММ.ГГГГ на день его рождения. Его дочь Катя не могла до него дозвониться. Свидетель дала свой телефон, и они тогда пообщались. С января <данные изъяты> года супруга ФИО4 ФИО3 не давала свидетелю и ее супругу общаться с ФИО4, телефона у него не было.

Свидетель ФИО18, являвшийся соседом ФИО4 по дому на <адрес>, показывал суду, что знал ФИО4 с <данные изъяты> года, как поселился в доме. Общались они с ним очень часто. После выхода на пенсию ФИО4 жил в доме постоянно. В <данные изъяты> году ФИО4 хотел отремонтировать дом, они вместе обсуждали эти вопросы. Как-то раз ФИО4 стало плохо, его увезли в больницу. Потом приехал на дачу уже весной. Соседей не вспоминал. В 2018 году он уже не ориентировался во времени. У него была собака, которую он очень любил. Когда он заболел, ее к себе взяла его сестра. После он про нее вообще забыл. ФИО4 очень тяжело общался: вечером свидетель с ним разговаривал, а наутро ФИО4 не помнил, как его зовут. Несколько раз убегал из дома, то на пруд, то на вокзал. Свидетель ходил и искал его. Летом мог одеть дубленку, и в ней пойти. По мнению свидетеля, ФИО4 был нормальным отцом для своей дочери. У них с ним был разговор о том, чтобы его дочери приехать, но ФИО4 говорил, что это не реально, поскольку она живет очень далеко. Свидетель видел дочь ФИО4, когда она приезжала, раз 6-7. ФИО4 также просил свидетеля поменять валюту. Гордиенко И.С. свидетель видел один раз, то ли в <данные изъяты> году, то ли в <данные изъяты> году, точно он не помнил. До середины лета <данные изъяты> года ФИО4 жил один в доме, а потом приехала его супруга ФИО7, была в доме наездами. С ФИО4 были сиделки. С тех пор, как ФИО4 заболел, свидетель поменял у него в доме два водонагревателя, так как он их сжег. ФИО4 приходил к свидетелю с двумя пультами от телевизора и спрашивал, как включить телевизор. Свидетель отключил в его доме микроволновую печь. С <данные изъяты> года ФИО4 не мог сам ничего делать. Он был как ребенок. Свидетель ходил в магазин, чтобы купить что-нибудь ФИО4 Сам ФИО4 не понимал, зачем нужно идти в магазин. ФИО4 тяжело было навестить в доме: калитка всегда была закрыта, к нему не пускали. Примерно в конце августа <данные изъяты> года ФИО4 увезли из дома в Москву. Свидетель пояснял, что когда он звонил ему по телефону, его супруга ФИО7 вырывала у него трубку и говорила, что он не сможет с ним поговорить.

Для проверки доводов истца судом была назначена комплексная посмертная психолого-психиатрическая экспертиза, производство которой было поручено экспертам ФГБУ «<данные изъяты>» (том 4, л.д. 64-75).

В суд представлено заключение судебной психолого-психиатрической комиссии экспертов от ДД.ММ.ГГГГ №, из которого следует, что экспертная комиссия пришла к заключению, что у ФИО4 обнаруживалось, в том числе и в юридически значимый период подписания завещания от ДД.ММ.ГГГГ, органическое психическое расстройство в связи с повреждением головного мозга (по МКБ-10: F06.8). Об этом свидетельствуют данные представленных материалов гражданского дела и медицинской документации, согласно которым на фоне длительно протекавших сосудистых заболеваний головного мозга (гипертоническая болезнь, мерцательная аритмия, дислипидемия, атеросклероз сосудов) в <данные изъяты> году у ФИО4 развилось острое нарушение мозгового кровообращения с неадекватным поведением, дезориентацией в окружающей обстановке, когнитивными нарушениями, явлениями сенсомоторной афазии, отсутствием критики к своему состоянию, что сопровождалось картиной лакунарного ишемического инсульта в области подкорковых ядер слева с атрофией головного мозга, признаками внутренней и наружной заместительной гидроцефалии, очаговой неврологической симптоматикой. В дальнейшем на фоне проводимого лечения у него отмечалась положительная динамика в виде частичного регресса неврологической симптоматики, возвращения контроля над тазовыми функциями, но в то же время сохранились проявления частичной сенсомоторной афазии, когнитивные нарушения, снижение критических и прогностических способностей («нарушал режим, садился в постели»). В дальнейшем при поступлении в стационар в октябре <данные изъяты> года и на всем протяжении госпитализации у ФИО4 сохранялись астеническая симптоматика, когнитивные нарушения (в частности, врачи указывали, что он «производил впечатление неадекватного человека», утверждал, что не страдал хроническими заболеваниями, не знал, что принимает лекарства, отказывался от необходимых ему по жизненным показаниям процедур, несмотря на разъяснения специалистов), отмечалось значительное снижение критики к своему состоянию. Также на протяжении госпитализации в октябре-ноябре <данные изъяты> года его состояние прогрессивно ухудшалось за счет интоксикации, азотемии, хронической анемии, водно-электролитных, дисметаболических, дисциркуляторных расстройств вследствие массивной соматической патологии (хроническаяболезнь почек с явлениями хронической почечной недостаточности, усугубившейся на фоне отказа ФИО4 от проведения показанного ему дренирования верхних мочевых путей слева и справа; хроническая анемия с состоявшимся желудочно-кишечным кровотечением; присоединившаяся с ДД.ММ.ГГГГ двусторонняя пневмония), что привело к развитию у него нарушений сознания (в период ДД.ММ.ГГГГ – делириозного помрачения сознания, затем сомноленции, а с ДД.ММ.ГГГГ – сопора, переходящего в кому), дезориентировки в окружающем, усугубления имевшихся астенической симптоматики и когнитивных нарушений, неадекватного поведения (вырывал катетер, утверждал, что ему нужно идти домой), с грубым нарушением критических и прогностических функций. Анализ медицинской документации и материалов гражданского дела позволяет сделать вывод, что в юридически значимый период подписания завещания от ДД.ММ.ГГГГ у ФИО4 имелись грубые нарушения когнитивных функций, эмоционально-волевой сферы, сознания, ориентировки в окружающей действительности, критических и прогностических способностей, поэтому по психическому состоянию он не мог понимать значения своих действий и руководить ими. Психологический анализ материалов дела и медицинской документации выявил у ФИО4 нарушения памяти с неполнотой ориентировки в окружающем, снижение уровня бытового и социального функционирования с формированием зависимости от внешней помощи, эмоционально-волевые изменения в виде эмоциональной лабильности с непосредственностью побуждений и трудностями произвольной саморегуляции; снижение уровня активности, ослабление критических и прогностических способностей. Указанные индивидуально-психологические особенности следует рассматривать в контексте выявленного у ФИО4 психического расстройства, и ответ на вопрос об их влиянии на способность ФИО4 понимать значение своих действий в момент составления завещания в данном случае поглощается ответами психиатра (том 4 л.д. 148-154).

В силу ч. 3 ст. 86 ГПК РФ заключение эксперта является одним из доказательств, которое должно быть оценено судом в совокупности с другими имеющимися в деле доказательствами, поскольку в соответствии с ч. 2 ст. 67 ГПК РФ никакие доказательства не имеют для суда заранее установленной силы.

Оснований не доверять экспертному заключению у суда не имеется, поскольку данное заключение было составлено квалифицированными специалистами, имеющими большой стаж работы в области психиатрии и психологии, которые были предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения, свои выводы надлежащим образом мотивировали и обосновали ссылками на конкретные обстоятельства дела.

Представитель ответчика адвокат Ларионова В.В. в судебном заседании просила признать заключение судебной психолого-психиатрической комиссии экспертов от ДД.ММ.ГГГГ №/з недопустимым доказательством и исключить из перечня доказательств по гражданскому делу. Также заявила о подложности представленных суду документов: копии медицинской карты стационарного больного № из ГКБ <данные изъяты>; оригинала медицинской карты стационарного больного № из ГКБ <данные изъяты>, просила исключить вышеуказанные документы из числа доказательств.

Суд не находит оснований для признания вышеуказанных документов недопустимыми доказательствами и исключения их из числа доказательств по следующим основаниям.

Оспаривая результаты судебной экспертизы, представителем ответчика в материалы дела представлено заключение специалиста-психиатра, составленное <данные изъяты>, в котором указано на нарушение процессуального и содержательного характера экспертизы.

Согласно части 3 статьи 86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации заключение эксперта для суда необязательно и оценивается судом по правилам, установленным в статье 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

В соответствии с частями 3 и 4 статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности. Результаты оценки доказательств суд обязан отразить в решении, в котором приводятся мотивы, по которым одни доказательства приняты в качестве средств обоснования выводов суда, другие доказательства отвергнуты судом, а также основания, по которым одним доказательствам отдано предпочтение перед другими.

При таком положении суд может отвергнуть заключение экспертизы в том случае, если это заключение явно находится в противоречии с остальными доказательствами по делу, которые бы каждое в отдельности и все они в своей совокупности бесспорно подтверждали бы то обстоятельство, что наследодатель в момент совершения сделки мог отдавать отчет своим действиям и руководить ими.

Суд оценивает экспертное заключение с точки зрения соблюдения процессуального порядка назначения экспертизы, соблюдения процессуальных прав лиц, участвующих в деле, соответствия заключения поставленным вопросам, его полноты, обоснованности и достоверности в сопоставлении с другими доказательствами по делу.

Заключение судебной психолого-психиатрической комиссии экспертов от ДД.ММ.ГГГГ №/з, составленное на основании определения суда экспертами ФГБУ «<данные изъяты>», в полном объеме отвечает требованиям статьи 86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, так как содержит подробное описание произведенных комиссионных исследований, сделанные в результате их выводы и научно обоснованные ответы на поставленные вопросы, в обоснование сделанных выводов эксперты приводят соответствующие данные из медицинской документации ФИО4, оценивают показания свидетелей, основываются на исходных объективных данных, учитывая имеющуюся в совокупности документацию, в заключении указаны данные о квалификации экспертов, их образовании, стаже работы, выводы экспертов обоснованы документами, представленными в материалы дела, в том числе сведениями из медицинской документации. Сопоставив заключение экспертов с другими добытыми по делу доказательствами, суд приходит к выводу об отсутствии оснований для выражения несогласия с заключением судебной экспертизы.

Иных доказательств, отвечающих принципам относимости, допустимости, достоверности и достаточности, факта того, что в момент составления завещания от ДД.ММ.ГГГГ ФИО4 мог понимать значение своих действий и руководить ими, ответчиком в ходе рассмотрения спора по существу представлено не было.

Представленное заключение специалиста-психиатра на заключение комплексной судебно-медицинской экспертизы в качестве самостоятельного доказательства гражданским процессуальным законодательством не предусмотрено, в связи с чем, данное заключение не опровергает и не ставит под сомнение выводы комиссии экспертов изложенных в заключении комплексной судебной посмертной психиатрической экспертизы, и во внимание судом принято быть не может.

В судебном заседании представитель ответчика заявляла ходатайство о проведении по делу повторной судебной экспертизы, в удовлетворении которого на основании определения суда было отказано.

Оценивая показания опрошенных ранее в судебном заседании свидетелей, суд принимает во внимание, что наличие или отсутствие психического заболевания, а также возможность или невозможность понимать значение своих действий свидетели достоверно подтвердить не могут, поскольку специальными познаниями в области психиатрии они не обладают, и не могут в полном объеме оценить психическое состояние ФИО4

При этом суд отмечает, что показания свидетелей являлись предметом исследования при проведении судебной экспертизы.

Доводы представителя ответчика адвоката Ларионовой В.В. о подложности представленных доказательств: копии медицинской карты стационарного больного № из ГКБ <данные изъяты>; оригинала медицинской карты стационарного больного № из ГКБ <данные изъяты>, являются несостоятельными, подлогом является внесение не соответствующих действительности записей в подлинный документ, изменение его содержания (исправление даты, подделка подписи, подчистка, уничтожение прежней записи и замена ее ложной и т.п.), а также изготовление (составление) полностью подложного документа, при этом утверждение стороны по делу о том, что факты и обстоятельства, изложенные в письменном доказательстве, не соответствуют действительности, само по себе не является заявлением спора о подложности, а представляет собой отрицание наличия фактов, на которых основаны требования или возражения на них; каких-либо доказательств, опровергающих представленный суду оригинал медицинской карты стационарного больного № из ГКБ <данные изъяты>, содержащий иные сведения или свидетельствующий о подлоге данного доказательства, ответчиком не представлено. Равно как не представлено доказательств того, что уничтоженные записи в оригинале медицинской карты были заменены ложными записями о состоянии больного ФИО4

Эксперты исследовали оригинал медицинской карты стационарного больного № из ГКБ <данные изъяты>, которая была представлена медицинским учреждением наряду с иной представленной в материалы дела медицинской документацией.

Представитель третьего лица нотариуса Барановской Л.И. Сенаторова М.К. в судебном заседании также просила исключить из числа доказательств ненадлежащие доказательства: копию медицинской карты стационарного больного № из ГКБ <данные изъяты>; оригинал медицинской карты стационарного больного № из ГКБ <данные изъяты>; заключение судебной психолого-психиатрической комиссии экспертов от ДД.ММ.ГГГГ №, выполненное ФГБУ «<данные изъяты>» Министерства здравоохранения РФ.

Оснований для их исключения суд не находит по изложенным выше основаниям.

Суд, оценив в совокупности, по правилам ст. 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, все представленные сторонами доказательства, объяснения сторон, показания свидетелей, заключение экспертизы, приходит к выводу о том, что на момент составления завещания от ДД.ММ.ГГГГ наследодатель ФИО4 не понимал значение своих действий и не мог ими руководить, что в силу ст. 177 Гражданского кодекса Российской Федерации свидетельствует о его недействительности.

В связи с чем, исковые требования истца Морозовой Е.В. и третьего лица Орловой А.Ф. о признании недействительным завещания, составленного ФИО4 ДД.ММ.ГГГГ, подлежат удовлетворению.

Указанное завещание нарушает наследственные права истца Морозовой Е.В. по принятию наследства, так как последняя является наследником ФИО4 по закону первой очереди – его родной дочерью.

В соответствии со ст. 1113 Гражданского кодекса РФ наследство открывается со смертью гражданина. На основании ст. 1114 Гражданского кодекса РФ днем открытия наследства является день смерти гражданина.

Так, из наследственного дела усматривается и установлено судом, что наследником первой очереди после смерти ФИО4 является его дочь Морозова Е.В., которая в установленный законом срок обратились к нотариусу с заявлением о принятии наследства.

Поскольку завещание, составленное ее отцом ФИО4 ДД.ММ.ГГГГ, признано судом недействительным, то 1/2 доля спорной квартиры, принадлежавшая ФИО4, и денежные средства в ПАО <данные изъяты> подразделение №, номер счета № в размере <данные изъяты> рублей (на дату смерти ФИО4) с суммой начисленных процентов, являются наследственным имуществом после смерти ФИО4, умершего ДД.ММ.ГГГГ, в связи с чем, суд приходит к выводу о признании за Морозовой Е.В. права на 1/2 доли спорной квартиры, а также на денежные средства в ПАО <данные изъяты> подразделение №, номер счета № в размере <данные изъяты> рублей в порядке наследования по закону после смерти ФИО4, умершего ДД.ММ.ГГГГ.

Истцом Морозовой Е.В. и третьим лицом Орловой А.Ф. также заявлено требование о применении последствий недействительности сделки, которое не подлежит удовлетворению в силу следующего.

В силу статьи 177 ГК РФ сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.

Если сделка признана недействительной на основании настоящей статьи, соответственно применяются правила, предусмотренные абзацами вторым и третьим пункта 1 статьи 171 настоящего Кодекса.

Согласно части 1 статьи 171 ГК РФ каждая из сторон такой сделки обязана возвратить другой все полученное в натуре, а при невозможности возвратить полученное в натуре - возместить его стоимость.

В пункте 52 Постановления Пленума Верховного Суда РФ и Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от ДД.ММ.ГГГГ N 10/22 "О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав" разъяснено, что оспаривание зарегистрированного права на недвижимое имущество осуществляется путем предъявления исков, решения по которым являются основанием для внесения записи в Единый государственный реестр прав на недвижимое имущество и сделок с ним. В частности, если в резолютивной части судебного акта решен вопрос о наличии или отсутствии права либо обременения недвижимого имущества, о возврате имущества во владение его собственника, о применении последствий недействительности сделки в виде возврата недвижимого имущества одной из сторон сделки, то такие решения являются основанием для внесения записи в Единый государственный реестр прав на недвижимое имущество и сделок с ним.

В то же время решение суда о признании сделки недействительной, которым не применены последствия ее недействительности, не является основанием для внесения записи в Единый государственный реестр прав на недвижимое имущество и сделок с ним.

Принятие решение об удовлетворении иска в части признании завещания от ДД.ММ.ГГГГ недействительным является основанием для применения судом последствий недействительности сделки.

Однако, как установлено судом, право собственности на ? долю спорной квартиры на основании завещания от ДД.ММ.ГГГГ за ответчиком Гордиенко И.С. на момент рассмотрения настоящего дела не зарегистрировано (том 1 л.д. 65-69).

В связи с чем, применение реституции, учитывая тот факт, что право собственности на ? долю спорной квартиры за ответчиком не зарегистрировано, невозможно.

Доказательств того, что за ответчиком Гордиенко И.С. зарегистрировано право на иное наследственное имущество умершего ФИО4, материалы дела не содержат.

Третьим лицом Орловой А.Ф. также заявлено самостоятельное требование о признании права собственности в порядке наследования по завещанию на ? долю жилого дома, расположенного по адресу: <адрес>, после смерти брата ФИО4, которое подлежит удовлетворению в силу следующего.

Согласно части 3 статьи 1130 ГК РФ в случае недействительности последующего завещания наследование осуществляется в соответствии с прежним завещанием.

Из материалов дела следует, что ДД.ММ.ГГГГ ФИО4 было составлено завещание, в том числе, в пользу третьего лица Орловой А.Ф., согласно которого все имущество, которое окажется принадлежащим ему ко дню его смерти, в чем бы оно ни заключалось, и где бы ни находилось, он распределил следующим образом: ? долю земельного участка и жилого дома, находящихся по адресу: <адрес>, ФИО4 завещал своей сестре Орловой А.Ф. (т. 3 л.д. 34).

Из завещания от ДД.ММ.ГГГГ следует, что его текст записан нотариусом со слов ФИО4 и прочитан им лично до его подписания в присутствии нотариуса. Содержание ст. 1149 ГК РФ ему нотариусом было разъяснено. Завещание было зарегистрировано в реестре за №, удостоверено нотариусом <адрес> ФИО21 (т. 3 л.д. 34).

ДД.ММ.ГГГГ ФИО4 умер, что подтверждается свидетельством о смерти № от ДД.ММ.ГГГГ (т. 3 л.д. 3).

Завещание, составленное ФИО4 ДД.ММ.ГГГГ, признано судом недействительным, в связи с чем, наследование Орловой А.Ф. должно осуществляться в соответствии с прежним завещанием, составленным ФИО4 ДД.ММ.ГГГГ.

Доказательств принадлежности наследодателю ФИО4 на день его смерти (ДД.ММ.ГГГГ) земельного участка, расположенного по адресу: <адрес>, материалы дела не содержат.

Таким образом, 1/2 доля спорного жилого дома, принадлежавшая ФИО4, является наследственным имуществом после смерти ФИО4, умершего ДД.ММ.ГГГГ, в связи с чем, суд приходит к выводу о признании за третьим лицом Орловой А.Ф. права на 1/2 доли спорного жилого дома, в порядке наследования по завещанию от ДД.ММ.ГГГГ после смерти ФИО4, умершего ДД.ММ.ГГГГ.

Учитывая вышеизложенное, требования Морозовой Е.В. о признании права собственности в порядке наследования по закону на ? долю жилого дома, расположенного по адресу: <адрес>, с кадастровым номером №, удовлетворению не подлежат.

Руководствуясь статьями 195-198 ГПК РФ, суд

РЕШИЛ:

Исковые требования Морозовой Е.В. к Гордиенко И.С. о признании недействительным завещания, применении последствий недействительности сделки, признании права собственности на наследственное имущество, удовлетворить частично.

Признать недействительным завещание ФИО4, умершего ДД.ММ.ГГГГ, составленное и удостоверенное ДД.ММ.ГГГГ нотариусом г. Москвы Барановской Л.И.

Признать за Морозовой Е.В. право собственности в порядке наследования по закону на следующее имущество:

-квартиру, расположенную по адресу: <адрес>, с кадастровым номером №, доля в праве ?;

-денежные средства в ПАО <данные изъяты> подразделение №, номер счета № в размере <данные изъяты> рублей (на дату смерти ФИО4) с суммой начисленных процентов.

В удовлетворении требований Морозовой Е.В. к Гордиенко И.С. о применении последствий недействительности сделки, признании права собственности в порядке наследования по закону на ? долю жилого дома, расположенного по адресу: <адрес>, с кадастровым номером №, отказать.

Самостоятельные требования третьего лица Орловой А.Ф. к Гордиенко И.С. о признании недействительным завещания, применении последствий недействительности сделки, признании права собственности на наследственное имущество удовлетворить частично.

Признать недействительным завещание ФИО4, умершего ДД.ММ.ГГГГ, составленное и удостоверенное ДД.ММ.ГГГГ нотариусом г. Москвы Барановской Л.И.

Признать за Орловой А.Ф. право собственности в порядке наследования по завещанию на ? долю жилого дома, расположенного по адресу: <адрес>.

В удовлетворении требований Орловой А.Ф. к Гордиенко И.С. о применении последствий недействительности сделки отказать.

Решение может быть обжаловано в Московский областной суд в течение месяца со дня принятия решения в окончательной форме через Сергиево-Посадский городской суд.

Мотивированное решение суда составлено 25 декабря 2020 года.

Судья                                А.А. Чистилова